«ОТЕЧЕСТВО» В ПРЕДСТАВЛЕНИЯХ УКРАИНСКОЙ КАЗАЦКОЙ СТАРШИНЫ

конца XVII- начала XVIII веков.

Вопрос об идеалах казацкой элиты «пост-хмельницкой» эпохи неразрывно связан с поисками приемлемых форм государственности или автономии, которые мучительно шли в Украине в тот период. Сразу следует оговориться, что речь идет именно о той части старшины, для которой идеалом служила собственная государственность, а не тихое существование в полном согласии с политикой московского царя.

Именно в этом смысле, вдохновленные статьей Ф.Сысина[1], мы рассмотрим взгляды не «верных царю» старшин – М.Пушкаря, И.Брюховецкого или В.Кочубея[2], а их противников, чаще именуемых в российско-советской историографии «изменниками» или «мазепинцами».

Как убедительно показано в статье Ф.Сысина, обращение «отчизна» не в контексте Речи Посполитой, а собственно Украины появляется после восстания Б.Хмельницкого. В 70-80 годы XVII века термин «отчизна» становится широко распространенным среди старшин. Его используют не только «городовые» старшины, но и запорожцы, и те, и другие в схожем понимании, т.е. по отношению к Украине, а не к Кошу. Например, знаменитый кошевой атаман И.Сирко в письме от 26 ноября 1667 года говорил об «Oyczyznie naszey op?akaney»[3]. Про «отчизну матку нашу» писал 24 ноября 1708 года в своем письме к И.Мазепе и другой кошевой атаман Запорожской Сичи, К.Гордиенко. При этом он выражал обеспокоенность планам Москвы «дабы оную во область и завладенiе себе вzяти умышляет и одобравши в городах украинских своих людей осадити желает, а нашим людем малороссийским незноснiе и нестерпимiе здирства и знищенья починивши и зрабовавши в Московщину загнати на вечное тяжкое неволничое мордерство тщится»[4]. То есть термин «отчизна» в представлении К.Гордиенко объединял такие понятия, как «украинские города» и «люди малороссийские».

Надо сказать, что такое использование как синонимов терминов «малороссийский» и «украинский» (первый появляется примерно с конца 50-х годов XVII века), было явлением широко распространенным. Например, Ю.Хмельницкий 13 марта 1660 года в своем письме к киевскому митрополиту писал про «…Украину и другие малороссийские города...»[5]. Да и сам И.Мазепа в разговоре с дьяком Б.Михайловым 28 марта 1701 года употреблял как синонимы понятия «Малороссийский край» и «Украина» [6]. И только когда речь шла о Правобережье, И.Мазепа использовал исключительно термин «сегобочная Украина»[7].

То, что старшина не вполне разобралась с терминологией, по сути, не столь важно. Гораздо важнее, то, что понятие «отчизна» в этот период уже ни в коем случае не ассоциировалось с «Московским государством» или тем более с «Российской империей». То, что такое понимание имело место еще в «до-мазепинский» период ясно показывает появление статьи Каламакского договора, положивших начало процесса «русификации». Гетману предписывалось не допускать «голосов таких», что Украина является Гетманщиной, а не частью «Их Царского Пресветлого Величества Самодержавной Державы»[8]. Т.е. объявлялась борьба именно пониманию под «отчизной» Украины, а не России.

Существование четкого разделения в представлениях казацкой старшины между «отчизной» (Малороссией или Украиной) и Московским государством нашло свое отражение и в идее «княжества Руського».

В основе появления этого термина лежало довольно смутное воспоминание о временах киевских князей. Еще Б.Хмельницкий именовал себя «князем киевским и руським»[9], а также «единовладцем i самодержцем руським»[10]. Под стать ему, И.Выговский уже в марте 1658 года заявил о своем желании стать «Великим князем Украины и соседних областей»[11].

Путаность и расплывчатость в ссылках на преемственность дела киевских князей даже в рядах высшей украинской старшины доказывает, что это было лишь попыткой юридического обоснования правомерности создания Гетманщины. Как в начале XVII века, в разгар борьбы за сохранение православной церкви в Украине, идеологи казачества использовали идею защиты православных московским царем, «наследником дела Владимира», точно так же теперь ссылки на киевских князей должны были служить новым политическим реалиям. Несомненно, образование Б.Хмельницкого, И.Выговского и Ю.Немирича позволяло им понимать, что если они хотели претендовать на роль законных лидеров законно созданного (воссозданного) государства, следовало найти юридические лазейки для благовидного объяснения возникновения Гетманщины и их лидерства в ней. Такое обоснование было необходимо для придания законной силы переговорам с иностранными державами и должно было облегчить этим самым дружественным державам пути признания Гетманщины. С другой стороны, идея «триединого государства» Речи Посполитой, в которую «как равный с равными» вошло бы княжество Руськое, представляла собой попытку найти наиболее приемлемую форму автономии Украины.

В разгар начавшейся Руины идея княжества Руського не находит воплощения. Ю.Хмельницкий добровольно от нее отрекается, на первый план выходят задачи преодаления раскола и гражданской войны.

Концепция своей «отчизны» находит гораздо более широкое воплощение у И.Мазепы, особенно в поздний период его гетманства, когда реальностью стало воплощение в жизнь его титула «гетмана обоих сторон Днепра». В своих универсалах начала XVIII века Мазепа постоянно подчеркивал, что заботится об «отчизне нашей малороссийской»[12]. Ссылаясь на свою власть («меечи по милости царя царствующих Бога всемогущого и по милости монархи нашего православного его царского пресветлого величества») в «Малороссийской отчизне нашой и во всем Войску Запорожском» И.Мазепа уделял первостепенное внимание восстановлению гетманской администрации в Правобережье[13]. Важными шагами на пути к этому он считал восстановление переяславской епископии и Трехтемировского монастыря. То есть опять же, И.Мазепа разделял понятие интересов Украины и России, не считая себя обязанным заботиться об общеимперских. Такое представление полностью вписывалось в общеевропейскую концепцию «государя» начала Нового времени и лежало в основе всей политики И.Мазепы.

Даже в своем знаменитом универсале к И.Скоропадскому от 30 октября 1708 года, уже перейдя к шведам и пытаясь объяснить свой поступок, И.Мазепа писал об «Отчизне нашей Малороссийской»[14]. Тогда же он направил универсалы в города и старшине, заверяя, «что он не для приватной своей пользы, но для общего добра всей отчизны и Войска Запорожского принял протекцию короля шведского»[15].

Эти слова гетман говорил и Ф.Орлику в памятную ночь, когда он раскрыл перед своим генеральным писарем свои планы. Мазепа, по словам Орлика, произнес следующую клятву на кресте: «что я не для приватной моей пользы, не для высших гоноров, не для большего обогащения, и ни для иных каких-нибудь прихотей, но для вас всех, под властью и рейментом моим находящихся, для жен и детей ваших, для общего блага матери моей отчизны бедной Украины, всего Войска Запорожского и народа Малороссийского, и для поднятия и расширения прав и вольностей войсковых хочу я это при помощи Божей сделать…»[16].

Мотивация выступления, как защита «отечества» от внешней угрозы звучит и в письме от 16 ноября 1708 года П.Апостола своим сотникам и обозному: что с шведами они встают «для защищения отчизны нашой от наступления московского»[17]. Более широкое объяснение принятия шведского протектората дал в последствии Ф.Орлик. По его словам в основе этого поступка было стремление, чтобы "руський нарід скинув московське ярмо й був вільний[18]".

Именно Ф.Орлик внес наибольший вклад в дело разработки терминологии и обоснования обособленности «казацкого народа». Эти его достижения нашли отражение в знаменитой «Конституции» 1710 года[19]. По сути, это единственный дошедший до нас документ, который проливает свет на представления «мазепинцев» относительно «отчизны» и идеальных форм ее существования.

В Конституции Ф.Орлик явно намеренно избегает использования терминов «руський» или «княжество Руськое». Наоборот, через всю Конституцию красной линией проходят понятия «вітчизна», «Войско Запорожское» и даже "соборність вітчизни", хотя встречаются также "Украина", "територія нашої вітчизни, Малої Русі" и "соборність Матері-Малороссії". Никакого «малороссийского народа» в тексте не упоминается.

В «преамбуле» Ф.Орлик выдвигает неожиданную и смелую версию происхождения казацкого народа – от хазар. При этом он явно отождествляет «хазар» с населением Киевской Руси, так как пишет, что «святу православну віру східного обряду... войовничий козацький народ уперше й понині просвітився ще за панування хозарських каганів від апостольского Константинопольского престолу"[20]. Происхождение такой версии неясно, так как ничего подобного мы не встречаем ни у Ф.Софоновича, ни в Синопсисе, ни в Густинской летописи, ни в ранних казацких хрониках. Но цель ее прозрачна – не оставить даже никакого намека об общем происхождении русских и украинцев.

Таким же инноваторством Ф.Орлика (и его сподвижников) можно считать и обращение к России, как к "Московской империи".

Вообще, в Конституции Ф.Орлика нашли юридическое обоснование многие понятия, которые расплывчато присутствовали уже на ранних этапах создания Гетманщины и частично воплощались в мазепинский период. Например, обосновывалось необходимость подчинения киевского митрополита Константинопольскому престолу.

Со ссылкой на Зборовский договор 1649 года Орлик настаивал на границе с Речью Посполитой по речке Случь и декларировал, что "кожна держава постає й існує завдяки непорушності кордонів"[21]. Ссылаясь на пример "самодержавних країн" Орлик отстаивал необходимость «слушного і корисного державному устрою порядку», в котором гетманы не присваивали бы себе неограниченную власть.

Представления Ф.Орлика об «отчизне» и идеальных формах ее существования, зафиксированные в Конституции, стали логичным продолжением тех идей, которые формировались среди элиты украинской казацкой старшины в период существования Гетманщины. Продолжением, и с другой стороны – апогеем. Ибо с разгромом «мазепинства» реальность существования украинской «отчизны» независимой или автономной от соседей на долгие годы становилась более чем призрачной.

[1] Sysyn E. Frank. Fatherland in Early Eighteenth-century Ukrainian Political Culture. // Mazepa and his time. History, culture, society. Alessandria, 2004. PP. 39-53.

[2] Термин «верный» мы употребляем с изрядной долей сарказма, т.к. «верными» царю они оставались только когда им это было выгодно, т.е. – до поры, до времени. Как известно, М.Пушкарь вступил в бой под Полтавой против воли царя, И.Брюховецкий присоединился к анти-московскому восстанию, а В.Кочубей активно поддерживал анти-московское восстание Петрика.

[3] РНБ ОР. Ф. 971. Собр. Дубровського. Авт. 152. № 81.

[4] РГАДА. Ф. 124. Малороссийские дела. Опись 1 1708. № 91, Л. 1.

[5] Памятники, изданные Временною Комиссиею для разбора древних актов, высочайше утвержденною при киевском военном, подольском и волынском генерал губернаторе. Т. III. К., 1898. № XCV. С. 434.

[6] Источники малороссийской истории, собранные Д. Бантыш-Каменским и изд. О.Бодянским. Кн. 2. М., 1858. Ч. 2. С. 31

[7] РГАДА. Ф 124. Оп. 4. № 105, 125 и др.

[8] [Величко С]. Летопись событий в Юго-Западной России в XVII веке. // Сост. Самоил Величко, бывший канцелярист канцелярии Войска Запорожского. Т.III. К., 1864. C. 49.

[9] Документы об Освободительной войне украинского народа. К., 1965. N 17. С. 44.

[10] Воссоединение Украины с Россией. T. II. М., 1953. N 47. C. 18.

[11] Litterae Nuntiorum Apostolicorum Historiam Ucrainae Illustranten. Т. IX. Romae, 1963. N 4270. Р. 89.

[12] Архив СПбИИ РАН. Ф. 63. Карт. 1б. № 167.

[13] Архив СПбИИ РАН. Ф. 68. Карт. 2. № 156. Л. 1–2.

[14] Источники малороссийской истории, собранные Д. Бантыш-Каменским и изд. О.Бодянским. Кн. 2. М., 1858. Ч. 2. С. 173.

[15] Письмо Орлика Стефану Яворскому. // Субтельний О. Мазепинці. Український сеператизм на початку XVII ст. К., 1994. С. 181.

[16] Письмо Орлика. С. 169-170.

[17] ИР Вернадского. Ф. VIII. № 2677. Л. 1 -2.

[18] Возняк М. Бендерська коміссія. // І.Мазепа. Т. 1. Варшава, 1939. С. 112.

[19] Перша конституція України гетьмана Пилипа Орлика. К., 1994.

[20] Там же. С. 22-23.

[21] Там же. С. 24-25.