Виктор Попков

РОССИЙСКАЯ НАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕЯ: МЕЧТА, "'ТРЕП" ИЛИ РЕАЛИЯ?

– Национальная идея, а что это такое?

– А, наверное, это идея, чтобы жить богаче...

– Да нет, о том, чтоб вместе Редину защищать...

– Что Родину надо защищать это и так без всякой идеи ясно. Нет, национальная идея – это, наверное, идея продвижения своих ценностей, скажем, православия, как при царе было, или коммунистических идеалов, как при советской власти...

– Коммунистические идеи и есть коммунистические, а не национальные, православные идеи, то христианские, а национальные – где они? Треп все это, чтоб баламутить народ...

Из обсуждения вопроса национальной идеи.

Что национальная идея не мечта, не треп, а реальность, вытекает из простого факта существования национальных и этнических общностей, объединяющих людей в пространстве и во времени, ибо все их существование – становление и развитие, – как и существование всех прочих природных образований, от атома и до Вселенной происходит в соответствие с поддающимися осмыслению закономерностями, то есть в соответствие с независимо от данных образований существующими идеями от идей "слабых взаимодействий", идей "генетического кода", идей берговского "номогенеза" и до неразличимых в деталях и неохватных в целом идей, связывающих вселенские целостности, в том числе целостности микрокосмов человеческих личностей. Это, во-первых. И, во-вторых, в соответствие с предопределенностью, вытекающей из внутренних особенностей данного образования, из его природы. Сочетание того и другого и есть "определяющая идея" данного образования. Образования, способные осознавать эту идею, составляют класс саморазвивающихся систем", то есть систем корректирующих свое развитие в соответствие с этой идеей и тем делающих его менее зависимым от внешних обстоятельств, более надежным. Однако, понятно, что если происходит сбой и осознается не истинная, а псевдоидея, псевдоцель, то это приводит к ослаблению системы, а в развитии к ее гибели. В случае с национальными и этническими идеями такое происходит когда их осознание подменяется измышлениями вольно или невольно, но подменяющими национальную (или этническую) идею, идеей государственного образования, или идеей какой-либо эгоцентрической группы. Такие измышления легко опознаются, ибо они всегда разрушают целостности, противопоставляют людей друг другу, нагнетают нетерпимость и тем работают на гибель нации. Это действительно "баламутящий" людей "треп".

Если честно сказать, и мой интерес к данному вопросу изначально вызван набирающими обороты спекуляциями на тему "русской идеи", оборачивающиеся формированием псевдонациональной идеологии, провоцирующей болезнь общества, его распад. Точнее, не интерес мой, а то, что я наконец-то попытался как-то разобраться в давно не праздных для меня вопросах. Вопросе о том, что лично для меня значит то, что я русский человек, что же это такое "русская общность"? Вопросе о том, что такое "советская общность", в которой я вырос? Если эта последняя идеологический миф, то почему же она дорога не только мне, но и тому множеству людей самой разной национальности с которыми я встречался в очень тяжелое для них и не располагающее к ничему не обязывающему показному дружелюбию время конфликтов с их соседями – в горячих точках бывшего Союза, почему они однозначно расценивают эту общность как богатство, которое необходимо было сохранить?

Нет, это, конечно же, был не миф, ностальгия по прежним временам связана не только с воспоминаниями о стабильности и гарантированием куске хлеба, но и с тоской по пусть и относительному национальному согласию, по возможности, любому не чувствовать свою чужеродность в любой или почти любой точке этого огромного пространства в одну шестую суши. Помнят люди и то, как они вместе решали какие-то проблемы, защищали общую Родину, помогали друг другу, словом, жили общей жизнью, общими трудностями и заботами, наконец, общими страхами. Я не говорю сейчас о экономических связях, о научных связях и тому подобных вещах, связывающих "тела" (пространства), но я говорю о том, что действительно связывает души, о том, что в развитии составляет душу нации – о общей памяти, о общей культуре, о общем миропонимании...

Памяти, в которой только больной ум эгонационалиста может найти что-то ущемляющее его нацию со стороны какой-либо иной нации, в том числе русской, грузинской, азербайджанской, армянской и т.д., ибо всякий честный и здравый человек помнит, что ущемления шли не от наций, которые все равно страдали, равно были обделены (выделять среди обделенных более и менее обделенных и униженных занятие само по себе безнравственное и не случайно активно используемое для противопоставления людей друг другу), а от системы, от ее ревностных исполнителей.

Культуры, в которой базовым фундаментом является действительно великая и своими вершинами, и еще более своими доминантами терпимости, жалостливости, стремления к правде, русская культура, а надстройкой являются те общие для всех отпечатки и следы в менталитете, привычках, приоритетах, что оставила советская эпоха.

Миропонимания – вчера равно советского, сегодня – равно мечущегося между навязываемым пропагандой и заботами о куске хлеба пониманием мира как арены борьбы с призами для одних победителей, и пониманием мира как общей лодки, в которой мы все находимся и с которой, если не научимся понимать друг друга и помогать друг другу, то и погибнем, как юдоли, испытания на путях к Богу, – эта дилемма равно остро звучит и для русского христианина, и для мусульманина, я для буддиста (конечно, не для тех, кто действительно верит, они свой выбор сделали, а для тех, кто пока только на подступах к вере)...

Тем не менее, несмотря на все это столь значимые для формирования национальной общности реалии, что, безусловно, имеют место для всех тех кто ранее составлял единую когда-то российскую, а затем советскую общность, сегодня она перестала быть реальной общностью став потенциальной ибо людей чем далее, тем все более и более отделяет друг от друга разрастающийся грязный ком взаимных обид и несправедливостей.

Да, много в этом "коме" обид и в отношении русских, которые совершенно неожиданно для себя оказались на большей части территории бывшего СССР я положении "некоренной национальности", а нередко и с клеймом "колонизатора" и "империалиста". И это тем обиднее, что несправедливо по существу, ибо ни русский народ, ни сами "колонизаторы" в отличие, скажем, от англичан, французов, бельгийцев, ничего от этого не имели, и сами по себе нигде не только не кушали чужой хлеб, но, напротив, содействовали становлению того, что теперь составляет не только национальную промышленность того или другого из государств "ближнего" зарубежья, но и национальную науку, культуру, образовательную, медицинскую и т.д. системы. Тем более несправедливо, что русские переселялись в новые для них края вовсе не из жажды легкой наживы, а либо потому, что их выселяли, либо потому, что они сами бежали от гнета государственной машины (царской или советской), либо на волне идеалистического порыва, либо по приказу или разнородно, либо, наконец, уже к ранее осевшим родственникам. Тем более несправедливо, что Россия всегда была открытой для жителей всех входящих в ее состав территорий и статус этих жителей был ничуть не ниже статуса русских, о чем ярко свидетельствует и соответствующий фамилии "русской" аристократии, и соответствующие фамилии высших советских функционеров...

И ВСЕ ЖE при всем при том, мне больно и стыдно, что в этом грязном коме неправедных обид все более заметным становится вклад в него русских Тем более стыдно, что на самом деле усиливающаяся среди компактно проживающих масс русских нетерпимость, бытовой экстремизм, вовсе не реакция на перенесенные обиды, а проявление собственной духовной нищеты, а следствие утраты или существенной деградации таких стержневых для носителей русской культуры качеств как терпимость, как умение сопереживать и принимать как свою боль других людей, что и делает возможным переключать растущую энергию социального недовольства на "чужаков", которые удобны как объект для выплеска этой энергии уже хотя бы тем, что видны и доступны... Тем более больно, что каждый всплеск такой нетерпимости не только буквально физически бьет по тем миллионам русским, которыми и сегодня еще насыщено пространство бывшего СССР, но и потому, что это всегда удар по всему русскому народу, по целостности России...

Да, "память, культура, схожесть миропонимания..." – это все очень значимо, но оказывается недостаточно само по себе для того, чтоб сохранить общность, сделать ее устойчивой перед провоцирующим фактором псевдонациональных идей. Даже осознание общности как своего "богатства", – а это уже, безусловно, является немаловажной частью российской национальной идеи – недостаточно для нейтрализации псевдонациональных идей, потакающих низменным желаниям одних получить какие-то дополнительные права и привилегии за счет других, вытаскивающих застарелые обиды, друг на друга и застилающих то хорошее и светлое, что объединяло людей; идей, оскорбляющих и обалгивающих и потому унижающих достоинство тех, кто опустился до их приятия.

А все дело в том, что то глубокое внутреннее чувство желания сохранить общность, что, уверен, таилось в подсознании практически каждого члена советской общности, было именно более выстраданным общей историей чувством, нежели мыслью, построенной на надежном фундаменте аргументов Разума. На человека же субъективно осознаваемая им мысль – пусть десять раз ложная – имеет куда как большее влияние, чем чувство, хотя бы оно и основывалось на объективных реалиях. Силой мысли человек подавляет чувство страха, чувство голода, а не то, что чувство общности... Кроме того, мысль о том, что во всех твоих бедах виноват кто-то другой, а не ты, не твой народ, завораживает видимой легкостью вытекающих из нее решений, отсутствием необходимости внутренней работы – достаточно этому кому-то указать на его место, восстановить свои "законные права" и все "нормализуется"...

Для азербайджанца, армянина, грузина, молдаванина – это означало право на суверенизацию, на то чтоб все вокруг говорили только на их языках, на руководящие посты... Что из этого получилось, мы знаем.

Для соблазненного этой мыслью русского – это означает право на восстановление силой "империи", на то, чтоб все вокруг говорили по-русски, чтоб всюду господствовал единый стандарт и стандарт этот обеспечивал бы ему, русскому, в любом месте, во всяком случае, не меньший статус нежели "нацменам", а в стране – преимущественно определяющую роль. Что из этого может получиться – можно представить по следствиям тех пока завуалированных методов, с помощью которых пытаются восстановить империю. Да, в Молдове и Азербайджане, Грузии и Таджикистане, устав от разрухи и войн, люди сейчас готовы отказаться от многих из своих мнимых прав, лишь бы только стало стабильнее и сытнее, но одновременно с этим в их подсознание оказалось вбито чувство униженности со стороны России и русских, и это очень плохой фундамент для того, чтоб на нем восстанавливать разрушенную общность, это очень тревожный симптом для тех русских, что живут в этих странах и не случайно растет поток беженцев из них. Наверное, такими методами можно воссоздать политическую зависимость, можно создать единство экономического пространства, но общность сегодня так уже не восстановить и по тому над таким "единым" пространством неминуемо будет висеть дамокловым мечем угроза новых взрывов, потрясений, которые случатся, как только для этого вновь накопится необходимая социальная энергия недовольства и появятся желающие попользоваться этой энергией в своих интересах...

Так что же следует ли из сказанного, что нужно оставить всякие попытки воссоздания былой общности в тем самым предоставить все на волю "естественного" хода вещей, то есть тому, чтоб каждое вновь образовавшееся государство в одиночку и как ему самому кажется лучше решало свои проблемы, наводило у себя тот порядок, который сможет в т.д. и т.п? Но при этом, как очень хорошо видно сегодня, неминуемо скатывание в глубокую яму экономической депрессии, упадка культуры, просвещения и социальных программ, хищническое растранжиривание естественных ресурсов, правовой беспредел, потоки беженцев, рост нетерпимости и дестабилизации в России и, вероятно, распад последней. В общем, как в сказке: направо пойдешь – головы не снесешь, налево – жизнь потеряешь...

Тем не менее выход есть и выход этот в том, чтоб чувства подкрепить мыслью... то есть выход в осознание тех идей, которые б могли стать не внешним, но внутренним сплачивающим Фактором, позволили б выкристаллизоваться и развиться механизмам не только регулирующим взаимоотношения между различными группами населения, но и содействующим им в ответственном перед другими решении своих внутренних проблем, обязали б считаться с этим фактором государственные образования. Подобные идеи и можно будет по праву назвать идеями современной супернациональной российской общности.

Своевременность осознания таких идей, казалось бы, более чем очевидна и потому в дополнительной аргументации вроде бы не нуждается. Но эта очевидность, так сказать, из области желаемого, а желаемое, увы, далеко не всегда совпадает с возможным, с тем, что обуславливается действующими закономерностями, самой природой тех или других феноменов. Скажем, я желал бы воспарять не только мысленно, но и телесно над землею, да не могу – не важно потому ли что нет крыльев или потому что духом не созрел, а важно, что, увы, не могу. Так вот, к сожалению, нельзя абсолютно утвердительно сказать, что население бывшего Советского Союза, представляемо в многочисленных национальных и этнических группах созрело и для осознания адекватных подлинным интересам этих групп соответствующих национальных и этнических идей, и до осознания объединительных супернациональных идей, но можно абсолютно точно сказать, что рано или поздно, но осознание этих идей должно произойти – это истина, открываемая как при понимании тех тенденций и законов, что определяют развитие образуемых людьми целостностей, так и при вдумчивом знакомстве с данными людям учениями, в частности, с исламом и христианством. Так в Откровении апостола Иоанна сказано, что и в Новом Иерусалиме будут ходить "спасенные народы" и будет там древо жизни с листьями "для исцеления родов" (21: 12,24; 22: 2), но составлять они все будут единый народ Бога. В Коране же сказано: "И распределили Мы их по земле народами: среди них и праведные среди них и худшее чем это. И испытали Мы их добром и злом, – может быть они обратятся" (VII, 1, 167). Понятно, что вне субъектности народов, вне понимания стоящих перед ними целей и тех нравственных норм, что они должны придерживаться при следовании к этим целям, сама постановка вопроса о праведности и неправедности, о ответственности народов, о той, что какие-то из них "спасутся", а какие-то нет, безнравственна и следовательно немыслима, как идущая от Бога.

Но чем объяснить, что этот архиважный вопрос ответственности народов не разработан в богословии? На мой взгляд только одним, а именно тем, что эта истина дана для времен когда народы духовно перерастут те младенческие пелена, в которых они в основной своей массе развивались без всякого осознания определяющих их идей. Несвоевременное поднятие этой темы во времена духовного младенчества народов, неминуемо могло содействовать развитию во многих из них чувств повышенного самомнения, превозношения над другими народами и других аналогичных качеств, как раз весьма затрудняющих им путь для своего спасения. Именно такие метаморфозы произошли в свое время с евреями, в связи с чем и так труден их путь, но евреи действительно занимают особое место в духовном становлении человечества, что является отдельной и огромной темой для поучительных размышлений...

Что же касается других народов то, вероятно, какие-то из них должны были пройти более медленный эволюционный путь своего духовного созревания до осознания своей настоящей миссии и связанной с нею ответственности, а для подавляющего большинства народов время осознания ими своих целей, своей ответственности, очевидно, никак не могло наступить ранее того момента как возникла бы потребность в их субъективизации, сложились бы условия для сбрасывания (или функционального перерождения) отслуживших свое коконов эгоцентричных систем, до поры до времени определявших во многом развитие народов и чуть ли не во всем взаимоотношения между народами. Для того, чтобы понять, что сегодня мы наблюдаем вхождение в этот момент, достаточно посмотреть на то какие преимуществен но задачи люди решали в течение всей своей предшествующей истории, и какие задачи им необходимо решить сегодня. Если говорить о сегодняшнем дне то лучше или хуже, но все понимают, что ныне вектор истории направлен в сторону построения самодостаточной планетарной системы, способной регулировать и решать стоящие перед людьми экономические и экологические проблемы, но нет понимания того, что эта задача требует совершенно иных подходов и механизмов, чем те, что господствовали на протяжении предшествующего периода, который проходил под знаком решения, главным образам, задачи пионерного освоения пространств Земли» вначале "засевание" ее пространств семенами различных протоплемен, затем становление я развитие остр ровное различных цивилизаций, затеи возникновение духовной общности между теми, кому удалось увидеть друг друга с духовных пиков этих цивилизаций, затем превращение островков в континенты самодостаточных миров и разрушение их самодостаточности по мере все более усиливающегося взаимодействия между этими "континентами", наконец, создание технических предпосылок, позволяющих перевести актуализирующуюся по мере усиления самонедостаточности отдельных миров проблему становления самодостаточной общечеловеческой целостности в область практической реализации – таковы где-то основные этапы предыдущего периода.

Весь этот период доминировал экспансионизм:

– территориальный, до пределов возможного для данного "островка". Это возможное обуславливалось или природными ограничениями, как было в Древнем Египте, Междуречье и Китае, или давлением встречных экспансионистских устремлений иных "островков" – государств, цивилизаций, в сочетании с ограничениями собственного потенциала;

– экономический;

– идейно-культурологический. Этот последний экспансионизм либо предвосхищал другие, либо происходил одновременно с ними, он представляется первичным побудителем для других видов экспансионизма, которые можно рассматривать как инструменты "окультуривания" пространства под носителей данной культуры, но на самом деле глубинным побудителем всегда являлась сама имманентно заданная для этого периода потребность к экспансии. Она всегда да начинала реализовываться, как только для этого создавались минимально не обходимые предпосылки и условия.

Во-первых, происходила метаморфоза превращения изначального "семени" протоплемени, в котором прачеловек не осознавал своей общности со своими предками, в росточек родовой общины – "осознание интегрирующей функции социума по временной оси в свою очередь становится мощным фактором по преобразованию его и в интегратора по пространственной оси" (В.Попков "Этюды", с.60, рукопись). Если ранее отпочковывающиеся группы становились ядрами образований, никак не связанных с породившей их общиной, то теперь они становятся частью единой родо-племенной системы.

Во-вторых, либо эти росточки попадали на благодатную природную почву, позволяющую с самыми примитивными технологиями получать необходимую для экспансии энергию, либо в процессе внутреннего развития "росточка" в нем созревали или в него привносились идеи (технологические, организационные), которые опять-таки давали ему эту необходимую для экспансии энергию, либо имело место и то, и другое и плюс к тому оказывали свое провоцирующее воздействие какие-то внешние соблазны.

Нацеленность на экспансию соответственно содействовала формированию и развитию наиболее адекватной для этой задачи машины общественного устройства – ГОСУДАРСТВА, – позволяющей концентрировать и направленно использовать общественную энергию как в направлении освоения новых территорий и их удержания, как в направлении увеличения возможностей для получения избыточней от жизненных потребностей людей энергии, так и для упрочнения во времена создаваемого таким образом пространственного образования" в том числе, разумеется, и через содействие решению возникающих демографических, экономических и экологических проблем, не более всего через укрепление и развитие как самой государственной машины, так и институтов духовной консолидации нации -.институтов единых надплеменных нравственных норм и идеалов, общих культов.

Существование в государственных образованиях наряду с военно-фискалъным экспансионистским по своей изначальной природе центром власти и центра власти духовной предопределялось, в частности, и тем, что разрастание общественных образований при содействии государств, вовлечение в них общностей, не связанных родо-племенными регулятивными механизмами, резко актуализировало решение проблемы возникающих между ними напряженностей, кроме того объективизация государства неизбежно происходила за счет объективизации тех образований, которые государство поглощало, и это также могло быть чревато ростом конфликтных ситуаций – включение государства, входящих в него человеческих общностей и отдельных людей в единую надземную систему, снимало эти противоречия на субъективном уровне ибо в рамках предопределенного каждый вновь чувствовал себя субъектом, а в рамках запретного в парадигме этой системы становился объектом, подлежащим наказанию, каким бы ни был высоким его земной статус...

Да, центры духовной власти, – а это была именно власть, – в немалой степени во все времена содействовали стабилизации в обществах и тем самым в них скрыт смысл огромной функционально-прагматической пользы, но глубоко ошибочно из этого делать вывод о том, что люди сами сознательно из такого понимания изобрели эти институты, – то, что очевидно нам с высоты веков, было гораздо менее очевидно во времена, когда происходило начальное становление этих институтов, а то с каким трудом прокладывает себе дорогу новое, можно судить хотя бы потому, что, казалось бы, такая очевидная вещь, как "колесо", так и осталось не изобретенной на американском континенте. Нет, безусловно, становление и развитие таких духовных центров происходило под постоянной опекой тех самых духовных сил вне связей с которыми просто невозможно осознать феномен человека, феномены этноса и нации, феномен человечества.

Третьим китом, обеспечивающим стабильность государственных образований и одновременно служившим почвой для возникновения этнических (более связывающих во времени) и национальных (более связывающих в пространстве) общностей людей были их микротерриториальные общности – я их называю социоценозами – или общины вплоть до самого последнего времени сохранявшими известную долю собственной субъектности.

То есть в государственную эпоху мы видим разделение того, что в догосударственную эпоху сосредотачивалась по необходимости в племени. На государственную машину преимущественно легли задачи реализации экспансионистских устремлений, решение других общих задач, а постепенно и их преимущественное выдвижение, причем уже более из своих собственных интересов, чем далее тем все более и более далеких от интересов простых людей,

на духовную власть задачи осознания и обеспечения в жизни единых нравственных норм и духовных целей,

на общины же легла задача воссоздания условий для созидательной и по возможности психологически удовлетворительней жизни; общины и этносы жили в чревах государств, но в рамках своих собственных лишенных экспансионистских начал государства интересов – связь с государством осуществлялась через субъективно осознаваемые национальные интересы.

Да, такое разделение предопределило формирование сословий (на русской почве: жречества и духовенства, земщины, служивых людей с выделением из обслуживающих последних ремесленного и торгового люда сословия городских поселенцев – мещан – и взаимно дополняющих классов рабочих и предпринимателей), благодаря возможностям, вытекающим из властных и распределительных функций, создало соблазн в соответствующих сословиях для развития эгоцентричных, разрушающих общественную гармонию начал, что стало причиной ослабления и гибели многих государственных образований (предрасположенность к внешней экспансии неминуемо оборачивается и экспансией внутренней – самопожирательством), но такое разделение позволило и накопить в период доминирования экспансионизма через толщи этнических культур и возникающих на них духовных сокровищниц цивилизаций потенциал того многоцветья культурных красок и особенностей, того обширного инструментария средств, предназначенных для облегчения людьми понимания друг друга, вхождения в мири друг друга (от литературы до балета), прийти к такой близости понимания единых фундаментальных ценностей, без чего, конечно же, задача по формированию единого человечества была бы совершенно не решаемая. Однако дать должное употребление этим богатствам для данной цели могут только те, кто их созда вал – нации, этносы, отдельные люди и их микрообщности, – государство, возникшее совсем из других задач, может только помочь им в этом и в первую очередь путем содействия процессу объективизации естественных объединений людей.

***

Сегодня, на мой взгляд, мы являемся очевидцами наступления времен, в течение которых в очень сжатые по историческим меркам сроки должно произойти (или не произойти) духовное преображение практически всех из ныне существующих на Земле народов – как этнических, так и национальных общностей. Понятно, что хотя это и будет относительно очень быстрый процесс, но все-таки не мгновенный и болезненный, ибо всем народам, не получившим в ходе своего развития соответствующей прививки предстоит переболеть болезнью самоутверждающегося ребенка, осознающего уже какие-то свои примитивные интересы (еда, игрушки...), но не понимающего своих обязательств и ответственности в семье, пытающегося все в семье подчинить своим, пока очень поверхностно понимаемым интересам. Семья любого народа – те этнические и национальные общности, что его окружают. и пронизывают в пределах – для этнических групп – наций и супернаций, для наций, – супернаций и цивилизаций, – и потому степень его духовной зрелости можно видеть по тому, как у него строятся взаимоотношения в этой его семье.

"СЕМЬЯ НАРОДОВ" – это на самом деле очень точный образ, но более для того, к чему мы должны прийти, чем для того, что имеем. Национальные общности, формируемые в лонах государств, более напоминают общности в плохих приютах, держащих своих подопечных в духовно младенческом состоянии, что делает их совершенно неприспособленным к ответственным взаимоотношениям, супернациональные общности, несмотря на идейную основу большинства из них, опять-таки из-за доминирования в них эгоцентричных интересов составляющих их государств, зачастую более напоминали не "семьи наций", а стаи шакалов, что объединяются ради общей добычи, но постоянно грызутся, когда доходит дело до ее дележа... Преобразование "приютов" и "стай" в дружные семьи дело непростое и вряд ли вообще возможное, если среди членов потенциальных семей народов не найдутся такие, которые по степени своего наперекор всему состоявшегося духовного развития способны и по своему имеющемуся авторитету реально могут стать теми мудрыми старшими братьями, что осознав свою ответственность перед младшими братьями, не только сумеют отстаивать их интересы добиться постепенного уменьшения беспредела "приютовского начальства" и прочих "шакалов", постепенного превращения их из властителей в "обслугу", – но и, самое главное, сумеют постепенно выстроить взаимоответственные отношения в своих семьях, дающие возможность и слабейшему из них с одной стороны ощущать свою защищенность, а с другой – нужность, а значит и возвышающий груз своей посильной ответственности...

Вообще, я убежден, что в мире духовного действует тот же фундаментальный закон единства законов, определяющих взаимодействия или взаимоотношения между сущностями, составляющими какие-то целостности (т.е. опять-таки сущности) на всех их уровнях, что и в мире материального. Следствием отсюда является универсальность", а значит, и применимость в отношении народов всех основополагающих принципов, что изначально воспринимались только как руководство для отдельного человека. В частности, к ним, безусловно, следует отнести принцип: "Не о себе только каждый заботься, но каждый и о других" (Фил. 2,4).

В Первом послании апостола Павла к Тимофею есть такие высказывания:

"Если же кто о своих и особенно о домашних не печется, тот отрекся от веры, и хуже неверного» (5, 8).

"Ибо, кто не умеет управлять собственным домом, тот будет ли пещись о Церкви Божией?" (3, 5).

На мой взгляд, эти соображения вполне применимы и к народам и должны стать нравственным кредо для тех из них, что духовно созрели для осознания своих исключительных задач и целей – для народов потенциальных "старших братьев". К числу последних, безусловно, можно отнести и русский народ, на протяжении веков утверждавшийся именно как народ великий милосердием, состраданием, жалостливостью и в очень небольшой степени такими качествами как гордыня и исключительность...

Вот и при чтении этих заметок, из-за того, что я в них вольно или невольно выделяю русских, наверняка, у многих из них возникает чувство неловкости, а то ж и неприятия – мне самому затруднительно это писать, но пришло время, когда нам всем нужно научиться спокойно отделять объективно необходимое от объективно недопустимого. Исключительность миссии каждого человека ли, народа ли – это объективно необходимое, вытекающее из его уникальности, а вот всяческое превозношение, гордыня, основывающиеся в том числе и на этой исключительности – это объективно недопустимое, объективно убийственное и подлежит искоренению в себе. Закрывание глаз на свою объективную исключительность, это есть не что иное как уход от своей уже определенной этой исключительностью (ибо она объективно существующая данность) ответственности, то есть по сути это опять-таки проявление под покровами скромности все той же гордыни, самости, противопоставляющей себя Провидению, в сущности – Богу.

И ясно, что пытаясь осознать те конкретные задачи, что необходимою решить русской общности для того, чтобы приблизиться к главной цели любого народа, к своему "спасению", мы никак можем уйти в сторону от исключительной роли русских в том "доме" супернационалъной российской общности, что они отстраивали в течение веков. Забота об этом доме, о всех "домашних", составляющих его, первейший нравственный долг русских, невыполннением которого, как уже говорилось, они сами предопределяют свое исчезновение как единого народа, единой общности во времени, и не на кого тут будет сетовать, ибо «Аллах не был таким, чтобы их тиранить, но они сами себя тиранили» (Коран, ШХ, 39).

***

Итак, если мы выбираем путь сохранения себя как единого русского народа,

то тем самым принимаем как основу, как фундамент здания русской идеи

– идею своей ответственности пред Богом, пред Совестью за судьбы всех тех народов и тех территорий, что когда-либо входили в зону активного влияния русского суперэтноса, то есть за судьбы всех территорий от Карпат и до Тихого океана, от Ледовитого океана и до Памира и обитающих на этих территориях народов;

– ответственности с вытекающими из нее обязательствами по содействию в отслеживании подлинных интересов этих территорий и народов, но без всяких поползновений к взятию каких-либо исключительных прав для выполнения этих обязательств;

– это и ответственность за сирых мира сего, за всех угнетенных и оскорбленных.

Этот фундамент сам до себе представляет колоссальную по требуемым для ее претворения душевным силам ЭТНИЧЕСКУЮ ИДЕЮ, обязывающую каждого русского, считающего себя патриотом своего Отечества, своего народа (т.е. человека не только чувствующего свою причастность к русской общности, но и принимающего всю вытекающую из этого ношу своей ответственности за те обязательства, что исторически приняты русскими) в течение всей своей жизни

– во-первых, не делать ничего такого, что могло бы затруднить миссию русских: быть терпимым, не позволять себе осуждение иноплеменных братьев по своему Отечеству – по российской общности, превозношение над ними,

– во-вторых, стремиться не к особым правам, облегчающим решение своих эгоинтересов, а к обязательствам, делающим его не только желательным, но и необходимым членом того микромира, в котором он живет, тех общностей, в которые он входит, в том числе территориальных общностей, включающих соседей – иноплеменников и иноверцев,

– в-третьих, быть неравнодушным по отношению к бедам любого человека вне зависимости от его этнических и религиозных корней и по возможности оказывать ему помощь в разрешении этих бед, в том числе и чутко чувствуя и реагируя на те несправедливости, что умножают эти беды и в особенности на несправедливости, каким-либо образом исходящие от русских – от простых людей, чиновников, государства.

Собственно говоря, все перечисленное не более как несколько облегченный вариант того, чего должен придерживаться каждый православный человек, что делают ради Христа стяжающие Дух Божий, – теперь же мы должны принять эти правила и ради России, ради сохранения себя как русского народа.

Иные, особенно из тех, что терпят сегодня обильные несправедливости в отношении себя и в странах так называемого ближнего зарубежья, да и во многих регионах Российской Федерации, в том числе и со стороны тех, кого я называю "иноплеменными братьями по Отечеству", воскликнут: "А как же мы? Мы же сейчас тоже и сирые, и оскорбленные, и несправедливо обиженные, так разве не долг и государства, по чьей милости многих из нас (или наших предков) занесло в эти края, и каждого русского, как наших единокровных братьев, помочь нам?

"ПОМОЧЬ", конечно, долг и, увы, с каждым днем возрастающий. Не только государство почти ничего не делает для этих своих граждан (как русских, так и нерусских), но и мы все ведем себя не очень-то по-братски. Иначе не мыкались бы без пристанища беженцы, не умножались бы ряды бомжей поневоле, а не по особому складу своей "бродячей" души, ряды нищих. Оно не без того, бывает, что кто-то, движимый милосердием, берет себе в дом какого-то нуждающегося, разделяет с ним хлеб насущный, помогает с работой... – мир все же не без добрых людей, – но редко, очень редко такое случается, а большинство загораживается наличием "собственных проблем", не понимая, что основная-то проблема человека в жизни и есть проблема взращивания в себе милосердия…

Что же касается "ДОЛГА ВОССТАНОВЛЕНИЯ СПРАВЕДЛИВОСТИ", то прежде нам надо выяснить, по законам какого уровня понимания "справедливости" мы, русские, только и можем сегодня жить?

Первый уровень понимания законов "справедливости" дан в Ветхом Завете как принцип "око за око". На самом деле это метафорический образ закона кармы на материально-душевном уровне, по которому определенные действия (в том числе в форме злых или добрых помыслов, желаний) приводят к определенным следствиям, которые наступают неотвратимо, но в силу времени, необходимого для их созревания, видимо, падают не обязательно. на головы, произведших эти действия, – деды строят плотину с дефектом, она прорывается, и внуки гибнут.

"Восстановление справедливости", по логике этого уровня, это силовое действие, наказующее допустивших несправедливость и восстанавливающее права и нанесенный материальный ущерб потерпевшим от несправедливости.

Понятно, что "восстановление" справедливости тут весьма сомнительное и ограниченное – вырыванием "ока" у другого нельзя вернуть свое собственное. Не говоря уж о том, что человек не Бог и потому не в состоянии точно определить ни степень ответственности каждого из причастных к несправедливости, ни то, сколько у кого следует отнять и прибавить другому, чтоб "восстановить справедливость", и потому любое его действие по восстановлению так понимаемой "справедливости" всегда сопряжено с новыми несправедливостями. При хорошо работающей государственной машине все недовольства по поводу последних как-то нейтрализуются, но при тех тенденциях, что доминируют сегодня в России и около нее (о них уже достаточно сказано), можно со всей определенностью предсказать, что любые действия, направленные на восстановление справедливости в таком ее понимании в межобщностных отношениях, в отношении граждан, входящих в какую-либо из общностей, в том числе и в русскую, во-первых, очень скоро вновь ударят по этим же самым гражданам новой волной нетерпимости к ним и, во-вторых, внесут свой вклад в ускорение распада России. Так что, нравится нам это или нет, но подобный уровень понимания справедливости, может и допустим еще в каких-то частностях, но никак по вполне объективным причинам не может выступать в качестве определяющего начала российской внешней и внутренней политики, определяющего стержня для регулирования взаимоотношений между составляющими российскую нацию общностями и отдельными людьми.

ВТОРОЙ УРОВЕНЬ ПОНИМАНИЯ СПРАВЕДЛИВОСТИ дан в словах: "35. Но вы любите врагов ваших, и благотворите, и взаймы давайте, не ождая ничего; и будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего; ибо Он благ и к неблагодарным и к злым.

36 Итак будьте милосердны, как и Отец ваш милосерд.

37 Не судите, и не будете судимы; не осуждайте, и не будете осуждены; прощайте и прощены будете;

38 Давайте, и дастся вам: мерою доброю, утрясенною, нагнетенною и переполненною отсыплют вам в лоно ваше; ибо, какою мерою мерите, такою же отмерится и вам" (Ев. от Луки, 6, 35-38).

Это понимание ни в коей мере не отменяет действие тех законов, о которых говорилось выше:

"Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все"

(Ев.от Мат.,5, 18),

но вводит в них силу милосердия,

которой прерываются цепи злых дел и таких же злых следствий и открываются цепи добрых дел и добрых следствий, ведущих к спасению всех тех, в ком милосердие укореняется, кому более не приходится прятать свои недобрые дела во тьме:

"19 Суд же состоит в том, что свет пришел в мир; но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы.

20 Ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет, и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы;

21 А поступающий по правде идет к свету, дабы явны были дела его, потому что они в Боге сделаны"(Ев. от Иоанна 3,19-21).

Поступать не по законнической справедливости, а по ПРАВДЕ ХРИСТА, сегодня для нас это не просто отвлеченный идеал (а жить по правде Христа" – это идеал, не исчезавший в русском народе со времен Киевской Руси и в самые черные моменты нашей истории),

но ПРИЗЫВ к каждому человеку, для которого русский народ не есть фикция или анахронизм, который хотел бы на деле, а не на словах постоять за его подлинные интересы;

но ТРЕБОВАНИЕ к российским органам государственности.

О минимально необходимых следствиях из этого призыва для отдельных людей уже говорилось, а что касается государства, то это в первую очередь

– недопустимость каких-либо дискриминационных: и насильственных действий,

– максимальное содействие укреплению существующих общностей и развитию в них, меж и внутри общностных регуляторных механизмов – в первую очередь структур самоуправления, прямого народовластия и духовных структур.

***

Подытоживая все сказанное выше в связи с осознанием существа русской идеи, мы ее можем представить себе в образе прекрасного охватывающего всю Русь, все российские земли храма,

вырастающего из прочного основания чувства единения всех русских со времен крещения Руси в своей любви к Отечеству, в своей ответственности за оберегание всех людей, всех народов, обитающих в границах земель, охватываемых защищающими покровами этого храма,

устремляющегося к Богу стенами добрых дел, стремящихся жить по правде Христа,

пронизываемого светом благодати, ниспосылаемой по молитвам святых и подвижников русской земли,

имеющего главную и единственную цель – стяжание русским народом (в стенах храма своей идеи) ДУХА СВЯТОГО.

"Единственную цель", – ибо, как верно указывал Серафим Саровский, "в стяжании Духа Божиего и состоит истинная цель нашей жизни христианской, а молитва, бдение, пост, милостыня и другие ради Христа делаемые добродетели только средства к стяжанию Духа Божиего (В.Ильин "Серафим Саровский", с.64) и это в полной мере относится и к христианским народам.

Таким образом из всех тех формул, что в разные времена выдвигались в качестве квинтэссенции русской идеи, на сегодняшний день остается самая изначальная, вокруг которой мы и образовались: БОГ – ПРАВДА – НАРОД ИЗ НАРОДОВ – ОТЧИЗНА.

Путем претворения этой формулы в жизни нам прежде всего необходимо наполнить благодатью земли того национального дома, что мы отстраивали в течение веков, и если уж это удастся, то тогда воспылав единой "свещой возженной, которая и сама светит, горя земным огнем, и другие свещи, не угашая своего собственного огня, зажигает во светление всех в других местах" (Серафим Саровский, по Ильину, с.65), мы сможем оказать благодатное воздействие и на другие народы и земли, – но ТОЛЬКО ТОГДА, а без достижения этого все бытующие мечтания о мессианском предназначении русских, есть только сотрясание воздуха и пустая гордыня. Итак первейшая наша обязанность и идея – это мир и благодать на российских землях, а что сверх того, то и ставиться и решаться должно только после достижения необходимейшего.

3, Российская идея! Образ и формула

Если русская идея нам представляется в образе храма, то для российской национальной идеи, может быть, наиболее подходящим будет образ могучего бора,

бора, каждое дерево которого самоценностно и в тоже время является необходимой частью целого, а целое – необходимо для отдельных составляющих его деревьев, ибо без него они будут повалены первым порывом сильного ветра;

бора, состоящего из деревьев разных пород, но не искусственно навязанных друг другу, а исторически (и Богом I) предопределенных и принимающих средообразующее значение той породы, повсеместное укоренение которой и образовало этот бор, связав все образующие его ценозы (растительные сообщества) в единую целостность, – как сказали бы специалисты по растительным сообществам, ЭДИФИКАТОРНОЙ (средообразующей, "строительной") породы;

бора, являющего собою зеленый океан, не только органично вплетающего в себя множество самодостаточных миров – народов, культур, идей, но и соединяющего далеко отстоящие друг от друга миры степей и гор, технократических и созерцательных цивилизаций, миров, где доминирует буква закона и где живет идеал духа;

бора, чем далее, тем более насыщающего атмосферу планеты «кислородом» (благодатью) живительной духовности, засеивающего пространства планеты семенами духовности и тем становящегося важным средообразующим компонентом всего человечества, становящегося чем далее, тем более ВСЕЗЕМНОЙ "СВЕЩОЙ ВОЗЖЕННОЙ", ЧТО ВО МНОЖЕСТВЕ ВОЗЖЕТ ДРУГИЕ "СВЕЩИ", освобождающие светом истины человеков и народы от власти тьмы, власти греха – "И познаете истину, и истина сделает вас свободными…" ибо "всякий делающий грех, есть раб греха" (Ев. от Иоанна, 8, 32-34), но "если ты последуешь за их страстями после того, как пришло к тебе знание, ты, конечно, тогда –из нечестивых" (Коран, II, 140).

По прежде такую "познающую свободу в истине'' (B. Ильин, с. 79) должно получить каждое древо в российском бору, превратив его тем в "возженную свещу", однако случится такое, как уже говорилось, только если прежде всего возжется подобными "свещами" хребет нации – русский народ – а без того иное "древо" и возжглось бы "свещой", да из-за смрада нетерпимости не сможет... Из этого общенационального интереса и ближайшая общенациональная задача – содействие в восстановлении эдификаторного значения хребта нации, русского народа, которое, прямо скажем, за время торжества "зверя единомыслия" и последние годы умножения взаимных обид и несправедливостей сильно ослабла. Да, наверное, ради этого нужно будет отказаться от каких-то своих амбиций, от стремлений получать что-то за счет кого-то, и субъективно .это может быть воспринято как "жертва", но, не пожертвовав в малом мы не сохраним то великое, что, убежден, все хотим сохранить – "никогда не достигнете вы благочестия, пока не будете расходовать то, что любите. А что бы вы не издержали, – Аллах про это знает "(Коран, III, 86).

Взаимоответственность и взаимослужение, взаимоуважение и взаимотерпимость – на основе фундаментальных норм традиционных для России религиозных общностей,

в сочетании с единством понимания сохранения и развития супернациональной российской общности, в которой русские по общему приятию, играют роль объединяющего станового хребта, что одновременно служит фундаментом их собственной этнической идеи – таковы необходимо основополагающие принципы для российской общности.

Краткая формула квинтэссенции российской идеи может быть обозначена как: "ПРАВДА – РОССИЯ И С РОССИЕЙ – НАРОДЫ-БРАТЬЯ – МИЛОСЕРДИЕ".

Главная трудность осознания этой идеи, этой формулы в том, что она, как носящая характер фундаментального закона существования России, не включает в себя непосредственного указания на те механизмы, которые б сделали возможным ее воплощение в жизнь; она говорит, что Россия сохранит себя, только если составляющие ее народы придут к братским взаимоотношениям с принятием связующего начала русской культуры и русской этничности и определяющего значения духовности, вырастающей из совместно сотворенных духовных ценностей, но не говорит, как этого достичь, точно как законы электродинамики сами по себе не содержат указания, как построить генератор или электродвигатель...

Очевидно, что с учетом современных тенденций к упрочнению и возрождению отдельных этнических и национальных общностей, той или иной степени разрушенных за время их нахождения в общероссийской общности времен Державы, путь к преодолению этой трудности, а следовательно, и к возрождению российской общности, состоит в формировании достаточных гарантий для полноценного развития общностей, составляющих российскую – оптимально, если б эти гарантии были бы очевидно выше тех возможностей для своего полноценного (то есть отвечающего подлинным интересам) развития, что имели бы эти народы вне российской общности. То есть сохранение России, как единого целостного образования зависит от того, удастся или не удастся нам прийти к таким механизмам общественного устройства, которые б

с одной стороны, содействовали сохранению и развитию исторически сложившегося связующего начала в виде русской культуры, этничности, в форме повсеместно имеющегося и ценимого вектора в сторону духовности (да, сегодня он, увы, не определяющ, но он имеется),

а с другой, давали б жесткие гарантии развитию предпосылок для бесконфронтационного взаимодополняющего и взаимообогащающего существования как в целом заполняющим пространства России народам – этническим, субэтническим и конфессиональным общностям, – так и тому множеству разноплеменных, разноконфессионалъных и разносоциальных групп, что составляют ткань отдельных регионов России, вплоть до мельчайших на уровне отдельных сел и даже дворов,

и, наконец, имели б в виду необходимость решения экономических проблем в условиях малой технологической конкурентоспособности сложившегося промышленного комплекса России.

Отсутствие решения хотя бы по одной из этих позиций, может, не сразу, но неотвратимо будет иметь следствием либо уменьшение России до размеров преимущественно моноэтнического (унитарного или федеративно-земельного) государственного образования, – "русского" национального государства, – либо, что достаточно вероятно, еще более глубокий распад с раздроблением на ряд экономически несостоятельных государственных образований, обреченных на длительный период служить сырьевыми придатками высокоразвитых стран, образований с резко выраженным социальным расслоением и нестабильными – опирающимися на военизированные формирования режимами... Подобная весьма реальная перспектива, которая, конечно же, не может быть признана радужной и желанной ни одним из народов России, сама по себе. является мощным стимулом для поиска механизмов решения названных проблем Но, собственно, особенно эти механизмы искать и нет надобности, их общие абрисные черты вырисовываются как только мы на основе вышепонятой стержневой идеи российской общности начинаем осознавать, что основной идеей развития государственно-административного устройства России сегодня может быть только идея развития в направлении содействия обеспечению сохранения и полноценного жизнеутверждающего существования России, как взаимоувязанного в единую целостность взаимообогащающегогащающего разнообразия, с принятием в качестве обязательных следующих приоритетов, в качестве безусловных ценностей следующих данностей;

Обязательные приоритеты

1. Безусловный приоритет всему тому, что работает на укрепление и развитие взаимообогащающих и исключающих какую-либо конфронтацию связей как между всеми народами и группами России в целом, так и того или иного ее региона,

2. подчиненный первому, но в других отношениях также безусловный приоритет всему тому, что содействует увеличению возможностей отдельных "народов» – этнических и территориальных общностей и групп – по реализации себя как наиболее ответственных опекателей соответствующих регионов и территорий – гарантов обеспечения их развития в соответствии с подлинными интересами обитающих на них групп, гарантов обеспечения подлинных интересов и законных прав этих групп,

3. подчиненный первым двум приоритетам, но в других отношениях безусловный приоритет всему тому, что содействует формированию и развитию государственно-административных структур (и межгосударственных структур, как основ стабильности опекаемых ими регионов и еще одних гарантов законных прав и интересов всех людей, населяющих эти регионы, вне зависимости от их этнической или конфессиональной принадлежности, – гарантов соблюдения признанных законных прав и интересов естественных объединений людей, в т.ч. этнических, конфессиональных, территориальных.

БЕЗУСЛОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

1. В масштабах России: русская культура со стержнем в виде пронизывающей все пространство России великоросской этничностью и многообразие подпитывающих ее этнических, субэтнических, конфессиональных и территориальных культур и субкультур.

2. В масштабах отдельного региона и территории: – доминантная (стержневая) для данного региона культура, как наиболее отражающая и отвечающая специфике его природно-социалъных особенностей; русская культура – как ткань, непосредственно связывающая все регионы в единую целостность; прочие относительно новые для данного региона культуры, – как гаранты необходимой пластичности соборной культуры данного региона, ее соответствия как преходящим реалиям, так и неизменным в своей глубинной сущности духовным приоритетам.

3. В масштабах микротерриторий (отдельных "социоценозов" – сельских и городских общностей): стержневая для данной общности культура старо-живущих – как основа для наиболее отвечающей особенностям данной местности и данного социума совместной определяющей или поначалу хотя бы притирающей линии решения жизненно важных вопросов, в том числе хозяйственных; культуры других входящих в данную общность групп – как крайне важная обогащающая данную общность компонента, в числе прочего увеличивающая ее возможности по решению жизненно важных вопросов; доминантная для данного региона культура, облегчающая общности-интеграцию со своим окружением, образование ассоциаций; наконец, русская культура.

Эти приоритеты и ценности должны стать определяющими и направляющими в деятельности всех тех политических и государственных деятелей во всех структурах власти и на всех ее уровнях, во всех общественных движениях, что искренно озабочены сохранением России как единой целостности, для которых слова "русский" и "Россия" не просто условное обозначение каких-то изменчивых реалий, но выражение того живого существа, неотъемлемой частью которого они себя ощущают, и потому воспринимающие угрозу распада России как глубоко личностную угрозу, или, по крайней мере, желающие, чтобы их воспринимали как людей, неравнодушных к судьбам России. То есть отношение различных политических деятелей и сил к означенным, ценностям и приоритетам может стать своеобразным тестом для определения того, насколько реально этих деятелей и эти силы волнуют проблемы возрождения России и защиты подлинных интересов тех или других из составляющих ее общностей, насколько им отвечают те или другие намерения, конкретные действия и решения. И в первую очередь, это может и должно стать тестом для общественно-политических деятелей, причастных к законотворческой и культурно-национальной деятельности, ибо на сегодняшний день необходимо как можно быстрее выработать согласованные подходы, на основе которых возможно было бы принятие конституционных поправок и законов, определяющих:

1. статус русской культуры – как начала, связующего и взаимообогащающего все существующие в ее рамках общности

и потому включающего не противоречащие друг другу фундаментальные нравственные постулаты традиционных для России религий и в первую очередь христианства, ислама и буддизма (такие, как правда, милосердие, терпимость, справедливость...), с включением их в Конституцию и обеспечением законами как запрещающими противоречащие им действия, в том числе государства (такие, как торговля оружием, как выпуск вредной для физического и душевного здоровья продукции, в том числе продукции средств массовой информации, как ростовщичество во всех формах, как смертная казнь, аборты, как доносительство...), так и, напротив, покровительствующих милосердию и иной человеколюбчивой деятельности, законами, определяющими в качестве общенациональных хотя бы по одному из главных праздников этих основных для России конфессий, законом, на основе которого был бы сформирован синклит из наиболее авторитетных духовных деятелей (не являющихся функционерами конфессий) как высшего общероссийского органа, призванного на основе национальных духовных ценностей выносить свое суждение по наиболее волнующим проблемам, в том числе по разрешению спорных коллизий между составляющими нацию общностями – то есть одним из основных гарантов взаимоуважительных и взаимоответственных отношений внутри нации должно стать общенациональное сознательное стремление к созданию общности, в которой доминировало бы духовное начало, определяя тем самым бытие в этой общности;

2. статус великоросского племени (этноса) – как стержневого и потому наиболее ответственного за соблюдение подлинных интересов и законных прав всех народов России;

3. статус российского соотечественника – этот закон, во-первых, должен дать возможность вновь почувствовать себя россиянами всем тем людям, что продолжают считать Россию своим общим Отечеством вне зависимости от своего нынешнего гражданства, и, во-вторых, стать основой для выработки политики государственной поддержки соотечественникам и их общностям вне зависимости от страны их проживания, в том числе и внутри России;

4. статус «стержневых» для данных регионов, территорий и общностей народов и групп;

5. вводящих принцип, что подлинные интересы каждого из отдельных народов, общностей и естественных групп априори являются частью подлинных интересов всего населения данного региона, всей страны;

6. четко разводящих компетенцию и ответственность всего населения (компетенция: принятие законов общенационального или общерегионального характера, другие решения по вопросам такого масштаба и их исполнение – осуществляется через соответствующие общенациональные и общерегиональные государственные органы и структуры); компетенцию и ответственность отдельных "народов" – общностей и групп (компетенция: внесение, законодательной инициативы, контроль за исполнением принятых решений, самостоятельное распоряжение средствами, причитающимися на развитие соответствующих культур, а у «стержневых» в своем регионе народов и групп еще и обязанности гаранта бережного бесконфликтного отношения к "земле" – среде обитания – обеспечения подлинных интересов и законных прав других народов и групп с предоставлением «стержневым» народам права наложения вето на решения, противоречащие тому, гарантом чего они выступают); компетенцию и ответственность первичных естественных территориальных объединений граждан России (соседских сельских и городских общностей – "социоценозов") и их ассоциаций (компетенция: самостоятельное решение всего комплекса хозяйственных, социальных и культурных вопросов, отнесенных внутренними уставами к общему ведению, в рамках ответственных обязательств не вхождения своей деятельностью в противоречие с подлинными интересами окружающих социоценозов и «стержневых» общностей и выполнения определяемых в пределах закона общественных тягот, в том числе налогового характера); компетенцию и ответственность первичных "собственников" – физических и юридических лиц (компетенция: распоряжение владеемой, в том числе на правах оперативного управления и аренды, "собственностью", в том числе земельной, в рамках определяемых действующими законами и подлинными интересами – формализованными в требованиях соответствующих уставов и положений, – тех социоценозов, групп и общностей, на чьей территории "ответственного опекания" эта собственность располагается и используется или на которых так или иначе сказывается ее использование) – этот закон должен стать одним из базовых для земельного законодательства и законодательств по охране окружающей среды и использованию возобновляемых и невозобновляемых природных ресурсов;

7. и предусматривающих при последовательном невыполнении «стержневым» народом или группой своих обязанностей гаранта обеспечения подлинных интересов и соблюдения законных прав по отношению к какой-либо из групп, подтвержденным заранее сформированным и имеющим соответствующие полномочия от всех общностей органом, следствия в форме: – либо утраты «стержневого» статуса такого народа для данной общности, которая получает возможность перехода вместе с территорией своего расселения (ее границы определяются заранее) под эгиду другого народа, – либо полное лишение данного народа статуса «стержневого» (возможно только при его реально низком демографическом уровне – ниже 1% для территории до 1000 км2, ниже 5% для территорнй до 10 000 км2 ниже 10% для территорий, превышающих 10 000 км2 (либо с выявлением нового "доминантного" народа, либо с распределением групп и территорий данного региона на под покровительства других народов,

– утрата «стержневого» статуса великороссов для какого-либо из народов России имеет следствием выход данного народа с признаваемой за ним законом территорией "ответственного опекания" из пределов России;

8. фиксирующих все многообразие существующих на данный момент в России этнических, субэтнических и конфессиональных общностей и распределяющих под их ответственную опеку (с учетом исторических и в рамках последних 20 лет демографических реалий) всю территорию России, с выдерживанием обязательного принципа, что у каждого народа должна быть территория, за которую он несет ответственные обязательства, при этом к отдельным титульным "народам" могут быть отнесены и самобытные субэтнические группы численно больших и территориально распространенных народов, а группы представителей народов, чьи ядра находятся за пределами России, получают, статус «стержневых» хотя бы на одной из территорий своего проживания;

а также определяющих обязательные отчисления средств от использования природных ресурсов на отслеживание интересов общностей, территорий, регионов, государства, в пропорциях:

от использования возобновляемых ресурсов; "социоценозу" – 50%, в т.ч. не менее 25% его ядру из "староживущих"; территории – 10%; региональной «стержневой» общности – 12,5%; региону – 10%; на русскую культуру – 10%; государству – 7,5%;

от использования невозобновляемых ресурсов: региональной «стержневой» общности – 50%; регион – 12,5%; на русскую культуру – 12%; государство – 12%;.добытчикам ресурса – 7%; территории осваиваемого месторождения – 5%;

9. определяющие

– принципы и механизмы волеизъявления населения территории, региона, страны в целом и принципы и механизмы управления территорией, регионом, страной в целом,

– признаки легитимности для решений отдельных народов и групп,

– утверждающих разрабатываемые народами и группами России с учетом этих признаков механизмы для своего волеизъявления в рамках статусно определенных прав и обязанностей, в том числе определяющих порядок утверждения уставов и положений первичных территориальных общностей и их ассоциаций;

10. определяющих содержание и этапность переходного периода от существующих государственно-административных форм и принципов управления к разрабатываемым и вводимым в соответствии с настоящей законотворческой программой

и накладывающих мораторий на все вопросы, связанные с территориальными притязаниями одних групп населения перед другими до решения комплекса вопросов, включающего:

– создание условий для безопасного возвращения беженцев и вынужденно выехавших из-за сложившейся ситуации,

– строительство механизмов волеизъявления как населения в целом, так и отдельных групп, в том числе создание основ для строительства,первичных территориальных общностей (социоценозов) и их ассоциаций,

в том числе ассоциаций смешанного типа, объединяющих сельские и городские общности и тем создающих предпосылки для оптимизации решения вопросов обеспечения городов продуктами питания и сырьем, а села – машинами, горючим, другой "городской" продукцией, в том числе "продукцией" культуры (специалистами, информацией и средствами информатики, прямыми связями с культурными центрами...), помогающих горожанам вновь обрести корни на земле – такие ассоциации могут оказаться не только очень важным тактическим средством решения жизненных проблем людей в условиях экономической разрухи, но и крайне перспективным стратегическим направлением для создания принципиально иных технологических схем, ориентированных не на формирование неудержимого роста потребительского спроса, а на максимально щадящее вписывание в природные "тех нологии" и создание взаимодополняющих ансамблей с социо-природными системами;

– решение вопросов, связанных с определением границ территорий ответственного опекания "стержневыми» группами и народами и приведения в возможное соответствие с ними границ административных образований,

– формирование третейских органов, получающих мандат от всех групп на разрешение их возможных претензий друг к другу

Общее решение всех этих вопросов не должно превышать с момента начала переходного периода

– в масштабах России – пяти лет,

– в масштабах отдельного субъекта России и макрорегиональной ассоциации субъектов России – трех лет,

– в масштабах отдельных административных регионов и их региональных ассоциаций – двух лет.

***

Таковыми или примерно таковыми видятся очертания тех механизмов, с помощью которых могло б состояться возрождение России уже не как "колосса на глинянных ногах", удерживаемого силой империи, не как "тюрьмы народов", но как истинной семьи народов, образуемой на основе, соборного единения свободной воли всех тех племен и народов, всех людей, что чувствуют свою общность и духовную связь в рамках единой русской культуры. Да, конечно, это пока не более как абрис этих механизмов и необходима гигантская работа, для того чтоб наполнить их конкретными деталями и сделать реально работающими, но важно уже то, что понятно в каком направлении вести эту работу. То, что с учетом видения таких понятно как отстраиваемых механизмов воплощения в жизнь, в сердцах по крайней мере части моих братьев по пока еще существующей российской общности формула российской идеи встретит отклик и поддержку, в этом для меня нет никаких сомнений, я думаю, что в сердцах подавляющего большинства, но вопрос в том, насколько это большинство созрело для того, чтоб начать осуществлять эту идею с себя? насколько оно активно, чтоб составить силу, с волей которой посчитались бы власть предержащие, играющие сегодня с нами как кошка с мышкой?

Но вот в чем уж точно нет сомнения, так это в том, что ни русский народ и российская нация не могут быть спасены помимо их воли и при отсутствии их воли, ни "мир не должен быть спасен насильно". Как совершенно справедливо пишет Владимир Соловьев: "Задача не в простом соединении всех частей человечества и всех дел человеческих в одно общее дело. Можно себе представить, что люди работают вместе над какой-нибудь великой задачей и к ней сводят и ей подчиняют все свои частные деятельности, но если эта задача им навязана, если она для них есть нечто роковое и неотступное, если они соединены слепым инстинктом или внешним принуждением, то, хотя бы такое единство распространялось на все человечество, это не будет истинным всечеловечеством, а только огромным "муравейником"... Дело не в единстве, а в свободном согласии на единство. Дело не в великости и важности общей задачи, а в добровольном ее признании". (В. Соловьев. Сочинения, т.2, с.306, М.,1990).

Итак, будет на то наша добрая водя и свободное согласие – быть России, быть неразрывно слитому с нею русскому народу, не будет – ну что ж, не мы первые так бесславно кончим, хотя и жаль, очень жаль, дано-то нам было все-таки поболе, чем другим, – это я в первую очередь говорю о нас, о русских. I

ОСНОВАНИЯ ДЛЯ ОПТИМИЗМА (вместо заключения)

1.Системообразующие законы в материальном и духовном и некоторые реалии.

"Взаимоответственность, взаимослужение" и..."стержневая роль русских», да к тому же еще и с обязательствами перед ними – не есть ли это откровенные притязания на гегемонизм, на воссоздание великорусской державности?" – так и слышатся мне реплики тех, кто имеет все основания испытывать крайне сильное недоверие ко всем тем инициативам, что исходят от России, ибо по своим субъективным представлениям до сих пор видели, что от нее преимущественно исходит зло. Понимая, что одними заметками таких людей переубедить невозможно, мне все-таки хотелось бы закинуть в их умы несколько зерен тех истин (не бесполезных и для других), что, может быть, отлежавшись, и дадут всходы здравых суждений.

Ну, во-первых, что касается "особых обязательств", то ведь это и взаимно, и к взаимной выгоде – во времена Державы русские, так же как и все остальные, были отчуждены от ее природных богатств, почему же, в случае если остальные смогут часть из них употреблять с пользой для своих насущных культурных и общественных потребностей, не дать того же и русским? Что же касается признания за русскими роли объединяющего стержня, эди-фикатора российской общности и наиболее острой из возникающих при этом проблем увязывания интересов коренного (автохтонного) населения и пришлого, в качестве которого русские сегодня оказались чуть ли не на всей тер ритории России, то тут будет кстати вспомнить, что в сколько-нибудь развитых ценозах (растительных сообществах) эдификаторные виды никогда не бывают пионерными (или, если говорить в терминах этнической науки, – автохтонными), они укореняются только тогда, когда для этого возникают определенные предпосылки – наработан определенный тип почвы, есть растения создающие необходимые условия для их начального произрастания и становящиеся необходимой опорой им, когда они вырастают. В человеческих сообществах подобную эдификаторную функцию выполняют "нациообразующие этносы" – все они в свое время (хотя бы и очень давнее) были "пришлыми".

Конечно, аналогии чреваты угрозой неоправданных натяжек, но тут аналогия вполне уместна ввиду единства основных законов природы, равно работающих в самых разных ее системах, ввиду несомненно наблюдающейся тенденции, возможно, отражающий фундаментальный закон, гласящий, что появление новых дополнительных правил (законов) по мере усложнения природных систем, – правил, регулирующих их развитие и взаимодействия (взаимоотношения) с окружающим миром, – отнюдь не отменяет ранее действовавших законов, в том числе и в отношении этих усложненных систем.

("Не думайте, что Я пришел нарушить закон...") Законы химии – не отменяют и не подменяют законов физики, законы биологии – законов химии, законы социологии и этнологии – законов биологии.

Отсюда вытекает, что основной системообразующий закон всех живых существ – "терпеть, чтоб получать, давать, чтоб тебя терпели", – распространяется и на человеческие сообщества,

которые становятся полноценными общностями разумных существ только тогда, когда действие этого закона усиливается его повсеместным осознанием и основывающимся на нем понимании того, что собственные проблемы можно решить только через содействие в решении проблем тех, кто рядом с тобою – твоих "ближних".

Именно на этом преимущественно повсеместном понимании и построена, в частности, супернациональная китайская общность.

В случае же если члены какой-либо общности вырастают до уровня жизни по закону Любви, исходя из которого они и "терпят", и "дают" как друг другу, так и окружающим их не из корыстного прагматического соображение а из потребности к милосердному состраданию, вырастающей из любви к ближним и к Богу, то их общность преобразуется в духовную, являющую собою часть единой духовной общности всех когда-либо живших на земле людей, духовно созревших для вхождения в эту общность, или согласно христианской терминологии, в "единую церковь Христа", то есть в общность в Любви и в служении людям и Богу, которая в свою очередь является частью того огромного духовного мира, что именуется "Царствием Божием", мира, имеющего свои законы (и, как мы знаем, основной из них, закон Любви), впрочем, не отменяющий и не противоречащий законам мира «материального», правильнее, мира, доступного нашему опытному познанию.

Члены такой общности это не просто люди, созданные по подобию Божию, но люди, стремящиеся и в своих делах соответствовать этому подобию, и в первую очередь через развитие в себе тех черт, что, как показывают все Его проявления, присущи Богу, что Он заповедывал через своих посланников нам, – конечно же, сострадательной Любви и основанных на ней терпимости и терпении, духовной зоркости и духовной щедрости.

И неверно думать, что это только христианские идеалы. Они точно так же даны, в частности, и в Исламе – разница тут преимущественно в высоте планки для среднего верующего. Если для христиан сразу дается как обязательный высший уровень понимания справедливости – уровень Любви и основывающейся на ней кротости, милосердия, в том числе и к врагам своим, и тем налагается тяжкий груз искупительной жертвенной ноши за всех людей, то для мусульманина обязательным является исполнение закона, но это не идеал, а черта ниже которой опускаться нельзя, для имеющих же силы дана перспектива движения к идеалу;

"Пусть не навлекает на вас ненависть к людям греха до того, что вы нарушите справедливость. Будьте справедливы, это – ближе к богобоязненности..."(V, 11) – Ближе, но не есть! "Мы возлагаем на душу только то, что она может"(XXIII, 64) "У каждого – ступени по тому, что они делали, и Господь твой не небрежет тем, что они делают" (VI, 132); "И если вы наказываете, то наказывайте подобным тому, чем вы были наказаны. А если терпите, то это – лучше для терпеливых" (XVII, 127); "А рабы Милосердного – те, которые ходят по земле смиренно и, когда обращаются к ним с речью невежды, говорят: "Мир I" (ХХV,64) "И воздаянием зла – зло, подобное ему. Но кто простит и уладит,- награда его у Аллаха. Он ведь не любит несправедливых!" (Хц)11,38); "О сынок мой! Выстаивай молитву, побуждай к благому, удерживай от запретного и терпи то, что тебя постигло, – ведь это из твердости в делах"(XXXI, 16); "Но, конечно, тот кто терпит и прощает... Поистине, это – из твердости в делах"(XLII, 41);

Итак, действие по "справедливости" это только необходимый минимум, но истинная твердость в делах тех, кто прощает. Апофеозом идеалов кротости и милосердия и одновременно признанием и утверждением особой миссии христианства (с одновременным изобличением тех, кто оказался слишком слаб для нее) звучат следующие стихи Корана:

"Потом Мы отправили по следам их Наших посланников и отправили вслед Ису, сына Мариам, и даровали ему Евангелие, и вложили в сердца тех, которые последовали за ним, кротость и милосердие, а монашество они изобрели; Мы им его не предписывали, если не для снискания благоволения Аллаха. Но они не соблюли этого должным соблюдением. И Мы даровали тем из них, которые уверовали, их награду, а многие из них распутны" LVII, 27);

"Мухаммед – посланник Аллаха, и те, которые с ним, яростны против не верных, милостивы между собой. Ты видишь их преклоняющимися, падающими ниц. Они ищут милости от Аллаха и благоволения. Приметы их – на их лицах от следов падения ниц. Таков образ их в Торе, но в Евангелии образ их – посев, который извел свой побег и укрепил его; он стал твердым и выровнялся на стебле, восхищая сеятелей" (XLVIII, 29).

Последний стих это яркое утверждение через пророка того, о чем говорилось выше о "высоте планки задаваемой христианством", ибо если и в Торе, и в Коране (книге последователей Мухаммеда) главным является послушание, знаками которого являются, в частности, "следы на лицах от падения ниц", то в христианстве истинно верующий, как указывает Мухаммед, это только выравнившие и укрепившие свой побег, "ставшие твердыми" в делах своих – делах кротости и милосердия – и это ПРАВДА. Такое понимание и отношение в Исламе к истинно верующим христианам, к христианству во-обще, конечно же, делает вполне возможным для мусульман воссоединение и с настоящими христианами, и с христианскими народами на основе общих дел, решения общих проблем, формирование с ними общностей, в которых одни своим примером задавали бы "высоту планки", а другие своими соединенными усилиями и при помощи первых последовательно приближались бы к ней – более того, как уже говорилось, так как в России переплетение судеб христианских и мусульманских народов свершившийся факт, то никак иначе, как прямое указание Господа к строительству такой общности, он и не может быть воспринят истинно верующими людьми

***

Вообще, и в связи с вопросом об "общностях", и с вопросом о "возможностях душ", необходимо заметить, что мир человеческих существ, несмотря на то, что состоит из одного биологического вида, ничуть не менее, а скорее всего гораздо более разнообразен в своих сущностных проявлениях, чем столь богатый разнообразием сущностей биологический мир. Трудность заключается в том, что богатство биологического мира ярко отражается в богатстве морфологических форм составляющих его сущностей, в разнообразии составляемых ими сообществ, благодаря чему мы сравнительно легко можем определить, как хорошо и органично они друг друга дополняют в различных биоценозах; а богатство антропогенного мира отражается преимущественно в богатстве духовных форм, составляющих его сущностей и образуемых ими общностей, то есть в богатстве, которое пока скрыто от наших слепых очей – открыть их может только не показушная, а из нутра идущая Любовь (такой Любовью, например, обладал Серафим Саровский, духовному видению которого "открывался образ Божий в каждом человеке, и этот образ был для него действительной подлинной «радостью о Господе", – В.Ильин, с.26). Причем каждая из составляющих этого богатства. духовных форм не только имеет право на существование, но и является необходимым условием для развития других духовных форм, – ничуть не менее необходимым, чем почвенные бактерии для процветания данного лесного сообщества, или данное лесное сообщество для процветания данного мира почвенных существ. Мы же, слепцы, не видя и не понимая этого, пытаемся всех стричь .под одну гребенку, меряем людей и их общности примитивными аршинами грубой прагматической «пользы», пытаемся "микроба" вырастить в "платан", а "платан" превратить в "микроба" – в итоге поломанные судьбы, драмы, конфликты. Первое чему нам всем необходимо научиться – это научиться не насиловать друг друга, относиться к каждому – человеку ли, народу ли – как к величайшей сокровищнице духовных даров, тем более значительных, чем более они от нас скрыты, чем более они для нас непонятны, ибо несомненность наличия этих даров вытекает из того, что каждый из нас создан по подобию Бога.

Только полное понимание этой истины сможет взнуздать нашу нетерпимость и раздражение к непонятным для нас проявлениям других людей, сможет открыть наши сердца для искренней любви к ним и через эту любовь дать ключ к постепенному обретению духовного взаимопонимания с ними и, следовательно, для формирования истинно духовных общностей, не образовав которые, человек, как не выполнивший своего предназначения, обречет себя на исчезновение... Впрочем, как следует из апокалипсиса, хоть части из нас, но удастся достичь такого уровня своего духовного развития.

***

Подозреваю, что для многих все вышенаписанное тем не менее оставляет очень мало места для оптимизма. В самом деле, какая там жизнь по Любви, по которой за тысячелетия христианства жили "единицы", когда и по закону-то "живых существ" нас преимущественно заставляет жить не осознание его необходимости, а суровая палка норм обычного (неписаного) и писаного (законы государств) права..."

Но, во-первых, это неправда, точнее это тот самый случай, когда ошибки в частностях превращают в неправду все утверждение. Действительно, людей, которые бы последовательно стремились выстроить свою жизнь по закону Любви, были "единицы" и те свои, ставшие известными многим духовные подвиги, совершали благодаря поддержке духовных сил, то есть Бога. Но из этого вовсе не вытекает, что Любовь сама по себе явление исключительное, напротив, можно с большой уверенностью утверждать, что нет на свете человека, не испытавшего благостного тепла Любви (в младенчестве ли, в отрочестве или в минуту несчастья...) и не оделившего хоть раз кого-либо (хоть щенка) теплом Любви своей души. Другой вопрос, что вне Веры, вне помощи от других просто невозможно (как это показывает и пример святых) удерживать эти время от времени вспыхивающие огонечки Любви. Но бесследно не проходит ни один из них, соединяясь, их следы формируют идеалы, приоритеты, складывают то, что мы называем душой народа...

Вспоминая характерные свойства души русского народа, как она вырисовывается из его идеалов, эстетических принципов, песен, из обобщающих черт русского человека, раскрываемых в произведениях русских классиков – поэтов, писателей, композиторов, художников, философов, – мы можем с большой достоверностью сказать, что русские не потерянная для Любви общность людей, что делает их еще более ценными в качестве нациообразующего этноса, ибо нация в той же степени сохраняется для Любви, в какой сохранен слагающий ее эдификатор.

Во-вторых, хотя, может, для этого уже и нет необходимости, хочу обратить внимание еще на одно несоответствие в оппонируемом утверждении. Существование норм права, в особенности писаных законов, отнюдь не является той необходимой палкой, вне которой наша жизнь сразу бы превратилась в какой-то кошмар взаимного "поедания". Большая часть из нас в своей повседневной жизни и думать не думает об этих законах, живя с использованием принятых между людьми норм общежития, то есть обычного права, и даже практически без них ибо сегодня обычное право повсеместно (за исключением тюремных и преступных сообществ) разрушено, и потому руководствуясь именно вполне осознаваемой необходимостью считаться с интересами других людей, не нарушать эти интересы и даже по возможности помогать им – другой разговор, что понимание это редко доходит дальше помощи соседу с солью и потому нам вроде бы пока весьма далеко до уровня китайской суперобщности, и все-таки это понимание есть, и это само по себе чрезвычайно важно.

Кстати, может невольно возникнуть вопрос, а почему же мы не нарушаем писаные законы, хотя в массе не знаем их? А именно потому, что законы основной и наиболее касающейся нас части, всего лишь фиксация тех установок, что выработались в обществе, то есть наших с вами интуитивных норм. Впрочем, вопросы генезиса норм писаного права и их воздействия на те или иные явления нашей жизни не входит в предмет этих заметок, и потому разрешите обойти их вниманием.

***

Итак, какие же основания для хотя бы очень осторожного оптимизма мы можем вычленить из этой главки?

Не знаю как для вас, но для меня это еще более глубокое осознание тех важных следствий, что вытекают

во-первых, из нашей принадлежности к миру "материального" и подчиненности его законам, в том числе основному системообразующему закону живых существ,

и, во-вторых, из нашей предназначенности для мира духовного, вытекающей из того, что мы созданы по "образу и подобию Бога" и подтверждающейся искорками Любви, вспыхивающими в каждом из нас, – главным следствием отсюда является Вера, и большего основания для оптимизма просто не может быть. Этот оптимизм, правда, оставляет открытым вопрос о сохранении российской общности, – но если все те, кто сегодня называют себя верующими, хотя бы только искренно постараются встать на путь к Вере, то будет и общность, и Россия, и братство свободных в истине народов...

2. От идей "мечтательных" к идеям "определяющим".

Все читатели этих заметок, как бы они ни относились к предлагаемым в них образам и "формулам" национальной и этнической (русской) идей, не могут не понимать, что, увы, пока эти идеи являются в большей степени "мечтательными" чем "определяющими", ибо для того, чтоб та или другая общностная идея стала "определяющей" мало того, чтоб она встречала отклик в сердцах людей, входящих в эту общность, необходимо еще, чтоб была сила, воплощающая ее в жизнь, а еще точнее был тот самый механизм, который бы, с одной стороны, позволял бы наращивать потенциальную энергию, содержащуюся в этих идеях, через увеличение их активных сторонников, а во-вторых, позволял бы ее переводить в энергии конкретных дел, воплощающих данные идеи в жизнь. Даже такой бесспорной идеи, как идеи "защиты Отечества", без подобного четко работающего механизма, оказывается недостаточным, чтобы защитить Отечество, то есть для того, чтобы претворить эту идею в жизнь. Подтверждением тому может служить та легкость, с которой поляки овладели Россией, воспользовавшись ее слабостью в "смутные времена". Для наших же идей такого механизма не существует даже и в полуразрушенном виде. Чисто "верховые" – государственные – механизмы здесь отпадают сразу (во всяком случае на первых этапах уже по одному только, что главным условием претворения этих идей в жизнь, является свободное согласие на единство, всех объединяемых ими, а государства в их нынешнем виде это более инструмент для силового "сбивания", чем для создания притягивающих условий, это "ВЛАСТЬ", хуже или лучше, но руководящая, властвующая, а не остающийся в тени "слуга", лишь облегчающий своим "господам" решение их проблем, не бесстрастный арбитр и гарант соблюдения договоренностей, достигаемых между теми, кто доверился его посредничеству... Вне государственных же общностных (супернациональных, национальных, этнических) механизмов просто не существует – они или полностью разрушены (случай небольших этнических и национальных общностей) или так и не развились под плитой государственного устройства.

Но если нет самого необходимого механизма, то, может быть, есть силы или структуры, с чьей помощью его удалось бы создать? Давайте подумаем, среди кого можно было бы найти источник таких сил, кто сам мог бы стать частью подобных сил, точнее, движимым ими мотором:

Среди политиков? Но они более всего озабочены своими собственными проблемами, в том числе проблемой увеличения своей власти, как средства решения остальных своих проблем,

либо проблемой увеличения числа своих "околпаченных" сторонников с целью обретения власти.

А кроме того, с помощью политиков можно привлечь только силы государственных механизмов и средств, а это, как отмечалось, для нас может быть чревато дискредитацией идей. Конечно, сотрудничать можно и нужно со всеми, но рассматривать политиков как опору в создании нужного нам механизма никак нельзя.

Среди духовных деятелей? Увы, сегодня они духовны лишь по формальной принадлежности, а по сути, если говорить о функционерах конфессий, соединяют в себе по большей части "политика", рвущегося к власти (если не политической, то "духовной", правильнее сказать – к власти через души), и рачительного попечителя внутриконфессиональных экономических интересов. Но, поскольку это люди не глупые и не находящиеся в столь жестком временном цейтноте, как политики (над ними перевыборы не висят), очень может быть, они и смогут стать по крайней мере одним из источников нужных нам сил. Однако тут нужно проявить очень большую осторожность, ибо достаточно, чтоб у представителей какой-то из конфессий возникли какие-то субъективные подозрения (а их легко инспирировать) на предмет ущемления их интересов, как все полетит насмарку. Эту угрозу можно будет избежать, только если удастся найти опору и духовную поддержку не столько со стороны формальных, сколько со стороны истинных духовных наставников и великих молитвенников от разных конфессий. И это действительно является важной основополагающей плитой, на которой только и может быть воздвигнут наш "механизм".

Среди ученых и деятелей культуры? Конечно, поддержка предлагаемых идей и теми, и другими крайне существенна и в плане утверждения их в более широких слоях нашей российской национальной общности, и в плане обогащения новыми мыслями и конструктивными предложениями, но боюсь, что ни те, ни другие не могут рассматриваться ни в качестве источника силы для строительства общественного механизма реализации этих идей, ни в качестве основного "мотора" этой силы, ибо ни у тех, ни у других нет необходимых для этого средств, структур, навыков (хотя, еще раз повторяю, как "важная составная часть" этого "мотора" и те, и другие, разумеется, необходимы).

Среди предпринимателей? Не знаю, но вполне допускаю, что какая-то часть предпринимателей и поддержит эти идеи, ибо одной из мощнейших пружин предпринимательской деятельности является стремление к обретению возможностей для удовлетворения своих потребностей, своих интересов. Другой разговор, что сама по себе предпринимательская деятельность, особенно на начальных своих этапах, оказывает, как правило, не самое благотворное воздействие на осознание своих подлинных интересов – слишком силен в ней бывает искус получения собственной материальной выгоды за счет других. И тем не менее предприниматель уже хотя бы потому более многих иных потенциально готов к восприятию этих идей, что они скорее совпадают с его даже узко понимаемыми предпринимательскими интересами, чем противоречат им. Пока наш предприниматель не очень опасается конкурентов из других регионов бывшего Советского Союза, а вот границы между ними, нестабильности в них – это для основной массы предпринимателей нож острый, ибо это поборы, это рэкет, в том числе государственный, это постоянно висящая дамокловым мечом угроза разорения от непредсказуемых решений властей в этих регионах. Кроме того, я убежден, что предприниматели, как и все мы, хотя и дети советского "приюта", но понятия "ОТЕЧЕСТВО", "НАРОД" (российский, русский, татарский, чувашский...) для них, как и для всех нас, пока не простые слова и потому они вполне могут осознать интерес сохранения их, благополучия их, как свой кровный интерес и соответственно посодействовать этому.

Среди и с помощью заинтересованного большинства? Безусловно, но это станет возможным только при определенных условиях, а именно:

1. Если удастся создать хотя бы один прецедент локального оазиса, во многом благополучного именно благодаря реализации в нем принципов, заложенных в общенациональную идею.

2. Если возникнут и получат развитие общественные силы и структуры, которые смогут организовать энергию большинства (хотя бы для начала на региональном уровне) в форму требований, обязательных для политиков. С учетом того, что эти общественные силы смогут чего-либо добиться в означенном направлении только, если они будут опираться на все слои и группы в своем регионе и к тому же смогут действовать согласованно и не противореча друг другу на межрегиональном уровне, ясно, что ими не могут быть общественно-политические силы, озадаченные борьбой за власть, а могут быть только силы без всяких претензий на обретение власти – силы, именно озадаченные тем, чтобы люди стали не объектами, но субъектами власти, ее суверенами и носителями. Это должны быть силы, совершенно лишенные личных амбиций, каких-либо иных "личных" интересов, кроме как интересов организации между людьми взаимоответственных отношений, механизмов по формированию и реализации их общих интересов, в том числе их согласованного волеизъявления в масштабах, подчиняющих им (т.е. людям) тех, кто, занимая места "слуг" народа, на самом деле беспредельно властвует над ним - правильнее сказать, помыкает им. Составлена эта общественная сила может быть на основе тех пока еще очень разрозненных и слабеньких, существующих больше в потенциале подобно спящим почкам, групп неравнодушных людей (которые и притягиваются в эти группы из неравнодушия, из невозможности для себя быть безучастными наблюдателями распада и деградации общества), которых на самом деле и не так уж мало во всех общностях России – часть из них входит в какие-то общероссийские объединения вроде "Мемориала", движения "зеленых", зарождающегося земского движения и движения самоуправления, но все это пока из-за отсутствия работающих структур, а еще больше из-за отсутствия профессионалов, которые бы не столько за деньги, сколько за совесть решали бы те задачи, которые ставят себе эти движения, находится на крайне низком уровне...

Как справедливо отмечал Владимир Соловьев: "Во всяком человеческом деле, большом и малом, физическом и духовном, одинаково важны оба вопроса: что делать и кто делает? Плохой или неприготовленный работник может только испортить самое лучшее дело. Предмет дела и качества делателя неразрывно связаны между собою во всяком настоящем деле, а там, где эти две стороны разделяются, там настоящего дела и не выходит" (Собр. соч., т.2, с.309, М., 1990). Поэтому я убежден, что общественная сила, необходимая для воплощения в жизнь предлагаемых идей, по настоящему сформируется и заработает только тогда, когда ей будет придан "мотор" из специально подготовленных миссионеров (не надо бояться этого слова – идеи всегда несли миссионеры и преобразовывали ими мир), являющихся членами стоящих на нравственных основах организаций и занимающиеся своей деятельностью на профессиональных началах, с опорой в ней на наиболее авторитетные и безусловные региональные нравственные и духовные авторитеты.

Таким образом, подытоживая, можно с большей степенью уверенности сказать, что если удастся создать жизненный симбиоз на основе предлагаемых идей между теми, кто, обладая соответствующими духовным и интеллектуальным потенциалом, захочет и сможет организовать подготовку таких миссионеров и обладающими необходимыми для этого материальными средствами предпринимателями, то удастся создать и тот механизм, что способен будет превратить наши "мечтательные" идеи в идеи "определяющие".

***

Уже совсем заканчивая, хочу только извиниться за "сырость" той формы, в которой я решился вынести эти заметки на ваш суд. Единственным извиняющим меня обстоятельством может служить только тот дефицит времени, что обусловлен динамикой происходящих процессов. По той же причине за рамками моего внимания оказалось море литературы, которая так или иначе могла бы оказаться полезной, из-за чего в заметках, наверняка, с одной стороны, имеются существенные пробелы, а, с другой, возможно, имеются места, ранее уже получившие разработку у других авторов, но без ссылок на них, ибо здесь они "изобретены" были самостоятельно. В последнем нет ничего удивительного, ибо идеи, когда подходит их время, начинают "витать" в воздухе. Во всяком случае, если такое случилось, то приношу извинения тем, кого я, может быть, невольно ущемил.

Виктор Попков

Москва. 5 сентября 1994 г.

Литература.

Г. Абу Аль-Аля Аль-Маудуди. Ислам сегодня. М.,1992

2. Николай Бердяев. Судьба России. М.,1993

3. Петр Иванов. Тайна святых. М.,1993

4. Идрис Шах. Суфизм. М., 1994

5. В.Н.Ильин "Преподобный Серафим Саровский" Христианское издат. М.

6. История и культура Китая (сборник). М.,1974

7. История политических и правовых учений. Средние века и возрождение. М., 1986

8. М.В. Крюков... "Древние китайцы: проблемы этногенеза". М., 1978

9. Коран, перевод Ю. Крачковского. М., 1990

10. Э.С. Кульпин "Человек и природа в Китае". М., 1990

11. Дмитрий Лихачев "Великое наследие". М., 1975

12. Н.О.Лосский "Характер русского народа". Кн. 1-2. Посев, 1975

13. Новый завет М., 1990

14. Ф.Роузентал "Торжество знания". М., 1978

15. В.С.Соловьев "Магомет" М., 1991

16. Вл.Соловьев. Сочинения в двух томах. Т. 1-2. М.,1990

17. Толкование на Апокалипсис Святого Андрея, Архиепископа Кесарийского. Иосифо-Волоколамский монастырь, 1992