Яков Кротов. Путешественник по времени.- Вера. Вспомогательные материалы.

В.И.Бушков, Д.В.Микульский

АНАТОМИЯ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ В ТАДЖИКИСТАНЕ (ЭТНО-СОЦИАЛЬНЫЕ ПРОЦЕССЫ И ПОЛИТИЧЕСКАЯ БОРЬБА, 1992-1995)

 

К оглавлению

Современные межэтнические отношения. Участие в гражданской войне различных этнических групп

В результате гражданской войны произошел фактический распад Таджикистана на этнокультурные области, населенные субэтническими группами таджиков, а также нетаджикскими памирскими народами, имевшими собственные субкультуры и локальный менталитет. В этих группах сформировались свои собственные экономические и политические цели и установки, частично обоснованные элементами идеологии. В результате конфликт между ними приобрел этническую окраску. Однако, поскольку выше в соответствующих разделах об этих группах уже говорилось подробно, здесь мы остановимся на других народах, сыгравших значительную роль в братоубийственном конфликте.

Наиболее значительную роль в судьбе республики вслед за таджиками играют узбеки Таджикистана, что определяется как значительной их численностью (в 1989 г. учтен 1197841 узбек), так и территориальной близостью Узбекистана. Существенное значение имеет и вовлеченность узбекистанского руководства в таджикистанский конфликт, и традиционное противостояние ираноязычных и тюркоязычных народов в Средней Азии, не говоря уже о том, что и таджикистанские и узбекистанские узбеки принимали и принимают непосредственное участие в боевых действиях.

По имеющимся сведениям, регарские (турсунзадевские) и гиссарские узбеки составляли значительную часть отряда, который 24-25 октября 1992 г. ворвался в Душанбе и сделал попытку закрепиться там. Они входили и в формирования Народного фронта, причем в конце 1992 г. в этих формированиях было много узбеков-бедняков из кишлаков Сурхандарьинской обл. По материалам некоторых журналистских расследований, такие узбеки-крестьяне вовлекались в вооруженные формирования благодаря обещаниям обеспечить каждого легковым автомобилем после занятия Душанбе. Есть также сообщения о том, что кургантюбинские узбеки совместно с арабами принимали участие в погромах каретегинцев. Узбекистан являлся главным поставщиком оружия для сторонников Верховного Совета Таджикистана. Рынок оружия, как сообщали наблюдатели, находился в Карши, где сторонники "красных", вооружаясь, меняли имевшиеся у них хлопок и алюминий.

Уже с конца 1992 г. отмечались факты непосредственного участия вооруженных сил Узбекистана в событиях. Так, например, во время XVI сессии ВС Таджикистана патрулирование на дорогах Ленинабадской обл. осуществлялось в том числе и военнослужащими из Ферганской воздушно-десантной дивизии. В середине декабря 1992 г., уже после занятия Душанбе силами Народного фронта, позиции так называемых демократов и исламистов обстреливались с вертолетов вооруженных сил Узбекистана. Эти обстоятельства, безусловно, не способствовали гармонизации межнациональных отношений в Таджикистане и еще долго будут служить дестабилизирующим социальную обстановку фактором.

По имеющимся данным, обострение узбекско-таджикских противоречий выражается и в том, что многие узбекские отряды выходят из-под контроля таджикистанского правительства, ведя вооруженные действия на свой страх и риск. Видимо, особую позицию занимали и формирования локайцев под командованием своего лидера Ф.Саидова, прославившегося особой жестокостью, и убитого вместе с С.Сафаровым при не вполне ясных обстоятельствах. Сообщалось, что один из отрядов локайцев под командованием близкого Ф.Саидову полевого командира действовал самостоятельно в районе Калаихумба в конце лета 1993г.

Весьма значительным явился и вооруженный конфликт между узбеками- народофронтовцами и каратегинцами в августе 1993 г., когда на стороне последних выступили их враги — кулябцы.

Строго говоря, узбекско-таджикское противостояние, на государственном уровне приобретшее форму братской помощи Узбекистана законному таджикистанскому руководству, затрагивает интересы не только этих двух республик, но и значительно более широкого политического пространства. Известно, например, что осуществлялись контакты между президентом Узбекистана И.Каримовым и узбекским лидером из Афганистана генералом Дустумом, для чего последний неофициально посещал Ташкент. В Афганистане же Дустум однажды арестовал министра обороны Афганистана таджика Ахмадшаха Масуда с целью заставить последнего отказаться от оказания помощи таджикской оппозиции. По одному из сообщений из Таджикистана, на месте падения сбитого вертолета в районе Тавильдары 21 октября 1993 г. были обнаружены документы членов экипажа — узбекских военнослужищих.

Достаточно сложные узбекско-таджикские отношения проявлялись на юге Таджикистана в районах Турсунзаде и Курган-Тюбе вплоть до сегодняшних дней, когда в феврале 1996 г. местными узбеками, в т.ч. и военнослужащими правительственных сил было организовано вооруженное давление на высшее руководство Таджикистана с целью принудить его к принятию некоторых политических и кадровых решений83.

Непропорционально большую роль относительно своей малой численности сыграли таджикистанские арабы, на протяжении многих столетий жившие на юге, в пределах Курган-Тюбинской и Кулябской областей (84). Перенаселенность этих территорий уже в 80-х годах провоцировала межнациональные конфликты. Один из них — между арабами и таджиками-переселенцами — произошел, как уже говорилось, в конце 1991 г. в Таджикистане. Осенью 1992 г. таджикистанские арабы активно выступили на стороне кулябских формирований. Согласно сообщениям, молодые люди арабского происхождения ходили по домам своих соседей-каратегинцев и под угрозой физической расправы вынуждали их бросать дома и имущество и покидать насиженные места. Отмечались также случаи зверских убийств арабами каратегинцев, тела которых сбрасывались в арыки. Известен случай, когда двум молодым людям каратегинского происхождения удалось избежать расправы только потому, что за них вступился некий престарелый и влиятельный араб, хороший знакомый родственника этих молодых людей — жителя Душанбе. Несмотря на подобные факты, один из руководителей арабской общины в Таджикистане, кандидат экономических наук Ш.Акрамов утверждал, что он лично и другие руководители арабской общины, проживавшие в Душанбе, делали попытки примирить враждующие стороны, для чего ездили в Курган-Тюбинскую обл. в разгар ведения там боевых действий.

Несомненно, такая позиция арабов обуславливалась не политическими и идеологическими, а чисто хозяйственно-экономическими причинами, поскольку до сих пор арабы Таджикистана ощущают себя не только потомками пророка Мухаммеда и его сподвижников и законными носителями исламского начала и мусульманского благочестия, но и равным образом, собственниками земли в районах своего проживания. В то же время в условиях политизации и социального кризиса современного таджикистанского общества, сохраняющего при этом в значительной мере традиционную патриархальную основу, арабская община также испытывает определенные трансформации. В результате некоторое время тому назад возник Союз арабов Таджикистана, председателем которого стал уже упоминавшийся доцент Таджикского сельскохозяйственного университета Ш. Акрамов. По его словам, на конец 1992 г. в Союзе было 16 тыс. членов старше 16 лет (переписью 1989 г. в Таджикистане зафиксировано всего 276 арабов). Таким образом, численность арабов в Таджикистане значительно больше официальных данных, и они представляют собой определенную силу, с которой приходится считаться правительству республики.