Пётр Боярчук

С КЕМ ВОЕВАЛИ "КРАСНЫЕ МСТИТЕЛИ"

"Зеркало Недели", Украина, 23.5.2008

Cм. о Бандере.

Совсем недавно, листая книгу волынских авторов Николая Богуша и Григория Павленко 'Кiверцiвщина: крiзь вiки i долi' (Луцк, 'Надстырье', 2006), в которой достаточно глубоко и ярко отображены страницы истории Киверцовского района Волынской области, буквально споткнулся о строки, посвященные селу Журавичи. Указывая на соответствующий фонд Государственного архива Волынской области, авторы сообщают читателю, что в период гитлеровской оккупации Журавичей фашисты убили здесь 'около 50 мирных жителей, сожгли 138 домов, 116 хозяйственных строений'. Невольно подумал о той дьявольской услуге, какую получали и получают наши исследователи истории из госархивов, где одни документы и до недавних пор находились в спецхранах, а другие как бы сами ложились под руку. В этой связи вспомнилась книга россиянина Александра Гогуна и украинца Анатолия Кентия 'Красные партизаны Украины, 1941 - 1944: Малоизученные страницы истории', вышедшая под эгидой Центрального государственного архива общественных объединений Украины в том же 2006 году в 'Украинском издательском союзе' в Киеве. Объем ее - более 400 страниц, где, кроме кратких вступительных статей авторов-составителей к тематическим разделам, - исключительно архивные документы. В большинстве своем они публикуются впервые.

Как исследователь белых пятен в истории Украины ХХ столетия, Александр Гогун уже известен читателю по книге 'Между Гитлером и Сталиным. Украинские повстанцы', изданной в 2004 году в Санкт-Петербурге. Особый интерес она вызвала именно публикацией сверхсекретных в недавнем прошлом архивных документов, которые коренным образом меняют упорно насаждаемые взгляды на украинское повстанческое движение. А еще - беспристрастием автора, с каким он расследует, кем же действительно были в Украине те, кого одни называют 'бандитами' и 'изменниками родины', тогда как другие считали и считают если и не во всех случаях героями, то почти во всех - людьми, принесшими себя в жертву борьбе за независимость Украины. А в одночасье в который раз ставится перед обществом отнюдь не безболезненный для многих вопрос - 'кто есть кто?' или же 'кто был кто?', давая возможность каждому найти собственный, никем не навязываемый ответ. Для того чтобы не вызывать у читателя излишних сомнений в поисках такого ответа и сделать книгу понятной для тех, кто украинским языком не владеет, авторы решили не переводить большинство русскоязычных архивных документов на украинский язык и написать ее языком тех же документов.

Как указывают авторы, адресована книга всем, кто 'интересуется историей сталинизма'. В конце концов сталинизм и создал миф о 'народных мстителях', противопоставляя их 'бандитам'. Уже 29 июня 1941 года Совнарком СССР и ЦК ВКП(б) поставили перед 'мстителями', каковых засылали в тыл гитлеровской армии, задание 'создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников'. Последних те вольны были определять по собственному разумению и без колебаний. Особенно когда в 'пособниках' видели 'украинских буржуазных националистов'. Конкретные указания свыше нацеливали на 'поджог имущества, а по возможности физическое уничтожение' тех, кого они сочли нужным учесть как 'пособников' и 'украинских буржуазных...'. Нетрудно представить, во что превратилась такая борьба, если националистом или националисткой в западных областях Украины при желании можно было назвать чуть ли не каждого украинца или украинку. Как говорится, со всеми вытекающими для них последствиями. Обо всем этом и свидетельствуют опубликованные Александром Гогуном и Анатолием Кентием документы.

Один из них - отчет начальника штаба партизанского отряда из соединения Сабурова капитана Бессонова. Документ уведомляет высшее командование о том, что 14.04.1943 в селе Ельно Житомирской области во время 'операции... по разгрому националистической партии' было 'уничтожено националистов 83 чел.', а в качестве трофеев 'взято волов и другого крупного рогатого скота 23 шт., кабанов 16 шт., зерна разных культур и муки 160 кг'. При этом было 'израсходовано патронов винтов. 549 шт., к ППШ 197 шт.'. А через шесть дней во время 'операции на с. Томашгруд: уничтожено националистов 16 чел., взято зерна разных культур и муки 200 кг и кабанов 2 шт. Израсходовано патронов к ППШ 400 шт.'. Из того, что в обоих случаях среди трофеев не упомянуто даже завалящего дробовика, невольно приходишь к выводу, кем были те 'националисты' и ради чего их уничтожили. Можно лишь добавить, что такой вот 'борьбой' запомнились сабуровцы и жителям Волыни. В частности, Завидовщины - лесистой местности, на границе нынешних Гороховского, Иваничивского и Локачинского районов. Как запомнились жителям тамошних окружностей в Любешовском районе этой области 'красные мстители' из отряда имени Ванды Василевской (соединение Федорова), которые в 1943 году под видом борьбы с националистами разграбили и почти полностью уничтожили, учинив дикую расправу над многими его жителями, село Лахвичи (также упомянутое в книге). Или из соединения 'Дяди Пети' (Бринского), которые таким же образом и в том же году расправились со Старой Рафаловкой в одном из прилегающих к Волынской области районов Ривненщины.

А вот как описал 17 июля 1943 года в своем дневнике разгром упомянутого выше села Журавичи командир партизанского соединения Балицкий: 'В 2.00 часов батальон занял исходное положение... В 4.00... дружно начали громить врага, 2-я и 3-я роты достигли господского дома в 4.15... Убито националистов - 29 человек, взято в плен 28 человек. Захвачено 6 седел, 8 пудов сахара, 10 пудов соли, 100 бух. печеного хлеба, 200 пудов муки, 17 шт. свиней, 20 лошадей... Выехав из с. Журавичи всего 2 километра, остановились просто на большаке и стали шмалять свиней и завтракать. В 13.00 разделили все продукты...' 20 октября - опять нападение на Журавичи. 'Под командованием нач. штаба тов. Решедько, - пишет Балицкий, - 5 взводов выступили к селу... ровно в 7.00 час. начались пулеметные и автоматные очереди. Радостно слушать, как ведется активный огонь - люблю воевать. В 12.00 час. возвратились... привезли много скота, овец. Правда, муки и других продуктов привезли очень мало'. И опять даже намека нет на захваченное оружие, хотя, исходя из указанного количества убитых и плененных 'националистов' в первом случае, 'мстители' должны были захватить его немало. Впрочем, когда разговор шел о действительно боевых действиях и трофеях, Балицкий об оружии не забывал. Еще и подчеркивал, что его постоянно не хватает и трофейное оружие имеет огромное для отряда значение.

Стоит задержаться на процитированных с некоторым сокращением записках партизанского командира и сравнить их с тем, что якобы свершили в этом селе во время оккупации фашисты. Ведь величина - 'около 50 мирных жителей' - не так уж и далека от суммы убитых в Журавичах 'мстителями' Балицкого 'националистов'. Тем более если вспомнить о пленных. И учесть, что приказы свыше предписывали пленных 'националистов' в отряд не принимать, а их 'руководителей расстреливать'. Нетрудно также представить, сколько разных строений села могли быть объяты пламенем под 'активным' автоматно-пулеметным огнем партизанского батальона... Если же исходить из того, что в первом случае операция по захвату 'мстителями' одного из самых больших в этих окрестностях сел (надо ж было каждое подворье очистить) продолжалась всего 15 минут и в обоих случаях, как видно из дневника, среди красных партизан не было даже раненых, то вопрос, находились ли там какие-либо вооруженные люди, становится отнюдь не риторическим. Напрашивается вывод, что, одерживая такие вот победы над 'врагом', можно было на страничках дневника писать и о любви к войне.

Такая 'война' понравилась Балицкому. Уже после первого его нашествия на Журавичи немного охладить пыл бравого командира решил было другой партизанский командир Медведев. По той, вероятно, причине, что база его спецотряда, под прикрытием которого действовал советский разведчик-террорист Кузнецов, находилась в каких-то четырех-пяти километрах от Журавичей и привлекать сюда внимание оккупантов постоянными разбоями было опрометчиво. Балицкий же записывает: 'Приехал полковник Медведев. Поставил мне несколько вопросов, обвиняя... в том, что я беспощадно бью националистическую сволочь. Я ему ответил дипломатически: 'Пошел ты к... я буду душить сволочей, как тифозную вошь'. Медведев... стал 'пугать' меня, что... Москва укажет... кого нужно бить, а кого нет. Я ему ответил: '...за то, что я буду убивать врагов советской родины... за это меня Москва никогда не будет ругать''.

'В большинстве... отрядов сложилось мнение, - указывает опубликованный в книге документ от 27 марта 1944 года, - что поголовно все жители Западной Украины националисты, и, заходя в села, они осуществляли почти повальное изъятие скота и имущества и убивали мужское население в качестве мести. Так было в с. Бильчаки (Людвипольского района)... в июне 1943 г. ... Так было в селе Запруда Сарненского района'. Есть, впрочем, немало оснований считать, что так было везде, где проходили 'красные мстители'. Командир 1-й Украинской партизанской дивизии имени Сидора Ковпака Вершигора и начштаба дивизии Войцехович в отчете о действиях дивизии в 1944 году констатировали: 'На момент прохождения дивизии по лесной части Ровенской и Волынской областей... все Полесье, за исключением крупных коммуникаций... полностью свободно от немцев, громадная территория от Сарны и до Буга была поделена между УПА и соединениями украинских партизан... от реки Стоход на запад - полностью националистические районы УПА... Экономическое состояние районов, контролируемых УПА, более благоприятное, чем в советских районах, население живет богаче и менее ограблено' (курсив - П.Б.). 'Во многих районах Западной Украины, - вносит в ситуацию ясность другой документ, - националисты не давали немцам в течение двух лет вывозить и собирать всякого рода поставки, налоги и т.д. Мы же...'

Продолжать нет надобности. Языком документов книга вещает о всех сторонах жизни 'красных мстителей', как и о том, что порой происходило в этих отрядах. Показательной является докладная записка секретарю ЦК КП(б)У Хрущеву и нач¬штаба партизанского движения Строкачу командира партизанского соединения генерал-майора Федорова и его комиссара Дружинина 'о преступных действиях ряда командиров и бойцов партизанских отрядов соединения полковника Бринского', служившего в ГРУ. Но об изложенных в ней фактах, как и о том, что могло стать причиной загадочной гибели партизанского комиссара Руднева, почему в одном из отрядов была расстреляна вместе с маленькой дочерью жена командира Красной армии Полтавская, как обращались многие командиры с воюющими в их отрядах девушками и женщинами, каким видел партизанскую жизнь в окружении Федорова генерал Бегма, как вели себя федоровцы с пленными, как оценивал боевые свершения некоторых партизанских отрядов генерал Наумов, и о множестве других фактов читатель узнает из книги. А точнее, из документов, обнаруженных авторами-составителями в архивах Киева, Москвы, Варшавы, Берлина... Таким образом и сделает для себя соответствующие выводы. В любом случае для исследователей нашего недалекого прошлого, как и тех, кто хочет знать о нем правду, книга Александра Гогуна и Анатолия Кентия 'Красные партизаны Украины...' имеет особое значение.