опыт
реконструкции понятия.
Целью
этой работы было внести вклад в исследование опыта библейской традиции в деле
провозглашения и сохранения универсальной идеи мира. Автор стремился
проанализировать некоторые основные смысловые структуры этой идеи, обозначить
соотношение её онтологического, аксиологического, социального, этического и
личностного аспектов. В конечном итоге это
попытка упорядочить текстуальный материал и предложить
предварительные замечания к анализу некоторых смысловых структур, лежащих в
основе идей мира и толерантности.
Определение
предмета и источниковой базы исследования основывались на нескольких
допущениях.
Во-первых, на
утверждении о необходимости более полного изучения мировоззренческих оснований
становления и функционирования идей мира и толерантности в истории европейской
и мировой культуры. В частности, более внимательное и основательное
исследование онтологического аспекта проблемы могло бы уравновесить уже
имеющиеся в наличии результаты, которые относятся преимущественно к сферам
этики, права, социальной и личностной психологии.
Вторым
предварительным допущением является утверждение об исключительной роли
библейской (шире – вообще авраамической) традиции как носителя и ретранслятора
базисных смысловых структур архетипического характера, свойственных как
европейской культуре, так и культурам обширных регионов на других континентах.
В третьих, идея «мира» (здесь анализируется, прежде всего, ее проявленность в
еврейском
שָּלוֹם и греческом ειρηνη) рассматривается
как одна из базовых и смыслообразующих относительно идеи толерантности. Эта
идея достаточно полно представлена в канонических текстах Библии
в онтологическом,
аксиологическом, социальном и этическом аспектах.
1. Мир как состояние универсума: мировой
порядок, полнота, совершенство, завершенность, гармония.
Мир является
универсальным упорядочением, противостоящим хаосу, «неустройству». Привожу
сначала фрагменты из Нового Завета как очень показательные: «Бог не есть Бог н е у с т р о й с т в а, но м и р
а» (ου
γαρ εστιν α κ α τ α σ τ α
σ ι α ς
ο
θεος
αλλα ε
ι ρ η ν η ς ) (1 Кор
. 14:33) .
Установление мира является актом универсального масштаба. Это –универсальная
гармонизация взаимоотношений в системе «Бог –мир(вселенная) – человек»: «А
теперь во Христе Иисусевы, бывшие некогда
далеко, стали близкими Кровию Христовою. Ибо Он есть м и р наш, соделавший из обоих одно и разрушивший
стоявшую посреди преграду, упразднив вражду Плотию Своею, а закон заповедей
учением, дабы из двух создать в Себе Самом одного нового человека, у с т р о я я м и р, и в одном
теле п р и м и р и т ь обоих с Богом посредством креста, убив вражду
на нем» (Ефес. 2:13–16).
Мир демонстрируется в качестве проекции идеально
благоприятных условий природной и общественной жизни. Состояние мира осознается
в категориях жизненного спокойствия и безопасности: «…если [Господь] Бог будет
со мною и сохранит меня в пути сем, в который я иду, и даст мне хлеб есть и
одежду одеться, и я в м и р е возвращусь в дом отца моего, и будет Господь
моим Богом…» (Быт. 28:20–21); «…пошлю м и
р на землю [вашу], ляжете, и никто вас
не обеспокоит, сгоню лютых зверей с земли [вашей], и меч не пройдет по земле
вашей» (Лев. 26:6).
Мир символизирует богатство, процветание, довольство, «насыщенность»
жизни. «… во дни его процветет праведник, и будет о б и л и е
м и р а
(по
LXX –
πληθος ειρηνης)
,
доколе не престанет луна» (Пс. 72(71):7). Бог «… утверждает в пределах твоих м и
р; туком пшеницы н а с ы щ а е т тебя» (Пс.147:3(14). Полнота, завершенность, совершенство бытия
подчеркнуты удвоенным словоупотреблением понятия «мир»: BH –
שָּלוֹם שָּלוֹם – « с о в е р ш е н н ы й м и р » (Синод.), «п о в н и й с
п о к
i й» (Огиенко) (Ис.26:3). С понятием мира, примирения соотносится понятие
«всякая полнота» (πληρωμα
κατοικησαι): «… ибо
благоугодно было Отцу, чтобы в Нем обитала в с я к а я п о л н о т а, и чтобы посредством Его п р и м и р и т ь (αποκαταλλαξαι, у Огиенко тут – менее удачное с точки зрения буквального
перевода, но показательное в смысловом отношении «с о е д и н и т ь» – Авт.
) с Собою
все, у м и р о т в о р и в (ειρηνοποιησας) через Него… и земное и небесное» (Кол. 1:19–20).
Состояние мира оказывается состоянием
в о с с о е д и н е н и я р а з д е л е н н ы х ф р а г м е н т о в р е а л ь н о с т и
.
Отсутствие мира – символ негативного состояния
существования: дисгармонии, несчастья: «… ибо ужасное, чего я ужасался, то и
постигло меня; и чего я боялся, то и пришло ко мне. Нет мне м и р а, нет п о
к о я
(ВН –
לא
שָלַוְתּי
וְלא
שָׁקַטְתִּיּ ), нет отрады: постигло
несчастье..." (Иов, 3:25–26). Мир утрачивается из-за нарушения мировой
(вселенской) гармонии – из-за «греховности», «беззакония», «нечестивости». «Н е ч е с т и в ы м же н е
т м и р а», говорит Господь» (Ис.48:22); то же самое в Ис. 57:21; Пс. 37(38):3–4. «Пути
мира (BH –
דֶּרֶךּ שָׁלוֹם ) они не
знают, и нет суда на стезях их; пути их искривлены, и никто, идущий по ним, не
знает мира» (Ис. 59:8). Отсутствие мира целиком закономерно осознается
посредством религиозного образа «кары Господней» (Ис. 57:21) и символики «меча
Господнего» (Иер. 12:12). Антитезами мира в библейских текстах виступают
артикулированные емоциональные состояния, отвечающие предельно деструктивным и
дисгармоничным состояниям бытия, например: «… голос с м я т е н и я и у ж
а с а слышим мы, а не мира» (Иер. 30:5).
То же касается душевно-эмоционального проявления соответствующих состояний
индивидуального существования: «у д а л е н и е м и р а от души» – причина безнадежности, скорби, страданий (Плач Иер.3:17).
Смерть праведника, что знал «пути мира» и шествовал этими
путями, демонстрирует отстранение-освобождение от зла, восхождение к миру.
Фактически, такая смерть является конечным утверждением мира – несмотря на
сопротивление обстоятельств и господствующую неспособность живущих проникнуть в
тайну этой «пограничной ситуации». Поэтому ощутимым является мотив трагичности
бытия и как следствие – трагедийности существования: «Праведник умирает, и
никто не принимает этого к сердцу; и мужи благочестивые восхищаются от земли, и
никто не помыслит, что праведник восхищается от зла. Он отходит к миру; ходящие
прямым путем будут покоиться на ложах своих» (Ис. 57:1–2).
Состояние мира включено в круговорот «мирового(вселенского)
времени», когда «всему свое время» – однако, включено, очевидно, как некое
«заключительное», «совершительное» состояние. Это подчеркнуто особенными
поэтическими средствами: «Всему свое время, и время всякой вещи под небом:
время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное;
время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить; время
плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать; время разбрасывать
камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий;
время искать, и время терять; время сберегать, и время бросать; время
раздирать, и время сшивать; время молчать, и время говорить; время любить, и
время ненавидеть; время войне, и в р е м
я м и р у» (Еккл.3:1-8).
2. Сопоставление
с Абсолютом – теологическое измерение понятия «мир».
Источником мира в Библии является персонализованый единый
и единственный Бог. Он – «П р и м и р и т е л ь» (BH –
שִילה
שִילו – Быт. 49:10); Он «д а р у е т нам м и р» (BH –
לָנוּ שָׁלוֹם תִּשְּׁפּת –
Ис. 26:12); Он – «Б о г (Господь) м и р а» (δε
θεος της
ειρηνης – Рим. 15:33; Филип. 4:9; 1Фесс. 5:23;
2Фесс. 3:16; Евр. 13:20); «Б о г л ю б в и и м и р
а» (ο θεος της αγαπης και ειρηνης –
2Кор. 13:11). Мир,
который «превыше всякого ума», является «м и р о м Б о ж и и м» (η
ειρηνη του
θεου – Филип.4:7).
Мир для носителя библейского сознания связан с
установлением Божественного царствования, с образами радости и спасения: «Как
прекрасны на горах ноги благовестника, возвещающего м и р, благовествующего
радость, проповедующего спасение, говорящего Сиону: воцарился Бог твой!» (Ис. 52:7).
Сила, уверенность, даются посредством единства с Богом, посредством присутствия
Бога в жизни человека: «В е л и к м и р
(BH –
רָב שָׁלוֹם ) у любящих закон Твой, и нет им
преткновения» (Пс. 118(119):165);
«… чтобы вы имели во Мне м и р ...»
(Иоан. 16:33). Формула «З а в е т м и р а М о е г о» (BH – שׁלֹמִי בְּרִית ), данная в Откровении, является практическим и
персонализованним изъявлением Божественной милости (
חֶסֶד ) (Ис. 54:10).
Мир рассматривается как с о в е р ш е н н о е р е л и г и о з н о е со с т о я н и е. Так, приношение жертвы Богу возможно лишь в состоянии мира: «...
Когда пришел он (Самуил – Авт.) в Вифлеем, то старейшины города с трепетом
вышли навстречу ему и сказали: м и р е н ли приход твой? И отвечал он: м и р е н, для ж
е р т в о п р и н о ш е н и я Господу
пришел я
…»
(1Сам(1Царств). 16:4-5). Мир является как внутренне-личностным,
так и общественным состоянием, необходимым для истинного религиозного
поклонения: «…Итак, если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь,
что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред
жертвенником, и пойди прежде п р
и м и р и с ь ( διαλλαγηθι
) с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой» (Мф. 5:23–24). Через
категорию мира показана также амбивалентность взаимоотношений человека с Богом:
«Завет жизни и м и р а » (BH –
וְהַשָׁלוֹם הַחַיּיִם בְּרִית ; LXX – η
διαθηκη της
ζωης και της
ειρηνης ) дан человеку для «страха» и «благоговения» перед Ним (Малах. 2:5).
3. Мир как
высшая ценность.
Достижение мира выступает в качестве безусловного и
абсолютного улучшения, усовершенствования мира(вселенной) и «качества жизни»
человека. Отнюдь неслучайно понятие мира употребляется в контексте
сопоставления менее ценного с наиболее ценным (медь–золото, железо–серебро)
(Ис. 60:16–17). Мир выступает как объект стремления и целеполагания: «желаемое»
тут фиксируется как наивысшая ценность в ее практическом измерении. Это
подтверждают многочисленные «вопрошания о мире» (например, Пс. 122(121):6–9).
Формулы приветствия, содержащие пожелания мира, символизируют максимальное
измерение желаемого – на индивидуальном, общественном и универсальном уровнях: «...и
скажите так: [здравствуй,] мир т е б е, мир д о
м у т в о е м у, мир в с е м
у т в о е м у» (1Сам. (1Царств) 25:6)
. Обеспечение блага, полноты и энергии
существования, сравнимых лишь с Абсолютом, выражено в ритуальном «благословении
миром» (Пс. 28(29):11).
Мир – среди высших духовных ценностей – «плодов духа»,
противостоящих «делам плоти»
(Гал. 5:19-23).
Мир – не рядом с «пищей и питием», а рядом с «праведностью» (Рим. 14:17). На
высших ступеньках иерархии духовных ценностей мир поставлен рядом с «жизнью»
(Рим. 8:6). Мир восполняет, компенсирует любые иные «неустройства», и этим
подчеркивается его наивысшая ценность: «Лучше кусок сухого хлеба, и с ним м и р, нежели дом, полный заколотого скота, с
раздором» (Притч.17:1).
4. Мир в сообществе:
полнота и гармония взаимоотношений.
Характерным является то, что гармоничность отношения к
мировому(универсальному) порядку, к вечности показана в Библии через
традиционные культурные формы обеспечения общественной целостности. Одна из
базисних социальных связей, играющих важную роль в формировании исторического
сознания – связь между поколениями как связь с предками, «отцами». В библейском
тексте это – связь «мира» (Быт. 15:15).
Мирный союз обеспечивает гармоничные отношения в сообществе, которые становятся
«деланием доброго» (Быт. 26:28–29). Мир для отдельного человека зависит от
наличия мира и благосостояния всей общины; следовательно, каждый должен
способствовать этому (Иер. 29:7). «Мирность» является критерием идентификации,
а также своеобразной интегральной характеристикой социального взаимодействия –
сожительства-сосуществования и единения-породнения: «… сии люди м и р н ы с нами (BH –
שְׁלֵמִים ; LXX – ειρηνικοι
); пусть они с е л я т с я на земле и
промышляют на ней; земля же вот пространна пред ними. Станем б р а т ь д о ч е р е й и х с
е б е в ж е н ы и н а ш и х д о ч е р е й в ы д а в а т ь з а н и х» (Быт. 34:21).
Необходимой социально-коммуникативной моделью во многих
традициях является п р е д л о ж е н и е м и р а. В Библии его необходимость в каждой
конфликтной ситуации постулируется в качестве нормы (например,
Второзак. 20:10–12). «Миротворчество» является
проявлением наивысшей властной прерогативы – «державы» (государственной воли).
Миротворчество имеет теократический характер – он в Библии наиболее важен: Бог
творит мир, проявляя свою «державу» (Йов 25:2). Однако и земная власть должна
помнить о миротворчестве как о наиважнейшем политическом задании. Миролюбие –
одно из необходимых качеств для носителя власти (1 Тим. 3:2–3). Провозвестие
мира, в случае, когда оно реально сбывалось, имело значительное влияние на
общество, оно оценивалось несравнимо более высоко, нежели пророчества о войнах
и иных несчастьях. Осуществление мирного провозвестия было критерием истинности
пророческого служения: «…пророки, которые издавна были прежде меня и прежде
тебя, предсказывали многим землям и великим царствам войну и бедствие и мор. Е с
л и к а к о й п р о р о к п р е д с к а з ы в а л м и р, т о т
о г д а т о л ь к о о н п р и з н а в а е м б ы л з а п р о р о к а, к о т о р о г о и с т и н н о п о с л а л Г о с п о д ь, когда сбывалось слово того пророка» (Иер. 28:8–9).
Особенно важно это отметить, принимая во внимание уникальность библейских
пророков как своеобразных «проводников политических технологий» в ветхозаветную
эпоху.
5. Мир как
следствие нравственного действования.
Залогом пребывания индивида и соообщества в мире является
соблюдение мирового(вселенского) порядка, осознанное как исполнение
заповедей, «Божиих повелений» (Исх. 18:23).
Торжествующая праведность приводит к великому миру (LXX – πληθος
ειρηνης – Пс.71(72):7;
Ис.48:18). «Мир» – символ практически «доброго» отношения к «ближним».
«Искание мира», как и «миротворчество» – это наследование и осуществление
этически позитивных моделей поведения – «уклонения от зла» и «делания добра»: «Не
погуби меня с нечестивыми и с делающими неправду, которые с ближними своими
говорят о мире, а в сердце у них зло» (Пс. 27(28):3); «Уклоняйся от зла и делай
добро; ищи мира и следуй за ним» (Пс. 33(34):15; 1 Петр. 3:11); «Итак будем
искать того, что служит к миру и ко взаимному назиданию
» (Рим.14:19). (Кстати, у Огиенко тут находим перевод, глубже
передающий смысл: «на з б у д у в а н н я один одного!» , т.е. «направленное ко
взаимному устроению, укреплению» – от греческого αρα ουν
τα της ειρηνης
διωκωμεν και
τα της ο
ι κ ο ν ο μ η ς της εις
αλληλους ; где
οικονομης , кроме значения «наставление,
назидание», имеет первоначальный смысл «постройка дома». В христианской же
традиции понятие «Домо-строительства Божия» означает построение Церкви,
воцерковление христиан, устроение их духовной жизни – Авт.).
Мир и как состояние души (как видим из предыдущего
изложения – это «со-стояние с Богом»), и
как жизненная позиция обозначается и определяется целым рядом позитивных
нравственных качеств, соотносясь с понятиями «совершенства» и «мудрости»
(Притч. 3:1–2;
Кол. 3:12–15;
Иак. 3:17), «доброты» и «терпимости»
(Пс. 36(37):11, 37). Терпимость, долготерпение, кротость, доброжелательность
становятся основой с – м и р е н и я,
более того – «мудрого смирения» –
с м и р е н н о м у д р и я
,
которое, в свою очередь, становится проявлением л ю б в и. Мир, исполненный любви и
вдохновленный ею, выступает как гармония внутренней жизни и межличностных
взаимоотношений: «…умоляю вас поступать достойно звания, в которое вы призваны,
со всяким с м и р е н н о м у д р и е м и к р о
т о с т ь ю и д о л г о т е р п е н и е м, снисходя друг ко
другу л ю б о в ь ю, стараясь сохранять е д и н с т в о д у х а в с о
ю з е м и р а» (Ефес.4:1-3).
Миротворчество, как уже говорилось – одна из наивысших
добродетелей. Миротворцы исполнены радости в сердцах своих, исполнены «блаженства»:
«Коварство – в сердце злоумышленников, радость – у миротворцев»
(Притч. 12:20);
«Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими» (Мф. 5:9)
. «Примирение с врагами» – один из
символов идеального вознаграждения за праведность: «Когда Господу угодны пути человека,
Он и врагов его примиряет с ним»
(Притч.
16:7). Непримиримость – характеристика состояния душевной дисгармонии,
связанная с целым рядом негативных качеств. Особенно отрицательным и опасным
является сознательное, вероломное нарушение мира («пролить кровь бранную во
время мира»). Оно рассмаривается как проявление злой воли, потакание
вселенскому злу, тяжелейшее преступление, заслуживающее наисуровейшего
наказания (1 Царей(3 Царств) 2:5–6,33; Рим. 1:28–32).
Существует с у щ н
о с т н о е е д и н с т в о «м и р а» и «п р а в д ы». «Правда» мыслится как
постижение закономерностей существование мира(вселенной), на библейском языке –
тайны совершения «Божиих судов». Мир оказывается «делом правды», делом
нравственного поступка. Соответственно, «правда», будучи некоторой «истиной» о
сущем, становится основой «справедливого», «праведного» практического деяния – «правосудия».
Мир сопоставляется с такими «плодами правосудия», как п о к о й и б е
з о п а с н о с т ь. Мир не
отождествляется с покоем и безопасностью, но составляет их внутреннее
содержание. Без правды нет правосудия, без мира нет спокойствия и безопасности:
«Милость и истина сретятся (встретятся – авт.), правда и мир облобызаются»
(Пс. 84(85):11).
(Синодальный перевод, согласно русской православной традиции,
здесь более соответствует LXX: ελεος
και αληθεια
συνηντησαν
δικαιοσυνη και
ειρηνη
κατεφιλησαν. Перевод
Огиенко: «Мил
iсть та правда
сп
iткаються, справедливiсть та мир поцiлуються» пытается
приблизиться к древнееврейскому тексту, особенно во второй части стиха: BH – נָשָׁקוּ וְשָׁלוֹם צֶדֶק נִפְגָשׁוּ חֶסֶד־וְאֱמֶת – авт.).
Среди других стихов, подтвердающих эту
связь, например: «И делом правды будет мир, и плодом правосудия – спокойствие и
безопасность вовеки»
(Ис. 32:17); «Плод
же правды в мире сеется у тех, которые хранят мир»
(Иак. 3:18). Жизнь, гармонически выстроенная, есть «п у т ь м и р а»
(BH –
שָׁלוֹם דֶרֶךּ – Ис. 59:8). Мир
связан также с правдивостью, искренностью. Так, обещанием мира можно поманить,
привлечь, «обольстить» – но и ввести в заблуждение. Такие обещания по-видимости
«врачуют раны», и именно поэтому ими нельзя пользоваться «легкомысленно» или «предаваясь
корысти»;
это – «мерзость» (Иер.
4:10; 6:13–15; 8:15; 14:13; 23:17).
6. Мир как
способ проявления личностного начала –
Абсолютного и человеческого.
Мир как состояние бытия мира(вселенной), существования
человека и его духовной жизни с необходимостью рассматривается через призму
человеческой активности, у с и л и я, д е й с т в и я, о т в е
т с т в е н н о с т и, в основе
которых, согласно библейскому мировоззрению, лежит мотив «со-работничества»
(сотрудничества) с Богом» – мотив с о у
ч а с т и я ч е л о в е к а в п р
о ц е с с е т в о р е н и я м и р а и и с т о р и ч е с к о г о р а з в е р т ы в а н и я е г о п о т е н ц и й.
Мир рассматривается как система отношений, выстроенных и
выявленных посредством сознательного взаимодействия субъектов – посредством «договора
о мире». Мир является результатом установления «
завета мира» (BH –
שָּׁלוֹם בְּרִית , LXX – διαθηκην
ειρηνης ): «… посему скажи: вот, Я даю ему
Мой з а в е т м и р а»
(Чис. 25:12); «…И заключу с ними з а в е
т м и р а, завет вечный будет с ними…»
(Иез.
37:26).
Интенция к установлению гармоничных взаимоотношений с
Богом и миром(вселенной) проявилась и в ритуализованных формах. Так,
практиковалась добровольная (т.е. не обусловленная необходимостью искупления-«покрытия»
конкретного греха, как, например, «жертвы повинности» или «жертвы за грех») жертва,
символизировавшая стремление к миру и изъявление благодарности Богу – т.наз. «мирная
жертва», «мирная жертва благодарности» (ВН –
הַשְׁלָמִים זֶבַח или
שְׁלָמָיו תּוֹדַת זֶבַח (Лев.7, Чис.6; 7). В LXX в тех же главах употреблено: θυσια σωτηριον, «жертва ради спасения», «искупительная жертва» или
θυσια αινεσεως σωτηριον,
«жертва спасительная хвалебная». Этот смысловой ньюанс, введенный в «междузаветный»
период грекоязычными иудеями диаспоры, представляется весьма показательным,
если принимать во внимание дальнейшее развитие жертвенной символики в
христианстве, использовавшем главным образом LXX в качестве канонического
текста : добровольная жертва Бога, отдающего Своего Сына на распятие, является
жертвой «искупительной», «жертвой во спасение» и одновременно, по традиции –
жертвой «мирной», «хвалебной», «благодарственной» (последнее было развито в
символике Евхаристии – «Благодарения»).
Мир как некое идеальное содержание отношений между
личностью и ее окружением отличается универсальностью, с необходимостью
распространяясь и на «ближних», и на «дальних»: «Я исполню слово: мир, м и р д а л ь н е м у и б л и ж
н е м у, говорит Господь...» (Ис. 57:19).
Призыв к примирению в библейском тексте имеет непосредственно этическое и
временами даже правовое содержание; провозглашается желательность примирения
добровольного, без вмешательства государства: «М и р и с ь с соперником твоим скорее, п о к а т ы е щ е н
а п у т и с н и м, чтобы соперник не отдал тебя судье, а судья
не отдал бы тебя слуге, и не ввергли бы тебя в темницу…» (Мф. 5:25). Примирение
тут становится
п р е о д о л е н и е м о т ч у
ж д е н н ы х ф о р м и м о д е л е й с о с у
щ е с т в о в а н и я
. Одним из аспектов этого является «жизнь в мире»
как победа над эгоизмом и высокомерием
: «…Будьте
единомысленны между собою; не высокомудрствуйте, но последуйте смиренным; не
мечтайте о себе; никому не воздавайте злом за зло, но пекитесь о добром перед
всеми человеками. Если возможно с вашей стороны, будьте в мире со всеми людьми»
(Рим. 12:16–18).
Мир достигается благодаря в н у т р е н н е й о п р е
д е л е н н о с т и и ц е л ь н о с т и личности, вступающей с другими во
взаимоотношения. Символом такой определенности и цельности выступает в Библии,
в частности, в новозаветном тексте, образ «соли»: «Соль – добрая вещь; но ежели
соль не солона будет, чем вы ее поправите? Имейте в себе соль, и мир имейте
между собою» (Мрк. 9:50). Следовательно, «иметь в себе соль» – значит,
сущностно самоопределяться как личность - вель «соль дожна быть соленой». А «мир
между собою» выступает тогда в качестве модели сосуществования цельных и
самоопределившихся личностей. Пожелание мира в таком случае предстает как форма
похвалы-благодарности за активность, направленую на творческое выстраивание
межличностных отношений: «… слава и честь и мир всякому, делающему доброе …» (Рим. 2:10).
* * *
Толерантность часто определяется через
взаимные моральные и правовые ограничения – это своего рода «негативное
определение». Такое определение фиксирует и фактически оправдывает размежевание
между различными культурными и религиозными традициями. В этом случае, понятие
мира также определяется «негативно», как некое «состояние отсутствия» – отсутствия
войны либо иной формы конфликта-столкновения (как правило, временное). «Негативные»
определения – хотя они и отражают исторический опыт неудач в этой области – тем
не менее способствуют укоренению такого опыта в современность, его консервации,
более того – проектируют его в будущее.
«Позитивные» определения мира и толерантности
представляются более перспективными. Даже предварительное исследование
библейского текста проясняет некоторые существенные основания таких
определений:
· «толерантность»
не является просто ограничением агрессии и претензий относительно «иного»,
но она есть по сути состоянием «мирности»,
«смиренности»;
· «мирность», «смиренность»
означают «пребывания в мире» и стремление к нему;
· «мир» является
освященным религиозной традицией состоянием универсальной гармонии между Богом
и человеком, миром(вселенной) и человеком, ситуацией полноты существования,
сопоставленной с Абсолютом.
Опыт библейской традиции в постижении и
достижении состояния мира и смирения представляется намного более глубоким и
универсальным, нежели любое политологическое определение мира или этическое
определение толерантности. Этот опыт, как и опыт иных религий мира, заслуживает
реконструкции путем исследования священных текстов, этических и социальных
учений, заданных ими моделей практического поведения.
* * *
[1] Septuaginta (LXX), ed.Alfred Rahlfts,
Wurtt.Bibelanstalt, Stuttgart, 1952
[2] Novum Testamentum Graece post
Eberhard Nestle et Erwin Nestle communiter ediderunt Kurt Aland, Matthew Black,
Carlo M. Martini, Bruce M. Metzger, Allen Wikgren apparatum criticum
recensuerunt et editionem novis curis elaboraverunt Kurt Aland et Barbara Aland
una cum Instituto studiorum textus Novi Testamenti Monasteriensi (Westphalia).
Deutsche Bibelstiftung Stuttgart, 1979; The
New Testament in Greek, ed. by United Bible Societies (UBS), 3-rd edition,
London 1975; The New Testament in the
original Greek according to the Byzantine/Majority textform, Atlanta, USA,
1991
[3] Biblia hebraica, Ed. R. Kittel, Wurt.
Bibelanstalt, Stuttgart, 1963, 13 edition; а також: Библия.Тора, Пророки, Писания и Новый завет: в русском переводе, с
параллельным текстом на иврите. Иерусалим, 1991.
[4] Біблія або книги Святого Письма Старого й Нового Заповіту із
мови давньоєврейської та грецької на українську наново перекладена. United
Bible Societies, 1991.
[5] Библия. Книги Священного
Писания Ветхого и Нового Завета в русском переводе с приложениями. Учебное
издание. "Жизнь с Богом", Брюссель, 1973, репр. 1988; Библия. Книги Священного Писания Ветхого
и Нового Завета. Изд. Московской патриархии, М., 1968.
[6] Ключевые понятия Библии в тескте Нового Завета: Словарь-справочник. "Библия
для всех", СПб, 1996.; Краткий
греческо-русский словарь Нового Завета. "Библия для всех",
Спб.1995; Xavier Leon-Dufoir. Мир//Словарь библ. богословия. Брюссель: Изд-во "Жизнь с Богом", 1990
-С.575-582; Толковая Библия, или
комментарии на все книги Св. Писания Ветхого и Нового Завета (ред. А.П.
Лопухина). в 7-ми тт. Спб, 1904-1910 (перизд.: Стокгольм, 1987-1989).
* * *
