В ЛОНЕ КАТОЛИЧЕСКОЙ ЦЕРКВИ (1946-1962)

Находясь в Западной Европе, епископ Павел /Мелетьев/ переходит в католичество. Вот какими словами сам святитель охарактеризовал свое решение: «Присоединение ко Вселенской Церкви, объединенной вокруг Святейшего Апостольского Римского Престола, явилось для меня моей главной радостью в изгнании, важнейшим шагом, на пути моего служения Христу, Церкви и Родине»[1]. С того момента, как владыка Павел поселился в Западной Европе, как сообщает биографический источник, его интерес «...к христианскому единству, живший в нем с юных лет, стал увеличиваться. Летом 1946 года владыка Павел вместе со своей сестрой, настоятельницей Серафимой, присоединился к Католической Церкви»[2].

РУССКИЕ КАТОЛИКИ

Для русского читателя, очевидно, будет интересно узнать, что движение в сторону сближения с Римом, особенно в послереволюционный период отечественной истории не было случайным. Многие православные по рождению, воспитанию и убеждению люди, видя, как буквально на глазах рушатся привычные формы жизни, нарушается традиционный тысячелетний ход истории, - искали для себя ответ на вопросы: - «Почему? - Что и как сделать, чтобы удержать Россию от падения в пропасть безверия и мрака?» И если, как мы видим из происшедших в стране событий, никакая вера, никакая церковь или конфессия, не смогла, не покривив совестью, не войдя в компромисс, найти свое место при коммунистической власти. То, оказавшиеся в эмиграции русские люди, продолжали мучительные поиски, занимались церковным строительством. Таким образом, церковная диаспора, претерпев разделения, определилась среди трех основных православных направлений, - а именно Зарубежный Синод, Парижский Экзархат и Московская Патриархия. Однако осталась еще некоторая часть, пришедшая под омофор Римского епископа. С 1923 года на Дальнем Востоке в русской общине Китая появляются примеры перехода православных в католичество, с сохранением особенностей византийского обряда[4]. Русские католические приходы появились в Северной Америке: с 1935 года – в Лос-Анджелесе[5], несколько позднее в Нью-Йорке[6]. Различные инициативы по сближению с католичеством происходили в русской эмигрантской среде в Европе. С 1930-х годов в г. Лилле действовала русская католическая семинария[7]. С 1925 года в Париже начали совершаться службы в русском католическом приходе[8]. Создавались общины и в других городах, таких, как: Рим, Намюр, Берлин, Прага[9] и т.д.

Стремление русских стать католиками, обратившись к доктрине Рима, как прибежищу в своих гонениях, и избавлению от своих страхов – понятно. Рим воспринимался, как «скала Петрова»[10]. Русские лихорадочно искали и хватались за ту помощь, которая была протянута.

Что нес за собой сам факт перехода в католичество, как воспринимали сами русские вчерашние православные свое новое вероисповедание. Была ли это измена вере? Не берусь судить об этих вопросах, позволю предоставить слово одному из священников, современников и сослужителей владыки Павла. Так в частности, в 1949 году, он писал: «Да мы православные и считаем не только не ложным нам самим отказываться от этого термина, но, и оспариваем справедливость и компетентность кого бы то ни было нам в этом наименовании отказывать.

Наша принадлежность к Католической Церкви и принятая нами «юрисдикция» Папы Римского не обусловлена для нас отказом от каких бы-то ни было догматов, признаваемых Православной Церковью…

Мы православные, понявшие, что у нас с католиками одна и та же вера… Итак, мы православные и никогда от православия не отрекались. Но вместе с тем, мы стремимся к тому, чтобы наше родное православие понесло сокровище своего предания на обогащение сокровищницы предания вселенского…»[11].

ЕПИСКОП ГЕРАКЛЕОПОЛЬСКИЙ

Сообщающий о переходе Мелетьева в католичество биографический источник, отмечает: «что он первый[i] русский православный епископ, совершивший этот шаг»[12]. Из того немногого материала, который удалось обнаружить среди письменных источников о русском католическом движении 50-60-х годов XX века, попробуем составить представление о жизни епископа Павла /Мелетьева/.

В лоне Католической Церкви святитель становится титулярным, или по принятой в православии терминологии - «викарным епископом». «Святой Отец дал ему титул епископа Гераклеопольского»[13]. В древности церковная кафедра с таким наименованием находилась на территории Малой Азии, в последствии захваченной турецким нашествием. Официальный ежегодный справочник, издаваемый Ватиканом, содержит информацию о том, что именем Гераклеополис называются два города. Один находится в митрополии Фригии «Gerapoli di Frigia - metr. Frigia Pacaziana», это в центральной части малой Азии и «Cerapoli di Isauria - metr. Seleucia», соответственно Исаврия располагается в горной области на юге Малой Азии[14]. В сферу обязанностей нового титулярного епископа Павла входили пастырско-административные обязанности по духовному окормлению русских католических общин в Западной Европе. С этой целью он совершал поездки, посещал храмы, совершал богослужения, освящал новые церкви, поставлял новых священников, проповедовал. С 1948 года владыка Павел поселился в Бельгии сначала в Шеветоньском монастыре (Monastere de la Sainte-Croix, Chevetogne, Belgique), а затем в Брюсселе. Шевентонское аббатство оказывало гостеприимство владыке с 1949 по конец 1951 гг.[15], далее он переехал в Брюссель (Institut Salisien, 90, avenue Val d’Or, Woluwe-Saint-Pierre).

Один из номеров парижского приходского бюллетеня «Наш приход» за 1950 г., содержит следующую характеристику святителя: «Владыка производит удивительно светлое впечатление. Несмотря на долгие годы жестоких страданий, взор его исполнен кротости, смирения и всепрощения. Служит владыка истово, строго соблюдая устав… главным трудом владыки является неустанный молитвенный подвиг. Можно сказать, что преосвященный Павел обладает, в полном смысле этого слова, великим даром молитвы»[16].

РИМ

Преосвященный Павел был участником проходившего в Риме в ноябре 1950 года Съезда католического духовенства, занимающегося русскими. Этот съезд был приурочен к проходившему в Риме паломничеству. Русские католики, собравшиеся в святом Граде с 21 по 26 ноября 1950 г., представляли разные страны своего рассеяния. Так, из Голландии прибыло 23 человека, из Франции и Италии – 19, из Германии – 5, из Бельгии – 3, Испания и Аргентина послали по 2 человека, а Австрия была представлена 1 делегатом. Среди присутствующих были епископы Александр Евреинов[ii], Павел Мелетьев, Болеслав Слосканс[iii]. Среди священников были Станислав Тышкевич[iv], Владимир Длусский[v] представлял Берлин, и Феодор Вилькок[vi] прибыл из Шанхая. Помимо решения общих организационных вопросов, на съезде делились опытом, обсуждали перспективы и планы работы. Достаточно остро обсуждался национальный вопрос, разгорелась полемика. И здесь по вопросу национальной принадлежности русского католического духовенства, умудренный духовным и житейским опытом старец владыка Павел выразил свое мнение: «Для русского народа нужен не русский пастырь, а нужен добрый пастырь»[18].

1950 год, который по традиции принятой в Католической Церкви, был объявлен юбилейным. Христиане всего мира стремились посетить Святой Град с целью паломничества. Владыка Павел также был в этом году в Риме. Традиция юбилейного паломничества распространялась не только на католиков всего мира, многие православные русские люди, из числа проживающих в Западной Европе поддержали эту инициативу. Так, например, по случаю юбилейного 1950 года Епархиальное управление Западно-Европейских церквей давало специальное объявление для своей паствы по поводу организации паломнических поездок. С целью совместного решения организационных вопросов был установлен контакт с Комитетом святого года, дабы обеспечить членам православных русских приходов, желающим посетить Рим, определенные льготы и удобства, как во время путешествия, так и во время проживания в столице католического мира[19].

Русская зарубежная пресса писала о традиции открытия «Святых врат», а также о том, что «…Святой Год ознаменовался… одним важным событием – многолюдным паломничеством русских, съехавшихся из девяти различных стран. Кроме русских католиков, принимали в нем участие и русские православные. Было свыше ста человек. Паломничество продолжалось шесть дней. Было много молодежи…

Ранним утром каждого дня служили обедни – в базиликах св. Петра, в катакомбах св. Севастиана, в крипте собора св. ап. Петра, в базилике Santa Maria Maggiore.

Наиболее сильное впечатление оставила обедня в катакомбах св. Севастиана, над самым гробом мученика. После обедни слушали проповедь епископа Слосканса, сравнившего наше время со временем гонений во времена первохристианства… И епископ вспомнил, как он совершал таинство Евхаристии в далекой Сибири, будучи сослан туда большевиками. Один раз он совершал это таинство в лесу, на срубке дерева, а в другой раз – где-то на чердаке, согнувшись, на старом чемоданчике, служившем ему престолом…»[20].

Русские делегаты, прибывшие в Рим, преподнесли папе на молитвенную память икону Успения Божией Матери, работы русского иконописца из Парижа Г.В. Морозова[21]. Для написания икона был взят образец - работа прославленного мастера XIV в. Феофана Грека[22].

Владыка Павел был участником праздничных мероприятий, он общался с соотечественниками, служил, проповедовал. В это время он испытал на себе особое благословение и чудесное посещение Божественной милости. Он исцелился от болезни ног. Позволю познакомить читателя с собственным свидетельством епископа Павла Гераклеопольского, которое он назвал следующим образом: «О чудесном избавлении от боли в ноге, по милости Матери Божией и по молитвам Святейшего Отца, блаженного Папы Пия X». Позднее он опубликовал свое свидетельство, где в частности писал: «Невеселые мысли угнетали меня… Я – изгнанник; потерял родину, родных и друзей; нахожусь в чужой стране; мне так тяжело во всех отношениях; я не знаю  иностранного языка, и от этого мне еще тяжелее. Очень безрадостно было у меня на душе. Я почувствовал себя одиноким, обиженным. Я много плакал…»[23]. Моральные страдания отягощались еще тем, что у владыки случился нарыв на ноге. Боль в ноге была такая сильная, что он не мог носить сапоги, а только мягкую обувь. И вот в таком состоянии помолился он направился поклониться Божией Матери у Трех фонтанов (via Laurentina). Это место стало почитаться благочестивыми людьми в г. Риме после чудесных событий, произошедших здесь 12 апреля 1947 г. Напротив того места, где происходили мучения святого апостола Павла в Риме, находится еще одна святыня. Это грот, где Богоматерь явилась одному римлянину по имени Бруно Корначиолла, в результате чего он обратился от протестантизма и стал ревностным почитателем Пречистой Девы Марии[24].

Вслед за совершение паломничества к месту явления Богородицы у Трех фонтанов, владыка Павел направился помолиться у гроба папы Пия X[vii]. И он исцелился от своего недуга. Чудо произошло в день празднования иконы Божией Матери «Знамение» 10 декабря 1950 года[25].

БЕЛЬГИЯ

В 1950 году епископ Павел исполняет свои пастырские обязанности в Бельгии. Имеется сообщение о его служении в Брюсселе: «14 мая сего года в церкви отцов иезуитов Владыка Павел, в сослужении с тремя священниками рукоположил в сан пресвитера о. Генриха, ныне отца Георгия. Богослужение было совершено с большой торжественностью. Прекрасно пел большой хор под руководством о. Роберта. В конце службы Владыка произнес прочувственное слово о святости и счастье священнического служения»[26].

Сохранились записи русского эмигрантского историка Петра Евграфовича Ковалевского[viii], который в 1951 году встречался с владыкой во время своего паломничества в Шевентонский монастырь. Монашеская община бенедиктинцев, основанная в 1925 г. отцом Ламбером Бодуэном (Beauduin) (1873-1960гг.), с 1939 г. находится местечке Шевентонь (Chevetogne). Монастырь посвящен Воздвижению Святого и Животворящего Креста Господня. В обители богослужения совершаются в соответствии с двумя литургическими ритмами, восточным и западным. Братия ведет большую научную, исследовательскую и просветительскую работу, издает журнал «Irenikon» (с 1926г.), но главным, конечно же, является призвание молитвы, молитвы о единстве Церкви. Игумен монастыря отец Феодор Бельпер (Belpair) (1882-1968 гг.) много помогал русским Ди Пи (перемещенным лицам) в 1945 г., когда перед угрозой насильственной депортации в СССР, люди доходили до отчаяния[27].

Монастырь привлекал многих русских, из числа эмигрантов, проживавших на Западе, тем, что там можно помолиться в прекрасном храме, построенном в византийско-русском стиле, присутствовать на благолепном богослужении, совершаемом в соответствии с уставом восточной церкви. О призвании, которому посвятили себя братия монастыря, писал отец Фаддей Барнас, один из старейших насельников обители: «Для многих из нас… опыт восточной литургии открывает путь к познанию свидетельства не только православных, но и всех христиан. Для того чтобы усвоить сложную символику византийского обряда, надо обладать дисциплинированностью, терпением и выносливостью. Это длительный и многотрудный процесс познания приводит, прежде всего, к возобновленному пониманию нашей собственной веры во Иисуса Христа, притом на таком уровне глубины и широты, которого нельзя себе представить, не сделав шага навстречу братьям, живущим в иной христианской традиции»[28].

Один из многочисленных русских паломников записал свои впечатления от посещения монастыря в 1951г.: «Окруженный громадным лесом – парком монастырь, стоит вдали от шума и суеты и является действительно местом духовного отдыха и молитвы. Монахи бенедиктинцы, которых немного, соблюдают строго устав служб, отличающихся благолепием и красотою.

Особенно торжественна была всенощная под Преображение, с литией в притворе обители, куда духовенство, монахи и все молящиеся шли по коридорам. Там висит древняя икона Божией матери с неугасимой лампадой…»[29].

П.Е. Ковалевский так описывает свою встречу с владыкой Павлом: «Мне было очень интересно узнать, как пришел к признанию главенства Римского папы соловецкий монах, миссионер, двадцать лет пробывший в тюрьмах и ссылках. Ценно было так же услышать свидетельство о Катакомбной Русской Церкви, к которой он принадлежал.

   В первый же день, когда мы пили утренний кофе, в комнату вошел старик монах, трижды истово перекрестился на образа и, сев за отдельный маленький столик, обратился ко всем с приветом и вопросом, не знает кто-либо по-русски. Присутствовавшие тут иностранцы ответили улыбкой недоумения, а я подсел к нему, и он, после нескольких вступительных слов, начал мне свою повесть, странную и удивительную по своей эпической простоте.

Сперва, мы нашли общих знакомых, архангельских жителей, поселившихся во Франции, протоиерея И. Лелюхина[ix], настоятеля собора, который был долгое время священником в Лондоне, во Флоренции и, наконец, у преподобного Серафима Саровского в Париже, настоятеля Ниццкого собора протоиерея Н. Подосенова[x], и многих других.

   Епископ Павел кратко рассказал мне свою биографию до революции, почитание, которым был окружен в их селе и округе отец Иоанн Кронштадтский, чудеса по его молитвам, свое иночество на Соловках, жизнь в семинарии, работу окружного миссионера на дальнем севере. Потом началась страшная повесть о годах гонения… Послышался мерный удар била и епископ Павел, прервав рассказ, встал, чтобы идти к вечерне»[30]. Опубликованная П. Ковалевским статья о русском католическом епископе вызвала определенный резонанс в эмигрантской прессе. Вслед за этим, появился материал в американском издании «Православная Русь», отвечая на который историк, различал, помимо существовавшей в СССР официальной Церкви, так же «Церковь в узах» и «Катакомбную». Он так же давал пояснение: «Интерес беседы с епископом Павлом заключался в том, что он сперва принадлежал к Церкви «во узах сущей», а потом попал в Церковь Католическую. Во епископы он был поставлен не митрополитом Сергием, а митрополитом Пантелеимоном Минским уже после занятия его города немецкими войсками»[31].

Из последующей информации узнаем о том, что владыка Павел /Мелетьев/ в 1953 году жил и служил в домовом храме в Брюсселе[32]. В Бельгийской столице летом 1954г. был нанят дом, где оборудована церковь в честь Благовещения Пресвятой Богородицы. «По предложению исходящему от русских католиков дом был назван «Foyer chretien oriental - Восточно-христанский очаг», для того, чтобы он мог быть центром для всех восточных католиков, особенно для представителей славянских стран»[33].

 

Центр был призван послужить делу христианского единства, развитию братских отношений между православием и католичеством, изучению духовности и истории Русской Церкви.  Просуществовала эта организация до 2000 года. Инициатором создания  была И.М. Поснова (1914-1997гг.), которая в сотрудничестве со священником Станиславом Тышкевичем начинала свою благотворительную и духовно попечительскую деятельность среди русских еще в беженских лагерях, где содержались военнопленные, рабочие остарбайтеры и перемещенные из СССР лица. В 1954 году при поддержке Конгрегации по делам Восточной Церкви и с согласия Бельгийских католических церковных властей при центре был организован русский католический приход. Домовый храм размещался в Брюсселе по адресу: avenue de la Couronne, 206. Первым настоятелем этого русского католического прихода стал отец Антоний Ильц. Родился он в 1923 году в Словении, после получения богословского образования в Римском русском Папском колледже 25 декабря 1951 года рукоположен в сан священника. До самой своей кончины в 1998 году отец Антоний настоятельствовал в русской католической церкви в Брюсселе.

Как сообщалось в зарубежной печати: «В декабре 1954 г. Владыка Павел (Мелетьев) отслужил в очаге к нашей великой радости первую Божественную литургию. С тех пор она совершается по воскресеньям и по праздникам, и мы верим, что она будет благословением для нашей деятельности и источником благодати Божией для многих. Постепенно организуется хор. На литургии присутствует человек 10-15. Среди них встречаются и западные католики, и русские новой эмиграции, которых никто не научил даже креститься.

Церковка наша постепенно украшается, в чем принимают большое участие русские католики. Это очень отрадное явление; оно указывает на то, что, не смотря на нашу разбросанность, между нами устанавливается тесная связь…

Для западных христиан наша церковь служит новым доказательством вселенскости католической Церкви; некоторых из них захватывает глубина и красота литургии византийского обряда и помогает им еще лучше понять свое собственное богослужение»[34].

Владыка Павел /Мелетьев/ за время своего пребывания в Бельгийской столице служил в этом храме. Отсюда он совершал пастырские поездки в другие места Западной Европы для посещения русскоязычной паствы. В 1955г. преосвященный владыка Павел рукоположил в сан диакона русского эмигранта Василия фон Бурмана[35][xi].

В русскоязычной католической заграничной печати сохранилось сообщение, посвященное отмечаемому в ноябре 1955 года семидесяти пятилетнему юбилею со дня рождения владыки Павла. По этому поводу, 15 ноября  в храме была отслужена Божественная литургия, после которой близкие друзья, сотрудники и почитатели в близком интимном кругу чествовали юбиляра. В редакционной статье издания «Россия и Вселенская Церковь» вслед за перечислением общеизвестных фактов биографии святителя, говорилось так же о том, что епископ Павел «...служит для всех примером глубоко религиозного и ревностного пастыря, никогда не пропускающего случая наставить кого-нибудь в истинах христианской веры.

Владыка Павел дорог нам всем, как бесстрашный исповедник веры Христовой в годины тяжкого антирелигиозного гонения в России. Его стойкость и непоколебимость является для нас залогом конечного торжества добра над злом и духовного воскресения нашей родины»[36].

Во время этого юбилейного празднования, посвященного маститому архипастырю, настоятель отец Антоний Ильц в своем прочувствованном слове особо подчеркнул значение жизненного подвига владыки. По замечанию одного из присутствовавших святитель был назван «великаном духа». На что сам епископ, со свойственным ему смирением отвечал, «что не он один, с помощью Божией, перенес гонения, а многие и многие пастыри «их же имена Ты, Господи, веси»... отдали свою жизнь за веру Христову и эта «кровь мучеников - семя христиан» на нашей родине.

Закончил владыка словами: «По случаю моего семидесяти пятилетия я еще раз серьезно обдумал шаг совершенный мною при воссоединении с Римской Церковью и пришел к заключению, что поступил правильно, совесть моя спокойна, мир и радость о Господе царят в моей душе»[37].

В 1956г. с 27 по 30 июля в Брюсселе проходил Второй съезд русских католиков, «в домовой церкви Восточно-христианского очага для России была отслужена Божественная Литургия епископом Павлом (Мелетьевым) в сослужении с настоятелем о. Антонием Ильц и четырех других священников»[38], - сообщает источник. На этом съезде были представлены различные католические приходы, председателем был избран известный в эмигрантской среде духовный писатель, профессор Борис Ширяев.

 

Спустя пять лет в Брюссельском русском центре состоялся новый праздник, на этот раз посвященный восьмидесятилетнему юбилею архипастыря. По этому случаю в печати было опубликовано приветственное слово, с которым, по совершении Божественной литургии обратился отец Антоний Ильц. Он в частности сказал: «Дорогие братья, от всего сердца благодарю Вас за Ваше присутствие в столь большом числе на юбилейном торжестве Его Преосвященства владыки Павла. Поистине, владыка Павел примером своей любви и верности Господу Иисусу заслуживает нашего восхищения. Мы пламенно благодарим Господа за благодатную помощь, которую Он уделял в течение всей его жизни нашему владыке и через него его пасомым. И действительно вся жизнь владыки была посвящена служению Господу и ближнему.

С самого раннего возраста он услышал призыв Господень приведший его в знаменитый Соловецкий монастырь, ставший затем местом страданий бесчисленных христианских исповедников и мучеников.

Юный монах ревностно подвизался в монашеских добродетелях и в 1908 году был рукоположен во священники и затем был послан в Архангельскую губернию проповедовать слово Божие, нести людям Его прощение и мир.

Когда в 1917 году вспыхнула страшная революция и с ненавистью обрушилась на всех, кто исповедует имя Господне, молодой проповедник не убоялся и продолжал нести в мир Слово Божие, служить литургию и преподавать таинства до того времени, когда его осудили на долгие годы каторжных работ.

Но концентрационные лагеря со всеми их мучениями только укрепили его веру и усилили его любовь к Богу и людям.

Как только ему была дарована временная свобода, он снова начал путешествовать по России, скрывая свой сан и окормляя жаждущие Бога души Его словом и духовной пищей таинств.

Настала война. Наш исповедник находится на оккупированной врагом территории. И в свирепеющей буре войны он не думает о себе, но только о спасении душ. Его ревность обращает на себя внимание переживших сталинский террор иерархов. Его хиротонисают во епископа Брянского, где владыка Павел в краткое время восстанавливает более 60 приходов. Во время отступления немцев он покидает родную землю не потому, что опасается смерти - сколько раз он смотрел ей смело в глаза - но потому, что он следует, как всегда, голосу Господа, указующему ему новый путь.

В течение долгих лет страданий владыка Павел размышлял о судьбах горячо любимой им Русской Православной Церкви и пришел к заключению, что несчастье постигшее ее объясняется в большой мере отчуждением от Католической Церкви. Надо исполнить волю Господа Иисуса Христа, надо восстановить единство с преемником апостола Петра. Как только он оказался в свободном мире, владыка Павел начал проповедовать идею единения среди своих собратьев епископов и, наконец, в 1946 году он присоединился к Святому Престолу, утверждаясь на скале основанной Самим Христом.

Вот в кратких словах жизненный путь владыки Павла. Возблагодарим же сегодня вместе с ним Господа Бога за все благодеяния, которые Он излил на него и через него в его долгой жизни, и помолимся вместе с ним, чтобы Господь поддержал гонимых и страждущих христиан и послал на ниву Свою многочисленных достойных и ревностных делателей, которые будут ревностно и самоотверженно служить Ему»[39].

Сотрудником епископа в Бельгии с 1957 года до самой кончины владыки Павла был также русский католический священник Иоанн Корниевский (1910-1984гг.)[40]. В частности в одной из своих проповедей, по случаю дня рождения святителя, отец Иоанн привел слова из Священного Писания, которые посвятил епископу-мученику: «Хвалимся терпение вашим и верою во всех гонениях и скорбях перенесенных вами»(II Фес.1,4)[41].

 

Далее, исследуя жизненный путь Мелетьева, замечем следующие события. Во время одной из своих поездок в Шевентонское аббатство, владыка освещал там храм[42]. Монастырская церковь посвящена празднику Крестовоздвижения. Владыка Павел освятил ее 13 сентября 1957г., как раз накануне престольного праздника[43]. Для этого храма святые образа были написаны Г.В. Морозовым, при содействии парижского общества «Икона»[xii][44].

В этом же году святитель приезжал в Париж для служения литургии в Свято-Троицкой русской католической церкви. По воспоминаниям настоятеля митрофорного протоиерея отца Павла Гречишкина, можем почувствовать атмосферу жизни этого прихода  и ту духовную радость, которая осталось «…в памяти наших прихожан». «Мы принимали у себя впервые нашего Владыку… Владыка Павел провел у нас несколько дней, очаровав всех своей простотой, своей молитвенностью и отеческой лаской»[45].

Епископ Павел /Мелетьев/ был в Риме принят папой 12 января 1962 года. Рукополагал семинаристов на Рождество, 13 января освятил дом при приходе в Лионе, по просьбе настоятеля отца Петра Холодилина[46].

Скончался владыка Павел весной 1962 года на 82-м году жизни. Владыка скончался в результате несчастного случая, по старческой неосторожности он был, опрокинут автомобилем на улице. День кончины терпеливого Христова страдальца епископа Павла пришелся на 19 мая, когда по календарю принятому в его родной Русской Православной Церкви приходится память святого Иова Многострадального.

 

Господь призвал к вечному упокоению верного своего раба именно тогда, когда молитвенно чтится память древнего ветхозаветного праведника. Отпевал покойного преосвященный епископ Андрей /Катков/[xiii] в сослужении с отцом Иосифом ректором Руссикума, монахами бенедиктинцами из Шевтоня[xiv], монахами капуцинами из Голландии[xv] и священниками из Брюсселя. Похоронен епископ Гераклеопольский Павел на кладбище «Волювэ Сэн Пьер (Woluwe-Saint-Pierre)», рядом с могилой своей сестры монахини Серафимы[47]. В проповеди по случаю кончины Владыки Павла, протоиерей Александр Кулик сказал о том, что покойный был «…молитвенником и исповедником..."

 

---

---