ОЧЕРКИ РУССКОЙ ИСТОРИЧЕСКОЙ ГЕОГРАФИИ

ГЕОГРАФИЯ НАЧАЛЬНОЙ ЛЕТОПИСИ

Барсов Н. Очерки русской исторической географии. География первоначальной летописи. Варшава, 1873; 2-е изд., Варшава, 1885.

ГЛАВА I. Начальная летопись, как географический источник. Ее общий характер и затруднения, которые он представляет при исследовании ее географии, со стороны внешнего состава и внутреннего содержания. Mиp, известный Начальной летописи. Перечень земель и народов: а) космографический отрывок из Георгия Амартола; б) вставка о западе и севере Европы. Пределы Афетовой части. Варяжское море по понятиям Начальной летописи. Его положение и объем. Сходство представлений о нем начального летописца и мусульманских писателей того же времени. Восточно-европейская равнина. Угорские горы. Оковский лес. Волок. Первое известие об Уральском хребте. Верх или Верхняя земля. Низовская земля. Днепровские и другие горы; значение слова "гора". Внутренние горы восточной равнины по Начальной летописи. Значение рек для движения населения. Черноморский бассейн. Днепр. Связь его бассейна с бассейнами других рек. Реки Балтийской полости. Направление Западной Двины по понятиям летописца. Пути из Двины к Днепру, к Озерной области и к Поволжью. Воды южной части Озерной области. Связь их с Варяжским морем, Подвиньем и Поволжьем. Волжский бассейн. Водные сообщения в пределах верхнего Поволжья, как возможные пути древнейшей славянской цивилизации. Связь с Подесеньем, Озерной областью и Заволочьем. 3аволоцкие пути.

Как у всех народов, и у нас первая отечественная летопись, обыкновенно приписываемая Нестору, составляет в то же время и первую отечественную географию. В ее простой и безыскусственный рассказ о событиях с отдаленнейших времен вошли существенным элементом известия о территории, где они совершались. На первый взгляд эти известия имеют вид совершенно случайных заметок, сделанных мимоходом в изложении тех или других событий, но тем не менее, при внимательном рассмотрении их, они обнаруживают полноту и систематичность, какой, по-видимому, от них нельзя было бы ожидать. Отвлекая географические данные от событий, по поводу которых они упоминаются, и, приводя их в естественный порядок, исследователь входит в особый мир географических понятий и представлений, который, разъясняя одну из сторон миросозерцания народа в рассматриваемую эпоху, вместе с тем проливает свет на географические условия его исторического существования.

Самый характер нашей первой летописи ручается за то, что она передала, за небольшими, как увидим ниже, исключениями, с достаточной полнотой географические понятия и представления своего времени, по крайней мере, по отношению к той территории, на которой был призван жить и действовать русский народ. Тот вид, в каком она дошла до нас, она получила в начале ХII в., в ту переходную эпоху, когда только что окончился "великий труд", по выражению Ярослава, первых князей - собрание восточно-славянских племен в одно государство, когда эти племена начинали сливаться в единый народ под влиянием княжеской власти, церковных учреждений и возникавшего образования, и когда едва только обозначился удельный порядок, впоследствии расчленивший молодое государство на независимые друг от друга княжения. Это было время преобладания идеи единства Русской земли, выражавшейся и в политических отношениях и в начинавшейся литературе. Местные областные интересы, развитые удельной жизнью Руси, еще молчали. Летописец завершал свой труд в то время, когда постановлением Любечского сейма князья впервые прязнали наследственность уделов в главнейших линиях Ярославова потомства и тем упрочили их дальнейшее обособление; но утвержденный ими порядок принадлежал еще будущему. Как выражение народного самосознания, Начальная летопись вся проникнута этой идеей единства, сознанием целости Русской земли. Она не ограничивается интересами какой-нибудь одной области уже тогда обширного государства; но заносит на свои страницы все, что можно было узнать из народного предания и немногих письменных источников о прошедших судьбах всего русского народа. Она чужда областной исключительности, и, если она остановливается чаще всего на Киеве, то только потому, что туда тяготели события, и там сильнее всего бился пульс русской исторической жизни. Ее рассказ обнимает все пространство Русского государства, и, следя за отношениями его к соседям, - почти весь известный тогда на Руси мир.

Впрочем, при рассмотрении ее, как географического источника, открываются некоторые затруднения. Как известно, Начальная летопись есть не что иное, как летописный свод, составленный из отдельных сказаний, заметок, официальных документов и местных известий. Древнейший текст ее дошел до нас в так называемом Лаврентьевском списке, сделанном в 1377 году в Суздальском княжестве, монахом Лаврентием. Из приписки, находящейся в нем под 1110 годом, видно, что рассказ о событиях до этого года писан игуменом киевского Свято-Михайловского монастыря Сильвестром в 1116 году. Трудно решить, был ли игумен Сильвестр только переписчиком, или же вместе с тем и составителем всего свода, давшим ему ту редакцию, в какой он дошел до нас в многочисленных списках. Последнее вероятнее, хотя различие разных списков дает основание полагать, что позднейшие переписчики и компиляторы не довольствовались Сильвестровской редакциею свода и изменяли ее вставками и сокращениями. В основание его положена "Повесть временных лет", которая, судя по ее заглавию1, должна была составлять особое сказание о происхождении и быте древнейших славян, главным образом, восточных, о начале русского государства, о первых киевских князьях. По всей вероятности, Повесть представляла первоначально цельное изложение, и только впоследствии позднейшие редакторы свода разбили ее по годам, дополнили и распространили как извлечениями их византийских хронографов, так и собственными сведениями и соображениями. Вследствие того в настоящее время едва ли возможно определить не только первоначальный вид Повести, но и самый объем ее, кем именно из русских князей оканчивался в ней рассказ о том "кто в Киеве нача первые княжити и откуду русская земля стала есть", хотя, впрочем, есть основания предполагать, что в первоначальном виде своем Повесть обнимала немногим больше первого столетия русской истории2. Так же разнообразно и по содержанию и по характеру продолжение Повести, или, вернее сказать, другая часть Сильвестровского свода.

Рядом с краткими погодными заметками, почерпнутыми из местных источников (киево-печерских, черниговских, новгородских и др.) мы имеем в нем подробное изложение событий в отдельных сказаниях, рассказы очевидцев и литературные памятники (Поучение Мономаха, его письмо к Олегу). Видно, что все это вошло в свод в своем первоначальном виде, что составитель вносил в него имевшиеся под рукой материалы целиком, располагая их в хронологическом порядке. В этой массе разнообразных и разъединенных фактов личность летописца теряется. Исследователь не имеет возможности судить ни о его подготовке, ни о личных средствах, которыми он располагал для своего труда. Этот важный пробел представляет значительные затруднения между прочим и для изучения летописной географии. Имея дело с летописным трудом одного человека, было бы возможно приурочить открывающийся в нем круг географических знаний к определенному времени и месту и, отделив то, что летописец мог почерпнуть из народного предания и письменных источников, от того, что он знал по личным наблюдениям, что принадлежит собственно ему, - тем самым с большей точностью восстановить географический кругозор времени, в которое он жил.

Теперь же приходится иметь дело с разновременными географическими данными весьма продолжительной эпохи, обнимающей с лишком два с половиной столетия. Сверх того, разновременные списки, в которых дошла до нас Начальная летопись, не одинаковы: в одних сообщаются факты, о которых умалчивают другие, или передается подробно то, что в других рассказано кратко. Никоновский список, например, гораздо полнее Лаврентьевского, а Татищевский свод так богат данными, неизвестными древнейшим из дошедших до нас списков, что именно это богатство навлекло на него подозрение в подлоге, подозрение, до сей поры еще не рассеянное, но в то же время и не оправданное исторической критикой. Очевидно, что позднейшие переписчики передавали Сильвестровский свод одни вполне, другие в сокращении, а компиляторы имели, может быть, под рукой и такие источники, каких не знал или оставил без внимания составитель первоначального свода. Все это заставляет нас иметь постоянно в виду все - даже позднейшие - списки Начальной летописи, не ограничиваясь одним только древнейшим - Лаврентьевским, хотя и при этом необходимо будет обращаться за разъяснениями к свидетельствам позднейшего времени и придется во многом ограничиться одними предположениями и догадками.

С другой стороны важное затруднение представляется во внутреннем характере Начальной летописи. Нет сомнения, что даже в древнейшей основе своей она была плодом христианского просвещения, переданного Византией, возникла под влиянием византийской письменности, что византийские хронографы были в историографии первыми учителями нашего первого летописца. Христианское мировоззрение, которым проникнуто все содержание Начальной летописи, поднимая нравственное и умственное понимание ее составителей до идеалов христианской цивилизации, расширяя круг их познаний в отношении христианского миpa, уже покорившего себе мир древне-классической цивилизации, - в то же время ставило им непреодолимую преграду относительно всего нехристианского. К нехристианскому миру летоиисец относился или враждебно, или пренебрежительно; чаще всего этот мир возбуждал в нем смешанное чувство враждебности и пренебрежения. Этим определялись отношения летописца даже к главному источнику его сказаний о древнейших судьбах славянства и о начале Русской земли к народной старине, народным преданиям: эта старина, эти предания, будучи языческими, не только не увлекали его, но по меньшей мере возбуждали в нем недоверие; он относится к ним критически; очень немногие из них он вносит в свое изложение; но и из того, что вносит, он извлекает только сущность, записывает ее кратко, очистив от всяких легендарных подробностей и украшений. Это обстоятельство, как известно, утвердило очень рано и, кажется, не совсем основательно за Начальной летописью репутацию правдивости и нелицеприятства. Но то же самое обстоятельство невыгодно отразилось на ней, как на памятнике географическом. Xpистианское мировоззрение летописца сузило его географический кругозор относительно Восточно-европейской равнины, заставило его опустить в своем труде очень много важных географических и этнографических сведений о нехристианской части восточной Европы, - сведений, которые, без всякого сомнения, были повсеместы в его время, и, конечно, должны были быть ему вполне доступны. Известно, как относится летописец к славянству, непосредственно вошедшему в состав Русского государства в эпоху его языческого быта и к инородческим соседям Руси, связанным с нею с самого начала общей исторической жизнью, и язычникам финского и литовского происхождения: он ограничивается относительно их краткими и сухими указаниями, хотя из них и видно, как основательны и точны были его сведения; но магометанский мир, с которым Русь стояла в тесной географической связи, болгары и хазары, не заслужили от него ничего, кроме кратких упоминаний, да и то только в крайне настоятельных случаях, при невозможности обойти их молчанием. Побережья же Каспийскаго моря, так хорошо изведанные руссами в знаменательных походах Х века для него как бы не существуют, точно так же как арабы, с которыми Русью велись столь обширные торговые сношения.

Весьма вероятно, что такому умолчанию Начальной летописи о представителях магометанства на крайнем юго-востоке европейской равнины могли быть другие частные причины. Недаром он уклоняется говорить о Черноморской Руси, существование которой засвидетельствовано современными писателями-иностранцами, и указание на которую можно видеть в договорах с Византией первых русских князей. Недаром так отрывочны и бессвязны его сообщения о Тмутаракани даже за то время, когда она вошла непосредственно в состав волостей русских князей и стояла, как то видно из Киево-Печерского патерика, в живом церковном общении с самим Киевом. Не входя в разбор этого любопытного и важного факта, мы должны, во всяком случае, признать, что умолчание о магометанском юго-востоке равнины было у нашего летописца преднамеренным, и тем самым этот мир исключается из круга исследования, имеющего целью разъяснить географию Начальной летописи. Поэтому мы будем касаться его только в тех случаях, когда это окажется необходимым при разъяснении существенных сторон предмета. Что же касается инородцев финского и литовского происхождения, то самая точность и определенность летописных сведений, впервые проливающих свет на их территорию и на отношения к восточному славянству, делает для нас их разъяснение обязательным.

Mиp, известный Начальной летописи, может быть нанесен на нынешнюю географическую карту в следующих пределах: на севере границей его служит параллель от Уральского хребта к Невскому устью (приблизительно по 60° с. ш.), затем побережье Балтийского моря, южное побережье Немецкого моря и Британия; с запада океанические берега Европы и частью Африки; на юге крайние страны, известные ей: в Африке - побережье Средиземного моря и течение Нила, в Азии - Аравия и Индия; на востоке - Бактрия, Каспийское море и Волга. Выработанное уже древними географами деление земли на части света Начальной летописи неизвестно. Она не знает ни Европы, ни Азии, ни Африки. Она делит известный ей мир по странам света, на восток, страны полуденные, полунощные и западные, причем в общих чертах восток должен соответствовать Азии, захватывая часть Восточно-европейской равнины за Доном и Волгой, юг - Африке, запад и полунощье - Европе. Начиная рассказ свой разделением земли после потопа между сыновьями Ноя, Повесть дает при этом перечень областей и народов, поселившихся в каждом жребии. Внимательное рассмотрение связи, в которой стоит этот перечень к общему ходу летописного рассказа, приводит, однако, к мысли, что он внесен в Повесть позднее, и что в ее первоначальной, для нас утраченной редакции его, могло и не быть. Он не только не вызывается задачей Повести, так ясно выраженной в заглавии, но и противоречит последовательности рассказа. Прежде всего поражает то обстоятельство, что перечень исчисляет земли и народы, которые достались (яшася) Симу, Хаму и Афету, тотчас после потопа, т. е. именно в то время, когда по словам Повести же "бысть язык один". Вслед за тем Повесть переходит к смешению языков и снова говорит о разделении земли между Ноевыми сыновьями, но уже весьма кратко и просто, очевидно, с единственной целью связать происхождение славян с библейской этнографией. "По разрушении же столпа и по разделении язык, говорит она (Лавр., 3), прияша сынове Симови восточныя страны, а Хамови сынове полуденныя страны, Афетови же прияша запад и полунощныя страны. От сих же 70 и 2 языку бысть язык Словенеск от племени Афетова, Норци, еже суть Словене". Очевидно, что эта заметка и предшествующий ей перечень исключают друг друга, причем или заметку, или перечень надо признать позднейшей вставкой, и, конечно, скорее всего, подробный перечень, так как краткая заметка составляет естественный приступ Повести к рассказу, - и без нее Повесть, несмотря на перечень, все-таки не имела бы начала. Тем не менее, нельзя отказать перечню в весьма раннем происхождении. Уже то одно обстоятельство, что он встречается почти во всех дошедших до нас списках Начальной летописи, дает повод думать, что он внесен в нее первым составителем свода, может быть, игуменом Сильвестром, а продолжение его, описание западной и особенно северо-восточной Европы, могло возникнуть не позже конца XI или начала XII века, хотя, без сомнения, оно и основывается на сведениях, сохранившихся из более ранней эпохи.

По своему происхождению и содержанию перечень земель и народов разделяется на две части: одна содержит исчисление восточных и полуденных стран и областей Балканского полуострова с некоторыми островами Архипелага и Ионического моря, заимствованное у византийских хронографов; другая - сведения о западной и восточной Европе, взятые из местных источников. В греческой исторической литературе сказание о делении земли между сыновьями Ноя появляется в IV веке, и с того времени, говорит Шлецер: "сею сказкою, соединенною с вавилонским столпотворением, начинаются произведения всех греческих и латинских писателей истории, а за ними толпою следуют даже до XV столетия позднейшие восточные, западные и северные хронографы".

Шлецер не мог с полной уверенностью определить, у кого именно из византийских хронографов взят нашим летописцем этот географический отрывок, и полагал вероятным, что здесь Кедрин списывал Синкелла, а Нестор Кедрина. Дословное сходство нашего летописного перечня с космографией хронографа IX века Георгия Амартола дало, однако, основание считать ее первоначальным его источником, тем более, что этот хронограф был хорошо известен составителю летописного свода, который сделал из него и другие извлечения. Это открытие принадлежит Строеву. Греческий космографический отрывок в исчислении земель ограничивается историческим миром времени римской империи, удерживая номенклатуру классических географов. При этом он соблюдает естественный порядок расположения земель и ведет их перечень с юга на север, и с востока на запад. Только в исчислении полунощных и эападных стран он отступает несколько от этого порядка: отнеся к ним южное побережье Черного моря от истоков Евфрата, он переходит к восточному и северному его берегам, называет здесь Колхиду, Боспор, Меотис, Дереви, Сарматию, Тавриду, Скифию, и затем исчисляет области Балканского полуострова в порядке с севера на юг. Остальной Европы, как было замечено выше, он не знает. Этому сухому перечню дана - особенно в Начальной летописи - столь несовершенная редакция, что едва ли переписчики и читатели его могли составить себе ясное понятие о положении упоминаемых им земель и областей. Называя известную землю, он перечисляет и области, на которые она делилась, не указывая, однако, что они составляют только часть ее. Так, мы видим в нем в одном ряду Аравию старейшую, Елмаис, Инди и Аравию сильную; Египет и Фиваиду; Пелопонис и Аркадию. Мидия и Вавилония отнесены в востоку (к Азии), и вслед за тем в странах полунощных и западных (в Европе) показана Мидия т река Тигр, отделяющая ее от Вавилонии. В ряду европейских земель мы видим малую и великую Армению, Пафлагонию, Галатию, часть Асийской страны, нарицаемую Ония (Ионию), тогда как европейские острова Сардани (Сардиния), Крит и Кипр упомянуты в Азии. Египет лежит в Хамовой части, а река Геон, называемая Нил, отчислена к "сущим ко востоком".

От известий греческого хронографа существенно отличаются сведения, сообщаемые космографической вставкой о восточной и западной Европе. Они не могли быть заимствованы у греческих хронографов, которые или не знают упоминаемых нашей летописью земель, или же - если и знают - то под другими названиями. Они, очевидно, почерпнуты из домашних отечественных источников, что отразилось, между прочим, и на самом их изложении. Тогда как в греческом отрывке мы имеем почти исключительно3 названия областей (большей частью провинций бывшей римской империи), - здесь говорится только о народах и племенах. При рассмотрении этой части перечня нельзя, однако, не заметить большой разницы между сведениями о восточной и о западной Европе. Исчисление племен в восточной половине ее есть почти дословное повторение того исчисления их, которое не раз делает Начальная летопись в дальнейшем рассказе о славянах и об их инородческих соседях4. Названия некоторых племен, которых не знает текст Начальной летописи, могли быть вставлены позднейшими переписчиками; но, во всяком случае, этой стороной перечень неотъемлемо примыкает вообще к летописной географии, объясняется и дополняется ею. Он представляет полную картину расселения племен по всему пространству Восточно-европейской равнины в эпоху, обнимаемую Повестью, составляющей основу Начальной летописи. Между тем, говоря о западной Европе, летописец ограничивается ее побережьями и называет только племена, живущие вдоль берегов внутренних морей и Атлантического океана. Континентального населения ее он не знает. Это обстоятельство открывает самый источник сведений на Руси о западной Европе. По справедливому замечанию известного исследователя отечественной старины, И. Д. Беляева5, они могли быть получены только от норманнов, которым, как известно, были близко знакомы европейские побережья, с VIII века посещаемые ими для торговли, а больше для грабежа и разбоев, но которые мало знали внутренние земли Европы, поднимаясь в глубину их весьма редко, по течению только значительнейших рек. Свое знакомство с западной Европой они передали русским, водворившись сперва в Новгороде, а затем в Kиeве. Иного источника этих сведений не видно. Приписывать их нашим северо-западным торговым городам (Новгороду, Полоцку, Смоленску) нет основания, так как морская торговля Руси с западной Европой началась, может быть, только в XI веке, ограничиваясь первоначально ближайшим Балтийским морем. Еще яснее норманнское происхождение их выступает в описании так называемых водных путей "из Варяг в Греки" (Волховом, Ловатью, Днепром) и "в Хвалисы" (к Каспийскому морю Волгой). Эти пути, известные у норманнов под именем austurweg6, норманны узнали, без всякого сомнения, от восточных славян, которые могли пользоваться ими ранее своих мореходных соседей, для внутренних сношений; но поставить их в связь с морскими путями в Грецию, знать, что великим водным путем на востоке (Волхов, Ловать, или Западная Двина и Днепр) и Варяжским морем с других сторон, - можно "ити до Рима, и из Рима по тому же морю к Царю-граду, а от Царя-града прити в Понг море, в не же течеть Днепр река" (Лавр., 3), которым на юге оканчивается водный путь восточной равнины, - знать это могли только норманны. Сведения о западной Евpoпе, занесенные ими на Русь, сложились в народное предание, и оттуда уже они вошли в летопись, которая получила их, таким образом, из вторых рук. Если бы летописец записал их по рассказам очевидцев, изложение их было бы полнее, обстоятельнее, и, наверное, изобиловало бы подробностями, которыми вообще характеризуются рассказы бывалых людей.

Западные и полунощные страны, составившие часть Афетову, на востоке и на юго-востоке примыкают к Симову пределу, а с севера, запада и юго-запада омываются морем, которому Начальная летопись дает общее название Варяжского7. Восточная граница идет от крайнего восточного пункта на Варяжском побережье к Поволжью, отделяя югру, пермь, черемису, мордву и мещеру, племена Афетовой части, от болгар волжских и камских, область которых находится уже в Симовом пределе, и славянское племя вятичей (на Оке) от казар (на Дону и нижней Волге)8. С падением Казарского царства (X век) и с утверждением русских в Тмутаракани, восточные пределы Афетовой части раздвинулись далее до Каспийского моря и Кавказских гор. Затем восточная граница переходит через Кавказские горы к верховьям Евфрата. Что касается границ с остальных трех сторон, то направление и очертание их открывается непосредственно из летописного перечня заселивших его народов; вместе с тем открывается и понимание летописцем положения и вида западной Европы. По Варяжскому морю, говорит он (Лавр., 2), сидят ляхи, пруссы и чудь; по тому же морю сидят варяги с одной стороны до Симова предела, с другой до земле Агнянски и до Волошьски. Затем, оставляя ляхов, пруссов и чудь, очевидно, занимавших побережье, противоположное тому, на котором жила часть варягов до Агнянской земли, он переходит к исчислению племен этого Афетова колена, причем держится естественного порядка, в каком они заселяли, по его сведениям, варяжское побережье. "Афетово бо и то колено, говорит он, Варязи: Свеи, Урмяне, Готе, Русь, Агняне, Галичане, Волъхва, Римляне, Немци, Корлязм, Веньдици, Фрягове и прочии" (Лавр., 2). Свеи (свое), урмяне, и, весьма вероятно, русь приурочиваются летописцем к Скандинавии (шведы и норвежцы); готы - к Готланду, ибо Новгород рано завязал торговлю с этим островом, называвшемся Гочкым берегом, и уже в начале ХI века готы (гъты, гты) имели постоянное пребывание в Новгороде и несли наравне с горожанами некоторые городские повинности. Агнян (анъглян) следует, кажется, считать последним племенем на крайнем западе Варяжского побережья, которое здесь должно изменять отмеченное прежде летописцем направление по широте (с востока на запад) на меридианальное (с севера на юг): галичане и следующие за ними народы - именно те, которые, по наказанию летописца, "приседять от запада к полуденью". Под именем галичан скрываются или жители испанской области Галиции, или, может быть, галлы или галаты, главное племя кельтов, от которых Варяжское море у восточных писателей XIV века получило свое другое название Галатского; волхвы (волхва, Лавр. 2) обозначают общее население Италии, к которому принадлежат римляне, веньдици (венециане) и фрягове (генуэзцы)9. Загадочные немцы корлязи, которых Шлецер считает за одно племя, - могут быть единственный народ континента западной Европы, известный летописцу. Название "немцы" с половины XI века начинает употребляться вообще для обозначения западно-европейского населения и вытесняет собою варягов. В корлязях же Круг предполагает племена, подчинившиеся Каролингам.

Таким образом, Варяжское море летописца, начинаясь на северо-востоке у Симова предела, близ волжских и камских болгар, тянется на запад до берегов Англии, отделяя здесь чудь, пруссов и ляхов от варяжских племен; затем у берегов Англии оно поворачивает на юг, охватывая берега Франции, Испании и Италии. Эти сведения пополняются несколько описаниями водного Варяжского пути. Из него видно, что летописцу была известна связь Средиземного моря с Черным. Его Варяжское море на юге отделяет Афетову часть от Хамова предела, ближайшим пунктом к которому он называет Рим; и затем близ Царьграда оно сливается с Понетьским или Русским морем. Но где начало Средиземного моря, где Варяжское побережье переменяет снова меридианальное направление на направление по широте, - летопись не указывает. В рассмотренном выше греческом космографическом отрывке крайней западной областью в Хамовом пределе названа Мавритания; против нее, следовательно, в Афетовой части, лежит Гадир. Этим только и определяется отчасти пункт поворота Варяжского побережья летописи на восток.

Таковы очертания европейского побережья, по понятиям летописца. Вообще, они близки к истине. Только Балтийскому морю в связи с Немецким он очевидно дает неправильное положение. Доводя его на восток до Симова предела, он в то же время дает течению Западной Двины, которая берет начало вместе с Волгой и Днепром из Оковского леса, северное направление, и, таким образом, заставляет впадать в Балтийское море не с востока, а с юга10; но при этом должно измениться и положение Скандинавского полуострова, как справедливо заметил С. М. Соловьев. "Скандинавский полуостров, - говорит этот наблюдательный историк России, - мы должны положить поперек; Балтийское (Варяжское) море будет находиться на север от русских владений, составлять одно целое с Немецким; это будет огромный рукав Атлантического океана, совершенно в виде Средиземного моря, - причем северный скандинавский берег (Варяжского) моря будет соответствовать европейскому берегу Средиземного; южный берег Варяжского - африканскому берегу Средиземного; следовательно, Скандинавский перешеек, подобно Суэцкому, должеи находиться на востоке, - около Уральских гор, соприкасаться с частью Симовою"11. Такое же положение имеет Варяжское море отчасти у западных писателей XI-XII века, но более всего у восточных географов, - и если последние не придают ему такого широкого значения, как наш летописец, приурочивая его собственно к Балтийскому морю в связи с Немецким, то от этого нисколько не изменяется сущность дела. Абу Рейхан Бируни или Хорезми, писавший в Индии, незадолго до составления нашей летописи (в 1030 г.), говорит, что море, которое греки называли Океаном, у берегов Саклабы (Славянской земли) отделяет от себя канал или рукав, простирающийся до Булгар, - мусульманскаго края, то есть до Поволжья и Камы. Этот залив называется Варяжским, по имени народа, живущего на его берегах. От Болгарии он поворачивает на восток. То же известие, вслед за Абу Рейханом повторяют география Абу-ль-Фида, Ибн-эль-Барди (в половине XIV века) и Ибн Шабиб, не называя, впрочем, Варяжского моря. Ибрагим-бен-Васифшах, живший в первой четверти XIII века, говорит о двух пресных морях, омывающих берега Славянской земли, из которых одно течет с севера на юг; другому же он дает направление с запада на восток; оно стоит в связи с третьим морем, прилегающим к области Болгар, может быть, с Каспийским. Второе море бен-Васифшаха, несомненно, Варяжское. Астроном Насир-ед-дин из Туса (ум. в 1274 г.), упомянув о Варяжском море, подал своему комментатору, Шерифу Джорджани повод к его описанию, которое совпадает отчасти с известием Бируни, с тем только различием, что Варяжское море Джорджани тянется на восток за непроходимыми горами и необитаемыми землями даже до границ Китая. Джорджани писал в начале XV века (1409 г.); но по замечанию Френа, известия, сообщаемые им, могут быть отнесены и к ХII-ХIV векам. Такое представление господствовало у восточных писателей до конца XVI века.

Сходство показаний нашего летописца о положении Варяжского моря с известиями современных ему западных историков и восточных географов, - с одной стороны заставляет видеть в тексте летописи, на котором основано выше сделанное заключение, подлинные слова ее, а не описку или ошибку переписчика, как то можно было бы подумать, и объяснить их по их прямому смыслу и значению, - а с другой - указывает на один общий источник, из которого черпали свои сведения как наш летописец, так и мусульманские писатели. Мы видели, что сведешя о западной Европе и о водных путях с севера в Грецию получались на Руси от норманнов; от них же получили их и восточные географы: арабы узнали норманнов на юге, на побережьях Средиземного моря, и еще ранее (в XI в.) на востоке, на Волге, в Болгарии и Казарии, и в Персии.

Об устройстве поверхности известных ей земель Начальная летопись сообщает весьма немногое. Тут известия ее касаются исключительно Восточно-европейской равнины, простирающейся от "Кавкаисинских рекше Угорских" гор (Лавр., 265) и Чешского Леса (103) до Варяжского моря с одной стороны, Понта и Хвалиского моря (3) с другой. Из того, что перечень племен, переходя к полуночным странам, прежде всего упоминает Угорские (Карпатские) горы, видно, что летописец понимал важное значение их, как естественной границы славянорусского миpa на юго-западе; по высоте их, он называет их "великими" (10). Чешский Лес сделался известен русским по второй половине XI века, когда в 1076 году до него доходила дружина Мономаха в походе "Ляхом в помощь на Чехы" (Лавр., 85): "Ходив за Глоговы до Чешскаго леса, говорит он в своем Поучении (103), ходив в земли их (чехов) 4 месяци"12. Гораздо ранее должны были стать известными на Руси Кавказские горы, у подошвы которых с Х века образовалось русское владение Тмутаракань. Летопись не упоминает их; но сношения русских князей с их населением - ясами и косогами, - начавшимся со времени Святослава, не допускают сомнения в том, что уже тогда возникло на Руси их название Ясских гор, под которым они известны в позднейших памятниках. Как отличительную особенность восточной равнины, летопись отметила на ней центральное плоскогорье, с которого в различных направлениях стекают главные реки равнины: на восток - Волга, на юг - Днепр, на север - к Варяжскому морю, - Двина (3). Она называет его Оковским (Воковским, Волоковским) лесом. Цепь покрытых девственными лесами холмов, которая связует это плоскогорье с естественными границами равнины, Уральским хребтом (на востоке), Олонецкими горами (на северо-западе), и (на юго-западе) с Карпатами, и которая составляет водораздел между бассейнами четырех окраинных морей равнины, была в глубокой древности известна под именем Волока, и имела важное значение, как естественная этнографическая граница разнообразных племен, населивших равнину. Следы этого древнего названия сохранились до сей поры в наименованиях живых урочищ и рукозданных местностей, которые тянутся непрерывной полосой от Авратынских гор на юго-востоке через Оковский лес к Белоозеру и верхнему бассейну Северной Двины13. Впрочем, Волоком обозначался преимущественно лесистый водораздел между северными притоками Волги (Молога, Шексна, Кострома, Унжа, Кама) с одной стороны, и Озерной областью (Мста, Сясь с Тихвинкой) и Беломорским бассейном с другой. Вся обширная северная покатость на северо-восток от озера Онежского и на север от Белоозера, бассейн Онеги, Северной Двины, Мезени и Печоры, уже в XI веке носила название Заволочья (1078; Лавр., 85), т. е. страны, лежащей по ту сторону Волока, и перечень племен обозначает финские народцы, жившие на этом пространстве, общим именем заволоцкой чуди14. В эпоху составления Начальной летописи рyccкиe (новгородцы) только что стали утверждаться в Заволочьи, и летописец имел о нем, как видно, весьма неясное представление. Он не знает ни одной из больших рек, пересекающих этот край, и первые сведения его об Уральском хребте, полученные им из Заволочья, от жившего там племени югры, имеют баснословный характер и служат несомненным доказательством, что pyccкиe не доходили еще тогда до Урала и знали о нем только по слухам, из вторых и третьих рук. Как увидим ниже, крайние поселения их в северо-восточном Заволочьи даже во второй четверти XII века не переходили за Мезень и оканчивались на Пинеге. Поэтому, сопоставляя известия Начальной летописи о 3аволочьи с тем, чтo она говорит о положении Варяжского моря, нельзя не придти к тому заключению, что составитель ее представлял себе Заволочье узкой полосой между Поволжьем (Белоозеро) и Варяжсвим морем, побережье которого тянулось, не изменяя своего направления, от устья озера Нево (Ладожского) к пределам волжских болгар и, упираясь где-то на крайнем севере в горный хребет, образовывало залив: "Суть горы, так занесен в летопись рассказ югры (Лавр., 107), зайдуче луку моря, им же высота аки до небесе... Есть же путь до гор тех непроходим пропастьми, снегом и лесом; темже не доходим их всегда; есть же подаль и на полунощьи".

Области, расположенные на центральной возвышенности назывались, пo отношению к Поднепровью и Поволжью, Верхними землями или Верхом. Как кажется, название это возникло первоначально на юге; по крайией мере, впервые оно встречается в южно-русском известии о сборах Владимира Святославича на печенегов, о его походе в Новгород по "вepxoвние (верхние) вои" (Лавр., 54). Для ближайшего определения пространства, которому придавалось это название, служат летописные известия XII века. Из них видно, что Верхними землями и Верхом назывались собственно Новгородская и Смоленская области (1147; Ипат. лет., 36), и что им противополагалась тогда Русская земля (1148; Ипат. лет., 39). B теcном смысле этого слова, т. е. все течение Днепра вниз от верховьев Десны и от устьев Березины и Сожи, княжества Киевское, Черниговское и Переяславское. Есть основание думать, что по отношению к Верху, Верхним землям этой области придавалось, по крайней меpе, на севере, название Низа, Низовской земли15, название, жоторым впоследствии, с развитием исторической жизни на северо-востоке стало обозначаться все Поволжье вниз от Тверщи. Так в 1196 г., Ярослав княжил "на Торъжку в своей волости, и дани пойма по всему Вьрху и по Мсте и за Волоком вьзми дань" (Новг. 1-я, 23). В 1185 году великий князь Святослав Всеволодович из Карачевa (в области верхней Десны) собирал "от верхних земель вои" (Ипат., 132). Из других возвышенностей Восточно-европейской равнины в Начальной летописи упоминаются: на правoм бeperу Днепpa - Kиeвскaя гора, на которой стоял Киев (Лавр., 4, 7, 9, 23, 73, 75), и близ нее Щекавица (4, 16), Хоревица (4) и Угорское (10)16, названные в летописи холмами (31); далее, на юг от Киева, - холм, нарицаемый Выдобичи (1096; 99 - в 2 верстах от Печерского монастыря и Витичев (Витечевский, Витчев) холм (1095; 97); наконец, на восточной стороне Днепра, на Десне, под Черниговом, Болдины горы, на которых св. Антоний основал монастырь св. Богородицы (1074; 83). Заметим здесь, что слово "гора" не имело тогда такого исключительного значения, как теперь; горою назывался также берег, береговой путь, и вообще сухопутье, - смысл, который имеет это слово в новгородском известии 1201 года о приходе варягов в Новгород, "горою" на мир (Новгор. 1-я, 25), и, как кажется, в преданиях о пути Апостола Андрея из Корсуня в Новгород "по Днепру горе" (Лавр., 4) и угров - "мимо Киева горою" (10)17.

Из обширных бассейнов равнины, вершины которых сходятся у Оковского леса и примыкающих в нему волоков, в эпоху Начальной летописи первое место, занимали западная часть бассейна Черноморского, часть бассейна Балтийского на юг от Финского залива и Ладожского озера и верхнее Поволжье. Это было место первоначального расселения восточных славян, и здесь главным образом совершались события, обусловившие возникновение и сложению русского государства. На ход этого расселения и на направление событий могущественное влияние имели реки. В стране, покрытой девственными лесами, составлявшими ее резкую особенность, и пересеченной болотами, они представляли если не единственные, то главные пути для движения населения и распространения в нем начал цивилизации. Населенные места группировались почти исключительно по их побережьям. С другой стороны, обилие лесов поддерживало в них полноводие. Они были шире, глубже, и удобнее для судоходства, чем теперь, при их видимом обмелении; оно начиналось ближе к их истокам, и производилось по многим побочным рекам, которые в настоящее время или пересохли, или обратились в болота. Таковы, между прочим, притоки Десны Свин, теперь болото Замглай, и Вострь (Остер), у самых истоков которых находят обломки больших судов. При полноводии и пороги не представляли таких затруднений, как теперь. По крайней мери, еще в ХIII веке было свободное судоходство вверх и вниз по Днестру и был возможен взвод судов по порогам Днепровским18. Все это служило к значительному сокращению волоков и облегчало связь между населением различных бассейнов и колонизационное распространение славянства на северо-восток равнины.

Из рек Черноморского бассейна, известных начальной летописи - Дунай (Лавр., 2, 4, 5, 27) с Моравою (3), Днестр (2, 5), Бог (Буг восточный или южный в Поуч. Моном., 104), Дон (104, 121), - более других имел значение Днепр и его система. Занимая своими разветвлениями пространство в 9,500 кв. миль, Днепр послужил главным путем при расселении восточных славянских племен, с первоначальных обиталищ частью осевших в его области, частью же перешедших в Озерную область, верхнее Поволжье и на Оку. По возникновении на юго-западе равнины Русского государства, он обусловил быстрое распространение его границ до этнографических пределов славянства, быстрое подчинение ему рассеянных славянских племен. Наконец, своим течением на юг к Понту, он поставил Русь в связь с христианским востоком и его цивилизацией. Этим объясняется, почему в Начальной летописи мы встречаем наиболее данных о его системе. В великом водном пути, соединявшем окраинные моря восточной равнины, Днепр составлял главное звено. Его вершины стояли в связи с одной стороны с Западной Двиной и через нее с Озерной областью, а с другой с Поволжьем. От первой он отделяется только 30-верстным волоком от Смоленска к Каспле и Касплинскому озеру, а от Волги волоком, который шел, по всей вероятности, от сел. Волочка к верховьям Волжского притока Вазузы (Ср. Ходаковский "Пути сообщ.", 24). Сверх того, южный приток Днепра Осма, на котором находятся, без сомнения, старинные поселения Ховрачь, Гаврики (ср. Гаврики на Каспле, о которых будет ниже, и норманнские Hawrik в Англии, Havre в Нормандии), Городок, Рославль, - подходит своими вершинами к Угре, притоку Оки в Дорогобужском и Юхновском уездах, и таким образом связывает Поднепровье с Окской областью. Наконец, южные притоки, сближаясь с источниками Десны (в Ельнинском уезде), ставили верхний Днепр в непосредственную связь с верхним Подесеньем.

Не менее важное разветвление составляют важнейшие притоки среднего и нижнего Днепра - Десна - для связи его области с Окой - и (через Сейм) с Доном, Припеть - для связи с Понеманьем, Побужьем (Вислянского бассейна) и Прикарпатской областью Днестра, и, как весьма вероятно, Самара, которая своим притоком Волчьей Водой сближается с Миусом (через Крынку) и с Калмиусом, вливающимися в Азовское море, и которая, таким образом, могла служить прямым путем сообщения между Поднепровьем и Азовским побережьем (Тмутараканью). При таком выгодном расположении вершин, Днепр был судоходен на всем своем течении, только в порогах (Лавр., 31) представляя значительные затруднения при спуске и взводе судов. Впрочем, затруднения эти не были непреодолимы, как это видно из описания Днепровского пути, сделанного Константином Порфирородным19 и из наших отечественных известий, свидетельствующих о живом движении вниз и вверх по Днепру, Как пристани могут быть отмечены на этой реке: у Смоленска Смядин (1015; Лавр., 59), Любечь (882; 10) Вышеград (Лавр., 25, 34, 53; Const. Porph. de Adm. Imp. Cap., 9) у Киева Угорское и устье ручья Почайны или Ручая (955; 26), Треполь (1093; 94, т. Триполье, при устье Стугны), в котором в XII веке были Водные ворота (1177; Ипат., 119), Витичев (в 57верстах ниже Kиeвa), о котором упоминает Константин Порфирородный, Канев (Патерик Печерский в Житии Феодосия), Хортичь остров (1103; Лавр., 118) Олешки гор., и остров св. Еферия (Елферия 945; 22 - теп. Березань) на Днепровском лимане. Из речных урочищ на Днепре летопись называет Перунову рень ниже порогвв (988; 50) и Белобережье (945; 22, 31), как называлось, кажется, вообще все Побережье Днепровского и Бужского лимаиа. Из многочисленных притоков Днепра летопись знает Пpипеть (2, 3, 120) с притоком Гориною (1097; 112), Звиждень (1097; 111. Здвижь - река, через Тетерев вливающаяся в Днепр), ручей Почайна или Ручай под Киевом (26, 50) со впадающим в него ручьем Сетомлею (1036; 65), Лыбедь (4, 34 теп. граница с юго-запада и запада Киевского городского владения, впадает в Днепр несколько ниже Печерской врепости), Стугна (988; 52, 94) и Рось (980; 33, 65, 97, 103); это - c правой стороны; с левой: Сож (Съжа, 5) с Пищанью (984; 34, теп. Пещань руч. в Старобыховском уезде Могилевской губернии, берет начало в 6 верстах от Пропойска и в 79 от Могилева; течет на восток), Десну (2, 3, 26, 120) с Сеймом (3), Сновью и Вьстрью (988; 52, Въстрь 116), речку Радосын, которая вливается в Черторыю, проток, идущий из устья Десны в Днепр (против Угорского20); Долобское озеро (1103; Лавр., 118; cp. там же, 443), сливающееся с Черторыею; Золотчу (1110; 1, 117), небольшой ручей, или, скорее, прибрежное проточное озеро несколько ниже Долобского озера, Трубеж (988; 52) с Льтою или А(о)льтою (1015; 55, 62). Супой (Поуч. Мономаха, 103), Сулу (3, 52, 103, 120) и (притоки Псела): Хорол (Поуч. Моном., 103, 107), Голта (Гольтва в Поуч. Моном. Гольтав; Лавр., 103; 1111, Ипат. 2, 37), и проток Протолчье, ниже острова Хортицы (1103; Лавр., 118, на левом берегу Днепра). Как пути сообщения, наибольшее значение имели Припеть, Сож и Десна. Припеть связывала со средним Поднепровьем племена древлян, дреговичей и волынян, и вершинами своими сближалась с западным Бугом и притоком Днестра, Серетом, т. е. с Новислянской и Прикарпатской областями, а Сож и Десна с землями кривичей и вятичей, т. е. с верхним Поднепровьем и областью Оки. Через Сож шел путь в Поволжье, который в XII веке обозначался путем "на Радимиче" (1169; Ипат., 97) он соединялся с путем, проходившим через верхнюю Десну, при посредстве или Ипути, или же другого притока Сожи, Остра, - вершины которых сближаются с Десною. Десна, вершинами притока своего Болвы, подходит к Угре, a Cнежатью (на северо-восток от Брянска) сближается с правым притоком Жиздры, Ресетою. Что именно по этим рекам шел Подеceнский путь из Поднепровья в область Оки и Москвы, могут подтверждать селл. Стайки и Стой на верховьях Болвы, Стайки на Ресете (в Жиздринском уезде); на Угре; Стайки (в Ельненском уезде, верстах в 15 на восток от уездного города) близ верховьев Десны, - и близ верховьев Болвы (в том же уезде) - Станы, Всходы и пр., - названия, которые - своим этимологическим значением - могут указывать на пролегавшие здесь пути сообщения. Из событий XII века видно, что путь из Новгорода Северского в землю вятичей шел через Карачев, что на Снежати. Левые притоки Десны Сейм и Остер (Вострь) служили проводником для славянского населения Поднепровья и для христианской цивилизации на восток к области Дона, к кочевьям азиатских номадов.

Из рек Балтийского бассейна Начальная летопись называет Вислу (Лавр., З), в которую впадают Сан с Вягром (1097; 115) и Буг (Западный, 3, 5, 63) с Нуром (1102; 111), Двину (2, З) с притоком Полотою (3), Ловать (3), приток Шелони Судомеp или Судому21, на которой Брячислав полоцкий был разбит Ярославом в 1021 году (63), Волхов (2, 3) с ручьем Пидьбою (Пидблянин, 988, Новгор. 111, 207), впадающий в озеро Нево (Ладожское), устье которого "внидет в море Варяжское" (Лавр., 3), Лугу и Мсту (25). Из них Двина и связанные озером Ильмерем (3) Ловать, Волхов и Мста, входили в систему великого водного пути восточной равнины, "из Варяг в Грекы", по выражению летописи. Как мы уже видели, Начальная летопись имеет о положении Западной Двины неверное представление; из описания же Варяжского пути обнаруживается, что летописец, приняв ее северное направление, не знает, что она должна составлять неминуемое звено между Днепром и Ловатью в Озерной области, - и между этими реками он полагает волок: "а верх Днепра волок до Ловати" (3). Поэтому, только на основании позднейших известий XII-XIII века можно представить некоторые соображения об этой части Варяжского пути. Относительно пути из Двины в Поднепровье мы находим в них указание, хотя и косвенное, на то, что он лежал именно по р. Каспле, о которой было говорено выше. По известию Новгородской (первой) летописи (стр. 24), в 1198 году князь Ярослав с новгородцами ходил войной из Новгорода на Полоцк, но полочане встретили его с поклоном на озере Каспле (Kacoпле) и заключили с ним мир. Известие это, очевидно, неверно, ибо озеро Каспле лежит на пути из Полоцка не в Новгород, а в Смоленск, и полочане могли встретить новгородцев только при устье реки Каспли, а не на озере Каспле, через которое эта река протекает; но во всяком случае оно важно для нас, как несомненное свидетельство того, что в Новгороде знали озеро Каспле, как урочище, лежащее на обычном пути из Озерной области к югу. Селения по Каспле и ее южному притоку Выдре - Волоковая, Гаврики, Зарубинцы, Городок и др., сколько можно судить по их названиям, должны принадлежать к древнейшим на Руси22.

Что касается связи Западной Двины с Озерной областью, то она поддерживалась несколькими путями, сделавшимися известными весьма рано. По указаниям летописей эти пути проходили через Еменец, гор. Лучин, селл. Дубровну в Торопецкой волости, и Муравийну в Новгородской и через Торопец. О первом из них, через Еменец, говорит Новгородская летопись под 1185 годом (стр. 19): "Поиде Давид к Полотьску с Новгородци и Смольняны, и, умиривъшеся, воротишася на Еменьци". Озеро Еменец и на нем село Еменец находятся в теп. Невельском уезде, в 9 верстах к югу от уездного города. Оно лежит между верховьями Ловати и правого притока Двины, Оболи, сближающимися между собою цепью озер и протоков. Еменецкий путь мог идти, таким образом, от устьев Оболи, несколько выше Полоцка, вверх по Оболи к озеру Езерищу или Озерищу, из которого вытекает эта река, и на котором остров Городище и Древнее Укрепление (XV в.), - оттуда волоком или к Яменцу и Одрову озеру, связанным с озером Еменцом, или прямо к озеру Еменцу, отстоящему от Езерища не более 10 верст; из Еменца рекой Еменкой в озеро Невель; из Невеля вверх по Еменке между озер Воротна и Череповицы к озеру Молосно, и от Молосна к озеру Камшину, связанному с Ловатью, на которой в двух верстах ниже находится село Бродки. Этот путь мог служить только для непосредственных сношений между Новгородом и Полоцком. Им шел на Полоцк войной новгородский князь Мстислав Ростиславич в 1178 г. (Ипат., 120).

Другой путь лежал через город Лучин; о нем мы имеем указание в известии о поездке князя Рюрика Ростиславича из Новгорода в Смоленск, в 1173 году, когда у этого князя на дороге, в городе Лучине, родился сын Михаил, которому он и отдал этот город (Ипат., 107). Лучин приурочивается к теп. селу Лучани на Лучанском озере, которое сближается с одной стороны с Западной Двиной, а с другой с верховьями Полы, правого притока Ловати. В таком случае, эта ветвь великого водного пути могла идти от устья Каспли Двиной вверх до озера Жаденья или Жадоре, оттуда р. Вологдой в озеро Отолово, и волоком и протоками через Лучанское озеро к верховьям Полы и ее притоков.

Наконец, о третьем пути через Дубровну и Муравиин - мы находим указание в описании литовского набега на Старую Русу в 1234 году. Оно дало Д. Ходаковскому основание предположить, что путь этот лежал от Двины вверх по р. Торопе до Желна, оттуда З-верстным волоком к р. Сереже (в Холмском уезде), впадающей в Ловать. Этот путь действительно был известен в древности, и мы находим положительное свидетельство о нем в летописном известии о походе князя Ростислава Мстиславича в 1168-1169 г. из Смоленска в Новгород через Торопец23; но, как кажется, именно в объяснении события 1234 года, предположение Д. Ходаковского неверно; напротив, летописный рассказ открывает здесь иную ветвь Варяжского пути, совершенно отличную от указанной Ходаковским. Река Сережа, о которой говорит он здесь, впадает в Ловать не прямо, а через р. Кунью (у сел. Зуева в Торопецком уезде). По рассказу летописи (Новгор. 1-я, 49) литва, ограбивши Русу, отступила на Клин, который мы находим на одном из притоков верхней Куньи, милях в трех к западу от озера Двинья, сообщающегося с Западной Двиной. Когда преследовавшие литву новгородские лодейники воротились, за недостатком хлеба, с Моравийна на Ловати (теп. Муравейка к северу от Холма), Ярослав с конниками продолжал преследованье, "и постиже я на Дубровне на селищи в Торопечской волости, и ту ся би с безбожными, оканьною Литвою". В пределах бывшей Торопецкой волости мы находим Дуброву или Дубровну на Куньи, но уже выше впадения в нее Сережи. Все это подвергает сомнению догадку Д. Ходаковского об этой ветви великого водного пути, и заставляет предполагать ее от Ловати вверх по р. Куньи до Клина, и оттуда уже волоком (через Городец к югу от Клина) на город Жижицы или Жижчь (там, где теп. сел.. Жесцо-Живец, близ западного берега озера Жеспа), или прямо к озеру Двинье, из которого проток Двинка, в Двину. Это тем вероятнее, что летописец, указывая на Клин, кaк нa пункт отступления литвы, должен был иметь в виду местность общеизвестную, какой действительно мог быть Клин на Куньи, составляя как бы узел в сообщении между Ловатью и Подвиньем. Лежащий на этом пути, Жижичь уже в XII веке был одним из богатейших городов и платил, кроме подгородья и почестья, 130 гривен княжеской дани, как то видно из уставной грамоты смоленской епископии 1150 г. Сношения Двинской области с Поволжьем шли, вероятно, через озеро Жаденье, на северном берегу которого находится село Извоз, которое отделяется иезначительным волоком (через село Волок или Красное) от волжского озера Пено. Tаким образом, Западная Двина и Ловать с притоками служили главными путями из Поднепровья к озеру Ильменю; Волхов и озеро Нево завершали на севере великий водный путь, пеpecекавший всю Русскую землю от Финского залива до Черного моря.

Озерная область, в своих многочисленных реках и озерах, имела превосходные водные пути, как для внутренних сношений, так и для сношений с Поволжьем и с Чудским побережьем Варяжского моря. Как пути от озера Ильменя к этому побережью, служили кроме Волхова - Луга, на верхнем течении которой в том месте, где она сближается с Собою, через Мшагу впадающей в Шелонь, находятся сел. Большой и Малый Волочек, и на запад р. Шелонь, которая подходит притоком своим Узой (у сел. Большой и Малый Волочек, к западу от Порхова) в Черехе, впадающей в р. Великую (1352; Новгор. 1-я, 85), служившую также путем в область Западной Двины (через левый притов Велью, на которой Воронач, см. 1350 г. Псковск. 1-я, 190). В этой стороне реки вливающейся в Чудское озеро с запада, ставили новгородских славян в связь с чудским населением Варяжского поморья. С другой стороны Озерная область стояла в связи с Поволжьем и отдаленным Заволочьем. С Заволочьем она издавна имела прямое сообщениe по Волхову, Ладожскому озеру, Свири, Онежскому озеру и Водле24, - и через Поволжье. Туда главные пути вели по Волхову же (Ладожсвое озеро, Сясь и Воложа) к северным притокам Волги, - по р. Мсте, верховья которой сближаются с притоком Волги, Тверцою (Волок, теп. Вышний Волочок) и по озеру Селигеру. Об этом последнем Селигерском пути, как увидим ниже, весьма обычном в XII и ХIII в.), летописи не сообщают подробных указаний; но можно предположить, что в Озерной области он шел от Ильменя по р. Ловати и ее правому притоку Поле до слияния с Явонью, которая своими вершинами и связанными с нею озерами Истошиным, Стромиловым, Саминцовым, Долгим и Волоцким подходить к северному берегу Селигера, отделяясь от него холмистым (не более 5 верст) волоком.

Поволжье было известно славянам еще задолго до начала Русского государства. Поселения кривичей захватывали верхнюю Волгу, а первые события во вновь возникшем государстве указывают на старинную связь славян с инородческими племенами, занимавшими ее среднее теченье. Начальная летопись знает, что Волга, начинаясь в Оковском лесу, течет в земли болгар и хвалисов и впадает в Хвалисское море "семьюдесятью жерелы" (гирлами). Эта последняя подробность, помимо известий арабских писателей о сношениях русских с прикаспийскими областями, была бы достаточным свидетельством близкого знакомства их со всем течением Волги. Впрочем, подробных известий о Поволжском крае летопись не сообщает: в эпоху ее весь интерес исторической жизни сосредоточивается преимущественно на юге, и только в конце XI и в начале XII века начинают обнаруживаться признаки общественного развития на северо-востоке равнины. Из вод Волжского бассейна летопись называет только притоки Волги: Медведицу (1096; Лавр., 109), Шексну (1071; 75), Оку (4, 5, 27) с Клязьмой (1096; 109), и озера: Белоозеро (Лавр., 3), Клещино (там же, Плещеево) и Ростовское (там же, Неро). Как путь сообщения, Волга имела неизмеримое значениe, поставляя славянское Поднепровье и Озерную область в связь с одной стороны с тюркским востоком и - финским cевером и северо-востоком (Беломорским бассейном) с другой. С Поднепровьем она сближалась, как мы видели, Угрой и Вазузой; с Озерной областью Тверцой и Мологой, с Подвиньем - р. Селижаровкой и озером Селигерем, служившими также и для сообщения с Ильменем. О Серегерском (Селигерском) пути находится несколько указаний в изложении событий XII-XIII века. Так, в 1199 году на Серегере преставился архиепископ новгородский Меркурий, на пути из Новгорода во Владимир на Клязьме (Новгор. 1-я, 25); в 1216 году новгородцы ходили Серегерем на верх Волги (Новгор. 1-я, 34); в 1237 году татары шли к Новгороду от Торжка Серегерским путем. На Серегери путь раздваивался; одна ветвь его вела по северным разветвлениям озера к Новгороду; другая шла в Подвинье, может быть, от западного разветвления Селигера через озера Яманец и Стерж, на юг, через озеро Вселуг, в озеро Пено, и от Пена волоком, через Волок (Красное) к Извозу на северном берегу озера Жаденья. Впрочем, для Озерной области гораздо важнее был другой путь в Поволжье, через Мсту и Тверцу. Тверца представляла ключ к Новгороду, и занятие ее верхнего течения от города Торжка враждебными Новгороду низовскими князьями каждый раз превращало торговые сношения с Поволжьем, и вело за собой общее возвышение цен в Новгородской области, нередко голод. Многочисленные разветвления Волги вообще открывают превосходные пути сообщения не только с другими ручными областями, но и в самих пределах ее бассейна; особенно богата ими часть верхнего Поволжья, ограниченная с севера Волоком до Белоозера, с северо-востока Шексной, с юга и юго-востока Угрой и Окой, - и пересекаемая Мологой и важнейшими притоками Оки, Клязьмой и Москвой. Многочисленные притоки этих рек, сближающиеся между собой верховьями, покрывают как бы сетью все омываемое ими пространство, представляя таким образом в высшей степени выгодные условия для движения населения в этой области. Они без сомнения, с отдаленнейших времен, послужили главными путями для славянской колонизации верхнего Поволжья. Движение славян в этом крае от коренных их обиталищ, с Днепра, верховьев Волги и Оки, могло совершаться по ним шаг за шагом, небольшими массами. Вызываясь исключительно стремлением к более удобным местам для поселений, к более выгодным промыслам, оно никогда не было здесь общим единовременным движением всего племени, даже более или менее значительной части его; напротив, оно имело характер, если не личного дела отдельных семей переселенцев, то, по большей мере, частного дела отдельной славянской общины - постоянство, общность и сила, с которыми оно является в истории, зависят именно от выгодного расположения рек верхнего Поволжья.

Хотя колонизация этой области осталась незамеченной Начальной летописью, и Повесть временных лет называет в своих перечнях только финские племена, составлявшие первобытное ее население, - тем не менее из летописных известий, хотя и скудных, о северо-восточных событиях конца Xl века, открывается, что уже в то время славянство было там господствующим и преобладающим элементом, а ход событий XII-XIII века указывает, отчасти, какие реки имели наиболее значения, как пути сообщения в этом крае.

Для связи с областью Москвы реки верхней Оки и через нее Угры, составлявшей, как мы видели, путь из Подесенья и верхнего Поднепровья, служили, кажется, Лопасня (1176; Ипат., 118) сближающаяся с притоком Москвы, Пахрой (на границах Подольского и Серпуховского уездов), и еще более Поротва (Протва), которая подходит своими верховьями непосредственно к Москве реке (в Можайском уезде); на ней видим старинное поселение Вышгород, и на устье ее Лобыньск (Люблинец Амосов), существовавший уже в первой половине XII века (1146; Ипaт., 29). С другой стороны Москва река связывалась с верхним Поволжьем правым притоком своим Рузой, и Ламой, вместе с Шошей вливающеюся в Волгу. Здесь известный Волок Ламский (1135; Лавр., 132). В область Клязьмы шли от нее пути, вероятно, по р. Сходне, которая вливается в Москву реку выше столицы, а на вершинах которой находится сел. Черкизово и по Яузе. Путь от Клязьмы к верхнему Поволжью шел по Яхроме и Дубне, впадающим в приток Волги, Сестру. На Яхроме мы видим Юрия Долгорукого на полюдье в 1154 году (Никон. лет. в ПСРЛ, 198), притоком Дубны Вленою шли в 1181 году новгородцы на Всеволода суздальского (Лавр., 164). Старинные славянские колонии на озерах Клещине (Плещеево, Переяславское) и Ростовском (Неро) стояли в нeпpepывныx сношениях с верхним Поволжьем и Озерной областью. Из событий 1216 г. видно, что путь с Поволжья в Переяславль Залесский шел от Кснятина на Волге при устье Нерли (Большой) вверх по Нерли к озеру Сомино и реке Веске (на карте Шуберта Верске), которой исток в Плещееве озере. Через Нерль же шли сношения с Ростовом и Владимиром на Клязьме.

Ростовский путь вел, как кажется, по правому притоку Нерли Солме к верховьям Сарры, вливающейся с юго-запада в Ростовское озеро; по Cappе же лежал путь от Ростова к Переяславлю (Новгор. 1-я, 34).

Путь Владимирский из Поволжья был или через Переяславское озеро, или по Солме же к верховьям другой реки Нерли (Малой), которая, сближаясь истоком своим с Солмой и с озером, впадает в Клязьму несколько ниже города Владимира; в 1321 году великий князь Юрий Данилович, в походе на Тверь (несомненно из Владимира на Клязьме) встретил тверских послов в Переяславле Залесском, где и было докончанье мира. (Новгор. 1-я, 72). Той же Нерлью при посредстве притока ее (с левой стороны) Ухтомы с Судогдой, шли сношения между Владимиром на Клязьме и Ростовом. Здесь, на Нерли, верстах в трех от Суздаля, в Кидекши, по преданию, дошедшему до нас из ХII века, находилось становище Бориса ростовского и Глеба муромского (1159; Ипат., 82). Из левых притоков Волги особенную важность имели Молога и Шексна. Молога служила главным путем для распространения новгородских славян в Финской области, которая ограничивается с северо-запада и востока ее круговым течением, и где, как увидим ниже, находились важные новгородские волости уже в начале XII века.

Моложский путь из Озерной области шел, как полагает Д. Ходаковский (О путях сообщ., 21), или от озера Нево посредством р. Сяси и Воложи до Волока Хотьславля (в Тихвинском уезде; на подробной карте Империи 1804 г. в окрестностях Носова и Зайцева; на карте Шуберта, № 14. - Волокославское при р. Чагоде) - или же от Волока Держковского на Мсте (ниже Боровачей) ужом к озеру Печенову (у Ходаковского Пeлeнoву) пo peкaм и озерам (Люту и Шерегодру, соединенным протоками, и из них Ситинцею к озеру Ямному, от которого волоком до озера Межволочья и до р. Песа, впадающей в Чагодощу, левый приток Мологи (О путях сообш., 27; см. карту Шуберта № 19, Боровицкий уезд). Левый приток Чагодощи Лидь (у Ходаковского Леть) сокращал путь из Озерной области в Шексну и Белоозеро, сближаясь с Колпью, впадающей через Суду в Шексну, у Колпьского притока Волочьня (в северо-восточном углу Тихвинского уезда несколько выше сел. Вольского). Что же касается Шексны, - то она имела важное значение, как для ильменских славян, так и для Поволжья, составляя как бы ворота в отдаленное Заволочье.

3аволоцкий путь шел, вероятно, вверх по Шексне до устья р. Славянки, вверх по Славянке до волока к Волокославинскому на Порозовице и Порозовицею к Кубенскому озеру. Этот путь вел в Северную Двину. Другой путь был в Онежскую область, - вверх по Шексне, вероятно, до устья Пидмы, вверх по Пидме до десятиверстного волока к р. Болшме и озеру Воже или Чарандскому, в р. Свиде и озеру Лаче, в котором берет свое начало р. Онега.

ГЛАВА II. Географическая связь между разнородным населением Восточно-европейской равнины. Общие этнографические понятия летописца. Народные группы Афетовой части. Варяги и их разделение. Немцы. Влахи. Греки. Сведения о Греческой земле. Литовские племена. Ятвяги. Область их в XIII веке; их жилища в эпоху Начальной летописи. Литва. Нерома. Этнографические границы со славянским населением. Лотыгола. Голядь.

Такая тесная связь между речными бассейнами Восточно-европейской равнины обусловливала столь же тесную связь и взаимнодействие между разноплеменным ее населением. Более сильному племени она облегчала подчинение и поглощение более слабых путем военного захвата и колонизации, а слабым затрудняла возможность противодействия. Здесь надо искать причину раннего преобладания славяно-русского племени над инородцами преимущественно в южной части Озерной области и в Поволжье. На такое преобладание указывают все известия Начальной летописи о расселении племен на востоке Европы с древнейшего времени. Прежде чем перейти к рассмотрению их, считаем, однако, нелишним сказать здесь несколько слов об общих этнографических понятиях, открывающихся в Начальной летописи. Вообще население Афетовой части Начальная летопись разделяет на языки (племена в обширном смысле), - а языки на роды. Как и следует ожидать, в основание этого деления не положено ясно определенного начала. Родовые названия известной группы племен имеют отчасти этнографическое, отчасти географическое или политическое значение, т. е. придаются племенам или по их национальному сродству между собой, которого самыми резкими признаками в глазах летописца были язык и обычаи, или по их географическому и политическому распределению. В последнем случае они получают смысл названий собирательных. С другой стороны, родовое имя целого народа употребляется иногда для обозначения однаго какого-либо племени его. Причины такой неопределенности в понятиях следует искать отчасти в сборном характере, которым вообще отличаются наши летописи. Каждый вносивший свою долю в состав ее имел свой взгляд на народности, свое этнографическое понимание, а позднейшие составители свода заботились только о том, чтобы придать своему труду внешнее (хронологическое) единство, вовсе не думая о единстве внутреннем. Впрочем, можно, кажется, принять, что в Начальной летописи все население Афетовой части разделяется на следующие народные группы: варяги или немцы, влохи, греки, литва, к которой относят ятвягов, чудь и славяне. В этом этнографическом ряду стоят совершенно уединенно, особняком, - загадочные колбяги, о которых упоминает Русская Правда25.

Вопрос о происхождении и значении слова варяг разрабатывался в русской исторической науке с особенным усердием и имеет обширную литературу; но многочисленные исследования привели к различным, не всегда согласным, результатам. Большая часть исследователей, признавая за варяжским названием германское происхождение, утверждают, что оно имело этнографический смысл и обозначало ислючительно норманнов. Это так называемая Норманнская школа, которая считает в рядах своих большую часть исследователей древней русской истории - Байера, Шлецера, Эверса, Круга, А. А. Куника, М. П. Погодина и др. Другие же отрицают этнoгpaфичeскoе знaчeниe cловa вapяг и думают, что это было название вольных дружин. "Сличив различные толкования ученых, говорит С. М. Соловьев (Ист. Рос., I, 85), можно вывести веpнoe заключение, что под именем варягов paзумелись дружины, составленные из людей, волей или неволей покинувших свое отечество и принужденных искать счастья на морях или в странах чуждых". По мнению уважаемого историка, это название, как видно, образовалось на западе у племен германских; на востоке, у племен славянских, финских, у греков и арабов таким же общим названием для подобных дружин была русь (рось). По резкому отличию от всех других - обращает на себя внимание мнение г. Гедеонова (Исследования о Варяжском вопросе). Он полагает, что название Варягов составилось у венедских славян под влиянием литовского начала (в древне-балтийском словаре, найденном Потоцким - см. Буткова в Сыне Отечества, 1836, № 1 - Wareng из древянского - на нижней Эльбе - наречие); что никогда и нигде это слово не обозначало особой народности; что оно было у поморских славян общим нaимeнoвaниeм норманно-венедских пиратов, подобным же, каким было у норманнов - викингар, и что оно перешло к восточным от балтийских, как нарицательное для обозначения вооруженных морских отрядов, являвшихся на Варяжском побережье Восточно-европейской равнины для грабежа и торговли, занятия, которые в то время шли, как известно, рука об руку; с течением времени варягом стал называться всякий пришлец из заморья, заморец. Следы всех этих значений удержались до сей поры в живом русском языке, особенно на крайнем cевeре, где слово варяжа обозначает как заморца, так и заморье, заморскую землю.

В дальнейшем развитии название варяг получило большую распространенность и видоизменилось в своем значении. От восточных или русских славян оно перешло в Византию, где с XI века его стали употреблять для обозначения возникшего в то время отборного наемного войска, состоявшего главным образом из выходцев из Скандинавии, и к арабам, у которых оно удержало более широкое значение, как синоним норманнов тогдашней западной Европы. У восточных славян, как то видно из Начальной летописи, слово варяги употреблялось преимущественно в значении географическом: им обозначалось с одной стороны вообще западно-европейское население, с другой территория западной или, по крайней мере, северо-западной Европы. На это указывает выражение Начальной летописи: "бе путь из Варяг в Грекы" (Лавр., 3), "притти из Варяг", "итти в Варягы" и т. п. Этнографическое значение его крайне неопределенно, хотя нет сомнения, что в эпоху составления Повести временных лет под варягами разумелось уже все вообще западно-европейское население неславянского происхождения26. Такое широкое значение этого слова мы уже видели в объеме Варяжского моря Начальной летописи и в перечне земель и народов, где поселения варягов показаны по всему побережью Варяжского моря от Симова предела на востоке до Хамова племени на полуденьи. Мы видели также, какие именно племена разумеет перечень под варягами. Такая перемена в понятиях народа, обусловивших воззрения летописца в тех случаях, когда им не руководила византийская литература, могла произойти тем скорее, что ему не было известно все разнообразие западно-европейского населения. Но по мере ознакомления с Западной Европой, по мере того, как завязывались с ней непосредственные сношения, из общего понятия варяг стали выделяться частные народные единицы, каждая со своими национальными особенностями, со своим народным именем и при этом, естественно, слово варяг сокращалось, суживалось в своем значении. Это видно из рассмотрения дальнейших употреблений его в летописи. В предании о призвании князей варягами называются русь, свое (свеи), урмяне, гъте (готы), англяне. Сравнительно с исчислением, которое представляет перечень, здесь опущены племена юго-западной Европы (фрязи, галичане, волхва и др.), - что, впрочем, могло произойти и по случайности. Что касается руси, то весьма вероятно, что и в первом этнографическом перечне космографического вступления, и в предании о призвании князей новгородцами и их соседями, летописец сопричислил русь к варягам в видах придать династии русских князей Рюриковичей почетное происхождение из-за Варяжского поморья, и, заставив Рюрика и его братьев "пояти с собою" к призвавшим их славянским и чудским племенам "всю Русь", тем самым покончил раз навсегда с варяжской русью. Затем он всюду резко обособляет русь от варягов.

Правда, в Олеговых походах - из Новгорода в Киев, и затем в Грецию - принимают участие вместе со словенами, чудью и другими - варяги (Лавр., 10, 12), и из умолчания летописи о руси можно бы было заключить, что в этих преданиях русь еще поглощается словом варяги, но в официальных документах, в договоре с греками 912 года и в Игоревом договоре 944 года, дело ведется уже от имени руси (Лавр., 13, 19). В Игоревых походах на греков русь отделена от варягов. Первый поход совершен им без участия варягов (18); для второго он собрал варяги, русь, поляне и пр. (19)27. То же мы видим и в событиях при Владимире Святом и его детях (32-64). В XI веке новгородские славяне узнали готов; о них говорит известный "Устав Ярослава о мостех" (Русские Достоп., II, 292), - в XII веке донов (датчан) и свеев (шведов). В последний раз варяги упоминаются в Начальной летописи в описании битвы с печенегами под Киевом в 1036 году (Лавр., 65). Встречаясь затем в Новгородских летописях, в изложении событий XII века оно имеет там, очевидно, местное значение, в XIII веке оно вышло, кажется, уже вовсе из употребления28. Оно заменилось однозначным с ними немец, словом, которое с Х века стало входить в употребление также для обозначения вообще западноевропейца, и только впоследствии, как увидим ниже, получило теперешнее свое значение. По всей вероятности, название немец явилось на юге ранее, чем на севере; по крайней мере, оно встречается в первый раз в южно-русском рассказе летописи о крещении Руси. Заметим также, что оно употребляется там не как этнографический термин, а скорее как церковный - для обозначения христиан католического исповедания. Под 986 годом записано известие о приходе в Киев немцев от Рима (Лавр., 36). "Немцы и Греки, говорят казарские жиды Владимиру, веруют его же мы распяхом" (36, 37). Далее - ясно различаются законы болгарский, немецкий, жидовский, греческий (45). Впоследствии слово немец является в значении этнографическом и географическом. В Новгороде жили немцы уже в первой половине XI века; под 1056 г. есть известие о бегстве в немцы Дуденя, холопа новгородского владыки (Новгор. 2-я, 199); в 1075 г. к Святославу, княжившему тогда в Киеве, приходили послы из немец (Лавр., 85)29.

Такое же значение, какое имели варяги для запада Европы, имеют для Италии влахи, о которых мы имели случай говорить выше, и греки для юго-восточной Европы и для некоторых частей Малой Азии, входивших в состав Византийской империи. Без всякого сомнения, на Руси знали греков, как отдельный народ, отличающийся от других племен Империи языком, происхождением, нравами; но Начальная летопись разумеет под этим именем по большей части все вообще население Византийского государства, обозначая им также и его территорию - Грецькую или Гречьскую землю (Лавр., 12, 74). Мы заметили уже, что перечень земель и народов занимается почти исключительно землями, которые составляли область бывшей Римской империи, и из которых многие во время летописца принадлежали Византии. Поддерживая постоянно торговые и затем церковные сношения с Грецией, рyccкиe и помимо греческих литературных источников знакомились с ее географическим положением. Походы Олега, Игоря, Святослава и двух Владимиров - Святославича и Ярославича - охватывали северное и южное побережье Понта, окрестности Царьграда и Подунайские земли. Из жития св. Георгия Амастридского видно, что pyccкиe проникали в Вифинию и Пафлагонию. Договоры наших князей Олега и Игоря свидетельствуют об оживленных торговых сношениях еще языческой Руси с греками. С принятием христианства связь с Грецией окрепла, и сношения усилились. Религиозное почитание христианских святынь востока пробудило в русском народе стремление к паломничеству; начались хождения в Царьград и Палестину, и в тот год, когда игумен Сильвестр оканчивал свод первой русской летописи, из Палестины возвращался уже паломник Даниил, игумен Русской земли, первый описавший свое хождение к святым местам, но, конечно, не первый совершивший такое хождение. Дружинники, купцы и паломники приносили сведения исторические и географические о Греции, которые, вместе с заимствованными у греческих хронографов, заносились в наши летописи.

Таков источник большей части географических данных Начальной летописи о Греческой земле. В пределах ее она упоминает (на Балканском полуострове): Царьград (Узантия по Ипат.) с гаванью Судом (9, 12, 18), области - Фракию (землю Фрачьску, 11) с градом Оньдреянем (Адрианополем), иже град Орестов нарицашеся, сына Агамемнон (8), Маке(и)донию (8, 18) с Селунем, родиной просветителей славян, Кирилла и Мефодия (11), св. Гору (68) и Черную реку (866, 9, - как кажется, бухта Буйюк Чекмадей при устье Афира, к югу от Царьграда), в малой Азии - Мир-Ликийский, Вифаньскую страну с городами Никомидией и Ираклием на Понте (18), Фафлагонскую землю (там же, с Синопией (3); Антиохией) Ипат. сп. р. Оронт (там же), наконец, на северном берегу Понта Корсунскую область, простиравшуюся от Тмутараканских границ на востоке - до Белобережья, Днепровского устья на западе. Здесь были города - Корсунь (18, 16, 46) с гаванью (лимень), водопроводами и церковью св. Василия, основанною Владимиром св., на торговой площади посреди города, и Кърчев, упоминаемый в известной надписи на Тмутараканском камне (теп. Керчь30).

Переходя к северу и северо-востоку Европы, мы встречаем на южном побережье Варяжского моря большое литовское племя. Оно расселилось в области Немана между Вислой, Западным Бугом и Двиной и разделялось на несколько отдельных народов; из них летопись знает пруссов , которых она помещает по Вяряжскому побережью, между ляхами и чудью (2)31, и на восток от них литву, зимеголу, летьголу (в Лавр. списке ошибочно сетьгола), нерому (нарову)32 и корсь, и причисляемых к ним новейшими исследователями ятвягов (явтяги)33 и голядей. Как кажется, из этих племен ранее других стали известны на Руси ятвяги (явтяги). Имя одного из русских послов, заключивших мир с Грецией в 945 г., явтяг (Лавр., 20) дает некоторое основание предполагать, что выходцы из этого племени уже тогда служили в княжеских дружинах. Впрочем, летопись сохранила весьма мало известий о сношениях руси с ятвягами. Под 983 годом отмечен поход на них Владимира Святого (там же, 35), - под 1038 поход Ярослава (66). По таким скудным известиям нельзя, конечно, сделать никаких прямых заключений о месте тогдашних поселений этого племени, теперь уже совершенно исчезнувшего. В подробных известиях о нем XIII века, представляемых нашими летописями, древнейшим и достовернейшим источником его истории, оно является далеко на севере, за Наревом и Бобром в теперешней Озерной области восточной Пруссии, на северных границах царства Польского34. Но ранняя связь его с вновь вознившим русским государством приводит к мысли, что в эпоху Начальной летописи оно жило гораздо южнее, гораздо ближе к коренным славянским поселениям и к русским пределам. В самом деле, при всей краткости летописных известий, нельзя не заметить, что походы на ятвягов Владимира и Ярослава, о которых говорят наши летописи, стоят в какой-то связи с одной стороны с присоединением к русским владениям области Западного Буга и Днестра, так называемой Червенской земли, с другой - со столкновениями руси с литвою. Первому предшествовал поход Владимира на ляхов в 981 году, когда он "зая грады их Перемышль, Червень и ины грады", а второму - поход Ярослава и Мстислава в 1031 году, в который эти князья возвратили под свою власть Червенские города, отнятые Болеславом Лядьским в усобицу 1019 года.

Предприятие Владимира окончилось покорением ятвягов, но неизвестно с точностью, какой результат имел поход Ярослава. Наши позднейшие летописные своды (Никон. и Воскр. лет. ср. также Карамзина, II, прим. 35, стр. 17) сообщают, что Ярослав не мог взять ятвягов. Известие Новгородской летописи (III, 211) о заложении града Новгорода на весну после похода на ятвягов не решает дела, ибо неизвестно, о каком Новгороде говорит она - о Великом или о Понеманском (Новогрудке). Но, по литовско-польским сказаниям предприятие Ярослава увенчалось полным успехом: Ятвяжская земля была снова покорена, и в ней были будто бы тогда основаны и населены русскими колонистами города по Бугу - Дрогичин, Мельники, Брянск, и, может быть, Бельск. Часть ятвягов была переведена в Русь, другиe отодвинулись на северо-запад к Нареву и границам прусской Галиндии. Вслед затем русь вошла в столкновенье с литвой, на которую, по известию нашей летописи, Ярослав ходил два года спустя после ятвяжского похода, в 1040 г. (Лавр., 66). В начале XII века мы видим ятвягов порубежниками Владимро-Волынского княжения, которое, по-видимому, уже отделяет его от Киевского княжения в тесном смысле этого слова35. Рассматривая все эти известия, нельзя не придти в тому заключению, что первоначальные поселения ятвягов, до первой половины XI века, находились между собственно русью, Червенскими городами и ляхами с одной стороны и литвой с другой; между старо-славянскими поселениями в области Немана, Припети, Западного Буга, и старо-литовскими по правую сторону Немана, в области Вилии, - т. е. что они занимали тогда пространство по Неману и по его южным притокам, Молчади, Шаре, Зельве, Роси и Свислочи, от водораздела с Припетью и Побужьем - на северо-запад до того места, где Неман принимает северное направление, у Гродна. Здесь, господствуя над течением Припети, они могли действительно отрезать пути сообщения Киева с Побужьем и Поднестровьем, с областью Червенской, - так что присоединение этих областей к Русскому государству естественно налагало на русских князей обязанность или покорить ятвягов, или отодвинуть их далее на север и северо-запад. Это предположение о поселениях ятвягов Начальной летописи тем более имеет под собой основу, что оно поддерживается теперешней номенклатурой населенных мест Понеманья, сохранившей много ятвяжских названий, свидетельствующих о древних поселениях ятвяжского племени в этом крае. Здесь, начиная с водораздела Немана от Припети, и теперь мы имеем - сел. Ятвезь у реки Лососны, притока Зельвы (в юго-западном углу Слонимского уезда, к северо-востоку от Пружан), сколько нам известно, самый южный пункт ятвяжского наименованья (карта Шуберта № 34); затем - в Новогрудском уезде два селения Язвины (Ядзвины по белорусскому говору, Jadzwiny?) у левого берега Немана, на северо-восток от Несвижа; Ятвизь к западу от Несвижа, на дороге из Снова в Ляховичи; Ятвизь, к югу от Новогрудка у озера Свитеза; Ятвизь к юго-западу от Новогрудка у р. Молчади. Далее на северо-запад ятвяжские названия переходят на правый берег Немана, в Лидский уезд. Здесь на границах с Гродненской губернией, в области, в XIII веке носившей название Денова и Ятвези - безразлично36, - находятся селения Ятвеск Польский и Ятвеск Русский и несколько на юг от них Ятвеск в Гродненском уезде. Затем опять по левую сторону Немана Ятвизь под Волковысском, несколько ниже его на р. Роси; Ятвеск на р. Рудавке, правом притоке Свислочи; близ него Ятовцы (карта Шуберта № 28), и к югу от м. Свислоча, на водоразделе между Неманом (р. Свислочь) и Наревом (р. Колонна), сел. Ятвезки. Наконец, на севере Ятвице на левом берегу Немана, ниже Гродна, Ятвизь Большой и Ятвизь Малый, на р. Каменке, через Бобр впадающей в Неман, в 14 верстах к западу от Суховоля37, и на юг от них. Ядешки, Большой и Малый Яшвили, на юго-западе Яски.

Таким образом, первые походы русских князей окончились подчинением ятвяжского Понеманья, усилением в нем славяноруссов и передвижением ятвягов далее на северо-запад, в соседство родственных им жмуди, пруссов и бортов, где их и открывает наша исторм в ХIII веке. Этот переворот, сблизив границы руси с литвою, повел за собою столкновения между этими двумя народами. Русские летописи сообщают краткие известия о двух походах на литву великого Ярослава в 1040 и в 1044 годах (Лавр. 66 и Новгор. 3-я, 311).

Куда именно были они предприняты, эти известия умалчивают; но польские историки Литвы говорят, что Ярослав разбил литовцев где-то в окрестностях Слонима, затем перешел Неман и болота, разграничивавшие славянские поселения от Литовской Пелузии (так называлась часть области по р. Виленке), и подчинил себе литву по левый берег нижней Вилии; старо-литовское поселение Ghurgani сделалось будто бы центром русского управления покоренной области, и получило название Трок (т. Старые Троки). За этими известиями следует признать некоторую долю вероятности тем скорее, что и Начальная летопись называет в числе племен, плативших дань Руси в XI в., Нарову или вернее (по Ипатьевскому списку) Нерому38. Собственно литва занимала пространство по Неману, захватывая левый берег его от устьев Дубиссы до верховьев Бобра близ Гродна, и главным образом по правым притокам его Вилии и Меречанке, примыкая на северо-востоке к Жмуди у р. Невежи, на западе к славяно-мозовецким поселениям, а на юге и юго-востоке сперва к ятвягам и кривским поселениям славян, а затем только к славянам по черте, которую можно провести, основываясь на данных топографической номенклатуры, от устья р. Ротницы, к верхнему течению Котры, вверх по притоку Котры, Пелясе, к Жижме и Дитве, и от истоков Дитвы, по р. Ошмянке к Вилии, и на правой стороне ее через озеро Свирь к притоку Дисны, Мядзиолке, и далее на север по системе озер, идущих от устья Мядзиолки (Опсы, Пеликана, Дрисвятья, Ричи, Сомки, близ которого сел. Рубеж, Шиловки и др.) к Креславлю на Двине, кривичам на севере и Кревну на северо-западе от Новоалександровска, как кажется, крайним на западе славянским местностям в Двинской области.

К северу от собственно литвы, по левому берегу Двины жила зимегола (зимигола Лавр., 3, 5), прилегая на востоке непосредственно к владениям полоцких князей, к которым она равно стала в враждебные отношения. Известия о зимиголе восходят к 1106 году, когда она разбила полоцкого князя Брячислава Вячеславича (Лавр., 120). Зимигола и летьгола, поселения которой простирались к северу от зимеголы, по правой стороне Двины, между землями полочан, псковских славян и чудского племени ливов, - были только областными (географическими) названиями особой ветви литовского племени, - которая называла себя Latwis, а землю свою Latwezu zemme, т. е. Латвежская, Литовская земля: Летьгола или Лотыгола, Latwingalas объясняется, как литвы конец, - зимигола (Zemegolaе), - конец земли. Лотыши сел. под Витебском (к юго-востоку), Лотышова к югу от Полоцка, в северо-восточном углу Лепельского уезда, и Лотыголь в 10 верстах к югу от Сенна могут указывать на то, что первоначально обиталища летьголы лежали гораздо дальше вверх по Двине и ее притокам, откуда они были вытеснены наплывом славян. К ним примыкала на западе родственная лотве корсь, занимавшая Балтийское побережье, к югу от Рижского залива.

Вообще в XI веке на Руси только начинали завязываться сношения с литовскими племенами, и о географическом положении их не было ясных понятий. Что касается голяди, то, как уже было замечено выше, только сходство ее названия с Прусской Галиндией позволяет видеть в ней особое племя и причислять ее к Литве. Начальная летопись только однажды называет ее, передавая краткое известие под 1058 годом: "Победи Изяслав Голяди" (Лавр., 70); но из половины XII века мы имеем положительное указание, что люди голядь жили в пределах Смоленского княжества, где-то близ р. Поротвы, правого притока р. Москвы (Ипат. стр. 29 под 1146 г.). Объяснить появление этой литовской ветви так далеко на востоке довольно трудно. Очень может быть, что еще в глубокой древности голяди были оторваны от массы литовского племени движением славян с юга на север, - или же они явились на Протве и вследствие переселения с запада, что могло стоять в связи с переселением с запада же славянских племен вятичей и радимичей, по известию летописи пришедших от ляхов на Оку и Сожь. Как следы этого народца, следует заметить: сел. Голяди в западной части Дмитровского уезда, на р. Бунятке, левом притоке Яхромы, Голяди дер. в Клинском (по левую сторону шоссе и Николаевской железной дороги), р. Голяду, впадающую в Москву с левой стороны несколько ниже столицы, под сел. Люблиным (берет начало в Белом озере у Косина), и сел. Голяжье в Брянском уезде на р. Десне, значущееся еще в Брянских писцовых книгах начала XVII века. Нельзя не заметить также, что в области Западной Двины, Немана и Западного Буга встречается множество населенных мест и урочищ с названиями, по-видимому, близким к имени голядей, каковы - Головск, Гольск, Голоды и т. д.; но имеют ли они какое-нибудь отношение к голяди летописи - определить пока невозможно.

ГЛАВА III. Чудь. Ее расселение в эпоху Начальной летописи. Что такое заволоцкая чудь. Собственно чудь. Равноречивые известия о ней летописца. Вожане, очела, ссола. Чудь поволжская: весь, меря, мурома, мордва, черемиса. Мещера. Заволоцкая чудь. Пермь, печера, ямь. Летописные известия о ней и возможные следы ее в теперешней топографической номенклатуре русского севера. Угра. Географическое положение ее по летописным известиям по эту сторону Уральского хребта. Угры белые и угры черные. Различный характер сведений летописца о финском северо-востоке и северо-западе.

На север и северо-восток от литовских племен Начальная летопись знает племена финские, которые, сколько можно судить по некоторым данным, издавна носили на Руси общее название чуди39. Нет сомнения, что это первобытное население Восточно-европейской равнины занимало в древности большую часть ее, что жилища его спускались гораздо южнее той области, где застает его наша история. Следы его, до сей поры сохранившиеся в географических названиях средней и даже западной и юго-западной Руси, могут послужить исследователям руководящей нитью в определении первоначальных этнографических границ финских племен. Но в эпоху составления Начальной летописи, в конце XI и в начале XII в., финны были уже отодвинуты на север наплывом славян, и являются в южной части Озерной области, на побережье Балтийского моря и Финского залива, к западу и северу от Чудского озера, отделяясь от Ильменя уже сплошным славянским населением; далее на восток они группировались на Северной Покатости, в Заволочьи, тогда как в верхнем и среднем Поволжье и на Волоке, водоразделе бассейнов Каспийского и Беломорского, держались только слабые остатки их, уже теснимые колонизационным движением славян из области Днепра, Десны и верхней Оки. В Начальной летописи мы находим два исчисления финских народцев: одно в общем перечне племен, другое - в перечне племен, обязанных данью Руси. Оба они немногим отличаются друг от друга, и, при рассмотрении их, нельзя не видеть, что порядок, в котором они называют финские племена, соответствует действительному размещению этих племен на восточной равнине, и что, следовательно, оно было, хотя в общих чертах, известно летописцу. Он разделяет их на три группы: западную (прибалтийскую) или собственно чудь40, тогда как жившие далее на востоке, в свою очередь, распадаются на группы: южную - по эту сторону Волока, и северную - в Заволочьи. На это указывает выражение заволоцкая чудь, которое стоит в первом перечне племен перед племенами перми, печеры, ями и угры, жившими по ту сторону Волока. Вопреки мнению Шегрена, который видит в заволоцкой чуди летописи карелов, мнению, ничем, впрочем, не подверждаемому, следует, кажется, признать, что это имя употреблено летописцем в первом перечне именно для обозначения всех вообще племен, населявших Заволочье: оно нигде более не встречается, ни в исчислении даннических племен, ни в изложении событий Начальной летописи, ни у ее переписчиков и продолжателей, тогда как о кореле они говорят довольно часто с половины XII века41. Во втором перечне замечаются незначительные отмены в порядке исчисления племен и названы черемисы, которых нет в первом. Краткие сведения, представляемые о финских племенах этнографическим вступлением Начальной летописи, дополняются немногими известиями ее об отношениях их к русскому государству.

Самым крайним на западе финским племенем была собственно чудь; она жила на восточном побережье Варяжского моря, и, по понятиям летописца, граничила с пруссами, хотя, как известно, ее поселения начинались только от устья Западной Двины, примыкая к землям зимиголы и латыголы. Об отношениях чуди к славяно-русскому миру мы находям два ряда совершенно противоположных известий, которые, очевидно, относятся к двум различными частям этого племени. С одной стороны, мы видим чудь в самой тесной связи с племенем новгородских славян и кривичей: вместе с ними она подпадает в половине IX века власти завоевателей варягов, изгоняет их, призывает русских князей (Лавр., 8) и участвует в походах Олега из Новгорода в Киев, и из Kиевa в Царьград (10, 12); из этого племени Владимир Св. выводил колонистов в основанные им на юге порубежные города (52); выходцы из него служили в княжеских дружинах (боярин Чудин и брат его Тукы) и жили в Новгороде (Чудинцова улица, Чудинцовы ворота). Несомненно, что при таких близких отношениях к руси, чудь должна была войти в состав Русского государства с самого основания его, и что, следовательно, искать ее надо в пределах крайней на северо-западе славяно-русской области - области Новгородской, в ее коренном финском населении. Но таким населением была водь или вожане, которые уже в первой половине XI века составляли одну из пяти волостей или пятин новгородских, названную по их имени Водскою или Вочскою. (Устав Ярослава о мостех, Русск. Достоп., II, 293). Остатки их до настоящего времени сохранились на побережье Финского залива, в Нарвском уезде, особенно в сел. Каттиле и Соикине, в малочисленном финском народце, называющем себя Watialajset или Waddialaiset. Объем этой пятины, занимавшей весь северо-запад собственно Новгородской области, сходство теперешнего наречия води с наречием ижоры (в Ораниенбаумском уезде), дают основание думать, что первоначально это племя было гораздо распространеннее, чем теперь; а если основываться на водских названиях теп. селений Водовой у Нарвского залива, на левой стороне Наровы, Водского (Новоселки) в Лужском уезде на р. Оредежи (близ его Чудиново), Водосьи на лев. берегу Волхова в Новгородской губернии на границе с Петербургской (близ него Чудский Бор на притоке Волхова Тигоде), Воцкого на Пидьбе к северу от Новгорода, Водосьина на правой стороне Мсты к северо-западу от Боровичей, Водоси на Ловати (1136 г.), то моано предположить, что поселения води простирались первоначально от Финского побережья и Наровы на юг к Ильменю и за Ильмень; на восток к Мсте, откуда они были вытеснены племенем новгородских славян. Озеро Вожинское, соединяемое р. Горюном с Чагодощею (в Тихвинском уезде), в окрестностях которого находятся речка Чудля, иа границе Устюженского уезда с Тихвинским и на ней Чудцы, - и к с. Чудская на Ретеше, южном притоке Паши, составляет, кажется, самый восточный пункт водского наименования в этой области. Местное название племени води или вожан могло быть неизвестно южному летописцу, или же он считал за лучшее эаменить его в своем рассказе более общим и распространенным названием чуди, но вожане прямо называются в одновременных с нею известиях новгородского летописца, и во всяком случае вне этого народца положительно негде искать, среди финских племен, русской чуди IX-Х века. Может быть даже, имя води или вожан вошло в общее употребление у русских не ранее начала XI века, в отличие русской чуди от чуди, неподвластной русским князьям (эстам), которая жила далее на запад, за Чудским озером, и известия о которой встречаются в наших летописях не ранее первой половины XI века.

Отношения к этой чуди имели совершенно иной характер. Стремление новгородских славян овладеть Варяжским побережьем и обеспечить торговые пути, шедшие к нему из их области, рано привело их во враждебные столкновения с западными финскими племенами и вызвало ряд походов их дружин за Чудское озеро. Эта борьба открылась походом Ярослава в 1030 году, который, победивши чудь, основал город Юрьев (теп. Дерпт), и тем положил начало русским владениям к западу от Чудского озера. Затем в 1054 году на чудь ходили новгородцы с Изяславом Ярославичем и с посадником Остромиром, и взали осек (т. е. лесное укрепление) Кедипив или Солнечная рука (Никон. лет., I, 114), положение которого остается неизвестным, а Мстислав Мономашич, после победы, одержанной им в 1113 г. над чудью где-то на Бору, овладел в 1116 г. их городом Meдвежьею Головою (Hoвгop. 1-я, 4). Это важное пограничное укрепление Чуди указывают в теп. сел. Оденпе (на карте Шуберта Оденпя) нa юг от Дерпта, в гористой местности близ верховьев р. Эльвы, южного притока Эмбаха (Омовыжи). К собственно чуди прилегали, составляя части ее, племена сосолы и очелы, о которых говорят севepные летописи - Новгородская и Псковская. На очелу ходил Мстислав Мономашич в 1111 г. (Новгор. 1-я, 4). Где были жилаща очелы, положительно не известно, но на близкое cоседство ее с русскими владениями указывает, кажется, то обстоятельство, что поход этот состоялся ранее победы над чудью на Бору и завоевания Оденпе. Думают, что очела наших летописей тождественна с отелой (Otela), упоминаемой в договоре дерптского епископа Германна с Немецким Орденом, подтвержденном папой Григорием IX в Перуджии 12 ноября 1229 года. По нашим летописям, в последней четверти ХII века очела, при нападении на их землю князя Мстислава Ростиславича с двадцатитысячным отрядом новгородцев, удалилась к морю (1179; Новгор. 1-я, 17), может быть, на юго-западное побережье Финского залива, где к востоку от Гапсаля и к югу от Ревеля находятся теп. селл. Осла и Охтель (карта Шуберта, № 12)*

--------

* Селений с названием Охтель на карте Шуберта № 12 показано три.

Несколько яснее положение племени ссолов или сосолов. В 1060 году они были покорены великим князем Изяславом Ярославичем и обложены данью будто бы в 2,000 гривен; но, по рассказу летописи, они тогда же составили союз и выгнали сборщиков дани, а на весну напали на Юрьев, пожгли деревянное городовое укрепление и строенья, и дошли до Пскова; тут их встретили псковичи и новгородцы, и нанесли им страшное поражениe: "паде Руси 1,000, а Ссол без числа" (Псковск. 1-я, 176). Из этого известия можно предположить, что ссолы жили в соседстве с Юрьевом (Дерптом) и Псковом, т. е. на юг от реки Эмбаха, и это тем вероятнее, что и теперь там находятся местности с названиями, напоминающими ссолов, таковы: Сосилла к юго-западу от Дерпта, верстах в 10; Сосуль в югу от Вендена, на одном из притоков Мариенбаха; Сиссегаль на Абсе, и на пространстве от Западной Двины до р. Аа, до озер Вирцъерва и Буртнека множество населенных мест с подобно звучащими названиями: Суйслов, Сисла, Салле, Салло, Салис, Осуль, Саленек, Оселинг и т. д. С юга к чуди и сосолам прилегали поселения ливов (либь, ливь, Лавр., 2, 5), племени, которое летопись относит, кажется, к литве; по крайней меpе, она помещает его отдельно от других финских племен, и в одном ряду с литвой, зимеголой и корсью. Теперешние селл. Ливо к югу от Дерпта на Волгаме, правом притоке Эмбаха, Либба между Валком и Верро на верхнем течении Шварцбаха, впадающего в Аа, Ливес в западу от реки Педдец, к северу от Верро, Ливенберден к югу от Рижского залива на Берде, притоке Болдер - Аа, Ливенгоф на Двине между Динабургом и Якобштадтом, Лива в недальнем расстоянии к востоку от Себежа - могут указывать на прежнее широкое территориальное распространение этого племени.

Далее к востоку Начальная летопись называет весь, мерю, мурому и черемису, племена, занимавшие область Волги, на восток от Оковского леса. Жилища веси она указывает на Белом озере; но сродство племенного названия этого народца с названием води дает основание думать, что они доходили на западе до водских поселений, т. е. до Ладожского озера и реки Волхова, у которых и теперь еще есть пять деревень с весскими наименованиями: Весь к западу от Старой Ладоги, на р. Базловке, Весь у правого берега Волхова между Старой Ладогой и Исадами, Веси (Кисельня) на р. Елене, в 17 верстах Весь в 28 верстах, Весь и Весь за ручьем - обе в З6 верстах по Архангельскому тракту от города Новой Ладоги, в его уезде. На севере весь прилегала к заволоцкой чуди, сходясь с ней на Волоке, за которым, кажется, нет местностей весских наименований. Таким образом, она занимала области Tвepцы, Moлoги и Шексны, где до сей поры сохранились следы ее в названиях сел. Вески, к северо-западу от Торжка, города Весь-Егонска на Мологе, сел. Вески или Избищ против устья Мологи, сел. Вешка к северу от Устюжны (см. карта Шуберта № 19), речки Веси, при впадении которой в Колпь (почти на границе Тихвинского уезда с Белозерским) находится сел. Весь или Ильинский погост, р. Визмы, вливающейся в Шексну через Андогу и Суду, и селения на ней - Везгумы, к югу от Белозерска; сел. Перевесье на верховьях реки Согожи, впадающей в Шексну несколько выше Мологи; на самом Белоозере - сел. Севесь старая, известная с ХV века (1486; СГГиД, I, 300). Крайний северо-восточный пункт, известный нам, представляет речка Векса, левый приток Костромы, берущий начало близ Галицкого уезда. Что жилища веси находились и на юг от Волги, доказывает целый ряд населенных мест и урочищ с весскими названиями в области волжских притоков Шоши и Нерли и окского - Клязьмы. Там мы видим селл. Вески в Волоколамском уезде (1486; СГГиД, I, 332); Вязму, приток Шоши, Вески сел. на Нерли к югу от Калязина, р. Верску или Веску, как называется верхнее течение Большой Нерли, по выходе ее из Переяславского озера, на юго-западном побережье которого дер. Веслева на р. Весьлейке, и близ него сел. Вескова. Далее на восток, в южной части Ярославской губернии, близ границы с Владимирской, встречаются четыре местности с весскими наименованиями. На юго-восток от Переяславского озера, в области Клязьмы: Bиоска на одном из притоков Суходы, впадающей в Нерль в Юрьевском уезде, Виоски на р. Солекше к северу от Юрьева Польского, Bиocкa и Весь к северу от Суздаля; Веснево на р. Инивежке. Сколько известно, на юг от Клязьмы весских названий не встречается, за исключением, может быть, сел. Вешки к востоку от Судогды, речки Висы в Перемышльском уезде. Таким образом, племя веси занимало все верхнее Поволжье, примыкая непосредственно к коренным славянским поселениям кривичей; поэтому область их рано должна была подвергнуться славянской колонизации. Вероятно, уже в эпоху образования русского государства удержались только слабые остатки этого разбросанного на обширном пространстве племени; по крайней мере, Начальная летопись, упомянув его в этнографическом очерке своем, не говорит уже о нем в изложении событий42. Несколько долее оно могло сохранять свою независимость на северо-западе, на водоразделе между волжскими притоками и притоками озер Ладожского и Онежского, куда славянские колонии проникали медленнее, чем на восток, и где, как полагает Шегрен, оно смешалось с заволоцким племенем еми.

В соседстве с весью, жило племя меря. Поселения ее Начальная летопись указывает у озера Ростовского (Неро) и Клещина (Плещеева, Переяславского), таким образом, к юго-востоку от веси. Но - если принять во внимание данные, представляемые топографической и хорографической номенклатурой среднего Поволжья, то озера Неро и Переяславское должны составлять только часть древней области мери. То же подтверждается и курганными раскопками. По этим данным область мери должна занимать все среднее Поволжье; ее северные пределы надо положить на Волоке, водоразделе Поволжья с Беломорским бассейном, западные - по Шексне и Волжскому изгибу от устьев Шексны и Мологи до устьев Медведицы и Шошы, юго-западные и южные - по верховьям Клязьмы и Москвы реки, по течению Москвы реки, мимо области голядей, к Окскому бассейну, где окраины мери соприкасались со славянскими племенами кривичей, северян и вятичей; юго-восточные и восточные сходились с поселеньями мещеры, муромы и перми. На северо-западной и западной границе отмеченного нами пространства мерянские названия местностей переплетаются с весскими, обстоятельство, которое усиливает значение их для исторической этнографии, ибо, как увидим ниже, вообще племенные названия удержались за местностями главным образом на этнографических порубежьях. На всем этом пространстве и теперь, и в древних географических памятниках мы находим значительное число селений и живых урочищ с названиями, напоминающими мерю. Самые северные из них указываются в трех селениях Вологодской губернии (Мериново на южной стороне Кубенского уезда; Мериново в том же уезде в 25 верстах от уездного города; Мериново Устюжского уезда), т. е. в Заволочье и на Волоке. В Поволжье известны: Белозерская волость Мара (1603 года), Галич, до сей поры удержавший название Мерского у Галицкого озера, к юго-западу от которого - сел. Омерина при истоках р. Вексы, и в уезде которого, близ сел. Воронья, вытекает р. Меря, впадающая в Волгу у села Николья, несколько ниже Кинешмы. К западу от них Мерлево по правую сторону р. Согожи, левого притока Шексны (в Пошехонском уезде): Мерзлина (Даниловского уезда) и Мерлина (Рыбинского) на р. Ухре; затем по Волге - выше устьев Шексны - Мерзлеево старое, на левом берегу Сити; Мерлуха на самой Волге (Рыбинского уезда); Мерлино и Меркалово к югу от Кашина; Мерилова на р. Сози к северу от Корчева; Теремерка на Волге несколько выше Корчева; Меренова на Иверце (Новоторжского уезда), Мермеринцы Старые и Новые близ Твери к югу (кажется то же, что на карте Шуберта Армерина), и Мерли на Волге у границ Тверского и Старицкого уездов; при этом селении - Городище. С этой стороны на водоразделе с Озерной областью замечается сел. Мериново в Бежецком уезде. По правую сторону Волги - Меревкино или Мерейкино в Зубцовском уезде по Волоколамскому тракту; Воймерова к югу от Зубцова верстах в семи; Мерялова в Клинском уезде на Сестре реке, один из притоков которой в XV веке носил название Станимерки (СГГиД, I, 331); Мерский стан XVI века по р. Курбе в Переяславском уезде, и в нем теп. селения: Мередево, Мериново у верховьев Курбы и Мервиново в 25 верстах от уездного города; здесь же, в области Дубны, следует искать Водомерскую деревню, упоминаемую в грамоте 1504 года, на границах Дмитровского и Радонежского уездов (СГГиД, I, 365), и вблизи показанное там же сел. Мерлино на Воре (там же). Далее Большая Нерль, название которой родственно с племенным названием мери и на ней Нерский стан, Мериново сел. Кисемского стана Переяславль-Залесского уезда (XVI-XVII в.) и два селения Нерльских в Калязинском уезде. Было уже замечено, что в древней Переяславской области мерянские названия местностей перепутываются с весскими, так же, как и по западным окраинам описанной нами области.

Наконец, последние следы мери по южной стороне Волги - на восток от Б. Нерли - замечаются по Которости, которая берет начало из озера Неро, и на которой находится Немерово в южной части Ярославского уезда; Унемерь несколько ниже ее; здесь же следует искать Лаксомерь 1453 года (Акт Арх. Эксп., 96), может быть, в теп. Лахости, на речке того же имени, впадающей в Которость с правой стороны почти на границе Ярославского Ростовского уезда. Река Нерехта с городом того же имени представляют крайний восточный пункт мерянского наименования на южном побережье Волги. Несколько далее на восток они простираются в области Клязьмы, на юго-восток от Ростовского озера, по течению клязьменского притока Малая Нерль, близ которой находится сел. Мереховица (у небольшого озера в южной части Ростовского уезда), к нижнему течению Клязьмы, где на излучине ее при перемене ее северо-восточного течения на юго-восток, находится селение Мередище, на границе Ковровского и Вязниковского уездов; южнее его Меркутин, на юго-запад от Вязников, и близ него - три сел. Мерзлеево, Мерелева, Мершина. Далее на восток начинаются уже местности с мордовскими, муромскими и черемисскими названиями, между которыми в Нижегородской губернии замечено только четыре напоминающих собою мерю. От нижней Клязьмы на юго-запад, по водоразделу ее с Окой, встречается несколько мерянских местностей, смешивающихся с муромскими. Таковы Тимерево и Чимерево в Судогодском уезде; Нерахина на юго-запад от Владимира; далее на юг, уже в северной части Рязанской губернии погост Унамерь и сел. Ушмар, близ озера Великого. Несколько южнее Покрова берет начало Нерская р., в ХII веке носившая название Мерской (1176; Лавр., 161). Она вводит нас в область Москвы реки, в которой теперь известно одно только мерянское название сел. Мерина дороги из Бронниц в Богородск, в 22 верстах от Богородска; но еще в XVI в. грамоты называют там сел. Устьмерску, которое было известно с XIV века. Мерю Старую, Мерку Малую и близ них болото Морское в Звенигородском уезде, недалеко от дороги в Можайск, и селенье Меринцово в Рузском стане (СГГиД, 363 и 365, - год 1504). На крайнем юге и юго-западе следы мери замечаются в области Оки, Угры, верхней Москвы и даже верхнего Днепра. Тут могут быть указаны: Мереино близ Рязани; р. Меринка, впадающая в Проню с левой стороны, несколько выше Пронска, у сел. Мещерского; это самый южный пункт, известный нам; Немерино к югу от Каширы и к северу от погоста Мордвези (см. ниже); Мереновка, левый приток Протвы, к югу от Малоярославца, и на ней селение того же имени; Мерловка, речка в Медынском уезде, через Городенку впадающая в Истру; Мерлино, Мерлиновка (и Морятин) в Алексинском уезде, Меревское в Калужском; Меренищи в Козельском (к юго-западу от уездного города), Немерска, левый приток Жиздры, на самом водоразделе Окского бассейна с Деснянским. Как далеко на запад простирались поселения мери, как близко они подходили к коренным славянским поселениям, указывают сел. Меренищево на верхнем течении Москвы реки в Гжатском уезде; речка Мерейка в Смоленской губернии под г. Красным. Естественно, что при таком близком соседстве, лишь только началось колонизационное движение славян на северо-восток, и это племя, подобно веси, должно было поступиться и жилищами, и народностью перед славянами, и немногим пережило в истории своих северо-западных соплеменников. В последний раз летопись называет его под 907 годом, в числе племен, ходивших тогда с Олегом на Грецию. В эпоху составления Повести временных лет сохранилось только предание о том, что в Ростове первыми насельниками была меря, и едва ли не в смысле такого же предания о давно минувшем - относительно этой эпохи - следует принимать известие летописи о Мерянской области у озер Ростовского и Клещина.

В близком племенном сродстве с мерью были жившие в соседстве с ней на восток и юго-восток племена муромы, мордвы и черемисы43. Из летописного известия об их расселениях можно вывести заключение, что составитель Повести знал о племенном различии их между собой, но о географическом положении их относительно друг друга имел весьма смутное представление: он помещает все эти три племени "по Оце pеке, где потече в Волгу", и только о муроме говорит определеннее, что оно составляло первоначальное население города Мурома. Таким образом, для изысканий о пространстве, какое могли занимать прежде эти племена, остаются только данные теперешней топографической и хорографической номенклатуры, - вместе с известиями более позднего времени.

Основываясь на этих данных можно допустить, что область муромы простиралась от города Мурома вверх по Оке, на запад до пределов мери, где теперь, вблизи указанных нами мерянских названий Унемери и Ушмары, находится озеро Муромское (в Егорьевском уезде Рязанской губернии), и на северо-запад и север до водораздела между Окой и Клязьмой, где надо искать сельцо Владимирского уезда Муромское XVII века (1630-1631), и где теперь видим сел. Муромцево к югу от Судогды, также вблизи мерянских местностей. Поселения муромы вдавались клином между землями черемисы, лежавшими на северо-восток от нее, и мордвы, область которой могла первоначально простираться по южному побережью Оки и по правым притокам ее вдоль южных границ муромы и мери, далеко на запад в соседство славянского племени вятичей. На такое положение указывают - относитеьно черемисы: теп. селенье Черемись в северо-западу ог Горбатова, на Сувороше, между Клязьмой и Окой, Черемиха на северо-восток от Коврова, и значащаяся в Писцовых книгах ХVII в. (I, 1, 862) в Стародубо-Ряполовском стане Суздальского уезда, дер. что было селище Черемисиново на р. Таре, и относительно мордвы: Мердушское болото к югу от Мурома, Мордва на Цне*

------

* Вероятно, по Цне, левому притоку Оки, в Егорьевском уезде.

XV в. в Рязанском уезде (1496; СГГиД, I, 322), два селенья Мордасова в Рязанском уезде; два селенья Мордвинова в Касимовском уезде; Мордово на р. Паре (карта Шуберта Пире) в Сапожковском уезде, на границе с Шацким; Мордвезь в Веневском уезде по дороге в Каширу; погост Троицкое, что на Мордвезе или Мордвезь на р. Мордвези, через Хотынку вливающейся в Осетр, в Каширском уезде, Мордвино к югу от Можайска. Таким образом, по этим данным, область мордвы и черемисы, отмечается гораздо западнее, чем полагают обыкновенно, и догадка эта подтверждается отчасти выше приведенным свидетельством Начальной летописи, отчасти позднейшим известием о переселении их, с распространением русского владычества в этой области на восток.

Таковы были финские племена по эту сторону Волока44. Что касается заволоцкой чуди, то летопись в этнографическом вступлении своем относит к ней четыре племени, называя в порядке размещения их с юго-запада на северо-восток - пермь, печеру, ямь или емь и угру или югру и кроме того в изложении событий упоминает самоядь. За исключением последнего племени, которое в конце XI века едва ли не было известно на Руси только по имени, и югры, эти племена были обязаны данью Русскому государству. Полагают, что под именем перми летопись разумеет не только предков теперешних пермяков, которые еще в ХIV веке занимали область, ограниченную Камой и Вычегдой, но и cocедей их зырян, племенное название которых нашим летописцам неизвестно. Впрочем, уже доказано, что пермь и зыряне - названия синонимы, с одинаковым значением Украйны, украинцев, и в старину могли употребляться безразлично, хотя умолчание летописи о зырянах дает основание полагать, что, по-видимому, вначале имя перми было более распространено. Часть зырян, жившая к северу от перми, по Вычегде и до реки Печеры, называлась, кажется, печерой. В связи с летописной пермью несомненно стоит Биармия норманнов, которые обозначали этим именем область нижнего течения Северной Двины и Беломорское побережье. Но ни в этой области, ни на Поморье население никогда не состояло из пермяков: там искони жили карелы - племя, неизвестное летописцу; и, таким образом, в нем следует искать норманнских биapмов. Норманны могли пользоваться именем перми для обозначения Карельской земли или потому что пермь имела тогда обширную известность на севере Европы, благодаря своей обширной торговле и торговым путям, пролегавшим через нее из Белого моря к Каспийскому, или же оба эти народа стояли в какой-нибудь связи между собой, в зависимости один от другого.

Что касается еми (ем, ямь, впоследствии гам45), то Начальная летопись не дает о географическом положений ее никаких точных указаний. Из подробных известий о столкновениях еми с Русью в XIII-XIV веках область ее открывается, как доказал Лерберг в превосходном исследовании своем о жилищах этого племени, в южной части Финляндии, где до сей поры остатки или потомки его тавасты удержали за собою название гэмов. Но едва ли тут можно искать жилищ еми нашей Начальной летописи. Напротив, из всех летописных известий видно, что летописец знал и полагал это племя не на северо-западе, а на северо-востоке нашей равнины. Так в списке инородцев, плативших дань Руси, он помещает его рядом с печерой, а в перечне населения Афетовой части - между печерой и югрой; и там, и здесь, упомянув эти племена, он переходит к группе племен литовских, из чего нельзя не видеть, что они были, по его представлению, крайними племенами в Чудском Заволочьи (Лавр., 2, 5). Далее с половины XI века мы имеем известия о борьбе Руси с заволоцким финским нaceлением. При всей своей краткости и отрывочности, они указывают, с одной стороны, что эта борьба велась если не исключительно, то главным образом емью, - с другой - что она шла где-то у новгородских границ, близ Ладоги, то есть в южном Заволочьи. Так из XI века известен поход сухим путем князя Владимира Ярославича из Новгорода на ямь, которая была побеждена (Лавр., 66); затем под 1079 г. летопись говорит о гибели князя новгородского Глеба Святославича в Заволочье, причем позднейший Татищевский свод летописи прибавляет, что он был убит от еми (Лавр., 85; Татищев, II, 112). В ХII веке - новгородский летописец (1-я, 3) говорит о походе новгородцев "в Ладогу на войну" в 1005 году; в 1124 году о зимнем походе князя Всеволода Мстиславича на ямь, которая, по словам Татищевского свода, была разбита на Свири (Татищев, II, 218); под 1142 годом - о нападении еми на Новгородскую область, причем ладожане избили весь емский отряд в 400 человек (Новгор. лет., 1-я, 9); под 1149 годом - о нападении еми зимой на водь (там же, 11). Сопоставляя эти известия с указаниями этнографического введения летописи о положении еми, следует предположить, что в эпоху Начальной летописи емь должна была занимать южное Заволочье на пространстве от Ладожского озера до Северной Двины. В таком случае она соприкасалась на юге с весью Новгородской области, на севере с карелами, о борьбе которых с ней до нас дошли многочисленные известия из ХII-ХIII веков, - на северо-востоке и востоке, согласно со свидетельством летописи, с югрой и печерой. Такое предположение о положении Емской области в эпоху Начальной летописи, высказанное Татищевым (было поддержано доправдавано академиком Шегреном), который привел в пользу его из области современной этнографии финнов доказательства, делающие его почти несомненным. Остатки этого племени он указал в теперь немногочисленном финском народце у Онежского озера, который у соседних русских известен под именем чуди, а сам себя звал Ljudi, и язык свой Ljudi Kiele46. Он живет в северо-западной части Белозерского уезда по границе с Лодейнопольским, и в северо-восточной части Тихвинского уезда к северу от Ояти; в Лодейнопольском уезде он занимает всю южную часть его до самого уездного города, за исключением нижней Ояти, занятой русскими; в Петрозаводском же ему принадлежит длинная полоса западного побережья Онежского озера, почти до Петрозаводска с одной стороны, с другой до р. Ивины, впадающей в Свирь через Мужену. Филологические наблюдения над языком чуди привели академика Шегрена к заключению, что, по основному своему типу, он имеет близкое сродство с языком финляндской еми (тавастов), и что, следовательно, хотя это племя образовалось из смешения различных финских народцев, но емь вошла в него главным и существенным элементом.

Что емь не была здесь позднейшим пришлым населением, что она исстари занимала эту область, доказывает целый ряд живых урочищ и населенных местностей в южном Заволочьи с названиями, напоминающими это племя. Они замечаются на пространстве не только от Ладожского озера до Северной Двины, но на юго-запад от него до Чудского озера и области Западной Двины, а на северо-восток за Двину к Вычегде, Выме и Сысоле, где до сей поры сохранилась в народе память о гамах, составлявших первоначальное население теперешнего Яренского уезда47. В этих названиях нельзя не видеть следов старинных обиталищ еми, хотя, конечно, нельзя думать, чтобы она занимала такое обширное пространство за один раз, в одно и то же время. Вероятнее, что племя это, жившее первоначально гораздо далее на юго-запад, в соседстве с одной стороны с прибалтйской чудью, из языка которой и объясняется племенное название еми*,

------

* Наш на эстонско-дерптском наречии значит сырой, влажный, водянистый.

с другой с кривичами, постепенно передвигалась на северо-восток, уступая движению других чудских народов, вызванному колонизацией славян, и непосредственно наплыву самого славянства. Любопытно, что на водных путях восточной равнины из бассейна Балтийского в Заволочье встречается много хорографических названий, родственных племенному названию еми, - а хорографические названия принадлежат, как известно, к древнейшим, и скорее других могут быть приняты как свидетельство старинных поселений того или другого племени. В таком движении Начальная летопись застает это племя на отмеченном выше пространстве от Ладожского озера до Северной Двины уже в борьбе с Русью и славянством, врывавшимися в его область с юга. В XII веке борьба эта окончилась в пользу Руси. Емь частью была покорена и слилась с пришельцами; но главные массы ее двинулись на запад в гористую Финляндию48, где они и являются с XIII-XIV века сильным и воинственным населением, и где потомки их живут и доныне; другая же часть отошла, может быть, на восток за Северную Двину, и там исчезла, смешавшись с туземным населением.

Еще менее сведений, чем о еми, летопись сообщает о крайних северо-восточных племенах - югре и самояди. В эпоху Начальной летописи эти племена или не были покорены Русскому государству, или оно только что начинало утверждать над ними свою власть. Мы видели, что о самояди летопись не говорит в своем этнографическом вступлении и упоминает ее только однажды, случайно, по поводу рассказа новгородца Гюряты Роговича о югре. Такое же случайное упоминание делает о ней и летопись XII века, говоря о старых людях, ходивших будто бы за югру и самоядь49. Относительно югры мы имеем более данных. В перечне народов она показана крайним северо-восточным населением в Заволочье. Но в числе даннических племен ее нет. Затем в известной вставке о людях, заклепанных в восточных горах Александром Македонским, - вставке, уже упомянутой нами, - мы имеем рассказ очевидца, из которого можно вывести заключение о географическом положении югры. "Послах отрок свой, - говорить Гюрята летописцу, - в Печеру, люди, яже суть дань дающе Новугороду; и пришедшю отроку моему к ним и оттуда иде в Югру. Югра же людье есть язык нем и седять с Самоядью на полунощних странах" (Лавр., 107). По прямому смыслу этого известия, Югорская земля представляется лежащей за новгородскими владениями в печере, к северу от этого племени; но, если верно, что это последнее занимало область между Вычегдой и Печорой, то в таком случае югорско-самоедские поселения или кочевья следовало бы полагать далее на север, по восточным притокам Двины, Мезени и Печоре до тундр поморья. То же подтверждается положением, какое дает летописец югре относительно поморской части северного Урала. "Югра же рекоша отроку моему, продолжает Гюрята, дивьно мы находим чюдо, его же не есмь слышали преже сих лет; се же третье лето поча быти. Суть горы зайдуче луку моря, их же высота аки до небесе, и в горах тех кличь велик и говор, и секуть гору, хотяще высечися; и в горе той просечено оконце мало, и туде молвять, и если не розумети языку их; но кажють на железо и помавають рукою, просяще железа, и аще кто дасть им нож ли, ли секиру, дають скорою противу. Есть же путь до гор тех непроходим пропастьми, снегом и лесом; темже не доходим их всегда; есть же и подаль на полунощьи" (там же). Таким образом, область югры лежала к югу или, вернее, к юго-западу от Северного Урала и на довольно значительном от него расстоянии. Что этот хребет был мало известен тогда самой югре, указывается отчасти баснословностью рассказа о загорных обитателях и торговых сношениях с ними, выражение же: " чюдо, его же не есмы слышали преже сих лет; сеже третье лето поча быти" - можно объяснить только тем, что сами югорцы получили первые сведения об Урале весьма незадолго до прихода к ним Гюрятина отрока, т. е. не ранее самого конца XI или начала XII века50. На юге и юго-западе Югрские земли прилегали к поселениям печеры на Вычегде, и еми на Сухоне. Там, где соприкасались эти племена, до сей поры за некоторыми местностями удержались названия югорских. Таковы река Угроньга, приток Ваги, Угринская дер. на Ваге, к югу от уездного города в Вельском уезде, Угорна, приток Кубены, в Кадниковском уезде; Югорская и Югрина в Тотемском уезде, в области Сухоны; Югринская дер. на Юге, в Никольском уезде, Гурганская на верхней Сысоле в южной части Усть-Сысольского уезда, Югрина в северной части Костромской губ. и названия рек Ухры, левого притока Шексны, и двух притоков Оки Нугря и Угры могут указывать, как далеко на юг в область мерян простирались югорские поселения в более раннюю пору, если только не видеть в них следов временного пребывания части этого племени, передвинувшейся на юг Восточно-европейской равнины, и впоследствии утвердившейся в Паннонии, где она основала в Х в. Угорскую (Мадьярскую) державу. Заметим тавже, что к северо-западу от Вычегды до Уральского хребта, сколько нам известно, не встречается местностей с подобными названиями.

К такому заключению о географическом положении югры до XI века приводит разбор известий о ней, сообщаемых древнейшими сводами Начальной летописи. Оно подтверждается рядом известий о сношениях и столкновениях Руси с югрою в XI-XIV веках. Самое раннее из них восходит к 1032 году. Под этим годом Никоновский летописный свод говорит о неудачном походе новгородца Улеба на Железные Ворота (I, 132). Позднее в XIV веке под именем Железных Ворот на Руси быль известен теп. Дербент; но, конечно, здесь дело идет не о Дербенте, а о какой-либо местности в Заволочье, где новгородцы начинали тогда утверждать свою власть и вступили в упорную борьбу с местными финскими племенами. Это подтверждается и Татищевским летописным сводом; он сообщает, что в походе 1032 года новгородцы были разбиты югрой. В северной России, кроме проливов на Белом море и Ледовитом океане, известных под именем Железных Ворот51 есть три местности с такими названиями, именно река Железные Ворота, впадающая с юга в Чагодощу в Весьегонском уезде; урочище Железные Ворота (Городок, Кариль), на правом берегу Сысолы, в 80 верстах от Усть-Сысольска, близ сел. Водчи, и далее на северо-восток сел. Железные Ворота на р. Цыльме, с запада впадающей в Печеру. Если принять в соображение, что с одной стороны весь рано, еще в IX и Х веках, вошла в состав новгородских владений, с другой, что целое столетие спустя после похода 1032 года крайние северо-восточные владения Новгорода не доходили до Мезени и оканчивались на Пинеге, правом притоке Северной Двины, - и что, следовательно, ни чагодощские, ни цылемские Железные Ворота не могут быть приняты в соображение при объяснении известия о рассматриваемом походе, то остается только принять сысольские Железные Ворота, лежащие именно там, где должна была начинаться югра нашей летописи. В связи с этим стоит ряд известий об отношениях Новгорода к югре в XII-XIV веке. Все они указывают на близкую связь югры с одной стороны с Печорой, с другой с Устюгом и Двинской областью. Так первых упоминаемых в летописи югорских даньщиков в конце XII века мы видим в печере и за Волоком. В 1187 году, говорит новгородский летописец, "избиени быша Печерьскые даньники и Югрские в Печере, а другие за Волоком" (Новгор. 1-я, 19). В грамотах XIII века (1264) югра называется одной из новгородских волостей вместе с пермью и печерой52. Известия 1323 года и 1324 года открывают, что путь в югру из Новгорода шел мимо Устюга и Двинской земли, т. е. по Сухоне и Двине, из которой прямой путь на восток идет вверх по Вычегде. То же подтверждается рассказом о событиях 1325 года53. Подчинение югры Новгороду, по всей вероятности, относится или в началу XII, или к самому концу XI века. Но по обстоятельствам новгородцы никогда не могли утвердить над ней прочной власти и ограничивались простым сбором дани. Прежде всего они были стеснены в своих завоевательных стремлениях на крайнем северо-востоке постоянным противодействием со стороны поволжских князей, которые очень рано овладели важным пунктом на водном Заволоцком пути, Устюгом, и перерывали сношения с Югорской землей. Новгород отправлял в югру свонх даньщиков, подкрепляя их значительными военными силами, как для отпора обычным нападениям устюжских князей и двинян, так и для борьбы с югорцами, от которых они должны были постоянно ожидать сопротивленья. При таких условиях Новгород, конечно, не мог, хотя и называл югру своей волостью, завести в ней славянские поселения, ни дать ей своего управления. Югра управлялась своими князьями, вела с даньщиками упорную борьбу, из которой новгородцы выходили не всегда с успехом, и, явление, общее для всех северных инородцев в их столкновениях со славянством, - отступала. В течение нескольких столетий она постепенно передвинулась за Урал, на берега Иртыша и Оби, где и застает ее XV век, и где она была покорена уже московскими войсками. По всей вероятности, двигались вслед за югрой и новгородские дружины, привлекаемые богатством соболей, серебра и всякого узорочья, но прямых известий о знакомстве Руси с Сибирью в XII-XIV веке мы не имеем, за исключением одного темного и довольно сомнительного известия о походе новгородцев на Обь реку в 1364 г.54 Память о таком переселении югры с берегов Двины и Юга, где она жила когда-то под именем югорски, за Урал, еще в прошлом столетии сохранялась у ее потомков вогулов.

Кроме югры на крайнем северо-востоке летопись знает угров на юге, в Подунайской земле. Она говорит об уграх белых, которые явились на Дунае в VII веке, при императоре Ираклии и персидском царе Хосрое (Лавр., 5) и были современники обров (аваров). Другие - угры черные - перекочивали на юго-запад в конце IX века, и при Олеге стояли вежами на Днепре под Киевом; оттуда по летописному преданию они двинулись на запад, перешли Карпаты55, втеснились между закарпатскими славянскими племенами и образовали Угорское (Мадьярское) государство. По мадьярской летописи (Анонома, нотария короля Белы) они вышли из Заволожья и переправились через Волгу на Суздаль (Susudal); но новейшие исследования показали полную несостоятельность этого памятника, как исторического источника, хотя он и не лишен значения любопытных и характерных литературных произведений своего времени. По нашим летописям угры шли горою, т. е. сухим путем, что - заметим мимоходом - не противоречит предположению, высказанному выше о жилищах нашей летописной югры в Заволочье. Сродство теперешних мадьяр, потомков черных угров, с сибирскими вогулами, потомками заволоцкой югры, теперь не подлежит, по-видимому, сомнению. Что касается белых угров, то, после исследования К. Я. Грота, вопрос о них может считаться поконченным. Белые угры нашего летописца обозначают, несомненно, казар, как то полагал еще Шлецер (Нестр, II, 402), но не по неуменью различить эти два племени, и не потому, чтобы между ними было какое-либо сродство или общность, но по недоразумению, возникшему вследствие желания летописца определить время, когда в истории в первый раз появляются угры, разделившие с болгарами наследие славянской земли. Зная, что в его время византийцы называли мадьяр турками, и не зная, или упустив из виду, что то же самое имя они придавали казарам, которые были, впрочем, известны им и под собственным названием, летописец, впервые встретив имя турки у хорошо известного ему византийского хронографа, Георгия Амартола, в рассказе о войне императора Ираклия с персидским царем Хосроем, и не подозревая, что здесь дело идет именно о казарах, принимавших участие в этой войне в качестве византйских союзников, увидел в этих турках угров; но чтобы отличить их от угров, проходивших мимо Kиeвa в 898 г., и известных ему по народному преданию, он назвал их белыми, оставив за последними прозвание черных. Что же касается этих прозваний, то летописец мог почерпнуть их из действительно существовавшего в его время деления Угрии на Белую и Черную. Под именем Белой разумелась, по-видимому, собственно Угрия, первоначальные владения Стефана Святого (т. е. Среднедунайская равнина), а под именем Черной, как кажется, Трансильвания, часть которой и ныне населена уграми секлерами, или вообще покоренные Стефаном Святым восточные части (средневековой) Угрии. Как кажется, до XII в. Русь Приднепровская не имела никаких сношений с закарпатскими уграми; только в Х в., когда Святослав утвердился на некоторое время в Подунайской Болгарии, у Руси завязались с ними торговые сношения (Лавр., 28). Что же касается отношений их к местной закарпатской славянщине, к Закарпатской Руси, то они составляют пока весьма важный вопрос, еще очень мало, как увидим, тронутой исторической наукой.

Угрой завершается ряд финских племен, указываемых летописью на северо-востоке равнины. Рассмотрев ближе известия ее о них, можно теперь несколько точнее определить границы ее географического кругозора на севере. Эту границу следует провести от Ладожского озера на восток к Белому озеру, и оттуда на северо-восток к Вычегде и племени самоедов, которых летопись знает по слухам. Нельзя не видеть при этом, что о северо-востоке она имеет более сведений, чем о северо-западе. По справедливому замечанию академика Шегрена, в то время, как там ей известны не только печера и югра, но и отдаленная самоядь, она ничего не знает ни о Северной Двине и Онежском озере, ни о населении их побережьев - карелах на Северной Двине и лопи у Онежского озера. Объяснение этому академик Шегрен находит в том, что вообще главная масса славянских племен распространялась первоначально во внутренних и средних частях России, таким образом - на востоке; что переселенцы в эту сторону распространяли и утверждали господство Руси гораздо прочнее, чем отдельные походы новгородцев, которых существенную цель составляла добыча, и что поэтому и сведения о северо-востоке должны были быть на Руси полнее и обстоятельнее. Но, кажется, с этим мнением нельзя вполне согласиться. Не говоря уже о том, что военные походы вообще более способствуют расширению географических сведений, чем медленное колонизационное движение, которое чаще всего является только последствием этих походов, - мы знаем также, что о югре, самояди и Уральских горах составитель летописи получил сведения от новгородцев, которые не успели еще там колонизироваться, но только ходили туда или для добычи, или для сбора дани. С другой стороны, прионежская лопь уже в первой половине XI века не только платила дань Новгороду, но непосредственно входила в состав его владений; по крайней мере, в Уставе Ярослава о мостех Лопьская рель показана, вместе с Волховской и Лузской как часть Обонижской волости; и тем не менее Начальная летопись не знает ее, как не знает вожан или води, очелы, сосолов, обозначаемых в ней общим именем чуди. Весьма вероятно, что новгородцы имели гораздо более сведений о соседнем им севере, чем можно было бы о том судить по Начальной летописи. Очевидно, что большее знакомство летописи с северо-востоком и меньшее с северо-западом должно иметь другие основания. Эти основания открываются именно в том обстоятельстве, что северо-восточные русские владения, соприкасавшиеся с племенами перми, печеры, угры, были в XI веке в зависимости от южно-русских князей, которые или сами там жили, или же посылали туда своих мужей для управления и сбора дани. Финский северо-восток был, таким образом, лучше известен в Киеве и Переяславле, чем северо-запад и, естественно, южно-русский летописец сообщает о нем более обстоятельные сведения, тогда как о северо-западе говорит в общих чертах, или вовсе не зная, или же не считая нужным исчислять все инородческие племена, с которыми у северных славян шла тогда упорная борьба. Что главный источник сведений Начального летописца о северо-восточной чуди был не новгородский, видно также и из того, что он признал необходимым отметить особо сведения, полученные им от новгородца Гюряты Роговича.

ГЛАВА IV. Славяне. Известия Начальной летописи об их расселении. Славяне на Восточно-европейской равнине. Mнениe С. М. Соловьева о порядке их paсселения по эту сторону Карпат. Предание о выходе их с берегов Дуная. Пределы коренных славянских поселений на восточной равнине. Общий обзор этнографического распространения восточных славян в эпоху Начальной летописи. Племена и земли. Образование населенных мест. Образование земельных рубежей. Соединение земель под властью Руси. Oтношение земель к княжеским уделам и волостям в эпоху Начальной летописи.

Древнейшие поселения славян Начальная летопись указывает на Дунае, в области, называемой ею Илириком56. Летописное предание говорит, что с незапамятных времен они разошлись отсюда на север и cевepo-восток и разделились на племена. Каждое племя назвалось своим именем, "где седше на котором месте". Ранее других выделились западно-славянские ветви, из которых главнейшие были известны летописцу: морава на р. Мораве, чехи (чахи, чеси, Лавр., 11, 85, 103), хроваты белые, серебь, хорутане (3). Позднее совершилось выселение по эту сторону Карпат, в область Вислы, Днепра, Западной Двины. Это выселение летопись связывает с нашествием влохов на Дунай, с покорением и утеснением ими дунайских славян. Географические сведения ее о западных славянах ограничиваются простым перечнем уже названных выше ветвей. Несколько больше сведений она представляет о славянском населении на Дунае, и о славянах-ляхах, занявших область Вислы. Славяне по Дунаю, названные в предании о Кие дунайцами (Лавр., 4; в Никон. и Тверск. лет.: Дунаи), смешавшись с болгарами, происходившими, по объяснению летописца, "от Скуф, рекше от Казар", усвоили себе их племенное название (болгары дунайские). В их земле Начальная летопись насчитывает 80 городов (Лавр., 27); но из них называет только Деревстр (Деръстер 902; 12, 30, теп. Силистрия), Переяславец нa Дунаe, любимый город Святослава57, и городище Киевец, на месте небольшого городка, основанного на Дунае Кием58. Что касается ляхов, то они заняли все пространство по Висле (между Западным Бугом и Одером) на север до Варяжского моря, где они соседили с пруссами (2). От чехов они отделялись, по представлению летописца, пустыней и Чешским лесом. Они распадались на отдельные ветви - полян, лутичей, поморян (Лавр.) и мазовшан (3, Мазовъшаны 1041; Лавр., 66). В их области летопись знает крайний на юго-западе город Глогову (Поуч. Моном., Лавр., 103, теп. Глогау на левом притоке Одра). Вообще, скудость и краткость этих известий объясняются редкостью сношений тогдашней Руси с юго-западным славянским миром.

Гораздо подробнее выступает география славян, расселившихся на северо-восток от низовьев Дуная, Карпат и водораздела между Вислой и Западным Бугом, и вошедших в состав Русского государства. Начальная летопись дает три перечня их в своем этнографическом вступлении, и затем сообщает о них сведения в изложении событий. Перечни этнографического очерка не одинаковы. Первый из них исчисляет не все восточно-славянские разветвления. Изложив известное предание о влохах и о расселении с Дуная лядских и русских славян, летопись называет (Лавр., 3): полян, поселившихся по Днепру, древлян, "за не седоша в лесех", дреговичей между Припетью и Двиной, славян на Двине, назвавшихся полочанами "речки ради, яже втечеть в Двину именем Полота". Славян у озера Ильмеря, которые "прозвашася своим именем", то есть славян по преимуществу (новгородские славяне) и север, племя, расселившееся по Десне, Сейму и Суле. Таким образом, здесь открывается население западного побережья Днепра, верхнего теченья Западной Двины, юго-западной, весьма незначительной, части Озерной области (у Ильменя и Чудского озера), и к востоку от Днепра - население области, омываемой Десной, Семью и Судой. Далее, переходя от древнейших (киевских) преданий снова к славянским племенам, летопись называет, кроме исчисленных выше, кривичей, которые "седять на верх Волги и на верх Двины и на верх Днепра", и которых она как будто бы выводит от полочан и новгородских славян59 и бужан ("зане седоша по Бугу"), позднее получившиx нaзвaниe вeлынян. Тут же северяне представляются не более, как разветвлением кривичей. Несколько дальше предание об обрах открывает другое древнейшее название бужан - дулебы (там же, 5). Наконец, последний перечень дополнен радимичами и вятичами, происходившими по летописному преданию, очень темному и загодочному, от ляхов60, и приведенными братьями Радимом и Вятком на Сож и Оку, улучами и тиверцами, жившими по Днестру до Понта и Дуная, и хорватами (там же).

Было замечено, что во всех этих перечнях как будто бы соблюдена некоторая последовательность, что первый из них пополняется вторым, который, в свою очередь, пополняется третьим; и это обстоятельство дало С. М. Соловьеву повод предполагать, что летопись исчисляет племена по мере выселения их с берегов Дуная, по мере того, как они появляются на Восточно-европейской равнине, - как будто летописец имел в виду указать порядок и постепенность размещения восточных славян. "Если принимать известие летописца буквально, говорит он, то выйдет, что славянское народонаселение двигалось по западной стороне Днепра на север (поляне, древляне) дреговичи, полочане, новгородские славяне), и потом опускалось на юг по восточной стороне реки (кривичи, северяне). Дулебы же или бужане, улучи, тиверцы, вятичи, радимичи и хорваты должны в таком случае явиться позднее других, особо от них, не вследствие борьбы с влохами, а по каким-то иным причинам".

Не вдаваясь в рассмотрение этого вопроса, по самой сущности своей относящегося к области славянских древностей, следует, однако, заметить, что сама летопись не дает никаких оснований приписывать составителю ее намерение показать порядок размещения славян на Восточно-европейской равнине; основывать же на ее известиях какие-либо выводы о том, как действительно произошло это размещение, тем труднее, что, даже допустив в них то значение, какое приписывает им г. Соловьев, нельзя не видеть в них явных противоречий. Так, например, к числу племен, по первому известию раньше других явившихся в Поднепровье, следовало бы отнести племя северо или северян, тогда как по второму северян надо считать разветвлением кривичей, которые, в свою очередь, произошли от полочан или новгородских славян, так что северяне должны появиться позднее не только полян и древлян, но и кривичей. Затем кривичей, живших по верхней Волге, Двине и Днепру, на котором был их город Смоленен, Повесть называет разветвлением полочан; между тем, из дальнейших ее известий открывается, что, напротив, скорее полочан следует признать разветвлением обширного племени кривичей, получившим свое местное, видовое название от реки Полоты (как объясняет летопись), или, вернее, от города Полотска, как галичане от Галича, волыняне от Волыня и т. п.61 Наконец, в третьем перечне опущены дреговичи и в первый раз упомянуты хорваты, из чего следовало бы заключить, чтобы в эпоху, близкую к основанию Русского государства, первые уже исчезли, а вторые только что явились. Действительно, о дреговичах Начальная летопись не упоминает далее в изложении событий; но Константин Порфирородный упоминает о них под именем другувитов в числе племен, даннических Руси, а по нашим источникам их именем еще в XII в. обозначалась область среднего течения Припети (Ипат., 7, 15), явный знак, что и тогда еще они не утратили своей особности, или, по крайней, мере, что на Руси и тогда сохранилось о ней свежее предание. Что касается хорватов, то самое имя и географическое положение заставляют видеть в них коренное древнейшее население Прикарпатской области, которую по справедливости надо признать прародиной славянства. Все это сильно опровергает объяснение, предложенное С. М. Соловьевым.

Характер зтих известий, последовательно дополняющих друг друга, ближе всего объясняется позднейшими переделками и вставками, которым, видимо, подверглась Повесть временных лет; или же, что еще вероятнее, безыскуственностью литературного изложения, которая позволяла составителю летописи от рассказа стародавних преданий (о Киеве после первого перечня и обрах после второго) возвращаться каждый раз к исчислению племен, дополняя то, что было им пропущено раньше. Сверх того, самое предание о нашествии влохов на Дунай и о выселении оттуда славян, без сомнения, жившее в народной памяти и оттуда занесенное в Повесть временных лет, едва ли первоначально имело в народном понимании такое широкое значение, какое придал ему наш летописец. На юго-западной окраине Восточно-европейской равнины славяне представляют такое же древнейшее исконное население, каким в других частях Европы признаются литва, германцы, фракийцы, кельты. К северо-востоку от Карпат, по крайней мере, до верхних течений Днепра и его притоков, они составляют не только древнейшее, но и единственное первобытное население, которое заняло эту область с незапамятных времен, возделало ее и оставило неопровержимые следы своего исключительного господства в ней, в ее географической номенклатуре, в чисто славянских названиях ее населенных и рукозданных мест и живых урочищ. Географические названия, в которых звучит язык, это первое свидетельство, первый акт исторического существования народов ее, доказывает, что в отмеченной нами области не было другого коренного племени, кроме славян. То же подтверждается рядом древнейших исторических известий о северо-восточной равнине, в которой они являются, начиная с Геродота, под различными именами. Образовав оседлое земледельческое население, привязанное к возделанной им почве, славянское племя выдержало в этой области и в области по ту сторону Карпат натиск кельтских и германских народов, приливавших с запада и северо-запада, и азиатских кочевников, для которых степная часть равнины, непосредственно сливающаяся с равнинами Азии, служила обычным и легким путем из Азии в Европу. Наплыв этих народов отрывал от восточно-славянского мира ту или другую ее часть, увлекая ее в своем движении, или заставлял окраинное славянское население, не чувствовавшее себя в силах устоять в борьбе с воинственными соседями, искать убежища в глубине страны, занятой его единоплеменниками.

Особенно сильны были такие движения с юго-запада, где славянство с глубокой древности приходило в столкновение с кельтами, римлянами и германскими народами, на северо-восток, в глубь Восточно-европейской равнины. Но эти переходы не были явлением общим для всего славянства, каким оно изображается в летописи, не были расселением племени из одной местности, с Дуная, в незанятые страны по Мораве, Висле, Днепру и т. д. Они имели характер частных, местных явлений, и мало изменяли общее географическое положение славянского миpa. Покоренные или теснимые инородцами, племена выселялись не все; часть оставалась на своих прежних местах, переселенцы же находили на новых местах, по его сторону Карпат, родственные и по языку, и по обычаям племена. С течением времени они сливались с ними, и только в преданиях сохраняли память о своих первоначальных жилищах, об обстоятельствах, которые вызвали их выселение, о родоначальниках или вождях, которые их вывели.

При естественном в каждом народе стремлении объяснить свое происхождение и прошлое, эти частные предания переселенцев со временем могли делаться общими дли всей славянской ветви, среди которой они поселялись. По всей вероятности, так было с преданием о первоначальных жилищах славян в Подунайской земле и об изгнании их оттуда влахами. В основе этого предания может лежать или движение кельтов (влахов) в Иллирию и Паннонию, совершившееся в IV в. до Р. Хр., и борьба, начатая там с местным славянским населением, как полагал Шафарик, или войны римлян с даками, как доказывают новейшие исследователи. Во всяком случае, результатом борьбы должно было быть выселение значительной части славян на северо-запад и северо-восток от Карпат, которая и нашла себе приют у славян поднепровских, повислянских и полабских.

Предания этих выходцев о первоначальных придунайских жилищах, о тихом Дунае, о борьбе с влахами с течением времени сделались общим достоянием тех славян, среди которых они поселились, частью перешли в их поэзию, и затем в письменные исторические памятники. Но в продолжение веков, со времени выселения до появления у славян первой летописи, они должны были замутиться, потерять свой первоначальный смысл и полноту. Подробности о борьбе с ними или сгладились, или, будучи отнесены к другому событию, вошли в другой цикл преданий, так что от сказаний о переселении с Дуная, сложившихся в глубокой древности, ко времени возникновения у славян гражданственности и письменности, в народе сохранился один только остов, темное воспоминание о жилищах их предков на Дунае, и об изгнании их оттуда. В таком сухом и сжатом виде это предание вошло в летопись русскую, а несколько позднее в хроники польские и чешские, причем наша Повесть временных лет, или же, что не лишено вероятности, ее позднейшие редакции, как видно, усвоившие себе идею единства славян62, воспользовались им, чтобы объяснить причины этого единства и доказать его непреложность.

В течение двух с половиной веков, обнимаемых Начальной летописью, этнографические границы русского славянства подверглись значительным изменениям. Прилегая на юге к степям, где происходила непрерывная смена враждебных кочевых орд, оно постепенно отступило на север, в глубь страны, пока не оградилось от их набегов отчасти рядом укреплений, отчасти самими же кочевниками, которые, подчиняясь ее цивилизующему влиянию, освоились с оседлостью, и по всей южной и юго-восточной украине образовали живой оплот против своих "диких" сородичей63. В то же время потери на юги и юго-востоке вознаграждались для русского славянства приобретениями на северо-западе по Неману и Вилии за счет Литовско-Ятвяжских земель, и на северо-востоке, в Озерной области и в область Волги - за счет финских народцев. Ядро славянского населения на Восточно-европейской равнине составляла область, простирающаяся к северо-востоку от Карпат и Авратынских гор, и ограниченная на северо-западе водоразделом бассейнов Неманско-Вилейского и Западо-Двинского с одной стороны, Припетского, Березинского и Днепровского с другой, - на юге Урало-Карпатской грядой, тогда как северо-восточные и восточные пределы ее терялись в верховьях Днепра и по течению его левых притоков. Она занимала, таким образом, полости южного Буга, Днестра и западную часть полости Днепровской.

Но уже в глубокой древности славянство вышло из своих первоначальных этнографических пределов и заняло верхнее течение Западной Двины, южные окраины Озерной области и юго-западную часть Волжско-Окского бассейна, где первоначальное исконное население были инородцы. На этом пространстве Начальная летопись знает славян уже сплоченным и установившимся населением. С другой стороны, признаки стародавности этого расселения остались и в географической номенклатуре отмеченной территории. Здесь обращает на себя внимание та особенность, что неславянские названия принадлежат важнейшим водам (рекам, озерам и т. д.), и самым древним поселениям, которых, впрочем, весьма немного; тогда как второстепенные реки (притоки, ручьи, озера) а также большинство рукозданных местностей - носят чисто славянские наименования: явный знак, что первоначальное инородческое население занимало и возделывало только побережья значительнейших вод, наиболее удобные и для поселения, и для сообщения, что оно было слабо по численности, и что пришлое славянское население, превосходя его числом и духом предприимчивости, не только вытеснило его из стародавних жилищ, удержав за ними старые инородческие названия, но и перешло на второстепенные реки и озера, которым и дало свои славянские названия. Таким наслоением на инородческой почве, хотя и весьма древним, являются по указаниям географической номенклатуры полочане в области Западной Двины, новгородские словене в южной части Озерной области, частью кривичи, радимичи и северяне в верховьях и по восточному берегу Днепра, вятичи на Оке, хотя, за исключением вятичей и радимичей, летопись считает их столь же древними на своих местах, как прикарпатское и приднепровское население64.

С утверждением государственного порядка поступательное движение русского славянства в эту сторону, на северо-восток равнины, уже не прекращалось. На западе, где этнографический рубеж с лядскими славянами совпадал с государственным рубежом и закреплялся им, и на севере, где Олонецкие горы и гористая Финляндия, занятые воинственной чудью, и по самой природе не представляли ничего привлекательного для поселенцев, с этих сторон этнографические пределы славянства представляют более устоя. На север первые дружины проникли только в XIV в. Таким образом, в первые два с половиной столетия этнографическое распространение восточного славянства характеризуется движением с юга и юго-востока на северо-запад и северо-восток. Предоставляя ceбе изложить более подробное разъяснение его при рассмотрении княжений, возникших в эпоху Начальной летописи, мы ограничимся здесь общим очерком этнографических рубежей его, как они представляются в эту эпоху Начальной летописью, по соображению известий ее с известиями последующего времени.

Повесть временных лет застает русских славян расселенными на огромном пространстве европейской равнины, в области нижнего Дуная и его правых притоков, а также Днестра, Буга, Днепра, в юго-восточных частях бассейнов Вислы, Вислоки, Буга и Западной Двины, в южных - Озерной области (Чудское озеро и Ильмень), и в юго-западных Волги. Если принять исходной точкой низовья Дуная, до которых, по известию Повести, еще в эпоху образования Русского государства доходили поселения улучей и тиверцев, то западная окраина русского славянства охватывала юго-западные склоны Карпат до самых истоков вислянских притоков Дунайца и Вислока, затем по этим рекам подходила к южному побережью Вислы, шла вдоль его на восток до водораздела между Вепрем и Западным Бугом; здесь поворачивала на север, почти руслом Вепря шла до устьев Нурца. Здесь поселения побужских славян прекращались, и этнографический рубеж, склоняясь круто на восток, вступал в полость верхнего Немана, охватывая левые притоки его, Рось, Зельву, Шару, - область, как кажется, уже во второй половине XI в. отнятую русским населением у ятвягов; у устьев Березины он пересекал Неман, затем через верхнее течение Вилии, заселенное несомненно славянским племенем, мимо полости Березины (Днепровской) и правых притоков этой реки, и по Западно-Двинским притокам Друйке и Дисне, подходил к Западной Двине. На север Западной Двины этнографический рубеж совпадал с водоразделом реки Великой с одной стороны и правых притоков Западной Двины и речек, впадающих в Рижский залив и Чудское озеро с другой. На севере у побережья Финского залива славянское население сходилось с чудским народцем водью, который русел очень медленно, и еще в XIII в. не потеряло своей этнографической особности.

Отсюда рубеж шел на восток уже известным нам волоком, мимо поселений еми, областью Тверцы к Волге. Здесь славянство представляло, может быть, до X в. не сплошное население, но колонии, рассеянные среди местного финского населения, веси, мери, муромы и отчасти мордвы, и поддерживаемые, между прочим, рядом княжеских городов и укреплений65. Но таким колонизационным путем уже к началу XII в. русские славяне утвердились в области, окружаемой течением Мологи, и еще раньше по Шексне и на Белоозере. Крайний на востоке предел их составляли, кажется, водораздел между Шексной и Костромой, и черта, которую можно провести от устья Шексны почти прямо на юг через Клязьму к низовьям Оки, где Муром, до самого основания Нижнего Новгорода (1224), оставался украинным русским городом на мордовских пределах. В области средней и верхней Оки мы встречаем опять славянское население вятичей, хотя и пришлое, о прибытии которого на Оку с запада от ляхов Повесть временных лет сохранила народное предание, но тем не менее население сплошное и цельное. Очень вероятно, что расселения этого племени и соседних северян простирались в область Дона, на плодородные побережья донских притоков Сосны, Воронежа и Северного Донца, и в эпоху сильного Казарского ханства (VII-IX в.), долгое время служившего крепким оплотом для восточных славян против азиатских кочевников, спускались вниз по Дону, к побережьям Азовского моря и к низовьям Кубани. С падением Казарского царства, степные орды отчасти истребили, отчасти отодвинули на север славянское население, но следы его сохранились в русской Тмутаракани, которой существование и связь с Русью нельзя объяснить, не допустив в населении ее славянской основы, и, наконец, еще в начале XII в. чувствуются в городском населении подонских половцев. Что касается южных границ славянского племени, то они шли по Северному Донцу и Ворскле, на восточной стороне Днепра, тогда как на западной первоначально они спускались от Днепровского лимана, через Буг и Днестр к устьям Дуная, и только с усилением кочевых орд в половине Х в., отодвигаются на север, за Карпатскую гряду, перерезывающую течения Восточного Буга и Днестра.

Рассеянные на таком обширном пространстве славяне разделялись на группы или ветви, которые теперь принято называть племенами. Как мы видели, таких племен летопись насчитывает до тринадцати, а именно: поляне, древляне, дреговичи, полочане, славяне новгородские, кривичи, бужане (волыняне и дулебы), северяне, радимичи, вятичи, улучи, тиверцы и хорваты. Сверх того, несколько других племенных названий приводят современные нашей летописи иностранные писатели - Константин Порфирородный, упоминающий сербов и ленчицан, Географ Баварский и мусульманские писатели, известия которых, впрочем, сильно запутаны, собирались, очевидно, по слухам, и потому могут быть приняты в расчет лишь настолько, насколько они сходятся с известиями нашего отечественного летописца.

Каждая ветвь, каждое племя занимало определенную область, имело свое имя, и в понятиях летописца представлялось особью или единицей, точно отличавшейся от других. "Имаху бо обычаи свои и закон отец своих и преданья, кождо свой нрав" (Лавр., 6). Но вместе с тем мы не находим у него прямого объяснения, в чем именно заключались эти отличия, чем именно выделялась каждая ветвь из ряда других. По прямому смыслу летописного изложения, все эти отличия сводятся к неравности нравственного и общественного развития и, может быть, к различию некоторых обычаев и обрядов в частном и общественном быту. При этом следует заметить, что в глазах летописца-христианина, эти отличия, вытекавшие из первобытного языческого строя славянства, могли представляться с большей резкостью, чем то было в действительности.

Так, отличительные черты полян, в которых христианство водворилось ранее, чем у других, он полагает в превосходстве их над другими именно по нравственным понятиям и по формам общественного быта. Их обычай кроток и тих: у них - брачные обряды, тогда как древляне, радимичи и вятичи живут в лесах, подобно зверям, и браков у них нет, но игрища межи селы. "Схождахуся на игрища, на плясание, и на вся бесовская игрища, и ту умыкаху жены себе, с нею же кто съвещашася; имяху же по две и по три жены". Погребальный обряд их - тризны, сожжение трупов и выставка праха "в малой судине на столпе, на путех" - обряд, соблюдавшийся еще во время летописца у вятичей, соблюдался прежде и у кривичей (Лавр., 6). Ясно, что такие обрядовые отличия, вызванные у славян водворением у них нового жизненного начала - христианства, такое неравенство в общественном и нравственном развитии не могли служить первоначальной основой для такого выделения и обособления ветвей из общей массы восточно-славянского населения, с каким они являются нам не только в изложении Начальной летописи, но и в самой исторической жизни Руси первых веков. Эти ветви, как увидим ниже, легли в основу удельного расчленения Русской земли, и в первое время придали ему особенную прочность и определенность. Многие из них различались на Руси еще в половине ХII в. (кривичи, дреговичи, радимичи). Так же мало могли обособляться ветви языком, различия в котором состояли не более, как в говорах, - религией, и, тем менее началами и формами общественного и семейного быта, которые носили на себе печать единого славянского происхождения и потому при разъяснении истинного значения так называемых восточно-славянских племен необходимо устранить всякую мысль об этнографических отличиях их друг от друга, а искать иных условий и оснований их обособления.

При внимательном рассмотрении свидетельств о быте восточных славян, нельзя не видеть, что эти условия и основания заключались с одной стороны в топографической отдельности каждого племени, а с другой во внутренней связи его составных частей, которые уже сплачивались между собой задатками государственной жизни, обнаруживающимися в разных концах восточно-славянского мира до половины IX в.; так что каждая ветвь восточного славянства составляла не этнографическую, а политико-географическую единицу. На такое именно значение племен указывают все известия Начальной летописи. Древнейшее предание о пришествии славян с Дуная ставит в связь появление славянских ветвей именно с географическим их расселением: "разидошася, говорит оно, по земле и прозвашася имены своими, где седше на котором месте". Самые имена некоторых ветвей объясняются у летописца топически: поляне или поли - "зане же в поле седяху" (Лавр., 12), древляне - "зане седоша в лесех", полочане "речки ради Полоты" (3). Что касается политической отдельности, отдельности внутреннего управления - то она свидетельствуется всем ходом образования Русского государства, всем ходом подчинения ему восточно-славянского миpa. Видно, что к половине IX в., восточно-славянские ветви выработали уже в себе в значительной мере и внутреннее единство и внешнюю самостоятельность и сознание своей особности. С таким развитием отдельности и самостоятельности являются новгородские славяне и полоцкие кривичи в призвании князей, которое, если и совершилось, то не иначе как на обоюдных условиях с той и другой стороны; кривичи, поляне и другие южные племена, соглашающиеся добровольно подчиниться Руси - улучи, тиверцы, хорваты в борьбе с Русью за независимость, - в борьбе, которая у вятичей длилась до конца XI в. Особность восточно-славянских ветвей была таким резким, выдающимся фактом в эпоху сложения Русского государства, что летопись почла необходимым объяснить ее происхождение преданием, записанным ею в известной легенде о Kие и его братьях. До этих братьев, говорит она, поляне жили особо, каждый род на своем месте; но после основания Kиeвa, и "по сих братьи держати почаша род их княжение в Полях, в Деревлях свое, а Дреговичи свое, а Словене свое в Новгороде, а другое на Полоте иже Полочане" (Лавр., 5). Все это дает основание признать, что в понятиях летописца так называемые теперь племена в славянском миpе, уже в эпоху до образования Русского государства, представлялись княжениями. Как кажется, они весьма рано усвоили себе название земель (Польская или Полянская земля, Лавр., 9; Деревьская земля, там же, 24), название, более точно выражающее их внутренние и внешние отношения.

Такой политический строй восточного славянства мог появиться только, как результат многовекового пребывания его на отмеченной выше территории и долговременного процесса общественного развития. Как для выработки отдельности земель и княжений, для установления в них внутреннего порядка и единства, так и для определения внешних отношений, население должно было пройти через многие фазы общественной жизни и, действительно, следы постепенного развития, раскрытия и усложнения ее сохранились - в ряду других памятников языка и письменности - и в Начальной летописи. Почти нет сомнения, что началом, определившим древнейшую форму общественного быта у восточных славян, как и у других европейских народов, было родовое, что естественный кровный союз лиц был зародышем, из которого вышли и развились все последующие общественные формы; но также несомненно, что в эпоху образования Русского государства от него удержались только некоторые черты, главным образом в круге нравственного и религиозного мировоззрения восточного славянства. Начальная летопись представляет ясные указания, что в ее эпоху идея рода, как кровного союза, уже замутилась, и что слово род, получив несколько значений, утратило свой первоначальный конкретный смысл. Род летописи может обозначать и семью, и династию, и просто местное происхождение, в смысле указаний, откуда родом, и племя в узком смысле клана, и в более широком - этнографических особей или единиц66. Как кажется, летопись пользуется словом род для определения даже таких общественных союзов, в ocнове которых могло и не быть кровного родства. Отсюда ясно, что для рассматриваемой эпохи не может быть и речи о родовом быте, как об основной форме общественного строя восточного славянства. Очень важное подтверждение этого мы находим в том, что и в дальнейшем развитии русской общественной жизни не видно существеннейших признаков родового начала.

Всматриваясь в естественно исторические условия территории, на которой восточное славянство было призвано жить и действовать, невольно приходишь к заключению, что, благодаря им, оно и не могло удержаться в замкнутом родовом быте. Эти условия ставили население в постоянную борьбу с природой, и, открывая простор для личной предприимчивости и деятельности, вместе с тем вызывали необходимость общественных союзов на иных началах, помимо родового. Типом таких союзов представляется община, развившаяся из семьи путем принятия в члены этой последней посторонних лиц по договору и соглашению, которые и составляли, таким образом, ее основу. Это - вервь Русской Правды, и, как вероятно, род нашей летописи, по крайней мере в некоторых местах ее текста. Община была крепка внутренней связью родства, взаимных обязательств и имущественных интересов, но не представляла ничего замкнутого; она открывала членам своим свободный выход, а вместе и возможность образовывать новые самостоятельные общины. Это обстоятельство, - заметим мимоходом, - существеннейшим образом содействовало быстрому и раннему распространению восточного славянства на европейской равнине, которое едва ли было бы возможным в том случае, если бы основной формой населения оставался замкнутый род. Общины были рассеяны по побережьям рек и озерных протоков небольшими поселками. Очень возможно, что они рано узнали необходимость оборонных мест в видах ограждения безопасности, и по возможности укрепляли свои поселения - или каждая община отдельно, или несколько вместе, сообща избирая наиболее выгодные для этой цели пункты. Так возникли городки на местах, приспособленных к защите, обыкновенно на гористом берегу реки или озера. Остатки их сохранились доселе во многих из городищ, которые разбросаны по всему пространству коренных славянских поселений, и их древнейших колоний в инородческих землях, и о которых, между тем, за немногими исключениями, ничего не сообщают исторические памятники.

Такие же следы древне-славянских сооружений представляют, вероятно, многие из теперешних нассленных мест и живых урочищ, которые до сей поры удержали названия городков, городцев, городисков, городенок, городней и т. д. Естественное размножение населения, рост и усложнение общественных отношений вследствие развития промышленной и торговой деятельности повело к образованию более обширных союзов, в которые входили общины, связанные единством происхождения, одинаковостью территориальных условий и житейских интересов. Это были так называемые волости или погосты и затем, последовательно возникшие из союза волостей, земли и княжения, которые сложились постепенно вследствиe усиления волостей, поставленных наиболее выгодно в промышленном и торговом отношениях и успевших так или иначе поставить в зависимость от себя другие волости, связанные с ними территориально или исторически. При этом естественно должны были возвыситься и фамилии старейшин, стоявших во главе таких волостей, и образовать княжеские династии, в отдельных славянских землях, о чем с такой определенностью говорит Начальная летопись.

Как видно, более влиятельные династии передали подвластным землям свои родовые названия. Иначе нельзя объяснить происхождение отечественных (patronymica) или племенных названий славянских ветвей, очевидно, происшедших от имен их вождей или князей, каковы кривичи, дреговичи, вятичи, радимичи. Это предположение находит себе подтверждение в известном летописном предании о Радиме и Вятке, родоначальниках и вождях радимичей и вятичей.

Эта перемена в общественном быте восточного славянства повела за собой постепенное изменение характера и форм поселений. Установление волостей и земель предполагает само собой установление центральной власти, была ли то власть волостных старейшин или земельных князей, а эта власть, при всей своей слабости и младенчестве, значительно обеспечивала внешнюю безопасность и внутренний порядок (наряд). Вследствие этого население, прежде скученное на главнейших речных путях, в тесных общинных городках, стало свободнее распространяться в глубь страны, образуя более или менее многолюдные села и веси67. Вместе с тем большая часть старых общинных городков мало-помалу утратила свое значение, запустила и обратилась в покинутые и забытые городища, - тогда как другие, поставленные в более выгодные условия, или вновь основанные ввиду таких условий, развиваются и приобретают центральное значение для своей территории, с каким мы видим их в эпоху образования Русского государства и в первый период его исторической жизни. Для уяснения этаго нового значения городов знаменательно приведенное выше летописное предание о Кие и его братьях, которое связывает построение Киева, центрального города полян, с началом княжения у полян и с политическим обособлением их от единоплеменных соседей. Город, деревянное укрепление (столпье, 1161; Ипат., 90) с земляным валом (Лавр., 95, 97; Ипат. 24, 43, 62 и т. д.) и рвом (гробля, гребля, 977; Лавр., 31-32), через который вел один или несколько мостов к градным вратам, стоял обыкновенно на крутом, большей частью правом берегу реки, чаще же при слиянии двух рек, в местности, самой природой приспособленной к обороне.

Как у других славян, где города ставились и поддерживались соединенными силами всей волости или жупы, и у восточных славян обязанность поддерживать город распространялась на весь примыкавший к нему округ. В то же время город делался сосредоточием, если не административным, то религиозным и политическим своего округа или волости. Здесь собиралось вече, творился суд и расправа, здесь могли быть общественные святыни, могли совершаться общественные моленья и жертвоприношения. При образовании земель некоторые из таких городов получили в общем союзе волостей большое значение, сделались выражением политического единства земли и ее особности. Как велико было это значение уже к половине XI в., видно из того, что многие земли получили от них свое название, стали обозначаться их именем, и эти городские имена отчасти вытеснили собой первоначальные родовые и племенные названия, отчасти сделались равнозначущи с ними. При этом некоторые обширные земли, первоначально составлявшие по происхождению одно целое и носившие одно племенное или родовое название, распались, под влиянием городов, на отдельные земли, или же из них выделились отдельные городские волости, достаточно обширные для того, чтобы сделаться совершенно самостоятельными. Во всяком случае, такие земли являются с названиями, заимствованными от городов.

Намеки на этот важный переворот в политической жизни восточных славян сохранились в Начальной летописи. Так, мы находим в ней словен, может быть, ветвь обширного кривского племени, колонизовавшую финский северо-запад, и равнозначащих им новгородцев; полочан, западную ветвь кривичей (от Полоцка, где первии насельници - кривичи, Лавр., 9) и собственно кривичей, "их же град есть Смоленьск". Обширное племя дулебов два раза переменявшее свое земельное название вследствие перенесения политического центра из одного города в другой; это побужское население в эпоху летописца называлось велынянами (от города Beлыня или Волыня, Лавр., 85); но раньше, чем назваться этим последним именем, оно называлось бужанами, - "за не седоша по Бугу" объясняет летопись (5), но вернее, от города Бужьска, как полочане от Полоцка, смолняне от Смоленска, куряне от Курска и т. д. Затем северо-западная часть дулебов выделилась, как Червенская земля, на раннее существование которой указывает город Червень, отвоеванный Владимиром Святым у ляхов в 981 году (Лавр., 38) и Червенcкиe города, занятые Болеславом в 1018 году (там же, 62). Разложение земель под влиянием городов должно составлять одну из важнейших сторон восточно-славянской жизни в дорусский период. В самую эпоху образования русского государства мы видим, что центральные города решают участь всей земли, которая от них зависела. Так, подчинение Смоленска Олегу повело за собою подчинение русской власти всего собственно кривского племени; Киев признает власть Аскольда и Дира над всей Польской землей; убиение Игоря коростенцами было сигналом к общему восстанию Деревской земли; к Новгороду были приписаны волости, занимавшие всю область ильменских славян. В тех землях, где ни летопись, ни другие источники не указывают таких городов в дорусский период, но которые, тем не менее, являются в этот период цельными и самостоятельными землями, с общим управлением и общим представительством, все-таки мы находим позднее города очевидно некняжеского происхождения, каковы, например, Кордня (конца XI в.), Корачев, Мценеск (XII в.) и др. у вятичей; Переяслав (Х в.), Чернигов (X в.), Курск (XI в.) у северян, и, может быть, Гомъи (Гомель XII в.) у радимичей.

Отдельность земель сама по себе заставляет предполагать, что они были более или менее точно разграничены между собой, имели более или менее определенные межи, рубежи, пределы и грани. Нет сомнения, что исконные поселения славян были расположены по рекам и проточным озерам, представлявшим удобнейшие пути сообщения. Все исторически известные поселения славян и следы древнейших их обиталищ - городки, городища и пр. - мы находим именно на таких речных и озерных побережьях, тогда как сама Начальная летопись также распределяет положение восточно-славянских ветвей по рекам и озерам. Теми же вoдными путями должно было идти и дальнейшее распространение населения, вследствие его естественного размножения. Это открывается, между прочим, в том любопытном факте, что и теперь еще многие реки, сближающиеся между собой устьями или истоками, носят одинаковые названия, очевидно, перенесенные расселявшимися общинами с одной на другую. Таковы: Буг Западный и Буг Восточный; две Случи, из которых одна впадает в Припеть с севера (Минской губ.), другая - с юга через Горынь, с которой сливается в недальнем расстоянии от Припети (Волынской губ.); две Березины, правый приток Немана и левый приток Днепра; две Нерли в Поволжье; в соединительных водах между бассейном Западной Двины и южной частью Озерной области мы встречали уже несколько одноименных рек и озер; особенно же часто это явление на крайнем северо-востоке, в Заволочье, в области сравнительно позднейшего колонизационного расселения русского славянства68.

Образование волостей и их слияние в земли и княжения шло также вдоль водных путей. Лесистые, часто болотистые волоки между рек, водоразделы, оставаясь незанятыми, составляли естественные пределы между группами тяготевших друг к другу общин или волостей, и затем между возникшими из них землями, расположенными на разных речных системах. То были единственные естественные пределы на Восточно-европейской равнине, где судоходные и спокойные реки не разделяли, а сближали между собой побережное население. Исключение составлял многоводный и широкий Днепр, который в среднем течении своем отделял поселения радимичей и северян с одной стороны от дреговичей и полян с другой; тогда как верхнее течение его, по обеим сторонам, было занято обширной кривской ветвью. С течением времени, с размножением населения, волоки стали заселяться, в глуши их лесов стали прокладываться пути, чиниться гати, делаться росчисти, на которых возникали селения, может быть, те же дворища, которые мы видим в белорусских лесах позднее, в XVI в. Но уходившее в глубь лесов население не теряло связи со своими сородичами и земляками. Таким образом, с двух противоположных сторон волока сближалось население разных волостей и земель, и здесь естественным путем устанавливались между ними грани, межи и рубежи69. Такое сближение могло вести соседившие племена к распрям и столкновениям, память о которых сохранила Начальная летопись в преданиях об обидах, нанесенных древлянами полянам. В силу того здесь, на волоковых порубежьях и сумежьях, возникли ряды сторожевых укреплений, даже городков, о которых хотя и не сохранилось прямых летописных известий, по их незначительности в последующем ходе русской исторической жизни, но следы которых явны и тeпepь в названиях волоковых урочищ и населенных мест, как, например, Стража, Стражница, Стражник и т. п., Рубежевичи, Межи, Городок и т. д. Из них наибольшего внимания заслуживают места с названиями Сутень или Сутеск, а также Ворота, Твердь и Осек. Термином Сутен и Сутеска (Сутейск и, может быть, Хутыска, Хучиска, Утиска, Ситина и др.), как кажется, обозначались первоначально вообще порубежные места, позднее после сложения Русского государства, после того как обозначалась ее государственная отдельность от соседей, получившее название украины (В краины Ипат., 170)70.

Ворота исторически известны на поземельных порубежьях, где сторожевые и укрепленные пункты естественно должны были устраиваться с большей заботливостью и в больших размерах. По точному смыслу летописного определения ворота были не что иное, как проезжий путь на рубеже, укрепленном природой лесами, болотами, реками, и, может быть, искусством - замками и завалами, - может быть, оберегаемый стражей. Летопись указывает их на рубеже галицко-лядском, как кажется, по дороге от Решова (милях в 2,5 от него) в Судомирь, где теперь видим селение Пржевратно (приворотье); затем на рубежах галицко-угорском и волынско-ятвяжском71. Память о воротах могла сохраниться в знаменитых "богатырских заставах" народного эпоса, а также в подобноименных названиях местностей, которые мы будем иметь случай привести, и которые встречаются именно там, где, на основании положительных исторических данных, можно провести древний земельный рубеж (Воротново, Привратно и т. п.).

Почти тоже надо сказать об Осеке и Тверди. Твердь мы видим на галицко-угорской границе. Осеки указываются летописью в северной Руси еще в XII в.72, а в Польше и у ятвягов в ХIII в. То были, как кажется, окопы, устраивавшиеся в лесах, где окрестные жители, в случае нападения, находили себе убежище73. До сих пор многие урочища и населенные места с названиями Осек указывают их именно там, где проходило порубежье, где, по меньшей мере, есть другие основания предполагать его. Все подобные местности могут служить некоторым руководством и указанием к восстановлению древних земельных или племенных рубежей. Сверх того, нельзя не заметить, что сходившееся с двух противоположных сторон волока население различных волостей и земель, сближаясь между собой, охотно давало своим поселениям и урочищам, занятым и возделанным им, свои волостные и земельные наименования: иначе трудно было бы объяснить на порубежных волоках хорографические и топографические названия, очевидно происходящие от древних волостных или земельных названий восточного славянства. Так, мы видим кривичские и дреговичские названия селений и урочищ на водоразделе Припети, Березины и Немана; хорватские и дулебские - по Днестру и Бугу; на левой стороне среднего течения Днепра - северянские названия, сливающиеся с кривичскими и вятичскими; там, где восточное славянство сходилось с инородческим населением, это явление выступает резче и крупнее. Многочисленные факты такого рода из географической номенклатуры мы будем иметь случай увидеть ниже.

Зачатки государственного строя у восточных славян, которые, как мы видели, обнаружились к IX в. довольно сильно в образовании земель, нашли себе могущественную опору в русских князьях и в объединяющих элементах, которые они внесли в жизнь славян, т. е. в самом понятии княжеской власти, в княжеской дружине, члены которой сетью раскинулись по всей Русской земле, как органы вновь возникшего, общего для всех земель правительства, в духе общих для всех земель предприятий, и из них особенно в борьбе с инородцами, которая наиболее способствовала росту общенародного Русского сознания, - наконец, в христианстве и его учреждениях. Обособленность земель не могла устоять при наплыве таких сильных объединяющих элементов. Не вдаваясь в рассмотрение вопроса о племенном происхождении руси, которую, как мы видели, летопись причисляет к варягам, нельзя, однако, не заметить, что многие данные заставляют признать за ней скорее славянское, чем германо-скандинавское происхождение, и что в ряду этих данных видное место занимает легкость, с какой в самое непродолжительное время - в течении почти одного столетия - на таком огромном пространстве Русское государство могло не только возникнуть, но и сложиться, произведя при этом существенные перемены в возникавшем уже политическом строе всего славянства. Ясно, что в лице руси действовала родственная сила, поднявшаяся из среды самого славянства, с пониманием как его нужд и потребностей, определенных предшествовавшим ходом его жизни, так и ближайших средств их удовлетворения.

Возникновение Русского государства тесно связано с освобождением славянских земель от зависимости и даннических отношений к сильным инородцам - варягам на севере, казарам на юге, и, как вероятно, ляхам на западе. По прямому смыслу летописного предания, у восточных славян в одно и то же время появляются два политических союза с двумя государственными центрами (826 г.), оба с одинаковым правом на название Руси: на севере Новгород, к которому тяготели, кроме новгородских славян, полоцкие кривичи и колонизационное славянское население Поволжья (Ростов, Белоозеро) и нижней Оки (Муром), - на юге Киев. Первый щентр возник после того, как соединившееся население восстало на своих поработителей - варягов ("изъгнаша Варяги за море и не даша им дани"), вследствие внутренних смут, поднявшихся после освобождения, когда явилось сознание необходимости поискать себе князя "иже бы володел нами и судил по праву" (Лавр., 8); второй южно-русский центр образовался вследствие недовольства населения зависимостью от полукочевых казаров.

Летопись говорит, что первые южно-русские князья (Аскольд и Дир) господствовали только над Польской (Полянской) землей, которая позднее действительно по преимуществу называлась Русью, Русской землей; но если принять в расчет - не говоря уже о свидетельствах мусульманских и византийских источниках - наши известия об обширных предприятиях южной Руси на Византию, а также предания об Аскольдовых войнах с болгарами, печенегами, и о влиянии, какое имел в то время Киев на северо-западную Русь, не без вероятности можно допустить, что власть первых киевских князей распространялась гораздо шире, не ограничивалась одними полянами, и, если не могла распространяться на восток от Днепра, где господствовали казары, то утвердилась на западном берегу его над дреговичами и волынянами (дулебами). Через двадцать лет после образования этих двух государственных союзов они сливаются в одно, причем северная Русь одержала верх над Русью южной; но значение центра во вновь возникшем государстве осталось за Киевом. При этом в состав его вошла обширная земля собственно кривичей, остававшаяся прежде независимой и от Новгорода, и от Киeвa. Затем область Руси увеличивалась на счет славянских земель почти с каждым годом. К 883 году летопись относит покорение древлян, в следующие два года было подчинено население восточного побережья Днепра - северяне (884) и радимичи, платившие до того дань казарам. К началу Х в. (907) уже весь восточно-славянский мир, за исключением улучей и вятичей, соединился под властью русских князей для общей исторической жизни, а к концу того же столетия не только были подчинены земли, остававшиеся еще непокоренными, но даже прекратились всякие стремления и попытки отдельных земель возвратить свою независимость. Исключение составляли только вятичи, окончательно подчинившиеся в последней четверти XI в. К эпохе введения христианства Русское государство, по крайней мере извне, географически, было уже сформировано.

Всматриваясь в ход образования его, нельзя не видеть, что присоединение к нему земель вообще не нарушало их целости. Земли подчинялись русским князьям в своих прежних рубежах, или по соглашению, или после борьбы, которая велась также общими средствами всей земли. Исключение представляют улучи, и, может быть, тиверцы, разбившиеся, впрочем, не столько в борьбе с русскими князьями за независимость, сколько вследствие наплыва кочевых степняков, которые отодвинули их в земли соседних хорватов и дулебов. С такой же целостностью земли являются в попытках возвратить утраченную независимость в восстаниях против русских князей. Тем не менее, новая государственная жизнь очень скоро обнаружила на них свое влияние, и прежде всего в расширении значения городов, в которых установились центры управления князей или их посадников. Город гораздо сильнее тяготел над областью, когда в нем утвердился князь или его посадник с дружиной, чем в былое время, когда в нем сидел земельный князь в зависимости от волостных старейшин и лучших людей, управлявших землей. Мало-помалу значение земли стушевалось, уступая место княжеской волости. Новые отношения произвели перемену и в географической терминологии. Старые племенные названия исчезали; исчезали даже некоторые названия земель, происшедшие, как можно думать, от старославянских городов, и имя центрального княжеского города делается выражением целой области, обозначает всю княжескую волость, которая к нему тянула.

Начальная летопись представляет данные, по которым можно судить, как постепенно выходили из употребления старославянские земельные названия, заменяясь новыми - городскими. Ранее других исчезают дулебы (907) и улучи(922); затем поляне и тиверцы, в 944 г., со времени похода Игоря на греков (Лавр., 19); несколько долее держатся имена хорватов (до 992 г.; там же, 52), словен (до 1018 г.; там же, 62), северян (до 1024 г., север; там же, 64). Радимичи, кривичи, дреговичи, вятичи и, как кажется, древляне исчезают окончательно только в XII в. Вместо этих старых названий являются города и горожане: Киев, кияне (кыяне, кыевские людие) для полян, Новгород и новгородцы (новгородьские людие) для словен. Вновь основанный княжеский город Володимерь обозначает древнюю область дулебов; Туров стал обозначать землю дреговичей; Перемышль - землю хорватов; Смоленск и еще ранее Полоцк - кривичей; отделившаяся еще ранее от дулебов часть Червенской земли переменилась в Теребовльскую волость, впоследствии часть Галицкого княжества; северян (северо, север) заменили княжества Переяславское и Черниговское, а из последнего уже позднее выделились области Новгород-Северская и Курская (Посемье).

Такое возвышение городов не могло, однако, уничтожить прежнего земельного деления, прежниe рубежи. Напротив, они не только должны были послужить рубежами для новых городских или княжеских волостей, но, вместе с тем, как заведенные исстари и освященные временем, придавали им более устоя и прочности. В первое время расчленения Руси на уделы, когда, благодаря малочисленности членов княжеского рода и обширности Русской земли, и княжеские волости могли быть обширны, в основание этого расчленения принималось прежнее земельное деление. Впоследствии, когда размножившиеся члены княжеского рода стали добывать для себя особые волости или уделы, причем началось дробление земель, - это дробление встретило сильное противодействие в самих землях, в понятиях и интересах самого населения. Поэтому-то в тех княжеских усобицах, которые были вызваны не родовыми счетами и столкновениями, а территориальными вопросами, замечается деятельное участие населения. Такие усобицы тяжело отзывались на самом населении и имеют существенный интерес в историческом ходе древне-русской жизни и ее политического склада. Из них напомним здесь усобицы, возникшие за отчуждение от Червенско-Волынской земли Теребовльского княжества, за полоцкое Поднепровье и за Минскую волость кривичей, за Посемье. Но раздробление земель началось в самом конце эпохи, обнимаемой Начальной летописью, так что все известия ее о русской территории касаются княжеских волостей, когда они еще состояли из одной или нескольких старо-славянских земель, но всегда в их цельном составе. В этом обстоятельстве открывается возможность хоть приблизительно восстановить положение, пространство и пределы прежних славянских земель, определив положение княжеских волостей на основании Начальной летописи, и принимая в соображение известия позднейшего времени, XII-XIV веков, которые имеют отношение к рассматриваемому вопросу и могут содействовать его уяснению. При этом нельзя оставлять без внимания и данные, представляемые топографической номенклатурой, в которых, как мы видели, должны были сохраниться следы давнего распределения населения, хотя нельзя, конечно, основываясь исключительно на них, делать заключения или выводы. Приступая к опыту такого труда, мы начнем с юго-западных расселений восточных славян, от Карпат и низовьев Дуная, в полости Днестра, Буга и нижнего Днепра.

ГЛАВА V. Юго-западные русско-славянские племена. Расселения хорватов, тиверцев и улучей. Различные мнения о названии и географическом положении улучей. Дулебы и земельные названия их: бужане, велыняне. Червенская земля. Подчинение дулебов и хорватов Руси. Образование Владимиро-Волынского княжества и Перемышльской области. Отделение Червенской земли от Владимирского удела. Галицкое княжество. Границы Перемышле-Теребовльской земли с Лядской и Угорской землей. Придунайская Русь. Степное порубежье на юго-востоке Перемышле-Теребовльской земли. Kиевский и Волынский рубежи. Населенные места Перемышле-Теребовльской земли. Обозрение рубежей Владимирского княжества. Лядско-Волынское и Киево-Владимирское порубежья. Населенные места Владимирского княжества.

В юго-западном углу Восточно-европейской равнины, по северо-восточным склонам Карпат и по течению рек, сливающихся с них на cевepo-восток и юго-восток, Начальная летопись указывает поселения хорватов, улучей, тиверцев и дулебов, которые в разное время носили разные названия (бужан, велынян или волынян). Хорватов она указывает в соседстве улучей, тиверцев и дулебов; но точного положения их не определяет. Тем не менее, самое название этого племени дает основание думать, что оно расселилось по склонам Татранских Карпат, которые до сих пор у галацких русских называются Горбы (Хърбы, Хрипы), и составляло, вероятно, ветвь великого племени белохорватов, о которых говорит и сама Начальная летопись, и Константин Порфирородный74. На их обширное распространение, именно в Прикарпатской области, могут указывать многочисленные местности, удержавшие доныне хорватские названия от истоков Вислока, Белой и Сана на юг до Тиссы и по ее притокам Гернаду, Бодрогу, по Самошу, и Красной до Прута, на восток до Днестра, на север до Вислы. Так, мы видим населенные места по ту сторону Карпат, в теперешней Венгрии: Horwatczik, к юго-западу от Кошицы (Кашау), на реке Бодве, притоке Шайо; Грабко на запад от Пряшева (Эпериеша); Гарбовцы к юго-востоку от Кашау, Erdo-Horvathi близ Шаторалия Уйгелы, Грабовцы на Ондаве, Храбоч близ верхнего Унга, Гарбочь близь Самоша к северу от Сатмар-Немети, Horvath на верхнем течении реки Красны, к северо-западу от Клаузенбурга, а еще южнее, у Клаузенбурга Горбо и т. д.; по эту сторону тех же гор, в Галицми: Грибов, город на Белой, селл. Граб у истоков Вислока, Чисто-горб (оба недалеко Дукли). К северу от них Хорибина на р. Лонке в Решевском округе; Хорбаче на р. Ширеце, притоке Днестра, к югу от Львова; селенья Грибовец и Хоровь на юг от Владимира Волынского; Горбов, Горбаков, Хоровы, Хоравятинская близ Ровна и Острога свидетельствуют о распространении хорватов до области Западного Буга и Припети. Далее на юг Корбы на Днестре (карта Шуберта) на р. Чернявке, левом притоке Прута, оба в Коломыйском округе, Хербинцы к северо-востоку от Букареста; Карпачь на Пруте, у границ Хотинского уезда с Белецким, Балагорешт на Пруте же в Кишиневском уезде, Хорешки и Карбуча к югу от Кишинева на р. Ботне, правом притоке Днестра; Белохорешти на Пруте в Кишиневском же уезде и др.

На восток и юго-восток от хорватов жили улучи и тиверцы. Начальная летопись определительно указывает эти многочисленные племена в области Днестра до Понта на юге и Дуная на юго-западе: "Улучи и Тиверцы, говорит она, седяху по Днестру, приседяху к Дунаеви; бе множьство их; седяху бо по Днестру оли до моря" (Лавр., 5). Как из этого свидетельства, так и из другого известия летописи о борьбе улучей и тиверцов с Олегом, видно, что эти племена не только соседили, но и состояли в некоторой связи между собой75. Раннее подчинение тиверцев русским князьям дает основание думать, что поселения их занимали ближайшую к Киеву северо-восточную часть Днестровской полости, простираясь, может быть, на восток до среднего течения Восточного Буга, где теперь в Винницком уезде, к югу от уездного города, мы видим на Буге сел. Тивров напротив Сутеска. На северо-запад тиверские населения могли занимать все среднее течение Днестра до области хорватов, может быть, до сей поры оставив по себе память в топографических названиях в Поднестровье, сходных с их племенным названием Тирава, Тернава, Тарнова76.

Что касается улучей, их географическое положение и самое имя вызвало много противоречащих мнений и предположений. Название улучей имеет в различных списках летописи множество вариантов: улучи, уличи, улищи, угличи, улутичи, лютичи, лутичи, лучане, суличи, - и каждый из них давал повод к своеобразным толкованиям, вопреки Шлецеру, который утверждал, что под всеми этими названиями скрывается одно племя (Нестор, I, 125). Так, Татищев, приняв в основание чтение "Угличи", полагал, что они жили по реке Углу или Орели, левому притоку Днепра, о которой говорится в южно-русской летописи под 1170 и 1183 годами (Ипат., 98, 128). Карамзин отличал лутичей, живших по Днестру вместе с тиверцами, от судичей, как он называл жителей побережья Суды, не совсем, впрочем, отрицая и татищевских угличей. Надеждин в исследовании "О положении города Пересечна" также принял чтение "Угличи" и объяснил, что такое название получило по своему географическому положению население нижней или степной части теперешней Бессарабии, т. е. угла или изгиба Черноморского побережья между устьями Днестра и Дуная, который до сей поры называется турецко-татарских словом буджак, что значит угол. Это мнение наиболее принято и распространено в науке, хотя Шафарик прямо высказался против чтения "Угличи", полагая, что эта форма или ошибка писца, или же основание ее должно искать в особениом произношении имени угличи разными славянскими народами, т. е. с прибавлением г. Также разноречивы мнения, высказанные по поводу известия, которое сообщает Никоновский летописный свод о подчинении улучей русским князьям. По этому известию, Игорь, покоривши улучей в 914 году, наложил на них дань и отдал их воеводе своему Свенельду (Свентельду), и, говорит летописец, "не дадеся ему един град именем Пересечен, и седе около него три лета и едва взят его. И беша седяще Угличи по Днепру вниз и по сем придоша межи воин дестр, и седоша тамо" (Ник. лет., I, 41). Это, без сомнения, испорченное место вызвало различные объяснения и догадки относительно географического положения улучей77, из которых наиболее заслуживают предположения, сделанные Надеждиным, а в последнее время Н. П. Ламбиным. Довольно сложная догадка Надеждина о происхождении имени улучей от угла или буджака значительно ослабляется, помимо упомянутого соображения Шафарика, тем обстоятельством, что в древней Руси заливы и вообще изгиб морского побережья назывались лукоморьем, лукою моря78, так что, если уже надо искать корня этого племенного названия в географической терминологии, то всего скорее в слове "лука" - изгиб, залив; улучь - пространство у лукоморья; как убереж (1193; Ипат., 143) - пространства у берега; следовательно, улучи (улучци) не могут ли быть приняты, как жители излучистого поморья?

Не настаивая на этом объяснении, нельзя, однако, не заметить, что в области, где Начальная летопись помещает это племя, до сей поры есть местности с названиями, ясно напоминающими улучей, и нет ни одного, которое указывало бы угличей. Уже это одно побуждало бы предпочесть чтение древнейшего Лаврентьевского списка летописи всем другим позднейшим вариантам, и, между прочим, варианту "Угличи"; но такое предположение подтверждается сверх того тем соображением академика А. Ф. Бычкова, которое он высказал в разборе упомянутого выше сочинения Н. П. Ламбина, что "все варианты этого имени указывают на то, что вероятное их написание было Ульци (=Уличи), и что чтение Угличи здесь не могло иметь места, потому что, если бы оно было написано в означенных известиях Нестора, то не исчезло бы бесследно из всех списков летописи". Что касается географического положения улучей, то весьма вероятно, что поселения их простирались первоначально на юго-востоке по Бугу до Днестровского лимана (Сулицко-Лиманское сел. против Никополя, между Херсоном и Александровском); но отсюда, но приведенному выше известию Никоновского свода, они передвинулись на запад, и тем усилили тиверское население области Днестра: летописец обращает особенное внимание на многолюдность Поднестровья (Лавр., 5).

С другой стороны, из того же известия Никоновского летописного свода вовсе не следует заключать, что переселение улучей совершилось именно вследствие завоевания их Игорем и взятия города их Пересечна Свенельдом. Скорее надо кажется принять, что летописец, рассказав об этом завоевании, счел нелишним записать предание и о том, что прежде, в старину "беша сидяше Улучи по Днепру, а по сем (т. е. после, поздние) преидоша межи воин дестр и седоша тамо", т. е. там, где был поставлен город их Пересечен, взятый Игорем или Свенельдом, после трехлетней осады. Такое объяснение можно допустить тем скорее, что переселение улучей совершилось, по соображению всех данных, представляемых Начальной летописью относительно этого факта, несомненно раньше завоевания их Игорем. Известно, что Олег, подчинив себе Поднепровье, обратился на улучей и тиверцев; но встретил у них сопротивление. Летопись не говорит о том, чем окончилась "рать" этих земель с русским князем, записанная ею под 885 годом (Лавр., 10); однако, через 20 с лишком лет, он предпринимает лоход на Грецию, - явный знак, что дело обеспечения целости и безопасности своих владений он считал уже поконченным. В походе принимают участие вместе с другими тиверцы, очевидно, уже подчинившиеся Руси, но улучей мы не видим. Это умолчание летописи свидетельствует, что в то время улучи еще не были покорены русским князем; но так как Олег не мог, конечно, оставить независимым, в среде подчиненных ему земель или на ближних их окраинах, это многочисленное и воинственное население, то необходимо предположить, что именно к его времени, к последней четверти IX в. относится их передвижение, о котором говорит Никоновский свод летописи. Затем все разноречивые мнения о новых поселениях улучей, мнения, которые были вызваны испорченным текстом известия Никоновского свода, устраняются вариантом этого известия в списках Новгородской летописи, о котором заявил академик А. Ф. Бычков: они поселились "межи Бог и Днестр". Здесь, в Побужьи, они сходились с южными расселениями древлян, о чем свидетельствует Константин Порфирородный; здесь они поставили город Пересечен, взятый у них Русью в 914 году. По указанию Надеждина, положение этого города приурочивается в Бессарабии к теперешнему селению Пересечина, почтовой станции по большой Кишиневской дороге из Оргеева (в 34 верстах).

Надо полагать, что борьба улучей с Русью этим не завершилась, что дальнейшим последствием ее могло быть новое передвижение улучей на запад в Бессарабию, Молдавию и Валахию, в область Прута, Кулмуцуя и Яломицы, где знает их летописец, и где остатки их составляли основу славяно-русского населения Подунайской области до XIV в. Здесь память о них сохраняется в названиях населенных мест - Залучи на Пруте, в Хотинском уезде, Суличи на юго-восток от Вотушан, в Молдавии, Лучиу на р. Кулмуцуе, к юго-востоку от Браилова, и, наконец, самый южный пункт, известный нам, - Улуйце на р. Яломице, левом притоке Дуная, к северо-востоку от Бухареста; вблизи двух последних селений мы находим селения Презичени и Пресычина, напоминающие летописный Пересечен (к юго-западу от Букарешта, на р. Аржисе и на одном из его притоков). В войне с Игорем, окончившейся их покорением, улучи являются в последний раз в истории79. К концу XI в., на Руси ходило только предание, что ими были основаны города на Поднестровье и Черноморском поморье. Весьма вероятно, что появление в южных степях кочевников, известие о которых летопись открывает рассказом об уграх, двинуло главные массы их на север, вверх по Днестру и левым притокам нижнего Дуная, ближе к Карпатам, в теперешнюю Галицию и северо-восточную Венгрию, где они усилили собой славянское население хорватской ветви. Память о таком движении славян в Закарпатскую область сохранилась в мадьярских преданиях о переходе Арпада в Паннонию. Очень вероятно, что следы того же движения удержали доныне некоторые местности в северо-восточной Венгрии - два Уйлака (к северу от Сатмар-Немети), Улиц (Улыц) и Улиц Крива (Улыц Крива) на одном из верхних притоков Унга, к востоку от Синна, - и по эту сторону Карпат, в Галиции - Улично на р. Ольшанке в Самборском округе (к западу верстах в 5 от Стрня), Сулуков, к югу от Стрыя у р. Свечи (Свици), Улучь (Улючь) на Сане к северу от Санока, Улицне (Уличне) на восток от Любачева в Жолкевском округе.

К востоку от хорват и к северу от первоначальных заселений тиверцев и улучей была расположена область дулебов, которые имеют в Начальной летописи и другие равнозначащие имена - бужан и велынян или волынян. Древнейшее и, может быть, первоначальное название этой ветви были дулебы: еще из VII в. летопись сохранила предание об утеснении их обрами (аварами). Подобноименные Дудлебы известны и у западных славян, у чехов, на верхней Влетаве, что также говорит в пользу стародавности этого наименования. Бужане являются, как кажется, позднее уже, в эпоху составления Начальной летописи; по крайней мере, в древнейшем предании (о походе Олега на греков) названы не бужане, а дулебы. Из летописного определения видно, что название бужан совершенно совпадало по значению с названием дулебов. Наконец, третье название велынян или волынян должно быть признано еще более поздним; едва ли даже замечание: "Бужане живяху по Бугу, где ныне Велыняне" не принадлежит позднейшему составителю свода, ибо термины "Волынь и Волыняне" входят в общее употребление только с XIV в.

Перемены в географическом названии этой славянской ветви не могли быть случайны; они должны указывать на перемены в ее внутренних отношениях, в ее внутреннем строе, и едва ли будет слишком смело предположение, что эти перемены совершились под влиянием городов и усиления их политического значения. Происхождение названия бужан летопись объясняет рекой Бугом "за не седоша по Бугу"; но образование этого имени противоречит такому объяснению. В древнем географическом словаре нельзя найти для обозначения поречного населения "Семян, Росян, Сулян, Дунаян", но встречаются посемцы (река Семь), поршане (Рось), посульцы (Сула), дунайцы (Дунай), тогда как жители города Kиeвa, Смоленска, Пинска носят названия киян, смольнян, пинян; Чернигова, Турова, Римова, Выгошева - черниговцев, туровцев, римовцев, выгошевцев. Это дает некоторое основание видеть в бужанах летописи не жителей побережья Буга, но население области, так или иначе зависевшей от города Бужска, который, как увидим ниже, еще в конце XI и в первой половине XII в. обособляется весьма часто из ряда городов Владимирского княжества или удела, и который, конечно, еще до образования Русского государства мог получить центральное значение и группировать вокруг себя более или менее обширную землю, более или менее обширный союз волостей.

Таким же путем объясняется и происхождение географического названия волынян или велынян, от города Велыня или Волыня, остатки которого указывают в городище, при впадении Хучвы в Западный Буг, в 20 верстах ниже Владимира Волынского. В бужанах и волынянах открываются названия земель, последовательно возникавших в эпоху образования Русского государства на территории дулебского племени или колена, названия, еще не успевшие тогда вытеснить или заменить собой стародавнее племенное название. Что в области дулебов, задолго до вступления ее в состав Руси, могло начаться разложение земель под влиянием городов, видно из того, что не позже, как в Х в., западная часть ее является обособленной, тянувшей к Червеню (теп. Чермно, в юго-восточном углу Царства Польского, в 5 верстах от Тышовец, к югу от Грубешова). Под 981 годом летопись говорит о нем, как о представителе целой области, а несколько позднее, под 1018 годом, упоминает о Червенских городах, о городах, зависевших от Червеня, следовательно, входивших в состав Червенской земли80. Память о прежнем земельном значении Червеня могла удержаться в ходячем названии теперешней Галицкой Руси - Червонная Русь, в названии, которого, впрочем, не знают, сколько известно, наши летописи даже до XVI в. Расселения дулебской ветви славян летопись указывает по Бугу, не определяя, однако, ничем, о каком именно из двух Бугов (Западном или Восточном) говорит она; но, так как нижнее течение того и другого было занято несомненно другим населением - Восточного - тиверцами и затем кочевыми степняками, Западного же дреговскими и кривскими заселениями; то естественно принять, что дулебы занимали верхние течения того и другого Буга, простиралась на северо-восток до области Припети, где и теперь находятся (сел. Дулбунов к югу от Ровна), Дулибы к северо-востоку от Острога между Аннополем и Гущею, и сел. Дулибы на реке Турьи, близ Турийска в Ковельском уезде. Западные же и юго-западные расселения их могли заходить в область Вислы и Днестра; мы видим там местности: Дулибы на юго-восток от Львова, между реками Зубрьею и Липой, Дулибы близ реки Стрипы, к северу от Черткова (Дуплиски, Дублиски к югу от этого города), Дулибы на Стрые, несколько выше гор. Стрыя, и сел. Дулонбен (Dulaben, Дулубен) на Вислоке Вислянском к юго-западу от города Ясла.

Из четырех племен, которые занимали юго-западный угол русского славянства и которых первоначальное географическое распространение определяется, при недостатке летописных свидетельств, так гадательно, - только население верхнего Днестра, хорваты, и верхних Бугов, дулебы, вошли в состав Русского государства вполне, не утратив в первое время своей земельной особности, не переменяя своих первоначальных жилищ. Южные окраинные тиверцы, подобно своим соседям улучам, должны были уступить наплыву степных кочевников, которых появление совпадает с первыми десятилетиями жизни вновь возникшего государства, и, оставив не без борьбы, что видно из их многочисленных градов, о которых упоминает летопись, свои первоначальные обиталища, - они отодвинулись вверх по Днестру и северным дунайским притокам, в более безопасные земли своих соплеменников. Летопись говорит о тиверцах в последний раз под 944 г., как об участниках в походе Игоря на греков (Лавр., 19), в то время, когда в Поднепровье усиливаются печенеги. Почти к тому же времени относится последнее, как мы видели, известие об улучах. После того эти племена навсегда исчезают из истории, не оставив почти никакого следа в ней; но их переселенцы усилили численность хорватов и дулебов и дали им возможность выступить с большей самостоятельностью в первые же моменты образования Русского государства.

Оба эти племени весьма рано вошли в его состав. Начало их связи с Русью едва ли не относится еще ко времени первых русских князей, до соединения южной и северной Руси. По крайней мере, летопись, подробно излагающая ход расширения русских пределов на юге при князьях Рюриковичах, ничего не говорит ни о времени, ни об обстоятельствах подчинения их, а прямо называет хорватов и дулебов участниками в Олеговом походе на греков 907 года (Лавр., 12). Вместе с тем здесь они упоминаются в последний раз, как особые племена или земли; такое исчезновение старо-славянских названий объясняется, как мы уже видели, не иначе, как возвышением в этих землях городов, сделавшихся центральными пунктами княжеского управления, - в области хорватов Пeремышля, у дулебов - Бужска, Велыня и, может быть, Червеня. Эти города стали обозначать обширные области, тянувшие к ним, и, по крайней мере, городские названия бужан и велынян в понимании летописца являются равнозначащими с племенным именем дулебов. Вероятно или при Святославе, занятом в Болгарии, или в усобицу между его сыновьями, эти области отошли под власть ляхов. Под 981 годом летопись упоминает о войне, которую вел за владение ими с ляхами Владимир: "иде Володимер к Ляхом и зая грады их Перемышль, Червень и ины грады, иже суть и до сего дне под Русью" (Лавр., 356). Очевидно, что под этими городами разумеется не один только город со своим округом или уездом; но вся область, которой он был административно-политическим центром. Перемышль обозначает горную Перемышльскую страну (Ипат., 179), область хорватов. С тех пор судьбы Хорватской и Дулебской земли надолго не разъединялись.

Центром княжеского управления в них сделался вновь основанный княжеский город Владимир81, в 988 году отданный в удел сыну великого князя Всеволоду (Лавр., 52). В пределы этого княжеского удела, кроме Бужска, Волыня и Червеня, которых земельное значение ослабело под влиянием нового центрального города, должна была входить и Перемышльская область хорватов; ибо при разделе земли между Владимировыми сыновьями Владимир является самым крайним городом в юго-западной Руси82, а между тем нет никакого сомнения, что хорваты зависели в то время от власти киевских князей. Могло быть, что уничтожение земельной особности хорватов, к которому естественно должно было привести подчинение их новому княжескому городу, возбудило в них стремление к независимости и было причиной их восстания против Руси. Этим объясняется краткое и темное известие нашей Начальной летописи о походе Владимиpa на хорватов и о войне Хорватской в 992 году (там же). Смуты, поднявшиеся на Руси, по смерти Владимира, повели к отпадению юго-западной Руси под власть Болеслава Лядского. Известие Дитмара о ссоре Владимира с сыном Святополком туровским, женатым на дочери Болеслава, участие, которое принимал в ней Болеслав, указывает, что уже в это время лядский князь старался утвердить свое влияние на дела Руси и проложить путь к захвату ее богатой юго-западной окраины. Как известно, он достиг своей цели, воспользовавшись усобицей, поднявшейся между Ярославом и Святополком, и в 1017 году захватил Червенские города (Лавр., 62).

Захват не был, однако, продолжителен. В 1030 году Ярослав, утвердивши свою власть на Руси, отнял Бельз, который следует отнести к числу Червенских городов, а в следующем году были возвращены и остальные Червенские города. Той же участи подверглась, по всей вероятности, и Перемышльская земля, хотя летопись не сообщает о ней ничего. В ряду уделов Ярославовых сыновей Перемышльская и Владимиро-Волыская земля являются опять одной княжеской волостью, с одним центральным городом Владимиром, который был отдан князю Игорю Ярославичу. Как известно, по переходе Игоря на смоленский стол, эта волость перешла к внуку Ярослава, изгою Ростиславу Владимировичу83, но, как видно, ненадолго. Смуты, начавшиеся на Руси изгнанием Изяслава Ярославича из Киева, дали повод Болеславу Смелому возобновить попытки своего "храброго" предшественника утвердиться в юго-западной Руси. По польским известиям, вслед за походом на Киев, который он предпринял, помогая Изяславу, он овладел Перемышлем (1071 г.) и оттуда делал постоянные набеги и наезды на Kиевское - собственно, Владимиpское - княжество, которое, между тем, перешло в род Изяслава, сделавшись уделом сына его Ярополка.

Ослабление Польши, следствие известных раздоров Болеслава с духовенством и рыцарством, слабость правления преемника его Владислава Германа дали возможность предприимчивым князьям изгоям, сыновьям Ростислава Владимировича, отнять в свою пользу Перемышль, захваченный ляхами. Известие об этом событии представляют польские летописцы. По нашим летописям, Рюрик Ростиславич в первый раз упоминается перемышльским князем под 1086 годом (Лавр., 88). Таким образом, благодаря предприимчивости Ростиславичей, был отвоеван от ляхов захваченный ими окраинный угол тогдашней Руси и тем самым сделался законной частью князей-изгоев, его освободителей. В то же время перемены, происшедшие во Владимирском княжестве, дали Ростиславичам случай увеличить добытую волость захватом части Червенской земли. Есть известие, что великий князь Всеволод отдал Теребовль, т. е. юго-западную часть Червенской земли, Васильку Ростиславичу84. Это раздробление земли, нарушение прежнего деления, было причиной продолжительной борьбы на юго-западе Руси, усобицы между Ростиславичами, князьями - теребовльским и перемышльским с одной стороны, и владимирскими с другой.

Из обстоятельств ее видно, что владимирские князья мирились еще с потерей отдаленной от их стольного города Перемышльской земли, но не могли снести равнодушно потери исконной Червенской земли. В продолжение целой четверти столетия они возобновляли попытки возвратить под свою власть Теребовльский удел, сгладить межи, положенные Всеволодом киевским между Теребовлем и Владимиром. Может быть, что первой жертвой этой борьбы был еще Ярополк Изяславич, убитый во время похода к Звенигороду85. Когда вслед за тем Всеволод отдал Владимир Давиду Игоревичу, этот князь опять возобновил притязания на Теребовльский удел, - и тотчас после Любецкого съезда князей, на котором были утверждены между прочим права князей владимирского, теребовльского и перемышльского, он захватил в плен и ослепил Василька теребовльского, вымогая у него уступки Теребовля (Лавр, 112-113); не добившись согласия на то своего пленника, Давид предпринял поход, "хотя переяти Василькову волость" (там же, 113). Как известно, поход окончился неудачно для Давида, который был принужден не только возвратить свободу Васильку, но и отказаться от замыслов на Теребовль. Затем, когда, по требованию Мономаха и других князей, Святополк выгнал Давида из Владимира и Червеня (Лавр., 114), присоединив эти земли к своей волости, и этот князь обнаружил притязания на владения Ростиславичей; "нача думати, говорит о нем летописец, на Володоря и Василька, глаголя, яко се есть волость отца моего и брата, и поиде на ня". Битвы на Рожне поле и под Перемышлем, в которых Святополк потерпел поражение, решили дело в пользу Ростиславичей: Перемышль и Теребовль остались за ними. Постановление княжеского сейма в Уветичах - об ограничении удела Ростиславичей одним Перемышлем и, следовательно, о воссоединении прежней Червенской земли, точно так же встретило отпор со стороны Ростиславичей, и не было приведено в исполнение (1100; Лавр., 117). Перемышль и Теребовль остались за ними, и по смерти их, когда сын Володаря - Владимирко, успел соединить их уделы под своей властью и перенес стол свой в Галич, - из них образовалось особое Галицкое княжество, Галицкая земля86, никогда уже после того не сливавшаяся вполне с восточной частью Червенской земли. Что касается остальной восточной области дулебов или бужан (впоследствии собственно Волыня), то во всю эпоху, обнимаемую Начальной летописью, она не могла достигнуть политической самостоятельности и отдельности, какой достигли уже тогда в ряду русских княжеских владений Перемышль и Полоцк, но стояла в постоянной зависимости от Kиeвa. Мы видим, что каждый князь, переходя на киевской стол, стремится посадить на владимирский стол своего сына или, по крайней мере, поставить прежнего владимирского князя - обыкновенно своего племенника - в подручные отношения.

Первый из владимирских князей, который, по своему изгойству, мог дать самостоятельное значение своему уделу, был Ростислав Ярославич; но его бегство в отдаленную Тмутаракань показывает, насколько непрочным и несамостоятельным, при притязаниях киевских князей, было в его глазах владимирское княжение (1064; Лавр., 70). В кратких известиях летописи мы не находим указания, кому досталось после того это княжение; может быть, сыну Изяслава, великого князя киевского, Мстиславу, который занимает такую видную роль в известной усобице его отца с полоцким Всеславом-чародеем (1068; Лавр., 74). Затем, когда Изяслав был снова изгнан из Киевa уже своими родными братьями - Святославом и Всеволодом, и когда киевский стол занял Святослав, - на Владимирском княжении является сын Святослава - Олег. Это видно из Поучения Мономаха. Смерть Святослава и возвращение Изяслава на киевский стол повели за собой перемену и на владимирском столе: "И Святослав умре... и Олег приде (в Чернигов) из Володимеря выведен" (Лавр., 103).

На его место был введен Изяславов сын - Ярополк; но смерть отца, великого князя, и для него была началом притеснений, зависимости от видов и целей нового великого князя. Город Дорогобуж, центр Погоринской области, которая в XII веке служила яблоком раздора между киевскими и волынскими князьями (Ипат., 146 и слл.), - Всеволод отдает племяннику Давиду Игоревичу - единственная мера, которую великий князь мог принять, чтобы прекратить захваты смелого изгоя на Днепровском пути византийско-киевской торговли (1084; Лавр., 88). Попытка Ярополка оградить неприкосновенность своего удела не удалась. Не только не состоялся поход, задуманный им на Киев; но и сам он был принужден бежать в ляхи (1085). Как кажется, возвращение на Русь и на свой удельный стол он должен был купить дорогой ценой - уступкой Ростиславичам западной части владимирских владений, составившей Теребовльский удел Ростиславичей. В усобицах, которые поднялись вследствие этого отделения, Владимирское княжество является в прежней зависимости от Киева. Изгой Давид Игоревич, получивший Владимир после насильственной смерти Ярополка Изяславича (1086; Лавр., 88), в великое княжение Святополка, уступает Владимир сыновьям его, сперва Мстиславу (1097-1098; Лавр., 116), а по смерти его (1099; там же, 116) Ярославу. Переход великокняжеского стола к Мономаху вскоре повел за собой переход Владимира в род этого князя. Ярослав Святославич также не мог помириться с теми подручными отношениями, в какие поставил его Мономах, и погиб в безуспешной борьбе за владимирский стол, который достался сыновьям Мономаха. С тех пор он составлял наследственный удел Мономахова рода87, и только при сыне и внуке Мстислава Великого, Изяславе Мстиславиче и Мстиславе Изяславиче, которые должны были в борьбе с черниговскими и суздальскими князьями за киевский стол опираться на местные силы своего удела, - Владимирская земля получает, наконец, самостоятельное политическое значение, и окончательно отделяется от Kиeвa, причем пределы ее расширились на счет северо-западных побужских владений Киевской земли88.

Относительно границ или межей земель Перемышльской и Теребовльской, так же как и Владимирской, Начальная летопись представляет весьма скудные указания; между тем, уяснение их в эту древнейшую эпоху существования Русского государства важно во многих отношениях. С одной стороны, оно должно представить любопытные данные для решения вопроса вообще об этнографических пределах Руси на юго-западе, - с другой в них, как было замечено выше, остались довольно ясные следы древнего деления славян на племена или земли. Поэтому мы и остановимся здесь несколько на межах, или - вернее - сумежьях Перемышльской и Теребовльской земель, и земли Владимирской; и так как ни прямые указания исторических источников, ни ход событий не представляют никаких оснований думать, чтобы они подверглись существенным изменениям в последующие два столетия, - то мы позволяем себе, при определении их, принимать в расчет и несколько позднейших указаний XII-ХIII веков. Теребовльско-Перемышльская земля лежала между ляхами на северо-западе, уграми на юго-западе, степными кочевниками на юге, Киевским и Владимирским княжеством на востоке и севере. О границе с ляхами в Начальной летописи мы не находим никаких указаний. Самым крайним на северо-западе пунктом Перемышльской земли мы видим Перемышль на Сане и Багре (Лавр., 35), но так как этот город был центральным пунктом особой земли, особого княжения, то нет сомнений, что и до IX века Перемышльская земля простиралась гораздо далее на север, за Любачев, Ярославль, Перевореск (Przeworsk), галицкие города, известные уже с XIII века89, и отделялись от Лядских владений болотистыми низинами Сана и Лонки, и до сей поры мало заселенными. В этой местности, как мы уже видели, летописные известия XIII века указывают порубежное укрепление "Ворота", может быть, там, где теперь мы видим село Перевратно к северу от Решова, милях в 2,5 от него по дороге в Судомирь. Западная граница с ляхами шла, кажется, по водоразделу между двумя Вислоками: Саноцким и Вислянским, и, захватывая верховья последнего и верхние течения притоков его Яслы и Ропы, спускалась в юго-западном направлении к Карпатам, к истокам Белой, Попрада и Дунайца в соседство Кракова, который в одной из грамот Х века указывается на русских границах. Здесь (к северо-востоку от Дукли в одной миле) находятся сел. Роги, которое еще в XIV веке считалось в Русской земле. Два селенья Брановицы, к северу от гор. Ясла, Осек к югу от него на р. Вислоке, Стражна, близ которого Русска на р. Ропице, правом притоке Ропы, Устье Руски на Ропе могли быть передовыми постами русских владений, как Грудек, Стража Высша и Нисша, Стражня, Остружна на р. Белой и др. могли представлять ряд порубежных укреплений со стороны ляхов.

Еще неопределеннее юго-западная угорская граница Галицкой Руси. Как известно, за Карпатами, в Угорщине, большая часть комитатов Шарошского (с городом Эпериеш-Пряшов), Земилинского, Унгварского, Мункачского, Мармарошского (с гор. Сигетом) и административной области Кошицкой (Кашау) заняты русским населением, которого насчитывается до 500 тыс. История Угорской Руси в древнейшие времена остается предметом неразъясненным; но нет сомнений, что это исконное население северо-восточной Венгрии составилось из ветви хорватского племени, которую усилили улучи, вытесненные степными кочевниками из области нижнего Дуная к Карпатам; и их первоначальное вероисповедание - православие - указывает, что они стояли в органической связи с Поднепровской Русью в то время, когда христианство не утверждалось еще у угров. К сожалению наши летописи сообщают весьма мало об этой области и об отношениях, в каких она стояла к уграм с одной стороны, и Галичскому княжеству с другой. Из событий XII века видно только, что Карпаты находились в галичских владениях (1150; Ипат., 42), и что проходы в них были защищены укреплениями, твердью. В ХIII в. на русско-угорской границе упоминаются города - Бардуев (1240; Ипат., 179) теп. Бардиев, Бартфельд на р. Тополии, к северу от Эпериеша, Синеводьск (Синеволодск, 1240) где-то в проходе угорско-галичском, через который галичане бежали в угры при нашествии татар, и где встретил их Даниил, возвращавшийся из Венгрии (может быть, на месте теп. сел. Сынки (Синки) у истоков Сана или одного из его притоков, - к югу от которого в прямом расстоянии не более 1 мили мы видим Волочанку у истока Унга, Баня Рудна (1234; Ипат., 175), которая соответствует, кажется, древнему городу Старой Рудне в Быстрицком округе Седмиградской области, у истоков реки Большого Самоша90, и Брашев (1282; Ипат., 211), теп. Кронштадт в Седмиградской же области. Летописи нигде не говорят о принадлежности их к Галицкому княжеству, но такую принадлежность следует, кажется, допустить отчасти потому, что они лежали среди сплошного русского населения, отчасти же потому, что летописец упоминает их для обозначения путей из Руси в угры, и, конечно, имел здесь в виду скорее свои, pyccкиe города, чем города в чужой и, как надо полагать, мало известной на Руси земле. Сверх того, в известном списке русских городов, составленном не позже конца XIV или начала XV века, в числе русских городов по эту сторону Дуная указан "Немець в горах" (ПСРЛ, VII, 241), который приурочивается к теперешнему Немети в Седмиградии на Самоше.

Исходя от этих пунктов, отмеченных нашими летописями, можно предположить, что в XII-XIII в. галицко-угорская граница проходила на юг от теперешнего Бардиева или Бартфельда, может быть, захватывая Пряшов и Кошицу, по верхним течениям Гернада, Ондавы, Унга, по Бодрогу, через Тиссу и Самош к верховьям рек, вливающихся в Серет. Весьма вероятно, что тогда она совпадала с этнографическими пределами Руси. Между тем, из хода червонно-русской истории не видно, да и нет оснований предполагать, чтобы галицкие князья в XII-XIII в. делали какие-либо приобретения за Угорскими горами; следовательно, закарпатские славяне присоединены к Русскому государству еще первыми киевскими князьями, так что возникновение Угорской Руси должно отнести к концу IX и не позже как к началу Х века. На юг Галицкие владения шли вниз по течению Серета (Дунайского) и его притоков, по Пруту и Днестру, до Дуная и Понтийского побережья, где, как мы видели, до половины Х века были поселения улучей и тиверцев. Есть несколько известий, которые дают основание полагать, что и позднее, в Х и XI веках, дунайские низовья, - по крайней меpе, устья Дуная и поморье до Днестра - входили в состав Русских владений. Договоры Олега и Игоря не представляют прямых указаний на принадлежность их к Руси, но, как кажется, только потому, что при заключении их вообще не имелось в виду определение порубежных отношений греков и руси, сходившихся тогда только в Поднепровье91.

Походы Святослава в Болгарию, совет, который давал ему воевода Свенельд возвратиться оттуда сухим путем, как самым безопасным, "пойти на коних около, стоять бо Печенези в порозех", поход Владимира Святого на Болгарию92, обстоятельства последнего, как известно, неудачного предприятия русских на Царьград в 1043 году - все это заставляет думать, что во всяком случае сообщение между нижним Дунаем и Поднепровьем было более или менее обеспечено, если не сплошным славянским населением (тиверцы и улучи), которое могло отодвинуться на север, при первом появлении кочевников, то по крайней мере рядом укреплений, ограждавших Придунайскую и Припонтийские окраины Руси от набегов. По свидетельству Константина Порфирородного, в его время на Днестре было шесть городов: Белгород, Тунгаты, Кракикаты, Салмакаты, Сакакаты, Гиаюкате, которые он называет, однако, уже запустелыми. Обращаясь затем к историческим свидетельствам несколько позднейшего времени, мы находим первые прямые указания летописи на эти окраины в истории борьбы князя Ивана Ростиславича Берладника с дядей его Владимирком галицким, а потом с сыном Владимирка - Ярославом Осмомыслом. Из обстоятельств ее, записанных в южно-русской летописи, видно, во-первых, что галицко-русские владения действительно были на Дунае, во-вторых, что они принадлежали к уделу Ивана, бывшего князем в Звенигороде, по всем соображениям в том, что на Днестре93. Так, после неудачного захвата Галича в 1144 году, Иван, осажденный в этом городе Владимиром и отрезанный от него во время вылазки, бежал на Дунай и оттуда уже степью в Киев, к князю Всеволоду Ольговичу, враждовавшему, как известно, с галицким князем. Между тем, бояре, приверженцы Ивaнa, дepжaлиcь в Галиче еще целую неделю, конечно, не иначе, как рассчитывая на помощь из Подунайской области. Через 15 лет после того, летопись отметила новую попытку Ивана Берладника на галицкие владения, и мы видим его снова на Дунае: "еха, говорит о нем летописец, под 1159 годом, в поле (из Киева) и ста в городех Подунайских, изби две кубари, и взя товара много в нею, и пакостяше рыболовом Галичьскым"94. Ясно, что он стал в этих городах, имея в виду сделать необходимые приготовления к задуманному походу на галичьское Поднестровье, собрать дружину, дождаться нового прихода половцев и отряда берладников, запастись средствами - хотя бы и грабежом торговых судов и галичских рыболовов.

Между тем, мы не видим никакого противодействия со стороны Ярослава галицкого. Он ограничивается только тем, что занимает своей засадой Поднестровcкиe города (там же, 84). Очевидно, Иван действует в области или прямо подчиненной ему, или стоявшей с ним в каких-то весьма тесных отношениях, еще неразъясненных историей. Очень может быть, что Подунайские города составляли только часть бывшего Звенигородского удела князя Ивана Ростиславича, с которой он умел поддерживать сношения во все долгое время своей скитальческой жизни на Руси и которая делала его таким опасным врагом галицкого внязя. Летописи не говорят, какие именно pyccкиe города были на Дунае, и указания на них мы можем искать только в упомянутом уже выше списке русских городов. Но к сожалению, составитель этого списка не ограничился, как видно, собственно русскими городами, т. е. городами на Русской земле, с основным русским иаселением, но почел необходимым назвать и те города, которые временно были завоеваны русскими князьями. Так, в числе дунайских городов он приводит города в Болгарской земле: Видицов о семи стен каменных, Мдин (Медин) Тернов, по ту сторону Дуная, Дерестр (Дрествин-Силистрия) и др. единственно на том основании, что они были в X в. завоеваны Святославом. Вероятно, к этим же городам относится известие о попытке Владимира Мономаха утвердиться на Дунае в 1116 году (Лавр., 128; Ипат., 7). Но в том же списке должны скрываться, конечно, и подунайские города Ивана Ростиславича, и Ярослава Осмомысла галицкого, запиравшего, по выражению Слова о Полку Игореве, ворота Дунаеви. Выше Силистрии их не могло быть; ниже ее список называет Дичин (Дицын), Килию, Новое село (Новосель), Аколятрю на море, Курнаку, Варну. Из этих городов Варна едва ли может быть принята в расчет. Курнака, Аколятря и Новосель остаются для нас неразъясненными. Развалины древней Килии, находятся близ крепости Старой Килии на правом берегу южного рукава Килийского Дуная; что же касается Дичина, то, по мнению Ходаковского, этот город одно и то же с Дедцином, который упоминается в Ипатьевской летописи под 1260 г., на пути из Олешья на устье Днепра в Берлад (Ипат., 86), но во всяком случае он находился между Силистрией и Килией; ибо между этими городами его показывает список городов, который в исчислении местностей придерживается более или менее определенного порядка. Здесь мы находим местности с подобноименными названиями: Девициной в Добрудже, верстах в 10 к востоку от Черновод, по дороге из Базарджика в Гирсов (близ него к юго-востоку по дороге в Кистенджи, Ески-Бырлат т. е. старый Бырлат) и Титков на левом берегу Дуная к югу от Браилова (верстах в 50). Из всех этих свидетельств можно только заключить, что галицкие владения, спускаясь на юг по бассейну Серета, во всяком случае доходили до Килийского и, может быть, даже до Георгиевского Дуная, - простираясь вверх по Дунаю, по крайней мере, до устьев Серета.

Относительно юго-восточной границы от Прута и Дуная до Днестра нет никаких известий. С появлением печенегов и затем половцев, эта часть Понтийского побережья по всей вероятности запустела. Улучи и тиверцы, составлявшие оседлое население теперешнего Буджака, подвинулись на север, оставив поле степным кочевникам. Только по течению рек, преимущественно судоходных, были оставлены старые или устроены новые города для защиты от варваров как русского порубежья, так и караванов торговых судов. Этим объясняются слова летописца XI в. о городах улучей и тиверцев, бывших в его время на Понтийском поморье: "Суть грады их и до сего дне". Рассматривая теперешние карты этой области, мы находим в ней множество местностей, названия которых Град, Граденица, Градешти, Бранешти едва ли не указывают на существовавший здесь ряд укреплений. Сюда же, может быть, относятся местности с названиями, обычными в древней Руси для княжеских городов (Владимира, Василев, Васильков). Так, по Пруту ниже Черновица (в списке городов Чернавский Торг) обращают на себя внимание селения Бранешти и два Василеуци (в Белецком уезде, выше Скулян), Влодомира на правом и Бранешти на левом берегу (к востоку от Гирлеу), Василина ниже Скулян, несколько на северо-восток от Ясс; далее на восток: Белград (Табак) в северном углу озера Алпуха (на южной окраине Нижнего Троянова вала), Градина или Чейши на р. Катлабухе (почти на одной широте с Кагулом), Оструг на Киргиже, Градешту на р. Кагальнике или Кундуке, Городище на р. Быке к северо-западу от Кишинева; по Днестру ниже Василева, Бакоты, Старой Ушицы и Калюса, упоминаемых летописью - Василеуцы в Хотинском уезде, Бронице под Могилевом, Василькеу ниже Сорок, при устье Ильшанки (близ него ручей Ситиска) и ниже его два Городища, к западу от которых, на одной широте Геличены в Белецком уезде. Белград, теп. Аккерман на Днестровском лимане существовал уже до Х в., по свидетельству Константина Порфирородного. Все эти местности требуют археологических разысканий, которые одни могут привести к сколько-нибудь положительным результатам; но нельзя не заметить, что, если оставить в стороне Аккерман и провести линию от Галаца и Килии к Днестру через самые крайние на юге из названных пунктов (т. е. Болград, Градину или Чейши, Градешти, что на Кагальнике, Пересечину, что между Оргеевым и Кишиневым), к Днестровсвим городищам, или в Василькеу (в Сорокском уезде), то эта линия пройдет на север, с небольшим уклоном к востоку почти в прямом направлении, - обстоятельство, которое отнимает у нее характер случайности и дает некоторое основание предполагать, что этот систематический ряд укреплений мог быть вызван порубежными отношениями галицко-русских владений на юго-востоке со степью. Заметим, что здесь, в треугольнике, образуемом Днестром и этой линией, следует искать упоминаемых в летописи местностей - Кучелмина (1159; Ипат., 86, 161) и Плава (1213; там же, 164)95.

Что касается юго-восточной границы Теребовльско-Перемышльской земли, то следует, кажется, принять, что она шла от крайних теребовльских владений на юге по водоразделу между Днестром и В. Бугом. Нет сомнения, что в начале XII в., область Буга принадлежала Киевскому княжеству. Под 1146 г. в ней указываются киевские гор. Прилук (Лавр., 1146), Меджибожье и Бужеск (Ипат., 25); несколько же ниже их за Бугом - если взять со стороны Киева - начиналось Половецкое поле; в то же время поднестровские города Василев (1229; Ипат., 170), Ушица (1144; 11, 95), Бакота (1249; Ипат., 179), Калиус (1241; там же, 180) являются в галицких владениях, - что и дает основание предполагать о принадлежности всей области Днестра с левыми притоками этой реки (Буша, Мурашка, Дерла, Немия, Карпец, Ушица, Студеница, Тернава, Смотричь, Жванец, Збруч, Никлав, Серед) в Теребовльской земле. При этом нельзя не заметить, что обыкновенно границей между галицкими и волынскими владениями полагается р. Днестр, так что левые притоки его относятся к Волыни, и в то же время Ушица и Бакота, лежащие на левом же берегу Днестра, к Галичу. Такое определение границ основывается на том, что Каменец, не раз упоминаемый в южно-русских летописях при изложении событий XII-ХIII веков, как Волынский город, приурочивают к теперешнему Каменцу Подольскому; но из разбора всех летописных известий об этом городе оказывается, что его следует искать не на юго-западе Волыни, а на юго-востоке ее, не в Поднестровье, а в Погорыни, не на Галицко-Волынской меже, а на границе Волыни с Киевом и степными кочевниками, всего вероятнее в теп. м. Каменке, на левом берегу Случи в южной части Новград-Волынского уезда96.

Несколько обстоятельнее определяется Теребовльская межа со стороны Владимира, хотя и относительно ее мы находим немногое в Начальной летописи. Она шла на северо-запад от истоков Восточного Буга отрогами Авратынских гор, по теперешней австро-русской границе, на юге Кременецкого уезда, следуя изгибу верхнего Середа. Здесь позднее мы видим галицкие порубежные города: Збыраж (1211; Ипат., 160) теп. Збараж, Моклеков (там же), может быть, там, где теперь дер. Милеков в миле к юго-западу от Олексинца, Быковен (там же), может быть, теп. Биков, на запад от Милекова, по ту сторону истоков Западного Буга, и Плеснек или Преснеск (1188; Ипат., 137, 173), которого следы, окопы и курганы, уже поросшие лесом, указываются у самых истоков Середа близ селения Подгорца (карта Шуберта, № 40, Подгорче). От верховьев Середа межа направлялась прямо на запад, пересекая Западный Буг между Голыми горами, Галицким поселением или урочищем (1144; Ипат., 20, 171), на месте теперешнего м. Гологоры, и Бужеском (1097; Лавр., 113) теп. Буск (в Злочевском округе Галиции) принадлежавшим тогда Владимирскому княжеству: здесь следует искать порубежную местность Рожне Поле (1097), которая, по ясному указанию летописного известия 1144 года, находилась именно между верховьями Середа и Голыми Горами97. От Буга граница принимала снова северо-западное направление, в начале XIII в. она шла между галицкими городами Звенигородом, что к юго-востоку от Львова, Щекатовым, следы которого указываются к северу от Львова, в городище близ села Глинска в Жолкевском округе и повесте, и Волынскими землями, Белзской и Червенской, может быть, по ручьям Полтеву и Ярычевке, на теперешний Потелич, под которым скрывается летописный Телич98, к водоразделу между Саном (Любачовка, Танев) Бугом (Солоки, Гучва) и Вепрем, где начинался галицко-лядский рубеж.

Таковы были границы Перемышльско-Теребовльской земли. Относительно же гранищ между самими уделами Теребовльским и Перемышльским в конце XI в., совпадавших, как можно думать, со старыми Перемышльско-Червенскими межами, мы не имеем никаких данных. Заметим, однако, что в XIII в., когда значение Червеня и Теребовля, центров Червенской земли, перешло к Галичу, собственно Галицкая земля начиналась на запад от р. Бобрки, левого притока Днестра, и простиралась до Ушицы с одной и Прута с другой стороны (Ипат., 169); тогда как горная Перемышльская страна занимала верхнее течение Днестра, простираясь по Угорским горам и его отрогам (1226; Ипат., 170). Очень может быть, что именно это разграничение имело основу в старых земельных межах Перемышльской и Червенской земли, в этнографических границах древних хорватских и дулебских поселений. Это предположение подтверждается отчасти и топографической номенклатурой: к западу от Бобрки и Зубрьи мы видим хорватские названия местностей: Хорбаче на Ширеце, Хорбула и т. д.; к востоку - дулебские и бужские: Дулибы и рядом с ним Подбужье, близ р. Липы; тут же Черче (Червче), Бущ и т. д.

В пределах Перемышльской земли, кроме упомянутых уже города Перемышля на pp. Сане и Вягре, и порубежного Рожня Поля между Середом и Западным Бугом, Начальной летописи известны еще только следующие города: Теребовль (1097; Лавр., 110), теп. Трембовля на Гнезне, левом притоке Середа, Микулин (Поуч. Моном., там же, 103) и Звенигород (1086; там же, 86), положение которых определяется различно. В летописных известиях XII в. Микулин прямо указывается на р. Середе, на правом берегу которого и теперь есть гор. Микулинцы, между Тарнополем и Чертковым; к этому Микулинцу, без всякого сомнения, приурочивается Микулин Поучения Мономаха99; по несколько позднейшему известию, в 1144 году, в войну Всеволода Ольговича киевского с Владимиpком галицким, Микулин был занят союзником Всеволода Изяславом Давыдовичем, вместе с Ушицей (Лавр., 135). Это известие подало повод искать Микулина близ Ушицы и приурочивать его к теперешнему сел. Микулинцы к северо-западу от Винницы (Подольской губернии), на р. Згаре Бужского бассейна. Но такое предположение едва ли может быть принято. Оно опровергается отчасти тем, что Бужский бассейн вообще принадлежал Киевскому княжеству, - и на нем не могло быть галицких городов; но более всего самими обстоятельствами похода 1144 года: Изяслав Давыдович шел на соединение с Всеволодом, стоявшим у верховья Западного Буга, с половцами, следовательно, из степи, с юго-востока, и по дороге занял Ушицу на Днестре; затем его путь лежал прямо на северо-запад к Середу, на берегах которого стояли Владимиpко и Всеволод, и, следовательно, к Микулину на Середе, между тем, Микулинцы на Згаре лежат к северо-востоку от Ушицы; очень вероятно, что именно появление Изяслава на правом берегу Середа заставило Владимирка уклониться вверх по Середу к Рожню Полю, Голым Горам и Звенигороду, что подо Львовом. Относительно Звенигорода 1086 г., надо заметить, что положение его неопределимо, так как из событий первой половины XII века открывается, что в Галицкой земле было два Звенигорода: один на месте теп. Дзвинигорода к юго-востоку от Львова, а другой на левом берегу Днестра между устьями Середа и Збруча, - из известия же 1086 года не видно, который из них мог иметь в виду летописец.

Что касается Владимирского княжества, то как мы видели в период, обнимаемый Начальной летописью, оно является в зависимости от Киева, в тесной связи с ним. Оно было окружено с севера, востока и юга киевскими владениями, чем, может быть, и объясняется эта зависимость, с северо-запада Лядскими, с юго-запада Перемышле-Теребовльскими (впоследствии Галицкими). В эпоху Начальной летописи оно занимало юго-восточную часть Вислянского бассейна, верхнее течение Вепря до устья Быстриды, верхнее Побужье по 3ападному Бугу и его притокам Распе, Солокам, Гучве, Угеру и Влодаве до устья Влодавы, и верхнюю часть Припети по ее левым притокам, Выжве, Турье, Стыри до Горынского бассейна на востоке. В основание его политических границ легли, вероятно, в общих чертах древние рубежи бужан или волынян с Мазовшей с одной стороны, с кривскими и дреговскими поселениями с другой. Ближайшее определение этим границам можно сделать только на основании свидетельств XII-XIII в. Начальная летопись указывает как пограничные или, вернее, ближайшие к Лядской границе пункты Волынь (на Буге), Червень (на Гучве)100, Броды; но нет сомнения, что и до XII в. Лядско-Волынский рубеж шел далее на северо-запад или по Вепрю, или по водоразделу между Вепрем и Быстрицей, и от устья Быстрицы на северо-восток по р. Влодове к 3ападному Бугу, - между Люблинской землй ляхов и Волынской украйной (1213; Ипат., 160), в которой в начале XIII в. и, вероятно, уже ранее находились города Угровеск (1203; Ипат., 157, 160), теп. Угруск, и близ него Воля Угруйска, к югу от Влодавы, несколько ниже устья Угера (на карте Шуберта № 33 Язера) - Верещин (там же), Столпье (1203; Ипат., 157, 160), может быть, там, где теперь Столпе к северо-западу от Холма и Комов (там же) теп. Кумов, к югу милях в двух от Холма; pyccкиe города и поселения - Щекарев (1219; Ипат., 162, 210) на месте теп. Красностава, Орельск (1204; Ипат., 157), может быть там, где ныне Орлов Древняны, Орловский Майдан, Воля (к югу от Красностава) Бусовно и Охожа (1248; Ипат., 182), вероятно, теп. Бусовно на дороге из Красностава во Влодаву, на одной широте с Угровском, и к югу от нее сел. Оцкоржа, - Андреев (1245; Ипат., 181 теп. Андреево на Влодаве, несколько ниже Верещина) и уроч. Сухая Дорогва (1213; Ипат., 160, может быть на месте теп. двух деревень Сухавы на Влодаве же верстах в 10 от м. Влодавы) - эти русские местности дают возможность точнее определить северо-западную границу Волыни со стороны Лядской земли.

С севера и востока к Владимирской земле прилегали владения Киевского княжества, в которых ближайшим к ней пунктом на 3ападном Буге, мы видим город Берестье101. Весьма вероятно, что с этой стороны граница, начинаясь от устья Влодавы, так как по этой реке находились владимирские поселения, - шла к верховьям Припети и по правой стороне этой реки, захватывая устья ее притоков, Турьи, Стохода и Стыри, затем на юг по водоразделу между Стырем и Горынью до р. Вильи, впадающей в Горынь у Острога. На этой черте Начальная летопись указывает волынские места: Турийск (1097; Лавр., 114) теп. Турийск на р. Турье в Ковельском уезде, на дороге из Ковеля во Владимир, и Черторыеск (1101; Лавр., 1161 теп. Черториск на Стыри в Луцком уезде), а из киевских кроме Берестья и Выгошева102, Пинск и Дорогобуж (теп. Дорогобуж на Горыни, к востоку от Ровна). В известиях последующих веков мы находим, однако, более подробные указания. Так, в половине XIII в. в окрестностях Турийска ближе к Припети указываются города: Камень (1262; Ипат. в тексте ошибочно Каменец, 200, - теп. Камень Каширский к северу от уездного г. Ковеля), Мельници (там же, теп. Мельницы на реке того же имени, левом притоке Стохода, к востоку от Ковеля), и Небль гор. (на озере Нобеле, по левую сторону Припети к юго-западу, милях в 6-7 от Пинска), стоявший, по смыслу летописного известия, на самой границе Волыни с Турово-Пинскими землями103. На восточном порубежье ее, следует, кажется, искать Городно, составлявший в первой половине XII в. удел князя Всеволодка, внука известного Давида Игоревича. Если это действительно теп. м. Городно, в Пинском уезде, на границе с Ровенским между Стырем и Горынью, в таком случае рубеж надо положить по левому берегу Горыни; впрочем, Дубровица (1183; Ипат., 127, теп. Домбровиц милях в 5 к югу от Городна) Городеск, к которому может относиться известие 1257 г. (Ипат., 197, теп. сел. Городец, милях в 5 к югу от Домбровицы104), Степань, о котором поминается в известии 1292 г. (Ипат., 226, милях в трех к югу от Городца), принадлежавшие к Турово-Пинским землям (Карамзин, IV, прим. 175, стр. 76), - все эти городки лежат на левом берегу Горыни и могли составлять ряд киевских (Турово-Пинских) укреплений на волынском рубеже.

Следя далее на юг вверх по течению Горыни еще в половине XII в., мы встречаем волынские города: Чимерин (теп. Чемерин на север, милях в четырех, от Дубна на реке Путиловке, близ впадения речки с очевидно новейшим названием Миловидки, которая могла прежде называться Олыкой), Муравицу (1149; Лавр., 140), теп. Муравица на Икве ниже Дубна, милях в двух; Дубен, Кременец (1226; Ипат., 166), и против них киeвские города: Пересопница на Стубле (1150; Ипат., 49 на северо-запад от Ровна). Зарецк (1150; Лавр., 142; Ипат., 54), и Мыльск (там же), теп. Старый Мильск на р. Устье, несколько выше Ровна и несколько ниже его киевский же город Рогачов почти прямо к востоку от Пересопницы. По этим указаниям, волынский рубеж с киевской Погориной (т. е. областью по р. Горыни) на юг от туровского порубежья, определяется довольно подробно волоком между параллельно текущими притоками Горыни Путиловкой с Миловидкой с одной стороны и Стублей с другой, где теперь - по случайному совпадению, или на старой основе - проходит Ровенско-Луцкая граница, и вверх по Стубле к верховьям Горынских притоков, Збытенки, Устьи и Вельи (Вильи; Ипат., 172), по водоразделу между этими реками и Иквой. Город Шумск на р. Вилии принадлежал, как кажется, в половине XII в. к киевским городам (1149; Лавр., 140): по крайней мере, под 1152 годом он назван в числе русских городов, в противоположность галицких, и сверх того рядом с Бужском и Выгошевым, несомненно, уже киевскими городами (Ипат., 69). Из описания событий XIII века видно, что тогда крайним южным пунктом волынских владений был Торчев или Торцьвьск, лежавший в гористой местности к западу от Шумска и р. Вилии (1231; Ипат., 172, 173), может быть там, где теперь Старый Тараж в юго-западной части Кременецкого уезда, верстах в трех к югу от Почаева (на р. Икве)105. Что касается юго-западной галицко-волынской границы, уже описанной нами, то на ней известны волынские порубежные города, начиная от верховьев Гучвы: Бельз (1030; Лавр., 64; Ипат., 52 и т. д., теп. Бельз на р. Солоках), Бужск (1097; Лавр., 113, теп. Буск в Злочевском округе), Перемиль (1195; Ипат., 142, 173) теп. Перемель на Стыри, в Луцком уезде верстах в 10 от австрийской границы и несколько ниже его на Стыри же Боремль, Броды (Поуч. Моном.; Лавр., 103), теп. Броды на р. Сухой Цильке, правом притоке Стыря, и Всеволож (1097; Лавр., 113), точное положение которого остается неопределимым106. В пределах Волыни, кроме упомянутых уже городов Червеня, Бужьска, Острога, Бельза, Турийска, Черторийска, Брод, Перемиля, Начальная летопись знает еще Волынь, под которой в 1018 году была битва Ярослава со Святополком и союзником его Болеславом (там же, 62), а в 1077 году состоялся мир между Ярославичами - Изяславом и Всеволодом (там же, 85); положение его указывается в теп. сел. Гродек при слиянии Гучвы с Западным Бугом; на восток от него Владимир, стольный город Владимирского княжества (988; там же, 52, 72, 87, 88, 113, 110), Луческ (1075-88; теп. Луцк на Стыри же); к северо-западу от него Шеполь (1097-1112, теп. сел. Шепель на Ставе, левом притоке Стыря в Луцком уезде), и на юго-восток Дубен (1100; Лавр., 116, теп. Дубно на Икве).

ГЛАВА VI. Славяно-русские ветви на юго-западном побережье Днепра: дреговичи, древляне, поляне. Их первоначальные расселения. Подчинение их русским князьям. Образование Киевского княжества. Его границы. Лядско-киевский рубеж; рубеж ятвяжско-литовский. Область Новгородская. Полоцкое порубежье. Киевские владения по ту сторону Днепра. Южные границы Киевского княжества. Их изменения в эпоху Начальной летописи. Укрепленные места. Поросье и Побужье. Рубеж киево-галицкий и киево-волынский. Населенные места Киевского княжества.

На северо-восток от дулебов или волынян, в области Припети и к югу от этой реки, на пространстве между Стырем и Днепром, расселились славяне дреговичи (другвичи), древляне (дерева, древляне), и поляне (поли). По указанию Начальной летописи, дреговичи107 жили между Припетью и Западной Двиной, так, что принимая это известие в буквальном смысле, следовало бы допустить, что кроме побережьев северных притоков Припети, им принадлежали области Немана и Вилии с одной стороны, и левых притоков Днепра - Дручи и Березины - с другой; но между тем нет сомнения, что значительная часть Неманского и Вилейского бассейна с глубокой древности была занята литовскими племенами, а полость Березины и Дручи, по точным свидетельствам летописей, относящимся в событиям начала XII века, была заселена кривской ветвью славян. Так, в 1116 году Глеб Всеславич полоцкий повоевал дреговичей и сжег город их Слуцк, что на Припетском притоке Случи (теп. уездный город Минской губ.), и Владимир Мономах в отмщение за это сжег полоцкий город Минск (Ипат., 7). В 1127 г. Мстислав Мономашич отправил союзных князей на кривичей, на города их: Изяслав, Борисов, Логожск, которые, как и Минск, находятся в области Березины, и на Дрьютеск, теп. Друцк на Друче (Лавр., 130). Под 1149 годом Ипатьевская летопись называет главными пунктами всех дреговичей Клеческ, теп. Елецк у верховьев Припетского притока Лани и Слуцк.

Ввиду таких ясных и положительных данных, нет никаких оснований принимать дословно известие Начальной летописи о расселении дреговичей; может быть, следует допустить только, что летописец, отмечая области их между Припетью и Двиной, имел в виду не более, как указать, что поселения этого племени или земля дреговичей в его время, т. е. в конце XI в., лежали к северу от Припети по направлению к Западной Двине. Собственно область дреговичей ограничивалась на севере волоком или водоразделом между левыми притоками Припети с одной стороны и с другой - полостью Немана, занятой, как мы полагаем, в эпоху Начальной летописи ятвягами и полостью Березины, заселенной уже кривскими славянами. С подчинением ятвягов, когда главные массы их подвинулись далее на северо-запад, вниз по Неману, в соседство с пруссами, дреговичи с юга и кривичи с востока перешли в Понеманье, которого географическая номенклатура в области, лежащей ниже неманских притоков Сервеча с левой, и Березины с правой стороны, представляет признаки, общие всем землям, занятым позднейшей славянской колонизацией, - а именно гидрографические названия преимущественно иноязычного происхождения (Щарья, Зельва, Жижма, Дитва, Котра и т. д.), топографические же преимущественно славянского. Следы дреговского или дороговского населения в области Припети сохранились, может быть, в названиях теперешних населенных мест: Дороги и Старые Дороги на реке Орижне, притоке Птича, (на шоссе из Слуцка в Бобруйск), Дричиново, на волоке между Птичем и Свислочем Березинским, Дорошевичи (?) на Припети к востоку от Турова, Дрогичин к северо-западу от Пинска, и близ него на севере Доргужа, рядом с Ятвезем; речка Доргобужа, текущая из озера Горного в Яцольду, на ней Здитов; затем - в области Немана: Дорогова или Дорогва на Сервече близ селений Ятвизь и Литовщизна (к юго-востоку от Новогрудка), Дороглины между реками Щарой и Зельвянкой (в северо-западном углу Слонимского уезда); Дригиня речка, через Гривду вливающаяся в Щару (Слонимского уезда), и на ней несколько селений этого имени; к юго-востоку от них Деречин, Дорогичин между Зельвянкой и Россой, близ м. Изабелина на юго-запад от Ятвезей, что под Волковыском; Деречин, предместье г. Пружан и Дречаны на водоразделе между Неманом и Бугом, к юго-западу от Свислоча и находящихся близ него Ятвизей и Ятвезка.

Как кажется, население дреговичей простиралось на запад в область Западного Буга, с которым Припеть стоит в тесной связи через Мухавец, и таким образом оно охватывало северную окраину Дулебской области. К этой мысли приводят, во-первых, то обстоятельство, что Побужье, к северу от предположенных нами пределов Червенской земли, первоначально принадлежало непосредственно к Киевскому княжеству, во-вторых, названия урочища Сухой Дорогвы, в XIII веке бывшего близ границы волынско-польской, и селений, находящихся теперь в Побужье: Дорогуска на Буге, к востоку от Холма, Дорогуча на Вепре, к северу от Красностава, и далее на север: Дорогичин на Буге, - к северо-востоку от него Дроглин на дороге в Брянск, Дорожки на Нареве, к югу от Белостока, Дрига, близ Суховоля и известных нам Ядвижей. Таким образом, поселения дреговичей, начинаясь у волока между Березиной и Птичем, тянулись на запад, сначала соприкасаясь с инородцами в области Немана, а потом, занимая эту область, - к Бугу, за которым они сливались с мазовецким племенем ляхов, - и на север к Нареву и Бобру, где они отделялись болотами и лесами первоначально от пруссов, а может быть уже с XII века от ятвягов. Южными окраинами своими они сближались с расселениями дулебов. По крайней мере, на южных притоках Припети до сей поры названия некоторых местностей обнаруживают сродство с племенным их именем, - каковы, например, Старый Дорогинь, к юго-востоку от Овруча на Норине, Доротичи (?) на Случе, Дорогобуж (XI века) на левом берегу Горыни, Дорогищи у города Острога, недалеко от сел. Дулибы: эти пункты могут указывать на крайние юго-западные поселения дреговичей в области Горыни, или, как она была известна в древности, в Погорине. Заметим здесь, что причины раздора в XII в. между владимирскими и киевскими князьями, раздора, предметом которого служила Погорина со своим центральным городом Дорогобужем, могли скрываться в смешанности населения этой области (дулебы и дреговичи), и в нарушении русскими князьями старых земельных межей, которое запутало права и притязания, как с той, так и с другой стороны.

К востоку от дреговичей жили древляне (деревля, дерева), получившие свое название, по объяснению летописца, от лесистой местности, занятой ими: "зане седоша в лесех". Весьма вероятно, что первоначально "дерева" было нарицательным именем вообще для жителей Полесья, как теперь "полесовщик, полещук, полеха", известно, что одна из новгородских пятин, отличавшаяся лесным характером местности, называлась Деревской. Но уже задолго до основания Русского государства, деревляне обособились от других славянских ветвей, возникла Деревская с центральным городом Исъкоростенем108. Такими они являются уже в предании, сохранившемся из глубокой древности о том, что вскоре, по смерти Кия и его братьев, поляне "быша обидимы Древлями" (Лавр., 7). Для ближайшего определения положения Деревской земли служат немногие известия, которые представляет Начальная летопись, и которые дополняются отчасти летописными указаниями из XII-XIII в. В половине Х в. из многих городов Деревской или Древлянской земли, Начальная летопись называет Искоростень и Овруч, оба в области Уши, левого притока Припети; но нет сомнения, что, не ограничиваясь одной этой областью, она занимала гораздо большее пространство между дереговичами и полянами, западная граница ее подходила к Туровской области, то есть к земле дреговичей; это видно из раздела между детьми Владимира Святого, когда Святополк был посажен в Турове, а Святослав в "Деревех". Затем она спускалась на юг, параллельно Горыни и Случи, замыкая собой с запада обширный лес, известный под именем Чортова; в этом лесу, который тянулся на восток от Случи (Ипат., 174) до реки Уши (Лавр., 141; Ипат., 54), еще в ХIII в. река Деревная напоминала собой уже сгладившуюся тогда в русском мире Деревскую землю109. На юге она соприкасалась, по известию Константина Порфирородного с одним из половецких племен: это было по всей вероятности в верхнем течении Случи, где теперь, в Новоград-Волынском уезде, близ подольской границы, находятся селения Деревич и Деревичка, может быть, в той самой местности, где в XIII в. был болоховский город Деревич110. Далее на восток она прилегала к земле полян, собственно к Киевской земле, захватывая, как кажется, область Тетерева; по крайней мере, из известия о набеге половцев на Киевскую землю в 1136 году видно, что Деревская земля была недалеко от киевского Вышгорода, что на Днепре: половцы повоевали тогда до Вышгорода и до Дерев (Ипат., 14). В таком случае, на северо-западе она упиралась в Днепр.

Что касается северной ее межи, то по известию Начальной летописи о расселении дреговичей на север от Припети, ее следовало бы положить именно по этой реке; но мы видели уже, что это указание летописи вообще нельзя принимать буквально. На отмеченном нами пространстве, кроме уже названных нами местностей деревского наименования, теп. сел. Деревище к западу от Мозыря, верстах в 25, Черездеревь ручей к югу от Мозыря могут напоминать собой древнюю Деревскую землю. Сверх того, в соседних областях мы находим Деревок к западу от м. Любимова, у Стохада, уроч. Деревище к северо-западу от Нобля, Деревяни в северной части Дубенского уезда, и в области Немана: Деревная близ Немана в восточной части Новогрудского уезда, Деревная, на юго-западе того же уезда, на Тартаке, к северо-западу от него Деревная на р. Иссе, правом притоке Щарц, Деревянчицы к югу от Слонима верстах в пяти.

Ряд славянских племен в юго-западном углу нашей равнины замыкали поляне (поли), занимавшие нагорный берег Днепра. Пределы Польской или Полянской земли, насколько можно предполагать их, основываясь на немногих дошедших до нас сведениях, мы уже отчасти видели: на северо-запад по Тетереву она прилегала к Деревской земле, на западе, - в Погорине, где на Случи и теперь есть старинный город Подонное, а к северу от него, в Ровенском уезде м. Поляны, - к южным расселениям дреговичей, наконец, на юго-западе, по среднему течению Буга, к тиверцам, и на юге, может быть, к улучам, впоследствии отодвинувшимся к Карпатам и за Днестр. Во всяком случае первоначальные поселения полян спускались довольно далеко на юг по течению Днепра, и, вероятно, захватывали днепровское побережье до самых порогов, славянские названия которых известны уже с Х в. По мере усиления на западном берегу Днепра степных кочевников, поляне стали подвигаться к Киеву под защиту основанных поблизости княжеских городов, оставляя степи во владении азиатских пришельцев. Скоро, однако, они были принуждены уступить им и южную окраину своего княжения. Уже в половине XI в. побережья Роси и Восточного Буга, составлявших южное порубежье киевских владений, были заняты так называемыми черными клобуками, кочевниками, признавшими над собою власть русских князей, и мало-помалу привыкавших к оседлой жизни. В конце XI в., - как, увидим ниже, славянские поселения едва ли простирались на юг - с одной стороны далее Стугны, с другой Восточного Буга в том месте, где он поворачивает на юго-восток (близ теперешней подольско-киевской границы).

Земли полян, древлян и дреговичей вошли в состав киевского княжения, которому придавалось по преимуществу название Руси, Русской земли. Земля полян с городом Киевом сделалась центром русских владений Рюриковичей с 882 года. Древляне были присоединены к ним впервые в 884 году, а окончательно после известного восстания их против Игоря в 945 году. При Святославе они составили удел второго сына его Олега, а при Владимире Святом удел князя Святослава Владимировича, по смерти которого Деревская земля или Дерева уже не отделялась от Киевского княжества во все время, обнимаемое Начальной летописью. Время подчинения дреговичей русским князьям неизвестно, но почти нет сомнения, что и они, может быть, еще при первых киевских князьях до-Рюриковичах вошли в состав Русского государства. По крайней мере, известие о войнах Аскольда с полочанами дает основание предполагать непосредственное соседство тогдашних киевских владений с Полоцкой землей, а следовательно и зависимость дреговичей от киевского князя111. Константин Порфирородный, которому они известны под именем другувитов называет их в числе славянских племен, даннических Руси. Административным центром их земли был Туров. Владимир Святой отдал его сыну Святополку, так что Туров составил тогда особое владение, примыкавшее с одной стороны к Волыни, с другой к Деревской земле, уделу Святослава Владимировича. Но при разделе Русской земли между сыновьями Ярослава, Туров и тяготевшая к нему земля Дреговичей являются уже принадлежащими к Киевскому уделу, состоят в полном распоряжении киевского князя. После вторичного изгнания Изяслава Ярославича, когда киевским столом завладел Святослав, Туров был уступлен Мономаху, как то видно из его Поучения112, и оставался за ним до перехода на киевский стол Всеволода. Всеволод перевел Мономаха в Чернигов, придав Туров к уделу Ярополка Изяславича владимирского (Лавр., 87). По смерти Ярополка Туров отделился от Владимира, и в нем княжил некоторое время Святополк Изяславич (1088; Лавр., 89); но большую самостоятельность, как особый удел, Туров получил, только перейдя в род Мономаха113, хотя и тогда киевские князья представляли на него права, как на киевскую волость (1141; Лавр., 135).

Таким образом, в половине XI века Киевское княжество лежало по нижнему течению Западного Буга, Припети (за исключением юго-западных ее притоков), Тетерева, Стугны, Роси, до Восточного Буга на юго-востоке. Оно было окружено ляхами на западе, пруссами на севере, Литовско-Ятвяжской землей и Полоцким княжеством на северо-востоке, Черниговским на востоке, прилегая на юге к кочевьям степных варваров, а на юго-западе к галицким и волынским владениям. Более точное определение его рубежей может быть сделано только приблизительно, на тех же самых основаниях, какие были приняты нами при определении границ Галича и Волыни. Лядско-киевский рубеж составлял продолжение рубежа лядско-волынского. Начинаясь у реки Влодавы, он шел прямо на север, захватывая западное побережье Буга, может быть, к теп. посаду Вогину, в котором видят старо-русское село Воин, на границе с Польшей, и в окрестностях которого указывают остатки древнего порубежья114 мимо Берестья (1018; Лавр., 62, Бреста Литовского) к западу от которого на р. Кржне115 находится теперь сел. Ляховка, - Дрогичина (Ипат. под 1142), к югу от которого на реке, впадающей несколько выше его в Буг, мы видим теперь сел. Межки и Русаков, и к западу и к северо-западу сел. Русски (на полдороге к Соколову), Бучик Русский и Русска Строна (оба на дороге из Соколова в Нур); близ них с. Вратнов, - наконец, мимо Нура (1102; Лавр., 117), к болотистым низовьям Буга. Отсюда русские владения переходили, по всей вероятности, на правый берег Буга, простираясь по лесистой и болотистой местности до самого Нарева; по крайней мере, если не приурочивать к теперешнему м. Андрееву на р. Броке, русский город Андреев, окрестности которого были опустошены в 1245 году ляхами (Ипат., 181), мы видим здесь несколько местностей с названием Русь, каковы, например, Русь на р. Манке, правом притоке Буга к югу от Мазовецка, Русколонки к северо-западу от Андреева, близ сел. Дрогашева, Драги, Острожна. Порубежным на северо-западе Руси лядским городом была Бизна, при впадении Бобра в Нарев, в 1146 году уступленная лядскими князьями Межком и Болеславом тогдашнему киевскому князю Всеволоду Ольговичу (Ипат., 18).

Далее за Бобром, в теперешней восточной Пруссии, начинались земли, в XIII столетии, по указаниям наших летописей, занятые уже ятвягами, но в XI в., по свидетельству Бруно, принадлежавшие еще пруссам; в рассматриваемую нами эпоху вся болотистая и лесная область, замываемая этой рекой на севере, Неманом на востоке, верхним Наревом на юге, Неманским притоком Свислочем на юго-востоке и Бужским - Броком и Нурцом на юго-западе, едва ли может быть причислена к русским владениям; даже более - едва ли она не была занята в то время инородческими (ятвяжско-литовскими) поселениями, следы которых, как мы уже видели, заметны не только здесь, но и далее вверх по Неману и на юг, по водоразделу между Неманом с одной стороны, Бугом и Припетью с другой. Эти следы исчезают на южном побережье верхнего Нарева; только здесь начиналось сплошное славянское население, и здесь следует предположить ряд порубежных укреплений, которыми необходимо было оградить русские владения от хищных соседей.

В XIII столетии крайними русскими городами на литовской границе мы видим Бельск на Орленке, левом притоке Нарева (1253; Ипат., 188), и основанный тогда же Каменец на Лосне, впадающей в 3ападный Буг (там же, 207). Рассматривая затем подробные карты того края, мы видим на левом побережье Нарева, к востоку от Андреева, целый ряд местностей, которых названия дают основание предполагать в них остатки древнего укрепленного рубежа. Таковы: Грудок на Нареве и в окрестностях его - Стражи, Васильков, Стражники, Гродиско и т. п. (все на юго-восток от м. Нарева); затем несколько к северу Гродек на верхнем течении Супрасли, ниже его г. Васильков, к северу от которого Городянска, Стражна на Сокольде, к северо-востоку от Василькова, Заслав к сееро-западу от Белостока, а к юго-западу от Белостока сел. Городнены на речке Городне. Они - по соседству с ятвяжскими местностями, отмеченными нами выше.

Далее на восток от верховьев Нарева до истоков Щары и Сервеча, впадающих в Неман, первоначальный рубеж шел по Неману, Припетскому водоразделу, вдоль южных расселений ятвягов в Понеманье. На него могут указывать теперешние селения (в Пружанском, Кобринском, Слонимском и Пинском уездах), по верхним течениям р. Яцольды и Щары: Городяны, Воротна и Городец (что на Днепровско-Бужском канале), к югу от Пружан, Осека и Подгородье к востоку от Пружан, и к югу от Ятвезя, Городечна, приток Мухавца, Воротиничи на Мухавце, Стражовщина на Щарском притоке Гривде, три Городища у верхней Щары, Городники у самых истоков Щары и Городище у истоков Сервеча. Выше мы видели, что в области на восток от верховьев этих рек замечаются признаки уже сплошного славянского населения, тогда как в области, лежащей на запад от них по Неману и его южным притокам, несомненные следы древних ятвяжско-литовских заселений. В ХIII столетии Щара и Сервеч служили границей собственно русских земель (Пинск, Елеческ, Несвиж, Копыль, Слуцк) от Новгородской (Новогрудской) земли, в то время уже захваченной Литвой116. Это обстоятельство наводит на мысль, что и во время, и до присоединения этого края к Русскому государству именно по Щаре и Сервечу лежал русский северо-западный рубеж. Войны с ятвягами и литвой, начавшиеся с Х в., принудили эти племена покинуть свои южные расселения и двинуться вниз по Неману и перейти на правый берег его. Вслед за ними подвинулись от предположенной нами порубежной черты и русские укрепления, под защитой которых усилилось славянское население в Понеманье путем колонизации из среднего и верхнего Подненровья, из коренных земель кривичей, дреговичей, древлян и полян, оставивших следы свои в названиях многих селений этого края.

Таким образом явилась новая русская область, центром которой сделался Новгородок, основанный, по всей вероятности, еще в XI в., а прежние русско-ятвяжские границы сделались теперь ее границами со стороны старо-русских киевских владений. В ХIII в. здесь известны Турийск на Немане (1253; Ипат., 207), но всей вероятности, Турейки на правом берегу его несколько выше впадения Щары, Въслоним (1276; там же, 208, теп. Слоним), Волковыеск (теп. Волковиск, Въсвислочь (1255; Ипат., 122, теп. Свислочь), и Городно (теп. губ. гор. Гродна), передовое русское укрепление на Немане117. К востоку от устьев Щары киевские владения охватывали, как кажется, всю область верхнего Немана, с Несвижем, припетские притоки Случь и Птичь и днепровский приток Брагинку; водораздел между этими реками и областью Березины Днепровой служил им рубежом с владениями полоцкими и черниговскими. Здесь, в XI-ХIII в., порубежными местами являются с киевской стороны - Копыль, Слуцк, Брягин и Дудутки, о котором скажем подробнее ниже, с полоцкой Минск, с черниговской - Речица. Как возможные следы старого порубежья в этой местности, нелишним считаем отметить: Рубежевичи на р. Суле, правом притоке Немана, в западной части Минского уезда, к северо-востоку от него Воротники, далее на север Граничи у верховьев Свислочи и Птича, Сутин и Сутина в южном углу Игуменского уезда, на границе с Бобруйском, близ них Горожцы и Горожа в Бобруйском уезде, Городок на Птичи в Слуцком, Высокомеж у истоков Брагинки; Сутава близ левого берега Днепра, почти против Любеча, Городище близ устья Припети и т. д.

Восточную границу киевского княжения вообще составлял Днепр, который отделял его от княжеств Черниговского и Переяславского; левое побережье его носило название черниговской стороны, правое - киевской. Тем не менее, и на левой черниговской стороне замечаются киевские владения, тянувшиеся, как кажется, узкой полосой по Днепровскому берегу от устья Десны, близ которого находился Городец118, до речки Курани, которая сливается с Днепром напротив Треполя. Что же касается южного порубежья, то оно, прилегая к степям, занятым ордами азиатских кочевников, не представляло для киевских владений прочных и постоянных границ: они изменялись сообразно с положением, которое принимала Русь относительно бродячего населения западного Приднепровья, отступали или расширялись по мере его усиления или ослабления. Неизвестно, как далеко на юге простирались русские владения при первых киевских князьях Олеге и Игоре. Из договоров их с греками видна, однако, близость их к корсунским владениям греков. Днепровский лиман не принадлежал тогда Руси; но те статьи Игорева договора, которыми русь обязуется не зимовать "в устьи Днепра Белбережи, ни у святаго Елферия", и в то же время не допускать черных болгар до нападения на Корсунскую область (Лавр., 21-22), - эти статьи указывают, что земли ее доходили до корсунских границ, были, по крайней мере, близки к ним, и отделяли их от Болгарии. Ясно, что Русь господствовала тогда над всем течением Днепра и Восточного Буга. Это предположение подтверждается также и отношениями к печенегам, которые впервые явились у русских пределов около 918 года (Лавр., 18). В течение почти пятидесяти лет они остаются безопасными соседями Руси. При первом появлении своем они заключают мир с Игорем и только по соглашению с ним открывают себе путь к Дунаю. Несколько позднее они принимают участие во втором походе его на греков, причем нельзя не заметить, что они стоят в некоторой зависимости от русского князя: он берет у них тали или заложников, и посылает их воевать Болгарскую землю (Лавр., 19). Затем о них не слышно в течение почти двадцати пяти лет. Но события второй половины Х в., особенно войны Святослава в Болгарии, несомненно, должны были благоприятствовать их усилению в западном Поднепровье, в котором они приобретают мало-помалу перевес.

Прежде всего они утверждаются в "поле", т. е. в степях, простирающихся к югу от Карпато-Уральской гряды, образующей, как известно, днепровские пороги: Святослав думает уже обезопасить киевские владения тем, что он после первого нападения варваров на Киев "собра вои и прогна Печенеги в поле" (Лавр., 29). Но вскоре они захватывают и днепровские пороги. На это указывают обстоятельства смерти Святослава и прямое свидетельство Константина Порфирородного. Естественным последствием их усиления было запустение западного Поднепровья. К концу Х в. славянское население уже покинуло побережья Буга, Тясмини, даже Роси, сделавшиеся небезопасными. В усобицу детей Святославовых, крайним на юге, ближайшим к печенежским кочевьям русским городом является Родьня на устье Роси (980; Лавр., 33); но скоро и он исчезает из истории. Как кажется в это время все пространство почти до самого Kиeвa уже обезлюдело от опустошительных печенежских набегов. Для ограждения от них стольного города, Владимир начал ставить города; но возведенная им линия укреплений, по прямому свидетельству летописи, не простиралась на правой стороне Днепра южнее Стугны119. При этом Владимир не нашел уже здесь постоянного населения, и для того, чтобы заселить вновь поставленные города, был принужден "нарубати муже лучшие от Словен и от Кривичь и от Чюди и от Вятичь" (Лавр., 52). Архиепископ Бруно, бывший в Киеве в 1006 году и видевший порубежные укрепления, говорит, что они отстояли от города русского князя в двух днях пути, - следовательно, были именно на водоразделе между Стугной и Красной с одной стороны, и Росью с другой.

Энергичная борьба со степняками, память о которой сохранилась и в летописях, и в народном эпосе, доставила скоро перевес Руси над кочевниками, которые, в свою очередь, начинают отступать на юг; границы Киевского княжения раздвинулись в первой половине XI в. до Роси. Построение городов по побережьям ее принадлежит Ярославу, который населил их, между прочим, полоненными в походе на Польшу 1031 году ляхами. С тех пор область Роси оставалась до XIII в. южной киевской украйной. Появление половцев на запад от Днепра в половине XI века произвело важный переворот и в степном населении, и в отношениях к нему русских князей. Новые пришлецы в южно-русские степи нанесли решительный удар своим кочевым предшественникам, часть которых предпочла власть русских князей подчинению половцам и заняла южное порубежье Киевского княжества. Это были торки, берендеи, коуи, может быть, родичи печенежского племени, - известные под общим именем черных клобуков. Занимая все Поросье и верхнее Побужье, они мало-помалу привыкли к оседлости и к городской жизни, и в их городках, замыкавших Киевское княжество с юга, русское население получило твердый оплот со стороны степей.

Таким образом, в эпоху Начальной летописи южная граница Киевского княжества несколько раз переменялась, сначала отступая на север к Киеву перед наплывом печенегов, затем в довольно удачной борьбе русских князей с половцами снова отодвигаясь на юг. Эти изменения оставили по себе следы в укреплениях, которые в несколько рядов тянулись от правого берега Днепра на запад к Бугу. Древнейшие из них, относящиеся ко времени Владимира Святого, находились по водоразделу между Стугной с одной, Красной и Поросьем с другой стороны. По летописным известиям Владимирова времени, самыми крайними на юге Киевского княжества городами являются: Белгород, любимый город Владимира, в 997 году осажденный печенегами (Лавр., 34, 45, 55) и Василев, под которым была в 996 году битва с печенегами. Первый из них находился на реке Ирпени, на месте теперешней Белгородки, второй на Стугне, где теперь уездный город Васильков; кроме этих городов были, конечно, и другие по Стугне, и верхним течениям Унавы, и Ирпени, которые летописец не имел случая упомянуть. Но, по приведенному выше свидетельству очевидца Бруно, города не составляли в то время единственного средства защиты со стороны степей. По его словам, русский князь обвел свои владения от нападений кочующего неприятеля чрезвычайно длинным и крепким частоколом, находившимся в двух днях пути от его столицы. Для проезда в степи в нем были сделаны ворота. Следы этого укрепления без сомнения до сей поры сохранились в так называемом 3миевом вале, который тянется степью по южной части Киевского уезда от м. Триполья (при слиянии Стугны и Красны) на запад через сел. Барахтянскую Ольшанку мимо сел. Кодина, и, перерезав большую дорогу, идущую из Белой Церкви в Васильков, проходит полянами селений Парадовки, Великой Скнятинки, Фастова и Павни в Сквирский уезд к сел. Белки. На древность этого вала мы имеем несомненные указания в летописных известиях о битве русских князей с половцами в 1093 г. у Трипольских валов, и об известной Перепетовской битве 1150 г. в усобицу Юрия Долгорукого с Изяславом Мстиславичем (Лавр., 95; Ипат., 62). В одной старинной записи города, лежавшие к югу от этого вала названы Завольскими и Поросскими городами. Об укреплениях далее на запад, при Владимире Святом нет никаких данных; может быть, они охватывали верхнее течение Унавы, у верховьев которой находим селенья Городище и Городьска (у границ Волынской губ.), Ирпени (с сел. Яроповцы - древний Ярополч 1160 года (Ипат., 86, у истоков Ирпени в Сквирском уезде) и притоков Тетерева, где находятся теперь селенья Халам-городок на Пустоле, Рай-городок на Тетереве, в южной части Житомирского уезда, у подножья гряды холмов, составляющей водораздел между Восточным Бугом и днепровскими притоками.

Другой ряд укреплений - города Поросские - возник, вак мы видели, при Ярославе. В известиях о событиях, совершившихся при этом князе, нет указаний, какие именно города были основаны им в Поросье. Важнейшим из них был Юрьев, которого основание, как показывает самое название его, следует приписать Ярославу, и следы которого едва ли не скрываются в селениях Большой и Малый Ерчики, на р. Ростовце, в Сквирском уезде120. Весьма вероятно, что еще Ярослав сделал этот город центральным пунктом княжеского и церковного уиравления всей образовавшейся при нем области в Поросье. Во второй половине XI в. в Поросье упоминается несколько городов, которые могли возникнуть еще во время Ярослава, таковы: Растовец и Ятин (Неятин), окрестности которых были опустошены половцами в 1071 году, Святославль и Торческий (Торцинский), град или Торческ. Положение Святославля (1084-86; Поучение Мономаха; Лавр., 103) неизвестно; Растовец и Ятин определяются реч. Растовицей, которая, получив начало в Бердичевском уезде, протекает по Сквирскому и впадает с левой стороны в Рось, несколько ниже Сквиры. На ней надо искать летописного Растовьца: на пространстве от этой реки до Поволочи до сей поры сохранились еще остатки вала (в три сажени вышиной), поверх которого, по местному преданию, была когда-то стена из заостренного частокола, Ятин 1071 года приурочивается с достаточной достоверностью к сел. Ягнатину (на верхнем течении Растовицы), на полях которого указывают следы двух крепостей или замков.

Что касается Торческа, то он мог возникнуть уже по смерти Ярослава, вследствие подчинения торков русским князьям, при Изяславе, и никак не позже 1084-1086 года, ибо Поучение Владимира Мономаха говорит о нем именно в изложении событий этого времени121. Во всяком случае, в конце XI в. это был крайний порубежный город с половецкими кочевьями, - может быть, на месте сел. Торчица, на реке того же имени, с юга впадающей в Рось (в Таращанском уезде), или же там, где теперь м. Стеблев на Роси (к западу от Корсуни, в Каневском уезде), со следами древнего города. Таким образом, в конце XI в. и в начале XII владения киевских князей не переходили на юге за холмистый водораздел между Росью, Тясминем и реками Восточно-Бужского бассейна (Тикичи Гнилой и Горский). За Росью, по Бугу простирались уже половецкие кочевья; об этом ясно свидетельствует Мономах122. Но в XII в., как было уже замечено, обстоятельства изменились. На юг от Роси, по Тясмине и ее притокам и по притокам Синюхи утвердились черные клобуки, признавшие себя в зависимости от киевских князей. На границе их владений с половецкими кочевьями, отодвинувшимися к днепровским порогам и на Ингул, возникла целая система порубежных городков (Куниль-Такуниль 1150 г.; Ипат., 50 на м. теп. Конелы в Лицовецком уезде, Чюрнаев близ реки Выси, Кульдеюрев), и укреплений, остатки которых видны и теперь в непрерывном ряде городищ, на юге Киевской губернии от устья Тясмины до Буга в Гайсинском и Балтском уездах губернии Подольской123. Как кажется, они не причислялись и тогда к собственно киевским владениям, но под защитой их Поросье достигло значительной степени благосостояния, и в конце XII в. княжеские владения в нем считаются одними из выгоднейших в пределах Киевского княжества. На западе от истоков Роси киевские владения шли к Восточному Бугу, охватывая течение бужского притока Десны, на котором уже в половине XII в. мы знаем киевский город Прилук (1146; Лавр., 136) на м. теп. Старого Прилука (Бердичевского уезда), затем простирались по верхнему Бугу до истоков Горыни, прилегая сначала к степям, затем к галицким владениям. Здесь Начальная летопись называет Бужьский Остров, куда был выведен из Владимира Давид Игоревич известным решением долобского съезда князей (1110; Лавр., 113), может быть теп. Забузже к северу от Литина на Буге124, и Выгошев (1097; Лавр., 115), который в половине XII в. был захвачен галицким князем Владимиром вместе с другими порубежными киевскими городами - Бужском, Шумском (на Вилии), Тихомлем и Гноиницею (на Горыни, к западу от Заслава верстах в 15-20); он был, вероятно, на месте теп. Вышгородка на юге Кременецкого уезда, на границе с Галицией к северо-востоку от Збаража. У верховьев Горыни киевские владения сходились с волынскими; на рубеже с ними, который мы имели уже случай рассмотреть. Начальная летопись знает только Дорогобуж (1086; Лавр., 88) на Горыни, к востоку от Ровна, и Пинск (1097; Лавр., 110) на Припети. От устьев Горыни он поворачивал на запад и проходил, как можно предполагать, по Припети к Западному Бугу, где у устьев Влодавы упирался в волынско-польский рубеж.

Таковы были границы Киевского княжества в IX-XI в. Населенные места, которые называет Начальная летопись, группируются главным образом в Поднепровье, составлявшем самую важную часть его. Здесь известны: Вышгород (945), в лесистой местности на Днепре, в 15 верстах от Kиeвa, град Ользин, с деревянной церковью св. Василия, в которой были первоначально погребены князья Борис и Глеб (1015; Лавр., 57-58), в 1072 году перенесенные в новую церковь, поставленную князем Изяславом, вероятно, во имя этих святых (там же, 78); Киев, стольный город Русской земли на Днепре и вливающихся в него речках Лыбеди и Ручай или Почайне, на которой была пристань (Лавр., 26). Первоначально Киев был расположен только на Горе, на которой по преданию апостол Андрей водрузил крест, но впоследствии распространился на соседние холмы и на низменное побережье Днепра - Подолье, соединявшееся с Горою Боричевым взвозом (23, 50). Уже при Ольге, по преданию, сохранившемуся в XI в., каменный терем Ольгин был вне града, за городской стеной; Подолье же должно было заселиться еще раньше, так как в этой части Киева находилась церковь св. Илии, существовавшая при Игоре. Собственно город был распространен в 1037 году Ярославом, который обвел стонами прилегавшее к нему поле; остаток этих укреплений сохранился доныне в Золотых Воротах, на которых Ярославом же была поставлена церковь Благовещенья (Лавр., 6).

В XI в., по свидетельству, может быть, преувеличенному Дитмара, в Киеве было более 300 церквей и 8 торгов, но Начальная летопись упоминает только об одном торговище, бывшем первоначально на Подолье, и в 1068 г. переведенном на Гору (Лавр., 75). Важнейшие городские постройки находились на Горе; здесь летопись называет церковь св. Василия, поставленную Владимиром Святым на холме, где стоял прежде известный Перун (Лавр., 51), церковь св. Богородицы, (989-99; Лавр., 52) на площади, украшенной четырьмя медными конями и двумя медными же статуями, вывезенными Владимиром из Корсуня; близ нее двор Деместиков, на месте бывшего Ольгина загородного теремного двора (Лавр., 10), митрополья церковь св. Софии, построенная Ярославом в 1037 году. Тут же на Горе были, по всей вероятности, монастыри св. Георгия, и св. Ирины, основанные Ярославом (там же, 65), монастырь св. Димитрия, построенный Изяславом Ярославичем в 1051 году с церковью св. Петра и Павла, в которой погребен строитель ее Ярополк Изяславич (Лавр., 68, 88; Ник., I, 189), церковь св. Петра и Павла, поставленная митрополитом Иоанном в 1008 году (Ник., I, 112) и женский монастырь св. Андрея, основанный Всеволодом Ярославичем в 1086 году, и названный по имени дочери его Янки (Анны) Янчиным или Янциным (Лавр., 88, 154; Ипат., 12, 15, 21). На Подолье стояла церковь св. Илии. Кроме того, есть известие, что в Киеве еще до основания названных монастырей были монастыри греческие.

Из других построек летопись называет, кроме теперешнего двора Ольгина (Лавр., 23) ее городской двор и другой, княжий двор XI в. (Ярославов или Великий; Лавр., 73, 110), а также дворы: Гордятин и Никифоров на место Старого города, Воротиславль и Чудин, где был городской двор Ольги (Лавр., 10), Коснячков и Брячиславль. В окрестностях Киева, по той же стороне Днепра, находились: урочище Угорьское, часть высокого и стремнистого берега Днепра, против устья протока Черторыи, где была Аскольдова могила (Лавр., 10); здесь в XI в. стоял двор какого-то Ольмы и построенная им церковь св. Николая; далее Берестовое (980; Лавр. в XI в. Берестов) село с княжеским двором (Лавр., 98) и с церковью св. Апостол, поставленной Ярославом (там же, 67); оно занимало место теперешней крепости; близ него могила Тугоркана (тестя Святослава) "межи путем идущим на Берестовое и другим в монастырь идуще" (Лавр., 99), монастырь Печерский, основанный вскоре после смерти Ярослава подвижником св. Антонием (ветхий монастырь Лавр., 68), с каменной церковью св. Богородицы, построенной в 1073 году игуменом Феодосием (Лавр., 78-79); церковь св. Феодосия (1091) и, наконец, Выдобычи (Выдубичи) с монастырем св. Михаила Всеволожим (Лавр., 75, 88), и с Красным (княжим) двором, построенными Всеволодом Ярославичем (там же, 98). Все эти места находились от Киева вниз по Днепру.

На запад от Печерского монастыря, между ним и гор., урочище Клов, на котором Стефан, прежде игумен печерский, а потом епископ владимирский, основал монастырь св. Богородицы Влахернской, сожженный в 1096 году половцами (Стефанечь монастырь) и в 1108 году возобновленный (Лавр., 121); близ него Германечь монастырь, может быть, Германа, игумена монастыря св. Спаса на Берестовом (там же, 98); за ними далее на запад полагают село Предславино, отданное Владимиром Рогнеде (980; Лавр., 34). К северу от Киева, вверх по Днепру - гора Щекавица (теп. Скавица) с Олеговой могилой (Лавр., 16), и села Капичи и Дорогожичи (Дорожичи; там же, 32), где стоял Владимир, готовясь к осаде Ярополка, затворившегося в Kиeве, места, теперь неопределимые; впрочем, известно, что Дорогожичи были по Вышеградской дороге (Ипат., 100) под самым Киевским болоньем (там же, 90). На левом песчаном и лесистом берегу Днепра ближайшие к Kиeвy киевские места были: Ольжичи (Лжичи) или Ольгово село на Десне (946; Лавр., 25. Ник. лет., 1) как полагают, при истоки Черторыи; близ него (Ипат., 18) Городец (при повороте речки Радосыни или Радуни), в котором в 1026 году был заключен мир между Ярославом и Мстиславом, и в 1076 г. киевляне встретили тело князя Изяслава Ярославича (там же, 88); в 1097 г. здесь было сборное место приднепровских князей, восставших против киевского князя Святополка, по случаю захвата и ослепления Василька теребовльского (Лавр., 111), - и урочище Долобьск, где на съезде князей в 1103 году был решен поход на половцев (там же, 118). Тут же надо положить Любечь (Любчь), в котором состоялся известный сейм князей 1097 года (там же, 109) и который, действительно, нельзя приурочивать к местности Любеча черниговского, уже по тому одному, что все известные нам общие съезды южно-русских князей происходили в окрестностях Киева, а из обстоятельств 1097 г. не видно, почему бы на этот раз князья могли выбрать, вместо центрального Киева, незначительный черниговский городок125. Киевский Любечь был, как указывает Бороздин, близ озера Подлюбского, соединенного ручьем с Радосынью, к востоку от озера Долобского и к югу от Городца. Из других киевских городов летопись называет - по Днепру: Саков, на левом берегу Днепра, где в 1101 году происходили переговоры с половцами о мире (Лавр., 117); в 1095 году жители окрестностей этого города (засаковцы), вследствие нападений половцев, были переведены Святополком на правый берег Днепра (там же, 97) теп. Салков, м. на Днепре Полтавской губ. несколько выше впадения Курани126; Халеп (Поучение Мономаха; Лавр., 103, теп. Холопье м. при устье Стугны), порубежный город киевский на правом берегу Днепра; Святополч град, построенный Святополком в 1085 году на Витичевом холме для жителей городов, разоренных половцами (Лавр., 97), впоследствии Витичев город (теп. Витячево село верстах в пяти ниже Холопья); Заруб (1096; Лавр., 98), при котором была переправа через Днепр; в окрестностях его с XI в. кочевали торки и берендеи, в 1105 году побежденные половецким ханом Боняком (там же, 119), теп. Зарубинцы, на правом берегу Днепра, несколько выше устьев Трубежа127, наконец, упомянутый уже нами Родня город на устьи Роси. Сверх того, с XI в. известен на Днепре Канев и Корсунь (Керсунь), о которых нет, однако, летописных указаний; они упоминаются в Патерике Печерском. На притоках Днепра - по Припети: Туров (980; 32, 103, 110), Пинск (1097; 110), древлянские города - Вручай (977; Лавр., 31-32: теп. Овручь на Норине, с левой стороны вливающимся в Ушь), и Исъкоростень, взятый Ольгой в 946 году (там же, 23; теп. Искорость на Уше в южной части Овручского уезда), Выгошев и Дорогобуж (1084; 88, 114) на Горыни; на Здвиже, правом притоке Тетерева - Здвиждень град, по дороге из Киева во Владимир (1097; Лавр., 111; на месте теп. Здвижки, селения Радомысльского уезда), по Ирпени - Белгород (980; Лавр., 34. теп. м. Белогородка), любимый город Владимира Св., в 991 году вновь укрепленный им, был в 997 г. осажден половцами; в 1097 году в Белгороде был ослеплен Василько теребовльский; Желань сел. недалеко от Киева, при котором половцы разбили Святополка в 1093 году (Лавр., 94); теп. Жиляне или Жуляне сел. Киевского уезда на р. Борщаговке, правом притоке Ирпени; урочище Увятичи, на котором в 1100 году состоялся съезд князей (Лавр., 116), по всей вероятности на речке Вете, вливающейся в Днепр выше Стугны, на Стугне - Василев (Василив; 988; Лавр., 48), основанный, по всей вероятности, Владимиром Св., с церковью Преображенья, построенной этим князем в память избавления его от опасности в битве с печенегами, бывшей под этим городом в 996 году (там же, 54); Треполь, под которым рyccкиe князя были разбиты половцами в 1093 (там же, 94, теп. Триполье, при слиянии Красны и Стугны). На южной окраине Киевского княжества, в Поросье, как мы видели, Торцийск или Торческий град и Юрьев, Растовец, Ятин, Святославль, и в Побужье Бужский Острог и Выгошев замыкали собой ряд городов, известных здесь Начальной летописи.

ГЛАВА VII. Славяно-русское население Днепра. Характер известий о нем Начальной летописи. Географическое распространение северян. Славяне в пределах Хазарского царства. Тмутаракань. Радимичи и вятичи. Образование княжеств черниговского и переяславского. Посемье. Земля вятичей. Их рубежи и населенные места.

На восток от Днепра Начальная летопись указывает славяно-русские земли северян, радимичей и вятичей. Переходя к рассмотрению их географического распространения, нельзя не заметить, что вообще Начальная летопись сообщает о них несравненно меньше географических известий, чем о населении собственно Русской земли. Помимо того, что собственная Русь имела значение центра слагавшейся общерусской жизни, что в нем главным образом сосредоточивались события, в летописном описании которых ее география должна была выступить подробнее и обстоятельнее, - относительное богатство летописных известий о ней объясняется также самым происхождением Начальной летописи. При всей общности ее характера, все-таки очевидно, что она возникла в Киеве, и что составитель ее гораздо ближе и с большими подробностями знал события, совершавшиеся в Киевской Руси, чем в других краях молодого государства. Они представляли для него самый живой и существенный интерес, между тем как сведения о жизни в других частях Руси доходили до него только в общих, главных чертах, и в таком виде заносились в летопись. По этому известия летописи о восточном Поднепровье, "верхних землях", Подвинье, Новгородской области отличаются краткостью, отсутствием подробностей, причем естественно географические указания встречаются в них еще случайные, реже, чем в известиях о собственной Руси. Что касается юго-восточной Руси, то, кроме скудости летописных известий, изучение ее географии значительно затрудняется недостатком того важного материала, какой могут в известной степени представлять данные географической номенклатуры. Во весь древний период нашей истории юго-восточная Русь подвергалась постоянным опустошительным набегам соседних степняков, набегов, которые завершились конечным разорением ее от татар. Постоянная опасность извне не позволяла славянству утвердиться здесь с надлежащей крепостью, хотя бы и так, как оно могло утвердиться в Киевской Руси и в землях прикарпатских. Отсюда шли постоянные выселения на более безопасный север; места выселенцев занимали выходцы из других славяно-русских земель, но чаще всего они оставались незаселенными или же становились добычей степных варваров. После татарского погрома произошла полная смена населения юго-восточной окраины128. Такие перемены не могли не отразиться и на ее географической номенклатуре. Большая часть старо-русских названий не только топографических, но даже хорографичесвих исчезли в этих переворотах. Весьма немногие местности удержали те названия, под которыми они являются в кратких летописных известиях; названия племенные или староземельные, которые могли бы послужить указанием - конечно весьма шатким и сомнительным - при определении прежнего распространения славяно-русских ветвей или земель, - исчезли. В то же время неустойчивость и слабость населения, зависимость от азиатов не позволяли юго-восточному славянству развиваться свободно тем путем, каким шли другие славяно-русские ветви. Земли, сложившиеся у северян, радимичей и отчасти у вятичей, не могли достигнуть той самостоятельности и выработать такую отдельность, с какой являются земли по правую сторону Днепра. Их взаимные отношения были определены слабо и их деятельность по обеспечению рубежей от соседей, как соплеменных, так и инородческих, была, как кажется, ничтожной в сравнении с такой же деятельностью славян на запад от Днепра. Довазательства этому представляются, между прочим, в том, что до нашего времени в древних пределах юго-восточной Руси почти не сохранилось тех следов земельных порубежий, какие мы находим на правом берегу Днепра в многочисленных городках, стражах, воротах, осеках, межах, рубежах и т. п. Может быть, однако, что археологические исследования прольют новый свет на этот важный и темный вопрос древне-русской истории.

По известию летописи, область северян (север, северо264) простиралась по Десне, Семи (Сейму) и Суле; следовательно, она прилегала на западе к Полянской и Кривской землям, с севера к радимичам, жившим по Соже, на северо-восток к поокскому населению вятичей, представляя на юго-востоке и юге славяно-русскую украйну с кочевьями азиатских выходцев. Их западная окраина во всяком случае доходила до Днепра. Это видно из обстоятельств, сопровождавших раздел Русской земли между братьями Владимировичами - Мстиславом и Ярославом - в 1024 году, когда Мстислав тмутораканский, одержавши над братом победу в известной Лиственской битве, благодаря поддержке северян, добровольно уступил ему Киев, а за собой удержал Чернигов, - причем Днепр остался рубежом их владений. Мы видели, что в XII в. киевские владения простирались узкой полосой по левой стороне Днепра от низовьев Десны до устья Курани; но эти владения имели характер подгородных мест Киева, и даже в то время нисколько не ослабляли порубежного значения Днепра, разделявшего киевскую и черниговскую стороны. Что касается кривичско-северянского порубежья, то некоторые указания на него может представлять топографическая номенклатура волока, разделяющего течение Брягинки и Днепра. Здесь по правую сторону Днепра к юго-западу от Радули, лежат селенья Севки, и близ него - Сутава (к юго-востоку), Кривец (на юг), Новое Городище на р. Брягинке, далее на север опять Кривец близь м. Лоева и у верховьев Брягинки - Вышомеж. Такое совпадение данных современной географической номенклатуры на таком небольшом сравнительно пространстве не позволяет видеть в нем ничего случайного, и едва ли будет слишком смело допустить, даже основываясь только на этих данных, неподкрепляемых иными свидетельствами, что здесь, на этом Брягинско-Днепровском водоразделе, сходились рубежи земель Северской, Кривской, Радимичской и Полянской. По левую сторону Днепра северный предел северян составлял без сомнения водораздел между бассейном Сожи с Ипутью, который был занят радимичами, и полостью Десны (реки Свинь или Замглай, Сновь). Летопись указывает тут чернигово-северские города Любечь, теперь местечко на Днепре, Листвен (1024; Лавр., 64), который приурочивается к сел. Листвену, лежащему на юг от уездного города Городны, на ручьях, вливающихся в Сновь с левой стороны, Ропеск (1159; теперь Ропск Старый в Новозыбковском уезде, в 35 верстах от уездного города на р. Ирне), Новгород, за которым удержалось по преимуществу название Северского. На подробных картах этого края замечаются, кроме Городни на речке того же имени, через Смячь вливающейся в Сновь, еще несколько названий, которые нельзя опустить из виду при определении этнографического распространения северян, а именно: (Страшиво-Страживо? к юго-западу от Стародуба и верстах в 10 от него к северо-западу) Рубежное, близ которого сел. Большой и Малый Кривець (в Новозыбковском уезде), а также Городище у Судости в Стародубском уезде, к юго-востоку от уездного города, и вблизи Погара, древнее название которого Радогощ едва ли не сохранило след племенного наименования радимичей.

Далее на север по Десне северянские поселения простирались между радимичами и вятичами. Земельный рубеж с вятичами должен был проходить по Окско-Деснянскому водоразделу, где летопись указывает в XII в. местности, которые хотя и принадлежали в Черниговскому княжеству, но тем не менее не причисляются ей к земле вятичей, и которые, следовательно, могут быть отнесены к области северских заселений. Таковы Болдыж лес (1145; Ипат., 26), урочище на пути из Путивля и Севска в Корачев, там, где теперь указывается сел. Болдыж у гор. Дмитровска Орловской губ., Корачев, Магощ130 (1147; Ипат., 30), Дьбрянск (Брянск; 1147; Ипат., там же), Въщиж (1143; Ипат., 19), на Десне в 40 верстах выше Брянска. Здесь, на этом водоразделе, в холмистой и лесистой местности по восточным границам теперешних Дмитровского и Карачевского уездов замечаются теперь городища: Криво-Городище на Кроме, левом притоке Оки, Волоцкое Городище в южной части Карачевского уезда, Верхний и Нижний Городцы по дороге из Севска в Карачев, к западу от Городища Водоцкого, близ них несколько далее на запад Городи на ручье, с юга вливающемся в Деснянский приток Навлю и др. Как далеко на север за верховья Десны простирались северянские заселения указывают названия левого притока Москвы реки Северска, известного под этим именем с начала XIV века и города Свирельска, бывшего Черниговской волостью, на рязанском порубежье131. Впрочем, в этом краю, как уже было сказано выше, первоначальное население составляло инородческое племя мери, и славянство является здесь населением пришлым, хотя и в весьма отдаленное время. Сколько можно судить по топографической номенклатуре, колонизация шла сюда с разных концов восточного славянства и главным деятелем в ней было великое племя кривичей.

Юго-восточные расселения северян шли по Семи (Сейму) с областью которого Подесенье сближается рекой Севой, вливающейся в Десну через Нерусу. Здесь только указывает их летопись, но есть много оснований думать, что они простирались даже в эпоху образования Русского государства гораздо далее на восток и юго-восток, в область Северного Донца, известного на Руси под именем Дона, как то видно из описания похода на половцев в 1111 г.132, и в область самого Дона. По известиям мусульманских писателей IX-Х века, славяне составляли в Хазарии, простиравшейся по Дону и Волге до Кавказского хребта, не только значительную часть городского населения, но довольно многочисленное оседлое, следовательно, деревенское или сельское население, из которого, как свидетельствует Баладури, сирийский вождь Марван, в набеге на Хазарию, вывел до двадцати тысяч славян. Нет нужды ни предполагать в этих славянах те славянские ветви, которые по известиям нашей летописи платили дань казарам (т. е. северян по Десне, Семи и Суле, вятичей, радимичей и полян), ни отвергать справедливость этого известия, опираясь только на том соображении, что сирийский вождь не мог проникнуть так далеко в глубь Восточно-европейской равнины, на Днепр, Сулу, Сейм, Сож, Оку: он нашел оседлое славянское население в пределах самой Казарии, в плодородных поречьях Северного Донца и Дона.

По прямому свидетельству Массуди, еще в его время (во второй половине Х в.), русские и славянские племена языческой религии обитали в пределах Казарии: они имели особого судью, который судил их по закону язычества, то есть по закону разума; русь и славяне составляли войско царя и его прислугу. Самый Дон у многих из мусульманских писателей, вообще хорошо знакомых с восточными окраинами Европейской России, называется славянской рекой. Это название, еще чаще придаваемое Волге, должно было явиться не только вследствие того, что верховья этих рек лежали в земле славян, но и в силу того, что на их побережьях и в их полости славянство, если и не было населением, преобладающим по численности, то заявило себя достаточно самобытной и сильной деятельностью среди кочевого и перемежающегося азиатского населения. Это название дает также основание предполагать, что на юго-востоке равнины славянство могло простираться, по крайней мере, до нижнего течения Волги, которая у теп. Царицына отделяется такии незначительным волоком от полости нижнего Дона.

Существование Тмутаракани, славяно-русской колонии на устьях Кубани, начало которой относят обыкновенно к Х в., показывает, что славянское население в глубокой древности доходило по черноморскому побережью до Кавказских гор, в соседство ясов, касогов и обез133. Сильное Хазарское царство, опираясь само главным образом на славянство, обеспечивало славянству, жившему в его пределах, спокойное существование. С падением его под ударами русских князей Олега и Святослава, с подчинением его территории власти Руси, единоплеменное или родственное славянское население, естественно, должно было получить перевес над инородческим населением. Связь с Поднепровьем через низовья Дона и Донца, по левым притокам Днепра, очевидно, усилилась. Торжество христианства в Поднепровской Руси отразилось в Тмутаракани основанием особого епископства, стоявшего с Kиевом в близких и частых сношениях.

Окруженная со всех сторон враждебными соседями, горными ясами и касогами с юга, греками с запада, азиатскими степняками, постоянно наплывавшими с востока, Тмутаракань, пока не пала окончательно в конце XI в., служила убежищем и приютом для многочисленных выходцев из разных концов русского славянства, которых влекли туда жажда воинской деятельности, чести и добычи, отчасти же недовольство своим положением на Руси. Здесь, в местном населении, князья-изгои легко находили себе дружину и союзников в воинственных инородцах, и воинов в местном славянстве. Так, мы видим, что первый тмутараканский князь Мстислав Владимирович, предъявивши свои права на владения в Приднепровской Руси, является с инородческой дружиной, казарами и касогами, и с воинами-северянами. Постоянная связь Тмутаракани с Черниговом, зависимость ее от черниговских князей, которая признавалась на Руси делом законным и бесспорным134, могла основываться только на племенном или земельном сродстве ее славянского населения с населением Подесенья, Посемья и Посулья и заставляет видеть в славянском населении этого края разветвление северян. С падением власти русских князей в Тмутаракани, с усилением азиатских кочевников на Понтийском побережье, славянское население на юго-восточной окраине исчезает. С начала XII в. его крайние следы замечаются только на Дону, т. е. собственно теперешнем Северномь (Северском) Донце, но уже среди господствующего и преобладающего инородческого населения. В городе Шарукани видно население, близкое русским воинам, по крайней мере, по вероисповеданию, очень может быть, по языку и происхождению135. В конце XII в. крайним славяно-русским пунктом был город Донец, в котором знаменитый Игорь Святославич нашел безопасный приют после одиннадцати дневного бегства из половецкого плена136. Как далеко на юг простирались славянские поселения на восточной стороне Днепра неизвестно. К концу Х в. мы застаем их окраины на Суле реке, но если и здесь славянское население было также принуждено постепенно отступать к северу перед наплывом степных инородцев, как то было на западной стороне Днепра, то необходимо допустить, что их первоначальные поселения заходили гораздо далее на юг.

Ближайшими соседями северян были радимичи, поселения которых Начальная летопись указывает по р. Сохе. Эта ветвь восточного славянства занимает в ряду других ветвей, по степени самостоятельности, с какой они являются в эпоху образования русского государства едва ли не последнее место. Нет сомнения, что они, как и соседи их вятичи, выделились из среды славянства позднее других. Во времена летописца еще сохранялись предания об их общем происхождении от ляхов, об их родоначальниках Радиме и Вятке, - предания, каких летопись не знает уже относительно других племен и земель, и которые поэтому могут служить признаком более позднего обособления по-окского и по-сожского населения из общей массы славянства. Весьма вероятно, что земельный союз общин и волостей, особенно у радимичей, по самой недавности его образования, не успел еще окрепнуть к эпохе заложения русского государства, и что в этом надо искать причину незначительности роли, которую занимала земля радимичей в период, обнимаемый Начальной летописью. Сообщив предание об их происхождении, летопись опускает их в рассказе о племенах, плативших дань казарам, хотя они и принадлежали к их числу. Из обстоятельств, которыми сопровождалось подчинение радимичей Руси видно, как слабо и несамостоятельно было это племя, даже в сравнении с северянами и вятичами, которые, как окраинное население, более подвергались внешним опасностям, и, по-видимому, должны были бы оказать по отношению к Руси менее устоя, чем защищенные ими радимичи. Последние приняли власть русских князей без борьбы и сопротивления, путем переговоров. "Посла, говорит летопись под 884 годом (Лавр., 10), Олег к Радимичем, рька: кому дань даете? они же реша: Козаром. И рече им Олег: не дайте Козаром; но мне дайте, - и въдаша Ольгови по щелягу, якоже Казаром даху". Далее летопись, упомянув их в числе племен, принимавших участие в Олеговом походе на греков, забывает их почти до самого конца Х в. Последнее известие о радимичах также мало говорит в пользу их земельной особности и самостоятельности, и, как взятое, несомненно, из народного предания, отразило в себе довольно неуважительный взгляд тогдашней Руси, т. е. Киевского Поднепровья, на это слабое племя. Победа, одержанная над радимичами на р. Пищане воеводой Владимира Святого Волчьим Хвостом в 984 году, подала повод Руси "коритися" им "глаголюще: Пищаньцы волъчья хвоста бегають" (Лавр., 36). В эпоху составления Повести временных лет радимичи платили дань Руси и везли повоз (там же).

Все эти краткие известия свидетельствуют о крайней слабости радимичей, как отдельной земли; но еще больше она доказывается отсутствием в летописи даже самых отдаленных намеков на существование у них городов, которые имели бы центральное значение для их земли; видно, что племя это, войдя в состав Черниговского княжества, очень скоро потеряло всякую тень самостоятельности. Конечно, еще в XII в. летопись пользуется именем радимичей для обозначения одного из путей из Киевского Поднепровья в Суздаль (Ипат., 77); но едва ли можно принять это в доказательство тогдашней особности их земли. Напротив, два города, известные в XII в. в Посожьи, Чичерск (1159; Ипат., 84) и Гомъи (1142; 54) являются простыми волостями черниговских князей, не составившими даже особых уделов, между тем, как в других княжениях старо-славянские земли легли в основу удельного расчленения. Как кажется, здесь надо искать причин недостатка как летописных свидетельств, так и указаний современной топографической номенклатуры для определения - сколько-нибудь приблизительного - географического распределения радимичей. Как кажется, однако, область Сожи, где указывает их летопись, была занята ими не вся. В южной части ее радимические поселения могли сходиться с кривскими с одной стороны, и с северскими с другой. На волоке, отделяющем нижнее течение Сожи от ложа Днепра, мы видим (в северном углу Речицкого уезда) Кривск на р. Узе, и близ него Радеев; затем в южной части Рогачевского уезда Городец на р. Ржавце и Городок близ верховьев сожского притока Чечоры, и несколько севернее Городец с окрестными селениями Кривском и Сытоками. Далее на север (в тепер. уездах Старобыховском, Чауском и Чериковском) вовсе незаметно радимичских наименований, за исключением Радимли на р. Проне. Здесь преобладают кривские названия, так что весьма вероятно, что область верхней Сожи, по крайней мере, от устья Вехры, на которой в XII в. мы видим смоленский город Мстиславль (1156; Ипат., 80), была занята кривскими заселениями, и радимичи не успели в ней утвердиться.

Порубежье с северянами мы старались определить выше, именно водоразделом Посожья со Сновью, хотя есть основание предполагать, что восточные - может быть, колонизационные - расселения радимичей или заходили в глубь Северской земли, или же, может быть, даже окружали ее с северо-востока, отдаляя ее от поокского населения вятичей. На такое предположение наводит целый ряд местных названий, напоминающих радимичей, который замечается в области Десны, Сейма и верхней Оки. Так, мы видим - в области Десны, кроме Радогоща, Радоща, известного уже с XII в. (1155; Ипат., 73, теперь Погар на Десне), Радомку к западу от Новгорода Северского на Олешне, притоке Убеди, речку Пещань, с левой стороны вливающуюся в Десну, близ селений Радчина, Радинского и Радушина в южной части Брянского уезда, Радовище на речке Радовище, вливающейся в Вытебеть, Карачевского уезда, речку Радицу, левый приток Болвы (на юге Жиздринского уезда), на Нерусе Радогощ, ниже Дмитровска, и на одном из левых притоков ее, к юго-западу от Дмитровска Радогощ (тут же к юго-западу от Севска Ратковичи); в области Сейма - Радубеж, Радегощ, Радудичи. Обилие местных названий, сходных с земельным именем радимичей в области Оки, указывает, что и радимичская ветвь славянства принимала деятельное участие в колонизации этого первоначально финского края.

На правой стороне Оки такие названия не заходят севернее Упы, в области которой лежат Радугощ и Радушное, к северо-востоку от Одоева, тогда как по левым притокам Оки они замечаются в области Жиздры, Угры, Протвы, даже Москвы реки, хотя и в весьма незначительном числе. Крайней на северо-востоке ветвью русского славянского населения были родственные радимичам вятичи. Их географическое положение летопись определяет Окой; но и это определение, подобно многим другим летописным указаниям, можно понимать только, как приблизительное и общее, ибо, по свидетельству этнографического введения той же летописи, еще в ее время на нижнем течении Оки, "по Оце реце, где потече в Волгу", сидело финское племя муромы; сверх того, мы видим, что поселения мери и мордвы должны были заходить также в область средней Оки. Таким образом, земля вятичей занимала только часть Окской полости. Описание известной борьбы между Мономашичами и Ольжичами XII в., в которой земля вятичей является одним из главных мест действий, дает некоторую возможность определить, что именно разумелось под вятичами в этом веке, - а свидетельство XII в. имеет, конечно, важное значение для уяснения географического распространения этого племени в более раннее время. Из похода Изяслава Мстиславича киевского иа Святослава Ольговича в 1146 году видно, что в то время крайними на востоке черниговскими городами, не входившими в состав вятичей, были Корачев и Дьбрянеск (1146; Ипат., 28 и слл.) в Подесенье. Были ли то северские или радимичские города, неизвестно137, но, по определенноому указанию летописи, земля вятичей отделялась от Корачева лесом, и ближайшим к ним вятичским городом является Козельск на Окском притоке Жиздре. Такими же черниговскими волостями, не принадлежавшими, однако, к земле собственно вятичей, являются Обловь или Блове с городом того же имени, несомненно, местность по течению левого притока Десны Болвы, Болдыж лес, на пути из Севска в Корачев, и Магощ, так что лесистый и холмистый водораздел между деснянскими притоками Нерусой, Навлей, Ровной и Болвой с одной стороны и Окским притоком Жиздрой с другой может быть принят западным порубежьем земли вятичей. С юга их расселения едва ли не ограничивались порубежьем Зуши, ибо в половине ХII в. город Мченеск (Мценск) является уже вне Вятичской земли138. Как далеко на север простирались коренные поселения вятичей, - определить трудно. С этих сторон они сходились с инородческими племени мери, мордвы, мещеры, которые должны были издавна отступить перед их колонизационным движением вниз по Оке и вверх по ее притокам, из которых только важнейшие носят инородческие названия, то есть были первоначально заняты инородцами, тогда как славянские наименования большинства второстепенных рек и их притоков указывают, что их побережья было впервые заняты и культивированы славяно-русскими поселенцами, и что эти поселения должны восходить к глубокой древности139. По географической связи области верхней Оки с Москворечной и Клязменскими полостями, которую мы старались выяснить выше, можно, кажется, заключать, что в колонизации, по крайней мере, южной части Ростово-Суздальской области XII в. вятичи издавна принимали деятельное участие, хотя связь этой области с кривско-словенскими землями, замечаемая с первых времен нашей истории, дает основание признавать более деятельное участие в этой колонизации за поильменскими и поднепровскими славянами. Мы видим, что в эпоху образования Русского государства они стояли уже твердой ногой в области нижней Оки, проникнув, конечно, через Клязьму в Муром, который, по летописному преданию, входил в состав владений первого русского князя. Что касается расселений вятичей на восток, то по летописным известиям XII в. следует заключить, что земля собственно вятичей того времени простиралась от Зуши вниз по Оке, ограничиваясь ее течением с северо-запада, до Осетра, за котором начинались земли, первоначально занятые мордвой, в эпоху Русского государства уже колонизованные выходцами из разных концов восточного славянства. В эпоху Начальной летописи колонизационное движение в эту сторону перешло за область Прони, ибо основание Рязани на Оке, ниже устьев Прони, города, сделавшегося в XII в. центром отдельной княжеской волости, следует отнести не позже, как ко второй половине XII в. На юго-восток они могли доходить по Сосне до верхнего Дона и Воронежа, в соседство северских расселений. В это время чисто вятичскими городами являются Козлеск или Козельск (на Жиздре), Дедославль, где в 1147 году черниговские князья Давидовичи созывали вече вятичей (Ипат., 29, теп. Деделова Слобода, к юго-востоку от Тулы на Шивороне, притоке Упи; близ истоков Осетра сел. Дедиловские Выселки); Лобынск (Люблинец Амосов) против устья Протвы, Неринск, как, вероятно, у устья Нары, и Колтеск, теп. Колтово на Оке, выше Каширы, - были порубежными вятичскими городами с Ростово-Суздальской землей (1147; Ипат., 28-29). В этих пределах открываются следы единственного города вятичей, известного начальному летописцу, именно Корьдны, о походе на которую упоминает Мономах в своем Поучении (Лавр., 103). Она приучивается к подобнозвучащим теперешним местностям - Карнадьи, что на Зуше, к северо-востоку от Новосиля или к Карникам и Карничкам, что на речке Карнике, через Шату вливающейся в Дон, к востоку от Тулы. Может быть, остатки земельного имени вятичей сохраняются доныне в названиях селений Вятского на р. Старке в Тарусском уезде, по Калужской дороге в Серпухов, Вятчина на р. Святице по дороге из Мосальска в Ельну.

Земли северян, радимичей и вятичей вошли в состав Русского государства в разное время и на различных условиях; но, благодаря географическому положению своему, уже в период Начальной летописи они являются в тесной связи между собой. О подчинении радимичей киевским князьям мы имели уже случай говорить. Признав над собой добровольно, по соглашению, власть Олега, освобождавшую их от казар, в 885 году, они через сто лет сделали неудачную попытку восстать против Киева и затем почти без следа исчезают из истории. Несколько раньше были подчинены северяне, обнаружившие по отношению к Руси более земельной самостоятельности и особности, что указывает на большее развитие общественное и политическое, которое подтверждается, как будто бы, и самой летописью. Покорение их Олегом, которое летопись относит к 884 г., совершилось не без борьбы. Олег должен был лично предпринять поход на них, и из краткого летописного известия видно, что он встретил сопротивление главным образом в той части Северянской земли, которая стояла в более тесной связи с казарами140. Чтобы удержать за собой северян, он возложил на них "дань легку". Близость неприязненных и еще сильных соседей, казар, заставила киевских князей обращать особенное внимание на эту окраинную землю. Уже при Олеге у поднепровских северян возникли княжеские города Чернигов и Переяславль, мало-помалу сделавшиеся центральными пунктами - первый для северянского Подесенья, второй - для Посулья. Как известно из Олегова договора с греками, в них сидели князья "под Олегом суще", и на них взяты с греков особые уклады. Здесь они являются уже со значением первенствующих городов на Руси после Kиевa. То же самое замечается и в Игореве договоре. Нет сомнения, что уже в это отдаленное время, под влиянием Чернигова и Переяславля, стало ослабевать земельное единство северян, что у них тогда еще начали вырабатываться волости, во второй половине XI в. окончательно сложившиеся в особые княжения Черниговское и Переяславское. Тем не менее, из раздела Русской земли между сыновьями Владимира Святого, и из последующего хода событий нельзя не заключить, что в Х и в начале XI в. русским центром Северской земли служила отдаленная Тмутаракань. При Владимире Святом Тмутаракань является единственным княжеским уделом на восточной стороне Днепра, уделом, в который должны были входить все славянские земли по левую сторону реки, подчиненные Руси. То была волость Владимирова сына Мстислава, в борьбе которого с братом Ярославом усматривается, как было замечено выше, такая тесная связь Тмутаракани с северским населением. Усиление Тмутаракани было естественным последствием войн Олега и особенно Святослава с казарами и походов русских дружин, которые, разрушив Казарское царство, раздвинули пределы Русского государства до Кавказских гор. Необходимость борьбы с кочевыми выходцами из Азии, с соседними горными племенами и греками заставили русских князей выбрать эту окраину центром своей военной и административной деятельности на юго-востоке и притянуть к нему славяно-русские земли восточного Поднепровья. Впрочем, невыгоды такого центра скоро обнаружились. В начале XI в. Мстислав, овладев левым побережьем Днепра, перенес свой стол в Чернигов, и уже с того времени Тмутаракань снизошла на степень второстепенного удела Черниговского княжества. Попытки князей-изгоев оторвать ее от Чернигова и образовать из нее отдельную и самостоятельную волость не имели успеха и лишь способствовали ослаблению ее связи со славяно-русским миром, поднимая в ней инородческие элементы. Отдаленность ее от Поднепровья, слабость местного славяно-русского населения и усиленный наплыв азиатских кочевников-половцев повели за собой падение в Тмутаракани русской власти. К концу XII в. она выходить из ряда русских волостей. Летопись говорит о ней в последний раз под 1094 годом, а из XII в. о ней дошло до нас только имя в поэтических сказаниях Слова о полку Игореве141.

Раздел русских земель между сыновьями Ярослава окончательно закрепил распадение Северской земли на княжества Черниговское и Переяславское. Составляя юго-восточную окраину русских владений со стороны степей, оба они имели задачей служить оплотом Руси против степных варваров, сдерживая их нападения. Эта задача обусловила во многом их исторические судьбы; но для Переяславского княжества, открытого для степняков с востока и юга, исполнение ее было труднее, чем для княжества Черниговского, защищаемого им с юга. Поэтому, несмотря на богатую природу, на выгодное положение при Днепре, князья, сидевшие в Переяславле, действительно "много бед принимали от рати и голода" (Поучение Мономаха, 103), и по отношению к Чернигову он всегда занимал второе место. Естественно, что при таких условиях, он не мог достигнуть самостоятельности, и с конца XI в., с усилением кочевых орд, он вступает в тесную связь с Киевом, составляя почти не более, как удел Киевского княжества142.

Переяславское княжество занимало область по Трубежу, Супою и Суле до Ворсклы, простираясь на север и северо-восток до верховьев этих рек, до водораздела их с областью Десны и Сейма с одной стороны, Северного Донца с другой. На северо-западе оно примыкало к собственно киевским владениям, находившимся на левой стороне Днепра, где, как это видно из известия ХII в., рубеж шел по р. Корани (1139; Лавр., 134, теп. Барани, левому притоку Трубежа), затем к устью Осетра, мимо киевских владений, узкой полостью пролегавших по днепровскому побережью. Что касается южной границы, то, как и на киевской стороне, она изменялась соответственно ходу борьбы Руси со степняками. Известие о деятельности Владимира Святого в этом краю, первое, записанное в Начальной летописи, указывает самые южные города, основанные этим князем, на р. Суле (Лавр., 52); в них были поселены "лучшие мужи от Словен и от Кривич - и от Чуди и от Вятич" - явный знак, что местное славянское население было тогда слишком слабо, или же что его вовсе не было на этом южно-русском порубежье, что оно уже отступило в более безопасные места от нападений печенегов. Но как ничтожны были вновь основанные города для защиты Переяславля, видно из последующих летописных известий. Уже при Владимире Святом, под 902 годом, летопись говорит о набеге на Переяславль печенегов, пришедших из-за Сулы. Встреченные князем на Требеже, они были прогнаны, благодаря русскому богатырю, который "перея славу" у богатыря-печенежина (там же, 53). Как известно, с этой победой летописное предание связывает основание Переяславля, впрочем, несомненно существовавшего ранее. Весьма вероятно, что новое укрепление, перестройка этого города подала повод к летописной легенде, тем скорее, что она представляла наглядное объяснение происхождения его названия. Хотя Борис Святой, отправленный из Киева на печенегов (1015), не нашел их в пределах Переяславского княжества, но тем не менее все известия до конца XI в. указывают, что местом борьбы их с русскими князьями служили окрестности Переяславля, тогда как на юго-востоке они свободно проникали до Подесенья и Посемья. Так, в 1017 г. Святополк, поддерживаемый печенегами, был разбит братом Ярославом на р. Альте (Лавр., 62); в 1067 г. на Альте же киевский, черниговский и переяславский князья нанесли поражение половцам (там же, 74); в 1078 г. была битва с ними у Нежатины Нивы, теп. Нежина (там же, 86)143, битва, в которой пал великий князь Изяслав; в следующем году половцы с изгоем Романом черниговским подходили к Воину, теп. Войнице в 11 верстах к югу от Переяславля на р. Броварке; Всеволод, бывший тогда в Переяславле, заключил с ними мир (там же, 87). Как кажется, уже тогда Русь поняла необходимость ограждать свои степные порубежья от "диких" кочевников теми из их сородичей, которые начинили привыкать к оседлости, и находили выгодным признавать себя в зависимости от русских князей. С конца XI в. на киевской стороне Днепра становится известен Торцийск, Торческ, Торцийский град, гор. торков, прежде кочевого, а тогда уже полуоседлого населения.

Несколько ранее известны торки, поселившиеся на левой стороне Днепра и признававшие над собой власть переяславского князя. По указаниям XII в., они занимали область в окрестностях Баруча, города, лежавшего близ городов Бронь-Княжа (1125; Лавр., 129), тепер. Браницы в Кролевецком уезде на речке Грабаровке, левом притоке верхнего Трубежа, Нежатина (1135; Лавр., 132), Городна (там же), теп. Городня на Сможе, с левой стороны впадающей в Удай выше Прилук, - и Серебряного (Ипат., 107) тепер. м. Сребного, Прилукского уезда, по Роменскому тракту, на р. Лысогоре; т. е. или в северной части Прилукского или в южной Нежинского уезда, может быть, в окрестностях тепер. хутора Барышовцова, принадлежащего сел. Носовке (Нежинского уезда на границе с Прилукским). Впрочем, это полуоседлое население не всегда оправдывало ожидания русских князей, и весьма часто обнаруживало враждебность против них и коренного славянского населения. В 1080 г. по известию Начальной летописи, переяславские торки заратились на Русь, и были усмирены Владимиром Мономахом (Лавр., 87). В первой четверти XII в. торки сами бежали из Русской земли (1120; Лавр., 128), вместе с печенегами (1121; Ипат., 8), - "и тако мятущеся сде, онде, и тако погыбоша".

В то же время берендичи были прогнаны Мономахом (там же). Несмотря на то, и позднее замечаются остатки этого порубежного полукочевого-полуоседлого населения Переяславской области, в тех же тордах, а также в турпеях, державшихся окрестностей Переяславля (1150; Ипат., 50) и в коуях черниговских (Ипат., 130). Может быть, благодаря этому живому оплоту на южном порубежье Переяславского княжества, но более всего энергичной деятельности Мономаха, в концу XI в. кочевники были принуждены ограничить свои опустошительные набеги областью Сулы, ие заходя севернее побережьев среднего Удая. В это время переяславцы только два раза видели нападение их на окрестности своего города, в 1096 г., когда половецкий хан Куря сжег Устье, по всей вероятности, Трубежа (Лавр., 97), и в 1107 г., когда знаменитый Боняк захватил коней у самого Переяславля (120)144. По Удаю и Суле мы видим ряд укреплений, которые или были возобновлены или вновь поставлены Мономахом. Они сдерживали нападения половцев. Таковы были - по Суле: Ромен (теп. Ромны), к которому ходил на половцев Мономах с Олегом черниговским (Поуч. Мономаха, 104); Песочный, раэоренный половцами в 1092 г. (Лавр., 92)145, Къснятин (теп. Свнятин м. Лубенского уезда) и Лубен (Дубны), подвергавшиеся нападению Боняка (Поуч. Мономаха, 103), Горошин, в 1086 г. взятый половцами (Поуч. Мономаха, 103), теп. Горошин на границе Хорольского уезда с Лубенским; по Удаю: Прилук, теп. Прилуки, и Переволок (1092; Лавр., 92), теп. Переволочное, к востоку от Прилук. В степных походах, которых необходимость для ослабления половцев была впервые указана Мономахом, рyccкиe князья проникали за Хорол (1086; Поуч. Мономаха, 103; 1107; Лавр., 120), Голтав, притоки Псела, и на юго-восток до Дона; но здесь уже не видно следов постоянного оседлого населения; здесь начинались половецкие вежи и кочевья.

Что касается юго-восточного и восточного рубежей Переяславского княжения, то они, очевидно, заходили гораздо далее за область Сулы, захватывая верхнее течение не только этой реки, но и Псела, Голтвы, и, может быть, Ворсклы. Указания на это представляют немногие данные, сообщаемые Начальной летописью и ее ближайшими продолжениями. Начальная летопись называет здесь только два города - Старую Белувежу и Римов (Поуч. Мономаха, 103, 104), под которыми половцы потерпели поражение от Мономаха. Римов скорее всего приурочивается в теп. сел. Римовка, на притоке Псела, Груне, к северо-востоку от Гадяча. Положение Старой Беловежи определить нельзя; но, во всяком случае, ее не следует смешивать с черниговским городом Белой Вежей, возникшим несколько позднее, и остатки которого сохранились доныне у немецкой колонии Белемешь, близ верховьев Остра146. По прямому свидетельству Мономаха Старая Белавежа находилась на Суле или за Сулой, к востоку от Прилук. Известие южно-русской летописи 1149 года о том, что Юрий Долгорукий целый месяц ожидал у этого города союзников своих - половцев, готовясь к походу на Переяславль, указывает, что то был крайний украинный город на степном рубеже (Ипат., 42). В известиях о событиях XII в. летопись называет поселение Лтаву на реке Ворскле (1174; Ипат., 107), вероятно, порубежное укрепление на месте теп. Полтавы. Несколько позднее начало половецких кочевий. Мы видим за р. Мерлью, левым притоком Ворсклы (1183; Ипат., 128). В каких отношениях к Переяславлю находился город Донец, упоминаемый в летописном рассказе об известном походе на половцев Игоря новгород-северского 1185 года (Ипат., 134), - тянул ли он к Переяславлю или к черниговскому Посемью - определить невозможно. На северо-востоке переяславский рубеж должен был проходить первоначально у сближающихся между собой верховьев Ворсклы, Псела и Сулы, по холмистому водоразделу их с Посемьем. Между Посемьем и переяславскими владениями простиралось поле (1127; Ипат., 35). Здесь в XII в. мы видим значительные порубежные городки-укрепления - Попаш и Въяхань (там же), точное положение которых, впрочем, неизвестно147. Но в конце XI в. в эпоху борьбы Мономаха со Святославичами, к Переяславскому княжеству принадлежала также область левого притока Сейма Выря с городом Вырем или Выревым148, которая стоит, однако, в естественной связи с Посемьем и потому уже должна была первоначально принадлежать к этой окраине Черниговского княжества. Такое предположение подтверждается сверх того постоянными стремлениями черниговских князей овладеть этой областью, стремлениями, которые в половине XII в. увенчались желанным успехом. Дело в том, что Посемье было одинаково важно и для Чернигова, и для Переяславля, ибо оно служило обычным путем из поля в Северскую Русь для половцев, в которых черниговские князья находили себе постоянных союзников. Естественно, что, враждуя с ними, Мономах понимал необходимость затруднить сношения Святославичей с кочевниками, перерезать пути, которыми ходили степняки к своим русским союзникам, и озаботился овладеть в Посемье Вырем, как ближайшим пунктом в своей Переяславской волости. В Поучении своем он говорит о нападении нa Вырь половецких ханов Аепы и Боняка (Лавр., 103); в 1113 году половцы, думавшие воспользоваться смертью Святополка киевского и смутами, кавих они тогда ожидали на Руси, были отражены от Выря соединенными силами Мономаха и Олега (Ипат., 4).

Как кажется, Выревская волость была возвращева черниговским князьям во второй половине XII в., когда киевским столом овладел их постоянный союзник Юрий Долгорукий. В 1147 г. выревцы отвечали на угрозы Всеволода Ольговича и Юрьевича "отдать их Половцам в полон", что их князь - Изяслав (Мстиславич). С 1160 г. мы уже видим в Выреве черниговских князей (Ипат., 87). На севере переяславско-черниговский рубеж шел по тому же водоразделу между Посемьем с одной стороны, и притоками Сулы, а также Супоем и Трубежем с другой до киевского рубежа на восточном побережье Днепра. Из населенных мест Переяславского княжества летопись знает упомянутые уже нами Переяславль, который в XII в., в отличие от других одноименных городов, получил название Русского, на Трубеже, стольный город княжения, и в эпоху Начальной летописи митрополья149. В 1008 г. в нем построена первая, известная по летописям, церковь Воздвижения Креста (Никон. лет., I, 112); но лучшими постройками собственно город был обязан главным образом строительной деятельности митрополита Ефрема, который, окончив каменный храм св. Михаила, заложенный князем Всеволодом в своем монастыре (Всеволожем), построил новые церкви - св. Феодора на городских воротах и св. Андрея у тех же ворот; сверх того он поставил "строенье баньное, сего же не бысть преже в Руси", и заложил каменный город, начиная от церкви св. Феодора (1089; Лавр., 89). В 1098 году на княжем дворе Мономах положил основание церкви св. Богородицы.

В окрестностях Переяславля находились - к востоку, по левую сторону Трубежа валы (1095; Лавр., 97; как кажется, это урочище называлось также Обровью (Поуч. Мономаха, 103), и селенье, - может быть, городок, Воин, у которого в 1079 году Всеволод заключил мир с половцами (Лавр., 87), на месте теп. сел. Войницы на р. Броворке к югу в семи верстах от города; к северо-западу от города на р. Альте - Летьское поле, урочище, на котором был убит св. Борис, и место битвы, решившей усобицу Святополка и Ярослава Владимировичей (1019; Лавр., 62). Далее вверх по Трубежу - Бронь княжь - теп. Браница на притоке Трубежа Грабаровке; и близ него Баруч - может быть, Барышовцев у м. Носова; в области Сулы, по Удаю, Прилук, и Переволок, по самой Суле - Ромен, Песочен, Къснятин (Свнятин), Лубен, Горошин; здесь же надо предположить уроч. Съжицу, место битвы князей киевского Изяслава и черниговского Всеволода со Святославичами и половцами к 1087 году (Лавр., 85); оно приурочивается, не без вероятия, к побережьям правого притока Сулы Оржицы, на котором теперь находятся местности Городище (Пирятинского уезда), и местность Воронице, откуда Мономах начал один из своих походов на половцев (Поуч. Мономаха, 104), может быть, теп. Вороницы на Слепороде, вливающемся в Сулу с правой стороны, несколько ниже Лубен150. Лукомль, упоминаемый в описаниях событий второй половины XII в., как городище (1179; Ипат., 122), в эпоху Начальной летописи мог еще быть одним из посульских городов, на месте теперешнего Лукомья между Лубнами и Горошиным; Варин, у которого Мономах взял половецкие вежи и которого, по смыслу летописного известия, следует искать на Переяславской стороне Днепра, принадлежит к местностям неопределенным.

Собственно Черниговское княжество только во второй половине XI в. получило значение отдельного и самостоятельного княжения. При разделе русских земель между сыновьями Ярослава (1054), оно составило удел князя Святослава. Неудачная попытка его овладеть, при жизни старшего брата Изяслава, старейшим киевским столом вопреки господствовавшим понятиям того времени о княжеских правах (1073) сделала его сыновей изгоями, и надолго передала его Черниговскую волость в руки Всеволода переяславского и его сына Мономаха. Только после упорной и продолжительной борьбы, в которой погиб младший из Святославичей - Роман (1079; Лавр., 87), брату его Олегу удалось при помощи половцев вытеснить из Чернигова Мономаха и овладеть отцовским уделом (1094; Лавр., 96), а внуку Всеволоду Ольговичу уничтожить последнюю тень изгойства, которому подверглась линия Святославичей, и восстановить все ее княжеские права151. С тех пор Черниговское княжество уже не выходило из рода Святославичей. К тому же времени оно определилось окончательно в своем составе и рубежах. Как мы уже видели, Тмутараканская волость, первоначально тесно связанная с Черниговом, с конца XI в. исчезает из ряда русских владений. С ее потерей юго-восточная украина Черниговского княжества ограничивается верхним Посемьем с центральным городом Курском, к которому уже, может быть, в эпоху Начальной летописи, тянула вся область, в XII-ХIII в. составлявшая земли Курского княжества. Но потеря Тмутаракани была с избытком вознаграждена закреплением за Черниговским уделом земель Вятичской и Рязанско-Муромской. Как известно, первое присоединение вятичей к русскому государству относится ко времени походов Святослава на Оку и Волгу и его войн с казарами, и стоит с ними в связи. Святослав завоевал вятичей и обложил их данью в 966 г., уже после покорения казарского царства (Лавр., 27). Воспользовавшись ослаблением Руси вследствие неудачной войны Болгарской, нападений печенегов и смут, поднявшихся после смерти Святослава, вятичи успели возвратить себе независимость. Но эта земледельческая область, лежавшая на старинном торговом пути из киевского Поднепровья в Поволжье, была слишком привлекательна и важна для киевских князей. Так, мы видим, что Владимир Св., только что утвердившись в Kиеве, поспешил снова подчинить себе вятичей, - "Вятичи победи и възложи нань дань от плуга, якоже и отець его имаше" (981; Лавр., 35). Новое восстание их в следующем 982 г. не имело успеха (там же). Может быть, выселяя лучших людей "от Вятич" в города, вновь построенные на порубежье южной Руси, Владимир имел в виду тем самым ослабить самостоятельные силы Вятичской земли и прочнее утвердить над ней свою власть. Но во всяком случае вятичи успели удержать за собою некоторую долю независимости до самого конца XI в. и имели своих земельных князей или вождей. Окончательное падение их самостоятельности относится ко времени черниговского княжения Мономаха. Этот князь делал два похода "в Вятичи", - первый на Ходоту и на сына его, в которых нельзя не видеть старейшин или земельных князей этой области, - второй на городок Корьдну, положение которого мы старались определить выше (Поуч. Мономаха, 103). С тех пор вятичи оставались волостью черниговских князей, хотя еще в XII в. их область удерживала их племенное название.

Что касается Муромской земли (1096; Лавр., 108), то нет сомнения, что первоначально она тянула к Ростово-Суздальской земле и вместе с нею к Новгороду. То было следствием участия словен и кривичей в колонизации области нижней Оки. Давняя связь Мурома с Новгородом указывается, между прочим, тем, что летопись называет его в числе городов, которые новгородский князь Рюрик раздавал своим мужам. Со второй половины Х в. он получает уже значение особого княжеского удела, и составляет волость Владимирова сына Глеба (988; Лавр., 52). Затем из обстоятельств борьбы Олега Святославича с Мономахом и его сыновьями видно, что при разделе волостей между Ярославыми сыновьями Муромская земля вместе с Рязанью досталась на долю Святослава черниговского, тогда как Ростов отошел к волости Переяславской152. В тесной связи с Муромом стояла Рязанская область, точно так же первоначально занятая финской ветвью - мордвой, но уже в эпоху Начальной летописи колонизованная выходцами со славянского юго-запада. Она простиралась по правым притокам Оки - Проне и Цне, и по верхнему Дону и его притокам.

Таким образом, к концу XI в. рубежи Черниговского княжества охватывали, кроме подесенских и посемских северян, земли радимичей и вятичей, и колонизационную область Муромо-Рязанскую. Они прилегали на севере к Суздальско-Ростовской земли и к Смоленскому княжеству, на западе к княжествам Полоцкому и Киевскому, на юге к Переяславскому, тогда как на юго-востоке они терялись в кочевьях степняков, а на северо-востоке примыкали к землям мордвы и болгар. Южные и северные рубежи Черниговского княжества мы имели случай определить выше, - первые при рассмотрении границ Переяславского княжества, вторые - стараясь, на основании данных, предлагаемых летописными известиями и отчасти свидетельствами топографической номенклатуры, восстановить земельные порубежья радимичей с кривскими поселеньями в юго-западной части Окской области. Западный рубеж Черниговского княжества составляло течение Днепра приблизительно от устья Березины, которое лежит между полоцким городом Стрежевым (1159; Ипат., 89, теп. Стрешин к югу от Рогачева), и Речицей, одним из крайних на Черниговском порубежье городов, как то видно из известия о походе новгородцев на Черниговскую волость в 1314 году (Новгор. 1, 32), - и во всяком случае до устья Припети. Названия уже отмеченных нами местностей на водоразделе между Брягинкой и Днепром (Высокомеж у верховьев Брагинки, Сутава, Севки, Кривичи) дают некоторое основание предполагать, что черниговские порубежные места заходили и на западную сторону Днепра. Сверх того, Любечь, где по словам летописи, была "вся жизнь" черниговских князей (1148; Ипат., 27), конечно, не мог стоять открытым на самом рубеже Черниговского княжества153. Как вероятный остаток порубежных укреплений в окрестностях его нельзя не отметить сел. Воротец, на правом болотистом побережье Днепра, на р. Речище (Черниговского уезда). К югу от устьев Припети Днепр переставал служить рубежом Черниговского княжества. Мы видели, что низовья Десны принадлежали Киевскому княжеству. Здесь ближайшим порубежным черниговским городом в XII в. является Лутава (1179; Ипат., 177), теперь сел. на Десне в шести верстах выше от Остра. Рубеж черниговско-переяславский проходил, как мы уже видели, по водоразделу между Остром и Семью с одной стороны, Трубежом и Посульем с другой. Область верхнего Сейма, которой по преимуществу придавалось название Посемья, имела центральным пунктом город Курск (1095; Лавр.), впоследствии составивший особый удел Черниговского княжества. Летопись не сообщает относительно его области никаких географических данных, но весьма вероятно, что уже и в ее время к нему тянули все те земли, которые впоследствии составляли Курское княжество. Именно юго-восточные окраины их могли достигать водораздела между верхними течениями Северного Донца и Оскола. В описании знаменитого похода Игоря Святославича на половцев 1185 летопись говорит, что этот князь, переправившись через Донец, два дня ждал брата своего, шедшего другим путем из Курска, на Осколе (Ипат., 130), - явный знак, что на пространстве до этой реки рyccкиe князья видели себя еще дома, считали себя безопасными от враждебных кочевников.

Подтверждение такому предположению представляет Слово о Полку Игореве, где поэт, говоря о переходе русских воинов через холмистый водораздел Донецко-Оскольский, восклицает: "о Русская земле, уже за шеломянем еси", - как бы указывая тем, что именно этот водораздел составлял грань между Русской землей и половецкими кочевьями154. Уже упомянутый нами Донец, окраинный город на юге Курского княжества, в котором нашел себе убежище Игорь Святославич в бегстве из половецкого плена, должен был находиться, как показывает самое название его, на побережьях Северного Донца. Восточное порубежье Черниговского княжества охватывало не только течение верхнего Дона, где, по словам известного "Хождения Пименова во Цареград" XIV в., "бываша древле грады красны и нарочиты зело видешем места", но и всю область по Воронежу, может быть простираясь в глубь степей до Хопра и Вороны.

На принадлежность Воронежской области (Воронажа или Воронежа) к Рязанскому княжеству уже в XII в. мы имеем прямое летописное свидетельство в известии о войне Всеволода Юрьевича владимирского с Рязанью в 1177 г. В XIV в. Рязанская украина занимала пространство от Дона и Воронежа на восток до Великой Вороны (правый приток Хопра в теп. Пензенской и Тамбовской губернии) и Хопра, и, как кажется, носило название Червленого Яра. В грамоте митрополита Феогноста, данной рязанскому владыке (1334-1354), говорится о городах по Великую Ворону, которые должны зависеть от рязанской епископии. Можно думать, что эти города существовали и в эпоху Начальной летописи, что и здесь они были поставлены в ограждение Русской земли от степняков. Это тем вероятнее, что Никоновский свод упоминает о городах Червленом Яру на Великой Вороне уже под 1148 годом (Никон., II, 105). Где проходил чернигово-рязанский рубеж к северу от Вороны, на пределах с мордвой, определить невозможно. По всей вероятности, он терялся в лесистой местности, омываемой течением Цны, славянское название которой указывает на раннюю принадлежность ее к славяно-русской земле. Этой Цной и низовьями Мокши, на которой в начале XIII в. мы видим крайний рязанский город Кадом (1209; Никон., II, 306), при устьи Вада, порубежье шло к Оке к собственно Муромской земле. В конце XI в. Муром лежал на самом порубежье Русской земли с землями камских болгар, как то видно из летописного известия о взятии этого города болгарами камскими в 1088 году (Лавр., 89). Основание Нижнего Новгорода на мордовских пределах спустя три с половиной столетия после утверждения русской власти в Муроме (1221; Лавр., 189) указывает, какого труда стоило русским князьям упрочить за собой устья Оки, и как медленно утверждалась в этом краю славяно-русская колонизация. Северо-западная окраина Черниговского княжества прилегала частью к Ростово-Суздальской земле, частью к Смоленской. Порубежье с Ростовом, начинаясь в низовьях Клязьмы, от болгарского рубежа, шло лесистым и болотистым водоразделом между Клязьмой и Окой до устья Москвы. На этом пространстве ближайшим к Мурому городом Ростовской земли является Суздаль (1096; Лавр., 108-109), на р. Нерли, и из обстоятельств борьбы между Мстиславом Мономашичем и Олегом черниговским нельзя не видет, что между этими городами не было иных порубежных укреплений; иначе враждующие князья не могли бы совершать своих походов от одного города к другому так свободно, не встречая на пути никаких преград. Самый Владимир на Клязьме был построен Владимиром Мономахом не ранее конца XI или начала XII в. едва ли не в видах ограждения Суздальско-Ростовской земли со стороны Черниговского порубежья. От Москвы реки, при устье которой уже в XII в. стоял Рязанский город Коломна (1176; Лавр., 161), рубеж направлялся на восток по водоразделу между бассейном Оки и Москвы реки, огибая левые Окские притоки Лопасну (1176; Ипат., 118), Нару и Угру, верховья которой в XII в. принадлежали, однако, к Смоленскому княжеству (1147; Ипат., 30). Деснянский бассейн принадлежал Черниговскому княжеству, как кажется, не вполне. Здесь рубеж направлялся от волока угро-болвянского на юг по водоразделу между Десной и Болвой, затем на юго-запад, пересекая Десну у черниговского города Вщижа (1142; Ипат., 10), перерезывал течение Ипути, Остра и Сожи у устьев Вехры, и по той линии, которая была отмечена нами выше, как возможное староземельное порубежье радимичей, доходил до Днепра, который отделял Черниговское княжество от Полоцкого.

На обширном пространстве, которое занимало Черниговское княжество, Начальная летопись знает весьма немного населенных мест. Она называет только в области Десны Чернигов (907; Лавр., 13) на Десне и р. Стрижени (86), стольный город всего княжения, с двойными укреплениями (град окольный и днешний град), с церковью св. Спаса, заложенной Мстиславом тмутараканским, который и был в ней похоронен (1036; Лавр., 65), и княжим Красным двором (103). В окрестностях его на Болдиных горах, на месте, где жил некоторое время св. Антоний, - монастырь св. Богородицы (там же, 83). Близ Чернигова Листвен, место битвы и заключения мира между Ярославом новгородским и Мстиславом тмутараканским в 1024 году (там же, 64), вероятно, на месте теп. Листвена, сел. на р. Руде, впадающей в Сновь, в 12 верстах от Городна (близ него Малый Листвен), Сновеск, под которым Святослав Ярославич разбил половцев в 1064 году (74); на месте этого городка, находившегося на Десне при впадении Снови, указывают городище у теп. мест. Брусилова, далее урочище или село Нежатина Нива, где половцы нанесли поражение кназьям Ярославичам в битве 1078 года, в которой пал Изяслав киевский (Лавр., 86); Нежатина Нива должна была находиться на р. Остре, может быть, там, где теперь Нежин, ибо с места битвы тело павшего князья везли в ладье, несомненно, по Остру и Десне к Городцу, что против Kиeвa; далее Городок на Востри, заложенный Мономахом в 1098 году (Лавр., 116), теп. Старогородка в одной версте от уездного города Остра; Стародуб, сильное укрепление, выдержавшее в 1098 году 33-дневную осаду соединенных сил киевского Святополка, и Мономаха (Лавр., 98), Новый Город (Новгород Северск) на Десне, под которым Мономах разбил половцев, разорявших окрестности Стародуба (Поуч. Мономаха, 103), и Курск в Посемье (там же); в области Оки - вятичьский город Корьдна, Рязань (1096; Лавр., 108) и Муром с монастырем св. Спаса (там же).

ГЛАВА VIII. Кривичи. Их коренные поселения. Колонизация Поволжья, Озерной области, полостей Западной Двины и Немана. Центры кривского населения. Изборские кривичи. Княжества Полоцкое и Смоленское. Их границы и наседенные места. Новгородские словене. Этнографическое распространение. Новгородская земля и новгородские волости в половине XI и в начале XII века. Географические данные Устава Ярослава о мостех и Уставной грамоты князя Святослава Ольговича в XII веке. Колонизация новгородских словен в Поволжьи. Белоозеро и Ростово-Суздальская земля.

На северо-западе восточного славянства, верховья Волги, Днепра и Двины и южную часть Озерной области занимали близко родственные между собой славянские ветви кривичей и собственно славян, словен. Их географическое положение на окраине славянского мира, в средоточии важнейших водных путей всей Восточно-европейской равнины, обусловило их важное историческое значение для славяно-русской колонизации первоначально инородческих земель. Они были призваны подчинить славянству обширные земли на финском северо-востоке, на который, главным образом, было направлено их колоиизационное движение, встречавшее сильную преграду на западе, в западных чудских племенах, обнаруживших более самостоятельности и устоя, чем их восточные собратья, и в воиственной литве. Кривичи и славяне составили главную основу великорусской народности; их выходцы первые проложили пути в области разрозненных чудских народцев Поволжья и облегчили движение другим славяно-русским племенам.

Географическое положение кривичей Начальная летопись определяет верховьями Двины, Днепра и Волги; полоцкая ветвь их указывается по течению Двины и вливающейся в нее Полоты. Но нет сомнения, что область, занятая ими, была гораздо обширнее, простираясь на юг до земель дреговичей, древлян и радимичей, на восток до радимичей и северян, на север до расселений новгородских славян, а на северо-востоке она терялась в лесистом и многоводном верхнем Поволжье. Южное порубежье ее должно было идти, как мы уже видели, на правой стороне Днепра - водоразделом между Припетью, Неманом и Березиной, на левой - волоком между Днепром и Сожей и верхними теченьями северных притоков Десны. На этом пространстве мы имеем целый ряд местностей с названиями, напоминающими собой кривичей и вблизи местностей, в названиях которых сохраняются явные следы наименований соседних племен и старинных городовых сооружений. Таковы на дреговичском порубежьи, в области, где замечаются остатки древних ятвяжских поселений, - три селения с названиями кривичей: к западу от Слонима, между pp. Зельвянкой и Щарой, в Лидском уезде, на правом берегу Немана, и в Новогрудском на левом берегу его, - в соседстве их - Дороглин, Деречин, Дрогобыль и т. п. и несколько городков; далее на известном уже нам Брагинско-Днепровском водоразделе, - Кривск и две Кривчи вблизи местностей - Радуль, Севки, Сутава, Городище: на левой стороне Днепра на Радимичском порубежье - озеро Кречаны близ Рогачева, южнее его Кривск у верховьев Сожского притока Узы, к западу от Гомеля (черниговский город Гомъи 1142), близ него Радеев; Кривск и Городец к северо-западу от черниговского города Чечерска (1159; Ипат., 84), Кривец к северо-западу от Горок, и вблизи него несколько городков и сел. Радимля, что на Проне, к северу от Чаус, Кривец на Соже, к югу от Мстиславля, Кривец на дороге из Рославля в Смоленск и др. На востоке исконные поселения кривичей едва ли переходили волоки, разделяющие бассейны Днепра и Оки.

Неславянские названия притоков верхнего Днепра до самого Смоленска и Десны до того места, где она изменяет свое течение на юго-запад (у устья Болвы), дают основание думать, что даже здесь первоначальное население должны были составлять инородцы. Но в эпоху Начальной летописи славянство перешло уже в область Оки, заняло Чудские земли мери и мордвы, и в этой колонизации кривичи принимали немаловажное участие. Верхние течения Угры и Десны, как занятые сплошным кривским населением, могли исстари и вполне входить в состав Кривской земли, ибо весьма вероятно, что пролегавший здесь позднее рубеж чернигово-смоленский возник на основе старого земельного рубежа кривско-северского или радимичского. Как возможные остатки его считаем не лишним отметить здесь по Угре вверх от устья Сигоса (в Юхновском уезде) селл. Городянка, Городище, Городок Дорогобужского уезда; к северу от них Городок на Осме, к югу - Городечно на ручье Городне близ верховьев Болвы, два селенья Сутоки на волоке между Десной и Болвой, Огородняно правой стороне Десны, почти на одной линии с черниговским городом Вщижем. Но если здесь могло проходить древнее земельное порубежье кривичей, то множество кривских названий в Окской области до верхнего Дона указывают, что отдельные поселения кривичей, их колонии участвовали в образовании славяно-русского населения этого первообразно финского края. Там, между прочим, мы видим в области Оки - Криво-Городище, близ истоков Оки к западу от Кром, Покривское к югу от Орла на Курском шоссе, Кревье или Волосатое у истоков Нугря, близ него Радзино, Кривче к северо-западу и Кривцов к северу от Волхова, - на Жиздре Кричина (в Козельском уезде) между двумя селениями Волосовыми и близ сел. Меренищ; к западу от последнего Кривуша, далее на север Кривская на Протве, к северу от Малоярославца и др. В области Дона - Кривая (Покровская), Большой и Малый Кривец на Любовите, притоке Сосны, ручей Кривец и т. д. Не в большом расстоянии к северо-западу от этих местностей обращает на себя внимание сел. Воротынец на р. Зуше, несколько выше Новосиля.

Что касается cеверо-восточных расселений кривского племени, то они должны были занимать значительную часть волжского бассейна. Свидетельство XII в., что суздальско-залесская дань принадлежала первоначально смоленским, т. е. кривским князьям, дает основание предполагать, что по крайней мере южная часть Суздальской земли стояла в связи со Смоленском, зависила от него. Эта связь и зависимость естественнее всего объясняется колонизационным движением смоленских кривичей в земли мери и веси, в область Москвы реки и Клязьмы до самой Волги, причем переселенцы не теряли земельной связи со своей митрополией. Наиболее существенные и основательные разъяснения по этому предположению могло бы дать сравнительное изучение народных наречий и говоров в землях древне-кривских и в Поволжье. Для нас же оно кажется тем вероятнее, что в пользу его говорит географическая связь кривского Поднепровья с этим краем, связь, которую мы старались указать выше (Глава I).

Если справедливо, что колонизационное движение славян вообще совершалось по рекам, составлявшим в этой лесистой и дикой стране единственные пути собщения, то часть верхнего Поволожья между Угрой, Окой, Клязьмой и Волгой, пересекаемая течениями Москвы и Клязьмы, скорее всего могла заселиться кривичами. Обращаясь затем к данным топографической номенклатуры, мы находим в довольно значительном количестве следы кривичских наименований в области Клязьмы и среднего Поволожья. Таковыми могут быть в области Москвы реки и Клязьмы - деревня Кривцовская, в 1504 принадлежавшая Онуфриевскому монастырю в Звенигороде (СГГиД, I, 365), нынешние селения Кречково или Кричков в Нижегородском уезде, Кривцы или Кривцовы - одно на Истре в Клинском уезде, а другое в Бронницком на Рязанском шоссе, три Кривцова в теп. Владимирской губернии - Юрьевского уезда, на р. Николаевке в 32 верстах к югу от уездного города (близ него сел. Вески), другое к северу в 54 верстах от того же города на побережьях Нерли, и третье - в Шуйском уезде в 38 верстах от уездного города; здесь же Кривцы на р. Ворше Владимирского уезда (к северо-западу в 42 верстах от уездного города) и Кривицы на р. Жернове к юго-западу в 15 верстах от Мурома. Но более подобных названий замечается к северу от Клязьмы, в излучине, которая образуется течением Волги от устья Тверцы до Костромы. Этот край мог заселяться кривичскими выходцами с верховьев как Днепра, так и Волги, которые летопись указывает, как место исконных поселений кривичей. Здесь мы находим - Кривец Дмитровского уезда на р. Дубне, Крево на Волге при устье р. Кревки в шести верстах ниже Корчева, и вблизи на правой стороне Волги Кривец (в 17 верстах от Корчевы); далее мы видим целый ряд селений с названиями "Кривцов" к северу от Корчевы в 55 верстах, - на р. Гусевне в 22 верстах от Калязина, - на р. Вонже в шести верстах на север от Кашина, - два Кривцова в 47 верстах от Углича близ Переяславской границы, и третье в 24 верстах к югу от того же города; затем Кривцы в 40 верстах к юго-западу от Мышкина, Кривец на правой стороне Волги в семи верстах от того же города; деревни Кривцовы, которых насчитывается до шести в уездах Мышкинском, Моложском, Рыбинском и Пошехонском, два сел. Кривандина в Романово-Борисоглебском уезде, Кривик на Сити Моложского, Кривец Большой и Малый на Сухоне Вологодского уезда, два Кривецких в Никольском, Кривовская д. в Кадниковском уезде и др. могут указывать, как далеко в эту сторону простирались расселения кривичей, встречавшиеся тут с поселенцами из области ильменских славян.

Далее на запад поселения кривичей прилегали к коренным поселениям новгородских славян. Из указаний самой Начальной летописи, которая определяет область кривичей верховьями Волги, Двины и Днепра, надо заключить, что их поселения первоначально ограничивались на северо-западе гористым водоразделом системы этих рек с Озерной областью, который образуют Алаунская возвышенность и Валдайские горы. Но, благодаря удобствам водных путей, новгородские славяне весьма рано проникли в северо-западную часть Поволожья, заняли область Мсты и верхней Мологи. Уже в XII в. Медведица является их межой со стороны Ростово-Суздальской земли. В то же время кривичское племя вошло на северо-запад в область Чудского озера, захватив при этом верхнюю часть Ловатского бассейна. Вероятные следы кривичского расселения в Озерной области могут представлять сел. Кривкина Демянского уезда к западу от оз. Велья; два селенья Кривцы на Березне, правом притоке Полисты в северо-западном углу того же уезда, Кривец на запад от Порхова, близ Прощениц; к югу от него Славковичи; Кривец на юг от Порхова, и Кривины близ истоков Шелони. Кривичское происхождение славян, поселявшихся у Чудского озера, указывает сама Начальная летопись, называя кривичей в числе трех племен или земель, призвавших варяго-русских князей, из которых Рюрик сел в Новгороде у славян, Синеус на Белоозере у чуди, а Трувор - в Изборске (что под Псковом) у кривичей. Эти изборские кривичи участвовали в призвании русских князей и в подчинении их власти своих полоцких и смоленских собратьев, совершившемся при Рюрике и Олеге. Нет сомнения, что они составляли древнюю кривичскую колонию в области, заселенной первоначально чудскими племенами, были выходцами со славянского Поднепровья. Первобытное инородческое население оставило доселе следы свои в большей части географических наименований, и главным образом в наименованиях живых урочищ, каковы, например, названия притоков Великой (Алюля, Кудка, Ують, Исса, Утроя, Куква и другие). Самое название реки Великой, по которой преимущественно группировались славянские поселения, так же как и названия многих рек, впадающих в Чудское озеро с юго-востока (Черная, Белая и другие) отзываются не чисто славянским происхождением; скорее всего, они составляют перевод прежних инородческих названий. Здесь кривичские расселения могли достигать водораздела между бассейнами Великой с одной стороны, и полостями рек, текущих в Рижский залив и нижнюю Двину, с другой. Здесь, как возможные следы их, обращают на себя внимание следующие местности: Кривовиц близ правого берега Псковского озера, на север от Пскова, и к югу от сел. Власовой (Волосовой} Губы и речки Волосны, которых названия могут указывать на древнее, еще в языческие времена совершившееся переселение славян в этот край; затем Кривска на южном берегу Псковского озера у устья реки Андоги; Смоленский на Кудеби, и к югу от него сел. Кривино; далее на запад у Мариенгаузена сел. Крикин, и близ него сел. Межерники и Межеря (Карта Шуберта № XVII); последние три местности находятся как раз на волоке между притоком Великой Кудебью, и Эвстом, впадающим в Западную Двину.

Озерная область, которая связует полости реки Великой и Западной Двины, заселенная искони литовской ветвью летголы и, может быть, даже ливью, издавна привлекала к себе словено-кривичскую колонизацию. Весьма вероятно, что она простиралась от верховьев Великой, от границ Опочкского и Великолуцкого уездов, до Двины в юго-западном направлении, захватывая озера Себеж и Освей, и область р. Дриссы, до крутого поворота Западной Двины, на север (у Динабурга), где мы видим теп. сел. Креслав или Креславку на Двине, Б. Кривины на северо-восток от Динабурга (верстах в двадцати), и Кривины к северу от того же города. На этом пространстве замечаются сел. Кривина, на р. Льже, к востоку от пригорода Красного на самой границе Псковской губ. с Витебской, Кривены к западу от него (верстах в десяти), Кривцы на озере Ужо, у той же границы; Кривини к востоку от Люцина, на левой стороне от Льжи, вблизи - Криванда по дороге из Люцина в Опочку, Кревули к юго-востоку от Режицы, и близ него сел. Латыши, Кривина к западу от него верстах в шести, Крицевка на восточном берегу Себежа, и т. д.

Вся эта область особенно богата местностями, которых названия напоминают порубежье и порубежные укрепления, каковы, например, Городки, Городищи, Городиновичи, Межи, Межники, Межеватки, Рубежи, Рубежевичи, Сутоки и т. п. На юг от Двины, от отмеченного нами ее поворота, кривичские расселения шли вдоль чисто литовских поселений, перемежаясь с ними в области Вилии и Немана до самого водораздела этой последней реки с полостью Припети. Здесь, на намеченной нами выше (глава II) этнографической границе литвы со славянским населением, замечаются местности: Крицевичи на р. Храборовке, с юга впадающей в Двину, верстах в 25 ниже Диены, Н. Городцы на Дисне (верст 20 выше устья), Браслав, на юг от Динабурга, Русаны на юг от Постав, к северу от которых - Сутоки и Русаки, и на юг Сутоки же и Городники, Русакин, к югу от сел. Годуцишки (к востоку от Ошмян), Русаки на Мядзиолке в северной части Свенцянского уезда; Будслав, Кривичи, Русачки и Сутоки на реке Серваче, правом притоке Вилии (Вилейского уезда); далее на юг сел. Крево, к юго-востоку от Свенцян, и вблизи его Городечно, Городски, Городилов и Словенск, Смолинск на Жижме; Кривцы, к северо-западу от Лиды верстах в трех врезываются в полость Немана в первоначально - Литовско-Ятвяжскую область, известную в XIII в. под именем Дайновы, а теперь уже вполне ославянившуюся. Следы кривичских поселений на южной окраине их между Припетью, Неманом и Днепром мы уже рассмотрели.

Многочисленное племя кривичей, рассеянное на таком обширном пространстве, должно было рано распасться на отдельные земли. Действительно, уже в эпоху образования Русского государства, мы видим три центра кривичскаго населения - Изборск, Полоцк и Смоленск. Из них Изборск, поставленный на самой окраине кривичского населения, с северо-запада, на рубеже с сильной чудью, и в соседстве новгородцев, не мог держаться самостоятельно, силой одной своей области; он должен был примкнуть или к Полоцку, или к Новгороду. Весьма вероятно, что первоначально он примкнул к Полоцку, который упоминается в летописном рассказе о городах, розданных Рюриком - по смерти братьев - своим мужам; этот же город назван Олеговым договором с греками в числе городов, на которые были взяты уклады; но географическая связь с полостью Ильменя (через Череху и Узу, см. Главу I) решила дело в пользу Новгорода. Может быть, этому содействовало подчинение Полоцка варяжскому выходцу Рогволоду (в половине Х в.). Во всяком случае, весьма вероятно, что отделение изборских кривичей от подвинских окончательно совершилось только в половине XI в., на что указывают попытки Всеслава овладеть Псковом и его союз с водью, который не может быть иначе объяснен, как давней связью изборских кривичей с финским побережьем. После отпадения Изборска, центром западных подвинских кривичей сделался Полоцк, от которого они и их область уже в эпоху летописца получили свое название полочан. Еще ранее центром восточных поднепровских славян сделался Смоленск, который летопись называет городом собственно кривичей "на верх Волги, и наверх Двины и на верх Днепра, их же град есть Смоленск". При образовании русского государства обе эти ветви кривичей обособились в отдельные княжества - Полоцкое и Смоленское, никогда между собой не соединявшиеся.

Полоцкие кривичи ранее своих приднепровских сородичей вошли в состав Русского государства (865; Лавр., 9), и образовали в нем особое княжество, которое, с первого времени своего существования, стало особняком в ряду всех других русских княжеств. Важнейшей причиной этой обособленности издавна признавалось то обстоятельство, что Полоцкое княжество составило волость сына Рогнеды Изяслава Владимировича, которую он получил как отчину своей матери, а не по общему для всего Рюрикова рода праву участвовать во вледнии Русской землей. По отношению к Ярославичам потомство Изяслава считалось изгоями. "Оттоле, говорит летопись, меч взимают Рогволожи внуци противу Ярославлим внуком" (Лавр., 131). Но обособление Полоцкого княжества имело другие, более существенные причины в самом географическом положении его. Занимая течение Западной Двины и верховья рек Вилейско-Неманского бассейна, оно составляло русскую украину на литовско-чудском северо-западе. Стремление утвердиться на западно-двинской ветви великого водного пути, отношение к инородцам, которые определялись необходимостью не только ограждать от них свои владения, но и поддержать колонизационное движение кривичского племени в инородческие земли - все это отвлекало полоцкихх князей от интересов, которые наполняли и направляли жизнь Поднепровской Руси. Наша летопись не сохранила никаких указаний на деятельность полоцких князей по отношению к их западным соседям; в Начальной летописи есть только одно известие о страшном поражении, которое нанесла зимегола Всеславичам в 1106 г., поражении, в котором пало будто бы 9,000 полоцкой дружины (Лавр., 120). Но ко второй половине XII в. полоцкие князья уже стали твердой ногой на всем течении Западной Двины вниз от Полоцка до самого устья, подчинив себе инородческое население этой области, которое было обложено данью. В 1180 г. в рядах полоцкого князя мы видим литву и ливь (Ипат., 124), что дает основание предполагать, что зависимость подвинских инородцев от Полоцка не ограничивалась платежом дани, но что они должны были доставлять полоцким князьям в помощь военные дружины. Передовыми постами русских владений были здесь городки Герцике и Кукенойс (теперь Кокенгаузен на Двине, несколько выше Фридрихштадта), в которых сидели русские князья. Понятно, что приведение в зависимость подвинского населения не могло совершиться без борьбы и требовало от Рогволожичей много времени и усилий, и тем самым много способствовало их обособленности и отдельности. С другой стороны, владея Западной Двиной и частью Поднепровья, полоцкие князья не имели в своих руках верхних течений этих рек, где, как мы видели, проходили главнейшие пути из южной Руси в Озерную область и в Поволжье. Они принадлежали отчасти Новгороду, но главным образом Смоленску. Естественное стремление полоцких князей овладеть ими, а с другой стороны стремление Новгорода и Смоленска как можно тверже стать на этих путях, были причиной постоянных столкновений Полоцка с соседними князьями, в которых деятельное участие принимали все Ярославичи, ибо в интересах всего Ярославова рода, всех поднепровских князей, было безраздельно владеть великим водным путем. Во все время самостоятельного существования Полоцкого княжества эта борьба не прекращалась, и к концу XII в. завершилась полным успехом внуков Ярослава, которым удалось оттеснить полочан за правый берег Днепра и овладеть верхним Подвиньем до самого Витебска.

В эпоху Начальной летописи границы Полоцкого княжества прилегали на севере к новгородским, на востоке к смоленским и черниговским, на юге к киевским, на западе и северо-западе к литовским и чудским расселениям. Первым ближайшим к Новгороду пунктом полоцких владений в XI в. мы видим Въсвят (теперь Усвят на озере того же имени в Суражском уезде Витебской губ.), отданный в 1021 году Ярославом Великим Брячиславу Изяславичу полоцкому вместе с Витебском (Видбеском; Соф. Врем. в ПСРЛ, V, 134). Весьма вероятно, что предшествовавший этой уступке набег Брячислава полоцкого на Новгород, и война, подробности которой сохранились в исландских сагах, были вызваны захватом со стороны новгородцев Усвятской ветви великого водного пути. У Въсвята полоцкое порубежье сходилось также с Торопецкой волостью Смоленского княжества и оттуда пролегало на юг по водоразделу между р. Усвятом с одной стороны, оз. Жезцо и Двиньем и верхней Двиной с другой, - где мы видим теперь два Городца к северу от Усвята и к югу от Велижа, к устью Каспли, течеше которой принадлежали уже к Смоленскому княжеству. Далее на юг названия местностей на холмистом волоке между западно-двинскими притоками Касплей и Лучесой - Стреженево и Городок к северу от Бабинович и Добромысля, Сутоки Большие и Малые у самого Добромысля (на р. Чернице, правом притоке Лучесы), и на северо-востоке несколько Городков, селения Рубежницы, Рубеж дают возможность положить здесь продолжение полоцко-смоленского порубежья. Далее на юг от верховьев Каспли и Лучесы, в области Днепра полоцкие владения простирались на левый берег Днепра, где к ним принадлежали города Ръша (Орша) и Копыс (1059; Соф. Врем., 139), причина войны Ярославичей с Всеславом полоцким в 1066 г. Ярославичи успели овладеть тогда Ръшею, как то видно из обстоятельств пленения Всеслава155, но не успели удержать его за собой. Ръша и Копыс были навсегда отняты Мономахом и присоединены к Смоленску только в 1116 году (Ипат., 48).

С того времени восточная граница Полоцкого княжества отодвинулась за правый берег Днепра156. Самым южным пунктом ее в начале XII в. является Стрежев (Стречив; 1127; Ипат., 11), порубежный город с Черниговским княжеством, который приурочивается обыкновенно к теп. м. Стрешину, к югу от Рогачева и несколько выше устья Березины. Вблизи этого местечка обращают также на себя внимание деревни Струнки к востоку от Рогачева, недалеко от сел. Бронное и Воротин, что на р. Ольсе, с севера впадающей в Березину. Названия этих местностей могут указывать, что здесь начиналось южное порубежье Полоцкого княжества с киевскими владениями. Оно шло по водоразделу, и теперь еще болотистому и топкому, между Березиной и Ведрецем, впадающим в Днепр у черниговского города Речицы, и затем по водоразделу между Свислочем, правым притоком Березины, и Птичем, с севера текущим в Припеть. Здесь, на южном порубежье, замечаются теперь местности Городок к югу от м. Свислоча, и близ него Горожи и Горожцы; далее в том месте, где Припеть и Свислоч наиболее сближаются между собой - уже упомянутые нами Сутин и Сутина, Граничиу верховьев Свислочи и Птича, Воротники, Рубежевичи (Глава VI). Тут же ищут упоминаемые Словом о Полку Игореве Дудутки, с которых знаменитый Всеслав "скочи влъком до Немиги". И. Д. Беляев признавал их полоцким городом, и, основываясь на том, что под Немигой надо понимать здесь Неман, к которому "пустился Всеслав от Дудуток", приурочивает их к м. Дудичи (на р. Птичи, к югу от Минска), ибо нынешние Дудичи именно стоят очень близко от верховьев Немана. Но, сближая это указание, или, вернее, поэтический намек, Слова на действительный исторический факт, с положительными известиями летописи, нельзя не видеть, что он должен относиться к известному бегству Всеслава из-под Киева в свою отчину при возвращении из изгнания Изяслава Ярославича с польской помощью. В таком случае Дудутки, теп. Дудичи должны означать здесь крайний киевский город, - тогда как ручей Немига и доныне существует в Минске; его кровавые берега упоминает Слово о Полку Игореве, которого автор, конечно, знал о кровавом разгроме Минска Мономахом157.

У верховьев Птича и Свислочи, сближающихся с верховьями Немана, прекращались полоцкие владения, ибо, как уже мы видели, полость верхнего Немана была первоначально занята ятвягами, которые были оттеснены из нее, благодаря воинственной деятельности Ярославичей, и славяно-русской колонизации, вышедшей из земель дреговичей, древлян и даже кривичей. Известие о том, что борьба Руси с литовскими племенами к югу от Вилии, шла первоначально не из Полоцка, а из Киева, доставляют нам литовско-польские источники; об участии кривичей в колонизации не только Понеманья, но и области, лежащей к западу от него, водораздела Неманско-Бужского, могут свидетельствовать до сей поры уцелевшие там кривичские названия многих местностей158; но зависимость Понеманской области от Приднепровской Руси, ее давняя связь с ней обнаруживается господством в ней мелких удельных князей из потомства Изяслава Ярославича уже во второй половине XII в. Крайним городом полоцких владений на западном порубежье с литвою летописные известия XII в. называют Городок или Городец (1162; Ипат., 91), который приyрочивается к теп. м. Городку к югу от Молодечна, на верховьях неманской Березины с сохранившимися доныне остатками старинных городовых сооружений; но - сколько можно судить по данным географической номенклатуры - полоцкие владения могли простираться несколько далее на запад, охватывая ту местность, где теперь встречаются следы древних кривичских расселений. Здесь мы видим следы порубежных городовых сооружений, которые занимают с одной стороны все левое побережье неманской Березины, с другой всю верхнюю область Вилии до устьев Ошмянки и Нароча. Здесь мы видим Городинки, близ устья Березины, в соседстве сел. Неровы, что при впадении в Березину речки Пурвилы, далее на север Городзилов и Городечно, близ Березины к западу от Молодечно и к юго-востоку от м. Крево; затем на Вилии Городененто к северо-западу от Вилейки, Городково, в окрестностях которого Русская, Славча и селение с историческим названием Дайнова, Гради по левую сторону от Вилии недалеко от Ворнян. На север от Вилии рубеж мог идти областью Десны к Двине и на север от Двины по той линии, которую мы уже отметили, как возможную этнографическую окраину кривичского племени, и на которой также замечается значительное количество "городков". Что касается северо-западного рубежа Полоцкого княжества, прилегавшего к литовско-чудским народцам, то в настоящее время мы не находим никаких указаний на него. На севере, где он сходился с новгородскими владениями, в XII в. порубежным местом указывается Еменец (1189 г.), на том водоразделе между Западно-Двинской и Озерной областями, в восточном углу которого расположен Усвят.

В Полоцком княжестве Начальной летописи известны населенные места по Двине: Полоцк, стольный город княжества и с 1105 года епископия (Лавр., 119), Витебск (Соф. Врем., 134), Въсвят (Лавр.) и Лукомль; в Поднепровье: уже известные нам Ръша и Копыс, Дрьютеск (на верховьях Друча), Изяславль и Минск на Свислочи; Логожск (на Гнойне, притоке Березины); здесь же следует искать Одрьск, лежавший на пути от Полоцка к Чернигову; для определения его Ходаковский указывает речку Одровь, с правой стороны впадающую в Днепр, - и Голотичьск (1071; Лавр., 72), под которым Ярополк разбил Всеслава.

Восточная смоленская ветвь кривичей в эпоху обнимаемую Начальной летописью, не успела образовать особого княжества; и, по географическому положению своему, стояла в тесной зависимости от южного Поднепровья. Впрочем, это обстоятельство не могло ослаблять значение Смоленска, как стародавнего центра земли поднепровских кривичей. Присоединенный к русским владениям в 882 г. (Лавр., 10), он является в ряду удельных княжеских владений не ранее половины XI в., при разделе Русской земли между сыновьями Ярослава, и до того времени мог зависеть непосредственно от Kиeвa. По смерти Ярославичей Вячеслава (1057) и Игоря (1060), последовательно владевших Смоленской волостью, она находилась некоторое время в непосредственном распоряжении великого князя киевского, может быть так, как то было в первое время с княжением Владимиро-Волынским. Так, при вторичном изгнании великого князя Изяслава Ярославича, когда киевский стол был захвачен Святославом, а Чернигов отошел к его брату Всеволоду, Смоленск был отдан сыну Всеволода Мономаху; но затем есть известие159, что, по возвращении Изяслава из этого изгнания в Смоленске был посажен один из его сыновей, Ярополк, после смерти отца переведенный на владимиро-волынский стол; новый же великий князь Всеволод отдал Смоленск своему сыну Мономаху, который и удерживал его за собою во все время, пока владел черниговским столом. Но в 1094 г., когда изгою Олегу Святославичу удалось захватить Чернигов, вытеснив из него Мономаха (Лавр., 97, 103-104), вместе с тем и Смоленск перешел в руки его брата Давида, - впрочем, не надолго. Как видно, Любечский съезд нашел неудобным совмещение двух смежных и богатых волостей - Черниговской и Смоленской - в руках Святославичей, враждебных остальному племени Ярослава, и ограничил их одним Черниговом с прилегавшим к нему Посемьем, землей вятичей и Рязанско-Муромской землей, - тогда как Смоленск снова отошел к Мономаху, внук которого Ростислав Мстиславич (в половине XII в.) положил начало самостоятельному существованию Смоленского княжества, как волости особой ветви рода Рюриковичей.

Понятно, что при таком подчиненном и зависимом положении Смоленской волости, ее границы не могли быть определены резко, особенно с тех сторон, где они примыкали к инородческим землям, которые постепенно колонизовались из Кривичской земли, как то было на северо-востоке, в Поволжье, или же, где они прилегали к волостям, находившимся во владении того же князя, которому принадлежал и Смоленск, как, например, на юго-востоке. Окончательно они определились не ранее половины XII в., во время усобицы Юрия Долгорукого суздальского с племенниками Мстиславичами. Мы уже имели случай видеть, что рубеж смоленско-черниговский, начинаясь у восточного берега Днепра, на волоке между ложем Днепра и Сожи, перерезал Сожу у устьев Вехры и захватывал верхние течения Остра, Ипути, Десны, на восток от которой, за водоразделом с Окой, шла уже Черниговская волость вятичей. В области верхней Угры, еще в XII в. принадлежавшей Смоленскому княжеству (1147; Ипат., 30), смоленские владения сходились с ростово-суздальскими.

В XII-XIII в. они занимали верхнее течение Поротвы, заселенное голядью (1147; Ипат., 29), и область верхней Москвы реки, где с конца ХIII в. становится известным Можаеск, удельный город Смоленского княжества (1277; Воскр. лет. в ПСРЛ, V, 173), при слиянии Можайки с Москвой. Впрочем, в Уставной грамоте, данной князем Ростиславом Мстиславичем смоленскому епископу около 1150 г., есть указание, что ранее смоленские владения простирались гораздо далее на северо-запад в область Суздальско-Залесскую, с которой шла на Смоленск дань, захваченная Юрием Долгоруким (Доп. к Актам Ист., I, № 4); так что отмеченное нами ростово-смоленское порубежье не основывалось на старом земельном рубеже, а возникло случайно, как результат борьбы соседних князей за волости и земли. Этим объясняется, может быть, то обстоятельство, что в теперешней топографической номенклатуре рассматриваемого края почти вовсе незаметно таких следов пограничных сооружений, какие мы видим в довольно значительном числе всюду на старо-земельных рубежах. Но зато такие следы замечаются на смоленско-новгородском порубежье, которое в эпоху Начальной летописи, когда суздальские владения не заходили еще вверх по Волге выше устья Медведицы (несколько ниже Корчевы), можно предположить по водоразделу между Москвой и Ламой, на которой - известный новгородский город Волок (Ламский), прямой чертой к Волге, на устье Вазузы и оттуда водоразделом Тверцы и Волги к озеру Селигеру. На этом пространстве мы видим целый ряд Городков и Городищ, во многих из которых могут сохраняться остатки древних порубежных укреплений. Таковы: Городище (Николино или Апраксино) на р. Шоше, и к северу от него верстах в семи - Валуево Городище; далее и к юго-западу от них на водоразделе рек Гжати и Вазузы с Москвой: Городок к юго-востоку от Гжати, Городок к северу от него же и вблизи Волмежа, на северо-запад от низ Буйгородник близ правого берега Гжати (у границы Сычевского и Гжатского уездов), Погорелое Городище на р. Держе, к востоку от Зубцова, Городище (Фоминское) к югу от него же при впадении Осуги в Вазузу, и на юго-запад от него в 25 вверстах Рубежнова в области речки Осуги и близ него Ржева, в XIII в. порубежный городок Торопецкой волости с Ростово-Суздальской землей (1216; Воскр., 120); по левую сторону Волги реки: Городок, при устьи Холохольны, которая под именем Холохны, в начале ХIII в. является порубежной рекой Новгородской и Суздальской земель (1216; Воскр., там же), далее Городки на северо-западе в 30 верстах от Ржевы, Городцы и близ него Вышегородок на Осуге к востоку от Торжка в Торжковском уезде; Городолюбля на речке того же имени в восьми верстах от Вышнего Волочка и несколько Городков, расположенных к югу и юго-западу от него в уездах Вышневолоцком и Осташковском, и др.

Такой ряд остатков городовых сооружений не может быть делом случая, и, по своему положению там, где, как достоверно известно, соприкасались Смоленские и Новгородские земли, должно обратить на себя внимание и вызвать подробные местные исследования. Неизвестно, кому принадлежало озера Селигер; вероятно, что этот важный Серегерский путь из Озерной области в Поволжье, и из Подвинья в Озерную область находился в общем пользовании прилегавших к нему земель, - и, хотя новгородский летописец, при описании набега литвы на Новгородскую область в 1229 году, называет Серегерь в числе других разоренных тогда Новгородских волостей, но тем не менее, сколько известно пока из писцовых книг XVI в., к Серегерю приурочивается бесспорно только один погост Полоновский (К. А. Неволин "О пятинах и погост. Новгор.", 183), находившийся на м. теп. Полонова (карта Шуберта, Полнова), при устье озера Полонец в самом северном угле Серегера. В окрестностях этого озера замечаются сел. Рубеж близ истоков речки Городиловы, впадающей с севера в Полонец, - к западу от него Б. и М. Мужики у истоков правого притока реки Полы, в которую вливается с правой же стороны речка Межна, несколько выше погоста Молвятич (XIV-XV в.), к югу от него Межник вблизи волости Морево, (тепер. Морево-Успенский, близь него Морево-Никольский на р. Озерешне, и Морево-Новая Русса на р. Поле в Демянском уезде), известной в XIV в., как одна из украинных Новгородских волостей с литвою (ПСРЛ, там же).

Нельзя не заметить, что выше отмеченные нами местности находятся на самом водоразделе бассейнов Ильменя и Волги, который, по указаниям Начальной летописи, должен считаться порубежьем смоленских кривичей. Далее на юг смоленское порубежье шло волоком между Куньей и Ловатью, на которых находятся древние новгородские города Холм (на Кунье) и Луки (1166; Новгор. 1, 14, теп. Великие Луки на Ловати), и смоленскими владениями Лучином (1150) у теп. Лучанского озера, Торонцом (1150), Жижцем (1150) у теп. озера Жесцо-Живец, и, таким образом, достигало Усвяты, где Смоленские земли, как было уже рассмотрено выше, сходились с Полоцкими. Из населенных мест Смоленско-Кривичской земли Начальная летопись знает только Смоленск, центральный город восточных кривичей (Лавр., 5), в котором Владимир Мономах учредил епископью, поставив каменную церковь св. Богородицы (1101; Лавр., 117), и урочище Смядынь, при впадении речки Смядыни в Днепр, ниже Смоленска ("яко зреемо"), на котором погиб Глеб муромский (1015; Лавр., 56).

Новгородские славяне, окраинное на северо-западе восточной равнины славяно-русское население, которым мы оканчиваем обзор географии Начального летописца, менее других русских ветвей было известно летописи, возникшей в южном Поднепровье, хотя исходным пунктом ее в изложении событий и послужило чисто новгородское сказание о призвании руси. Географические сведения, сообщаемые ею об этом крае, ограничиваются почти одним только именем славян, указанием на их сродство с другими славянскими племенами и на их расселения по Ильменю. Они пополняются немногими известиями, которые представляют за время, обнимаемое Начальной летописью, местные новгородские летописи. Между тем, разъяснение географии новгородских славян именно в эту древнюю эпоху должно иметь важное значение в русской исторической науке, ибо с ним связаны разъяснения вопросов о ходе славяно-русской колонизации на инородческом северо-востоке, и о северных пределах Русского государства в первые два века его существования. Нет сомнения, что вся ветвь новгородских славян есть не что иное, как древнейшие переселенцы из славянского Поднепровья в южную часть Озерной области, вытеснившие первоначальное инородческое население. Это указывается отчасти затемненными и искаженными преданиями XVI-XVII в. о водворении русского населения в Ильменском крае, но более всего непреложным свидетельством географической номенклатуры его, в которой славянство является населением не первоначальным, но пришлым и позднейшим, заступившим место первобытного инородческого (финского) населения. Благодаря выгодам положения, переселенцы не только утвердиись и укрепились во вновь занятой ими области, но, пользуясь удобствами водных путей, с глубокой древности стали проникать на cеверо-восток, в область, простирающуюся от Волхова, Мсты и верхнего Поволжья до Волока, подчиняя себя туземную чудь (емь, весь и мерю), или же оттесняя ее в Заволочье, где также они не земедлили стать твердой ногой.

Рука об руку с таким этнографическим распространением новгородского славянства, шло распространение новгородских владений, ибо Новгород никогда не терял из виду своих переселенцев, которые имели постоянную и сильную поддержку в военной деятельности своих князей и дружин. Относительно колонизации Поволжского края, прилегавшего к старославянским землям кривичей и вятичей, такая деятельность Новгорода продолжалась до образования русского государства, когда на вновь колонизованных землях возникли свои административно-политические центры (Ростов, Суздаль, Белозеро, Муром) и Новгород не мог уже удержать над ними свое главенство. Таким образом - где в Озерной области находились самые ранние и наиболее сплошные поселения славян, сложившиеся под влиянием Новгорода в отдельную землю новгородских славян, -какими путями шли из нее дальнейшие выселения в инородческие земли, и каких пределов к концу XI и началу XII века достигли эти расселения, а с ними и Новгородская область, - вот вопросы, которые представляются на первом плане в исторической географии древнего Новгорода, и которые, за недостатком письменных источников, могут быть обстоятельно разрешены только путем филологического изучения географической номенклатуры древней Новгородской области и местных археологических исследований остатков древнейших поселений, которые сохранились там до нашего времени.

Не принимая на себя решение этих вопросов, тем не менее, мы считаем не лишним представить здесь несколько данных, которые скорее всего могли быть замечены при чтении топографических карт древнего Новгородского края, и соображений, к которым приводят древнейшие письменные памятники новгородской географии, именно Устав о мостех, приписываемый не без основания Ярославу, и Уставная грамота новгородского князя Святослава Ольговича. Из них первая проливает свет на распространенность Новгородских волостей в половине XI в., а вторая дает точные указания на владения Новгорода в первой половине XII в. (1137), тем самым представляя основания для определения их к концу эпохи, обнимаемой Начальной летописью. При чтении специальных топографических карт древнего Новгородского края нельзя не заметить, что географические названия чисто славянского происхождения господствуют только на южной окраине его, в той части Озерной области, которая непосредственно примыкает к Оковскому лесу и верхнему Подвинью, искони заселенным кривичами. Эту область можно ограничить Шелонью (на северо-западе) и Мстою (на северо-востоке), т. е. полостью Ловати.

Но вместе с тем нельзя не видеть также, что славянство уже не было в ней первобытным населением, что оно водворилось здесь на инородческой основе. Довольно ясные указания на это представляются в инородческих названиях некоторых местностей означенной области, хотя они и встречаются в незначительном количестве. Самое название Ловати звучит как будто не по-славянски; несомненно инородческого происхождения наименования сел. Еглина на северо-запад от Валдая, Тухоли к северу от него же, Усть-Волми (ср. Волмино уроч. в Новгородской обл. 1192-1207, Доп. к Актам Ист., I, 8) и др.; к югу от Ильменя: Meлечи к северу от Демянска, на р. Лиговке (ср. Мелеча; 1265; СГГиД, I) Меглина, Моревы (1220), р. Шулеги близ Холма, Севеги, Ямна, Ерзовки, Яски, Егольской, Скугры и др.

С другой стороны, большая часть славянских местных названий, даже названий хорографических (живых урочищ), которые должны принадлежать к древнейшим, отзываются или позднейшим происхождением, или же переводом первоначальных инородческих наименований: к последним относятся реки, ручьи и озера Черные, Волчьи, Белые, Глубокие, Безымянные, Березовые и др. Близ озера Полиста есть озеро Чудское и неподалеку от него Русское. К северу от Шелони и Мсты начинается область сравнительно позднейших расселений славян на инородческой почве (см. выше о води), которая главным образом пролегает в полости Волхова, славянское название которого поражает своей оригинальностью и связью с древнейшими мифологическими представлениями славян; но его притоки представляют пеструю связь инородческих и славянских наименований, причем первые начинают преобладать вниз по его течению (с левой стороны Пидьба, Еглинка, Дыменка, Глубочка со Смотрухой и Ледянкой, Полисть с Глушицей и Дубном, Кересть, Тигода с Равинью, Чагодой, Перестержем и др., Оломна и т. д. с правой: Вишера, Осьма, Дупна, Выбро, Соснинка с Виткой, Оскуя с Обуйкой, Лебенью, Медведовом, Осинкой, Kолпинкой, Ингорем; ниже вливающиеся мелкие ручьи носят славянские названия Бродни, Сестры, Жупанки (карта Шуберта, №№ 18 и 13). Ha cеверо-западе славянские расселения могли проникать в область Луги и Оредежи, низовья которых были заняты водью, а на северо-восток они еще в начале XII в. едва начали заходить за южные побережья Ладоги (Нево озера) и Свири. И здесь, и там колонизационное движение новгородцев встречало сильный отпор со стороны наиболее устойчивых финских племен (западной чуди, води и еми). Но тем с большей силой оно должно было направляться на северо-восток, в Поволжскую область и на Волок, чему способствовало самое удобство водных путей сообщения (Моложский и Mcтинский пути. Глава I). Уже с глубокой древности новгородские славяне должны были занять северо-западную часть Поволожья от Мсты, через Тверцу до верхней Мологи, где они являются прочно установившимися в XI в. В Бежецкой области (пятине), непосредственно зависевшей от Новгорода, должно было быть сплошное, по крайней мере, безусловно преобладающее, славянское население. Отсюда и через эту область поселения новгородских славян должны были распространиться в земли веси до Белоозера (на северо-восток), захватывая северные расселения мери и, может быть, достигая на крайнем востоке, по течению Клязьмы (через Нерль. Глава I) Муромских земель.

В первых известиях Начальной летописи Белоозеро является чисто Новгородской колонией. Летописец говорит по преданию, что на Белоозере была когда-то весь; но по тому же летописному преданию весь не участвует в первых событиях, сопровождавших основание Русского государства. Ее не видно ни в числе племен, завоеванных и обложенных данью варягами, ни в числе призвавших Русь из-за моря, а между тем один из призванных братьев князей садится в Белоозере. В XI в., когда, под влиянием княжеской власти, Белоозеро уже начинает терять связь с Новгородом и тяготеть к Ростову, все-таки оно является независимым от южно-русских князей, взимавших тогда дань с Поволжья, что также дает основание предполагать и в это еще время связь его с Новгородом160. Впрочем, надо думать, что, по численности населения, славянский элемент был тогда довольно слаб и усилился только в христианскую эпоху исторической жизни этого края. Значительнейшие притоки р. Чагоды (Чагодощи), и соединенные с ней озера носят названия неславянские; инородческим происхождением отзываются также названия второстепенных рек, - тогда как славянские имена, если и встречаются в названиях населенных мест, то большинство их несомненно позднейшего происхождения - или от христианских личных имен (Василева, Кузмина, Максимова Горка, Игнач Крест, Тереховы, Лукины, Митины, Савинские, Фетисовы, Алексины, Михайловы и пр.), или от приходских церквей - (Рождественские, Преображенские, Пoкpовскиe, Никольские, Cпaccкиe, Св. Просковеи Великомученницы к югу от Кириллова и др.), - так что славянские наименования, в которых можно подозревать древнейшее происхождение, представляются почти исключениями. Таковы, между прочим, на пространстве между Оятью, Чагодой, Белоозером и Шексной: Ярославичи на Ояти, Надпорожье (ср. Напрези Константина Порфирородного) на Коржне, Радгощ на р. Леди и близ него Святозеро, Волосово в восточном углу Кирилловского уезда, между р. Судой и Колпью, южнее его уже упомянутые нами Железные Ворота, ручей с правой стороны вливающийся в Чагоду, озеро Городня вблизи (к юго-западу) от слияния Суды с Шексной.

По Шексне почти не заметно старо-славянских географических названий за исключением, может быть, р. Славянки и сел. Волокословинского. Ясно, что на Белоозере, т. е. в области, расположенной по течению Шексны (Пошехонье), по крайней мере, в языческие времена славянство не было еще сплошным населением, хотя название "белозерцев", которым характеризует его Начальная летопись в изложении событий половины XI в. указывает на то, что тогда оно преобладало уже над финскими инородцами. Название р. Славянки, впадающей в Шексну вместе с Мломой, несколько выше Сизмы, и находящегося в верховьях ее сел. Волокословинского (Глава I) и также сел. Славянки (несколько ниже Волокословинского) могут сохранять память о древнейших выселенцах в этот край из земли новгородских славян. Отметим также ручей Ильмень, через Ратцу вливающийся в Пес, нисколько выше Леди, и озеро Ильменское верстах в семи к востоку от устья Суды, которых имена также дают некоторое основание сближать население Белоозера с населением новгородского Ильменя.

Более сплошными массами новгородские славяне могли распространяться за правый берег Волги в инородческие земли мери и муромы, где их колонии смешивались и перепутывались с выселенцами из Поднепровья и верхнего Поволжья. Еще в XII-XIII веках область по Ламе, правому притоку Волги, с городом Волоком, непосредственно принадлежала Новгороду, и могла быть приобретена для него древнейшими переселенцами из поильменского славянства. Есть мнение, что самая Москва возникла на старинных Новгородских землях. Далее на восток область мери и муромы, т. е. край, ограниченный с севера излучиной Волги от Ламы и Шошы до Костромы, с востока Нерлью, с юга Москвой и Клязьмой, является в первых известиях летописи не только в тесной связи с Новгородом, но и в зависимости от него. Вместе с Новгородом меря подпадает под власть завоевателей варягов, и по изгнании их, призванные Новгородом князья обладают Ростовом и Муромом (Лавр., 9). Эта связь и зависимость может быть объяснена только ранним наплывом в означенных краях новгородских переселенцев. С другой стороны, - как мы уже видели, - меря известна летописи только в первое пятидесятилетие нашей истории; но и тогда, подобно родственным ей веси и муроме, она ничем не обнаруживает самостоятельности. Вслед за тем самое имя ее исчезает, и область, занятая ей первоначально, обозначается названием Ростовской и Суздальской земель. Эта перемена не могла быть случайна; она указывает на полное перерождение населения, на окончательное торжество славянства в этом первоначально финском крае, а такое перерождение, конечно, не могло бы совершиться в столь короткое время, если бы оно не подготовлялось издавна колонизационным движением славян. В теперешней географической номенклатуре отмеченного края встречаются названия, которые указывают с одной стороны на распространение в нем славянского населения еще в языческую эпоху, с другой - на его родство с ильменскими славянами161.

При таком обширном географическом распространении поильменских славян, Новгород не мог удержать непосредственно за собой всех земель, в которые проникли их переселенцы. Отпадение колонизационных земель началось с потерей Новгородом центрального значения для всей Руси, с переходом русских князей в Киев. Уже в начале Х в. мы видим Ростов, который можно считать центром новгородских поселений в Поволжьи, в непосредственной зависимости от Киева (907; Лавр., 13). При разделе Руси между сыновьями Владимира, Ростов и Муром являются особыми уделами; но вскоре затем они теряют такое самостоятельное положение, до XII в., когда они образовали особые княжества (Ростовско-Суздальское, Муромское), остаются волостями южно-русских приднепровских княжеств - Ростов вместе с Белоозером - Переяславского, Муром - Черниговского.

Таким образом, с перенесением старейшего стола на юг, в Киев, собственно Новгородская земля ограничивалась областью первоначальных расселений ильменских славян, и их ближайших, более сплошных колоний в инородческих землях. Она была окружена с востока Ростовской землей Переяславского княжества, с юга Смоленским и Полоцкими княжествами, а на западе и северо-востоке соприкасалась с инородческими землями, в глубь которых продолжала идти колонизация новгородцев и связанное с нею их политическое господство. Впрочем, на северо-востоке, в Заволочье, они могли распространяться успешнее, чем к побережьям Варяжского моря, на которых инородческое население являлось более устойчивым.

Древнейшим памятником исторической географии собственно Новгородской земли можно признать известный Устав Ярослава о мостех или о мостниках, которым определяются повинности по отношению к городу со стороны новгородских горожан и волостей, непосредственно зависевших от Новгорода. Этот пямятник дошел до нас в списках, из которых древнейший относится к XIII в. и, по-видимому, представляет черты позднейшего происхождения, которые не позволяют относить его к Ярославу Великому. Так, он упоминает церковь св. Бориса и Глеба, об основании которой летопись сообщает только под 1176 г. (Новгор. 1, ПСРЛ, 10), и иноземных купцов, начало постоянных поселений которых в Новгороде необходимо отнести к позднейшему времени, особенно, если иметь в виду, что между иноземными торговцами упоминаются в уставе не одни готы, но вместе с тем и немцы, а немцы, по соображению всех исторических обстоятельств, никак не могли явиться в Новгороде, как особое население, раньше конца XII и начала XIII столетий, ибо непосредственные сношения германцев с русскими начинаются только со времени открытия Остзейского края бременскими купцами в 1158 году, и затем уже в XIII в. развиваются в Новгороде, под крылом готландцев, до образования особенного, отдельного от Готского, Немецкого двора, который и нужно разуметь в уставе под названием Немцы. Все, это заставляет приписывать Устав о мостех Ярославу, сыну Всеволода Большое Гнездо (конец XII и начало XIII в.) или даже Ярославу Ярославичу, брату Александра Невского. Но тем не менее было бы не совсем согласно со строгой исторической критикой отвергать всякую связь Устава о мостех с именем Ярослава Великого; быть может первоначальная редакция этого устава действительно обязана своим началом этому князю: по крайней мере, все известные списки Устава о мостех находятся в списках суда Ярослава и Устава о пошлинах и уроках. Далее нет сомнения, что Устав о мостех есть не что иное, как письменное подтверждение, закрепление и разъяснение тех повинностей, которые существовали для населения гораздо ранее его, и которые установились в силу обычая, еще в то отдаленное время, когда, по летописному преданию, словени "седоша около озера Ильмеря, прозвашася своим именем, и сделаша град, и нарекоша и Новгород" (Лавр., 3). С другой стороны, признавая, что дошедшая до нас редакция Устава о мостех относиться к XIII в., и, сравнивая ее с другими новгородскими грамотами того же времени, в котором перечисляются Новгородские волости, нельзя не видеть, что она не упоминает многих волостей, упоминаемых последними, и что такие волости - именно те, где Новгородцы могли утвердиться только со второй половины XI в., т. е. cевepo-восточные, лежащие за Белоозером; в Уставе нет Вологды, Заволочья, (Колоперми), Тре, Переми, Печеры, Югры. Эта разница может быть объяснена только тем, что, при расширении новгородских пределов, городовые повинности не распространились на вновь присоединяемые волости, и что их продолжали нести только те, на которых они пали в старину. Такие соображения дают некоторые основания искать в Уставе о мостех указаний на географию Новгородской земли - по крайней мере, половины XI в.

Городовыми повинностями относительно Новгорода были обязаны, кроме городского населения, волости: Ржевская, Бежицкая, Водская, Обонежская, Яжелбицкая. Из них Обонежская распадалась на три рели: Лужскую, Лопскую и Волоховскую, Яжелбицкая - на две, которых названия Устав не приводит. Ржевская занимала юго-западное побережье Ильменя, примыкая на западе к Псковской земле, на юге к Полоцким и Смоленским землям. Haзваниe ее объясняется древним новгородским городом Ржевой, лежавшим на южной окраине Новгородской земли, может быть, на месте теп. Новоржева, и позднее заменилось названием Шелонской пятины. К востоку от Ржевской волости за Ловатью, простиралась Яжелбицкая, позднее Деревская, пятина, соприкасавшаяся на юге со Смоленской землей, на юго-востоке с Ростово-Суздальской. Центром ее был Яжелбицкий пог. на месте теп. Яма Яжелбицкого на р. Поломеди, к западу от Валдая, по дороге в Новгород. С востока к ней примыкала Бежицкая волость, по Уставной грамоте новгородского князя Святослава Ольговича - Бежицкий ряд, заключавший в себе в 1137 году населенные места: Бежицы, Городецьк (к югу от него), Змень, Иезьск, Рыбаньск (ниже его по течению Мологи) и Внизьск (место неопределенное). Здесь новгородские владения могли простираться по Мологе до устья р. Кобожи, а на юго-восток до Медведицы, которая в известии Начальной летописи о войне Олеговичей с Мономаховичами 1096 года является порубежной рекой между Новгородской и Ростово-Суздальской землей (Лавр., 108).

Северную часть Новгородской земли составляли волости Водская и Обонежская. Первая, получившая свое название от исконного инородческого населения води или вожан, занимала южное побережье Финского залива. Что касается Обонежской волости, то Устав о мостех, перечисляя ее части, дает возможность определить ее первоначальное положение и пространство. Из самого названия ее видно, что она достигала Онежского озера. В первой половине XII в. область Обонежского ряда заключалась между озерами Ладожским и Онежским, занимала побережья pp. Олонки, Свири, Паши и Сяси, и с запада Волховом отделялись от Водской волости. Но рели Лужская, Лопская и Волоховская, которые, по смыслу Устава о мостех, следует признать составными частями упоминаемого им Обонежья, показывают, что при составлении этого Устава, к нему причисляли область, простирающуюся от южных побережьев Ладожского озера и истока Невы на юго-запад, по крайней мере, до верховьев Луги. Сюда приурочиваются рели Лужская и Лопская, первая - к верховьяя Луги, где и теперь еще находится погост Лужский (Егорьевский), вторая к Ладожскому побережью, на котором, как видно из писцовых книг 1500 года, был расположен погост Лопский-Егорьевский, по pp. Нарве, Шельдихе и Лаве (Лавуе), доходя берегом озера до самого Орешка. Здесь же по р. Лаве и восточному берегу юго-западного залива Ладожского озера находилась особая волостка, Малая Лопца, состоявшая из нескольких деревень. Лежавшая по Волхову Волховская рель Свирью рекой №могла достигать южных берегов Онежского озера, и в первой половине XII в. составила уже особый ряд Обонежский - зачаток позднейшей Обонежской пятины. Весьма вероятно, что усиление славянского элемента в Обонежьи, распространение новгородских владений за Свирь, наконец, успешный ход колонизации за озеро Онегу и в Подвинье к концу XI и в начале XII в. повели за собой отделение собственно Обонежья, Волховской рели Устава, от релей Лужской и Лопской, присоединенных при этом к Водской пятине, частями которой опи являются позднее. По Уставной грамоте князя Святослава Олеговича 1137 года, Обонежский ряд состоял из четырнадцати населенных мест, рассеянных на пространстве от р. Олонки до истоков Ояти, Паши и Сяси. То были Олоньс (теп. Олонец), Свирь (которое надо искать на реке этого имени), Юскола, может быть, теп. сел. Юксовское на озере Юксовском, соединенном речкой со Свирью, недалеко от ея истоков; Тервинич или теп. Тернич Наволок на р. Свири, ниже Лодейного поля, или, что вероятнее, погост Тервиничи (1500 года) на южном притоке Ояти в Тихвинском уезде, почти на границе с Лодейнопольским; Вьница (Вьюница) теп. Виницкий погост (1500 года) на Ояти, выше Ярославичей в Лодейнопольском уезде; далее на запад по р. Паше: Устье Паши, Пахиток на Паше (место неопределенное), Кукуева Гора - теп. или Кочевина на Паше Новгородского уезда, или Кокова на Паше же в севериом углу Тихвинского уезда. Далее - Пермино и Кокорка - места неопределенные; но так как Уставная грамота в исчислении местностей соблюдает известный порядок, следуя их расположению с севера на юг и юго-запад, то их следует искать где-то между Пашей и Сясью, к полости которой грамота затем переходит. Здесь, на Сяси, лежали Macиeгa, Липсуевичи, Тойвота и Липна. Из них Macиeгa приурочивается к побережью р. Масельги, через Волгому (Валгаму) впадающей в Сясь, близ самого впадения этой последней в Ладожское озеро. Здесь мы видим населенные места: Масельская Горка, Масельский погост и деревни с именем Масельга: Усадище, Заречье, Залужье, Тихомировщина. Липна Устава приурочивается к погосту Липицкому или Липинскому (1509 года), на Сяси, несколько выше впадения в нее р. Тихвины. Липсуевичи и Тойвота - места, теперь неопределенные - надо искать по той же р. между Липною и Маcиeгoй162.

Такое обширное пространство занимал Обонежский ряд в первой половине XII в. В эпоху Начальной летописи оно должно было быть меньше, ограничиваться землями, ближайшими к более сплошному населению новгородцев по Волхову. Рассматривая географическое распространение еми, мы видели, что во всю эпоху Начальной летописи Новгород вел с этим племенем борьбу, и, сколько позволяет судить краткость летописных известий о ней, эта борьба шла на северной окраине Обонежского ряда (Глава II). К концу XII века новгородцы стояли уже в нем твердой ногой. Он был передовым постом собственно Новгородской земли на крайнем северо-востоке; от него и через него новгородские колонии стали распространяться за озеро Онегу к Северному морю и в Подвинье, находя себе поддержку в одновременном колонизационном движении славян через Белоозеро и Сухону, на pp. Юг и Вычегду, в область Югры, Печеры, Самояди. Из Устава 1137 г. видно, что в это время колонизационная область новгородцев достигала на северо-востоке только Пинеги, и что славянское население было в ней крайне малочисленно и редко. На необозримом пространстве от Онежского озера до Белого моря, Пинеги, Ваги и Сухоны этот Устав насчитывает только двадцать шесть местностей, в которых успели тогда утвердиться новгородцы163. Ясно, что конец XI в. следует признать эпохой первого утверждения новгородского славянства в Поонежье и в Подвинье.

В собственно Новгородской земле Начальная летопись называет только Новгород и Ладогу, в которой, по позднейшим спискам ее (Ипат. и др.), утвердился первоначально Рюрик (теп. Старая Ладога на Волхове). Новгород был поставлен славянами при их первом расселении около озера Ильмеря (Лавр., 3), по обоим берегам Волхова, который уже в XI в. разделял город на две части или стороны - Торговую (1030; Новгор. 3, 210) на правой стороне Волхова, и Софийскую, на которой в 1042 году Ярослав заложил каменный город (там же, 211). Из построек новгородских эпохи Начальной летописи известны: деревянная (дубовая старая) церковь св. Софии, поставленная при крещении Новгорода в 989 году владыкой Иоакимом в конце Пискупли улицы над Волховом (208), и через 60 лет в 1049 году сгоревшая (там же, Соф. Врем., 138); в 1045 году князь Владимир Ярославич заложил новую каменную церковь св. Софии (Лавр., 67); Поромонь двор (на Варяжской улице), где были перебиты новгородцами варяги, вызванные князем Ярославом в 1015 году (Лавр., 61); и княж двор Ярославль ("дворище Ярославле") на Торговой стороне, над Волховом, на котором в 1113 году Мстислав Великий заложил каменную церковь св. Николая (Ипат., 4). В окрестностях Новгорода: урочище Къземль (Гзень) у Зверинца, на котором новгородцы отразили нападение Всеслава полоцкого в 1069 г. (Новг. 1, 2); уроч. Перынь, на месте теп. скита Перыня на левом берегу Волхова у самого истока его из озера; здесь стоял истукан Перун, уничтоженный крестителем Новгорода Иоакимом; далее на юг Роком (Раком), загородный княж двор Ярослава, на месте теп. дер. Ракома на северо-восточном побережье Ильменя (1015; Лавр., 61).

Поволжье, как мы видели, первоначально соединенное с Новгородом, по перенесении общерусского государственного центра в Киев, является в непосредственной зависимости от Приднепровья. Есть известие, что при разделе Русской земли между потомством Ярослава, Ростов был отдан в удел князю Ростиславу Владимировичу, который в 1056 году был переведен во Владимир на Волыни. Затем в 1071 году Ростов является даннической областью Святослава Ярославича, родоначальника черниговских князей (Лавр., 75). Но тем не менее в конце XI века он признавался волостью третьего сына Ярослава Всеволода (1096; Лавр., 107), княжившего в Переяславле; так что зависимость его от Святослава черниговского, как надо полагать, была временной; Всеволод мог уступить Ростов Святославу, когда тот, при вторичном изгнании Изяслава киевского, перешел на киевский стол, уступив свой Чернигов Всеволоду. По смерти же Святослава и по возвращении Изяслава (1076-1077), Ростов снова был присоединен к Переяславскому уделу. В 1095 году в нем был посажен сын Мономаха Изяслав, вскоре убитый в борьбе с Олегом Святославичем (1095; Лавр., 108), который захватил было Суздаль и Ростов, но был тотчас же выгнан другим Мономашичем, Мстиславом. С тех пор Ростов и соединенные с ними области Суздальская и Белоозерская не выходили уже из рода Мономаха, сын которого Юрий (в XII веке) положил начало самостоятельному существованию Ростово-Суздальского княжества.

Из населенных мест Ростово-Суздальской земли Начальной летописи известны только упомянутые уже нами города: Ростов на озере Ростовском или теперешнее Неро, Белоозеро, который, по местному преданию, находился в 17 верстах от нынешнего Белоозера и был перенесен Владимиром (Мономахом?) на исток из озера р. Шексны, Ярославль (Лавр., 75) и Суждаль, в 1096 году разоренный Олегом (Лавр., 108). В Суздале указывается двор Монастырский Печерский и на нем церковь св. Димитрия, поставленная митрополитом Ефремом (там же). В окрестностях его урочище Кулачьк (Колачьк), на котором Мстислав Мономашич нанес решительное поражение черниговским Святославичам (Лавр., 109). Эта местность приурочивается к реке Колокше, впадающей с правой стороны в Клязьму несколько выше Владимира.

ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ РУССКОЙ ЗЕМЛИ (IX-XIV ст.).

АВАКОВСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. В завещании великого князя Ивана Даниловича: "А опрочь Московских сел даю сыну своему Семену села своя купленая: село Аваковское в Новегороде на Улале". СГГиД, I, 32.

АВДОВА (Авдома) гора, уроч. в Суздальской земле.

1216. см. Липица. - В битве суздальцев с новгородцами у этой горы "бяше слышати крич живых, иже не до смерти убито и вытие прободенных в Юрьеве городе и около Юрьева". ПСРЛ, IV, 23. - Против Авдовой горы другая "яже словеть Юрьева"; между ними ручей - "имя ему Тунег".

Для определения этой местности Надеждин и Неволин указывают на сел. Тинеки или Тенки (близ Юрьева Польского Владимирск. губ.). См. Погодин "Исследования", IV, 289.

АИК см. Яик.

АКОЛЯТРЯ гор.

В списке им. град. вс. русск.: Килия, на устье Дуная Новое Село, Аколятря, на море Карна. - У Карамзина ("История Государства Российского", IV, пр. 387): Новое село (Новосель), Аколятря (Акело?) на Черном море, Курнака.

АЛЕКСАНДРОВСКИЙ (Олександр св.) монастырь в Московской обл.

1328. А что есмь прикупил селце на Кержачи у Прокофья у Игумена, а другое Леонтьевское, третье Шараповское, а то даю святому Олександру (у Карамзина, IV, пр. 326. монастырю) coбе в поминанье. СГГиД, I, 32.

В "Ключе" Строева (стр. 350) показан в Суздале. - Ср. Суздаль гор.

АЛЕКСАНДРОВСКОЕ (Олександр святой) село в Московской обл.

1328. В завещании великого князя Ивана Даниловича: "Олександр святой... что есмь купил на Костроме, то даю Княгине своей". СГГиД, I, 32.

Карамзин (IV, пр. 236) утверждает, что так называлось селение.

АЛЕКСИНО сто. см. Новгород Великий.

АЛЕКСИНСКОЕ (Олексинское) село в Московской обл.

1328. В завещании великого князя Ивана Даниловича: "а что семь купил село... Олексинское... и селця на Macе, что есмь купил у Афинея, то даю сыну своему Ивану". СГГиД, I, 32.

АЛЕКСИН гор. в Московской обл.

1206. В рукописи XVII в., из которой отрывок помещен у Карамзина (II, пр. 301): "Князь же Данило любяще вельми К. Алексия, и во имя его созда град Алексин к Северу, и тамо обрете во ocтpoве мужа, именем Сара, земли Иверския, и на его хижине заложи град Алексин".

1347. "Князь Темир Ординский приходи ратью ко граду Алексину св. чюдотворца Петра Митрополита... и посад позже и со многим полоном возвратися в Орду". Ник. лет., III, 190.

Алексин - уездный гор. Тульской губ. на р. Oке.

АЛЕШЬЕ см. Олешье.

АЛЫСТ (Волысть) гор.

1284. "Избиша Немци Псковичь на дани, у Алысту 40 муж". ПСРЛ, IV, 183. - "у Волысту". ПСРЛ, V, 10.

Альт-Мариенбург гор. в Лифляндш к югу от Верро, недалеко от границ Псковской губ. - В конце XIV в. Алыст получает уже название Мариина града.

АЛЬТА см. Льта.

АЛЬТСКОЕ поле см. Летьское поле.

АМОВЖА см. Омовыжа.

АНДРЕЕВСКОЕ село в Московской обл.

1328. По завещанью князя Ивана Даниловича Калиты отдано сыну его князю Семену. СГГиД, I, 32.

1) Андреевское сел. в Покровском уезде Владимирской губ.

2) Андреевское в Суздальском уезде к югу от Юрьева Польского.

3) Андреевское сел. в Калужской губ. и уезде к северу от Калуги.

АНДРЕЕВ гор. в Галицкой обл.

1245. "Воеваша Ляхове около Андреева". ПСРЛ, II, 181.

Андреево м. Плоцкой губ. близ границы с Августовской.

АРБУЗОВИЧИ (Ярбузовичи) уроч. в Галицкой обл.

1231. "Данил же поиде Плесньску, и взя и под Арбузовичи". ПСРЛ, II, 173.

Плеснеск небольшое селенье близ Подгорце, в Галиции, недалехо от Брод. Тут же и Гарбузов сел., к которому Надеждин и Неволин (у Погодина, IV, 205) приурочивают Арбузовичи.

АРИСТОВСКОЕ село в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Даниловича: "А се даю Княгине с меншими детьми... село Протасьевское, село Аристовское, село Лопастенское". СГГиД, I, 34.

АРКАЖ монастырь в Новгородской обл.

1153. см. Новгород Великий.

1156. "...три поприща от Новгорода Великаго". ПСРЛ, III, 215.

1189. см. Новгород Великий.

Аркажь (Аркадиевский) монастырь находился в 3 верстах от Новгорода к югу, где теперь деревня Аркажа.

АСКЫЙ ТОРГ гор.

В списке городов показан "по сю сторону Дуная". ПСРЛ, VII, 240.

АСТАФЬЕВСКОЕ село в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Даниловича: "Се дал есмь сыну своему болшему Семену: Можаеск... село Астафьевское, - село на Северсце (на Cеве реце?)". СГГиД, I, 32.

БАБИН ТОРЖОК см. Киев.

БАКОТА (Бекота) гор. в Понизьи.

1240. "Галицкий боярин Доброслав... вышед в Бакоту, все Понизье прия..." ПСРЛ, II, 179.

1241. "Ростислав... приде к Бекоте. Бившим же ся им у врат". ПСРЛ, II, 179. В списке городов Бакота показана в числе польских городов, ПСРЛ, VII, 240.

Бакота сел. на Днестре между Ушицею и Каменцом Подольским в Подольской губ.

БАЛИН см. Галин.

БАЛЯКСОВО ПОЛЕ в Вятской области.

1181. "И aбиe снидошася посланнии от обою страну Новгородцев от Болванскаго городка и от Кошкарова (ныне же нарицаеться Котельничь) согласишася устроити общий един град крепкий от нашествия супостат, и избравше место прекрасно над рекою Вяткою, близь устья р. Хлыновици, на высокой гopе, иже ныне зовется Кикиморская; место бо оно к вселению удобно, и с тоя горы источники вод истекающи мнози... и заутра обреша все изготовление Божиим промыслом пренесено по Вятке реке ниже на высокое паче пространнейшее место, иже в то время нарицашася Баляксово поле... И на том месте в начале поставиша церковь Воздвижения, и нарекоша град Хлынов речки pади Хлыновицы". (Из Xлыновского летописца у Карамзина "История Государства Pоссийского", III, пр. 31). Извлечение из этой летописи напечатано в "Казанской иcтopии" Рычкова и в журнале его путешествия ч. II, 30).

БАНИ (Баня) гор. в Молдавии.

Показан в списке городов. ПСРЛ, VII, 240. Предание о его построении см. у Карамзина, IV, пр. 388, а также в Воскр. летописи.

БАНЯ РОДНА гор. в Галиции или в эемле Угорской.

1235. "Ростислав пошел бе к Галичи слышав же приятье градьское, бежа во Угры путем, им же идяше на Борсуков дел, и приде к Бани рекомой Родна". ПСРЛ, II, 175.

Для объяснения этого места Надеждин и Неволин (у Погодина, IV, 206) указывают на гор. Родну (Rodna) на границе Трансильвании и Буковины. Зубрицкий (Краледворская повесть под тем же годом) читает Рудна и указывает сверх того на Рудну или Рудники в Коломыйском округе, замечая, что баня значит солеварня.

БАРАХТА р. в Киевской области.

1159. см. Василев.

По смыслу грамоты, приток Олшаницы.

БАРОЧЬ (Баручь) в Переяславско-Русской обл. - город торков.

1125. "Половци... наворотиша изгоном к Барочю, и ко Бронь княжю, хотяче полонити Торкы проклятыя". ПСРЛ, I, 129.

1126. "Повеле Ярополк гнати людей и Торкы в Баручь и в прочии грады". ПСРЛ, II, 10.

1135. "Приидоша Половци и взяша град Hежатин и села пожгоша, и Баручь взяша и пожгоша". ПСРЛ, IX, 158.

1137. "...тое же зимы придоша Олговича с Половци и взяша Городок и Нежатин, и села пожгоша, и Баручь пожгоша". ПСРЛ, I, 132.

1174. "Игорь.... пoеxa противу Половцем и пеpeеxa Върскол у Лтавы к Переяславлю и узрешася с полкы Половецькими; и бе рать мала и тем не утерпеша стати противу Игореви, и тако побегоша, весь полон свой пометавше - бяхуть бо воевали у Серебрянаго и Баруча". ПСРЛ, III, 107-108.

Для обьяснения Баруча Арцыбашев (II, 408) указывал или на Барышовку, м. Полтавской губ. Переяславского повета, на р. Трубеже, или на Бервице село при той же pеке, несколько выше. Более сообразно с указаньями определение, которое сделали Надеждин и Неволин, искавшие Баручь в нынешнем м. Борисполе (Барочь поле?) на большой дороге из Переяславля в Kиев (на р. Альте, в 40 верстах от Персяславля). На север от него, на той же дороге, находится селенье Княжичи (Бронь Княжь) в Остерском уезде Черниговской губ. См. Бронь Княжь. Ср. Погодин, IV, 271.

БАСЕИ сел. в Смоленской обл.

1150. Незначительное селенье: князь получал с него дани 15 гривен. Уставная грамота смоленского князя Ростислава Мстиславича епископии смоленской; Акты Историч. I, № 5.

P. Бася, протекающая в Чаусском уезде Могилевской губ., приток Проны. Одно из сел, расположенных по Баси, могло называться Бacеи.

БАТЬЮРМОЛЬ pекa? в Новгородской области.

XIV-XV см. Нальостров.

БЕЗДЕЖ (Бездеждь) ясский город.

1319. "Тело Михаила Тверскаго... посла в Мождъжчары с своими бояры... а оттоле везоша его к Бездежу ко граду... и оттоле повезоша его в Русь". ПСРЛ, VII, 194.

1319. "Церковь в Бездежи, не известно в чье имя". ПСРЛ, VII, 197.

1346. см. Орначь.

Карамзин (IV, пр. 238) утверждает, что Бездеж есть т. селенье Везедово, ниже Енотаевска, на рукаве Волги.

БЕЛЕМЕША см. Белавежь.

БЕЛЕХОВО поле во Владимирской обл.

1176. "Ярополк пepeеxa р. Кулакшу и быша на поле Белехове". ПСРЛ, II, 118.

Для определения этой местности указывают на т. сел. Волосово в 16 верстах от Владимира Залесского по направлению к Колакше (Надеждин и Неволин, у Погодина, IV, 282).

БЕЛЗ (Бельз, Белзы, Бзы, Белъз) гор. в Галицкой обл.

1030. "Ярослав Белз взял". ПСРЛ, I, 64.

1150. "Когда Венгерский король шел на помощь Изяславу, Владимир Галицкий... стояше у Бельза и ту услышав, оже король уже вшел в гору, гна с дружиною своею к Перемышлю". ПСРЛ, II, 52.

1268. см. Перемышль. - В списке городов русских Белъз в числе волынских. ПСРЛ, VII, 241.

Белз в Галиции на р. Сороках, с левой стороны впадающей в Западный Буг.

БЕРЕЖЕЦЬ гор.

В списке городов отмечен в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

БЕРЕЗАНЬ остр. см. Белобережье на Днепре.

БЕРЕЗНА р. в Новогородской обл.

1136. См. Терпужский погост.

Березна, р. Новгородской губ. и уезда, впадает с левой (северо-восточной) стороны вместе с Дубней в речку Веренду, которая вливается в Ильмень с северо-запада; но в грамоте очевидно говорится об одном иа небольших притоков Ловати.

БЕРЕЗОВЕЦ гор.

В списке городов отмечен в числе городов залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Сколько можно заключить по составлении его в списке с другими городами, Березовец гор. Новгородской области, и едва ли не в Заволочьи.

БЕРЕЗОВИЧИ сел. в Волынской обл.

1286. "...А село есмь коупил Березовичи... дал есмь наа нем н гривен коун, а е локот скорлата, да броне дощатые, а тое дал есмь по апостолам же". СГГиД, II, 7. (см. Кобрынь).

БЕРЕЗОВ (Березой, Березовой) в Черниговской области.

1152. "И оттуда (из Глухова) поиде к Березому (Березову) и яко сташа у Свини, а заутра в неделю, не хотя ити к городу {Чернигову), но ста у Гюричева". ПСРЛ, II, 70.

1156. "...бежа Володимеричь, сыновець Изяславль, из Березаго во Вщижь, и зая у него вcе городы Подесенскыя". ПСРЛ, II, 71.

Карамзин (II, пр. 351) предполагает, что это т. Березна (м. Черниговской губ.), по дороге из Глухова в Чернигов (в 36 верстах от Чернигова при р. Бepeзе, впадающей в Десну). Арцыбашев (II, 898): за р. Свинь (то же Замглай) в трех верстах от оной, близ самой Глуховской дороги на правой стороне, стоит старое село Березанка, где, как должно полагать, был и древний Березов. Надеждин и Неволин (Погодин, IV, 240) допускают мысль, что Березов 1152 и Березов 1156 года могут быть разные местности.

БЕРЕЗОВЫЙ ОСТРОВОК в Новгородской области, на Финском заливе.

1347. "Послаша Нввгородци на съезд ко Свейскому королю Магнусу Аврама Тысяцкого... Аврам же приеxa в Ореховец, а Магнушь тогды был в Березовом островку". ПСРЛ, VII, 211.

Карамзин, III, пр. 280, утверждает, что это одно и то же, что и остров Берко, о котором упоминает договор готландцев и немцев с Новгородом.

Биорко - остров к юго-западу от Выборга, который со многими другими островами (Торсаар, Пейсаар) составляет гряду островов) и теперь известных под общим названием Березовых (Лерберг "Исследования", 210).

БЕРЕЗУЕСК гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 240.

БЕРЕЗЬЕ см. Берестье.

БЕРЕСТИЕ гор. в Волынском княжестве.

1019. "Святополк Окаянный бежал в Ляхи на Бepecтиe". ПСРЛ, I, 62; V, 133 и в др.

1022. "Приде Ярослав в Берестию". ПСРЛ, I, 63.

1097. "Святополк... поиде к Берестию к Ляхом.... и ста Святополк в граде (в Берестии), а Ляхове на Бугу и сослась речьми Святополк с Ляхы". ПСРЛ, I, 114.

1213. см. Верещин.

1236. "Becне же бывши поидоста на Ятвязе и приидоста Берестью; рекам наводнившимся, и не возмогоста ити на Ятвязе. Данилови рекъшу: не лепо есть держати нашее отчины Крижевникам. Тепличем, рекомым Соломоничем, и поидоста на не в силe тяжьце; приаста гpaд меcяцa Марта, старейшину их Бруна яша, и вои изоимаша и возвратися Володимерь". ПСРЛ, II, 175.

1279. "Во время голода Ятвяги просили князя Владимиpa прислать в их землю купцев с житом. Володимер же из Берестия посла к ним жито в лодьях по Бугу с людьми с добрыми, кому веря; идущим же им по Бугу, и тако возыдоша на Наровь и пршдоша под город под Полтовеск". ПСРЛ, 207-208.

1289. "Се аз князь Мьстислев сын королев, вноук Романов оуставляю ловчее на Берестьяны и в векы за их коромолоу со ста по две лоукне медоу, а по две овцы, по пятнадцать десятков лноу, а по стоу хлеба, а по пяти цебров овсa, а по пяти цебров ржи; и по к коур, а по толкоу со всякою ста, а на горожанах д гривны коун. А кто мое слово пороушить, а станеть мною перед Богом". Грам. Владимирского на Волыни князя Мстислава Даниловича. См. СГГиД, II, 8.

Все эти известия очевидно относятся к Брест-Литовску на Западном Буге. (У Карамзина, III, пр. 146. стр. 127 под 1236 г. вместо Берестья ошибочно Березье). Для Берестья 1213 года Погодин ("Исследования", IV, 157), указывает на Берестив между Луцкомь и Чарториском; Арцыбашев (II, 524) на тел. м. Берестечко на р. Стыре; но эти указания не имеют за собой твердых оснований. Берестив не имел и впоследствии никакого значения.

БЕРЕСТЬЕ

В списке городов в числе волынских городов на р. Струмене. ПСРЛ, VII, 240.

БЕРЕСТОВОЕ село близ Киева.

Под 980 г. названо Берестово, в XIII ст. Берестовое. ПСРЛ, I, 34. В XI в. "Егда же благоверный князь Ярослав в Kиeве седе, тогда любяшу ему Береетово и церковь в нем Св. Апостол созда". Житие Антония Печерского в Патерике. ПСРЛ, I, 67.

1096. см. Киев

1157. "церковь Спаса, в которой похоронен Юрий Владимирович". ПСРЛ, I, 149.

БЕРЛАД (Барлад, Бырлат)

1159. "Посла Ростислав из Кыева Юрья Несторовича, и Якуна в насадех на Берладникы, иже бяху Олешье взяли". ПСРЛ, II, 86.

Собственно город Берлад в летописях наших не упоминается. Он находился на месте нынешнего Бырлата, или Барлада в Молдавии между Прутом и Серетом.

БИТЯГОВСКОЕ село в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича Калиты отдано сыну его Андрею. СГГиД, I, 32.

БЛЕСТОВО (Блъстовит, Блустовит, Вльстовит) в Черниговской обл.

1151. "Святослав (Ольгович)... поиде в понедельник Святой недели, велик же день дея в Блестоветьи и оттуда пойде Чернигову". ПСРЛ, II, 58.

Арцыбашев (II, 842) указывает на сел. Блистовы Новгород-Северского повета, в 30 верстах от Новгорода. Карамзин (II, пр. 335) читает Влъстовит, не указывая его положения. Погодин ("Исследования", IV, 236) полагает его в с. Блистове на р. Пулке, Сосницкого уезда Черниговской губ.

БЛОВЕ (Обловь, Облова), город в земле вятичей.

1147. "Выбегоша посадничи Володимери и Изъяславли из Вятич, из Брянска, и из Мьченьска, и из Блове". ПСРЛ, II, 30. "... и из Мьченьска и из Облове". ПСРЛ, VII, 39.

1159. "Изяслав поиде из Гомья к Вятичем, и взя город княгинин на щит Святославлее, и оттуда иде у Вятичи... Святослав же уведе, оже Обловь взята, и Вятичи заяти". ПСРЛ, II, 85; VII, 70.

Еще Арцыбашев (II, 36) для объяснения этой местности заметил р. Болву, впадающую в Десну в Брянском уезде Орловской губ. Основываясь на его замечании, Надеждин и Неволин (Погодин, IV, 226) высказали предположение, что под именем Блове или Облови можно разуметь область по течению Болвы. Но вероятность такого предположения ослабляется тем обстоятельством, что словопроизводство областных названий от названий рек, обыкновенное в древнем русском языке, не оправдывает его: область по Десне - Подесенье, по Роси - Поросье, по pp. Суле, Семи, Горини - Посулье, Посемье, Погорина, - и, аналогично, по р. Болве - Поболвье. Впрочем, теперь есть подобноименные местности: 1) у самого истока р. Болвы село Оболва или Аболов (также Болва), в 78 верстах от Мосальска, 2) и несколько южнеe Оболовка, в 66 верстах от Мосальска, (о них см. Надеждин и Неволин, там же).

БОБРИЦА р. в Киевской области.

1159. см. Василев.

Указание грамоты дает некоторое основание утверждать, что Бобрица - приток речки Оленевки, которая в свою ечередь может быть одним из притоков Ирпеня.

БОБРОВНИЦИ сел. в Смоленской области.

1150. В Уставной грам. смоленск. еписк. показано, что с Бобровниц дани шло князю 10 гривен.

Судя по количеству княжеской дани, Бобровници были незначительное селенье. Теперь в пределах древней Смоленской области есть местности: 1) Бобровая Лука, селенье Витебской губ. к северо-востоку от Велижа; 2) с. Бобровка к западу от Ржевы в Тверской губ., на одном из притоков Волги с левой стороны.

БОБРУЕСК гор.

В списке городов Бобруеск - в числе городов залесских.

ПСРЛ, VII, 241.

Бобруйск - уездный гор. Минской губ., на р. Березине.

БОБРЪКА (Боброка) р. в Галиции.

1211. "Затворившю же ся Ярополку и Яволду в Галичи, а Володислав... приде на реку Бобръку". ПСРЛ, II, 160.

1230. "На утрие же объеха Данил город (Галичь), и собрав землю Галичкую, ста на четыре части окрест его, и собра от Боброкы, даже и до реки Ушице и Прута". ПСРЛ, II, 169.

Бобрка р. берет начало в Бережанском округе близ местечка Бобрка и впадает в Днестр близ м. Портницы.

БОБЫКОВО сто см. Новгород Вел.

БОВОЛОС см. Боловос.

БОГОЛЮБОВ (Боголюбое, Боголюбый, Боголюб), гор. Владимирской обл.

"В лето 6663 (1155) приде из Киева в град Володимерь князь великы Андрей Юрьевичь без отча повеления, его же лестию подъяша Кучковичи... Постави град Боголюбый, и обещался Св. Богородици Чюдотворной, яже ему о ней сказаша в Вышегороде, в женском монастыри; что Крилошане входять в церковь, а та чюдная икона из места своего вышед стоить ocoбе средь церкви своей. И молися князь Андрей той иконе, и взя нощию Св. Икону без отча повеления, и пoтеxa на русьскую землю с своею княгынею... и много чюдеса быша идущим им до Володимеря от чюдныя иконы, и постави ей храм на реце на Клязме, две церкви каменны, и створи град камен и нарече ему имя: се есть место Боголюбимое... и створи ту многы церкви 30". В рукописи Синодальной библиотеки № 349 л. 244. Ср. Карамзин II, пр. 383.

1175. "Андрей... создал бо бяшеть себе город камен именем Боголюбый, толь далече якоже Вышегород от Киева, такоже и Богълюбый от Володимеря". ПСРЛ, II, 111.

1175. "...церьковь преславну святая Богородица Рожества посреде города камену созда (Андрей) в Боголюбом". ПСРЛ, II, 111.

1214. Упоминается монастырь, не известно в чье имя, в котором постригся Иоанн, епископ суздальский. ПСРЛ, I, 185. (о постр. монастыря см. Амвросий "История Иерархии", II, 378-379).

1220. Юрий Великий князь встретил сына Святослава, возвращавшегося из похода на болгар у Боголюбова, на реке Сурамле. ПСРЛ, VII, 128. Карамзин (III, пр. 187) читает вместе Сурамли - Нерль.

В списке градов всех русских Боголюбов в числе залесских городов. ПСРЛ, VII, 241.

Боголюбов сел. на берегу Клязьмы, в 11 верстах от Владимира Залесского, с мужским монастырем.

БОГОРОДИЦКОЕ село в Московской обл.

1328. В завещании вел. кн. Симеона Ивановича: "...а что есмь купил село в Ростове Богородичское, а дал есмь Бориску Воръкову".

Мы имеем несколько селений такого имени: 1) село Московской губ. на правом берегу Клязьмы, в 50 верстах oт Москвы: Богородск, прежде Рогожи. 2) Богородицк сел. Тульской губ. по обеим сторонам р. Лесного Уперта и р. Вязовки, в 45 верстах от Тулы и 227 oт Москвы. 3) Богородское (Горбово тож) село Московск. губ. Рузского уезда. 4) Богородское село в Устюжском уезде Вологодской губ. при Двине в 4 верстах от Устюга. - Богородское 1340 года, разумеется, надо искать в исторической области города Ростова.

БОГУСЛАВЛЬ (Пятиславль в Ник. лет. II, 263) гор. в Киевской обл.

1195. "Всеволод... просяше Торцького, Треполя, Корьсуня, Богуславля, Канева". ПСРЛ, II, 145.

Богуслав м. в Каневском уезде Киевской губ. на берегу Роси, при впадении в нее реки Богуславки.

БОКОВО БОЛОТО (Выковое болото), близ Галича.

1164. "Бысть поводь велика в Галиче... поиде вода из Днестра великаго в болоте, и взыде оли до Бокова болота". ПСРЛ, VII, 77. В Ипат. лет. Выковое болото. ПСРЛ, II, 92.

БОЛВАНСКИЙ городок в Вятской обл.

1181. см. Баляксово поле.

Болванский городок находился над р. Вяткою, и, взятый в 1181 году новгородцами, получил название Никулицина, которое сохранилось отчасти в теп. сел. Никулицком (Карамзин "История", III, 22).

БОЛГАРСКОЙ Городок см. Хотин.

БОЛДИНСКИЙ Монастырь. см. Болдины горы.

БОЛДИНЫ горы (Болдина гора), в Черниговской обл.

1074. "Святослав... поя Онтония к Чернигову, и возлюби Болдины горы, и ископав печеру, ту ся всели, и есть ту монастырь св. Богородицы на Болдиных горах". ПСРЛ, IX, 405. В Патерике Печерском, в Житии Антония: "возлюби место близ града, в гopе Болдине".

БОЛДЫЖ гор. в земле вятичей.

1145. "Прешедшим же им (Изяславу Мстиславичу с союзниками) лес Болдыжь и ту бьяхуть стали обедати". ПСРЛ, II, 28.

1148. "Изяслав... иде из Путивля на Севско, и на Болдыж, просто бо бе ему путь Корачеву". ПСРЛ, II, 47.

Карамзин (II, пр. 297) указывает ни село Болдыж, в 20 верстах от Брянска; но это не по дороге из Путивля к Карачеву; есть еще село Болдыж близ Дмитровска, уездный город Орловской губ.

БОЛОВОС (Боловес, Боволос) сел. в Черниговской обл.

1147. "Изяслав же ту (на Олгови поли) стоя, и пожьже вся села их, оли и до Боловоса". ПСРЛ, II, 37.

1114. показан на запад от Чернигова. ПСРЛ, I, 147.

Старый Белоус сел. нк западу в 6 верстах от Чернигова, на pеке того же имени, впадающей в Десну с правой стороны.

БОЛОНЕСК (Боленеск).

В списке им. гр. всем русским показан в числе залесских городов. ПСРЛ, VII, 241.

БОЛОТОВО сел. в Новгородской обл.

1348. "Pеша Новгородци: братье Плесковичи! то перво мы вам дали жалобу на Болотове". ПСРЛ, IV, 58.

БОЛОХОВ город, см. Болоховская земля.

БОЛОХОВСКАЯ ЗЕМЛЯ.

1150. "...пойде Володимер из Галича, и приде Изяславу весть, оже Володимер перешол Болохов, идеть мимо Минарев, к Володареву". ПСРЛ, II, 50. - В Ермолаевском списке Ипатьевск. летописи на полях против этого места приписано: "Болохов, Мунарев в Подольской земле".

1172. "И поиде Мьстислав от Kиева... и бысть весть Давыдови, оже Мьстислав пошел, и посла Володислава Ляха с Половци по нем, и постигоша я у Борохова (в др. сп. Болохова)". ПСРЛ, II, 101.

1231. "Бе бо с Королевичем Александр и инии князи Болоховские". (см. Торчев). ПСРЛ, II, 172.

1241. "Оставили их (жителей Болоховской земли) Татарове, да им орють пшеницю и просо". ПСРЛ, II, 180.

1241. "Слышав же Данил приход Ростиславль со князи Болоховскими на Бакоту, aбиe устремися на не: грады их огневи предасть и гребля их раскопа... пойма грады их: Деревичь, Губин и Кобуд, Кудин, Городець Божьский, Дядьков... оттуда же пленив Болоховьскую землю..." ПСРЛ, II, 183.

1257. "...Данил воздвиже рать противу Татаром, сгадав с братом и с сыном, посла Дионисия Павловича, взя Межибожие, потом же воевахуть людье Данилови же и Василкови Болохов, а Лвови Побожье и люди Татарьскыя". ПСРЛ, II, 194.

Из всех этих показаний можно вывести только то заключение, что Болоховская земля находилось не на севере Волынской земли, в соседстве с Мазовией, как утверждал Карамзин (IV, пр. 20), а в нынешней Подолии, по теченью Южного Буга. Об этом см. Зубрицкого "Критич. Пов.", III, 135-138.

БОЛШОВО село в Галицкой обл.

1152. "Петрови же выехавшю из Галича (в Киев)... и легше у Болшова". ПСРЛ, II, 71.

Арцыбашев (II, 928) указывает на м. Болшовицу (у Надеждина и Неволина ср. Погодин "Исследования", IV, 185, Большовец) в округе Бережанском, на р. Липице, впадающей в Днепр почти против Галича. Есть еще д. Болшов (у Зубрицкого "Крит. Пов." под тем же годом - Гольшово) в Станиславовском округе на речке, притоке Липицы.

БОРИСОВСКОЕ село во Владимирской обл.

1328. В завещании вел. князя Ивана Даниловича: "А опричь Московских сел даю сыну своему Семену села своя купленая... в Володимери Борисовское". СГГиД, I, 32.

Борисовское село во Владимирской губ. того же уезда, в 17 верстах к северу от Владимира на Клязьме, на большой дороге в Суздаль. Близ негo находится Батыев Курган, ныне разрытый.

БОРИСОВ гор. в Полоцкой земле.

1102. У Татищева есть известие, что в этом году Борис, сын Всеслава Полоцкого, возвратясь с похода на ятвягов, основал город и назвал его в свое имя Борисовым. Ср. Карамзин, II, пр.

1127. см. Стрежев.

В списки гор. русских показан в числе литовских городов. ПСРЛ, VII, 240.

Борисов уездный гор. Минской губ. на р. Березине, при впадении в нее ручья Схы.

БОРИСОВ-ГЛЕБЛЬ гор. в Рязанской обл.

1180. "Князь Всеволод из Коломны, иде к Рязаню, взя город Борисов Глебль". ПСРЛ, I, 169. - Борисов и Глебов. Ник. лет., II, 236.

На месте этого города теперь пустое городище на правом берегу Оки, между Пронском и Старой Рязанью. См. также Погодин, IV, 247.

БОРИЧКА см. Корицск.

БОРОВЕСК гор.

В списке городов показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Боровск уездный гор. Калужской губ.

БОРОВОЙ (Боров) уроч. в Киевской обл.

1190. "Половци... изъехаша город Чюрнаев... и легоша по висем, и ехаша к Борову, и слышаша Ростислава Рюриковича в Торчьском". ПСРЛ, II, 160. - см. Чюрнаев.

Теперь есть с. Боровица Киевской губ. Чигиринского уезда, на Днепре к северу от Чигирина.

БОРОК уроч. в Киевской обл.

1151. "Князья... поидоша от Треполя Киеву через Борок". ПСРЛ, II, 60.

1243. "Ростислав разогнаша Татарове в Борку и бежа в Угры". ПСРЛ, II, 180.

Может быть одно и то же с урочищем Боров или Боровой.

БОРОК вол. в Новгородской обл.

1137. "Оурядил есмь аз... святой Софии... на Боркоу сорочек". Уст. князя Святослава. Русск. Дост., I, 85.

Борок сел. Новгородск. губ. Демянского уезда, к югу от Демян.

БОРОХОВ

1172. см. Болохов.

БОРТЕНЕВО уроч. в Тверской обл.

1319. "Юрий Даниловичь с Татарами... пожгоша всю волость Тверьскую и до Волги, и поидоша на другую сторону Волги... Князь Михайло (Тверской) поиде противу ратным и бысть cеча велика на месте нарицаемом Бортеневе". ПСРЛ, VII, 190.

Бортново сел. Тверской губ. и уезда в 40 верстах от Твери.

БОРТНИЦИ село? в Смоленской обл.

1150. "...а в Бортницех на оной стороне 40 гривен (княжеской дани); а из того епископу гривна". Уст. гр. смол. еписк. Доп. к АИ, I, 6.

БОРЬСУКОВ дел (Борсуков Дед)

См. Баня Родна гор.

Дел - горный хребет, разделяющий две области, иногда просто возвышенность, разделяющая два речных бассейна. Борьсуков дел - может означать часть Карпатского хребта (Зубрицкий "Критич. Пов." под 1235 г.).

БОС р.

1185. Упоминается в некоторых списках Воскр. летописи. ПСРЛ, VII, 98. Она могла отделять Половецкие степи от русских областей.

БОХМАЧЬ гор. в Черниговской обл.

1147. "Изяслав Мьстиславичь с братом... взяша град Всеволожь на щит... Слышавше же инии гради: Уненеж, Белавежа, Бохмачь..." ПСРЛ, II, 36.

1147. "Дошедшим же им (киевским князьям) Черныя могилы... оттуда поидоша к Суле... Изяслав Мьстиславичь... (узнав, что противники бежали в Чернигов)... шед взя град Всеволожь, нарицаемий Уний, и Белую Вежь и Бохмачь". ПСРЛ, IX, 177.

Бохмач - село в Конотопском уезде Черниговской губ., у верховьев р. Борзны.

БРАНЕВИЧА рль (верль), уроч. в Галицкой обл.

1230. см. Вишня.

Mесто неопределенное. Издатели ПСРЛ, II, 170 не знают, какое принять чтение: рль или верль. Карамзин (III, пр. 346) читает рель объясняя пашней Браневича. По замечанию Ходаковского (у Карамзина там же) место это можно приурочить к р. Бранвице, впадающей в р. Сан, на границе Перемышльской обл.

БРАТЧИНА

1159. "И начаша (Полочане) Ростислава звати лестью у братщину к Святой Богородици Старей на Петров день". ПСРЛ, II, 83.

Карамзин (II, 386) читает в Братчину, принимая здесь имя города; но вероятнее, что полочане звали в свой город на пир (братчина).

БРАШЕВ гор. в Галицкой обл.

1282. "Идущю же Ногаеви и Телебузе воевати землю Угорскую, Ногай же поиде на Брашев..." ПСРЛ, II, 211.

По Ходаковскому (у Карамзина, III, прим. 175, стр. 67.) Брашев - Кронштадт в седмиградской земле. Но до сих пор несколько измененное славянское название Пряшов удержалось за городом Eperies в северной Венгрии, в этнографических пределах русской народности.

БРОДЫ гор. в Волынской земле.

В поуч. Мономаха: "на ту зиму идохом к Ярополку совокуплятися на Броды, и любовь велику сотворихом". ПСРЛ, I, 103.

Броды г. в Галиции, на границе с Волынью.

БРОННИЦАРЕВ гор.

В списке им. гр. вс. русским показан в числе литовских городов. ПСРЛ, VII, 241.

БРОНЬНИЦИ (Бронничи, Бродници) в Новгордской обл.

1269. "Новгородцы... вспятиша и (князя Ярослава) в Бронници". ПСРЛ, III, 61. - в Броньничи. ПСРЛ, V, 195.

1269. "Князь великии Ярослав Ярославичь... послушав моленья их (новгородцев) и возвратишася с Броднича". Ник. лет., III, 49. (см. Холопий гор.).

Броньници село в Новгор. губ. на р. Мсте, на большой дороге из Петербурга в Москву, в 35 верстах от Новгорода.

БРОНЬ КНЯЖЬ (Бронь князь) гор. в Переяславско-Русской обл.

1125. "Половци... присунушася... к Барочю и к Бронь Княжю". ПСРЛ, I, 129.

Неизвестно, было ли Бронь Княжь название одной местности, или же Бронь и Княжь означали две различные меcтнoсти. В пределах древней Переяславской области есть подобноименные места: м. Браница в Козелецком уезде Черниговской губ., и с. Княжичи в Остерском уезде Черниговской губ., на пути из Переяславля в Киев (Ср. Барочь).

БРОШЕВАЯ волость в Московской обл.

1328. В завещании вел. кн. Ивана Даниловича: "Се дал есмь сыну своему болшему Семену Можайск и Коломну со всеми Коломенскими волостьми... Устьмерьску, Брошевую, Гвоздну". СГГиД, I, 31.

БРУСИЛОВО село в Киевской обл.

1159. См. Василев.

М. Брусилов м. в Киевской губ. Радомысльского уезда на р. 3движе.

БРЫНЕСК гор.

В списке городов показан в числе волынских. ПСРЛ, VII, 240.

БРЫН гор. в Черниговской обл.

1228. "Новгородци послаша по Михаила в Цернигов... и (послы) быша Смоленьске и не пусти их князь Смоленьскый и пути заяша вся... и уведав Михаил, яко прияти суть посли, Новгородскии в Смоленьске, бе бо тогда в Брыну (по др. сп. на р. Брыне)". ПСРЛ, III, 44.

Брын р. Калужской губ., берет начало в Козельском уезде и впадает в Жиздру, приток Оки, в Жиздринском уезде. В Жиздринском же уезде на р. Брыне находится селенье Брынь. (Толстошеева тож).

БРЯГИН (Брагин) гор. в Киевской обл.

1137. Упоминается во владениях киевскаго князя. ПСРЛ, II, 39.

1187. "Рюрик... сносе же своей дал многы дары и город Брягин". ПСРЛ, II, 136.

Брагин м. Речицкого уезда Минской губ. на правом берегу Днепра и на речке Брагине, в 15 верстах к югу от уездного города.

БРЯНСК (Бряне(ь)ск, Бряньческ, Де(ь)брянск) гор. в земле вятичей.

1147. см. Вятичи.

1310. "Петр Митрополит... прииде в Брянеск, а в то время князь Василий прииде ко Брянску на Святослава... Святослав же надеясь на многу силу Брянску... (жители Брянска выдали его)... коромолници суще". ПСРЛ, VII, 185.

Упоминается церковь Св. Николы. ПСРЛ, VII, 206.

В списке городов показан в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Брянск уездный город Орловской губ. на р. Десне.

БРЯСЛАВЛЬ (Бряцлавль) в Киевской обл.

В списке городов показан в числе польских городов. ПСРЛ, VII, 240.

Брацлав уездный город Подольской губ.

БУГАЕВКА р. в Киевской обл.

1159. см. Василев.

Теперь в Киевской губ. есть подобноименные местности: Бугаевка Великая село в 35 верстах к югу от Киева р. Устье, и Бугаевка Таращского уезда (в 83 верстах от Таращи) на р. Роси. Может быть р. Устье называлась в то время Бугаевкой.

БУДУТИНА ВЕСЬ сел. в Киевской обл.

970. "Малка же бе сестра Добрыне и бе Добрыня дядя Володимеру, и бе роженье Володимеру, тамо бо в гневе отслала ея Олга, село бо бяше ея тамо Будутина весь, и умираючи даде ея святой Богородици". ПСРЛ, IX, 36.

Церковь Св. Богородицы в Киеве, которая, вероятнее всего, имеется в виду в этом известии, основана Владимиром Св., уже после крещения, и потому Ольга не могла завещать ей Будутину весь. Владимир мог сделать это пожертвованье. Теперь есть село Будище в Полтавской губ. на р. Ворскле. В Киевской губ. есть подобноименные селенья: Будыщи Лисяньи и Бужанка в Звенигородском уезде на р. Гнилой Тыкичь, Бужин (Чигиринского уезда).

БУЖКОВИЧИ (Бужьковичи) гор. в Волынской обл.

1283. "Угони Лев князь ко Бужьковичам и с питьем и с дары, и пришедшим им на Бужьковское поле". ПСРЛ, II, 212.

Бужковичи сел. в Владимирском уезде Волынской губ. на р. Луге.

БУЖЬСКИЙ городец и

БУЖЬСКИЙ (Божьский) Острог см. Бужск гор. в Клевской обл. БУЖСК (Бужеск, Бужьский городец, острог) гор. в Киевской обл.

1099. На Витичевском сейме посланные от князей говорят Давиду: "сяди в Бужьском в острозе"*

-----

* Острог на Волыни основан не ранее XIV ст.; поэтому принимать здесь, согласно с татищевым (см. Карамзин, II, 195), два города Бужьск и Острог - нет основания, тем более, что та же местность под 1241 г. названа Бужьский городец.

ПСРЛ, I, 116.

1146. "Изяслав Мьстиславич водил к кресту Святослава Всеволодовича и... да ему Бужьскый и Межибожье". ПСРЛ, II, 25.

1147. "Святослав Всеволодович... держаше у Изяслава Божьскый, Межибожье, Котельнице, и всих пять городов". ПСРЛ, II, 31.

1152. "И пришед Изяслав Володимери, посла посадникы свои в городы... в Бужеск, в Шюмеск, в Тихомель, у Выгошев, у Гноиницю". ПСРЛ, II, 69.

1241. "Данило Галицкий... пойма грады их (Болоховских князей): Деревич, Губин и Кобуд, Городець Божьский, Дядьков... и оттуду же, пленив Болоховьскую землю..." ПСРЛ, II, 183.

В списке гор. показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Карамзин (II, пр. 186) указывает на м. Бузск в Золочевском округе в Галиции, при впадении р. Полтвы в Западный Буг (между Бродами и Лембергом). С ним соглашаются Погодин, Надеждин и Неволин ("Иссл.", IV, 159). Но к нему нельзя приурочить летописный Бужск, который находился в области Южного Буга. Соловьев ("Ист. Рос.", II, пр. 342) советует искать его на берегах р. Божек или Бужек, впадающей в Южный Буг у Межибожья. Вo всяком случае Божьск был вблизи, а может быть и в пределах Болоховской земли. Теперь в Таращанском уезде Киевской губ., к югу-западу от Таращи, на правом берегу Тикича Горного есть село Бузонка с едва заметными остатками древних валов. В окрестностях сохранилось предание, что Бузовка была когда-то многолюдным и богатым городом и называлась Буз. (См. Словарь Семенова под словом Бузовка).

БУЙЦЕ (Боуице) сел. в Новгородской обл.

1130. В грамоте Мстислава Владимировича новгородскому Юрьевскому монастырю: "Се аз, Мьстислав Володимерь сын дьржа роусьскую землю в свое княжение повелел есмь сыноу своемоу Всеволодоу отдати Боуице Святому Георгиеви с данию и с вирами". Изв. 2-го отд. Акад. Наук, VIII, 345.

1232. "...Приидоша из Цернигова Новгородци и быша в Буице селе святаго Георгия". ПСРЛ, III. 48.

Озеро Буйце на юго-запад от Селигера у границ губб. Новгородской, Тверской и Псковский (см. о нем Срезневского исследование о грамоте вел. кн. Мстислава новгородскому Юрьеву монастырю. Изв. Акад. Наук, VIII, 345 и слл.).

БУКАРКИНСКОЕ село в Новгородской обл.

XIV-XV. см. Ижма р.

БУЛИЧЬ гор. в Киевской обл.

1160. см. Кучары.

1162. "Торци же постигоша возы их на Желани, полкы же их постигоша от Буличь". ПСРЛ, II, 90.

Близ Киева на р. Борщаговке, по дороге к Белогородке есть селенье Жиляне и Беличи, которых положение соответствует летописным указаньям (Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 190).

БУСОВН (о) в Волынской обл.

1248. "Воеваша Ятвязи около Охоже и Бусовна и всю страну ту поплениша, и еще бо Холму не поставлену бывъшю Данилом". ПСРЛ, II, 182.

БУТЯТИН вымол см. Новгород Великий.

БЫКОВЕН (у Карамзина Быковець; в др. списках Ковен) гор. в Галицкой обл.

1211. "Лестько не можаше прияти Галича, но шед воева около Моклекова и Збыража, и Быкoвeн взят бысть". ПСРЛ, II, 160.

Байковцы сел. недалеко от Тарнополя в Галиции. Погодин, IV, 199.

БЫЛЕВ село в ъСмоленской обл.

1150. "...а в Былеве дани (княжеской) 20 гривен, а и епископу из того 2 гривны". Уставная грам. смол. еписк. Доп. к Акт. Ист., I, 6.

БЫСТРИЦКА р. в Киевской обл.

1159. См. Тетерев.

Показана в числе притоков Тетерева вместе с pp. Микою и Вирловком.

БЫХОВ гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

БЬЕХАНЬ см. Вьяхань.

БЬЗЯНИЦА ур. в Киевской обл.

1151. "Гюрги иде через бор к Верневу (Чериеву) и оттоле иде за вал и ста у Бьзянице". ПСРЛ, II, 62.

Место неопределенное; его надо искать в Васильковском уезде Киевской губ., близ м. Червоногородки - (Вернев-Чернев) - на р. Ирпени. Бор, упоминаемый здесь, по мнению Надеждина и Неволина соответствует теперешнему м. Заборье к югу от Белогородки. (Погодин, IV, 183).

БЕЖИЦКИЙ ряд.

1137. В уставе князя Святослава, данном новгородскому Софийскому собору: "А се Бежичьскый ряд: в Бежичах 6 грнвен и 8 кун, Городецькое полъпяты гривен, в Змени 5 гривен, Иезьске 4 гривны и 8 кун, Рыбаньске гривна Волжьская, Выизьске полъгривны Волжьская". Русские Достопомятн. I, 85.

БЕЖИЦИ (Бежичи, Бежицы, Бежецкий верх) город в Новгородской обл.

1244. "Воеваша Литва около Торжку и Бежичи". ПСРЛ, V. 182; VII, 152.

1265. В договорной грамоте Новогорода с вел. кн. тверским Ярославом Ярославичем: "...а в Бежицах, княже, тобе, ни твоей княгини, ни твоим боярам, ни твоим дворянам сел не держати, ни купити, ни даром приимати, и по всей волости Новгородской". СГГиД, I, 1.

1265. Там же: "...а из Бежиць, княже, людий не выводити в свою землю, ни из иной волости Новгородской, ни грамот им даяти, ни закладников приимати, ни княгыни твоей, ни бояром твоим, ни смерда, ни купцины".

В списке городов Бежецкий верх показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Бежичи сел. в 15 верстах от Бежецка, уездного города Тверской губ.

БЕЖЕЦКОЕ CTO См. Новгород Великий.

БЕЛАВЕЖА гор. в Переяславско-русской обл.

1147. "Изяслав Мьстиславичь с братом... взяша Всеволожь град на щит... Слышавше же инии грады Уненежь, Белавежа, Бохмачь..." ПСРЛ, II, 36.

1147. "Дошедшим им (киевским князьям) Черныя Могилы... оттуда поидоша к Суле... Изяслав Мьстиславичь (услышавши, что противники бежали в Чернигов)... шед взя град Всеволожь, нарицаемый Уний, и Белую вежь, и Бохмачь". ПСРЛ, IX, 177.

1149. "Юрий поиде на Белувежю старую... и оттоле поидоша к Супоеви". ПСРЛ, II, 42.

Белые Вежи, сел. при верховьях Остра в Борзнинском уезде Черниговской губ., в 40 верстах от Борзны к юго-западу. Белые Вежи известны в окрестностях под испорченным названием Белемеш: с 1767 года они населены немецкими колонистами. Остатки старого города находятся в версте от теперешних Белых Веж: земляной вал и ров. (См. "Исследования" Лерберга, 385).

БЕЛАЯ гор. см. Белый гор.

БЕЛАЯ уроч. в Новгородской обл.

1200. "Ловоть взяша Литва и до Налюча, с Белой до Свинорта и до Ворца Середу". ПСРЛ, IV, 98; III, 25.

Между Ловатью и Шелонью есть небольшая речка Белка, впад. в Полисту. Сверх того, юго-восточная оконечность озера Ильменя, в которую впадают некоторые из соединенных устьев Ловати и Полы, называются Белое (Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 310).

БЕЛГОРОД см. Белогород.

БЕЛЖИНСКОЕ село в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича отдано сыну его Ивану Ивановичу. СГГиД, I, 32.

БЕЛИ село или городок в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича отданы княгине с меньшими детьми. СГГиД, I, 34.

Бели Архиерейские сел. в Тверской губ. Тверском уезде иа дороге из Твери в Волоколамск.

БЕЛКА р. в Галицкой обл.

1144. Близ Звенигорода, протекала речка (ПСРЛ, I, 135.), названная в Ипатьевской летописи (ПСРЛ, II, 20.) Белкой. См. Звенигород.

БЕЛОБЕРЕЖЬЕ на Днепре.

945. "Аще обрящеть в вустье Днепрьском Русь Корсуняны рыбы ловяща, да не творять им зла никакоже. И да не имеють власти Русь зимовати в вустьи Днепра, Белъбережи, ни у св. Елферья: ноегда придеть осень, да идуть в домы своя в Русь". Договор Игоря. ПСРЛ, I, 22.

972. Ниже порогов, где зимовал Святослав. ПСРЛ, I, 32.

Полагать, что Белобережьем назван здесь Березань, при устье Днепра (см. Карамзина, II, пр. 355; Лерберга "Иссл.", 375.) не позвoляeт paзличиe, которое делает договор между Белобережьем и островом св. Елферия (теперь остров Березань). По всей вероятности Белобережьем назывался либо вообще Днепровской лиман, либо какое-нибудь урочище в лимане, отличное от острова св. Eлфepия (Березани).

БЕЛОБЕРЕЗЬЕ (Белобережье), уроч. в Киевской обл.

1231. "...Движе рать Андрей Королевичь на Данила, и иде ко Белобережью... Володиславу же ехавшу из Киева, и срете рать в Белобережьи: и бившимся им о реку Случь, и гониша до реки Деревное и леса Чертова". ПСРЛ, II, 174.

В списке городов Белобережье вместе с Ртищевым показан в числе Литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Ходаковский (у Карамзина, III. пр. 20. стр. 10.) считает Белоберезье городом, принадлежавшим Болоховским князьям. Погодин ("Иссл.", IV, 204.) определяет его положение теперешним м. Белобережье Дубенского уезда Волынской губ., в противность прямому указанию летописи на реку Случь; Беляев (Зап. Геогр. Общ., VI, стp. 149) полагает его при верховьях Случа.

По мнению Зубрицкого (III, 45) Белоберезьем назывались вообще окрестности Случа. Множество подобноименных местностей по Случу, как-то: Березники, Березно, Берездичи и т. д. подтверждают догадку Зубрицкого.

БЕЛОГОРОД (Белгородок) в Киевской обл.

991. "Владимир Святой... заложи град Белгород (по др. спискам град бел) и наруби в не от инех градов и много людей сведе в онь; бе бо любя град сь". ПСРЛ, I, 52. Здесь летописец имел в виду только укрепление города. Белгород существовал paнеe. Еще до крещения Руси, Владимир держал в нем 300 наложниц. ПСРЛ, I, 34.

991. "...и постави (Владимир) в нем церковь Преображения Христова". ПСРЛ, IX, 66.

997. "Печенеги... придоша и сташа около Белогорода и не дадяху вылезти из городка, и бысть глад велик в городе (по другим спискам в Киеве)". ПСРЛ, I, 54-55; V, 123.

1097. "...ведоша и (Василька) Белугороду, иже град мал у Киева, яко 10 верст далеко". ПСРЛ, I, 110.

1160. см. Котельници.

1160. "Изяславу же пришедше к Белугороду и стоя около детинца 4 недели, и острог бяше до него пожегл Ростислав". ПСРЛ, VII, 74.

1161. Также упоминается острог. ПСРЛ, II, 90.

Белгородок в списке городов показан в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Белгород или Белгородка в Киевской губ. в 24 верстах от Kиева, по дороге в Житомир, на р. Ирпени.

БЕЛОГОРОД в Рязанской области.

1155. "В Рязани убиен бысть тысяцкий Андрей Глебов, убиен же бысть в Белеграде Рязанском". ПСРЛ, IX, 205.

1206. "Князь великий же Ростислав Рюриковичь, видя свое безвремение, отиде вь свои Вручей, а сын его Ростислав иде в Вышегород, а Мстислав Романовичь сяде в беле граде". Ник. лет., II, 294.

1208. "Рюрик Ростиславичь устрашися зело (прихода Всеволода Чермного), бежа из града ис Клева во Вручей, а в беле граде затворися князь Мстислав Романовичь. Они же изидоша на бел град и оступиша его. Князь Мстислав же Романовичь убояся... и нача просити пути мирнаго, еже бы како ему изыти из бела града с миром". Ник. лет., II, 296.

1208. "Всеволод, в отмщение Рязанцам, сжог их город, а за тем и Белград". ПСРЛ, I, 183; VII, 116.

Белгородище или Белгородье в Веневском уезде Тульской губ., на р. Полосне, правом притоке Остра, в 16 верстах от уездного города.

БЕЛОГОРОД гор. на устье Днестра.

В списке городов: "А на сей стороне Дуная: на усть Днестра над морем Белгород". ПСРЛ, VII, 240.

БЕЛОЕ ОЗЕРО

"... Первии насельници... в Белеозере Весь". ПСРЛ, I, 5.

В списке городов: "...а на Белеозере два городка" в числе залесских городов. ПСРЛ, VII, 241.

БЕЛОЗЕРСК (Белоозеро) гор. в Ростовской обл.

862. "Рюрик... роздая мужем своим грады: овому Полотеск, овому Ростов, другому Белоозеро". ПСРЛ, I, 9.

1238. "...a брат его (князя Бориса Васильковича ростивского) князь Глеб Васильковичь седе на Белеозере". Ник. лет., III, 4.

1251. "Князь Глеб Васильковичь иде на Белеозеро в свою отчину". Ник. лет., III, 33.

По местиому преданию, во второй половине IX ст. Белозерск стоял в 17 верстах от нынешнего города, - и Владимир перенес его на то место, где вытекает из озера р. Шексна.

БЕЛЧИЧЬ (Белниц, Белциц, Кобельница) в Полоцкой обл.

1159. "Полочане... начаша и (князя Ростислава - см. Братч.) вабити к собе рекуче: княже, поеди к нам... бяшеть бо князь в то веремя на Белцици... Ростислав... еха к ним у город (его предупреждают, что полочане сговорились его схватить)... И (Ростислав) воротися опять и совокупися весь с дружиною на Белчици... (у Татищева во Кобельнице)". ПСРЛ, II, 83.

Место неопределенное.

БЕЛЫЙ гор. в Галицкой обл.

1245. "...Данило воева около Люблина, а Василко по Изволии, и по Ладе около Белое". ПСРЛ, II, 181.

1268. "Василько князь и сын его Володимер пошли в Ляхы воевати: Шварно около Люблина, а Володимер около Белое".

В списке городов Белый показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Бялы уездный город Люблинской губ. в 146 верстах от Варшавы.

БЕЛЬСК в Волынской обл.

1253. См. Городно.

Бельск уездный город Гродненской губ. при р. Белянке, с левой стороны впадающей в Нарев.

БЕЛЬЦА р. в Киевской обл.

1159. См. Тетерев р.

Показан в числе притоков Тетерева вместе с Микою и Ратчею.

БЕ. НИЦИ село в Смоленской обл.

1150. "...присно платять... Бе. ници (княжескую дань) 2 гривны, коромити полпяты гривны". Уставн. грам. смол. еп. в Доп. к Актам Ист. I, 6.

Беницы погост на дороге из Торопца в Духовщину, в Торопецком уезде.

ВАВДИТ (Валдит) погоcт в Новгородской обл.

1137. "Оурядил есмь аз... святей Софии.... оу Вавдита с даромь два сорочька". Устав князя Святосл. Русск. Дост. I, 85.

ВАГА р. в Новгородской обл.

1342. "Новгородець Онцифор отходил на Вагу". ПСРЛ, III, 82.

Вага берет начало в болотах Тотемского уезда (Вологодской губ.), пересекает уезды Вельский и Шенкурский, и с левой стороны впадает в Северную Двину.

ВАГА гор. в Новгородской обл.

1137. "Оурядил есмь аз... святей Софии... оустье Ваг два сорочька". Устав князя Святосл. Русск. Дост. I, 84.

1342. ср. Вага р.

В списке городов город на устье Ваги показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Шенкурск уездный город Вологодской губ.

ВАГР р. в Галицкой обл.

См. Вягр.

ВАЗУЗЯ р. в Переяславской обл.

1215. "Поиде (Мстислав торопецкий) от верховья Волги и вьзя Зубчев и быша на Вазузе". ПСРЛ, III, 34.

Вазузя, р. Смоленской и Тверской губ., берет начало в болотах Вяэемского уезда, при деревне Матрюхиной, протекает через уу. Сычевский и Зубцовский, и с правой стороны впадает в Волгу.

ВАЛДИТ пог. см. Вавдит пог.

ВАЛ Половецкий в Переяславской обл.

1221. "Преидоша бо ти Таурмены всю страну Куманьскую, и придоша близь Руси, идеже зоветься вал Половецкий". ПСРЛ, III, 39.

ВАЛЫ в Киевской обл.

Вал за Стугною: 1151. "Киевляне... поидоша мимо Василев через Стугну и пришедше к валови". ПСРЛ, II, 62. - см. Вернев - "...и не преходяче валу ту и сташа полкы своими на ночь и постиже Юрия у Перепетовых, хотя битися с ним". ibid.

Вал за Лыбедью: 1146. "...прииде Изяслав к валови, идеже есть Надово озеро у Шелвова борку... (Берендеи пришедшие пред) Изяславом... переехавше через Лыбедь и взяше Игоревы товары перед Золотыми вороты и под огороды..." ПСРЛ, II, 24.

Вал за Треполем: 1093. "...минувше Треполь... проидоша вал, нашим же ставшим межи валом поставиша стяги своя". ПСРЛ, I, 95.

ВАЛЫ Переяславские в Переяславской обл.

1095. "Прииде Итларь в град Переяславль, а Кытан ста межи валома с вои". ПСРЛ, I, 97.

1140. см. Лтица. - "...а Гюрги стоя 3 дни у Стрякове, а четвертый день пойде от Стрякове мимо город, по зори, исполцився, и ста межи валома, ста же полкы своими об ону сторону Трубежа, за Зверинцем, у рощения". ПСРЛ, II, 43.

ВАРВАРСКОЕ село в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Даниловича: "А что есмь купил село Варварьское и Меловское у Юрьеву... то даю сыну своему Андрею". СГГиД, I, 33.

ВАРИН гор. в Переяславско-русской обл.

В Поучении Мономаха: "и потом с Ростиславом же у Варина веже взяхом (половецкие)". ПСРЛ, I, 103.

ВАРЯЖСКИЙ остров в Киевской обл.

1223. "Pyccкиe князья (собираясь в поход на татар)... приидоша к pеце Днепру, на Заруб, к острову Варяжьскому". ПСРЛ, VII, 130.

См. Днепр и Григория Св. остров.

ВАРЯЖСКИЙ ПУТЬ

"...бе путь из Варяг в Греки, и из Грек по Днепру и верх Днепра волок до Ловоти, по Ловоти внити в Ильмерь озеро великое, из него же озера потечеть Волхов, и втечеть в озеро великое Нево, того озера внидеть устье в море Варяжское, и по тому морю ити до Рима, а от Рима прити по тому же морю ко Царюгороду, а от Царягорода прити в Понт море, в не же втечеть Днепр река. Днепр бо потече из Оковьскаго леса... а Двина из того же леса потечеть... из того же леса потече Волга на въсток... Темже и из Руси можеть ити в Болгары и в Хвалисы на въсток дойти в жребий Симов; а по Двине в Варяги, из Варяг до Рима, от Рима до племени Хамова". ПСРЛ, I, 3.

ВАСИЛЕВ (Василив) гор. в Киевской обл.

988. "Се же не сведущи право глаголють, яко крестилъся есть (Владимир Св.) в Kиеве; и ини же реша: Василиве, друзии же инако скажють". ПСРЛ, I, 48.

996. Владимир Святой, разбитый при Василеве, и избавленный от опасности, по обещанию поставил в Василеве церковь св. Преображенья. При описании битвы упоминается мост. ПСРЛ, I, 53.

1030. "Феодосей... родом от града Василева, близь малаго Новаграда в земли рустей". ПСРЛ, III, 210. В патерике Печерском, в житии Феодосия: "...град есть близь Kиевa, именем Василев или Васильков".

1151. "...приде (из Василева) к Кыеву и сташа полкы по оной стороны Лыбеди". ПСРЛ, II, 61.

1159. В грамоте Андрея Боголюбского Печерскому монастырю: "Се аз великий князь Китай, нареченный в святом крещении Андрей Юрьевичь Володимиров Мономахов... ведомо чиню всем в вечные роды родов, иж... спомянул есми слово и заповедь как мне c клятвою заповедал господин отец мой, великий князь руский Юрий Владимировичь Изяславля... да бых я по души его и по души матери моей и твоего роду нашего дал и записал в вечную память и поминание город свой Василев, родину святого и преподобного отца нашего Феодосия Игумена первоначальнаго Великой Архимандритии нашей ставропигии монастыря Печерскаго, со всеми пределами его, как он в гранях своих с корыстьми своими у нас есть, на дом Пречистыя Богородицы Монастырь Печерский в Kиeве. Ино аз... даю и записую город своей Василев, на речце Стугне за двадесят пять верст от стольнаго города нашего Kиевa, монастырю Пречистой Богородицы Печерскому, Архимандриту и всей братии, старцом, молебником нашим нынешним... со всеми гражданы, и их поплаты (податьми) и пошлинами, со всеми людьми посельными и со селами и селищами, полями и пашнями, с пасеками, сеножатями, дубровами, борти и лесми, речками, и озерами, и прудами, со десятинами со всякой пашни в год же в год, и на третий год от пчол, говяд всяких десятое же десятое с тратьбою и погосты, с бояры путными и паробками, людьми и со всем как тот город наш от древних лет, в гранех и власти своей есть обапол в верх и на подол речки Стугны, наченши от речки Веты и пруда, идучи от Киева к Василеву гончею дорогою на гору гораздо взъехавши, по правой руце дороги с польми, дубровами, сеножатьми, и борами, то к монастырю Печерскому Васильковское; а по левой стороне дороги, то боляр наших; до (да?) тою великою дорогою до ручайка, который начинается пред Великою Могилою, на Бело-Княжеском поле, да тем ручьем от великой дороги на лево и через дорогу рекою Дубровою и деланными дубами польми, да от того ручая своими граньми долинкою, и березняком малым и дубровою в речку Бугаевку в яругу, а тою яругою на Невеселово Поле в долину глубокую, от той долины чepeз пoлe иа курган на Невеселовском поле редодубьем и боровиною долиною а березняком в речку Стугну до села Васильковскаго ж, Петричина, которое есми село придал к тому ж монастырю з млином (мельницею) на Стугне и всеми пожитками по речку Барахту и оттоле речкою Барахтою и полем селищо Чмелево на речце Ольшанице и з заходами и пасеками, тамо сущими Василевскими и с того сельца Чмелева в Руток, болото за курганами Перепетовым и Перепетовку; да тем Рутком в животок Снятечку, а с животока Снятечка Рутка малою дорогою отдаль горозде великой гончей дороги, которая идет в Завальския и Поросские городы из Василева, до грани Колбасина сельца, и за Дозов и дороги, которая идет до сел и городов, иже по речце Унье, от Ивашкова села Тысяцкаго Гулялнин и Соловевичь, Колбасина же села с церковью и млином на Стугне ж и со всем к монастырю с тем же Василевым, а из Соловевичь и Гулянин десятина на монастырь от всех пашень. Оттоль же Ковбасинскою гранью, чрез речку Стугну в речку Хлебчю горе речкою Хлебчею в речку Бобрицу с млином на той речке Бобрице, а Бобрицею в речку Оленевку дубровною и березняком и полями и с дворцом на Городищи; Перетворы над речкою Перетворкою, и с сельцом и церквою, и как ее в ceбе содержит от Белагорода их на реце Ирпени в гранех своих по валок, а валком в долину глубокую, до (да?) долиною в речку Вету, до (да?) тою речкою Ветою на низ к тому ж вышереченному пруду и гончей дорозе с Киева до Василева, откуду начало грани сотворихом, и зде конец в oбpyбе граней Василевских... Отлучил же есми с прудов Колбасинскаго и Козлицкаго сел Васильевских монастырских, також из пруда в Василькове на Стугне пятую часть десятины всякой пашни что ни будь, к тому и пятую часть поплату серебра из Василева и поседельнаго игуменьи и всем старицам инокиням, живущем при монастыри нашем Печерском, на ровный подел вечно, а те прудки, которые на Здоровце речце, просто на монастырь".

В списке городов в числе киевских: "...на Стугне Василев". ПСРЛ, VII, 240.

Васильков уездный город Киевской губ, на р. Стугне.

ВАСИЛЕВ гор. в Галицкой обл.

1229. "Оттоле же (из Галича) поиде король к Василеву и переиде Днестр и поиде к Пруту".

Василеу м. в Буковинском округе, на берегу Днестра, против м. Городок (Grodek). Слова "переиде Днестр" противоречат теперешнему положению упоминаемых в летописи местностей: Галич и Василеу расположены на одной и той же (правой) стороне Днестра. Поэтому можно догадываться, что старый город Василев находился на месте теперешнего м. Городок, что отчасти подтверждается самым названием последнего.

ВАСИЛЕВ гор. в Смоленской обл.

1165. см. Красный.

Василево сел. в Дорогобужском уезде Смоленской губ. на левом берегу Днестра.

ВЕКШЕНГА погост в Новгородской обл.

1137. "Оурядил есмь аз... Святой Софии... на Векшензе... два сорочька". Уст. кн. Святосл. Русск. Дост. I, 85.

ВЕЛИКАЯ р. в Псковской обл.

см. Псков. 1342. "...Псковичи... перебродишася на Великую реку... и сташа станом на Камне... Олгерд (под Изборском)... посла свою Литву в сторожи пред полкы; они же... яша язык Немецкий за Холохолном". ПСРЛ, VII, 208.

Великая р. Псковской губ. берет начало в Себежском уезде Витебской губ., и впадает близ Пскова в Псковское озеро.

ВЕЛИКАЯ ВОРОНА р. в Рязанской обл.

1147. "Князь Глеб Юрьевичь иде изь Чернигова к Резани и быв во градех Черленнаго Яру и на Велицей Вороне и паки возвратися". ПСРЛ, IX, 177.

1334-1353. В грамоте митрополита Феогноста: "...Благословение Феогноста Митриполита... ко всем Христианом Черленнаго яру и ко всем городам по Великую Ворону... приехал ко мне владыка резанский (с грамотами Митрополита Максима и Петра, которыя) велять ему держать всего передела того по велику Ворону".

Доп. к Актам Ист. I, № 1.

Ворона р. Пензенской и Тамбовской губ., правый приток Хопра. Берет начало в Нижнеломовском уезде, близ сел. Ворони, течет по уездам Чембарскому, Kиpcaнoвcкoму и Бopиcoглебскoму, и впадает в Хопер ниже Борисоглебска в 4 верстах.

ВЕЛИКАЯ МОГИЛА уроч. в Киевской обл.

1159. См. Василев.

ВЕЛИКАЯ свобода (слобода) в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича, отдана сыну его Ивану, вместе с Рузой, Звенигородом и Кремячной. СГГиД, I, 32.

ВЕЛИКАЯ СЯРЬТЬ р. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. "Се купи Иван Чевакин у Сасиных у Ермолиных детей... тони в Великой Сярьти, в половине половину, на литной (летней?) сторони. ... А дал Иван Чевакин на той полуполовине тони, на Великой Сярьти, всим тим сябрам Сасиним детем полъчетверъта сорока белке, а тут им и пополонок. А купи собе и своим братом Васильем. А на то послухи: (следуют имена)". Акты. Юрид., стр. 111.

ВЕЛИКИЕ ВЕРЖАВЛЯНЕ см. Вержавляне Великие.

ВЕЛИЛ гор.

В списке городов Велил показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

ВЕЛИЯ вол. см. Вель.

ВЕЛИЯ р. в Волынской обл.

1231. См. Шумск.

Велия - небольшая река Волынской губ. Острожского уезда, впадающая в Горынь, близ г. Oстрога.

BEЛЬ (Велия) вол. и гор. в Новгородской обл.

1137. "Оурядил есмь аз... Святей Софии... оу Вели два сорочька". Устав князя Святосл. Русск. Дост. I, 81.

В списке городов Велия показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Вель, р. Вологодской губ., берет начало на границах Каргопольского уезда с Вельским, и у г. Вельска Вологодской губ. впадает в Вагу.

ВЕНЕВ гор.

В списке городов показан в числе рязанских. ПСРЛ, VII, 241.

Венев уездный город Тульской губ. в 48 верстах, к северо-востоку от Тулы на берегу Beневки, недалеко от впадения ее в Остер.

ВЕНИЧА гор.

В списке городов показан в числе польских. ПСРЛ, VII, 241.

Винница уездный город Подольской губ. при впадении в Буг р. Виннички.

ВЕПРЬ р. в Галицкой обл.

1236. "Конрад... побеже до Ляхов через нощь и топися бяше оть вой его множество в Вепру". ПСРЛ, II, 176.

Вепрь р. Царства Польского, берет начало у Замостья, и впадает в Вислу с правой стороны, у м. Ивангород.

ВЕРДЕРЕВ гор.

В списке городов Вердерев показан в числе рязанских. ПСРЛ, VII, 241.

В Рязанской губ. есть р. Верда, берет начало близ села Хорошевки Скопинского уезда, течет мимо г. Скопина, и впадает с лев. стор. в Ранову у села Шелемишева. Городок Вердерев мог стоять на этой pеке, и от нее получить свое название.

ВЕРЕЩИН гор. в Волынской обл.

1204. "Олександрь прия Угровеск, Верещин, Столпъе, Комовь". ПСРЛ, II, 157.

1213. "Данил... прия Берестий, и Угровеск, и Верещин, и Столпъе, Комовь и всю Украйну". ПСРЛ, II, 160.

Верещин м. в юго-восточной части Царства Польского, по дороге из Грубешова в Белз.

ВЕРЕЯ гор.

В списке городов Верея на Поротве показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Верея уездный город Московской губ., в 117 верстах к юго-западу от Москвы, на правом берегу р. Протвы.

ВЕРЖАВЛЯНЕ ВЕЛИКИЕ

1150. "А се даю Святей Богородици и епископу десятину от всех даней Смоленских, что ся в них сходит истых кун. Кpoме продажи, и кроме виры, и кроме полюдья: у Вержавлянех у Великих 9 погост, а в тех погостех платит кто же свою дань и передмер истужници, по силе кто что мога... а в тых погостех во всех сходится дани осмъсот гривен, а передмера сто гривен, то ти из того взяти епископу к святой Богородици сто гривен". Уст. гр. смол. еписк. в Доп. к Актам Ист. I, 5-6.

См. ниже Вержавск.

ВЕРЖАВСК гор. в Смоленской обл.

1159. "...у Вержавску в городе три гривны десятины (с княжеской дани) Святой Богородици... (следовательно, княжеская дань доходила до 30 гривен)". Уст. гр. смол. еписк. Доп. к Актам Ист. I, 6.

1150. "...а се (подгородие) от Вержавска 2 гривны урока, а за три лисицы 40 кун без ногаты", ibid.

Беляев (Зап. Геогр. Общ. VI, 177) предполагает, что Вержавск то же, что город Ржева на Волге, основываясь во-первых на том, что, по крайней мере, на картах название Вержавска не встречается, а в грамоте при исчислении смоленских городов не помещено Ржевы, во-вторых, на том, что будто бы по свойству языка возможно изменение Вержавска в Ржеву: "нынешний Брянск в летописях называется же Дебрянском", - но эта догадка не совсем доказательна. Теперь в Торопецком уезде Псковской губ. на лев. берегу 3ападной Двины мы видим погост Вережуй, вблизи которого нам известны еще шесть погостов (Слободка, Плотично, Всхоновский, Беницы - истор. местн. - Мялтино, Севастьяново). Не от Вержавска ли (Вержавлянска?) зависели Вержавлянские погосты?

ВЕРНЕВ гор. в Киевской обл.

1151. См. Бьязаница.

ВЕРУЦИ Днепровский порог.

См. Днепр.

Лерберг ("Исслед.", 308) утверждает, что под именем Веруци или Леанти скрывается теперешний Таволжанский и десятый по счету, вниз по теченью, порог (ibid. 174).

ВЕРХНИЙ ручей в Новгородской обл.

XIV-XV ст. См. Левкова вода (Курья).

Есть речка Верхняя, Архангельской губ. Мезенского уезда, правый приток Печеры. Берет начало в горах Саблю; длина теченья 40 верст.

ВЕРХ (Верхняя, Верхъняя, Верховная земля).

997. "Володимерю же шедшю Новугороду по верховны (в др. сп. верхние) вое на Печенеги... в се же время увидеша Печенези, яко князя нету, придоша и сташа около Белогорода". ПСРЛ, I, 54-55; V, 123.

1147. Изяслав Мстиславич говорит брату: "Брате! тобе Бог дал верхнюю землю... а тамо у тебя Смолняны и Новгородци". ПСРЛ, II, 36.

1148. "В Смоленске великий князь Изяслав Мстиславич... да дары Ростиславу (брату своему) от русьскыя земли, и от всих царских земель, а Ростислав да дары Изяславу, что от верхных земель и от Варяг". ПСРЛ, II, 39.

1185. "Великий князь Святослав Всеволодович... шел бяшеть в Корачев, и сбирашеть от верхних земль вои, хотя ити на Половци к Донови". ПСРЛ, II, 132.

1196. "Ярослав княжил на Търъжку в своей волости, и дани пойма по всему вьрху, и Мьсте, и за Волоком вьзми дань". ПСРЛ, III, 23.

ВЕТЛУГА

1243. "Прислаша Немци с поклоном в Новъгород глаголюще: что есмы взяли копьем Псков, Ветлугу, Латыголу, и мы ся того всего отступаем". Ник. лет., III, 17.

В Новг. Первой лет. под 1242: "...что есмы зашли Водь, Лугу, Пльсков, Лотыголу, мечем, то ся того отступаем". ПСРЛ, III, 53.

Естественно, что в Ник. лет. Ветлуга поставлено ошибочно вместо двух слов: Водь и Луга. Ветлуга, уездный город Костромской губ., не может быть принята здесь в расчет, как по географическому положению своему, так и потому, что город этот стал называться Ветлугой с 1778 г. (См. о нем "Словарь" Семенова, I, 448).

ВЕТЬСКАЯ весь в Смоленской обл.

1150. "...а в Ветьской дани (княжской) 40 гривен, а из того епископу 4 гривны". Уст. гр. смол. еп. Доп. к Актам Ист., I, 6.

Ветьская весь приурочивается к сел. Ветки на одном из притоков Угры. Есть еще м. Ветка или Ветковцы Могилевской губ. Гомельского уезда в 20 верстах к северу от уездного города, на р. Соже.

ВЖИЩЬ гор. см. Вщиж.

ВЗВАД см. Озвад.

ВЗДВИЖЕНЬ см. Здвижень.

ВЗЯНИЦА см. Бьзяница.

ВИДИЦОВ гор.

В списке городов: "на Дунае Видицов о седми стень каменных". ПСРЛ, VII, 240.

Вижжин гор. на р. Дунае.

ВИДБЕСК см. Витебск.

ВИЗНА гоp. в Галицкой обл.

1145. "...И даста (Межко и Болеслав) брату Владиславу 4 гoроды, а Игореви (Ольговичу) с братьею Визну". ПСРЛ, II, 18.

Визна м. в Царстве Польском над р. Наревом, к востоку от Ломжи.

ВИЛКОМИРЬЕ гор.

В списке городов Вилкомирье показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Вилькомир уездный город Ковенской губ., в 66 верстах от Ковна к северо-востоку.

ВИЛЬНА (Вилна) гор.

1345. "...князь великий Олгерд Литовский и брат его Кейстутий изгониша город Вилну, а князь Евнутей перевръжеся чрез стену и бежа на Москву". ПСРЛ, VII, 209.

1347. "Убиен бысть от великаго князя Олгерда Литовскаго Круглець и положен бысть у Святаго Николы в Вильне". ПСРЛ, V, 226; VII, 214.

В списке городов: "Вилно 4 стены древяны, камены две, а реце две: Велия, Вилна". ПСРЛ, VII, 241.

Вильна губернский город Виленской губернии.

ВИННИЦА см.Венича.

ВИРЛОВКА р. в Киевской обл.

1159. См. Тетерев.

Показана в числе притоков Тетерева вместе с Микою и Быстричкою.

ВИСЕМЬЕ уроч. в Переяславско-русской обл.

1159. См. Чюрнаев.

Карамзин (III, пр. 74). принимает здесь чтение по весям. Издатели ПСРЛ (II, 140) объясняют выражение по висемью - побережьем р. Виси; но, следуя обычному в летописном языке словопроизводству, побережье Виси должно бы называться Повисье, как Поросье, Подесенье, Посемье, Посулье и пр. Кроме того, едва ли и есть река в теx местах такого названия.

ВИТЕБСК (Видбеск, Дбеск) гор. в Полоцкой обл.

1021. "Ярослав... призва к себе (из Полоцка) Брячислава и дав ему два города Въсвячь и Видбеск". ПСРЛ, V, 134; IX, 77.

1175. "Ярополк Ростиславичь... послав Смолиньску, поя за ея княгыню Всеславлю дщерь князь Витепскаго". ПСРЛ, IX, 173. "...тое же зимы женися Ярополк Ростиславич, поя за ся дщерь Всеславлю князя Витепскаго". ПСРЛ, VII, 91.

1196. "Ярославль Всеволодовичь Черниговский... посла к Витепску на великаго князя Смоленскаго Давыда Ростиславича". Ник. лет., II, 266.

1245. "Бояре Литовские... вбегоша в Торопець... (были выгнаны оттуда)... князь великий Александр погонися по них своим двором, и би их под Жижичем и ту избив останок их, а сына своего поимя из Витепска". ПСРЛ, VII, 152.

1342. "...отвръгошася Псковичи Новагорода и в. к. Семена Московскаго, и послаша послы своя в Видебск (к Олгерду)". ПСРЛ, VII, 207.

В списке городов в числе литовских: "Видбеск три стены камены, а река Видба и Двина". ПСРЛ, VII, 241.

Витебск губернский город нa Двине и ее притоке Витьбе. ВИТИЧЕВ ХОЛМ уроч. в Киевской обл.

1095. На этом холме построен Святополком киевским город Святополчь. См. ниже: Святополчь.

Витачев или Витичепв сел. Киевской губ. и уезда, в 57 верстах к юго-востоку от Киева на р. Днепре.

ВИТИЧЕВ см. Уветичи.

ВИТОСЛАВИЧИ (Витославици) сел. в Новгородской обл.

В пол. XI ст. "Се аз... по благословению епискоупа Нифонта испрошав есми у Новагорода Святомоу Пантелеймоноу село Витославици и Смерд и поля Ушькова и до простее. А завод той земли от Юрьевской граници простью вверх и с прости везли Оуглыювскоую границоу по вьрхней сторони. да на право в лог, логом по вьрховью Мячина, и Мячином в низ по вешьнюю водоу и Добрыни оулицы, к образоу святомоу. от Добрыни улицы Мячином вверх подле рель, да на лево в великый ручей, роучьем вверх подле княжоую рель до Юрьевскаго межника. чьто крест стоит подь межьником. от Юрьевскаго межьника логом подле Юрьевскоую ораницю логом. да по конець логоу промежь ораницы Юрьевской Оушькова да в прость". Грамота, данная великим князем Изяславом Мстиславичем (1140-1155) Пантелеймоновскому новгородскому монастырю. - Изв. Акад., VIII, 354. также "Ист. Росс. Иер.", V. 454.

ВИТРИНО (ъ) гор. в Смоленской обл.

1150. "...а в Витрине дани (княжеской) 30 гривен, а из того епископу три гривны". Уст. гр. смол. еп. Доп. к Актам Ист. I, 6.

Беляев (Зап. Геогр. Общ., VI, 178) приурочивает Витрин к дер. Ведрину в Духовщинском уезде. В древности она могла принадлежать к Смоленскому уделу.

ВИХТУЙ уроч. в Новгородской обл.

1137. "Оурядил есмь аз... Святой Софии... оу Вихтоуя сорочек". Уст. кн. Святослава. Русск. Дост., I, 84.

ВИШНЕВСКОЕ село в Московской обл.

1341. По договорной грамоте великого князя Семена Ивановича с родными братьями его Иваном и Андреем, уступлено великому князю. СГГиД, I, 36.

ВИШНЯ (Вишьня) гор. в Галицкой обл.

1230. "Филип безбожный зва князя Данила (из Галича) во Вишьню... воехавшу ему во Браневичаве рели". ПСРЛ, VII, 170.

Вишня или Садовая Вишня город в Галиции на p. Вишенке, недалеко от Львова.

ВЛАДИМИРЕЦ (Володомерець) гор. в Волынской обл.

1097. "Давыд заял Сутеску, Червень, Володимерець". ПСРЛ, II, 24.

Владимирец м. Волынской губ. Луцкого уезда, к северо-востоку от Луцка между Горынем и Cтыpем.

ВЛАДИМИР (Володимерь, Владимерь) гор. в Волынской обл.

988. "...умерьшю же старейшему (сыну Владимира Св.) Вышеславу Новегороде, посадиша (Владимир Св. и сыновья его)... Всеволода Володимери". ПСРЛ, I, 52. - В Пат. Печ., в житии Стефана: "...егда преставися епископ славнаго града Владимира, его же сам великий он самодержець Владимир во имя свое созда, тогда сей преподобный Стефан избран бысть".

1097. "Затворися Давыд Володимери". ПСРЛ, I, 114.

1157. "...сташа около города: Гюрги ста у Гридшиных (по другим спискам гридших) ворот, Ярослав у Киевских ворот, возле луг". ПСРЛ, II, 80.

1231. "...Пришедшю же ему (королю венгерскому Андрею) Володимерю, дивившуся ему, рекъшу: яко така град не изобретох ни в Немечкых странах". ПСРЛ, II, 171.

1240. "И оттуда (из Кременца Батый) иде к Володимерю, и бив порокы, и взят его". Ник. лет., III, 9.

1260. "Бурундай же нача молвити при Володимерь: "Василко! размечи город". Князь же Василко нача думати в собе про город, зане не мощно бысть розметати вборзе его величеством, повели зажечи и, и так чрез ночь и сгоpе весь". ПСРЛ, II, 198. - Потом он был раскопан. ibid.

1268. "Воишелк... приеха на Святой неделе в Володимерь и ста в монастыре святаго Михаила великаго... (там он был убит князем Львом)... спрятавше тело его и положиша во церкви Святаго Михаила великаго". ПСРЛ, II, 204.

1283. В рукописании кн. Владимира назван "Стольным городом". ПСРЛ, II, 215; СГГиД, II, 9.

В списке городов показан в числе волынских. ПСРЛ, VII, 240.

Владимир Волынский уездный город Волынской губ. на правом берегу р. Луга, притока Западного Буга, в 12 верстах от границы Царства Польского.

ВЛАДИМИР на Клязьме (Володимерь, Владимерь), гор. в Суздальской обл.

987-990. "И пришед (Владимир Святой) из Киева в Смоленскую (в рукописи другим современным почерком поправлено: в Суздальскую) землю, постави град в свое имя Володимерь и спом осыпа, и церковь Св. Богородицы Сборную древяну постави, и вси люди крестив русьскыя, и наместници". ПСРЛ, V, 120.

997. "...Ходи Володимер в Суздальскую землю, и тамо крести всех... и заложи там град в свое имя Володимер на pеце на Клязме, и церковь в нем постави древяну Пречистыя Богородици". ПСРЛ, IX, 64.

1096. Освящение церкви Рождества Богородицы, созданной епископом Иоанном. ПСРЛ, I, 174.

1099. Во время пожара сгорело церквей 16, и города едва не половина. ПСРЛ, I, 175.

1152. "Юрий Долгорукий... церковь Святаго Георгия каменную созда". ПСРЛ, IX, 196-197; VII, 57.

1157. "Андрей Боголюбский... мышляше в себе... паки град велий воздвигнути Володимерь, его же созда... князь Владимер, иже крести всю русскую землю". ПСРЛ, IX, 209.

1158. "Заложи Андрей князь в Володимери церковь камену Св. Богородице... и да ей много имения и свободы купленныя и с даньми и села лепшая и десятины в стадех своих и торг десятый". ПСРЛ, I, 149. "Заложи... церковь святыя Богородици Успенья апреля 8, о едином версе и да ей... села лучшая". ПСРЛ, IV, 10.

1160. Постройка церкви св. Богородицы окончена. ПСРЛ, I, 150.

1175. "Андрей бе город Володимерь сильно устроил, к нему же ворота златыя доспе, а другая серебром учини". ПСРЛ, I, 161.

1176. "Михалку же не дошедшу Володимеря за 5 верст и выступиша (неприятельские войска) из за горы". ПСРЛ, VII, 91.

1177. "...возста весь град и приидоша на княжь двор". ПСРЛ, VII, 94; см. также ПСРЛ, II, 119. "Князь Всеволод... повели усадити их (суздальцев и ростовцев) в поруб, людий деля, абье утишился мятежь; а по Ярополка посла (в Воронаж)... Ярополка всадиша туже в поруб". ПСРЛ, II, 119. "Он же (Мстислав Ростиславич) восхоте тако сотворити (т. е. помириться с владимирским князем); но премогаше его Ростовци, глаголюще: аще ты хощеши тако сотворити, но мы не хощем: несть бо свое княжение град Володимерь, но пригород есть наш, и наши смерди в нем живуть, и холопи каменосечци, и древоделие и орачи". Ник. лет., II, 230-231.

1180. "Всеволод Юрьевич пойма гости Новгородския (во Владимире), и многу тесноту им сотвори". Ник. лет., II, 238.

1182. Заложена князем Всеволодом церковь Рождества Богородицы. ПСРЛ, I, 172. То же известие в Воскр. лет. под 1191 г. с прибавлением: каменная. ПСРЛ, VII, 101.

1183. "...погоре (13-го апреля) мало не весь город... и церквий числом 32... и сборная церкви святая Богородица златоверхая и вся 5 верхов златая cгоре... и тако загореся сверху, и что бяше вне и вну узорочии и паникадила серебряная, и суд златых и серебряных без числа, порт шитых эолотом, и женчюгом, аже вешали на праздник в две верви, от Золотых ворот до Богородице до владыцних cений в две верви чюдных". ПСРЛ, II, 127. В этом же пожаpе: княжь двор великий сгоре. ПСРЛ, I, 165; II. 127 (см. 1207, 1227).

В Воскресенской летописи то же известие: 1185. "...зaгореся съверху соборная церковь златоверхая, и что ни бе в ней узорочья, то все cгоpе, паникадила сребряные и порты златом шитые, и женчюгом соженые, и чудные иконы золотом кованые, с камением драгым и женчюгом великым, имже несть числа... люди вымыкаша бо то все на двор из церкве и из терема, книгы и иконы, и паволоки, и укси церковныя, иже вешаху на празникы". ПСРЛ, VII, 97. См. также Ник. лет., II, 245.

1187. "В тоже лето приходи епископ Черниговьскый Перфурий ко Всеволоду Гюргевичу Володимерю, мира прося у него, абы умирити его с Резанци с Глебовичи, занеже есть Резань Черниговьская епископья, и стоя в монастыри у Вознесенья, на самый праздник Воснесенья Господня". ПСРЛ, I, 170 (см. 1218).

1189. "Священа бысть церковь соборная пречистыя богородици успение каменна блаженным епископом Лукою Ростовским". Ник. лет., II, 225.

1191. (см. выше 1182) "Князь Всеволод Юрьевич заложи церковь камену во граде Володимери рожество пречистые богородици". Ник. лет., II, 256.

1192. "Всеволод заложи детинець в Володимери, церковь обнови святую Богородицю в Володимери". ПСРЛ, II, 141. (см. ниже 1193-1194).

1193. Сгорело 14 церквей, полгорода, и княжь двор. ПСРЛ, I, 172.

1193. "Заложи князь велики Всеволод детинец". ПСРЛ, VII, 102. "...град Детинец во граде Володимери". Ник. лет., II, 258. То же известие в Лавр. лет. под 1194 г.: "...заложи благоверный князь Всеволод Юрьевич детинец июня в 4 день". ПСРЛ, I, 173.

1196. Епископ Иоанн заложил каменную церковь святого Иоакима и Анны на воротах святой Богородицы. ПСРЛ, I, 174. В Никон. лет. (II, 261) то же известие под 1194.

1198. Эта церковь освящена. ПСРЛ, VII, 106.

1200. "Заложи князь велики церковь камену Успения Богородицы в монастыре княгинине". ПСРЛ, II, 107.

1202. Церковь Успения Богородицы освящена. ПСРЛ, I, 175.

1204. "Преставися княжна Елена дщи Всеволожа, и положена бысть в церкви пречистыя богородицы в монастыре, якоже создала великая княгиня Всеволожа". Ник. лет., II, 289.

1205. Монастырь княгинин создан был Mapией, женой Всеволода Юрьевича, которая и была похоронена в нем в церкви святой Богородицы. ПСРЛ, VII, 102 (см. выше 1200 и 1204).

1207. Князь Константин Всеволодович освятил церковь во своем дворе Св. Михаила. ПСРЛ, I, 183 (см. ниже 1227).

1212. "Многы же церкви созда (Всеволод) по власти своей, ибо созда церковь прекрасну на дворе своем святаго мученика Дмитрия, и украси ю дивно иконами и писаньем, и принес доску гробную из Селуня святаго мученика Дмитрия, мюро непрестанно точащю на здравье немощным, в той церкви постави, и сорочку того же мученика ту же положи; и монастырь созда, в нем церковь камену Рожество Святыя Богородица". ПСРЛ, I, 184. В Воскр. лет. о том же: 1213. "Всеволод Юрьевич поставил церковь Святаго Дмитрия... чюдно вельми, иже бе извну камень той окола всея церкви резан, и верьх ея позлати, принесе же досску святаго Дмитрея, из Селуна града, со гроба его, и постави ю в церкви, безпристани мироточащи". ПСРЛ, VII, 118. "...и монастырь созда, внем же церковь пречистыя богородици (в Воскр. лет. под 1192 г.: "приставил 4 верха к Богородичной церкви и позолотил их". ПСРЛ, VII, 118.) и всем удоволи, и села, и бортми, и озеры, и реками, и многим имением удоволи". Ник. лет., II, 312-313.

1218. На Торговищи поставлена церковь Воздвиженья. ПСРЛ, I, 186. В Воскр. лет.: каменная. ПСРЛ, VII, 125.

1218. Монастырь Св. Вознесенья показан за Золотыми воротами вне города. ПСРЛ, VII, 125.

1227. Пожар; "церквей сгорело 27 и двор князя Константина, в котором церковь святаго Михаила, юже чюдно бе устроил благоверный князь Константин". ПСРЛ, VII, 134.

1237. "...приехаша Татари к Золотым воротам... сташа станом перед Золотыми воротами назреемо... Владимерцы... огородиша тыном около всего города Володимера". ПСРЛ, I, 196-197.

1238. "Татарове же приступиша к городу и заидоша от Золотых врат, противу Спаса и виидоша по примету в город, а сюды, от Севръныя стороны от Лыбеди ко Орининым воротом и к Медяным, а отсюду от Клязмы к Волжинским (Волжским. ПСРЛ, I, 197)*

------

* В Троицкой: Воложинъские вороты.

се тако взяша... град Новый... Бежа же Всеволод... и вси людие в средний град (в Печерний град. ПСРЛ, I, 197) и затворишася в церкви Святыя Богородицы*

------

* В Троицкой: ...в церкви Святыя Богородицы в палатех. ПСРЛ, I, 223. То же в Новгородской Четвертой лет., ПСРЛ, IV, 31.

ПСРЛ, VII, 141.

1249. Тело Владимиpa Константиновича повезли из Владимира в Золотые ворота в Углече поле. ПСРЛ, I, 202.

1251. "Татарове под Володимерем бродиша Клязму и поидоша ко граду Переяславлю". ПСРЛ, V, 187-188.

1254. "Преставися Костянтин Ярославичь, и положиша его у Св. Троици в Володимери". ПСРЛ, VII, 160.

1269. "Князь великий Александр Ярославич... преставися (в Городце)... положен же бысть в граде Володимери в монастыре Рожества Пречистыя Богородицы". Ник. лет., III, 42.

В списке городов Владимир показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Bладимир на Клязьме губернский город, расположенный на правом берегу р. Клязьмы и по обеим сторонам р. Лыбеди.

ВЛЕНА р. в Суздальской земле.

1180. "Суздальцы и Новгородци встретились... на Влене реце... Суздальци же стояху на горах во пропастех и ломох". ПСРЛ, III, 123; IV, 15.

1181. см. Дмитров.

Веля или Влена р. Московской и Владимирской губ., приток Дубны, впадающей в Волгу.

ВЛЪСТОВИТ см. Блестово.

XIV-XV. ст. см. Тойнокурья.

ВОДОС уроч. в Новгородской обл.

1136. См. Терпужский погост.

ВОДЬСКОЕ СТО см. Новгород Великий.

ВОЗВЯГЛЬ (Възъвягль, Взвягл) гор. в Киевской обл.

1257. "Данил воздвиже рать противу Татаром... посла сына своего Шварна... на все городы... седящие за Татары... и по Тетереви до Жидичева. Възвягляне же солгаша Шварном, поемше тивуна, не вдашя ему тивунити". ПСРЛ, I, 194.

1258. "Данило же с братом идоша к Возвяглю... Гражане же видивши ратных мало с князем (их было 500), смеяхуся, стояще на граде... Данило... город зажже... и пойде в дом си прием град". ibid.

Зубрицкий ("Крит. Пов.", г. 1357-58.), основываясь на том, что жители русского города не могли бы бороться с русским князем в эпоху татарскаго ига, полагает, что Възвягл вероятно был основан татарами где-нибудь в низовьях Тетерева. Но теперешний уездный город Волынской губ. Новгород Волынский, при впадении р. Смолки в Случь до сих пор удержал в народе историческое название 3вягль. Под тем же именем он известен и у поляков.

ВОЗУЗЯ р. См. Вазузя.

ВОИНО гор.

В списке городов Воино гор. показан в числе рязанских. ПСРЛ, VII, 241.

ВОИН (Воинь) гор. в Переяславско-русской обл.

1079. "...приде Роман с Половци к Воину, Всеволод же ста у Переяславля и сотвори мир с Половци". ПСРЛ, I, 87.

1110. "Князья ходили на Половцев и... дошедше Воина и воротишася". ПСРЛ, I, 121.

Подобноименных мест теперь много в Полтавской губ.: сел. Войницы в 11 верстах от Переяславля; Воинская Гребля, большое селенье Золотоношского уезда, от уездного города в 65 верстах к югу, близ слияния р. Суды с Днепром; сел. Войнихи в 7 верстах к югу от Дубны, подгородный хутор (Ср. Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 263). Воин 1079 года, очевидно, ближайший к Переяславлю. Воин 1110 г. надо причислить к м. неопределенным.

ВОИН уроч. в Переяславско-русской обл.

1110. См. Воин гор.

ВОИЩИНА гор. в Смоленской обл.

1258. См. Смоленск.

1258. "Приидоша Литва с Полочаны к Смоленску, и взяша Воищину на щит". ПСРЛ, III, 56.

Карамзин (IV, пр. 102) указывает на м. Боево в Оршанском уезде на правом берегу р. Мереи.

ВОЛГА р.

-Из тогоже (Оковьскаго) леса потече Волга на въсток и вътече семъюдесят жерел в море Хвалисьское". ПСРЛ, I, 3.

1024. "Во время голода в Суздале... идоша по Волзе вси людие в Болгары и привезоша жито, и тако ожиша". ПСРЛ, I, 54.

1180. "Новгородци опустошили всю Волгу от устья Тхвери... и городы вси пожгоша, и недошедше Переяславля за 40 верст, у Влене у реце, ту ся воротишася". ПСРЛ, III, 17; Ник. лет., II, 239.

1181. "Онже (Ярополк Ростиславич) прииде в Торжек, и мало пребыв в нем нача воевати по Волзе грады и власти и села князя Всеволода Юрьевича". Ник. лет., II, 241.

1182. см. Исады.

1216. "Новгородцы быша верху Волзе, оселе Святослав Рьжевку, городець Мстиславль" (см. Ржевка). - "Новгородци ко Волзе поидоша воюючи, и пожгоша Шешю и Дубну, а Володимер со Псковичи... взяша городок Коснятин" (см. Коснятин).

1238. "...идоша инии (Татарове) на Волгу и на Городець, и ти поимаша все по Волзе и до Галича Мерьскаго". ПСРЛ, VII, 141.

ВОЛДУТ погост на Онеге в Новгородской обл.

1137. "Оурядил семь аз... святеи Софии... в Онеге на Волдоутове погосте два сорочька". Уст. кн. Святосл. Русск. Дост., I, 84.

ВОЛМИНО уроч. в Новгородской обл.

1192-1207. см. Хутынская земля.

ВОЛОГДА гор. в Новгородской обл.

До 1146. "...на Вологду прииде от Киева преподобный Герасим и во имя Пресвятыя Троицы, монастырець возгради от р. Вологды в полуверсте на ручье зовомом Касарове, преставися 6656 Марта в 4 день". Описание о древност. гор. Вологды, рукопись Румянцевского Музея. См. Востоков "Опис. Рум. Музея", стр. 219.

1273. "Князь Святослав Александрович с Тверичи начат воети волость Новгородскую Волок, Бежици, Вологду".

В списке городов Вологда гор. показан в числе залесских городов. ПСРЛ, VII, 241.

Вологда губернский город на обеих берегах р. Вологды, и при впадении в нее рр. Золотухи, Шаграма и Содинки.

ВОЛОДАВА гор. в Волынской обл.

1240. "Татары... воеваша до Володавы и по озером, и возвратишася в землю свою, много зла сотвориша земли русской, и Христианом и Угром". ПСРЛ, VII, 145.

Влодава м. в Люблинской губ. Царства Польского, к северо-востоку от Люблина, на границе с Poccиeй, при устье реки Влодавки в 3ападный Буг.

ВОЛОДАРЕВ гор. в Киевской обл.

1150. "Поиде Володимер из Галича и приде Изяславу весть, оже Володимер перешол Болохов, идеть мимо Мунарев к Володареву". ПСРЛ, II, 50.

Володарка м. Киевской губ. Сквирского уезда, в 30 верстах к юго-востоку от Сквири.

ВОЛОДИМЕРЕЦЬ см. Владимирец.

ВОЛОДИМЕРЬ Волынский см. Владимир Вол.

ВОЛОДИМЕРЬ на Клязме см. Владимир на Клязьме.

ВОЛОК Двинский

1137. "Оурядил есмь аз Святеи Софии... на Волоце в Моши два сорочки". Уст. князя Святосл. Русск. Достоп., I, 84.

XIV-XV ст. "Се взяша Игумен Василей и все стадо Св. Спаса отпись у Ивана Даниловича: что купил Иван Даниловичь... у всего стада Святого Спаса Ондриев участок за Волоком села и землю, и лесы, и воду, и ловища, и соляные места, и весь Ондрюв участок без вывету". Новгородская купчая XIV-XV ст. Акт. Юрид., 116.

ВОЛОК ЛАМСКИЙ гор. в Новгородской обл.

1135. "Сложишася Ольговичи и с Давидовичи, и всташа вси на рать; и иде Мьстиславичь Всеволод и Изяслав на Ростов, и на Волзе воротишася Новгородци... а Изяслав ста на Волоце". ПСРЛ, I, 132.

1159. "Иде Изяслав Давыдовичь у Вятичь, а Андреевичь Изяслав возворотися ко отцю своему Андрееви в Ростов... тогды же и снимастася на Волоце с Андреем с Гюргевичем". ПСРЛ, II, 87.

1196. см. Верхние земли.

1137. Разорен вместе с Переяславлем, Юрьевым, Тверью. ПСРЛ, III, 51.

1265. "А что ти, княже, пошло на Торожку и на Волоце тинун свой дьржати, на своей чясти дьржати, а Новъгородець на своей чясти дьржати". Догов. гр. Новгорода с вел. кн. Тверск. Яросл. Ярослав. СГГиД, I, 4. "...а за Волок ти (князю) своего мужа не слати, слати Новъгородца". ibid. 3.

1293. "Татарове взяша Володимерь, Москву, Волок, и всех градов 14". ПСРЛ, I, 282 (Троицк. лет.).

В списке городов Волок Ламский показан в числе литовских городов. ПСРЛ, VII, 241.

Волок Ламский уездный город Московской губ. на р. Городенке, притоке Ламы.

ВОЛОК Смоленский (Вълок, Вълъчане).

В договоре смоленского князя с Готским берегом: 1229. "...который Вълъчанин възметь Латиньскый товар черес Вълък вести, а что погынеть от того товара... тъ платити всем Вълъчаном". СГГиД, II, 3. "...а како придоуть латинский гость оу город (Смоленск) с Волока, дани им княгини постав частины, Тиоуноу на Вълъце дати роукавице, ажбы товар пьревьзл без дьржанния". Там же, 4. "...аже латинский гость смолняны приедеть на Вълък, то ть метати жеребий, кого напьрьд вести ко Смоленскоу". Там же.

ВОЛОЦКИЙ СТАРОДУБ гор. см. Стародуб Волоцкой.

ВОЛХОВЕЦ р. в Новгородской обл.

1192-1207. Хутынская земля.

Волховец (теперь Волховец Малый), правый рукав р. Волхова, отделяющийся от Волхова в 1 версте ниже Новгорода, протекает к северу на протяжении 14 верст по Новгородскому уезду, в низменных и болотистых берегах и при монастыре Варлаамия Хутынского опять соединяется с р. Волховом.

ВОЛХОВ р. в Новгородской обл.

"...течеть из озера Ильмеря в Нево". ПСРЛ, I, 3.

1228-29-70, 1335-38-45. см. Новгород Великий.

1192-1201. см. Хутынская земля.

Волхов р. вытекает из Ильменя озера в 5 верстах выше Новгорода и впадает в Ладожское озеро близ гор. Новой Ладоги при дд. Гладковой и Криницы.

ВОЛЫНЬ гор. в Волынской обл.

См. Волыняне.

1077. "Всеволод иде противу брату Изяславу на Волынь". ПСРЛ, I, 85.

В списке городов Волынь показан в числе волынских. ПСРЛ, VII, 240.

Волынь город находился в 20 верстах от Владимира Волынского, при впадении р. Гучвы в 3ападный Буг, с восточной стороны. На месте его сохранился обширный вал, с особенным городком словенским, со множеством могил внутри вала. Ходаковский в "Русск. Ист. Сборн.", I. См. также Карамзин, III, пр. 70.

ВОЛЫСТ см. Алыст.

ВОЛЫНЯНЕ

См. Бужане, Дулебы, и Волынь.

ВОЛЬНЫЙ пор. на Днепре.

Иначе называется Волнинский, Вовнигскийи восьмой по счету вниз по теченью порог. К нему Лерберг ("Исслед.", 305) приурочивает Вулнипрах Константина Порфирородного.

ВОПОКИ см. Опоки.

ВОРГОЛА (Ворлога, Горгала) гор. в Курском княжении.

1283. "Татары.... около Ворлоги пусто сотвориша". ПСРЛ, VII, 176-177. То же в Никон. лит. под 1284. "Татары насилие и обиду твораху многу в Курском княжении, и около Горгалы, и около Рыльска, и около Липетска все пусто сотвориша". Ник., III, 73.

Воргола село Орловской губ. Елецкого уезда на р. Ворголе, впадающей в Сосну.

ВОРОБЕЕСК гор.

В списки городов показан в числе волынских городов,

между Слуцком и Мерцем на Немне. ПСРЛ, VII, 240.

ВОРОБИИН (Воробейна) гор. в земле вятичей.

1147. "Святослав заем вси Вятичи и до Брянеск, и до Воробиин, и Подесенье и пр." ПСРЛ, II, 30.

1160. "Ко Изяславу придоша Половци мнози, и иде с ними к Воробейне и к Poсyсe: и тут повоевав, иде ко Вощижю". ПСРЛ, II, 87.

ВОРОВИЧЬ уроч. на Днепре в Киевской обл.

1150. "Андрей... перебред Днепр на Воровиче и иде в Городок". ПСРЛ, I, 142.

По точному смыслу этого указания, Воровичь - урочище на берегу Днепра, в стороне Городка (см. это слово). Воровичь на одном из притоков Уши, который указывают Арцыбашев (II, 836). и Надеждин - слишком далеко от Днепровского берега.

ВОРОНАЖЬ См. Воронеж.

ВОРОНАЧЬ

В списке городов Вороначь показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Воронечь пригород Псковской губ. Опоцкого уезда на р. Сороче, в 35 верстах от Опок.

ВОРОНАЧЬКАЯ обл.

1350. "Князь Ондрей Ольгердович с Полочаны от своей украйны пригнавше без вести и повоеваша неколико Вороначькоя волости". ПСРЛ, V, 14.

Так называлась область гор. Воронача. См. Вороначь.

ВОРОНАЯ р. в Новгородской обл.

1164. "Придоша Свеи под Ладогу... приступиша под город... и отступиша в реку Воронаи". ПСРЛ, III, 13.

Вороновка или Воронега р. впадающая в Ладожское озеро, между Пашею и Сясью.

ВОРОНЕЖ (Воронож, Воронаж) р. и гор. в Рязанской земле.

1177. "Всеволод Юрьевичь потребовал от Рязанцев выдачи Ярополка Ростиславича... Рязанци же сдумаша... ехавше в Воронож, яша его сами и приведоша его в Володимерь". ПСРЛ, I, 163; VII, 119.

1177. "Князь Всеволод Юрьевичь... в Рязань посла, сице глаголя: выдайте ми врага моего, шурина Глебова, князя Ярополка Ростиславича... Рязанци же реша в собе глаголюще: ...идем убо в Вороножь и имем его. Отбежа бо князь Ярополк в Воронож и там прехожаша от града во град, от многие печали и скорби, не ведый себя камо ся дети". Ник. лет., II, 236.

1236. "Приидоша Татарове на землю Рязанскую и сташа о Нузле... князи же Рязанстии... выехаша противу им на Воронажь... пустиша от Нухли Татары в Воронежь". ПСРЛ, IV, 50-51.

Воронеж приток Дона с левой стороны, состоит из слияния двух pек Лесного и Польного Воронежа, соединяющихся в 18 верстах к югу от города Козлова. Губернский город Воронеж стоит на правом берегу р. Воронежа. Воронож 1177 г. надо понимать в смысле области, а не pеки, как думает Иловайский ("Ист. Ряз. Княж.", 60).

ВОРОНИЙ КАМЕНЬ уроч. в Псковской обл.

1241. См. Чудское озеро.

ВОРОНИЦЕ (?)

В Поученьи Мономаха: "Паки идохом другое с Воронице". ПСРЛ, I, 104.

Есть Воронков м. Полтавской губ., Переяславского уезда при pp. Икве и Млионе, в 42 верстах к северо-западу от Переяславля. См. также Вороново.

ВОРОНОВО гор.

В списке городов показан в числе киевских городов, расположенных на Суле. ПСРЛ, VII, 241. См. Воронице.

ВОРОНОЖ. См. Воронеж.

ВРОТИНЕСК (Воротынеск) гор. в земле вятичей.

1154. См. Сновск.

В списке городов Воротынеск показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Воротынск заштатный гор. Калужской губ., Перемышльского уезда, в 15 верстах к юго-западу от Калуги, на pp. Выссе и 3атейке.

ВОРЯ р. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Даниловича: "...а се даю княгине своей с меншми детьми.... Воря... на Вори свободна Софроновская, Вохна, Дейково Раменье" и т. д. СГГиД, I, 32.

Воря р. берет начало на границах Гжатского уезда (Смоленской губ.) и Медынского (Калужской) и впадает с левой стороны в Угру близ города Юхнова. Другая р. Воря в Московской губ. берет начало в Дмитровском уезде, близ сел. Оверецкого и впадает в р. Клязьму.

ВОРЦ (Ворч) уроч. в Новгородской обл.

1200. см. Ловоть.

Указывают на подобноименные местности по Ловоти: два Борка, - Горчицы, Горки, - на р. Поле тоже двое Борки. Определить это уроч. трудно. См. Надеждин и Неволин (Погодин, IV, 316-317).

ВОСВЯТО см. Въсвят.

ВОСТИОБАЧЕРЬ гор.

В списке городов Востиобачерь показан в числе литовских городов. ПСРЛ, VII, 241.

ВОТО.ОВИЧИ сел. в Смоленской обл.

1150. "А в Вото.овичи дани (княжеской) сто гривен, а из того епископу взяти 10 гривен". Уст. гр. смол. еписк. Доп. к Актам Ист., I, 6. - Беляев (Зап. Геогр. Общ., VI, стр. 176) читает Вотосовичи.

ВОТЬНИНО

1240. см. Коломыя.

ВОХНА сел. или гор. в Московской обл.

1329. В завещании вел. кн. Ивана Даниловича отдано княгине с меньшими детьми. См. Воря. СГГиД, I, 32.

Вохна (Павлово тож) сел. Московской губ., Богородского уезда (см. "Словарь" Щекатова, IV, 986).

ВРЕВО гор.

В списке городов показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Врев пог. Псковской губ. Островского уезда, в 28 верстах к юго-востоку от уездного города при небольшом озерке. Город был обнесен валами, следы которых сохранились доныне. ("Словарь" Семенова, I, 566).

ВРОЧНИЦЫ гор. в Смоленской обл.

1150. "...а в Врочницех (княжеской дани)... гривен, то ти (епископу) из того взяти 20 гривен..." Уст. гр. смол. еписк. Доп. к Актам Ист., I, 6.

Епископ получал десятину с княжеской дани, которая таким образом простиралась до 300 гривен. Судя по этому, можно признать Врочницу городом, но положение ее определить трудно. (Ср. Беляев. Зап. Геогр. Общ., VI, 178).

ВРУЧАЙ (Вручий, Вручьи, Вручев) гор. в Древлянской земле.

977. "Поиде Ярополке на Олга, брата своего, на Деревьску землю, и изиде противу его Олег и вполчитася... Победи Ярополк Ольга. Побегъшю же Ольгу с вои своими в град, рекомый Вручий, бяше через гроблю мост ко вратом градным, теснячеся друг друга, пихаху в греблю, и спехнуша Ольга с мосту в дебрь; подаху людье многи и удавиша кони человеци. И въшед Ярополк в град Ольгов... и посла искать брата своего, и рече един Деревлянин: "аз видех, яко вчера спехнуща с мосту". И посла Ярополк искать брата, и влачиша трупье из гробли от утра и до полудне, и налезоша и Ольга высподи трупья... И погребоша Ольга на месте у города Вручего и есть могила его и до сего дне у Вручего. И прия власть его Ярополк". ПСРЛ, I, 31-32. "Изидоша Половци восвояси... а Рюрик Ростиславич во Вручев". Ник. лет., II, 275.

В списке городов Вручьи показан в числе киевских. ПСРЛ, VII, 241.

Овруч уездный город Волынской губ. на р. Норине, с левой стороны впадающей в Ушь.

ВСЕВОЛОЖ гор. в Волынской обл.

1097. "Давыд приде Володимерю, и наставши весне приде Володарь и Василко на Давыда, и придоста ко Всеволожю... и взяста копьем град". ПСРЛ, I, 113.

Полагают эту местность в тепер. м. Воложки (Всеволожки?), в 12 верстах от Ковеля, уездного города Волынской губ. Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 158.

ВСЕВОЛОЖЬ гор. в Черниговской обл.

1147. "Изяслав Мстиславич с братом... взяша Всеволожь град на щит... Слышавше инии гради Уненеж, Белавежа, Бохмачь, оже Всеволожь взят, и побегоша Чернигову". ПСРЛ, II, 36.

1152. "Изяслав Киевский с дядей своим Вячеславом... пойдоста (из Боловеса) к Новгороду (Северскому) и якоже стаста на Лте, и рече Изяслав Вячеславу: (просит, чтобы Вячеслав воротился в Киев)... и ставше у Всеволожа, и ту отряди Изяслав сына своего... на Половци". ПСРЛ, II, 71. "...а сам пошел к Новугороду". ПСРЛ, I, 146.

1159. см. Моровийск и Бохмач.

Сиволовк сел. Боранинского уезда Черниговской губ. в 16 верстах от Бораны к югу. Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 231. У Соловьева ("Ист. Рос.", II, пр. 248) место это названо Сиволож.

ВСЕДОБРИЧЬ сел. в Московской обл.

1328. "А что есмь купил село Вседобричь на Macе... (см. Алексинское)... то даю сыну своему Андрею". СГГиД, I, 32.

ВСИЦЕВА (Вечеева) тоня в Новгородской обл.

XIV-XV ст. - Нижняя Кехта. - В другой купчей эта тоня названа Вечеевой. см. там же.

ВУЛНИПРАХ, пор. на Днепре.

См. Днепр. См. Вольный пор.

ВЩИЖ см. Въщиж.

ВЪБУЧ см. Въдбуч.

ВЪДБУЧ (Въбучь, Выбучь) уроч. в Волынской обл.

1162. "Мьстислав пойде из Володимеря к Пересопници, и пришед ста на Въдбучи". ПСРЛ, II, 91. "...на Выбучи". ПСРЛ, VII, 76.

ВЪЗДВИЖЕНЬ см. Здвижень.

ВЪРОСКОЛ р. в Переяславско-русской обл.

1174. см. Лтава.

Ворскла (о) р. берет начало в Курской губ. на границах Обоянского и Белогородского уездов, близ села Покровского, и в Полтавской губ. впадает в Днепр.

ВЪСВЯТ (Вьсвят, Въсвяч, Восвято) гор. в Полоцкой обл.

1021. "Ярослав... призва к себе (из Полоцка) Брячислава и дав ему два Города Въсвяч, Видбеск". ПСРЛ, V, 134.

1233. "Воеваша Литва около Торопця, и гонися по них Ярослав до Въсвята". ПСРЛ, III, 39.

1225. Литва воевала русские области около Полоцка и Смоленска. Ярослав Всеволодович пошел на них из Переяславля "...и постиже я у Вьсвята; видевше же Литва, исполчишася противу им на озере". ПСРЛ, I, 190.

В списке городов Восвято показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Усвят м. при озере того же имени, в Сурожском уезде Витебской губ.

ВЪСКОЛ р. в Переяславско-русской обл.

1170. Угла р.

ВЪСЛОНИМ см. Слоним.

ВЪЩИЖ (Въсчиж, Въжищ) гор. в земле вятичей.

1142-1156. см. Березой.

1159. "Рyccкиe князья оступили и (Святослава Владимировича) бяхуть в Въсчижи, он же бьяшеться с ними из города". ПСРЛ, I, 150; VII, 52.

1160. см. Вырь.

Вщижь сел. на р. Десне в Брянском уезде Орловской губ., в 40 верстах к северо-западу от Врявска.

ВЪЮЛКИ вол. в Переяславской обл.

1330. "Князь Тферскии отъя у великаго князя волость Въюлки от Переяславскаго города, понеже научен бысть Акинфом". Ср. Карамзина, IV, пр. 324, стр. 123-124. ВЫГОЩЕВ гор. в Волынской обл.

1097. "Мстислав затворися в граде с засадою, иже бешa у него Берестьяне, Пиняне, Выгошевцы". ПСРЛ, I, 115.

1152. см. Бужск.

Карамзин (II, пр. 192) думает, что Выгошев назван после Вышегородом. Надеждин и Неволин (у Погодина, IV, 162) укавывают на следующие местности в Волынской губ.: Вышгородка или Вижгородка в 40 верстах от Кременца к юго-западу, у самой границы Галиции, Выжгов дер. Владимирского уезда, Выжву м. Ковельского уезда и Выжовку дер., в недальнем от Выжвы расстоянии. Выжва и Выжовка расположены по р. Выжве. Соловьев ("Ист. Рос.", II, пр. 130) утверждает, что только эти две последние местности могут быть приняты в соображение.

ВЫИЗЬСК сел. в Новгородской обл.

1137. см. Бежецкий ряд.

ВЫКОВОЕ болото см. Боковое болото.

ВЫРЕВ (Выревск, Вырьск) гор. в Переяславской обл.

В Поучении Мономаха: "и к Выреви бяху пришли Аэпа и Боняк, хотеша взяти и: к Ромну идох... на нь, и они очитивше бежаша". ПСРЛ, I, 104.

1127. "Половци... сташа у Ратьмери Дубровы за Вырем, а Ярополчич Изяслав седе в Вырьске". ПСРЛ, IX, 54.

1147. "Гюргевич же... посади своего у них (в Курске) посадника... отъиде оттуда к Выреви, и посажа посадники свои... по Посемью, за полем, и у Выря. И послашеся (Гюрчевич с Всеволодом) к Выревцем рекуче: "оже ны ся не предаете, дамы вы Половцем на полон"; они же рекоша: "князь у нас Изяслав" - и не дашася им". ПСРЛ, II, 35.

1160. "Пришед Владимир к Выреви и пожже острог около города". ПСРЛ, II, 87.

Виры Старые м. на границе Харьковской и Курской губ.

ВЫРЬ р. в Переяславской обл.

1127. "Всеволод Ольговичь, овладев Черниговом, послал за Половцами... и прииде их 7 тысящ и сташа у Ратьмире дуброве за Вырем". ПСРЛ, I, 130.

1160. "В Вырь приидоша Половци мнози... к Воробеине, к Росусе, и ко Вжищю". ПСРЛ, II, 87.

Вырь р. Курской губ., впадающая в Сейм, с левой стороны, в Путивльском уезде.

ВЫСОКОЕ гор.

В списке городов показан в числе залесских городов. ПСРЛ, VII, 241.

Высокое сел. Рязанской губ. Скопинского уезда на р. Слободке в 17 верстах к северо-западу от г. Скопина.

ВЫШЕГОРОД гор. в Киевской обл.

946. "...бе бо Вышегород град Ользин". ПСРЛ, I, 25.

980. см. Белгород. ПСРЛ, I, 34.

1015. "И положиша тело его (Бориса) в Вышегороде у церкви Св. Василия". ПСРЛ, I, 58.

1091. "...Бысть Всеволоду ловы деющю за Вышегородом и заметавшим тенета и кличаном кликнувшим". ПСРЛ, I, 92.

1115. "...священа бысть каменная церковь (во имя Бориса и Глеба)". ПСРЛ, I, 127.

1136. "...Ольговичи с Половци переидоша Днепр... я почаща воевати от Трыполя около Красна... и по Желани и до Вышегорода и до Дерев". ПСРЛ, II, 14.

1146. "Всеволод... разболеся велми и повезоша Вышегороду и сташа под Вышегородом в острове". ПСРЛ, VII, 35.

1154. "Ростислав перейде Днепр у Вышегород". ПСРЛ, II, 75.

1172. "И пойде (Мстислав Изяславич) к Вышегороду и бишася крепко из града; Давыд же повеле острог пожечи до них, и ста Мьстислав под бором, и оттуда приходяче бияхуться". ПСРЛ, II, 101.

1174. "Мстислав Ростиславичь... выеха на болоньи". ПСРЛ, II, 110.

В списке городов Вышегород показан в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Вышгород сел. на правом берегу Днепра в 14 верстах к северу от Киева.

ВЫШЕГОРОД гор.

В списке городов Вышегород показался в числе залесских рядом с Опокой. ПСРЛ, VII, 243.

Вышегород на р. Протве выше Боровска, в Можайском уезде Московской губ.

ВЬЮНИЦА уроч. в Новгородской обл.

1137. В Обонежском ряду (см. Обонежский ряд) дани взималось гривна.

ВЬЯХАНЬ (Въяхань, Воехань, Бьехань, Бьяхань, Бехань. В Воскр. лет. Явхань. ПСРЛ, VII, 46) гор. в Переяславской обл.

1147. "...и оттуда (от Выря) идоша (князь Святослав Всеволодович) к Вьяханю, и ту не успеша ничтоже... и в то веремя приде к Изяславу весть к Мьстиславичю, оже Вьяхань и инии городи отбилися, a Попашь взяли". ПСРЛ, II, 35.

1158. То же известие в Воскр. лет. ПСРЛ, VII, 43.

1149. Место соединения Юрия суздальского с Ольговичами на Мстиславичей. ПСРЛ, I, 139.

Карамзин (II, пр. 318) полагает Вьяхань в теперешней Обояни (уездный город Курской губ.). Надеждин и Неволин (у Погодина, IV, 277) отвергают это, указывая, что, по смыслу летописных данных, Вьяхань должно искать от Курска за Вырью (см. Вырь.), следовательно, в уездах Путивльском (Курской губ.), Сумском, Лебединском (Харьковской губ.), Роменском (Полтавской), и ничуть не севернее , как в Конотопском или Глуховском Черниговской. Место неопределенное.

ВЕТА р. в Киевской обл.

1159. См. Василев.

ВЯГР (Вагр) р. в Галицкой обл.

1097. "Угры... сташа около Перемышля по Вагру". ПСРЛ, I, 115.

1152. "Изяслав же и король... стаста товары перед городом (Перемышлем) над рекою над Вягром". ПСРЛ, II, 67.

Вагр р. в Галиции, впадает в Сан с правой стороны у Перемышля.

ВЯЗЕМСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. По завещанию кн. Ивана Даниловича Калиты отдано сыну его Ивану Ивановичу. СГГиД, I, 31.

Есть село Вяземы Малые, Московской губ. Звенигородского уезда, в 15 верстах к востоку от уездного города на р. Вяземке.

ВЯЗЬМА гор. в Смоленской обл.

1300. "Андрей Вяземьский князь поможе Дорогобужьцам". ПСРЛ, I, 208.

В списке городов показан в числе Смоленских. ПСРЛ, VII, 241.

Вязма уездный город Смоленской губ., на р. Вязме, впадающей в Днепр, и ее притоке Бобре.

ВЯТИЧИ племя.

"...от Ляхов... (2 брата у Ляхов: Радим и Вятко)... Вятъко седе с родом своим по Оце, от него же прозвашася Вятичи". ПСРЛ, I, 5. "И иде Святослав на Оку peкy и на Волгу, и налезе Вятичи, и рече Вятичем: кому дань даете? Они же реша: Козаром по щелягу от рала даем". ПСРЛ, I, 27; IX, 3.

981. "Владимир... таже и Вятичи победи, възложи на них дань от плуга, якоже и отець его имаше". ПСРЛ, I, 31; IX, 41.

1146. "(От Корачева) ...бежа за лес у Вятичи Святослав Ольговичь". ПСРЛ, II, 28.

1147. "Посадници Володимери и Изяславли... выбегоша из Вятич, и из Дьбряньска, и из Мьченьска, и из Облови; Святослав же оттуда (из Дедославля)" и пр. ПСРЛ, VII, 39. "...(из Дедославля) иде Святослав Девягорску, иде заем вси Вятичи и до Брянеск, и до Воробиин, Подесенье, Домагощь и Мценск". ПСРЛ, II, 30. В Ник. лет.: "Святослав Ольговичь... взя грады и Брянеск, и Обловеск, и Ревягорск (вм. Девягорск>) и Доробинеск (вм. Воробинеск) по Десне реце, и Домагощь, и прииде к Мченску и поиде ко Крому..."

1148. Часть вятичей находилась в зависимости от черниговских князей, которые называли их: "наше Вятичи". ПСРЛ, II. "Взятичьскые городы" см. ПСРЛ, I, 142; II, 149; VII, 106.

ВЯТИЧЕСК гор.

В списке городов показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

ВЯТКА гор.

См. Хлынов.

В списке городов показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Вятка губернский город на левом берегу р. Вятки.

ВЯЧЕСЛАВ (Вячеславль).

1116. Карамзин (II, стр. 92) говорит, что Мономах взял город Вячеславль, Орту, Копыс. В Ипатьевской лет.: "Взя Вячеслав Ръшю, Копыс". ПСРЛ, II, 7. Издатели ПСРЛ (ibid) замечают, что здесь Вячеслав, сын Мономаха, а не город (Вячеславль), как сказано у Карамзина.

ГАДАЛИЩ гор. в Галицкой обл.

1240. "И оттуду (от Червенца) иде (Батый) к Гадалищу, и бив пороки, взят его, и что много исчитати! един по единому много множество безчислено русских градов взят и всех поработи, воеводы своя посажа". Ник. лет., III, 9.

Не Годув (Hodow) ли, в Галиции, деревня в 3/4 мили к востоку от Поморян (Pomorzany), что на р. Золотой Липе?

ГАЙ село в Волынской обл.

1287. "Мстиславу... сущу близь города (Луцка) некоем месте именем Гаи; место же то красно и устроено различными хоромами; церкви же в нем бе дивна, красотою сияющи". ПСРЛ, II, 217.

ГАЙДОВ (Гоидов) остр. См. Двина. ПСРЛ, IV, 181. В Ник. лет. (III, 45) Гантов остров.

ГАЛИН (Балин, Балис) гор.

1116. "Ярополк Владимировичь ходи на Половечькую землю, к pеце, зовемой Дон, и ту взя полон много, и 3 города взяша Половечьскые, Галин, Чешюев и Сугров". ПСРЛ, I, 128.

ГАЛИНЫ см. Голино.

ГАЛИЦКИЕ ВЫГОНЦЫ

1223. В походе на татар к русским князьям "...приидоша и выгонцы Галичские в лодьях по Днестру, и выидоша в море, бе бо лодий 1000, и воидоша в реку Днепр, возведоша пороги и сташа у реки Хортицы, на броде на Протолчьи". ПСРЛ, VII, 130. См. Днепр 1223.

ГАЛИЧИНА могила (могыла), уроч. в Галицкой обл.

1201. "...Пояша же Галичане Мьстислава (Немого) и прииде к Галичю и не успевшю ему ничто же... Щепановичь Илия възвед и на Галичину могилу, осклабився, рече ему: "княже, уже еси на Галичине могиле поседел, то тако и в Галиче княжил"... И посем скажем о Галичине могиле, и о начатьи Галича, откуду ся почал". ПСРЛ, II, 157.

ГАЛИЧЬ (Галиць) гор. в Галицкой обл.

1152. "Петр же поеха в град и преха на княжь двор". ПСРЛ, II, 72.

1164. "...бысть потопь велика в Галиче... умножившюся дожди внезапу, в один день и в нощь... поиде вода из Днестра, оли до Выковаго болота". ПСРЛ, II, 92. "...пойде вода из Днестра великаго в болоние и взыде оли до Бокова болота". ПСРЛ, VII, 241.

1201. См. Галичина могила.

1203. Церковь Св. Богородицы. ПСРЛ, I, 179.

1205. "Пришедше Ляхове в Галичь, грады окрепиша, занеже у них князь Данил Романович млад бяше. Сим же пришедшим со многою силою и оступивше град, брань крепку творяху, гражане же со града бияхуся, и мнози от обоих падаху... и града не взяша, точию власти ее села пожгоша". Ник. лет., II, 292.

1213. "Приде рать под город, и многу бою бывъшю но Кровавом броду... и не могоша стояти и идоша за Рогожину". ПСРЛ, II, 161.

1219. "Филя же созда град на церкови пречистыя владичици нашея Богородици". ПСРЛ, II, 162.

1229. "Данилови же приехавшю ко Галичю, Галичь бо бе ся затворил, Данил же взя двор Судиславль". ПСРЛ, II, 169.

1240. "Иде (Батый) к Галичю и бив пороки взять его". Ник. лет., III, 9.

В Соф. Вр. 1240. "Галичь Волынский". ПСРЛ, V, 110.

В списке городов Галиць показан в числе волынских. ПСРЛ, VII, 240.

Галичь небольшой город на Днестре в Галиции. Из старинных построек не осталось в нем и следов; неизвестно даже, где они стояли.

ГАЛИЧЬ Мерьский гор. в Ростово-Суздальской земле.

1237. "Татары плениша все по Волзе, даже и до Галича Мерьскаго". ПСРЛ, I, 198.

В списке городов Галиць показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Галич уездный город Костромской губ., на низменном юго-восточном берегу Галичского озера.

ГВОЗДНА вол. в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича отдана князю Семену Ивановичу. СГГиД, I, 31.

ГЕЛАНДРИ пор. на Днепре. См. Днепр.

Лерберг ("Исслед.", 300-301) приурочивает Звонецкому порогу или Звонцу, о котором у него же стр. 271.

ГЖЕЛЬ вол. в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича отдана князю Семену. СГГиД, I, 31.

Гжель село Московской губ. Бронницкого уезда на дороге из Москвы в Егорьевск, в 45 верстах от Москвы. О Гжельской волости см. Щекатова, II, 39.

ГЗА р. см. Кза.

ГЗЕНЬ см. Къземль.

ГЛИНЕСК гор.

В списке городов показан в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Глинск безуездный город Полтавской губ. Роменского уезда на правом берегу Суды.

ГЛИСТЬНА р. в Новогородской обл.

1136. см. Терпужский погост.

ГЛУХОВ (Глохов) гор. в Черниговской обл.

1152. "Юрий Долгорукий... стоаше у Глухова (Глохова)". ПСРЛ, IX, 194; I, 145. См. также Вятичи и Спашь.

Глухов уездный город Черниговской губ. на р. Ямани.

ГЛУХОЙ ПОГОСТ уроч.

XIV-ХV ст.: "Се купи Игумен Василей, у Якова у Баева отчину Михееви дочери Федосьину у Глухом погосте пол-дворища, и пол-огородца, на гори, на Заецком поли, пол-полца орамой земли (а межи с Лукерьиною землою Петрови жони, и с Тафеевой землою и Якутиною землою) и в другом месте пол-полца орамици (а в межах с Григорьевей землею и с Лукерьиною землою) и на Низу, на Лужи, половина орамицы а на Мудъюгине наволоки лоскут земли, и Микулина езу пол-пожонки и возли Кочком озеро половина орамицы, и пожни и притереб, и пол-путиска, Мехееви земли, Федосьини отчини, горнии земли; и за погостом земли Игумену Василью чисты. И даль Игумен Василей Якову на той земли три сороки белки землю пополонка, а на избе, да на клети, да на овине десять бел... А на то послухи: (следуют имена)". Новгородская купчая XIV-XV ст. (в Акт. Юрид. стр. 115-116).

Может быть означенное урочище относится к местности Глухого озера в Архангельской губ. и уезде на левой стороне Двины.

ГЛЕБЛЬ гор. в Черниговской обл.

1147. "Поидоша (Ольговичи) на Глебль Чернигову... (Мьстиславичи же) поидоша перекы, не перестигоша их до Всеволожа... уже бо... ушли бяху (Ольговичи) мимо Всеволожь и взяша (Мстиславичи) Всеволожь град на щит... Слышавше инии гради, Уненежь, Белавежа, Бохмачь, оже Всеволожь взят, и побегоша Чернигову, и инии града мнози бежаша. Слышавше Изяслав и Ростислав, посласта по них и постигоша на поли, и ту взяша три городы, а инии уидоша... Слышавше же Глебльци, оже Уненежь, и Бохмачь, и Белувежю, и не утягли убежати, и тако Изяслав с братом своим Ростиславом... поидоста к Глеблю, и тако пришедше к Глеблю, исполчившеся поидоша к граду полкы, и начаша битися из града крепко бьющимся, и бишася наченъше с утра и до вечера и тако Бог и святая мученика избависта град от сильныя рати". ПСРЛ, II, 36.

1159. см. Ропеск.

Карамзин (II, пр. 30) указывает на Старый Глебов сел. в Черниговской губ., ниже Чернигова, между Десною и Днепром. Недалеко от Старого, на левом берегу Днепра лежит Новый Глебов. Надеждин и Неволин (у Погодина, IV, 231-232.) замечают, что гораздо ближе к означенным в летописи местностям подходит тепер. Твердоглебов, сел. в Роменском уезде Полтавской губ., на р. Бишкине, притоке Сулы. Из слов летописца можно догадаться, что город находился под особенным покровительством свв. мучеников Бориса и Глеба: вероятно, он назван в честь св. Глеба, и в нем была церковь во имя св. Глеба.

ГЛЕБОВ гор. в Переяславской обл.

1185. "Взях на щит город Глебов у Переяславля". (Слова Игоря Святославича новгород северского). ПСРЛ, II, 131.

ГЛЕБОВ двор в Киеве.

1147. см. Киев.

ГНОИНИЦА гор. в Волынской обл.

1152. См. Бужск.

Погодин (IV, 185) указывает на м. Гнойнов Волынской губ. к северо-востоку от Владимира Волынского. Надеждин и Неволин (ibid.) заключают, что, вероятнее, разумеются здесь Большая или Малая Гнойница при Горыни в Острожском уезде в соседстве Шумска и Тихомля.

ГОЛЕДИ гор. в Смоленской обл.

1147. "Князь велики Юрьи Суждальскии... князю Святославу Ольговичю повеле Смоленския волости воевати... он же шед взя град Голеди, и прочая власти повоева и возвратися в Рязань". ПСРЛ, IX, 172. См. ниже Голяди нар.

В Смоленской губ. есть р. Голяда, которая, начавшись из Белого озерка в Косине, течет между Выхиной и Жулебиной, и в виду древних могил под Люблиным впадает в р. Москву с левой стороны. (Ходаковский "О городищах", в Рус. Ист. Сборн., III, 28).

ГОЛИНО сел. в Новгородской обл.

1270. "...совкупися в Новгород вся волость Новгородская... и идоша в Голино от мала и до велика, и стояща неделю на броде (через Шелонь?)". ПСРЛ, III, 62; VII, 169.

1346. см. Шелонь.

Голино сел. Новгородской губ. при впадении р. Шелони в озеро Ильмень.

ГОЛИЧИЧИ вол. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивану Даниловича отдано сыну его Андрею. СГГиД, I, 32.

ГОЛОТИЧЬСК гор. в Полоцкой обл.

1071. "Победи Ярополк Всеслава у Голотичьска". ПСРЛ, I, 75.

Карамзин (II, пр. 125) указывает на м. Олиту на р. Немане (в Литовской губ.); Арцыбашев (II, 161) - на м. Головчино в Могилевской губ. и уезде в 31 версте к северо-западу от Могилева.

ГОЛТА (Гольтва) р. Переяславско-русской обл.

1111. "Поидоша (князья) во 2 неделю поста... в Субботу быша на Хороле, ту и сани пометаша, а в неделю, в нюж крест цалуют... приидоша на Псел... и сташа на реце на Голте идоидоша Ворсклы". ПСРЛ, II, 2.

См. Голтав.

ГОЛТАВ гор. в Переяславско-русской обл.

В Поуч. Мономаха: "...и паки Итлареву чадь избиша и вежи их взяхом, шедше:за Голтавом". ПСРЛ, I, 104.

Голтва (иначе Замостье) м. Полтавской губ. Кобелякского уезда при pp. Псел и Голтве. В Полтавской же губ. есть 5 рек с именем Голтва, и принадлежащих к бассейну р. Псел: 1) Голтва (Зеньковского уезда), 2) Голтва Шишацкая, 3) Голтва Ольговая, 4) Голтва Средняя, 5) Голтва Сухая (см. "Словарь" Семенова под словом Голтва). В книге Большого Чертежа (стр. 97.) положение города Голтава определено: "А ниже Хороля на Пелу, гор. Голтва, от Хороля 5 верст".

ГОЛУБИНО сел. в Московской обл.

1209. "Резанские князи начаша воевати около Москвы... великий князь Всеволод... посла противу им... сына Георгия... пришедшю же ему на Голубино..." см. Мерьск.

Голубино сел. Московской губ. в 15 верстах от Москвы, близ сел. Ясенева.

ГОЛУБОЙ ЛЕС уроч. в Киевской обл.

1187. "Князья поидоша на Половцев по Днепру и доидоша до Снепорода и ту изымаша стороже Половецкые, и поведаша стада и вежи Половецкая у Голубого леса". ПСРЛ, II, 134.

ГОЛШАНЫ гор.

В списке городов показан в числе Литовских. ПСРЛ, VII, 240.

Ольшаны или Гольшаны (Holszany) м. Виленской губ. Ошмянского уезда в 31 версте от Ошмян на р. Ольшанке.

ГОЛЫЕ ГОРЫ уроч. в Галицкой обл.

1144. См. Звенигород в Галицкой обл.

1231. "Когда Андрей Венгерский шел от взятаго им Ярославля к Галичу, боярей Климята... с Голых гор убежа от князя Данила к Королеви". ПСРЛ, II, 171.

В Галиции между верховьями Стыря, Середа и Западного Буга есть и теперь селенье Рожня (см. Звенигород, 1144), а недалеко от него м. Гологоры. Погодин (IV, 168).

ГОЛЬСКО гор. в Киевской обл.

1150. "Изяслав... поиде (из Дорогобужа) на Гольско Такунилю (Дакунилю, та Кунилю) в Черные Клобуки". ПСРЛ, II, 49.

В Волынской губ. Новгород-Волынском уезде на берегу Случи есть м. Гульск (Гыльск), через которое мог идти путь в Черные Клобуки. К юго-востоку от него находится м. Конела (в Липовецком уезде), на границе с уездами Уманским и Таращанским Киевской губ.; к нему приурочивается летописный Куниль, если принимать чтение: та Кунилю. См. Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 176.

ГОЛЯДИ нар. в Смоленской обл.

1058. "Победи Изяслав Голяди". ПСРЛ, I, 58.

1147. "Ко Святославу присла Юрьи, повеле ему Смоленьскую волость воевати, и шед Святослав и взя люди голядь, верх Поротве". См. Голеди гор. ПСРЛ, II, 29.

Голяди - народонаселение нынешнего Можайского уезда Московской губ. и Гжатского Смоленской. См. Голеди гор.

ГОМЕЙ (Гомий) см. Гомъи.

ГОМЕЛЬ см. Гомъи.

ГОМЪИ (Гомей, Гомий) гор. в Киевской обл.

1142. "Идущю Ростиславу с Смоленским полком к зятю своему к Кыеву... и поиде на волость их и взя около Гомия волость их (Ольговичей) всю". ПСРЛ, II, 54.

1158. "Изяслав бежа (из Белгорода Киевского) в Гомъи, и оттоле прогнаша и в Вятичи". ПСРЛ, I, 149.

1159. О том же в Ипат. лет. ПСРЛ, II, 85.

В списке городов Гомий показан в числе киевских. ПСРЛ, VII, 241.

Гомель уездный город Могилевской губ. на р. Соже.

ГОРА

1150. См. Белз.

Горою назывались преимущественно Карпаты.

ГОРИНА р. в Киевской и Волынск. обл.

1139. ПСРЛ, I, 434.

1150. См. Дорогобуж, Погорина.

Горынь р. Волынской и Минской губ. правый приток Припяти, берет начало в Кременецком уезде Волынской губ., недалеко от границы Галиции, близ деревни Валицы, с возвышенностей Карпатской отрасли, и впадает в Припять в Мозырском уезде Минский губ.

ГОРИНКА р.

1140. "Всеволод... посла вое... к Володимерю... и дошедше Горинки... воротишася". ПСРЛ, II, 16 (см. Горина р.)

ГОРИЧЕВ см. Гуричев.

ГОРКИ вол. в Московской обл.

1328. По завещанию кн. Ивана Даниловича отдана князю Семену. СГГиД, I, 34.

Теп. есть селенье Горки в Рязанской губ. Михайловского уезда, но едва ли в пределах Московской обл. того времени.

ГОРЛОВ гор.

В списке городов показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 240.

ГОРОДЕЛ сел. в Волынской обл.

1286. "...иже дал есмь ей (княгине) село свое городел и с мытом, а людье как то на мя страдали, тако и на княгиню мою..." (ср. Кобрынь гор.). СГГиД, II, 7.

ГОРОДЕНКА вол. в Московской обл.

1328. По завещанию кн. Ивана Даниловича отдана князю Семену Ивановичу. СГГиД, I, 31.

ГОРОДЕН см. Городно.

ГОРОДЕСК гор. в Киевской обл.

1257. См. Городок в Волынской обл.

По Ходаковскому (Карамзин, IV, пр. 102, стр. 38) Городеск в Радомысльском уезде Волынской губ.

ГОРОДЕЦЬ (Городечь, Городок) гор. в Переяславско-русской обл.

1026. Место заключения мира между Ярославом и Мстиславом Тмутараканским. ПСРЛ, I, 64.

1078. "...вземше тело его (кн. Изяслава) привезоша и в лодьи, и поставиша противу Городьця и изыде противу ему весь Киев". ПСРЛ, I, 86.

1097. Мономах, призывая Святославичей отомстить Святополку Киевскому за ослепление Василька, говорит: "поидета к Городьчю". ПСРЛ, I, 111. "Они же приидоста к Володимеру же с вои стоящю в бору". ibid. "...На утреи же хотящу через Днепр на Святополка" ibid., 112.

1137. "Приидоша Ольговичи с Половци, и взяша Городок и Нежатин, и села пожгоша, и Баручь пожгоша". ПСРЛ, I, 132.

1147-1148. "Приде Глеб Гюргевичь из Суждаля Чернигову... оттуда приде на Городок, и слышав Изяслав, послав к нему зова к coбе Кыеву". ПСРЛ, I, 138; II, 37. (См. также Песочный гр. и Раи).

ГОРОДЕЦЬ (Городьць Радилов) гор. в Суздальской обл.

1172. "...Бывшю же князю Мьстиславу на Городьци, совокупившюся с братома своима на усть Окы". ПСРЛ, I, 155.

1177. "Мьстислава Бог поял на Волзе на Городци". ПСРЛ, I, 166.

1220. "...Возвращаясь с похода на Болгар... посла Святослав весть пред собою ко брату своему Юрью, и дошед Городца, и выиде из лодей, и поиде ко граду Володимерю на конех". ПСРЛ, I, 128.

1238. См. Волга.

1304. "Пострижесь во Святый Ангельский иноческий чин князь великий Андрей Александровичь Городецкии... и положиша его на Городце в церкви Святаго Архангела Михаила". Ник. лет., III, 101.

В списке городов Городець показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Городец Радилов село Балахнинского уезда Нижегородской губ. на левом берегу Волги, к северо-западу от Балахны.

ГОРОДЕЦЬ гор. на Мологе.

В списке городов в числе залесских: "Городец на Молозе". ПСРЛ, VII, 241.

ГОРОДЕЦЬ (Городецьк) гор. и вол. в Новгородской обл.

1137. В Бежецком ряду (см. Бежецкий р.); дани взималось полпяты гривны.

1256. "Поехаша князи на Городець и в Новогород". Ник. лет., III, 37.

1267. В договорн. грам. Новгорода с князем тверским показан в числе новгородских. СГГиД, I, 1, 4.

Городня (Городень, Городец) село Тверской губ. и уезда на берегу Волги к юго-востоку в 29 верстах от Твери.

ГОРОДЕЦЬ БОЖЬСКИЙ см. Бужск.

ГОРОДЕЦЬ

В списке городов показан в числе литовских между Слуцком и Мерцем на Немне. ПСРЛ, VII, 241.

ГОРОДИЩЕ сел. в Московской обл.

1216. "(от Коснятина)... идоша по Волге в низ... на конях к Переяславлю... и быша на Городищи... на pеце на Cappе у святой Марии". ПСРЛ, VII, 121. "...у святой Марине". ПСРЛ, IV, 21.

1343. "Поставлена быть церковь каменана Городищи Благовещенье, повелением великаго князя Семена Ивановича". ПСРЛ, VII, 209; V. 224.

Во Владимирской губ. есть несколько селений этого имени: три Городища в Юрьевском уезде, одно в Пеpеяcлaвскoм, одно в Ковровском. Для определения летописного Городища Надеждин и Heволин (Погодин, IV, 288) указывают на Клязминское Городище, в 14 верстах от Коврова вниз по Клязьме, но оно слишком далеко на восток (в противоположную сторону) от означенного в летописи пути от р. Дубна к Переяславлю; ближе лежат Городища - одно в 10 верстах от Юрьева, другое Городище Числовское (в той же стороне); при них остатки старинных укреплений и валов. Земляные насыпи первого из этих сел весьма сходны с кремлевскими валами г. Владимира на Клязьме, Суздаля, Юрьева и Переяславля (см. Семенова "Географ. Словарь" под словом Городище).

ГОРОДИЩЕ в Новгородской обл.

1195. "Князь Святослав постави церковь св. Николы на Городищи от великаго Новгорода два поприща имать при архиепископ Иоанне". ПСРЛ, III, 215.

1270. см. Новгород Великий. "...выидоша новгородци в оружии от мала и до велика и стояша два дня пеши за Жилотугом, а конники за Городищем". ПСРЛ, V, 196.

Городище сел. близ Новгорода на берегу Ильменя.

ГОРОДИЩЕ в Киевской обл.

1159. См. Василов. "...с княжеским двором над речкою Оленевкой" (о ней см. Бобрица р.).

ГОРОДИЩЕ гор.

В списке городов в числе киевских: "...а на Пьсле... Городище". ПСРЛ, VII, 244.

ГОРОДНО (Городен) гор. в Волынской обл.

1127. "Посла князь Мьстислав братью свою на Кривичи... Всеволода из Городна". ПСРЛ, I, 130.

1183. "Городен погоре весь и церкви каменая, от блистания молнии и шибения грома". ПСРЛ, II, 128.

Городен м. Пинского уезда Могилевской губ. между Горынем и Стырем.

ГОРОДНА (Городня, Городен) гор. литовский.

1253. "Данило посла с братом и со сыном Романом люди своя, и взяста Городен, а сами воротистася от Бельска... Миндовг же воева около Турийска". ПСРЛ, II, 188.

1267. "Князья Pyccкиe... начаша помышляти о взятьи города. Столб бо бе камен высок стоя перед вороты, бяху в нем прузи..." ПСРЛ, II, 207. "...этот столп защищал вход в город. Когда он был взят... ужас паде на город, и быша аки мертве, стояще на заборолех города, о взятии столпа, зане то бысть упование их". ПСРЛ, II, 207.

1276. "Придоша Пруси к Тройденови из своей земли неволею перед Немци; он же прия к coбе, и посади часть и в Городне, - а часть их посади в Въслоним". ПСРЛ, II, 208.

В списке городов Гродно показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 240.

Гродно губернский город Гродненской губ.

ГОРОДОК в Переяславско-Русской обл. см. Городец.

ГОРОДОК на Черемоше

Упоминается в списке городов, в числе городов теп. Юго-Западного края. ПСРЛ, VII, 240.

ГОРОДОК Остерский (Острьский Городець, Юрьев Городок) гор. в Переяславско-русской обл.

1098. "Заложи Владимир Мономах город на Въстри". ПСРЛ, I, 98.

1150. "Андрей Юрьевичь... пошел от Пересопницы на усть Припяти, на Давыдову Боженку, оттоле же поидоша в Острецкий городок". ПСРЛ, II, 56.

1152. "Изяслав Мьстиславичь, Изяслав Давыдовичь, и Святослав Всеволодовичь... сдумавше, разведоша городок Гюргев, и пожгоша и, и божницю святаго Михаила, верх бяше нарублен деревом, и то сгоре". ПСРЛ, II, 66. "...церковь св. Михаила камена, а верх ея древом нарублен". ПСРЛ, VII, 56.

1195. "Всеволод Юрьевичь... посла своего тиуна Гюрю в русь и созда град на Городци на Въстри, обнови свою отчину".

Старогородка сел. Черниговской губ. в 1 версте от уездного города Остра.

ГОРОДОК гор. в Киевской обл.

1257. "Данило посла сына своего Шварна на Городок и на Семоць, и на вси городы, и взя Городок и Семоць, и все городы, седящие за Татары, Городеск, и по Тетереви до Жидичева". ПСРЛ, II, 197.

Райгородок м. Волынской губ. Житомирского уезда на дороге из Бердичева в Хмельник.

ГОРОДОК гор. в Галицкой обл.

1213. "Король посла вои многы, и Лестко, и придоша к Перемышлю... Мстислав... посла противу им к Городку... Михалка... убиша согонивше на Ширеце. Мьстиславу стоящу на Зубрьи... Дмитр прибеже к нему". ПСРЛ, II, 161.

1226. "Данилови же пришедшю с братом к Городку, и Глеб с нима, и молвящим им: пойде, княже, на Короля, по Лохти ходит". ПСРЛ, II, 166.

Гродек (Grodek) м. в Галиции на главной Венской дороге от Львова в 25-26 верстах.

ГОРОДЬНЯ р. в Новгородской обл.

1136. см. Терпужский погост.

ГОРОХОВЕЦ гор. в Суздальской обл.

1239. "Взяша Татарове Мордовскую землю, и Муром пожгоша, и по Клязме воеваша и град св. Богородицы Гороховец взяша". ПСРЛ, VII.

В списке городов Гороховець показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Гороховец уездный город Владимирской губ., на правом берегу Клязьмы в 141 верстах к востоку от Владимира на Клязьме.

ГОРОШИН (Грошин) гор. в Переяславско-русской обл.

В Поуч. Мономаха: "...гонихом по Половцих за Хорол, иже Горошин взяша". ПСРЛ, I, 103.

В списке городов в числе Киевских: "...а на Суле Грошин". ПСРЛ, VII, 241.

Горошин м. Полтавской губ. Хорольского уезда при pp. Суде и Боричке к юго-западу в 45 верстах от Хороля.

ГОРЫНЬ р. см. Горина.

ГОРЫШОН гор.

В списке городов показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

ГОРЕТОВО вол. в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича отдано сыну его Семену. СГГиД, I, 31.

Горетов сел. на р. Москве к западу от Можайска в Московской губ.

ГОТСКИЙ (Гочкый) берег

1229. "...Та два (поп Иеремей и Пантелей) быша послъмь оу Ризе, из Ригы ехали на Гочкый берего, тамо твердити мир". Догов. смоленск. кн. с Готск. бер. СГГиД, II, 1.

ГРАБОВЕЦЬ гор. в Галицкой обл.

1268. "И бывъшю Васильку в Грабовци, прииде весть, яко Ляхове... поидоша к Бельзу воевати". ПСРЛ, II, 203.

Грабовец м. Люблинской губ. Царства Польского на р. Калиновке, на пути из Владимира Волынского в Замость.

ГРАМСКОЕ БОЛОТО уроч. в Псковской обл.

1342. "Олгерд и Кейстут... (из Изборска в Псков) поехаша во Грамское болото". ПСРЛ, V, 223; VII, 208.

ГРЕЗКА р. в Галицкой обл.

1144. см. Звенигород.

ГРЕЧНИКИ

1167. "Половци шедше в порогы начаша пакостити Гречником... и посла Ростислава они... и возведоша порогы". ПСРЛ, II, 93.

ГРИГОРИЯ Св. Остров на Днепре. См. Днепр, Варяжский остров, Хортица.

ГРОШИН см. Горошин.

ГРУБЕШОВ гор. в Волынской обл.

1285. "Едущу же ему (Данилу от Холма) до Грубешова и уби вепрев шесть". ПСРЛ, II, 192.

Грубешов гор. Люблинской губ. Царства Польского на р. Гучве, впадающей с левой стороны в Западный Буг.

ГУБИН гор. в Болоховской земле.

1241. см. Болохов.

Губкин село в Подольской губ. Гайсинского уезда, на р. Южном Буге.

ГУЛЯЛНИН (Гулянин) сел. в Киевской обл.

1159. см. Василев.

ГУРИЧЕВ (Горичев, Гюричев) сел. в Черниговской обл.

1152. "...и пришед (от Глухова), сташа у Гуричева близь града, прешед Канин". ПСРЛ, IX, 194. "Юрий с Половцами поидоша к Чернигову и перешедше Снов, и сташа у Гуричева, близь города, перешедше Канинь". ПСРЛ, I, 145. "...и оттуду поиде (Юрий Долгорукий) к Березому, и яко ста у Свини с Половци у Субботу, и заутра в неделю не хотя ити в городу, но ста у Гуричева". ПСРЛ, II, 70.

В трех верстах от Чернигова по Глуховской дороге есть село Бобровица, которая и до сего времени в народе сохраняет название Юрьевки (Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 239).

ГУСЛИЦА вол. в Московской обл.

1328. По завещанию Ивана Даниловича отдана княгине с меньшими детьми. СГГиД, I, 32.

Гуслицкая вол. в Московской губ. Богородцкого уезда.

ДАВЫДОВА БОЖЕНКА уроч. в Киевской обл.

1150. "Андрей же и Володимер поехаста от Мичьска на устье Припяти на Давыдову Боженку". ПСРЛ, II, 56.

По направлению от Мичьска (Радомысля, уездного города Киевской губ.) к устью Припяти есть сел. Давыдовы Севрюки на правой стороне р. Уши.

ДАВЫЖЕ СТО см. Новгород Великий.

ДАКУНИЛЬ (Куниль) см. Гольско.

ДАНИЛОВСКАЯ СЛОБОДКА в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Калиты отдана княгине с меньшими детьми. СГГиД, I, 32.

Даниловская Слобода в Московской губ. и уезде в 1 версте от Москвы, на р. Москве.

ДАНИЛОВ гор. в Галицкой обл.

1260. "По приказанию Буранды... Лев розмета грады Данилов, Истожен, оттоле же послав Львов розмета". ПСРЛ, II, 198.

ДБЕСК см. Витебск.

ДВЕРЕН гор. в Киевской обл.

1192. "Рюрик да ему (Кунтавдею) город на Рси Дверен". ПСРЛ, II, 141.

В списке городов показан в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Ср. Дерновое.

ДВИНА р.

Берет начало в Оковском лису и впадает в Варяжское море. ПСРЛ, I, 3.

1229. "Пискуп Ризскии... и вси земедержци, та дають Двиноу свободноу от вьрху и до низоу в мъре, и по воде и по берегоу всемоу Латинскомоу иазыку и Роуси". Догов. с Готским бер. СГГиД, II, 4.

1265-1266. "Довмонт перебродися Двиноу, и отъеха от нея 5 връст; ста шатры на бору чисту... После битвы с Литовцами... иных Двина извръже на остров Гойдов 70, а инии на прочие острова извръжени быша". ПСРЛ, VII, 166; V, 192; III, 59.

Двина р. берет начало в Осташковском уезде Тверской губ. и впадает в южвую часть Рижского залива.

ДЕВЯГОРЕСК (Деревягореск, Ревягореск в Ник. лет.) гор. в земле Вятичей.

1147. См. Вятичи и Блове.

В списке городов Деревягореск показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Девягореск должен был находиться между Дедиловскою Слободою (см. Дедилово) и Мценском, в северо-восточной части Орловской губ. Следы его еще не найдены. Надеждин и Неволин (у Погодина, IV, 228) догадываются, что под этим именем скрывается Одоев (Одоевы горы?); но в списке городов Одоев (см. это слово) показан отдельно.

ДЕДЯКОВ гор.

1277. "Приступиша русстии князя к Ясскому городу, к славному Дедякову". ПСРЛ, VII, 173.

Дедяков гор. в Дагестане, "ныне Дивен или Дедук, как вероятно". (Карамзин, IV, пр. 157).

ДЕМИНЕСК (Деменеск, Доминеск) гор. в Переяславской обл.

1155. "Приидоша Половци... и воеваша Доминеск и приидоша к Переяславлю". ПСРЛ, II, 62.

В Полтавской губ. Переяславского уезда есть сел. Демьянцы в 5 верстах от Переяславля.

ДЕМЯНЕ гор. в Новгородской обл.

В списке городов показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Демянск уездный город Новгородской губ. на р. Явони, притоке Полы.

ДЕРЕВА см. Древляне.

ДЕРЕВЕ гор. в Болоховской земле.

1241. См. Болохов и Белоберезье.

Деревичь сел. Волынской губ. Новгород-Волынского уезда при 5 озерах. По местному преданию, здесь прежде был город, разоренный татарами. (См. Семенова "Геогр. Слов." под слоном Деревичь).

ДЕРЕВНОЕ уроч. в Киевской обл.

1241. См. Белоберезье.

ДЕРЕВСКАЯ вол. в Новгородской обл.

1157. См. Небльская вол.

ДЕРЕВЯГОРЕСК, см. Девягореск.

ДЕРНОВОЕ гор. в Киевской обл.

1146. "Изяслав Мстиславич, перебродившись через Днепр у Заруба... поиде к Дерновому, и ту совокупишася вси Клобуци и Поршане... прислашася к нему Белогородьчи и Василевци". ПСРЛ, II, 46. У Карамзина (II, пр. 290 стр. 121.) "...поиде к Дръковому".

ДЕСНА р. в земле Вятичей и в Черниговской обл.

См. Подесенье.

Десна р. берет начало в Ельнинском уезде Смоленской губ. в 7 верстах от Ельни, у сел. Пронина и близ Киева впадает в Днепр.

ДЕШНЯНЕ сел. в Смоленской обл.

1150. "...а в Дешнянех (княжеской дани) 30 гривен, а из того епископу 3 гривны". Уст. гр. смол. еп. Доп. к Актам Ист., I, 6.

ДИЧИН гор.

В списке городов в числе придунайских.

Ср. Дедцин.

ДМИТРОВ гор. в Переяславской обл.

1183. "Приидоша... Половци на Русь воевать к Дмитрову". ПСРЛ, II, 126.

По Карамзину (III, пр. 67. стр. 28.) Дмитров сел. Курской губ. Белогородского уезда; по Ходаковскому (ibid) сел. Дмитровка в Миргородском уезде Полтавской губ. Погодин, IV, 283 укаэывает на Дмитров уездный город Курской губ.

ДМИТРОВ гор. в Суздальской обл.

1154. "Родися Юрию (Долгорукому) сын Дмитрей, бе тогда в полюдьи на pеце Яхроме и с княгинею, и заложи град во имя сына своего и нарек Дмитров, сына же нарече Всеволодом". ПСРЛ, III, 8; V, 160; IX, 198.

1181. "Приде князь Всеволодовичь Святославь с Новгородци... на Всеволода Юргевича; Всеволод же поиде противу ему и усретоша и на Влене реце, и стояша промежи собою две недели... Он же (Святослав) убояся разводья, пожга город Дмитров возвратись опять в Русь". ПСРЛ, I, 164. О том же в Ипат. лет. ПСРЛ, II, 124.

1237. Разорен татарами. ПСРЛ, VII, 141.

1284. "Идоша Новгородци на Дмитреа к Переяславлю и Святослав с Тферичи, и Данило Александровичь с Московичи. Дмитрий же изыде противу полком и... ста во Дмитрове. Новгородци же сташа не дошед Дмитрова 5-ю верст... и сътвориша мир на всей воли Новгородской и отъидоша". ПСРЛ, III, 64.

В списке городов Дмитров показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Дмитров уездный город Московской губ. в 64 верстах к северу от Москвы, на р. Яхроме и ее притоке Нетеке.

ДНЕПР р.

"...Понт, в не же втечет Днепр река жерлом (жералом) (в др. списке трем жера(е)лы)... Днепр бо потече из Оковскаго леса". ПСРЛ, I, 3. См. Варяжский путь.

949. см. Вышегород. См. Кривичи. У Конст. Порфир.: "Собрав все суда (у Витичева), они (Руссы) отваливают и плывут по упомянутому Днепру pеке. И прежде всего, они приходят к первому порогу, называемому Ессупи, что истолковывается по-русски и славянски "не спать". Хотя этот порог так узок, что шириною только с Циканистирион, - но в середине его находятся высокия утесистыя скалы, имеющия вид островов. Дойдя до них, вода поднимается и падает с великим и страшным шумом, через что руссы не осмеливаются переходить через него, но, пристав вблизи, высаживают на берег людей, а вещи оставляют на судах; сами же идут в воде нагие, ощупывая ногами, чтобы не попасть на камень, тогда как другие веслами подвигают суда у носа, середины и кормы, - и таким образом с величайшею осторожностью они проходят этот первый порог между одною стороною его и берегом реки.

Пройдя порог этот, они снова берут остальных людей с берега, и плывут далее, и приходят ко второму порогу, называемому по-русски Ульворси, по-славянски же Островунипрах, что истолковывается: остров Порога. Этот порог, как и первый, опасен и труден для прохода; и здесь, высадив людей (на берег), они делают с судами то же, что и при первом. Таким же образом они переходят и порог, называемый Леандри, что истолковывается по-славянски "звук порога". Затем они приходят к четвертому порогу, великому, называемому по-русски Эйфар, по-славянски же Неасит, потому что в скалах его водятся пеликаны. Bсe суда пристают к этому порогу, - из них выходят люди, избираемые для содержания стражи, и становятся на притинах; опасаясь Печенегов, они содержат стражу с большою осторожностью. Остальные же выносят из судов вещи, выводят скованных невольников, и ведут их берегом на расстоянии 6000 шагов, пока не минуют порога. Затем суда свои частью перетаскивают, частью переносят на руках до противоположной стороны порога. Там они спускают их снова в реку, садят в них со всем товаром и плывут далее.

Достигнувши пятого порога, называющегося по-русски Варуфорос, а по-славянски Вулнипрах, ибо он образует большое озеро, они проводят свои суда в изгиб реки, как у первого и второго порога, и достигают шестого (называемого по-русски Леанти, по-славянски же Веруци, т. е. кипение влаги, - и этот проходят они также, и доплывают до седьмого порога, называющегося по-русски Струвун, по-славянски же Напрези, что истолковывается: "малый порог".

И доходят они до так называемого Крарийского перевоза, где перевозятся в Русь Херсонци, а Печенеги в Херсон. Этот перевоз так же широк, как гипподромион (конское ристалище в Константинополе, шириною в одну стадию), а высота (берега), если смотреть с низу, такова, насколько можно видеть глазами пущенную стрелу. Потому-то сюда приходят Печенеги для нападения на Руссов. Пройдя это место они пристают к острову, который называется по имени Св. Григория. На острове они приносят жертвы, - так как здесь стоит чрезвычайной величины дуб. Они приносят в жертву живых птиц; также втыкают кругом его стрелы, другие же (кладут) куски хлеба, и мяса, и что у кого есть, как повелевает обычай; о птицах мечут жребий, убивать ли их и съедать, или же оставлять в живых.

Пройдя этот остров, Руссы не боятся уже Печенегов, и спешат в реку Селину; пройдя ее, они плывут около четырех дней, пока не войдут в Лиман, который есть устье реки.

1096. см. Заруб.

1140. см. Протолчие.

1150. "Андрей перебред Днепр на Воровиче, и иде в Городок". ПСРЛ, I, 142.

1151. "Перееха Гюрги в лодьях у Витичева, а прочии перебродиша". ПСРЛ, I, 144.

1154. "Ростислав перейде Днепр у Вышегорода". ПСРЛ, II, 75.

1160. "И совокупися Изяслав с Всеволодичеша, и со Олгом и с Половцы, и поиде к Киеву, и пришедше ко боженце (божнице) Днепр преидоста... и пришед к Киеву, и ста на болоньи в лозах, противу Дорогожичи". ПСРЛ, VII, 74. См. Дедцин.

1167. см. Гречники.

1168. "Посла Ростислав к братья своим и к сыном своим, веля им всим совокупитися у себя с всими полкы своими и приде (следуют имена князей) и Галичьская помочь, и стояша у Канева долгое веремя, дондеже взыде Гречник и Залозник (см. ниже 1170) и оттоле возвратишася восвояси". ПСРЛ, II, 94.

1170. "Вложи Бог в сердце Мьстиславу Изяславичю мысль благу о русской земле, занеже ей хотяше добра всим сердцем; и съзва братью свою, и нача думати с ними, река им тако: "братья, пожальтеся о русской земли, и о своей отцине и дедине, оже несуть (т. е. половцы) хрестьяны на всяко лето у веже свои, а с нами роту взимаюче, всегда переступаюче; а уже у нас и Гречьский путь изотимают, и Соляной и Залозный, а лепо ны было, братье, възряче на божию помочь и на молитву святой Богородицы поискати отець своих и дед своих пути и своей чести". ПСРЛ, II, 97.

1180. "Ходяшеть Давыд Ростиславичь по Днепру во лодьях ловы дея, а Святослав ходяшеть по Черниговской стороне, ловы дея". ПСРЛ, II, 122.

1183. "Идущю же ему (Святославу) по Днепру и ста ту, идеже нарицаеться Инжирь брод, и ту перебродися на ратную сторону Днепра". ПСРЛ, II, 127.

1187. см. Снепород.

1190. "Святослав с Рюриком... идоста на ловы по Днепру в лодьях на устье Тесмени, и ту ловы деявша и обловишася множеством зверей". ПСРЛ, II, 139.

1223. "Галичские выгонцы, пришедшие русским князьям на помощь против Татар из Днестра по морю в Днепр... и возведоша пороги и сташа у реки на броде на Протолчьи". См. Галичьские выгонца. См. Хортица.

1223. См. Заруб.

ДНЕСТР р. Галицкой обл. и в Понизьи.

См. Галичь, Василев гор., Понизье.

ДОБРОГОСТ и ДОБРОЕ

см. Добръсът.

ДОБРОЧКОВО сел. в Смоленской обл.

1150. "А в Доброчкове дани (княжеской) 20 гривен и из того епископу 2 гривны". Уст. гр. смол. еп. Доп. к Актам Ист., I, 6.

Добрички сел. на р. Соже в Рогачевском узеде Могилевской губ.

ДОБРЪСЪТ (Добрагост, Доброе, Добрый Сот) сел. в Рязанской обл.

1207. "Великий Князь Всеволод оть Пронска... поиде к Рязаню, и бывшю ему у Добрагоста, и хотящю на yтpие бродитися чрез Прону реку". ПСРЛ, VII, 115. "...и бывшю ему у Добраго". ПСРЛ, I, 182. "...и бывшу ему у Добраго Сота". Ник. лет., II, 302.

Добрый Сот сел. Рязанской губ. Пронского уезда в 43 верстах от Пронска.

ДОБРЫЙ ДУБ уроч. в Киевской обл.

1169. "Володимер Мьстиславичь поиде с Треполя Вышегороду... Ярополк же с Берендеи постигоша Володимера на Желани у Добраго Дуба". ПСРЛ, II, 96.

ДОБРЫЙ СОТ см. Добръсът.

ДОБРЯТИНО село в Смоленской обл.

1150. "А в Добрятине (княжеской дани) 30 гривен, а епископу из того 3 гривны". Уст. гр. смол. еп. Доп. к Актам Ист., I, 6.

Добрятино сел, приурочивается к 1) Доброму с. Чаусского уезда Могилевской губ. на границе с Мстиславским; 2) к Добромыслю в Оршанском уезде на дороге из Витебска в Смоленск.

ДОЛОБСКОЕ (Дулебское) озеро в Киевской обл.

1115. см. Киев.

Озеро на левой стороне Днепра называлось Долобское (Карамзин, II, пр. 198; Арцыбашев, II, 345). Оно могло в древности быть обширнее и соединиться с Черторыею, посредством которой суда удобно было перетаскивать в Золотчу, а из Золотчи в Днепр. Погодин, IV, 368.

ДОЛОБЬСК уроч. в Киевской обл.

1103. "Святополкь и Владимир снястася думать на Долобьске". ПСРЛ, I, 118.

Ср. Долобское озеро.

ДОМАГОЩЬ (Домогощь, Магощь) гор. в земли Вятичей.

1147. см. Вятичи и Блове (Очловь).

Магощь (если читать "до Магощь", а не "Домагощь") - не деревня ли Маговка в Карачевском уезде Орловской губ. в 36 верстах от Карачева к югу, где вокруг многие местности называются городищами? Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 328. В Дмитровском уезде Орловской же губ. есть сел. Домаха.

ДОМАМИРЯ ПЕЧЕРА см. Печера Домамиря.

ДОМОНТОВСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. По завещанию кн. Ивана Даниловича отдано сыну его князю Ивану. СГГиД, I, 31.

ДОМОСЕЛИЦА сел. в Киевской обл.

1150. см. Ирпень р.

ДОНЕЦ гор. в Переяславско-русской обл.

1185. "Игорь в бегстве из Половецкаго плена пришед к pеце Тору... и иде пеш 11 день до города Донця". ПСРЛ, II, 134.

По замечанию Пассека (Очерки Росс., II, 196) г. Донец был на правом берегу р. Уды верстах в 8 от Харькова. И теперь сохранились окопы и рвы городка.

ДОНЕЦ р. в Переяславской обл.

1185. "Игорь перебреде Донец, и тако прииде к Осколу, и жда два дня брата своего".

Северный Донец большой приток р. Дона берет начало в Курской губ., и впадает в Дон с левой стороны.

ДОН р.

В Поуч. Мономаха: "...и потом, пакы на Дон ходихом с Святополком и с Давыдом". ПСРЛ, I, 104.

1109. "Дмитрий Игоревич взя вежи Половецкия у Дону". ПСРЛ, IX, 141.

1116. См. Галин.

1199. "Ходи князь великий Володимерский Всеволод Юрьев сын Долгорукого на Половци... они же слышавше бежаша к морю, Всеволод же Юрьевичь ездив по зимовищем их, и подле Дон реку, и не обрете их и возвратися в Володимер. Ник. лет., II, 271.

1319. "Дошедшю же ему (князю Михаилу) в Орду... на усть реки Дону, иде же течеть в море Сурожьское". ПСРЛ, VII, 192.

Дон р. вытекает из Иван озера в Тульской губ. на границах Епифанского и Веневского уездов, и впадает в Азовское море.

ДОРОБИНЕСК См. Воробиин.

ДОРОБУЧЬ См. Дорогобуж гор. в Волынской обл.

ДОРОГИЧИН (Дорогычин, Дрогичин, Дрочево) гор. в Волынской обл.

1132. см. Менеск.

1142. см. Рогачев. ПСРЛ, II, 19.

1248. "...воеваша Ятвязе около Охоже и Бусовна... Гна же по них Василко из Володимеря, угони е, и бывшу ему третий день из Володимеря в Дорогычине, онем же бьющимся у ворот Дорогычинских, и приде на не Василко; онем же... не стерпевшим от лица Василкова... побегоша злии погании и гнаша е за много поприщ". ПСРЛ, II, 182.

1251. "Данило с князьями, отправляясь на Ятвягов... сняшася в Дорогычине, преидоша болота, и наидоша на страну их". ПСРЛ, II, 185.

Дрогичин м. Гродненской губ., на берегу Западного Буга, на границе с Люблинской губ. Царства Польского.

ДОРОГОБУЖ (Доробучь) гор. в Волынской обл.

1084. "Всеволод же приведе и (Давыда из Олешья) и вда ему Дорогобужь". ПСРЛ, I, 88.

1150. в ПСРЛ, II, 49; I, 141.

В списки городов Доробучь показан в числе волынских. ПСРЛ, VII, 241.

Дорогобуж м. Волынской губ. Острожского уезда, на небольшой речке, которая ниже его впадает в Горынь.

ДОРОГОБУЖ гор. в Смоленской обл.

1150. "А се подгородие... у Дорогобужи три гоны короткии, а почестья гривна, а пять лисиц". Уст. грам. смол. еписк. в Доп. к Актам Ист., I, 8.

1300. "Олександр Глебовичь из Смоленьска приходил ратью к Дорогобужю, и оступя город, воду отъял; Андрей Вяземьскый князь приде с Вяземци и поможе Дорогобужьцем..." ПСРЛ, I, 208; VII, 182.

В списке городов показан в числе смоленских.

Дорогобуж уездный город Смоленской губ. на Днепре.

ДОРОГОЖИЦИ (Дорогижичи) уроч. в Киевской обл.

980. "Стояше Володимер обрывся на Дорогожице, межи Дорогожицем и Капичем". ПСРЛ, V, 111. "...и есть ров до сего дне". ПСРЛ, I, 32.

1146. см. Вал в Киевской обл. и Слудовы Дорогож.

1150. Изяслав, собираясь бежать из Киева, приказал дружине собраться у Дорогожича. ПСРЛ, I, 141.

1171. "Сняшася братья Вышегороде и пришедше сташа на Дорогожиче под св. Курилом". ПСРЛ, II, 100.

Дорогожичи уроч. между Киевом и Вышегородом, но ближе к Киeву (Щекатова "Геогр. Слов.", II, 282).

ДОРОНИНСКОЕ сел. в Новгородской обл.

XIV-XV. "Се купил Григорей Васильевичь у Григорья у Семеновица, земли село, у Яковли курьи, Дорониньское, и двор и дворищо, и орамые земли, и пожни, и с притеребы, и ловища того села, где ни есть по старини, чим владел Григорий Семеновичь; а межи тим землям, и пожням и ловищам по старым межам. А дал Григорей на той земли, и на всих угодьях, Григорью Семеновичу 30 сороков да корову пополонка... А на то послухи: (следуют имена)". Новгор. купч. XIV-XV ст. Акты Юр., 111.

ДРЕВЕСК гор.

В списке городов показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

См. Древляне.

ДРЕВЛЯНЕ (Деревляне, Деревля, Дерева) племя.

"...а друзии (Словени)... Древляне, зане седоша в лесех". ПСРЛ, I, 3.

"А Древляне живяху звериньским образом, живуще скотьски: убиваху друг друга, ядяху все нечисто, и брака у них не бываше; но умыкиваху уводы девиця". ПСРЛ, I, 6. - См. Вручей.

1136. "Ольговичи же с Половци переидоша Днепрь и почаша воевати от Треполя, около Красна, и Васильева, и до Белагорода, оли же до Киева и по Желане, и до Вышьгорода, и до Дерев, через Лыбедь стреляхуся". ПСРЛ, II, 14.

1265. "Литовский князь Вид, его же люди волком звали, и там прибавил Деревския земли много к своему княжению".

Есть р. Древля, в Радомысльском уезде Волынской губ., впадающая в Иршу, левый приток Тетерева (Ходаковский "Рус. Ист. Сбор.", I, 20).

ДРЕГОВИЧИ (Дрегвичи, Другвичи) племя.

"...а друзии Словени седоша межи Припетью и Двиною и нарекошася Дроговичи". ПСРЛ, I, 3.

1116. "Глеб (Всеславич)... бяше воевал Дреговичи и Случеск". ПСРЛ, II, 7.

1149. "По вступлении Юрия в Kиeв, Святослав Ольгович... взя Курск и с Посемьем и Сновскую тысячу у Изяслава, и Случьск, и Кльчьск, и вси Дрегвичи". ПСРЛ, II, 45.

ДРОГИЧИН. см. Дорогичин.

ДРОЗДНА р. в Московской обл.

1209. см. Голубино. "...и быв Георгий на Волочке и оттоле уряди сторожевый полк за Клязму... и приде ко реце Дроздне, и ту удари на Изяслава". ПСРЛ, VII, 116.

По замечанию Надеждина и Неволина (у Погодина, IV, 286) Дроздна должна быть между Клязьмой и Нерской, в нын. Богородском уезде Московской губ., а может быть и в Покровском уезде Владимирской губ. В этих местах есть Дрясна (Тростна) р. Зарайского уезда Рязанской губ. (Щекатова "Словарь", II, 294).

ДРОКОВОЕ см. Дерновое.

ДРОКОВ гор.

В списке городов Дроков вместе с Пропашеском показан в числе киевских. ПСРЛ, VII, 241.

Ср. Дерновое.

ДРОСЕНСКОЕ сел. в Смоленской обл.

1150. "А се даю... село Дросенское со изгои и с землею святой Богородици и епископу". Уст. грам. смол. еписк. Доп. к Актам Ист., I, 6.

ДРОЧЕВ См. Дрогичин.

ДРУГАБЕЦ гор.

В списке городов показан в числе волынских. ПСРЛ, VII, 240.

Дрогобыч м. в Галиции на р. Тысмянице.

ДРЬЮТЕСК (Дрьюцк, Дрьюцеск, Дрютек, Друцк, Друтеск) гор. в Полоцкой обл.

1180. "Святослав же приступи к Дрьютеску и пожже острог". ПСРЛ, II, 124. - См. Желни. ПСРЛ, I, 128.

В списке городов Друтеск в числе литовских. ПСРЛ, VII, 240.

Друцк м. на р. Друче в Могилевской губ. и уезде.

ДРЬЮТЬ р. в Полоцкой обл.

1180. См. ПСРЛ, II, 124.

Друец (Друц, Друва) р. берет начало в Могилевской губ., недалеко от Минской, и впадает с левой стороны в Днепр у Рогачева.

ДРЯНЬ бол. в Новгородской обл.

1136. См. Мячино озеро.

ДУБЕНЕЦ (Дубница) уроч. в Переяславской обл.

1155. "Приидоща Половци на мир и сташа по Дубеньцю, оли и до верх Супоя". ПСРЛ, I, 148. "...сташа по Дубницу... (в др. списке под Дубницею)". ПСРЛ, II, 78. "...Юрий, чтобы заключить мир с этими Половцами... поиде на снем к Каневу". ibid.

Для определения этой местности, Арцыбашев (II, 969) указывает на речку, которая, протекая между Удаем и Оржицей, впадает в первый несколько выше города Пирятина; на левом берегу находится сел. Поддубовка. По Надеждину и Неволину (у Погодина, IV, 280) peкa эта называется Перевод. Надеждин и Неволин (ibid.) принимают в соображение сел. Дубенков у верховьев Супоя, на самой границе Козелецкого и Нежинского уездов Черниговской губ.

ДУБЕН (Дубно) гор. в Волынской обл.

1100. "Дубен и Черторыеск, то ти даеть Святополк, говорят посланные от князей Давиду на сейме в Уветичах". ПСРЛ, I, 116.

1149. "Видив же Андрей бежавши Половци до света вси... и еxa к брату своему, и Половецьским князем съехавшися сь нима, и сдумавшим им отступишася назад и сташа у Дубна". ПСРЛ, II, 46.

1287. "Мьстислав же пребыв неколико дней у Володимери, еxa в свои городы в Луческ и Дубен". ПСРЛ, II, 216.

Дубно уездный город Волынской губ. на р. Ирве, притоке Стыря.

ДУБЕЧЕН гор.

В списке городов показан в числе рязанских. ПСРЛ, VII, 241.

ДУБНО см. Дубен.

ДУБНОВ гор.

В списке городов показан в числе рязанских. ПСРЛ, VII, 241.

ДУБОК гор. в Рязанской обл.

1147. См. Вятичи. В Ник. лет.: "...князь же Святослав Ольговичь иде в Резань, и быв во Мченске и Туле, и в Дубке на Дону". Ср. Карамзин, II, пр. 299.

В списке городов в числе рязанских: "в верху Дона: Дубок". ПСРЛ, VII, 241.

ДУБРАВА гор.

1223. "После битвы на Калке... Татарове поидоша... на князя Мьстислава, и на зятя его Андрея, и Александра Дубравьскаго". ПСРЛ, I, 218.

ДУБРОВА р. в Киевской обл.

1159. См. Василев.

ДУБРОВИЦА гор. в Киевской обл.

1183. "Святослав... отряди на Половци... Глеба Гюргевича князя Дубровецкаго". ПСРЛ, II, 127.

Дубровица м. иа левом берегу Орыни в Овручском уезде Волынской губ. Соловьев ("Ист. Рос.", II, пр. 471) замечает, что Дубровица - волость Турово-Пинская.

ДУБРОВНА (Дубровьна) сел. в Новгородской обл.

1137. "И съдумавше князь (Святослав Ольгович) и людье на пути (из Новгорода в Псков) вспятишася на Дубровьне". ПСРЛ, III, 8.

1234-1236. См. Руса.

1267. "Новгородци яко быша на Дубровне и бысть в них распря, инии хотеша на Литву, инии на Полтеск, а инии за Нерову, и въспятиша и поидоша за Нерову к Раковору". ПСРЛ, V, 193; VII, 167.

Дубровки или Дубровка пог. в Порховском уезде, на большой Новгородской дороге, на р. Удоке, притоке Шелони.

ДУБ ДОБРЫЙ см. Добрый Дуб.

ДУЛЕБСКОЕ озеро см. Долобское оз.

ДУЛЕБЫ племя.

"...живяху по Бугу, идеже ныне Велыняне". ПСРЛ, I, 3.

Теперь есть сел. Дулебы в Перемышльской земле в Галиции между верховьями р. Днестра и Сана (Xодаковский "О городищах" Рус. Ист. Сб., III, 50).

ДУНАЙСК сел. в Новгородской обл.

"Великий князь Киевский получал из Новагорода дань" (см. Соловьев "Ист. Рос.", II, пр. 24). В Никон. лет. "от Смоленска и от Дунайска". Ср. Соловьев, III, пр. 17.

В Псковской губ. Холмского уезда на р. Ловати есть сел. Дунаевка.

ДУРНЕВСКАЯ (Дуръновеская) земля, уроч. в Новгородской обл.

XV ст. См. Юрмоль и Юромельская земля.

ДЬБРЯНЕСК см. Брянск.

ДЕДИЧИ сел. в Смоленской обл.

1150. "Дедичи дань (княжеская) и вира 15 гривен гость 7 гривен, а из того святой Богородици и епископу три гривны без семи ногат". Уст. грам. смол. еписк. Доп. к Актам Ист., I, 6.

ДЕДОГОСТИЧИ сел. в Смоленской обл.

1150. "...на Дедогостичех (княжеской дани) 10 гривен, а из того епископу гривна". Уст. грам. смол. еписк. Доп. к Актам Ист., I, 6.

ДЕДОСЛАВЛЬ гор. в земле Вятичей.

1146. см. Вятичи.

Дедилово (Дедиловская Слобода) сел. в Тульской губ. Богородицкого уезда в 7 верстах от Тулы на р. Шивороне, впадающей в Упу, выше Тулы. О Дедилове см. Кн. Больш. Черт. стр. 114-115.

ДЕДЦИНЬ (Дцинь) гор. на Дунае.

1160. "Посла Ростислав из Киева... на насадех на Берладники, иже Олешье взяли и постигоше е у Дедцина (у Дцина)". ПСРЛ, II, 86; VII, 71.

Ходаковский в Рус. Ист. Сб., I, 8 утверждает, что Дедцин то же, то Дичин на Дунае. Ср. Дицин.

ДЕЙГУНИНСКОЕ село.

1328. По завещанию князя Ивана Даииловича отдано княгине с меньшими детьми. СГГиД, I, 32.

ДЕЙКОВО РАМЕНЬЕ сел. в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича отдано княгине с меньшими детьми. СГГиД, I, 32.

В Гжатском уезде Смоленской губ. на границе с Московской губ. есть сел. Рамейки; другое село Раменхи в Зарайском уезде Рязанской губ.

ДЯДЬКОВ гор. в Болоховской земле.

1241. см. Болохов и Белоберезье.

ЕВАНЬ ВЫМОЛ см. Новгород Великий.

ЕГНА уроч. в Новгородской обл.

1265. см. Новгородская обл.

В Череповецком уезде Новгородской губ. на р. Егонке, притоке Мологи, находится запустевший погост Егна (Ходаковский в Рус. Ист. Сб., I, 22).

ЕЗЬСК (Иезьск) сел. в Новгородской обл.

1137. В Бежецком ряду. см. Бежецкий ряд. Дани взималось 4 гривны и 8 кун.

Ески сел. в Бежецком уезде Тверской губ. на р. Мологе, близ озера Верестова.

ЕЙФАР пор. на Днепре.

См. Днепр.

ЕЛЕЦ гор. в земли Вятичей.

1146. Князь же Святослав Ольгович иде в Рязань и быв во Мченске, и в Туле, и в Дубне на Дону, и в Ельце, и в Пронске и приде в Рязань на Оку". Ник. лет. у Карамзина, II, пр. 299.

ЕЛНА гор. в Смоленской обл.

1150. "А се подгородие: от Елна урока три гривны и лисица". Уст. грам. смол. еписе. Доп. к Актам Ист., I, 8.

В списке городов Елна показана в числе смоленских. ПСРЛ, VII, 241.

Ельня уездный город Смоленской губ. при истоках Десны. Есть еще Ельня сел. в Клиновичском уезде и Ельня сел. в Чаусском уезде Могилевской губ.

ЕЛФЕРИЯ СВ. ОСТРОВ уроч. на Днепре.

См. Днепр, Белобережье.

ЕМЕНЕЦЬ сел. в Полоцкой обл.

1185. "Поиде Давыд к Полотьску с Новгородци и Смолняны и умиривъшеся, воротившеся на Еменьци (в др. списке ошибочно: наемници)". ПСРЛ, III, 19.

Еменец сел. в 9 верстах от уездного города Невеля Витебской губ. на озере того же имени, которое соединяется с Невельским озером, откуда вытекает р. Еменка.

ЕМЕЦЬ (Устьемець) гор. в Новгородской обл.

1137. "Оурядил семь аз... Святой Софии... Оустьемце два (сорочка)". Уст. кн. Святосл. Рус. Дост., I, 85.

1342. См. Заволочье.

В списке городов: "город во усть Емце" показан в числе залесских.

Емецкий Городок сел. Архангельской губ. Холмогорского уезда на р. Емце, вытекающей из Онежского уезда и впадающей близ Емецкого городка в Двину.

ЕРЕЛЬ уроч.

1183. "Онем же (русским князьям) ехавшим по них (за половцами), не постигше возвратишась русь и сташа на месте, нарицаемом Ерель, его же русь зоветь Угол". ПСРЛ, II, 127.

ЕРОПОЛЧЬ см. Ярополчь.

ЕССУПИ порог на Днепре.

См. Днепр.

Лерберг ("Исслед.", 292-296) приурочивает этот порог к первому по числу вниз по теченью из Днепровских порогов, к Кайдацкому, в 20 верстах ниже Екатеринославля, у м. Старого Кайдака (о нем ibid., 268).

ЖАБАЧЕВ гор. в Смоленской обл.

1150. "...а в Жабачев дани (княжеской) 200 гривен, а из того епископу взяти 20 гривен". Уст. грам. смол. еписк. Доп. к Актам Ист., I, 6.

ЖАБЧЕ поле уроч. в Новгородской обл.

1347. "Бысть же бой сий (между новогородцами и Магнушем) на Жабче поли. Магнуш же Король взя Ореховец". (См. это слово). ПСРЛ, III, 226.

ЖАЛИН см. Желань.

ЖАРАНЬ гора.

См. Жоравья гора.

ЖАРКА руч. (животок) в Киевской обл.

1159. См. Ирпень.

ЖДАНОВА гора в Суздальской обл.

1137. "...бишася Новгородци с Суздальци на Жданове горе". ПСРЛ, II, 14.

ЖЕЛАНЬ (Жалин, Желанье) сел. и р. в Киевской обл.

1093. "Половци поидоша Кыеву, пустиша на вороп межи Киев и Вышегород. Святополк же выиде на Желаню и поидоша противу собе обои". ПСРЛ, I, 94; IX, 121.

1146. "Мьстислав Изяславичь из Переяславля... перешед Днепр... поиде и ста... у Желаня... бывшим им (Игорю Ольговичю) с братом у Олговы Могилы". ПСРЛ, I, 136; IX, 169. См. Слудовы Дорогожичи.

1160. См. Кучары.

1169. Добрый Дуб.

Желань сел. Киевской губ. и уезда между Белгородкой и Киевом на р. Борщаговке, которая могла в то время называться Желанем.

ЖОЛВАЖЬ гор.

В списке городов: "на Пьсле..." Жолважь показан в числе киевских. ПСРЛ, VII, 241. Ср. Желни.

ЖЕЛДИ см. Желни.

ЖЕЛНИ (Желди, Желъды) гор. в Переяславской обл.

1116. "Ярополк Володимеричь сруби город Желни Дрьючаном, их же бе полони". ПСРЛ, I, 128; II, 7; IV, 4.

Жолнин (Жовнин) м. Полтавской губ. Золотоношского уезда на р. Суле недалеко от впадения ее в Днепр.

ЖЕЛЕЗНЫЕ ВРАТА уроч. в Новгородской обл.

1032. "Улеб иде на Железнаа врата из Новагорода, а вспять мало их возвратишася, но мнози там погибоша". ПСРЛ, IX, 79.

В восточной части Вологодской губ., на правом берегу р. Сысолы в 80 верстах от Устьсысольска близ сел. Водчи есть урочище, которое жители до сей поры называют городком (караль) и Железными воротами. Местные предания и археологические находки придают большую вероятность тождеству этих Железных ворот с Желчеными вратами летописи. Савельев. Магомет. Нумизматика. CXIV. прим. 208.

ЖЕННИ (я) ВЕЛИКАЯ сел. в Смоленской обл.

1150. "...а в Женни дани (княжеской) 200 гривен у Велицей, из того святой Богородици и епископу 20 гривен". Уст. грам. смол. еписк. Доп. к Актам Ист., I, 6.

ЖИДИЧЕВ гор. в Киевской обл.

1257. "Шварн... взя Городок и Семоць... и все грады... Городеск и по Тетереви до Жидичева". См. Городок.

ЖИДИЧИН сел. в Волынской обл.

1227. "Седящу Ярославу в Лучьске, еха Данил в Жидичин кланятися и молитися святому Николу, и зва и Ярослав к Лучьску, и реша ему бояре его: приими Лучьск, зде ими князя их". ПСРЛ, II, 167.

Жидичин м. Волынской губ. Луцкого уезда ниже Луцка при р. Стыре.

ЖИДЧИЧИ сел. в Смоленской обл.

1150. "...в Жидчичих (княжеской дани) 10 гривен, а из того епископу гривна". Уст. грам. смол. еписк. Доп. к Актам Ист., I, 6.

ЖИЖИЧЬ (Жижиць) гор. в Смоленской обл.

1150. "...а в Жижци дани (княжеской) 130 гривен". Уст. грам. смол. еписк. Доп. к Актам Ист., I, 6. "А се подгородие... в Жижци пять гривен, а почестья гривна и лисица", ibid., 8.

1245. "Князи Литoвcкиe вбегоша в Торопец... (были выгнаны оттуда) князь великий Александр гонися по них своим двором и би их под Жижичем, и ту избив останок их, а сына своего поимя из Витебска". ПСРЛ, VII, 152.

В списке городов Жижец показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Беляев (Зап. Геогр. Общ., VI, 176) указывает по созвучию на Сидки, сел. на Волге несколько выше города Ржевы.

ЖИЛОТУГ руч. в Новгородской обл.

1270. "Выидоша Новгородци в оружии от мала и до велика к Городищу, и стояша два дни пеши за Жилотугом, а конники за Городищем". ПСРЛ, V, 192. См. Новгород Великий.

ЖИТАНЬ уроч. в Волынской обл.

1270. "...поиде Бурундай к Володимерю... и ста на Житани... на ночь (на другой день он уже был во Владимире)". ПСРЛ, II, 198.

ЖИТОМЕЛЬ гор.

В списке городов показан в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Житомир губернский город Волынской губ. на р. Тетереве.

ЖОРАВЬЯ (Жеравья, Жаринь, Же(а)рава) гора в Изборске.

1330. см. Изборск.

ЗАВИХВОСТ гор. в Люблинской земле.

1245. "Данилови же с братом Васильком заратившимся с Болеславом князем лядьскым, внидоста в землю лядьскую четырмя дорогами: сам Данил воева около Люблина, а Василько по Изволи и по Ладе, около Белое, дворьскый же Ондрей по Сяну, а Вышата воева Подгорие; вземъше полон возвратишася. И паки изыдоста, и повоеваста землю Люблинскую, даже и до рекы Вислы и Сяну; и приехавше под Завихвост, отряди Василко князь через реку Вислу, не могоша бо переехати се рекы, понеже наводнилась бяше". ПСРЛ, II, 181.

Завихвост (Zawichost) м. Царства Польского на р. Висле, на границе с Галицией.

ЗАВОЛОЧЬЕ в Новгородской обл.

1097. "...убиен бысть Глеб, сын Святославль, в Заволочьи". ПСРЛ, I, 85.

1324. "Иде велики князь Юрьи Даниловичь с Новгородци на Заволочье и взя Устьюг на щит и поидоша на Двину". ПСРЛ, V, 216; VII, 199.

1342. "Лука Варфоломеев... поиде за Волок на Двину, и постави городок Орлец и скопи Емьчан, и взя землю Заволотскую по Двине все погосты на щит". ПСРЛ, III, 81.

О Заволочьи см. у Ходаковского в Рус. Ист. Сб., I, 26-30.

ЗАГОРЬЕ сел. в Суздальской обл.

1177. см. Колакша р.

ЗАГОРЬЕ село в 7 верстах от Владимира на Клязьме.

ЗАЕЦКОЕ ПОЛЕ уроч. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. см. Глухой погост.

ЗАЛОЗНЫЙ путь см. Днепр. 1160. 1168. 1170.

Арцыбашев (I, пр. 1196) объясняет путем Заолзным, т. е. Заолешенским. Соловьев ("Ист. Рос.", II, пр. 313) находит это объяснение неудовлетворительным: "Через Олешье должны были проходить те же самые гpeчecкие суда: ...Давыд Игоревич захватывал Гречников в Олешье, след. Заолешенский путь был бы то же самое, что Греческий, не говоря уже о трудном переходе слов из Заолешья в Заолзье. Гораздо вероятнее, что под Залозьем или Залозами (покрытый тростником, лозами берег Днепра) разумелось место, где рyccкиe ловили рыбу, и потом в известное время поднимались с нею вверх по Днепру; иначе трудно будет отыскать еще какой-нибудь третий путь по Днепру, кроме торгового Греческого, и потом соляного из Крыма". Но 3алозный путь очень легко мог быть и сухопутным: в летописи нет прямого указания на то, что он пролегал по Днепру. См. Днепр.

ЗАМОШЬСКАЯ СЛОБОДА в Московской обл.

1328. По завещанью князя Ивана Даниловича Калиты отдана сыну его Ивану Ивановичу. СГГиД, I, 31. Село в Замошьской слободе, отданное ему же. ibid.

Замошье сел. в Мосальском уезде Калужской губ. на одном из притоков р. Неруча. Есть еще посад Замошь в Ельнинском уезде Смоленской губ. к юго-востоку от Ельни.

ЗАНОРОВЬЕ

1268. "Князь Юрьи с Новгородци воева Заноровье". ПСРЛ, IV, 49.

1341. См. Нарова.

ЗАРОЙ гор. в Смоленской обл.

1154. "Гюрги пойде к волости Ростиславли; Ростислав же, слышав то... поиде противу ему к Зарою, ту же и ста... и... целоваста межа собою Крест на всей любви, Гюрги же пойде Kиeвy, а Ростислав у свой Смоленеск". ПСРЛ, II, 77.

Разрытое сел. в Смоленской губ. между Ростиславом и Мглином. В Климовицком уезде Могилевской губ. есть сел. Зарой, в 10 в. к югу от Климовичь, на правом берегу Ипути (Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 298).

ЗАРТЫЙ см. Зарытый.

ЗАРУБИНО см. Заруб в Смоленской обл.

ЗАРУБ гор. в Киевской обл.

1096. "Святополк и Владимир поидоста по сей стороне Днепра и приидоста к Зарубу и перебродистася". ПСРЛ, I, 98.

1105. "Пришед Боняк зиме на Заруб и победи Торкы и Берендее". ПСРЛ, I, 119.

1156. "Поиде Гюрги к Зарубу на снем с Половци". ПСРЛ, II, 79.

1223. "Pyccкиe князья... приидоша к реце Днепру на Заруб, к острову Варяжьскому". ПСРЛ, VII, 130.

Для определения этой местности служит указание Книги Большого Чертежа (93): "А против реки Трубежа, на правом берегу, на Днепре, гора Зарубина". На том месте теперь сел. Зарубинцы (Карамзин, II, пр. 336).

ЗАРУБ (Зарубино) сел. в Смоленской обл.

1150. "...а в Заруби дани (княжеской) 30 гривен, а из того епископу три гривны". Уст. грам. смол. еписк. Доп. к Актам Ист., I, 6.

1168. "...поидоша с ним (Ростиславом) из Смоленьска и быв в селе Рогнедине, в Зарубе". ПСРЛ, II, 95; VII, 80.

Есть теперь сел. Рогнедино в Рославском уезде Смоленской губ., на одном из притоков Десны.

ЗАРЫТЫЙ (Зарыты, Зарты) гор. в Черниговской обл.

1159-1160. "...воева (Юрий Ярославич) из Турова к Путивлю... Выревци же затворишася от него... он же оттуда возвратився иде Зарыты... и ту перебыв иде опять возвратися у Вырь". ПСРЛ, VII, 71; II, 86.

Карамзин (II, пр. 393) и Арцыбашев (II, 1046) указывают на сел. Разрытое (см. Зарой.). Надеждин и Неволин (у Погодина, IV, 244.) принимают в соображение р. Реть, приток Десны, близ которого находится г. Королевец; при этом Надеждин и Неволин замечают, что в окрестностях города (6-8 верстах) находятся м. Реутинцы, дер. Ретик и хутор Ретанский. По мнению Надеждина и Неволина, Зартый или Зарытый очень мог oзнaчать местность за р. Ретой.

ЗАРЕЧЕСК (Заречьск) гор. в Киевской или Переяславской обл.

1106. "Воеваша Половци около Заречьска". ПСРЛ, I, 119.

Заречьск должен был находиться в Киевской области (Карамзин, II, пр. 202). Это мнение подтверждается тем, что против этого нападения половцев послана была дружина Святополка, киевского князя. Арцыбашев (II, пр. 327) указывает на Засулье сел. Полтавской губ. Лубенского уезда.

ЗАРЕЧЕСК (Заречьск) гор. в Волынской обл.

1150. "Изяслав же пришед и ста выше Пересопницы и пожже Зареческ". ПСРЛ, I, 142; II, 54.

Заречьск м. Ровенского уезда Волынской губ. близ границ с Дубенским.

ЗАРЕЧЕСК гор.

В списке городов показан в числе рязанских. ПСРЛ, VII, 241.

ЗАСЛАВ Волынсмй см. Изяславль.

ЗАСЛАВ Литовский см. Изяславль.

ЗАСАКОВЦЫ

1093. см. Святополчь гор.

Может быть, так назывались жители окрестностей или самого города Сакова. См. Саков.

ЗБЫРАЖ (Збараж) гор. в Галицкой обл.

1160. см. Теребовль.

Збараж (Zbaraz) гор. в Галиции на р. Гнезне.

ЗВЕНИГОРОД гор. в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича отдан князю Семену Ивановичу. СГГиД, I, 31.

В списке городов показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Звенигород уездный город Московской губ. на pp. Москве и Жерновке.

ЗВЕНИГОРОД гор. в Галицкой обл.

1096. "...Иде (Ярополк) Звенигороду". ПСРЛ, I, 88.

1144. "...и не могоша битися, зане бяшеть межи има река Серет, идоша обои подле реку, за неделю к Звенигороду (...ходиша между собою дванадесят дней, и пришедше к Звенигороду и сташа на Рожне поле... ПСРЛ, IX, 167.)... и на Рожне поле не могоша ся бити, зане Володимер стоя на Голых горах. Приде же к нему (Всеволоду) Изяслав Давыдовичь переемь два города Ушицю и Микулин". ПСРЛ, I, 135.

"Иде князь Всеволод кь Звенигороду и ста по сей стране града, и князь Володимерко Галичский (стоявше на Голых горах, см. выше) об ону страну града, и сшед з горы ста на Лебежием поле, а межи има река Грезка (река Белка в ПСРЛ, II, 20). И повели велики князь Всеволод (Ольговичь) мосты мостити и гати чинити и преидоша реку, и взяша горы за Володимерком Галичьским... князь те Володимерко Галичьский... ста передь городом на Черном болонии, - та же (Ольговичи) поступиста на Сокольих горах, имеа место неподвижно болоние. Того ради полком... Володимерка Галичскаго не лзе битися с ним тесноты ради, понеже великие болота пришли и непроходимыя места, даже и до гор, тем же взыдоша рустеи полци на горы и заидоша от Перемышля и от Галича". ПСРЛ, IX, 167. О том же: "И иде Всеволод к Звенигороду и ста по сей стороне города, а Володимер об ону страну, а межи има река мелка (в др. списке белка) и повеле Всеволод чинить гати, комуждо своему полку; и заутрие переидоша реку, и взяша горы за Володимером. Володимер же мня, ако к нему идуть, ста исполчивъся перед городом на болоньи". ПСРЛ, I, 135.

1146. "Ольговичи пожгоша около его (Звенигорода) острог". ПСРЛ, I, 136.

1208. "Острожныя ворота". ПСРЛ, II, 158.

1226. Андрей Королевич взявши Перемышль, отправляет из Звенигорода своих воев на Галич: "сам бо не сме ехати к Галичю". ПСРЛ, II, 166.

Звиногрод (Dzwinogrod) в Галиции при устье р. Звинячки (Dzwiniaczka) в Днестр, как утверждает Балинский (Staroz. Polska, II, 993). По мнению Надеждина и Неволина (у Погодина, IV, 169) всюду, где говорится о Галицком Звенигоpоде, paзумеетcя м. Звенигород, что в Бережковском округе близ Львова. То же утверждает 3убрицкий. Кроме этих двух местностей есть еще 3виногроды: в Чортовском округе на Днепре, несколько выше нашего Хотина, на p. Cтpипе, впадающей в Днестр, и запустелое урочище на р. Збручи.

ЗВЕНИГОРОД гор. в Киевской обл.

1150. (Изяслав из Киева) "поиде к Звенигороду, от Звенигорода к Тумащю". См. Тумащь.

1151. "Киевляне... шедше и сташа у Звенигорода на ночь, заутра же в середу въсташа позде и сташа у Василева обеду". ПСРЛ, II, 62.

Звенигород находился, очевидно, между Киевом и Василевым. Место неопределенное.

ЗВЕНИГОРОД гор. в Киевской обл.

1234. "Сретоша же е (князя Данила и Владимира) Половци у Звенигорода... Затем встреча у Торчьскаго". ПСРЛ, II, 174.

Ясли Звенигород 1234 года не одно и то же, что Звенигород 1151 года, то он приурочивается к Звенигородке, уездному городу Киевской губ. на р. Гнилом Тикиче.

ЗВИЖДЕНЬ (3веждень, Звежденья град, Въздвижень) гор. в Киевской обл.

1097. "И бысть везому ему (Васильку), сташа с ним перешедше мост Звиженскыи на Торговищи... и очюти плачь и рече: "Кде се есмь?" Они рекоша ему: "в Звиждени городе". ПСРЛ, I, 111; II, 55. В Воскр. лет. (ПСРЛ, VII, 13) мост ошибочно назван Звенигородским.

Здвижка сел. на р. Здвиже Гадомысльского уезда Волынской губ., недалеко от почтовой дороги из Киева в Жиомир.

ЗДВИЖ р. см. Звиждень гор.

ЗДОРОВЦА р. в Киевской обл.

1159. см. Василев.

ЗИЖЧ см. Жижч.

ЗИНОВЬСКАЯ р. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. см. Нижняя Кехта.

ЗМЕНЬ село в Новгородской обл.

1137. В Бежецком ряду (см. Бежецкий ряд). Дани взималось 5 гривен.

ЗОЛОТЧА р. в Киевской обл.

1151. "Гюрги же (с союзниками) приидоша к Киеву и сташа шатры противу Кыеву, по лугови. Изяславу же блюдущу и недадущю вбрести в Днепр, бьяхуться межи собою, ездяче в лодьях; не могшим же им что успети противу Kиeвy, бе бо исхитрил Изяслав лодье дивно: беша бо в них гребьци гребуть невидимо, токмо весла видети, а человек бяше невидети, бяхуть бо лодье покрыты досками, бяхуть бо борци стояще во бронех и стреляюще, а кормника 2 беста, един на корме, а другый на носе, и амо же хотяхуть, тамо же поидяхуть, не обращающе лодьями. Гюрги же со Ольговичи хотяще поступити вниз к Витичевьскому броду, не смеющим же им пустити лодей мимо Киев, но пустиша и в озеро Долобьское, и оттуда волочиша и берегом в Золотьчю, по Золотьче же внидоша в Днепр лодье их". ПСРЛ, I, 143.

Золотчей называлась одна из рек, впадающих в Днепр против Kиeвa (Щекатов, II, 649).

ЗУБРЬЯ р. в Галицкой обл.

1213. "Во время осады Городка... Мьстиславу стоящю на Зубрьи". ПСРЛ, II, 161.

Зубрья (Zubrza) р. Галиции, берет начало близ Львова и с юго-запада вливается в Днестр.

ЗУБЦОВ (Зубчев, Зобцов) гор. в Переяславской обл.

1215. "Поиде Мьстислав от верховья Волги и вьзя Зубчев, и быша на Возузе". ПСРЛ, III, 34.

1248. "У Зубцова победиша Литву Суждальскый князь". ПСРЛ, I, 201; VII, 159. О том же: "и победиша их (Литву) изупцова" в Ник. лет., III, 31.

1297. "Срублен бысть в Тверском княжении город Зобцов". Ник. лет., III, 95.

Зубцов уездный город Тверской губ. на р. Волге.

ЗУДЕЧЕВ гор.

В списке городов показан в числе волынских вместе с Холмом. ПСРЛ, VII, 240. Ср. Жидичев.

ЗЪПИШЬ гор. в Галицкой обл.

1211. "Король Андрей сняся с Лестьком в Зъпиши". ПСРЛ, II, 160.

Не имеет ли эта местность отношения к Спижской земле Польской Истории, которой название теперь не может быть объяснено с достоверностью?

ЗЬЯТО (Зято) озеро.

1253. "Послаша сторожи Литва на озере Зьяте и гнаша через болота до реки Щарве". ПСРЛ, II, 188.

ИВАНОВ гор.

В списке городов в числе киевских: "на Метлице Иванов". ПСРЛ, VII, 241.

Ср. Иван уроч. в Киевской обл.

ИВАН уроч. в Киевской обл.

1151. "Изяслав с братьями стояхуть вси у Ивана". ПСРЛ, II, 59. Выше сказано, что они стояли у Мирославского села на Витичеве. ibid. Ср. Иванов гор.

ИВАН гор.

В списке городов в числе волынских: "Иван на Стыре". ПСРЛ, VII, 240.

ИВАН пог. в Новгородской обл.

1137. "Оурядил есмь аз... Святеи Софии... с даромь три сорочькы". Уст. кн. Свят., Рос. Достоп. I, 85.

ИВАНЫ ДЕРЕВНИ вол. Коломенская в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича отданы сыну его князю Семену. СГГиД, I, 31.

Ивановское село в Дмитровском уезде к северо-западу от Дмитрова; Ивановское сел. в Кашинском уезде, Ивановское сел. в Звенигородском.

ИВЛА р. в Киевской обл.

1190. "Половци же, видевше стада своя взята и жены и дети, стъснувше, вобрьдоша во Днепр, и постигоша и на Ивле во 3 день от Днепра". ПСРЛ, II, 140.

1193. "...и быша (pyccкиe князья) на Ивле на реце Половецкой". ПСРЛ, II, 142-143.

Щекатов ("Словарь", II, 692) полагает р. Ивлу на Киевской стороне Днепра выше порогов и считает ее притоком Днепра.

ИГНАЧЬ КРЕСТ уроч. в Новгородской обл.

1238. "Гоняшася окаяньнии безбожници (татары) от Торжку Серегерьскым путем, оли и до Игнача Креста... за сто верст до Новагорода". ПСРЛ, III, 52; VII, 143.

ИГОРЕВ БРОД уроч. в Переяславской обл.

1160. "Изяслав же с Половци (возвращаясь в Вырь) отъехаша в поле... доиде Игорева броду". ПСРЛ, II, 87 (у Карамзина, II, пр. 396 - Игорева города).

ИДША (Ишна) р. в Ростовской обл.

1213. См. Ростов. ПСРЛ, VII, 119.

Карамзин (II, пр. 154) объясняет Идшу р. Вексою, которая, вытекая из Ростовского озера, соединяется с р. Устьем и составляет Которость.

ИЕРУСАЛИМ гор.

В списке городов Иерусалим гор. показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

ИЖЕСЛАВЛЬ гор.

В списке городов показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Ижеславль сел. в Михайловском уезде Рязанской губ. на р. Проне, ниже впадения в нее р. Локны.

ИЖОРА (Жжора) р. в Новгородской обл.

1240. "Приидоша Свеи в силе велице... и сташа на Неве устье Ижоры". ПСРЛ, III, 52. "... бе никто мужь старейшина в земли Ижорской, именем Пелгуй, поручена же бысть ему стража морскаа". ПСРЛ, VII, 147.

1270. см. Руса.

Ижора p., левый приток Невы, впадающий в нее в 23 верстах от С.-Петербурга.

ИЖМА р. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. "Се купи Василей Филимоновичь... у Федоры у Григорьевы дочери... село земли на Ижьме Фофаньское, отчину ея двор и дворище, орамыи земли, и с притеребы, и пожни, и путики того села, и перевесища того села, и полешии лесы, и бобровыи ловища, и в тоне участок, у Ижемьскаго кола шестая часть, со всими угодьи, где ни есть, все без вывета... А дал Василей Филимонов (на той земле)... девять сороков белъки, а пополонка куря". Новг. купч. XIV-XV ст. Акт. Юрид. 112. "Се купи Киоприан Павлов сын у Павла у Григорьева сына, на Ижме село земли, оцину его Букаркинское: двор и дворище, и орамые земли, и пожни, и притеребы, и в сорки перевесища, и Патриев остров, усть Ижми реки кол, рыба ловити, и коловая пожня, и лешебныя лесы, и со всеми угодьи... А дал Куприан Павлов сын... на всем на том девять сороков белки, а пополонка десять пузов жита семенного. А на то послухи: (след. имена)", ibid.

Ижма р. Архангельской губ., левый приток Печоры.

ИЗБОРСК (Изборк, Избореск) гор. в Полоцкой обл.

862. "Рюрик седе в Новегороде, а другой Синеус на Белеозере, а третий Изборьстке Трувор". ПСРЛ, I, 9.

1241. "Взяша Немци город Изборск... и прииде весть во Псков". ПСРЛ, VII, 140.

1303. "Изборск поставлен бысть на новом месте". ПСРЛ, IV, 183.

1308. см. Норова.

1330. "Псковичи поставиша город камень на гopе на Жораве". ПСРЛ, V, 12.

1341. см. Камень.

1342. см. Мекужицкое поле. "...и стояша Немци под Изборском 10 дней и воду у них отъяша; соблюдением же Святыя Троица и молитвою Святаго Николы отъидоша прочь". ПСРЛ, VII, 208; III, 81.

В списке городов Изборский Камень показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Изборск сел. Псковской губ. и уезда к юго-западу от Пскова по Рижской дороге.

ИЗБОРСКО гор.

В списке городов в числе волынских: "на реце Соленей Изборско", ПСРЛ, VII, 241.

ИЗВОЛИЯ р.

1245. См. Завихвост.

ИЗВОЛИН гор.

1251. "Данил... поем... сына своего Лва и митрополита, иде к Королеви во Изволин, и поя дщерь его сыну си жене". ПСРЛ, II, 185.

ИЗГОИ уроч. в Псковской обл.

1341. см. Остров. "Послаша (псковичи) к Островичем: хотели воевати Латыголу; и яшася Островичи, и срок соркоша, где соиматися во княжи село на Изгоях". ПСРЛ, IV, 187.

ИЗЪКОРОСТЕНЬ (Искоростень) гор. в Древлянской земле.

946. "Ольга же устремися с сыном своим на Искоростень град. (Легенда о том, что древляне дали Ольге откуп по 3 голубя и по 3 воробья от двора)... Голуби же и Воробьеве полетеша во гнезда своя, ови в голубники, врабьеви же под стрехи, и тако възгорахуся голубници, ово клети, ово веже, ово ли одрины, и не бе двора, иде же не горяше, и не бе льзе гасити, вси бо взгорешась". ПСРЛ, I, 23.

Искорость сел. Овручского уезда Волынской губ. на р. Уше.

ИЗЬСК см. Выизьск.

ИЗЯСЛАВЛЬ гор. в Смоленской обл.

1150. Упоминается в уст. гр. смол. еписк., Доп. к Актам Ист., I, 8, в числе платящих подгородие; но все, что относится к нему, в грамоте вытерто.

ИЗЯСЛАВ (Литовский) гор. в Полоцкой обл.

1126. "О сих же Всеславичех сице есть, яко сказаша ведущие, преже: яко Рогволоду держащю и владеющю и княжущю Полотьскую землю, а Владимиру сущю Новегороде, детьску сущю еще и погану, и бе у него Добрыня воевода, и храбор и наряден мужь, и сь посла к Роговолоду и проси у него дщере за Володимера... (Получив известный отказ) Володимер с Добрыней... поемша вои и идоша на Полтеск, и победиша Рогволода (который бежал в Полоцк; Полоцк был взят, Рогволод убит, а Владимир женился на его дочери)... и нарекоша ей имя Горислава и рода Изяслава... (После попытки убить мужа, Владимир по совету бояр)... устрои город и да има (Гориславе с сыном) и нарече имя городу тому Изяславль". ПСРЛ, I, 131.

1159. "Рогъволод... въда Изяславль Брячиславу... а Всеволоду да Стрежев". ПСРЛ, II, 83. "Всеволодь же затворися в Изяславли и (новгородцы с псковичами) оступиша в городе". ПСРЛ, II, 83.

Заслав небольшое сел. Минской губ. и уезда, на одном из притоков Свислоча, к северо-западу от Минска.

ИЗЯСЛАВЛЬ гор. в Волынской обл.

1240. см. Лодяжин.

Заслав (Волынский) уездный город Волынской губ. на левом берегу Горыни.

ИКШИН остров в Новгородской обл.

XIV-XV ст. "Се купил Филипей Семеновиць у Ульяне, у своей жены, и у ее у зятя у Нафлока, землю Сенькинскую на Икшине острове, и двор за рекою и в Нарьи пожни, от Ермолини межи до Игуменовы, с притеребы, и плоскую веретею, и починки свои, чертежища свои, всю свою треть Икшина острова и Пусевиц Исток, и перевесища, опричь дву Ермолиных участков. А даль им на них Филипей два рубли, да овцу пополонка, по старой купли, по Семенове грамоте... А на то послухи: (след. имена)". Новгородск. купчая XIV-XV ст. Акт. Юрид., 117. "Се купи игумен Михайливский Лука и староста Михайловский, у Микулы, у Сидорова, участка половину земли на Икшине острове, на Луготине пожни, цим владел Сидор, а дали на тое земли и на тых пожнях полчетверти сорока белки, Михайловских кун, да овцу пополонка, а купиша святому Михаилу одерень (след. имена)". ibid.

ИЛЬМЕРЬ озеро в Новгородской обл.

См. Варяжский путь.

1248. см. Новгород Великий.

Ильмень озеро в Новгородской губ.

ИНЖИРЬ БРОД уроч. в Киевской обл.

1183. "...идущю же ему (Святославу) по Днепру и ста ту, иде же нарицаеться Инжирь брод". ПСРЛ, II, 127.

Арцыбашев (II, 1437) полагает его между Переволоченской и Борисоглебской крепостями в Екатеринославской губ.

ИНЕВА р. см. Кременец.

ИРПЕНЬ р. в Киевской обл.

1159. В грамоте Андрея Боголюбского (см. Василев, 1159). "Придал же есми от своего произволенья к тому (Печерскому) монастырю нашему двор свой высокий на горе над речкой Ирпенью и над прудом, на той же речце, и с нижним прудом, на том же Ирпени реце со всею челядью, поробками, и говяды, и с тем двором высоким село мое Домоселицу со всеми с людьми и их пошлинами, десятинами, с пашень, пчол и говяд, как и в Василеве; также сельцо, с путными бояры Борисом, Ивашком, Васильем, Козьмою Мелковичи и с детми их, там же над животоком речкою Жаркою в одном oбpyбе с Домоселицею, обапол реки Ирпеня и животоку Жарки, которая входить в реку Ирпень. Тут же под селом Домоселицею с польми и сеножатьми, лесами, дубровами, и борами, как само в ceбе в давних гранехь своих и теперь предержит и стоит".

ИРПЕНЬ р. Киевской губ., берет начало в Сквирском уезде, протекает через Васильковский и в Киевском впадает в Днепр.

ИПЕРЬЦ см. Неперьц.

ИРИНИНСКОЕ (Орининское) село в Московской обл.

1328. По завещанию великого князя Ивана Даниловича отдано сыну Семену. СГГиД, I, 33.

ИСА р. см. Исляне.

ИСАДЫ остров в Болгарской земле.

1182. "Бысть идущим (князьям) на Болгары, поидоша на место, идеже остров, нарицаемый Исаде, в устье Цевце". ПСРЛ, II, 125; I, 165.

1220. "Князья... сняшася вси на Волзе, на усть Оки и бывшим им на Исадех противу Ошлю и выидоша на берег". ПСРЛ, VII, 126. "...Святослав на возвратном пути... минувше Исады и ста на устье Камы". ПСРЛ, VII, 127.

Ходаковский в Рус. Ист. Сб., I, 12 указывает на две местности под именем Исады: Исады на Волге в 5 верстах от сел. Лыскова в Макарьевском уезде Нижегородской губ. ниже устья р. Керженца, и Исады при устье Цевки (теп. Цивиль р. Чебоксарского уезда. См. Цивка). Но по смыслу летописного указания (1220) Исады должны быть ниже устья Камы, в противном случае в Воскр. лет. подобная же ошибка в показании, о каких см. Василев гор. в Галиции, и Хортица, 1233.

ИСАДЫ гор. в Рязанской обл.

1217. "Снемшимся им всем на Исадех, на поряд, Изяслав, Кюр Михаил, Ростислав, Святослав, Глеб, Роман, Инъгварь же не ycпе приехати к ним. Глеб же Володимеричь, с братом позва я к собе, яко на честь пирения, в свой шатер... и яко начаша пити и веселитися, и ту абье проклятый Глеб с братом иземъша меча своя, начаста сечи преже князи, таже боляры и слуги их, много множьство, одинех князий шесть, а прочих боляр и слуг без числа изби". ПСРЛ, I, 186.

Исады на правом берегу Оки ниже Старой Рязани в Рязанской губ.

ИСАДЫ уроч. в Новгородской обл.

1328. "Емь... воевали бяху около озера (Ладожского) на Исадех и Олонье". ПСРЛ, III, 42.

Исады сел. С.-Петербургской губ. на правом берегу Волхова в 9 верстах ниже Старой Ладоги (у Ходаковского "Рус. Ист. Сб.", I, 17: между Ладогой и Медведкой в 13 верстах была пристань, по древнему Исады, с правой стороны Волхова, на устье речки Злитыни, где ныне Троицкий погост).

ИСАДЫ уроч. в Псковской обл.

1349. "Поставиша Немцы городок над Наровою против Исада (у Карамзина, IV, пр. 355 объяснено: пристани) Псковскаго". ПСРЛ, IV, 190.

ИСАКОВСКОЕ село в Новгородской обл.

XIV-XV. см. Ненокса.

ИСКОНЬ сел. в Смоленской обл.

1150. "...во Искони дани (княжеской) 40 гривен, а из того Святой Богородици и епископу 4 гривны". Уставн. грам. смол. еписк. Доп. к Актам Ист., I, 6.

Теп. есть Исконь речка Можайского уезда, впадающая в р. Москву.

ИСЛЯНЕ сел. в Новгородской обл.

1200. см. Черняне.

Жиcлина сел. в Старорусском уезде Новгородской губ. на р. Снеже, впадающей в Ловоть. Арцыбашев, II, 1653. Надеждин и Неволин (у Погодина, IV, 317) догадываются, что Ислина могла находиться в пределах Новгородской области с Литвой, и даже за этими пределами; в Себежском уезде Витебской губ. есть р. Иса, приток Великой.

ИСТОЖЕН гор. в Галицкой обл.

1260. "По приказанью Буранды... Лев розмета Данилов, Истожен..." ПСРЛ, II, 198.

Есть теперь м. Стенжица (Stеzica) на р. Вепре, недалеко от впадения его в Вислу.

ИШНА р. в Ростовской обл.

1214. См. Ник. лет., II, 316.

См. Идша р.

КАВАРНА гор.

В списке городов: "а на море (Черном): Карна, Каварна". ПСРЛ, VII, 240.

КАДОМ гор. в Рязанской обл.

1209. "Убиен бысть в Кадоме тысяцкий резанский Матвей Андреевичь". Ник. лет., II, 306.

Кадом село Тамбовской губ. Темниковского уезда на р. Мокше, при устье р. Вады.

КАЗАРЬ (Козарь) в Рязанской обл.

1147. См. Рязань. "В Рязани, во граде казари от иконы Святыя Пятница быша чюдеса и исцеления многа". ПСРЛ, IX, 176.

КАЛИУС гор. в Галицкой обл. (в Понизьи).

1241. "Данило, усяышав о приближении Татар из Угорской земли... хотя уставити землю и (от Щекатова) еxa до Бакоты и Калиуса... (оттуда) посла дворечкого на Перемышль". ПСРЛ, II, 180.

Калюс м. в Подольской губ. на р. Днестре, при впад. в него р. Калюсика, на самой границе Летичевского уезда.

КАЛКА (Калки, Калак) р.

1224. "Князи русстии поидоша за Днепр... идоша 9 дний и заидоша за Калак реку". ПСРЛ, III, 40. О том же в ПСРЛ, II, 164.

1226. см. в ПСРЛ, IV, 28; VII, 77.

Калец р. которая вместе с Калмиусом впадает в Азовское море.

КАЛАКША (Колакша, Колахша, Кулакша) р. в Суздальской земле.

1176. "...иде Мьстислав на Суждаль... и бишася за Калакшею, и ту победи Рязанце". ПСРЛ, III, 16.

1176. "Ярополк... перееха на р. Колкашу и... быша на поле Белехове... и вступи полк (противников) от Загорья..." ПСРЛ, II, 118.

1177. см. Прусскова гора. ПСРЛ, I, 162.

Колокша р. впадающая в р. Клязьму с правой стороны, несколько выше Владимира на Клязьме.

КАМА р. в Новгородской обл.

1220. "Василько Константиновичь... из Ростова полк посла, а другии с Устюга на врьх Камы". ПСРЛ, VII, 126.

Кама лриток Волги.

КАМЕНА МОГИЛА гор.

В списке городов в числе залесских: "Камена Могила на Дсне". ПСРЛ, VII, 241.

КАМЕНЕЦ гор. в Галицкой обл. (в Понизьи).

1235. "Придоша Галичане на Каменець и вси Болоховсции князе с ними и повоеваша по Хомору и поидоша к Каменцу". ПСРЛ, II, 174.

1139. "Князь Ярослав (Владимирович) иде к Каменцу и град взя, а княгини Михайлову со множством полона приведе во свояси". ПСРЛ, VII, 144; Ник. лет., III, 5.

Каменец губ. гор. Подольской губ. на р. Смотриче.

КАМЕНЕЦ гор. в Волынской обл.

1195. см. Перемиль.

1240. "...Вземшю же Батыю город Киев, и прииде к городу ко Лодяжну... оттоле же прииде к Каменцу... и взять его: видев же Кремянец, град Данилов" и пр. ПСРЛ, VII, 145. "...и приде Каменцю, Изяславлю, взят я..." Ник. лет., III, 6.

1276. см. Каменець Литовский.

Камень Каширский м. в Ковельском уезде Волынской губ. в 50 верстах от Ковеля. О Камне Каширском известие у Балинского, II, 893.

КАМЕНЕЦЬ ЛИТОВСКИЙ гор. в Волынской обл.

1276. "Троидений... воева около Каменца, Володимер же противу тому послав взя у него Турийск на реце на Немне, и селa около него пойма... И по сем вложи Бог во сердце мысль благу князю Володимерови, нача coбе думати, абы кде за Берестьем поставити город. И взя книги пророческыя, да тако coбе во сердци мысля, рче: Господи Боже сильний и всемогий своим словом вся созидая и разстрая! што ми, Господи, проявишь грешному рабу своему? И на том стану розъгнув же книги и выняся ему пророчьство Исаино... Князь же Володимер от сего пророчьства уразуме милость Божию до себе и нача искати места подобна, абы кде поставити город. Си же земля опустила по 80 летех, по Романе... И посла Володимер мужа хитра, именем Алексу, иже бяше при отце его многы городы рубя, и посла и Володимер с тоземьци в челнах возверх pекы Лосны, абы кде изнайти таково место город поставити; се же изнашед место таково и приеха к князю и нача поведати. Князь же сам еxa с бояры и слугами, и улюби то над берегом р. Лысны, и отереби е, и потом сруби на нем город, и нарче имя ему Каменець, за не бысть земля камена". ПСРЛ, II, 207.

Под 1288: "князь же Володимер в княжении своем многы городе сруби, по отци своем: сруби Берестие, и за Берестием сруби город Каменець... созда же в нем столп камень высотою 17 сажней, подобен удивлению всем зрящим нань; и церковь постави Благовещения Св. Богородицы", ibid. 222.

Каменец Литовский м. Гродненской губ. на р. Льстне (Лесне).

КАМЕНИЧИЩЕ уроч. в Новгородской обл.

1136. см. Терпужский острог.

КАМЕНИЧЬСКОЕ село в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича Калиты отдано сыну его князю Ивану Ивановичу. СГГиД, I, 32.

Теп. есть село Каменка в Рузском уезде Московской губ. к северу от Рузы и с. Каменское на границе Боровского уезда (Калужской губ.) с Подольским (Московской губ.).

КАМЕНЬ (Камль) уроч. в Псковской обл.

1238. "Псковичи избиша Москву и Камне засадно". ПСРЛ, V, 10.

1341-1342. "Они же перебродишася и сташа станом на Камне". ПСРЛ, V, 223. "...на Коломне". Ник. лет., III, 177. См. Изборск.

По замечанию Ходаковского место Камень было в области Псковской на р. Великой (у Карамзина, III, прим. 346, стр. 122). Есть теп. Каменка в Псковской губ. на границе с Полоцкой, влево от р. Великой.

КАМЛЬ см. Камень.

КАНЕВ гор. в Киевской обл.

В Патерике Печерском: Через десять лет по смерти Феодосия, иконописцы, пришедшие из Константинополя, говорят: "еще приплыхом лодиею в Канев... Заутро же воставше обретохомся близь Треполя".

1144. "Заложена бысть церкви Каневская Всеволодом, князем Ольговичем". ПСРЛ, I, 136. В Ипатьевской лет.: "...церковь Св. Георгия". ПСРЛ, II, 21.

1186. Князь Святослав, задумав идти на половцев, собрал князей в Kиеве "и выступиша к Каневу". ПСРЛ, I, 168.

В списке городов показан в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Канев уездный город Киевской губ. на Днепре.

КАНЕВ село в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича Калиты отдано князю Семену Ивановичу. СГГиД, I, 31.

КАНИН уроч. в Черниговской обл.

В Слове о Полку Игореве: "Бориса же Вячеславича слава на суд приводе, и на Канину зелену пополому постла, за обиду Ольгову".

1152. см. Гуричов. ПСРЛ, I, 141. см. Глухов. ПСРЛ, IX, 141.

Не разумеется ли здесь луг под Черниговым, наэывавшийся Каниным?

КАПИЧЬ уроч. в Киевской обл.

980. "...стояше Володимер обрывся на Дорогожици межи Дорогожичем и Капичем". ПСРЛ, I, 32; V, 111. "...есть ров и до сего дне (до XII ст.)". ПСРЛ, I, 32; II, 24.

КАРНА гор. см. Каварна.

КАСАРОВ ручей в Новгородской обл.

До 1146. см. Вологда.

КАСОПЛЕ (Касъпле, Каспле) озеро в Смоленской обл.

1198. "Ходи князь Ярослав с Новгородци... к Полотьску и усретоша Полоцяне с поклоном на Касъпле озере". ПСРЛ, III, 24. (см. Каспля сел.).

КАСПЛЯ село в Смоленской обл.

1150. "...а в Каспли (княжеской дани) 100 гривен, а из того епископу взяти 10 гривен". Уст. грам. смол. еписк. Доп. к Актам Ист., I, 6.

Каспля слобода в Поречьском уезде к северо-западу от Смоленска, при реке того же имени, впадающей в Двину.

КАШИН гор. в Тверской обл.

1287. "Князь великий Дмитрий иде к Твери ратью, а князь Михаило Ярославичь поиде противу ему и бывшим им у Кашина". ПСРЛ, VII, 179.

1289. ПСРЛ, IV, 44.

1326. "Князь Иван Даниловичь с Татарами... взяша град Тверь и Кашин и протчая грады тверския и власти". Никон. лет., III, 138.

Кашин уездный город Тверской губ. на р. Кашинке, впадающей в Волгу с левой стороны, в 10 верстах от города.

КЕГОСТРОВ уроч. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. "Се купил Игумен Лука у Святого Михаила... землю на Кегострове, две трети села Святому Михаилу... А дал на ней три рубли, да овцу пополонка... А завод той земли по Нюре, а в другой стороне по Офонасове курье, в Двину. А на то послухи: (следуют имена)". Новгор. купчая XIV-XV ст. Акты Юрид., 116.

Остров на Белом море, при устье Cеверной Двины.

КЕГРЕЛЬ пог. в Новгородской обл.

1137. "Оурядил семь аз... Святой Софии... на Кегреле 3 сорочькы". Устав князя Святослава, Русск. Дост., I, 84. См. Кегрольский волок.

КЕГРОЛЬСКИЙ ВОЛОК пог. в Новгородской обл.

1328-1340. "Приказал есмь Печерскую сторону Михаилу, а погост Кегрольский волок ведает Михаила по пошлине". Акты Арх. Эксп., I, № 2. (Грам. великого князя Ивана Даниловича).

КЕРЖАЧЬ (Киржачь) уроч. в Московской обл.

1328. "...село на Кержачи", см. Монастырь Александровский.

Кержачь заштатный город Владимирской губ. на р. Клязьме.

КЕХТА МАЛАЯ уроч. в Новгородской обл.

XIV-XVI. "Се купи Михаиле Охромеевичь у попа у Ортемья, село в Кехте в Малой, двор и дворище, на горе орамы земли, и притеребы, и в острове орамыи земли, и пожьнте, и pелища, и притеребы, и тони, и прикупъныи земли, и ловища всякии того села... и да на том попу Ортемью Есипову девять сороков белке, а теличу пополонка... А на то послухи: (следуют имена)". Новгор. купч. XIV-XV. см. Акты Юрид., 112.

КЗА р. в Ростовской обл.

1177. см. Липица.

Гза р. Владимирской губ. Юрьевского уезда впадает в Колокшу с левой стороны близ Юрьева Польского. См. Авдова гора.

КИДЕКША (Кидешка) сел. в Суздальской земле.

1159. "Борис Юрьевичь был похоронен в церви Бориса и Глеба, юже бе создал Дюрги (Долгорукий) на Нерли, в Кидекши, иди же бе становище св. мученику Бориса и Глеба". ПСРЛ, II, 82.

1203. "Преставися Борисковна в Кидекши и положена бысть в церкви Бориса и Глеба, посторонь отца и матере, именем Ефросинья". ПСРЛ, I, 175.

1205. "Константин Всеволодовичь... иде в Новъгород, и проводиша его братие его до реки Кидешки счестию и прииде в Новгород". Ник. лет., II, 289.

1239. "Священа бысть церковь Бориса и Глеба в Кидекши". ПСРЛ, I, 200.

"Суздальскаго уезду в Опольской десятине от Суздаля на восток, разстоянием 3 версты на берегу р. Нерли село именуемая Кидекша". Записки Истор. и Геогр., рукопись Рум. Музея. У Востокова "Опис. Pyм. Муз.", стр. 223.

КИДЕШКА см. Кидекша под 1205.

КИЛИЯ гор.

В списке городов показан в числе подунайских. ПСРЛ, VII, 240.

КИЕВЕЦ городище на Дунаe.

"...идущи же ему (Кию) въспять, приде к Дунаю, возлюби место, и сруби градок мал, хотяще сести с родом своим, и не даша ему близь живущии, еже и до ныне наричуть Дунаици городище Киевець". ПСРЛ, I, 4.

КИЕВ гор. в Киевской обл.

До IX ст. "...Оньдрею учащю в Синопии и пришедшю ему в Корсунь, увиде, яко из Корсуня, близь устья Днепрьское, въсхоте пойти в Рим, и приде в устье Днепрьское, оттоле поиде по Днепру горе, и по приключаю приде и ста под горами на березе. Заутра въстав и рече к сущим с ним учеником: "видите ли горы сия? яко на сих горах возсиясть благодать Божья, имать град велик быти и церкви многи Бог въздвигнути имать". Въшед на горы сия, благослови я, постави крест и помоливъся Богу, и сълез с горы сия, иди же после же бысть Kиeв и поиде по Днепру горе..." ПСРЛ, I, 4. "...Поляном же живущем особе и володеющем роды своими, иже и до сее братье бяху Поляне, и живяху кождо с своим родом и на своих местех владеюще кождо родом своим. Быша 3 братья, единому имя Кий, а другому Щек, а третьему Хорив, сестра их Лыбед. Седяще Кий на горе, где же ныне увоз Боричев, а Щек седяще на горе, где ныне зоветься Щековища, а Хорив на третьей горе, от него же прозвася Хоревица, и створиша град, во имя брата своего старейшаго и нарекоша имя ему Киев. Бяше около града лес и бор велик, и бяху ловяща зверь; бяху мужи мудри и смыслени, нарицахуся Поляне, от них же есть Поляне в Киеве и до сего дне. Ини же не сведуще рекоша, яко Кий есть перевозник был; у Киева бо бяше перевоз тогда с оноя стороны Днепра; тем глахолаху: на перевоз на Kиeв", ibid.

882. "Придоста (Олег и Игорь) к горам к Киевским, и увиде Олег, яко Оскольд и Дир княжеста, похорони вои в лодях... приплу под Угорское... и убиша Аскольда и Дира, несоша на гору, и погребоша и на горе, еже ся ныне зоветь Угорское, кде ныне Олмин двор; на той могиле поставил Олъма церковь святаго Николу, а Дирова могила за святою Ориною". ПСРЛ, I, 10.

898. "Идоша Угри мимо Киев горою, еже ся зоветь ныне Угорское, пришедше к Днепру и стара вежами; беша бо ходяще, аки се Половци". ПСРЛ, I, 10.

945. "Заутру призва Игорь слы (греческие) и приде на холм, кде стояше Порун... и ходи Игорь роте и люди его... а хрестеяную Русь водиша роте в церкви святаго Ильи, яже есть над Ручаем конець Пасынъче беседы и Козаре: се бо бе сборная церкви". ПСРЛ, I, 23.

912. "И плакашася по нем (по Ольге) вси людие плачем великом и несоша и погребоша и на горе, иже глаголется Щековица; есть же могила его до сего дни, словеть могила Ольгова". ПСРЛ, I, 16.

945. "И послаша Деревляне лучьшиe мужи числом 20 в лодьи к Олзе, и присташа под Боричевым в лодьи. Бе бо тогда вода текуще въздоле горы Киевьския, и на Подольи не седяху людье, но на горе, град же бе Киев, иде же есть ныне двор Гордятин и Никифоров, а двор княжь бяше в городе, иде же есть ныне двор Воротиславль и Чюдин, а перевесище бе вне града, и бе вне града двор другый, иде же есть двор Демьстиков, за святою Богородицею над горою двор теремный; бе бо ту терем камень". ПСРЛ, I, 23.

955. Ольга говорит греческому послу: "аще ты такоже постоиши у меня в Почайне, яко же аз в Суду". ПСРЛ, I, 26.

968. "...Отступиша Печенези от града, и не бяше льзе коня напоити, на Лыбеди Печенези". ПСРЛ, I, 28.

980. "Владимир поставил на холме за теремным двором кумир Перуна древяна, а главу его сребряну, а ус злат, и Хърса, Дажьбога, и Стрибога, и Симарьгла, и Мокошь, жряху им, наричюще я богы... и оскверниша кровьми земля русска и холм от". ПСРЛ, I, 34.

983. "Беше некто человек Божий един Варяг и бе двор его, иде же есть церкви св. Богородицы, юже съдела Володимер". ПСРЛ, V, 113.

988. "Перуна же (см. 980) повеле (Владимир) привязати коневи к хвосту и влещи с горы по Боричеву к Ручаю". ПСРЛ, I, 50.

1036. "...бе Печенег без числа... Ярослав выступи из града и исполчи дружину... Сташа пред градом, Печенези приступати начаша, и съступишася на месте, иде же стоить ныне святая Софья, митрополья русская; бе бо тогда поле вне града". ПСРЛ, I, 65. "...и побегоша печенези разно, и не ведяхуся камо бежати, тоняху в Сетомли, ине же в инех реках...", ibid.

1037. "Заложи Ярослав город велики Киев, у него же града суть Златая врата; заложи же и церковь святыя Софья, митрополью и по семь церковь на золотых воротех святое Богородице Благовещенье, посем святаго Георгия монастырь и святыя Ирины". ПСРЛ, I, 65.

1067. "...и створиша (киевляне) вече на торговищи (вече было на Подоле)... идоша на гору с веча". ПСРЛ, I, 73.

1068. "Изяслав же възгна торг на гору". ПСРЛ, I, 75.

1096. "Привезоша и (Тугоркана) к Киеву, и погребоша и на Берестовом межи путем идущим на берестовое и другим, идущим в монастырь". ПСРЛ, IX, 126.

1146. "И пояша (киевляне) Игоря в Киев, иде с ними под Угорьский... Игорь... созва Кияне вси на гору на Ярославль двор... и пакы скопишася вси Кияне у Туровы божници... (киевляне) устремишася на Ратьшин двор грабить и на мечники..." ПСРЛ, II, 22.

1146. "И прииде Изяслав ко валови, идеже есть Надово озеро у Шелвова борку и ту ста полкы подле вал с сыном своим Мьстиславом; Кияне же особно сташа в Олговы могылы, многое множьство. Стоящим же еще полком межи собою, и видив Игорь и вси его вои, оже Кияне пославшеся, и пояша у Изяслава Тысячкого и с стягом и приведоша и к собе, и потом переехавше Берендичи через Лыбедь и взяша Игоревы товары, перед Золотыми вороты и под огороды, и то видив Игорь рече... (союзникам своим): поедите... в своя полки, и како ны с ними Бог разсудить... приехав же Улеб в свой полок, такоже Иван, и поверга стягы, и поскочи к жидовьскым воротом. - Видив же то Игорь и Святослав и сыновець его Всеволодичь, не смятошася, но пойдоша противу Изяславу, и не льзе бе им доехати Надовом озером и пойдоша на верхь озера, и ту быша им пророви от озера, а другии из Сухое Лыбеди, и ту ся стесни полци... въехаша Берендици взад полку с саблями, и почаша я сечи, и ту побеже Игорь и Святослав в Слудовы Дорогожьчьския. Изяслав же... въеха в не в бок им и начаша сечи, и разлучишась друг от друга, и с Игорем же не бе кто отлучася; и вбеже Игорь в болото Дорогожичьское, и угрязе под ним конь... а Всеволодичь Святослав вбеже в Киев в Святей Орини в монастырь и ту и яша, идоша до них (бежавших союзников Игоря) до Вышегорода и до Днепра, до устья Десны, и до перевоза до Киевскаго". ПСРЛ, II, 24.

1147. "И еха Володимер к Митрополиту, повабя Кыяны, и придоша Кыян много множьство народу, и седоша у святой Софьи... и... кликнувше поидоша убить Игоря. И Володимер вслед на коня погна, и идяхуть людье по мосту убити Игоря, он же не мога их минути, увороти коня на право мимо Глебов двор; и ускориша Кыяне перед Володимером, и яша Игоря в церкви стояща по обычаю на обедни у святаго Феодора, и емше и поведоша из монастыря. И срете и Володимер в воротех монастырских, и рече Игорь возря: ох брате, камо?.. Володимер же вомча Игоря во двор матере своея, затвори ворота, а Игоря пусти на Кожюховы cени... и выломиша (киевляне) ворота, и вшедше в двор узреша Игоря в сенех, и разбиша сени о нем, и сомчаша и с cений, и ту убиша конець всход... Игоря поверзъше за нозе, волокоша и сквозе Бабин торжек до святое Богородици, и ту... возложьше и на кола, везоша и на Подолье... и повеле Лазарь взяти Игоря и понести и в церковь святаго Михаила, в Новгородьскую божницю, и ту положиша и в гроб, ехаста на гору... и отпе (Ананий, игумен монастыря Св. Феодора) над ним обычныя песни и везе и к святому Симеону". ПСРЛ, I, 137-138.

1148. На Днепре, у Выдобича, против святого Михаила, был остров, на котором в 1148 году великий князь Изяслав встречал Константина Юрьевича. ПСРЛ, II, 41.

1150. "...приде Володимир Галичьской к Олгове могыле, такоже и Дюрги пpиехa к нему... и ту ся целоваша... у Сетомля на болоньи". ПСРЛ, II, 51.

1150. После битвы на Стугне "...Владимирко ста у Kиeвa у теремца". ПСРЛ, VII, 48.

1151. "...Вячеслав же, Изяслав и Ростислав поидоша от Треполя Kиeвy чрез Борок. Якоже идуща Вячеслав, Изяслав не хотяща в город, стаста товары перед Золотыми вороты у Язины, а Изяслав Давидовичь ста межи Золотыми вороты и межи Жидовьскими, противу Бориславлю двору, а Ростислав с сыном Романом ста перед Жидовскими воротами (см. 1146)... а Городенский Борись у Лядьских ворот, Кияне же всими своими силами, и на конех и пеши, и тако сташа, а промежи князи семо сташа от Вячеслава, от Изяслава поправу, оли до Изяслава и до Ростислава, а оть Ростислава, оли и до Олговы могилы, а по леву Вячьслава и Изяслава оли до Лядьских ворот, и тако сташа около всего города многое множество... Вячеслав же Изяслав и Ростислав повелеша Володимеру (пришедшему с берендеми из Торчина) с Берендеи, и с вежами, и с стады их пойти ко Олгове, и сташа межи дьбрьми от Олговы оли и в огород святаго Иоана, а семо оли до Щковице, a Koyeв и Торчи и Печенези туда сташа от Золотых ворот по тем огородом до Лядьских ворот, а оттоле оли и до Клова, и до Берестоваго и до Угорьских ворот и до Днепра". ПСРЛ, I, 60.

1151. Вячеслав, дядя великого князя Изяслава, поселился в Киеве на великом дворе, а Изяслав под Угорьским. ПСРЛ, I, 145.

1151. "...приде Дюргий к Киеву, и ту сташа полкы по оной сторони Лыбеди и начаша битися о Лыбедь. Андрей же Гюргевичь и Володимер Андреевичь... переехаша Лыбедь; они же переехаша, иде же есть Сухая Лыбедь... и стреляющим же ся им до вечера о Лыбедь, а инии переехаша и на болоньи (см. 1169) бьяхуться противу Вячьславлю полку и Изяславлю, а другии противу Лядьским воротом, на песцех, бьяхутся". ПСРЛ, II, 61. См. Золотча р.

1158. Упоминаются два двора Юрия суздальского: один красный (где всегда были князья), другой за Днепром, "его же звашеть сам раем"; сверх того, в городе был Васильков двор сына его. ПСРЛ, II, 81.

1160. "Половци вьездяху в город, просекаюче столпии, и зажгоша двор Лихачев попов и Радьславль". ПСРЛ, II, 90. "...и побегоша Берендичи (защищавшие город) к Угорскому, а друзии к Золотым воротам..." ПСРЛ, VII, 74. "...Ростислав стояше... подле столпье, - загорожен бо бяшеть тогда столпьем, от горы оли и до Днепра". ПСРЛ, II, 90.

1161. Ростислав, узнав, что новгородцы заключили его сына, велел захватить новгородцев, бывших тогда в Kиеве "...и уметати е у Пересеченскый погреб..." В одну ночь задохнулось в этом погребе 14 человек. ПСРЛ, II, 88.

1169. "Половцы... на болоньи от Днепра зажгоша двор тысячного Давыда а инех дворов 7 cгopе". ПСРЛ, II, 96. "Мстислав ста по Горе от бору", ibid.

1171. "Сняшася братья Вышегород и пришедше сташа на Дорогожичи под Святым Курилом Феодоровы недели и второе недели оступиша вьсь град Киев... Мьстиславу изнемогающю в граде... стояша 3 дни у города и снидоша всех князий дружина Серховицею и ринушася к ним доловь". ПСРЛ, II, 110.

1183. "Священа бысть церкы святаго Василия, яже стоить на Велицем дворе... создане ей бывши Святославом Всеволодичем". ПСРЛ, II, 128.

1197. Великий князь Рюрик создал церковь св. Василия на Новом дворе. ПСРЛ, II, 150.

1197. "Велики князь Рюрик заложи стену камену под церковью святаго Михаила, иже на Выдобычи". см. 1148. ПСРЛ, II, 152.

1202. "...еха наборзе со всеми полкы к Кыеву Роман, и отвориша ему Кыяне ворота Подольская, в Копыреви конци, и въеха в Подолье..." ПСРЛ, I, 176; VII, 107.

1203. "...створися велико зло в русстей земли, якого же зла не было от крещенья над Кыевом, напасти были и взятья, не якоже ныне зло се сстася: не токмо одино Подолье взяша (Рюрик и Ольговичи) и пожгоша, ино гору взяша, Митрополью святую Софью разграбиша, и Десятиньную святую Богородицю разграбиша, и монастыри вси, и иконы одраша, а иные поимаша, и кресты честныя, и ссуды священыя, и книгы, и порты блаженных первых князьи, еже бяху повышали в церквах святых, на память собе, то вся положиша coбе в полон". ПСРЛ, I, 176.

1240. "Постави Батый порокы городу, подле врат Лядьских, ту бо беаху пришли дебри". ПСРЛ, II, 177; V, 175. "...и выби (Батый) стену у Лядзких ворот; но гражане много тамо бишася сь Татары в той день, а в нощи окопашася около Богородици Десятиной, на церковше же полаты христиане и с товарами своими возбегоша, яко от тяжести полаты с ними завалишася". ПСРЛ, II, 339.

В списки городов: "город Киев древян на Днепре, а церкви святая Богородиця Десятинная каменная была о полутретьядцати връсех, а святаа Coфиa о двунадцати връсех". ПСРЛ, VII, 240.

Церкви и монастыри в Kиeве:

882. Церковь св. Николая. См. Киев 822.

882. Церковь св. Орины. См. Киев 882.

945. Церковь св. Илии, упоминаемая в договоре Игоря, стояла над Ручаем, конец Пасыньче беседы и Козаре. см. Киев 945. ПСРЛ, V, 102.

970. Св. София. См. Будутина весь.

983. "Беше никто человек божий, един варяг, и бе двор его, идеже есть церкви святыя Богородице юже сдела Володимерь". В "Сказании о Иоанне христианине и отци его, Христа ради убита за веру", в Соф. лет., ПСРЛ, V, 113.

988. "Постави (Владимир) церковь святаго Василья на холме, идеже стояша кумир". ПСРЛ, I, 50.

989. "По семь же Володимер живяше в законе хрестьянсте, помысли создати церковь пресвятыя Богородица, послав приведе мастеры от Грек. И наченшю же здати и яко сконча зижа, украси ю иконами, и поручи ю Настасу Корсунянину и попы Корсуньскыя пристави служити в ней, вдав ту все, еже бе взял в Корсуни иконы и съсуды и кресты". ПСРЛ, I, 52.

991. "Приидоша из Грек в Киев к Володимери каменосечци и создатели палат каменных". ПСРЛ, IX, 64.

996. "Володимер видев церковь свершену, вшед в ню и помолися Богу, глаголя: Господи Боже! призри с небесе и вижь... и помолившюся ему, рек сице: даю церкви сей святой Богородице от именья моего, и от град моих десятую часть. И положи написав клятву в церкви сей, рек, аще кто сего посудить, да будет проклят". ПСРЛ, I, 53.

1036. Св. Софья. См. Киев 1036, 1147.

1037. "...заложи (Ярослав) церковь святыя Софья, митрополью, и посем церковь на Золотых воротех святое Богородице Благовещенье, посем святаго Георпя монастырь и (см. 882) святыя Ирины". ПСРЛ, I, 65; IX, 80.

1072. "Совокупившеся Ярославичи, Изяслав, Святослав, Всеволод, митрополит же тогда бе Георги, епископ Петр Переяславскый, Михаил Юрьевскый, Феодосий жи игумен Печсрьскый, Софроний святаго Михаила игумен, Герман игумен святаго Спаса, Никола Игумен Переяславьскый и вси игумени... преложиша я в новую церковь, юже сдела Изяслав, яже стоить и ныне". ПСРЛ, I, 78.

1073. "В се же лето основана бысть церкы Печерьская игуменом Феодосьем и епископом Михаилом, митрополиту Георгию тогда сущю в Грьцех, Святославу Киеве седящю". ПСРЛ, I, 78-79.

До 1086. "...церкви святаго Дмитрия и святаго Петра". ПСРЛ, I, 88.

1089. "Священа бысть церкы Печерская святая Богородица". ПСРЛ, I, 89.

1108. "Заложена бысть церкы святаго Михаила Златоверхая Святополком князем в 11 иулия месяца, и кончаша трапезницю Печерьскагo монастыря при Феоклисте игумене, юже заложи повеленьем Глебовым, иже ю и стяжа... в се же лето кончаша верх святыя Богородица на Клове, заложеней Стефаном игуменом Печерскым". ПСРЛ, I, 120-121; IX, 141.

1124. "Бысть пожар велик Кыеве городе, яко погоревшю ему мало не всему; по два дни, по Подолью и по Горе, яко церквий единех изгоре близь 6 сот, се же бысть месяца июня в 23 и во 24, на Рожество Иоанна Предтечи". ПСРЛ, I, 128-129. В Ник. лет. (ПСРЛ, IX, 152) показано около 700 сгоревших церквей.

1128. "Мьстислав заложи камену церковь св. Феодора". ПСРЛ, I, 132. См. ниже под 1152 г.

1128. "Переяша церковь Дмитрия Печеряне и нарекоша ю Петра с грехом великим и неправо". ПСРЛ, I, 131.

1131. "Заложи церковь (Мьстислав) святая Богородица Пирогощею". ПСРЛ, I, 132.

1146. Турова божница. Монастырь св. Орины. См. Киев 1146.

1147. Церковь святого Михаила, поставленная новгородцами, и названная новгородскою, в отличие от Златоверхой. См. Киев 1147. Монастырь св. Симеона на конце города "бе бо монастырь Игоря Ольговича". ПСРЛ, II, 34.

1150. "Святослав Ольгович... перенесе мощи брата своего Игоря от св. Симеона, из Копырева конца в Чернигов". ПСРЛ, II, 58.

1151. Церковь св. Иоанна. См. Киев 1151.

1152. "Изяслав Мстиславичь... положен быть в церкви святаго Феодора в отца его (Мстислава) монастыри". См. выше 1128 г. ПСРЛ, IX, 201.

1183. Церковь св. Василия. См. Киев 1183.

1194. см. 1195.

1195. "...преставися князь Кыевский Святослав (Всеволодович) и положен бысть в монастыри в церкви святаго Кирила, юже бе создал отець его". ПСРЛ, I, 173. То же под 1194 в Ник. лет., II, 26.

1197. Церковь cв. Василия. См. Киев 1197.

1197. Церковь св. Михаила на Выдобычи. См. Киев 1197.

1289. "Преосвященны Максим Митрополит Киевски и всеа Руси, постави во Святой Софеи в Киеве Тарасия Игумена Монастыря св. Иванна Богослова в епискупы Ростова". Ник. лет., III, 87.

КИРЖАЧЬ см. Кержачь.

КЛЕВАНЬ (Колывань)

В списке городов Колывань (Клевань) показан в числе Волынских городов. ПСРЛ, VII, 240.

Клевань м. Ровенского уезда Волынской губ. к ceверу от Ровно, на одном из небольших притоков Горыни.

КЛЕКОВ см. Моклеков.

КЛЕЧЕСК (Клическ, Кельчьск, Кляцк) гор. в Волынской обл.

1127. ПСРЛ, I, 130.

1142. Всеволод Ольгович говорит братьям: "Братья моя! возмите у меня с любовью, что вы даю: Городець, Рогачев, Берестий, Дорогичин, Клическ". ПСРЛ, II, 19.

В списке городов Клеческ показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 240.

Клецк, м. Слуцкого уезда Минской губ., к югу от Несвижа.

КЛЕЩИНО озеро см. Переяславль 3алесский.

Плещеево озеро Владимирской губ.

КЛЕЩИН гор.

В списке городов Клещин показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

КЛИН гор. в Новгородской обл.

1131. "...Иде Всеволод на Чюдь и створися пакость: много добрых мужь избиша в Клине Новгородьць Генваря 23 в субботу". ПСРЛ, III, 6.

1234. см. Руса.

Это русский перевод эстонского слова Waija, или Wagja, как называется часть нын. Дерптского уезда.

КЛИН гор. в Московской обл.

1317. "Князь Великий Юрьи Даниловичь Московский поиде с Костромы к Ростову, а от Ростова поиде к Дмитрову, а из Дмитрова к Клину". Ник. лет., III, 113.

Клин уездный город Московской губ. на р. Cecтpе.

КЛИЧЕНЬ гор.

В списке городов Кличень показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Есть село Клишино Рязанской губ. Зарайского уезда на р. Смедве, в 35 верстах от уездного города.

КЛОВ уроч. в Киевской обл.

1108. "Стефан... состави собе монастырь недалече Печерскаго и церковь в нем камену сооруди во имя пресвятыя Богородицы, в память положения честных риз ея, по образу сущия в Константине граде". ПСРЛ, I, 121. То же в Патер. Печерск. в Житии Стефана. См. Киев.

Клов уроч. находилось между теп. Старым Киевом и Киевопечерской крепостью.

КЛЯНЕЦ гор.

В списке городов Клянець вмести с Ромнами показан в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

КНЯ см. Локна.

КНЯЖЬ-ОСТРОВЕЦ уроч. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. см. Нижняя Кехта.

КОБРЫНЬ гор. в Волынской обл.

1286. "...дал есмь княгине своей по своем животе город Кобрынь и с людми и з данью; как при мни даяли, так и по мне ать дають княгиню моей". СГГиД, II, 7. Духовная Владимирского на Волыни князя Владимира Васильковича. См. также ПСРЛ, II, 215.

Кобрин уездный город Гродненской губ. на Мухавце.

КОБУД гор.

1241. см. Болохово.

Надеждин и Неволин (у Погодина, IV) ошибочно определяют его положение теп. сел. Кобуд в Черниговской губ. на р. Кобызче (у Щекатова, III, 588 м. Кобызча или Кобыжча в Козелецком уезде на р. Кобызче, притоке Супоя). Составляя часть владений болоховских князей, Кобуд 1241 г. должен находиться в Подольском Побужье.

КОВАЛЕВО уроч. в Новгородской обл.

1345. см. Новгород Великий. "Поставил церковь камену св. Спаса Акинф Жабин на Ковалеве, в монастыре, три поприща от великаго Новиграда". ПСРЛ, III, 225.

Ковалев Спасский упраздненный мужеской монастырь находился в Новгородском уезде при р. Малом Волховите расстоянием от Новгорода в 4 верстах к востоку. ("Ист. Росс. Иеpapx." Амвросия, IV, 546).

КОВНО гор.

В списке городов показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Ковно губернский город Ковенской губ. при р. Немане и его притоке Виле.

КОВЫЛА гор.

В списке городов Ковыла показан в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Ковалевка в Зеньковском уезде Полтавской губ. на р. Ставках, через р. Грун впадающей в Псел.

КОЗЕЛЬСК (Козлеск) гор. в земле Вятичей.

1146. "...и бежа зa лес у Вятиче Святослав Ольговичь и (племянник его) посла Козельску Святославу, стрыеви своему". ПСРЛ, II, 28; VII, 38.

1154. "...пришедшю же ему (Юрию) в Вятиче, и не дошед Козельска". ПСРЛ, I, 146; II, 74.

1237-1238. Батый "...прииде к городу Козельску... Татарове... разбившим (им) стены града и взыдоша на вал... Козляне же ножи резахуся с ними". ПСРЛ, I, 225. "...оттуду же в Татарех не смеють его нарещи град Козлеск, но град злый, понеже бишася по семь недель". ПСРЛ, II, 176.

В списке городов показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241. По списку Карамзина в числе смоленских. ibid.

Козельск уездный город Калужской губ. на р. Жиздре, при впадении в нее р. Драгунки.

КОЙДАЦКИЙ пор. на Днепре. См. Ессупи.

КОКОРКА сел. в Новгородской обл.

1137. В Обонежском ряду (см. Обонежский ряд). Дани взималось полгривны.

КОЛА вол. в Новгородской обл.

1264. "А се, Княже, волости Новогородскыи: Волок... Егна, Вологда, Заволоцье, Коло (Колоперьмь)". СГГиД, I, 1-2.

Кола уездный город Архангельской губ. при pp. Туломе и Коле.

КОЛБАСИНСКОЕ сел. в Московской обл.

1238. По завещанию князя Ивана Даниновича отдано сыну его Андрею. СГГиД, I, 32.

КОЛМОВО (Коломцы) уроч. в Новгородской обл.

1310. "Постави церковь камену на Коломцах архимандрит Кюрил Успение Св. Богородица". ПСРЛ, III, 69, 130; IV, 47. "...последи же Колмово именовася". ПСРЛ, III, 223.

1324. "Алексий архимандрит Св. Георгия... съшел на Колмово в свой монастырь". ПСРЛ, V, 116.

Колмов Успенский, упраздненный и обращенный в приходскую церковь мужской монастырь, находился близ Великого Новгорода к северу в 3 верстах на левом берегу Волхова вниз по течению и на правом берегу ручья Колмова, от которого и получил свое название. "Ист. Росс. Иер." Амвросия, IV, 569-571.

КОЛМОГОРЫ гор. в Новгородской обл.

1328-1340. "От великаго князя Ивана, от посадника Данила... к Двинскому посаднику на Колмогоры..." Акты Арх. Эксп., I, № 5.

В списке городов город "За Волоком на Колмогорах" показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Холмогоры уездный город Архангельской губ. на р. Северной Двине.

КОЛОВЯЖИЙ см. Лодяжин.

КОЛОДАРСКОЕ озеро в Смоленской обл.

1150. "...а се есмь дал... на Сверковых луках... сеножати уезд княжь, озеро Колодарское, святей Богородици". Уст. грам. смол. еписк., Доп. к Актам Ист., I, 6.

КОЛОДНА р. в Суздальской земле.

1237. "Батыеви же устремившюся на землю Суждальскую, и срете и Всеволод на Колодне". ПСРЛ, II, 176.

КОЛОДЯЖИН см. Лодяжин.

КОЛОЖЕ гор.

В списке городов показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

КОЛОМЕНСКИЕ сел. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Даниловича: "А се даю княгине своей с меншими детми... 2 села коломенскии". СГГиД, I, 31.

Коломенское сел. Московской губ. и уезда на р. Москве в 7 верстах от города. В Серпуховском уезде есть озеро Коломецкое, соединяющееся с р. Москвою.

КОЛОМНА гор. в Рязанской обл.

1177. см. ПСРЛ, I, 162.

1180. "Посла Святослав Глеба в Коломну, в Рязанскую волость, помогая Рязанским князем". ПСРЛ, II, 122.

В списке городов "Коломна на Оце" показана в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Коломна уездный город Московской губ. на р. Москве и Коломенке, близ Оки.

КОЛОМНА (Холомна) уроч. в Псковской обл.

1341. см. Камень.

КОЛОМНИНСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича отдано сыну его Андрею. СГГиД, I, 31.

КОЛОМЦЫ см. Колмово.

КОЛОМЫЯ гор. в Галицкой обл.

1240. Когда галицкий боярин Доброслав овладел Понизьем, Даниил послал к нему с выговором, что тот не исполнил его приказанья: "Коломыйскую соль отлучити на меня". В то время Доброслав отдал Коломыю на откуп двум "беззаконникам от племени смердья". По этому поводу посланные Даниила говорят: "Како можеши без повеленья княжа отдати ю (Коломыю) сима, яко велиции князи дьржать cию Коломыю на раздаванье оружейникам, си бо еста не достойна ни Вотьнина держати".

В списке городов Коломыя показана в числе расположенных в горах (Карпатских). ПСРЛ, VII, 241.

Коломыя гор. в Галиции на р. Пруте.

КОЛОТЬСК (Колтеск, Кумтеск, Култеск, Кулашеск) гор. в земле Вятичей.

1146. "Святослав с Козельска... иде до Дедославля... Пришедшю же Святославу в Колтеск городок". ПСРЛ, II, 28; IX, 171. См. Лобыньск.

В списке городов Кумтеск показан в числе рязанских. ПСРЛ, VII, 241.

Колтово с. Тульской губ. Каширского уезда от гор. Каширы в 6 верстах выше по Оке, при впадении в Оку речки Омутенки.

КОМОВ гор. в Волынской обл.

1204-1205. см. Угровьск и Турийск.

Кумов (Komow) м. в Люблинской губ. Царства Польского на полпути из Холма в Ухани.

КОНСТАНТИНОВСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Даниловича отдано сыну его Семену. СГГиД, I, 32.

Есть сел. Константиновское Кашинского уезда Тверской губ.

КОНСТАНТИНОВ гор. см. Къснятин.

КОПЕРТУЕВ гор.

В списке городов показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

КОПОНОВ (Попов) гор. в Рязанской обл.

1178. "Всеволод Юрьевич пошел в Рязань из Коломны... и перебродивше Оку, идоша Копонову (в другом списке: идоша к Попову)". ПСРЛ, VII, 105.

Копоново сел. Касимовского уезда Рязанской губ. в 42 верстах от города.

КОПОРЬЕ гор. в Новгородской обл.

1240. "Приидоша немци на Водь... город учиниша в Копорьи погости". ПСРЛ, III, 121.

1241. "Князь Александр Ярославичь... изыде на град Konopию, и извръже град из основания, а самих Немець избиша". ПСРЛ, VII, 149.

1279-1280. "Великий князь Дмитрей обложи город Копорью камень". ПСРЛ, IV, 43; VII, 174. Ник. лет., III, 86.

1281. "Князь Домонт... пойма всю казну великаго князя Дмитрия Александровича... наместници Дмитриевы... выехаша из города Копория; Новгородци же город раздрушиша и гору раскопаша". ПСРЛ, VII, 175-176.

1297. "Новгородцы... поставиша городок Копорию камень". ПСРЛ, VII, 181.

В списке городов Копорье камень показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Копорье сел. Ораниенбаумского уезда С.-Петербургской губ., близ Финского залива.

КОПОРЬЕ гор.

В списке городов "на порозе Копорье" показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

КОПОС См. Копыс.

КОПОТЕНСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича отдано сыну его Семену. СГГиД, I, 33.

КОПЫЛЬ гор. в Волынской обл.

1274. "Мьстислав шел бяшеть от Копыла воюя по Полесью". ПСРЛ, II, 241.

В списке городов показан в числе киевских.

Копыл м. Минской губ. Слуцкого уезда близ Несвижа.

КОПЫС (Копос) гор. в Смоленской обл.

1059. "Преставися Архиерей Лука, идучи из Kиeвa в Новгород на Копысе". ПСРЛ, III, 212; V, 139.

1116. "Взя Вячеслав Ръшю и Копыс". ПСРЛ, II, 48.

1150. Княжеской дани "...на Копысе полюдья четыри гривны, а перевоза четыри гривны, а торговаго 4 гривны, а корчьмити неведомо, на что ся сойдеть, из того деятина святой Богородици... а се (подгородие) от Копоса 6 гривен урока и две лисицы а почестья 35 кун". Уст. грам. смол. еписк., Доп. к Актам Ист., I, 6-8.

Копыс уездный город Минской губ. на левом берегу Днепра.

КОРАНЬ (Коронь) уроч. в Переяславской обл.

1139-40. "Всеволод, оставшись на Днепре... и посла Святослава брата своего к Переяславлю... и усретоша и Андреева дружина... и поможе Бог Андреевичем на Святослава, и гониша по них до Корани, дали не пусти Андрей дружины своея". ПСРЛ, I, 134; IV, 7.

Корань сел. на р. Трубеже, в 5 верстах от Перелславля, в Полтавской губ.

КОРАЧЕВ гор. в земли Вятичей.

1146. "Святослав Ольговичь бежал к Корачеву из Новагорода. Изяслав Мстиславичь послал за ним войско, которое... взя полона много у Корачева. Святослав... воротивъся прогна наше опять, а сам бежа в Вятичи". ПСРЛ, I, 136; II, 28; VII, 37. См. Севск и Болдыжь.

1185. см. Верхние земли.

Карачев уездный город Орловской губ.

КОРЕЧЬСКЬ (Корецк) гор. в Волынской обл.

1150. см. Хотрия. "Корчане... поклонишася ему (Изяславу)... Изяслав же поминя город... ста на реце, не дошед Случи... Изяслав... пристави к нему (Глебу, который был в Дорогобуже) сына своего до Коречьска; и тако проводи и на Коречьск, и рече ему Мьстислав: поеди же, брате, к отцу своему, и то волость отца моего и моя по Горину". ПСРЛ, II, 49.

1154. "Преставися Святополк Мьстиславичь у Корецка". ПСРЛ, II, 74.

В списке городов Коречь (Корец) показан в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Корец м. Волынской губ. Новград Волынского уезда на р. Корчике, притоке Случи. Река, на которой остановился Изяслав, минувши город, вероятно, Корчик. У Карамзина (II, пр. 347) Корочево или Корчево м. Волынской губ. на р. Курчеке - то же, что Коречьск.

КОРИЦСК (Коричка, Коречка, Поречка, Боричка) уроч. в Новгородской обл.

1283. "...прииде великий князь Дмитрей Александровичь с братом своим, с князем Андреем ратию к Новугороду... и пришедше сташа на Корицске". ПСРЛ, V, 200-201; VII, 178. "...на Kopичке (Поречке)". ПСРЛ, III, 64. Карамзин читает (II, пр. 165): "на Боричке".

КОРНИКЕ гор.

В списке городов в числе рязанских: "а в верху Дону: ... Корнике". ПСРЛ, VII, 241.

КОРОСТЕН см. Искоростень гор.

КОРОЧЕВО см. Корческ.

КОРОЧЮНОВ КАМЕНЬ гор.

В списке городов: "...в горах (Карпатских) Корочюнов Камень". ПСРЛ, VII, 241.

КОРСУНЬ, КОРСУНЬСКАЯ обл.

"Оньдрею учащю в Синопии и пришедшю ему в Корсунь, уведе, яко из Корсуня близь устья Днепровское". ПСРЛ, I, 3-4.

945. "А о Корсуньстей стране, елико же есть городов на той части, да не имать волости князь Русский... Аще обрящеть в вустьи Днепрьском Русь Корсуняны рыбы ловяша, да не творят им зла никако же... А о сих, оже то приходять Чернии Болгаре, воюют в стране Корсуцьстеи, и велим князю русскому, да их не пущаеть пакостить в стране той". Догов. Игоря с грек., ПСРЛ, I, 20-21.

971. "Якоже николи же помышлю на страну вашю... ни на власть Корсуньскую". Дог. Святосл., ПСРЛ, I, 31.

988. "Иде Володимер с вои на Корсунь, град Гречьский, и затворишася Корсуняне в граде и ста Володимер об он пол города в Лимени, дале града стрелище едино и борахуся крепко из града... Володимер же изряди вое cвoе и повеле приспy сыпати ко граду. Сим же спущим, Корсуняне подкопавше стену гродьскую, крадуще сыплемую перьсть, и ношаху к собе в град; сыплюще посреде града, воини же присыпаху боле, а Володимер стояше... И муж Корсунянин стрели, именем Настас, напсав сице на стреле: кладязи, яже суть за тобою от въстока, из того вода идеть по трубе; копав перейми... (Корсунь сдался)... Крестиже ся в церкви св. Василия, и есть церки та стоящи в Корсуни гради, на месте посреди града, иде же торг деють Корсуняне; палата же Володимеря с края церкви стоить и до сего дне, а царицина палата за олтарем". ПСРЛ, I, 46-47; V, 117; IX, 53.

КОРСУНЬ см. Курсунь.

КОРШЕВ гор.

В списке городов Коршев на Сосне показан в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

КОРЬ уроч. в Новгородской обл.

1192-1207. см. Хутынская земля.

КОРЬДНА гор. в земле Вятичей.

В Поучении Мономаха: "а в Вятичи ходихом на две зимы, на Ходоту и на сына его, и ко Корьдну ходихом 1-ую зиму". ПСРЛ, I, 103.

Если выражение "ходихом на 1-ю зиму" имеет в виду поход в землю вятичей, то надо предположить, что Корьдна должен быть один из отдаленнейших городков Вятичской земли, к которому путь Владимир Мономах считал достойным особого упоминания.

КОСТИ ПЕСЬИ см. Песьи Кости.

КОСТКОВА ГОРА в Новгородской обл.

XIV-XV ст. "Се купили Игумен Ондреян Святаго Михаила... и все стадо святаго Михаила у Васильева у Григорьева сына у Софонтьевича, село земли на Косткове гopе, горныя земли и Юрьевския орамые, и пожни и притеребы, и ловища и лесы того села и двор и дворище, и гумнище, и в oстpoве 9-aя доль и в Пукомы pеке пожни и перевесища, что взял Софонтьев дед Bacилeй у Игумена св. Михаила... и у всего стада девять рублев серебра, да полтретьядцать сороков белки, да девять пузов жита, до кун, а выкупити было своими куны: и донял Василей Григорьев сын... у Игумена... и у всего стада к тым кунам сорок бел. да пополонка три пуза ржи... а межи по старым межам... А на то послуси: (следуют имена)". Новгородск. купчая XIV-XV ст., Акты Юрид., 119.

КОСТРО гор. в Курской обл.

1275. В Троицкой лет.: "Татарове же велико зло и многу пакость и досаду створиша, Христьяном идуще на Литву, и паки назад идуще от Литвы того злее створиша, по волостем, по селем дворы грабяще, кони и скоты и именье отъемлюще, и где кого стретили, облупивше нагого пустять; а около Курьска и Костро Велняне (?) и в руках потерли (?) и всюды и вся дворы, кто чего отбежал, то все пограбиша погании, творящеся на помощь пришедше, обретошася на пакость... Се же написах памяти деля и пользы ради". См. Карамзин, IV, пр. 450; в Троицкой лет. ПСРЛ, I, стр. 210 и слл. этого известия нет. Костерное сел. Курской губ. на р. Pеyте.

КОСТРОМА гор. во Владимирской обл.

1213. "Начат Костянтин опять рать замышляти на братью, Георгий же пойма братью, Ярослава, Святослава, Иоана и Давида Муромскаго и идоша на нь к Ростову; слышав же Костятин, и посла полк свой на Кострому, и пожже ю всю, а люди изымаша". ПСРЛ, VII, 119.

1266. "Женися князь великий Василей меншой Ярославичь Костромской... и венчан бысть в церкви св. Феодора Игнатием епискупом Ростовским на Костроме". Ник. лет., III, 44.

1273. "Гости Новгородцкия, кои быша Володимери, во Твери, и на Костроме поимаша (татары) всех и ограбиша". Ник. лет., III, 57.

1276. "Преставися князь велики Василей... сын Ярославль... и положиша его в церковь св. Феодора на Кострому". Ник. лет., III, 59.

1284. "Бысть гром страшен и удари гром в маковицю св. Феодора на Костроме". ПСРЛ, V, 199.

1303. "Преставися Борис князь сын Андреев на Костроме". ПСРЛ, I, 209.

В списке городов Кострома показана в числе залесских. ПСРЛ, VII, 240.

Кострома губ. гор. Костромской губ. на pp. Волге и Костроме.

КОСТРУЗЯ уроч. в Волынской обл.

1258. "Литва... воеваша около Лучьска... служащии князя Данилови и люди Василькови... ехаша на не... онем же (литве) притекшим супротив Кострузе (в другом списке супротив к струзе, сопротив в острозе) не стерпеша, но на бег обратишася; они же (воины Даниловы) выгнаща я в озеро... и такс погрязаху... и нагрязе озеро трупов и щитов и шеломов". ПСРЛ, II, 195.

КОСТЯТИНОВСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича отдано сыну eго Семену. СГГиД, I, 32.

КОТЕЛЬНИЦА (Котельници, Котельничи) гор. Киевской обл.

1143. "...бысть буря велика, аки же не была николи же, около Котельниче, и разноси хоромы и товар, и клети, и жито из гумен, и просто рещи, яко рать взяла, и не остася у клетех ничтоже; а нечии налезоша броне у болете, занесены бурею". ПСРЛ, II, 19.

1147. "Святослав Воеволодовичь держаше у Изяслава Божьскии, Мечибожие, Котельницю, и всех пять городов". ПСРЛ, II, 31.

1159. "Половци... о Котельнице воеваша и Шоломницю взяша Мьстиславлее княгини село". ПСРЛ, VII, 71.

1160. см. Торческ гор. в Киевской обл.

1162. см. Кучарь.

Котельня м. на р. Гучве в Житомирском уезде Волынской губ.

КОТЕЛЬНО гор.

В списке городов показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Котельно сел. Тамбовской губ. на р. Мокше, ниже Кадома.

КОЧКОМ озеро в Новгородской обл.

XIV-XV ст. Глухой погост.

Кочкома озеро на границе Повенецкого уезда Олонецкой губ. с Онежским уездом Архангельской губ.

КОШКИН гор.

В списке городов показан вместе с Опокой в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

КРАСНО гор. в Киевской обл.

В Поучении Мономаха: "...гонихом по Половьцих... на Гюргев... и паки на той же стороне, у Красна Половци победихом". ПСРЛ, I, 103.

1136. "Ольговичи же с Половци переидоша Днепр... и почаша воевати от Трыполя, около Красна и Васильева, и до Белагорода, оли же и до Kиeвa". ПСРЛ, II, 14.

Красно м. в Киевской губ. на р. Красне, впадающей в Днепр близ Треполья.

КРАСНЫЙ гор. в Смоленской обл.

1165. "Давыд Ростиславичь седе Витебьски, а Романови, Вячеславлю внуку, да Ростислав Васильев и Красн". ПСРЛ, II, 93.

Красный уездный город Смоленской губ. при pp. Сенной и Мерейке.

КРЕВ гор.

В списке городов Крев камен в числе литовских. ПСРЛ, VII, 240.

Крево или Kpев м. Ошмянского уезда Виленской губ. в 50 верстах к юго-востоку от уедного города.

КРЕМИЧНА гор. в Московской обл.

1328. По завещанию кн. Ивана Калиты отдан сыну его Ивану. СГГиД, I, 33.

На р. Лужне в Медынским уезде Калужской губ. есть сел. Кременское.

КРЕМЯНЕЦ гор. в Волынcкой обл.

1226. "Король приде к Кремянцу". ПСРЛ, II, 166.

1240. "Батый... приде Кремянцю, Изяславлю, взят я; видив же Кремянец град Данилов, яки невозможно прияти ему". ПСРЛ, II, 178. "...и не може взяти его крепости ради". Ник. лет., III, 9.

1260. см. Лучьск.

1283. см. Липа.

В списке городов "на Иневе Кременец" в числе волынских. ПСРЛ, VII, 241.

Кремянец уездный город Волынской губ.

КРЕСТ ИГНАЧЬ см. Игначь крест.

КРЕЧЮТ сел. в Смоленской обл.

1150. "...у Кречюта дани (княжеской) 10 гривен, а святей Богородице и епископу гривна". Уст. грам. смол. еписк., Доп. к Актам Ист., I, 6.

КРИВИЧИ племя.

До IX в. "...Кривичи иже седять на верх Волги, и на верх Двины, и на верх Днепра, их же град есть Смоленск". ПСРЛ, I, 5.

859. "Имаху дань варязи из заморья... на всех Кривичех..." ПСРЛ, I, 8. "...от мужа по беле веверице". ПСРЛ, V, 88.

862. Участвуют в призвании князей, ibid.

988. "И нача (Владимир) городы ставити по Десне, и по Востри, и по Трубежови, и по Суле, и по Стугне, и нача нарубати мужи лучьшие от Словян, и от Кривичей, и от Чюди, и от Вятичь, и от сих насели грады". ПСРЛ, I, 52.

1127. "Посла князь Мьстислав братью свою на Кривичи". ПСРЛ, I, 130. В Ипат. лет. под 1128 г. ошибочно: "посла с братьею своею многы кривичи". ПСРЛ, II, 11.

1162. Кривские князья. ПСРЛ, II, 91.

КРИЛАТЕСК гор.

В списке городов в числе рязанских. ПСРЛ, VII, 241.

КРИЧЕВ гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Кричев м. Могилевской губ. Климовецкого уезда на правом берегу р. Сожи, при впадении р. Кричевки.

КРОВАВЫЙ (Кровак, Кроваковый) брод уроч. в Галицкой обл.

1213. см. Галич. ПСРЛ, II, 161.

По замечанию Надеждина и Неволина (у Погодина IV, 204) Рогожно сел. в Стрыйском окр., на Днестре несколько ниже устья Стрыя. Напротив ее, на другой стороне Днестра дер. Бродица.

КРОМ (Кромы, Хром) гор. в земле Вятичей.

1147. см. Ватичи. "Святослав поиде (из Мценска) к Крому". ПСРЛ, VII, 39.

Кромы уездный город Орловской губ. на р. Кроме.

KPОCHА р. в Волынской обл.

1282. "Ляхове воеваша у Берестья по Кросне и взяша сел десять". ПСРЛ, II, 211.

Кросна р. приток 3ападного Буга с левой стороны.

КРУПЛЯ гор. в Смоленской обл.

1150. "...а се (подгородие) от Крупля гривна урока, и пять ногат за лисицу". Уст. грам. смол. еписк., Доп. к Актам Ист., I, 8.

КРЫРОВО (Крылово) уроч. в Черниговской обл.

1160. "Пойде Изяслав к Чернигову ей всею силою Половецьскою... и сташа подле Десну по Крырову, оли до устья и вниз до Стоняничь". ПСРЛ, II, 86.

Это подесенское урочище может скрываться под другим названием (Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 245).

КУДЕПЬ уроч. в Псковской обл.

1283. "Избиша Литва Псковичь на Кудепи".

КУДИН гор. в Болоховской земле.

1241. см. Болохово.

По Ходаковскому (у Карамзина, IV. пр. 20). теп. Кудинка без указания, где именно.

КУДНОВО сел. в Переяславской обл.

1149. "Гюрги же речи: "поидем к Переяславлю"... и пришедше сташа у Куднова сельца, перешедше Стряковь". ПСРЛ, I, 139.

Место неопределенное. Его надо искать к юго-востоку от Переяславля (Щекатов, III, 949; Арцыбашев, II, 732; Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 278).

КУКУЕВА гора сел. в Новгородской обл.

1137. В Обонежком ряду (см. Обонежский ряд) дани взималось гривна.

КУЛАЧЬСК (Кулатьск, Кулацьск, Кулачьк, Колачьк) уроч. в Суздальской обл.

1096. "Мьстислав и Олег... сступишася на Кулечьще". ПСРЛ, I, 109; III, 3.

Погодин (Исследования, IV, 267) считает эту местность за одно и то же с Кулакшей, ныне Колокша; Карамзин (II, пр. 128), Арцыбашев (II, 277) и Надеждин (у Погодина, ibid.) ищут ее близ Суздаля.

КУРСК (Курьск) rop. в Пepeяcлaвcкoй обл.

В пол. XI в. "...бысть же не по мнозе времени родителем его (преподобного Феодосия) преселитися далече во ин град, нарицаемый Курьск". Житие Феодосия в Патер. Печерск.

1095. "Приде Изяслав (Владимирович) из Курьска к Мурому". ПСРЛ, II, 35. В Поучении Мономаха: "Первое к Ростову идох, сквозе Вятичи, посла мя отець, а сам иде Курьску". ПСРЛ, I, 103.

1127. "Ярополчи бяхуть посадници по всей Семи, и Мьстиславича Изяслава по всей Семи, и Мьстиславича Изяслава посадил Курьске". ПСРЛ, I, 130.

1283. "Татары около Курска... пусто сотвориша". ПСРЛ, VII, 176. "...Сокольнице цареви пришед ловиша лебеди и зазваша Олега (курского князя) к Ногаю". ПСРЛ, VII, 177.

В списке городов "Куреск на Тускори" в числе киевских. ПСРЛ, VII, 241.

Курск губ. гор. на р. Тускоре, впадающей в Сейм близ города.

КУРСК гор.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

КУРСУНЬ (Карсунь, Корсунь) гор. в Киевской обл.

1169. "Одини (половцы) придоша к Переяславлю и сташа у Песочна, а друзии поидоша по оной стороне Днепра и сташа у Корсуня". ПСРЛ, I, 153.

В списке городов "Корсунь на Рши" в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Корсунь м. Каневского уезда Киевской губ. на p. Pocи.

КУРЪМЫШЬ гор.

В списке городов "Куръмышь на Cypе" в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Курмышь уездный город Симбирской губ. на р. Суре.

КУРЬ гор.

В списке городов "Курь на Ловоти" в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Куреск сел. на р. Ловоти в 70 верстах от озера Ильменя (Щекатов, III, 1004).

КУЧАРЬ (Кочарь, Кучары) уроч. в Киевской обл.

1162. "И сняшася у Котельничи со Мьстиславом и оттуда поидоша ко Белгороду на Мутижир и быша на Кучари". ПСРЛ, II, 60.

Или дер. Кошарище на р. Тетереве, или сел. Кочерево на дороге из Махновки в Радомысль (Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 190).

КУЧЕЛЬМИН гор. в Галицкой обл.

1159. "Иван поиде к Кучельмину... и оттуда к Ушице пойде". ПСРЛ, II, 84.

1213. "Бывшю же гладу великую поидоша возы к Плаву... оттуда же придоша ниже Кучельмина, мысляще куде преити реку Днестр". ПСРЛ, II, 161.

Указывают на сел. Куча близ Ушицы в Подольской губ. (Карамзин, II, пр. 387; Погодин, IV, 187).

КУЧКОВО (Куцково) сел. в Московской обл.

1176. "Уя и (Михалка) болезнь велика на Свине, и идоша с ним до Куцкова, рекше до Москвы". ПСРЛ, II, 118.

КУШЕЛЬ болото в Псковской обл.

1341. "Немци переехавше Норову повоеваша села Псковская по берегу, и Карп с дружиною сретошася с Немци Норовци на Кушели у села на болоте". ПСРЛ, IV, 187.

КЪЗЕМЛЬ (Гзень) руч. в Новгородской обл.

1069. см. Новгород Великий.

КЪСНЯТИН (Коснятин) гор. в Переяславской обл.

В Поучении Мономаха: "Боняк... приде к Кснятиню, идохом зане из Переяславля за Сулу". ПСРЛ, I, 104.

Скнятин м. Полтавской губ. на правом берегу Сулы, выше Лубен.

КЪСНЯТИН (Константин) гор. в Суздальской обл.

1134. "Князь Юрий Володимеричь Мономашь заложи град на усть Нерли на Волзе и нарече ему Константин и церковь в нем созда". ПСРЛ, IX, 158.

1148-1149. ПСРЛ, II, 40; VII, 45. (В Воскр. лет.: "скнятин").

1216. "Поиде Мьстислав... воюче и пожьгоша Шешю и Дубну, и Къснятин, и все Повелжье". ПСРЛ, III, 34.

Скнятин сел. на Волге при устье Нерли в Калязинском уезде Тверской губ..

ЛАГОДА см. Ладога.

ЛАДОГА (Лагода) гор. в Новгородской обл.

1114. "Заложена бысть (Ладога) камением на приспе Павлом посадником". См. 1116. ПСРЛ, II, 4-5. "...пришедшю ми в Ладогу, повидали ми Ладожане яко сде есть, егда будеть туча, велика, и находять дети наши гласкы стекляныи и малыи и великыи, провертаны, а другые подле Волхов берут". ПСРЛ, II, 45.

1116. "Павел, посадник Ладожьскый, заложи Ладогу город камян". ПСРЛ, III, 4.

1153. "Нифонт поставил церковь камену Св. Климента". ПСРЛ, III, 10.

1164. "Придоша Свеи под Ладогу и пожьгоша Ладожане хоромы своя и сами затворишася в граде... Они же (Свеи) приступиша под город... и отступиша в реку Воронаи". ПСРЛ, III, 13.

1331. "...дали... Наримонту пригороды Новгородския: Ладогу и Ореховый городок и Корельский городок, Корельскую землю, половину Копорья в вотчину". ПСРЛ, VII, 203.

1336. "Немци с Корелою воеваша по Обонежью и у Ладозе изгониша посад пожгоша". ПСРЛ, IV, 53.

В списке городов Ладога камен показан в числе залесских. ПСРЛ, VII.

Старая Ладога слобода, С.-Петербургской губ. Новоладожского уезда в 10 верстах от уездного города, вверх по течению Волхова.

ЛАДОЖСКОЕ (Ладозское) озеро в Новгородской обл.

1128. см. Нево.

1228. "...приидоша Емь воевать. Володислав, посадник Ладозский с Ладожаны... гонися по них... и отступиша в островлец, а Емь на брезе". ПСРЛ, III, 42.

1270. см. Рyca.

1283. "выездиша Немцы paтию Невою pекою в озеро Ладожское, и избиша Новгородцев Обонисских купцов". ПСРЛ, V, 300.

Ладожское озеро между Финляндией и губ. С.-Петербургской и Олонецкой.

ЛАКОНЕРМА уроч. в Новгородской обл.

XIV-ХV ст. см. Малый Островок.

ЛАМЬСКИЙ (Ламькый) Волок см. Волок Ламский.

ЛЕАНТИ пор. на Днепре. См. Днепр, Веручи

ЛЕБЕДЕВО гор.

В списке городов показан в числе литовских. ПСРЛ, VI, 241.

Лебедев м. Ошмянского уезда Виленской губ. на дороге из Минска в Вильну.

ЛЕБЕДИНЕЦ уроч. в Новгородской обл.

1136. см. Терпужский погост.

ЛЕВКОВА ВОДА (Курья) р. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. "Се купи Федор Макаров у Семяна у Кузмина сына, малой рыбы ловлю у Чюболи на Левкови води, участьк его, и на Казамуси и на Стрежни неводную ловлю и торобъную, и пожни, и хмельники, и перевесища и становища... а дал на том 20 бел, да пополонка пуз невеничи ржаной. А на то послухи: (след. имена)". Новгор. купч. XIV-XV в. Акты Ист., 112. "Се купили Игумен Лука Святого Михаила, и староста, и вся братья землю на Левкове курье, у Гаврилка у Носова по отца своего купли, усть курьи остров, да наволок, а то сверх по кунам. А дали на той половине села семь рублев, а по сту бел за рубль; а оприц того семдесят белки на хлеб; а куница с шерстью пополонка на овцу. А межа той земли по Верхней Руцей по поскотину общую, да дворище посторонь улицы" ibid., 117.

ЛЕОНТЬЕВСКОЕ село в Московской обл.

1328. см. Александровский Монастырь.

ЛЕТЬСКАЯ БОЖНИЦА см. Летьско поле.

ЛЕТЬСКОЕ (Лядьское) поле в Переяславской обл.

1019. см. Льта. ПСРЛ, I, 62.

1154-1155. см. Переяславль Русский.

ЛЖИЧЬ см. Олжичь.

ЛИГУЙ уроч. в Новгородской обл.

1137. "Оурядил есмь аз святеи Софии у Лигоуя с даром два сорочька". Уст. кн. Святослава, Русск. Достоп., 184.

ЛИДА гор.

В списке городов показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Лида уездный город Виленской губ. к югу от Вильна.

ЛИПА уроч. в Волынской области.

1283. "Телебуг... поиде оттоле мимо Кремянець к Перемилю, и ту и срете... Володимер князь с питьем и с дары на Липе". ПСРЛ, II, 186.

ЛИПЕТСК (Липецк) гор. в Курской обл.

1284. Татары... насилие и обиду творяху многу в Курском княжении... и около Горгалы (Ворголы) и около Рыльска и около Липетска все пусто сотвориша". Ник. лет., III, 73.

Липецк уездный город Тамбовской губ. на р. Воронеже. Есть еще сел. Липецк Фатежского уезда Курской губ.

ЛИПЕНСКИЙ монастырь в Новгородской обл.

1292. см. Липна.

Липенский (Липецкий, Липинский) Николаевский, Новгородский мужской упраздненный монастырь находится в Обонежской пятине на устье р. Мсты, впадающей в озеро Ильмень, и при речке Гнильнище, рукаве Мсты, вливающемся в озеро, к юго-востоку от Новгорода Великого в 7 верстах.

ЛИПНА село в Новгородской обл.

1137. В Обонежском ряду (см. Обонежский ряд) дани взималось полгривны.

1292. "...Заложи архиепископ Новгородский Климент церьковь камену св. Николая Чудотворца на Липне в монастыри от великого Новгорода за 7 поприщ, спустя после прибытия святаго образа 180 леть". ПСРЛ, III, 221.

ЛИПИЦА уроч. в Ростовской обл.

1177. "Князь же Мстислав (Ростиславич)... ста у Липицы, и стрельцем стреляющимъся промежи полков, и посем поидоша на грунах обои, и покрыша поле Юрьевское, и сступишася у Юрьева межи Гзы и Липицы... и победи (Всеволод Юрьевичь) князя Мстислава Ростиславича". Ник. лет., II, 231-232.

1216. "Приидоша князи к Липицам". см. Авдова гора. ПСРЛ, VII, 122.

ЛИПСУЕВИЧИ село в Новгородской обл.

1137. В Обонежском ряду (см. Обонежский ряд) дани взималось полгривны.

ЛИСТВЕН уроч. в Черниговской обл.

1024. "Иде Ярослав с Якуном на Мстислава, Мстислав же слышав взиде противу има к Листвену... (После битвы Мстислав говорил Ярославу)... сяди в своем Киеве, а мне буди си сторона". ПСРЛ, I, 64.

Листвен сел. Черниговской губ. на р. Руде, в 12 верстах от уездного города Городни.

ЛИТОВА уроч. в Ростовской обл.

1209. см. Мерьск.

Надеждин и Неволин (Погодин, IV, 286) ищут Литова на правой стороне р. Москвы, в уездах Бронницком и Подольском Московской губ.

ЛОБЫНЬСК см. Любинск.

ЛОВИЧЬ гор. в Галицкой обл.

1340. см. Перемышль.

ЛОВОТЬ р. в Псковской области.

Впадает в Ильмерь озеро. ПСРЛ, I, 3. см. Белая уроч.

1316. См. Устьяны.

Ловать р. Псковской и Новгородской губ., берет начало в Великолуцком уезде и впадает с юга в озеро Ильмень в Новгородском уезде.

ЛОГОЖСК (Логоск) гор. в Полоцкой обл.

Всеслав Полоцкий сжег Смоленск. Мономах погнался за ним "...и не застахом в Смоленьсце, тем же путем по Всеславе пожег землю, и повоевав до Лукамль и Логожьска". В Поучении Мономаха, ПСРЛ, I, 103.

В списке городов Логоско показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 240.

Логожск (Logojsk) м. Минской губ. Борисовского уезда на р. Гнойне.

ЛОДЕЙНИЦЫ село в Смоленской обл.

1150. "...в Лодейницих (княжеской дани) 10 гривен, а из того гривна святой Богородице". Уставн. грам. смол. еписк. Доп. к Актам Ист., I, 6.

ЛОДЯЖИН (Колодяжин, Коловяжий) гор. в Волынской обл.

1240. "Вземшю же Батыю город Киев и... поиде сам к Володимерю и прииде к городу ко Лодяжну". ПСРЛ, VII, 145. "...к граду Колодяжьну". ПСРЛ, II, 178. В Ник. лет., II, 8 "...ко граду Коловяжию". "...и не може проразати стен городных". ПСРЛ, V, 175-176.

Лодыжин сел. Подольской губ. в Гайсинском уезде на р. Буге, к юго-западу от Гайсина.

ЛОЗА уроч. в Новгородской обл.

1192-1207. см. Хутынская земля.

ЛОЗЫ уроч. в Киевской обл.

1160. "Изяслав пришед полкы ко Kиeвy и ста на болоньи в Лозах противу Дорогожичи". ПСРЛ, VII, 74. Ср. 3алозный путь.

ЛОКНА (Кна) р. в Черниговской обл.

1127. Половецкие послы, отправленные с берегов Выря в Чернигов, были задержаны на Локне. ПСРЛ, I, 130.

Локна р. впадающая в Псел (Харковской губ.)

ЛОМИХВОСТ гор.

В списке городов показан в числе рязанских. ПСРЛ, VII, 241.

ЛОХТЬ (Лохтя) уроч. в Галицкой обл.

1226. См. Городок Галицкий. В др. списках: "по волостем ходить". ПСРЛ, II, 160.

ЛОПАСНА вол. в Черниговской обл.

1176. "Олег проводив жены (Михалкову и Всеволожу) и возвратися в свою волость в Лопасну. Оттуда послав Олег зая Свирелеск, бяшеть бо и то волость Черниговская". ПСРЛ, II, 118.

Лопасна сел. Московской губ. Серпуховского уезда в 27 верстах от уездного города по большой дороге в Москву; называется иначе 3ачатейское. Близ него другое село Лопасня или Садки.

ЛОПАСТЕНСКОЕ село в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича Калиты отдано княгине с меньшими детьми. СГГиД, I, 32.

ЛОПАСТНА село в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича Калиты отдано князю Андрею Ивановичу. СГГиД, I, 34.

Ср. Лопасна вол.

ЛОХВИЦА см. Лошица.

ЛОШЕСК гор.

В списке городов показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Лоск небольшое сел. Ошмянского уезда Виленской губ. к юго-востоку в 50 верстах от Ошмян.

ЛОШИЦА гор.

В списке городов в числе киевских: "на Пьсле... Лошица". ПСРЛ, VII, 241.

Лохвица уездный город Полтавской губ. на р. Суле?

ЛТАВА сел. Переяславской обл.

1174. "Игорь перееха Върскол у Лтавы к Переяславлю". ПСРЛ, II, 170.

Полтава губ. гор. Полтавской губ.

ЛТИЦА р. в Переяславской обл.

1169. "Изяслав же и Ростислав пришедше к Переяславлю и переехавше Лтицю, поидойста за город полкы своими, и стаста по Трубежю". ПСРЛ, II, 43.

Может быть, то же, что Льта.

ЛУБЕНЬЦ

1155. В Ник. лет., ПСРЛ, IX, 402 вм. Дубеньц (см. Дубеньц).

ЛУБНО (Лубьно) гор. в Переяславской обл.

1107. "Князья... идоша на Половци к Лубну и в 6 час дне бродишася через Сулу". ПСРЛ, I, 120. В Поучении Мономаха: "и потом паки на Боняка к Лубьну". ПСРЛ, I, 104.

Лубно уездный город Полтавской губ. на р. Суле.

ЛУГА р. в Новгородской обл.

В X ст. "Ольга устави погосты и дани по Луге". ПСРЛ, I, 25.

1219. см. Новгород Великий.

1346. "Ольгерд... взя Лугу до Сабля". ПСРЛ, VII, 210. См. Ма на Луге.

Луга р. Петербургской губ. берет начало на границах Новгородской губ. и Лужского уезда, впадает в Финский залив.

ЛУЖА гор.

В списке городов показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241. ЛУКАМЛЬ (Лукомль) гор. в Полоцкой обл.

См. Логожск. В списке городов показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 240.

Лукомль м. Могилевской губ. Сеннинского уезда.

ЛУКИ (Лукы) гор. в Новгородской обл.

1166. см. ПСРЛ, III, 14.

1191. "Князь Ярослав Володимерович Новгородцкий ходи на Луки, позван Половецкими (полоцкими?) князьями и поя особою Новгородцев и сняшася на рубежи, и советоваше яко на зиму всем заедин совокупитися на Литву или на Чюдь". Ник. лет., II, 157.

1198. "Сын Ярослава Изяслав Новгородский в Луках, чтобы быть оплечьем Новугороду от Литвы". ПСРЛ, III, 28. "Приидоша Полочаны на Луки и пожгоша хоромы, и Лучане... избыша в городе". ПСРЛ, III, 28.

В списке городов показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Великие Луки уездный город Псковской губ. на р. Ловати.

ЛУКИ гор.

В списке городов показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

ЛУКИН БЕРЕГ уроч. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. Юрмоль.

ЛУКОВ гор. в Галицкой обл.

1340. см. Перемышль.

Луков (Lukow) м. Люблинской губ. в 7 милях от Люблина в болотах р. Кжны (Krzny).

ЛУКОМЛЬ гор. в Переяславской обл.

1179. "Услышав о набеге Кончака... князи русстии поидоша за Сулу, и сташа близь городища Лукомля". ПСРЛ, II, 122.

В Книге Большого Чертежа положение Лукомля определено: "А выше Горошина (теп. м. на правом бер. Сулы в Лубенском уезде Полтавской губ.) 2 мили, город Лукомля; а выше Лукомля 2 мили город Лубны", стр. 95. Теп. м. Лукомье в Лубенском уезде на левом берегу Сулы.

ЛУТАВА (Лутань) гор. Черниговской обл.

1155. "Дюрги иде на снем с Изяславом Давидовичем, и с Святославом с Олговичем и ту сняшася в Лутаве". В Ник. лет., ПСРЛ, IX, 212 "в Лутане".

1175. "Олег Святославичь послася к шюринам своим и поведе на брата Святослава... и пожгоша Лутаву и Моровиеск". ПСРЛ, II, 177.

Лутава сел. Чедриговской губ. в 4 верстах от г. Остра.

ЛУТАНЬ см. Лутава.

ЛУЦИНСКОЕ село в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича Калиты отдано княгине с меньшими детьми. СГГиД, I, 34.

ЛУЦК (Луческ, Лучск) гор. в Волынской обл.

1085. "Лучане его жители. Он окружен стенами, вокруг которых гробля - ров с насыпью". ПСРЛ, I, 141.

1259. Переемный мост (через Стырь). ПСРЛ, II, 196.

1260. По приказанию Буранды "...Василько послав Кремянец розмета и Луческ". ПСРЛ, II, 199.

1287. "Бывшю же ему (Кондрату) в Луцке, Мстиславу же близь города некоем месте именем в Гаи". ПСРЛ, II, 217.

В списке городов Луческ Великий в числе Волынских. ПСРЛ, VII, 240.

Луцк уездный город Волынской губ. на р. Стыре и Глушце.

ЛУЧЕСК, ЛУЧСК см. Луцк.

ЛУЧИН гор. в Смоленской области.

1150. "...в Лучине (княжеской дани) гривны, а мыта и корчмити не ведомо, на что ся снидеть; из того епископу десятина". Уст. грам. смол. еписк., Доп. к Актам Ист., I, 6. "А се подгородье... от Лучина три гривны урока, и две лисицы, и осетр", ibid.

1173. Рюрикови же идущю из Новгорода к Смоленьску, а и бысть на Лучине... родися у него сын... и дасть ему отец его Лучин город". ПСРЛ, II, 107.

В списке городов показан в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Лучин село на Днепре в Могилевской губ.

ЛЫБЕДЬ руч. в Киевской обл. См. Киев.

Лыбедь ручей составляет юго-западную и южную границу киевского городского владения и несколько ниже Печерской крепости впадает в Днепр.

ЛЫВ уроч. в Новгородской обл.

XIV-XV. см. Нальостров.

ЛЫСАЯ гора уроч. в Галицкой обл.

1225. "Мстиславу же пришедшю на рать, иде (Александр Романович) на Лысую гору; Данилови же поехавшю в Ляхи и возведшю князя Лестка и поиде противу ему". ПСРЛ, II, 165.

Тарногора (Tarnogora) в Люблинской губ. Царства Польского, к югу от Красностава на р. Вепре.

ЛЬГОВ см. Ольгов в Рязанской области.

ЛЬТА (Альта, Ольта) река и уроч. в Переяславской обл.

1015. см. ПСРЛ, I, 56.

1125. Владимир Мономах "...созда прекрасную церковь на Альте во имя Бориса и Глеба, иде же кровь св. Бориса пролияна бысть". ПСРЛ, I, 129.

1152. "Вячислав же и Изяслав пришедша сташа на Боловесе... и поидоста... к Новгороду (Северскому)... и якоже стаста на Лте". ПСРЛ, II, 71. См. Лтица.

Альта р., впад. в Трубеж Полтавской губ. близ Переяславля.

ЛЬВОВ (Лвов Великий) гор. в Галицкой обл.

1259. "Когда горел Холм... якоже и со Львова зряще вид ити, по полем Бельзским, от горения сильнаго пламени". ПСРЛ, II, 195.

1260. По приказанию Буранды "...Лев размета грады Данилов, Истожен, оттоле же послав Лвов размета". ПСРЛ, II, 198.

1283. "Телебуг... поиде на Лвову землю на город на Лвов". ПСРЛ, II, 212.

1340. "Казимер, король Польский, собравъся и поиде на Русь: во первых прийде, месяца априля, под Лвов и обляже его, Лвовяне же не имеюще ни откуда помощи, поддашася". ПСРЛ, II, 349. "...Казимер Лвов муром обмурова", ibid.

В списке городов Лвов Великий показан в числе волынских. ПСРЛ, VII, 240.

Львов гор. в Галиции на р. Пелтеве или Полтове.

ЛЬВОВ СТАРЫЙ гор.

В списке городов в числе рязанских. ПСРЛ, VII, 241.

ЛЕВИЧИН вол. в Московск. обл.

1328. По завещанию кн. Ивана Даниловича отдана сыну его Семену. СГГиД, I, 32.

ЛЯХОВИЧИ село в Новгородской обл.

1136. См. Терпужский погост.

Ляховици сел. на берегу Ловати в Новгородской губ.

ЛЮБАЧЕВ гор. в Галицкой обл.

1212. "Король от я Перемысль от Лестька и Любачев". ПСРЛ, II, 160.

1225. "Князь Данил... воева землю Галичскую и Любачев". ПСРЛ, II, 175.

1340. см. Перемышль.

Любачов гор. в Галиции на р. Любачовке.

ЛЮБЕЧЬ (Любец, Любеск, Любячь) гор. в Черниговской обл.

882. Взят Олегом в походе из Новгорода на Киев. ПСРЛ, I, 10.

907. см. Чернигов.

1015. "...и изыде (Святополк) противу Любчю он пол Днепра, а Ярослав по сю". ПСРЛ, I, 61.

1016. "Святополк стояше межи двема озерами... и притиснуша Святополка с дружиною к озеру, и въступиша на лед и обломися с ним лед", ibid.

1097. "Придоша Святополк, Володимер, Давид Игоревичь, и Василько Ростиславичь, и Давид Святославичь, и брат его Олег и сняшася Любячи, на устроенье мира". ПСРЛ, I, 109.

1148. "Изяслав великий князь... нача молвити: се есмы селы их (черниговских князей) пожгли вся и жизнь их всю, и они к нам не выйдут, а пойдем к Любчю, идеже их вся жизнь: идоша же до Любча 5 дней". ПСРЛ, II, 37.

1148. Изяслав хотел подступить к городу рекою, которая впадала в Днепр. ПСРЛ, II, 37. См. Любобежь.

В списке городов Любец показан в числе киевских. ПСРЛ, VII, 241.

Любечь м. Черниговской губ. Городинского уезда на р. Днепре, при устье речки Болгачи.

ЛЮБЛИНЕЦ А(о)мосов гор. в Рязанской обл.

1146. "Святослав... иде верх по Оце реце и пришед ста на усть Поротвы реки в Люблинце Амосове". ПСРЛ, IX, 171. См. Люблинск.

ЛЮБНО гор.

В списке городов показан в числе волынских. ПСРЛ, VII, 241.

ЛЮБНО (Любне, Любне) гор. в Новгородской обл.

1229. "Приидоша Литва и воеваша Любне, Мореву и гониша по них Новгородцы". ПСРЛ, IV, 20; I, 220.

Теп. есть село Любно и дер. Любна в Демьянском уезде Новгородской губ. на р. Поле. Близ него на той же pеке сел. Новая Руса или Морево, и дер. Устьморево, при впадении реки, на которой находятся деревни Никольское Морево и Успенское Морево, а при самой вершине уже в Осташковском уезде Тверское губ. сел. Верхморево (Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 320).

ЛЮБОБЕЖЬ (Любобичь) гор. в Черниговской обл.

1147. "Изяслав Мьстиславичь Любобежь пожегл". В другом списке "Любобичь". Оба слова, вероятно, испорчены из "Любечь". См. это слово 1448.

ЛЮБОМЛЬ гор. в Волынской обл.

1287. "Князь Владимир пребыв мало дний у Володимери, и нача молвити: хотел доехати до Любомля". ПСРЛ, II, 214. "Володимер же приеxa из Раю в Любомль розсылая слуги свой на ловы". Несколько ниже упоминаются в этом крае медведи и вепри. ПСРЛ, II, 216.

1288. Церковь св. мученика Георгия. ПСРЛ, II, 219.

Любомль м. Волынской губ. в верховьях р. Выжвы.

ЛЮБОТСК гор.

В списке городов показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

ЛЮБОТСК см. Любыньск.

ЛЮБЫНСК (Лобынск) гор. в Рязанской обл.

1146. "А Святослав поиде у верх Окы, и пришед ста на усть Поротве в Любыньске". ПСРЛ, II, 29. "...в городе Любыньсце". ПСРЛ, VII, 38. См. выше Люблинец Амосов.

В списке городов Люботск в числе залесских городов. ПСРЛ, VII, 241.

Вблизи устья р. Поротвы в нын. Тарусском yезде есть теп. Городец Спаский или Спас (Преображенский погост), а несколько ниже по Оке, к Тарусе, сел. Любовцево и речка Любошина. Село Лобынское с городищем в Тульской губ. Крапивенском уезде на р. Упе близ устья Шиворони; но оно слишком далеко от Поротвы и Оки. Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 225-226.

ЛЮБЫТИНА р. в Новгородской обл.

1136. См. Терпужский погост.

ЛЮТАЯ p. в Галицкой обл.

1208. Близь Звенигорода. ПСРЛ, II, 158.

Теп. есть в Галиции река Лютенка в Стрыйском округе?

МА гор.

В списке городов "Ма (Яма?) камень на Луге" в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Ямбург уездный город Петербургской губ. на р. Луге.

МАЖЕВО сельцо в Переяславской. обл.

1151. "Изяслав перебродися у Заруба и сташа у Мажева сельца товары, оттоле же приездяху к городу битися". ПСРЛ, I, 144.

В Полтавской губ. Переяславском уезде в 15 верстах от уездного города находится сел. Мацковцы (Арцыбашев, II, 875). Карамзин (II, пр. 344) указывает на сел. Мазинки вверх по Альте близ Переяславля.

МАКОВЕЦ село в Московской обл.

1328. По завещанию великого князя Ивана Даниловича отдану сыну Семену. СГГиД, I, ЗЗ.

В Калужской губ. Перемышльского уезда на р. Высе есть село Маково.

МАКСИМОВСКОЕ село в Московской обл.

1328. По завещанию великого князя Ивана Даниловича отдано князю Ивану. СГГиД, I, 32.

МАЛАХОВСКОЕ село в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича отдано сыну Семену. СГГиД, I, 32.

В Московской губ. и уезде есть р. Малаковка, впадающая в Москву. Одно из сел на этой pеке могло называться Малаховским.

МАЛАЯ КЕХТА см. Кехта Малая.

МАЛОКУРЬЕ уроч. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. см. Корельский Наволок.

МАЛОТИН см. Молотин.

МАЛЫЙ ОСТРОВОК уроч. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. "Се купи Игумeн Bаcилей землю на Maлoм ocтровки у Мехия, у Фаустова сына, а межа тоя земли с верхьнего конца до Назарови земли, с нижнего конца до Еремьеви земли межа, и с закраинами, и с притеребом, на том же Малом островки другая, веретея земли, а межа той веретеи с верхняго конца до Назарови земли, а с нижного конца межи до Ивана Нефедова земли; подле туже веретию лог по половинам с Ивашом Нефедовым, а на другой сторони веретеи от Лаконерме, закраина и с притеребом к той же земли. А дал на той земли Игумен Василей Мехию 60 бел, да три бел, да два пуза жита семеннаго пополонка. А на то послухи: (след. имена)". Новгород. купчая XIV-XV ст. Акты Юрид., 116.

МАСИЕГА село в Новгородской обл.

1137. В Обонежском ряду (см. Обонежский ряд) дани взималось полгривны.

МАТВЕИЩОВСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. В завещании великого князя Ивана Даниловича Калиты "...Медовское (село) у Юрьева, что есть сменил на Матвеищовское, то даю сыну своему Андрею". СГГиД, I, 34.

МАШЕВО село в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича отдано княгине с меньшими детьми. СГГиД, I, 34.

B Московской губ. в Бронницком уезде есть небольшое озеро Машово (о нем у Щекатова, IV, 203).

МАЩИН гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

МДИН гор.

В списке городов в Подунайской обл. ПСРЛ, VII, 241.

МЕГЛИН гор.

В списке городов на Мне Меглин показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

МЕДВЕДИЦА р. в Ростовской обл.

1096. "Ярослав стояше на Медведице в сторожих". ПСРЛ, I, 108.

МЕДНИКИ гор.

В списке городов Медники камен показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Медники м. Виленской губ. и уезде в 40 верстах от Вильна по дороге в Ошмяны.

МЕДЖИБОЖЬЕ (Мечибожье) гор. в Волынской обл.

1146. "Изяслав Мстиславичь водил к кресту Святослава Всеволодовича, и да ему Бужский и Межибожье, пять город". ПСРЛ, II, 25.

1147. см. Котельница.

Меджибож м. в Подольской губ. при впадении р. Бужка, или Божька в Южный Буг.

МЕЖИМОСТЬЕ гор. в Киевской обл.

1170. "Рюрик и Давид... яста Михаила эа Межимостьем, к Мезырю идуща (из Киева)". ПСРЛ, II, 99.

Замостье м. Минской губ. Мозырского уезда к северо-востоку от Мозыря близ верховьев р. Стародубки, которая через Вердичь впадает в Днепр.

МЕКУЖИЦА р. в Псковской обл.

См. Мекужицкое поле.

МЕКУЖИЦКОЕ (Мекузицкое, Менужицкое) поле уроч. в Псковской обл.

1342. "Великий князь Ольгерд посла князя Юрия Витовтовича, он же срете велику рать Немецкую, идущу ко Изборску, и туто убиша... Немци Псковичь и Изборян, на Мекужицком поле, у реки у Мекужицы, а князь Юрий прибежа в Изборск в мале дружине". ПСРЛ, VII, 208; V, 13; Ник. лет., III, 177.

МЕЛЕТОВО село в Псковской обл.

1142. "Прислаша Псковичи послы к Новугороду с поклоном глаголаше тако: Идеть на нас рать немецкая... что бы есте побороли нас от Немец... Новгородци же поехаша вборзе, и яко быша на Мелетове, прислаша Псковичи (с известием, что рати к нам нету)". ПСРЛ, IV, 55.

МЕЛЕЧА вол. в Новгородской обл.

1265. см. Новгородская обл.

МЕЛЕЧА гор.

В списке городов на Волзе Мелеча в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

МЕЛТЕКОВО сел. в Черниговской обл.

1146. "Съехавшаса (созюзники против Ольговичей)... пустиша стрельце свои к граду (Новгороду Северскому)... и оттуда шедше сташа у Мелтекове и заграбиша Игорево стадо в лесе по Paxне". ПСРЛ, II, 16.

Малотечь р. находится по направлению от Новгорода Северского к Чернигову в 15 верстах; недалеко от нее верховья двух сливающихся речек Ревни и Рванца, из которых одна может соответствовать летописной Рахни. Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 222.

МЕРЕЦ гор.

В списке городов на Немне Мерец в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Меречь (Merecz) м. Виленской губ. на границе с Ковенской, при впадении р. Моречанки в 3ападный Буг.

МЕРЛЬ р. в степи Половецкой. ПСРЛ, II, 128.

Мерль р. берет начало в Богодуховском уезде Харьковской губ. и впадает с восточной стороны в Ворсклу в Зеньковском уезде Полтавской губ. недалеко от границ с Харьковской губ.

МЕРЬСКАЯ р. в Московской обл.

1176. "Иде (из Владимира) Михалко на Глеба к Рязаню, и бывшю ему на Мерьской". ПСРЛ, I, 161; VII, 92.

1207. "Путь из Коломны в Москву лежал у ея устья". ПСРЛ, I, 183.

1209. "Рязанские князя начали воевать... села около Москвы... пришедшю же ему (Георгию Всеволодовичу) на Голубино и бысть ему весть, иже Изяслав стоить на Мерске, а Кюрь Михаил на Литове... Георгий же поиде через ноче противу на Мерску".

Мерска р. Московской губ. Koлoменского уезда, приток Оки.

МЕЩЕРСКОЕ гор.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

МЕЩИК гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

МИКИФОРОВСКОЕ сел. в Московской обл.

1341. По договорной грамоте великого князя Семена Ивановича с братьями предоставлено великому князю. СГГиД, I, 36.

МИКУЛИН гор. в Галицкой обл.

В Поучении Мономаха: "и паки по Изяславичам (идохом) за Микулин". ПСРЛ, I, 105.

1144. см. Ушица.

1202. Город на. р. Серете. ПСРЛ, II, 156.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Микулинцы м. в Галиции в Тарнопольском округе на р. Середе.

МИКУЛЬСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. По завещанию великого князя Ивана Даниловича Калиты отдано сыну его Семену. СГГиД, I, 34.

МИЛИТИН гор.

1091. "...и строенье баньное, и врачеве, и больницы (Ефрем митрополит) в Милитине в своем граде устрои, и по иным своим градом Митропольским, иже суть и со уезды, и с волостми и с селы: се же не бысть преже в России". ПСРЛ, IV, 116.

Молотин?

МИЛЕСК см. Мыльск.

МИНСК см. Менск.

МИРОСЛАВЕЦ гор.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

МИРОСЛАВСКОЕ село в Киевской обл.

1151. "Вячеслав же и Изяслав... Пришедше же и сташа на Витичеве, у Мирославскаго села". ПСРЛ, II, 59.

МИРЯТИЧИ село в Смоленской обл.

1150. "...в Мирятичих дани (княжеской) 10 гривен, а епископу из того гривна". Уст. грам. смол. еписк. Доп. к Актам Ист., I, 6.

МИХАЙЛОВСКОЕ село на Яузе в Московской обл.

1328. По завещанию великого князя Ивана Калиты отдано княгине с меньшими детьми. СГГиД, I, 34.

МИХАЙЛОВСКОЕ село (другое) в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича отдано княгине. СГГиД, I, 34.

Есть село Михайловское в Московской губ. и уезде.

МИХАЙЛОВ гор. в Киевской обл.

1172. "Половцы сташа за Василевым... Василько же Ярополчич, уведав е из Михайлова, еxa на не ночь... Заутра солнцу восходяшу, удариша на них... Глеб поиде к Михайлову... и город пoжгoшa, и гроблю раскопаша". ПСРЛ, II, 102.

Надеждин и Неволин (у Погодина, IV) ошибочно полагают его на р. Золотоноше в Полтавской губ. в нын. селе Михайловске, о котором см. Шекатова "Словарь", IV, 261. Есть Михайловка сел. Каневского уезда Киевской губ. на р. Роси между Таращею и Богуславом с остатками замковища.

МИХАЛЕВСКОЕ село в Московской обл.

1341. В договорной грамоте великого князя Семена Ивановича предоставлено великому князю. СГГиД, I, 36.

МИЧЬСК гор. в Киевской обл.

1150. "...и угада Изяслав с дружиною своею поидти (от Святославовой криницы) через ночь к Мичьску... и ту усретоша и дружина... иже ездяхуть по Тетереви... и Мичане с ними... Изяслав же оттоле перешед за Тетерев... поиде к Вздвиженю". ПСРЛ, II, 56. См. Тетерев.

Радомысль уездный город Киевской губ. при впадении р. Мыки в Тетерев.

МОГИЛА КАМЕНА см. Камена Могила.

МОГИЛА ГАЛИЧИНА см. Галичина Могила.

МОГИЛЕВ городок.

1341. "Псковичи... поехавше в лодьях воевать... в реку Омовжу и повоеваша села Немецкая по oбе стороны Омовже до городка до Могилева". ПСРЛ, IV, 187.

МОГИЛЕВ гор.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Могилев губ. гор. на р. Днепре.

МОЖАЙСК (Можаск) гор. в Московской обл.

1279. Упоминается по поводу деления между князьями. ПСРЛ, VII, 173.

1328. В завещании великого князя Ивана Давидовича Калиты: "Се дал есмь сыну своему большему Семену: Можаеск, Коломну со всеми Коломенскими волостьми". СГГиД, I, 32.

1341. "К Можайску пришед рать Литовская, града на взяша, и посад пожгоша". ПСРЛ, IV, 55; Ник. лет., III, 174.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Можайск уездный город Московской губ. на pp. Москве и Можайск.

МОЖДЪЖЧАРЫ гор.

1319. "...Посла тело блаженнаго Михаила в Можджчары". "...Хотеша тело Михаила в церкви поставити".

У Карамзина (I, пр. 302): "На Кавказе на р. Куме видны остатки и развалины каменных зданий, называемых Маджарами. Думают, что на сем месте был город Угров, бежавших от Печенегов на границу Персии".

МОЗЫРЬ гор. в Турово-Пинской обл.

1155. "...Гюрги въда Изяславу Корческ, а Святославу Ольговичу Мозырь". ПСРЛ, II, 78. См. Межимостье.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Мозырь уездный город Минской губ. на р. Припети.

МОЙШИНСКАЯ земля в Смоленской обл.

1150. "...и ее есми дал землю в Погоновичах Мойшинскую Святей Богородици и епископу и озера Немикорская с сеножатми, и уезд княжь, и на Сверковых луках сеножати и уезд княжь, озеро Колодарское Святеи Богородици". Уст. грам. смол. еписк. Доп. к Актам Ист., I, 6.

Теп. есть сел. Мошевое в Климовичском уезде на границах Могилевской и Черниговской губ.

МОКЛЕКОВ (Клеков) гор. в Галицкой обл.

1160. см. Теребовль.

Надеждин и Неволин (у Погодина, IV, 199) указывают на Малашовцы сел. на р. Середе выше Тарнополя, в равном расстоянии от Байковцев (Быковен) и Збаража.

МОЛВОТИЦЫ гор.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Молвотицы сел. Демянского уезда Новгородской губ. к югу от Демян.

МОЛОГА (Моложа) р. в Ростовской обл.

1148. См. Къснятин.

МОЛОГА гор. в Ростовской обл.

Молога уездный гopод Ярославской губ. на pp Волге и Мологе.

МОЛОТИН (Малотин) гор. в Переяславской обл.

1139. Место переговоров между русскими князьми и всей Половецкой землей. ПСРЛ, I, 134. См. Милитин гор.

Указывают на сел. Малютинцы Полтавской губ. в 20 верстах от Пирятина на р. Оржице (Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 375). У Ходаковского (Карамзин, II, пр. 274) это селенье названо Малотин.

МОЛОЧЬНА (Молочьныя) р. в Черниговской обл.

1167. Святослав же посла брата своего к Новугороду (Cеверскому) и дошедше Молочны и ту воротишася вдалее 45 верст от града". ПСРЛ, II, 93.

Надеждин и Неволин (у Погодина, IV, 245-246), вместе с Арцыбашевым (II, 1144), указывают на реку Малотечу, о которой см. сел. Мелтеково.

МОНШОГОЛА гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Мейшагола (Mejszagola) дер. Виленской губ. и уезда в 40 верстах от Вильны, по дороге в Вилькомир.

МОРАВИИН гор. в Новгородской обл.

1234. "Изгониша Литва Русу... и отступиша на Клин... Новгородци идоша по них по Ловати... и яко быта у Моравиина". ПСРЛ, III, 49.

Муравийка сел. Псковской губ. Холмского уезда на р. Ловати.

МОРАВИЙСК (Моровийск, Моравеиск, Моравск) гор. в Черниговской обл.

1139. Ярополк, осаждая Всеволода Ольговича в Чернигове, стоял у Моравийска. ПСРЛ, I, 134.

1154. см. ПСРЛ, I, 154.

1159. см. Чернигов. Святослав черниговский говорит: "взях Чернигов с 7 городы пустых: Моравийск. Любечь, Оргище, Всеволожь, а в них седять псареве, и тож Половци выпустошили". ПСРЛ, VII, 69.

1175. "Олег Святославичь (на пути к Чернигову)... пожгоша Лутаву и Моравиевск". ПСРЛ, II, 177.

Моравск, м. по правому берегу Двины, Остерского уезда Черниговской губ.

МОРЕВА гор. в Новгородской губ.

1220. См. Любне.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

См. Любно гор. в Новгородской обл.

МОРЕВА гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

МОРЕСК гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

МОСАЛЬСК гор. в Черниговской обл.

1230. "...ходи князь Яроелав ратью к Чернигову и пожже Шернеск и стояв под Мосальском".

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Мосальск уездный город Калужской губ. на р. Можайке.

МОСКВА (Московь) гор. и р. в Московской обл.

См. Кучково сел.

1147. "Снидошася на Москву князь великий Юрьи из Суждаля, а князь велики Святослав Ольговичь с Резини из Тешилова". ПСРЛ, IX, 172.

1175. "Михалко Юрьевичь и Ярополк Ростиславичь... приехаста на Москву". ПСРЛ, II, 177.

1176. "Михалку с братом... идущим к Москве... минустася в лесех". ПСРЛ, I, 159. См. Свинь.

1177. "Глеб на ту осень приеха на Московь". ПСРЛ, I, 162. "Глеб пожже Московь всю; город и села". ПСРЛ, VII, 93-94. "Князь Глеб Рязанский... пойде ратью к Москве и пожже Москву всю, и град, и власти, и села, и все пленоваше". Ник. лет., II, 232. О том же ibid., 233.

1237. "Взяша Москву Татарове... град, и церкви святыя огневи предаша, и монастыри вси, и села пожгоша". ПСРЛ, I, 196, 222; VII, 140.

1324. "...привезоша из Орды тело великого князя Юрья Даниловича Московскаго и погребе его Петр Митрополит в церкви св. Архангела Михаила в первую Субботу поста". Ник. лет., III, 129.

1324. "Преосвященный Митрополит Петр... заложи на Москве на площади у своего двора церковь первую каменну Успения св. Богородицы соборныя, при князе Иване Даниловиче... и заложи себе гроб своими руками в стене близь жертвенника, и деже последи и положен бысть". Ник. лет., III, 130.

1326. "Месяца августа 4 заложена бысть 1-аа церковь каменаа на Москве на площади Успения св. Богородици Преосвященным Митрополитом Петром и великим князем Иваном Даниловичем". ПСРЛ, VII, 199-200; V, 117; I, 229. Под этим годом и числом в Ник. лет. (III, 139) записано освящение Успенского собора, совершенное епископом Прохором Ростовским.

1327. "Основана бысть церковь каменна на площади Иван Лествичник, еже есть подколоколы". Ник. лет., III, 151. См. ниже 1329. "Создана бысть церковь каменна св. апостола Петра поклонение честных веруг". Ник. лет., III, 151.

1328. "Того же лета просвещенный Феогнаст Митрополит поиде из Новагорода в Волынскую землю, и оттуда иде в Галичь и в Жарову, и оттуду прииде в Кеев; и тамо приидоша к нему послы от Великаго князя Ивана Даниловича... составити ему монастырь внутрь града Москвы, и церковь воздвигнути св. Спаса Преображения, и тамо архимандритью принести от Данила Святаго из Заречья, юяке князь великий Данил Александровичь имате тамо в свое имя и яко солнце сиятельныя благодати насыщашеся. Сеи же восхоте ю вселити внутрь града близь своего двора..." Ник. лет., III, 154. См. 1330.

1329. "Князь великий Иван Даниловичь... благословением Феогнаста Митрополита... состави монастырь дивен, и созда в нем церьковь, чюдну св. Преображения на Москве близь сущу своего двора". Ник. лет., III, 155.

1329. "Заложены быща две церкви на Москве Иван Лествичникь и Петра Апостола". ПСРЛ, I, 229.

1330. "Великии князь Иван Даниловичь заложи церковь камену на Москве близь своего двора, во имя Преображенья Господа нашего Иисуса Христа и сотвори ту монастырь, и собра в онь черноризцы, и возлюби его паче инех монастырей... церковь же ту украси иконами и книгами... Глаголють же неции от древних старець, яко пръвию сию архимандрию князь Данило Александровичь имяше у св. Данила за рекою, яко во свое ему имя церкви той поставлене сущи, последи же, не по колицех летех, сын его князь великий Иван... приведе ю оттуда, и близь себе учини". ПСРЛ, VII, 202. "Преставися великая княгиня Олена Ивана Даниловича в черницах и в схиме положена бысть в церькви св. Проображения". Ник. лет., III, 157.

1331. "...бысть пожар на Москве: погоре город Кремль". ПСРЛ, VII, 202. "Князь великий Иван Даниловичь заложи церьковь каменну на Москве, на площади внутри града, св. Архангела Михаила". Ник. лет., III, 160. "Того же лета и освящена Митрополитом Феогнастом", ibid.

1333. "Создана церковь Михаила Арахангела в едино лето". ПСРЛ, VII, 204.

1336. "Бысть пожар на Москве и згopе святых церквей 18". Ник. лет., III, 164.

1338. "Погоре околоток весь Димерскии". Ник. лет., III, 165. "На туже зиму месяца Ноября в 5 день на память св. Мученика Клемента замыслиша и заложиша рубити град Москву, и скончаша тое же зимы на весну великое говение". Ник. лет., III, 170.

1339. "Заложен град Москва дубов". ПСРЛ, VII, 205. "Преставися князь великии Иван Данилович Калита... и положен бысть в церкви Святаго Архангела Михаила на Москве, юже сам созда". Ник. лет., III, 171.

1342. "Погоре град Москва весь и церквей 18 згоре; сеже убо четьвертыи пожар бысть в тринадцати лет на Москве". Ник. лет., III, 179.

1343. "Погоре Москва: церквей изгорело 28". ПСРЛ, VII, 209.

1344. "Подписаша в монастыри и церковь св. Спаса велением и казною великия княгини Анастасии Семеновы Ивановича; а мастеры старейшины и начальници быша русстии родом, а гречестии ученици". Ник. лет., III, 181.

1349. "Кончан бысть притвор, придел камен у церкви св. Спаса на Москве". Ник. лет., III, 193.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

МСТА р. в Новгородской обл.

См. Луга.

1197. "Ярослав Владимировичь (изгнанный новгородцами) иде в Новый Торг... и дани взя по всей области по верху Мьсты и за Волоком". Ник. лет., II, 270.

МСТИСЛАВЕЦ гор.

В списке городов в числе смоленских. ПСРЛ, VII, 241.

МСТИСЛАВЛЬ (Мстислав) гор.

В списке городов Мстислав на Вехре в числе смоленских. ПСРЛ, VII, 241.

Мстиславль уездный город Могилевской губ., на р. Вехре, левом притоке Сожи.

МСТИСЛАВЛЬ гор.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

МУНАРЕВ гор. в Болоховской земле.

1150. см. Болохово.

1160. "Князья... избиша Половци межи Мунаревым и Ярополчем". ПСРЛ, II, 86.

МУРАВИН гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

МУРАВИЦА сел. в Волынской обл.

1149. "Ростиславу Дюргевичу и брату его Андрею (в походе на Луцк)... ставшим у Муравицы... отступиша назад и сташа у Дубна". ПСРЛ, I, 140; II. 46.

Муравица м. на р. Икве Дубенского уезда Волынской губ.

МУРОМА гор. в Муромской обл.

"Первии насельници в Муроме Мурома". ПСРЛ, I, 7.

1019. Великий князь Ярослав "...повеле убити (новгородца Коснятина) в Муроме на реце на Оце". ПСРЛ, V, 131.

1096. Монастырь св. Спаса в Mypоме. ПСРЛ, I, 108.

1230. "Татарове взяша Мордовьскую землю, Муром". ПСРЛ, I, 225.

1344. "...Преставися князь Василей Муромскии и положен бысть в его отчине в Муроме, в церкви св. мученик Бориса и Глеба в монастыре на Ушине". Ник. лет., III, 182.

1351. "Князь Юрий Мирославичь Муромский обнови отчину свою Муром, запустевшую от первых князей... постави двор свой в городе, такоже и бояре его, и велможи и купци, и вси людие и церковь обнови". ПСРЛ, VII, 226. В Ник. лет. (III, 194) то же записано под 1350.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Муром уездный город Владимирской губ. на р. Оке.

МУТИЖИР сел. в Киевской обл.

1160-1162. см. Кучарь. ПСРЛ, I, 90; VII, 75.

Или Житомир губ. гор. Волынской губ. на р. Тетереве, или Мотыжин сел. Киевской губ. близ Белогородки.

МУШКИНА ГОРА сел. в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Калиты отдано княгине с меньшими детьми. СГГиД, I, 34.

МЫЛЬСК (Мильск, Милск, Милеск, Мелеск) гор. в Киевской обл.

1150. "Изяслав же иде (из Владимира на Волыни) мимо Пересопницу, пожже Зареческ и ста у Мыльска". ПСРЛ, VII, 49; I, 142; II, 54; IX, 185.

В Острожском уезде Волынской губ. к югу от Ровна, на р. Оствице, притоке Горыня, есть мм. Старый и Новый Мыльск.

МЬЧЕНЕСК (Мченск) гор. в земле Вятичей.

1146. см. Елец 1147.

1152. см. Вятичи и Блове.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Мценск уездный город Орловской губ. на р. Зуше.

МЕЗЕСК гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

МЕЗЫНЬ сел. в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Калиты отдано сыну Семену. СГГиД, I, 32.

МЕЛОВСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. см. Матвеищовское сел.

МЕЛЬНИК (Мельник) гор. в Волынский обл.

1260. "Икона Спаса Избавника, яже есть в городе Мельнице в церкви св. Богородици, и ныне стоить в велице чести". ПСРЛ, II, 197.

1281. "Поиде Володимер к Мельнику (на приглашение Конрада, польского королевича)". ПСРЛ, II, 209.

Мельник м. Гродненской губ. на Западном Буге, к юго-востоку от м. Дрогичина.

МЕЛЬНИЦА гор. в Волынской обл.

1247. "Воеваша Литва около Мельници, Лековни, и велик плен прияша. Данил же и Василько гнаста по них до Пиньска". ПСРЛ, II, 182.

1262. см. Небель гор.

Мельница м. Волынской губ. Луцкого уезда на р. Стохаде.

МЕЛЬСК см. Мыльск.

МЕНЬСК (Менеск, Минск) гор. в Полоцкой обл.

1066. "Заратися Всеслав, сын Брячиславль, Полочьске, и зая Новъгород; Ярославичи же трие, Изяслав, Святослав, Всеволод, совокупивше вои, идоша на Всеслава, зиме сущи велице. И придоша ко Меньску, и Меняне затворишася в граде; сиже братья взяша Менеск, исекоша муже, а жены и дети вдаша на щиты, и поидоша к Немизе, и Всеслав поиде противу". ПСРЛ, I, 72. В Поучении Мономаха: "И на ту осень ходихом с Половци, с Читеевичи, к Меньску: изъехахом город, и не оставихом у него ни челядина, ни скотины". ПСРЛ, I, 103. "...И потом к Меньску ходихом на Глеба, оже ны бяше люди заял: и Бог ны поможе, и створихом свое мышленое", ibid., 104.

1132. "И даша братоничю своему Изяславу Мьстиславичу Туров, Дрочев, Пинск к Менску".

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Минск губ. гор. на р. Свислочи.

МЯЧИНО озеро в Новгородской обл.

1136. "Се аз князь великый Всеволод дал есми святомоу Георгию рель от Волхова ко роучью в Мячино и велел есми учинити межу промежь Юрьевым монастырем и Пантелеевым монастырем по излогоу в'верх мячином на горки да в болото Дрянь к русскому поути, от пути на горки, да в прость". Из грамоты князя Всеволода Юрьевскому монастырю. Изв. Ак., VIII, 354.

Мячино озеро к югу от Новгорода. На берегу его стоял Пантелеймоновский монастырь, в трех верстах от Новгорода.

НАВОЗ гор.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

НАВОРОТ гор. в Галицкой обл.

1268. "...приде к нему (Васильку в Грабовце) весть, оже Ляхове лесть учиниле, к сонмови (в Тарнов) не шли, но обишедше около Наворота, и тако поидоша к Белзу и почаша воевати и села жечи". ПСРЛ, II, 203.

НАДОВО озеро в Киевской обл.

1146. см. Вал близ Kиевa.

НАЛЕСЬЕ

1268. см. Велья.

НАЛЬОСТРОВ уроч. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. "Се купил Иван Лавремтьевичь у Григорья у Васильевица, на Нальострове земли орамыя и пожни, у Паритова озера Наволок Левушинский, с куплыми грамотами с старыми той земли, по старым грамотам, межи той земли, и по старини, цим володел Григорий, тим володеть Ивану по старини и ловища. А дал Иван Григорью на тих землях 8 сороков бел, да корову пополонъка, а купил Иван ту землю собе одерень, и своим детем. А межи тим землем по старым межам. А на тъ люди: (следуют имена)". Новгор. купчая XIV-XV. см. в Акт. Юр. 114. "Се купи Тирун у Нестера у Павлова сына пожню на Нальеострове, на Батьюрмоли, в угли, подле Лыву; а межа до Степановской пожни, а другая до Карпа пожни межа, а третья межа до Нестерови пожни Острюкова, прямо на Шипицю, а с Шипици на Черьмховъи куст, к лесу. А да на той пожни, 5 съроков бел без 5 бел, а купи о дерьнь собе и своим детем... А на то послухи: (следуют имена)", ibid., 116.

По позднейшей приписке, сделанной в этой грамоте на обороте ("по Колмогору"), надо искать этих мест близ нын. Холмогор Архангельской губ.

НАЛЮЧЬ сел. в Новгородской обл.

1200. см. Ловоть.

В Новгородской губ. Демянском уезде на р. Поле, недалеко от слияния ее с Ловатью есть сел.: Большая и Малая Корельская Палючa в близком друг от друга расстоянии.

НАПРЕЗИ пор. на Днепре. См. Днепр.

Лерберг ("Исследования", 312-314) приурочивает его к теп. Личному порогу, одиннадцатому по счету вниз по теченью Днепра.

НАПРУДСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Калиты отдано сыну его Семену. СГГиД, I, 33.

НАРУНИЖСКОЕ сел.

1328. По завещанию князя Ивана Калиты отдано сыну Андрею. СГГиД, I, 32.

НАРЬСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Калиты отдано сыну Андрею. СГГиД, I, 32.

В Московской губ. есть р. Нара, которая берет начало в Палецком озере (Верейского уезда) протекает уезды: Боровский (Калужской губ.) и Серпуховской (Московской) и впадает в Оку близ Серпухова недалеко от границ Тульской губ.

НАРЬЯ уроч. в Новгородской обл.

XIV-XV. см. Нижняя Кехта.

НЕАСЫТЬ пор. на Днепре. См. Днепр.

Лерберг ("Исследования", 302-304) приурочивает порог Неасыть к теп. Неасытецкому порогу, седьмому по счету вииз по теченью Днепра.

НЕБЛЬ гор. в Волынской обл.

1157-1158. "Ярополк вда всю жизнь свою, Небльскую волость (в другом списке: Неболховскую) и Деревскую". ПСРЛ, II, 82; IX, 211.

1262. "Рать Литовская воеваша около Мельнице... князь же Василько поеха по них и угониша я у Небля города". ПСРЛ, II, 200.

Невель уездный город Витебской губ. на берегу большого озера, соеднняющегося протоком Еменкой с Ловатью.

НЕВЕЛЬ см. Небль.

НЕВО озеро в Новгородской обл.

"...озеро великое Нево... того озера внидеть устье в море Вяряжьское". ПСРЛ, I, 3. См. Ладожское озеро.

НЕКОЛОЧЬ гор. в Полоцкой земле.

1127. "Новогородци приидоша к Неколочю". ПСРЛ, I, 131; II, 11.

Неклочь сел. Витебской губ. Лепельского уезда в 19 верстах от Лепеля.

НЕЛОГОЖЬ гор. в Полоцкий обл.

1127. "Новгородци приидоша на Кривичи к Нелогожу". ПСРЛ, IX, 155.

Может быть, то же, что Логожск.

НЕМЕЦЬ гор.

В списке городов на Молодове Немечь. ПСРЛ, VII, 240.

НЕНОКСА уроч. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. "Се купи Меленьтей Чевака Ефимьевичь перевесище в Ненокси Исаковское, по новому месту, у Вонъчифора, у Вонъдроникова, и поженьку на Нижной реки, по новому месту, отьчину его, чим владел Онъчифор, по уделу отьча своего: и даша на том Чевака Онъчифору 30 бел, а полонъка два сугреба железа в Ненокси, а купи coбе одерень, и своим детем. А на то послухи: (следуют имена)". Новгор. купчая XIV-XV ст. Акт. Юр., 110.

Ненокса (Ненокский посад) в Архангельской губ. на пути от Сользы к Унcкoй Губе..

НЕПЕРЦЬ (Иперьць) гор. в Галицкой обл.

1257. "Король (польский) остави у города и (Романа) Неперьци". ПСРЛ, II, 194.

НЕРИНЬСК гор. в Рязанской обл.

1147. "Святослав же... возвратися из Москвы к Любыньску, и оттуда иде к Нериньску, и перешед Оку и ста". ПСРЛ, II, 29.

В списке городов в числе рязанских. ПСРЛ, VII, 241.

Карамзин (II, пр. 302) читает Серенск и указывает на Серенск (Шеренск) сел. Мещовского уезда Калужской губ.; но Норинск должен быть либо на Оке, где переправился Святослав, или на восточной стороне Оки, где он стал, уже переправившись. Может быть, близ устья Нары, в окрестностях Серпухова. Арцыбашев, II, 649; Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 226. См. Нарское сел.

НЕРЛЬ сел. в Суздальской обл.

1134. см. Къснятин.

1152. "Юрий Долгорукий... многи церкви созда на Нерли св. Страстотерпець Бориса и Глеба". ПСРЛ, IX, 196.

1159. "Борис Юрьевичь погребен в церкви Бориса и Глеба, иже бе создал отець его Гюрги на Нерли, идеже бе становище Святою Мученику Бориса и Глеба". ПСРЛ, I, 149; VIII, 67. См. Кидекша.

1319. "Последнее исповедание сотвори (отправляясь в Орду, князь Михаил Тверской) на реце Нерли". ПСРЛ, VII, 191.

Нерль р. вытекает из Плещеева озера и до озера Сомина называется Вескою; от озера же до впадения в Волгу под Калязиным, нaзываeтcя Нерлью.

НЕСВЕЖЬСКИЙ гор.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

НЕСВЕЖ гор.

1224. В битве при Калке убит князь Несвежский. ПСРЛ, III. Несвижь м. Минской губ. к северо-западу от Слуцка.

НЕЧЮН гор.

В списке городов в горах (Карпатских) Нечюнь. ПСРЛ, VII, 240.

НЕЯТИН (Ятин) гор. в Киевской обл.

1071. "Воеваша Половци... у Растовца и Неятина". ПСРЛ, I, 75.

Погодин, IV, 149 указывают на Снетинку сел. Киевской губ. к югу от Василева.

НИВНА вол. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдана сыну его Андрею. СГГиД, I, 32.

НИЖНЯЯ КЕХТА уроч. в Новгородск. обл.

XIV-XV ст. "Се купи Костянтине и его братье Семене и Ортемья, у Климуше у Михеева, землю в Нижней Кехте, половину отцине его, чим владел отець его, горняя земля, и Юрмольская, и в Нарьи с притеребы, и в лесех участок, и ловища тое земли, и в воде участок, и Всицеве тони, и в зимних тонех участок, чим владел Михей, и сын его Климуша; и да Костянтине и его братья на той земли три рубли, а свинью пополонка... А межи тое земли по старым межам (след. имена свидетелей)". Новгор. купч. XIV-XV ст. Акты Юрид., стр. 110. "Се купи Мелнтей Ефимьевичь Чевака у Ортемьи у Дементиева село земли в Нижней Кехте, двор и дворище, горный, орамыи земли и Юрмольскии орамыи земли и пожни и притеребы, и перевесища, и ловища, и в Вечееви тони участок, и в зимней тони участок, и в путикех, и в лесех участок по земли, и с подскотиню участок, а межа той искотине, от погоста по pечке по Турокурове, да по вешняку, да по Зиновьевскую реку, а в ту поскотину скота не пущали, поскотина у них своя, и тягло у них свое в Княжьостровци; чим владел Ортемей, по отца своего и по братьи своей грамотам... тим володети Мелентю Чеваки и его детем... А дал на том на всем Мелентъй Чевака Ортемьи Дементьеву осмьнадцать рублев серебра, а пополонку корову. А на то послухи: (след. имена)". Новгор. купч., Акты Юрид., 110-111.

НИЗОВСКАЯ (Низ) земля.

1131. "Мьстислав с Низовци ходил на Литву и плени я". ПСРЛ, IV, 4.

1242. "Поиде князь Александр с Новгородци и с Низовци на Немецкую землю". ПСРЛ, VII, 150.

1257. "Великий князь Александр... выгна сына своего из Пскова и посла в Низ". ПСРЛ, VII, 161.

1259. "Toe же осени приидоша Михаиле Пинящин из Низу в Новгород... рка тако: аще не иметеся по число, то уже идеть рать на Низовскую землю". ПСРЛ, VII, 162.

1265. "Прииде князь Ярослав Ярославич из Володимеря со многою силою Низовскою". ПСРЛ, VII, 167.

НИМИКОРСКИЕ озера в Смоленской обл.

1150. См. Мойшинская земля.

НИЧАН

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

НОВГОРОДОК ЗАЛЕССКИЙ гор.

В списке городов показан в числе залесских вместе с Вереею и Галичем. ПСРЛ, VII, 241.

НОВГОРОДОК (Новый Городок) Литовский гор.

1255. "Данилови же пошедшю на войну на Литву на Новъгородок". ПСРЛ, II, 207.

1262. "Воишелк наче княжити в Новгородце... и крестися ту в Новегородце". ПСРЛ, II, 201. "...Воителя, не може дойти до Святей Горе, зане мятежь бысть велик тогда в тых землях, и приде опять в Новгородок; и учини собе монастырь на реце на Немне, межи Литвою и Новым городком, и ту живяше", ibid.

1278. "Поидоша князи русции на Литву... поидоша вси к Новугородъку". ПСРЛ, II, 207.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, V, 240.

Новогрудок уездный город Минской губ.

НОВГОРОДОК Рязанский гор.

В списке городов в числе рязанских. ПСРЛ, VII, 241.

НОВГОРОДСКАЯ область.

1142. "Приходиша Емь и воеваша область Новгородьскую, избиша я Ладожане". ПСРЛ, III, 9.

1184. "Ярослав Владимировичь творяху много пакости волости Новгородской". ПСРЛ, III, 18.

1265. "А се, княже, волости Новгородьскые: Волок со всеми волосьми, Тържьк, Бежице, городець Палиць (во второй грамоте просто Городець)... Мелечя, Шипино, Егна, Вологда, Заволоцье (во второй грамоте вставлено здесь Колоперьмь) Тре, Перемь, Печера, Югра". СГГиД, I, 1. "...Наримонта взяли в Новгород великий на пригороды". ПСРЛ, VII, 165.

1275. "И съвкупишася в Новгороде вся власть Новгородская, и Пьсковичи, и Ладожани, и Корела, и Ижора, и Вожане". ПСРЛ, V, 197.

1285. "Князь Святослав Тферский нача воевати волости новгородскыя Волок, Бежичи, Вологду и много повоева". ПСРЛ, V, 198.

1316. "Съехася вся земля власти Новгородския: Псковичи и Ладожане и Рушане, и Корела, Ижора, Вожане". ПСРЛ, VII, 187.

1327. "Александр Тверской... подъяше Новъгородцев, и всю область Новгородскую от Белаозера и от Заволочья, и от Корелы". ПСРЛ, IV, 185.

НОВГОРОД (Новъгород) Великий гор. в Новгородской обл.

До IX ст. "Словени же седоша около озеря Ильмеря, прозвашася своим имянем и сделаша град и нарекоша и Новъгород". ПСРЛ, I, 3. "...идучи ми (Святому Андрею Апостолу) семо видех (в Новгороде) бани древены". ПСРЛ, I, 4.

862. В Ипатьевском и Хлебн. списках Начальной летописи: "И прия Рюрик власть всю един и пришеде к Ильмерю и сруби город над Волховом, и прозваша и Новгород, и седе ту княжа раздая волости мужем своим и городы рубити". ПСРЛ, I, 9.

988. "Прииде епископ Иоаким и требища разори и перуна посече, что в Великом Новегороде стоял на Перыни и повели влещи в Волхов". ПСРЛ, III, 207.

989. "Постави владыка епископ Иоаким первую церковь древяную дубовую святыя Софии, имущую верх 13; и стояла 60 лет, и подняся от огня в лето 6557, марта в 4 день, в суботу, при втором епископе Луке, в 13 лето. Бысть честно устроена и украшена; а стояла по конец Пискупли улицы, над Волховом рекою, до Каменнаго детинца града строения, идеже последи поставил Сотко богатый церковь каменну святых мученник Бориса и Глеба, в лето 6558, яже та церковь стояла в Каменном городе детинце, близ каменной градной стены". - "В лето 6497 постави владыка, первый епископ Иоаким, первую церковь каменную Богоотець Иоакима и Анны; в той же церкви и служиша до Софии". ПСРЛ, III, 208.

1014. Варяжская улица получила свое название оттого, что в ней жили варяги, призванные Ярославом I, когда на него задумал поход отец его Владимир Святой. ПСРЛ, III, 208.

1015. При Ярославе новгородцы побили варягов "на дворе Парамони и разгневася Ярослав и шед на Раком, седе во дворе". ПСРЛ, III, 209. "...шед на Роком, седе в дворе". ПСРЛ, I, 61.

1030. Жил великий князь Ярослав на Торговой стране, близ реки Волхова, где впоследствии была каменная церковь св. Николая Чудотворца, "яже и до ныне словеть Ярославле дворище". См. 1113. ПСРЛ, III, 210.

1039. "Освящена бысть церкы святая Богородица князем Володимером (Ярославичем)". ПСРЛ, III, 1.

1042. "Ярослав... заложи Новгород и сдела на Софийской стороне каменной город". ПСРЛ, III, 211.

1044. "...ходи Ярослав на Литву, и на весну заложи Иовъгород". ПСРЛ, IX, 83.

1045. "...заложи Владимир (Ярославиль) Святую Софью Новегороде". ПСРЛ, I, 67.

1049. "4-го Марта сгорела старая церковь Святой Coфии, стоявшая на конце Пискупли улици, над Волховам; бяше же честно устроена и украшена, 13 верхы имеющи". См. 989. ПСРЛ, V, 138.

1069. "Приде (Всеслав полоцкий) к Новугороду; Новъгородци же поставиша пълк противу их у Зверинця, на Къземли". ПСРЛ, III, 2.

1095. "Заложена бысть Св. София Новегороде Владимиром князем". ПСРЛ, III, 2.

1097. "Погоре онъпол, а 3-й день детинець cгоре город". ПСРЛ, III, 3.

1103. "Заложена церковь Благовещенья Мьстиславом князем на Городищи". ПСРЛ, III, 3, 213.

1105. "...погореша xopом от pyчия, мимо Славьно до Святаго Илие". ПСРЛ, III, 3.

1113. "Князь Мьстислав (Мономахович)... заложи каменую церковь святаго Николы на княже дворе у Торговища". ПСРЛ, II, 4; III, 4. "В тоже лето погоре он пол, на сей же стороне город кромьный, от Лукин пожар". ПСРЛ, III, 4.

1114. "Мьстислав заложи Новъгород болии перьваго". ПСРЛ, II, 5. То же известие в 1-й Новгородской лет. под 1116. ПСРЛ, III, 4.

1115. "...заложи гость церковь каменую св. Федора Тирона среди Щирковы улицы и Розважи, в земляном валу". ПСРЛ, III, 4, 123, 213.

1116. см. 1114.

1117. "Игумен Антон заложи церковь камену святая Богородица манастырь". ПСРЛ, III, 4. См. 1119.

1119. "Заложи Кюрьяк Игумен и князь Всеволод церковь камену, манастырь святаго Георгия". ПСРЛ, III, 5; IX, 151. "...свершена бысть церковь Антониева пресвятыя Богородици монастырь в Новегороде". ПСРЛ, IX, 151.

1127. "Заложи церковь камяну св. Иоанна Всеволод Новегороде на Петрятине дворе"*

-------

* В 3-й Новгородской лет.: "церковь каменная Иоанна Предтечи, на Опоках, на Петрятине дворе". ПСРЛ, III, 214. См. 1134-1135.

ПСРЛ, III, 5, 123.

1134. "Погоpе Торговый пол от ручья Плътницкаго до конця хълмя, якоже и прежде погоре... сгорело 10 церквей". ПСРЛ, III, 6.

1134-1135. "Се аз князь великий Гавриил, нареченный Всеволод... Мьстиславичь... поставил есми церковь святыи великыи Иван на Петрятине дворище... (на Опоках)... и яз... дал есми пошлины попом святаго великаго Ивана Петрятино дворище... А буевище Петрятино дворище от прежних дверей святаго великаго Ивана до погреба, от погреба до концаньскаго моста". Акты Ист., I, № 3.

1135. "Князь Всеволод... заложи церковь св. Богородица на Торговищи..." ПСРЛ, III, 7. "Заложена церковь св. Николая на Яколи (Яковли) улици", ibid. "Заложена каменная церковь успенья св. Богородицы на Торговищи на Козьи Бородки". ПСРЛ, III, 214. Ср. выше 1135. "Заложена каменная церковь на Неревском конце, в Якове улице (по др. летописям: "на Софейской стороне в большом земляном валу"). ПСРЛ, III, 214.

1140-1150. Пантелеймоновский монастырь. См. выше: Витославичи.

1142. епископль двор. ПСРЛ, III, 9.

1144. "Погори весь Хълм и церковь св. Илии". ПСРЛ, III, 9. "Съвершаша церковь камену св. Богородицы". Ср. 1135. ПСРЛ, III, 9.

1146. Сделаны 4 церкви: 1) Бориса и Глеба, в Околотке, в каменном граде; 2) св. пророка Илии; 3) св. апостол Петра и Павла на Хълме (так же, как и св. Илии) и 4) Козмы и Дамияна на Холопьи улице. ПСРЛ, III, 10, 216.

1148. "...Зажжьже гром церковь святая Богородица в Звериньци монастыре". ПСРЛ, III, 10.

1151. "Архиепископ Нифонт поби святую Софию свиньцом, всю прямь, известию маза всю около... тогда же постави... 2 церкви... святаго Висилия, св. Константина и Елены". ПСРЛ, III, 11.

1152. 23-го апреля, пожар от церкви св. Михаила, которая стояла среди торга, "и погорe всь Търг и двори до ручья, а семо до Славьна, и церквий cгopе 8, а 9-ая Варязьская". ПСРЛ, III, 11.

1153. "Аркад Игумен постави церковь Успенье Богородицы... и състави собе монастырь". ПСРЛ, III, 11. Ср. Аркажь мон. Поставлена церковь каменная св. Климента на Торговой стороне в Иворовой улице. ПСРЛ, III, 214.

1154. Освящена каменная церковь Св. Саввы на Софийской стороне в Савиной улице. ПСРЛ, III, 215.

1155. "...и рекоша меншии у св. Николы на вече..." ПСРЛ, V, 188.

1155. "Поставиша же Новгородци полкы в конце за Рожеством Христовым, а что пеших людий, а те сташа у св. Илии, противу Городища". ПСРЛ, V, 188.

1156. "...поставиша заморстии церковь св. Пятница, на Търговищи". ПСРЛ, III, 12.

1157. "При возстании Новагорода на Мстислава Юрьевича... торговый же пол сташа в оружии по нем, и съвадишася братья, и мост переимаша на Волхове и сташа сторожи у городных ворот". ПСРЛ, III, 12.

1158. "От смрада во время мора... не лзе беше дойти до търгу сквозь город, ни по гребли". ПСРЛ, III, 12.

1163. Деревянная церковь св. Власия священномученика на Софийской стороне в Волосовой улице. ПСРЛ, III, 215.

1165. Поставлены церкви: а) св. Троицы Шетициничами, б) на Городищи церковь Св. Николая князем Святославом. ПСРЛ, III, 13. "Архиепископ Иоанн ходил со кресты по Загородской стороне около Деревяного города". ПСРЛ, III, 215. "На Софийской стороне, в Неревском конце, церковь Николы Белого", ibid.

1166. Заложена церковь каменная св. Спаса на воротах в монастыре святого Георгия. ПСРЛ, III, 13.

1167. "Садко Ситиниць постави камскую церковь Бориса Глеба". ПСРЛ, III, 14. Под тем же годом упоминается женский монастырь св. Варвары, ibid. При нападении суздальцев на Новгород, "Новгородцы... устроиша острог около города". ПСРЛ, III, 15. Тогда же "...вынесоша икону из св. Спaca, с Ильины улици св. Богородицю, на Острог на Десятине". ПСРЛ, IV, 25.

1170. "Архиепископ Илия поставил церковь монастырскую св. Богородицы Благовещенья". ПСРЛ, III, 15.

1172. "На Софийской стороне, в Неревском конце, на Большом Земляном валу на Яковлеве улице заложена церьковь св. Иакова". ПСРЛ, III, 15, 216.

1175. "Загореся пожар от Деигунпць и сгореша церкви 3: св. Михаила, св. Иакова, Вознесенья". ПСРЛ, III, 16.

1176. Поставлены церкви: 1) Святого Михаила на Михайлове, 2) Усекновения Главы Иоанна Предтечи на Чюдинцове улици". ПСРЛ, III, 16, 126.

1177. "Осенью, погорел Неревский конец от Иванковее и церкви сгоре 5". ПСРЛ, III, 17.

1179. "Архиепископ Илия заложил церковь Благовещенья; начали строить 21 мая, кончили 25 августа, а всего дела церковьнаго зьдания днии 70". ПСРЛ, III, 17.

1180. "Заложи церковь камяну в манастыри на воротех, боголюбивыи архепископ Новъгородскыи Илия с братом Гаврилом у св. Благовещения". ПСРЛ, III, 17, 126.

1181. "Месяца июля в 3, зажьжена бысть церкы от грома Варязьская на Търговищи, по вечерни, в час 10 дни; и церкы сгоре святаго Иоанна Ишкова". ПСРЛ, III, 18. "...Загореся пожар в Славне от Къснятина, святаго Михаила, а другая св. Отець, и дворове мнози по берегу, оли и до руцья", ibid. "...сърубиша церковь св. Иакова на Добрыни улици, и святую безмездьнику Къзмы и Дамияна, и святаго Савы, и святаго Георгия, и св. Иоанна Ищькову". ПСРЛ, III, 18.

1183. "Радъко с братом постави церковь св. Еупатия на Рогатей улици". ПСРЛ, III, 18. "...постави Родка св. Ипатия на Рогатици". ПСРЛ, III, 126.

1184. Архиепископ Илия заложил на Торговище каменную церковь св. Иоанна. ПСРЛ, III, 18. Поставлена новая церковь св. Власия. "Заложиша церковь древяну Иоанн apxиeпископ Собор св. Иоанна Предтечи, и в лето 6700 пренесли церковь древяну св. Иоанна Предтечи на ино место, а на том месте поставиша Немецкую ропату..." ПСРЛ, III, 216.

1185. Заложена каменная церковь Петра и Павла на Силнищи (Синилищи)". ПСРЛ, III, 18. "Милонег заложи каменную церковь Вознесенья". ПСРЛ, III, 19. "...на Прусской улице". III, 126.

1187. Упоминается крестный ход от Св. Софии к Михаилу, во время которого "шибе гром и мълния". ПСРЛ, III, 20.

1188. "Семион Дыбачевичь заложи (в Аркажи Монастыре) каменную церковь Успения". ПСРЛ, III, 19. Ср. ниже 1189. "...делаша мост нов через Волхово". ПСРЛ, III, 19.

1189. "Святи церковь Гаврила apxиeпископ Новъгородьскыи святыя Богородиця Успенье в Аркажи монастыри". ПСРЛ, III, 20. "Постави церковь нову архиепископ Гаврила на Жатуни, в имя святых 3 отрок, Анания, Азария и Мисаила, и Данила Пророка". ПСРЛ, III, 20. "Коньцяша церковь пишуще святого Благовещения". ПСРЛ, III, 20.

1190. Поставлены церкви: а) На Городищи церковь св. Николая. б) на епископле дворе церковь Сретенья Господня, в) церковь св. Образа в Незде, г) церковь св. Пятницы на Торговище. ПСРЛ, III, 20.

1192. "На Хутине в низу поставлена церковь св. Спаса Преображенья". "...преставися игуменья Мария св. Воскресенья". "...поставиша Игуменью у Святой Богордици в Зверинци". ПСРЛ, III, 20-21.

1193. "Срубиша церковь святую Апостолу на Хълме Живогложю и Святаго Иоанна Милостиваго на воротех у Въскресения". ПСРЛ, III, 22.

1194. "Загорелся Савкин двор на Ярышеве улице; сгорело 3 церкви, 1) Св. Василия 2) Св. Троицы, 3) Воздвижения. Другой пожар в Чьглове улице. Третий пожар: загорелось от Хревъкови улицы до Ручья Неревьский конець; сгорело 7 церквей и домове велиции... в Людине конце сгорело 10 домов". ПСРЛ, III, 22. В Нутьной улице поставлена церковь св. Апостола Филиппа. ПСРЛ, III, 22. Владыка Мартирий заложи церковь камену Положения ризы Пречестыя богородицы на градных воротах, и другую церковь камену св. Воскресения в Котце". Ник. лет., II, 260-261. См. ниже под 1195.

1195. "Мартирий заложил каменную церковь св. Воскресеюя в Мигре Монастыре, в ЛюдиеС конце, на красной горке и устрои девичь монастырь". ПСРЛ, III, 217*

-------

Слово Мигр, как полагают, употреблено ошибочно. Воскресенский монастырь стоял на левом берегу Волхова, близ озера Ильменя.

"Заложи церковь камяну на городьных воротех боголюбивый архепископ... Мартурий во имя св. Богородиця положение Ризы и Пояса". ПСРЛ, III, 22. "...сърубиша цьрковь нову св. Въздвижения, и св. Василия, и св. Дмитрия, Ноздрьцину", ibid.

1196. "Заложиста цьрковь камену св. Кюрила в манастыри в Нелезне Къснятин и Дъмитр братеника, на Лубянеи улици". ПСРЛ, III, 23; Ник. лет., II, 262.

1198. В Плотницком конце в монастыре каменная церковь св. Еуфимия. ПСРЛ, III, 24, 217. Каменная церковь на Холме в Славенском конце. ПСРЛ, III, 25.

1199. "Княгиня Ярославля поставила храм Пресвятыя Богородици на Михалице в монастырt (иже нарицается Молотково) каменной. ПСРЛ, III, 218. "...девичь монастырь", ibid. Ник. лет., II, 271. "Князь Ярослав Владимировичь... заложи церковь св. Спаса в Нередицех, а Орефа заложи церковь камену святаго пророка Илии, а Поляжай постави церковь св. Евфимии в монастыре". Ник. лет., II, 271.

1206. "Постави Твьрдислав цьрковь на воротех в Оркажи монастыри Михалковиць св. Сьмена Стълъпника, иже на дивней горе". ПСРЛ, III, 29.

1207. "Поставиша цьрьковь св. Лукы на Лубянки улици (на Лубяньце. Ник. лет., II, 292), перенесше с Коленя". ПСРЛ, III, 30. "...свершиша церковь св. Пятници заморскии", ibid. Церковь св. Пантелеймона, ibid.

1211. "Добрыня Ядренковичь пострижеся на Хутине у св. Спаса". ПСРЛ, III, 31. "Пожарь: загорелось на Ря(а)дятине улице; дворов сгорело 4300, церквей 15". ПСРЛ, III, 31.

1217. "Сгорело 15 церквей деревянных, а у каменных вьрхы огореша и притворы. В Варяжской церкви сгорел весь товар Варяжский". ПСРЛ, III, 35.

1218. "В смутах между Ониполовцами и Неревлянами... Загородци не въсташа ни по сих ни по онех". ПСРЛ, III, 37.

1224. Каменная церковь св. Михаила. ПСРЛ, III, 41. "...заложиша церковь каменну Семен Борисов святаго исповедника Павла, Патриарха Царяграда, и с приделы св. Симеона Богоприимца и св. Царя Константина и матери его Елены, и на палатех Бориса и Глеба... и монастырь девичь устроиша". ПСРЛ, III, 219; IV, 27.

1226. Церковь Рождества Христова. ПСРЛ, III, 42. "Заложиша цьрьковь св. Иякова камену на Неревьском конци". ПСРЛ, III, 42, 219.

1228. "Поиде Антоний, архиепископ Новъгородьскый на Хутино к св. Спасу". ПСРЛ, III, 42. "Бысть вода велика в Волхове, поима около озера сена, и по Волхову; тогда помьрзъша озеру и стоявшю 3 дни и въздре уг ветр, изломав внесе все в Вълхово, и въздре 9 городьн великаго моста и принесе к Питбе под св. Николу городьн в ноць, а 9-го рознесе". ПСРЛ, III, 44.

1229. "Заложиша великый мост выше стараго". ПСРЛ, III, 219.

1230. "Во время голода по улицам многия мертвыя лежаху... и наметаша скудельницу у 12 апостол на Прусской улици 3030 человек, а по иным улицам и весть Бог". ПСРЛ, III, 219.

1231. "Загореся от Листвеева двора от Вышковиця и погоре вьсь конець Славьньскый оли и до конця Хълма". ПСРЛ, III, 47.

1233. "Заложена бысть церкы на воротех от Неревьскаго конца св. Феодора". ПСРЛ, III, 49; IV, 30.

1234. "Сгоре церки от грома святаго Луки в Людине конци". ПСРЛ, III, 49.

1238. "Створи монастырь у святаго Павла Семеновая Борисовича". ПСРЛ, III, 50.

1251. "Поидоша дъждеве и поимаша все рли и обимя и мост снесе на Волхове великий". ПСРЛ, III, 55.

1252. "Погоре Славно от св. Илии до Нутной улици". ПСРЛ, III, 55.

1255. При нападении Александра Невского на город "...поставиша же Новгородци плъкы в конци за Рожеством святым, а что пеших людей, а те ста у св. Илии, противу Городищю". ПСРЛ, VII, 160. "...пойде (Александр Невский) в Новъгород и срете и (владыка) у Прикуповичева двора". ПСРЛ, VII, 161; V, 188.

1262. "Срубиша Новгородци город нов". ПСРЛ, III, 57.

1270. "Бысть мятежь в Новегороде, хотяще князя Ярослава изгнати из града, възвониша вече на Ярославли дворе... а инии вбегоша в Николу святого... А ко князю на Городище послаша, исписав на грамоту всю обиду его: чему, княже, отъял еси Влъхов гоголними ловци, и поле еси отнял заечими ловци? Чему еси взял Олексин двор Мордкина?" ПСРЛ, VII, 169. "Новгородци же слышавше, яко идеть на них Ярослав ратию, и учиниша около города острог, по обе стороны, а товар возиша в город, и пригониша сторожи Ярославли без мала до Городища, и выидоша Новгородци во оружии... к Городищу и стояша два дни за Жилотугом, а конница за Городищем". ПСРЛ, VII, 170.

1275. "Загореся на княжи дворе, подле Немецкой двор и погоре Торг семо и до Славня, семо и до Рогатици, и сгоре церквей семь деревянных, а каменны четыре сгоре, а пятая Немецкая". ПСРЛ, III, 63.

1296. "Постави владыка Климент св. Воскресение на воротех". ПСРЛ, III, 130.

1297. "Игумен Кирилл св. Георгия постави церковь каменну св. Преображения на воротех от Людина конца". ПСРЛ, IV, 45.

1299. "...бысть пожар в великом Новеграде: загорелося на посаде на Торговой стороне, на Знаменской, на Варяжской улице... и вержеся огонь из Немецкого двора в Неревский конець на Софийскую страну и загореся на Холопьи улици... и на Торговой стороне 12 церквей сгореша: 1) Илья Пророк, 2) Петр и Павел в Славне, 3) Павел Исповедник, 4) Апостол Филип, 5) Михаил Архангел, 6) Иоанн Креститель, 7) Успех Пресвятыя Богородицы, 8) Георгий, 9) Димитрий, 10) Иоанн Предтеча, 11) Никола на Дворищи, 12) жен Мироносец... в Неревьском конце десять церквий сгоре". ПСРЛ, III, 222, 66; IV, 46.

1300. "Срубиша 4 церкви: св. Богородица в монастыри в Зверинци, и св. Лазоря и св. Дмитрея на Бояни улке, и св. Бориса и Глеба на Подоле. ПСРЛ, III, 67.

1302. "Заложиша великому Новогороду каменный город". ПСРЛ, III, 222; VII, 183; IV, 46.

1303. "Срубиша 4 церкви: св. Георгий в Торгу, и св. Иоанна Ишкову, и св. Козмы и Дамияна на Холопьи улици, св. Георгия на Боркови улице". ПСРЛ, IV, 46.

1305. "Постави Семен Климович церковь каменну Покров пресвятыя Богородицы на воротех от Прусской улицы на каменном детинце в великом Новегороде". ПСРЛ, III, 223.

1310. см. Коломцы.

1311. "Загореся маия на Яневе улици и cгоpе дворов без 3 и 40, и потом июня 28... загореся на Розважи улици Глебов двор конець Неревьский семо до Гребли, а семо за Боркову улицю, и cгopе церковь св. Козмы и Демьяна, а другая св. Савы, и четыридесять церковь oгоре... потом июля 16... загореся на Ильины улици и погоре Торг и домов по Рогатицю, а церквий cгopе: деревянных 7, св. Димитрия и св. Георгия и св. Бориса и Глеба, и св. Ивана Ишкова, и св. Катерины и св. Прокопья, и Христова, а каменных шесть огоре, а 7 Варяжская". ПСРЛ, III, 70. О пожаре 16 июля: ПСРЛ, IV, 47. "Постави Иоаким Столбовичь, посадник Новгородский, церковь каменну на княжи дворе, во имя св. Отець 318, иже в Никеи Собора". ПСРЛ, III, 223. "Постави Архиепископ Давид церковь камену на воротех во имя благовернаго князя Владимира, крестившаго русскую землю... на каменном городе детинце". ПСРЛ, III, 223.

1313. "Постави владыка Давыд св. Николу в Неревском конце". ПСРЛ, III, 130. "...на своем дворищи". ПСРЛ, III, 70.

1322. Церковь св. Спаса на Нередичах. ПСРЛ, VII, 198; V, 217.

1326. "Загореся на Бояни улке и погоре до половины Рогатици, а Славнова улица от Дмитрия Святого до Поля и церкы св. Климента сгоре". ПСРЛ, III, 73.

1327. "Княгиня Ярославля постави церковь каменну Рожества Богородицы на Десятине и монастырь девичь устрои". ПСРЛ, III, 224.

1329. "Загореся Ондрешков двор в Плотниках и погоре и до Федора Святаго и потом на той же неделе погори Ильина улица мало не вся и Лубошица и церкы св. Спаса и Лукы cгopе". ПСРЛ, III, 74-75.

1330. "Новгородци изведоша на сени Григорья Калику, попа св. Кузмы и Дамьяна с Холопьи улици". ПСРЛ, V, 219.

1331. "Заложи владыка Василей город камен, от Володимера святаго до Богороднци и до Бориса и Глеба". ПСРЛ, III, 131. То же в Ник. лет., III, 157 под 1330. "...до церкви каменной на Торговой стороне от Волхова". ПСРЛ, III, 225.

1333. "...владыка Василей постави город камен в два лета, а архимандрит св. Юрья Лаврентий постави стены св. Юрья силою 40 сажень и с заборолами". ПСРЛ, III, 76.

1334. "Владыка бывший Новгородции Моисеи заложи церковь каменну святое воскресение на деревянице и созда монастырь честен". Ник. лет., III, 162; ПСРЛ, III, 77.

1335. "Явися знамение: в церкви св. Троици стукну" и пр. ПСРЛ, VII, 220. О том же в Воскр. лет. (ПСРЛ, VII, 204) под 1337.

1335. "Осенью внесе лед и снег в Волхов и вышибе 45 городов великого мосту". ПСРЛ, IV, 53. "Заложи архиепископ владыка Василий церковь св. Богородицы в Зверинце". ПСРЛ, III, 77. "Заложи владыка Василей острог камень по оной стороне от Илии св. к Павлу св.". ПСРЛ, III, 77.

1336. "Заложи владыка Василей Вход в Иерусалим, и бысть на другое лето велика вода и мосту великаго вынесе 17 городен". ПСРЛ, III, 131. "Архиепископ Василий св. Софию тыном новым отыни и у св. Софии двери медяны золочены устрои". ПСРЛ, III, 77.

1338. "Бысть вода велика на Волxове, снесе великаго мосту 10 городен и Жилотужьскый мост". ПСРЛ, IV, 53; III, 78.

1340. "...владыка Новгородцкии Василей покры св. Софию свинцом и иконы написа и кивот устрои". Ник. лет., III, 175. "...погоре весь велики Новъгород... по обе стороны: загорелося на Щиркове улице... и соборная церковь св. Софии, и великий мост, и церквий 48 древянных сгоре и каменных паде 3 церкви... и св. Пятници храм каменный погоре и порушился". ПСРЛ, III, 225. "Погоре весь город по обе стороны и великаго мосту выгоре 9 городен, и св. Софиа, и горе от Неревьскаго конца, а церквей 40 и 3 сгорело". ПСРЛ, III, 131; IV, 54.

1340. "Загореся на Розважи улици в поле за св. Феодором, и погоре Неревьский конец до св. Иакова а семо и до Чюдинцеве улици, и церкви вси и дворове; оттоле връжеся в город и погоре двор владычен и церкви св. Софиа, и что дворов в городе и церквей Людин конець до еп. Алексеа... а семо и до Прусской улици... и перевръжеся огнь чрез Волхова и на ону сторону, и погоре вся сторона от Федорова ручья и Славно и до Поля". ПСРЛ, III, 79.

1341. "Повелением великаго князя Семена поставлена церковь камена Благовещение пречистыя Богородицы на Городище и свеща ю владыко Новгородцкии". Ник. лет., III, 181.

1342. "Загореся на Даньславле улице и погоре по берегу и до гребли и в гору до Святых 40. Сгорело 3 церкви: Св. Николая, Иакова каменная, Георгия". ПСРЛ, III, 89. "Заложи владыко Василей церковь каменную благовещения на Городищи, повелением князя Семена". ПСРЛ, IV, 57.

1344. "Заложена бысть церковь в Новеграде св. Спаса на Ковалеве". Ник. лет., III, 181.

1347. "...месяца сентября в 6 въста уг ветр с снегом, и внесе лед из озера в Волхов, и выдра 7 городень великого мосту". ПСРЛ, V, 225. "Заложи владыка Василей церковь св. Козмы и Дамиана... на Кузмодемьяне улице... свершена бысть церковь св. Пятницы". ПСРЛ, III, 82. "Заложи Онцифор Жабин св. Спаса на Ковалеве". ПСРЛ, III, 132; IV, 57.

1347. "На Торговой стороне... Знаменской, в Славенском конце... погоре 6 улиц, и в то время погоре церковь древяная св. апостола Филипа, а стояла 153 лета до сего пожару". ПСРЛ, III, 226. "Погоре Славно от Семенова двора от Бескова до Нутной улици". ПСРЛ, III, 83. "3aгореся на Волосове улице... и погоре улица Волосова не вся, Добрынина улица не вся же, а Прусская улица добре огоре. Чюдинцова улица и до поля, и Могоща, церквий деревянных огоре 4, и первее того... загореся Флорев на Могоще улице и сгоре церковь едина". ПСРЛ, III, 84.

1349. "Заложи князь Констянтин Васильевичь Суздальский церковь каменну в Новегороде". Ник. лет., III, 192.

1350. "Владыка Василей... поставил палатку каменну у себе на дворе подле Рожества". ПСРЛ, III, 85.

1350. "Поставил две церкви каменныя Юрьи посадник, Козму и Дамиана на Холопьи улици, и св. Иоанна Златоустаго в каменном детинце в Околотке". ПСРЛ, III, 227.

1350. "...в Новеграде поставиша церковь каменну Флора и Лавра, а другую церьковь поставиша каменну Козму и Домьяна на Холопье улице, а третьюю церковь каменну Ивана Златоустаго постави Юрьи Ивановичь посадник". ПСРЛ, III, 194. "Новгородский владыка Василей постави полату камену". Ник. лет., III, 194.

В списке городов в числе залесских: "Новгород велики, детинец камень, а болший древян, а святаа Софиа о шти версех, а озеро Ильмень, река Влъхов". ПСРЛ, VII, 241.

Новгород губ. гор. на р. Волхове.

НОВГОРОД Малый гор. в Киевской обл.

1030. см. Василев.

НОВГОРОД НИЖНИЙ гор. в Ростово-Суздальской земле.

1221. "...Великы князь Гюрги... заложи град на усть Оки и нарече имя ему Новград". ПСРЛ, I, 189.

1225. Каменная церковь св. Спаса, поставленная князем Юрьем. ПСРЛ, I, 190.

1228. "...за Новым Городом на пределах мордовьских..." ПСРЛ, I, 191.

1229. "Мордва придоша к Новугороду... и зажегше монастырь святое Богородица и церковь, яже бе вне град". ПСРЛ, I, 192.

1263. "Князь велики Александр из Орды... доиде Новагорода Нижняго и пребыв ту, иде на Городець". ПСРЛ, VII, 164.

1312. "Погоре Нижний Новгород". Ник. лет., III, 99.

В списке городов в числе залесских Новъгород Нижний камен. ПСРЛ, VII, 241.

Нижний Новгород губ. гор. при слиянии Оки и Волги.

НОВГОРОД гор. в Северской обл.

В Поучении Мономаха по случаю нападения половцев на Стародуб. ПСРЛ, I, 103.

1146. "Мстислав Изяславичь с переяславцами... поидоша Новугороду. И пришедше сташа у переспы; иттуда идоша стрельцы из товар, к граду к вратом Черниговьским... утрии же день поидоша к вратам курьским... (во время приступа) быть налога велика гражаном, вбодоша я в врата острожная". ПСРЛ, II, 26. "Князья Kиевcкиe и Смоленcкиe... поидоша к городу и ту начаша ся бити у острожных ворот, тако вбодоша и (воинов Ольговича) в град, и острог в них изъняша". ПСРЛ, II, 71.

1175. "Ярослав иде к Новугороду... и приступиша к городу и острог пожгоша". ПСРЛ, II, 117.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Новгород Северский уездный город Черниговской губ. на правом берегу Десны.

НОВОСИЛЬ гор.

1155. см. Воскр. лет., ПСРЛ, VII, 63.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Новосиль уездный город Тульской губ.

НОВЫЕ ТРОКИ см. Троки Новые.

НОВЫЙ ГОРОДОК см. Новгородок.

НОВЫЙ ТОРГ (Торжок) гор. в Новгородской обл.

1139. ПСРЛ, III, 8.

1178. Волости Новгородские. ПСРЛ, I, 163.

1180. см. Хоружья.

1181. "Князь Всеволод Юрьевич с Резанцами и Муромцами... пришедше обседоша град и стояше около града 10 недель и начаша люди от глада во граде изнемогати и бысть плачь и скорбь много в граде. Князю Ярополку Ростиславичю ходя по граду и по забралом и возставляюще воинства своя на противныя и тако внезапу застрелен бысть от противныя". Ник. лет., II, 241.

1210. "Приде князь Мьстислав Мьстиславиць на Тържьк". ПСРЛ, 31.

1215. см. Новгород Великий.

1238. "Татары идоша к Торжьку и пришед оступиша град, на зъбор, и бища порокы по две недели, людие же изнемогоша во граде". ПСРЛ, VII, 193.

1245. "...воеваша Литва Торжок Бежецкия власти". Ник. лет., III, 18.

1300. "...в Новоторъжской волости бысть туча толь велика, яко многы храмы из основания выносе и во един часов рвове велики учини". ПСРЛ, VII, 182.

1301. "...погоре град Торжок весь". ПСРЛ, VII, 143.

Торжок уездный город Тверской губ. на р. Boлге.

НОГАТИНСКОЕ село в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича Калиты отдано сыну его Андрею. СГГиД, I, 32.

НОРОВА (Нерова) р. в Псковской обл.

1256. "Приидоша Cвеи, и Емь, и Сумь, и Дидман, и Чюдь... и начаша чинити город на Нерове". ПСРЛ, V, 188.

1267. см. Дубровна. ПСРЛ, V, 193.

1323. "Побиша Немци Псковичь гостей в озере и ловцов на Норове и в бepeге Черемссть взяша". ПСРЛ, V, 11.

1341. "Псковичи пешци... поидоша воевать Заноровье... И в тоже время Немци переехавше Норову повоеваша села Псковская по берегу, и Карп с дружиною сретишася с Немци Норовци на Кушели у села на болоте". ПСРЛ, IV, 187. См. Пижва р.

1344. "Бысть мятежь за Норовою велик: избиша Чудь своих бояр земских, и в Колыванской земли, и в Ругодивской волости". ПСРЛ, III, 133.

1344. "Немци... пeреехавше Норову, повоеваша села Псковская... и пока потом с иных украин пришедше воеваша Островскую волость и Изборскую". ПСРЛ, V, 14.

Нарова р. течет из Чудского озера на север в Финский залив на границах губ. Петербургской и Эстляндской.

НОСОВ (Нов) на Руде, уроч. в Переяславской обл.

1147. "Глеб Юрьевичь шел к Переяславлю, но воротился. Мстислав Переяславский... гна по нем и угони у Носова на Руде... (Глеб)... иде в Городечь, а Мьстислав иде к Переяславлю". ПСРЛ, II, 36-37; I, 138.

Неизвестное урочище на р. Руде, о которой см. под словом Руда.

НУЗЛЯ (Нухля, Онуза) в Рязанской обл.

1237. "Татары... первое сташа станом на Онузе". ПСРЛ, I, 221.

1238. "...приидоша Татарове на землю Рязанскую и сташа о Нузле, и взяша ю... Князи же Рязанстии... воеваша противу им на Воронаж, ...пустиша от Нухли Татары на Воронаж". ПСРЛ, IV, 50-51. Нухля в ПСРЛ, I, 221.

Надеждин и Неволин (у Погодина, IV, 355) указывают для объяснения этой местности на рр. Узу, приток Суры, Пензу, Инсару, в именах которых ощутительны звуки, господствующие в вариантах имени, упоминаемого в летописи. Соловьев ("История Рос.", III, пр. 247) считает ее притоком Суры, Узою (впадающей на границах Пензенского уезда с Городищенским). Иловайский принимает мнение Соловьева.

НУР уроч. в Волынской обл.

1102. -Ярослав Святославич ят (Ярослава Ярополчича, бежавшего из Kиева) на Hypе". ПСРЛ, I, 117.

Нур м. Царства Польского на р. Буге, недалеко от границ Гродненской губ. и от устья р. Нурца.

НЕГУЧА вол. в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича отдана сыну его Ивану. СГГиД, I, 31.

НЕЖАТИНА НИВА уроч. в Черниговской обл.

1078. "...и бывшим им (Борису и Олегу) на месте у села (в другом списке у леса) на Нежатине Ниве". ПСРЛ, I, 86.

Арцыбашев (II, 187.). Близ Чернигова. Если правильно написано у леса, то в числе предместий черниговских, по Маркову, есть Лесковица, к югу против Елецкого монастыря, названная по бывшим тут лесам. Погодин (IV, 220) замечает, что эту Нежатину Ниву не должно смешивать с городом Нежатиным, который принадлежал к Переяславскому княжеству. Ничто, впрочем, не мешает допустить Нежатин в нын. Нежине, уездном городе Черниговской губ., в 75 верстах от губ. гор.

НЕЖАТИН гор. в Переяславской обл.

1135. "Приидоша Половци и взяша град Нежатин и села пожгоша и Баручь взяша и пожгоша". ПСРЛ, IX, 158. См. Баручь.

1137. см. Городок.

Карамзин (II, пр. 262) утверждает, что Нежатин надо искать близ Альты по дороге к Супою. Место неопределенное.

НЕЗДА р. в Галицкой обл.

1208. "...Оттуду же (от Звенигорода) поидоша в Галичь, и Володимер бежа из Галича и сын его Изяслав, и гнаша и до Незды. Изяслав же бися на месте Незды реки, и отняша от него коня сумныя". ПСРЛ, II, 158.

Незда или, правильнее, Гнезда р. Галиции, впадает в р. Серед ниже Теребовля и деревни Зелинце.

НЕМИЗА гор. в Полоцкой обл.

1066. -...братья (Изяслава) взята Менеск и поидоша к Немизе, а Всеслав (полоцкий) поиде противу". ПСРЛ, I, 72.

В списке городов Немиза показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 240.

Положение Немизы - вопрос спорный. О нем см. у Погодина, IV, 304-306. Немизу следует искать к северу от Минска. Надеждин и Неволин указывают здесь на Немонийцу сел. Борисовского уезда Минской губ. и Немойту сел. Могилевской губ. близ гор. Сенна. Но скорее всего можно допустить Немеж (Niemez) сел. Виленской губ. и уезда в 10 верстах от Вильны.

НЕМИЗА р. в Полоцкой обл.

В Слове о Полку Игореве: на Немизе снопы стелють головами.

Немиза речка в Минске.

ОБОНЕЖСКИЙ (Об-онезьскый) ряд в Новгородской обл.

1137. "А се Об-онезьскый ряд: в Олонци 3 гривны, на Свери гривна, в Юсколи 3 гривны, в Тервиничах 3 гривны, оу Вьюнице гривна, оустье Паши гривна, оу Пахитка на Паши полъгривны, на Коукуееве горе гривна, у Пермина гривна, оу Кокорка полъгривны, на Масиеге низ Сяси полъгривны... оу Липсоуевичь полъгривны. оу Тойвота гривна, в Липне полъгривны". Устав кн. Святослава в Русск. Достоп., I, 84-85.

1283. см. Ладожское озеро.

1336. см. Ладога.

ОБЛАЗН ?

1160. "Князья... избиша Половци межи Мунаревым и Ярополчем... тогда же и Берендичи избиша в Облазне". ПСРЛ, II, 86.

1195. "Аще еси дал (говорит Митрополит Рюрику) город в Облазне пред старейшим и крест еси к нему целовал". ПСРЛ, II, 145.

Карамзин (II, пр. 395) причисляет Облазну к местностям неопределенным. Арцыбашев (II, 1661) думает, что так называлась вся страна, где находились города: Торческ, Триполь, Корсунь, Богуслав и Канев. Надеждин и Неволин (у Погодина, IV, 188) предполагают, что выражение в облазне под 1160 употреблено в смысле во время облаза, обхода, а под 1195 годом в смысле обойдя, миновав старшего в роде. Последние предположения кажутся вероятными.

ОБЛОВА (Обловь, Обловеск) гор. в земли Вятичей. См. Блове.

ОБОЛВА гор. в Смоленской обл.

1150. "...в Оболове гостинная дань, что ся в ней снидется, из того святей Богородици и епископу десятина". Уст. грам. смол. еписк., Доп. к Актам Ист., I, 6.

Ср. Блове.

ОБОЛЕНЕСК гор.

В списке городов в числе смоленских. ПСРЛ, VII, 241.

Оболенск слоб. Калужской губ. Тарусского уезда на р. Протве, в 20 верстах от впадения ее в р. Оку. В том же уезде есть еще два селения того же имени. О них см. "Словарь" Щекатова, IV, 787.

ОБРАМЛЬ МОСТ уроч. в Киевской обл.

1150. Изяслав посылает брата своего Владимира для занятия Kиева на Белгород: "...ать аз пакы любо на Обрамль мост перееду, любо... выеду в Черные Клобуки". ПСРЛ, II, 55.

Обрамль мост находился по всей вероятности через р. Здвижу (см. это слово) Погодин, IV, 181. Он оставил имя свое в деревне Обрамовке, Киевской губ. и уезда на границе с уездом Гадомысльским в 50 верстах от Kиeвa (Надеждин и Неволин, ibid., 181).

ОБРОВ уроч. в Переяславской обл.

В Поучении Мономаха: "...и паки идохом Псреяславлю и стахом на Оброве". ПСРЛ, I, 103.

К соображению можно принять р. Бобровицу, соединяющуюся с Трубежом в его верховьях, в нынешнем Козелецком уезде Черниговской губ. (Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 254). Карамзин (II, пр. 145) полагает, что обров означает окоп. Мнение это вероятно, - тем более, что оно подтверждается другим известием о том же походе: см. Воин 1079 (ПСРЛ, I, 87); обров может означать вал, находившийся близ Переяславля, о котором cм. выше под словом Валы.

ОДОЕВ гор.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Одоев уездный город Тульской губ. на р. Упе.

ОДРЬСК гор. в Полоцкой обл.

В Поучении Мономаха: "...а на другую зиму с Святополком под Полтеск, ожгоша Полтеск, он иде Новугороду, а (я) с Половци на Одрьск воюя, та Чернигову". ПСРЛ, I, 103.

В Могилевской губ. есть р. Одровь, впадающая с правой стороны в Днепр в Копысском уезде.

ОЖЕСК гор. в Рязанской обл.

1208. "Слышав же Резанцы со князем Романом Игоревичем... яко Суздальцы и Новгородцы на острове стоять у Олгова и начаша на них наряжати пеших людей и всудех... Всеволод Юрьевичь (у Пронска)... то слыша... посла... к лодьям, иже стояху на брегу у Льгова... и бывшим им у Ожьска". Ник. лет., II, 301.

Вожьское Городище при впадении Вожи в Оку, в 15 верстах от Рязани, при теперешнем сел. Митинском Городище.

ОЗВАД (Възвад) сел. в Новгородской обл.

1265. см. Руса.

Взвад сел. Новгородской губ. на юго-восточном берегу озера Ильменя.

ОКА р.

см. Вятичи.

1208. "Князь Всеволод Юрьевичь... со многими силами прейде через реку Оку, а иную рать посла в'низ по Oке". Ник. лет., II, 300.

Ока р. берет начало в Орловской губ. и впадает в Волгу у Нижнего Новгорода.

ОКАТЬЕВСКАЯ СВОБОДА в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича Калиты отдана сыну его Ивану. СГГиД, I, 32.

ОКОВСКИЙ ЛЕС

См. Волга. Двина. Днепр.

ОЛГОВО ПОЛЕ уроч. в Черниговской обл.

1148. "Изяслав поиде к Чернигову и пришед ста на Олгови поли". ПСРЛ, II, 37.

В 8 верстах oт Чернигова есть два хутора: Льгов и Льговский.

ОЛГОВ (Льгов) гор. в Рязанской обл.

1207. "...вышел из Резани Роман Игоревичь с полком и бьется с лодейникы у Олгова". ПСРЛ, I, 182. См. Ожеск.

В списке городов Новый городок Олгов на усть Проне в числе рязанских. ПСРЛ, VII, 241.

Льгов сел. на Оке в 11 верстах от Рязани по Спасской дороге.

ОЛЬГОВ гор. в Курской обл.

1152. "Поидоша Юрий с союзниками на Вятиче, та же на Мценеск, оттуда же идоша на Спаш, та же на Глухов... ту и сташа... Половець же множество придоша к Олгови к Дюргови". ПСРЛ, II, 59.

Льгов уездный город Курской губ. на р. Сейме.

ОЛЕШЕСК гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

ОЛЕШНА вол. в Тверской обл.

1285. "Воеваша Литва Олешну... Тверичи угониша их на лесе". ПСРЛ, III, 65. В Троцкой лет. (Ср. Карамзин, IV, пр. 175): "Литве воевала Тверскаго Владыки волости, и Олешну" и пр.

Есть Алешино сел. в Московской губ. на дороге из Дмитрова в Москву; но заходила ли Литва так далеко?

ОЛЖИЧИ (Лжичи, Олгино) сел. в Черниговской обл.

946. "...и есть село ея (Ольги) Ольжичи и до сего дне (XII ст.)". ПСРЛ, I, 25.

947. "...и есть село еа у Киева близ на Десне Олгино и до сего дне". ПСРЛ, IX, 29.

1142. Ольговичи, собравшись у Киева на Десне для переговоров о разделе "...сташа в Олжичах, а Игорь стояше у Городьча". ПСРЛ, II, 18.

1152. "Стоявшим же им (Юрию и Святославу) 12 дней под городом, в тоже веремя Вячеслав с Изяславом стояшета на сей стороне Днепра у Лжичь, и слышавша Вячеслав и Изъяслав, оже Гюрги стоить у Чернигова... поидоста от Лжичь полкы своими к Чернигову". ПСРЛ, II, 70.

ОЛОНЕЦЬ (Олоньс) гор. в Новгородской обл.

1137. В Обонежском ряду (см. Обонежский ряд) дани взималось 3 гривны.

1228. "...приидоша Емь воевать в Ладозское озеро... воевали бо бяху около озера на Исадех и Олоньсь". ПСРЛ, III, 42.

Олонец уездный город Олонецкой губ.

ОЛТА см. Альта.

ОЛШАНИЦА р. в Киевской обл.

1150. "Изяслав... поиде от Звенигорода к Тумащю... В утрии же день... перешед Стугну и Олшаницу". См. Перепетово. ПСРЛ, II, 51.

ОЛЫКА уроч. в Волынской обл.

1149. "...поидоша от Лучьска... и сташа у Чемерина на Олыче". ПСРЛ, II, 46; I, 140.

Олыка м. Луцкого уезда Волынской губ. верстах в 15 к юго-западу от Клевани, на р. Миловичке, впадающей в Путиловку, приток Горыни.

ОМЕЛЬНИКИ на Десне гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

ОМОВЖА (Омовыжа) р.

1234. "Иде князь Ярослав на Немци под Юрьев, и ста не дошед города... князь Ярослав биша их... на реце на Омовыже Немци обломишася". ПСРЛ, IV, 30, 178.

1341. "Псковичи поехавше в лодьях воевать... в реку Омовжу и повоеваша села Немецкая, по oбе стороны Омовжи до городка до Могилева". ПСРЛ, IV, 178.

Это испорченное эстское слово: Emma Wejji - мать-вода. Так называлась Эмбах р., вытекающая из Чудского озера.

ОМУТ уроч. в Суздальской обл.

1220. В походе князя Юрия на Болгар "...бывшу ему на Омуту и ту приидоша к нему друзии посли Болгарстии... просяше мира; он же... прииде на Городець с полки". ПСРЛ, VII, 128.

Надеждин и Неволин (у Погодина, IV, 290) ищут Омут по Клязьме до поворота ее к Вязникам, по принятии реки Тезы, на дороге из Владимира в Городец. Но в Рязанской губ. на Oке есть и теп. сел. Омут или Белоомут. Ср. Иловайского "Ист. Ряз. Кн.", 247.

ОНУЗА см. Нузля.

ОНУЗЯ гор.

В списке городов показан в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

ОНУТ гор. в Галицком Понизьи.

1213. "Даниил... изыдоша из града, и быша противу Толмачю... бишася... оттуда проидоша в Онут, и идоша в поле". См. Плав. ПСРЛ, II, 161.

Онут м. на правом берегу Днестра в Галиции, на русской границе. Надеждин и Неволин, у Погодина, IV, 201.

ОПОКА (Вопоки) гор.

1327. "Князь Иван стоить у града у Вопоки, а хождения его от Новагорода до Опоки три недели, не хотя Псковичь разгневити". ПСРЛ, IV, 185-186.

1329. "Князь Иван Даниловичь, отправляясь на Псков... сташа в Опоках". ПСРЛ, VII, 201.

1330. "И послаша Псковичи к князю Ивана посадника, аже он стоить у городка у Опоки". ПСРЛ, IX, 112.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 242.

Опока уездный город Псковской губ.

ОПОЧНА село.

1341. "Убиша Немци в Лотыголе на селе на Опочне Псковских послов". ПСРЛ, IV, 12; V, 222.

ОРГИЩЕ (Оргожь) гор. в Черниговской обл.

1159. Святослав черниговский говорит: "взях Чернигов с 6 городы пустых... (в том числе)... Оргище, а в них седять псареве, и тоже Половци выпустошили". ПСРЛ, VII, 69.

Надеждин и Неволин указывают на Рогощу сел. в 18 верстах от Чернигова в верховьях р. Белоуса и на Оржище ceл. Прилуцкого уезда Полтавской губ. в 42 верстах oт уездного города к юго-западу.

ОРЕЛЬСК гор. в Волынской обл.

1204. "Инъгвар иде... из Владимира к Орельску". ПСРЛ, II, 157.

В Царстве Польском, Люблинской губ. в Красноставском уезде к югу от уездного города почти на дороге из Владимира, находятся селения: Орловская Воля, Орлов Древняный и Орлов Майдан в самом близком друг от друга расстоянии. Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 196.

ОРИНЕНСКОЕ сел. см. Ирининское.

ОРЛЕЦЬ гор. в Новгородской обл.

1342. "Лука Варфоломеев... поиде за Волок на Двину, и постави городок Орлець". ПСРЛ, III, 81.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Орлец сел. Вологодской губ. в 40 верстах от Устюга на р. Сухоне.

ОРМИНА гор. в Черниговской обл.

1142. "Всеволод Ольговичь да (Давидовичам) Берестий, Дорогочин, и Въщиж, и Ормину". ПСРЛ, II, 19.

ОРЕХОВЕЦ гор. см. Ореховый.

ОРЕХОВЫЙ (Ореховець, Орешек) гор. в Новгородской обл.

1323. "Ходиша Новгородци в Неву, и поставиша город на усть Невы, на Ореховом острове". ПСРЛ, VII, 199.

1331. см. Ладога.

1347. см. Березовый остров.

В списке городов Орешек камен показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Шлюссельбург уездный город Петербургской губ. Остpoв, на котором был построен Орешек (теп. Шлюссельбургская крепость), назывался Оpеxовым.

ОРЕХОВЫЙ ОСТРОВ в Новгородской обл. См. Ореховый гор.

ОСЕТР гор. в Рязанской обл.

1146. см. Елец. "...и прииде в Резань на Оку и пребыв во граде Осетре". ПСРЛ, IX, 171.

Осетр р. впадает в Оку, в Московской губ. к западу от Коломны.

ОСКОЛ р. в Переяславской обл.

1185. "Игорь перебреде Донець и тако прииде ко Осколу, и жда два дни брата своего... тот бяше шел инем путем из Курьска". ПСРЛ, II, 130.

Оскол р. берет начало в Тимском уезде Курской губ. и в Харьковской губ., близ г. Изюма, впадает в Донец.

ОСТРЕНЦЕ (Остречно) озеро.

1343. "Поидоша Плесковичи к Немецкому городу к Медвежьи голове... и бысть на озере на Остренце". ПСРЛ, V, 224. "Поидоша Плесковичи в Немецкую землю и воеваша Плесковичи 8 днии и 8 нощей и бысть на озере на Остречне". ПСРЛ, III, 82.

ОСТРЕЦКИЙ гор.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

См. Городок на Въстри.

ОСТРОВСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича отдано сыну его Семену. СГГиД, I, 33.

В Бронницком уезде Московской губ. есть озеро Островское, о котором см. Щекатов "Словарь", IV, 941.

ОСТРО НА ГОРЫНИ гор.

В списке городов в числе волынских. ПСРЛ, VII, 240.

ОСТРОВУНИПРАХ пор. на Днепре. См. Днепр.

Лерберг ("Исследования", 296-299) приурочивает его к Лоханскому порогу, третьему по счету вниз по теченью; о нем см. ibid., 270.

ОСТРОВ гор. в Псковской обл.

1341. "И потом Филип Ледовичь и Олферий Селковичь с Поречаны послаша к Островичем: хотите ли поехати воевать Лотыгоре". ПСРЛ, IV, 187.

1348. "Немци воеваша Островскую волость и Изборскую". ПСРЛ, V, 14.

В списке городов Остров камен в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Остров уездный город Псковской губ. на р. Великой.

ОСТРОВЬЛЕЦЬ уроч. в Новгородской обл.

1228. "Приидоша Емь воевать в Ладозское озеро... Володислав... посадник Ладозьскый с Ладожаны... гонися по них... и отступиша в Островьлець, а Ем на брезе с полоном, воевали бо бяху около озера на Исадех и Олоньсь". ПСРЛ, III, 14.

ОСЕЧЕН гоp.

1335. "Князь Иван Данилович пожже городки (городы) Литовскиe Осечень, Рясну и иные городки". ПСРЛ, V, 220; VII, 204.

ОТМИНА сел. в Новгородской обл.

1137. "Оурядил eсмь аз... Святеи Софии в Отмине сорочек". Уст. кн. Свят., Русск. Дост., I, 84.

ОХОЖЬ гор. в Волынской обл.

1248. см. Бусовна.

ОХТА р. в Новгородской обл.

1300. "Немци Свейские... поставиша город над Невою, на усть Охты (Венец земли)". ПСРЛ, VII, 200.

Охта, р. Петербургской губ., впадает в Неву близ Петербурга. Недалеко от устья, она принимает с левой стороны Охту Малую. Между последней и берегом был поставлен город Венец земли (Landskrone).

ОШЕЛ гор.

1122. Всеволод послал сына своего на Болгары "...приде Святослав под град их Ошел, изидоша из лодьи". ПСРЛ, I, 188. "...князья сняшася вси на Волге на устью Оки... и бывшим им на Исадех противу Ошлю". ПСРЛ, VII, 126. "Бе острог утвержен около града крепок тын дубов, а за тем два оплота, а межи има вал ссыпан, а по тому валу Балгаре рыщуще, из заткания бияхуся". ПСРЛ, VII, 127.

ПАВЛОВСКОЕ НА МАСЕ сел. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдано сыну его Ивану. СГГиД, I, 34.

ПАВЛОВСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты: "...а что село Павловское бабки нашея купля... то даю княгине своей". СГГиД, I, 34.

ПАРИТОВО озеро в Новгородской обл.

XIV-XV ст. См. Нальостров.

ПАЦИНЬ (Поцинь) гор. в Смоленской обл.

1150. "...в Пацине дани (княжеской) 30 гривен, а из того епископу три гривны, а в гостиной дани неведомо, а что ся соидеть. из того святой Богородици и епископу десятина. "...а се (подгородие) от Поциня урока полторы гривны, а за две лисицы 22 куне". Уст. грам. смол. еписк. в Доп. к Актам Ист., I, 6.

Пацин сел. Рославского уезда Смоленской губ.

ПАХИТОК НА ПАШЕ сел. в Новгородской обл.

1137. В Обонежском ряду (см. Обонежский ряд) дани взималось полгривны".

ПАША р. в Новгородской обл.

1138. см. Пахиток на Паше.

Паша, р. Новгородской губ., берет начало близ оз. Святого в Тихвинском уезде, и в Петербургской губ. впадает в Ладожское озеро.

ПАША см. Попаш.

ПЕНЕНИЧИ сел. в Новгородской обл.

1137. "Оурядил есмь аз святой Софии... оу Пененича сорочек". Уст. князя Свят., Русск. Дост., I, 85.

ПЕРЕВИТЕСК гор.

В списке городов в числе рязанских. ПСРЛ, VII, 241.

Перевицкий Торжок селo Рязанской губ. Зарайского уезда на р. Оке.

ПЕРЕВОЛОЧНА гор. в Переяславской обл.

1092. Взят половцами. ПСРЛ, I, 92 (в другом списке Прилук).

Переволочна г. в Полтавской губ. при впадении Ворсклы в Днепр.

ПЕРЕВОРЕСК (Превореск) гор. в Галицкой обл.

1281. "Иде Лестько на Льва и взя у него город Перевореск". ПСРЛ, II, 209.

Преворск (Przeworsk) гор. в Галиции на р. Млечке, притоке Сана.

ПЕРЕЛАЙ гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Перелай (Przelaje) дер. Виленской губ. Троцкого уезда, на дороге из Вильны в Меречу.

ПЕРЕМИЛЬ гор. в Волынской обл.

1195. "Володимер пожже волость... около Перемиля, а отселе Ростислав Рюриковичь пожгоша волость... около Каменця". ПСРЛ, II, 149.

1232. "Угры из Тихомля идоша к Перемилю и бишася о мост... с Данилом". ПСРЛ, II, 173.

В списке городов в числе волынских. ПСРЛ, VII, 240.

Боремель м. Волынской губ. Дубенского уезда на р. Стыри.

ПЕРЕМЫШЛЬ гор. в Галицкой обл.

981. Завоеван Владимиром св. у ляхов. ПСРЛ, I, 35.

1097. "...роздаял Всеволод городы, Давыду Володимерь, Ростиславичема Перемышль Володареви, Теребовль Василькови". ПСРЛ, I, 109.

1150. см. Белз.

1152. "...бяше двор княжь вне града на лузе, над рекою над Саном. и ту бе товар в нем мног..." ПСРЛ, II, 67; VII, 57. "...Изяслав же и король... стаста товары перед городом над pекою над Вягром". ПСРЛ, II, 67.

1240. Галицкий боярин Доброслав "...въшед в Бакоту все Понизье прия... Григорей же Васильевичь собе горную сторону, Перемышльскую мышляше одержати". ПСРЛ, II, 179.

1249. "Ставшy же ему (Данилу) на могиле противу городу..." ПСРЛ, II, 184. "Данил же город зажже, еже Ростислав создал", ibid.

В списке городов в числе волынских. ПСРЛ, VII, 240.

Перемышль (Przemysl) гор. в Галиции на р. Caне.

ПЕРЕМЫШЛЬ вoл. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Даниловича отдана сыну его Андрею. СГГиД, I, 33.

Перемышль уездный город Калужской губ. на р. Оке.

ПЕРЕМЫШЛЬСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Даниловича отдано сыну его Андрею. СГГиД, I, 33.

ПЕРЕМЫШЛЬСКАЯ страна см. Перемышль.

ПЕРЕПЕТОВО (-вы-ва) и Перепетовское поле уроч. в Киевской обл.

1150. "...приде Изяславу весть, оже Володимер идеть через Перепетово. Изяслaв же то слыша, поиде от Звенигорода к Тумащю... Во утреи же день перешед Стугну и Олшаницу". ПСРЛ, II, 51.

1151. см. вал близь Киева. ПСРЛ, II, 62.

1159. см. Василев.

1169. "Глеб Юрьевичь (киевский) пошел заключить мир с Половцами, остановился у Песочна... бывшю ему на Перепетовьском поли". ПСРЛ, I, 150. То же под 1172. В Ипат. лет., ПСРЛ, II, 103.

ПЕРЕРОВ гор.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

ПЕРЕСОПНИЦА гор. в Волынской обл.

1149-1150. "Изяслав... приехав съседе в Лучьске, утреи же день поеха от Лучьска Пересопници... В то время Глеб (князь пересопницкий) стояше выше города Пересопницы на Стубле". ПСРЛ, II, 49; I, 140.

1156. "...а князь Володимер Андреевичь... иде в Пересопницу и в Чеальницу и в Погоpинcкие городы". ПСРЛ, IX, 207.

Пересопница м. Ровенского уезда Волынской губ. на р. Стубле.

ПЕРЕСЕЧЕН уроч. в Киевской обл.

1154. "Ростислав Киевский узнав, что Глеб Юрьевичь идет к Переяславлю, выступил из Киева... к Пересечну и ту нача скупливати дружину". ПСРЛ, II, 75.

1161. "Повеле (Ростислав Киевский) уметати е (новгородцев) у Пересеченьскый погреб и в одину ночь умре их 14 мужи". ПСРЛ, II, 88.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

ПЕРЕЯСЛАВЛЬ (Переяслав) РУССКИЙ гор. в Переяславской обл.

907. "И заповеда Олег... даяти уклады на Pycкие городы: первое на Kиeв, также и на Чернигов, и на Переяслав". Договор Игоря с греками. ПСРЛ, I, 13.

992. "Пришедшю бо ему (Владимиру св.) с войны Хорватския, и се Печенези придоша по оной стороне от Сулы. Володимер же поиде противу им и cpeте и на Трубежи на броде, кде ныне Переяславль... (После известного единоборства)... Володимер же рад быв, заложи город на броде том и нарече и Переяславль, зане перея славу отрок от". ПСРЛ, I, 52-53.

1089. "...священа бысть церкы святаго Михаила Переяславьская, Ефремом Митрополитом тоя церкы, южс бе создал велику сущю, бе бо преже в Переяславли митрополья, и пристрои ю великою пристроею, украсив ю всякою красотою, церковными сосуды... бе бо тогда многа зданья въздвиже: докончав церковь святаго Михаила, заложи церковь на воротех городных во имя святаго мученика Феодора, и посем святаго Андрея, у церкви от ворот, и строенье баньное, сего же не бысть преже на Руси, и град бе заложил камен, от церкви святаго Мученика Феодора, и украси город Переяславьскый зданьи церковными и прочими зданьи". ПСРЛ, I, 89; IX, 116.

1098. "Владимир Moнoмах заложил каменную церковь св. Богородицы на княжем дворе". ПСРЛ, I, 116. В Поучении Мономаха: "та идох Переяславлю отцю, а по Велице дни из Переяславля та Володимерю..." См. Обров. См. Прилук. См. Чернигов.

1123. "Падеся церкы каменная Переяславли святаго Михаила, юже бяше создал и украсил преблаженный епископ Переяславскый Ефрем в 10 день мая месяца, в субботу пред вечернею". ПСРЛ, I, 128. То же известие под 1124 в Ипат. лет., ПСРЛ, II, 10.

1136. "Всеволод Ольговичь с братьями... придоша к Переяславлю и бишася у епископлих ворот и в княжих ворот и почютиша Ярополка идуча... идоша на верх Супоя". ПСРЛ, II, 13. См. Сула.

1146. "...всадиша его (Игоря Ольговича) в подклеть камен у св. Иоанна в монастыри". ПСРЛ, IX, 169. "в порубе у св. Иоанна". ПСРЛ, I, 136.

1149. "Иде (Изяслав Киевский) на ону сторону за Трубеж, перешед полкы своими, не въсходя на гору, и ста на лузи противу кузнечим воротам". ПСРЛ, II, 44. "Изяслав выступи на поле, идеже есть красный двор". ПСРЛ, II, 44. См. Лтица. См. Валы Переяславские. ПСРЛ, I, 132. "Изяслав вышел из города, и ста на болоньи и с товары за огороды". ПСРЛ, I, 139.

1151. "Изяслав перебродися у Заруба и сташа у Мажева сельца товары, оттоле же приездяху к городу биться... и передгородие пожгоша". ПСРЛ, I, 44.

1154. см. Пересечен.

1155. "...приидоша Половци, и много зла сотвориша около Переаславля, власти и села пожгоша, и монастырь Рожество Пречистыя Богородицы и монастырь св. Мученика Бориса и Глеба и монастырь св. Саввы и Детскую божницю". ПСРЛ, IX, 199; I, 147.

1169. "Приидоша Половци к Переяславлю и сташа у Песочна". ПСРЛ, I, 153.

1198. "Великий князь Всеволод посла Павла на епиcкoпию в Руский Переяславль". ПСРЛ, VII, 106.

1239. "Татары взяша град Переяславль и церковь архангела Михаила сокрушиша". ПСРЛ, VII, 144. "Татары взяша град Переяславль иже в Киеве и церьковь Архангела Михаила сокрушиша, и град пожгоша". Ник. лет., III, 5.

В списке городов Переяславль Русский в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Переяславль Русский уездный город Полтавской губ. на р. Трубеже при устье Альты.

ПЕРЕЯСЛАВЛЬ на Трубеже гор.

В списке городов в числе рязанских. ПСРЛ, VII, 241.

Переяславль сел. при впадении р. Трубежа в Оку в Рязанской губ. основан в 1095, укреплен в 1196 г. См. Иловайский "Ист. Ряз. Кн.", 97 и 250-254.

ПЕРЕЯСЛАВЛЬ ЗАЛЕССКИЙ гор. в Ростовской обл.

1152. "Юрий Долгорукий... град Переаславль от Клещина перенесе и созда больши стараго, и церковь в нем постави камену св. Спаса". ПСРЛ, IX, 197.

1194. "Заложи велики князь Всеволод град Переяславль у озера июля 29; тогоже лета и срублен". ПСРЛ, VII, 102; Ник. лет., II, 260; ПСРЛ, I, 173.

1216. "Мьстислав... поидоша к Переяславлю воююще и быша на городищи на реце Cappе". ПСРЛ, III, 34. "Ярослав вбег в Переяславль, повеле вметати в погреб, что есть Новгородець". ПСРЛ, III, 35.

1251. см. Владимир на Клязьме.

1289. "Князь велики Дмитреи Александровичь... преставися и везоша его в Переславль и положиша в церкви св. Спаса". Ник. лет., III, 72.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 341.

Переяславль Залесский уездный город Владимирской губ. на р. Трубеже, у самого уетья впадающей в озеро Плещеево (см. Клещино оз.).

ПЕРЕЯСЛАВЕЦЬ гор. на Дунае.

967. Один из городов, взятых Святославом. ПСРЛ, I, 28. О значении его Святослав говорит: "хочю жити в Переяславци на Дунаи, яко то есть середа в земле моей, яко ту вся благая сходятся: от Грек злато, паволоки, вина, овощеви разноличныя, из Чех же, из Угор сребро и комони, из Руси же скора, и воск, и мед, и челядь". ПСРЛ, I, 28; IX, 34. ПЕРМИНО уроч. в Новгородской обл.

1137. В Обонежском ряду (см. Обонежский ряд) дани взималось гривна.

ПЕРУНОВО РЕНЬ уроч.

988. Место на Днепре, ниже порогов, где был выброшен Перун, низвергнутый в Днепр по приказанию Владимира св. ПСРЛ, I, 50.

ПЕРЫНЬ уроч. в Новгородской обл. См. Новгород Великий.

ПЕСИЙ ОСТРОВ в ? обл.

1172. "Посла же его (Митрополита Федорца) князь Андрей к Митрополиту Киеву; Митрополит Костянтин обини его всими винами, и повели его вести в Песий остров". ПСРЛ, II, 102.

ПЕСЛ р. в Переяславской обл.

1153. "Посла Изяслав сына своего Мъстислава на Половци, к Послу, зане пакостяхуть тогда по Суле". ПСРЛ, II, 146.

Псел р., левый приток Днепра, берет начало в Обоянском уезде Курской губ., протекает губернии Курскую, Полтавскую, Екатеринославскую, и впадает в Днепр близ Кременчуга.

ПЕСОЧНА вол. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдана сыну его Семену. СГГиД, I, 31.

Песочня сел. в Гжатском уезде Смоленской губ. на р. Гжате.

ПЕСОЧЕН (Песочен, Посечен) гор. в Переяславской обл.

1169. см. Переяславль.

1237. "Меньгуканови же пришедшю сглядат града Киева, ставшю же ему на оной стране Днепра (по другому списку ошибочно Днестра) во градъка Песочнаго, видив град удивися красоте его и величеству его". ПСРЛ, II, 177.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

ПЕТРОВСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты: "а что есмь купил село Петровское... то даю сыну своему Ивану". СГГиД, I, 31.

В Московской губ. есть два села Петровских: одно в 7 верстах от Москвы, другое в Звенигородском уезде. О них см. Щекатова "Словарь", IV, 116.

ПЕЧЕРА ДОМАМИРЯ (Домажиря) уроч. в Галицкой обл.

1241. "Ростислав... поиде на Галичь, и пришед к Печере Домамири". ПСРЛ, II, 180.

ПИЖВА р. в Псковской обл.

1341. "Немци поставиша Новый Городок на реце на Пижне на Псковской земли". ПСЛ, IV, 12; V, 222.

ПИКИНИЧЯ ЗЕМЛЯ уроч. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. см. Разуев остров.

ПИНЕГ село в Новгородской обл.

1137. "Оурядил семь аз... святой Софии в Пинезе три сорочьки". Уст. кн. Свят., Русск. Достоп., I, 85.

ПИНСК (Пинеск) гор. в Волынской обл.

1097. ПСРЛ, I, 110; V, 150.

1132. "И даша братоничю своему Изяславу Мьстиславичу Туров, Дрочев, Пинеск к Менску". ПСРЛ, IX, 157.

1150. "Toe же осени да Гюргий Андрееви, сынови своему, Туров, Пинеск и Пересопницю". ПСРЛ, II, 52. "...даде (Юрий)... Туров, Пинег (ошиб. вм. Пинск) Дорогобуж, Пересопницу". ПСРЛ, IX, 184.

1154. "Ростислав рече: се ти даю Туров и Пинеск". ПСРЛ, II, 75.

1247. "Воеваша Литва около Мельнице, Лековни... Данило же и Василько гнаста по них до Пинска... тем же (Литве) осекшимся в лесе". ПСРЛ, II, 182.

В списке городов Пинск на Пине в числе волынских. ПСРЛ, VII, 241.

ПИРЯТИН гор. в Переяславской обл.

1155. "Прииде князь Глеб Юрьевичь к Переяславлю... и... не ycпе ничтоже... взя град Пирятин". ПСРЛ, IX, 200; I, 147.

Пирятин уездный город Полтавской губ.

ПИТБА уроч. в Новгородской обл.

1228. См. Новгород.

ПИЩАНЬ р. в земле Радомичей.

896. "Иде Володимер на Радимичи... сърете (воевода Волчий Хвост) е на реце Пищани и победи Радимиче Волъчий Хвост; тем и Русь корятся Радимичем, глаголюще: Пищаньци волъчья хвоста бегають". ПСРЛ, I, 36.

Пещань ручей берет начало в Могилевской губ. Старобыховском уезде, от Пропойска в 6, а от Могилева в 79 верстах, течет по направлению на восток и впадает в р. Сож.

ПЛАВ гор. в Галицкой обл.

1213. "Бывшю же гладу велику, поидоша возы к Плаву... оттуда же придоша ниже Кучьльмина, мысляще куде переидти реку Днестра". ПСРЛ, II, 161.

Если Плав не нарицательное имя, то его надо искать южнее Онута (см. это слово) в глубине Новороссийских или Бессарабских cтепей (Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 201).

ПЛЕСО гор.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Плес безуездный гор. Костромской губ. в Нерехотском уезде на pp. Волге и Плесе.

ПЛЕС см. Плиса.

ПЛИСА (Плес)

1141. "Якуна яша Новгородци на Плисе". ПСРЛ, III, 9.

ПЛОСКАЯ р. в Суздальской земле.

1210. "Мьстислав Мьстиславичь... поиде на Всеволода и быша на Плоской". ПСРЛ, III, 31.

ПЛЕСНЕСК (Преснеск, Пенск) гор. в Галицкой обл.

1188. "Роман перед свой посла ко Пресньску, да заедуть Преснеск впереди... Угре же и Галичане заехаша и у Преснеск". ПСРЛ, II, 137.

1231. "Данил же поиде Плесньску и взя и под Арбузовичи". ПСРЛ, II, 173.

На месте города Плеснеска существуют теперь окопы и великие курганы, заросшие лесом, недалеко от Подгорца, первой почтовой станции из Бред к Золочеву.

ПОВОЛЖЬЕ см. Зубцов.

ПОГАР см. Радощь.

ПОГОНОВИЧИ сел. в Смоленской обл.

1150. "А се есми дали землю в Погоновичах Мойшинскую святей Богородици". Уст. грам. смол. еписк., Доп. к Актам Ист., I, 6.

ПОГОРИНА и ПОГОРИНСКИЕ города в Волынской обл.

1097. ПСРЛ, I, 112.

1150. "Изяслав бежа из Киева... зая Погорину". ПСРЛ, II, 51.

1156. см. Пересопница.

В Ермол. сп. Ипатьевской лет. (ПСРЛ, II, 51). значение слова Погорина объяснено: побережье р. Горини.

ПОДЕСЕНЬЕ

1147. см. Вятичи.

1156. см. Березой.

ПОЛКЪСТЕНЬ (Полъкостень, Полокъстень) гор. в Переяславской обл.

1125. "Ярополк Владимировичь нагнал Половцев у Полкъстеня... Половцы были разбиты. Одни бежали, друзии истопоша в реках". ПСРЛ, I, 129-130.

Теп. есть Полстин м. Полтавской губ. Пирятинского уезда на правом берегу р. Удая.

ПОЛОНАЯ (Полоное) сел. в Волынский обл.

1149. "Изъяслав Мьстиславичь пришед ста на Полоной межи Володимером и Луческом". ПСРЛ, II, 47.

Упоминаемая здесь Полоная, по точному смыслу текста должна находитася между Луцком и Владимиром; ныне возле самого Луцка есть селения: Полонна и Полонка, оба на р. Тыкве, впадающей в Стырь несколько выше Луцка. Есть еще и третье Полонное в Луцком уезде, на самом Стыpе, ниже Луцка в 80 верстах; но это слишком уже далеко, и не в том направлении (Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 174).

ПОЛОНОЙ гор. в Киевской обл.

1169. "Половци... еxaшa за Киев воевать и приехаша к Полоному к Святой Богородице граду к Десятинному и к Семычу и взяша его". ПСРЛ, I, 153.

1172. То же. ПСРЛ, II, 103-104.

1234. "Данил угони (Александра) в Полоном, и яша и в Лузе Хоморском". ПСРЛ, II, 173.

ПОЛОННЫЙ гор. в Киевской обл.

1195. "...и Рюрик да ему (Роману) Полонный и Полътъртака Корсуньскаго". ПСРЛ, II, 146.

По замечанию Соловьева (II, пр. 357), этот Полонный не может быть тот, что около Луцка на р. Стыре (см. Полоная сел. 1149) потому что за Горынью не могло быть Киевских владений; не может быть и тем Полонным, который упоминается под 1169 (1172) годом, ибо последний принадлежал Десятинной Киевской церкви, и потому Рюрик не мог отдать его Роману. При справедливости такого замечания, положение этого Полонного определяется трудно: сопоставление с местностью Полътъртака Корсунского (см. это слово) дает основание предполагать его где-нибудь в побережье Роси. Что касается Полонного св. Богородицы Десятинной, то теп. есть на р. Хомapе (Xoмopе, Хомуре), левом притоке Случи, в Новград-Волынском уезде Волынской губ , м. Полонное, близ которого на северо-востоке в Заславском уезде той же губернии, находится селенье Симаки.

ПОЛОНИНА мон. в Волынской обл.

1262. "Воишелк же из Галича... иде в Полонину ко Григорьеви в Монастырь, пострижеся во черньце, и бысть в монастыри у Григорья 3 лета, оттоле же поиде во Святую гору... и приде опять в Новъгородок". См. Новгород Литовский. ПСРЛ, II, 201.

По точному смыслу летописного указания этот монастырь, положение которого не объяснено ни Карамзиным (IV, 61, пр. 119), ни у Амвросия, где он совершенно упущен из виду, надо искать в Минской губ. в окрестностях Новогрудка; теперь мы видим на юг от Новогрудка сел. Полонка.

ПОЛОТА р. в Полоцкой обл.

См. Полоцк.

Полота р. Витебской губ., впадает в 3ападную Двину в г. Полоцке.

ПОЛОТЕСК См. Полоцк.

ПОЛОЦК (Полотеск, Полотьск, Полтеск) гор. в Полоцкой обл.

862. Отдан одному из мужей Рюриковой дружины. ПСРЛ, I, 9.

1105. "Том же лете постави (митрополит епископа) Мину Полотьску декабря в 13 день". ПСРЛ, I, 119.

1126. см. Изяславль гор. в Полоцкой обл.

1159. Церковь св. Богородицы старой. См. Братчина.

1168. "Ходиша Новгородци... к Полотьску и пожьгоша волость". ПСРЛ, III, 14.

1180. "Иде князь Мстислав Ростиславичь с Новгородци ратию на Полтеск на зятя своего князя Мстислава; ходил бо бяше некогда дед его на Новъгород и взял Ерусалим церковный и сосуды служебныя и погост един завел за Полтеск". Ник. лет., II, 238.

1210. "Князь Мстислав Мстиславич Торопецкий нача собирати рать на Великаго князя Всеволод Юрьевича... и егда быша на Полотске". Ник. лет., II, 308.

1267. "Новгородци яко быша на Дубровне, и бысть в них распря, инии хотеша на Литву, инии на Полтеск". ПСРЛ, V, 193.

В списке городов в числе литовских Полтеск на Двине и на Полоте древян, Святаа София камена о седми връсех. ПСРЛ, VII, 240.

Полоцк уездный город Витебской губ. на р. Двине при впадении в нее р. Полоты.

ПОЛОЧАНЕ племя.

"...инии (Словени) седоша на Двине и нарекошася Полочане речьки ради, яже втечеть в Двину именем Полота, от нея прозвашася Полочане". ПСРЛ, I, 3.

ПОЛТЪРТАК КОРСУНСКИЙ

1195. см. Полонный.

Соловьев ("Ист. Рос.", II, пр. 357) предлагает читать: "Полъторческ Русский", говоря, что Рюрик не мог отдать что-нибудь Корсунское, когда Корсунь отдан был Всеволоду, и что другого Торческа, кроме Пopocскогo (см. ниже под словом Торческ), здесь нельзя разуметь, ибо только его приличнее назвать русским. Зубрицкий основательно догадывается, что правильнее читать търтак (тортак), понимая это слово в том смысле, какой оно до сей поры имеет в Южной и Западной Руси, т. е. в смысле лесопильной мельницы: Полтъртак Корсунский - половина лесопильного завода в Корсуни. О Корсуни см. Курсунь.

ПОЛСТНИЦА ? в Рязанской обл.

1208. "Всеволод Юрьевичь... пойде к Оце реце... и ста шатры подле реку Оку... на брезе и по лугом, а князь Роман Глебович з братиею на оной сторони Оки реки... Всеволод Юрьевичь посла кним счестию; симъже пришедшим и в'шатре седшим, князь великий же бе еще в Полстнице". Ник. лет., II, 298.

ПОЛТЕСК см. Берестье 1279.

Пултуск уездный город Плоцкой губ.

ПОЛЬСКАЯ земля

"Оставшись в Kиeве ... Аскольд и Дир начаша володети Польскою землею". ПСРЛ, I, 9.

ПОЛЬСКИЙ РОСЛАВЛЬ см. Рославль Польский.

ПОЛЬСКИЙ ЮРЬЕВ см. Юрьев Польский.

ПОЛЕСЬЕ

1274. см. Копыс.

ПОЛЯНЕ племя

"...Такоже и ти Словени пришедше и седоша по Днепру и нарекошаса Поляне". ПСРЛ, I, 3.

ПОМА уроч. в Новгородской обл.

1137. "Оурядил семь аз... Святой Софии... оу Поме сорочек". Уст. кн. Святосл., Русск. Дост., I, 84.

ПОНИЗЬЕ в Галицкой обл.

1226. "Мьстислав дасть Галичь Королевичю Андрею, а сам взя Понизье". ПСРЛ, II, 166.

1240. см. Бакота.

Понизьем называлась страна, расположенная по среднему теченью Днестра, соответствующая теперешнему Подолью (Подольской губ.).

ПОПАШЬ (Попаша, Паша) гор. в Переяславской Русской обл.

1147. "Князь Изяслав Давидовичь... взяша град Попашь... Слышав же cия (князь киевский Изяслав), яко Ольговичи воюють грады детей его". ПСРЛ, IX, 177; II, 35. См. Вьяхань.

Карамзин (II, пр. 310) полагает, что Попаш один и тот же город с тем, который в древнем географическом отрывке назван Пропашеском (см. это слово); но по замечанию Надеждина и Неволина театр дейcтвий описываемых здесь находится в Посемье, т. е, стране по р. Семи, и там, где в эту реку впадает Вырь, следовательно, в уездах Путивльском - Курской, Сумском и Лебединском - Харьковской, Роменском - Полтавской губ. и уже ничуть не севернее, как в Конотопском или Глуховском Черниговской. В этом краю урочищ, звучащих подобно Попашу, слишком много.

ПОПОВА ГОРА гор.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

ПОПОВ см. Копонов.

ПОРОГОПОУСТЕЦ сел. в Новгородской обл.

1137. "Оурядил есмь аз... святой Софии... оу Порогопоустьца полъсорочъка..." Уст. кн. Святосл., Русск. Дост., I, 84.

ПОРОСЬЕ Киевская обл.

1154. "...а Василькови вда (Юрий) Поросье". ПСРЛ, I, 148; II, 77.

1289. "Мьстислав... посла гонцы по Юрьи князе Пороском". ПСРЛ, II, 224. См. Поршане.

ПОРОТВА р. в Суздальской обл.

1146. см. Лобынск.

1147. см. Голяди.

Протва р. берет начало в Гжатском уезде Смоленской губ. и в 14 верстах ниже Тарусы впадает в Оку на границах Калужской и Московской губб.

ПОРХОВ гор.

В списке городов в числе залесских Порхов камен на Шелоне. ПСРЛ, VII, 241.

Порхов уездный город Псковской губ. по обеим сторонам р. Шелони.

ПОРШАНЕ в Киевской обл.

1146. "Поиде Изяслав к Дерновому и ту совокупишася вси Клобуци и Поршане". ПСРЛ, II, 23.

Ср. Поросье.

ПОСЕМСКИЕ города см. Посемье.

ПОСЕМЬЕ в Переяславской обл.

1185. "Святослав Вел. Князь... посла сына своего в Посемье: то бо слышивше (о несчастном походе князя на половцев)... взмятошася города Посемьские, и бысть скорбь и туга люта, якоже николи же не бывало во всем Посемьи, и в Новегороде Северьском, и по всей волости Черниговской". ПСРЛ, II, 132.

ПОСУЛЬЦЫ в Переяславской обл.

1138. "...и тако бысть пагуба Посульцам". ПСРЛ, I, 133.

ПОСЕЧЕН см. Песочен.

ПОХРЯНЕ вол. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдана сыну его Семену. СГГиД, I, 32.

ПРА (Тепра) р. в Рязанской обл.

1210. "Всеволод Юрьевич... посла воеводу своего Козму Родивоновича ратью в Резанскую землю и взяша Пру Резанскую вниз по Oке". Ник. лет., II, 307. "...Тепру". ПСРЛ, VI, 117.

Пра р. Рязанской губ. и уезда, недалеко от устья ее лежит Копоново (см. это слово). В таком случае, говорит Соловьев (II, пр. 383), поход этот будет окончанием покорения Рязанской обл. По Татищеву этот поход был против татар.

ПРЕДСЛАВИНО сельцо в Киевской обл.

980. "Бе же Володимер побежен похотью женьскою, и быша ему водимыя: Рогънедь, юже посади на Лыбеди, иде же ныне стоить сельцо Предъславино". ПСРЛ, I, 34; IX, 41.

Может быть, получило свое имя от дочери св. Владимира Предславы, которая жила в Kиeве во время Святополка Окаянного, и дала знать в Новгород Ярославу о смерти Бориса и Глеба. ПСРЛ, I, 61.

ПРИЛУГ см. Прилук.

ПРИЛУК (Прилуг) гор. в Переяславской обл.

1092. В некоторых списках Нестора вм. Переволочна. См. Переволочна. ПСРЛ, I, 92. В Поучении Мономаха: "...посади мя отець в Переяславли, и ходихом за Супой, и едучи к Прилуку городу и сретоша ны внезапу Половечьскые князи". ПСРЛ, I, 103.

Прилуки уездный город Полтавской губ. иа р. Удае.

ПРИЛУК гор. в Киевской обл.

1146. Приде Володимер (галицкий) и взя Прилук; и совокупи Всеволод братью свою на Радосыни". ПСРЛ, I, 136.

Прилука м. Киевской губ. Бердичевского уезда на р. Десне, впадающей с левой стороны в р. Южный Буг.

ПРОНА р. в Рязанской обл.

1207. "Великий князь Всеволод от Пронска поиде к Рязаню, и бывши ему у Добрагоста и хотящю утреи бродитися через Проню реку". ПСРЛ, I, 182.

ПРОНЬСК (Пронск, Прынск) гор. в Рязанской обл.

1146. Cм. Осетр гор.

1186. "Она же (Всеволод и Святослав пронские) уведаста, почаста город твердити; и они слышавше, оже город твердять, идоша к Прыньску, собравше вой множство. Она же затвористася в граде, и почаша воевать град его и села". ПСРЛ, I, 169; Ник. лет., II, 151.

1207. "Князь великий наутрии день перебродися через Оку... и поиде к Проньску... Проняне же пояша к coбе Изяслава Володимерича, и затворишася с ним в граде, князь же великый пришед ста у города Проньска... и повеле приступити ко граду со все страны, они же приступивше отъяша от них воду, они же бьяхутся крепко из града, и мнози от обоих уязвляеми бяху, и выходиша ночью крадяху воду. То слышав князь Всеволод, повеле стрещи в оружьи день и нощь около града, и роставляя полкы по вратом: Костянтинови сынови своему, с Новгородци и Белозерци одина врата на гopе, а Ярославу с Переяславци 2-ая врата, Давыду с Муромцы третьяя врата, а сам князь великый ста за рекою с поля Половецьскаго... Они же бьяхутся излазящи из града не брани деля, но жажи ради водныя... измираху бо мнози людье в граде". ПСРЛ, I, 182; III, 30; Ник. лет., II, 301.

В списке городов в числе рязанских. ПСРЛ, VII, 241.

Пронск уездный город Рязанской губ. на р. Проне.

ПРОПАШЕСК

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240. См. Попаш.

ПРОСОКИ

1238. "Князь Юрий посла (3000 человек) в просоки". ПСРЛ, I, 223.

ПРОТАСЬЕВСКОЕ село в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Даниловича отдано княгине с меньшими детьми. СГГиД, I, 34.

ПРОТОЛЧЬЕ уроч. в Киевской обл.

1190. "Черные Клобуки... ехаша изъездом до Протолчья, и ту заяша стада Половецкая, в Лузе Днепровском". ПСРЛ, II, 140.

1223. "В походе на Татар Галицкие выгонцы... внидоша в реку Днепр и возведоша пороги, сташа у реки Хортицы на броде на Протолчьи". ПСРЛ, VII, 130.

ПРУПОИ сел. в Смоленской обл.

1150. "...на Прупои 10 гривен (княжеской дани), а из того епископу гривна, а в корчмитех не ведити на что ся сойдеть, из того десятина святой Богородици". Уст. грам. смол. еписк., Доп. к Актам Ист., I, 6.

ПРУСКОВА (Прусская) гора уроч. в Ростовской обл.

1177. "Князья перешед Колакшу и поидоша ко Всеволоду на Прускую гору". ПСРЛ, I, 182. "Всеволод же обрете Глеба стояща на Колакши... (и)... поиде на нь с Прусковы горы". ПСРЛ, IV, 14.

ПРЕСНЕСК см. Плеснеск.

ПСКОВ (Плесков) гор. в Псковской обл.

862. "А о Плескове граде от летописания ни обретается вспомянуто, от кого создан бысть и которыми людьми, токмо уведехом, яко был уже в то время, как наехали князи Рюрик с братьею из Варяг в Словяне княжити; понеже поведает, яко Игорь Рюриковичь поят собе жену Олгу с Плескова". Первая Псковск. лет., ПСРЛ, IV, 173-174.

903. "...приведоша ему (Игорю) жену от Плескова именем Олгу". ПСРЛ, I, 12. В XII ст. еще хранились сани Ольгины. ПСРЛ, I, 25.

1138. "Всеволод Мстиславич... постави церковь св. Троицы". ПСРЛ, II, 14.

1156. Епископ Нифонт поставил церковь св. Спаса на Завеличьи. ПСРЛ, IV, 10.

1241. "Немци сделали на Псков нападенье... посад зажгоша... и погореша и церькви и честныа иконы... и многы же села пусты сотвориша около Пскова". ПСРЛ, VII, 149.

1299. "...изгониша посад (немцы) у Пскова... инии в град вбегоша, монастыри же пожгоша. Во утрии же оступиша град Псков... Князь же Домант... победи их у св. Петра и Павла на брезе". ПСРЛ, VII, 182; V, II. О том же "...изгониша... Немци посад у Пскова... и избиша игумены; тогда убиен бысть Василей, игумен св. Спаса... Иасаф, игумен Святой Богородици Снятной гopе, - и с ними VI мнихов, и чернцы, и черници, и yбогия, и жена, и малыя детки, а муж Бог ублюде". ПСРЛ, IV, 182.

1308. "Борис помысли помостити Торговище и помостиша и бысть всем людем добро". ПСРЛ, IV, 184.

1309. "Борис посадник с Псковичи заложи стену плитяну от св. Петра и Павла к Великой pеке". ПСРЛ, IV, 184; V, 11.

1310. "Заложена бысть церьковь св. Богородица на гopе камена". ПСРЛ, IV, 184.

1320. "Бысть пожар велик в Пскове от св. Георгия от церкви погоре все застение, а детинца св. Троица ублюде". ПСРЛ, IV, 184.

1323. "Немци стояху около всего Пскова, ови на Запсковьи, а друзии на Полонищи, и инии на Завеличьи, и что где полонивше... то все проводяху за Великую реку. Тогда Остафий, князь Изборскый... озреша Немець за Великою рекою, и удариша на них... потом же князь Давыд... прогна их за Великую реку". ПСРЛ, V, 11.

1336. "Погоре Плесков весь, что ни есть дворов за стеною и церкви". ПСРЛ, III, 77. "Бысть пожар велик во Пскове, а загорелося в нощь от Воронца от Городца и погоре Застение все, а Детинца Бог ублюде". ПСРЛ, V, 12.

1337. "Приделаша персий у детинца, и путь просторнейший створиша к святой Троици на город". ПСРЛ, V, 12. "Заложена бысть делати церковь камена св. Архангела Михаила и Гавриила в Городци". ПСРЛ, V, 12. О том же под 1337 в ПСРЛ, IV, 186.

1339. см. 1337.

1348. "Немци... поидоша ко Пскову, подле Великую реку, воюючи села, и подъехавше пожгоша хоромы на Завеличьи". ПСРЛ, IV, 190.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 240.

Псков губ. гор. на р. Великой.

ПУИТЕ сел. в Новгородской обл.

1137. "Оурядил есмь аз... Святой Софии... оу Поуите сорочек". Уст. кн. Святосл., I, 74.

ПУНЯ гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 240.

ПУТИВЛЬ (Путимль. ПСРЛ, IX, 170) гор. в Северской обл.

1146. "Поиди из Новагорода (Северского) Путивлю", говорят Давыдовичи Святославу Ольговичу. ПСРЛ, II, 77.

1185. "Половци повоеваша волости и села, пожгоша же и острог у Путивля". ПСРЛ, IV, 133.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Путивль уездный город Курской губ. на р. Cейме и ее притоке Путивльке.

ПУТТИН сел. в Смоленской обл.

1150. "Путтине присно платить (княжеской дани) четыри гривны". Уст. грам. смол. еписк., Доп. к Актам Ист., I, 6.

В Жиздринском уезде Калужской губ. есть р. Путновка на Вороновке.

ПЕНСК см. Плеснеск.

РАДИЛОВ ГОРОДЕЦЬ см. Городець Радилов.

РАДИМИЧИ племя

"...от Ляхов. Беста бо 2 брата в Лясех Радим, а другий Вятко, и пришедше седоста Радим на Съжю, прозвашася Радимичи". ПСРЛ, I, 5.

РАДОГОСТ см. Радощ.

РАДОНЕЖСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. По завещанию великого князя Ивана Калиты отдано княгине с меньшими детьми. СГГиД, I, 34.

Городок сел. Московской губ. в 10 верстах от Сергиевской Лавры.

РАДОНЕЖСКОЕ (другое) сел. в Московской обл.

1328. По завещанию великого князя Ивана Калиты отдано княгине c меньшими детьми. СГГиД, I, 34.

РАДОСЫНЬ (Радостнь) уроч. в Киевской обл.

1111. В Рост. лет.: "ту бо бе князь Владимир (Мономах) врадостнеся". В Ник. лет.: "...в Радосыни". Ср. Карамзин (II, пр. 204, стр. 81).

1146. Когда Владимир галицкий взял Прилук (см. это слово), Всеволод собрал братьев своих на Радосыни, и "...перебы неколико и разболеся велми и везоша и Вышегороду". ПСРЛ, I, 136.

Так называлось уроч. у Городца, что к востоку от Kиевa.

РАДОЩ (Радогощ) гор. в Черниговской обл.

1155. "Усрете Святослав Ольговичь свата своего Гюргя у Синина Моста у Радоща". ПСРЛ, II, 77.

Погар (Радогост) заштатный гор. Стародубского уезда Черниговской губ. к востоку от Стародуба.

РАДОМЫСЛЬ см. Мичьск.

РАЗУЕВ ОСТРОВ уроч. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. "Се купи Окынф и Еван и Марко, и Федоро, у Жирятиничей, у Гошкуя и у Якова... Розуев Остров у Пакиниче земли и даша на нем гривну на 70 лет" и т. д. Новгор. купчая XIV-XV ст., Акты Юрид. стр. 110.

РАЙ сел. в Волынской обл.

1287. "Володимер же приеха из Раю в Любомль, розсылая слуги своя на ловы". ПСРЛ, II, 216.

Райгород (Rajgrod) м. в окрестностях Белостока, над озером того же имени, иначе называемом Лык (Lyk).

РАЙ княжеский двор близ Киева. См. Киев 1158.

РАКОМ см. Новгород Великий 1015.

РАКУЛА сел. в Новгородской обл.

1137. "Оурядил есмь аз... Святой Софии... на Ракоуле 3 (сорочкы)". Уст. кн. Святослава, Рус. Дост., I, 85. РАМЕНЬЕ ДЕЙКОВО см. Дейково Раменье.

РАСТОВЕЦЬ см. Ростовець.

РАСТОВЕЦЬ вол. в Московской обл.

1328. По завещанию князя Ивана Калиты отдано сыну его Андрею. СГГиД, I, 32.

РАТЬМИРА (Ратьмирова) Дуброва, уроч. в Переяславской обл.

1127. "И приде их (половцев) 7 тысяць... и сташа у Ратьмире дубровы за Вырем". ПСРЛ, I, 130; IX, 154.

РАХНЯ р. в Северской обл.

1146. см. Мелтеково сел.

Ср. Мелтеково сел.

РЕВЯГОРСК см. Девягорск.

РЕМДА сел. в Псковской обл.

1341. см. Чудское озеро.

Ремда сел. в Гдовском уезде Петербургской губ. близ юго-восточного берега озера Пейпуса, на небольшой речке, впадающей в Пейпус.

РЕНЕСК гор.

В списке городов в числе волынских. ПСРЛ, VII, 241.

РЕУТ р. см. Костро.

РЖЕВА см. Ржевка.

РЖЕВА ПУСТАЯ гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

РЖЕВКА (Ржева) гор. в Смоленской обл.

1216. "Оселе Святослав Рьжевку, Городьць Мстиславль". ПСРЛ, III, 34.

В списке городов Ржева показан в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Ржев уездный город Тверской губ. на р. Волге.

РЖИЩЕВ гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

РИМОВ гор. в Переяславской обл.

В Поучении Мономаха: "идохом на вои их (половцев) за Римов". ПСРЛ, I, 104.

1185. "Половци... возвратишася от Переяславля, идущи же мимо, приступиша к Римови. Римовичи же затворишася в городе, и возлезше на забороле и тако... летеста две городни и с людьми... да который же гражане выидоша из града бьяхуться, хотяще к Римьскому болоту". ПСРЛ, II, 132-133.

В Слове о Полку Игореве: "се у Риме кричать под саблями Половецкими".

Рим сел. в Полтавской губ. на границах уездов Лохвицкого Роменского и Прилуцкого. Карамзин (III, пр. 72) ошибочно объясняет Рим теп. уездным городом Полтавской губ. Ромвы.

РОГАЧЕВ гор. в Киевской обл.

1142. "Всеволод Ольговичь да... Игорови Городечь, Гюргев и Рогачев, а Святославу Клеческ и Черторыск". ПСРЛ, II, 19.

1180. "Святослав же приступи к Дрьютьску и пожьже острог, и оттоле пусти Новгородце, а сам пойде к Рогачеву; из Рогачева поеха по Днепру к Кыеву". ПСРЛ, II, 124.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Рогачев уездный город Могилевской губ. на Днепре.

РОГИ гор. в Завислоцкой Руси.

1348. В грамоте, данной Казимиром Великим Войту Колочицкому Петру.

Роги деревня в окрестностях г. Кросна иа р. Вислоке.

РОГОВ

1193. "Святослав еxa за Днепр в Корачев..."

1194. "Святослав позва братью свою в Рогов (в рукописи позднейшим почерком поправлено: в Корачев)". ПСРЛ, II, 143.

Карамзин (III, пр. 89) читает также Корачев.

РОГОЖИНА сел. в Галицкой обл.

1213. см. Галич.

Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 201 указывают на Рогожно, сел. в Стрыйском округе на Днестре, несколько ниже впадения в него Стрыя.

РОДНА БАНЯ см. Баня Родна.

РОДНА см. Родьня.

РОДНО гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Родня м. Могилевской губ. Климовецкого уезда.

РОДУНЬ (Родунья) уроч. в Черниговской обл.

1151. "Поиде Гюрги Kиеву и сташа в Родуни". ПСРЛ, II, 58.

Родункой называлась речка, впадавшая в Днепр близ Городка. Погодин, IV, 278.

РОДЬНЯ (Родна, Родень) гор. в Киевской обл.

980. "Ярополк затворися в граде Родьне на устьи Реи". ПСРЛ, I, 33; IX, 40.

РОЖНЕ ПОЛЕ уроч. в Галицкой обл.

1097. "И сретошася (Василько и Володарь со Святополком киевским) на поли на Рожии... и сступишася полци и... Святополк побеже... Володарь же и Василько победивше, счаста ту, рекуща: "довлеет нами на межи своей стати" и не идоста никаможе". ПСРЛ, I, 114-115.

1144. см. Звенигород в Галицкой обл.

Рожня сел. в Галиции между верховьями 3ападного Буга, Середа и Стыри.

РОКСУСЬ см. Росусь.

РОМАНОВ гор.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Романов уездный город Ярославской губ. на Волге.

РОМАНОВ ТОРГ гор.

В списке городов на Пруте реце Романов Торг. ПСРЛ, VII, 240.

РОПЕСК (Юропеск) гор. в Черниговской обл.

1159. "Княгиня Изяславля бежа из Киева к Переяславьлю... и оттуда еxa на Городок, та на Глебль, да Хоробор, да на Юропеск (Ропескъ), ту же Юропеце (Ропеске) чти ю Ярослав и допроводи ю до Гомия". ПСРЛ, VII, 70; II, 85.

В Новозыбковском уезде Черниговской губ. есть два селения: Старый и Новый Ропеск на р. Снове, в 3 верстах друг от друга (см. Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 243).

РОМЕН гор.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Ромны уездный город Полтавской губ. на pp. Ромне и Суле.

РОСТИСЛАВЛЬ гор. в Смоленской обл.

1150. "А се (подгородие) от Ростиславля 3 гривны, а почестья гривна и четыре лисицы". Уст. грам. смол. еписк., Доп. к Актам Ист., I, 6.

Рославль уездный город Смоленской губ. на pp. Становой и Глазомойке.

РОСТИСЛАВЛЬ гор. в Рязанской обл.

1153. "Князь Ростислав Ярославич Рязанский созда град Ростиславль у Оки реки". ПСРЛ, IX, 197.

1341. "Князь Ярослав Пронский... сяде во граде Ростиславе Рязанском". Ник. лет., III, 178.

В списке городов в числе рязанских. ПСРЛ, VII, 241.

Ростиславль дер. на pp. Oке и Осетре в Тульской губ. Каширском уезде.

РОСТОВЕЦЬ (Растовець) гор. в Киевской обл.

1169. "Владимир Мстиславич сняся... с Берендичи ниже Ростовця". ПСРЛ, II, 79.

1071. см. Неятин.

1177. "...приидоша Половци... (Роман из Kиeвa)... посла брата своего Рюрика и сына своя, Половци же взяша 6 городов Береньдиць, и поидоша к Ростовьцю". ПСРЛ, II, 118.

В списке городов в числе киевских на Десне... Рястовець, Унеятин. ПСРЛ, VII, 240.

Ходаковский (у Карамзина, III, пр. 44, стр. 22) указывает на сел. Ростовка в Липовецком уезде Киевской губ.

РОСТОВСКОЕ озеро в Ростовской обл.

"...на Ростовском Озере Меря". ПСРЛ, I, 5.

Неро озеро, на берегу которого Ростов, уездный город Ярославской губ.

РОСТОВЦИ вол. в Московской обл.

1328. В завещании великого князя Ивана Калиты отдана сыну его Ивану. СГГиД, I, 32.

РОСТОВ ВЕЛИКИЙ гор. в Суздальской обл.

"Первии насельници в Ростове Меря". ПСРЛ, I, 3.

1091. Волхв в Pocтoве. ПСРЛ, I, 92.

1135. "Князь Всеволод Мстиславичь иде ратью... на Суздаль и на Ростов; и бысть им путь стропотокь; насташа бо дние злые, ветри сильни и виальници страшны зело". ПСРЛ, IX, 159.

1160. "Погоре Ростов и церкви вcе и сборная и дивная и великая церкы святое Богородице, якое же не было, ни будеть". ПСРЛ, I, 150.

1204. "...падеся соборная церковь пречистыя Богородицы в Ростове". Ник. лет., II, 289.

1208. "...на княжем дворе в Ростове священа церковь св. Михаила". Ник. лет., II, 305.

1211. "Пожар в городе... cгopе мало не весь, и церквий изгори 15". ПСРЛ, I, 184. "...есть церкви св. Иоанна Предтечи на дворе Епископли у святые Богородицы... бе же в церкви той икона, на ней же написан св. Мученик Тирон". ПСРЛ, VII, 117; Ник. лeт., II, 310.

1213. "Юрий с братьями... прииде к Ростову... и бишася о pекy Идшу". ПСРЛ, VII, 119.

1214. "Константин... заложи каменную церковь (на дворе своем княжем) во имя Бориса и Глеба". ПСРЛ, I, 185.

1231. Священа бысть церковь св. Богородица в Ростове епископом Куриллом". ПСРЛ, VII, 137; I, 195. "Епископ Курил украси... церковь святыя Богоцодица иконами многоценными". ПСРЛ, I, 195.

1269. "Погребоша (Дмитрия Святославича) в церкви святаго Михаила в Юрьеве монастыре". Ник. лет., III, 48.

1280. "Игнатий епискуп Ростовскыи покры церковь пречистыя Богородицы обловом в Ростове и дно ея помости мрамором красным". Ник. лет., III, 69.

1287. "Заложена бысть церковь св. Мученика Бориса и Глеба", ibid., 86.

1288. "В Ростове згорела церковь от грому Архангела Михаила", ibid., 86.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 240.

Ростов уездный город Ярославской губ. на озере Неро.

РОСУСЬ (Росуха, Роксусь) гор. в земле вятичей.

1160. см. Воробиин.

Карамзин (II, пр. 396) читает Роксуса; Погодин (IV, 247) - Росуха; Надеждин и Неволин (у Погодина, ibid.) указывают на две местности под именем Росуха: хутор Росуха в 22 верстах от Стародуба Черниговской губ., и сел. Росуха в той же губернии в 20 верстах от Мглина, на границе Стародубского уезда; оба они на дороге от Выри к Вщижу, и Росуха Мглинского уезда ближе к Воробиину.

РОСЬ (Ръсь, Рсь, Рша, Русь) р. в Киевской обл.

980. см. Родьня.

1031. "Ярослав и Мстислав... повоеваста Лядьскую землю и многы Ляхы приведоста и разделиста я, и посади Ярослав свои по Реи, и суть до сего дне". ПСРЛ, I, 65.

1187. "...воеваша Концак по Рси с Половци, посем же почаша часто воевати по Рси, в Черниговской обл."*

------

* Это известие позволяет предполагать Рось р. в Черниговской обл.; в противном же случае следует читать "по Рси и в Черниговской волости".

ПСРЛ, II, 139.

1192. см. Дверен.

Рось, р. Киевской губ., берет начало в Бердичевском уезде и впадает в Днепр у Канева.

РОСЬ р. в Черниговской обл.

1187. см. Рось р. в Киевской обл.

РОТОЖЬ вол. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдана княгине с меньшими детьми. СГГиД, I, 34.

РУДА р. в Черниговской обл.

1147. см. Носов на Руде.

Подобноименных речек в этом краю миого: Руда, Рудка, Рудовка и селение Рудни. Арцыбашев (II, 690) полагает Руду 1147 г. в р. Рудке, левом притоке Трубежа - от Переяславля верстах в 60, от Остра в 40. Соглашаясь с этим, Надеждин и Неволин (у Погодина, IV, 232) предоставляют местным исследованьям определение того, что называлось здесь Носовым на Руде.

РУЗА гор.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Руза уездный город Московской губ. на р. Pyзе.

РУЗЬСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдано сыну его Ивану. СГГиД, I, 32.

РУСА (Старая) гор. в Новгородской вол.

1167. "Святослав приде... к Pycе; идоша Новгородци противу". ПСРЛ, III, 14.

1191. "Мартирий Игумен созда церковь в Монастыре св. Спаса в Русе на острове". Ник. лет., II, 287.

1193. "Погори Ладога, и Руса, и Городище, а в Новгороде по вся дни загорашеся невидимо от всех святых до успения пречистыя Богородицы, и не смеяху людие жити в домех, но на поле живяху". Ник. лет., II, 260; ПСРЛ, III, 22.

1167. "В Русе город обложиша". ПСРЛ, III, 24.

1201. "Срубиша город в Русе". ПСРЛ, IV, 30.

1234. "Изгониша Литва Русу и до Торгу и (рушане) выгнаша из посада, бьюще на поле... а (литва ограбили) монастырь, и церкви и иконы, и престол св. Спаса и отступиша на Клин". ПСРЛ, I, 221; III, 49; IV, 30.

1265. В Дог. грам. Вел. Новгорода с вел. князем Ярославом Ярославичем тверским: "...а в Русу ти, княже, ездити осень, а лете не ездити, ездити на Озвад звери гонит". СГГиД, I, 1. Во второй грам.: "А на Озвад ти, княже ездити лете звери гонит, а в Русу не еxaти, ехати ти в Русу на третиюю зиму", ibid.

1270. "Ярослав (из Новгорода)... поиде на ону страну озера к Pyсe, и седе в Pyсe". ПСРЛ, VII, 169.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Старая Руса уездный город Новгородской губ.

РУСОТИНА уроч. в Переяславской обл.

1147. "...от Нежатина (Изяслав) шед и ста у Русотина полны своими". ПСРЛ, II, 31.

Русанов сел. в Остерском уезде Черниговской губ, в 47 верстах от уездного города (Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 175).

РУССКИЙ ПУТЬ в Новгородской обл.

1136. см. Мячино.

РУТЕЦЬ МАЛЫЙ р. в Киевской обл.

1151. "Гюрги же с сынми... поидоша на верх Рутьця; Вячеслав же, Изяслав и Ростислав такоже поидоша полкы своими противу им. Якоже бы к верху (в другом списке на верх) Рутца, тогда ж Гюрги поворотяче полкы своя поидоша к Великому Рутови, не хотяче ся бити, но хотяху зайти за Рут... (После битвы)... бежащим им (Юрию с союзниками) через Рут, много дружины потопе в Руту, бе бо грезок". ПСРЛ, II, 63-64; I, 144. См. Рут Великий.

РУТ ВЕЛИКИЙ р. в Киевской обл.

1151. см. Рутець.

Лерберг ("Исследования", 238) утверждает, что Рут должен быть теп. Рутець р. Киевской губ., впад. в Рось в Белой Церкви. См. также Погодин, IV, 183-184.

РЪША (Рша) гор. в Смоленской обл.

1066. "Всеслав перееха в лодьи через Днепр... и тако яша (Изяслав с братьями) Всеслава на Рши у Смоленска". ПСРЛ, I, 72.

1116. см. Копыс.

В списке городов Рша камен в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Погодин (IV, 297), основываясь на выражении: "На Рши у Смоленска" спрашивает: не было ли там речки Рси, как и в Киевской обл. Соловьев (II, пр. 37) утверждает, что "Киевский Летописец имел полное право сказать, что Opшa находится у Смоленска, ибо он не знал блажайшего к ней и более известного города; впрочем, укааывают еще подобную местность - Оршанский Ям, недалеко от Красного, и след. ближе к Смоленску, чем Орша (Карамзин, IX, пр. 225)". Соглашаясь с этим замечанием Соловьева, нельзя, однако, согласиться с другим замечанием его относительно того, что выражением "на Ръши" указывается река: подобные выражения, по свойству языка, могут указывать на всякого рода местность: город, селенье, урочище (на Москве, на Смядыни и т. д. в летописях).

РЫБАНЬСК сел. в Новгородской обл.

1137. В Бежецком ряду (см. Бежецкий ряд) дани взималось гривна волжская.

РЫБОЛОВЛЯ КУРЬЯ уроч. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. "Се купили бояре и староста Федор Андреев Св. Михаила... лука Низовская у Нозарья у Юрьева, полсела земли в Рыболовли курьи, отчину его, двор и дворище, и гуменник, и орамые земли, пожни и с притеребы, и лесы, и перевесища, и в водах ловища, и в хмельниках половина" и т. д. Новг. купчая XIV-XV ст. Акты Юрид., 117-118.

РЫБЧЕВСК гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

РЫЛЬСК гор. в Курской обл.

1152. "Гюрги иде на Новъгород на Северский и оттуда же иде к Рыльску". ПСРЛ, II, 70.

1186. "И сняшася у Переяславля Игорь с двема сынома из Новагорода Северьскаго, из Трубеча Всеволод брат его, Ольгович Святослав из Рыльска". ПСРЛ, I, 167.

1241. "Убиша Татарове князя Мьстислава Рыльскаго". Ник. лет., III, 41.

1284. "Татарове... около Рыльска все пусто сотвориша". Ник. лет., III, 73.

В списке городов на Семи Рылеск в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Рыльск уездный город Курской губ. на pp. Сейме и Рыле.

РЕЧИЦА гор. в Черниговской обл.

1214. "Новгородци... начаша воевати по Днепру городе Черниговскее, и възяша Речице на щит". ПСРЛ, III, 33.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Речица уездный город Минской губ. на правом берегу Днепра.

РЮХОВСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдано сыну его Ивану. СГГиД, I, 32.

Рюховское село Московской губ. Волоколамского уезда.

РЯЗАНЬ (Резань) гор. и обл.

1096. "Олег же прибеже к Мурому, и затвори Ярослава Муpоме, а сам иде Рязаню". ПСРЛ, I.

1147. см. Казарь.

1155. см. Белгород Рязанский.

1155. "Приходиша Татарове в Рязань на Хапорть". ПСРЛ, IX, 205. "Половци... на Быструю Сосну".

1180. см. Коломна.

1187. см. Владимир на Клязьме (Рязань - епископья черниговская).

1194. "Преставися князь Резанский Игорь сын Глебов и положен во граде Резани в церкве камене св. Мученик Бориса и Глеба". Ник. лет., II, 260.

1209. "Всеволод Юрьевич, узнав о злоумышлениях Рязанцев на сына его Ярослава... иде к Резани... и пришед ста у града, и князь Ярослав... изыде из града противу отца его; приидоша же и Резанци имуще буюю речь по своему их обычаю и непокорству, и повеле князь великой Всеволод всем людем выидти из града со всем добром легким и спротчем со всем добром их зажже град их и посад и иде к белу граду их и того сожже и посады... и другия грады созже и спосады; а люди резанския все выведе ссобою в Володимерь и з женами и з детьми... а Резанскую землю всю пусту сотвори, и грады и власти, и села пожже, и скот посече". Ник. лет., II, 305-306.

Старо-Рязанское городище находится на р. Оке в 4 верстах ниже устья Прони. См. Иловайского "Ист. Ряз. Княж.", 94-95; Тихомирова "Истор. свед. об археолог. исслед. в Старой Рязани", М., 1844; Ходаковского в "Рус. Ист. Сб.", 1. Рязань губ. гор. находится на месте бывшего Переяславля Рязанского. См. это слово.

САБЛЬ (Савль) уроч. в Новгородской обл.

1241. см. Новгород Великий.

1346. см. Луга. Шелонь.

САДОВАЯ ВИШНЯ см. Вишня.

САДОВОЕ СОМИНО сел. в Волынской обл.

1286-1287. см. Городел, Кобрин. "А Садовое Сомино же дал есмь княгине своей". ПСРЛ, II, 315; СГГиД, II, 7.

САКОВ (Засаков) гор. в Переяславской обл.

1093. см. Засаковцы.

1110. Переговоры с половцами о мире. ПСРЛ, I, 117.

1150. "Ростислав Юрьевич... брата остави в Переяславли, а сам гна к Сакову изгони Турпее у Днепра". ПСРЛ, I, 141.

Сальков сел. Переяславского уезда Полтавской губ. на левом берегу Днепра, несколько выше Витичева (Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 154).

САЛ НА СУЛЕ гор.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

САМБОР гор.

В списке городов в числе волынских Самъбор, ту лежить св. Ануфрей. ПСРЛ, VII, 240.

Самбор гор. в Галиции на р. Днестре.

САНОК (Сянок) гор. в Галицкой обл.

1150. см. Белз.

1152. ПСРЛ, I, 145.

1231. "Данил гнал князя Александра, бежавшаго из Перемышля... до Санока, ворот Угорских". ПСРЛ, I, 171.

Санок гор. в Галиции на р. Cане.

САН р. в Галицкой обл.

1097. В битве Боняка с уграми "мнози (угры) истопоша... в Сану и бежаще возле Сан у Гору и спихаху друг друга". ПСРЛ, I, 155. "Сан река, яже идет под Перемышль". ПСРЛ, II, 66; VII, 56.

Сан р. Галиции, правый приток Вислы.

САПОГЫНЬ гор. в Волынской обл.

1151. Мстислав Изяславич, разбитый у Сапогыня, бежал в Луцк. ПСРЛ, I, 144.

Сапожин сел. в Острожском уезде Волынской губ., близ Дорогобужа, в 45 верстах от уездного города. Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 184.

САРРА р. в Московской обл.

1216. см. Городище.

Сара р. Ярославской губ. Ростовского уезда, впадающая с юго-запада в Ростовское озеро (Арцыбашев, II, 1839).

САРАЙ

1261. "Постави митрополит Митрофана епископом Сараю". ПСРЛ, VII, 162; Ник. лет., III, 41.

1269. см. ПСРЛ, VII, 169.

СВИНАЯ (Свинь) р. в Черниговской обл.

1152. см. Березов. Посли осады Чернигова Юрием "князи... видивше Половци идуче прочь, поидоша от Чернигова за Свинь, та за Снов". ПСРЛ, II, 70.

1158. ПСРЛ, II, 81.

1176. см. Москва.

Свинь р. в Черниговской губ. "...В 11 верстах от Чернигова по дороге на Глухов... ныне двоякое имеет название: Свинь и Замглай, из коих последнее перешло к ней от болота, через которое она протекает, превратясь и сама в вид болотный; но вершина ее, вливающаяся в болото Замглай, и поднесь имеет иазвание Свинь, равно как одно селение при устье ее сохраняет то же название". У Арцыбашева, II, 898. Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 239 находят это объяснение вполне удовлетворительным.

СВИНЕСК гор.

В списке городов в числе волынских. ПСРЛ, VII, 241.

СВИНОРТ уроч. в Новгородской обл.

1200. см. Ловоть.

Свинорой сел. в Новгородской губ. на. Ловоти близ Налючей. Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 217. См. Налючь. - Есть еще сел. Свинорт (Свинорд) в Новгородской губ. и уезде на р. Шелони.

СВИНУХИ (Свинуси) сел. в Волынской обл.

1157. "Снястася Гюрги с Ярославом Галичьским у Свинусех в селе и стаста в Хвалимичих". ПСРЛ, II, 80.

Свинухи сел. Владимирского уезда Волынской губ. к юго-востоку от уездного города, на притоке Луга. Погодин, IV, 187.

СВИРЕЛЕСК (Сверильск) гор. в Черниговской обл.

1176. см. Лопасна.

Надеждин и Неволин указывают на р. Сиверку, начинающуюся у Лопасны и впадающую в Москву несколько выше Коломны: при ее устье есть и село Сиверское или Северское, похожее на Свирельск (Погодин, IV, 247).

СВЯТАЯ ТРОИЦА мон. ? в Псковской обл.

1341. "А князь Олгерд и брать его Кестут поеха прочь с своими Литовники и с Видбляны потроша хлеб около св. Троицы в Псковской обл". ПСРЛ, IV, 188.

СВЯТОПОЛЧЬ гор. в Киевской обл.

1095. "Святополк повели рубити город на Витичеве холму в свое имя нарек Святополчь город, и повели епископу Марину с Юргевци сести ту и Засаковцам, и прочим от инех град". ПСРЛ, I, 97.

1224. ПСРЛ, II, 165.

Витичев в Kиевском уезде при Дннпре между мм. Трипольем и Стайками в 56 верстах от Kиева. Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 153.

СВЯТОСЛАВЛЬ гор. в Киевской обл.

Поучение Мономаха: "...и потом на Святославль гонихом по Половцих, и потом на Торческый город, и потом на Гюргев по Половцих". ПСРЛ, I, 103.

СВЯТОСЛАВЛЯ (Святославова) Криница уроч. в Киевской обл.

1150. См. Мичьск.

Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 181 указывают на дер. (Святоцкое, Святоцк, Святецко) в Радомысльском уезде Киевской губ., замечая, однако, что она очень далеко от прямого направления в Радомысль из Уши и Ушомира.

СВЯЧЬ см. Въсвят.

СВЕНКОВИЧИ сел. в Черниговской обл.

1159. "В походе на Чернигов... прииде Изяслав к Десне противу Свенковичем, и на зори препроводи Половци чрез Десну... Половци и сельцо Св. Спаса пожгоша". ПСРЛ, VII, 72; II, 87.

СВЕРЬ сел. в Новгородской обл.

1137. В Обонежском ряду (см. Обонежский ряд) дани взималось гривна.

Есть р. Свирь, вытекающая иа Онежского озера в Олонецкой губ. и впадающая в Ладожское озеро в Петербургской губ.

СЕЛЕГЕРЬ см. Серегерь.

СЕЛУНЬ гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

СЕМЦИНСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдано сыну его Ивану. СГГиД, I, 33.

Семцинское село (Остоженка в Москве) долженствовало быть отдельно от города. Ходаковский "Городища" в Рус. Ист. Сб., III, 34.

СЕМЫНЬ сел. в Черниговской обл.

1152. "Половцам же пришедшим городу (Чернигову) много полону взяша и Семынь пожгоша". ПСРЛ, II? 70. "Гюрги и Святослав идоша к городу (Чернигову)... сташа не дошед Семыня", ibid.

"Если это не испорченное переписчиками слово вместо селения, которое, между городом и Гюричевым или Бобровицею, находилось на левой стороне речки Стрижня, то может быть не называлась ли сия речка Семынем, который изгиб против бывших восточных ворот древнего внешнего укрепления находился саженях во ста". У Арцыбашева, II, 900. Арцыбашев замечает, что Семынем должно называться селение, а не речка.

СЕМЫЧЬ уроч. в Волынской обл.

1169-1172. См. Полонное.

СЕРЕГЕРЬ (Серегирь) озеро в Новгородской обл.

1199. "Всеволод... из Новагорода.... позва Владыку и... быша на озере Серегери". ПСРЛ, III, 25.

1229. См. Любне.

1216. "Новгородци же поидоша Серегерем и быша верху Волзе". ПСРЛ, IV, 21.

1240. см. Игначь Крест.

Селигер озеро Тверской губ. Осташковского уезда.

СЕРЕДА уроч. в Новгородской обл.

1200. см. Белая.

Погодин (IV, 316) объясняет "Середу" как пространство, середину между Ловотью и Шелонью. См. Свинорт. Надеждин и Неволин (ibid.) указывают для соображения на сел. Редцы на самой Ловоти, и на довольно значительную peкy Редъю, вливающуюся в Ловоть, несколько ниже слияниа с Полою.

СЕРЕТЬ гор.

В списке городов на Пруте реце Сереть, Сочава. ПСРЛ, VII, 240.

СЕРЕНЬСК гор.

1232. "Посла князь велики Гюрги к Сереньску и стояв станом на Уполозех... Константиновичи идоша к Сереньску, град пожгоша". ПСРЛ, I, 196; VII, 138.

Серенск сел. Калужской губ. Мещовского уезда на р. Серене.

СЕРЕТ р. в Галицкой обл.

1144. см. Звенигород. ПСРЛ, I, 135.

Серед р. Галиции, левый приток Днестра.

СЕРПУХОВСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдано сыну его Андрею. СГГиД, I, 34.

Серпухов уездный город Московской губ. близ впадения Нары в Оку.

СЕРПЕЕСК гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Серпейск заштатный город Калужской губ. Мещовского уезда, на р. Сорпейке в 19 верстах oт уездного города.

СЕСТРА р. см. Теребовль 1153.

СЕСТРА (Сестрь) р. в Новгородской обл.

1326. Составляла границу между новгородскими и шведскими владеньями. См. Лерберг "Исследования" и Карамзина, IV, пр. 255.

Сестра р. С.-Петербургской губ. и уезда, течет с севера и впадает в Финский залив в 30 верстах от Петербурга.

СЕСТРИН МОНАСТЫРЬ

1200. Преставися княгиня Ярославля, свесть великаго князя Всеволода Юрьева сына Долгорукаго и положена бысть в монастыре пречистыя Богородицы в Сестрине". Ник. лет., II, 272.

СИЛЬНИЩЕ (Синелище) уроч. в Новгородской обл.

1138. "В Новегороде разнеслись ложные слухи, что Святополк с Пскопичами... у города и высунушася всь град к Сильнищю". ПСРЛ, III, 8.

СИНЕВОЛОДЬСКО (Синеводьско) уроч. в Галицкой обл.

1240. "Данило воротися от Короля и приехав в Синеволодьско в монастырь св. Богородицы". ПСРЛ, II, 178. "Услышав о нашествии Татар и о том, что не льзя пройдти в русскую землю, воротися назад", ibid.

СИНЕЕВСКОЕ сел. в Тверской обл.

1319. "Князь Юрий Даниловичь... поиде ко Тфери и срете его князь Михаиле противу Синеевскаго". ПСРЛ, V, 209.

СИНЕЛИЩ (Синельск) гор. в ? обл.

1123. "Никита Митрополит Киевский и всея Руси в своем граде в Синелище затвори в темнице еретика Дмитра". ПСРЛ, IX, 152. У Татищева (II, 228) есть известие, что Святослав Всеволодович киевский дал стрыю своему Святославу (Ольговичу) три града: Синелец, Корачев и Воротынь, понеже стрый ему другое уступил, и поехал Святослав Ольгович в Синельск.

Ср. Синец.

СИНЕЦ НА СУЛЕ гор.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 241.

СИНИН МОСТ уроч. в Черниговской обл.

1155. см. Радощ.

Синин сел. Стародубского уезда Черниговской губ. в 23 верстах от уездного города на дороге в Погар.

СИТНО уроч. в Новгородской обл.

1347. "Великий князь Ссмен... поиде в Новгород от Тржъку до Ситна". ПСРЛ, VII, 211.

Может быть, испорченное название Цны р. Тверской губ. Вышневолоцкого уезда, которая лежит на пути из Торжка в Новгород. Близ Новгорода есть р. Ситинка, впадающая в Волховец, на которой стоит упраздненный Ситецкий монастырь.

СИТЬ р. в Ростовской обл.

1238. "Татарове... взяша Москву, князь же Юрий, слышав то иде из Володимеря... и ехав на Волгу... ста на Сити станом". ПСРЛ, VII, 140.

Сить р. Ярославской губ., впадающая через Чагодощу в Мологу.

СИШКА гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

СКАЛА гор.

В списке городов в числе польских. ПСРЛ, VII, 240.

СКИРМИНОВСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдано сыну его Ивану. СГГиД, I, 32.

СКОВЫШИН (Сковъшин бор) уроч. в Смоленской обл.

1180. "Давыда (из Белгорода Киевского) посла (Рюрик) к Смоленску к Романови... и усрете (Давыда) весть на Сковышину броду: брата ти Романа Бог поял". ПСРЛ, II, 123.

СКУЛЬНЕВА вол. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдана сыну его Семену. СГГиД, I, 31.

СЛАВЛИЯ р.

В Поучении Мономомаха: "...вметах (половецких князей) в ту речку Славлии". ПСРЛ, I, 104.

СЛОВЕНИ племя.

"...Словени же седоша около езеря Ильмеря, прозвашася своим именем". ПСРЛ, I, 3. "...и первее, егда сами живяху, нарицахуся: идеже ныне Новгород Словени".

СЛУДОВЫ (Слудвы, Слудбы) Дорогожичьские уроч. в Киевской обл.

1146. см. Киев.

СЛУЧЕСК (Случьк) гор. в Волынской обл.

1116. см. Дреговичи.

1149. см. Дреговичи.

1159. "Иде Рогъволод Борисовичь от Святослава от Ольговича искать coбе волости и приехав к Случьску, и нача слатися к Дрьючаном". ПСРЛ, II, 82.

1162. "Рюрик и Святополк Гюргевичь Туровьскый... и с Кривьскими князьями, идоша к Случьску на Володимеря на Мьстиславичя, Володимер же... Случька сступи им, а cам иде Киеву". ПСРЛ, II, 91.

1274. см. Турово в Киевской обл.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Слуцк уездный город Минской губ. на р. Случе.

СЛУЧЬ р. в Киевской обл.

1150. см. Корческ.

1231. см. Белоберезье.

Случь, южный приток Припети, берет начало в Староконстантиновском уезде Волынской губ.

СЛУЧЬ р. в Киевской обл. См. Случеск.

Случь, северной приток Припети, берет начало в Слуцком уезде Минской губ. и впадает в Припеть у м. Турова.

СМОЛЕНСК гор. в Смоленской обл. См. Кривичи.

1015. см. Смядынь.

1054. После похорон Ярослава "...разделиша Смоленск на три части". ПСРЛ, V, 139.

1101. "Владимир Мономах... заложил церковь каменную св. Богородицы". ПСРЛ, VII, 18. "...епискупью". ПСРЛ, I, 117.

1146. "Зделашa четыре церкви камены в Смоленске святых страстотерпець Бориса и Глеба на Смедыни, а во граде святых верховных апостол Петра и Павла, и святаго Пророка Боговидца Илии, и Святых Чюдотворец безсребренник Козмы и Дамьяна". ПСРЛ, IX, 168; III, 10.

1154. см. Зарой.

1168. см. Заруб.

1185. "Роман Ростиславич созда церьковь камену св. Иоана, и украси ю всяким строеньем церковным, и иконы, златом и финифтом украшены". ПСРЛ, II, 123.

1229. "Аже кань, чим то весяте, излъмлена боудъте, а любо льгче боудеть, то ть споускати coбе в едино место, что лежить у святое Богородицы, на горе, а другииа у Латинское церкви собе ровняти". СГГиД, II, 4.

1230. "...бысть мор в Смоленьсце: створша 4 скудельници, в дву положиша 16 тысящ, а в третьей 700, а в четвертой 9000, се же зло бысть по два лета". ПСРЛ, I, 220.

1285. см. Воищина.

1258. "Роман Проньскый приходи ратью к Смоленску и бися у города и пожег пригородье". ПСРЛ, VII, 179.

1286. Ник. лет., III, 84.

В списке городов в числе смоленских. ПСРЛ, VII, 241.

Смоленск губ. гор. на Днепре.

СМЯДЫНЬ (Смедынь) р. и уроч. в Смоленской обл.

1015. "И сретоша и (Глеба) усть реки Смедыни". ПСРЛ, IX. 73. "Глеб поиде от Смоленьска яко зреемо и ста на Смядине в насаде". ПСРЛ, I, 59; V, 129.

1138. "Смолняне... стрежахуть (Святослава) на Смядине в монастыре". ПСРЛ, III, 8.

1145. см. Смоленск.

1177. "Ослепленные Мстислав и Ярополк Ростиславичь приидоша к Смоленьску, виидоша в церковь св. Страстотерпець Бориса и Глеба на Смедыне и ту прозреша на убиение глебово". Ник. лет., II, 236.

СНОВЕСК (Сновъск) гор. в Черниговский обл.

1067. "Половцам воюющим около Чернигова, Святослав же... изиде на нь ко Сновьску... и тако (половци) биеми, а друзии потопоша в Снъви, а князя их яша рукама". ПСРЛ, I, 74.

1155. "Святослав Ольгович... Сновеск coбе отъя, и Корачев и Воротынеск". ПСРЛ, III, 78.

1234. "Князь Данил... поимаша грады многи по Десне, туже взяша и Хоробор, и Сосницю и Сновеск". ПСРЛ, II, 177.

В списке городов Сновеск на Десне в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

При впадении Снова в Десну, при нын. м. Брусилове, где по указаниям Ходаковского должен быть городок.

СНОВСКАЯ ТЫСЯЧА см. Дреговичи 1149.

СНОВ уроч. в Галицкой обл.

1153. "Ярослав поиде (из Галича) через Снов к Теребовлю, и не утяже к бродом, Изяслав бе перешел до них реку Серет". ПСРЛ, II, 73.

СНОВ (Снъв) р. в Черниговской обл.

1067. см. Сновск.

1152. См. Гуричев.

Снов р. берет начало в Новозыбковском уезде, и в Черниговском впадает в Десну.

СНОПОРОД (Снепород) р. в Киевской обл.

1170. см. Угла.

1187. см. Голубой лес.

Самара, приток Днепра в Екатеринославской губ. (Щекатов "Словарь")

СНЕГОРОД на Суле гор.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

СНЕТНАЯ ГОРА см. Псков 1309-1311.

СОБОЛИТЦКИЙ (Суболижский) берег. См. Чюдьское озеро.

СОЖА (Съжа) р. см. Радимичи.

Сожа р. берет начало близ Смоленска и с левой стороны впадает в Днепр на границах Черниговской и Могилевской губб.

СОЖИЦА см. Съжица.

СОКОЛЕЦ гор.

В списке городов в числе польских. ПСРЛ, VII, 240.

СОЛЗА р. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. "Се купи Андроник, в Оврамиа... у Солзи участок его, отчину его, и у прибытъчних местех участок его, у реки рыба ловити, и бобры бити, и у лесех, и в озерех участок Оврамов во всем. А даль на том участки полъшестадьцать бел, куря пополнъка". Новгор. купчая XIV-XV ст. Акты Юрид., 113.

Солза неширокая река Архангельской губ. и уезда, впадающая в Белое море, при селении того же имени.

СОЛОДОВНИЦЫ сел. в Смоленской обл.

1150. "...в Солодовницех (княжеской дани) 20 гривен, из того святой Богородицы и епископу 2 гривны". Уст. грам. смол. еписк., Доп. к Актам Истор., I, 6.

СОЛОННАЯ р.

1240. "Батый... иде в Угры, король же Велай и Коломин сретоша Батыя у Солоней рекы и побегоша Угры, Татарове же гнашася по них до Дуная рекы". ПСРЛ, VII, 145. См. Изборско.

СОЛЯНОЙ ПУТЬ см. Днепр. См. Залозный путь.

СОКНЯТИН на СулеЬ гор.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

СОМИНО САДОВОЕ см. Садовое Сомино.

СОРКИ сел. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. см. Ижма р.

СОСНИЦА гор. в Черниговской обл.

1234. См. Сновеск.

Сосница уездный город Черниговской губ. на р. Убеде, притоке Десны.

СОФРОНЬЕВСКАЯ НА ВОРЕ свобода в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдана княгине с меньшими детьми. СГГиД, I, 34.

СПАШ (Спадш) гор. в земле Вятичей.

1147. "Глеб Гюргьевичь... (из Мценска) поиде к граду (Крому) на Изяславича. И в спадати (в Спаши) угониша и посли от Володимера Давыдовича". ПСРЛ, II, 30.

1152. "Юрий поидоша на Спаш таже на Глухов". ПСРЛ, II, 69; IX, 197.

По замечанию Надеждина и Неволина (у Погодина), на пространстве между Мценском, Кромами и Глуховым такое множество Спасских, что нет возможности ни на одном остановиться. Арцыбашев (II, 897) указывает на Спасский монастырь близ Севска, но он не на дороге из Мценска в Кромы, хотя и на дороге из Мценска в Cевск.

СПИРКОВО сел. в Новгородской обл.

1137. "Оурядил есмь аз... Святой Софии... на Спиркове два (сорочька)". Уст. кн. Святосл., Рус. Дост., I, 85.

СТАНКОВ сел. в Галицкой обл.

1153. "Изяслав Давыдовичь (на пути из Чернигова в Галич) приде Тихомлю... а совокупяся все у Володимеря, поиде к Станкову... Изяслав же пусти... биться с ними о реку о Серет, а сам пойде к Теребовлю". ПСРЛ, II, 73.

В Галиции есть в окрестностях Галича местечка: Станков, Станкова и Станковцы; но тут речь должна быть не о них. Есть еще сел. Станин в округе Золочевском, недалеко oт Западного Буга с правой стороны, подле нынешней границы с Россией, и в том же округе, - другое сел. Станимир, на левой стороне того же Бога; эти ближе к описываемому театру действий. Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 185.

СТАРАЯ РУСА см. Руса.

СТАРОДУБ НА КЛЯЗЬМЕ гор. во Владимирской обл.

1218. "Прииде Володимер, сын Всеволожь, из Половець к братии; они же даша ему Стародуб и ину властцу". ПСРЛ, VII, 125.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Клязьменский Городок, сел. в 14 верстах от уездного города Коврова Владимирской губ. (Надеждин и Неволин у Погодина, IV, 289).

СТАРОДУБ гор. в Черниговской обл.

1096. "Убежав из Чернигова, Олег... вбеже в Стародуб и затворися ту". ПСРЛ, I, 98; V, 150.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Стародуб уездный город Черниговской губ.

СТАРОДУБ ВОЛОЦКИЙ гор.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

СТЕПАНЬ (Стопань) гор. в Волынской обл.

1292. "...преставися Степанский князь Иван, сын Глебов, плакахусь по нем вси людье от мала и до велика, и нача княжити... сын его Володимер". ПСРЛ, II, 226.

В списке городов в числе волынских. ПСРЛ, VII, 240.

Стопань м. Волынской губ. Ровенского уезда на р. Горыни.

СТЕРЖЬ гор.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Есть Стержь озеро в Тверской губ. Осташковском уезде, в верховьях Волги.

СТОЖЕЦ сел. в Волынской обл.

1287. "Посол князя Владимирскаго на Волыни нашел князя Мстислава Луцкаго на Стожьце". ПСРЛ, II, 218.

СТОЛПЬЕ гор. в Волынской обл.

1204-1213. См. Угровеск.

Столпье сел. к северо-западу от Холма, на дороге в Люблин.

СТОНЯНИЧИ уроч. в Черниговской обл.

1160. см. Крырово.

СТРЕЖЕНЬ р. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. см. Левкова вода.

СТРУМЕНА р. См. Берестий.

Струмена небольшой приток Припети в Волынской губ. Ковельском уезде, выше Стыри.

СТРЕЕ гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

СТРЕЖЕВ (Стречив) гор. в Полоцкой обл.

1127-1128. "Мстислав Изяславич... повеле (Всеволоду черниговскому) ити с своею братью на Стрежев к Борисову". ПСРЛ, I, 130; II, 11.

1159. см. Изяславль Литовский.

СТРЕКОВ (Стряковь) уроч. в Переяславской обл.

1142. "...всхоте (Игорь Ольгович) ити в Переяславль и пришед ста по Стрекови... села пожгоша и жита попасоша". ПСРЛ, I, 135; VII, 73.

1149. см. Кудново сел.

Карамзин (II, пр. 269) считает Стрековь рекою; Надеждин и Неволин (у Погодина, IV, 275) указывают на сел. Строкова (Стронова) в 15 верстах к востоку от Переяславля.

СТРЕЧИВ см. Стрежев.

СТУБЛЯ р. в Волынской обл.

1150. см. Пересопница.

Стубля или Струбелька приток Горыни в Ровенском уезде Волынской губ.

СТУГНА р. в Киевской обл. См. Василев.

Стугна р. Киевской губ., впадающая в Днепр в 10 верстах ниже Киева.

СТЕНЬ (Сутень, Tеснь) уроч. в Переяславской обл.

1103. см. Протолчье. "Pyccкиe князья (от Хортицы)... вседоша на кони... идоша в поле 4 дни, и придоша на Сутень". ПСРЛ, I, 118.

1125. "С Переяславци своими постиже их (половцев) Ярополк у Стеня". Ник. лет., II, 59.

Ср. Сутейск.

СУБОЙ см. Супой.

СУГРОВ (Юсугров) гор.

1111. см. ПСРЛ, II, 2.

1116. см. Галин.

СУДИСЛАВЛЬ ДВОР сел. в Галицкой обл.

1229. см. Галич.

СУДОМИРЬ (Судимирь, Судмерь, Судмирь, Судимь, Судом) р. в Полоцкой обл.

1021. "И пришедшю ему (Брячиславу) к Судмири реце". ПСРЛ, I, 63; V, 134. "...к Судоме реце". ПСРЛ, IX, 77.

СУЗДАЛЬ (Суждаль) гор. в Ростовской обл.

1024. "...всташа волсви лживыя в Суздали... Ярослав прииде к Суздалю". ПСРЛ, V, 135.

1096. "Олег же приде к Суждалю и слышав яко идеть по нем Мьстислав, Олег же повеле зажещи Суждаль град, токмо остася двор монастырьскый Печерьскаго монастыря и церкы, яже тамо есть святаго Дмитрея, юже бе дал (создал ПСРЛ, IX, 128) Ефрем и с селы". ПСРЛ, I, 108.

1148. "Епископ Нифонт в граде Суждали свяща церковь Рожество Пречистыя Богородицы". ПСРЛ, IX, 178.

1152. "В Суждали (Юрий Долгорукий) постави церковь камену св. Спаса". ПСРЛ, VII, 57.

1192. "Заложи князь велики Всеволод Суждаль; того же лета и срублен". ПСРЛ, VII, 101; I, 172; Ник. лет., II, 256.

1193. "Месяца Сентября в день (?) обновлена бысть церковь пречистые Богородицы в Суздале блаженным Иваном епископом ростовским, яже бе опала старостию и безнарядием и покрыта бысть оловом от верху до комар и до притвор". Ник. лет., II, 258. О том же в ПСРЛ, II, 141; I, 177.

1201. "Преставися Феврония княжь Михайлова и положена бысть в церкви пречистыя Богородицы в Суздале". Ник. лет., II, 273.

1213. "Епископ Иоанн... иде в келию, в Суздаль к Козме и и Дамияну и бысть черноризец". ПСРЛ, VII, 119.

1221. "Юрий Всеволодовичь заложи каменную соборную церковь св. Богородицы". ПСРЛ, IV, 27. "...на прежнем месте, разрушив старое зданиe; понеже бе начала ся рушить, верх ея опал бе, создана бе бо прадедом его Владимиром Мономахом". ПСРЛ, VII, 129; I, 189.

1237. "Татарове... взяша град Суждаль... и святую Богородицу церковь разграбиша, а двор княж огнем пожгоша и монастырь св. Димитрия, и прочия разграбив пожгоша". ПСРЛ, I, 223.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Суздаль уездный город Владимрской губ. на р. Каменке.

СУЗДАЛЬСКАЯ ЗЕМЛЯ

1094. ПСРЛ, IX, 78.

1152. ПСРЛ, IV, 8.

1237. ПСРЛ, VII, 14; V, 186.

СУЛА р. в Переяславской обл.

1136. "Ольговичи... воеваша села и грады по Сули и приидоша к Переяславлю Русскому". ПСРЛ, II, 13.

1147. см. Бохмачь.

1186. "Половци идоша к Переяславлю безвестно... и острог начаша изымати... и тако взяша острог... и взяша вся грады по Суле и возвратишася в землю свою Половецкую". Ник. лет., II, 249.

Сула р. Харьковской и Полтавской губб., приток Днепра.

СУПОЙ (Субой) р. в Переяславской обл.

В Поучении Мономаха: см. Прилук.

1136. см. Переяславль Русский. "Ольговичи приидоша к Переяславлю Русскому... и Устье пожгоша и отъидоша, и сташа на Субои".

1155. см. Дубница.

Супой, р. Черниговской и Полтавской губб., берет начало в Козелецком уезде, и ниже Переяславля впадает в Днепр.

СУРАМЛЬ см. Боголюбов.

СУРОЖСК вол. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдана княгине с меньшими детьми. СГГиД, I, 33.

СУТЕНЬ см. Стень.

СУТЕЙСК (Сутеска) уроч. в Волынской обл.

В Поучении Мономаха: "...из Переяславля та Володимерю, на Сутейску мира творити с Ляхы; оттуда паки на лето Володимерю". ПСРЛ, I, 104.

1098. "Давыд Игоревичь заем Сутеск и Червен". ПСРЛ, VII, 17.

Ходаковский (у Карамзина) указывает на Сутиски, сел. Вииницкого повета Подольской губ., и на сел. Сутеск в Красноставском уезде; но первое лежит слишком на западе, второго же Надеждин и Неволин в Красноставском повете не нашли. Предположенье Арцыбашева, что слово Сутеск может означать границу подтверждается, может быть, однозначащим выражением Сутень, Стень: см. выше под словом Стень.

СУХАЯ ДОРОГВА уроч. в Волынской обл.

1213. "Воеваша (Ляхове) по Бугу... Князь Данил... биша и до Сухое Дорогве". ПСРЛ, II, 160.

СУХАЯ ЛЫБЕДЬ уроч. в Киевской обл.

1146. см. Киев.

СУХОДОЛ вол. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдана сыну его Ивану. СГГиД, I, 32.

СЪЖИЦА (Сожица) уроч. в Черниговской обл.

1078. "Олег и Борис... поидоста на Всеволода с Половци... Всеволод же изыде противу им на Съжице". ПСРЛ, I, 85.

Карамзин (II, пр. 135), а за ним Надеждин и Неволин (у Погодина, IV, 219) читают "Оржица". Оржица приток Сулы в Полтавской губ.; при верховьях ее в Прилуцком уезде, и ниже к устью многие селенья называются тем же именем.

СЕВЕРСЦЕ уроч. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты село на Северсце (у Карамзина, IV, пр. 326 на Cеве реце?) отдано сыну его Семену. СГГиД, I, 32.

СЕВЕР (Северяне, Севера (о) ) племя.

"...а друзии (словени) седоша по Десне и по Семи, и по Сули и нарекошася Север". ПСРЛ, I, 5.

1183. Северские города. ПСРЛ, II, 127.

1245. Убийца князя черниговского Михаила был "именем Доман, Северянин родом". ПСРЛ, V, 185.

СЕВЬСК (Cевск (о) ) гор. в земле вятичей.

1146. см. Болдыж.

Севск уездный город Орловской губ. на pp. Севе и Морице.

СЕМОЦЬ гор. в Киевской обл.

1257. см. Городок в Киевской обл.

Ср. Семычь.

СЕТОМЛЬ р. в Киевской обл.

1036. см. Киев.

СЮУРЛИЯ (Сюрлия) р.

1188. "...и яко быша (pyccкиe полки) к реце Сюурлию, и выехаша из Половецких полков стрелци... Русь же бьяхуть не переехале еще реке Сюрлия". ПСРЛ, II, 130.

СЯРЬТЬ ВЕЛИКАЯ см. Великая Сярьть.

ТАЛЕЖСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдано сыну его Андрею. СГГиД, I, 33.

Талеж сел. Серпуховского уезда Московской губ. к северу от Серпухова.

ТАКУНИЛЬ см. Куниль.

ТАТИНЕЦ (Мутатинец) уроч. в Переяславской обл.

1187. "Поведяхуть бо (Святославу) Половци близь на Татинци на Днепрейском броде, и ехаша изъездом без воз". ПСРЛ, II, 134.

Надеждин и Неволин указывают на Мутатинец в Золотоношском уезде Полтавской губ. близ устья Золотоноши.

ТВЕРЬ (Тферь, Тьферь) гор. в Переяславской обл.

1209. "Костантин Всеволодовичь, посланный отцом на Торжок... возвратишеся с Тьфери". ПСРЛ, I, 184.

1215. ПСРЛ, VII, 119.

1216. ПСРЛ, III, 211-212.

1271. "Преставися князь велики Ярослав Ярославичь... и везоша его в Тверь... и положиша его в св. Чюдотворца Козмы и Дамьяна во Твери". Ник. лет., III, 55.

1272. О том же, ПСРЛ, V, 198.

1276. "Погоре город Тверь вьсь толико одна церковь остася". ПСРЛ, VII, 173.

1285. "Заложена бысть церковь св. Спаса на Твери". ПСРЛ, I, 207. "...князем Михаилом Ярославичем на месте, идеже прежде бывала церковь Козма и Дамьяна". ПСРЛ, VII, 179. О том же в Ник. лет., III, 85 под 1286. "Симеон епискуп Тверской... свеща церковь древяну во Твери святаго Спаса, еще не свершенней сущей каменей, и служаша в ней, а мастеры делаху церковь св. Спаса каменную". Ник. лет., III, 86.

1289. "Михаил Ярославич... послаша Игумена Андрея монастыря общаго Пречистыя Богородицы в Киев... и поставлен бысть в епископы во Тверь". Ник. лет., III, 87.

1290. "Освящение церкви св. Спаса". ПСРЛ, IV, 44.

1292. "Подписана бысть церковь свборная Св. Спаса во Твери". Ник. лет., III, 89.

1295-1296. "Погори град Тверь весь". Ник. лет., III, 94; ПСРЛ, I, 208.

1297. "Поставлена бысть церковь во Твери св. Афонасей". Ник. лет., III, 94.

1298. "В Фомино воскресенье в городе на Тфери зажжеся двор княжь". ПСРЛ, I, 208. "...сени княжи и весь двор его". ПСРЛ, VII, 181. "...и казна княжа згореся и порты все погореша". Ник. лет., III, 15.

1317. "Князь Михаиле... заложи больший град Кремленин". Ник. лет., III, 113.

1318. "Загореся град Тверь и большая половина града згорела, и церквей 8 сгоре, едва угасиша". Ник. лет., III, 113.

1319. "Привезоша тело святаго (князя Михаила) во Тверь... и сретоша его у святаго Архангела Михаила на брезе... и положиша и в церкви св. Спаса... юже бе сам создал". ПСРЛ, VII, 198; V, 215.

1323. "Поставлена каменная церковь св. Феодора". ПСРЛ, VII, 199.

1327. "Во время избиения Татар... Щелкан побеже на сени, князь же Александр зажже сени отца своего и двор весь". ПСРЛ, VII, 200.

Тверь губ. гор. при Тверце и Волге.

ТЕМНА вол. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдана сыну его Андрею. СГГиД, I, 32.

ТЕПРА см. Пра.

ТЕРВИНИЧИ сел. в Новгородской обл.

1133. В Обонежском ряду (см. Обонежский ряд) дани взималось 3 гривны.

ТЕРЕБОВЛЬ гор. в Волынской обл.

1097. см. Перемышль в Галиции. ПСРЛ, V, 150.

1153. "Изяслав Мсеиславичь... сташа у Теребовля... (оттуда) пришед к ним (галицким боярам) чрез р. Сестрю (Серет)". ПСРЛ, I, 146. Осетр, ПСРЛ, VII, 60; ПСРЛ, IX, 197.

1211. "Лестько... шед воева около Теребовля". ПСРЛ, II, 160.

В списке городов в числе волынских.

Трембовля м. в Тернопольском округе Галиции, на р. Гнезне, недалеко от впадения ее в Серет.

ТЕРПУЖСКИЙ ПОГОСТ в Новгородской обл.

1136. "Се аз князь великий Всеволод дал есмь святому Георгию Терпоужьскый погост Ляховичи с землею и с людьми и с коньми и ловища на Ловоти, а по Ловоти на низ по конець Водоса, за рекою за Люботиною по большии мхи на вьрх межьника, с того межьника на каменичища на усть Березна, по oбе стороны межьник в'верх Березна, по oбе стороны в'верх Березна на верх Глистьны по чистый мох, от Mopeе с верх Глистьны на вьрх Робьи Ильины, с верх Робьи на верх Лебединца, с верх Лебединца на верх Възвад. С верх Възвада на верх Городьни, на низ по одной стороне до Робьи". Грам. вел. кн. Всеволода Юрьеву монастырю. Изв. Акад. Наук, VIII, 354-355.

ТЕРНАВА (Тарнов) гор.

1262. "...бысть снем русским князем с Болеславом: и снимашася в Тернаве". ПСРЛ, II, 201.

1268. "Василько поиде к соньмови до Тернавы". ПСРЛ, II, 203.

Тарнов гор. в Галиции на р. Донаевце. Зубрицкий замечает, что он должен был лежать на границах Польской и Русской народности.

ТЕРСКАЯ СТОРОНА

1294-1304. "...как пошло при моем отце, и при моем брате, не ходити на терскую сторону Ноугородцам". Акты Археол. Эксп., V, 1.

ТЕСМЕНЬ (Тысмень, Тясмин) р. в Киевской обл.

1190. см. Днепр.

Тясмин р. Киевской губ., впадает в Днепр на границе Киевской и Херсонской губб.

ТЕСОВ (Тесов, Тесон) уроч. в Новгородской обл.

1223. "Изгониша Немци в Тесов Кириллу Синкинича". ПСРЛ, IV, 30.

1241. "Приидоша Немци западни и воеваша Новгородския власти и град Копорью срубиша и Тесон взяша". Ник. лет., III, 14.

Тесов оз. в Новгородском уезде, соединяющееся через р. Ореджу с Лугой; на берегу озера Тесовский Климонтовский погост (у Карамзина, IV, пр. 29 на границах Эстонии, у Ходаковского в Новгородском уезде).

ТЕТЕРЕВ р. в Киевской обл.

1159. В грам. Андрея Боголюбского (См. Василев и Ирпень): "...дал же есми от всего десятину также с Брусилова со всякой пашни да два ведра меду, да старицам караман меду, придах тожь по повеленью бабы своей великой княгини Екатерины, ея же власную матерезнину город Мическ со всем над рекою Микою, а другою большою рекою Тетеревью, под которым городком и городищем река Мика в реку Тетерев впала; також с людьми и гражданы, боярами, селами и селищами и их даньми медовыми и грошовыми, и со всякой пашни десятинами в своих гранях старовечных и обрубех, и которые сельца седят по Тетеревой вниз, и по иних речках, то есть по Мице, Ратчи и Бельце, на pеке Ирши к монастырю святого Николы Чудотворца Христова, над Микою и прудом на Мице, в своих гранех, и что идеть десятина со всякой пашни и шесть ведр меду и семдесят грошей польской с села Ставца, что над Тетеревью рекою есть на тот монастырь святого Николы с веков, а з другого села Ловкова, что над тою же рекою Тетеревью, винно давати десятину всякой пашни, в год же на той вышереченный монастырь, и шесть ведр меду, и сельцо Кичкиры, что к тому монастырку давно держано со всем неподалеку того монастырка, в своем обрубцю, над речками Микою, Вирловком и Быстрычкою, то все предреченное дал есми на вечное поминанье и богомолье по бабке своей великой княгине Екатерине, на монастырь Печерский пресвятыя Богородицы, и преподобным отцем Антонию и Феодосию Печерским на вечные часы и роды родов, и со всеми пошлинами и властью того городка Мическа, и сел к нему подлежных, и тот монастырь святого Никола с его пошлинами и властью предреченною, и как ми был повелел блаженный отец мой Великий Князь по обещанью своему".

Тетерев р. берет начало в Житомирском уезде, и впадает в Днепр ниже устья Припяти.

ТЕТЕРИН гор.

В списке городов в числе Киевских. ПСРЛ, VII, 240.

ТИВЕРСКИЙ гор.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

ТИВЕРЦИ племя. См. Улучи. См. Толковины.

Тиверцы на peке Буге (Южном), где поныне м. Тивров в Винницком повете Подольской губ. Ходаковский, "Рус. Ист. Сборн.", I, 2.

ТИСМЯНИЧА (Тесмениць) гор. в Галицкой обл.

1149. "Вышедшю Володимеру в Тисмяничу на ловы". ПСРЛ, II, 20.

Тисмяница гор. в Галиции на правом берегу р. Вороны недалеко от Станиславова (Арцыбашев, II, 561). Но есть Тисмяница м. в Радзинском уезде Люблинской губ., на Полесьи.

ТИТОВО село.

1294. "Постави Тит Маничь городок отий на сей стороне Неревы pеки; Новгородци же шедше городок пожгоша и село великое Титове пожгоша, а товар его поимаша весь". ПСРЛ, V, 202. "...и село его великое взяша и пожгоша". ПСРЛ, III, 66.

Карамзин и издатели Новгородской летописи это слово разделяют так: "Тит Мановичь"; но в рукописях читается без расстановки "Титъманович, Титьмановичь, Титмановичь, (Дитмановичь?)". Выше под годом 6764 упоминается Дидман (не магистр Ливонский). Дитмановичь мог быть сын Дитмана, а "отий городок" oтчий, oтний, отцовский город, который Дидман "с своею волостью" в том году начал строить на Ноpoве*

-------

* 6764. Придоша Свеи, и Емь, и Сумь, и Дидман с своею волостью... и начаша чинити город на Нарове". ПСРЛ, III, 56.

ТИХОМЛЬ гор. в Волынской обл.

1152. см. Бужск.

1153. см. Станков.

Тихомель сел. в Острожском уезде Волынской губ., в 60 верстах от уездного города.

ТМУТАРАКАНЬ

988. "И посади (князь Владимир) Мьстислава Тмутаракани". ПСРЛ, I, 52.

1022. "Мьстиславу сущу Тмутараканю, пойде на Касогы... Мьстислав... пришед Тмутараканю (из похода) заложи церковь святыя Богородицы". ПСРЛ, I, 63. В Патерике Печерском: "По втором изгнании Изяслава... Никон Святый... паки отъиде... из Печерскаго монастыря в остров Тмутараканеск, идеже монастырь поставил".

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

ТОВАРОВ гор. в Киевской обл.

1190. "Половци... ехавше к Товарому. Глеб же (из Канева) заеха и у Товарова; Половци же бежачи от города, обломишася на Рси". ПСРЛ, II, 141.

Арцыбашев (II, 560) указывает на Сиварку сел. на Роси, недалеко от Kиeвa.

ТОЙВОТО сел. в Новгородской обл.

1137. В Обонежском ряду (см. Обонежский ряд) дани взималось гривна.

ТОЙМА сел. в Новгородской обл.

1137. "Оурядил есмь аз... Святой Софии ... в Тоиме сорочек". Уст. кн. Свят., Рус. Дост., I, 84.

ТОЙНОКУРЬЕ уроч. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. См. Корельский Паволок.

ТОЛГОДА гор. в Новгородской обл.

1338. "Приходиша Немци из городка на Толгоду посвати, и оттоле хотяху на Водьскую землю". ПСРЛ, V, 221.

ТОЛКОВИНЫ

907. Олег, собираясь в поход на Грецию, взял с собою "множество Варяг, и Словен, и Чюди... и Хорвты, Дулебы, и Тиверци, яже суть Толковины". ПСРЛ, I, 12.

ТОЛМАЧЬ гор. в Галицкой обл.

1213. см. Онут.

Тлумачь м. в Галиции на небольшом с правой стороны притоке Днестра к юго-востоку от Станиславова.

ТОРАЧЕВ гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

ТОРЖОК (Тържьк, Тръжок) см. Новый Торг.

ТОРОПЕЦ (Торопьчь, Торопча, Торопечь) гор. в Смоленской обл.

1150. "А се даю аз из Торопца от всех рыб, иже идеть ко мне, десятину святой Богородице". Уст. грам. смол. еписк., Доп. к Актам Ист., I, 6. "А се подгородие... у Торопча урока 40 гривен и 15 лисиць и 10 черных кун, невод, тре...ица, бредник, трои сани рыб, полавочник, две скатерти, три убрусы, берковеск меду", ibid., 8.

1209. ПСРЛ, I, 183.

1211. ПСРЛ, III, 31.

1213. см. Въсвят.

В списке городов Торопец древян в числе литовских.

Торопец уездный город Псковской губ. на р. Topoпе.

ТОРЧЕСК гор.

В списке городов в числе рязанских.

ТОРЧЕСК (Торцийский, Торческий, Торшин) гор. в Киевской обл.

1093. Осажден половцами. ПСРЛ, I, 96.

1149. "Взяша Половци Торшин".

1162. "Пойде Мстислав из Володимеря... а Рюрик пойде из Торцьскаго с Володимером Андреевичем и с Васильком Гюрчевичем и с Берендеи, и с Куи, и с Торкы, и с Печенегы и сняшася у Котельницы с Мстиславом". См. Мутижир. ПСРЛ, II, 90.

1169. ПСРЛ, II, 93.

1231. "Володимер же посла Данилови река: идеть на мя Михаил; а помози ми, брате! Данилови же пришедшу створити мир межи има, Данил же из Русской земли взя собе часть Торцьскый, и паки да и детем Мстиславовым, шюрятом своим, рек им: за отца вашего добродеание приимете и держите Торцький град". ПСРЛ, II, 171.

Указывают Торческ (Погодин, IV, 153) в сел.Торчица на р. Торе, с левой стороны впадающей в Рось, в Таращанском уезде Невской губ. Надеждин и Неволин (ibid., 190). относят туда же Торческ 1162 г. Соловьев (II, пр. 293) принимает их мнение. Местные предания, сохранившиеся об осаде Торческа в 1093 г. половцами, указывают на сел. Безрадичи Киевскoй губ. и уезда на Стугне в 30 верстах от Киева и 15 от Треполя, где и до сего времени на неприступной горе, на левой стороне Стугны, и к югу от Безрадич находятся развалины городка Торчи. Рассказ летописи об осаде 1093 г. в подробностях своих подтверждают вполне местные предания о том же событии. См. Ревякина "Сближеше историч. показаний с народной легендой о древнем Торческе". Киевск. Губ. Вед., 1863 г., №№ 33 и 34.

ТОРЧЕВ гор. в Волынской обл.

1169. "Данилови же снемшуся с братом, и постиже и у Шумьска, и повестоваста с ними о реку Велию: бе бо с королевичем Олександр и Глеб 3еремиевичь, инии князи Болоховсции, и Угор множество. Видевшу же ся Данилу о реку Велью со королевичем... на yтpиe же переидеть реку Велью на Шумьск, и поклонивъся Богу и св. Симеону, исполчив полкы свое пойде ко Торчеву". ПСРЛ, II, 172.

Торчин м. Луцкого уезда Волынской губ. на дороге во Владимир Волынский.

ТОР р.

1185. Игорь, думая бежать от половцев, сказал своему конюшему: "перейди на ону сторону Тора... и иде (от Тора) пешь 11 день до города Донця". ПСРЛ, II, 134.

ТОТЬМА гор. в Новгородской обл.

1137. "Оурядил есмь аз святой Софии... оу Тотьмы сорочек". Уст. кн. Святосл., Рус. Дост., I, 84.

Тотьма уездный город Вологодской губ. на р. Сухоне.

ТРЕ вол. Новгородская. См. Новгородская обл.

ТРЕПОЛЬ (Трьполь) гор. в Киевской обл.

1093. см. Валы Киевские. "Ольговича взяша Треполь и Халеп пуста". ПСРЛ, I, 133; IX, 160.

1117. "Ярослав и Олег с вои... поидоша к городу к Трьполю, Мьстислав же пойде к воротам к водным".

1208. "Всеволод Чермный пришед к граду Треполю, и стояше около его три недели, и изнемогоша людие в граде, предашась". Ник. лет., II, 296.

Триполье м. Киевской губ. при впадении Стугны в Днепр.

ТРОКИ СТАРЫЕ гор. См. Троки Новые.

ТРОКИ НОВЫЕ гор.

В списке городов в числе литовских: Трокы Старые камены, а Новые Трокы на озере, две стены камены, а вышний древян, а во острове камен. ПСРЛ, VII, 241.

Новые Троки уездный город Виленской губ. на озере Бресаль, соединяющемся с Вилией. В 5 верстах от него м. Старые Троки.

ТРОСТНА р. в Московской обл.

1209. "Князь Юрий Всеволодовичь... постиже князя Резанскаго на pеке Тростне и многих изби". ПСРЛ, II, 306.

В Рузском уезде Московской губ. есть оз. Тростенское, соединяющееся через р. Озерну с р. Рузою. В него впадает речка Тростна.

ТРОСТНА вол. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Даниловича отдана сыну его князю Ивану. СГГиД, I, 32.

Ср. Тростна.

ТРУБЕЖ р. в Переяславской обл.

992. ПСРЛ, I, 52.

1096. ПСРЛ, I, 98.

1149. см. Олжичи.

Трубеж р. Полтавской губ., впадает в Днепр у Переяславля.

ТРУБЕЖ р. во Владимирской обл. См. Переяславль Залесский.

Трубеж речка Владимирской губ., Переяславского уезда, впадает в озеро Плещеево.

ТРУБЧЕВСК (Трубеч, Трубецк) гор. в Северской обл.

1185. "Игорь (Святославич) поеха из Новагорода (Северского) пойма с собою брата Всеволода из Трубецка". ПСРЛ, II, 129. "...ис Трупческа". Ник. лет., II, 247. См. также ПСРЛ, I, 167.

1224. Трубчане в ПСРЛ, V, 247.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Трубчевск уездный город Орловской губ. на р. Десне.

ТРУФАНОВСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. В завещании кн. Ивана Калиты отдану сыну его Андрею. СГГиД, I, 32.

ТУДОВОР уроч. в Новгородской обл.

1137. "Оурядил есмь аз Святой Софии... на Тудоворе 2 сорочька". Уст. кн. Святосл., Рус. Достоп., I, 84.

ТУД гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

ТУЛА гор. в земле Вятичей.

1146. см. Дубок на Дону.

Тула губ. гор. на р. Упе.

ТУМАЩЕ (Тюмаш) гор. в Киевской обл.

1150. см. Перепетово. ПСРЛ, I, 141; IX, 183-184.

Есть Томашевка сел. в сев. углу Васильковского уезда Киевской губ. близ Ирпени. Погодин, IV, 177.

ТУНЕГ руч. в Ростовской обл.

1216. см. Авдова гора.

Туген руч. впадающий в Гау, приток Колакши в Юрьевском уезде Владимирской губ. (Щекатов, II, 40).

ТУРИЙСК (Турьск) гор. во Владимирской обл.

1097. Володарь и Василько при осаде Владимира потребовали выдачи Василя и Лазаря, виновных в ослеплении Василька, которые были в Турийске. Князь Давыд "посла, приведе Василя и Лазаря". ПСРЛ, I, 114.

1205. "Литва и Ятвязи... повоеваша Туриск, и около Комова, оли и до Червеня". ПСРЛ, II, 153.

1253. см. Городно (Городен).

Турийск м. Волынской губ. Ковельского уезда на р. Турье.

ТУРИЙСК (Тур) гор.

1276. "Володимер же взя у него (Тройдена) Турийск на реце на Hемне". ПСРЛ, II, 206.

В списке городов Тур в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

Турец (Тurzec) сел. Минской губ. и уезда близ Немна, на дороге из Hесвижа в Новогрудок.

ТУРОВО сел. в Курской обл.

1283. "Татарове... поидоша от Ворогла и пришедше в село Туров". ПСРЛ, I, 206.

ТУРОВ гор. в Киевской обл.

980. ПСРЛ, I, 32.

1132. см. Минск.

1274. "Князьям Русским... идущим мимо Турово к Случку, ту ся сняста с Татары у Слуцка". ПСРЛ, VII, 205.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Турово м. Пинского уезда Минской губ. на р. Припяти.

ТУРОКУРЬЯ р. Новгородской обл.

XIV-XV ст. См. Нижняя Кехта.

ТЫЛОВСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдано княгине с меньшими детьми. СГГиД, I, 32.

ТЬМА р. в Ростовской обл.

1015. "На усть Тьмы на поли подтчеся конь (Глеба муромского) во рве". Четьи Минеи, 2 мая.

Тьма ручей Тверской губ. и уезда, впадающий в Волгу выше Твери.

ТЕСНЬ см. Стень.

ТЕШИЛОВ гор. в Рязанской обл.

1147. см. Москва.

В списке городов в числе рязанских. ПСРЛ, VII, 241.

Тешилов сел. Каширского уезда Тульской губ., при впадении р. Хохли в Оку, выше Щипиловы. Ходаковский "Рус. Ист. Сб.", III, 103.

УБЕРЕЖЬ уроч. в Киевской обл.

1193. "...воеваша Половци по Убережи, поимаша Торкы". ПСРЛ, II, 143.

Может быть, побережье Днепра.

УВЕТИЧИ (Витичев) гор. в Киевской обл.

1100. "...братья створиша мир межи собою Святополк, Володимер, Давид, Олег, в Уветичих, месяца Августа в 10 день. Того же месяца, том же месте братья вся сняшася". ПСРЛ, I, 116.

Арцыбашев (II, 329) думает, что Уветичи ошибочно вм. Витичева. Максимович (ср. Погодин, IV, 162) полагает, судя по словам одной стариной записи, на р. Вете, "межи Хотовым и Ходосовскою, посреди городища некоягось давнего" близ Василькова.

УГЛА (Угол, Ерель) р. и уроч. в Переяславской обл.

1170. "Идоша князи 9 днев из Киева и (половцы) побегоша... и (князи) взяша вежи их на Угле pеце, а другия по Снепороду".

1183. см. Ерель.

Орель р., левый приток Днепра, берет начало в Змиевском уезде Xapьковской губ., течет по границам Полтавской губ. с Харьковской и Екатеринославской и ниже Ворсклы впадает в Днепр.

УГЛЕЧЕ ПОЛЕ (Углечь) гор. в Ростовской обл.

1148. "Изяслав и Ростислав... начаста городы его (Юрия Долгорукого) жещи и села и... поидоста на Углече Поле". ПСРЛ, II, 103.

1149. "Изяслав... дошед Углеча поля, поворотися". ПСРЛ, I, 139.

1249. см. Владимир Залесский. "...и положиша его (тело Владимира Константиновича) в церькви св. Спаса". Ник. лет., III, 31.

1261. "Преставися князь Андрей сын Владимиров... в своей отчине на Углече поли, и положен бысть в церкви св. Спаса на Углече". Ник. лет., III, 41.

1293. "Седе на княжение... Олександр Костянтиновичь на Углече поле". ПСРЛ, I, 228.

Углич уездный город Ярославской губ. на р. Волге.

УГЛЕЧИ см. Улучи.

УГЛЬ уроч. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. См. Нальостров.

УГЛЬНИЦИ сел. в Галицкой обл.

1229. См. Галич. "...потом Данил не хоте стати вверхь города, но иде на ону страну Днестра... Данил стоаше Угльницех, на березе Днестра... (галичане) мост зажгоша". ПСРЛ, II, 169.

Надеждин и Неволин указывают для соображения на Кленце сел. близ Галича, но не на берегу Днестра (Погодин, IV, 208).

УГОЖЬ вол. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдана сыну его Ивану. СГГиД, I, 33.

УГОРСКОЕ уроч. См. Киев 898.

УГРОВЕСК (Угореск, Угорьск) гор. в Волынской обл.

1204-1213. См. Верещин.

1229. см. Берестье.

1259. "Данилови бе княжащу в Володимери, созда град Угореск". ПСРЛ, II, 196.

1268. "Воишелк иде до Угровьска в монастырь ко св. Данилью". ПСРЛ, II, 204.

Угруйск сел. в Царстве Польском, на Буге, близ Верещина.

УДЕЧЬ гор. в Галицкой обл. ?

1164. "Бысть потопь велика в Галиче... потопи человек более 300, иже баху пошли с солью из Удеча (Удечева)". ПСРЛ, II, 92; VII, 77.

Есть Ужечь гор. в Карпатских горах в верховьях одного из притоков р. Угна.

УЖЕСК (Ужьск) см. Ожеск.

УЗМЕНЬ уроч. в Псковской обл.

1241-1242. см. Чюдское озеро.

УЗЬЕРВА (Узьярва) р. в Новгородской обл.

1310. "Ходиша Новгородци в лодьях и в лоивах в озеро (Ладожское) и идоша в реку Узьерву, и срубиша город на порозе нов, ветхый сметавше". ПСРЛ, III, 69; IV, 47.

Векша p., впадающая с запада в Ладожское оз.; на ней гор. Кексгольм, в древности Kopелa. Ходаковский "Рус. Ист. Сб.", I, 36.

УЛАЛ р. см. Аваковское сел.

УЛОНИМА р. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. см. Корельский Наволок.

УЛУЧИ (Углечи) племя.

"Бе множество их (улучей и тиверцов); седяху бо по Днестру оли до моря; суть грады их и до сегодня". ПСРЛ, I, 5.

УНЕЯТИН на Десне гор.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

УШИ гор. в Переяславской обл.

1147. см. Суда р., Всеволож гор.

УНОВЬ р. в Киевской обл.

1171. "Мьстислав Изяславиць... бежа из Киева на Василев... с братом же Ярославом сняся за Уновью, и тако идоста Володимерю". ПСРЛ, II, 100.

Унова р. Киевской губ. Сквирского уезда, приток Ирпени, на дороге из Василева во Владимир Волынский. Погодин (IV, 191) укааывает на Уновь м. в Галиции, при Солокие, притоке 3ападного Буга, близ Владимира Волынского.

УНЕНЕЖ гор. в Переяславской обл.

1147. см. Белавежа.

УПОЛОЗИ уроч.

1232. см. Серенск.

УРДОМА р. в Ростовской обл.

1322. "...поиде князь велики Юрьи от Выбора на Низ... бывшю же ему на Урдоме, и ту князь Александр Михаиловичь нападе на нь с Тверичи". ПСРЛ, VII, 198.

Урдома небольшой приток Волги Романовского уезда Ярославской губ.

УРУБ уроч.

В Поучении Мономаха: "...идох на Половци на Уруб с Святополком". ПСРЛ, I, 104.

УРЮПИСК гор.

В списке городов в числе рязанских. ПСРЛ, VII, 241.

УСТИЛОГ гор. в Волынской обл.

1150. "Изяслав... послал бяше Угры на покорм Устилог". ПСРЛ, II, 53.

Устилог м. Владимирского уезда Волынской губ. при впадении р. Луга в 3ападный Буг.

УСТЬЯНЫ сел. в Новгородской обл.

1316. см. Новгород Великий. "Князь Михаиле.... поиде к Новугороду ратью и увернуся на Ловоти из Устьян и заблудися в озерех и болотех". ПСРЛ, IV, 48. "...и начаша мерети голодом". ПСРЛ, V, 208.

УСТОКО МОРЕ

1229. В договоре с Готским берегом: "на том мироу, ажбы мир твьрд был, тако было князю люб и Рижанъм всем и всему Латинскомоу языкоу и всем тем, кто то на Оустоко море ходить". СГГиД, II, 7.

УСТРЬЕ см. Вострь.

УСТЬЕ уроч. в Переяславской обл.

1096. "...воева Куря с Половци у Переяславля и Устье пожже". ПСРЛ, I, 98.

1136. см. Супой р., Суда р.

Вероятно, устье Трубежа. Соловьев "Ист. Рос.", II, пр. 139.

УСТЬМЕРЬСКА вол. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдана сыну его Семену. СГГиД, I, 31.

УСТЬИ сел. в Новгородской обл.

1132. "Новгородци... выгониша князя Всеволода из города, и пакы съдумавше въспятиша и Устьях". ПСРЛ, III, 6.

Есть сел. Устье возле самого Новгорода при впадении в Волхов р. Пидьбы. Дальше же от Новгорода находится великое множество мест, называемых Устьями.

УСТЬЮГ (Устюга) гор. в Ростовской обл.

1219. "Приидоша Болгаре на Устюг и взяша и". ПСРЛ, VII, 126; IV, 26.

1220. "Василько Константиновичь из Ростова полк посла, а другий с Устюга на връх Камы". ПСРЛ, VII, 126.

1290. "На Устюзе священа бысть церковь св. Богородицы". ПСРЛ, VII, 180; I, 227. "древяна". ПСРЛ, IV, 44.

1324. "Иде великий князь Юрьи Даниловичь с Половци на Заволочье и взя Устью на щит, и поидоша на Двину и ту прислаша послы своя Устюжьския князи". ПСРЛ, V, 216.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Устюг Великий уездный город Вологодской губ. на р. Сухой.

УСТЮЖНА (Устьюжна) гор. в Новгородской обл.

1341. "Новгородци ходиша на Устюжну... и град пожегше; они же гонивше по них и отъяша у лодейников полон свой". ПСРЛ, VII, 206; V, 222.

Устюжна (Железопольская) уездный город Новгородской губ. на р. Мологе.

УТЕШКОВ на Суле гор.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

УХАНИ гор. в Волынской обл.

1205. "Литва и Ятвязи повоеваша Туриск и около Комова, оли и до Червена и бишася у ворот Червенских, и застава бе (во) Уханях". ПСРЛ, II, 157.

Уханье м. Царства Польского к югу от Холма.

УША р. в Киевской обл.

1150. см. Ушеск.

1150. см. Дорогобуж. "Изяслав... переиде Случь (близ Коречьска) и оттоле поиде через Чертов лес к Ушьску, и перейде реку Ушю под Ушеском". ПСРЛ, II, 54. "...есть рецка мала до города", ibid.

Ушомир м. Волынской губ. Житомирского уезда в 65 верстах к северу от Житомира.

УШИЦА гор. в Галицкой обл.

1144. "Князь Изяслав с Половецкими князьями... взяша два града князя Володимерка". ПСРЛ, IX, 187.

1159. "Иван... пойде к Кучельмину... и оттуда к Ушице поиде". ПСРЛ, II, 84. "Во время осады ея Иваном Берладником... смерди скачуть через заборола к Иванови", ibid.

Старая Ушица м. Подольской губ. Ушицкого уезда, при впадении р. Ушицы в Днестр.

УШИЦА р. в Галицкой обл.

1230. см. Бобръка р.

УШЬКОВО сел. и

УШЬКОВСКАЯ ОРАНИЦА уроч. в Новгородской обл. См. Витославичи сел.

ФАЛЕМИЧИ см. Хвалимичи.

ФОМИНСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдано сыну его Ивану. СГГиД, I, 32.

Фоминское сел. Калужской губ. Малоярославского уезда на р. Дубровке.

ФОФАНОВСКОЕ сел. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. Ижма р.

ХАЛЕП (Холяп) гор. в Киевской обл.

1136. см. Треполь. В Поучении Мономаха: "...на Сули бившеся с Половци, до вечера, быхом у Халепа". ПСРЛ, I, 103.

Халепье или Холопье сел. Киевской губ. в 53 верстах от Kиeвa между Трипольем и Стайками.

ХАПОРТЬ р. в Рязанской обл.

1155. см. Рязань. Ник. лет., II, 151.

По мнению Иловайского "Ист. Ряз. Княж.", стр. 49, Хапорть испорченное название Хопер.

ХВАЛИМИЧИ (Фалимичи, Хламичи) сел. в Киевской обл.

1157. см. Свинуси.

Фалемичи сел. Владимирского уезда Волынской губ. на р. Луге к югу от уездного города.

ХЗА р. См. Кза.

ХОДЫНИЦИ уроч. в Новгородской обл.

1210. "Новгородци, угонивъше Литву в Ходыницих избиша". ПСРЛ, III, 31; I, 211.

Есть сел. Ходыня в Новгородской губ, на р. Ловоти. В уездах Великолуцком, Опочецком и Холмском, по направлению от Новгорода к Литве, есть много других подобноименных местностей.

ХОЛМ гор. в Волынской обл.

1223. "Бе преже того пискуп Асаф в Угровьскы... и переведена бысть пискупья во Холм". ПСРЛ, II, 163.

1235. "Кондратови же ставшу, иде же ныне град Холм стоить, пославшу ему ко граду Червьну воевать". ПСРЛ, II, 174.

1236. "Изыде Данил с вои из Холъма, и бывъшю ему третий день у Галича". ПСРЛ, II, 175.

1243. "Данил был в Холме, когда пришла к нему весть о пришествии Татар... Данил же затворив Холм, еxa к брату к Василькови". ПСРЛ, II, 180-181.

1248. см. Охож.

1254. Церковь Иоанна Златоуста. ПСРЛ, II, 191.

1259. "Холм бо город сице бысть создан: Божиим велением, Данилови бо княжащу во Володимере, созда град Угореск, и постави в нем пискупа; ездящу же ему по полю и ловы деющу и виде меcто красно и лесно на горе, объходящу округ его полю, и вопроша тоземец: "Како именуеться место се?" Они же рекоша: Холм ему имя есть. И возлюбив место то и помысли да сожижеть в нем градець мал; обещася Богу и Святому Ивану Златоусту, да створить во имя его церковь. И створи градець мал... и созда град иный, его же Татарове не возмогоша прияти: егда Батый всю землю Рускую пойма, тогда и церковь Св. Тройце зажжена бысть, и паки создана бысть. Видив же се князь Данило, яко Богу поспевающу месту тому, нача призывати прихожае Немце и Русь, иноязычникы и Ляхы; идяху и уноты и мастере всяции бежаху из Татар седельницы и лучницы и тулницы, и кузнице железу и меди и сребру, и бе жизнь, и наполниша дворы окрест града, поле и села. Созда же церковь святаго Ивана, красну и лепу; зданье же eе сице бысть: комары 4, с каждаго угла превод, и стоянье их на четырех головах человецских изваяно от никоего хытреца; окна 3 украшена стеклы Римьскими; входящи во олтарь стояста два столпа от цела камня, и выспрь же верх украшен звездами златыми на лазуре; внутрьнии же ей помост бе слит от меди и от олова чиста, яко блещатися яко зерцалу; двери же ей двоя украшены каменьем Галичкым белым и зеленым Холмъскым, тесаным, узоры те неким хытрецом Авдьем, прилепы от всих шаров и злата, напреди их же бе изделан Спас, а на полунощных Святый Иван, якоже всим зрящим дивитися бе; украси же иконы, еже принесе из Кыева, каменьем драгым и бисером златым: Спаса и пречистые Богородице, иже ему сестра Федора вда, из монастыря Федора иконы же принесе из Уручего Усретенье от отца его, диву подобны, яже погореша во церкви Святаго Ивана, один Михаил остася чюдных тех икон; и колоколы принесе из Кыева, другия ту солье: то все огнь попали. Вежа же среде города высока, якоже бити с нея окрест града, подздана каменьем в высоту 15 лакот, создана же сама древом тесаным и убелена яко сыр, светящися на всеи стороны; стюденец рекомый кладязь, близ ея бе, сажений имущи 35; xpaм прекраснеи и медь от огня яко смола ползущь; посади же сад красен, и созда церковь святыма Безмездникома во честь, имать 4 столпы от цела камени истесанаго, держаща верх, с тех же другыи, и в олтарь пресвятаго Дмитрея стоить же ти пред бочными дверми красен, принесен издалеча; стоить же столп поприще от города камень, а на нем орел камен изваян, высота же камени десяти лакот, с головами же и с подножьками 12 лакот. Увидив же сицю пагубу граду, вшед в церковь и виде пагубу и сжалися велми, помолився Богу паки обнови и церковь освяти пискупом Иваном, и паки помолився Богу и созда и твьржьша и высша; веже же такое не возможе создати: бе бо грады иныя зиждяй противу безбожным татаром, зато не созда ея".

1260. "Созда же церковь превелику во граде Холме, во имя пресвятыя Приснодевы Мария, величеством и красотою не мене сущих древних, принесе же чашю от земля Угорьскыя мрамора багряна, изваяну мудростью чюдну, и змеевы главы беша округ ея, и постави ю пред дверьми церковьными, нарицаемыми царьскыми, створи же в ней крестилницю крестити воду на святое Богоявление; створи же в ней блаженный пискуп Иван от древа красна точилен и позлащен дне и вне, дивлению подобен". ПСРЛ, II, 196-197.

1271. Осада Холма Бурундаем. ПСРЛ, II, 198-199.

В списке городов в числе волынских. ПСРЛ, VII, 241.

Холм (Xелм) гор. Люблинской губ. Царства Польского.

ХОЛМ гор. в Смоленской обл.

1150. "А се и Холм даю святой Богородице и епископу, яко же дано дедом моим Володимером Семеонови преже епископу строить наряд церковный и утверженье". Уст. грам. смол. еписк., Доп. к Актам Ист., I, 78.

ХОЛОХНА р. в Тверской обл.

1216. см. Cepeгеp.

Холохольна небольшая р. Тверской губ. Старицкого уезда, впадает в Волгу у сел. Холохольны.

ХОЛОХОЛН (Холохолп) уроч. в Псковской обл.

1341. "Посланные Олгерда... язык яша за Холохолном". ПСРЛ, V, 13. См. Великая р.

ХОМОРСКИЙ Луг уроч. в Волынской обл.

1234. см. Полоной.

Хомора (Хомура) р. Староконстантиновского и Заславского уездов Волынской губ., левый приток Случи (Южной).

ХОМОРА уроч. в Галицкой обл.

1235. см. Каменец.

Арцыбашев указывает на долипу Хмарну в Ровенском уезде, которая ближе к Каменцу, чем Хомора р. (См. выше).

ХОПЫЛЬСКИЕ ГОСТИ

1327. При избиении татар в Твери князь Александр "гостей Хопыльских изсече". ПСРЛ, VII, 241.

ХОРОБЕЦ гор.

В списке городов в числе волынских. ПСРЛ, VII, 240.

ХОРОБРЬ (Хоробор) гор. в Черниговской обл.

1153. "Святослав Ольгович скупяся с Изяславом Давидовичем у Хоробря". ПСРЛ, II, 73.

1159. см. Гомий.

Надеждин и Неволин указывают на сел. Короб или Короп в Кролевецком уезде Черниговской губ., почти при самом впадении в Десну речки того же имени (Погодин, IV, 243).

ХОРОЛ р. в Переяславской обл.

В Поучении Мономаха, ПСРЛ, I, 103.

1107. См. Лубно.

Хорол р. берет начало в Гадячском уезде Полтавской губ., близ м. Глинска и в Хорольском уезде впадает в Псел. На ней уездный город Хорол.

ХОРТИЦА (Хортича) р. в Киевской обл.

1223. см. Галицкие Выгонцы, Днепр.

Хортица небольшая р. Екатеринославской губ., впадает в Днепр против острова Хортицы.

ХОРТИЧЬ (Хортичий) остр. в Киевской обл.

1103. см. Протолчие. См. Хортица р.

ХОРУЖЬК гор. в Новгородской обл.

1189. "Рубоша Новгородьце Варязи в Гътех Немьце, в Хоружьку и в Новоторжьце". ПСРЛ, III, 20.

ХОТМЫСЛЬ на Ворскле гор.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Хотмыжск заштатный гор. Курской губ. Грайворонского уезда на р. Ворскле.

ХОТРИЯ уроч. в Волынской обл.

1150. "Изяслав... иде мимо Дорогобужа и перешед Горину и ту ста на Xoтрии, оттоле же пойде Коречьску". ПСРЛ, II, 54.

ХОТШИН гор. в Смоленской обл.

1150. "А в Хотшине дани (княжеской) 200 гривен, а из того епископу 20 гривен". Уст. грам. смол. еписк., Доп. к Актам Ист., I, 6.

ХОТЕН (Хотин) гор.

В списке городов на Днестре Хотен, а то Болгарский и Волосскый городок. ПСРЛ, VII, 240.

Хотин м. на Днестре на границе Бессарабии с Подольской губ.

ХОТЕН гор.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Хотен сел. Харьковской губ. Сумского уезда.

ХУТИН мон. см. Новгород Великий.

ХУТИНСКАЯ земля в Новгородской обл.

1192-1201. "Се въдале Варламе Святому Спасу землю и огород и ловища рыбныя и гоголиныя, и пожни 1) рьль противу села за Волховом, 2) на Волховци поле, 3) Корь, 4) Лоза, 5) Вомина, 6) на Острове и с нивами; всю же ту землю Хутинскую въдале святому Спасу и с челядью и со скотиною". Из Вкладной грам. преп. Варлаама Хутынскому мон. Доп. к Актам Ист., I, 8. См. также "Ист. Рос. Иepархии", VI, 617.

ХЫРИЯ (Хирия, Хория) р.

1183. "В одну ночь... бысть тепло, и дождь рамян, и умножися вода... веже (половецкие) и кони, скоти мнози потоплены суть в Хирии". ПСРЛ, II, 127.

ЦАРСКИЕ ЗЕМЛИ

1148. В Смоленске вел. кн. Изяслав "да дары Ростиславу что от русския земли, и от всех царьских земель". ПСРЛ, II, 39.

Царские земли - греческие.

ЦЕВКА р.

1182. см. Исады остр.

Цивиль р. Казанской губ. Цивильского и Чебоксарского уездов, правый приток Волги (Карамзин, III, пр. 63; Ходаковский Рус. Ист. Сб., I, 12.).

ЧАРТОРЫЕСК см. Черторыеск.

ЧВАЛЬНИЦА уроч. в Волынской обл.

1156. см. Пересопница.

Неизвестное и, верно, какое-нибудь изуродованное название.

ЧЕМЕРИН гор. в Волынской обл.

1149. см. Олыка.

Чемерин м. Волынской губ. Дубенского уезда на р. Путиловке.

ЧЕМОСОВ на Суле гор.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

ЧЕРВЕНЬ (Червенц) гop. в Галицкой обл.

981. Завоеван Владимиром у ляхов. ПСРЛ, I, 35.

1018. Червенские города.

1056. ПСРЛ, VII, 65.

1205. см. Турийск.

1235. см. Холм.

1240. "И иде (Батый) к Червенцу и бив пороки взят его". Ник. лет., III, 9.

Соловьев ("Ист. Pос.", II, пр. 129) указывает на Червоногородок м. в Чортовском округе в Галиции на притоке Днестра Дзуроше; но по мнению Балинского (Star. Polska, II, 1187), Зубрицкого и Ходаковского (Рус. Ист. Сб., I, 10) Червень теп. Чермно сел. в юго-восточном углу Царства Польского в 5 верстах от г. Тышовец к югу от Грубешова, близ Гучвы, притока 3ападного Буга.

ЧЕРЕМЕСК бер. уроч. в Псковской обл. .

1323. см. Чюдское оз. См. Нарова.

ЧЕРЕМОШЬ р. См. Городок.

ЧЕРКАСЫ гор.

В списке городов в числе польских. ПСРЛ, VII, 240.

ЧЕРЛЕНЫЙ ЯР обл. в Рязанской обл. См. Великая Ворона.

По исследованию Иловайского ("Ист. Ряз. Княж.", 142-144) Черленым Яром в тесном смысле назывались: во-первых, peкa, впадающая в Дон между Тихой Сосной и Битюгом; во-вторых, часть берега при устье Савалы, впадающей в Хопер с правой стороны, пониже реки Вороны. Потом это название распространилось на земли, лежащие между тем и другим Черленым Яром; а в XIV ст. под ним разумелось все степное пространство, заключенное между pp. Воронежем, Доном, Хопром и Великой Вороной.

ЧЕРНАЯ МОГИЛА уроч. в Черниговской обл.

1147. "...и ста Изяслав, иде же есть Черная Могила". ПСРЛ, II, 35.

Надеждин и Неволин (у Погодина, IV, 229) ищут Черной Могилы в северных уездах Полтавской губ. и указывают на сел. Черняховку в Пирятинском уезде, близ лев. берега Супоя, и Чернухи в Лохвицком уезде близ прав. берега Сулы.

ЧЕРНЕН гор.

В списке городов в числе польских. ПСРЛ, VII, 240.

ЧЕРНИГОВ гор. в Черниговской обл.

907. "И заповеда Олег (грекам)... дати уклады на pyccкиe городы первое на Киев, таже и на Чернигов". ПСРЛ, I, 13; IX, 18. "В Греции получали... съли слебное, а гостье месячное первое от Киева, паки из Чернигова и Переяславля". ПСРЛ, I, 21.

1024. ПСРЛ, I, 63.

1036. Церковь Св. Спаса, построенная Мстиславом тмутараканским, и в которой он похоронен. ПСРЛ, I, 65.

1078. "Володимер же приступи к вратам восточным от Стрежений (Стрижени; ПСРЛ, IX, 108)*,

----

* Стрижень, р. текущая в самом Чернигове. Арцыбашев, II, 185.

отя врата, и отвориша град oкoльний и пожгоша и людям же вбегшим в днешний град". ПСРЛ, I, 86.

1086. Поставлена церковь Св. Андрея, и при ней женский монастырь, в котором постриглась в монахини сестра Всеволода Янка. ПСРЛ, I, 88. Тут же церковь Св. Михаила. ПСРЛ, I, 80. В Поучении Мономаха: Красный двор, на котором Владимир Мономах дал обед отцу и Олегу. ПСРЛ, I, 103.

1152. "Множество Половець идоша к городу биться, и отьемше острог зажгоша предгородие все... и пришедше всею силою, сташа около города". ПСРЛ, II, 70; I, 145. "Черниговские князи... видевше силу Половецкую, повелеша людем бежати из острога в детинець", ibid. См. Глухов.

1159. см. Свенковичи, Всеволож, ПСРЛ, II, 84. "Тело Митрополита Константина положено было в Чернигове... у святаго Спаса, идеже Игорь лежить Ярославич в теремци". ПСРЛ, VII, 70.

1174. "Святослав Всеволодовичь заложи церковь камену в Чернигове на княже дворе св. Михаила".

1175. ПСРЛ, I, 156.

1186. "Священа церковь Св. Благовещения, построенная Святославом Всеволодичем". ПСРЛ, II, 134.

1212. "Идоша князи к Чернигову и стояша около города три недели и много зла сотвориша, и пригород пожгоша и села". ПСРЛ, VII, 118.

1239. "Баты... посла иную рать на Чернигов в силе велице... со града метаху на Татар камение, якоже можаху четыре человека сильнии подъяти... Татарове... град взяша и запалиша огнем". Ник. лет., III, 5.

Чернигов губ. гор. на pp. Десне и Стрижне.

ЧЕРНИЦА гор.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

ЧЕРНЫБЫЛЬ (Чрънобыл) гор. в Киевской обл.

1193. "Еxa (Ростислав Рюрикович) с ловов от Чернобыля в Торцькый". ПСРЛ, II, 142.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Чернобыль м. Радомысльского уезда Киевской губ., при впадении Уши в Припеть.

ЧЕРНОВ гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

ЧЕРНОГОЛОВЛЬ вол. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдана сыну его Андрею. CГГиД, I, 32.

ЧЕРНОЕ БОЛОНЬЕ см. Звенигород 1144.

ЧЕРНЫЙ ЛЕС уроч. в Переяславской обл.

1170. см. Угла р.

ЧЕРНЬ на Днепре гор.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 241.

ЧЕРНЯТИН гор. в Киевской обл. См. Белобережье.

ЧЕРТОВ ЛЕС уроч. в Киевской обл.

1150. Между Киевом и Дорогожичем. ПСРЛ, I, 141. "Изяслав бежал из Киева во Владимир: посланные за ним князья... гониша по них до Чертова леса". ПСРЛ, II, 51.

ЧЕРТОРЫЕСК (Чарторыеск) гор. в Волынской обл.

1099. см. Дубен.

1226. см. Пинск.

1291. "...заложиша Черторыйске столп камен".

В списке городов в числе волынских. ПСРЛ, VII, 241.

Черторыжск м. Луцкого уезда Волынской губ. на р. Стыри.

ЧЕРТОРЫЯ р. в Черниговской обл.

1147. Великий князь Изяслав, собираясь идти на Чернигов из Kиeвa, "перебродися через Днепр и ста над Черторыею". ПСРЛ, I, 137.

1180. Близ Долобьска. ПСРЛ, II, 125.

ЧЕТВЕРТНЯ гор.

В списке городов в числе волынских. ПСРЛ, VII, 241.

Четвертня м. Волынской губ. на р. Стыре.

ЧЕТМАША р. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. см. Волок Двинский.

ЧИЧЕРСК (Чечерск) гор. в Киевской обл.

1157. "Изяслав... дая ему (брату Святославу) Мозырь и Чичерск". ПСРЛ, IX, 212.

1167. На пути из Киева в Новгород Великий. ПСРЛ, II, 94.

В списке городов в числе киевских. ПСРЛ, VII, 240.

Чечерск м. Могилевской губ. Рогачевского уезда, при впадении Чечеры в р. Сож.

ЧУДИМ см. Чюднов.

ЧЬРНЬСК гор.

1142. Князья, отправляясь на ляхов, "снястася у Чьрньска". ПСРЛ, II, 135.

Черск гор. Царства Польского на Висле.

ЧЮДИН гор. в Новгородской обл.

1137. "Оурядил есмь аз... святеи Софии... оу Чюдина полъсорочка". Уст. кн. Свят. Рус. Достоп., I, 85.

Чюдим или Чюдный вал земляной, остаток старинного городка в Вологодской губ., в 120 верстах от Вологды, и в 10 от дороги из Вологды в Архангельск. Щекатов, VI, 160.

ЧЮДСКОЕ (Чудское) озеро в Псковской обл.

1241-1242. "...велики князь Александр Ярославичь... постави полкы на oзepе Чюдском на Узмени у Ворония Камени". ПСРЛ, V, 180. "...и биша их (новгородцы немцев) на 7 верстах по леду до Суболичьскаго берега". ПСРЛ, V, 181; IV, 37; VII, 151.

1323. "Избиша Немци Псковичь на миру и гость в езере, и берег Черемеск взяша". ПСРЛ, IV, 184.

1341. "Володша Строиловичь... поехаше сел Немецких воевати... по езеру... и услыша, оже немци воюють село Псковское Ремду и Володша с дружиною поехаша на село на Ремду". ПСРЛ, IV, 187.

Чудское оз. или Пейпус лежит между губб. Петербурской, Псковской, Лифлядской и Эстляндской.

ЧЮРНАЕВ гор. в Киевской обл.

1190. См. Боровой.

ШАРАПОВСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. см. Александровский мон.

ШЕДАШКА р. в Ростовской обл.

1206. "Посла Всеволод великы князь сына своего Константина Новугороду Великому и проводиша и до pеки Шедашкы". ПСРЛ, I, 177. Здесь же встреча Константина, при возвращении его из Новгорода. ПСРЛ, I, 181; VII, 113. ШЕКСНА р. в Ростовской обл.

1071. ПСРЛ, I, 75.

Шексна р. вытекает из Белоозера в Новгородской губ., и у Рыбинска впадает в Волгу.

ШЕЛВОВО сельцо в Киевской обл.

1161. Ростислав узнав о приезде Олега "...повеле ему Олгови стати, сам бо стояше у Шелвова сельца под борком". ПСРЛ, II, 89.

ШЕЛВОВ БОРОК уроч. в Киевской обл. .

1146. см. Вал близ Киева.

1161. см. Шелвово сел.

ШЕЛОНЬ гор. в Новгородской обл.

1238-1239. "Князь Александр городець (город) сруби в Шелоне с Новгородци". ПСРЛ, IV, 34; V, 174; VII, 174; Ник. лет., III, 4.

ШЕЛОНЬ (Шолонь) р. в Новгородской обл.

1280. "Князь велики Дмитрий... поиде на Новгород великий ратью и сташа на Шолоне". ПСРЛ, VII, 175.

1346. "Олгерд... пришед и сташа на Шолоне на усть Пшаги реки... и взя Шолоню и до Голин". ПСРЛ, V, 225; VII, 210.

Шелонь р, берет начало в Порховском уезде Псковской губ. и впадает в Ильмень оз. с западной стороны.

ШЕНКУРСК см. Вага.

ШЕПОЛЬ (Шполь, Ополь, ПСРЛ, V, 153) гор. в Волынской обл.

1097. Давыд Игоревич говорит ослепленному Васильку: "вдам ти который ти город люб, любо Всеволожь, любо Шеполь, любо Перемиль". ПСРЛ, I, 112.

Шеполь сел. Луцкого уезда Волынской губ. на р. Ставе, притоке Стыря, в 18 верстах от Луцка.

ШЕРЕНЬСК см. Серенск.

ШЕША (Шоша) р. в Ростовской обл.

1216. см. Зубчев, Волга.

Шоша р., приток Волги, течет по границам Тверской и Московской губб.

ШИЛОВ гор.

В списке городов в числе рязанских. ПСРЛ, VII, 241.

ШИПОВ гор.

В списке городов в числе рязанских. ПСРЛ, VII, 241.

Есть Шипов лес в Павловском уезде Воронежской губ. на р. Осереде, в 15 верстах от уездного города.

ШИРЕЦА р. в Галицкой обл.

1213. см. Городок.

Щерка р., приток Зубрьи (см. это слово), впадающей в Днестр. На ней м. Щирец (Szczerzee).

ШУЙСПАЯ сел. в Смоленской обл.

1150. "...а в Шуйспей дани (княжеской) 80 гривен, а из того (епископу) 8 гривен". Уст. грам. смол. еписк., Доп. к Актам Ист., I, 6.

Есть сел. Шуи в Мосальском уезде Калужской губ., на притоке Десны.

ШУМСК (Шюмск) гор. в Волынской обл.

1149. "Володимер (из Галича) приступил бяше ближе к Шумску". ПСРЛ, I, 140.

1152. см. Бужск.

1231. "Князь Данило... переидеть реку Велью на Шумьск... поиде к Торчеву". ПСРЛ, II, 173.

Шумск сел. Кременецкого уезда Волынской губ., в 35 верстах от уездного города, на р. Вилие, притоке Горыни.

ЩАРВА р. См. Зьято оз.

Щарра или Шара р. Гродненской губ., впадает в Неман с левой стороны на границах Гродненской и Виленской губб.

ЩЕКАРЕВ гор. в Волынской обл.

1219. "Приде Лестько на Данила к Щекареву". ПСРЛ, II, 162.

1282. "Болеслав... воева около Щекарева и взя 10 сел". ПСРЛ, II, 210.

Зубрицкий ("Крит. Пов." под 1219 г.) говорит, что на месте Щекарева основан Красностав - уездный город Люблинской губ.

ЩЕКОТОВ гор. в Галицкой обл.

1241. "Ростислав... выбеже изь Галича до Щекотова". ПСРЛ, II, 180.

ЩЕРКА и РЕЦА см. Ширеца.

ЮГОРЦЫ (юрьевцы)

1326. "Югорцы заложиша церковь каменную св. Троицу (в Новгороде Великом)". ПСРЛ, III, 13.

"Здесь можно разуметь купцов, торговавших в Югрии или Юрьеве Ливонском". Прим. изд. III т. ПСРЛ, ibid.

ЮРМОЛЬ р. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. "Се купил Родивон Тимоеевичь у своего брата у Сидора лоскут земли на Юрмоли орамой узкого веретею: а межа той земли с верьхнего конца оть Дурневской межи до Дмитрушови межи, а от peке посереди озера межа, а с другой стороны межа посереди логу межа. А дал Родивон Сидору на той земли 100 бел, а пуз жита семеннаго пополонка". Новгор. купчая XIV-XV ст., Акты Юрид., 113. См. еще три купчии того же времени на Юрмольскую землю, ibid., 114-115.

ЮРОПЕСК см. Ропеск.

ЮРЫЯ МАЛАЯ р. в Новгородской обл.

XIV-XV ст. "Се купи Михаиле Вахрамеевичь у Филкы, да у Родкы, да у Онашькы, у Великых смердов, у Григорьевичев, Малой Юрыи рекы от устья и до верховья два жеребья, и с сонными паволокы, и с бобровыли ловищи, и с полешими лесами, и с путиками. А даша на том 10 сороков белкы, а пополонка овця. А в той Малой Юрыи рекы Паустовичам треть" и т. д. Новгор. купчая XIV-XV ст., Акты Юрид., 115.

ЮРЬЕВА ГОРА в Суздальской обл.

1216. см. Липица.

ЮРЬЕВЕЦ гор.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Юрьевец Поволгский уездный город Костромской губ. на правом берегу Волги - против устья р. Унжи.

ЮРЬЕВСКОЕ поле уроч. в Суздальской обл.

1177. см. Липица.

ЮРЬЕВ (Ливонский) гор.

1030. "Иде Ярослав на Чюдь и победи я, и постави город Юрьев". ПСРЛ, I, 64.

1191. "Поиде Ярослав со всею областью на Чюдь и взя город Юрьев и пожгоша землю их". ПСРЛ, VII, 101-102.

1234. "Иде князь Ярослав на Немци под Юрьев и ста не дошед города... Князь Ярослав биша их (немцев, сделавших вылазку из города) до реце, и на реце на Омовыже Немци обломишася". ПСРЛ, IV, 30.

1262. "Бе (город Юрьев) велми крепок, о три стены каменныя". ПСРЛ, VII, 163.

1328. "Погоре Юрьев Немецкий всь и божница их и полати каменныя скрушившеся падоша, погоре Немець в палатех 2000 и 500 и 30". ПСРЛ, III, 74.

1330. О том же. ПСРЛ, IV, 15.

Дерпт гор. в Лифляндии на р. Эмбахе.

ЮРЬЕВ ПОЛЬСКИЙ гор. в Суздальской обл.

1152. "Юрий Долгорукий в свое имя град Юрьев заложи, нарицаемый Польский, и церковь в нем каменную св. Георгия созда". ПСРЛ, IX, 196.

1230. "Князь Святослав руши церковь во Юрьеве Св. Георгия каменную, бе бо обветшала и начать раздрушатися, создал бо бе ея дед его Юрий Володимеричь; и нача Святослав новую здати чюднейшую тоя". ПСРЛ, VII, 127; I, 193.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Юрьев Польский уездный город Владимирской губ., при впадении р. Кэы в Колокшу.

ЮРЬЕВ гор. в Киевской обл.

1095. "Придоша Половци к Гюргеву... Святополк же омири е; Половци же идоша за Рось, Гюргевци же выбегоша... Гюргев зажгоша Половци тощь". ПСРЛ, I, 97.

1103. "Иде Святополк и сруби город Гюргев, его же бешa сожгли Половци". ПСРЛ, I, 119.

ЮСКОЛЬ сел. в Новгородской обл.

1137. В Обонежском ряду (см. Обонежский ряд) дани взималось три гривны. Уст. кн. Святосл., Рус. Достоп., I, 84.

ЯВЪХАНЬ см. Въяхань.

ЯИК (Гиик) р.

1140. "Мьстислав... загна Половци за Дон и за Волгу, за Яик". ПСРЛ, II, 15.

Урал р. впадающая в Каспийское морс.

ЯНЪЧИНО (Янцино) сел. в Переяславской обл.

1149. ПСРЛ, I, 134. На Трубеже. ПСРЛ, II, 43.

Яненки (Яненский Хутор) сел. к югу от Переяславля под самым городом. Есть еще Яненки Пологи в 25 верстах к юго-востоку от Переяславля.

ЯРОПОЛЧЬ гор. в Киевской обл.

1160. см. Мунарев.

Яроповцы сел. в Сквирском уезде Киевской губ. в верховьях р. Ирпеня.

ЯРОСЛАВЛЬ гор.

1071. "В Ростовьстей области въстаста два волхва от Ярославля". ПСРЛ, I, 75.

1148. "Новгородци... по Волзе взяша 6 городък, оли до Ярославля".

1215. Церковь во имя Успения Св. Богородицы на княжем дворе поставлена Константином Ростовским. ПСРЛ, I, 185.

1216. Им же поставлена каменная церковь и монастырь Спасо-Преображенский. ПСРЛ, I, 186; III, 124; IV, 20.

1221. "Пожар в Ярославле церквей сгорело 17".

1292. "Женись князь велики Иван Дмитриевичь Переяславский, внук Александров и... венчан бысть в церкви Св. Спаса в Ярославле". Ник. лет., III, 89.

В списке городов в числе залесских. ПСРЛ, VII, 241.

Ярославль губ. гор. при впадении р. Которости в Волгу.

ЯРОСЛАВЛЬ гор. в Галицкой обл.

1152. "Изяслав... пребреде pекy Сан... утрии же день пойде Ярославлю". ПСРЛ, II, 67.

1231. "Боярину же Давидову Вышатичю затворившюся от князя Данила во Ярославли". ПСРЛ, II, 171.

1249. "Ростислав приде на град Ярославль... видив же крепок град, пойде к Перемышлю". ПСРЛ, II, 182.

Ярослав гор. в Галиции на р. Сане к северу от Перемышля.

ЯРЫШЕВ сел. в земле Вятичей.

1149. "Гюрги же пришед ста у Ярышева". ПСРЛ, II, 42.

Надеждин и Неволин (у Погодина, IV, 235) указывают на сел. Ярошовка в Прилуцком уезде Полтавской губ. и на сел. Ярошевка в Лохвицком уезде почти на самой Суле. Но по смыслу летописного указания Ярошев должен быть в земле Вятичей.

ЯСЕНЕВСКОЕ сел. в Московской обл.

1328. В завещании князя Ивана Калиты отдано сыну его Андрею. СГГиД, I, 32.

Ясинево сел. в Московской губ. и уезде к югу от Москвы.

ЯСЕНЕЦ гор.

В списке городов в числе литовских. ПСРЛ, VII, 241.

ЯХРОМА (Яхромь) р. в Суздальской обл.

1154. см. Дмитров.

Яхрома р. берет начало в Дмитровском уезде Московской губ. и впадает в р. Сестру с правой стороны на границе с Клинским уездом.

ПРИМЕЧАНИЯ

"Се повести времяньных лет (черноризца Федосьева монастыря Печерьскаго) откуда есть пошла Русская земля, кто в Kиeве нача первые княжити, и откуда Русская земля стала есть".

Единственную сколько-нибудь прочную основу для разрешения вопроса об объеме Повести временных лет представляет известное место Начальной летописи о числоположении, т. е. о распределении изложенных в ней событий по годам, сделанное, без сомнения, Сильвестром, так как числоположение доведено до смерти Святополка-Михаила (1113), а Сильвестр окончил свой труд, как известно, в 1116 году. "В лето 6360, индикта 15 (852). Наченшю Михаилу царствовати, начася прозывати Руска земля; о сем бо уведахом, яко (т. е. так как) при сем цари приходиша Русь на Царьгород, якоже пишеться в летописании гречьстем; темже (т. е. поэтому или таким образом) отселе почнем и числа положим".

Представив хронологический итог от Адама до императора Михаила, числополагатель продолжает: "а от перваго лета Михайлова до перваго лета Олгова, Рускаго князя, лет 29, а от перваго лета Олгова, понеже седе в Киеве, до перваго лета Игорева лет 31; а от перваго лета Игорева до перваго лета Святьславля лет 33, а от перваго лета Святославля до перваго лета Ярополча лет 28; а Ярополк княжи лет 8, а Володимер лет 37, а Ярослав княжи лет 40". Различие в приемах числополагателя до и после Святослава очевидно, а дальнейший текст памятника дает основание думать, что оно не было случайно: "Темже (т. е. таким образом) - продолжает летописец, подводя свой хронологический итог, - от смерти Святославли до смерти Ярославли лет 85, а от смерти Ярославли до смерти Сватополчи лет 60". Этой вторичной отметкой эпохи Святослава летописец дает понять, что она имела в его глазах значение какой-то грани, предела; а определительные указания, сколько именно лет княжил каждый из преемииков Святослава, и сколько именно лет прошло от его смерти до смерти Ярослава, делает несомненной по крайней мере его уверенность в том, что он так же хорошо знает год смерти Святослава, как и год смерти Ярослава*,

------

* От смерти Святослава до смерти Ярослава, по xpoнологии летописного текста не 85, а 83 года (972-1054); в хронологическом итоге прибавлено, против летописи, три года княжению Владимира (37 лет вместо 34, т. е. 980-1014). Но может быть это и не ошибка; ибо числополагатель мог принять 969 г., как конец княжения Святослава на Руси, так как именно в этом году он навсегда, как, по крайней мере, рассчитывал, покинул Русь, разделив ее между сыновьями, для нового центра (середы) своей земли, Переяславца Дунайского (Лавр., 28). Летом 969 г. Святослав был уже на Дунае; летом 971 он был принужден по мирному договору с Цимисхием отказаться от притязаний на Болгарию и возвратиться в Русь (Ср. М. С. Дринов. Южные Славяне и Византия, М., 1876); но в Русь он не пошел, хотя, по летописному сказанию, путь был свободен; он остался на зиму в нижнем Поднепровьи, вероятно, в надежде собрать следующей весной свежие силы для новой борьбы за излюбленную Болгарию; но погиб от печенегов (Ср. Д. И. Иловайский. Истор. Росс., I). Если же принять 969 год началом княжения Ярополка, то (так как и итог, и летописный текст отводят одинаково 8 лет княжению этого князя), то смерть этого князя и начало киевского княжения Владимира Святого придется отнести к 977 году.

чего он не мог сказать о первых русских князьях, т. е., другими словами, что сколько-нибудь фактическая хронология начинается у него со смерти Святослава, и что до этого времени он имел под рукой исторический материал, который ему приходилось разбивать по годам (полагать числа), руководствуясь соображениями.

С другой стороны, очевидно, что и по содержанию, и по характеру изложения, часть Начальной летописи до смерти Святослава представляет черты особого и цельного изложения, разбитого позднейшим редактором на годы, вставками официальных документов (договоры с греками), заимствованиями и выписками из византийских писателей. Главный источник этой части летописи - народные предания, которые удержали в ней свой поэтический колорит, тогда как последующая часть Начальной летописи основана главным образом на письменных источниках, на личных воспоминаниях летописца, а если есть в ней предания, например, об усобицах детей Святослава, о Владимире, о походе Владимира Ярославича на греков (1048), то предания не народные, а дружинные, державшиеся в сферах, близких к князю и его сподвижникам. Затем с 972 года хронологическая рамка летописи становится менее искусственной, более основательной. Что именно часть Начальной летописи до этого года, в своем первоначальном виде должна была называться "Повесть времянных лет", и была написана до крещения Руси Владимиром, видно из самого ее заглавия. Мог ли Сильвестр или другой летописец, писавший посли крещения Руси, пропустить в подробном оглавлении своего труда указание на то, что в нем будет сообщено о событии, имевшем такое важное и всеобъемлющее значение для его времени? Кто был автор Повести, - решить трудно (См. Н. И. Костомаров. Лекции по Русской истории. стр. 29 и сл.). По сочувствио к киевским полянам, видно, что он был полянин, а по христианскому мировоззрению, которым проникнута Повесть, а также по достоинствам ее изложения, следует признать, что она возникла уже в то время, когда христианство, а вместе письменность и литературное образование стало утверждаться на Руси.

Народы, называемые перечнем: Асуряне, Комагины, Воспории, Меоты, Деревы, Сарматы, Таврияне, Молоссы (одно из фессалийских племен).

В рассказе о призвании князей Начальная летопись называет четыре варяжских народа в том же порядке, в каком они помещены в перечне (Лавр. в ПСРЛ, 1-8). Племена восточной половины Европы исчисляются три раза - с небольшими изменениями; см. там же, 3, 5, 9.

И. Д. Беляев "О географичсских сведениях в древней Poccии", в Записк. Импер. Русского Географ. Общ., книга IV, Спб., 1852, стр. 24.

Именем Austur-vigi Снорри Стурлезон обозначает путь через Русские земли с севера на юг в Грецию. Путь вокруг западных берегов Европы назывался Vostur-vigi.

"...того озера (Нево) внидеть устье в море Варяжское, и по тому морю ити до Рима, а от Рима прити по тому же морю ко Царю-городу, а от Царя-города прити в Понт море..." Лавр., 3.

"Волга же идеть на восток... в часть Симову". Лавр., 2. "Из того же (Оковского) леса потече Волга въсток... темже из Руси может ити в Болгары и в Хвалисы, на всток доити в жребий Симов".

Начальная летопись очень немногое говорит о влохах; но из всех показаний ее очевидно, что именем влох, волхва и т. д. славяне обозначали первоначальное население древней Римской империи и затем население современной летописцу Италии. "По мнозех же времянех, говорит она о расселении славян, сели суть Славяне, по Дунаеви, где есть ныне Угорьская земля, и Болгарьска... Волхом же нашедшим на Словене на Дунайския, седшем в них и насилящем им, Словени же они пришедши седоши на Висле" и т. д. Лавр., 3. Затем под 898 годом: "...пришед от встока и устремишася через горы (угры), и почаша воевати на живущия ту Волхи и Словени. Сидяху бо ту преже Словене, и Волъхве прияша землю Словеньску, по сем же Угра прогнаша Волъхи и наследиша землю... оттоле прозвася земля Угорьска" Лавр., 10-11. Таким образом, волхи исчезают из Угорской земли. Вслед затем они исчезают и в Болгарской земле, где летопись знает вместо них греков. В 967 году, говорит она, "иде Святослав на Дунай на Болгары. Бившемся обоим одоле Святослав Болгаром и взя городов 80 по Дунаю; седе княжа ту в Переяславли, емля дань на Грьках" (Лавр., 27). Далее везде вместе с болгарами - греки. Как произошла эта замена, видно из объяснения, которое дает происхождению слова влох Шафарик. По его мнению, славянское влах образовалось из немецкого Wal, Walh, Vealb, Walsche - имени, обозначавшего у немцев человека галльского или кельтского происхождения. Славяне, говорит он, подобно немцам, именем влахов первоначально называли одни только народы племени кельтского, однако же так как в древнее время северная Италия и значительная часть южной Германии была заселена галлами, то случилось, что оба племени - славяне и немцы мало-помалу перенесли имя влахов на всю Италию и на народы, обитавшие за галлами, именно на римлян. Легко можно догадаться, что это перенесение имени случилось еще в древнее время, при галлах, потому что, по истреблении галлов оно не могло уже иметь места. Отсюда, замечает почтенный исследователь, очевидна древность славянских народов. Известие о расселении славян с Дуная летопись могла, конечно, почерпнуть не иначе, как из народных преданий и народных песен, до сей поры сохранивших память об этой реке. Предание сохранило и имя народа, потеснившего славян (римлян), но в то время, когда писал летописец, это имя утратило уже свой первоначальный широкий смысл, в котором приняло его предание. Под влохом понимали тогда только итальянца, жителя Италий, население же сохранившейся Восточной Римской Империи обозначалось именем греков; в этом тесном смысле слово влох (Wloch) до сей поры сохранилось у поляков, у которых оно значит итальянец. Что именно так понимал и летописец, видно из перечня племен, где вслед за волхами он поставил римлян, веньдицей, ... фрягов, и, конечно, не иначе, как для ближайшего определения того, что именно он называет волъхвою. Имя волхов или влохов вызвало несколько толкований и объяснений. Шлецер производит его одинаково с Шафариком, но несколько раз переменял свое мнение о значении его; Карамзин ("Ист. Гос. Рос.", I, 18) считает волохов потомками древних готов и римских всельников Троянова времени. Опровержение этого мнения у Шафарика. Соловьев ("Ист. Poccии", 1851, I, 83) объясняет волхву, как общее имя для романских народов, но выражение "Волошская земля" указывает на территорию одного народа, как Агнянская земля, Русская, Угорская. От всех этих мнений отличается мнение Эверса, который думает, что влох есть славянское название, обозначавшее болгар, преимущественно, как номадов (от слова влеку, волоку, польское wloczе). Мнение его разделял и Арцыбышев. А. Ф. Гильфердинг считал влахов Х-XI века потомками римских колонистов или обримленных туземцев, на обоих склонах хребта Пинда.

"...а Двина из того же (Оковского) леса потечеть, а идеть на полунощье, и внидеть в море Варяжское" (Лавр., 3). Выражения: "идеть" и "внидеть" явно указывают на направление течения Двины, а не на положение ее (к северу) относительно Kиeвa, как можно было бы думать.

"Ист. Рос.", I, 82-83. По вопросу о том, имело ли здесь Варяжское море летописи форму залива или пролива, - стояло ли оно в связи с тем морем на далеком севере, о котором в конце XI в. летопись узнала из известного рассказа Гюряты Роговича и за лукоморье которого заходили высокие горы (Лавр., 107). Мы видим замечательное сходство известия нашей летописи о Варяжском море с показаниями восточных географов. Приурочивая его к Балтийскому и Немецкому морям, большая часть их дают ему восточное же направление, но уже в начале XIII в. персидский географ Ибрагим-бен-Весифшах (ум. 1228) говорит о двух пресных морях у берегов славянской земли, из которых одно течет с севера на юг. Зaxapия Казвини (пис. 1275 г.) также называет Варяжское море рукавом Океана, простиравшимся с севера на юг. Варягов восточные писатели полагали на поморье против славян (Сакдаб) - следовательно, считая Варяжское море рукавом или проливом Северного океана и давая ему протяжение с севера на юг, они могли представить себе Скандинавию не иначе, как островом. Мукадези (XI и XII в.) указывает отечество руси на острове Вабии, в котором Френ видит теперь Данию. Сведения свои мусульманские географы получали в земле волжских и камских болгар, от норманнов, которые распространили их и на Руси, где также могло составиться понятие о Скандинавии, как об острове. В таком случае, Варяжское море летописи тянулось бы на восток, не как залив Атлантического океана, но как его продолжение, - отделяя Скандинавию от русских владений и омывая северные берега поселений крайних северо-восточных племен Афетовой части. Эти племена были подчинены руссам, платили им дань, почему летописец, придав руссам Варяжское происхождение, и мог считать себя вправе сказать: "по сему морю седять Варязи семо к востоку до предела Симова".

Чешский лес, Bohmer Wald принадлежит к Герцинской горной системе и тянется на юг от Эгера, между Богемией и Моpaвией, образуя водораздел между Дунаем и Влетавой (Молдавой). Если Чешский лес Мономаха действительно этот хребет, в таком случае в 1076 году русские войска прошли всю Богемию, начиная от Силезских границ. Мономах упоминает, однако, Глогову (Глогау у Одера) как ближайший пункт к своему Чешскому лесу. Это дает повод думать, что дружины его не проникали так глубоко в Чешскую землю и доходили только до Силезско-Моравских гор (d. Schlesisch-Mahrishe Gebirge), которын он и назвал Чешским лесом.

Волоком называется узкая полоса земли между двумя реками, текущими в противоположных направлениях, - от слова волочить, переволакивать (финское walka, walkama), или обширная, лесистая, незаселенная область. В последнем значении оно распространено по всей северной России. См. также Щекатова Словарь (1, 976, 1027). Лес по peке Илети, впадающей в Волгу с севера, несколько выше Казани, и теперь называется Илецким волоком. Ходаковский ("О путях сообщения" в Русск. Историч. Сборнике, издав. Общ. Истор. и Древн. Росс., т. I, М., 1837) принимал волок только в смысле пути по перешейку между речными системами, хотя в топографической номенклатуре европейской Poccии он нашел места с названиями, сродными волоку между такими реками, "которых не только вершины приближаются к ceбе, но и течения обеих имеются в одну сторону, и часто не в дальнем расстоянии" (39-40), т. е. волоки в другом смысле этого слова.

Что слово волок могло иметь более определенное значение, как собственное имя границы верхнего Поволжья, Приднепровья и Подвинья, доказывают, кроме свидетельств теп. географической номенклатуры этой местности, старинные поселения: город Стародуб, в списке градов всех русских (ПСРЛ, VIII, 241), названный Волоцким, Заволочье близ истоков реки Великой (на границе Псковской и Витебской губерний), и Заволочье, упоминаемое в межевой книге Грязовецкого уезда (Васильевский погост в Заволочьи, Ходаковский, 80). Оба эти Заволочья указывают крайние пределы Волока на западе и востоке. Западнее псковского Заволочья мы не нашли ни одной местности с названиями, напоминающими волок, тогда как на восток они тянутся непрерывной чередой до самого Белоозера. Подобные названия встречаются и далее на северо-востоке, в области северной Двины и по Беломорскому побережью, но там ими обозначаются исключительно местности на перешейках, по которым производится перевозка товаров и даже судов сухим путем и они, очевидно, получили название позднее, с водворением на северо-востоке русской народности. Такова, например, Войсковая Губа в 2 верстах на юго-восток от Святого Носа, служившая пристанищем промышленничьим лодкам, которые, чтобы не огибать Святого Носа, перетаскиваются из нее в Лопское становище (См. Рейнеке "Гидрограф. Описание севернаго берега России", Спб., 1850, т. I, стр. 203). О значении волока, как нарицательнаго имени, у Рейнике и в предисловии к "Спискам насел. мест. Арханг. губ.".

Но яснее всего обнаруживается значение слова волок, как собственного имени, в названии целой области Беломорского бассейна, Заволочье, т. е. область по ту сторону волока, за волоком. В теперешней номенклатуре мы находим следующие места с названиями волоков, на пространстве от верхних течений Западной Двины, Днепра и Волги до Северной Двины: два Волочка в восточной части Дорогобужского уезда, оба в 25 верстах от уездного города, далее на север - Волочок на Днепре несколько выше устья р. Вязьмы (Сычевского уезда), отсюда через Двину к западному побережью озера Ильменя сел. Волоковое к югу от озера Касплинского, в Поречьском уезде, озеро Волочня в Невельском уезде, Большой Волочок к западу от Порхова; Волочок и Большой Волок на озере Красногорском (Лужского уезда), самый северный пункт. Самый западный пункт - Заволочье, о котором было выше. Затем на восток: озеро Волочно к юго-востоку от Демянска, в его уезде; Волок на юг от Лучанского озера, Торопецкого уезда, Волок - Красное тож - у северо-восточного берега озера Жаденья, в лесистой местности Осташковского уезда, и созвучные Переволок Старый и Новый на северо-восток от того же озера, Наволок у северного берега озера Вселуг, Осташковского же уезда, Волок на Мсте, ниже Боровичей (Держковский, см. Ходановский, 26). По правую сторону Волги мы находим Волок Ламский и в его уезде селл.: Волочановский в 17 верстах от города и Волочаново, оба в направлении к Зубцову; по левую сторону Волги: Волок Хотьславль или Волокославинское на р. Чагоде, в Тихвинском уезде; ручей Волочня в том же уезде, почти на границе с Белозерским, впадающий в Колпь, приток Шексны (через Суду), Волоцкая дер. на Суде, к западу от Череповца, озеро Волоцкое, верстах в 10 на восток от Белоозера, Волоковое сел. в Пошехонском уезде, на большой дороге в Вологду; Волокотино к западу от Юрьева Польского, Волокобино в Гороховском уезде, почти на границе с Ковровским. В области Онеги - Волок на р. Воложке - правом притоке Онеги (Ходаковский). Наконец, в бассейне Северной Двины Волоковская (Лыткинская) и Подволочье на Ваге в Вельском уезде, на границе с Тотемским; Волочок на озере Скрипоне (Устюжского уезда), Волочок на Тойме (Сольвычегодского уезда) и Волочок на р. Лузе, в Лальском уезде: это самые крайние пункты на северо-востоке; самый северный пункт Волоковское (церковный погост, Троицкое) на Щерде, притоке Емицы, впадающей в Северную Двину. Таким образом, мы имеем ряд Волоков от верхних Днепра и Двины, и от озера Ильменя через Боровичи к Белоозеру и Емце с одной стороны, и с другой через Дорогобуж и Волоколамск к Грязовцу и Сольвычегодску.

Города, лежащие в этой области, в XIV и XV в. назывались залесскими, как видим при рассмотрении списка всех русских городов, и это название должно стоять в связи с древним значением волока, как лесного пространства. Нельзя не заметить также того обстоятельства, что географические названия волок с его видоизменениями встречаются на лесистом водоразделе между бассейнами Днепра с одной стороны, Двины, Немана и Вислы с другой, - от Урало-Алаунской гряды до Авратынских гор и Карпат; но здесь они реже. Приведем замеченные нами: Волоки на р. Мрaе, притоке Березины в Мосальском уезде; Переволока в Копысском уезде, у верховьев Дручи; три сел. Волоки на Вязыне, притоке Вилии в Вилейском уезде, Волоки на р. Сервече, и Переволока, приток Сервеча в Новогрудском уезде; два сел. Переволока в Волковыском уезде, Красный Волок в Овручском уезде на р. Жереве, притоке Уши, - затем далее на юго-запад, уже в Прикарпатской области Волочанка Большая и Малая, к югу от Самбора у верхнего Стыря, по ту сторону Карпат: Волоц, Волоцке и т. д. Местности с такими же названиями встречаются и на восток от Днепра, но еще реже (о них см. Ходаковский, 36 и слл.). В северной России - главным образом в Архангельской и Олонецкой губерниях, в названиях селений и урочищ очень часто встречается слово наволок, иногда в соединении с финскими именами: Корбнаволок, Пертнаволок и др. В последнем случае местные финны переводят его словом niemi (Korbniemi), что значит мыс. По Академическому Словарю, наволок обозначает кроме того луг, на который от разлития вод наносится ил или дрязг. См. Даля Словарь I, 240.

О значении заволоцкой чуди, как географического, а не этнографического термина, см. ниже прим. ZZZZ.

Новгор. 4-я лет., 1131. "Мстислав с Низовцами ходил на Литву и плени я". Что здесь разумелись низовцы Поднепровские, ясно из известия южно-русской летописи о том же событии под 1132 г.: "ходи Мьстислав на Литву с сынъми своими, и с Ольговичами и с Всеволодом Городеньским... а Киян тогда много побиша Литва". Ипат., 12.

Название угорского Начальная летопись ставит, по-видимому, в связь с уграми: "Идоша Угри мимо Киева, говорит она под 898 годом (Лавр., 10), горою, еже се зовет ныне Угорское". В северной России угор значит крутой и землистый берег реки.

Круг, разбирая значение слова гора в известиях Начальной летописи и летописи Новгородской, делает следующее замечание: "Кажется, что слово гора имеет здесь, как и во многих славянских наречиях, одинаковое значение со словом брег, берег, и тожественно с немецким Berg, в противоположность долины, ибо выражение Berg - гора употреблялось когда-то вместо Ufer - берег, откуда до сей поры осталось выражение bergen - спасать, тащить к берегу". У нас в просторечьи во многих местах ехать горою говорится в смысле сухим путем.

По свидетельству Константина Порфирородного, для прохода через все пороги, кроме чертвертого, Неясытя, суда не разгружались; только люди высаживались на берег. Неясыть обходили, перетаскивая груз и разгруженные суда волоком по берегу или перенося их на руках. Относительно хода судов у порогов вверх, против течения, мы имеем домашние свидетельства русских летописей, со времени гибели Святослава у порогов в 972 г. Выражения: "поиде в пороги" (Лавр., 21), "возведоша порогы" (Ипат., 93, 164), "взиде Гречник и Залозник", указывают, кажется, что суда именно взводились через пороги вверх по реке, и что едва ли надо было прибегать тогда к перетаскиванию их берегом на всем пространстве от конца до начала порогов. Относительно Днестра имеется любопытное известие в Галицкой летописи (Ипатьевск. под 1213, 161): "Даниил с сподвижниками... придоша ниже Бучельмина, мысляще, куде прейти реки Днестр; Божиею же милостию придоша лодья из Олешья и приехаша в них на (за) Днестр, и насытишася рыб и вина".

Константин Порфирородный, оставивший подробное описание Днепровских порогов, говорит только о спуске судов по ним, но ничего не сообщает о взводе судов вверх по течению. Ему известны только семь порогов (из девяти), которых имена он приводить по-русски и по-славянски 1) Эссупи, что истолковывается по-русски и по-славянски "не спать"; 2) Ульворси, по-славянски островунипрах, что значит "остров порога" (Островъный Праг?); 3) Геляндри, по-славянски "звук порога" (Звонецкий); 4) самый большой и опасный Айфар, по-славянски Неасыть, потому что в скалах его водятся пеликаны; 5) Варуфорос, по-славянски Вулнипрах, "вольный праг"; 6) Деанти, по-славянски Веруци, т. е. "кипение влаги" и 7) Струвун, по-славянски Напрези, что значит "малый порог". На Свири и других северных реках встречаются местности с названиями Надпорожье. Теперешние названия порогов: Старо-Кайдацкий, Лаханский, Сурский, Звонецкий, Ненасытецкий, Волнисский, Будиновский или Будильный, Лишный, Вольный.

В Ростовской летописи под 1111 годом, при описании знамения в Печерском монастыре: "ту бо бе князь Владимир врадостнеся", в Ипатьевск., 3 "в Радосыни". У Бороздина (часть 1-я на чертеже окружностей древнего Kиeвa) Радосынь показана на месте лощинки Радуни. Она брала начало из озера, находящегося к югу от села Ольжич (при истоке Черторыя из Десны), протекала на юг до Городца, где делала крутой поворот на запад, и, приняв с левой стороны ручей, вытекавший из озера Подлюбского, впадала в Черторыю несколько выше Долобского озера. На плане 1810 года (там же) верхней Радосыни нет, но ручей, текущий из озера Подлюбского, до устья Черторыи показан под именем Гнилуши. У Закревского ("Описание Kиeвa", М., 1868) эта местность оставлена без объяснения.

Судома peкa берет начало у Дмитриевой Горы, сел. на границе Порховского и Псковского уездов, и впадает в Шелонь с левой стороны у сел. Княжьих гор.

На другие водные пути из Двинской области в Поднепровье есть, впрочем, неясное, указание, в известии о походе новгородцев на полоцких кривичей в 1127 году к Неколочу, который приурочен Надеждиным к сел. Некуче (вернее, Некоче, на карте Шуберта № 29) к северо-востоку от Лепеля, у небольшого озера. В Новгор. Первой летописи (9) под 1141 годом: "Новгородцы... Якуна (бежавшего из Новгорода с князем Святославом Ольговичем) яша на Плисе". Для соображения отмечаем р. Плису, через Бобр впадающую в Березину (в восточной части Борисовского уезда).

Под 1168 годом мы имеем следующее известие о пути киевского князя Ростислава Мстиславича из Kиeвa в Новгород. Он шел на Чичерск, т. е. вверх по Соже, к Смоленску; "и оттуде в Торопечь. И оттуде посла к сыну Святославу Новогороду, веля ему възъехати противу себе на Лукы, бе бо уже Ростислав не здравствуя вельми, и ту снимася на Луках с сыном и с Новгородцы. И оттуде возвратися Смоленьску". Ипат., 94. Это известие передано или неполно, или неверно. Луки (т. е. Великие Луки) лежат значительно на юго-запад от Торопца, вовсе не по пути из этого города в Новгород. Желая уладить затруднения, возникшие в отношениях Святослава к новгородцам, - и, не чувствуя себя в силах продолжать путь до самого Новгорода, Ростислав, вероятно, с дороги в Торопец свернул в ближайний новгородский город Великие Луки и вызвал туда сына и недовольных новгородцев, которые, конечно, неохотно приняли бы предложение вести переговоры в Торопце, волости враждебного им князя. В Новгор. 1-ой лет. (14): "На зиму, приде Ростислав из Кыева на Луки и позва Новгородце на поряд". Во всяком случае, для нас важно это известие летописи, как указание торопецкой ветви великого водного пути. Здесь находятся населенные места: Городок, Желна, Шейно (может быть, Женна Великая, упоминаемая в грамоте того же князя Ростислава 1150 г. Допол. к Акт. Ист., I, 6), Верховье, Волок, Волковская, Понизовья.

Подробное описание этого пути находится в помянутом уже сочинении Рейнике о Северном береге Poccии, т. I, на стр. 413. Он идет от города Онеги вверх по реке Онеге 275 верст, до устья р. Кены, впадающей в р. Онегу с левой стороны у селения Плесковского, на излуке между почтовой станцией Архангельской и Коневской. Далее по р. Кано 30 верст, Кенозером 25 верст до северного угла губы Свиной, к устью речки Почей; этой речкой через Почозеро в речку Волошу и в Волошозеро, всего 35 верст; из Волошозера 6 верст болотистым волоком на р. Череву, к сел. Спасскому; отсюда вниз по р. Череве 15 верст; по р. Водле до города Пудожа 80 верст, и еще 12 верст до сел. Подпорожья, у которого грузятся гальясы, и до устья Водлы 20 верст. Этим путем от Онеги до Петербурга считается 1022 версты. Еще в начале этого столетия он имел важное значение для доставки грузов от Петрозаводска в Архангельск. Новгородцам он сделался известен очень рано, не позже начала ХII в., как мы увидим при разборе Уставной Грамоты 1137 г. (карта Шуберта IX, вм. Черевы р. - р. Рева; р. Почей нет, хотя Почозеро означено).

В Русской Правде: "Ожели будет Варяг или Колбяг"... Русск. Дост., II, 33. Татищев, II, объясняет колбягов жителями Кольберга (Колобрег слав.), приезжавшими в Новгород для торговли. Карамзин (II, 34) переводит слово колбяг - чужестранец. По Ходаковскому, колбяги - жители берегов Колпи, впадающей через Суду в Шексну. Розенкампф (О Кормчей, 228) сообщает приписку к этому слову из Кормчей ХIII века: "а оже боудет Варяг или Колобяг, крещения не имея, а боудет има роте по своей вере", из чего можно заключить, что колбяг значит или идолопоклонник, язычник, или вообще не православный (Ср. пр. 27 к Русской Правде в Русск. Дост., II, 68). У восточного писателя Демешки встречается название народа келябии, жившего по берегам Варяжского моря вместе с варягами и славянами; это были, по всей вероятности, литовцы, но г. Гедеонов ("Отрывки о Варяжском Вопр.", 150, прим.) полагает, что под келябиями скрываются колбяги Русской Правды, хоть Демешки писал в конце XIV века, когда колбяги не встречаются, сколько нам известно, в памятниках. Не было ли слово колбяг каким-нибудь более или менее общим названием для чуди, приезжавшей в Новгород или селившейся в Новгородской области? Есть погост Колбежицкий к югу от Тихвина на реке Воложбе, и близ него сел. Чудский конец. На всем финском севере много местностей с названиями Колбь, Колбино, Колбинский и т. д. По замечанию Кастрена Kolba, Kolva значит рыбная вода, - от лап. Kuolle - рыба, и va - вода.

Летопись резко различает славян и варягов. Из прибалтийских славян она знает поморян (ляхов) и помещает варягов на другом, противоположном берегу моря. В славянских и финских городах она отличает первых насельников (туземцев, автохтонов) от варягов-находников, т. е. пришельцев. "От них, говорить она, прозвася Русская земля Ноугородцы: ти суть люди Ноугородци от рода Варяжьска, преже бо быша Словени" (Лавр., 9). В походах Олега (880, 898 г.), Игоря (912 и 954), Владимира (980), Ярослава (1015-1017) и в битве с печенегами (1037) всюду они отделены от славянских племен.

При утверждении в Kиeве Игорева договора с греками, князь и люди его, "елико поганых Руси", давали клятву на холме; "а хрестьяную Русь водиша роте в церкви св. Илии... се бо бе сборная церьковь, мнози бо беша Варязи хрестьяне" (23). А. А. Куник воспользовался этим местом летописи, как доказательством тождества руси и варягов (норманнов). Но христианская русь могла выбрать для принесения присяги сборную церковь св. Илии, хотя бы и поставленную варягами или для многочисленных в Kиeве варягов-христиан, и не будучи единоплеменной варягам. С. С. Гедеонов, разбирая довод академика Куника ("Варяги и Русь", I, 715), замечает, что название сборная прямо указывает на церковь св. Илии, как на общую руси и варягам, присовокупляя, что это была, без сомнения, единственная христианская церковь в Киеве. Но церковь могла быть сборной или потому, что была общественной, поставленной и содержимой на общий счет, приходской, в отличие от частных, домовых, которых было много (Дитмар насчитывает в Kиeвe до 400 церквей. Ср. проф. Голубинского "Ист. Рус. церкви", I, 1, 61-62), или пo иерархическому значению своему, которое, впрочем, трудно предположить в то время. Во всяком случае, у руси времен Игоря могли быть и домовые и даже общественные христианские церкви; это можно предположить из того, что в Игоревом договоре с греками христианская русь идет всюду впереди руси языческой, следовательно, если она и не преобладала, то пользовалась большим значением. Слова: "мнози бо бе беша Варяги - христьяне" могли быть прибавлены летописцем для объяснения, что церковь св. Илии выбрали для торжественного акта утверждения договора, как самую обширную, в которой, кроме сравнительно незначительного числа христианской руси, могли поместиться и многочисленные христиане-варяги. Затем, указывая с большой точностью место, где находилась церковь (над Ручаем конець Посынче беседы и Козаре), летописец дает понять, что это была одна из замечательнейших построек в Kиeве того времени, как, например, терем камен Ольги (945; 23 и др.).

В Новгор. 1-ой лет., под 1180 годом записано: "Рубоша Новгородьце Варязи на Гътех Немце в Хоружьку и Новоторжце, а на весну не пустиша из Новагорода своих ни единого мужь за море, ни съла въдаша Варягом; и пустиша я без мира" (20). Место, очевидно, испорченное, но все-таки ясно, что тут "Варязи на Гътех" могут означать только готландцев. В 1201 г. "Варягы пустиша (из Новгорода) без мира за море... а на осень придоша Варязи горою на мир, и даша им мир на всей воли своей" (там же, 25). Это, сколько нам известно, последнее употребление слова варяг летописью в изложении русских событий. Объяснение этого места см. у И. Е. Забелин. В сказании о взятии Царьграда крестоносцами варяги - наемная дружина греков: по взятии города фрязи - греки же и варяги изгнаша из града (там же, 29). В Новгороде было два иностранных двора - Немецкий, принадлежавший Ганзе, и Готландский (см. Карамзин, III, прим. 244). По нашим летописям, двор, стоявший на Торговой стороне на Варяжской улице, на посаде, у княжего двора, назывался Немецким (Новг. 3-я лет., 216, 222, и 1-ая 63, 66); церковь, находившаяся на Торговище, т. е. Торговой площади, близ церкви св. Михаила, называлась Варяжской, которая отличается от Немецкой ропоты (Новг. 1-я, 11, 18; Новг. III, 216 и т. д.). Эта Варяжская церковь могла принадлежать готландцам. Готский (Готьский) двор упоминается в первый раз под 1403 годом (см. Новг. 1-я, 102; в Новг. IV., вероятно, по ошибке Hемецкий двор, 144). Слово варяг встречается затем в литературных памятниках конца XVI и начала XVII в. для обозначения шведов, но очень редко, да и то, как выражение книжное, фигуральное.

Немцы вместе с готами обязаны были содержать в порядке мостовые в занятых ими улицах в Новгороде, см. Уст. Яросл. о мостех.

Арцыбашев о Тмутаракани. Труды и Летописи Общ. Истории и древн. Русских, IV, 80. Так называемый Тмутараканский камень найден в 1772-1793 году на острове Тамани. Это мраморный кусок в сажень с небольшим в длину, в аршин шириной и несколько более 5 вершков толщиной. На боку его, в две строки, выдолблена напись: "в лето 6575 индикта 8 Глеб мерил море по леду от Тмутаракани до Кърчева 14,000 сажень" (там же, 81). О подлинности Тмутараканского камня см. Заметку Кеппена в Трудах, V, 400. Топография Тмутаракани исследована Герцем ("Археол. топогр. Таманск. полуостр.", М., 1870).

Пруссов Начальная летопись упоминает только мимоходом в перечне народов и вовсе не знает их в изложении событий. В то время едва ли они и входили в столкновения с южной Русью, от которой очень рано, может быть, в XI в., они отделялись племенем ятвягов. Впрочем, есть известие, что еще в Х в. русские владения соприкасались с землей пруссов: Дитмар (VI, 58) говорит, что св. Бруно проповедовал в Пруссии на границе с Русью. Название одной из новгородских улиц (Прусская улица) заставляет предполагать старинную связь между Новгородом и пруссами. Не лишним считаем заметить, что в самых пределах древней Русской земли, в области Нарева и Западного Буга, и далее на юг встречаются населенные места с прусскими наименованиями, таковы: Большие Прусы к югу от Визны по дороге из Белостока в Ломжу; Прусечки у Каменца Литовского, Пруски к западу от Кобрина верстах в 7; Прусы, Прусна Нова и Прусна Стара близ истоков Раты к юго-западу от Белза в Галиции; Прусы к востоку от Львова в 7 верстах; Прусы на одном из правых притоков Днестра, верстах в 10 на юг от Самбора и мн. др. Такие же названия встречаются и на юго-западе в пределах б. Польши до самого Бромберга. Если эти названия имеют какое-либо отношение к старинным поселениям пруссов на славянской территории, то они могут быть объяснены или тем, что первоначальные поселения пруссов простирались гораздо южнее той области, где застает их история, или же позднейшим переходом их на юг. О последнем обстоятельстве относительно Русской земли наши летописи ХIII в. дают некоторые известия. Так, в 1275 году, по словам южно-русского летописца, "приидоша Пруси к Тройденови из своей земли неволею перед Немцы; он же пpия е к собе и посади часть я в Городне, а часть их посади в Въслониме" (Ипат., 206). В этом переселении участвовали и борты (там же, 207, пoд 1277 г.). В 1281 году мы видим в дружине владимиро-волынского князя Владимира прусина (там же, 210).

В исчислении народов чтение норова встречается только в Лаврентьевском - древнейшем - списке Начальной летописи; в Ипатьевском норома и в других позднейших списках нерома. Тем не менее, нельзя не признать правильности позднейших чтений, по следующим соображениям:

1) Летописец в перечне племен несомненно держится того порядка, на каком они, по его представлению, расселились, - и, помещая норову, нерому, с корсью и либью (литва, зимигола, корсь, норова, либь, Лавр. 5), тем самым указывает на их близкое соседство;

2) Северно-русские летописи, сообщая довольно подробные сведения - по крайней мере, о названиях различных чудских племен в Прибалтийском крае, вовсе не знают племени норовы: им известна только р. Норова (Нерова; Софийский Временник в ПСРЛ, V, 188), проток из Чудского озера в Финский залив, весьма часто упоминаемый в изложении событий XII и XIV веков.

Что касается корси, то летоиисец, помещая ее в первом перечне между зимеголой и летьголой (сетьголой, 3), а во втором между зимеголой и неромой (наровой, 5), прямо указывает, что в его глазах корсь принадлежала к этой группе племен, а не к чуди. По исследованию академика Видемана, куры и ливы суть различные по местности названия одного и того же народа ("Обзор прежней судьбы и нынешнего состояния Ливов", Спб., 1870). Проф. Е. Е. 3амысловский в очень, впрочем, лестной для меня рецензии (ЖМНП, 1875, т. 177, 641), обратил внимание на то, что исследование акад. Видемана осталось мне неизвестно при первом издании "Очерков" (что, к сожалению, было совершенно справедливо), - и, приведя подлинные слова акад. Видемана, что, "ливский язык принадлежит к весьма распространенной семье финских народов", взвел на меня тяжкое обвинение, что я будто бы отношу ливов к племени литовскому (64) и, как на улику такого невежества, сослался на стр. 36 первого изд. "Очерков". Но ни там, да и нигде в книге ничего подобного нет. Все это надо считать делом странного недоразумения. Правда, не зная исследования г. Видемана, я мог разделять давнее мнение о племенной близости куронов (корси) с литвой (собствено лотвой, лотыголой наших летописей); но что ливов я считал финским племенем, ясно из того, что в главе III (где о литовских племенах) о них даже не упомянуто; место им отведено в IV главе, исключительно посвященной финскому (чудскому) племени. Высказанное же мною предположение, что Начальный летописец относил, как кажется, ливь к литве, - конечно, нельзя истолковать так, как будто бы и я лично разделял это мнение.

Вопрос о происхождении и национальности ятвягов не может считаться решенным, хотя относительно него было уже высказано несколько более или менее удачных предположений. Из них самое важное - отца славянских древностей Шафарика, который причислял их к сарматскому племени язигов, часть которого уже в I веке по Р. Хр. проникла в Подлесье со стороны Днепра и Черноморских краев, и в Х веке является в истории под названием ятвягов (ятвеза, яцвези). Большая часть польских историков видит в них литовское племя, основываясь на свидетельствах Кромера, Длугоша, утверждающего большое сходство их с литовцами, самогитами и пруссами по народности, языку, обрядам, религии и нравам, и Матвея Меховита; последний говорит, что в его время (в начале XVI века) ятвягов оставалось уже немного, и что у них свое собственное наречие, отличное от литовского, жмудского и прусского. В том же смысле высказываются Гвагнин и Стрыйковский. Эти свидетельства признали Нарбут, Ярошевич и др., и из наших ученых академик Шегрен. Если мнение это и не может быть признано окончательно доказанным, то во всяком случае оно сильно поддерживается историческими данными о близости отношений ятвягов к пруссам, бартам и литве в XII-ХIII веке, данными, которые представляет наша южно-русская летопись. Поэтому мнение это имеет преимущество перед патриотической теорией, высказанной д-ром Шульцем о лехитском происхождении ятвягов и опровергаемой самым ходом событий XIII века. Положительного разъяснения национальности ятвягов следует ожидать только от научного филологического исследования тех немногих остатков ятвяжского языка, которые сохранились до нас в летописях, главным образом в нашей южно-русской, т. е. несколько личных имен и географических иазваний. Имена личные ятвяжских князей и старейшин читаются в Ипатьевской летописи под 1227 годом - Шютр (Шутр), Монъдунич, Стегут, Зебрович Небр (167); под 1128 "Скомонд и Боруть зла воиника, иже убиена быста посланием. Скомонд бо бе волхв и кобник нарочит: борз же бе яко зверь; пешь бо ходя повоева землю Пиньскую" (182). Он был убит, и голова его посажена на кол. Выражение "волхв и кобник нарочит" не указывает ли на жреческое звание Скомонда? 3амечательно, что два из озер бывшей в ХIII веке Ятвяжской земли, в восточной Пруссии, Скомацко к северу от Иоганисберга, и Скоментен на восток от Лыка, носят названия, родственные имени этого волхва и кобника, воды же у языческой литвы пользовались, как известно, особым религиозным почитанием... Затем под 1251 г.: Небяст; под 1255: Стеикинт (Стекинт, Стекынт, 191, 193), Комат (там же); под 1256: Анкад (192), Юндил (192); под 1274: князи ятвяжские - Минтеля, Шюрп (ср. Шютр 1227), Мудейко, Пестила (205). Подобный разбор географических названий сделал Шульц, но неверно и пристрастно. С известиями южно-русской летописи он был знаком только по примечаниям к Истории Карамзина; сверх того, задавшись идеей о единоплеменности ятвягов с мазовшей, он выбрал из этой летописи только те ятвяжские названия, которыми ему можно было - с некоторой натяжкой - поддержать свою теоpию. При этом ясные свидетельства летописи, противоречащие его теории, оставлены без внимания, и принято в основание, что в летописи славянские имена испорчены так, что в них трудно узнать славянское происхождение. Между тем - во всех искажениях собственных имен, какие там замечаются, - совершенно противоположное явление. Летописи скорее всего искажают иноязычные названия, славянизируя их в видах осмысления. Славянские же имена - особенно географические - передаются почти везде с такой же замечательной точностью, с какой они сохраняются народом в течении столетий.

Область ятвягов указывается Длугошем в соседстве земель: Русской, Мазовской и Литовской; их митрополия Дрогичин. Меховит, сообщая то же известие, не называет, однако, Дрогичина их городом. По Стрыйковскому, их область простиралась от Волыни до пруссов, и им принадлежали города Дрогичин и Новогрудов. На основании таких указаний, составилось мнение о расселении ятвягов по нижнему Бугу, Нареву и Неману, в западном Подлесье, Подляхии, части Мазовии - между притоком Нарева Вальпушею и Бугом, в древней прусской и самогито-литовской Судавии - область, к которой Шегрен прибавляет еще юго-западную литву. Эта область намечена, особенно для XIII века, слишком широко.

Вообще, все течение 3ападного Буга от истоков до слияния с Наревом никогда не было занято ятвягами; оно всегда принадлежало славяно-русскому племени. Город Дрогичин никогда не был ятвяжским городом. То же самое должно сказать о верхнем Нареве до устьев Бобра, где уже в первой половине XII века известен славянский город Визна (Ипат., 18 под 1145 г.). Первоначальные поселения ятвягов в IX-XI веках находились, как увидим ниже, в верхнем Понеманье, отделяя русские владения от литвы. В ХII-XIII веках усиление славянства на юге Ятвяжской земли, и наступательное движение собственно литвы с северо-востока оттеснили их на северо-запад за Нарев и Бобр, в южную часть прусской озерной области. Оттуда они, в свою очередь, отодвинули к северу пруссов, в Х веке пограничных с русью. Там застает их история в XIII веке оставившем о них в южно-русской летописи довольно подробные известия. Оставшиеся в Понеманье ятвяги, потеряв независимость, должны были слиться со славянством на юге и с собственно литвой на севере. По свидетельству известной грамоты Миндовга 1259 года, Литовская область Денова или Дейнова называлась в его время некоторыми Яцвезин. Впрочем, следы их удержались там до начала XVI века.

Этот переворот в расселении ятвягов, это передвижение их на северо-запад, конечно, не обошлось без борьбы, на которую мы имеем указания в наших летописях. Из XII века до нас дошло только два известия о походах русских князей на ятвягов: в 1112 году Ярополка Святополчича из Владимира на Волыни (Ипат., 3; Новгор. 1-я, 4) и в 1196 году Романа Мстиславича (Ипат., 150). Конечно, их могло быть больше. К первой половине XIII века относится известие, которое, хотя и принадлежит позднейшему летописному своду - Густынской летописи, тем не менее не может быть отвергнуто безусловно. В 1247 году, говорит эта летопись, "многая быша брани князем Литовским со Ятвяги". Литовские князья обратиаись за помощью к Даниилу Романовичу галицкому, который после долгой борьбы победил ятвягов и наложил на них дань, "и отселе Ятвягове начаша давати дань Русским" (ПСРЛ, II, 342). Здесь можно разуметь только понеманских ятвягов, ибо на забобранских ятвягов Даниил предпринимал походы несколько лет спустя, причем, как оказывается, русские были совсем незнакомы с тамошней местностью и нуждались в проводниках, чего, конечно, не могло бы быть в земле покоренной и даннической.

Следя за летописными известиями, легко видеть, как постепенно русские отряды проникали далее и далее на север. Еще в 1229 году Берестье, теперь Брест Литовск, мы видим ближайшим городом к земле ятвягов (Ипат., 168); таким же он является и в 1235 (там же); но уже в 1248 году Василько разбил ятвягов, возвращавшихся с набега на Холмскую землю у Дрогичинских ворот (Дрогичин к северу от Бреста), и гнал их несколько поприщ (Ипат., 182); через два года в 1250 году Конрад мазовецкий и Василько были принуждены вернуться за снегами и сереном с задуманного похода на ятвягов уже на Нуре, еще севернее Дрогичина, а с 1251 до 1281 г. мы имеем ряд походов русско-польских дружин в глубину Ятвяжской земли, за Визву, Бобр и Райгородское озеро. Об этой Забобранской местности наши летописи сообщают много географических данных. Здесь поселения ятвягов шли по реке Лыку (Ипат., 186) или Олегу, правому притоку Бобра до верхней Аллии на северо-запад, и почти до левого берега Прегеля на севере (по pp. Роминте, Голдану и Ангерану), как то открывается из рассмотрения топографических данных в рассказе южно-русской летописи о походе Даниила Романовича в 1256 году. На южной границе этой области указывается озеро, на гористом берегу которого Даниил Романович, возвращаясь из ятвяжского похода в 1255 году, видел "град бывший преже именем Рай", следовательно, теп. Райгородское озеро в Гумбиненском округе.

Ятвяги разделялись на племена или поколения, находившиеся под властью князей довольно многочисленных. Так, в битве у Дорогичинских ворот 1247 г. пало сорок ятвяжских князей (Ипат., 182); в походе Даниила 1251 г. "мнози князи Ятвязции избиени быша" (там же, 186); в 1273 г. с князьями галицким и владимирским заключили мирный договор четыре ятвяжских князя (там же, 205). Из таких племен летописи известны: Злинцы (1251; Ипат., 185, 193) в области Злине (там же, 205), находившейся, как кажется, ближе других к русским границам, может быть, там, где теперь озеро Зельмент, с побережным селеньем 3еллиген в Гумбиненском округе, - Крисменцы и Покенцы (1256; Ипат., 193), как полагают, жители двух областей в Судавии - territorium Crasimas, Crasime и territorium Pokimas, Pokimе, упоминаемые Дуисбургом под общим названием Silian, названием, напоминающим летописную Злиню. Земля ятвягов была покрыта болотами и сама по себе представляла значительные препятствия неприятельским вторжениям. Походы в нее были возможны только зимой, и в случае нападения осеки в лесах служили превосходным средством защиты и обороны. Городов у них не было. Они жили весями и селами, расположенными во островех, на островах среди болот. Как везде в лесах, на болотистой земле, поселения были невелики. Из них в походы Даниила Романовича сделались известны: Жака (1251; Ипат., 186), которую указывают в исчезнувшей теперь, но на картах ХVIII в. значащейся деревни Щак, на юго-восток от Олецка и к востоку от прихода Вилицкен, почти на Литовской границе*;

-------

* Так думает Шегрен; но в летописном выражении: "Даниил... проиде жаку пленяя (проидежаку, жаку плее), и приде на чиста места, сташа станом" жака, противопоставляемая чистым местам, не имеет ли нарицательного значения? На западе России есть много пунктов с названием жаки или Щаки, Жайке.

Болдикище или Олдикище (1256; Ипат., 193), может быть, теп. Walidikitеn, приход на р. Писсе, на большой дороге из Гумбинена в Кальварию, как полагает Шегрен, или, что вероятнее, деревня Вальдаукодель к югу от Гумбинена, на одном из правых притоков Ромниты: она ближе к месту действия похода 1256 г.; далее Тайсевичи и Привищи (там же) места неопределенные; Комата (там же) может быть там, где теперь Большой и Малый Куммечен на озере к северо-западу от Голдана, или где Комойчен (Komojtschen) в Гумбиненском округе; Буряля (там же) теперь сел. Вореллен (Worellen), к северу от Куммечена; Раймоче (там же) теперь или Роминтен на р. Роминте или Рамошкемен к северу от Вореллена; Дора (там же) может быть или теп. сел. Турнен или Турен, оба лежащие в недальнем расстоянии к югу от Гумбинена; наконец, Корковичи (вар. Корновичи, там же) самый отдаленный пункт, куда заходили pyccкиe отряды, может быть, Карклинен на р. Луксипне, к западу от Гумбинена. Шульц ищет ятвягов южнее в пределах Мазовии; но, при теории его о лехитском происхождении этого племени, ему иначе и нельзя было наметить их область. Мнению Шульца следует автор "Заметок о Гродненской губернии" в III томе Этнографического Сборника, изд. Имп. Русск. Геогр. Общ.

В Ипатьевской лет. под 1112 г. "Ярослав ходи да Ятвязе сын Святополчь и победи я". Поход этот должен быть сделан из Владимира (Волынского).

Область Денова находилась между Неманом и Вилией, по притокам Немана, Меречанки, Дитве и Жижме, в теперешних уездах Лидском, Ошмянском и в южной части Виленского, и, может быть, Вилейского. Здесь до сей поры находятся несколько населенных мест, сохранивших древнее областное название. Нам известны - по р. Меречанке и ее притокам: Дойнова и Дойновка к югу от Медников (верстах в пяти), Дайнова на юго-запад от них (верстах в двадцати), Дайнишки и Дайнова на р. Сольче, Дейново на юг от Сольчи (все в Вилейском уезде); по Дитве - Дойново к западу от Лиды верстах в пяти; по Жижме; Дайнувка у верховьев ее на Виленско-Ошмянской границе, Дайновка ниже Германишек; два селения Дайнова, между Жижмой и Ольшанкой, к северо-востоку от Лиды. Сверх того, подобноименные селения встречаются и в южной части Ошмянского уезда, на Минской границе, в области Неманского притока Березины: Дойнова Большая и Дойновка на речке Пурвиле. Ярошевича полагает, что Дейна - это теперешняя Дейнова, сел. к западу от Лиды.

Автор упомянутых нами "Заметок о Гродненской губ." (Этн. Сборн., III, 70, прим. 72) сообщает, что близ Ятвязей, что к западу от Суховоля (на карте Шуберта Большой и Малой Ясвичь) в двух или трех местах находится нечто вроде кладбищ; местные жители называют их ятвяжскими кладбищами и говорят, что на камнях, во множестве находящихся на них, они видали земледельческие орудия: серпы, косы, топоры и т. п. Автор видел только одно такое кладбище, занимающее среди вспаханных полей пространство около 150 шагов длины и 75 ширины. На нем находится до 100 больших необтесанных камней, плитообразных, продолговатых, все в стоячем положении; но ни на одном из них не было замечено изображений. Камни эти внушают суеверный страх и остаются неприкосновенными. Было бы желательно подробное их исследование. Очень может быть, что они действительно стоят в связи, если не с походом Даниила Романовича на ятвягов в 1251 году, как думает автор "Заметок", то вообще с борьбой этого племени с соседним славянским населением. По изданным в Вильне грамотам, этот Ятвязь известен с 1536 года (Ятвязь Великая, Археогр. Сборн., I, 22).

Прежнее название Вилии - Нерис; на ней теп. сел. Понары, близ Вильны. В области этой реки находится подобноименное озеро Нарочь, соединяемое с Вилией р. Нарочью, впадающей с правой стороны, ниже Вилейки; южнее, в области Немана: Нарвелишки к юго-западу от Ошмян; Нарейки и Неровы к югу от этого же города, на р. Березине, Неманском притоке.

Чудь следует считать чмсто славяно-русским словом для обозначения финского племени. Оно до сей поры живет в народе и имеет варианты: чудаки, чудоки, чужаки, см. Словарь Даля, 2, изд. IV, 631. Остатки некоторых финских племен называются к соседних русских чудью, водь около Копорья местные русские зовут и теперь чудью; бранным образом чудью белоглазой, варягами. В древней Руси общее значение ее должно было быть то же, что и теперь. Так, в Ростове инородческое население занимало часть города, называвшуюся Чудским концом. В Житии Авраамия Ростовского читаем: "не оубо бе прия святое крещение, но и чудьскы конець поклоняхоуся идолоу каменоу". Летописец выделяет ветви этого племени - прибалтийскую и заволоцкую. Указание на древность широкого значения чуди представляет чудские названия на всем пространстве финского племени.

В первом перечне племен Афетовой части: "Русь, Чудь и все языци". Что чудь означает здесь именно западную (прибалтийскую) ветвь этого племени, видно из летописного описания Варяжского пути: "Ляхове же Прусы и Чюдь приседять к морю Воряжскому". Далее в исчислении народов, даннических руси, чудь опять - как отдельная ветвь - наряду с весью, мерей и пр.

О кореле впервые в 1-ой Новгородской летописи под 1143 г. стр. 9.

Впрочем, С. М. Соловьев видит упоминовение веси в известном летописном рассказе о призвании князей. Он предлагает чтение этого места летописи: "Имаху дань Варязи из-за морья на Чуди и на Словенех, на Мери, и на Веси, Кривичах", - вместо "и на всех Кривичах", как стоит во всех списках; ибо, говорит он, если меря платила дань и потом участвовала в призвании князей, то не могла не платить весь; что весь платила дань, и потом участвовала в призвании князей, доказательством служит поселение у нее на Белоозере одного из братьев - Синеуса; потом, как видно, все племена, платившие дань варягам, вошли в состав Рюрикова владения; но не все кривичи вошли сюда, ибо Смоленск был взят только при Олеге. ("Ист. России", т. I, изд. 1851, прим. 151 стр. XXIV). Такое предположение уважаемого историка ослабляется несколько другими данными, представляемыми летописью. Мурома не участвовала в призвании князей, но, тем не менее, входила в состав Рюрикова владения. Затем летопись не говорит о взятии, т. е. завоевании, покорении Смоленска; а только о подчинении - скорее всего добровольном: "приде к Смоленьску с Кривичи и прия град, и посади муж свой" (Лавр., 10). Нельзя не обратить внимания на то, что, рассказывая о подчинении Смоленска, летопись именно указывает, что Олег подошел к нему с кривичами, как будто видя в этом причину или объясняющее обстоятельство приятия Смоленска. Объяснение этого места С. М. Соловьевым, см. там же, прим. 174, стр. XXX.

Близость этих народов между собой доказывается их племенными названиями. Черемисы называют себя mara, что значит человек - откуда marja и merja (меря русских летописей). Мурома и мордва - от murt, mort, то же что и mara. Слово мордва объясняется, как люди, живущие при воде, водных путях (Va - вода); мурома - люди на суше (ma - земля).

Летопись не говорит ничего о мещере, хотя племя это оставило по себе многочисленные следы в Окской области, следы, известные с очень раннего времени. До сей поры четыре северные уезда Рязанской губернии называются Мещерскими. В древних актах находим: деревню Пурпна и деревню Филиповскую на Мещерске в Нижегородском уезде (до 1418 г. Акты Ист., I, № 25); рубеж мещерский между Переяславлем и Рязанью (1495; СГГиД, I, 332). В Рязанском княжестве были мещерские бортники, Мещерские волости (там же). В Московской области Мещерка у Коломны (1356; СГГиД, I, 39), Мещерка Коломенская волость (1389; там же, 58), Мещерка во Владимирском уделе, в Мелехотском уезде (1504; Акты. Эксп., 111). В Окской области и теперь много местностей носят названия Мещерских.

В 1489 г. "Князь велики был в Новегороде да послал рать свою в Гамскую землю... на Свейские и Kaaнcкиe Немцы... они же ходиша до Гамецкаго города, землю Немецкую створиша пусту". В Новгор. и Воскр. лет., ПСРЛ, т. IV, 135; VIII, 231.

Liudi-Kiele, - язык Люди. Слово Liudi Кастрен считает русским переводом (люди) какого-то собственного племенного названия этого народца, теперь утратившегося.

Так, начиная от Ладожского озера, на cевepo-восток и восток: сел. Емава к северо-востоку от Пудожа, близ р. Водлы; река и озеро Еменг в Каргопольском уезде на границе с Вельским; Емба р. Вельского уезда, северо-восточный приток Кубины; Емская гора на Baге (1471; Акт. Ист., I, 75); Емца р., левый приток Северной Двины (Устьемец, 1137; Русск. Дост., I, 85); Емецкий погост, Емецкий городок (1471; Акты Ист., I, 75). По ту сторону Двины волость Гам на р. Вашке, Гамшор приток Вашки, с левой стороны впадающий в Мезень в Яренском уезде, где, как сообщаеть Шегрен, в окрестностях Котласского погоста (прежде Пырас) близ устьев Вычегды, недалеко от Сольвычегодска, в народе доныне сохранилась память о гамах, составлявших там первоначальное население, которое зыряне не считают, однако, своим; дер. Гамовская в Сольвычегодском уезде; Гамское сел. близ Яренска, сел. Емдино в 83 верстах от того же города, на почтовом тракте из Устьсысольска, при впадении в Вычегду Выми р., которая у зырян называется Емва (Огородников "Побережье", 12-13; ниже, на 44 стр. он говорит, что Вымь по-зырянски зовется Емдин. Что вернее?). Далее на восток, в пределах Пермской губернии следы старых пермских поселений замечаются в дер. Гамов на р. Каме Оханского уезда, и в селеньях Пермского уезда - Гамы и Гамова, из которых последняя стоит при р. Сыльве, впадающей в Чусовую. Но это указание (географической номенклатуры), говорит г. Огородников (14), по-видимому, совпадает с летописным известием (в 1-ой Соф. лет.) 1369 г., где, в числе инородческих племен указывается пермь великая, гамаль чусовая. Хотя слово гамаль в жизнеописании св. Стефана Пермского и переделано в глаголемая (т. е. глаголемая Чусовая), но следы племени гам по рекам Сыльве и Чусовой и далее по р. Каме, заставляют думать, что переделка эта не может быть сочтена правильной и т. д. С этой догадкой нельзя не согласиться. Затем на юго-запад, в область Волги: Емское село в Тотемском уезде на границе с Кологривским, на р. Кеми, притоке Унжи; Еманово к юго-востоку от Солигалича; Заемье в южном углу Гороховецкого уезда и близ него Заемье в Пошехонском уезде; река Емена, впадающая в Нерехту к югу от г. Нерехты, и на ней сел. Поеменье - в cоседстве с областью мери. Последние две местности упоминаются в Писцовых книгах Московского государства XVI в. (т. I, 892). Далее, возвращаясь опять к Ладожскому озеру и следуя от него по направлению на юго-запад и юг, встречаем: Емское село на р. Паше, в Ладожском уезде, (Ямина гора в Тихвинском); Емецкое озеро в Боровицком уезде, близ р. Песи, через Кобужу впадающей в Мологу, и недалеко от него р. Ямницу и дер. Ямницу, Ямск, Ямно; Емиги у озера Селигера, Емша в Осташковском уезде, и на крайнем юго-западе - озеро Еменец и две реки Еменец в Навельском уезде. Кроме того, в этой области встречается много названий, напоминающих собой емь - Ямно (1471), Ямы, Ям и т. п. Областное название Кинешемского уезда - Ямохонь. К западу от Чудского озера следы еми указывают в селеньи Яма, на левом берегу Эмбаха, в самом названии Эмбаха (старорусское Омовыжа; Амовжа), в западном притоке Наровы, Яме и т. д.

Е. К. Огородников ("Побережье", 11-15) считает древнейшим местожительством ями там, где его указал Нестор, т. е. будто бы до Нестерова времени, или до XI в. она жила по правому берегу Двины к югу и юго-западу (от чего?), и что только с поселением в этой местности новгородцев она перебралась в Сольвычегодский и Яренский уезды. Ямь, следы которой открыл Шегрен около Онежского озера, г. Огородников относит к ХII в. Для всех этих самостоятельных выводов автора, в которых он не согласен с Шегреном, мы не видим у г. Огородникова, никаких оснований.

В известном рассказе о хождении летописца в Ладогу (Ипат. лет. под 1114 годом, 4-5), рассказе, принадлежащем по всей вероятности тому же перу, которое записало рассказ новгородца Гюряты Роговича о югре: "Пришедшю ми в Ладогу, говорит летописец, по поводу укрепления этого города, поведаша ми Ладожане, яко сде есть, егда будеть туча велика, и находять дети наши глазкы стекляныи, и малыи, и великыи, провертаны, и другые подле Волхов беруть, еже выполоскывает вода, от них же взял более ста; суть же розличны. Сему же ми ся дивлящю, рекоша ми: се не дивно, и еще мужи старии ходили за Югру и за Самоядь, яко видевше сами на полунощных странах, спаде туча, и в той тучи спаде веверица млада, акы топерво рожена и взростши и расходятся по земли, и паки бываеть другая туча, и спадають оденци мали в ней и възрастають и расходятся по земли. Сему же ми послух Павел Ладожский и вси Ладожане". Предание о падающих с неба белках было повсеместно распространено на всем севере Европы; даже в XVI-XVII веках оно вызвало в Швеции несколько ученых исследований. Ему верили Олаф Магнус, упсальский епископ (1518) и Олаф Ворниус, написавший целую книгу о падающих с неба Лемерах. По замечанию Брэма ("Жизнь животных", в русск. перев., 159) это ни что иное, как пеструшка (Myodes, Норвежская пеструшка Myodos Lemmus); она переселяется обыкновенно огромными массами и на большие пространства. Ее внезапное появление в местах, где прежде ее не было, и где вовсе ее не ожидали, дало повод поверью, записанному и в нашей летописи.

Рассказ о югре внесен в Лаврентьевскую летопись под 1096 годом, тотчас же вслед за Поучением Мономаха и его письмом к Олегу; но происхождение его, кажется, более позднее: оно относится к первой четверти ХII в. Нет сомнения, что оно составляет продолжение того этнографического объяснения, какое делает летописец относительно происхождения хвалис, болгар, половцев и др., по поводу половецкого набега на окрестности Kиeва и сожжения ими монастырей Печерского, Выдубицкаго и др. (Лавр., 99-100). И это объяснение и разговор с Гюрятою связуются вопросом о нечистых человеках, заклепанных в горе Александром Македонским, которые должны изытти перед кончиною миpa. Поучение и письмо Мономаха - позднейшая вставка, сделанная или самим Лаврентием (в XIV в.) или в одном из списков летописи, которыми он пользовался. Одно ли и то же лицо записало и упомянутое этнографическое объяснение происхождения половцев, туркмен и др., и разговор с Гюрятой, конечно, решить категорически трудно. Скорее, однако, можно допустить, что разговор с Гюрятою вписан при составлении свода Сильвестром от его собственного лица, по поводу объяснения, сделанного печерским иноком. На это указывают вступительные слова: "Сеже хощю сказати яже слышах преже сих 4 лет" (Лавр., 107). По складу своему, он очень близок к рассказу о ладожских чудесах в Ипатьевской летописи: близок он и по времени происхождения. О падающих глазках, веверицах и олонцах летописец слышал, бывши в Ладоге в 1114 г.; о югре - в Новгороде "преже сих 4 лет", - выражение, которое не иначе можно понять, как "за четыре года до сего", то есть до окончания древнего текста Начальной летописи в 1116-1117 году, следовательно, также около 1113-1114 года.

Железными Воротами называются проливы на Белом море между островами Соловецким и Муксом, у устья Двины между островом Мудьюжским и твердой землей, и на Океане между Новой Землей и Вайгачем. На них указывает Лерберг в "Исследовании о географическом положении Югорской земли". Он искал югру XI в. за Уральским хребтом до рек Надыма, Агана и Ваха на восток, в области, известной несколько столетий спустя, под именем Югорской земли, и полагал, что поход 1032 года был совершен морем из устьев Двины, и что Железные Ворота летописи следует полагать в одном из указанных проливов. Но даже позднее мы не видим морских предприятий из устьев Двины к устьям Оби, хотя известен поход новгородцов из Заволочья на Hopвегию в 1411 году (Новгор. 1-я, 104).

Под 1219 годом у Татищева записано, что в тот год болгары воевали югров и взяли город их Унжу; по Воскресенской - нападение сделано было на Устюг.

Новгор. 1-я, 73-74. Заметим, что Сухоной и Вычегдой, сколько известно, никогда не пролегал путь в Сибирь. Он шел Камой, а Кама была уже известна в первой четверти XIV века. В 1324 году Юрий новгородский, заключивши мир с устюжскими князьями "поиде в Орду из Заволочья по Каме р." (там же, 73).

Оно приведено у Карамзина (т. V, прим. 8). В Ростовской летописи: "Той же зимы с Югры Новгородци приехаша. Дети боярские и люди молоды воеводы Александр Абакумовичь, воеваша по Оби р. и Двиняне сташа противу их полком и избиша Двинян на Кучреа". В Троицкой под 1365 г.: "того же лета поидоша Новгородци из Югры, а Двиняне взяша Нукурью" (там же).

Лавр. под 898 г.: "идоша Югри мимо Киев горою, еже се ныне зоветь Угорское, пришедше к Днепру; и сташа вежами... пришед от востока и устремишася через гори великия н почаша воевати на живущыя ту Волхи и Словени" (10). По исследованию К. Я. Грота ("Моравия и Мадьяры", 262) год движения угров в Паннонию показан ошибочно, так как оно должно быть отнесено уже к 80 годам IX в. О совпадении этой неточности в хронологии нашей летописи и в хронологии Константина Порфирородного.

Древняя Иллирия, разделявшаяся на Римскую (Illyris Romana, s. Barbara) и Греческую (Illyrie Graeca) занимала часть Кроации, Долмацию, часть Боснии и Албанию. Впоследствии значение этого термина расширилось. Иллирией или Иллирийской границей стала называться вся область от Альп до Эвксинского Понта, заключавшая в себе Ретию (от Альп по верхнему Дунаю до Инна), Норик (Noricum, под которым в древности разумелась теп. Верхняя и Нижняя Австрия, между Инном, Дунаем и горными отрогами под Веной), большая часть Штирии, Каринтии, части Краины, Баварии (область пo Инну), Тироля и Зальцбург. Паннонию (область между Дунаем, Инном и Савой, т. е. не вошедшие в состав Норика части Австрии, Штирии, Каринтии, Карниолия, Нижняя Beнгpия и Славония), Далмацию или собственно Иллирию (между Савой и Адриатикой, теп. Далмация, Кроация и Босния), Мизию и Дакию, разделявшиеся Дунаем, который, по крайней мере у греков, ниже устьев Тиссы и Саввы назывался Истром. Дакию составляла обл. на левом берегу Дуная (Темешвар, Трансильвания, Паннония, Румуниа или Валахо-Молдавия); Мизию - земли по правую сторону Дуная, т. е. Сербия и Болгария.

Такое обширное значение Иллирии и у Георгия Амартола, и у нашего летописца видно отчасти из того, что из всех областей древнего Рима по Дунаю и по восточному побережью Адриатики, только одна Иллирия упомянута в географическом перечне, за исключением Далмации. Между тем, автору или редактору Начальной летописи были известны отчетливо составные части Иллирии, Паннония и Мизия. Нет ничего удивительного, что ему могла быть известна еще одна из составных частей Иллирйской границы - Норик, которого население в значительной части принадлежало к славянству, и что именем этой области, или, вернее, ее населения (Norici), он воспользовался, как комментарием, когда ему пришлось по ходу изложения связывать византийские космографические и географические сведения с известным ему преданием о происхождении и первоначальном расселении славян. "От них же 70 и 2 языку, говорит летопись в заключении космографического вступления, бысть язык Словенеск от племени Афетова - Норци, еже суть Словене" (Лавр., 3). Сличая это место с соответствующими местами летописи, нельзя не видеть, что здесь слово норци (норцы) заменяет слово иллирцы, как и полагал Шафарик, который, впрочем, объяснял это место ошибкой переписчика (инорци вм. илирцы).

Этот ученый комментарий составителя или редактора Начальной летописи по вопросу о первоначальных жилищах славян причинил много хлопот и старинным переписчикам летописи, и ее новейшим исследователям. В вариантах различных списков летописи читается: нарцы (в древнейшем Лаврентьевском), нарицаемии норци (в Ипатьевском, Хлебниковском и Троицком), нарицаеми иноверцы (в Радзивилловском). Шлецер приводя эти и другие варианты этого места летописи, прямо отказался от его объяснения. Г. Гедеонов, которому было важно перенести центр тяжести по вопросу о происхождении славян у нашего летописца в Новгород, на словен новгородских, читает вместо норци новгородцы, предполагая в транскрипции слова новгородцы неправильность титлового сокращения и переводит спорное место так: "в числе сих же 72 народов был народ Славянский от племени Яфетова, так называемые ныне Новгородцы, или так назвавшиеся (впоследствии) Новгородцы, кои суть Славяне" ("Варяги и Русь", I, 83-84). О нориках, говорит г. Гедеонов несколько выше, думать тут нельзя. В Несторово время нориками (Norici) у западных славян именовались баварцы; но географические сведения о Придунайских областях наш летописец получал, конечно, не от западных славян. "Во-вторых, продолжает исследователь, нельзя допустить, чтобы это имя (если бы под этим именем Нестор понимал первородных славян) встречалось только один раз в его летописи и не было бы им употреблено о дунайских славянах". Но летописец, положивший дpeвнейшие, первоначальные поселения славян на Дунае, не мог в этом месте разуметь других славян, кроме дунайских, а что имя норцев употреблено только один раз в летописном изложении, то опять-таки в этом нет ничего удивительного, если рассматривать его, как ученый (по тому времени) или, вернее, книжный комментарий, лично принадлежащий тому или другому редактору летописи, даже переписчику. Ведь и Илюрик летописи, не подавший поводов к недоразумениям, хотя и имеет в летописи такое же комментарное указание для древнейшей области славян, употребляется в ней только два раза (один в космографическом вступлении, другой - в сказании о славянских апостолах), а если не считать сказания о Кирилле и Мефодии, вошедшего в летопись как самостоятельный памятник, то даже один раз. В самое последнее время Д. Я. Самоквасов, тоже не без влияния увлекшей его теории доказывает тождество нарцев (как он читает, предпочитая древнейший список летописи, или, по его выражению, подлинник всем другим) с энареями древних писателей, причем всей тяжестью критического негодования обрушивается на Шлецера, будто бы затемнившего весь вопрос, и производит нарцев от общего корня nar.

Не касаясь вопроса об основательности таких предположений, вопроса, вполне относящегося к области общих славянских древностей, заметим только, что допущенное в указанном исследовании сближение славянского слова народ с корнем nar надобно, вероятно, отнести к недосмотру, во всяком случае непозволительному.

Относительно 80 городов, будто бы занятых по летописному сказанию Святославом в Дунайской Болгарии, приводим замечание проф. М. С. Дринова ("Южные Славяне и Визания в Х в."): "Немыслимо, чтобы Святослав со своей 10000 дружиною, явившейся налегке, мог в столь короткое время овладеть 80 придунайскими городами, между которыми находились такие неприступные крепости, как Белград, Бдин (Виддин), Силистрия и пр. Мы твердо убеждены в исторической несостоятельности этого свидетельства русской летописи. У Прокопия есть известие о том, что император Юстиниан в VI в. воздвиг на берегах Дуная до 80 укреплений. Мы не сомневаемся, что это свидетельство Прокопия как-нибудь дошло до русского летописца, который из него позаимствовал свои 80 городов по Дунаеви". Что касается Переяславца, который был известен греческим писателям под различными именами (Preslaw, Presthlawa, Prestlawa, Persthlawa, Peristhlawa, Parasthlawa), то, по замечанию Шафарика, это древний Марцеанополис, теперь находяшийся в развалинах. Древний Марцеанополис или Мегалополис называется у византийских писателей (Кедрина, Зонары, Анны Комнены) Великой Преславой, - он находился на месте Эски-Стамбула близ Шумена и был тогда столичным городом. Кроме того, была Малая Преслава, Русский Переяславец. Положение его определяется теп. сел. Преславой на правом берегу Георгиевского Дуная, к юго-востоку от Тульча (карта Шуберта, X), близ которого, по указанию М. С. Дринова, видны развалины старого города. О тождестве летописного Переяславца с теп. Рущуком (иначе Roszik, Oroszik), который мог получить свое имя от Руси, - Гильфердинг ("Истор. Серб. и Болгар.", 145 и пр.).

Киевец, город на Дунае, известен не по одним только нашим летописям. По замечанию В. Гр. Васильевского ("Византия и Печенеги", ЖМНП, 1872, декабрь, 304) еще в ХII в. в Подунайской области был городок Кий; в одном греческом географическом словаре (ХII в.) указан такой город в Малой Азии, а потом прибавлено, что и в Мизии (Болгарии) существует одноименный город. До сей поры в области нижнего Дуная есть несколько местностей с подобными иаименованиями: Кынени на р. Бузео, к западу от Браилова; Kиopa близ устья Яломицы, в болотистых низинах, почти напротив Гирсова; Kиaтpa (Тамбурешти) на Дунайском притоке Ботчи, ниже Силистрии.

"А Словяне свое (княжение) в Новгороде, а другое на Полоте иже Полочане. От них же Кривичи... таж Север от них". (Лавр., 5).

"Поляном же живущим особе, якоже рекохом, суще от рода Словеньска, и нарекошася Поляне, и Древляне же от Словень ж, и нарекошася Древляне, Радимичи бо и Вятичи от Ляхов. Бяста бо 2 брата в Лясех Радим а другой Вятко; и пришедъше седоша, Радим на Съжю, прозвашася Радимичи; а Вятъко седе с родом своим по Оце, от него же прозвашася Вятичи" (5). Эта легенда о двух братьях из ляхов, Радиме и Вятке, приведена составителем летописи для объяснения имени Посожской и Поокской ветви славян. Это ясно из предшествующего ее текста, где плеоназм: "Поляне... нарекошася Поляне, Древляне же... нарекошася Древляне", - очевидно указывает на объяснение, данное в другом месте летописцем происхождению имени этих ветвей (3, 12). Но как объяснить то, что летопись выводит Радима и Вятка, родоначальников указанного населения из ляхов? Фактическую основу в легенде предполагать трудно; трудно принять, чтобы действительно славянское население в области Сожи и Оки было лядской колониец, или даже чтобы династия земских князей, которые роспасли Вятическую и Радимическую земли, была лядская. Мы решаемся для дальнейших соображений указать на одно обстоятельство, которое может иметь некоторую связь с началом этой легенды, - именно на нерасположение летописца к радимичам и вятичам, как к населению враждебному Киеву - т. е. собственно Русской земли; на вятичей, с которыми до ХII в. шла борьба русских князей, летописец смотрел, как на упорных язычников, которые творили языческие обычаи даже в эпоху утверждения христианства на Руси: "еже (т. е. языческий обряд погребения) творят Вятичи и ныне". - О нерасположении руси к радимичам очень ясно свидетельствует насмешливая поговорка, которая сложилась по поводу поражения пищанских радимичей воеводой Владимира Святого Волчьим Хвостом: "Тем (поэтому) и Русь корятся Радимичем глаголюще: Пищаньцы волчья хвоста бегают". К этому летописец прибавляет: "Беже же Радимичи от рода Ляхов; прешедше, ту ся вселиша, и платять дань Руси, повоз везуть и до сего дня" (806; 36). Враждебные отношения руси к ляхам сначала из-за борьбы за Червенскую землю, а потом из-за религиозной розни известны. Во второй половине XII в. на Руси считалось уже весьма непонятным, что бес может явиться в образе ляха, в луде, т. е. в плаще особого покроя (1070; 82).

Так, в рассказе о Рюрике первыми насельниками в Полотске показаны кривичи (Лавр., 9); в 882 г. Олег подступает к Смоленску между прочим с кривичами, которые, очевидно, замещают здесь полочан; в XII же веке население Полоцкого княжества определенно называется кривичами и полоцкие князья - князьями кривскими (Лавр., 132; Ипат., 11, 91).

В Начальной летописи не раз и с видимой настойчивостью утверждается факт единства великого славянского племени. "От сих 70 и 2 языку бысть язык Словенеск от племени Афетова, Норци, еже суть Словене" (Лавр., 3). После рассказа о расселении их с Дуная: "тако разидеся Словеньский язык; темже и грамота прозвася Словеньская" (там же). Перечисляя разноязычные племена, населявшие восточную равнину, летописец снова замечает: "се бо токмо Словенеск язык на Руси... А се суть инии языцы, иже дань дают Руси" (5). Очень любопытно в устах летописца киевлянина, не совсем свободного от племенной враждебности или предубеждения к соседям древлянам, следующее замечание: "Поляном же живущем особе... суще от рода Словеньска, и нарекошася Поляне, а Древняня же от Словен, и нарекошася Древляне" (там же, 4). В сказании о нашествии угров: "Бе един язык Словенеск: Словени иже седяху по Дунаеви, их же прияша Угри, и Марава, Чеси и Ляхове, и Поляне, яже ныне зовомая Русь" (Лавр., 11). В сказании о Кирилле и Мефодии Морава называется общим именем словен и их князья князьями словенскими (11). Далее: "А Словенеск и Рускый один, от Варяг бо прозвашася Русью, а первее быша Словене; аще и Поляне звахуся, но Словеньская речь бе, Полями же прозвавшася занеже в поле седяху, язык Словеньский бе им eдин" (12).

Такой оплот составляли Черные Клобуки на восточной (Чернигорской) и западной (Киевской) стороне Днепра, т. е. турпеи, торки, берендеи, коуи, остатки печенегов и сами половцы, именно в противоположность последним замиренным летопись (Ипат.) не раз называет половцев "диких". К числу их Зубрицкий не без основания относит болоховских князей в области Южного Буга, пощаженных татарами при разгроме южной Руси в 1240-41 годах.

Этнографические границы инородцев на Восточно-европейской равнине были указаны выше, при обзоре инородческих поселений по известиям Начальной летописи, и по соображению данных, представляемых теперешней географической номенклатурой. На основании тех же данных могут быть восстановлены пределы первоначальной коренной славянской местности на северо-восточной равнине. Географическая номенклатура имеет огромное значение не только для исторической географии, но и вообще для изучения исторической жизни народов; это значение всегда сознавалось, всегда чувствовалось, что земля есть книга, где история человеческая записывается в географической номенклатуре. Но этот источник исторической географии только в последнее время начинает обращать на себя надлежащее вниманиe. Народ, создавая первые географические названия в заселяемой им стране, не только вносил в них свое миросозерцание, свое понимание окружающего видимого миpa, но и связывал с ним свои религиозно-нравственные представления и древнейшие предания своего прошлого.

Естественно, что первоначально географические названия были осмысленны; каждое из них имело свое определенное, всем понятное значение. Названия придавались местности или по ее физическим свойствам (реки: Каменка, Лозовая, Грязка; города: Кременец, Каменец, Вышегород, Холм), или в честь божества или лица, так или иначе связанного с ней в народном понимании (Перуново, Волосово, Киев, Лыбедь, Большое Батыево и др.), или по событям, которыми она ознаменовалась (Побоище, Потоня, Крови, Кровинки - левый приток Западной Двины), или же по имени всего народа или одной какой-либо его ветви (Болгар; Козары, Печенеги в Харьковской губ., Словени, Кривичи, Литва, Русь). Последние чаще всего встречаются на этнографических порубежьях, где сходилось разноплеменное население, и мы будем иметь случай говорить о них ниже.

С течением времени, при естественном развитии и изменении живого языка, вследствие развития и изменения склада и духа народной жизни, первоначальный смысл географических названий стушевывался и терялся, так что теперь в большей части случаев только глубокое филологическое изучение может восстановить его. Но тем не менее сами названия не исчезают за исключением весьма редких и особенных случаев. Они отличаются замечательной живучестью. Они сохраняются не только в одном народе, переходя как бы по наследству от одного поколения к другому, но даже и при полной племенной смене они переходят от исчезающего или вытесняемого народа к тому, который является ему на смену. Новое, пришлое население дает свои названия только тем местам, которые не были до иего заняты и возделаны и которые оно первое заняло и возделало; старые же географические имена - особенно хорографические - оно сохраняет, конечно, несколько изменяя их в духе своего языка, иногда осмысливая их, иногда давая им другую, соответствующую строю его, форму. Но и в этом измененном и испорченном виде географические названия остаются памятником языка того исчезнувшего населения, которое создало их, и в этом смысле их свидетельства о населении и этнографическом наслоении той или другой земли неопровержимо и несомненно.

Из того, что географические названия известной области принадлежат одному только языку, одному народу, необходимо заключить, что этот народ составлял в ней первое начавшее жить исторически население; тогда как названия, принадлежащие двум различным языкам, тем самым обличают двойственность населения в той местности, где они преобладают, смену или поглощение одного народа другим. При этом, как справедливо заметил Надеждин, древнейшему, первобытному принадлежит обыкновенно хорографическая номенклатура (названия живых урочищ), тогда как рукозданные местности получают имена от пришлого. Понятно, что изучение таких данных исторической географии тесно соприкасается с языкознанием, и что только после основательной филологической разработки их, историческая география может воспользоваться ими, не рискуя слишком точностью своих выводов и вероятностью своих предположений. Такого разъяснения ждут еще географические имена Восточно-европейской равнины, и поэтому область коренных славянских поселений определяется теперь только приблизительно и гадательно. Н. И. Надеждин, первым поставивший вопрос о пределах этой области на восточной равнине и первый воспользовавшийся для разрешения его данными географической номенклатуры, заметил, что Карпаты (Горбы) были основным гнездом племени, к которому мы принадлежим; полость Днестровская представляет также несомненные признаки славянства (52). Полость Днепра представляет уже смесь названий славянских и неславянских, смесь, которая усиливается по мере приближения к водоразделам Западно-Двинскому с одной стороны, Волжско-Окскому и Донскому с другой. На северо-запад от Днепра, а также и к востоку от него, по всем левым его притокам, первоначальное население не было славянское. Левая сторона Днепровского бассейна не принадлежит к первобытному славянскому миру (54). Здесь первоначальное население было чудское, которое в стародавние времена простиралось от своего уральского гнезда непрерывно на запад, по верховьям Днепровского и Донского бассейнов, по крайней мере, до Западного Буга и Немана. В самых вятичах Начальной летописи Надеждин, согласно с Шлецером, признает чудское племя (63). Все эти выводы, сдеданные очень остроумно и блестяще, требуют, конечно, проверки путем филологического изучения местных названий.

Шафарик полагает, что до конца Х в. этнографическая граница русских славян шла на северо-востоке "почти от Ладожского озера на восток, поречьем Тверцы к Волге, потом западной стороны Москвы р. к Оке" и т. д. Но уже в это время славянское население стояло твердой ногой на Белоозере, и, следовательно, по Шексне и в отмеченной нами Моложской полости, как то видно, между прочим, из памятника первой половины XI в. Устава Ярослава о мостех. Что касается области на восток от Днепра, то в географической номенклатуре ее замечается смесь славянских и инородческих названий, причем последние получают преобладание над первыми по мере удаления от Поднепровья, - явный признак поступательного и последовательного этнографического распространения русского славянства на востоке. Так, например, в области Днепра неславянские названия замечаются только в притоках самого верхнего Днепра, выше Смоленска: Вязьма, Осьма, Вопець, Вопь, Надва, далее же Ужа, Устрома, Лежа, Морейка, Березань, Троица, Трощанка, Дрьють и др., за которыми можно уже признать славянское происхождение. То же мы находим в области Десны, верхние притоки которой - Деклог, Витьма (Брянского уезда), Болва с Пуичкой (Жиздринского уезда) - звучат не по-славянски; тогда как нижние - чисто славянского наименования, за немногими исключениями (как, например, Вага, которая вливается в Сновь вместе с Трубежом, Вербачовкой, Городной и др.). Далее, за Днепровско-Окским водоразделом, в области верхней Оки до впадения в нее Угры мы видим большие реки инородческих имен, малые - славянских. В Оку вливаются Зуша с Раковней, Пшевкой, Жердевкой, Алешней, Чернью, Снежатью; Жиздра с Коротянкой, Ресетой, которая принимает Ловать и Велью, и Вытебетью, в которую впадает Лютна; Упа с Шиворонью, Плавом, Милынью, Железнищем; малые притоки Оки: Крома, Недна, Цона, Орел, Сотумока, Неполодь, Березуя - представляют смесь славянских и иноязычных звуков. Системы Угры и рек, впадающих в Оку ниже ее (Москва, Клязьма), характеризуются уже преобладанием неславянских наименований побочных вод, хотя на водоразделе между Угрой и Клязьмой, речные пути которого мы рассмотрели выше, славянские имена очень многих речек и ручьев (Песочня, Колодня, Страда, Сосенка, Сходня), свидетельствуют о раннем водворении в этой инородческой области славянских населений; далее к северу по Волге - хорографические названия славянские встречаются реже и реже по мере приближения к Волоку, и за Волоком славянские звуки слышатся только в названиях рукозданных местностей, - между тем, как все хорографические названия - или инородческие, или же, несомненно, переведены с финского (Черная, Святая и т. п.). То же самое замечается и в Донском бассейне, где в верховьях Дона есть только очень немного притоков и речек со славянскими именами; например, Сосна с ручьем Кривець; Воронеж, в который (ниже Задонска) впадает речка Кривка, и рядом с ней Мещерка. Притоки Северного Донца - славянские, но, очевидно, позднейшего происхождения; как, например, Трость, Дубовой, Ольшанка, Березовка, Чесноковка, Солона, Суходольна, Подгорная. Притоки Хопра и Медведицы преимущественно инородческих наименований, например, у Хопра: Арчада, Камишлой, Сердоба с Касмалой, Елшанкой, Бакурою, Кистендей; Аркадан, Карай, Ворона с Пандой, Алебугом, Чигароном и т. д. Саваза, Караган.

"Полянам же живущим особе и володеющим роды своими, иже и до сее братьи бяху Поляне и живяху кождо с своим родом и на своих местех владеюще кождо родом своим" (4). Под 862 г. "Изгнаша Варяги за море и почаша сами в собе володеть, и не бе в них правды, и воста род на род" (8). Эти места летописи послужили, как известно, краеугольным камнем для теории родового быта восточных славян; хотя более вероятным кажется, что тут под словом род скрываются более или менее развитые общины. Рядом мы видим употребление того же слова в смысле семьи, и даже в династическом смысле. "По сих братьи (Кия с братьями) держати почаша род их княженье в Полях, в Деревлех свое" и т. д. В сказании об Аскольде и Дире, киевляне говорят о своих первых князьях: "была суть 3 братья... иже сделаша градок ось, и изгибоша, и мы седим платяче дань родом их Козарам" (в Ипат. исправлено вместо первоначального текста: "а мы седим в городе их" - "а мы седим род их и платим дань" и пр.). Династическое значение рода уясняется из сопоставления летописных сказаний об Аскольде и Дире: "И бяста у него (у Рюрика) 2 мужа, не племени его, ни боярина..." Рюрик перед смертью передал княжение свое Олгови, от рода его суща. Олег, отнимая Киев у Аскольда и Дира, говорить им: "вы неста князя, ни рода княжя, но аз есмь роду княжа, вынесоша Игоря, а се есть сын Рюриков". 3десь род тождественно племени, выше употребленному летопиецем. Любопытно, что Олег говорит о своих личных правах, только в качестве родственника Рюрика и защитника прав его сына. Затем тут же мы имеем слово род в смысле единоплеменника: "яко гость есмь, говорит Олег киевским князьям, скрывая свое настоящее положение, идем в Грекы от Олга и Игоря княжича; да идета к нам, к родом своим". В том же смысле род в сказании о призвании Рюрика: "и изъбрашася 3 братья с роды своими, пояша по себе всю Русь", а также "Поляне от рода Словянска", и т. п. Род в смысле народа и происхождения под 1093 годом (о русских, захваченных половцами в полон): "много роду христанскаго стражюще... Со слезами отвещеваху друг другу глаголюще: аз бых сего города, а другия аз сея веси... Так род свой поведають".

Впрочем, обычный термин, употребляемый Начальной летописью для населенных мест, кроме города и городьца - село, сельце (Предславино сельцо - Лавр. 34); термин весь встречается только однажды в летописи, сколько мы могли заметить, а именно в описании половецкого погрома 1093 г.; уведенные половцами пленные "отвещеваху друг к другу глаголюще: аз бех сего города, а другия: аз сея веси; тако съупрошаются со слезами, род свой поведающе и вздышюче" (Лавр., 96). Это обстоятельство не может не указывать по крайней мере на малую распространенность речения весь у восточных славян, хотя оно имеет полное гражданство в языке славян западных.

Таковы, например, Кельтма Северная, левый приток Вычегды, и Кельтма Южная, такой же приток Камы; Мылва Южная, левый приток Вычегды и Мылва Печерская; р. Ежуха, правый приток Пинеги, и р. Ежуга, левый приток Мезенской Вашки. Истоки этих одноименных рек разделяются незначительными волоками. В книге Большого Чертежа упоминаются две Пушенги, одна - правый приток Двины, впадающий против устья Емцы, другая - приток Пинеги. "В Пинегу же пала с другой стороны Пушенга Пинежская, из озера: протоку 120 верст, а потекли ровно из двух озер с Пушенгою Двинскою". См. г. Огородников, "Побережье", 101-166.

После битвы на Рожни Поле, Ростиславичи говорят: довлеет "нама нъ межи своей стати" (Лавр., 115). В Русской Правде: "межа бортьвая, ролейная"; "дуб знаменный или межьный". Русск. Дост., I, 42. Старинное название Рубежа могло сохраниться в реке Rubessa (очевидно, Рубеша), о которой польские историки упоминают, как о пограничной между Русью и Польшей. По свидетельству преосв. Модеста, епископа люблинского, в актах древней Холмской консистории теп. Грубешов носит название Рубешов, которое действительно могло происходить от Рубежова.

Это название встречается в следующих местах летописей. В Поучении Мономаха: "идох... из Переяславля та Володимерю на Сутейску мира творить с Ляхами..." (Лавр., 103; событие относится к 1073 г.). В 1097 г., в усобицу после ослепления Василька, Давид Игоревич "заим Сутеску (в Ипат. Сутейску), Червень, приде внезапу и зая Володимерце" (там же, 115). Под 1125 г. Ярополк Мономашич, погнавшись за половцами из Переяславля "испостиже я у Полкстеня (Полъкостеня, Полокъстеня)" (там же, 129). В Ипат. лет. в рассказе о том же событии название местности опущено. В Никон. лет.: "Постиже их Ераполк у Стеня" (III, 59). Как кажется, Арцыбашев первый высказал мнение о том, что эти речения следует понимать, как нарицательные имена, обозначающие границу (II, 322, 348). Карамзин (II, прим. 192) держится того же мнения. Последующие исследователи (Погодин, Надеждин и Неволин, Беляев) не отвергали его (о г. Линниченко см. ниже). Нельзя не обратить внимания, что подобнозвучные названия Утиски, Хутиски, Хучиски встречаются в древней юго-западной Руси именно и исключительно на порубежных местах, и притом с замечательной правильностью. Мы не знаем, случайно или нет такое явление; но считаем нелишним привести замеченные нами данные. На порубежье галицко-волынском, каким оно является в известиях XI-XIII веков, находятся: к югу от Буска в Галиции Утиско, и на одной параллели с ними, к востоку, верстах в 20 Хутиско, к югу от Олеско (тоже в Галиции). Далее два Хучиска к югу от Брод, на одной параллели с порубежным Плеснеском (1188; Ипат., 137, в пределах России). На рубеже галицко-лядском: речка Хучва, на которой Чермно - на месте древнего Червеня (ср. Сутеску 1097 г.), и к западу от него, близ Красноброда: Хусиско, Хусино, Хуциско (тут же множество местностей с названиями Хута, Хутки, Гута). Затем в 10 верстах от них, но все-таки по старому рубежу галицко-ляцкому - Хутиска к западу, в верстах в 10 от Жолкева. Далее на северо-запад на правой стороне от Сана близ теперешней границы Галиции на дороге из Белгорая к Кржешову: Хуциска и Вулка Хуциска; налево от Сана, между ним и Лонкой два Хучиска, на одной параллели к северо-западу от Лежайска, к северо-востоку от Ржешова, Хучиско и Хучино у истоков Лонки; на одной линии с ними Пршевратно, о котором см. следующее примечание. Наконец, два Хутиска в довольно дальнем расстоянии друг от друга лежат между верхним Вягром и Саном, к западу от Перемышля, и к северу от Санока. В середине Галицкой земли замечаются только три местности с такими названиями: Хучиска и Хучиско Суходольске в 10 верстах от Львова и к западу от Бобрка и Хутиско к юго-западу верстах в 15 от Бржежан. Но и тут едва ли не проходил рубеж между Перемышльской и Теребовльской, первоначально составлявшей часть Червенской земли. На Волыни к востоку от Кременца сгруппированы четыре Хутиска; но близ них показан стеклянный завод Антоновский, по-польски Гута. (Карты Шуберта №№ 39 и 40). Другие подобноименные названия мы будем иметь случай привести ниже.

Ворота указываются в Галицко-Волынской летописи по поводу нападений ляхов на окрестности Червеня и Бельза в 1268 г. В этот год был назначен сейм русских и лядских князей в Тернаве (вероятно, Тарнава, по дороге из Люблина в Белгорай). Но "Ляхове к сонмови не пошли, но обишедше около (т. е. Тернавы) на Ворота; и тако поидоша к Белжу, и почаша воевати и села жечи". Василько, узнавши о набеге, на пути к Тернаве из Владимира, в Грабовне, повернул в Червень, разослал отряды бить хищников; и, когда они отправились в обратный путь, послал за ним племянника Шварна, который и настиг их, когда они "бяху и еще не вошли в свою землю, но только бяшеть Ворота прошли: се же беашеть место твердо, зане немощно бысть обойти его никуда же, темже наречахуться Ворота теснотою своею" (Ипат., 203).

По точному смыслу этого известия, Ворота находились в Русской земле, близ польской границы со стороны Тернавы ("обишедше около"), по направлению к Белзу и Червеню, т. е. на северо-западной окраине Галицкой земли, где самыми крайними русскими городами мы знаем Ярослав и Перевореск, теп. Пржеворск, близ Вислока. В этих местах мы действительно видим селение Пржевратно (Превратно, может быть вм. Предвратье): оно лежит в лесистой местности Решовского округа, на север, верстах в 20 от Решова по дороге в Осек и Сандомир Царства Польского, между Хутискоми, которые находятся в области Сана, и на одной параллели с ними. Местным изысканиям следует предоставить решить, насколько верно это предположение, и соответствуют ли окрестности Пршевратна описанию, которое дает летопись Воротам 1268 г. Как кажется, об этой же местности идет дело в известии той же летописи под 1226 годом, о войне Даниила Романовича с Лестьком. Когда угры были разбиты под Звенигородом (что близ Львова), и король "смятеся умом и пойде из земли борзо", Даниил с Васильком отправился в Городок (теп. Грудек на дороге из Львова в Перемышль). "Лестькови же в то время идущу в помошь (уграм, уже ушедшим из Галицкой земли), Данилови же бранящю ему не помогати королеви, оному наипаче хотящю; Данил же и Василько посласта люди свои к брату, не даста ему прити" (Ипат., 166; Новое изд. 500). "Брат" - очевидно не нарицательное имя, а географическое название местности, где галицкий князь остановил поход ляхов в помощь уграм. Эта местность должна была быть на северо-западной границе Галицкого княжества, ибо Даниил, разбив у Звенигорода угров, которые бежали на юг, вместо того, чтобы преследовать их, как советовали брат и дружины, направляется на северо-запад, в Городок, и оттуда ведет переговоры с Лестьком, и посылает против него войска к "брату". Этим сображением уничтожается всякое значение вариантов Хлебниковского и Ермолаевского текстов, в которых читается вместо: к "брaту" - "к Бугу".

Сколько не приходилось нам читать подробных карт по крайней мере восточного славянства, мы не помним ни одного географического названия подобного имени; в данных же исторической географии до XVI века таких названий положительно нет. Может быть, переписчик или Ипатьевского списка, или первоначального варианта, написал по ошибке или недоразумению "к брату" вместо к "вратом" (у Карамзина, т. IV, прим. 145, стр. 52, в выписке из Волынской летописи приведенного нами известия под 1268 г.: "Ляхове бяху еще не вошли в свою землю, по токмо върота прошли".) В таком случае, Върота (Брать и Бугъ) 1226 года могут совпадать с Воротами 1268 г. Во всяком случае существование этих "Ворот" на галицко-лядском рубеже несомненно. Но кроме того есть в Ипатьевской летописи еще несколько известий, указывающих на существование таких же пограничных укреплений - в окрестностях Червеня, Дорогичина и Санока, и носивших название этих городов, на которых могла лежать обязанность наблюдать и поддерживать эти пограничные укрепления. Под 1285 годом читается, что литва и ятвяти повоевали Турийск и около Комова "и бишася у ворот Червенских, а застава бе у Уханях" (Ипат., 157). В 1248 году ятвяги повоевали около Охожи и Бусовны "гна же по них Василько из Володимеря, и угони е, а бывшу ему третий день из Володимеря в Дорогичине, оным же бьющимся у Ворот Дорогычинских, и приде на не Василко" (182). И в том, и в другом случае нельзя допустить, чтобы говорилось о битвах под городскими воротами Червеня и Дорогичина. Кроме того, что городские ворота назывались не по своему городу, а по местности, которая к ним прилегала (Жидовские, Лядьские, Подольские ворота в Kиeве; Водные ворота в Треполи. Ср. Ист. Геогр. Слов.), или же, может быть, по путям, на которых они находились; но по самому смыслу летописных известий, в этих воротах надо разуметь порубежные подгородные укрепления. Наконец, в Волынской же летописи Санок назван Угорскими воротами (1231; Ипат., 171). До настоящего время названия, напоминающие древние "Ворота", очень часто встречаются именно на старинных порубежьях (Воротец , Воротынец, Воротынск и пр.). В Ушицком уезде Подольской губ. есть сел. Приворотье. Подобные же порубежные укрепления были и у других славян. На Руси, на порубежных местах, мы увидим много местностей с названиями, напоминающими такие же обороны: Бороня, Бронки, Браницы и т. п., а также Стражи.

Такие лесные Осеки указываются в 1-й Новгор. летописи под 1137 г.: псковичи (при приближении новгородского войска) "бяхуть ся устерегли: засекли Осеки все". ПСРЛ, т. 8. Об Осеках упоминается в этой летописи и под другими годами: в Польше по поводу похода Льва на Краков в 1280 году, близ Кропивницы (теп. Koprzywnica) на Висле, вероятно, на месте нынешнего города Осека; указывает Ипат. лет. и у ятвягов, под 1255 г. (там же, 191).

Указание на твердь, укрепление на угорско-русской границе мы находим в летописном рассказе о походе угорского короля Гейзы II, союзника Изяслава Мстиславича на Володимирка галицкого в 1152 г. (Лавр., 145; Ипат., 61): "Приде король с Угры и со Мстиславом, и вшед в землю Володимеркову сташа, бе бо день неделя... Володимерку же не дадучю внити в свою землю рати и срете и... (следовательно на границе, к которой подошел Гейза II). На утрие же день встав король поиде, Володимерю же выступля назад, за твердь ста". Не выдержав натиска угров, Владимирко отступили к Перемышлю, откуда завел переговоры с Гейзой, надеясь уладиться с ним до прихода Изяслава Мстиславича, который между тем приближался из Kиeвa. Гейза не принял, однако, предложений галицкого князя, дождался Изяслава, и галичане потерпели, как известно, под Перемышлем страшное поражение. Так рассказывается в Лаврентьевском списке. В Ипатьевском встречается несколько новых подробностей об этом походе, но обстоятельства его, очевидно, спутаны составителем или переписчиком, может быть, имевшим под рукой два рассказа - тот, которым пользовался Лаврентий, и другой, тому неизвестный. Ипатьевская летопись говорит о походе Изяслава Мстиславича из Kиeвa через Дорогобуж во Владимир Волынский и Ярослава к Перемышлю, соединении его с Гейзою II у Перемышля, и о битве под Перемышлем; но как явился угорский король в Галицкую землю - она не знает. Слова Ларентьевского списка: "И вшедше в землю Володимеркову (в Ипат. Галицкую)... Володимерко за твердь ста", приведены ей дословно в описании начала битвы под Перемышлем, так что Перемышль является уже пограничным городом Галицкой земли, а твердь каким-то подгородным укреплением, на Сане, ниже Перемышля. Так принимает И. В. Беляев. Карамзин (II, 154) говорит, что Гейза и Изяслав должны были соединиться у подошвы гор Карпатских, и в прим. 347-348 к тому же сделал выписки из Ипатьевского списка. С. М. Соловьев оставляет это место без дальнейших разъяснений (II, 195). Путь венгерского короля и в 1152 году, вероятно, был тот же, что в 1150 г. - именно на Санок (Ипат., 52), через город Синно (см. Синеволодско в Венгрии на реке Чироке) через селенья Стакесин (Ростока), Старину Полену, Руску, и горами к галицким селам Ростоки, Чисна и т. д. (по дороге в Санок). Здесь за Карпатами близ верховьев Чирока - сел. Острозница.

"От тех Словен розидошася по земле и проэвашася имены своими а се ти же Словени Хроваты Белии, Серебь и Хоружане". Лавр., 3.

"И бе обладая Олег Поляны и Деревляны, Северены, Радимичи, а с Улучи и Теверци имяше рать" (Лавр., 10). Под 907 г. Олег в походе на греков "поя множество Варяг и Словен и Чюди, и Кривичи, и Мерю, и Поляны, и Севере, и Деревляны, и Родимичи, и Хорваты, и Дульби, и Тиверци, яже суть Толковины си вси звахуться Великая Скуфь" (Лавр., 12). Д. И. Иловайский, доказывая родство улучей и тиверцев с болгарами-славянами, объясняет это место так, как будто бы летопись замечает, что племена эти (собственно их местожительство) у греков назывались Великая Скуфь. Но, во-первых, в этом месте летопись не упоминает вовсе об улучах, а во-вторых, выражение "си вся звахуться" очевидно относится ко всем исчисляемым летописью племенам; из более внимательного разбора текста можно понять, что летописец счел нужным сделать эту прибавку: "си вси звахуться Великая Скуфь", в тех видах, чтобы не ввести читателя в заблуждение относительно объема речения толковины, которым он характеризует одних только тиверцев. Толковины объяснялось различно, но остается загадочным словом. Любопытна заметка г. Ом. Партыцкого (Темни местця в "Слови о Плъку Игореве", Ч. I, у Львове, 1883) по поводу употребления этого речения в Слове о Полку Игореве: "Сыпахоуть ми тоулы поганых Тлъковин великый женчюг на лоно". Нам дивно, что слово так легке до выясннение и жиюче еще ныне в устах Русскаго люду наробило критикам от Мусина-Пушкина почавши, так богато неприемностей (т. е. неприятностей). В Слове относится тое (это) выражение до Половцев ужите (употреблено) в смысле згордном (преэрительном). У Гуцулов "тлук" означае сволочь, поган, туман, дурень, - и в том значению ужите тое слово Федьковичем в поэзии (поэме) Порука". Весьма важно очень меткое замечание г. Партыцкого о том, что прямая форма (имен. пад. ед. от Толковины род. множ. Толковин, должна быть не Толковин, а Толковина (женск. рода), а ибо в противном случае, во множ. ч. должно бы отпасть приращение ин, - и в род. пад. было бы не Толковин, а Толков. В форме Толковина, по справедливому замечанию г. Партыцкого, как в сборном слове, яснее выражается понятие презрительности (погордливости). В этой выписке принято историческое правописание русское, единственное, по нашему мнению, осмысленное.

Подобные названия встречаются также далее на север, на верхнем Днестре и даже в области Вислы. Таковы: Тирава сел. к северу от Самбора, Тирава Вольска и Тирава Сольна к востоку и северу от Санока, в верховьях Вагра - Тарнова Горна, к югу от того же города; Тарнов г. на Дунайце, Тарноград к югу от Белгорая, Тарно гура и др.

Шафарик утверждает, что, по всем свидетельствам, улучей надо признать соседями древлян, тиверцев и печенегов, и объясняет известия некоторых списков летописи о поселении их по нижнему Днестру тем, что они распространились по обеим сторонам Буга до самого Днепра. Впоследствии, теснимые, без сомнения, наплывом печенегов, они перешли в область северян на pеке Воин, теперь называемую Въюнкой, которая впадает с левой стороны в Осетр (Остер, иначе Естр, откуда в рукописях испорченное Дестр, Дрест, Днестр).

Ф. К. Брун в исследовании "Следы древнего речного пути из Днепра в Азовское море" старается доказать, что угличи (он признает только это чтение) обитали на левой стороне Днепра, в угле, образуемом нижним течением этой реки и западным берегом Азовского моря, который будто бы был известен нашим предкам под названием Лукоморья. Это мнение почтенный исследователь подтверждает ссылкой на летописное сказание об известном походе Игоря Святославича на половцев, где русские князья, после первой удачной стычки с половцами, похваляются идти за Дон и, "оже ны будеть ту победа, идем по них и луку моря, где же не ходили ни деды наши" (Лавр., 168). Но из этого видно только, что, действительно, рyccкиe знали, что у устьев Дона была морская излучина, пожалуй, залив (ср. лука моря в рассказе Гюряты Роговича). Собственно же Лукоморьем обозначалось на Руси излучистое побережье Черного моря, к западу от Днепровского лимана, - или, может быть, западная сторона лимана. Половцы, кочевавшие у этого побережья, называются лукоморскими; они являются близ Канева, у гор. Товарова (близ р. Роси) и Кульдеюрева, - и они ясно отличаются летописцем от их сородичей, кочевавших по ту сторону Днепра (Ипат., 1191-1193; стр. 141-142). Ф. К. Брун ссылался, в подтверждение своего мнения, на Арцыбышева ("Повествов. о России", т. I, 252, прим. 1569); но Арцыбышев высказал свою догадку очень осторожно (с оговоркой "вероятно"), и, очевидно, спутал, не вникши в летописный текст. Под 1193 годом читаем: "Посла Святослав к Рюрикови: се ты снимался с Половцы Лукоморскими", что было в предшествовавшем году, причем Рюрик одарил половцев "дары многи, и водив их к роте, и отпусти их восвояси..." Все дело представляется в следующем виде. В 1190 г. Святослав, номинальный великий князь киевский, арестовал торцкого князя (из мирных черных клобуков) Кондувдея или Кунтувдея по обаде (по наговору); но по заступничеству Рюрика Ростиславича (владевшего всей Киевской землей, кроме Kиeвa), который считал его нужным для Руси человеком, Кунтувдей был освобожден, по приведении к роте, и - бежал к половецкому хану Тоглыю или Итоглыю, которого и начал поднимать на Русь, "како бы ему мститися сорома своего Святославу" (Ипат., 139). Вражда была прекращена через два года Рюриком, который устроил сейм с половцами, приютившими Кунтувдея, договорился с ними, "а Кунтувдея остави у себе, и да ему город на Рси, - Дверен, Русския земли деля" (1192; 141). Про этот-то съезд в следующем 1193 году Святослав говорит Рюрику: "се ты снимался с Половцами с Лукоморскими; а ныне послем по Половцы по вся, по Бурчевича, и посла Рюрик по Лукоморскиe Половцы, по Акуша, и по Итоглыя (конечно, тот, к которому бежал Кунтувдей), по Бурчевича, по Осолука и по Изая". Осенью князья съехались в Каневе. "И посла Рюрик сына своего Рослислава противу Лукоморским Итоглыя и Акуша к собе в Канев; а Бурчевича приехаша по оной стороне Днепра противу Каневу, и не ехаша на ту (то есть на эту) сторону" (142). Ясно, что лукоморские половцы шли по каневской, то есть правой стороне Днепра. В набегах русских дружин на кочевья этих же половцев упоминается р. Ивля, в которой Арцыбышев угадывает реку Базувлук (Бузувлук), вливающуюся в нижний Днепр с правой стороны. Все это неопровержимо свидетельствует против мнения, высказанного г. Бруном. Д. И. Иловайский, считая улучей и тиверцев болгарским поколением славянства (к нему он причисляет и волынян), утверждает, что "летопись назначает им пределы слишком тесные, так как они по всем признакам, от Днестра сидели не только к западу, не только до Дуная, но и к востоку до Днепра или до Азовского моря". Между тем как племя угличей жило преимущественно между Днепром и Днестром, тиверцы, в которых исследователь видит часть черноморских болгар (собственно тыричи, тавричи?) без сомнения обитали между нижним Днепром и Азовским морем, и здесь их поселения сходились о поселениями Руси или древних роксолманов.

Последнее известие о войне Руси с улучами в 914 году находится во всех списках Начальной летописи, кроме древнейших Лаврентьевского и Ипатьевского.

Болеслав, посадивший Святополка на киевский стол, узнав о избиении пришедших с ним ляхов "...побеже из Киева... и городы Червенские зая собе и приде в свою землю" (Лавр., 62). Автор чрезвычайно интересных заметок "Поездка в Червонную Русь", помещенных в Варшавском Дневнике 1865 года (№№ 244, 246, 248), сообщает о Чермно следующие подробности: "От Грубешова Чермно будет верстах в 22, от Замостья в 30, от Тышовцев в 15 (на с. Переспу, а прямо верст 5); от Вакиёва же, где приходская церковь, в полутора верстах. Деревня Чермно лежит несколько поодаль от Гучвы, и с юга обмывается ручьем, который течет от сел. Переспы, и впадает в Гучву под именем Грабаровского Рва. Ближе к реке господский дом (тогда графа Роникера, литовского уроженца)". Автор не мог взойти на городище, находящееся у деревни, за разливом Ручвы. "Замечу мимоходом, говорит он, что вся местность от Холма к востоку и югу низка и болотиста. Городище состоит из трех отдельных частей или земляных укреплений неправильной формы, лежащих в ряд от реки к деревне, окруженных остатками вала со стороны деревни же. Собственно Городищем или Замчиском называется передовое у самой Гучвы. Говорили мне, что на одном из них когда-то открыты были следы каменной стены... На поле у господского двора, называемом Золотой Горкой, попадались нередко кирпичи под плуг... При закладке основания нового дома на дворе была найдена часть каменной стены. Достойны внимания названия двух мест: одно возле Городища, называемое Подмонастырем, а другое за Золотой Горкой - Червенец. Значит, был тут монастырь, а Червенец не указывает ли на имя Червеня, из которого образовалось и нынешнее Чермно". Очень важное сообщение местных жителей передает автор, что Чермно было когда-то обширнее, ибо к нему принадлежал противоположный берег Гучвы, на котором есть также следы укреплений, поросших дремучим бором".

В Никоновской летописи под 992 годом есть известие: "ходи Володимер в Суздальскую землю, и тамо крести всех; бе же с Володимером два епископа Фотея патриарха. И заложи тамо град в свое имя Володимер на реце на Клязме и церковь внем постави дервяну пречистые богородицы". То же в Соф. Врем. ПСРЛ, V, 120. Владимира на Клязьме не было еще в конце XI века, что очевидно из описания борьбы за Ростово-Суздальскую землю между Олегом Святославичем и Мономашичами в 1096 г., и он мог быть поставлен Мономахом. В таком случае это известие или неверно хронологически, или же оно должно относиться к Владимиру Волынскому, уже существовавшему при Владимире Святом и основанному, несомненно, этим князем.

"И посади (Владимир)... Святослава Деревех, Всеволода Володимери, Мстислава Тмуторокани" (Лавр., 52).

Это известие находится только у Татищева (II, 117). Оно подтверждается притязаниями, которые имели на Владимирскую землю и на земли, связанные с ней, сыновья Ростислава. В Начальной летописи записано под 1064 г. бегство Ростислава с Пореем и Вышатой, сыном новгородского посадника Остромира в Тмутаракань; под 1065 - его смерть (Лавр., 70-71). Упоминание сына новгородского посадника не дает еще основания полагать, что бегство было предпринято из Новгорода.

1097. "...роздав Всеволод городы... Ростиславичам Перемышль Володареви, Теребовль Василькови" (Лавр., 109).

1086. (Лавр., 88). Звенигород - в Бережанском округе близ Львова - по своему географическому положению должен быть отнесен скорее к Теребовльскому, чем к Перемышльскому уделу, и, таким образом, его можно признать частью Червенской земли. Был ли то военный поход или простая поездка Ярополка в Звенигород, из слов летописца определить трудно. В Ипатьевском списке ее есть известие, под тем же годом: "ходи Всеволод к Перемышлю" (там же, 89); оно должно быть в близкой связи с убийством Ярополка, и с бегством убийцы его Нерадца к перемышльскому князю.

Галич упоминается в первый раз в летописных известиях только в первой половине ХII в. В 1138 году галичане являются союзниками Ярополка Мономашича в его усобице с Ольговичами. В Патерике Печерском, в сказании о Прохоре Черноризце: "Егда же Святополк с Давидом Игоревичем рать зачаста про Василькову слепоту, его же ослепи Святополк... и не пустиша (Василько и Володарь) гостей из Галича, ни людей от Перемышля, и не бысть соли во всей Роускои земли".

Всеволод Олегович, занявши киевский стол, успел присоединить Волынь к волостям своего племени, выведя из Владимира Изяслава Мстиславича в Переяславль, а на его место посадив сына своего Святослава (1142; Ипат., 19). Но тотчас же по его смерти Изяслав снова овладел Волынью, из которой только пять городов оставил Святославу в держанье (там же, 31).

В начале XIII в.

Любачев был уступлен из галичских городов угорским королем Андреем при занятии Галича (около 1215 года) воеводе Пакославу (Ипат. лет. под 1213 г., 160. Теп. город на р. Любачевке). Ярославль известен с 1152 г. (там же, 67; теп. Ярослав на Сане, ниже Перемышля. Перевореск, захваченный поляками у Льва Даниловича галичского, на речке Млечке, притоке Сана.

Положение Бани Рудны объясняется из обстоятельств того события, по поводу которого она упоминается. Известно, что перед самым Батыевым нашествием на северо-восточную Русь, черниговский князь Михаил Всеволодович овладел Галичем и отдал его сыну своему Ростиславу; не успев еще утвердится в нем, Ростислав предпринял поход в степи на половцев. Этим воспользовался Даниил и в отсутствие его овладел Галичем. Ростислав возвращался уже в Галич, но, говорит летописец, "слышав приятье градское, бежа во Угры путем, им же идяше на Боръсуков дел (в др. списк. Борьсуков дед) и прииде к Бани, рекомей Родна, и оттуда иде в Угры" (Ипат., 176). Таким образом, Баня Родна находилась в Галицкой области, близ Угорской границы, между Галичем, до которого не дошел Ростислав, и полем, из которого он возвращался, - следовательно, на восток от угор и к западу от Борсукова дела. Что такое борсуков дел неизвестно. Есть Барсучени в северной части Молдавии на р. Серете, к северо-западу от Батушан, и Бурсучена в южной части Белецкого уезда в Бессарабии. Дел, по замечанию Зубрицкого, значит вообще хребет; в таком случае, Борсуков дел может быть частью Седмиградских Карпат, например, хребтом Кукуреаса (Knkureasza), за которым, у верховьев Большого Самоша, находится сел. Старая Рудна, на месте будто бы немецкого города Роденаце, разрушенного татарами, к которому ближе всего отнести Баню Родну 1235 года. Есть деревня Рудники в Коломыйском округе, на которую, для соображений, указывает Зубрицкий. Кроме того, Rudobanya теперь село, а прежде город в Боршодском комитате милях в 4 к сиверу от Машковиц и в таком же расстоянии к юго-западу от Кошиц; Рудобанья на известном пути из Галиции в Венгрию через Бардуев или Бартфельд, но слишком далеко от места действия в событии 1235 года. Не лишним считаем прибавить, что баня значит вообще солеварня, и в Прикарпатской Руси очень часто употребляется в значении собственного географического названия и как прибавка к другому географическому названию.

В договоре Игоря дело идет только о Корсунской стране, которая сходилась с русскими областями в нижнем Поднепровье. "Аще обрящеть в вустье Днепрьском Русь Корсуняны рыбы ловяще, да не творять им зла никакоже. И да не имеють власти Русь зимовати в вустьи Днепра, Белъбережи, ни у святаго Елфеpия" (Лавр., 22).

"Иде Володимер на Болгар с Добрынею уем своим в лодьях, а Торки берегом приведе на коних, и победи Болгары". B Никон. лет. прибавлено "на Болгары Низовския", следовательно, Поволжские. В Воскр. лет. (VII, 296) известие озаглавлено: "Победа Болгаром иже на Волге". Так принимает это известие Карамзин. Но yчастиe торков и невозможность "конных походов" по побережьям Волги, которая ясна из всех известий о действиях по Низовой Волге и новгородцев ХIII-XIV и даже московских князей ХIV-XV века, заставляет видеть в Болгарах летописи 983 - Болгар Дунайских, а не Поволжских.

Это предположение допускается тем, что Иван Ростиславич стоял в близких отношениях к Днестровскому населению. В 1159 году, одного появления его у Поднестровских городов Кучельмина и Ушицы было достаточно, чтобы склонить на его сторону городское население (смердов; Ипат., 84). Соловьев С. М. объясняет настойчивость, с какой галицкий князь требовал выдачи Ивана Ростиславича и готовность, которую показали лядские и русские князья поддерживать это требование, - тем, что Иван сносился с недовольными галичанами, и с другой стороны "взявши деньги у одного князя, он переходил к другому, потом к третьему".

С именем князя Ивана Ростиславича Берладника связывается грамота, будто бы данная этим князем городу Малому Галичу (теп. Галац) в 1134 году, подлинник которой, по сообщению издателей, хранился у г. Антиоха Кантемира Рольского, в Подольской губ. Подлинность ее очень сомнительна, как по языку, так и по дате: год обозначен от Рождества Христова.

Для определения положения Плава нет других данных, кроме указаний летописи, по которым эта местность находилась на правой стороне Днестра, ниже Толмача (Тлумача в Станиславовском округе Галиции) и Онута (в Буковине, на Днестре же, у самой русской границы), и выше Кучельмина (1213; Ипат., 161). Что касается Кучельмина, то он находился также на правом берегу Днестра (там же), а по известию 1159 года - на пути из Подунайской Руси к Ушице (теп. Старая Ушица на Днепре при устье р. Ушицы в Подольской губ., Ушицкого уезда), - почему указание на с. Кучу близ Ушицы, сделанное Карамзиным в видах приурочения к этой местности летописного Кучельмина, может иметь ocнование. Такое именно определение положения Кучельмина близ Ушицы поддерживается тем, что по приведенному выше известию Даниил отправлялся к Мстиславу Удалому, который жил тогда в Каменце, но не в Каменце Подольском, как полагал Зубрицкий, а в том, что был на месте теп. Каменки сел. Новград-Волынского уезда на р. Случе.

Галицко-волынская граница, как она открывается из приведенных указаний, не совсем согласна с общепринятым теперь мнением о том, что волынские владения простирались будто бы на юг по левым притокам Днестра - Збручу, Смотричу, Ушице и т. д. Мнение это основывается единственно на том, что Каменец, о котором говорят наши летописи под 1196, 1210, 1228, 1235, 1239 и 1240 годами (См. Ипат. лет.), как о Волынском городе, приурочивается обыкновенно к теперешнему Каменцу Подольскому, несмотря на видимые противоречия с другими летописными известиями и даже с совершенно ясными указаниями летописи о положении Каменца совсем в ином месте. Каменец Подольск не мог быть волынским городом уже по тому одному, что собственно Галицкая земля простиралась, по словам летописи, "от Боброкы (приток Днестра в Бережанском округе) даже и до реки Ушицы и Прута" (1229; Ипат., 169); так что Каменец Подольск представлял бы какую-то уединенную волынскую колонию вроде Галицких владений.

В первом же известии о Каменце мы находим указание на его положение. В конце ХII в. он принадлежал волынскому князю Роману Мстиславичу, враждовавшему с Рюриком киевским и Владимиром галицким. Оба эти князя напали одновременно на владения Романа: "Володимер, говорит киевский летописец (1196; там же, 149)... повоева и пожьже волость Романову около Перемиля, и отсели Ростислав Рюрикович с Володимеричи и с Черным Клобуком ехавше повоеваша и пожгоша волость Романову около Каменця". "Отсели" - в устах киевского летописца очевидно значит "со стороны Киева". Несколько выше говорится, что Рюрик посылал сказать галицкому князю: "а ты, брате, оттоле со сыновцем моим воюйта волость его" (Романа; там же). Следовательно, князья киевский и галицкий условились напасть на Волынь с двух сторон, с юго-запада от Галича, и с востока, со стороны Kиeвa, и Каменец следует, таким образом, искать не на юге Волыни, а на востоке.

Затем (под 1210 годом) мы видим, что Романовичи, выгнанные из Галича и Владимиpa, находят убежище в Каменце, - и из слов летописца нельзя не видеть, что в их судьбе принимал деятельное участие Всеволод Святославич киевский; по крайней мере, вслед за известием о приезде их в этот город, он говорит: "Княжаше Всеволод в Киеве Святославич имея великую любовь к детем Романовой" (Ипат., 159). Из известия об осаде Каменца Владимиром киевским в 1228 году, и особенно из действий Котяна половецкого, во всяком случае не видно, чтобы дело шло о Каменце Подольском; напротив, скорее всего можно заключить, что между Каменцом и Галицкой землей лежали Половецкие степи: "ехав (Котян, отступивший от осаждавших этот город) взя землю Галичьскую, иде в землю Половецкую и не обратился к ним (то есть к осаждавшим Каменец)" (Ипат., 167). Под 1235 годом прямо говорится, что Каменец стоял - со стороны Галича и земли болоховских князей (что по Восточному Бугу), - за Хомором, левым притоком Случи, и недалеко от Kиeвa и от торков, живших, как известно, по Роси: "Придоша Галичане на Каменец и вси Болоховскии Князи с ним, и повоеваша по Хомору и поидоша во Каменцю. В то же время послал бяше Володимер Данилови помощь Торкы" (Ипат., 174). Наконец, последнее известие о Каменце представляет описание похода Батыева под 1240 годом, описание, на котором основывается главным образом мнение о тождественности этого города с Каменцом Подольским. Разрушивши Киев и услышавши о Даниле, "яко в Угрех есть, поиде сам (Батый) Володимерю, и приде к городу Колодяжьну... и приде Каменцю. Изяславлю, взят я; видив же Кременец, град Данилов яко не возможно прияти ему и отьиде от них, и приде к Володимерю" (Ипат., 178).

Этот путь обыкновенно объясняется тепер. местечком Ладыжином в Гайсинском уезде, Каменцом Подольском, Заславом Волынской губернии, Кременцом; так что Батый по дороге во Владимир делает совершенно необъяснимый крюк, направляясь от Kиeвa сперва круто на юго-запад, к Ладыжину, оттуда на запад к Каменцу, затем от Каменца прямо на север к Заславу и Владимиру, и прибавляя себе пути - против прямой дороги - почти в 300 верст, если брать прямые расстояния. Между тем, он, видимо, спешил к Владимиру; это видно из замечания летописца о походе его из Киева, по получении известия о пребывании Даниила в уграх; он не останавливается на осаде кpепких городов: Колодяжн берет хитростью, мимо Кременца и Данилова проходит, не пытаясь даже взять их. Это обстоятельство значительно ослабляет достоверность приведенного выше объяснения Батыева пути и позволяет думать, что он лежал гораздо прямые по направлению от Киева к Заславу.

Учитывая вcе эти данные, необходимо принять, что Каменец вышеприведенных летописных известий находился - на востоке Волынских владений, близ Киевского рубежа, - недалеко от торков в Поросье, - близ р. Хомора, бывшей от него на запад и юго-запад со стороны Болоховской земли, - на пути из Киева в Заслав, и к западу от Колодяжна. Действительно, к востоку от Хомора, на р. Случи в южной части Новград-Волынского уезда мы находим и теперь местечко Колодяжно и близ него к северу в одной миле, на левом берегу Случи м. Каменку. Местные изыскания должны указать, есть ли теперь какие-либо остатки существовавшего там города; но положение его, а отчасти и название - говорят сильно в пользу того, что именио тут надо искать летописный Каменец.

Услышав о приближении приднепровских князей к границам Галича... "выиде противу им Володимер, весь совкупивься, к Теребовлю; и Угры привед... и не могоша битися, зане бяшет межи има река Серет; идоша обои подле реку за неделю к Звенигороду (что близ Львова); а на Рожни поли не могоша ся бити, зане Володимер стоя на Голых горах" (Лавр., 135). Затем приднепровские князья осадили Звенигород. Таким образом, Рожне поле надо искать на пути от Теребовля к Звенигороду между Середом и Голыми горами, теп. Гологоры. М. Рожношинцы к северо-востоку от Збаража (карта Шуберта Розношинцы), которым 3убрицкий объясняет Рожне поле 1097 и 1144 годов, слишком далеко на восток от Середа, Рожню которую указывает М. П. Погодин именно между верховьями Серета, Стыря и Западного Буга, к сожалению, мы не могли найти на известных нам картах. Догадка Зубрицкого, что Рожне поле означало только "равнину, чистое поле, пахаемую землю, на коей рожь сеють и на которой удобно было сражаться", основывается, кажется, на весьма отдаленном сопоставлении смысла этого речения с названием Голые Горы. Сопоставление летописного Рожня Поля с м. Рожьямполем Волынской губ. основано только на подобнозвучии названий.

"Король же (Даниил Романович) ехав Угры, и угони его Борис (отправленный Васильком к брату из Владимира на Волыни с сайгатом, захваченным у литвы, которая перед тем потерпела поражение у Небля города) у Телича (в др. списке Подтелича)" (1262; Ипат., 200). Кроме указанного нами Потелича (на дороге из Любачева в Бельз, недалеко от пересечения его с Львовско-Томашевской дорогой), есть еще м. Тилич на северном склоне Карпат близ истоков Попрада, к юго-востоку от Нового Сандеца, у самого прохода через Карпаты на Бардуев (Бартфельд); но эта местность слишком далеко на западе и едва ли даже через нее пролегал путь из Галицкой Руси в Угры.

"...А в Вятичи ходихом по две зимы... и паки то Изяславичах за Микулин и не постигохом их, и на ту весну к Ярополку совкуплятъся на Броды" (Поучение Мономаха). Здесь вместо "Изяславичей" надо, вероятно, читать "Ростиславичи". В 1092 году Ростиславичи (Василько и Володарь) воспользовались отъездом Ярополка владимирского в Киев и захватили Владимир; "и посла Всеволод Володимера сына своего, и выгна Ростиславича, и посади Ярополка Володимери" (Лавр., 88).

100

Волынь находился в 20 верстах от Владимира Волынского при впадении р. Гучвы в 3ападный Буг, с правой стороны. На месте его сохранился обширный вал с особенным городком Словенским и множеством могил внутри вала.

101

Берестье, в первый раз упоминаемый в описании усобицы Святополка и Ярослава Владимировичей в 1019 году (Лавр., 62), приурочивается к теп. Брест-Литовскому на Буге, что ясно из рассказа о событиях 1097 года (там же, 114).

102

О Выгошеве летопись говорит под 1097 г.: "Мстислав затворися в граде с засадою, иже беша у него Берестьяне, Пиняне, Выгошевцы" (Лавр., 115.), и под 1153 г. (Изяслав Мстиславич (из Владимира) послал посадников своих в города, которые захватил галицкий князь, и которые он обязался возвратить Изяславу, в Бужьск, Шумск, в Тихомль, в Выгошев и в Гноиницу (Ипат., 89). По этим известиям открывается два города Выгошева, - под 1097 г. вблизи Берестья и Пинска в области Западного Буга и Припети, где можно принимать во внимание приток Припети Выжву, и на ней сел. Выжву (близ которой дер. Выжовка). Для Выгошева 1152 г., прилегавшего к галицкому порубежью, можно иметь в виду сел. Выщгородку или Выжгородку, в 40 верстах от Кременца, к юго-западу у самой границы Галиции с Волынской губ., в соседстве с Шумском на р. Вилии, притоке Горыни в Кременецком уезде, Гноинницею (на р. Горыни, в Острожском уезде), Тихомлем (в том же уезде).

103

"Рать литовская воеваша около Мельнице... князь же Василько (владимирский) поеха по них, и угоните у Небля города. Литва же бяше стала при озере... Василько же поиде противу им... Литва же не стерпевше устремишася на бег... Се же услышавше князя Пиньсции Феодор и Демид в Юрьи и приехаша к Василькови с питьем и начаша веселитися" (1262; Ипат., 200).

104

"Весне же бывши посла (Даниил) сына своего Шварна на Городок и на Семоць и на вси городы, и взя Городок и Cемоць и все городы, седящия за Татары, Городеск и по Тетереви до Жидичева".

105

Торчев, Торцевьск указывается Ипатьевской летописью в описании битвы Даниила Романовича, тогда княжившего на Волыни, с угорским королевичем, владельцем Галича, под 1231 годом, к западу от Шумска, в недальнем от него расстоянии в гористой местности. Положение теп. Старого Таража на Икве как нельзя ближе отвечает летописным указаниям. К северо-западу от Луцка на р. Ставе, левом притоке Стыря, есть теп. м. Торчин; но в объяснении Торчева 1231 он не может иметь места.

106

"Василько и Володарь из Теребовля... придоста ко Всеволожю, а Давид затворися Володимери. Онема же ставшима около Всеволожа и взяста копьем град... По сем же поидоста к Володимерю". Таким образом, Всеволож должно полагать ближайшим к Теребовльским границам, и поэтому нельзя приурочивать его к теп. сел. Воложки или Волошки в Ковельском уезде, верстах в 12 на юго-восток от уездного города, как то сделано Надеждиным и Неволиным. Эта местность ни в каком случае не могла быть занята Ростиславичами; ибо в описании тех же событий, Typийск, который лежит гораздо западнее Волошек и прямо к северу от Владимира, является волынским городом. Всеволож надо причислить теперь к местностям неопределенным.

107

Название дреговичей выводят обыкновенно от слова дрега, дрягва, что значит болото. Но окончание слова дреговичи указывает образование этого племенного названия, как имени отечественного.

108

Исъкоростен (Искоростень) имел центральное значение в Деревской земле, что очевидно из летописного рассказа под 945 г. (Лавр., 25): "Ольга же устремися с сыном своим на Искоростень град, яко ти бяху убили мужа ея..." Ранее деревские послы говорят киевской княгине: "посла ны Деревьска земля, рькуще, аще: мужа твоего убихом... наши князи добры суть иже роспасли суть Деревьску землю; да пойди за князь наш Мал; бе бо имя ему Мал, князю Деревску". Разъяснение, которое сделал проф. Ключевский положению и строю Древлянской земли в эпоху образования Русского государства, кажется не совсем верно. В этом месте не видно указаний на "добрых князей, пасших Деревскую землю, независимых друг от друга, хотя иногда и соединявшихся друг с другом". Напротив, Мал прямо называется князем Дерьвьским. Выражение распасли в смысле сохранили в целости, сберегли, устроили может относиться только к предшествеиникам Мала, а не к его современникам, как, по-видимому, понял проф. Ключевский.

109

"...движе рать Андрей Королевич на Данила и иде ко Белобережью... Володиславу же ехавшу из Киева и срете рать в Белобережьи, и бившимся им о реку Случь, и гониша до реки Деревное и леса Чертова" (1231; Ипат., 174).

110

Деревич упоминается Волынской летописью в числе болоховских городов (вместе с Губиным, Кобудом, Кудином, Городцом Бужеским, Дядьковым), разоренных Даниилом в 1241 году, в отмщение за нападение, которое сделали болоховские князья вместе с Ростиславом Михайловичем черниговским, претендентом на галицкий стол, на приднепровский город Бакоту (Ипат., 183). Теперь есть Деревичи в южной части Новоград-Волынского уезда у притоков Стыри, на северо-запад от Любара, при пяти озерах; на месте его, по преданию, был прежде город, разоренный татарами.

111

В Никон. лет. под 865 годом: "воеваша Асколд и Дир Полочан и много зла сотвориша", Е. Е. Замысловский не принимает этого известия Никоновской летописи о войне Аскольда и Дира с полочанами; потому что оно находится в ней под 865 г. (6373), а затем под следующим годом в этой же летописи рассказывается о походе их на греков. Так как ранее этой войны в Никоновской летописи нет известий об Аскольде и Дире, а в других летописях нет известий о войне их с полочанами, то она может быть отнесена к тому времени, когда Аскольд и Дир не владели Киевом. Надобно согласиться, что аргументация поставлена очень остроумно; но она была бы вполне основательна, если бы Никоновская летопись не была позднейшим сводом древних основных летописцев, которые, впрочем, до нас в настоящем виде не дошли. Не только редакторы, но часто и списатели (переписчики) этих сводов вносили или пропускали данные из имевшегося у них материала по своему усмотрению. В Никоновском своде пропущено об Аскольде и Дире то, что мы находим в древнейших списках; в этих последних пропущено что было в других, которые могли быть так же древни, как и первые, и даже древнее их, и которыми пользовались при составлении Никоновского свода. Во всяком случае Аскольд и Дир могли воевать с полочанами не иначе, как самостоятельные владельцы или князья, от своего имени, на свой страх. В противном случае летопись или умолчала бы о них, или же указала того, кто послал их на войну. Но самостоятельными они были только в Kиeве, и потому ближе всего предположить, что только из Kиeвa могла быть ведена война с полочанами, о которой говорит Никоновская летопись. С. М. Соловьев, основываясь на том, что дреговичи не упоминаются ни в числе племен, призвавших Русь, ни в числе племен, участвовавших в походах Олега, предполагает, что они были еще прежде покорены из Полоцка тамошним державцем, по крайней мере, северная половина их, почему и княжество Минское, образовавшееся в их стране, принадлежит к Полоцку. Но порубежье между дреговичами и кривичами, как оно открывается данными летописи и топографической номенклатуры, и доныне остается этнографическим порубежьем малорусского и белорусского племен.

112

"Та посла мя Святослав в Ляхы: ходив за Глоговы до Чешскаго леса..." Известие об этом походе на чехов летопись сообщает под 1076 г. (Лавр., 85). "...и в то же лето и дитя ся роди ми старейшее Новгородское, та оттуда (из похода на чехов или из Новгорода?) Турову, а на весну та Переяславлю, таже Турову" (там же, 103). Княжение Мономаха в Typoве подтверждается известием его Поучения о ловах, которые он вместе с отцом производил в Туровском полесье: "А се тружахъся ловы дея... кроме иного лова, кроме Туровa, иже со отцем ловил есмь всяк зверь" (Лавр., 104). Мономах был переведен в Чернигов в 1078 г., тотчас после того, как отец его Всеволод занял Киевский стол.

113

Туров составлял удел Мономахова сына Вячеслава, который, сколько можно судить по отрывочным летописным данным, стремился дать ему значение самостоятельной княжеской волости. Поставленный в 1114 году в туровские еписконы Аким (Ипат., 19), по Истории Российской Иерархии Амвросия шестой епископ туровский и пинский, был ревностным приверженцем этого князя и пострадал во время неудачной борьбы его с племянником Изяславом волынским (Ипат., 25). К Туровской области принадлежало несколько городов, которые Всеволод Ольгович черниговкий, занявши Киев, отнял у Вячеслава (там же). Но со смертью Вячеслава, Туров перешел в полное распоряжение киевских князей. Юрий Долгорукий отдал его вместе с Пинском, Дорогобужем, Пересопницей сыну своему Андрею (1150; Лавр., 145; Ипат., 52), а позднее другому сыну Борису (1154; там же, 184). Ростислав Мстиславич, вокняжившись в Kиeве в 1154 г., уступил Туров Святославу Всеволодовичу. В 1157 году мы видим Туров в руках Юрия Ярославича (из рода Изяслава Ярославича), и претендентом на него - известного младшего сына Мстислава Великого Владимира, который с волынскими полками, смольнянами, половцами и галицкой помощью безуспешно осаждал этот город в течении десяти недель (Ипат., 89). Под 1179 упоминается сын Юрия, Иван - подручный князь Мстислава Изяславича киевского (там же, 98).

114

Теперешний посад Вогин Радзинсного уезда к западу от м. Влодавы, и к югу от уездного города под 1282 г.: "и вспомяну Володимер, оже прежде сего Лестко, послав Люблинец, взял бяшеть у него село на Въкраиници (т. е. на Украине) именем Воин. В окрестностях Вогина до сей поры находится несколько камней, с высеченными изображениями креста, месяца, подков и др. знаками. Подробное описание их помещено в Варшавском Дневнике за 1884 г., № 51, г. А. Л. - По этому сообщению, их сохранилось теперь одинадцать, двнадцаый уничтожен недавно. Все они расположены от р. Пивонии, известной, как говорит автор, в документах под именем Брамки, прямой линией по направлению к Парчеву, через Бояновский лес, и урочища: Баранья Шея, дорожку, называемую Старой Гравацей, Старудза и Збулитовское поле, мимо деревень Збулитова и Гравицы, и у фольварка Домброва. На одном из Камней автор вычитал славянские буквы Г. С. П. N. I. К. и под ними W В, что, по его объяснению, должно значить: "Сею Границею Польши Начинается Граница Украйны От Воина"... Объяснение, конечно, больше, чем произвольное, если даже самые знаки разобраны удачно.

115

"Ляхове воеваша у Берестья по Кросне и взяша сел десять" (Ипат. под 1282 г.). Кросна, левый приток Западного Буга, впадающий несколько ниже Бреста, называется у местных жителей Кржна (Krzna).

116

Порубежное положение Сирвячи (Сервячи), левого притока Немaнa (в Новгородском уезде), указывается описанием похода волынско-галицких князей в союзе с князьями пинскими и туровскими на Литовский Новгородок, внесенным в Волынскую летопись под 1274 годом: "...и бысть идущим им мимо Турово к Случку, и ту бя сняста с Татары у Случка, а тако поидоша вси вборзе к Новугородку; и не дошедши рекы Сырьвяч, туже сташa нощь, а заутра рано возставше поидоша и прешедша реку до света, ту же и дождаша света, восходящю же солнцю и начаша изряживати полкы, изрядивше же полкы, и тако идоша к городу".

117

См. Лавр., 130, под 1127 г. - Под 1132 г.: "ходи Мстислав на Литву с сынъми своими, и с Олегом, и с Всеволодом Городенским" (Ипат., 12). По Татищеву (II, 263) Всеволод - сын Давида Игоревича.

118

Городец находился как раз против Киева, что видно отчасти из известий Начальной летописи под годами 1078 и 1097 (ПСРЛ, I, 86 и 111); но определеннее положение его указывается в известии о первом появлении татар под Киевом в 1237 г. где он назван Песочным: "Меньгуканови же пришедшю сглядат града Киева, ставшю же ему на оной стороне Днепра во градка Песочнаго, видив град, удивися красоте его и величеству его".

119

"И нача (Владимир св.) городы ставити по Десне, и по Востри, и по Трубежеви, и по Суле, и по Стугне" (Лавр., 32). Таким образом, Стугна является крайним южным пределом городовых построек того времени на правой стороне Днепра, как Сула на левой.

120

Юрьев упоминается летописью в первый раз под 1095 годом, в описании набега половцев, которые сожгли его тогда (Лавр., 97), и в Поучении Мономаха, после рассказа о нападении половцев на Прилук, бегстве их на Сулу и о поражении, нанесенном им у Белой Вежи: "и потом на Святославль гонихом по Половцих, и потом на Торческый город, и потом на Гюргев по Половцих, и паки на той же стороне у Красна Половци победихом" (Лавр., 103). Юрьев находился, несомненно, в Поросье, - но не на самой Роси, хотя на ней мы видим Уро-Городок (к югу от Канева, на левом берегу Роси, почти у самого поворота ее течения на север). Это видно из известия летописи о наезде половцев на черных клобуков, вежи которых лежали по р. Роту (теп. Руток, на карте Шуберта Проток, у Белой Церкви вливающейся с левой стороны в Рось). В 1162 г. "придоша Половцы мнози к Гюргеву, и взяша вежи многи по Роту... Черный же Клобук весь совъкупившеся ехаша поних, и постигоша (следовательно, когда они шли уже в обратный путь) на Рси" (Ипат., 91). Б. и М. Ерчики находятся к северу от Сквиры, верстах в 10-12. Между ними селение Буки-Бакожин, по преданию древний город.

121

Упомянув о своих походах на половцев, Мономах непосредственно говорит о возвращении Ярополка на Владимирский стол и его смерти, что записано в летописи под 1086 г. (Лавр., 88).

122

"И на Бог идохом со Святополком на Боняка за Рось" (Лавр., 104).

123

Конечно, многие из этих Городищ должны иметь и другое происхождение, и другое назначение. Они тянутся непрерывным рядом, начиная от водораздела между Тясминем и Высью, где мы видим Омельгородок (Нерубайка), Иван-Городок, Китай-Городок на Тясмине, все к западу от Чигирина, - до Буга в Гайсинском и Брацлавском уездах. Из них отметим в юго-западной части Черкасского уезда - Райгородок, Гуляй Городок на Тясмине же, Городища у сел. Жаботина, Чубовки и Смелой; Самгородок на Ташлыке. К западу от Райгородка, Городище на Ольшанке к юго-востоку от Корсуня, в Звенигородском уезде. Ярославка на Выси, Васильков и Княжое на Шпольке, Звенигородка на Гнилом Тикиче; Бастечка (ср. Бастеева Чадь летописи) в Таращанском уезде на границе с Уманским; Канела (Куниль; 1150; Ипат., 49) на Горском Тикиче. Княжа, Китай-Городок и Васильков, последний с замком, - в Липовецком уезде; Городецкое к северу от Умани и Иван Городок к югу от нее; Городок, Рай-Город и Стражгород в Гайсинском уезде; Городница в Брацлавском уезде. Сверх того, нельзя не обратить внимания на вал, известный под именем 3миева, который, начинаясь у Екатеринополя (Кальниболота) верстах 15 к югу от Звенигородки тянется в юго-западном направлении вдоль Гнилого Тикича мимо сел. Латышовой (Звенигородского уезда) Свердликова, Нерубайки, Подвысокого, Наливайки (Уманского уезда) к Бугу и оканчивается у р. Кодымы в Балтском уезде. Этот вал мог составлять порубежное укрепление Болоховской земли, которая в ХII-ХIII занимала область верхнего Буга, и которой юго-восточные границы должны были проходить именно здесь. Замечательно также, что в степях за этим валом, по Бугу к Днепру и Черному морю, не встречается, по крайней мере, на известных нам географических картах, никаких следов городовых сооружений. К географии этой местности имеет отношение одно указание южно-русской летописи по Ипатьевскому списку, по нашему крайнему убеждению, затемненное произвольным чтением издателей 2-го т. ПСРЛ, (141) и лет. по Ипат. сп. (452). Описывая довольно подробно борьбу Ростислива Рюриковича с лукоморскими половцами, летописец говорит, что в 1190 году половецкие ханы Итогды и Акуш, после удачного набега Ростислава Рюриковича на их вежи, зимой пошли на киевскую украину Ростиславлею дорогою, то есть путем, которым шел на них Ростислав, из Торцького (Торческа) к Протолчию на Днепре, через Ивлю р., в которой предполагают Бузувлук, хотя это и сомнительно, "и хотеша пустити на вороп по земли, и яша язык в воротцех (по древнейшим спискам Ипат., -Хлебник. и Погодинск.; в одном Ермолаевском нач. ХVIII века - "B воропцех") а и слышаша, яко Святослав стоить совокуцивъся у Кульдеюрева, и тако увернувшеся побегоша". Вороп - значит разъезд, наезд, набег, разбой (Словарь Даля); навороп - отряд, наряжаемый в разъезд. Издатели ПСРЛ предпочли принять чтение позднейшего списка ее - в воропцех, объясняя, что "языка поймали воропники, т. е. наездники". Но оставляя в стороне сомнительность выражения воропник, которое, сколько нам известно, в летописях нигде не встречается; хотя слово "наворопник" употребительно, заметим, что это чтение опровергается самым смыслом летописного известия. Летопись говорит, что половцы хотели пустить навороп по земле, но, узнав от захваченного языка, что Святослав в Товарове, поворотили назад, - и бежали пометавши стяги и копья. Следовательно, не успели распустить отрядов на вороп, не успели войти в землю, следовательно, схватили языка на порубежье, а в таком случае Воротцы такое же порубежное укрепление, какие мы видели и на галицко-лядском сумежьи.

124

В Таращанском уезде, на правом берегу Торского Тикича есть сел. Бузовка, в котором до нас сохранились едва заметные валы и взрытая земля, остатки старинного города, по преданию называвшегося Бузом.

125

Любеч (Любец) имел довольно большое значение в Х в., что видно из летописного рассказа о занятии Олегом Поднепровья н о войнах этого князя с греками (Лавр., 10, 13); но в половине XII века он уже составлял только непосредственное владение черниговских князей (Ипат., 37).

126

Положение Сакова в ХII в. на левой стороне Днепра ясно из известия 1150 г.: "Мстислав Изяславич из Канева... послася на ону сторону к Турпеем и к дружине, веля им ехать к собе; Ростислав же (Юрьевич)... остави брата Перяславли, сам гна к Сакову и сгони Турпее у Днепра, и поимав е приведе е Перяславлю" (Ипат., 50). На правой стороне Днепра есть Жашков в южной части Таращанского уезда, и Сальков в Гайсинском на р. Буге.

127

3акревский (Летопись и описание Киева) отвергает такое определение местоположения Желян, урочища, упоминаемого в летописях под 1093, 1146, 1162, 1169, и указывает его близ Кириллова монастыря. Что касается Уветич, то по указанию Максимовича, эту местность следует полагать, судя по словам одной старинной записи, на реке Вете "межи Хотовомь и Ходосовкою, посреди городища неякогось давнего", близ Василева.

128

После татарского погрома крайними на юго-востоке заселенными местностями являются курские волости Липецк, Воргола, Рыльск, село Туров (Лавр., 205), опустошенные татарами в 1284 г. Сведений о состоянии бывшего Переяславского княжества со второй половины XIII века до появления в нем казачества в XV-XVI веке нет никаких. Если в нем и сохранялись остатки прежнего населения до-татарской эпохи, то оно могло возродиться только при содействии выходцев из других, более безопасных и сильнее населенных мест Руси.

129

В новом издании Начальной летописи Лавр. и Ипатьевского списков: "...туде бо седят Кривичи. Таже север от них (т. е. в смысле - к северу от них) на Белеозере седять Весь". Но здесь север очевидно северяне; в описании Варяжского пути "Двина потечет на полунощь", а не на север. Слово север известно, однако, Лаврентьевскому списку летописи; в описании разорения половцами Печерского монастыря: "зажгоша двери еже к угу устроении, а вторыя же к северу". Сербы, которых Константин Порфирородный упоминает в числе племен, даннических Руси, вероятно, северяне.

130

Святослав черниговский, узнав, будучи в Неринске (на пути из Москвы в вятичи), об уходе посадников своих противников "из Вятич, из Брянска, и из Мьченьска, и из Плове, и оттуда иде Девягорьску, иде заем вси Вятичи и до Брянеск, и до Воробиин, Подесьнье, и до Магощ". Для объяснения положения этой местности, указывают (если читать: "до Мarощ") дер. Маговку Карачевского уезда, к югу от уездного города в окрестностях которой много Городищ. Кроме того, есть подобноименные селенья Болховского уезда; Маховицы (Прилепы). Спaccкиe Маховицы, и к югу от них Маховица, в очень близком друг от друга расстоянии, к югу от уездного города и к западу от большой Орловской дороги (карта Шуберта № 36). При чтении Домагощ, можно было бы указать на сел. Домаха, что к западу от Дмитровска, близ реки Нерусы; но оно слишком далеко от места действия.

131

Положение Свирельска, черниговской волости, захваченной рязанскими князьями и отобранной от них Олегом Святославичем в 1176 г. неясно; очевидно, что она лежала по соседству с Лопасной, может быть, на р. Северске, у устьев которой, несколько выше Коломны, и теперь существует сел. Сиверское или Северское, несколько похожее на Свирельск.

132

В таком именно смысле следует понимать Дон Поучения Мономаха (Лавр., 107) и известия летописи о походе Димитрия Иворовича на Дон в 1109 г. Для этого заключения представляет данные подробное описание похода русских князей на половцев в 1111 году, похода, в который русские проникли в первый раз так глубоко в половецкие кочевья. Русские князья, выступившие в путь во вторую неделю (т. е. во второе воскресенье поста, что приходилось 26 февраля), в пятницу на третьей неделе (т. е. 3 марта) были на Суле; 4-го, в субботу, были на Хороле, где покинувши сани, выступили оттуда на другой день, "в неделю, в нюже хрест целуют; 7-го, во вторник четвертой недели поста, вечером достигли Ворсклы, порейдя в три дня (5, 6, 7) Псел и Голтву. Очевидно, путь лежал выше устьев Хорола и Голтвы, по всей вероятности, от Лукомля, пограничного городка (в XII в. уже городища) Переяславской области на Суле, к Ворскле в окрестности Полтавы, или приблизительно по параллели 59°50'. Здесь, по приблизительному расчету (карта Шуберта), между Сулой и Хоролом около 25 верст, между Хоролом и Пселом около 50, между Пселом и Голтавой около 20, между Голтавой и Ворсклой около 30, - всего около 125 верст. Это расстояние они прошли в пять дней (3-7 марта), делая, таким образом, в день круглым счетом верст по 25. Далее до Шаруканя на Дону они шли 14 дней, прибывши туда вечером 21 марта, во вторник на шестой неделе поста. Необходимо допустить, что поход в степях совершался медленнее, чем в русских пределах, что пешее войско (вои) не могло сделать двухнедельный переход без больших остановок, ибо оно должно было беречь силы для предстоявших битв с половцами, и что князья в эти две недели едва ли могли сделать более 250 верст, - если только не меньше. Но такое расстояние уничтожает всякую мысль о Доне, который в нижнем течении своем отклоняется слишком далеко на восток. Очевидно, что здесь дело идет о Северном Донце, и не ниже окрестностей Изюма, и что на нем следует предположить города Шарукань и Сугров, взятый в рассматриваемый поход русскими, в среду 22-го марта...

В четверг (23 марта) русские князья "идоша с Дона, а в пятницу завътри, месяца марта в 24 день, собрашася Половцы, изрядиша полки своя, и идоша боеви... и падоша враги наши... на потоце Дегея, и поможе Бог Рускым кназем... и заутра субботе праздноваша Лазарево воскресенье и Благовещенья день, и похваливъше Бога и проводиша субботу, и в неделю придоша (назад к Дону, т. е. к Донцу?). В понедельник страстной недели (27 марта), паки иноплеменницы собраша полкы своя многое множество, и выступиша яко борове (леса, а не боровы, как прочитал С. М. Соловьев) велиции... и побиша я в понедельник страстный, месяца марта в 27 день, измени быша иноплеменнице много множество на pеке Салнице" (Ипат., 2.).

Таким образом, и поток Дeгeя и pеку Сальнинцу или Сальник надо считать притоками Северного Донца. Поток Дегея неизвестен; что касается Сальницы, то еще по книге Большого Чертежа значится река Сальница, впадающая в Северный Донец ниже Изюма, и Татищев не без основания указал на нее при объяснении летописной Сальницы 1111 года, вопреки опровержению Карамзина, который объясиил ее pекой Салом, впадающим в Дон, близ Семикаракоровой cтаницы. О Сальнице мы имеем еще одно летописное свидетельство, и оно не только не противоречит принятому нами объяснению, но дает ближайшее указание на положение этой речки. В летописном рассказе о знаменитом походе Игоря Святославича на половцев (Ипат., под 1188 г.) говорится, что Игорь Святославич "...переброде Донец и тако приде ко Осколу и жда два дни брата своего Всеволода, тот бяше шед инем путем из Курска; и оттуда поидоша к Сальнице...", затем расскаэ о битвах на реках Сюурлии и Каяле. И здесь Сальник в области Северного Донца, не в дальнем расстоянии от устьев Оскола. В своем теперешнем значении Дон является в Слове о полку Игореве. В Ипат. лет. под 1140 годом: "Се бо Мстислав великий наследи отца своего пот, Володимера Мономаха великаго. Володимер сам собою постоя на Дону... а Мстислав мужи свои посла, загна Половцы за Дон, за Волгу, за Яик". Н. Я. Аристов в исследовании о Половецкой земле находит, что рycскиe князья пришли к Дону 1111 г. во вторник на шестой неделе, как читается в древнейшем списке Ипатьевском, а пятой недели, как в Воскресенской летописи, и что Шарукань был не на Дону (т. е. Донце), но не доходя его, причем высказывает догадку, что он был на месте теп. Харькова (Каркань, Гаркань, Шаркань). Кажется, нельзя сказать что-нибудь положительного ни за, ни против подобного рода догадок. Если Шарукань изменилась в Харьков, то почему удерживается старо-половецкое название Сугров доныне в имени одного сел. Курской губ., хотя там не было половцев? Почему удержались половецкие названия в области Донца, указанные самим Н. Я. Аристовым? В исследовании о Половецкой земли даны более точные, чем у нас, указания на расстояния в маршруте похода 1111 г. до Ворсклы; но с дальнейшим объяснением его согласится нельзя. Н. Я. Аристов считает теперешнее расстояние (в 132 верст) от Полтавы до Харькова, куда он направляет русских князей с целью связать с этим последним городом летописный Шарукань, но путь мог склоняться более на юго-восток, по направлению к Сальнице, положение которой исследователь, как кажется, очень удачно определил, указав на теп. р. Сольницу, которая течет в 45 верстах ниже Изюма, считая по берегу Донца, и в которую впадает поток Дегеяв, в 4 верстах от Донца.

133

На старинные сношения русских князей с обезами может указывать женитьба Изяслава Мстиславича на царевой дочери из этого племени (1154; Ипат., 74).

134

Это видно из летописного рассказа о попытках овладеть Тмутараканью изгоем Ростиславом Владимировичем в 1064 г. (Лавр., 70-71).

135

В описании похода русских князей на Донец 1111 года: "придоша Русские к Донови во вторник. И оболочишася во броне и полкы изрядиша, и поидоша ко граду Шаруканю; и князь Володимер приставы попы свои едучи пред полком пети тропари и коньдакы хреста честнаго и канун святой Богородицы. Поехаша ко граду вечеру суще; и в неделю выидоша из города, и поклонишася князем Русскым, и вынесоша рыбы и вино" (Ипат., 2). На другой день Сугров был зажжен. От Шаруканя и Сугрова на Донце не осталось следов, хоть и есть одноименные местности: Сугров сел. на Сейме к югу от Львова (Курской губ.), Шарканы на восточной границе Бессарабии, близ правого берега Днестра, которые, конечно, не могут идти здесь в расчет.

136

По Большему Чертежу близ впадения реки Харькова в Уды. Пассек утверждает, что Донец был на правом берегу Уды, верстах в восьми от Харькова, где и теперь (1840 г.) сохранились окопы и рвы городка. По Книге Большого Чертежа Донецкое городище вверх по Удам от Хорошего городища верст с пять. Теп. Девичий Хорошев Вознесенский монастырь, с остатками старых рвов и валов, находится веротах в шести от того места, где Пассек указывает Донецкий городок. Впрочем, название этого города все-таки заставляет искать его где-нибудь на Донце, на котором несколько выше Изюма два селения носят названия Донецких.

137

Корачев в летописном рассказе о борьбе Святослава Ольговича с Изяславом Мстиславичем 1146 г. является вне земли вятичей, отдеденным от нее лесом; узнав "от приятелей", "оже Изяслав Мстиславич идет нань Кърачеву... бежа за лес у Вятичи Святослав Олегович" (Ипат., 28). Но под 1158 годом: "Святослав князь иде в Вятичи Корачеву" (там же, 159).

138

Под 1147 годом: "...выбегоша посадничи Володимери и Изяславли из Вятичь, из Бряньска, и из Мьченьска и из Блове, и оттуда иде Девягорьску, иде заемь вси Вятичи и до Брянеск и до Воробиин, Подесьнье, до Магощ и Мценеск" (Ипат., 30). В описании похода Юрия Долгорукого и его союзников в 1152 г., точно так же Мченеск не смешивается с землей вятичей: "...идоша туда на Вятиче и тако взяша я, таже на Мценеск, оттуда же идоша на Спаш, также на Глухов" (там же, 69).

139

Это видно из хорографической номенклатуры области верхней Оки. Проф. Д. И. Корсаков, исследованием которого о мери и Ростовском княжестве мы не могли воспользоваться при первом издании книги, задался весьма важным вопросом о том, какое именно из восточно-славянских ветвей колонизировало область поволжской мери, "существовало ли вольное колонизационное движение в отдаленнейшую эпоху в землю мери непосредственно из земель кривичей и вятичей, или через эти земли проходили вольные колонисты только с юга, из Руси". Автор признает, что такого рода вопросы не поддаются прямому разрешению, но все-таки находит возможным предположить, что непосредственного движения вольной колонизации от кривичей и вятичей не было, - от кривичей потому, что они тянули к югу и к Поднепровью, и им не было причины выселяться в область верхнего течения Волги, - а от вятичей - по их дикости, - и что, следовательно, вольные колонисты шли в Мерянскую землю главным образом из Новгорода, а затем уже с юга, из Руси, - через землю кривичей и вятичей, причем все-таки большой дорогой славян в землю мери была ручная и озерная область Новгородская (54-55). Но, переходя затем к вопросу о том, каким образом расселились первоначальные славянские колонисты в земле мери, каким образом возникали здесь их поселения, проф. Корсаков останавливается исключительно на таком способе продирания и прожигания через лесистую колонизационную область, который прямо указывает, что колонизация имела самый простой, первобытный вид постепенного расселения в ближайшие пустынные, т. е. незаселенные или малонаселенные места отдельных семей или общин (вервей) из мест, в которых население успело не только утвердиться, но и размножиться. При таких условиях центральная власть, - была ли то власть земельных князей или старейшин, или русских князей Рюриковичей, - во всяком случае, имела полную возможность следить за ходом этой колонизации, не упускать ее из виду и через нее расширять свои владения. Таким образом, эта непосредственная колонизация предшествовала всякой другой. Относительно прямого участия кривичей в заселении мерянского Поволжья мы имеем, кроме указаний географической номенклатуры, документальное свидетельство в претензии смоленских (кривских) князей на Суздале-Залесскую дань. Относительно северян и вятичей такого резкого указания не имеется (разве только черниговские волости Лопастна и Свирельск); но и нет оснований отвергать их участие в колонизации. Впрочем, этот вопрос может быть решен только при дальнейшем тщательном изучении этнографии поволжского и приокского славянства, его быта и истории. Что касается вольной колонизации из Приднепровской Руси в области мери через земли кривичей и вятичей, то по крайней мере до половины ХII в. мы не имеем пока никаких хотя бы и отдаленных указаний. При Андрее Боголюбском мы имеем известие о переселенцах из Kиeвa, но и тут скорее надо видеть более переезд на службу отдельных лиц с юга к богатому и сильному северно-русскому князю, чем вольную колонизацию рабочего слоя населения, который на своих плечах выносил культуру дикого края. Такая колонизация началась, может быть, не раньше татарского погрома.

140

Под 884 годом: "Иде Олег на Северяне и победи Северяны, и возложи нань дань легку и не даст им Козаром дани платити, рек: аз им противен, а вам нечему" (Лавр., 10).

141

"...велит послушати земли незнаеме Влъзе и Поморию и Посулию, и Сурожу и Корсуню, и тебе, Тмутараканский блъване".

142

Еще Всеволод Ярославич, сделавшись киевским князем, посадил в Переяславле сына своего Мономаха "перед братьею" (Лавр., 103). Затем Переяславль приобретает значение самостоятельного княжения только на то время, когда Мономах, лишившись Чернигова, принужден был довольствоваться этим уделом. По переходе на киевский стол он отдал его сыну своему Ярополку, который, занявши в свое время киевский стол в 1132 году, уступил Переяславль племяннику Всеволоду Мстиславичу. В начавшихся вскоре усобицах между Ольговичами и Мономашичами, и старших Мономашичей с младшими почти каждая смена старейших киевских князей сопровождалась сменой князей в Переяславле.

143

Упоминаемая в описании битвы с половцами русских князей 1078 года, Нежатина Нива приурочивается к теп. городу Нежину на р. Остре... "убиен бысть князь Изяслав... и вземше тело его, привезоша и в лодьи, и поставиша противу Городьцю". Нежатину Ниву следует отличить от Нежатина 1135 года (Лавр., 132), который должно искать гораздо южнее, и которого положение теперь неизвестно.

144

В 1095 году к Переяславлю приходили половцы Итларь и Кытан к Владимиру на мир (Лавр., 97).

145

Песочен показан в этом известии вмести с Переволокой, которая приурочивается к теп. м. Переволочное на Удае, к востоку от Прилук. Вблизи его на Суле Пески и Песочки в окрестности которых городище, к востоку верстах в семи от Лохвицы. Под 1169 годом указывается Песочень у Переяславля (Лавр., 153); то может быть теп. Пещаное на дороге из Переяславля к Золотоноше, при впадении Коврая в Супой.

146

Белавежа, теи. Болемешь, возникла, вероятно, после 1117 года, когда, по известию Ипатьевской лет. "придоша Беловежьце в Русь". Она была не переяславским, а черниговским городом.

147

В области верхней Сулы замечается несколько подобноименных местностей, как, например, Попадино на речке, с севера вливающейся в Сулу несколько ниже мест. Недрегайлова, р. Попадья левый приток Сулы, впадающий выше того же местечка. В области Семи Бошевка на Локне, притоке Вира, к северу от него Попов и др.

148

На реке Выре, впадающей в Сейм с левой стороны в Путивльском уезде, находятся населенные места: Виры, при устье Синяки, слоб. Вирки (оба в Сумском уезде) и Виры (Старые?) в Путивльском уезде на границе с Сумским уездом. К какому из них правильнее приурочивать летописный Вырь (Вырев, Вырьск), определить пока нельзя.

149

До построения Ярославом Великим в Киеве церкви Св. Софии митропольи в 1037 г. (Лавр., 65). После того за Переяславской епархией еще некоторое время удерживалось титулярное название митрополии.

150

В Поучении Мономаха: "и на Бог идохом с Святополком на Боняка за Рось... паки идохом другое с Воронице". Из этого известия неясно, на какой стороне Днепра следует искать Вороницы. На киевской стороне есть теперь сел. Вороновка к северо-восточной части Звенигородского уезда, на реке Ольшанке, Вороное на границе Уманского и Таращанского уезда, близ Бузовки и Канелы.

151

Этот важный момент в истории взаимных отношений княжеских линии Мономашичей и Ольговичей открывается в известии Киевской летописи под 1136 г., - которое, как кажется, до сей поры понималось слишком узко. Как известно, Всеволод Ольгович ловко воспользовался раздором, возникшим по смерти Мстислава Великого, в Мономаховой семьи между вел. кн. Ярополком, который стремился, по соглашению с покойным братом, обеспечить южно-русские волости за своими племенниками Мстиславичами и его родными братьями (главным образомь, Юрием), которых права таким обеспечением нарушались. Пользуясь обстоятельствами, Всеволод Ольгович открыл против великого врага ряд враждебных действий, по-видимому, настолько удачных, что счел возможным затребовать у Ярополка: "что вы (наш) отець держал при вашим отци, того и мы хочем" (1135; Ипат., 13). Неизвестно, согласился ли на это требование великий князь: мир с Ольговичами был заключен (зимой 1135-1136 г.), но Мономашичи вели переговоры об этом докончании, имея наготове киевские и переяславские полки. Во всяком случае, Всеволод не был доволен исходом дела; неприязненные действия возобновились летом следующего 1154 года, а в конце декабря Всеволод Ольгович перешел на киевскую сторону Днепра, и жестоко опустошил окрестности Kиевa. "Ярополк, говорит летописец, не иэиде на нь противу, ни створи кровопролития, но убоялся суда Божия, створися мний в них (в др. списках всих), хулу и укор прия на ся от братье своея и от всих... и створи с ними мир в 12 генваря, и целовавши хрест межю собою, ходячю межи ими честьному Михаилу митрополиту со хрестом, и вда Яроподк Ольговичем отчину свою, чего и хотели; и тако утиши (т. е. утишил) благоумный Ярополк брань ту лютую". Тут "отчина моя" не может значить ту или другую территорию, которую из своих волостей мог уступить Ярополк Ольговичам, как то понимали это известие Карамзин (II, 108, прим. 263), а за ним С. М. Соловьев (т. II, изд. 1852 г., 102), которые полагали, что здесь дело шло о Посемье с Курском, которые действительно мы видим вслед за тем во владении Ольговичей. Д. И. Иловайский минул этот факт, очевидно, как один из не важных эпизодов всей усобицы, окончившейся миром при Моравийске в 1139 году. Ярополк уступил из Мономаховых отчин свою отчину, а его отчиной, т. е. волостью, полученной из отцовского наследия, было великое княжество Киевское, то есть он признал за Всеволодом Ольговичем право на киевский стол, который Мономашичи уже привыкли считать неотъемлемой своей отчиной, так как Мономах и Мстислав распоряжались этим столом - первый в пользу сына, а второй - брата, не встречая протеста со стороны представителей других линий, да и при Ярополке, по-видимому, дело шло сначала только о том, кто из Мономашичей же должен в свое время "не насилием, а с правдою" сесть на этот старинный стол. Понятно, что только такой уступкой он действительно мог створитися (признать себя) мний в них (т. е. перед Ольговичами), мог вызвать у всей братьи своей хулу и укор, и утишить лютую брань, заслужив от летописца прозвание благоумного. Таким образом, договором 12 января 1137 г. полагался конец изгойству линии Святослава Ольговича, начало которого относится к известному изгнанию этим князем старейшего брата Изяслава в 1073 году. Как важен казался договор современникам, видно из того, что летописец отметил точно день его заключения (12 января). На такое именно значение этого договора указывает весь ход последующих событий. Мы видим старания Всеволода Ольговича реализировать признанные за его линией права. В 1138 году новгородцы призывают к себе его брата Святослава Ольговича на место изгнанного Всеволода Мстиславича. Новая усобица между ним и киевским князем, окончившаяся миром в Моравйске, незадолго до смерти Ярополка (1139), стоит в связи с изгнанием Святослава Ольговича из Новгорода, и, хотя летописец говорит, что Всеволод должен был просить у великого князя мира с мольбой, но, очевидно, существенных уступок он не сделал. Тотчас же по смерти Ярополка он подступает к Киеву, который успел уже захватить старейший тогда из Мономашичей - Вячеслав, - но тот однако "противу не изыде, не хотя крови пролияти, но сотворися мний, и высла митрополита" с объявлением, что уходит в свою волость, уступая противнику Киев. Замечательно, что и о Вячеславе употреблено летописью то же выражение "сотворися мний", т. е. признал себя младшим, как и о Ярополке, в разбираемом месте. Вообще, Ольгович при занятии Киева действует так, как будто дело это было предусмотрено раньше и с той, и с другой стороны. Замечательно тоже, что в тех и других переговорах участвует митрополит Михаил.

152

Под 1096 годом: "и посла Олег слы свое к Изяславу (Владимиовичу, который засел в Муроме), глаголя: иди в волость отца своего Ростову, а то есть волость отца моего" (Лавр., 107).

153

Какую важность имел Любеч для черниговских князей, видно из описания похода Изяслава Мстиславича под этот город в 1147 году. При нем доселе сохранились остатки эемляного укрепления. В полутора верстах от него под горой над озером Кораблище - пустынь Антониевская с обветшалой, деревянной церковью св. Антония и с его пещерами.

154

Дубенский совершенно справедливо замечает, что дорога, по которой шел Игорь, лежит по возвышению между реками Донцом и Ocкoлом, по правой стороне Оскола, и приводит на Донецкий перевоэ у Изюмского кургана. В Ипат. лет. в описании похода Святослава Всеволодовича и Рюрика Ростиславича на половцев: "новоропници же, перешедше Хорол, взидоша на шоломя, глядающе, где узрять я (половцев). Кончак же стоял у лузе, его же едуще по шоломени оминуша". Наворопницы - ед. ч. Наворопник - разъездчики, составлявшие отряд, высылавшийся вперед от главных военных сил, для разведки и освещения местности, - от слова вороп; навороп - разъездной передовой отряд; в том же месте летописи: "Рюрик же и Святослав отрядиста Володимира Глебовича (в разъезд для разведки половцев в степи), върядиша в навороп и Мстислава Романовича, а сам Рюрик и Святослав поидоша заде (на заде) их".

155

Всеслав... "перееха в лодьи через Днепр. Изяславу же в шатер предъидущю, и тако яша Всеслава на Рши у Смолиньска" (Лавр., 72). К югу от Копыса на левой стороне Днепра - Городец к востоку от Шклова, Острожье к западу от Чаус, Сутоки к востоку от Старого Быхова, на дороге из Могилева в Пропойск.

156

Следы Рогнедина села Заруба (Ипат., 95), с которого в ХII в. взималось княжеской дани 30 гривен, замечаются за правым берегом Днепра в сел. 3аровцы, к северо-западу от Шклова.

157

В Поучении Мономаха: "и на ту осень идохом с Черниговцы си с Половци, Читеевичи, к Меньску. Изъехахом город и не оставихом у него ни челядина, ни скотины" (Лавр., 103). Дуды - селение в южной части Ошмянского уезда в недальнем расстоянии от правого берега Немана, ниже устья Березины.

158

Из них замечены нами Кривичи иа Немане к северу от Новогорудка, Кривичи к северо-западу от Слонима, в соседстве Дороглин, Деречин; в Новогрудском уезде два Кривых села; Кривцы близ Яцольцы к северу от Пинска (карта Шуберта, 34. Кршивиць), на Щаре - Кривошин к югу от м. Великие Луки, Кривляне к востоку от Ковеля, на р. Мельнице, притоке Стохода; в Бужском бассейне: Кривляны к западу от Кобрина; Кривляне у Каменца Литовского, Криватиче (Кршиватице) и Криви (Кршива) у Бельска.

159

В Ипат. лет. под 1078 г.: "седящу в него место (т. е. вместо Глеба Святославича, убитого в Заволочье), Святополку, сыну Изяславлю, Ярополку седящу у Смоленска, приведе Олег и Борис поганых на Русскую землю". По Лаврентьевскому списку Ярополк был в Вышгороде, а в Смоленске Мономах.

160

Отдельность Белоозера от Поволожья в конце XI века нельзя не заметить при внимательном разборе известного летописного сказания о явлении волхвов в области Ростовской. "Встаста два волъхва от Ярославля... и придоста на Белоозеро. В се же время приключися прити от Святослава день емлюще Яневи, сыну Вышатину; поведаша ему Белозерци... Ян же испытав, чья еста смерда, и уведав яко своего князя, послав к ним иже около его суть, рече им: выдайте волхва та семо, яко смерда еста моего князя". После схватки с приверженцами волхвов "...Ян же въшед в град к Белозерцам, рече им: аще не имете волхву сего, не иду от вас и за лето" (Лавр., 75). Очевидно, что Ян собирал дань не у белозерцев, и, если вступил в град белозерцев и грозил пробыть у них целое лето, то только потому, что они не хотели выдать смердов его князя, восставших от Ярославля. В конце этого века Белоозеро вместе с Ростовом и Суздалем составляет волость Мономаха и его детей (там же, 108).

161

Таковы, между прочими, Славитино на р. Шахе (Юрьевского уезда), Числавль вблизи сел. Б. и М. Вески, Сеславское к северо-западу от Владимира, озеро Словинское к северо-западу от Костромы, Уславино, Вышеславское, Сеславино к северу от Ростова и др. В Поволжье весьма нередки населенные места, и, вероятно, также урочища с названиями, напоминающими еще языческий быт водворившегося там славянства (Перуново, Волосово, Волотово, Турово, Игрищи); и быт старо-княжеский, как, например, Гридины, Гридинские. И. Д. Беляев в статье "о великорусском племени" считает Новгород и Смоленск гнездом славанщины, из которого постоянно напирали в Поволжье славянские колонисты и постепенно подчиняли тамо-них полудиких старожилов весь, мерю, мурому.

162

Есть еще Масельга сел. гораздо дальше на северо-восток, на юго-западном берегу Маткозера, соединенного р. Теленинской с Выгозером, лежащим от него на север (карта Шуберта, IV).

163

Устав новгородского князя Святослава Ольговича (Русск. Достоп., I), которым сбор десятинный заменен постоянным побором. Онега-город, к которому тянут, или - область, в которой находились - погосты: Волдоутов (подобнозвучащая р. Вонгуда, текущая из озера Вонгуда; на ней селение Вонгуд, в Онежском уезде, верстах в 30 на юго-восток от Онеги); Тудовор (Тудорский у восточного берега Онежского озера, к северу верстах в 10 от Вытегры); Ивань (Ивановское) озеро с протоком в Мошу, правый приток Онеги в Каргопольском уезде; Ракуль (Раколова дер. в Каргопольском уезде, на север от озера Лача, в 26 верстах на северо-запад от Каргополя; есть еще Ракульский погост в Вельском уезде на р. Веди, - Ракульская на р. Кокшенге, к востоку от Вельска, местности, которые, конечно, не могут быть приняты в расчет при определении Ракули 1137 года, как и другие подобноименные местности, довольно часто встречающиеся теперь в Поволжье и в Озерной области); Спирков (Спирково-Ивановское в Каргопольском уезде на левом берегу Онеги); Вихтуй (есть озеро Виштама в восточном углу Вытегорского уезда, на юго-восток от Комозера, соединяющееся с Кемью протоком). Затем Устав называет: Пинегу (на месте теп. уездного города того же имени), Кегрель (Кевроли на юго-восток от Пинеги, в уезде этого города), Усть-Емець и Усть-Вагу (при впадении этих рек в Двину), Поуите (левый приток Ваги, на карте Шуберта - Пуя, в Списках насел. мест Арханг. губ. - Пуянда, в южной части Шенкурского уезда: на ней сел. Нижнепойская, и Усть Пуйская, несколько ниже на Baге; есть еще Пийтова на Baге, ниже Вельска, в его уезде; Запуйда сел. в Вельском уезде); Чюдин, Лигуй, Вавдит (места неопределенные), Вель (р. Вель) Викшенга (есть р. Викшенга левый приток Свири, в Лодейнопольском уезде, у границы Тихвинского уезда с Лодейнопольским); Борок (на Борку; есть Болок - Григорьевская тож - на Двине Холмогорского уезда. Список насел. мест Арханг. губ. № 1870; кроме того: Борецкая на правом берегу Двины, близ Устюжской границы, - почти против острова Телячьего, карта Шуберта № 10, Бараковская сел. на левом берегу Ваги, несколько выше устья Пуянды), Отмин (место неизвестное); Тойма (нижняя и верхняя Тойма - правый приток Двины в Устюжском уезде, у Архангельской границы); Пома (Пома-чой-пом иначе Звенигород, в Усть-Сысольском уезде, по правую сторону от торговой дороги в Ляльск (92 версты от уездного города); Помоздин в том же уезде, при Помозде, притоке Вычегды, Помычялово в 25 верстах от Вологды, на р. Пажебе); Тотьма, (теп. Тотьма уездный город на Сухоне, несколько выше устьев Тотьмы); Пененич (есть Пельевское на реке Устьи Ведьского уезда; кроме того в Устюжском уезде, Пенелы у Тотемского почтового тракта, на Бобровке, и три слл. Пенье - а) по правую сторону Юга при озере Лыве; б) на торговой дороге от устья Вычегды к Архангельску; в) близ Двины. - См. Насел. места Арханг. губ., 11, 257, 11509); Порогопоустьць (Порог - в Устюжском уезде на р. Сухоне; на карте Шуберта есть сел. Подпорожье, в Пудожском уезде, к северо-востоку от уездного города на восточном берегу озера, соединенного протоком с р. Водлой; Порожье, за р. Водлой, несколько ниже Пудожа; на р. Печоре - есть Порог-Печеры, выше сел. Троицко-Печерского, Усть-Сысольского уезда): Валдит; Волок на Мши, Емь (места неопределенные, которые, однако, Шегрен объясняет дер. Вавдиполе (Вавдит-Поле) в Пудожском уезде на восток от Водлозера, р. Мошей в Каргопольском уезде, которая вытекает из Мошозера и течет через озеро Водло, и которую, следовательно, нельзя смешивать с Мошей, упомянутой выше. "В настоящее время, говорит г. Огородников, в этой местности находятся две волости вотчина Мошинская и Усть-Мошинская; здесь-то сообразно указанию грамоты 1138 г. ("у Вавдита на Волоци Моши у Ями") и есть искомое местожительство этого племени (емы) в XII в., непосредственно около Моши и на том же волоке, которому до сих пор придают название Заволочья" ("Побережье", 15). Кажется, это сведение требует проверки. Никакой Моши у Водлоозера, по крайней мере, на известных нам картах, мы не нашли.

СОДЕРЖАНИЕ

Географический словарь Русской земли (IX-XIV ст.).

Примечания

Николай Барсов

ОЧЕРКИ РУССКОЙ ИСТОРИЧЕСКОЙ ГЕОГРАФИИ

ГЕОГРАФИЯ НАЧАЛЬНОЙ ЛЕТОПИСИ