Н.М. Елизарова

К вопросу об источниках рабства в Риме в I в. до н. э. (по данным Цицерона)

Елизарова Н. М. К вопросу об источниках рабства в Риме в I в. до н. э. (по данным Цицерона) // Античный мир и археология. Вып. 4. Саратов, 1979. С. 62-70

http://ama.sgu.ru

См. библиографию.

[62] Уже в античности проявлялся интерес к проблемам рабства, который не ослабевает до наших дней. Даже реакционная буржуазная историография признает необходимым приложить [63] усилия ученых всех стран к изучению данной проблемы. Лауффер говорил на XI Международном конгрессе историков: «Международной целью должно стать собирание всех непосредственных и прямых данных античных источников, относящихся к рабству»1. Правда, Лауффер тут же высказывает сомнение, «достаточно ли вообще доступных материалов источников, чтобы составить удовлетворительную картину»2. Скептицизм, неверие в познаваемость исторического процесса — характерная черта буржуазной реакционной историографии. Для того чтобы доказать ошибочность этого антинаучного тезиса, необходимо собрать, по возможности, все данные по истории рабства, сохранившиеся в источниках, что даст возможность воссоздать правильную и объективную картину социально-экономических отношений античного мира.

Богатейший материал, имеющий отношение к рабовладению, содержится в произведениях Цицерона. Сведения эти отрывочны, по ним нельзя восстановить полностью все черты рабовладения I в. до н. э., но они представляют несомненную ценность и помогают пролить свет на ряд существенных проблем, встающих перед исследователями. Следует учесть, что при изучении истории рабства исследователям часто приходится обращаться к разновременным источникам. Тем важнее собрать воедино многочисленные свидетельства Цицерона для воссоздания картины античного рабства I в. до н. э., так как свидетельства современника всегда вызывают большой интерес и представляют наибольшую ценность. Б. Больц по этому поводу замечает: «Случайные высказывания Цицерона об источниках рабства не дают нам столько, сколько надписи и юридические документы. Тем не менее они могут дополнить и подтвердить данные документов, главное же то, что это данные свидетеля, который сталкивался с этими вопросами в собственной „фамилии“ и своей профессиональной практике адвоката и политика»3.

В данной статье рассматриваются источники рабства, насколько можно их раскрыть по материалам Цицерона. Вопрос об источниках рабства неоднократно был предметом исследования, однако, до сих пор во взглядах историков есть известные [64] расхождения. Источники рабства давно определены, но спорным остается вопрос об удельном весе каждого из них. Какой источник рабства — война или внутреннее рабство — является главным в I в. до н. э., до настоящего времени остается дискуссионным.

Еще Аристотель определил, что все захваченное на войне является собственностью победителя4, а войны с целью захвата рабов считал справедливыми. «Военное искусство может рассматриваться как естественное средство приобретения собственности, ведь и охотничий промысел составляет одну из частей военного искусства. Охотиться же следует как на диких животных, так и на тех людей, которые от природы предназначены к подчинению, но не желают подчиняться. Такого рода война по природе своей справедлива»5.

Римляне усвоили эту истину и пленных, захваченных во время войны, продавали в рабство. Цицерон только один раз выступал в роли полководца, во время своего наместничества в Киликии. Разгромив непокоренные племена Амана, он на практике применил закон войны. Аттику он пишет, что солдатам «отдал всю добычу, кроме лошадей. Рабы были проданы на третий день Сатурналий. Когда я пишу это, выручка на торгах доходит до 12 млн. сестерциев»6.

Какое количество пленных было продано, установить трудно7.

Исходя из примерной стоимости рабов в Риме, можно подсчитать количество рабов, проданных Цицероном. Е. М. Штаерман и Т. Франк полагают среднюю стоимость рабов в 500 денариев8. Исходя из этой цифры, продано было около 6000. Однако в Киликии вряд ли рабы стоили столько же, сколько [65] в Риме, да и в Риме цены колебались от 100 до 500 денариев, а в провинциях были еще ниже. Цицерон в речи за Квинкция говорит об отправке рабов для продажи из галльского поместья в Рим, где они стоили дороже, иначе не имело смысла везти их в столицу9. Во время Митридатовой войны Лукулл в Вифинии продавал рабов по 4 драхмы10 (примерно 4 денария).

В. И. Кузищин считает, что Цицерон не мог запрашивать высокую цену за киликийцев, так как продавались дикие горцы, не обученные каким-либо ремеслам, и продавалась сразу огромная масса людей, что обычно приводило к снижению их цены11. Таким образом, в свете этих данных, следует принять более низкие цены на рабов, проданных Цицероном, в Киликии, и это значит, что было продано в рабство значительно более 600012.

Поход Цицерона был рядовым предприятием, не требовавшим специального перечисления военной добычи, но, как всякий победоносный поход, он увеличивал число рабов в Риме.

Брат Цицерона Квинт сражался в армии Цезаря в Галлии и обещал Марку прислать рабов из Галлии. Цицерон отвечает на письмо брата: «Ты обещал мне рабов; очень благодарен тебе за это... Но, пожалуйста, думай о моей выгоде только в том случае, если это вполне соответствует и твоей выгоде, а особенно твоим возможностям»13. Речь, видимо, идет о военной добыче, а не о покупке, так как при торговых сделках в письмах Цицерона обычно затрагивается финансовая сторона дела. Если учесть, что Цезарь раздавал во время походов солдатам рабов14, можно предположить, что и легаты Цезаря имели возможность приобрести рабов за счет военной добычи, обеспечивая рабами себя и своих родственников.

[66] Во время похода Цезаря в Британию Цицерон пишет Аттику о бедности острова: «никакой надежды на добычу, разве только на рабов», и то неквалифицированных, не обученных наукам и музыке15.

Были случаи обращения пленных в рабство во время Союзнической войны, о чем сообщает Цицерон в речи за Клуенция16. Правда, после войны союзники получали права гражданства и должны были быть освобождены из рабства, но владельцы их не торопились с освобождением17.

Не только военнопленные, но и жители завоеванных городов обращались в рабство. Это право победителя Ксенофонт считает извечным законом. «Во всем мире извечно существует закон: когда захватывается вражеский город, то все в этом городе становится достоянием завоевателей — и люди, и имущество»18. Тит Ливий также считает правом завоевателя порабощать жителей побежденной страны. «Есть ряд законов войны, которые являются справедливыми как для тех, кто их применяет, так и для тех, кто претерпевает их действие: они состоят в том, что посевы сжигаются, здания разрушаются, а люди и скот уводятся в качестве добычи»19.

После покорения Сардинии жители были проданы в рабство20. После разрушения Коринфа продаются коринфяне21. Во время гражданской войны Аттик сообщает Цицерону о продаже в рабство реатинцев22.

Военнопленные могли быть выкуплены, что еще раз подтверждает, что они рабы победителя и имеют определенную стоимость. Цицерон — идеолог полисной системы и выкуп из плена гражданина полиса считает добродетелью граждан, которую он высоко ценит. «Доброта, состоящая в выкупе пленников из рабства и в помощи неимущим, полезна и государству... Это обыкновение проявлять доброту я считаю гораздо выше щедрости при устройстве зрелищ»23.

Хотя сведения Цицерона о войне как источнике рабства и единичны, но они вполне достаточны для того, чтобы сделать [67] вывод о большой роли войны в пополнении армии римских рабов.

Другие авторы, в том числе и современник Цицерона Цезарь24 и более поздние историки, писавшие о I в. до н. э.25, подтверждают данные Цицерона. Не только большие военные кампании (Рим в I в. до н. э. почти непрерывно ведет войны), но и незначительные военные эпизоды, подобные походу Цицерона, увеличивали приток рабов в Римской республике.

Другим источником рабства было пиратство. В речах о Манилиевом законе и против Верреса Цицерон очень ярко рисует бедствия, причиненные пиратами. Отправляющиеся в морское плавание «рисковали жизнью или свободой, так как приходилось плыть... по морю, кишащему пиратами»26. Не только на море, но и на берегу можно было оказаться жертвой пиратов27, «велико было число союзных городов, покинутых их населением из страха или захваченных морскими разбойниками»28.

Внутренним источником рабства было естественное воспроизводство рабов. Даже если отец был свободным, а мать — рабыней, дети рождались рабами29. Браки рабов не считались законными. Плавт восклицает: «Видел ли кто когда-нибудь браки рабов! раб, берущий супругу! Это противно обычаю всех народов»30.

У Цицерона в доме не было ни одного доморощенного раба, а у его друга Аттика, по словам Корнелия Непота, в прекрасно организованной и обученной фамилии не было ни одного раба, который не был бы рожден и воспитан в доме31. Аттик покупал рабов. Цицерон упоминает купленный Аттиком отряд гладиаторов32, но домашних рабов он, видимо, предпочитал — выросших в доме. Об одном из них пишет Цицерон: «Алексиду, добрейшему мальчику — если только он случайно, пока я отсутствовал, не превратился в молодого человека (ведь он, казалось, это делал), — пожалуйста, пожелай здоровья»33.

[68] И еще только один раз упоминается в письме Целия Цицерону раб Беллиен, выросший в доме некоего Деметрия34.

Несомненно, естественное воспроизводство рабов имело место в Риме. В собственном доме некоторые рабовладельцы даже предпочитали доморощенных рабов, считая их более послушными и преданными. Однако насколько мог быть этот источник массовым в I в. до н. э.? Если учесть только основные войны, которые вел Рим при жизни Цицерона (Митридатовы войны и завоевание Галлии), можно сказать, что Рим в течение ряда лет получал рабов за счет войны. В этих условиях вряд ли было выгодно выращивать рабов не только для домашних услуг, но и для широкого использования их в хозяйстве.

В. И. Кузищин отмечает, что воспитание рабов в доме должно было обходиться дороже, чем их покупка, даже если принять несколько завышенную среднюю стоимость рабов в 500 денариев. Исходя из алиментарного фонда I в. н. э., когда мальчик-сирота получал 16 сестерциев в месяц, содержание вскормленника (до 20 лет) должно было составлять 960 денариев. Воспитание квалифицированного раба обходилось еще дороже35.

Т. Франк определяет, по данным Катона, содержание раба в 78 денариев в год36. Следовательно, двадцатилетний раб будет стоить 1560 денариев, то есть его стоимость равна стоимости 3-х рабов, купленных по высокой цене в 500 денариев. На малолетнего раба могли тратить меньше, чем на взрослого работающего раба, и работать раб, безусловно, будет раньше 20-летнего возраста. К тому же не все рабовладельцы придерживались катоновской нормы (были и Дамофилы). Но если ребенка с малолетства кормить впроголодь, из него не вырастет физически сильного работника. На рынке же можно было купить здорового, сильного раба даже за 4 денария, как во время походов Лукулла.

Е. М. Штаерман пришла к выводу, что «прирожденный раб был гораздо более типичной фигурой, чем проданный в рабство пленный»37.

[69] Этот вывод оспаривается многими исследователями. М. М. Слонимский пишет: «В период расцвета рабовладельческой формации роль внешних источников рабства была преобладающей»38. Его точку зрения разделяет Б. И. Коваль39. А. И. Павловская, по данным Полибия («современника и участника событий»)40, для III–II вв. до н. э. отмечает, что «война становится важнейшим (но, конечно, не единственным) источником рабства»41. Данные Цицерона дают возможность распространить этот вывод и на I в. до н. э. Все исследователи подчеркивают, что война приводила к порабощению не только военнопленных, но и различных категорий свободного населения и давала широкие возможности победителям после завоевания новой территории порабощать ее жителей.

Цицерон в речи за Цецину перечисляет возможные случаи порабощения свободных: полководец может быть выдан противнику и если «будет принят, делается собственностью тех, кому он выдан», отец может продать в рабство сына, народ может продать уклонившегося от военной службы. «Тот же народ продает уклонившегося от ценза... как настоящий раб путем ценза получает свободу, так и тот, кто, будучи свободным, не пожелал участвовать в цензе, этим самым добровольно исключил себя из числа свободных»42.

Ни Цицерон, ни другие источники не подтверждают применения этих старинных законов на практике поздней республики. Дважды упоминает Цицерон о незаконной продаже в рабство свободных. В первом случае речь идет о самнитской женщине, то есть уже римской гражданке после Союзнической войны, и она была отпущена на свободу43. Во втором случае в рабство попал свободный фригиец, и родственникам не удалось его освободить44.

Порабощение свободных неграждан тоже было незаконным, но, видимо, не всегда им удавалось отстоять свои права перед римскими судьями.

[70] В письме к брату в провинцию Азию Цицерон говорит о каком-то Лицине, который охотился за людьми. Квинт Цицерон пригрозил по суду сжечь Лицина живым, если он будет пойман45. Следовательно, римские законы карали за порабощение свободных и похищение чужих рабов. Но случаи нарушения законов были частыми, особенно в провинциях.

По закону Петелия 326 г. до н. э. запрещалось рабство-должничество для римских граждан. Цицерон только один раз упоминает о праве собственности по долговому обязательству, но речь идет не о рабе, а о приятеле Цицерона и Аттика банкире Мании Курии, который шутливо говорит о своей зависимости от Цицерона и Аттика46. Законным путем продавать в рабство римских граждан за долги было невозможно. Только определив грань между свободными и рабами, граждане античного государства могли сохранить единство и сплоченность. «Отмена долгового рабства пролагала непроходимую грань между свободным бедняком и рабом... где насчитывалось большое число рабов, гражданский коллектив благодаря этому мог сохранить единство и сплоченность. В противном случае он был бы беззащитным перед лицом рабов»47.

У Цицерона много сведений о торговле рабами, захвате чужих рабов в мирное и военное время, но поскольку это простое перемещение рабов из одних рук в другие, а не источник рабства, материалы Цицерона по данным вопросам в статье не рассматриваются.

Сравнивая данные Цицерона с другими источниками, можно прийти к выводу, что внешние источники рабства были основными для Рима I в. до н. э.
© 1979 Н.М. Елизарова
© 1979 Кафедра истории древнего мира СГУ
ПРИМЕЧАНИЯ

1 Lauffer S. Die Sklaverei in der griechisch-romischen Welt. XI Congress International des Sciences Historiques. Rapports II. Goteborg; Stockholm; Uppsala, 1960. S. 73.

2 Ibid. S. 73.

3 Bolz B. Niewolnicy w pismach Cicerona. Poznan, 1963. S. 55.

4 Arist. Pol. I. 1255a. 6–7.

5 Arist. Pol. I. 1256b. 24–26.

6 Cic. Ad Att. V. 20. 5.

7 А. Валлон писал: «Пленников еще считали во время первых войн Италии... Но впоследствии Рим знал одни лишь победы... он значительно меньше стал интересоваться этим подсчетом... Даже Цицерон, возвратившись после осады Пинденисса и из своего похода на Исс, не считает своих пленников. Он ограничивается тем, что сообщает Аттику, что их продавали в тот момент, когда он писал, в третий день сатурналий. Итак, об них не говорят даже в общих терминах, за исключением некоторых замечательных случаев» (Валлон А. История рабства в античном мире. М., 1941. С. 298).

8 Штаерман Е. М. Расцвет рабовладельческих отношений в Римской республике. М., 1964. С. 27; Frank T. Rome and Italy of republic. An Economic Survey of Ancient Rome. Vol. 1. Baltimore, 1933. P. 102.

9 Cic. Pro Quintio. VI. 24.

10 App. Mithrid. 77; Plut. Luc. XIV.

11 Кузищин В. И. Рец. на кн.: Штаерман Е. М. Расцвет рабовладельческих отношений в Римской республике // ВДИ. 1965. №3. С. 164.

12 Е. М. Штаерман считает, что в III–I вв. до н. э. Рим за счет порабощения военнопленных получал всего около 6000 рабов в год. (Штаерман Е. М. Указ. соч. С. 3).

13 Cic. Ad Q. fr. III. 7. 4.

14 Caes. Bell. Gall. VI. 3; VII. 89. После победы над Верцингеторигом, по подсчетам Фолькмана, было роздано около 40 тыс. человек (Volkmann H. Die Massenversklavungen der Einwohner eroberter Stadte in hellenistisch-romischer Zeit. Mainz, 1961. S. 166).

15 Cic. Ad Att. IV. 16. 7.

16 Cic. Pro Cluent. 21.

17 Cic. Pro Cluent. 21–22.

18 Xenoph. Cyrop. VII. V. 73.

19 Liv. XXXI. 30.

20 Cic. Ad fam. VII. 24. 2; De orat. 265.

21 Cic. Tusc. disp. III. XXII. 53.

22 Cic. Ad Att. IX. 8. 1.

23 Cic. De off. II. XVIII. 63.

24 Caes. Bell. Gall. II. 33; III. 16

25 App. Celt. 2; Plut. Caes. XV; Pomp. LXVII.

26 Cic. De imp. Pomp. 31; De off. II. XVI. 55.

27 Cic. De imp. Pomp. 32, 33, 53.

28 Cic. De imp. Pomp. 32.

29 Gai. Inst. I. 82.

30 Plaut. Casina. Prologus. 69–70.

31 Corn. Nep. Pomp. Att. 13. 3–4.

32 Cic. Ad Att. IV. 4. 20.

33 Cic. Ad Att. VII. 7. 7.

34 Cic. Ad fam. VIII. 15. 2.

35 Кузищин В. И. Указ. соч. С. 165.

36 Frank T. Op. cit. Vol. 1. P. 188.

37 Штаерман Е. М. Указ. соч. С. 55; Утченко С. Л., Штаерман Е. М. О некоторых вопросах истории рабства // ВДИ. 1960. №4.

38 Слонимский М. М. К проблеме античного рабства // ВДИ. 1961. №4. С. 123.

39 Коваль Б. И. О некоторых спорных вопросах статьи С. Л. Утченко и Е. М. Штаерман // ВДИ. 1961. №3. С. 88–89.

40 Павловская А. И. Полибий о рабстве в III–II вв. до н. э. Война как источник рабства // ВДИ. 1963. №3. С. 97.

41 Там же. С. 106.

42 Cic. Pro Caecin. 98–99; De orat. I. 40. 181.

43 Cic. Pro Cluent. 59.

44 Cic. Pro Flacc. 17.

45 Cic. Ad Q. fr. I. 2. 6.

46 Cic. Ad fam. VII. 29; VII. 30.

47 Шишова И. А. Долговое рабство // Рабство на периферии античного мира. Л., 1968. С. 47.