Владимир Можегов

АСФАЛЬТОУКЛАДКА ДУШЕНОВА

Почему "фашиствующий" Душенов симпатичнее его антагонистов из "еврейского миссионерского лобби"?

Оп.: portal-credo.ru, 11.2.2009

Тому, кто смотрел фильм Констатина Душенова "Россия с ножом в спине" и кто помнит о немецкой теории "удара ножа в спину", популярной после Первой мировой войны, согласно которой Германия потерпела поражение в результате внутреннего предательства, - нет смысла доказывать близость этих явлений. Она очевидна. Вплоть до полного стилистического, этического и идейного совпадения. Те же чувства, те же обиды, те же аргументы, те же условия. Даже те же самые 20 лет, прошедшие с момента "геополитической катастрофы"…

Исходя из этого, нынешний суд над Душеновым можно было бы даже интерпретировать как "победу власти над фашизмом", призванную сигнализировать мировому сообществу о том, что у нас с этим делом все в порядке, все под контролем. На самом деле, все, конечно, не так просто.

"Триумфальная победа над красно-коричневым разгулом в стенах Церкви" – такое сгодится для рапорта на Лубянку или отчета еврокомиссарам. Тем временем настоящий "красно-коричневый разгул" 90-х (в виде, скажем, памятного изгнания общины "кочетковцев" из Сретенского монастыря "казаками" Тихона Шевкунова) ходит сегодня по кремлевским и лубянским коридорам, снимает ультрапатриотические фильмы о "гибели империи" и разворачивает очередную антиалкогольную кампанию – традиционную для России предвозвестницу больших русских потрясений.

Анализу противостояния нынешней церковной бизнес-элиты и профашистских церковных ультрас (по формуле "бес беса изгоняет") автор этих строк посвятил за последние пару лет немало статей (см. например "Диомидиада. Анатомия раскола"). Победу сегодня логично празднуют первые. Несомненно, нынешнюю российскую власть и мировое сообщество такое положение вещей вполне устраивает. Не слышно слишком скандальных воплей слишком неполиткорректного нацизма – и слава Богу. А бизнес – он и в Церкви бизнес… Но для людей, для которых Церковь значит нечто большее, чем бизнес, все не так однозначно. Да и пресловутому "сообществу" успокаиваться, кажется, рано.

В том-то и дело, что фашизм никогда не возвращается в знакомых формах. Ему, как писал в свое время С. Аверинцев, "нетрудно найти словесную маску, чисто внешне не похожую ни на один из видов уже известного нам тоталитаризма". В этом смысле осужденный Душенов подобен вымирающему мамонту, судьба которого "исторически предрешена". Он слишком открыт, слишком понятен, и потому – беззащитен. И хотя сам я не большой сторонник так называемых "убеждений", служащих чаще всего лишь заменой чувству и уму, "фашиствующий" Душенов мне лично симпатичнее его антагонистов из "еврейского миссионерского лобби". Хотя бы потому, что он, очевидно, искренне верит в то, что говорит, и не продается за деньги. И именно потому его историческая роль столь очевидно сыграна, а сегодняшнее его удаление в трехлетнюю ссылку – лишь символ красивого ухода со сцены самого этого времени.

И это, во всяком случае, повод для того, чтобы сказать несколько прощальных слов. Роль Душенова в новейшей российской церковной истории нельзя не признать выдающейся. На его книгах, подписанных именем митрополита Иоанна Снычева (таких, как "Самодержавие Духа"), выросло целое поколение отъявленных православных патриотов, насмерть воюющих против фильма "Царь" и призывающих к прославлению старца Григория Распутина и царя-гуманиста Ивана Грозного. Несомненно, любимое дитя "маргинала Христова" и "главного жидобоя страны" – вскормленный молоком его книг бывший епископ Диомид, роль которого в новейшей истории Церкви еще только предстоит осознать. (Этот, самый успешный, политический проект Душенова и стал, вероятно, первопричиной Высочайшего гнева и сегодняшнего крутого поворота его судьбы).

Но пещерный, брутальный фашизм "с ножом в спине" сходит с исторической сцены. А на смену ему идет фашизм гораздо более изящный, более гламурный, постмодернистский и гораздо менее идеологизированный. Фашизму, в сущности, вообще плевать на идеологию, зато ему предельно важен имидж, форма, видимость, артистизм. С содержанием - одинаково безобразным в любой форме - все понятно без слов. Верховный бог современного мира ("Теперь экономика просто в центре // Объединяет нас вместо церкви…"), торжествующий над поверженными кумирами модерна, – золотой телец. Именно ему возжигает кумирни современная элита, ему поклоняется молодежь, ему, стало быть, принадлежит и будущее. Именно ему Бог велел стать камнем в основание нового тоталитаризма.

Что же до формы, то в нашу эпоху она может быть изменчивой, как Протей. Адольф Гитлер стал первым настоящим мировым поп-идолом, вызывающим сексуальное возбуждение и эстетический восторг масс. Вторым был божественный Элвис. Потом были Юрий Гагарин и Битлз. Современная попса и реклама (тоже, кстати, детище геббельсовской пропаганды) подготовила, взрыхлила и унавозила почву, окончательно разъев мозги обывателя. Но настоящая русская поп-сцена это, конечно, не Пугачева и Киркоров. Настоящая историческая русская поп-звезда должна явиться из врат кремлевских покоев - в сияющем патриаршем куколе или царской диадеме.

Что до признаков пришествия нового тоталитаризма, то они слишком органичны и явны. Главный и самый красноречивый из них – стремительное слияние Церкви и государства. (Более детально см. в статье "Православный коммунизм как предчувствие"). Хотя очевидно, модель "Церковь + государство" гораздо ближе не коммунистическому, а фашистскому образцу (ср. с "Фашистской доктриной" Муссолини). Но еще вернее увидеть здесь точно дозированную смесь сталинизма, нацизма и капитализма. (Остро ощутить аромат нового зелья позволяет, например, вышедшая в прошлом году в серии ЖЗЛ книга президента Фонда храма Христа Спасителя С. Рыбаса "Сталин").

Но главный признак того, почему пришествие фашизма в той или иной форме неизбежно, – этический. Иными словами, совершенное отсутствие видимых следов Христианства во власти, в нашем обществе и обоих церковных лагерях, как в среде фашиствующих "православных патриотов", так и их антиподов из "миссионерского лобби".

И все же непосредственной эволюции нынешней церковно-государственной номенклатуры к чисто фашистскому государству вряд ли стоит ожидать. Ни к слишком массовым репрессиям, ни к слишком яростному "служению идее" она, очевидно не готова. Слишком большое количество денег в швейцарских банках гасит и то, и другое. Поэтому роль нынешних властителей – лишь роль предтеч, первых важных коннотаций, первых сладких ягодок грядущего. Разъедание веры и христианских ценностей под гром патриотических и православных лозунгов должно дойти до определенной степени разложения и цинизма, должны созреть условия для качественного изменения, когда власть может перейти в более решительные руки. Например - более традиционалистски настроенных полковников ФСБ и архимандритов.

В этом смысле процессами, подобными душеновскому, нынешняя власть, несомненно, роет себе могилу. И уголовный срок Душенову – ее большая ошибка (духовным вдохновителем и советником процесса была, вероятно, все же власть церковная. Почерк - чрезмерная асфальтоукладочность, не оставляющая места Богу, как это могло оказаться в случае более мягкого, условного приговора, - во всяком случае налицо). Да и внешне власть церковная ведет себя так же: все те же уловки, фигуры умолчания и проч., вплоть до откровенного - в глаза - вранья (как в случае патриархийного о. Александра Будникова, свидетельствовавшего на процессе, что Душенов никогда не был пресс-секретарем митр. Иоанна Снычева).

Можно сказать, что этот процесс – прецедент. Можно - что он еще одна проверка на вшивость на пути по известной дороге. На которой, как и прежде, на нас не повеяло ни совестью, ни милосердием, ни пониманием… Лишь еще один открытый шлагбаум в грядущее. "Тем хуже для нас… благодаря сцеплению фантастически счастливых – то есть злосчастных – обстоятельств, поскольку нет ничего, что не лило бы воду на его мельницу, несется сквозь пустоту от одной победы к другой", - как писал, следя за стремительным восхождением звезды Адольфа Гитлера, Томас Манн в 1939-м. И сегодня все остается тем же. Первый громкий "антифашистский" процесс – только первый прецедент на этой дороге, только первая ласточка.