ПСЕВДОИСТОРИЯ И ПСЕВДОМАТЕМАТИКА: ФАНТАСТИКА В НАШЕЙ ЖИЗНИ
Оп.: Успехи математических наук. 2000 г. март — апрель т. 55, вып. 2(332)
Мы публикуем в этом номере статью выдающегося лингвиста академика Зализняка, посвященную плодам фантазии А. Т. Фоменко, претендующего ни много, ни мало на опровержение всей мировой и русской истории древности и средних веков средствами прикладной математики. Горечь Зализняка за математику понятна: ведь именно он из реальных крупных лингвистов в свое время был особенно близок к кругу математиков, привык глубоко уважать нашу науку. Зализняк прав, что при Колмогорове этого не могло бы случиться; его ученик, А. Н. Ширяев, вряд ли при нем смог бы поддержать подобные безграмотные «открытия» в прикладной статистике от имени общества Бернулли (см. статью Ширяева, опубликованную как в книге А. Т. Фоменко и др. в издательстве МГУ 1991/92 года в виде предисловия, так и в ряде последующих трудов этой группы по опровержению истории). Колмогоров объяснил бы ему, чем отличается реальная прикладная статистика от абстрактных теоретико-множественных теорем. Он неоднократно иронизировал на эту тему. Что же случилось с математикой, если в ней большую роль заняла подобная чушь?
Недавно Комиссия Президиума РАН по лженауке представила доклад, обсужденный на Президиуме (см. «Вестник РАН», т. 69, № 10 (1999), с. 879–892). В докладе помянута и обсуждена активность двух академиков РАН, оба — математики. Один из них опровергает основы физики, другой — основы истории. Оба возглавляют математические учреждения. Других академиков РАН не помянуто.
Обратимся к истории. Как сказал академик В. Л. Гинзбург на этом Президиуме (см. с. 885), обработка астрономических данных в трудах А. Т. Фоменко безграмотна. Это совпадает и с моим мнением об уровне прикладной математики в них. Когда-то, еще в 70-х гг., А. Т. Фоменко пытался убедить меня в достоверности аргументов Морозова о необходимости переноса Пелопонесской войны из 5-го века до н.э. в 13 век н.э. — примерно на 1.5 тысячи лет — с помощью астрономических данных. Я внимательно его выслушал и долго смеялся. Его аргумент был смешон для человека со здравым смыслом. А. Т. Фоменко был искренен, он огорчился. Этот эпизод был для меня достаточен. Больше я никогда не интересовался его аргументами, но убедить его ни в чем не смог, хотя очень хорошо к нему относился. Наши отношения расстроились. Позднее я рассказал об этом в журнале «Природа» (1997, № 2; С. П. Новиков, Математики и история). Около 1985 г. он стал говорить мне и другим геометрам, что отрекся от морозовщины. Хотя я тогда уже не очень высоко ценил его математические таланты, но все-таки считал хорошими его ранние работы, далекие от моих интересов, и, учитывая редкую для математика общественную энергию, педагогические заслуги, сочувствие интеллигентного сообщества к его художественным способностям, поддерживал его до начала 1992 г.
В 1992 г. авторитет ранних работ А. Т. Фоменко по многомерному вариационному исчислению в мировом сообществе снизился. Его геометрия мыльных пленок в значительной мере оказалась исключительно талантливо сделанным рекламным мыльным пузырем. Он — блестящий талант рекламы. Очень красивы его доклады и введения; но после расшифровки определений главные результаты его и его учеников либо неверны, либо оказываются абстрактными теоремами, не соответствующими красивым введениям. Академик В. И. Арнольд указал мне, что в мировом сообществе это, хотя и вежливо, было указано лучшими западными экспертами Альмгреном и Громовым. Кроме того, появилась книга А. Т. Фоменко и др. в издательстве МГУ, опровергающая историю методами прикладной математики.
Эта книга, наконец, дошла до моего сознания. Я был ошарашен такими двумя новостями о А. Т. Фоменко, которые узнал одновременно. После этого пошел поток подобных книг А. Т. Фоменко с соавторами по «прикладной математике». В своей статье в «Природе» 1997 г., упомянутой выше, я рассказал о том, что семинар С. А. Айвазяна — одного из лучших в стране прикладных статистиков — уже рассматривал историко-статистические материалы А. Т. Фоменко и нашел, что там попросту ничего нет: король голый, обсуждать нечего. Это не помешало выбрать А. Т. Фоменко академиком по специальности математика в 1994 г. (в мое отсутствие) и вскоре назначить главой Отделения математики мехмата МГУ, на место знаменитого Колмогорова. Какая безответственность! Конечно, это огорчает Зализняка, не сомневаюсь. Меня подобное легкомыслие тоже сильно огорчает. Хотелось бы объяснить руководству как МГУ, так и Отделения математики РАН, что это очень сильно порочит математику в глазах общества. А ведь мехмат был когда-то жемчужиной МГУ!
Чтобы читатель понял научный уровень аргументов А. Т. Фоменко, не надо обращаться к древней истории. Не нужны для этого и знания в области «высокой математики». В последнее время он написал много страниц, посвященных новейшей истории последних двух десятилетий, где мы являемся участниками. Поминается там и мое имя, А. Т. Фоменко написал обо мне немало фантастической чуши, недостойной обсуждения. Разберем здесь лишь одно утверждение А. Т. Фоменко, то, которое он представляет как документально доказанный факт. Последние 2–3 года А. Т. Фоменко неоднократно заявлял, что я написал ему «официальное представление в академики РАН». Я подумал поначалу, что на выборах в академики РАН 1992 и/или 1994 года (ни в каких других он не участвовал) было использовано в мое отсутствие какое-то фальшивое представление А. Т. Фоменко от моего имени. Я обратился официально в Академию. После расследования я получил ответ, что никакого такого представления в делах не найдено. Однако А. Т. Фоменко продолжает утверждать, что я написал ему «официальное представление на выборы академиков РАН 1992 года». Он поместил в Интернет как это утверждение, так и то, что он считает «доказательством».
Что же это за доказательство? Это — включенная в виде большой цитаты в его текст компьютерно сделанная копия нескольких фраз из какого-то моего черновика, написанного в середине ноября 1991 года, где упомянута его фамилия. Говорится, что это — «официальное представление на выборах 1992 года». Такую, извините за вульгарность, лапшу можно вешать на уши только людям, не знающим Устава академии: на выборах не действуют никакие бумаги, подписанные до публикации в газете официального извещения о выборах. Выборы состоялись в мае 1992 года. Извещение в газетах появилось лишь в 1992 году. Никакая бумага 1991 года не могла быть официальным представлением в академики на выборах 1992 года. Что за фантазии порождаются мозгом академика А. Т. Фоменко? Что он считает фактом?
Зададим вопрос: что за бумага была написана мною в ноябре 1991 года? Если она подлинна, почему она оказалась в руках А. Т. Фоменко? Что — он ее похитил? Кто дал ему право ее опубликовать?
Во-первых, что это за бумага. Это — черновик моего личного письма к президенту-организатору тогда новосозданной республиканской Академии наук РСФСР, уже названной РАН, примерно за месяц до ее слияния с АН СССР, т.е. это вообще другая академия — РАН без АН СССР. В ноябре 1991 года были организованы выборы первых членов «РАН без АН СССР», осуществляемые «представителями общественности». Меня попросили участвовать, но я не смог. Уезжая, я оставил Президенту Осипову личное письмо, где я просил его помочь избрать в новую республиканскую академию крупных ученых — Синая, Адана, Олейник, которых не удавалось избрать даже членами-корреспондентами АН СССР. А. Т. Фоменко (уже член-корреспондент АН СССР) вообще не участвовал — он не был кандидатом на этих выборах. Однако я его дружественно и любезно помянул в этом личном письме (шел еще 1991 год). Это письмо не было ничьим официальным представлением на выборы. Запомните — каждое официальное представление на выборы пишется только одному лицу, а не группе лиц сразу. Кстати, даже из этого текста А. Т. Фоменко ухитряется фальшиво комбинировать цитаты.
Как черновик письма оказался у А. Т. Фоменко? Возможно, я просил его перепечатать и передать это письмо, а он «не поленился» тайком сделать для себя копию чужого письма. Публиковать его никто не разрешал. С моей точки зрения, публикация чужого личного письма без разрешения — акт, вообще говоря, криминальный, хотя в данном случае это только забавляет.
Ю. С. Осипов тогда помог выбрать названных мною трех крупных учёных. Через месяц РАН слилась с АН СССР и стала другой академией, академией № 1 в нашей новой стране. Выборы 1992 года уже были в совсем другой академии.
Я привел этот пример, чтобы показать, как работает фантазия А. Т. Фоменко, что ему кажется фактом. Такой же природы и все те «факты», на которых базируются его псевдоисторические и псевдоматематические открытия.
Полагаю, что российской общественности надо задуматься: что в нашем обществе обеспечивает поддержку таких феноменов? Именно у нас они регулярно возникают и соединяются с занятием высоких должностей в науке, дающих им власть и влияние на ученых.
С. П. Новиков |
