Дорогой читатель,

Предлагаем вашему вниманию статью Криса Кэрриера  из американского журнала "Христианский читатель" ("Christian Reader"). Эта статья посвящена непростой проблеме - умению прощать. Каждый из нас хотя бы раз задавался вопросом: "Как несмотря ни на что любить ближнего, который принес тебе или твоим близким страдания? Как научиться любить всем сердцем и с радостью прощать?" Мы рады, что именно в дни Рождества у нас есть возможность опубликовать эту статью. Ведь именно Иисус своей жизнью на Земле дал нам вечный урок прощения. Способны ли мы простить человека, принесшего нам зло?

Если эта история вызвала у вас желание откликнуться, напишите нам. В следующем номере мы постараемся опубликовать наиболее интересные письма.

Я СНОВА УВИДЕЛ МОЕГО УБИЙЦУ

Через 22 года я нашел человека, который чуть не убил меня

(Перевод Н. Л. Трауберг)

20 декабря 1974 года, в пятницу, был последний день занятий перед Рождественскими каникулами. Я, десятилетний, радовался близким праздникам, возвращаясь из школы. Почти у дома (жили мы в Корал  Гейблз) ко мне подошел человек, назвался Чаком и спросил, не сын ли я Хью Кэррьера. Я ответил, что сын, и он попросил помочь ему - он обещал папе украсить наш дом к приему гостей. Решив, что Чак - папин знакомый, я согласился с ним поехать.

Тогда я не знал, что этот человек затаил на нас злобу. За полгода до того мой двоюродный дедушка, у которого он служил сторожем, выгнал его за пьянство.

Когда я согласился, Чак повел машину к северу от Майами. Говорили мы мало. Я думал - раз он дружит с родителями, можно ему доверять. Я и не подозревал, что меня ждет.

Проехав немного к северу, он остановился в пустынном месте, вынул из багажника нож для колки льда, выволок меня из машины и стал бить меня по спине. Я кое-как отбивался, но он был выше и сильнее. Повалив меня на землю, он несколько раз ткнул меня в грудь.

Я исправно посещал церковь и тут вспомнил, что сказал Иисус на кресте: "Отец! - крикнул я - Прости ему! Он не ведает, что творит". Чаку я пообещал, что если он отвезет меня домой, я все забуду.

Поистине чудом раны оказались легкими и неглубокими. Вероятно, этот человек все-таки не мог убить мальчишку собственными руками.

Он поехал к Флоридским болотам. Я спросил:

- Почему вы это делаете?

- Потому что твой папенька дорого мне обошелся, - угрюмо ответил он и добавил, что бросит меня, но сообщит отцу, где я.

Я ему поверил, да и знал, что ничего сделать не могу. Мы остановились в сторонке, и он отвел меня подальше в кусты. Уходя, он внезапно вынул револьвер и выстрелил мне в голову.

Пробуждение от страшного сна

Шесть суток я был без сознания. Очнувшись, я, как ни странно, не понял, что в меня стреляли; я даже не проголодался. Мне казалось, что я просто прикорнул и теперь жду отца, чтобы вместе встречать Рождество.

Не знал я и того, что родители с ума сходят. Местная полиция и ФБР прочесывали юг Флориды, расспрашивали моих учителей, товарищей и соседей. Никто ничего не знал. Семья моя предложила 10 тысяч долларов тому, кто сообщит что-нибудь существенное.

Я лежал у камня у шоссе, когда рядом остановился пикап. Увидев в пустынном месте, на второй день Рождества мальчика с подбитыми глазами, в окровавленной рубашке, водитель заподозрил неладное. Сначала он отвез меня к себе, потом - к шерифу.

Оттуда я позвонил отцу. Так как его уже разыгрывали по телефону, он задал два проверочных вопроса: как зовут нашу собаку и какой у нас

номер парусной лодки.

Шериф отвез меня в больницу. На рентгене обнаружилось, что пуля прошла сразу за глазами и вышла через правый висок, не тронув мозга. Врач не мог понять, как при таких ранах я потерял совсем немного крови.

Через две недели я описал полицейскому-художнику моего обидчика, и двоюродный дед узнал на портрете своего бывшего сторожа, Дэвида Макаллистера. Того привели в полицию и показали мне вместе с другими людьми, но я почему-то не смог его опознать. В результате, обвинить его не смогли.

Я ослеп на левый глаз, но вообще выздоровел. Заботами семьи и друзей я уже в конце января вернулся в школу и стал жить дальше.

Целых  три года я прожил в страхе. По ночам мне казалось, что кто-то крадется к двери. Я убегал к родителям и спал у них в ногах.

Года через два или три я случайно нашел в столе фотографию Макаллистера и сообщил родителям, что именно он меня ранил. Они и сами подозревали его, но не могли ничего сделать без свидетеля.

В тринадцать лет, на уроках по изучению  Писания в юношеской группе нашей пресвитерианской школы, я осознал, что Бог сохранил мне жизнь, и в Его руке я могу жить без злобы и страха.

Я окончил школу, университет, а в 1994 году - богословскую семинарию. С  моей женой Лесли и детьми я вернулся во Флориду и стал учить подростков в моей старой церкви.

Дело закрыто

В сентябре 1996 года майор Чарлз Шерер из полицейского отделения Корал Гейблз, участвовавший в расследовании моего дела, позвонил мне и сказал, что 77-летний Дэвид Макаллистер наконец во всем признался. Приятель Шерера сообщил также, что Дэвид умирает в богадельне.

Полиция всегда подозревала Макаллистера и Шерер хотел, чтобы он покаялся. Срок давности истек, но Шерер хотел закрыть дело - для полиции, для преступника, для меня. Макаллистер признался, что бросил меня на болотах. Этого было достаточно.

Шерер спросил, хочу ли я к нему пойти. Я ответил не сразу. Раньше, когда меня спрашивали, что я буду делать, если смогу поговорить со своим убийцей, я всегда отвечал, что обязательно воспользуюсь случаем поговорить с ним. И вот он, этот случай, наступил.

Одинокий, ослепший Макаллистер лежал в больнице для престарелых. Я пришел к нему на следующий день после звонка. Со мной был мой друг, пастор, и корреспондент местного Эн Би Си.

Но что же сказать человеку, который пытался тебя убить?

Сначала Макаллистер все отрицал, но пастор так мягко говорил с ним, что старик признался - да, он бросил меня одного. Потом, держа мою руку, он попросил у меня прощения.

Я сказал, что прощаю его . Уходя, я пожелал ему доброй ночи. "Теперь, - ответил он, - я смогу спокойно уснуть".

После этого дня я часто его навещал, познакомил с женой, с дочками, так что у него в последний месяц жизни было что-то вроде семьи. Мы с ним читали Евангелие, и он поверил Христу. Он радовался мне, и я думаю, что дружба наша скрасила его одинокую жизнь и облегчила его измученную совесть. Репортерам он сказал, что у него никогда не было такого друга.

Многие сочтут меня жертвой трагедии, но я считаю себя "жертвой" Божьих чудес. Поистине невероятно, что после таких ран я остался жив и сохранил разум.

Некоторые люди не понимают, как я простил Дэвида? Я же считаю, что не мог поступить  иначе. Если бы я решил его ненавидеть и лелеял жажду мщения, я был бы не тем человеком, которого любят жена и дочери; не тем человеком, каким помог мне стать Бог.

 Ср. комментарий Н.Трауберг.