Виктор Попков

Информационная записка координатора КОПОРЧ

ИЮЛЬ 1999 – СЕНТЯБРЬ 2000

Деятельность КОПОРЧ была возобновлена в июле 1999 г. поездкой координатора в Грозный вместе с исполняющим обязанности председателя Общества узников фильтрационных лагерей Вахой Банжаевым. В результате той поездки кроме личных впечатлений, полученных координатором, были проведены встречи с вице-премьерами Казбеком Махашевым и Апти Бисултановым, принято Заявление о возобновление деятельности КОПОРЧ (см. Приложения)

1. Август-ноябрь. Покаянная голодовка.

В конце августа в связи с событиями в Дагестане в московском ПЕН-центре было проведено рабочее открытое заседание КОПОРЧ, в ходе которого было сформулировано общее мнение о спровацированно-политическом характере событий в Дагестане, истинная подоплека которых связана с внутри дагестанскими предпосылками и интересами находящихся у кормил федеральной власти (Приложение – “Я за газават, за большой газават злу, которое во мне”).

Дальнейший высоко динамичный ход событий в регионе и отсутствие финансирования не давало возможности КОПОРЧ предпринять какие-либо действия, которые могли бы оказать какое то влияние на ход событий. В результате 29 октября (как впоследствии выяснилось в этот день в Чечне был произведен авиа расстрел нескольких колон беженцев…) часть членов КОПОРЧ вынуждена была прибегнуть к такому отчаянному шагу как эстафетная покаянная перед чеченским народом голодовка, воспринимаемая верующими членами КОПОРЧ как покаянный очистительный пост. Всего в этом деянии приняло участие по крайне мере более 10 человек, не принимавших пищу в течение трех дней, а трое членов КОПОРЧ держали свой покаянный молитвенный пост в такой строгой форме в течение

Михаил Рощин – 10 дней,

Виктор Попков – 40 дней,

Александр Горбенко – 48 дней.

Хотя акция эта и носила публичный характер (она проходила с молениями в своеобразной маленькой часовенке, сооруженной под прикрытием большого пляжного зонта – палатку городские власти ставить не разрешили…), но ее эффект был существенно снижен в связи с тем, что власти Москвы закрыли для ее проведения сколько-нибудь оживленные места и дали свое “добро” только тогда когда организаторы согласились на проведение акции в малолюдном переулке вблизи правозащитного центра общества “Мемориал”. Кроме того, проведение акции практически совершенно не освещалось СМИ.

Тем не менее, и благодаря единственной публикации с указанием адреса в Новой газете, и благодаря информации, расходящейся от посетителей “Мемориала”, было не мало людей, специально приезжавших для выражения своей солидарности с участниками акции, некоторые из них становились и сами ее участниками или помощниками для проводящих публичную часть акции. Так что определенный эффект от этой акции все-таки был и в особенности в части некоторого блокирования тенденции распространения в среде чеченцев вины за творимое над ними насилие с военных и правительства на всю Россию, на всех россиян, в первую очередь, на весь русский народ. Во всяком разе, во всех тех случаях, очевидцем которых я был, информация о нашей акции вызывала необыкновенно сильную ответную реакцию у чеченцев, часто буквально слезы. В частности, так было во время моего выступления на съезде чеченской диаспоры в Москве.

С целью усиления этого эффекта свой выход из голодовки я решил провести в Ингушетии, предварительно встретившись в лагерях с беженцами из Чечни и, выступив по телевидению Ингушетии, что и осуществил в начале декабря на 40 день своего молитвенного поста.

В заключение нужно назвать с благодарностью тех – людей и организаций – благодаря чьей поддержки и стало только возможным проведение этой акции. Это

• Анатолий Шабад – на чьи деньги была куплена палатка, которую нам, правда, так и не разрешили поставить, но без которой мы вряд ли отчаялись бы на проведение в преддверие зимы такой публичной акции;
• Миротворческий центр Криса Хантера и московская община квакеров – помогли средствами для приобретения спальников, икон и богослужебных книг для часовенки, для покупки свечей и помощи семьям голодающих;
• ПЦ “Мемориал” - предоставлял в течение нескольких месяцев свои помещения для ночного хранения имущества, составлявшего материальное обеспечение акции;
• Врач Лидия Гилева, Сергей Полищук, Раффи Афтанделян, Галина Орлова, буддисты Феликс Шведовский и Тимур, хирург Ислам Баширов (он вместе с Крисом Хантером профинансировал мою поездку в Чечню в декабре), пенсионерка Галина Микулина и многие другие активисты группы поддержки проведения акции…

2. Декабрь. Документы, инициированные КОПОРЧ. 1-я поездка в Чечню.

Разумеется, поездка в регион не могла ограничиться одной Ингушетией. Важнейшей ее задачей было восстановление контактов с руководителями ЧРИ, лично с Президентом Масхадовым, в том числе с целью передачи подготовленных КОПОРЧ документов:

• Заявления КОПОРЧ по ситуации в Чечне, принятом в ноябре 1999 г. В нем дается обоснование точному правовому определению политики России в отношении Чечни и чеченского народа как политики геноцида и расизма и предлагается востребовать в связи с этим нормы и механизмы Дополнительного протокола I к Женевским конвенциям 1949 г., предусматривающие возможность для случаев, в которых “власть представляет народ, борющийся против колониализма или расисткой политики”, изменения статуса этих конфликтов с внутреннего на международный во исполнение права наций на самоопределение, закрепленногоУставом ООН, путем одностороннего Заявления этой власти с обязательствами по соблюдению норм Дополнительного протокола I и Женевских конвенций, передаваемого дипазитарию этих документов – то есть Швейцарии;
• проекта Мирных предложений ЧРИ России, основанных

на приоритетной необходимости обеспечения всем жителям Республики, всем чеченцам, проживающим в России, защищенность их законных интересов и прав

и на понимании, что удовлетворить эту необходимость путем выстраивания конструктивных отношений между ЧРИ и РФ возможно только с активным участием международных правительственных и неправительственных организаций, только при их постоянном мониторинге за ситуацией вокруг Чечни и чеченцев, при их оперативном блокировании развития нежелательных тенденций;

• проекта Заявления ЧРИ с обязательствами по соблюдению Дополнительного протокола I и Женевских конвенций, на случай если Россия очередной раз проигнорирует Мирную инициативу ЧРИ;
• проекта Мандата Президента ЧРИ, делегирующего КОПОРЧ полномочия по представлению ЧРИ в рамках подлинных интересов чеченского народа, всех жителей ЧРИ.

Однако путь к Масхадову был непрост и в особенности из Ингушетии. На тот момент еще не вся территория Чечни находилась под контролем России и потому наряду с каналом, связывающим контролируемую ЧРИ территорию с внешним миром через Грузию, существовал и очень жесткий барьер, отделяющий территории, контролируемые Россией, от территорий, контролируемых ЧРИ. В отличие от войны 94-96 гг. это был вполне реальный трудно преодолеваемый барьер, но тогда я этого не знал и в своих действиях руководствовался уже не во всем состоятельным опытом прошлой кампании.

Первые проблемы, с которыми я столкнулся уже в Ингушетии, - это проблемы отсутствия эффективной связи со своим руководством у представителей ЧРИ, что сделало совершенно невозможным какое-то согласование с ними каналов моего выхода ни них.

Вторая проблема – была проблема вхождения на территорию Чечни, проблема блокпостов и в особенности блокпоста “Кавказ”. Ее удалось решить с помощью легенды, понятно мотивировавшей для федералов зачем я еду в Чечню не будучи ее жителям. Вообще то тогда въезд в Чечню разрешался только тем у кого была местная регистрация. Вместе с такими жителями Чечни я и проехал в автобусе через блокпосты. В этом автобусе я по взаимной симпатии разговорился с жителем с.Валерик Хамидом и в результате по его приглашению остановился у него. Хамид по профессии класный столяр, из-за войны оказался без работы, без средств к существованию. Родом он из очень религиозной и авторитетной семьи и потому обладает обширными связями со своими односельчанами, в том числе и с теми кто ассоциирует себя с Сопротивлением, и со многими из “гантемировцев”.

На следующий же день Хамид постарался через этих людей связать меня с Масхадовым, но ничего не получилось ни на следующий ни в последующие дни в виду отсутствия стабильной связи Главнокомандующего со своими командирами. Не получилось у меня решить эту задачу и из Урус-Мартана, куда я перебрался из Валерика в надежде что здесь мне повезет больше.

Тем не менее нельзя сказать, что это была совершенно бесполезная поездка – главная ее польза заключалась в получение мною непосредственного представления о жизни в предгорных районах Чечни и основанного на нем понимания, что находящиеся здесь нередко были в еще худшем состояние чем те, кто выехал в Ингушетию и ютился в лагерях беженцев.

Если последние получали какую-то помощь и от государства, и от гуманитарных организаций, то тем кто был внутри приходилось рассчитывать только на себя, на свои скудные подорванные еще предыдущей войной и длительной безработицей ресурсы, которые к тому же нужно было делить с внутренними беженцами – со своими родными и знакомыми, прибывающими из Грозного и сел, подвергнувшимся или рискующим подвергнуться сильным репрессариям. Положение еще более усугубляло отсутствие электричества, газа, необходимость изыскания средств на дрова, цена на которые подскочила и из-за проблем с горючим, и из-за перекрытия федералами дорог к лесам. Вырубались вдоль дорог лесополосы, сады…

3. Январь-февраль. 2-3-я поездки в регион. Начало милосердным акциям.

Все это не могло не вызвать желания помочь жителям Чечни хоть несколько смягчить остроту лишений, вызываемых этими проблемами, желания помочь наиболее нуждающимся. Формулирование этой задачи на заседании московской группы КОПОРЧ, состоявшемся перед Новым годом по итогам декабрьской поездки вызвало острый интерес у оказавшегося на этом заседании выходца из Шалажей Магомеда Магамадова, который приехал в Москву именно с целью изыскания средств для такой помощи односельчанам. Откликнулась на эту задачу и вошедшая в Комитет в ноябре 99 г. Виктория Пупко (США, Бостон), уже немало сделавшая по распространению в Бостоне материалов КОПОРЧ и правозащитных организаций по ситуации в Чечне, но ей требовалось время, чтоб организовать сбор средств, нам же с Магомедом хотелось выехать как можно быстрее.

Положение спасла другой член КОПОРЧ и лидер межрегиональной российской общественной организации “Комитет помощи беженцам и вынужденным переселенцам “Гражданское содействие” Светлана Ганнушкина, выделившая из средств своей организации 60 тыс.руб. на эти цели. На эти деньги мы с Магомедом Магамадовым закупили уже на месте в Ачхой-Мартане партию муки и распределили ее по мешку наиболее нуждающимся жителям с.Шалажи.

Эта наша акция создала важный прецендент, показавший что и в условиях продолжающей сохраняться официальной закрытости территории предгорья Чечни для работы гуманитарных организаций можно все-таки пусть и полуподпольными методами оказывать помощь людям, живущим на этой территории. И в феврале КОПОРЧ с помощью средств “Гражданского содействия” и при участии организации “Матери Чечни” (возглавляемой Мадиной Магамадовой, сестрой Магомеда Магамадова) вновь организовала такую же помощь. От КОПОРЧ кроме меня в поездке в Чечню принял участие член КОПОРЧ один из учредителей общества ОМЕГа и один из наиболее вероятных кандидатов в специальные представители КОПОРЧ в Чечне Станислав Божко.

Вначале мы вновь организовали такую же помощь в Шалажах, но затем основную часть закупленной муки распределили среди жителей соседнего с Шалажами сильно пострадавшего от федералов села Гехи-Чу. Одновременно была получена очень важная горячая информация о учиненном федералами в этом селе беспределе (см. Приложения). Кроме того, в Гехи-Чу как и ранее в Урус-Мартане, был оставлен пакет подготовленных КОПОРЧ в ноябре документов с надеждой, что он дойдет до Масхадова.

Мне трудно судить насколько пионерный опыт КОПОРЧ в организации правозащитной и милосердной помощи жителям предгорной части Чечни оказал воздействие на становление и развитие деятельности различных гуманитарных и правозащитных организаций внутри Чечни. Но начиная с марта такой деятельностью уже помимо КОПОРЧ начинает заниматься все больше организаций, в том числе такие крупные как Датский совет по делам беженцев, как чешская организация “Люди в беде”, как ПЦ “Мемориал”, как МКК и другие. К настоящему времени их соединенными усилиями во всяком случае несколько сглажена та разница во внимание, которая ранее была к обитателям лагерей беженцев и жителям внутренних районов.

Хотя, разумеется, уровня этого совершенно недостаточно для сколько-нибудь кардинального решения проблем этих людей. Для такого решения нужны совершенно другие подходы, нужны не гуманитарные инъекции, а системная работа, направленная на содействие воссозданию адекватных социально-экономических и правовых условий для существования этих людей. Но это гораздо более сложная задача, в особенности, с учетом продолжающегося вооруженного противостояния. И, конечно же, работа над этой задачей не должна идти в ущерб той работе по помощи наименее защищенным, наиболее нуждающимся, что уже ведется. Более того эту последнюю работу нужно как можно быстрее распространить и на те районы горной Чечни, где она до сих пор никак не ведется, жители которых предоставлены сами себе и “милости” хозяйствующих там либо “федералов”, либо разного разлива “боевиков”…

4. Март. Япония.

Вскоре после нашего возвращения из Чечни, четыре человека, каждый из которых в свое время дал согласие на вхождение в КОПОРЧ – Терасава Сан (лидер буддистского ордена), Крис Хантер (член квакерской общины в Англии и глава миротворческого центра в Москве), Мадина Магамадова (лидер общества “Женщины Чечни”) и Виктор Попков (магистр межконфессионального межэтнического правозащитно-благотворительного общества ОМЕГа) совершили по приглашению японского Фонда мира поездку в Токио, где провели большое число встреч с рассказами о ситуации в Чечне. Однако, эту акцию ни в какой степени нельзя отнести к акциям КОПОРЧ и не только потому, что КОПОРЧ не имел никакого отношения к ее организации, но и потому, что все члены этой акции за исключением Попкова ощущали себя в первую очередь и почти исключительно членами и лидерами других организаций. При этом, к сожалению, невольно складывалось ощущение, что для Криса Хантера и Мадины Магамадовой КОПОРЧ становился нежелательным конкурентом в вопросах получения средств для оказания милосердной помощи в Чечне. Во всяком случае в качестве основной организации через кого эта помощь могла бы оказываться назывались не “Гражданское содействие” и не КОПОРЧ, уже занимавшиеся этой работой в Чечне, а исключительно Миротворческий центр Криса Хантера.

Вероятно, причина этого лежала не только в естественном желании в первую очередь учесть интересы собственных организаций, но и в моем неумение путем доброжелательных контактов и переговоров найти какое-то компромиссное всех устраивающих решение. Увы, мои попытки учесть интересы КОПОРЧ носили очень неуклюжий характер, в результате мои отношения с Мадиной приобрели самый натянутый характер и по возвращению фактически прервались. В Чечню я более не ездил ни с нею, ни с ее братом Магомедом.

* * *

Тут, по-видимому, было бы уместно сформулировать в чем же заключаются те интересы КОПОРЧ, что я столь неуклюже пытался отследить в Японии ?

Да, конечно, это интерес привлечения средств для оказания помощи нуждающимся в Чечне без относительно через кого эти средства дойдут и интерес формирования надежных механизмов для доведения этих средств до тех кому они предназначены.

Я прекрасно отношусь к Крису Хантеру, сотрудничество с которым у меня началось еще в 1995 г. во время совместной работы по организации Марша материнского сострадания, он не раз помогал мне в моей деятельности в Чечне, я знаю что миротворческий центр Криса Хантера вел до последней войны большую реабилитационную работу в Чечне, а во время войны много делал по организации гуманитарной помощи беженцам, но я не понимал и не понимаю почему из этого автоматически должна была вытекать роль Центра как генерального исполнителя милосердной деятельности внутри Чечни, то есть той работы, к которой до той поры он никак не был в отличие от “Гражданского содействия” и КОПОРЧ причастен.

Мне представлялось и представляется, что в качестве генерального контролера-распределителя гуманитарных средств гораздо предпочтительнее Гражданское содействие

• и в силу гораздо более широкого спектра интересов этой организации по оказанию разного рода помощи -–не только гуманитарной, но и социальной, правовой, медицинской..;
• и в силу гораздо большей открытости этой организации для взаимодействия с другими структурами, в том числе с правозащитными и политическими;
• и в силу отсутствия у сотрудников Гражданского содействия каких-либо личных предпочтений и пристрастий внутри Чечни…

Однако, при всем при том я вовсе не думаю, что генеральный контролер-распределитель вообще нужен. На мой взгляд , чем больше будет организаций, заслуживающих доверие, тем лучше. Само их обилие – это лучшее средство и для взаимного контроля, и для взаимной помощи, поэтому тут при правильно определенных приоритетах вообще не должно быть места конкуренции. Появление последней - это крайне тревожный симптом неблагополучия в мотивах, определяющих действия данных организаций.

Из сказанного ясно, что основной интерес КОПОРЧ, который я пытался провести в Японии, заключался не в том, чтоб замкнуть на себя все могущие пойти из этой страны в помощь Чечне финансовые потоки, а в нахождение поддержки той деятельности, которой КОПОРЧ занимается в Чечне. Причем, конечно, с учетом того, что по своему характеру деятельность КОПОРЧ носит, как правило, пионерный характер и потому занимает особое совершенно уникальное место в ряду деятельности других организаций.

КОПОРЧ всегда в первую очередь берет на себя то, что другие организации не могут себе позволить либо из существа своих уставов, либо по условиям своих грантов, либо из-за отсутствия необходимого опыта и адекватных исполнителей, либо из-за боязни политических осложнений для себя… В тоже время КОПОРЧ всегда с удовольствием уступает поле той или другой своей деятельности в случае появления более эффективных организаций. Единственное что КОПОРЧ никогда не сможет снять с себя - это обязанности внимательного и заинтересованного наблюдателя за развитием отношений между Россией и Чечней, активно организующего совместно с другими общественными структурами и всеми людьми доброй воли противодействие всему негативному в этих отношениях и содействие всему позитивному.

5. Становление КОПОРЧ как международной неправительственной организации.

Расходы и потребности.

Мои зарубежные турне не ограничились Японией. Вернувшись из страны “восходящего солнца” я почти сразу же направил свои стопы на Запад, в Париж на конференцию по Чечне, организованную французскими зеленными и местным чеченским Комитетом. Приглашение на конференцию мне организовала Виктория Пупко, она же оплатила мой проезд, она же передала мне в Москву существенную часть средств, необходимых для приобретения того компьютера, на котором я пишу эту записку…

Вообще надо четко отметить, что если сегодня о КОПОРЧ и можно говорить как о реально зарождающейся международной неправительственной структуре с определенным потенциалом воздействия на ход событий в Чечне, то во многом благодаря именно энергии, заинтересованности и средствам таких людей как Виктория Пупко, как Ванеса Редграйв, как братья и сестры из японского фонда мира, как Андреас Диекман, как Виктор Файнберг… Этот список еще можно было бы продолжать, но не в обиду всем остальным я все таки особо выделил бы в нем трех женщин:

• японку (к своему стыду я не знаю ее имя), которая узнала о КОПОРЧ через наших друзей из японского фонда мира и которой КОПОРЧ обязан 1500 $;
• великую английскую актрису Ванесу Редгрейв, выделившую КОПОРЧ 2000 $, не считая денег истраченных ею на проезд в Англию и нахождение в ней Попкова;
• и, конечно, профессора математики из Бостона Викторию Пупко, выделившей из своего скромного преподавательского оклада более 1000 $ на техническое обеспечение деятельности КОПОРЧ, более 1000 $ на поездки Попкова во Францию, Австрию и Швейцарию и 3000 $ целевым предназначением на помощь в лечении раненным в Чечне..; но, главное, вложившей много своего личного времени и труда в содействие решению задач КОПОРЧ, вплоть до своего специального прилета в Берн с целью организации работы В.Попкова в Швейцарии и Страсбурге в августе сего года…

* * *

Пользуясь случаем информирую на что ушли выделенные КОПОРЧ средства и о потребностях Комитета:

1. цифровая видеокамера 1200 $ ;

2. компьютер с видео и аудио картами, монитором, сканером, программным 2500 $

обеспечением..;

3. принтер( 400), факс(200), ксерокс(300), электронная зап.книжка (100) 1000 $

Сумма расхода (4700) несколько превышает сумму поступлений (4500) за счет средств, выделенных Попковым из той поддержки, которую он получает для своей семьи от Новой газеты.

Большие расходы на компьютер и программное обеспечение объясняются необходимостью решения задач по цифровке видеоматериалов из Чечни.

В настоящий момент остаются незакрытыми следующие технические потребности:

- цифровые диктофоны, рассчитанные на длительную непрерывную запись со сменными дискетами и выносными микрофонами 3 штуки;

• компьютер с принтером для технического секретаря-координатора;
• ноут-бук с принтером для оперативной подготовки документов в полевых условиях;
• фотоаппараты с переменным фокусным расстоянием 2 штуки;
• сотовые телефоны для координатора, технического секретаря-координатора и представителя КОПОРЧ в регионе 3 штуки.

Но в первую очередь средства КОПОРЧ необходимы:

1. для оплаты труда технического секретаря-координатора, без которого невозможно осуществлять постоянную обратную связь между членами КОПОРЧ, вести взаимодействие и обмен информацией с нужными организациями и деятелями.

По сути такие технические координаторы необходимы во всех национальных

представительствах КОПОРЧ, но в первую очередь, конечно же, такой технический координатор должен быть в координационном центре, то есть в Москве – ориент. 150 $ в мес.;

2. для оплаты труда по минимуму двух специальных представителей КОПОРЧ в Чечне, осуществляющих:

• постоянное взаимодействие с руководством ЧРИ, представителями федеральных структур и правозащитными организациями;
• мониторинг за положением пленных;
• содействие в милосердной работе;
• содействие в строительстве адекватных интересам населения социальных и экономических структур и в управление средств, вкладываемых в эти структуры через посредство КОПОРЧ различными инвесторами;
• решение других вопросов - ориентировочно 300 $ в месяц;

1. для оплаты проезда в Чечню из Москвы и обратно для 2 человек в месяц, проезда по Чечне

и для оплаты командировочных расходов - 600 $ в месяц;

2. для поддержки деятельности постоянных представителей КОПОРЧ в Чечне – 200 $ в месяц;

5) для оплаты издержек на расходные материалы и телефонные разговоры - 100 $ в месяц;

6) на строительство сайта в интернете и его обслуживание - 150 $ в месяц

Итого - 1500 $ в месяц

Этот бюджет КОПОРЧ может быть обеспечен ежемесячными взносами национальных представительств Комитета – в Америке, Англии, Франции, Германии, Швейцарии, Японии. Для удобства правильнее было бы принять порядок по которому национальные представительства по очереди делают раз в 6 месяцев соответствующее перечисление всей необходимой для деятельности координационного центра суммы в размере 1500 $. Понятно, что с увеличением числа национальных представительств КОПОРЧ период между такими взносами будет возрастать.

Кроме того отдельной до поры до времени внебюджетной статьей расхода будут составлять перечисления на закрытие имеющихся пробелов в техническом обеспечение и на оплату проезда представителей КОПОРЧ в различные страны с целями

• участия в конференциях и семинарах;
• взаимодействия с правительственными и неправительственными организациями;
• и в особенности, с целями пополнения счетов национальных представительств через соответствующую лекционно-просветительскую работу.

* * *

Одновременно с бюджетом, обеспечивающим деятельность КОПОРЧ, необходимо формировать и бюджеты отдельных инициируемых КОПОРЧ проектов, направленных на содействие решению проблем жителей Чечни, стабилизации ситуации в регионе и складыванию взаимоответственных сострадательных отношений между Чечней и Россией, чеченским и русским народами.

На основание имеющейся информации такие бюджеты могли бы быть сформированы:

1. По проекту помощи наиболее обездоленным и остро нуждающимся.

Проект этот может быть осуществлен при минимальных организационных издержках с помощью сотрудников приемной ПЦ “Мемориал” в Назрани, сотрудников “Гражданского содействия” в Москве и представителей КОПОРЧ. Поэтому бюджет данного проекта – это по сути бюджет целевого фонда, средства которого распределяются на помощь определяемых под опеку фонда людей по принципу полного закрытия их наиболее острых проблем. Скажем, если человек нуждается в операции в Москве, то ему не просто оплачивается проезд в Москву, но и обеспечивается решение всего комлекса возникающих при этом вопросов от вопроса сопровождения и размещения в Москве сопровождающих, вопроса посещения и ухода в больнице и до вопроса создания условий адекватных состоянию здоровья по возвращению в Чечню...

Понятно, что при таком подходе под опекой фонда вначале не сможет находиться большое число нуждающихся. Однако, в дальнейшем их число может быть увеличено за счет поступлений от развиваемых при содействии КОПОРЧ чеченских и чеченско-российских экономических структур.

2. По проекту возрождения села “ Комсомольское” (от 120 до 500 тысяч $ - смотри Приложения);
3. По проекту помощи в развитии училища по прикладным видам ремесел и по созданию рабочих мест его выпускникам;
4. По иным проектам, создаваемым по мере выявления ресурсов исполнения (отдельных предприимчивых людей и целых социальных групп, общностей; начальных материально-технических и сырьевых ресурсов – помещений, станков, дорог, машин, сырья…) на основе общего алгоритма, предусматривающего контроль и участие инвестеров через представителей КОПОРЧ в управлении средствами, как выделяемыми под инициирование проектов, так и получаемыми в ходе реализации проектов, с целями удержания данных проектов насколько это будет позволено экономикой в строгих рамках социальных интересов.
5. По проекту оплаты издательских расходов на подготовку и печать отдельного информационного вкладыша в Новой газете, посвященного Чечне и фундаментальным причинам, породившим происходящее в ней, полностью формируемого и редактируемого Попковым – возможность такого издания на коммерческих началах оговорена с главным редактором Новой газеты Дмитрием Муратовым (смотри Приложения).

* * *

Перечень необходимых объемов финансирования под обеспечение деятельности КОПОРЧ и, особенно, под проекты, которые было бы очень важно инициировать, не может не пугать – возможно ли их обеспечить и как?

Я думаю ясно, что вопрос этот более риторический ибо ответ на него может быть получен только в ходе развития той конкретной деятельности, что уже осуществляется Комитетом как в самом регионе, так и наиболее активным из его представителей Викторией Пупко в США. Благодаря этой деятельности уже создан достаточный задел (прежде всего в виде собственных материалов и наблюдений, полученных в ходе семи поездок в регион; в виде документально подтверждаемых установившихся связей с руководством ЧРИ, прямые контакты с которым поддерживаются с апреля месяца; в виде ряда важных подготовленных КОПОРЧ и принятых ЧРИ документов и инициатив; в виде расширяющегося ресурса активистов КОПОРЧ в Чечне и пополняющихся рядов потенциальных участников деятельности КОПОРЧ в различных странах) для резкой активизации деятельности представительств КОПОРЧ в странах где уже есть члены КОПОРЧ прежде всего

• путем установления постоянной информационной связи с ними координатора КОПОРЧ;

• путем как фонддрайзерской работы по пополнению этих счетов, так и просветительской деятельности, адресованной и широким массам и более узким социальным группам – политикам, бизнесменам, творческим работникам, журналистам; в том числе через организацию лекционных турне для представителей КОПОРЧ, работающих в Чечне, для жертв и свидетелей российского беспредела;
• наконец, путем, организации поездок собственных волонтеров для участия в работе КОПОРЧ в Чечне.

1. От апреля до сентября.

Но я несколько отвлекся от изложения общей канвы действий и событий, к которым КОПОРЧ оказался причастным в описываемый отрезок времени. Впрочем отвлекся не случайно ибо та поездка в Париж, с которой я отвлекся на финансовые вопросы и где я впервые имел возможность для плотного общения с Викторией Пупко, ее друзьями в Париже Джулией Ворнен, Виктором Файнбергом и ее другом из Швейцарии Андреасом Диекманом, последующая моя поездка в Лондон при содействии Ахьяда Идигова, заинтересовавшего в контактах со мною Ванесу Редгрейв, имели поворотное значение для становления КОПОРЧ и его представительств в разных странах. В свою очередь, последнее повышало заинтересованность в развитии контактов с КОПОРЧ у руководства ЧРИ.

Во всяком случае следующая наша поездка со Станиславом Божко в Чечню в апреле оказалась очень продуктивной по разным направлениям:

- нам удалось оказать милосердную помощь нуждающимся в Гехи-Чу , в Гехах и, что было

очень важно, удалось оказать некоторое денежное вспомоществование беженцам из Комсомольского – села, полностью уничтоженного во время боев федералов с зашедшими в Комсомольское отрядами Сопротивления;

• нам удалось побывать в с.Комсомольское – зафиксировать на видео общую картину разрушений в селе и получить начальную информацию по событиям в нем;
• наконец, мне удалось таки встретиться с Масхадовым, которым были приняты все те документы, что были подготовлены КОПОРЧ еще в ноябре, и было обещано содействие в построение механизма контроля за обеспечением прав военнопленных, оказавшихся во власти сил Сопротивления. Кроме того Масхадов дал мне интервью.

Интервью было опубликовано в Новой газете и его можно найти в Приложении, я же позволю себе еще одно пространное отступление, навеянное событиями в с. Комсомольское. Оно важно для понимания как всего происходящего в регионе, так и тех задач, которые решает здесь сегодня КОПОРЧ.

Отступление.

Помощь беженцам из с. Комсомольское была осуществлена еще раз в июне, тогда же был разработан абрисный проект по возрождению села. Одновременно и в эту, и в последующие поездки в июле и сентябре продолжался сбор информации по событиям марта в Комсомольском. Соединение этой информации с той информацией, что собрана Натальей Эстемировой – сотрудницей ПЦ “Мемориал”, дает основание для рабочего предположения о том, что события в Комсомольском были следствием успешного для федералов плана по уничтожению отрядов Сопротивления, измотанных длительным противостоянием во время боев вначале в Грозном, а затем в Аргунском ущелье.

При этом задача этой операции похоже заключалась не столько в сколько-нибудь существенном ослаблении сил Сопротивления, сколько, как ни парадоксально, в их укреплении путем примерного уничтожения в них тех, кто от усталости уже готов был бы выйти из игры воспользовавшись законом об амнистии.

К такому предположению приводит следующий анализ.

Как известно, пока капитулянтские настроения не имели сколько-нибудь значительного распространения среди бойцов сил Сопротивления, действия федералов против них поражали своей беззубостью, проявляемой причем как раз в те моменты, когда без особого труда можно было бы блокировать и при нежелании сдаться уничтожить на безлесных пространствах, которыми выходили из Грозного отряды, основные силы Сопротивления. Но этого сделано не было, эти отряды были пропущены в Аргунское ущелье, где их присутствие и сопротивление дало повод российским военным для демонстративно жестких действий авиации, артиллерии и тех сил, что осуществляют зачистки сел.

В результате этого были не только уничтожены ряд сел в ущелье, но и так сильно измотаны отряды Сопротивления, что для многих в них желательным стал любой конец, лишь бы только можно было расслабиться, наесться, накуриться… В следствие такого состояния этих людей не составляло особого труда в наиболее удобный момент (определенный политическими интересами демонстрации разворачивающегося военного успеха в оптимальных с точки зрения успеха Путина на выборах временных рамках) выжать их в заранее приготовленную ловушку, в качестве которой и было определено село Комсомольское. “Прелесть” этого села для выполнения этой задачи заключалась в его примыкании к лесам, которыми можно было пройти из Аргунского ущелья, и в относительной сохранности, гарантировавшей наличие определенных продовольственных ресурсов, столь соблазнительных для изголодавшихся отрядов Сопротивления.

В этой ситуации казалось бы не очень понятна близорукость командования сил Сопротивления. Но, во-первых, у командиров был не такой уж богатый выбор – либо “скатываться” в направление богатого села Комсомольское, либо прорываться через заснеженные еще горы в направление более отдаленных сел, что с учетом изможденности людей было им почти не под силу, во всяком случае было сопряжено и с очень вероятными большими потерями в рядах бойцов, и с утратой того оружия и боеприпасов, что обессиленные люди бросили б, чтоб выжить самим. А, во-вторых, командиры скорее всего предполагали столь же щадящее отношение к ним со стороны федералов как и при выходе из Грозного. То есть, по-видимому, они всерьез были уверены в том, что федералы если и нанесут удар по Комсомольскому, то только после того как отряды Сопротивления после некоторого отдыха и пополнения продовольственных ресурсов уйдут оттуда. Поэтому их не смутила даже серьезная концентрация федеральных сил вокруг Комсомольского…

А с другой стороны, а с чего им было этого смущаться? Разве концентрация сил федералов в Грозном помешала отрядам Сопротивления выйти из города? Разве кто-нибудь накрыл колонну “бараевцев” при ее демонстративном выходе из Урус-Мартана? Разве силы Сопротивления не прошли, как нож сквозь раскисшее масло, сквозь скопления федералов в районе Гехи-Чу? И так далее и тому подобное… Короче, весь имеющийся и у командиров, и у бойцов Сопротивления боевой опыт ни в коей мере не работал на развитие у них опасения, что их заманивают в ловушку. Если же у кого то такие мысли и возникали,то эти единицы не в состоянии были изменить общее настроение изголодавшихся и измотанных людей.

Собственно, вначале командиры и не планировали заход в Комсомольское всей массы ополченцев вышедших из Аргунского ущелья. Предполагался заход только авангардных отрядов, которые, по-видимому, и должны были решить фуражные проблемы. Первым 3 марта зашел с небольшой группой Бараев, которого провел по приказу Гелаева местный проводник. Бараев сообщил о наличии коридора и на следующий день по нему зашел в село с группой в несколько десятков человек Гелаев, уроженец этого села. Присутствие Гелаева, возможно, было связано с вполне обоснованными надеждами, что его личное участие в переговорах с односельчанами облегчит решение продовольственной задачи.

Однако, дальше события начали развиваться по сценарию, явно не предусмотренному Гелаевым, В первую же ночь на его небольшой отряд была совершена атака спецчасти федералов, что спровацировало движение на помощь ему полутаротысячного отряда, остававшегося за позициями федералов. В результате, Гелаева то они выручили, но сами оказались в ловушке. И что любопытно, дверки этой ловушки достаточно беспрепятственно пропускали внутрь подходившие новые отряды практически до полного уничтожения Комсомольска. Еще любопытнее то, что пропускались и некоторые из выходящих отрядов. Так был выпущен отряд Бараева и то ли выпущен, то ли проспан Гелаев с 200 бойцами, вышедший уже 18 марта. После этого в Комсомольском остались раненные, те кто не хотел оставить раненных и.., очень может быть, те кто готов был сдаться в плен в надежде на амнистию!

И, действительно, мы видим, что с выходом Гелаева сопротивление оставшихся чеченцев быстро ослабевает и в начале 20-х чисел началась их массовая сдача в плен, завершившаяся, как говорят не многие уцелевшие (благодаря огромным деньгам, заплаченным за них родственниками), расстрелами или направлением на мучения в фильтрапункты и лагеря.

Таким образом, командиры нисколько не обманулись в ожиданиях, что федералы их выпустят - федералы их выпустили, они беспощадно уничтожили только тех кто уже не мог или не хотел участвовать в Сопротивлении. Считается, что из вошедших в Комсомольское погибло около 1000 человек. В основном это были бойцы отрядов Сопротивления, но среди них было и какое то число мирных людей – жителей разоренных сел Аргунского ущелья, – попытавшихся вырваться из обрушившегося на них огненного ада с отрядами Сопротивления. Жители самого с.Комсомольское уцелели благодаря тому что сразу же оставили свое село, свои дома.

Скорее всего результат операции в Комсомольском стал неприятной сенсацией и для командиров Сопротивления, и для российских политических стратегов. Ни те, ни другие, по-видимому, не ожидали, что капитулянтские настроения столь сильны в рядах Сопротивления. Отсюда изменения стратегии и тех и других. В течение всего лета мы более не наблюдаем сколько-нибудь длительного последовательно изматывающего силы Сопротивления противостояния с ними федералов. Обстрел гор носит чисто демонстрационный и вообщем безвредный для баз отрядов Сопротивления характер, не трогаются и бесперебойно работают те каналы по которым осуществляется их снабжение, по которым вывозятся раненные. Ясно же, что при степени контроля моментально пресекающего обстрелом всякую попытку крестьян к какой-либо деятельности в окружающих села лесах, спокойное снабжение баз в этих лесах, обеспечивающих жизнь сотен людей (одного продовольствия сколько им нужно!) не могло бы происходить без специального на то попустительства.

Единственно, что делается последовательно и эффективно – это меры по разрушению современных коммуникационных связей между отрядами Сопротивления (курьеры, пожалуйста, но не спутниковая связь) и между руководством ЧРИ и внешним миром, это стратегия на углубление политической изоляции ЧРИ. То есть силы Сопротивления могут существовать, но только в той форме, что устраивает политическое руководство России, в форме боевых отрядов, вырождающихся в банды, лишенные каких-либо политических перспектив за исключением одной – перспективы быть послушным исполн ителем любых заказов тех сил, что оплачивают их существование, в том числе и заказов на чисто террористические действия… (см. Приложение – Политика ЧРИ в современных реалиях).

Руководство сил Сопротивления чувствуя, по-видимому, куда их толкает логика нынешнего конфликта, старается противостоять ей, но не очень эффективно. Рекламированные им военные действия мелких групп не причиняют сколько-нибудь серьезный урон федералам, не приводят к концентрированным военным и политическим достижениям, способным как-то навредить политическому благополучию своих врагов, но зато работая на сохранение напряжения в регионе способствуют и оправданию военного присутствия в регионе, и обоснованиям для регулярного проведения весьма доходных для федералов “зачисток”, и античеченской пропаганде внутри России.

Способствует достижению политических целей руководства России в Чечне и крайне неэффективная политическая работа сил Сопротивления как внутри Чечни, совершенно не способствующая решению проблем населения и потому не укрепляющая, а скорее разрушающая легитимность Президента в виде его социальной поддержки, так и за рубежом. Даже такого простого и очевидно полезного для себя дела как организация потока исковых жалоб в Страсбургский суд по правам человека власти ЧРИ не сумели инициировать. Сохраняющиеся структуры представительств ЧРИ в лучшем случае решают проблемы организации финансовой поддержки Сопротивлению и помощи в решении каких-то частных проблем того же Сопротивления (лечение раненных, помощь семьям участников Сопротивления, вызволение попавших в фильтры…), в худшем,- занимаются внутренней борьбой за близость к телу Президента. Ни о какой сколько-нибудь последовательной и эффективной политической линии с перспективой на признание ЧРИ Сообществом и на построение дееспособного государства пока, к сожалению, говорить не приходится.

В этих условиях первоочередной задачей КОПОРЧ является работа в направление прорыва изоляции вокруг ЧРИ и содействие в выработке и незамедлительном осуществлении уже теперь в реалиях оккупации руководством ЧРИ политической линии, направленной на строительство и развитие полноценной государственности, с приоритетным обеспечением законных интересов и прав жителей Республики.

Понятно, что задача эта архисложна и в полном своем объеме требует существенных ресурсов, как интеллектуальных, как чисто человеческих (в лице исполнителей), так и финансовых. Однако, сложность задачи и несопоставимость наших ресурсов и тех ресурсов, что имеются у сил, для которых и Чечня, и чеченский и русский народы, всего лишь подсобный материал для отслеживания своих далеких от нас интересов, не должно нас смущать. В конце концов у нас нет иного выбора как только идти по избранному пути в надежде, что если мы будем последовательны в отслеживании интересов тех кому мы хотим помочь, в интересах народов Чечни и России, если мы будем точны в выбранном направлении,- то наши ресурсы пополнятся с помощью этих народов и людей доброй воли всего мира точно так же как пополняются и превращаются в широкии потоки могучей реки начально скромные воды маленького ручейка, текущего по единственно возможному для превращения в большую реку руслу.

* * *

Такое понимание задач КОПОРЧ начало складываться еще осенью 1999 г., хотя, прямо скажу, тогда я и не предполагал сколь серьезных успехов с помощью своей преступной политики удастся добиться российскому руководству в Чечне, сколь просчитываемо и соответственно управляемо для российских стратегов окажется руководство чеченского Сопротивления. Даже в апреля, когда я встречался с Масхадовым, я еще не в полной мере осознал всю меру втискивания Сопротивления в выстроенное для него Россией жестко ограниченное прокрустово ложе возможных действий - ложе, в котором, разумеется совершенно исключается какая-либо возможность для поддержания и укрепления стремлений в силах Сопротивления действовать в соответствие с требованиями норм международного права, в том числе в отношение военнопленных. Поэтому тогда я считал и свою встречу с Президентом, и подписанные им документы (см. Приложения), и его искренние обещания по оказанию содействия в налаживание механизма контроля за положением военнопленных – серьезным достижением КОПОРЧ в прорыве изоляции вокруг ЧРИ и существенным вспомоществованием движению Сопротивления в направлении единственно сулящем ему политические перспективы, в направлении неукоснительного соблюдения норм цивилизованного Сообщества и соответственно строительства тех работающих государственных институтов, той государственной политики без которых и вне которой эту задачу решить невозможно

. Действительное значение этой встречи, как показала наша дальнейшая работа, оказалось куда как скромнее. Это был всего лишь один из шагов – да, в нужном направлении, но только один из множества шагов. Сколько их еще потребуется и успеем ли мы сделать их все до того как процесс делегитимизации сил Сопротивления примет необратимый характер?

На эти вопросы сможет ответить только время. Но пока особенно обнадеживаться нечем. Вот краткая хроника дальнейших начиная с мая действий КОПОРЧ по налаживанию взаимодействия между ЧРИ и субъектами международного права, могущими по своему статусу оказать воздействие на ход событий в Чечне:

• Начало мая. Поездка в Лондон и затем в Вену, где произошла встреча с ответственной сотрудницей ОБСЕ г-жей Вестфельд. На этой встрече было достигнуто понимание, что сегодня реалистично только координированно-раздельное воздействие на противостоящие в Чечне стороны,- ОБСЕ взаимодействует с Россией, содействуя тем самым связыванию проявляемого ею беспредела, а КОПОРЧ с ЧРИ.
• Июнь. Малоуспешная поездка в Чечню. Три недели ожиданий дали на финише только встречу с третьестепенным представителем Сопротивления. Он объяснил длительные ожидания тем, что не был установлен с момента приезда контакт с компетентным человеком и дал рекомендации как организовывать такую работу в дальнейшем… Единственный позитивный выход от поездки – помощь беженцам из Комсомольского – денежная и в составлении исковых жалоб в Страсбургский суд по правам человека (было составлено 40 жалоб). Кроме того был составлен проект по возрождению Комсомольского.
• Июль. Попытка решить проблему взаимодействия с руководством ЧРИ через рекомендованного господина и опять безрезультатно – господин в оговоренном с ним месте не появился… Вместо реальных встреч с военнопленными пришлось удовлетвориться номером “Ичкерии” с опубликованной резолюцией высших органов власти ЧРИ, в которой, в частности, предписывается обеспечить свободный доступ правозащитникам к военнопленным… Кроме того получил важные видеосвидетельства о беспределе, творимом федералами.:

1. собственные записи свидетельств человека, побывавшего в фильтре;
2. свидетельства о мародерстве в Алхан-Юрте – предоставлены помощником Малика Сайдулаева;
3. свидетельства о отношении к задержанным раненным бойцам Сопротивления, в том числе о расстреле одного из них – больница в Алхан-Кале, материал предоставлен ПЦ “Мемориал”, но съемка, вероятно, НТВ;
4. свидетельство о минировании федералами дома в Шалях;
5. свидетельства по осенним событиям в Чечне – материал Натальи Эстемировой, ПЦ “Мемориал”.

• Начало августа. Поездка в Швейцарию, где состоялась очень заинтересованная встреча с

заместителем министра иностранных дел господином Alain Guidetti (Sektionschef PA4 EDA

Gurtengasse 5 3011 Bern), и в Страсбург на встречу с Ганс-Петером Фуррером (Directeur

General des Affaires Politiques CONSEIL DE L’EUROPE, tel 0033/388412132), где вновь мы

(эти встречи мне помогала проводить Виктория Пупко) встретили очень большую

заинтересованность. Однако для ее поддержания нужны будут уже не обещания, а

конкретные свидетельства выполнения ЧРИ своих пока все еще чисто декларативных

обязательств по соблюдению гуманитарных норм.

В Страсбурге передано 40 исковых жалоб в Европейский суд по правам человека.

• Сентябрь. Трехнедельная поездка в регион. Вновь бесконечные ожидания, следствие отсутствия пролонгированного решения по оказанию содействия мне (хотя это и имеется в мандате за подписью Масхадова). Вылазка в горную Чечню, в район где могла бы состояться встреча с пленными и вновь неудача – все сорвалось якобы из-за очередной волны “зачисток”. Может быть оно и так, но у меня острое ощущение, что если б командиры понимали и принимали важность моей встречи с пленными, то она бы состоялась.

Из полезного, сделанного во время этой поездки можно отметить

• получение личных впечатлений о ситуации в Ножай-Юртовском районе (см. Приложение) и свидетельских показаний из него;
• восстановление контактов с членом КОПОРЧ известным чеченским писателем Абузаром Айдамировым, одобрившим в ряду прочих документов КОПОРЧ и подготовленный мною в регионе документ “Политика ЧРИ в свете требований реалий сегодняшнего дня”;
• ряд встреч с политическими деятелями ЧРИ, так же одобрившими основные положения выше названного документа и обещавшие довести его до Президента.

Координатор КОПОРЧ Виктор Попков

02 октября 2000 г. Нестеровская - Москва