Ко входуЯков Кротов. Богочеловвеческая историяПомощь
 

Уильям Баркли

ЕВАНГЕЛИЕ НА КАЖДЫЙ ДЕНЬ


Об авторе и к оглавлению

К оглавлению Нового Завета


ЕВАНГЕЛИЕ ОТ ИОАННА

 

 

Глава 11

1-5

НА ПУТИ К СЛАВЕ (Иоан. 11,1-5)

Самое драгоценное, что человек может иметь в мире, это дом и семья, куда он может приходить в любое время и находить там покой и отдых, понимание и любовь. Иисусу это было вдвойне приятно, потому что у Него не было Своего дома, Ему негде было приклонить голову (Лук. 9,58); но в этой семье в Вифании Он нашел именно такое место. Там было три человека, которые любили Его, и там Он мог всегда найти покой от напряженности жизни.

Понимание и покой - это самый драгоценный дар, какой один человек может дать другому. Знать, что у вас есть кто-то, к кому вы всегда можете пойти в уверенности, что там не посмеются над вашими мечтами и не поймут превратно ваших сокровенных дум, - есть самое прекрасное сознание на земле. Такое отношение нельзя купить за деньги и не требует пышное гостеприимство, а только доброе сердце. Не может быть большего дара, чем отдых для усталых, и именно этот дар Иисус нашел в домике в Вифании у Марии, Марфы и Лазаря.

Имя Лазарь означает: Бог - моя помощь и это то же самое имя, что и Елеазар. Лазарь заболел, и сестры послали сообщение об этом Иисусу. Приятно заметить, что только одного сообщения достаточно для того, чтобы Он пришел к Ним. Августин обратил на это внимание и говорил, что достаточно было того, чтобы Иисус знал, потому что невозможно, чтобы человек мог одновременно любить другого и покинуть его в беде. Писатель С. Ф. Андрюс рассказывает о двух друзьях, которые служили вместе в армии во время Первой мировой войны. Один из них был ранен и оставлен в бедственном положении на нейтральной полосе. Другой с риском для жизни прополз туда, чтобы помочь другу. Когда он добрался до него, раненый поднял глаза и спокойно сказал: "Я знал, что ты придешь".

Иисус знал, что каким бы ни было состояние Лазаря, Ему будет под силу справиться с ним, и сказал, что "болезнь к славе Божией, да прославится через нее Сын Божий". Это было верно в двух смыслах.

1. Исцеление несомненно позволит народу увидеть славу Божию явно.

2. Но это было не все. В этом Евангелии Иисус снова и снова говорит о Своей славе в связи с Распятием. Евангелист Иоанн рассказывает нам в 7,39 о том, что Святой Дух еще не пришел, потому что Иисус еще не был - прославлен, то есть еще не умер на Кресте. Когда некоторые эллины (греки) подошли к Филиппу и хотели видеть Иисуса, Иисус сказал: "Пришел час прославиться Сыну Человеческому" (12,23). И когда Он говорил о пшеничном зерне, которое должно упасть в землю и умереть, чтобы принести много плодов, Он имел в виду опять Свой Крест и славу. В 12,16 Иоанн говорит о том, что ученики вспомнили все это после того, как прославился Иисус, то есть, после того, как Он умер и воскрес. Из четвертого Евангелия ясно видно, что в Своем Кресте Иисус видел Свою высочайшую славу и путь к славе. Поэтому, когда Он сказал, что исцеление Лазаря к славе Божией, Он открыл, что прекрасно знал, что посещение Вифании и исцеление Лазаря будут еще одним шагом, приближающим Его к Кресту, как это потом и подтвердилось.

Когда нас постигнет какое-нибудь испытание или недуг, особенно в результате нашей верности Господу, весьма важно для нас видеть в этом своем кресте не только свою славу, но средство к большей славе. У Иисуса не было другого средства и пути к славе, как только через Крест Голгофы, и так должно быть с каждым, кто следует за Ним.

6-10

ВРЕМЕНИ НЕ СЛИШКОМ МНОГО, НО ДОСТАТОЧНО (Иоан. 11,6-10)

Нам может показаться странным, что Иисус пробыл там, где был, еще два дня после получения извещения о болезни Лазаря. Толкователи Писаний выставляют различные причины для этой задержки.

1. Есть мнение, что Иисус оттягивал время умышленно, чтобы, когда придет в Вифанию, Лазарь был бы, несомненно, мертвым.

2. Из этого вытекает предположение, что такая задержка сделала бы совершенное Иисусом чудо еще более внушительным. Чудо возвращения к жизни человека, который уже четыре дня мертв, было бы несравнимо ни с чем.

3. Причина, почему Иоанн передает это событие именно таким образом, в том, что он всегда показывает, что Иисус никогда не действовал по уговорам других. В повествовании о превращении воды в вино на свадебном пире в Кане Галилейской (2,1-11), Мария подошла к Иисусу и рассказала Ему о неловком положении хозяев дома, в котором они оказались. Первым ответом Иисуса было: "Что Мне и Тебе, Жено? еще не пришел час Мой". То есть иными словами: "Не беспокой Меня сейчас, дай Мне Самому поступить так, как нужно". Его братья предлагали Ему пойти в Иудею (7,1-10), для того, чтобы люди могли увидеть дела, которые Он делает, Иисус отказал им сперва, но потом пошел, когда Он Сам нашел нужным. Иисус всегда поступал не под давлением или влиянием других, но по Собственному усмотрению в нужное время. И это Он делает и теперь. Для нас же это предупреждение, потому что слишком часто нам хочется, чтобы Иисус поступал так, как хочется нам, но нам нужно предоставить Ему полную свободу действия.

Когда Иисус, наконец, заявил, что Он пойдет в Иудею, Его ученики были поражены. Они еще не забыли, что в прошлый раз, когда Он был там, иудеи пытались побить Его камнями.

Посещение Иудеи в такое время по-человечески казалось им вернейшим средством самоубийства.

И здесь Иисус сказал им нечто такое, что содержит великую и вечную истину. "Не двенадцать ли часов в дне?" В этом вопросе подразумевается три аспекта.

1. День не может окончиться до своего конца. Он имеет двенадцать часов и они должны пройти, что бы ни случилось. Дневной срок твердо установлен и ограничен. Ничто не может ни сократить, ни удлинить его. В Божественном распорядке времени человек имеет свой день, будь он короток или долог.

2. Если в дне двенадцать часов, у человека есть достаточно времени исполнить все, что он должен сделать. Нет нужды торопиться и спешить.

3. Но если и есть в дне двенадцать часов, в нем все же только двенадцать часов. Их нельзя продлить, и потому время нельзя тратить напрасно. Времени достаточно, но не слишком много, и потому, данное нам время, нужно использовать до предела.

Предшественник Шекспира Кристофер Марло (1564-1593 гг.) превратил легенду о докторе Фаусте в трагедию сцены. Немецкий поэт Гете поэтически обработал эту вещь и эта версия "Фауста" стала известной всему миру в переводе на разные языки. Во всех преданиях Фауст неизменно изображался человеком, который связался с диаволом, чтобы при помощи нечистой силы наслаждаться жизнью вволю. Диавол помогал ему в течении двадцати четырех лет, после чего забрал душу Фауста в ад. Когда наступил последний час, Фауст увидел, насколько страшной была его сделка, и мы находим такие слова в версии К. Марло:

Ах, Фауст, вот тебе остался только час,

А там - ты будешь проклят навсегда.

Остановите вечный ход свой, сферы неба,

Чтоб время стало, ночь бы не пришла.

Природы дивный глаз, взойди, взойди опять и дай

Сплошной лишь день, иль сделай этот час длиною

С год, иль месяц, неделю или день простой,

Чтоб Фауст мог покаяться и душу все ж спасти

Так тихо, тихо, словно ночь, проходит время!

И звезды движутся еще, и время мчит, часы пробьют,

Придет лукавый и Фауст будет проклят навсегда.

Ничто в мире не могло дать Фаусту больше времени. Это один из наиболее суровых фактов в человеческой жизни. День состоит из двенадцати часов а в дне только двенадцать часов. Нет нужды спешить, но нет времени для пустой его траты. Времени достаточно, но не слишком много, и лишнего времени нет совсем.

ДЕНЬ И НОЧЬ (Иоан. 11,6-10 (продолжение))

Иисус продолжает развивать свою мысль. "Кто ходит днем, тот не спотыкается, потому что видит свет мира сего, а кто ходит ночью, спотыкается, потому что нет света с ним".

Иоанн снова приводит изречение с двойным смыслом: с поверхностным, который верен, и более глубоким, который еще вернее.

1. Первое значение слов Иисуса верно, и нам нужно его усвоить. Иудейский день, как и римский, делился на двенадцать равных отрезков времени от восхода солнца до заката. Это значит, что "часы" менялись в зависимости от времени года. На первый взгляд Иисус просто говорит, что ходящий днем не спотыкается, а ходящий ночью спотыкается, потому что не видит пути. Уличных фонарей тогда не было, и с наступлением темноты возможность для путешествий исчезла.

Иисус говорит, что человек должен закончить свое дело в пределах дня, потому что придет ночь, когда он уже ничего делать не сможет. Если уж делать чего-то, то лучше всего делать, чтобы к концу каждого для назначения на данный день работа была окончена. Беспокойство и гонка часто происходят оттого, что человек старается наверстать то, что должно было быть сделано раньше. Человек должен так тратить свой драгоценный капитал времени, и не распылять его на бесполезные пустяки, какими бы приятными они ни были, чтобы в конце каждого дня никогда не оставаться в долгу у времени. Таково первое значение слов Иисуса.

2. Но под ним есть более глубокое значение. Кто может слышать изречение свет миру и не подумать об Иисусе? Снова Иоанн пользуется словами ночь и тьма для описания жизни без Христа, жизни, в которой преобладает зло. Передавая драматичность обстановки, когда после последней вечери с Господом, Иуда пошел исполнять свое роковое намерение, и договариваться о предательстве Иисуса: "Он, приняв кусок, тотчас вышел, а была ночь (13,30). Ночь наступает тогда, когда человек уходит от Христа и грех поглощает его.

Евангелие основано на любви Божией, но нравится нам это или нет, в нем кроется предупреждение. У человека есть только определенное количество времени для примирения с Богом через Христа, и если он не сделает этого, суд последует неизбежно. Поэтому Господь Иисус говорит: "Оканчивай твое дело. Мирись с Богом, пока есть еще свет ми-Ра, ибо близится время, когда и для тебя наступит ночь и тогда будет поздно"

Ни одно другое Евангелие не передает так сильно, что Бог любит мир, как это четвертое Евангелие. Но в нем улавливаются две ноты: слава успевших придти вовремя и трагедия опоздавших, пришедших слишком поздно.

11-16

РЕШИТЕЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕК (Иоан. 11,11-16)

Иоанн пользуется и здесь своим обычным способом передачи слов Иисуса. В четвертом Евангелии речь Иисуса всегда следует одному и тому же порядку. Иисус говорит что-нибудь, что звучит совсем просто. Его слова понимаются слушателями неправильно и Он начинает объяснять более подробно и обстоятельно, что Он имеет в виду. Так было в беседе с Никодимом о важности духовного рождения (3,3-8) и в беседе с женщиной самарянкой о живой воде (4,10-15).

Здесь Иисус сначала сказал, что Лазарь уснул. Для учеников это было радостной новостью, потому что они знали, что нет лучшего лекарства, чем сон. Но слово сон всегда имело более глубокое и серьезное значение. Иисус сказал Иаиру, что его дочь спит (Мат. 9,24), и когда Стефан был побит до смерти камнями, о нем говорится, что он почил (Деян. 7,60). Слово почили (уснули) Павел употребляет, когда говорит о братьях, которым Христос явился после Своего Воскресения (1 Кор. 15,6). Итак, Иисусу пришлось сказать им прямо, что Лазарь умер. А затем Он сказал им, что рад за них, что Его не было там, когда это произошло, потому что теперь их вера в Него еще больше укрепится.

Окончательным доказательством христианства является видение дел Христовых. Слова могут еще и не убедить, но против дел никто ничего не скажет. Убеждает простой факт, что Христос превращает труса в героя, сомневающегося в верующего, эгоиста в служителя всем, и злых людей и добрых.

Вот это и возлагает величайшую ответственность на всех верующих. План Божий в том, чтобы каждый из нас был живым доказательством действия Его силы. Наше задание не столько восхвалять Христа словами, которые всегда можно оспаривать, но показать делами нашей жизни, что Христос сделал для нас. Сэр Джон Рейф когда-то сказал: "Я не люблю кризисов в жизни, но люблю те возможности, которые они открывают". Смерть Лазаря была для Иисуса кризисом, которому Он радовался, потому что она предоставляла Ему возможность показать самым удивительным образом, что может сделать Бог. И в нашей жизни каждый кризис должен служить такой же возможностью.

В тот момент ученики могли все отказаться идти за Иисусом, если бы не послушался этот решительный голос. Они все считали, что в Иерусалиме их ожидала смерть, и потому не спешили туда, а тут вдруг прозвучал голос Фомы: "Пойдем и мы умрем с Ним".

Все иудеи в те времена носили по два имени - одно иудейское, по которому человека знали в его близком кругу, и второе - греческое, которое было известно в более широком кругу. Фома - было иудейское имя этого ученика, а его греческое имя было Дидимус т.е. Близнец. Так слово камень по-гречески означает Петр, а по-иудейски Кайфа. Иудейское имя Тавифа по-гречески было Доркас, т.е. серна.

В этот момент Фома проявил высшую храбрость. В сердце своем, как сказал Р. Страхан: "Это была не ждущая вера, а верноподданническое отчаяние". Но в одном Фома был уверен - будь что будь, а он не покинет.

Гильберт Франкау рассказывает об одном офицере, его друге, во время Первой мировой войны. Офицер этот был артиллеристом-наблюдателем и его обязанностью было подниматься на привязанном аэростате и сообщать канонирам попадают ли они в цель, или их снаряды не долетают до нее или перелетают через нее. Это было одним из наиболее опасных заданий, какое только можно дать человеку. Из-за того, что аэростат был привязан, невозможно было увильнуть, и он был неподвижной мишенью для пушек и самолетов врага. Гильберт Франкау говорит о своем друге: "Каждый раз, когда он поднимался в этом привязанном к земле аэростате, он становился нервным больным, но он не отказывался от этого задания".

Это самый высокий вид мужества. И это не значит, что человек не боится, потому что когда мы не боимся, тогда нам легче всего сделать что-нибудь мужественное. Но истинное мужество у человека тогда, когда он глубоко сознает, что с ним может произойти самое ужасное, и до боли боится этого, и все же решается на такое дело. Таким был Фома в тот день. Никому не нужно стыдиться, что он боится, но стыдно должно быть тому, кто позволяет страху не допускать его до исполнения того, о чем он в глубине своего сердца знает, что обязан исполнить.

17-19

ДОМ ПЕЧАЛИ (Иоан. 11,17-19)

Для того, чтобы представить себе эту картину, мы должны знать, что собой представлял иудейский дом в трауре. Из-за теплого климата мертвецов в Палестине хоронили как можно скорее. Было время, когда похороны были крайне дорогим обрядом. Тело покойного мазали самыми изысканными маслами и мазями и одевали в дорогие одежды; всякого рода драгоценностей клались в гробницу с телом. К середине первого столетия все это сделалось разорительной тратой средств. Никому, естественно, не хотелось оказаться хуже своего соседа, и потому погребальные одежды и сокровища, которые клались в гробницу, становились все роскошней и богаче. Обычай превратился в невыносимое бремя, но никто не решался его отменить, пока не появился знаменитый раввин Гамалиил Второй. Он распорядился, чтобы его похоронили в самом простом льняном хитоне, и таким образом разделался с роскошеством похоронного обряда. До сего дня на иудейских похоронах пьют вино в память раввина Гамалиила, избавившего иудеев от их собственного показного излишества. После него мертвецов стали одевать в простое полотняное платье, которое иногда благозвучно называли - дорожным платьем.

Кто только мог приходил на похороны и все из вежливости и уважения принимали участие в похоронной процессии. Обычай требовал, чтобы женщина шла впереди процессии, потому что женщина принесла в мир грех и с ним смерть. У гроба произносились погребальные, прощальные речи. От всех ожидалось выражение глубочайшего соболезнования, а после погребения гости выстраивались в два ряда, пропуская непосредственно причастных к похоронам пройти первыми. Было одно очень мудрое правило: опечаленных родственников покойного не полагалось беспокоить и мучить пустыми, ненужными разговорами. Их нужно было оставить в покое, наедине с их горем.

В доме печали были твердо установленные обычаи. Пока тело находилось в доме, запрещалось есть мясо и пить вино, надевать хранилищу (кармашки для хранения цитат из закона) и заниматься изучением чего бы то ни было. Пищу нельзя было приготовлять в доме, и запрещено было есть в присутствии мертвого тела. Как только тело выносили, всю мебель в доме поворачивали к стенам и плачущие садились на пол или на низенькие скамеечки.

После возвращения с похорон подавался поминальный обед, приготовленный друзьями семьи. Он состоял из хлеба, крутых яиц и чечевицы. Круглые яйца и чечевица символизировали жизнь, которая постоянно катится к смерти.

Глубокий траур продолжался в течение семи дней, из которых первые три были днями плача. В эти семь дней не разрешалось мазаться мазями, надевать ботинки, заниматься учебой, делами или даже умываться. Неделя глубокого траура сменялась месяцем более легкого.

Таким образом, когда Иисус нашел множество народа в доме в Вифании, Он фактически нашел то, чего можно было ожидать в любом иудейском доме в трауре. Придти и выразить свое соболезнование скорбящим родственникам умершего, было священным долгом каждого иудея. Талмуд учил, что посетивший больного выведет душу из ада (геенны), а великий иудейский богослов средневековья Маймонид учил, что посещение больных превосходит все другие добродетели. Посещение больных и скорбящих было существенно важной частью иудейской религии. Один раввин толковал слова Втор. 13,4: "Господу Богу вашему последуйте" таким образом: каждый иудей должен принимать это, как повеление исполнять дела Божиих, о которых говорит Писание. Бог одевал раздетых (Быт. 3,21), посещал больных (Быт. 18,1), являлся плачущим (Быт. 25,11), хоронил мертвецов (Втор. 34,6), и во всем этом мы должны подражать Богу. Уважение к умершим и соболезнование плачущим родственникам были главным долгом каждого иудея. Покидая гробницу скорбящие говорили "Покойся с миром" и в дальнейшем не вспоминали имени усопшего, не благословив его каждый раз. Есть что-то особенно трогательное в том, как иудеи отдавали свой долг умершим, выражая соболезнование оставшимся в живых.

В тот день Иисус пришел в дом, который был наполнен сочувствующими.

20-27

ВОСКРЕСЕНИЕ И ЖИЗНЬ (Иоан. 11,20-27)

И в этом отрывке Марфа предстает верной своей репутации. Когда Лука говорит о Марфе и Марии (Лук. 10,38-42), он представляет нам Марфу деловой, трудолюбивой, а Марию спокойной, рассудительной. Как только стало известно, что Иисус приближается к Вифании, Марфа побежала встречать Его, потому что не могла усидеть на месте. А Мария осталась дома.

Когда Марфа встретила Иисуса, она заговорила с Ним словами своего сердца. Перед нами один из самых задушевных человеческих разговоров в Библии. Марфа говорила не только с наполовину скрываемым упреком, но и с непоколебимой верой: "Господи, если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой". В этих словах можно разгадать ее мысли. Ей хотелось сказать: "Почему Ты не пришел, как только получил наше извещение? А теперь уже поздно". Но не успела она произнести эти слова, как за ними последовали другие, полные веры, вопреки фактам и опыту Марфы: "Но и теперь знаю, что чего Ты попросишь у Бога, даст тебе Бог".

Иисус сказал ей: "Воскреснет брат твой". Марфа ответила: "Знаю, что воскреснет в воскресение в последний день". На это стоит обратить внимание, что ветхозаветные мыслители почти не верили в настоящую жизнь после смерти. В далекие времена иудеи верили, что душа каждого человека, как плохого так и хорошего, отправляется после смерти в Шеол. Это место пребывания душ умерших неверно переводится как ад. Шеол не был местом мучений, как принято понимать ад, но был местом теней. Все без разбора направлялись туда после смерти и вели там странный, туманный, расслабленный, безрадостный, "теневой" образ жизни. Таково понятие большей части Ветхого Завета. "Ибо в смерти нет памятования о Тебе; во гробе кто будет славить Тебя?" (Пс. 6,5) "Что пользы в крови моей, когда я сойду в могилу? будет ли прах славить Тебя, будет ли возвещать истину Твою?" (Пс. 29,10). Псалмопевец говорит об убитых, "лежащие во гробе, о которых Ты уже не вспоминаешь и которые от руки Твоей отринуты" (Пс. 87,6). Разве над мертвыми Ты сотворишь чудо? Разве мертвые встанут и будут славить Тебя? Или во гроб будет возвеличена милость Твоя, и истина Твоя - в месте тления? Разве во мраке познают чудеса Твои, и в земле забвения - правду Твою? (Пс. 87,11-13). "Не мертвые восхвалят Господа, ни все нисходящие в могилу" (Пс. 113,25). Екклесиаст говорит с грустью: "Все, что может рука твоя делать, по силам делай; потому что в могиле, куда ты пойдешь, нет ни работы, ни размышления, ни знания, ни мудрости" (Екк. 9,10). Царь Езекия высказывает свои пессимистические верования относительно загробного существования: "Ибо не преисподняя славит Тебя, не смерть восхваляет Тебя, не нисшедшие в могилу уповают на истину Твою" (Ис. 38,18). После смерти человек попадает в страну тишины и забвения, где тени людей разлучены с другими людьми и Богом. "Мало есть более прекрасных явлений в долгой истории религии, чем то, что на протяжении столетий люди совершали благороднейшие поступки, исполняли свой долг и несли свои бремена и печали без всякой надежды на будущее вознаграждение", - сказал писатель Дж. Е. Макфаден.

Только очень изредка кто-нибудь в Ветхом Завете совершал смелый прыжок веры. Псалмопевец восклицает: "Оттого возрадовалось сердце мое и возвеселился язык мой, даже плоть моя успокоится в уповании. Ибо Ты не оставишь души моей в аде и не дашь святому Твоему увидеть тление. Ты укажешь мне путь жизни: полнота радостей пред лицем Твоим, блаженство в деснице Твоей вовек" (Пс. 15,9-11). "Но я всегда с Тобою, Ты держишь меня за правую руку. Ты руководишь меня советом Твоим, и потому примешь меня в славу" (Пс. 72,23.24). Псалмопевец был убежден, что тот, у кого правильные, живые отношения с Богом, не будет разлучен с Ним даже смертью. Только в те времена такое убеждение давалось отчаянным напряжением веры и не все обладали им. И, наконец, Ветхий Завет дает нам бессмертную надежду Иова, который пред лицом всех своих тяжких бедствий восклицает: "А я знаю, Искупитель мой жив и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога. Я узрю Его сам, мои глаза, не глаза другого увидят Его" (Иов. 19,25-27). Здесь мы видим подлинный зародыш иудейской веры в бессмертие.

История Израиля испещрена бедствиями, пленениями, рабством и поражениями. Но иудейский народ был непоколебимо убежден в том, что он принадлежит Богу. Поскольку на земле это не было слишком очевидно, и, наверное, никогда не будет видно, они надеялись на новый, другой мир, где будут исправлены недостатки старого. Они видели, что для того, чтобы Божий план вполне реализовался, а Его правосудие исполнилось, нужны другая жизнь и другой мир. Именно это чувство и привело иудеев к убеждению, что загробная жизнь есть.

Верно, что во дни Иисуса были саддукеи, которые не признавали существования загробной жизни, но фарисеи и подавляющее большинство народа верили в нее. Они говорили, что в момент смерти два мира - временный и вечный - встречаются и целуются, и верили, что умершие видят Бога. Они никогда не называли их мертвыми, но только уснувшими, настолько сильным было их убеждение. Поэтому, когда Марфа ответила Иисусу так уверенно о воскресении мертвых, она свидетельствовала о высокой вере ее народа.

ВОСКРЕСЕНИЕ И ЖИЗНЬ (Иоан. 11,20-27 (продолжение))

Иисус вдруг произнес нечто такое, что придало этому верованию Марфы новую яркость и значение. "Я есмь воскресение и жизнь, - сказал Он, - верующий в Меня, если и умрет, оживет; и всякий живущий и верующий в Меня, не умрет вовек". Что именно Он имел в виду? Целой жизни размышлений не хватит, чтобы понять все, что Он имел в виду, но мы должны попытаться постигнуть хотя бы столько, сколько нам дано.

Одно ясно: Иисус не имел в виду физическую жизнь, потому что с физической точки зрения неправда, что человек, который верует в Христа, не умирает. Верующие умирают физически, как и все другие люди. Мы должны поискать более глубокое, чем физическое объяснение.

1. Иисус имеет в виду смерть во грехах. Он как бы говорит: "Даже если человек мертв во грехах, и потерял все, что делает жизнь достойной ее названия, Я могу вновь даровать ему жизнь". С исторической точки зрения это вполне верно. А. М. Чиргвин проводит пример Токичи Ишии. Ишии имел непревзойденный опыт преступности. Он убивал мужчин, женщин и детей самым жестоким образом. Всякого, кто преграждал ему путь, он безжалостно уничтожал. Наконец он попал в тюрьму и ожидал там смерти. Его посетили две канадские женщины, которые пытались говорить с ним сквозь решетку его камеры, но он только глядел на них сердито и злобно, как посаженный в клетку зверь. В конце концов, они оставили свои попытки принудить его заговорить с ними, но на прощание оставили ему Евангелие, в надежде, что оно будет иметь успех там, где они потерпели неудачу. Он начал читать его и не мог остановиться, и так дошел до рассказа о Распятии. Там он натолкнулся на слова: "Отче, прости им, ибо не знают, что делают", и слова эти сломили его. "Я остановился, - говорит он, словно кто-то пронзил мне сердце длинным гвоздем. Назвать ли мне это любовь Христа? Или назвать это Его состраданием? Я не знаю, как назвать это, но только знаю, что уверовал и жестокость моего сердца изменилась". Позже, когда приговоренный преступник пошел на эшафот, он уже не был жестоким, сердитым зверем прошлого, но улыбающимся, сияющим человеком. Убийца родился вновь, Иисус возвратил Точики Ишии к жизни.

Не обязательно, чтобы наши переживания были такими же драматичными. Человек может быть настолько эгоистичным, что становится безучастным к нуждам других. Человек может сделаться бесчувственным к чувствам других. Или человек так погрязал в нечестности, что становится мертвым в отношении чести и честности. Человек может сделаться таким безнадежным, что, в конце концов, станет духовно мертвым. Иисус Христос может воскресить таких людей. История свидетельствует, что Он воскресил несчетные миллионы таких людей, и что Его прикосновение не утратило Своей силы.

2. Иисус имел в виду также и будущую жизнь. Он внес в нашу жизнь уверенность в том, что смерть не есть конец. Последними словами Эдуарда Исповедника были: "Не плачь, я не умру, и покидая страну умирающих, я надеюсь увидать благословение Господне в стране живущих". Мы называем этот мир миром живущих, или живых, но вернее было бы назвать его миром умирающих и мертвых. Посредством Иисуса Христа мы узнали, что идем не к закату, но к восходу. В самом реальном смысле мы находимся не на пути к смерти, а на пути к жизни.

Каким же образом это происходит? Это происходит, когда мы уверуем в Иисуса Христа. Что это значит? Уверовать в Иисуса, значит принять как истину все, что Он говорит, и доверить Ему свою жизнь. Поступив так; мы вступаем в новые взаимоотношения с Богом.

1. Когда мы верим, что Бог таков, каким Его представил нам Христос, мы становимся совершенно уверенными в Его любви и в том, что Он прежде всего Бог Искупитель. Страх смерти исчезает, потому что смерть означает переход к Возлюбившему нас.

2. Мы вступаем и в новые отношения с жизнью. Когда мы принимаем Христовы пути, Его заповеди становятся нашим законом, и когда мы понимаем, что Он всегда готов помочь нам жить согласно с Его заповедями, вся наша жизнь становится новой. Она облекается в новую красоту, чистоту и силу. После принятия пути Христова жизнь становится такой прекрасной, что мы не можем представить себе, чтобы она могла когда-нибудь прекратиться.

Когда мы верим в Иисуса Христа, принимаем все, что Он говорит о Боге и о жизни и полностью полагаемся на Него, мы воистину воскресаем, потому что освобождаемся от страха, который типичен безбожной жизни, освобождаемся от бессильного отчаяния, которым характеризуется греховная жизнь. Жизнь воскрешал от смерти во грехе и становится настолько богатой и полноценной, что такая жизнь не может умереть, но должна находить в смерти только переход к более высокой жизни.

28-33

ВОЛНЕНИЕ ИИСУСА (Иоан. 11,28-33)

Марфа пошла обратно в дом, чтобы сказать Марии, что Иисус пришел к ним. Ей хотелось сказать это сестре потихоньку, так чтобы посетители не заметили этого, чтобы дать Марии возможность провести несколько минут наедине с Иисусом, прежде, чем толпа обступит их и лишит этой возможности. Но когда гости заметили, что Мария встала и побежала куда-то быстро, они решили, что она пошла ко гробу Лазаря. По иудейскому обычаю было принято, особенно у женщин, в первую неделю после погребения ходить к гробнице и плакать там при всякой возможности. Мария приветствовала Иисуса точь-в-точь как Марфа: если бы Иисус был с ними, брат не умер бы.

Иисус увидел Марию и сочувствующую сестрам толпу и не мог не заметить, что все они плакали. Нужно сказать, что это не было каким-нибудь легким плачем, но почти истерическим воплем и рыданием, потому что с иудейской точки зрения считалось, что чем безудержней плач, тем больше чести отдается усопшему.

Теперь перед нами некоторое затруднение с переводом. Слово, которое переведено здесь словами: "восскорбел духом и возмутился" происходит от глагола эмбримасфаи. Оно употребляется помимо этого раза еще трижды: в Мат. 9,30, где Иисус строго сказал слепцам, которых исцелил, чтобы они никому не говорили об этом; в Мар. 1,43, где Иисус, посмотрев на прокаженного, строго отослал его; и в Мар. 14,5, где гости роптали на женщину, которая помазала голову Иисуса драгоценным миром, считая, что это излишество. В каждом случае это слово означало известную степень строгости, даже почти возмущения. Оно означает упрек и строгое повеление.

Почему возмутился Иисус? Предполагают, что весь этот плач иудеев, пришедших в Вифанию был чистейшим лицемерием, и этот напускной траур возмутил Иисуса. Возможно, что это было так в отношении гостей, но нет никакого основания заключать, что так было и с Марфой и Марией, и потому вряд ли ембримасфаи Иисуса было только гневным. Перевод гласит: "Иисус восскорбел духом и возмутился", и в данном случае это можно понять так, что Он настолько восскорбел духом, что весь был взбудоражен и взволнован. Такое объяснение гораздо более близко к истине. На разговорном классическом греческом языке глагол эмбримасфаи просто означает фырканье (как у лошадей), но здесь это нужно понимать, как потрясение, которое вызвало непроизвольный стон в груди Иисуса.

Это одно из самых драгоценных явлений в Евангелии: Иисус настолько глубоко входил в положение страждущих людей, что его сердце сжималось от боли.

Но это не все. Для любого грека, читающего это (а мы должны помнить, что это было написано для греков), картина, которая рисуется здесь, должна была выглядеть потрясающе невероятной. Все Евангелие от Иоанна написано так, чтобы показать в Иисусе Бога: Его разум и чувства. Греки понимали Бога, как Существо апатичное (апатея), не способное ни на какие чувства.

Каким образом пришли греки к такому мнению о Боге? Они рассуждали так: если Он способен ощущать радость и печаль, восторг и скорбь, значит Он может быть подвержен влиянию. Когда же одно существо способно влиять на другое, тогда в момент этого влияния, оказывающий его держит в своей власти другого. Никто не может властвовать над Богом, и значит, что в сущности Бог не способен ни на какие чувства. Греки верили в отдаленного, отделенного, бесчувственного и бессострадательного Бога.

Насколько иной была картина, которую представлял Иисус. Он показал нам Бога, Чье сердце сжималось и болело от сострадания к народу. Самое великое, что сделал Христос, то, что Он пришел и рассказал нам о любящем и заботливом Боге, и не только рассказал о Нем, но явил Его Собой.

34-44

ГОЛОС, БУДЯЩИЙ МЕРТВЫХ (Иоан. 11,34-44)

Мы подошли к последней сцене. Еще раз мы видим Иисуса скорбящим в связи со скорбью других. Для грека, читающего эти строки, слова "Иисус прослезился" должны были быть самыми поразительными во всем этом повествовании. То, что Сын Божий прослезился было для них почти невероятным.

Мы должны представить себе обычный палестинский гроб (гробницу). Это была либо естественная пещера, либо искусственно выдолбленное углубление. В пещеру вел достаточно широкий вход. Внутри погребальная камера была весьма объемистая: метра полтора глубиной, более двух с половиной метров шириной и метра три вышиной. В каменных стенах ее высекались полки - по три с каждой стороны и две во внутренней стене против входа. На полки клали покойников. Тела заворачивали в погребальные полотна (пелены), а руки и ноги забинтовывали отдельно бинтами. Для головы был специальный платок. У пещеры не было дверей, но после погребения покойника ко входу плотно прикатывали камень и таким образом запечатывали гробницу.

Иисус велел отвалить камень от входа в гробницу. Марфа подумала, что Ему хотелось еще раз посмотреть на лицо Своего друга. Другой причины для этой просьбы Иисуса она в тот момент не видела, и потому ответила, что тело уже четыре дня во гробе и уже издает сильный трупный запах. Кроме того, у иудеев существовало поверье, что в первые четыре дня дух усопшего витает вблизи, пытаясь возвратиться в тело, но после четырех дней покидает гробницу окончательно, так как лицо покойного к этому времени разлагается до неузнаваемости.

Но Иисус произнес повеление, перед которым отступила смерть. Лазарь вышел. Было страшно смотреть, как и нам страшно вообразить, что из гроба встал повитый погребальными пеленами мертвец. Иисус велел стоявшим там развязать его и освободить.

Мы должны обратить здесь на кое-что особое внимание.

1. Иисус помолился. Сила, которая проходила через Него, не была Его Собственной. Эта сила была Божия. Чудеса - это отвеченные молитвы.

2. Иисус искал только славы Божией. Он не совершал этого чуда для Своей славы. Когда Илия вступил в свое решительное состязание с пророками Ваала, он молился Богу так: "Услышь меня, Господи, услышь меня! Да познает народ сей, что Ты, Господи, Бог, и Ты обратишь сердце их к Тебе" (3 Цар. 18,37).

Иисус все творил силою Бога и для Его славы. Как отличаемся мы от Него! Как много из того, что мы делаем, делается нашими собственными усилиями и для личной славы. А ведь в нашей жизни могло бы быть больше чудес, если бы мы только перестали действовать сами, и уступили Богу главное место в нашей жизни.

Глава 11

1-44

ВОСКРЕШЕНИЕ ЛАЗАРЯ (Иоан. 11,1-44)

Мы попробовали объяснить воскрешение Лазаря просто так, как оно описано. Но мы не можем обойти тот факт, что из всех чудес Иисуса, это - самое великое. Давайте рассмотрим детальней.

1. В других Евангелиях есть описания чудес воскрешения мертвых. Есть рассказ о дочери Иаира (Мат. 9,18-26; Мар. 5,21-43; Лук. 8,40-56), и есть рассказ о сыне Наинской вдовы (Лун. 7,11-16). В обоих случаях воскрешение последовало немедленно после наступления смерти. Можно легко подумать, что в обоих случаях умершие были просто в бессознательном состоянии. Мы видели, что погребение должно было совершаться сразу же после наступления смерти в жарком климате Палестины, и нам известно на основании исследования могил, что нередко бывали случаи погребения заживо именно из-за этой спешки. Возможно, это были чудеса диагноза, когда Иисус спас две молодые жизни от ужасной смерти. Но со случаем воскрешения Лазаря совсем другое дело, и во всех других Евангелиях нет ни одного чуда, которое могло бы сравниться с чудом воскрешения человека на четвертый день после смерти, когда его тело уже начало разлагаться.

2. В других трех Евангелиях воскрешение Лазаря даже не упоминается. Если другие евангелисты знали об этом чуде, как могли они не упомянуть его? Если оно на самом деле произошло, как могли они не знать о нем? Предполагается такой ответ: известно, что Марк получал информацию от Петра и о Петре же ничего не говорится в Иоан. 5 ни в главах 7-12. Фома является представителем Двенадцати в этих главах. Есть предположение, что Петра не было тогда с Иисусом, и что он появился и присоединился к остальным ученикам только на Тайной Вечере. Но такое положение вряд ли было возможно, и даже если бы Петра и не было там в то время, несомненно, все евангелисты слыхали бы о таком необычайном чуде.

3. Пожалуй, самое замечательное здесь то, что Иоанн видит в этом чуде самую главную причину, почему иудейские руководители народа предприняли определенные меры для расправы с Иисусом (11,47-54). Иными словами, воскрешение Лазаря было прямой причиной креста. В других трех Евангелиях основной причиной распятия Христа считается очищение иерусалимского храма. Трудно понять, почему остальные три Евангелия ничего не говорят о событии, которое несомненно явилось особенной причиной распятия, или во всяком случае послужило главным толчком к нему.

4. Но с другой стороны можно сказать, что торжественный вход в Иерусалим был бы невозможен без этого чуда, которое предшествовало ему. Как иначе объяснить такой радостный и торжественный прием Иисуса в Иерусалиме? И все же остается фактом, что в остальных Евангелиях просто нет места, куда бы это событие подходило.

Если же это не исторический факт, то каким образом можем мы объяснить его?

1. Ренан допускает мысль, что все это было умышленным подлогом Марии, Марфы и Лазаря. Но такое объяснение просто невероятно и сам Ренан позже отказался от него.

2. Были предположения, что Лазарь был в бессознательном состоянии, но это невозможно доказать на основании того, что говорится в Евангелии, поскольку о подробностях его смерти говорится более, чем достаточно.

3. Некоторые предполагали, что это просто аллегория, связанная со словами Иисуса: "Я есмь воскресение и жизнь", как бы рассказ для иллюстрации этого изречения в практической обстановке. Но это может быть только чрезмерным упрощением истины.

4. Говорили также, что это повествование связано с притчей о богаче и Лазаре (Лук. 16,19-31). Эта притча оканчивается утверждением, что если бы кто и воскрес из мертвых, иудеи все равно не поверили бы этому. Следовательно, предположение сводится к тому, что рассказ о воскрешении Лазаря был создан для того, чтобы показать, что Иисус действительно воскресил кого-то из мертвых, но иудеи все равно не поверили в Него.

Рассуждая над трудностями этого повествования, мы вынуждены в конце сказать, что мы не знаем, что произошло, но что несомненно произошло что-то весьма значительное и великое. Но мы уверены в истинности этого повествования, ибо Слово Божие верно и истинно. И стоит обратить внимание на то, что Вифания по сей день называется "Азариех" от имени Лазарь.

Американский профессор Роберт Макафее Браун говорит об одном последствии этой истории. Он служил армейским капелланом на транспортном корабле, на котором 1.500 солдат морской пехоты возвращались из Японии в Америку для демобилизации. К его великому изумлению он был приглашен небольшой группой солдат проводить с ними библейские Уроки. Он ухватился за эту возможность и к концу мореплавания они дошли до этой самой главы. После урока один солдат подошел к нему и сказал: "Все в этой истории указывает на меня". Он рассказал, как он был буквально в аду последние полгода. Прямо из высшей школы он записался в морскую пехоту и был послан в Японию. Ему надоела жизнь и со скуки он попал в ужасную беду. Никто, кроме Бога, не знал об этом. Его мучило чувство вины, жизнь казалась загубленной, и он не мог себе представить, как он встретится со своей семьей, хотя им не нужно было знать, что с ним произошло. Но он чувствовал, что убил сам себя и был мертвым человеком. "И, - окончил солдат, - читая эту главу, я воскрес. Я знаю, что то воскресение, о котором говорит здесь Иисус, реально, потому что он воскресил меня из мертвых". Трудности этого юноши еще не окончились, перед ним был нелегкий путь, но он нашел, что в Иисусе воистину воскресение и жизнь.

47-53

ИРОНИЯ СЛОВ (Иоан. 11,47-53)

Весьма ярко встает здесь перед нами образ иудейских начальников. Чудо, которое произошло в Вифании, толкнуло их к действию. Нельзя было позволять Иисусу действовать беспрепятственно, потому что больше и больше народа следовало за Ним, и начальники решили собрать совет, чтобы обсудить обстановку. В совет входили фарисеи и саддукеи, но фарисеи не были политической партией, а чисто религиозной, заботой которой было главным образом тщательное исполнение закона. Им было совершенно безразлично, кто управляет страной, лишь бы им была дана возможность придерживаться во всех деталях предписаний иудейского религиозного закона. Саддукеи же, с другой стороны, были политической группой богатых аристократов. Они были коллаборационисты, то есть, готовы были сотрудничать с Римом за свободу, жить богато и удобно и пользоваться своим положением беспрепятственно. Священники все были саддукеи и поэтому понятно, что на совете больше было саддукеев, чем фарисеев и голос священников был слышен громче других. Несколькими искусными штрихами Иоанн рисует типичные черты этих людей. Прежде всего, они отъявленно невежливы. Историк Иосиф Флавий писал о них, что "в поведении среди своих они бывали весьма грубы и резки, как с чужими" ("Еврейские войны" 2,8.14). "Вы ничего не знаете", говорит своим коллегам Каиафа (Иоан. 11,49). Иными словами: "Вы тупые, безмозглые создания". Мы видим здесь присущую саддукеям надменность, проявленную на деле, что было типично для них. Эта надменность и резкость представляет собой контраст мягкости и любви в речи Иисуса. Единственное, что интересовало саддукеев, было сохранение их политической и общественной власти и престижа. Их пугало, что Иисус может привлечь к Себе последователей и возбудить беспокойство против правительства. Рим проявлял в основном терпимость в отношении своих подданных, но при обширных размерах империи, не мог позволить себе допущение общественных беспорядков, и всегда погашал их твердой и безжалостной рукой. Если бы Иисус стал причиной общественной вспышки, Рим напустился бы на Него со все своей силой и властью, и несомненно саддукеи поплатились бы своим положением и авторитетом. Им даже не приходило в голову спросить, прав ли был Иисус, или не прав. Их интересовало только одно: какими будут последствия в случае вмешательства Рима, и как это может отразиться на их удобствах и власти? Они судили о вещах не с точки зрения истины, но с точки зрения личной карьеры, а люди, как известно, способны и поныне отдавать предпочтение карьере, вместо воли Божией.

Затем следует первый пример иронии слов. Иногда человек говорит слова, полного значения которых он сам не понимает. Саддукеи требовали удаления Иисуса из страха перед римской властью, могущей лишить их удобства и положения. В 70 г. так и случилось. Римская власть, утомившись от иудейского упрямства, осадила Иерусалим, оставив груду руин и сравняв с землею место, на котором стоял Храм. Интересно, что бы случилось, если бы иудеи приняли Иисуса, как их Мессию! Но те самые шаги, которые они предприняли для "спасения" своего народа, погубили его. Гибель пришла в 70 г., а Евангелие от Иоанна было написано приблизительно в 100 г., и все, которые читали его, могли видеть великую иронию слов саддукеев.

Первосвященник Каиафа произнес речь: "Если бы вы понимали суть дела, вы бы знали, что лучше, чтобы один человек умер за людей, чем чтобы весь народ погиб". Иудеи верили, что когда первосвященник обращается к Богу за советом, его устами говорит Сам Бог. В древнем повествовании Моисей назначил Иисуса Навина своим заместителем, чтобы он повел после него народ израильский. Иисус Навин должен был разделить честь Моисея перед народом, и когда нуждался в совете, должен был обращаться к священнику Елеазару, чтобы тот обращался от его имени к Богу "... и по его слову должны выходить, и по его слову должны входить он и все сыны Израилевы с ним, и все общество" (Числ. 27,18-21). Первосвященник был проводником слова Божьего для начальников народа, и такую роль исполнял в тот год Каиафа.

Вот еще один пример иронии слов: Каиафа имел в виду, что лучше, чтобы пострадал Иисус, чтобы спасти весь народ от римской власти. Но было то, что Иисус должен был пострадать и умереть ради его вечного спасения. Каиафа не понимал более глубокого и высокого смысла своих слов. Бог может говорить через самых невероятных субъектов, и иногда передает Свое слово через несознающего этого человека. Он может использовать слова даже негодного человека. Иисус должен был умереть не только за иудейский народ, но за всех людей во всем мире. Ранняя Церковь прекрасным образом применила эти слова. Ее первой книгой на богослужениях было "Учение двенадцати Апостолов" - "Дидахе". Она датирована немного позже 100 года. Во время преломления хлеба полагалось говорить: "Подобно тому, как этот хлеб был разбросан по горам, но был собран воедино, так даруй, чтобы Церковь собралась воедино со всех концов земли в одно Царство" ("Дидахе" 9,4). Хлеб приготовляется из отдельных частиц, входящих в его состав, из отдельных зерен, крепленных вместе, и об этом мы должны думать, когда принимаем участие в преломлении хлеба.

54-57

ОХОТА ЗА ИИСУСОМ (Иоан. 11,54-57)

Иисус не заигрывал без нужды с опасностью. Он был готов положить Свою жизнь, но не так, чтобы бессмысленно расстаться с ней прежде чем служение будет окончено. И потому Он ушел в город Ефраим, расположенный вблизи Вефиля в горах на севере от Иерусалима (2 Пар. 13,19).

К этому времени Иерусалим наполнялся народом из всех концов страны. Приближалась Пасха. Ни один иудей не смел приступать к праздничному обряду, не очистившись предварительно в Храме. Нечистота могла быть следствием прикосновения ко множеству вещей, и потому иудеи спешили попасть в Иерусалим пораньше, чтобы успеть принести требуемые жертвы и совершить положенные ритуалы, чтобы обеспечить себе церемониальную чистоту. Закон гласил: "Каждый человек обязан очиститься перед праздником".

Обряд очищения совершался в Храме и требовал немало времени, так что во время ожидания своей очереди, иудеи собирались в небольшие группы. Они знали, что происходит, знали о смертном состязании между начальниками народа и Иисусом, и вообще люди интересуются личностями, которые смело выступают против внешне превосходящих их сил. Их волновало, появится ли Иисус вообще на празднике, и решили, что вряд ли Он это сделает. Ведь галилейский плотник, как они думали, не мог противостоять могуществу иудейского священства и политической власти.

Но они недооценивали Иисуса. Когда пришло время для Него появиться, ничто в мире не могло удержать Его от этого, и Он пришел. Мартин Лютер не считался с теми, которые в чрезмерной осторожности останавливали его в рискованных предприятиях. Он принимал, кажущееся ему правильным, направление, "невзирая на кардиналов, пап, королей и императоров, вместе со всеми бесами и адом". Когда его вызвали в Вормс ответить на нападки на злоупотребления римско-католической церкви, он получил достаточно предупреждений об опасности. Но его ответ звучал так: "Я пойду даже тогда, когда в Вормсе окажется больше бесов, чем черепиц на крышах домов". Когда он узнал, что князь Георгий намеревался схватить его, он сказал: "Я пойду даже если князья Георгии будут сыпаться на меня дождем". Нельзя сказать, что Лютер не боялся, потому что много раз во время его речей у него дрожал голос и тряслись колени, но у него было мужество, которое побеждало страх. Христианин не боится последствий, когда поступает правильно. Он боится последствий своего бездействия.

Из заключительных стихов этой главы видно, что к этому времени власти начали охоту за Иисусом. Возможно, что власти даже объявили вознаграждение тому, кто снабдит их информацией о том, как легче арестовать Его и именно на это, может быть, польстился Иуда. Но, несмотря на это, Иисус пришел в Иерусалим, и пришел, не прячась в далеких от центра города переулках, но открыто с тем, чтобы привлечь внимание народа к Себе. Мы должны преклониться в восторге перед Его мужеством, презирающим смерть.

Глава 12

1-8

РАСТОЧИТЕЛЬНОСТЬ ЛЮБВИ (Иоан. 12,1-8)

Мы знаем, что многие богословы думают, что некоторые части Евангелия от Иоанна подверглись перемещению. Некоторые подозревают перемещение также и здесь. Версия Моффата переставила стихи в таком порядке: 12,19-29, 1-18. 30.31-42. Мы держимся порядка, принятого в русской Библии, но если бы читатель попробовал перечитать этот отрывок другим порядком, предложенным выше, он увидел бы связь между событиями более ясно.

Время служения и жизни Иисуса приближалось к концу. Появление на Пасху в Иерусалиме было актом крайнего, высокого мужества, потому что власти уже отдали распоряжение о Его задержании и Он знал об этом (Иоан. 11,57). Народу было так много, что естественно не все могли найти себе ночлег в пределах города. Вифания, которая была за пределами города, но достаточно близко от него, являлась одним из мест, которые должны были принять избыток людей.

Когда Иисус пришел в Вифанию, Ему приготовили ужин, и, по-видимому, происходило это в доме Марфы, Марии и Лазаря; иначе Марфа не подавала бы ужина, как это видно здесь. И тут сердце Марии переполнилось любовью к Господу. У нее хранился фунт очень дорогого, чистого нардового мира. Евангелисты Иоанн и Марк описывают это миро прилагательным пистикос (Мар. 14,3; Иоан. 12,3). Как ни странно, но никто не знает точно, что это слово означает, но есть четыре возможности. Оно может происходить от прилагательного пистос, которое значит верное, или благонадежное, что может означать подлинное или настоящее. Оно может происходить от глагола пинеин, что значит пить и потому может означать жидкость. Оно могло быть специальным торговым названием, своего рода маркой, в переводе просто пистикосовый нард, или могло просто означать масло фисташкового ореха, и быть специальным экстрактом его. Так или иначе, это было крайне драгоценное миро, и этим миром Мария помазала ноги Иисуса. Иуда грубо осудил этот поступок, назвав его пустой тратой того, что могло бы послужить на пользу нищим. Иисус попытался его переубедить, сказав, что нищим можно помогать в любое время, а оказать Ему благо можно только сейчас, потому скоро этой возможности не будет больше.

Здесь есть целый ряд образов и мы обратим теперь внимание на них.

1. Перед нами образ Марфы, которая служила у стола. Она любила Господа и была практичной. Только служа своими руками, она могла показать Ему свою любовь. Марфа всегда отдавала все, что могла. Очень многие великие люди были обязаны чуткой заботе о них в семье. Иисусу можно успешно служить и на кухне, и на публичной кафедре, и в любой профессии.

2. Затем мы видим образ Марии, той, которая больше всех любила Господа Иисуса. Здесь в ее поступке мы видим три стороны любви.

а) Мы видим расточительность любви. Мария взяла самое драгоценное из того, что имела и израсходовала полностью на Иисуса. Любовь не есть любовь, когда она тщательно вычисляет связанные с нею расходы. Она отдает все и жалеет только о том, что не могла дать еще больше. Писатель О. Генри, мастер короткого рассказа, написал трогательный рассказ под названием "Дар волхвов", в котором молодая американская пара - Делла и Джим, были очень бедны и крепко любили друг друга. У каждого было по одной драгоценной вещи. У Деллы волосы были настолько длинные и красивы, что когда она расплетала их, они служили ей покрывалом. У Джима были золотые часы, полученные им от отца по наследству. Приближалось Рождество, а у Деллы было только один доллар и восемьдесят центов, чтобы купить Джиму подарок. Она пошла и продала свои волосы за двадцать долларов и на полученные деньги купила платиновую Цепочку к часам Джима. Придя под вечер к Делле, Джим был Удивлен, глядя на ее остриженную голову. Медленно он протянул ей свой подарок: два дорогих черепаховых гребня, Усыпанных драгоценными камнями, для покупки которых он продал свои драгоценные часы. Каждый дал другому свое самое драгоценное. Истинная любовь не умеет давать иначе.

б) Мы видим смиренность любви. Помазание головы человека было почестью. "Умастил елеем голову мою", - говорит псалмопевец (Пс. 22,5). Но Мария не смела поднимать свои глаза к голове Иисуса, и скромно помазала ноги Его. Ей не приходило в голову возлагать почести на Иисуса, ей и не снилось, что она могла бы быть достойной этого,

в) Мы видим самоотречение любви. Мария вытерла ноги Иисуса своими волосами. В Палестине ни одна порядочная женщина не показалась бы публично с распущенными волосами. В день бракосочетания волосы девушки туго заплетались в прическу и никогда уже никто не видел ее на улице с распущенными волосами. Распущенные волосы всегда считались признаком безнравственности. Но Мария даже не подумала об этом. Когда люди любят друг друга, они живут в своем особом мире. Они могут спокойно идти по улице рука в руке, совершенно не думая о том, что скажут другие. Многие стесняются показать свое христианство, всегда беспокоясь о том, что подумают и скажут другие, но Мария настолько глубоко любила Иисуса, что ей было совершенно все равно что подумают другие.

Но тут есть еще что-то о любви. Иоанн говорит, что "весь дом наполнился благоуханием от мира" (12,3). Как и в других местах изречение Иоанна имеет двойной смысл и здесь. Многие толкуют это так, что вся Церковь (на все века) наполнилась ароматом поступка Марии, и ее любви. Прекрасный поступок становится достоянием всего мира и придает красоту всей жизни, чего время не может отнять вовеки.

РАСТОЧИТЕЛЬНОСТЬ ЛЮБВИ (Иоан. 12,1-8 (продолжение))

3. Далее мы видим образ Иуды.

а) Иисус проявил доверие к Иуде. В Иоан. 6,70.71 сказано, что Иисус уже знал о том, что Иуда предаст Его. "Не двенадцать ли вас избрал Я? но один из вас диавол". Возможно, что Иисус хотел коснуться сердца Иуды, когда назначил его казначеем их группы. Может быть также, что Он хотел пробудить в нем сознание чести, и как бы говорил ему: "Иуда, вот здесь ты можешь послужить Мне. Ты видишь, что Я нуждаюсь в тебе". Этот подход не имел успеха в случае с Иудой, но это не меняет факта, что восстановить человека можно лишь доверием, поступая так, как будто мы ожидаем не худшего, но самого лучшего от человека.

б) Мы видим здесь один из законов искушения. Иисус не поручил бы Иуде заботу о денежном ящике, если бы не видел в нем известных способностей в этом направлении. Богослов Уэсткотт в своих комментариях пишет об искушениях так: "Искушение приходит к нам обычно в том, на что мы более способны по природе". Если человек имеет способности в денежных делах, он может подвергнуться искушению считать деньги самой важной вещью в мире. Человек, способный занимать высокое положение в обществе, может начать думать, что нет ничего важнее, чем хорошая репутация. Если у человека есть какой-нибудь талант, он может начать гордиться им. У Иуды был дар обращаться с деньгами, но он так полюбил деньги, что сначала стал вором, а потом предателем ради них. Библия говорит, что он носил денежный ящик при себе. Глагол, который употребляется здесь, звучит по-гречески бастацеин и означает не просто иметь, носить или поднимать, но брать в смысле красть, то есть здесь имеется в виду, что Иуда, имея при себе денежный ящик, постоянно поживлялся от него, запускал в него руку для своих личных нужд. Искушение пришло к нему по линии его природного дара.

в) Мы видим, как сильно может исказиться представление человека об окружающем. Иуда только что видел акт непревзойденной любви, но назвал его расточительной тратой. Будучи сам по характеру озлобленным, он начал видеть все с точки зрения этой озлобленности. Видение человека зависит от его внутреннего состояния. Он видит только то, что он способен видеть. Если нам кто-то нравится, мы не приписываем ему ничего плохого, но если нам кто-то не нравится, мы извращаем даже самые благородные поступки. Извращенный ум извращает все, что он видит, и потому, когда мы обнаруживаем, что слишком увлекаемся критикой других и приписываем им недостойные побуждения, нам нужно остановиться и перестать проверять их, и начать проверять самих себя.

И, наконец, здесь выступает одна великая истина жизни. Некоторые вещи можно делать всегда, а некоторые мы не сделаем никогда, если не используем момент, когда их можно сделать. У нас возникает желание сделать что-то великое, благородное и щедрое, но мы откладываем это на потом - мы сделаем это завтра; благородный порыв проходит, а дело так и не сделано. Жизнь - вещь неопределенная: сегодня есть, а завтра нет. Нам хочется сказать доброе слово поощрения или утешения или любви, но мы отложили это на потом, и слово так и остается непроизнесенным. Для примера обратим внимание на один такой трагический случай, когда осознание доброго дела пришло слишком поздно. Томас Карлайль любил свою жену Джейн, но он был человеком раздражительным и несговорчивым и не сделал жену счастливой. Неожиданно она скончалась. Карлайль начал просматривать ее бумаги, тетради, в которых она делала записи, и картинки из прошлого пробудили скорбную память. В долгие бессонные ночи он понял, как она страдала от его ребяческих вспышек раздражительности. Его ошибки и недостатки всплывали в его памяти и насколько мало внимания он обращал на них раньше, настолько сильно он начал раздувать их теперь в своем бессильном покаянии. "О, - вопил он, - если бы я мог увидеть ее только еще один раз, хотя бы на пять минут, чтобы я мог сказать ей, как я всегда любил ее. Ведь она не знала этого, никогда не знала". Есть время, когда мы можем делать что-то и говорить что-то, и когда это время проходит, все это так и не будет сделано и сказано.

Иуда высказал свою злонамеренную жалобу на то, что драгоценное миро тратится попусту, тогда как оно могло бы быть продано и деньги розданы нищим. Но как Писание говорит: "Нищие всегда будут среди земли твоей, потому Я и повелеваю тебе: отверзай руку твою брату твоему, бедному твоему и нищему твоему на земле твоей" (Втор. 15,11). Помощь нищему можно было оказывать в любое время, но проявление чуткости и любви к Иисусу было ограничено временем до Креста Голгофы. Будем же помнить, что действовать нужно сейчас, потому что возможность очень часто не повторяется, и то, что не будет сделано сейчас, особенно не проявленная вовремя любовь, вызовет горькие слезы сожаления потом.

9-11

ПЛАН УБИТЬ И ЛАЗАРЯ (Иоан. 12,9-11)

Для начальников народа все оборачивалось весьма невыгодно. Создавалось просто невозможное положение. Особенно отражалось оно в саддукеях, к партии которых принадлежали все священники, для которых положение было просто угрожающим.

Оно было угрожающим, прежде всего, с политической точки зрения. Саддукеи принадлежали к богатому, аристократическому классу и были в сотрудничестве с римской властью. Их целью было обеспечение себе богатств, удобств и комфорта, и, пока им давали руководящие места, они готовы были сотрудничать с Римом. Римляне давали немало свобод в подчиненных им царствах. Они позволяли самоуправление под надзором римских губернаторов, но при малейшем общественном беспорядке Рим безжалостно вторгался и те, кто не отвечал его требованиям, удалялись со своих постов. Саддукеи видели в Иисусе потенциального вожака восстания. Он увлекал за Собою многих людей. Атмосфера накалялась, и саддукеи готовились избавиться от Него до восстания народа, когда их собственный покой и комфорт подвергся бы неминуемой опасности.

В отличие от фарисеев, саддукеи не верили в воскресение мертвых, а тут перед ними был Лазарь, которого Иисус воскресил из мертвых. Получалось, что если они не сделают чего-нибудь скоро, самое основание их авторитета, влияния и учения начнет ускользать у них из-под ног. И потому они решили убить и Лазаря. Когда человеку приходится уничтожать идею или человека для того, чтобы защитить какое-нибудь положение, это значит, что он прибегает к нечестным методам, умышленно поддерживая ложь. Саддукеи были готовы подавить правду для личной выгоды. У многих людей личная выгода служит самым сильным побудителем в жизни.

Ради сохранения собственного положения и влияния священники и саддукеи были готовы уничтожить все, что метало этому. Жалок тот человек, который ставит личную выгоду выше истины, и который боится правды.

12-19

ЦАРСКИЙ ПРИЕМ (Иоан. 12,12-19)

Пасха, Пятидесятница и праздник Кущи были обязательными праздниками у иудеев. На Пасху в Иерусалиме иудеи сходились со всех концов мира. Где бы иудей не жил, он горел желанием, хотя бы раз попасть на Пасху в Иерусалим. До сего дня иудеи в разных странах, празднуя Пасху, говорят: "В этом году здесь, на следующий год в Иерусалиме". В такие дни сам город Иерусалим и окружающие его городки и селения были переполнены народом. Однажды был сделан подсчет жертвенных овец на Пасху и число их было 256.500. Это, надо полагать, было из расчета по овце на десять человек; значит народу было около двух с половиной миллионов. Но даже если это число преувеличено, все равно народу было очень много, судя по количеству жертв. Слух разнесся о том, что Иисус, Человек, Который воскресил Лазаря, идет в Иерусалим. Там было две толпы: та, которая сопровождала Иисуса из Вифании и та, которая пошла Ему навстречу из Иерусалима, и эти две толпы, по-видимому, слились в одну массу, подобно двум течениям моря. Иисус ехал верхом на молодом осле, и толпа встретила его, как Победителя. Вид этого возбужденного приема поверг иудейских начальников в отчаяние, потому что им казалось, что ничто уже теперь не остановит этого движения толпы, последовавшей за Иисусом. Это было настолько важное событие, что мы должны попытаться понять, что же именно там происходило.

1. Некоторые люди в этой толпе были просто зрителями, пришедшими посмотреть из любопытства на Человека, Который, по словам многих, воскресил мертвеца. Им было интересно посмотреть на этого необыкновенного Человека. Но такой интерес быстро проходит, потому они спустя неделю уже требовали смерти Иисуса.

2. Но многие в тот день приветствовали Иисуса, как победителя, и именно такая атмосфера преобладала в тот день. Народ кричал Иисусу: "Осанна! Благословен грядущий во имя Господне". Слово осанна по-иудейски означает "спаси сейчас", так что толпа буквально кричала "Боже, спаси нас".

Слова, которыми народ приветствовал Иисуса, проливают свет на то, что там происходило. Они были взяты из Пс. 117,25.26. С этим псалмом многое было связано в памяти иудейского народа. Он является последним псалмом в группе хвалебных псалмов (Пс. 112-117), носящих название Халлель, что значит, Слава Богу. Эти хвалебные псалмы были самыми первыми, которые каждый иудейский мальчик должен был заучивать наизусть. Они часто пелись на хвалебных и благодарственных собраниях в Храме и были неотъемлемой частью пасхального ритуала. Но помимо этого этот псалом был связан и с праздником Кущей. На этот праздник иудеи приносили с собою в Храм пучки веток пальм, маслины и мирты, которые назывались лулабы. Ежедневно люди приходили в Храм и ходили вокруг великого алтаря для жертв всесожжения по одному разу в первые шесть дней праздника и семь раз на седьмой день. Ходя так вокруг алтаря, они торжественно пели стихи из этих псалмов и особенно вот эти самые стихи из Пс. 117, которыми народ приветствовал теперь Иисуса. Весьма возможно, что этот псалом был написан для первого праздника Кущей, когда Неемия восстановил разваленные стены Иерусалима и иудеи, возвратившись из вавилонского плена, могли снова поклоняться их Богу в Храме (Неем. 8,14-18). Этот псалом был создан для специальных, торжественных случаев, и народ знал это.

Далее, это был типично победный псалом. Для примера можно взять хотя бы один случай: эти самые стихи пелись и выкрикивались иерусалимской толпой, когда она приветствовала Симона Маккавея после того, как он покорил Акривим, отобрав его у сирийцев более ста лет до этого. Нет сомнения в том, что когда народ пел этот псалом, он смотрел на Иисуса, как на Помазанника Божьего, Мессию, Освободителя, Того, Который должен придти. Они несомненно видели в Нем также Победителя. Им казалось, что вот-вот затрубят трубы и созовут войско и иудейский народ одержит свою долгожданную победу над Римом и всем миром. Иисус приближался к Иерусалиму под крик толпы, которая встречала Его, как Победителя, но этот крик, наверное, причинял Его ушам боль, потому что они ожидали от Него того, чего Он не был намерен им дать, и видели в Нем Того, Кем Он не собирался быть.

ЦАРСКИЙ ПРИЕМ (Иоан. 12,12-19 (продолжение))

3. В таком положении Иисусу было явно невозможно держать речь к толпе. Его голос не достиг бы всей этой громадной массы людей, и потому Он сделал то, что все могли видеть. Он сел на молодого осла. Такой жест означал две вещи: во-первых, это было намеренным притязанием на Мессианство. Это было исполнением слов пророка Захарии. Иоанн цитирует это место неточно, потому что цитирует его, видимо, по памяти, но пророк сказал следующее: "Ликуй от радости дщерь Сионова, торжествуй дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной" (Зах. 8,8). Нет никакого сомнения в том, что Иисус объявлял Себя Мессией, делая Свое явление наглядным.

Но, кроме того, Он объявил и характер своего прихода. Нам нужно правильно понять эту картину. У нас осел животное презренное и низкое, но на востоке он считался животным благородным. У судьи Израиля Иаира было тридцать сыновей, "ездивших на тридцати молодых ослах" (Суд. 10,4). Ахитеофел ехал на осле (2 Цар. 17,23), Мемфивосфей, сыны царя Саула, приехал к Давиду на осле (2 Цар. 19,26). По обычаю на войну царь ехал на коне, но когда он приходил с миром, он всегда садился на осла. Действие Иисуса показывает, что Он не воинствующий царь, о котором они тогда мечтали, но Князь мира. Никто не видел этого тогда, даже ученики Его, которые должны были знать больше и лучше других. Они, видимо, были захвачены какой-то истерией толпы. К ним шел Тот, Кто должен был придти, а они искали того, о ком мечтали и кого желали, и не узнали Того, Которого послал к ним Бог. Иисус представил яркую картину того, Кем Он являлся, но никто не понял Его.

4. На заднем плане в этой толпе стояли иудейские начальники. Они чувствовали себя беспомощными и бессильными, ничего, по-видимому, не способными сделать, чтобы остановить это увлечение Иисусом. "Весь мир идет за Ним", - говорили они. И в этом изречении иудейских начальников виден снова изумительный пример иронии слов, которую с таким мастерством передавал Иоанн. Ни один другой автор Нового Завета не мог сказать так много в такой удивительно сжатой форме.

Теперь враги Иисуса говорят, что весь мир идет за ним. Не понимая, что они говорят, они говорили истину. Уже в следующем отрывке будет рассказываться о том, как греки пришли к Иисусу - первые представители этого более широкого мира, первые искатели извне уже идут к Нему. Иудейские вожди в неведении предсказывали будущее. Мы не можем оставить этот отрывок, не обратив внимания еще на одну удивительную сторону происходившего. Редко в истории мира наблюдалась такая изумительная доблесть, как во время входа Христа в Иерусалим. Не будем забывать, что Иисус был разыскиваем и власти намеревались убить его. Предусмотрительность должна была удержать Его от этого явного шага и толкнуть Его удалиться в Галилею или пустынные места, а если бы Ему было крайне необходимо придти в Иерусалим, осторожность должна была диктовать идти туда тайно и прятаться там. Но Он пришел так, чтобы все могли увидеть Его. Это было актом величайшего мужества, потому что делалось вопреки всему тому, что сделал бы в таком случае обычный человек. И актом высочайшей любви, потому что это было последним Его призывом перед концом.

20-22

ИЩУЩИЕ ГРЕКИ (Иоан. 12,20-22)

Ни одно из других Евангелий не рассказывает об этом случае, но к этому оно очень хорошо подходит. Четвертое Евангелие было написано для того, чтобы представить христианство таким образом, чтобы греки могли оценить и понять его. И потому, естественно, что именно в нем говорится о том, как первые греки пришли к Иисусу.

Не должно казаться странным, что греки оказались в Иерусалиме во время праздника Пасхи. Для этого им не нужно было быть прозелитами. Греки были закоренелыми странниками, гонимые страстью к путешествиям и желанием познавать все новое. "Вы, афиняне, - говорит один из древних, никогда не успокоитесь и никогда не дадите покоя другим". "Вы греки, - сказал другой, - подобны детям, которые всегда молоды душой". За пятьсот лет до этого события Геродот обошел весь мир, чтобы умножить свои знания, как говорил он сам. Далеко у верхнего Нила до сего дня стоит громадная египетская статуя, на которой какой-то греческий путешественник, подобно нашим современным туристам, нацарапал свое имя. Разумеется, греки путешествовали также и с торговыми и коммерческими целями, но они были первыми в древнем мире, которые путешествовали просто ради приятности путешествия. Поэтому нет основания для удивления, когда мы видим группу греков в Иерусалиме, прибывшую туда просто из любопытства посмотреть на город и людей.

Однако греки были не только любопытными зрителями, они были искателями истины, нередко можно было встретить грека, который изучал одну философию за другой, и так же религию за религией, переходя от одного учителя к другому в поисках истины. Грек был человеком с ищущим умом.

Каким образом эти греки узнали об Иисусе и заинтересовались Им? Богослов Д. Х. Бернард делает такое весьма интересное предположение: на последней неделе Своего служения Иисус очистил Храм, прогнал меновщиков, перевернув их столы, и изгнал торговцев голубями. Стойки этих торговцев были расставлены в том громадном дворе, который был первым из дворов Храма, куда допускались язычники, но дальше которого им было запрещено ступать. Если эти греки были в Иерусалиме, они должны были побывать в Храме во дворе язычников. Пожалуй, они даже были очевидцами той внушительной сцены, когда Иисус прогонял торговцев из дворов Храма, и возможно, что им хотелось узнать больше о Человеке, Который был способен на такое дело.

Но как бы там ни было, это один из очень важных моментов повествования, потому что здесь появляется первое указание на то, что Евангелие должно пойти во все концы мира. Греки пришли со своей просьбой к Филиппу. Почему именно к Филиппу? Никто не может дать определенного ответа на этот вопрос, но Филипп - это греческое имя, и они, возможно, подумали, что человек с греческим именем отнесется к ним снисходительно. Но Филипп не знал, что ему делать и обратился за помощью к Андрею, а Андрей, ни в чем не сомневаясь, отвел их к Иисусу. Андрей давно обнаружил, что никто не надоедает Иисусу, и что Он никогда не отталкивает ищущую душу.

23-26

УДИВИТЕЛЬНЫЙ ПАРАДОКС (Иоан. 12,23-26)

Вряд ли какое-нибудь другое место в Новом Завете как это может потрясти того, кто слышит его впервые. Оно начинается словами, которые легко понять, но оканчивается рядом изречений, которые никто не мог сразу понять.

"Пришел час, - начинает Иисус, - прославиться Сыну Человеческому". Было ясно видно, что нарастает какой-то кризис и вот теперь время кризиса пришло, но то, как Сам Иисус понимал этот кризис, отличалось от того, как его себе представляли другие. Называя себя Сыном Человеческим, Он имел в виду то, что обычно имели в виду другие в этих словах. Для того чтобы понять потрясающее значение этого короткого стиха, мы должны вникнуть в то, как понимали слова Сын Человеческий иудеи того времени. Это выражение берет начало в книге Дан. 7,13.14: "Видел я в ночных видениях, вот, с облаками небесными шел как бы Сын человеческий, дошел до Ветхого днями и подведен был к Нему, и Ему дана власть, слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили Ему; владычество Его владычество вечное, которое не прейдет и царство Его не разрушится".

В предыдущих стихах Даниил описывает влиятельные державы его времен - Ассирию, Вавилон, Мидию и Персию, которые были настолько жестоки, что их нельзя было представить иначе, как в образе диких зверей: льва с орлиными крыльями, медведя с тремя клыками между зубами его, барса четырехглавого с двумя парами птичьих крыльев на спине, и страшного и ужасного зверя с железными зубами, "который все пожирает и сокрушает, остатки же попирает ногами". Во власти таких держав находился мир ко времени видения Даниила, в котором он увидел, что в мир грядет иная власть и сила, которая будет гуманной и нежной и благой, и которую можно описать не образами хищных зверей, но образом человека. Этот отрывок говорит о том, что время дикого разгула прекратится и сменится временем человечности.

Это и было мечтой иудеев, тем Золотым веком, когда жизнь станет приятной для них и они будут владеть миром. Но каким образом мог этот Золотой век наступить? Все яснее и яснее становилось для них, что народ их настолько мал и слаб, что Золотой век не может наступить иначе, как посредством вмешательства Бога в жизнь. Они верили, что Бог пошлет Своего Избавителя, и вспоминая слова Даниила, естественно не могли подобрать Ему другого названия, чем Сын Человеческий. Символические слова приняли образ человека. Между Ветхим и Новым Заветами появилось множество книг, описывающих Золотой век иудеев. Среди бедствий и скорбей, в своем подчинении другим народам и в рабстве иудеи никогда не забывали свои мечты и не отказывались от нее. Одна из таких книг была особенно влиятельной: книга Еноха, в которой постоянно упоминается Сын Человеческий. Наступит время, когда Бог пошлет Его и Он придет в Божественной силе и пробьет для иудеев путь к мировой власти.

В понятии иудеев Сын Человеческий был непобедимым покорителем мира, посланным Богом к ним. Зная это, Иисус сказал: "Пришел час прославиться Сыну Человеческому". И когда сказал это, слушатели затаили дыхание. Они думали, что труба вечности прозвучала, воинства небесные двинулись в поход и победный марш начался. Но Иисус не имел в виду то, что имели в виду они, когда сказал слово прославиться. Они думали, что подвластные царства мира падут к ногам Победителя, а Он под прославиться подразумевал будет распят. Когда Сын Человеческий был упомянут, они думали о победе войск Бога, а Он имел в виду победу Креста.

Первое предложение, сказанное Иисусом могло обрадовать сердца тех, которые его услыхали, но за ним последовал целый ряд изречений, которые ошеломили и сбили их с толку своей невероятностью, потому что говорили не о победе, а о жертве и смерти. Мы не поймем Иисуса и отношения иудеев к Нему, пока не поймем, каким образом Он перевернул их понятия вверх дном, заменив мечту о победе видением Креста. Не мудрено, что они не понимали Его, и трагедия их в том, что они не пожелали попытаться понять Его.

УДИВИТЕЛЬНЫЙ ПАРАДОКС (Иоан. 12,23-26 (продолжение))

Что же это был за парадокс, который оказался в словах Иисуса? Он сказал три вещи, которые были тремя сторонами одной основной истины о самой сути христианской веры и жизни.

1. Он сказал, что только от смерти приходит жизнь. Пшеничное зерно бесполезно и бесплодно до тех пор, пока его сохраняют в безопасном месте. Но когда оно будет брошено в холодную почву и погребено там, как в могиле, оно принесет плод. На трупах мучеников посла Церковь и растет до сего дня. "Кровь мучеников была семенем Церкви" - так гласит известное выражение.

Всегда было так, что только тогда, когда люди были готовы умереть, великое могло жить. Только тогда, когда человек готов похоронить свои личные стремления и амбиции, он становится полезным для Бога. Космо Ланг стал архиепископом кентерберийским, но когда-то он преследовал великие светские цели. Благочестивый друг оказал на него влияние, благодаря которому он оставил все и вступил в англиканскую церковь. Во время занятий в Куддесдоне, где он проходил подготовительный курс для своего пасторского служения, будучи на молитве в часовне, он расслышал легко узнаваемый голос: "Ты нужен". С того момента он похоронил все свои личные амбиции и сделался полезным для Бога.

Путем смерти приходит жизнь, путем верности до смерти родились и сохранились самые драгоценные сокровища человечества. Путем смерти личных желаний и личных амбиций человек становится служителем Божиим.

2. Он сказал, что потеряв жизнь, мы обретем ее. Человек, который любит свою жизнь, мотивирует двумя чувствами: эгоизмом и стремлением обеспечить себя материально. Не раз и не два Иисус повторял, что тот кто цепляется за свою жизнь, потеряет ее, а тот, кто отдает свою жизнь, обретет ее в конце навсегда.

Известный проповедник Кристмас Эвене неутомимо проповедовал Евангелие Христа, и когда ему сказали, чтобы он пощадил себя, от ответил: "Лучше сгореть, чем заржаветь". Когда Жанна д'Арк увидела, что ее враги сильны и ее время истекает, она молилась Богу, говоря: "Мне остается всего только один год. Используй меня, насколько можешь". Снова и снова Иисус повторял Свой закон: "Кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее" (Мат. 10,39; 16,25; Мар. 8,35; Лук. 9,24; 17,33).

Нам стоит подумать о том, как много потерял бы мир, если бы в нем не было людей, которые готовы забыть личную безопасность, и эгоистическую наживу и продвижение. Мир в неоплатном долгу перед людьми которые не щадя сил, посвятили себя Богу и ближним. Несомненно, мы проживем дольше, если будем действовать по пословице: "Тише едешь, дальше будешь". Мы, без всякого сомнения, просуществуем дольше, но это не жизнь.

3. Он сказал, что путем служения приходит величие. Мы вспоминаем с любовью тех, которые служили другим. Некая госпожа Бервик была очень деятельной в Армии Спасения в городе Ливерпуле, но уйдя в отставку, переселилась в Лондон. Началась Вторая мировая война и Лондон подвергся сильным бомбардировкам. Она была уже совсем старушка к этому времени, но решила, что что-то нужно делать и, собрав коробку медикаментов и предметов первой помощи, поместила в окне табличку со словами: "Кто нуждается в помощи, стучите ко мне". И к ней шли. Таково отношение христианина к его ближнему.

К сожалению, нашему миру грозит совершенно потерять идею служения. Многие работают на разных предприятиях исключительно ради собственной выгоды, и они, пожалуй, могут разбогатеть, но одно можно с уверенностью сказать: они никогда не будут любимы. Любовь - вот истинное богатство в жизни.

Иисус пришел к иудеям с новым взглядом на жизнь. Они видели славу в победе, в захвате власти, в праве на управление, а Он видел ее в Кресте. Он учил, что только через смерть приходит жизнь; только отдавая жизнь, человек обретает ее; и только от служения бывает истинное величие. И самым поразительным, когда подумаешь, является то, что ведь этот парадокс Иисуса ничто иное, как простая истина, доступная и простой житейской мудрости.

27-34

ОТ НАПРЯЖЕННОСТИ К УВЕРЕННОСТИ (Иоан. 12,27-34)

В этом отрывке Иоанн открывает перед нами как напряженность Иисуса, так и Его торжество, и показывает нам, что обратило напряженность в торжество.

1. Иоанн не говорит о Гефсиманском борении, но здесь Иисус борется со Своим человеческим желанием избежать Креста. Никому не хочется умирать в тридцать три года, и тем более, никому не хочется умирать на кресте. Но в послушании Христа Отцу не было бы ничего привлекательного, если бы спасение мира ничего не стоило Ему. Истинное мужество не означает полное отсутствие страха, но означает, что хотя сильный страх есть, человек готов исполнить свой долг. Таким было мужество Христа. Как некто подметил: "Здесь мы видим ужас смерти и пыл послушания". Воля Божия означала Крест, и Иисусу пришлось собрать все силы, чтобы принять его.

2. Но конец этого эпизода уже не напряженность, а торжество и уверенность. Иисус знал, что если Он пойдет на все, сила зла будет побуждена раз и навсегда. Если Он будет послушен до крестной смерти, князю мира сего - сатане - будет нанесен сокрушительный удар. Эта последняя борьба сломит власть тьмы и зла навеки. Иисус был уверен в этом, а также и в том, что Его вознесенное тело, распятое на Кресте Голгофы, привлечет к Себе всех. Да, Иисус тоже желал победы, Он тоже хотел смирить человека, но Он знал, что сделать это можно только показав Себя всему миру на Кресте. Он начал сильным напряжением, а окончил славным торжеством.

3. Что же произошло между напряжением и торжеством и превратило одно в другое? Голос Божий прозвучал с неба, а за этим всегда кроется нечто великое и глубокое. Было время, когда иудеи истинно верили, что Бог говорит непосредственно с человеком. Ведь Он говорил непосредственно к мальчику Самуилу (1 Цар. 3,1-14); Он говорил непосредственно к Илии, когда тот бежал от мести Иезавели (3 Цар. 19,1-18); Елифаз Феманитянин говорил Иову, что он может слышать голос Божий (Иов. 4,16). Но все это было в древности, а ко времени пришествия Иисуса на землю иудеи уже слабо верили, что Бог говорит к человеку прямо. Он теперь далек от их народа, и голос, который говорил к порокам, умолк. Они верили, что бывает Баф-гол, что по-иудейски значит дочь-голоса, который звучал, цитируя Писания, но это был не непосредственный голос Бога, а как бы отголосок Его голоса, отдаленный, едва уловимый шепот, вместо непосредственной, жизненной связи.

Однако не отголосок Божьего голоса донесся до Иисуса в присутствии множества свидетелей. Это был голос Самого Бога. Вот великая истина. В лице Иисуса к человеку приходит не далекий отголосок Божьего голоса с небес, но не подлежащий сомнению звук Божьего голоса, направленный непосредственно к нам.

Важно заметить, что голос Божий достигал Иисуса в самые важные моменты Его жизни и служения. Он прозвучал во время Его крещения в Иордане, когда Иисус только начинал Свое служение на земле (Цар. 1,11), он прозвучал на горе Преображения, когда Он окончательно решился пойти в Иерусалим и на Крест (Мар. 9,7), а теперь он пришел к Нему, когда человеческая плоть и кровь нуждалась в укреплении и Божественной помощи перед мучениями Креста. То, что Бог сделал тогда для Иисуса, Он готов сделать для каждого человека. Посылая нас в путь, Он не отпускает нас без руководства. Давая нам поручения, Он не оставляет нас одних в нашей одинокой слабости собственных сил. Бог не молчит, но снова и снова, когда напряженность жизни становится чрезмерной для нас, а трудности превосходят запасы наших человеческих сил, говорит к нам, если мы только прислушиваемся к Его голосу, и дает силу, которая наполняет наше ослабевшее тело. Беда наша не в том, что Бог не говорит с нами, а в том, что мы не слушаем Его.

ОТ НАПРЯЖЕННОСТИ К УВЕРЕННОСТИ (Иоан. 12,27-34 (продолжение))

Иисус сказал, что когда Он будет вознесен, то всех привлечет к Себе. Некоторые думали, что Он здесь имел в виду Свое Вознесение на небо, и следовательно, это означает, что когда Иисус был возвышен силою Его Воскресения, Он привлек к Себе всех. Но такое заключение далеко от истины. Иисус имел в виду именно Крест, и народ знал это, и потому еще раз все исполнились недоверчивого удивления. Как можно вообще связывать Сына Человеческого с Крестом? Разве не был Сын Человеческий непобедимым вождем во главе несокрушимых небесных воинств? Не должно ли Его царство пребывать вечно? "Ему дана власть, слава и царство, чтобы все племена, народы и языки служили Ему: владычество Его - владычество вечное, которое не прейдет и царство Его не разрушится" (Дан. 7,14). Не было ли сказано о князе Золотого века: "Раб мой Давид будет князем у них вечно" (Иез. 37,25). Не сказал ли пророк Исаия, что "владычеству его нет предела на престоле Давида и в царстве его" (Ис. 9,7). Не пел ли псалмопевец о царстве Его: "Я поставил завет с избранным Моим, клялся Давиду, рабу Моему" (Пс. 88,4). Иудеи связывали Сына Человеческого с вечным царством, а тут вот этот, притязает на звание Сына Человеческого, а Сам говорит, что будет вознесен на Крест! Кто этот Сын Человеческий, царство Которого должно закончиться, не успев как следует начаться?

Урок истории таков: Иисус был прав. Он возлагал Свою надежду на силу притяжения Креста, и был прав, потому что любовь будет жить еще долго после того, как сила умрет. Империи, созданные грубой силой исчезли, оставив только воспоминание, которое с годами становится все туманнее и слабее. Но Царство Иисуса Христа, основанное на Кресте, с каждым годом расширяет свое влияние. Его смерть на Кресте позволила Ему проникнуть в сердца людей на веки и веки. Победоносный Мессия иудеев - это Личность, о Которой богословы пишут свои книги, но Князь Любви на Кресте - это Царь, престол Которого навсегда утвержден в сердцах верующих в Него. Единственно прочное основание для Царства есть жертвенная любовь.

35-36

СЫНЫ СВЕТА (Иоан. 12,35.36)

В этом отрывке сокрыты обетование и предупреждение, которые всегда сопровождают христианскую веру.

1. Мы видим здесь обетование света: человек, который ходит с Иисусом, освобождается от тьмы, потому что Иисус Христос Сам есть Свет миру. Есть известные тени, которые рано или поздно омрачают любой свет. Есть, к примеру, тень страха и опасений. Иногда нам страшно смотреть вперед. Иногда нас пугают риск и перемены в жизни, особенно потому, что мы видим их последствия на других. Есть тени сомнений и неуверенности. Иногда путь впереди далеко неясен и мы ходим на ощупь, не имея ничего прочного, за что бы мы могли ухватиться. Есть тени печали. Рано или поздно солнце закатывается и свет гаснет. Но тот, кто ходит с Иисусом, избавлен от всякого рода страхов и сомнений и носит в душе радость, которую никто не может отнять у него.

2. Мы видим здесь и скрытое предупреждение. Решение положиться во всем на Иисуса и принять Его, как Господа и Спасителя, должно быть принято сейчас. Все в жизни нужно делать вовремя, иначе можно опоздать.

Есть работа, которую можно исполнить только тогда, когда на это есть физические силы. Есть понятия, которые могут быть усвоены и проработаны только пока у нас еще есть острота ума и способность запоминать. Есть вещи, которые нужно говорить и делать вовремя, иначе время для них пройдет и поздно будет тогда говорить и делать то, что было упущено. Так обстоит дело с Иисусом. В момент, когда Иисус говорил это, Он обращался к иудеям, призывая их уверовать в Него до Распятия, ибо после Его уже не будет с ними.

Это вечная истина. Статистика показала, что до семнадцатилетнего возраста люди обращаются охотно и легко, а потом количество резко падает, потому что чем дольше человек укореняется в своем неверии и нежелании меняться, тем труднее ему сдвинуться с места. Высшее блаженство предлагается людям во Христе, и никогда не поздно постигнуть эту истину, но, тем не менее, верным остается факт, что постигать ее нужно вовремя.

37-41

СЛЕПОЕ НЕВЕРИЕ (Иоан. 12,37-41)

Этот отрывок неизбежно тревожит многие умы. Иоанн цитирует два места из пророка Исаии (Ис. 53,1.2). Здесь пророк спрашивает, есть ли кто-нибудь, кто поверил тому, что он сказал о Мессии, и есть ли кто-нибудь, кто узнал силу Божию, проявленную в Нем. Но во втором отрывке (Ис. 6,9.10) говорится: "И сказал Он (Бог): пойди и скажи этому народу: слухом услышите и не уразумеете, очами смотреть будете и не увидите. Ибо огрубело сердце народа сего, и ушами с трудом слышат, и очи свои сомкнули, да не узрят очами, и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их". Этот отрывок повторяется снова и снова в Новом Завете (Мат. 13,14.15; Мар. 4,12; Лук. 8,10; Деян. 28,17; Рим. 11,8; 2 Кор. 3,14). Самое поразительное и страшное в нем то, что создается впечатление будто Он Сам предназначил некоторых людей на неверие, словно некоторые люди просто не Должны и не будут веровать. Такое заключение неверно, и как бы мы не объясняли эти отрывки Писания, мы не можем поверить, чтобы Тот Бог, о Котором рассказал нам Иисус, и Которого Собою явил нам, сделал невозможным уверование для некоторых людей.

Две вещи нужно сказать по этому поводу.

1. Нам нужно попытаться войти в положение Исаии, проникнуть в его образ мышления и душу. Он возвестил слово от Бога и вложил все, что мог в него, а народ отказался принимать его. Наконец, он вынужден был сказать: "При всем том добром, что я сказал, я мог бы и вовсе не говорить, потому что вместо того, чтобы сделать народ лучшим, мое слово, стало быть, делает его только хуже. Они могли бы и вовсе не слушать его, потому что они закоснели в своей апатии, в своем непослушании и неверии, можно подумать, что Бог предназначил их для неверия". Слова Исаии вырываются из разбитого сердца этого. Это слова человека, который совершенно сбит с толку тем, что от его слова народ не улучшается, а наоборот ухудшается. Чтение этих слов буквально приведет только к неправильному пониманию их.

2. Но тут есть еще что-то. Основным верованием иудеев было, что Бог кроется за всем, что происходит. Они верили, что ничто не происходит без Божественной цели, и следовательно, когда люди не принимают Божьего Слова, само их неверие является частью Божественного плана. Но лучше, пожалуй, будет сказать, что Бог в Своей мудрости и силе, может употребить даже неверие людей для Своих высших целей. Так говорит об этом и Павел. Он видел, как Бог использовал неверие иудеев для обращения ко Христу язычников.

Мы не должны толковать этот отрывок так, что Бог, якобы, предназначил некоторых на неверие, но что Он может использовать даже неверие людей для Своих целей. Иудеи не верили в Него, но не по вине Бога, а по своей собственной вине; и это каким-то таинственным образом имело свое место в общем плане Бога. Бог так велик, что ничто в мире, и даже грех, не находится за пределами Его премудрости.

42-43

ВЕРА ТРУСЛИВЫХ (Иоан. 12,42-43)

Не все были глухи к словам Иисуса, но даже в числе начальников иудейских были такие, которые в глубине сердец верили в Него, только боялись исповедовать свою веру открыто, страшась отлучения от синагоги. Эти люди пытались совершить невозможное: быть тайными учениками Христа. Тайного ученичества просто не бывает, потому что либо таинственность убьет ученичество, либо ученичество убьет таинственность. Шила в мешке не утаишь. Если оно в мешке, то выпирает наружу, а если оно не выпирает, его нет в мешке.

Эти тайные последователи боялись, что если исповедают свою веру в Христа открыто, они много потеряют. Странно, как часто люди перепутывают свои ценности, и снова и снова отказываются поддержать великое дело, потому что оно мешает какому-нибудь их менее великому интересу. Когда Жанна Д'Арк поняла, что она всеми оставлена и совершенно одна, она сказала: "Да, я одна на земле. Я всегда была одна. Мой отец сказал братьям моим, чтобы они утопили меня, если я не буду смотреть за его овцами в то время, как Франция истекала кровью. Пусть гибнет Франция, были бы наши овцы целы". Этот французский крестьянин предпочитал безопасность своих овец безопасности своей страны. Иудейские начальники были подобны ему. Они знали, что Иисус прав, что другие священники и начальники сговорились убить Его и разрушить все Его дело, но они не были готовы открыто исповедовать Его, потому что это могло стоить им их положения, дохода и почитания в народе. Их выставили бы из общества и отлучили бы от синагоги, и потому они лицемерили, не будучи достаточно мужественными, чтобы отстаивать свою веру.

Одной яркой фразой Иоанн определял их положение: "Они возлюбили больше славу человеческую, нежели славу Божию" (12,43). Несомненно, они считали себя мудрыми и предусмотрительными, но их мудрости не хватало на то, чтобы понять, что в то время, как слава человеческая может продлиться несколько лет, слава Божия пребывает вовек. Истинная мудрость и предусмотрительность отдает предпочтение Божьему мнению, а не человеческому. Всегда лучше быть в правильных отношениях с вечностью, чем со временем.

44-50

НЕИЗБЕЖНОЕ ОСУЖДЕНИЕ (Иоан. 12,44-50)

Согласно Евангелию от Иоанна, это было последнее публичное слово Иисуса. После этого Он будет учить Своих учеников, а потом предстанет перед Пилатом, но эта речь была последней, произнесенной перед толпой открыто. Иисус говорит, что стоя перед Ним, люди стоят перед Богом. Слушать Его, значит слушать Бога, видеть Его, значит видеть Бога. В Нем Бог встречается с человеком и человек с Богом. У этой встречи два последствия и оба содержат сущность суда.

1. Иисус снова возвращается к мысли, которая близка этому четвертому Евангелию. Он не пришел в мир, чтобы судить МИР, но чтобы спасти его. Не гнев Божий послал Иисуса к людям, но любовь, и все де пришествие Иисуса неотвратимо несет с собою суд. Почему это так? Потому что своим отношением к Иисусу человек показывает, кто он, какую он занял позицию по отношению к Иисусу, и тем самым судит самого себя. Если он видит в Иисусе беспредельное обаяние и притяжение, тогда даже если ему не удастся нить так, как бы ему хотелось, он уже ощутил влечение Бога в его сердце, и потому безопасен. Если де с другой стороны он не видит в Иисусе ничего привлекательного, и его сердце остается совершенно не задетым в Его присутствии, это значит, что он равнодушен к Богу, и таким образом осудил самого себя. В этом Евангелии то и дело встречается это противопоставление. Иисус пришел из любви и все де несет с Собою выбор и, следовательно, суд. Как мы уже говорили ранее, модно в чистой любви предложить человеку что-то очень хорошее, и обнаружить, что он ничего не видит в этом, и тогда предложенное в любви превращается для него в осуждение. Иисус есть пробный камень Бога, и по отношению человека к Нему, обнаруживается, кто он.

2. Иисус сказал, что в последний день слова, которые те люди слышали от Него в тот день, будут судить их. Это одна из глубочайших истин. Человека нельзя обвинить в том, чего он не знал, но если он знал, что правда и добро, а поступал не по правде и добру, его осуждение становится гораздо более серьезным. Поэтому всякое мудрое слово, которое мы слышали, и всякая возможность познать истину, встанут в конце свидетелями против нас. Один богослов восемнадцатого века написал своеобразным катехизис христианской веры для рядовых людей. В конце его был ВОПРОС: что будет с человеком, который пренебрег евангельской вестью? Ответ гласил, что он будет осужден и, тем более, "что прочитал эту книгу".

Все, что мы знали, но не приняли, будет свидетельствовать против нас в последний день.

Глава 13

1-17

ЦАРСТВЕННОСТЬ СЛУЖЕНИЯ (Иоан. 13,1-17)

Мы должны рассмотреть этот отрывок всесторонне, но сначала давайте посмотрим на него целиком. Мало других случаев в Евангелиях так открывают истинный характер Христа и Его любовь, как этот случай. Когда мы подумаем, Кем Иисус мог бы быть и что мог бы сделать, величайшее чудо того, Кем Он был и что делал, становится близким и понятным для нас.

1. Иисус знал, что все отдано в руки Его. Он знал, что час Его унижения близок, но знал также, что близок и час Его прославления. Такого рода знание могло бы исполнить Его чувством гордости, а Он при таком сознании силы и славы, которые принадлежали Ему, умыл ноги ученикам. В момент, когда в Нем могла бы проявиться самая высокая гордость, в Нем проявилось самое высокое смирение. Любовь всегда такова. Когда, к примеру, кто-то заболевает, любящая его душа готова оказывать ему самые непривлекательные услуги и делать это с величайшим удовольствием, потому что такова любовь. Иногда людям кажется, что они слишком важны для того, чтобы исполнять какие-нибудь низкие услуги. Иисус не был таким, и хотя знал, что Он Господь всех и всего, умыл ноги ученикам.

2. Иисус знал, что Он от Бога пришел и к Богу отходит. У Него могло бы быть известное презрение к людям и миру. Он мог бы подумать, что Его дело на земле окончено, и теперь Он уже на пути к Богу. Но именно тогда, когда Бог был к Нему особенно близок, Иисус достиг глубин и крайних пределов служения людям. На праздничных пирах рабы умывали ноги гостям. Ученики раввинов прислуживали учителям, но такое служение не пришло бы никому в голову. В Иисусе же замечательно то, что Его близость к Богу не только не отдаляла Его от людей, а наоборот приближала Его к ним. Всегда верно, что тот, кто ближе к Богу, ближе и к людям.

Существует легенда о Франциске Ассизском, в которой говорится, что в юности своей он был весьма богат, и только самое лучшее было достаточно хорошим для него. Во всех отношениях он был аристократ из аристократов. Но ему было не по себе и в душе у него не было покоя. Однажды, проезжая за городом на коне, он увидел прокаженного. Этот человек был весь в ранах и струпьях, и представлял собой ужасное зрелище. В другое время брезгливый Франциск отвернулся бы от него с презрением и отвращением, уж слишком ужасным был вид этого остатка человека, но на этот раз что-то оборвалось в душе Франциска. Он сошел с коня, подошел к прокаженному и обнял его, и в этот момент тот предстал пред ним в образе Иисуса Христа. Чем ближе мы к страдающему человечеству, тем ближе мы к Богу, и наоборот.

3. Иисус знал, что скоро Он будет предан. Такое знание могло вызвать в Нем обиду или даже ненависть, но случилось обратное - сердце Иисуса горело еще большей любовью. Чем больше Ему причиняли боль, чем больше Его унижали и издевались над Ним, тем больше Он любил. Естественно возмущаться злом и огорчаться в ответ на обиды, но Иисус встречал самые ужасные оскорбления, обиды и даже предательство с глубочайшим смирением и любовью.

ЦАРСТВЕННОЕ СЛУЖЕНИЕ (Иоан. 13,1-17 (продолжение))

Но здесь, мы видим, сказано не все. Если мы посмотрим на описание этой вечери. Лукой, мы найдем такую Фразу: "Был же спор между ними, кто из них должен почитаться большим" (Лук. 22,24). Даже тогда, когда Крест был уже виден, ученики спорили еще о первенстве и авторитете.

Возможно, что именно этот спор и понудил Иисуса поступать так, как Он поступил. Дороги Палестины были не мощеными и грязными. В сухую погоду несколько сантиметров пыли лежало на их поверхности, а в дождь вся эта пыль превращалась в жидкую грязь. Обувь, которую обычно носили люди, была легкой, открытой; это были, как правило, просто подошвы, притянутые к ноге парой узких ремней, то есть самый примитивный вид сандалий. Такая обувь плохо предохраняла от пыли и грязи дорог, и потому перед каждым домом можно было найти сосуд с водою и слугу с тазиком и полотенцем, готового умыть ноги гостям. В собрании друзей Иисуса в тот памятный вечер не было слуг, и потому услуги, которые обычно в богатых домах оказывали слуги, они разделяли между собою. Весьма возможно, что в тот вечер, они так увлеклись своим состязанием кто из них будет большим в Царстве Иисуса, что никто не позаботился о том, чтобы была вода и полотенце для омовения ног у входа в горницу. И потому Иисус Сам поправил это упущение самым ярким и наглядных образом.

Он сделал Сам то, к чему никто из них не был готов, и тогда сказал: "Видите, что Я сделал? Знаете ли, что Я сделал вам? Вы называете Меня Учителем и Господом, и правильно говорите, ибо Я точно есть то. Итак, если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу. Ибо Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам".

Это должно заставить нас задуматься. Как часто, даже в церквах, возникают неприятности из-за того, что кому-то не дали того места, которого он желал. Как часто даже высокопоставленные служители обижаются, когда им не дают тех почестей, которых требует по их мнению их положение. Здесь урок, что есть только один вид величия: величие служения. Мир полон людей, которые отстаивают свое достоинство в то время, как они должны были бы стоять на коленях у ног своих братьев. Во всех отраслях жизни жажда первенства и нежелание подчинения нарушают порядок вещей. Игрока только один раз не допустили до игры, и он не желает больше играть. Полного надежд политика обошли, не дав ему того места, на которое он думал, что имеет право, и он отказывается принимать место ниже. Член хора не получил желанного соло - и отказывается вообще петь.

В каждом обществе случается, то кто-то при малейшем невнимании к нему либо взвивается во гневе, либо ходит надутый несколько дней подряд. Всякий раз, когда нам захочется думать о нашем достоинстве, авторитете и положении, давайте вспомним Сына Божьего, препоясанного полотенцем, на коленях у ног Своих учеников. Воистину велик тот, кто обладает этим особым смирением, которое делает его одновременно слугой и царем. В произведении "Любимый капитан" Дональда Ханки есть такой замечательный отрывок, в котором описано, как любимый капитан заботился о своих подчиненных после похода:

"Мы знали инстинктивно, что он наш старшина - человек из лучшего материала, чем мы, "кто-то" по праву. Я думаю, что поэтому он мог быть скромным, не теряя своего достоинства. А он был действительно скромным, если можно так выразиться, и я думаю, что можно. Ни одна наша беда не была настолько малой, чтобы он не мог заняться ею.

Когда мы начали ходить в походы, и наши ноги были истерты в кровь и покрыты волдырями, можно было подумать, что это были не наши ноги, а его, так чутко он заботился о них. Конечно, после каждого похода нам проверяли ноги. Так уж полагалось, но у него это не было просто навыком. Он приходил к нам в комнату, и если у кого болели ноги, он склонялся перед тем человеком на колени и внимательно рассматривал израненные от похода ноги, как будто бы он был врач, а потом приписывал лекарства, которые тут же приносились сержантом. Если волдырь нужно было проколоть, он чаще всего брался за это сам, и при этом заботился о том, чтобы это было сделано чистой иголкой, чтобы не занести в рану грязи. Он просто считал, что наши ноги важная вещь, и знал, что сами мы не очень осторожны со своими ногами. Что-то Христово было в этом его обращении с нами, и мы любили и уважали его еще больше".

Именно такого человека, который склоняется вниз, как Христос, люди любят и почитают как царя и памяти о нем не дают умереть.

НЕОБХОДИМОЕ ОМОВЕНИЕ (Иоан. 13,1-17 (продолжение))

Мы уже видели раньше, что в словах евангелиста Иоанна всегда нужно искать два значения: первое - важное, второе - еще более важное. Внешне этот эпизод - явный, незабываемый урок смирения, но тут есть еще кое-что. Здесь есть одно довольно трудное положение. Сперва Петр отказывается позволить Иисусу мыть его ноги, но Иисус говорит ему, что, если он не позволит Ему умыть его ноги, он не будет иметь части с Господом. После этого Петр просит умыть ему не только ноги, но и руки и голову. Иисус же отвечает, что достаточно, чтобы только ноги были умыты. Это предложение, у которого несомненно два значения, звучит так: "Омытому нужно только ноги умыть, потому что весь чист" (13,10).

Несомненно здесь есть намек на христианское крещение. Слова "если не умою тебя, не имеешь части со Мною" можно тоже выразить так: "Без крещения человек не участвует в Церкви". Обычай был такой, что если человек умылся дома, перед уходом в гости, ему нужно умыть только ноги. Но это значение внешне, а внутреннее, более глубокое, говорит, что только омытые входят в дом. Поэтому Иисус и говорит Петру: "Ты нуждаешься не в обычном омовении тела, которое и сам можешь совершить, но нуждаешься в том особом омовении, которое откроет тебе доступ в дом веры". Этим объясняется и другое, а именно, что когда Петр отказался дать Иисусу умыть ноги, Иисус сказал ему: "Ты не дашь Мне умыть ноги тебе? Знай, что без этого ты потеряешь все".

В Церковь вступают путем крещения, то есть омовения перед входом. Это не значит, что человек не будет спасен, если он не крещен (как, например, разбойник на кресте), но это значит, что если человек имеет возможность крещения, он должен засвидетельствовать свою веру во Христа - своего Спасителя.

18-20

ПОЗОР НЕВЕРНОСТИ И СЛАВА ВЕРНОСТИ (Иоан. 13,18-20)

В этом отрывке ударение ставится на три вещи.

1. Явная жестокость неверности Иуды изображена в красках, которые особенно понятны восточному уму. Иисус говорит знакомые всем слова из псалма: "Даже человек мирный со мною, на которого я полагался, который ел хлеб мой, поднял на меня пяту" (Пс. 40,10). На востоке есть с кем-то хлеб было признаком дружбы и актом верности. В 2 Цар. 9,7.13 говорится о том, как Давид дает Мемфивосфею, сыну Ионафана (сыну Саула) "есть хлеб за его столом", в то время, как мог легко уничтожить его, как потомка Саула. В 3 Цар. 18,19 говорится о том, как пророки Ваала ели хлеб у стола Иезавели. Если человек, который ел хлеб за столом друга, который доверял ему, предавал его - это считалось актом крайней подлости. Такого рода предательство псалмопевец считал самой горькой обидой и мы читаем: "Посреди его пагуба; обман и коварство не сходят с улиц его. Ибо не враг поносит меня - это я перенес бы; не ненавистник мой величается надо мною - от него я укрылся бы, но ты, который был для меня то же, что я, друг мой и близкий мой" (Пс. 54,12-14). В мире все еще живет эта острая боль обиды, когда близкий человек проявляет душераздирающую неверность, и многим эта боль хорошо знакома. Само выражение "поднял на меня пяту свою" говорит о жестокости и в иудейском языке всегда употреблялось для описания жестокости. В этом отрывке нет гнева со стороны Иисуса, только глубокая печаль, последний призыв к Иуде и обнажение раны, которую тот нанес сердцу Иисуса.

2. В нем также подчеркнут тот факт, что даже эта трагедия входила в пределы плана Божьего, и что она полностью и безоговорочно принималась Иисусом. Все было так, как Писание предсказало. Не было ни на момент сомнения в том, что искупление мира больно ранит в сердце Бога. Иисус знал, что происходит, знал цену происходящего и был готов принять ее. Он не хотел, чтобы ученики подумали, что Он попался в сплетение слепых обстоятельств, из которых не мог выбраться. Его не убивали, но Он Сам избирал смерть. Но в тот момент они не могли видеть этого и не понимали, что с Ним происходит, но Он хотел, чтобы в будущем они оглянулись, вспомнили и поняли.

3. Этот отрывок подчеркивает не только боль и горечь предательства, но и славу верности. Придет день, когда вот эти самые ученики понесут весть Иисуса Христа во все концы мира. Делая это, они будут не более и не менее, как представителями Самого Бога. Посол не идет от себя, как частное лицо, вооруженный только своими собственными способностями и качествами, но идет, неся славу и честь своей страны на себе. Слышать его, значит слышать его страну, отдавать честь ему, значит отдавать честь его стране. Приветствовать его, значит приветствовать его страну и правителя, который послал его. Великая честь и великая ответственность христианина в том, что Он представляет в мире Иисуса Христа. Мы говорим о - Нем и действуем в Нем и для Него.

21-30

ПОСЛЕДНИЙ ПРИЗЫВ ЛЮБВИ (Иоан. 13,21-30а)

Когда мы мысленно представляем себе эту сцену, некоторые явления в ней ярко выступают и привлекают наше особое внимание.

Предательство Иуды показано во всем его уродстве. Он был, надо полагать, великолепным актером и искусным обманщиком. Одно ясно, если бы другие ученики знали о намерении Иуды, он не покинул бы горницу живым. По-видимому, все время хождения с ними он разыгрывал роль милого и верного ученика, обманув всех, кроме Иисуса. Иуда был не только наглым злодеем, но был также вкрадчивым лицемером, и здесь для нас предупреждение: своим внешним поведением мы можем провести людей, но не сможем ничего утаить от всевидящего ока Христа.

Но здесь не только это, и если мы правильно понимаем, что происходило, мы увидим, что Иисус снова и снова, призывал Иуду одуматься. Обратим внимание на то, как иудеи рассаживались у стола. Они фактически не сидели, а полулежали. Стол был сделан из одного низко поставленного толстого куска дерева, а вокруг него были своеобразные кушетки. Стол не был прямоугольным, но имел форму подковы и местом хозяина был центр этого стола. Гости полулежали на левом боку, опираясь на левый локоть, оставляя правую руку для еды. В таком положении голова каждого гостя была почти на груди у соседа слева. Иисус сидел на месте хозяина в центре низкого стола, а ученик, которого Он любил, сидел, по-видимому, по правую сторону Его, потому что когда он оперся на свой локоть, его голова оказалась против груди Иисуса.

Ученик, которого любил Иисус, никогда не называется по имени. Некоторые богословы думали, что это был Лазарь, так как о Лазаре сказано, что Иисус любил его (Иоан. 11,36). Другие думали, что это был богатый юноша, о котором тоже сказано, что "Иисус полюбил его" (Мар. 10,21) и который, будто, в конце концов, решил пойти за Иисусом; третьи предполагали, что это был еще какой-то неизвестный ученик, который был особенно близок Иисусу, а четвертые вообще придумали, что эта личность не была реальной, но идеальной картиной того, каким должен быть подлинный ученик. Но преобладает мнение, что этим учеником был сам евангелист Иоанн. Этого мнения придерживаемся и мы.

Но что заслуживает особого внимания, так это место, которое занимал у стола Иуда. Весьма возможно, что Иисус мог говорить с ним прямо и лично и так, что другие не могли их слышать. Если это было так, тогда только одно место могло быть занято Иудой - с левой стороны от Иисуса, и тогда точно так, как голова Иоанна склонялась к груди Иисуса, голова Иисуса склонялась к груди Иуды. Показательно то, что место с левой стороны от хозяина было самым почетным и давалось самым близким друзьям. Когда ужин начался, Иисус, надобно полагать, сказал Иуде: Иуда, сиди возле Меня сегодня, Мне хочется лично поговорить с тобою". Само это приглашение сесть близко было уже призывом, обращением к совести.

Но это не все. Предложение хозяина принять из его руки особо лакомый кусочек тоже было знаком близкой дружбы. Когда Вооз хотел показать Руфи, насколько он уважает ее, он предложил ей обедать со жнецами и сказал: "Ешь хлеб и обмакивай кусок твой в уксус" (Руф. 2,14). Арабы имеют обычай отрывать самый жирный кусок баранины и давать его почетному гостю, что не всегда бывает приятно европейцу, но принимается из вежливости в сознании, что это знак дружбы. Когда Иисус подал кусок Иуде, это тоже было знаком особой дружбы, но ученики даже тогда не обратили на это внимания. Значит, они так привыкли, что Иисус ласково обращается с Иудой, что и в данном случае не придали этому никакого значения. Иуда всегда пользовался дружбой и любовью Господа.

Трагично, что после повторных воззваний к темному сердцу Иуды, предатель оставался твердым в своем решении и не изменил его. Упаси нас Бог от такого равнодушия к призывам любви.

ПОСЛЕДНИЙ ПРИЗЫВ ЛЮБВИ (Иоан. 13,21-30а (продолжение))

Итак, трагедия разыгралась, несмотря на то, что Иисус повторял Свой призыв, проявляя ласку и нежность в попытке спасти его от того, что он задумал сделать. И тогда наступил решающий момент. "Иуда, что делаешь, делай скорее", - сказал Иисус, зная, что бесполезно откладывать дальше. К чему продолжать бесполезные призывы в атмосфере возрастающей напряженности? Если уж должно это совершиться, пусть скорее совершится.

Ученики же все еще не знали, что происходит, и подумали, что Иисус послал Иуду кое-что купить к ужину, или чтобы он дал что-нибудь нищим. Обычай требовал, чтобы те, у кого было всего в достатке, делились с теми, кто не имеет ничего, и в это время праздника люди больше, чем в любое другое время, делились с бедными. Поэтому ученики подумали, что Иисус послал Иуду дать что-нибудь из его ящика нищим, чтобы и они могли попраздновать Пасху, как все другие.

Когда Иуда принял от Иисуса кусок, сатана вошел в него. Страшно подумать, что то, что было зовом любви, обернулось двигателем ненависти. Но так действует диавол. Он может взять прекраснейшую весть и исказить ее так, что она сделается исчадием ада. Он может превратить любовь в страсть, святость в тщеславие, воспитание в садистскую жестокость, привязанность в бесхребетное самодовольство. Мы должны быть бдительными, чтобы и в нашей жизни диавол не использовал прекрасное в своих низких целях.

Иуда вышел, а была ночь. Была ночь, потому что день пришел к концу, но это не единственный смысл слова ночь в данном случае. Тут была ночь другого порядка. Ночь наступает для человека всегда, когда он уходит от Христа, преследуя свои личные цели. Ночь всегда наступает, когда человек прислушивается к злому, вместо того, чтобы откликаться на призывы доброго. Ночь наступает, когда ненависть гасит свет любви. Ночь наступает, когда человек отворачивается от Иисуса Христа.

Когда мы послушны Христу, мы ходим во свете, но как только мы отворачиваемся от Него, мы вступаем во тьму. Перед нами два пути - во свет и во тьму. Бог даст нам мудрость избирать правильно, ибо мы знаем, что в темноте человек может легко заблудиться.

Комментарий ко второй половине стиха 30 смотрите в следующем разделе.

31-32

ЧЕТЫРЕХКРАТНАЯ СЛАВА (Иоан. 13,306-32)

В этом отрывке четырехкратное прославление.

1. Прославление Иисуса наступило. Напряжение прошло, Иуда вышел, и Крест стал неизбежностью. Крест был Его прославлением. Здесь мы снова стоим лицом к лицу с вечной истиной, что слава приходит к тому, кто жертвует собой. В любом сражении высшая слава принадлежит не тем, кто пережил его, а тем, кто отдал жизнь свою в нем. В медицинской профессии помнят не тех врачей, которые разбогатели, а тех, которые пожертвовали собой ради исцеления других. История преподает простой урок: те, которые жертвовали собой, удостоились высшей славы.

2. Иисус прославил Бога. Послушанием Своим Он прославил Отца. Только послушанием человек может доказать своему лидеру, что он уважает, любит и доверяет ему; послушанием, если нужно, и до смерти. Только послушанием ребенок показывает, что он уважает своих родителей и любит их. Иисус отдал высшую честь и славу Своему Отцу тем, что был послушен до смерти.

3. Бог прославился в Иисусе. Нам может показаться странным, что высшая слава Бога явилась в Его воплощении и Распятии. Нет ничего более славного, чем быть любимым. Если бы Бог держался отчужденно, невозмутимо и равнодушно, и не был бы тронут скорбями и болями человека, люди боялись бы Его, и может быть, восхищались Им, но они никогда не полюбили бы Его. Закон самопожертвования не только земной загон, но и небесный. Через воплощение и Распятие на кресте высшая слава Бога проявила себя вполне.

4. Бог прославит Иисуса. Это другая сторона происходящего. В тот момент Крест был славою Иисуса, но Его ожидало больше, перед Ним было еще Воскресение и Вознесение, а затем и полное и окончательное торжество, о котором Новый Завет говорит, как о Его Втором Пришествии. На Кресте Иисус нашел Свою собственную славу, но наступит и уже наступает день, когда весь мир, вся вселенная увидит Его славу. Возвышение Христа должно было придти после Его унижения, и воцарение после Распятия, терновый венец должен стать венцом славы. Сейчас - путь ко Кресту, но впереди торжество Царя, которое увидит весь мир.

33-35

ПРОЩАЛЬНАЯ ЗАПОВЕДЬ (Иоан. 13,33-35)

Иисус произнес Свою последнюю заповедь перед учениками. Время было коротко и было важно, чтобы они услыхали Его голос именно тогда, потому что Он уходил от них в путь, в который они не могли пойти с Ним. Он вступал на дорогу, по которой должен бы пойти один, но прежде, чем покинуть их, Он дал им заповедь, чтобы они любили друг друга так, как Он любил их. Что это означает для нас, и для наших отношений с ближними? Как любил Иисус Своих учеников?

1. Он любил их самоотверженно. Даже в самой благородной человеческой любви всегда остается элемент эгоизма. Может быть несознательно, но мы часто думаем о собственной выгоде. Мы думаем о счастье, которое можем получить, или об одиночестве, которое постигнет нас в случае, если нас разлюбят. Слишком часто мы спрашиваем себя: "Какая польза мне от этой любви?" Как часто в подсознании сидят поиски личного и желание не столько дать, сколько получить. Но Иисус никогда не искал Своего. Его единственным желанием было отдать Себя ради тех, кого Он любил.

2. Иисус любил учеников жертвенно. Не было предела тому, что Его любовь была готова для них сделать, и куда готова была для них пойти. Никакое требование не было для нее чрезмерным, и если любовь означала Крест, Иисус готов был пойти туда. Иногда мы ошибочно заключаем, что любовь должна приносить нам счастье, и в конечном счете она делает это, но не несет с собою также страдание и может иногда требовать креста.

3. Иисус любил Своих учеников понимающе. Он знал их насквозь. Мы не знаем людей, пока не поживем с ними. Встречаясь с людьми только иногда, мы видим их лучшую сторону, а когда живем с ними, тогда узнаем и все их слабости. Иисус жил с учениками изо дня в день в течении многих месяцев и знал о них все, что только можно было знать - и любил их! Иногда мы говорим, что любовь слепа, но это не так, потому что любовь, которая слепа, не может окончиться ничем иным, кроме печальною разочарования. Истинная любовь смотрит широко раскрытыми глазами и любит не воображаемого человека, а настоящего, реального, любит его таким, каков он есть. У Иисуса достаточно к нам любви, чтобы любить нас такими, какие мы есть.

4. Иисус любил Своих учеников прощающе. Все они оставили Его в трудную минуту, и во все дни Его жизни в теле ни один из них не понимал Его, все они были слепыми и бесчувственными, медленными на учение, слабо соображающими, и под конец оказались еще и явными трусами. Но Иисус не обижался на них. Не было такого недостатка, которого он не мог простить. Любовь, которая не готова прощать, может только завянуть и умереть. Мы жалкие существа, и что-то заставляет нас всегда причинять боль именно тем, которых мы любим, и потому любовь, которая все переносит, должна быть построена на прощении, потому что без прощения она умрет.

36-38

ПОШАТНУВШАЯСЯ ВЕРНОСТЬ (Иоан. 13,36-38)

Какая разница была между Петром и Иудой? Иуда предал Иисуса и имя Иуды связано с ужаснейшим позором, а Петр, хотя и отрекся от Него в трудную минуту с клятвой и божбой, обладает чем-то бесконечно милым. Вот в чем разница: предательство Иуды было преднамеренным и умышленным, и было исполнено с жестокой холодностью. Несомненно, оно было следствием тщательно продуманного плана, и потому до конца не поддавалось самым явным призывам обратиться. Об отречении же Петра можно сказать, что никогда не было ничего менее умышленного, чем оно. Он не намеревался совершить его, но был просто захвачен им в момент слабости воли, хотя сердце его все время оставалось в правильном отношении к Иисусу.

Всегда есть большая разница между грехом, который холодно и умышленно рассчитан, и тем, который совершается нечаянно и не добровольно, поражая человека в момент слабости воли или возбуждения. Всегда есть разница между грехом, когда человек знает, что он делает, и тем грехом, когда человек либо слаб, либо возбужден так, что сам едва знает, что делает. Упаси нас Бог от умышленного причинения боли себе или тем, которых мы любим! В отношении Петра к Иисусу есть что-то трогательно милое.

1. Иисус знал Петра со всеми его слабостями. Он знал его импульсивность, неустойчивость и то, как он был склонен говорить сердцем, еще не успев продумать это головой. Он знал силу его верности так же, как и слабость его решимости, и, одним словом, знал Петра таким, каким он был.

2. Иисус знал Петра во всей его любви, знал, что бы Петр ни делал, он любил Его. Если бы мы только понимали, что часто люди, которые огорчают нас, обижают и разочаровывают, делают это не умышленно, не из глубины души, ибо в глубине души они любят нас. Ведь главное в человеке не его недостатки и слабости, а его любовь. Иисус знал, что Петр любит Его. Мы избежали бы многих обид и трагических разрывов с людьми, если бы помнили, что в глубине души они любят нас, и прощали бы их мимолетные слабости.

3. Иисус знал Петра не только в данный момент, каким он был тогда, но и каким он мог быть. Он знал, что хотя Петр не мог пойти за Ним сейчас, в будущем он пойдет тем де путем мученичества. Христос тем и велик, что Он видит героя в трусливом человеке, потому что видит всего человека и не только сейчас, но и в будущем, видит его таким, каким он может стать в Его руках. Он обладает любовью, которая видит, каким человек может стать, и силою, которая помогает ему достигнуть именно этого.

Глава 14

1-3

ОБЕТОВАНИЕ СЛАВЫ (Иоан. 14,1-3)

Еще совсем немного и жизнь учеников должна была круто измениться, их мир готов был рухнуть вокруг них. В такое время оставалось только упорно держаться за веру в Бога. Псалмопевец пережил много таких моментов и потому писал: "Но я верую, что увижу благость Господа на земле живых" (Пс. 26,13). И еще: "К Тебе Господи, Господи, очи мои, на Тебя уповаю, не отринь души моей" (Пс. 140,8). Нам иногда приходится верить в то, чего мы не в силах доказать, и принимать то, чего мы не в силах понимать. Если в самый темный час, мы способны верить, что в жизни есть смысл и что этот смысл любовь, тогда даже невыносимое сделается выносимым, и даже в полном мраке появится свет.

К вере в Бога, Иисус прибавляет еще что-то и говорит: "И в Меня веруйте". Если псалмопевец мог уповать на благость Бога, то тем более мы должны уповать на эту благость, потому что для нас Иисус есть доказательство того, что Бог готов отдать нам все, что у Него есть. Как и Павел написал римлянам: "Тот, Который Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас, как с Ним не дарует нам и всего?" (Рим. 8,32). Когда мы веруем, что в Иисусе нам был представлен Бог, тогда перед лицом такой превосходной любви становится, если не легко, то, во всяком случае, возможно, принять то, чего мы не понимаем, и среди бурь жизни сохранить безмятежность веры. Иисус сказал им далее: "В доме Отца Моего обителей много". Под домом Отца Его Он понимает небо, но что Он имеет в виду, когда говорит, что обителей в небе много? Что это за обители? Здесь употребляется слово монаи и объясняется это по-разному. Есть три предположения.

1. Иудеи верили, что в небе есть различные степени блаженства, которые будут распределены между людьми в зависимости от доброты и их верности на земле. В книге "Тайны Еноха" говорится: "В будущем мире будет много обителей для людей: добрых для добрых, и плохих для плохих". Такое представление рисует небо громадным дворцом со множеством комнат, в которых размещены люди по заслугам.

2. У греческого писателя Паусниса слово монаи означает стадии на пути. В применении к нашему месту Писания это означало бы постоянное развитие и прогресс как на пути в небо, так и в самом небе. Так верили и некоторые христианские мыслители, в числе которых был Ориген, который говорил, что когда человек умирает, его душа направляется в некое место под названием рай, находящееся здесь на земле. Там она проходит подготовку, и когда будет найдена годной, перейдет в воздух, после чего пройдет различные стадии монаи, которые греки называли сферами, а христиане небесами, пока наконец не достигнет Небесного Царства. Проходя путем, душа, якобы, следует за Иисусом, Который "прошел небеса" (Евр. 4,14). Ириней приводит толкования о сеятеле семени, которое, падая в землю, приносит плод во сто крат, а иное в шестьдесят, а иное только в тридцать (Мат. 13,8). Поскольку плодотворность различная, значит, различны и награды. Одни удостоятся проводить всю свою вечность в присутствии Бога, другие поднимутся до уровня рая, а третьи будут гражданами "города". Климент Александрийский верил, что существуют степени славы, наград и стадий в пропорции с достижениями святости, достигнутыми человеком при жизни.

В этом есть что-то привлекательное для души, которая в известном смысле сторонится неподвижного неба. Есть что-то привлекательное в идее развития, которое продолжается и на небесах. Говоря чисто по-человечески, и следовательно, несовершенно, нам иногда кажется, что мы будем слишком ослеплены небесной славой, если прямо попадем в нее и в самое присутствие Бога. Нам кажется, что даже на небе нам нужно будет очищаться и улучшаться, пока мы не станем годными для еще большей славы.

3. Но весьма возможно, что значение этих слов Иисуса гораздо проще и прекрасней. "В доме Отца Моего обителей много" может просто означать, что места хватит всем. Земные дома могут стать слишком тесными, земные гостиницы не принимают иногда усталых путников, потому что в них просто нет больше места, но с Отцовским домом не бывает такого, потому что небо так же широко, как сердце Отца, в котором всегда есть место для всех. Иисус говорит Своим друзьям: "Не бойтесь. Люди могут захлопнуть перед вами двери, но на небе вы всегда будете приняты".

ОБЕТОВАНИЕ СЛАВЫ (Иоан. 14,1-3 (продолжение))

В этом отрывке есть еще другие величайшие истины.

1. Здесь ярко видна честность Иисуса. "А если бы не так, Я сказал бы вам: Я иду приготовить место вам". Иисус сказал людям прямо, что христианин не притязает на комфорт жизни (Лук. 9,57.58). Он предупредил их о гонениях, ненависти и наказаниях, которые им придется нести (Мат. 10,16-22), хотя сказал им также и о славе в конце христианского пути. Откровенно и честно Он сказал людям, какой славы и какой скорби могут они ожидать, если пойдут за Ним. Он не был из тех вождей, которые подкупают последователей обещаниями легкого пути. Он призывал людей к истинному величию.

2. Здесь говорится также о роли Иисуса. "Я иду приготовить место вам". Одной из величайших мыслей Нового Завета является мысль, что Иисус идет впереди нас, чтобы мы могли следовать за Ним. Он открывает путь и мы идем по Его следам. Есть одно сильное слово, которое описывает роль Иисуса. Это слово продромос (Евр. 6,20) и по-русски звучит предтеча. У этого слова есть два применения, которые проливают свет на его внутренний смысл. В римской армии продромаи были разведческие отряды. Они шли впереди основной массы войска, чтобы проверить путь и обеспечить для идущих отрядов безопасность. В александрийскую гавань было очень трудно проникнуть. Когда громадные судна с зерном приближались к ней, навстречу выпускали небольшую лодку, которая должна была провести караван безопасно через пролив в тихие воды. Вот эту лодку-проводника и называли продромос, то есть предтеча. Она плыла впереди, чтобы другие могли следовать безопасно. Так поступил Иисус. Он осветил путь в небеса и к Богу, чтобы мы могли следовать за Ним и по Его стопам.

3. Здесь видна окончательная победа Иисуса. Он сказал: "Я приду опять". Второе Пришествие Христа - это одно из откровений, которое часто выпускается из христианского мышления и проповеди. Любопытно то, что верующие либо совершенно равнодушны к нему, либо только о нем и думают. Верно, что мы не можем знать, когда оно произойдет и каким образом, но одно ясно: история движется куда-то, и без кульминации окажется незавершенной. У истории должен быть конец, и этим ее концом будет торжество Иисуса Христа, во время которого Он обещает принять Его друзей.

4. Иисус сказал: "Чтобы и вы были, где Я". Это величайшая истина, выраженная самыми простыми словами: для верующего небо там, где Иисус. Нам нет нужды догадываться о том, какими будут небеса. Нам достаточно знать, что мы будем навеки с Ним. Когда мы любим кого-нибудь всем сердцем своим, мы истинно живем только в присутствии этого человека. Так будет и с Христом. В этом мире наша связь с Ним туманна, мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, потому что мы немощны и не можем жить всегда на высоте. Правильнее всего было бы сказать, что небо, это то состояние, в котором мы постоянно пребываем с Иисусом Христом.

4-6

ПУТЬ, ИСТИНА И ЖИЗНЬ (Иоан. 14,4-6)

Иисус неоднократно говорил ученикам, куда Он идет. Но почему-то они так этого и не поняли. "Еще не долго быть Мне с вами, и пойду к Пославшему Меня" (Иоан. 7,33). Он говорил им, что пойдет к Отцу, Пославшему Его, с Которым Он был един, но они все равно не понимали, что происходит. И еще меньше понимали путь, которым Он шел, потому что этим путем было Распятие. В это время ученики были в полном замешательстве, и особенно один среди них: Фома. Он был слишком честным и слишком серьезным, чтобы довольствоваться туманными, непонятными фразами. Фома должен был иметь полную уверенность и потому он высказал свои сомнения и свою неспособность понимать и, что замечательно, именно вопросы сомневающихся людей вызывали самые глубокие изречения Иисуса. Никому не нужно стыдиться своих сомнений, потому что удивительно и благословенно верно, что тот, кто ищет, в конечном счете, находит.

Иисус ответил Фоме: "Я есмь путь и истина и жизнь". Нам это изречение кажется великим, но для иудея, который услыхал его впервые, оно должно было звучать еще более возвышенно. В нем Иисус собрал три основных религиозных понятия иудеев и произнес величайшее откровение, что в Нем все эти понятия нашли свое полное исполнение.

Иудеи много говорили о пути, которым человек должен идти, и о путях Божиих. Бог сказал Моисею: "Смотрите, поступайте так, как повелел вам Господь, Бог ваш. Не уклоняйтесь ни направо, ни налево. Ходите по тому пути, по которому повелел вам Господь, Бог ваш" (Втор. 5,32.33). Моисей сказал народу израильскому: "Ибо Я знаю, что по смерти моей вы развратитесь и уклонитесь от пути, который я завещал вам" (Втор. 31,29). Пророк Исаия говорил народу: "И уши твои будут слышать слово, говорящее позади тебя: "вот путь, иди по нему" (Ис. 30,21). Говоря о новом превосходном мире праведников, Исаия утверждает, что "и будет там большая дорога, и путь по ней назовется путем святым; нечистый не будет ходить по нему, но он будет для них одних; идущие этим путем, даже неопытные, не заблудятся" (Ис. 35,8). Молитвой псалмопевца было "научи меня, Господи пути Твоему" (Пс. 26,11). Иудеи знали много о пути Господнем, по которому человек должен идти, а Иисус казал им: "Я есмь Путь".

Что это значило? Предположим, что мы попали в чужой город и спрашиваем дорогу, и тот, к кому мы обратились, говорит: "Поверните на первом углу направо, потом на втором налево, пересеките сквер, пройдите мимо церкви, на третьем углу поверните направо и нужная вам улица будет четвертой налево". Скорее всего, мы заблудимся не дойдя и до половины этого пути. Но предположим, что спрошенный нами человек говорит: "Пойдемте, я вас проведу туда". В таком случае этот человек сам становится для нас путем и мы никак не можем заблудиться. Вот так поступает с нами Иисус. Он не только дает советы и указывает направление, но берет нас за руку и Сам ведет, укрепляет, направляет изо дня в день. Он не говорит нам о пути, но Сам является путем.

Иисус сказал: "Я есмь Истина". Псалмопевец говорит: "Наставь меня, Господи, на путь Твой, и буду ходить в истине Твоей (Пс. 85,11). "Ибо милость Твоя пред моими очами, и я ходил в истине Твоей" (Пс. 25,3). "Я избрал путь истины, поставил пред собою суды Твои" (Пс. 118,30). Многие мужи поведали нам истину, но ни один из них не воплотил ее в себе. У нравственной истины есть одна крайне важная особенность. Характер человека не влияет на его преподавание геометрии, астрономии или латинского языка, но когда он намеревается преподавать нравственную истину, его характер имеет колоссальное значение. Прелюбодей не может учить о моральной чистоте скряга не может учить щедрости; надменный не может учить смирению раздражительный не может учить о преимуществах И красоте спокойствия; озлобленный не может учить любви. Все они обречены на неудачу. Нравственную истину невозможно передать словами, она передается живым примером. Но именно в этом ни один даже самый лучший среди людей учитель не может устоять, потому что ни один учитель не воплотил той истины, которую преподавал, за исключением Иисуса Христа. Многие могут сказать: "Я учил истине", но только Иисус сказал: "Я есмь Истина". В Иисусе не только изложение нравственной истины нашло свою высшую точку, но и факт нравственного совершенства осуществился в Нем.

Иисус сказал: "Я есмь Жизнь". Автор Притч пишет: "Ибо заповедь есть светильник, и наставление - свет, и назидательные поучения - путь к жизни (Прит. 6,2З). "Кто хранит наставление, тот на пути к жизни, а отвергающий обличение, блуждает" (Прит. 10,17). "Ты укажешь мне путь жизни", - говорит псалмопевец (Пс. 15,11). В конечном счете то, что ищет человек, есть жизнь. Он ищет не отвлеченное знание, но такое, чтобы оно улучшило жизнь, чтобы человеку стоило жить. Любовь приносит жизнь. Именно это делает Иисус. Жизнь с Иисусом есть действительно жизнь.

И все это можно выразить так: "Никто не приходит к Отцу, как только через Меня". Только Он есть путь к Богу. Только в Нем мы видим каков Отец, и только Он может привести людей в присутствие Божие без чувства страха и стыда.

7-11

ЛИЦЕЗРЕНИЕ БОГА (Иоан. 14,7-11)

Весьма возможно, что для тогдашнего, древнего мира эти слова Иисуса были самыми потрясающими из всего, что Он говорил. Греки считали Бога абсолютно невидимым, а иудеи считали одним из пунктов исповедания их веры, что Бога никто, никогда не видел. И таким людям Иисус сказал: "Видевший Меня, видел Отца". И тогда Филипп попросил то, что считал, по-видимому, невозможным. Может быть он вспомнил те славные дни, когда Бог показал Свою славу Моисею (Исх. 33,12-32), но даже тогда Бог сказал Моисею: "Лица Моего не можно тебе увидеть, потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых". Во времена Иисуса люди были удручены и подавлены так называемой непознаваемостью Бога, и бесконечной отдаленностью между человеком и Богом. Они ни за что не осмелились бы подумать, что они могут увидеть Бога. А тут Иисус говорит с предельной простотой: "Кто видел Меня, видел Отца". Видеть Иисуса, значит видеть, каков Бог. Глядя на Иисуса мы можем сказать: "Вот это Бог, живущий так, как мы". При таком положении вещей, мы можем сказать очень много драгоценного о Боге.

1. Бог вошел в обыкновенный дом и обыкновенную семью, родившись как всякий обыкновенный человек. Никакой житель древнего мира не мог представить себе приход Бога на землю иначе, как только по-царски, во дворец, где бы Ему оказывали все должные почести.

2. Бог не стыдился человеческого труда. Он вошел в этот мир рабочим человеком. Иисус был плотником из Назарета. Нам никогда не понять вполне тот факт, что Богу понятен наш рабочий день. Ему известно, как трудно бывает свести концы с концами, как трудно бывает обходиться с заказчиками и покупателями, которые отказываются расплачиваться по счету. Ему были хорошо знакомы трудности жизни в простом доме и большой семье, и трудности, которые могут постигнуть нас в течении трудового дня. Согласно с Ветхим Заветом, работа - это проклятие, и древнее повествование говорит, что одним из наказаний за грех в Едемском саду было: "В поте лица твоего будешь есть хлеб" (Быт. 3,19). Но в согласии с Новым Заветом труда коснулась слава, потому что рука Божия была в Нем.

3. Богу известно, что значит быть искушаемым. Жизнь Иисуса демонстрирует перед нами не безмятежность, но борьбу Бога. Всякому был бы понятен Бог, живущий в безмятежном покое где-то за пределами напряженности нашего мира, но Иисус являет нам Бога, Который проходит все присущие человеку испытания. Бог не какой-то военачальник, ведущий бой из тыла, но такой, которому известна фронтовая жизнь.

4. В Иисусе мы видим любящего Бога. В момент, когда любовь приходит в жизнь, с нею приходит скорбь. Если бы мы могли быть совершенно оторванными, если бы могли так устроить свою жизнь, чтобы никто и ничто не касалось нас, тогда не было бы таких вещей, как скорбь, боль и беспокойство. Что в Иисусе мы видим Бога, Который проявляет интенсивную заботу, тоскует по человеку, остро ощущает его боли, любит и несет раны любви в Своем сердце.

5. В Иисусе мы видим Бога на Кресте. Нет ничего более невероятного, чем это. Легко представить себе Бога, Который осуждает человека, и еще легче такого, Который стирает с лица земли Своих противников, но никому никогда не пришел бы на ум Бог, Который избирает Крест, чтобы приобрести человеку спасение. "Видевший Меня, видел Отца". Иисус есть откровение Бога и это откровение заставляет разум человеческий поражаться и удивляться, и умолкать перед таким величием.

ЛИЦЕЗРЕНИЕ БОГА (Иоан. 14,7-11 (продолжение))

Иисус в рассматриваемом отрывке еще больше расширяет Свою мысль. Одно, от чего никакой иудей не мог отказаться, было единобожие. Иудеи были непоколебимые единобожцы. Опасность христианской веры в том, что мы можем представить Иисуса в поли своего рода второстепенного Бога, что многие и делают. Но Сам Иисус сказал, что слова, которые Он говорил, и дела, которые творил, не были Его собственными, произнесенными и совершенными по Его инициативе и Его силой в результате Его собственных знания, но что все это было от Бога. Его речь была голосом Бога, обращенным к народу через Него; Его дела были проявлением силы Божией через Него для народа. Он был проводником, по которому Бог предстал перед народом приемлемым для него образом.

Мы приведем две простые и несовершенные аналогии из отношений между учителем и учеником. Доктор Люис Мюрхед сказал о великом богослове и толкователе Божьего слова, профессоре А. Б. Бруссе, что "люди приходили к нему, чтобы увидеть в человеке славу Божию". Каждый учитель обязан передать ученикам нечто от славы и красоты того предмета, который он преподает, и тот, кто преподает Христово учение, может (если он достаточно свят), передать своим студентам образ и присутствие Христа. Это удавалось профессору А. Б. Брусу, и это то, что в неизмеримо большей мере удавалось Иисусу Христу - Он передавал Своим слушателям славу и любовь Отца.

Во второй аналогии некто А. Л. Госсип пишет о другом ученике А. Б. Бруса - Макгрегоре: "Пронесся слух, что проповедник Макгрегор собирается поменять церковную кафедру на профессорскую, то есть вместо проповедника стать профессором семинарии. Коллеги в недоумении спросили его, почему он решил это сделать. Он ответил не без скромности, что научился у А. Б. Бруса вещам, которые обязан передать другим".

Один человек писал своему бывшему учителю: "Не знаю, сколько мне предстоит жить, но знаю, что до конца моих дней буду носить на себе ваш отпечаток". Часто у студента, который учился у любимого учителя, остается что-то от его голоса и его поведения. Так влиял и Иисус, но только в неизмеримо большей степени. Он передавал Божье произношение. Его речь, разум и сердце. Мы обязаны вспоминать время от времени, что все от Бога. Иисус не пришел в мир в добровольную экспедицию. Он не делал это для того, чтобы смягчить неподатливое сердце Бога, но Он пришел потому, что Бог возлюбил мир так, что "отдал Сына Своего Единородного" (Иоан. 3,16). За Христом и во Христе стоит Бог.

Затем Иисус предложил испытать Его на основании двух вещей: слов и дел.

1. Сперва Он предложил им испытать Его слова и задал им вопрос: "Неужели, слушая Меня, вы не узнаете, что я говорю истину Божию". Слова любого гениального человека всегда самоочевидны. Читая великую поэзию, мы не можем сразу определить в чем именно ее величие и почему она хватает нас за душу. Мы можем проверить и проанализировать гласные звуки и т.д., но, в конце концов, упремся во что-то, что не поддается анализу, но тем не менее легко и мгновенно узнается нами как великое. Так обстоит дело со словами Иисуса. Слыша их, мы не молем не сказать: "Если бы только мир пожелал жить по Его принципам, как бы все изменилось! Если бы только я сам мог жить по Его принципам, как бы изменился я!"

2. Затем Он предлагает испытать Его дела. Он сказал Филиппу: "Если не можете верить словам Моим, то верьте Мне по самим делам". Такой же ответ послал Иисус Иоанну Крестителю, когда тот послал к Нему учеников своих спросить, Он ли посланный Мессия, или ожидать им другого. Иисус сказал им: "Пойдите скажите Иоанну, что вы видите и слышите: слепые прозревают, и хромые ходят, прокаженные очищаются и глухие слышат, мертвые воскресают и нищие благовествуют; и блажен, кто не соблазнится о Мне" (Мат. 11,1-6). Доказательством слов Иисуса было то, что никому до Него не удалось сделать хорошего человека из плохого.

Фактически Иисус сказал Филиппу: "Сметой на Меня! Слушай Меня! Веруй в Меня!" И до сего дня уверовать во Христа можно не путем споров о Нем, но путем слышания Его слов и лицезрения Его дел, то есть путем личного знакомства с Ним. Когда мы сделаем это, один этот личный контакт понудит нас уверовать в Него.

12-14

ЧУДЕСНЫЕ ОБЕТОВАНИЯ (Иоан. 14,12-14)

Но едва ли существуют более великие обетования нежели те, которые уместились в этом отрывке. Обетования эти такого рода, что мы должны постигнуть их глубокий смысл, ибо, если мы не поймем смысла этих обетовании, жизнь, несомненно, кончится разочарованием.

1. Иисус сказал, что в будущем ученики Его не только смогут творить то, что творил Он, но и много больше. Что Иисус имел в виду, когда сказал это?

а) Несомненно в древнем мире ранняя Церковь владела силой исцеления болезней. Павел упоминает исцеление, когда перечисляет дары Духа (I Кор. 12,9.28.30). Иаков настаивает, чтобы пресвитеры Церкви молились над больными христианами для их исцеления (Иак. 5,14). Но ясно, это не все, что Иисус имел в виду. Хотя можно сказать, что ранняя Церковь действовала подобно Иисусу, нельзя сказать, что она творила более великие дела, чем Иисус.

б) В наши дни есть много замечательных способов для исцеления болезней. Доктора и хирурги настоящего времени имеют успехи, которые в древнем мире сочли бы колдовством или чудом. Хирург своей новой техникой, доктор своими новородными лечениями, и своими чудесными медикаментами в состоянии осуществить крайне удивительные исцеления. Хотя нам еще и предстоит длинная дорога к совершенству, постепенно оплот физической боли и страдания сдаются натиску современной техники. Стоит заметить, что быстрота развития техники была возможна только под влиянием Иисуса Христа. Возникает вопрос, почему ученые стремились так упорно найти способ исцеления всяких болезней и облегчить боль? В ответ можно сказать, что знают ли они это или нет, Иисус при помощи Духа Его сказал им: "Помогите этим людям и исцелите их. Эта ваша обязанность, задача, ответственность и привилегия". Значит, Дух Иисуса победил болезни, в результате чего настоящий человек сегодня в силе творить вещи, о которых в древнем мире, во времена Иисуса, даже не мечтали.

в) Но мы еще не коснулись самого главного в этом отрывке. Вспомните, чего Иисус достиг в деле распространения благой вести за время жизни во плоти. Он ни разу не проповедовал за пределами Палестины и Европа не услыхала Евангелия при Его жизни на земле. Он лично не увидел морального разложения Рима и других крупных городов мира. Даже Его противники в Палестине были людьми религиозными. Книжники и фарисеи посвятили всю жизнь той религии, которую получили от отцов, и нет никакого основания сомневаться в том, что они уважали и практиковали чистоту жизни. Не при жизни Христа на земле христианство распространилось по всему миру, в котором брачный союз ставился ни во что, прелюбодеяние не считалось серьезным грехом, и зло буйно цвело подобно тропическому лесу.

Но в такой именно мир первые христиане пошли с Евангелием, и такой мир они приобрели для Христа. Благая весть о Кресте принесла еще большие победы, чем те, которые Иисус пережил, живя на земле. Иисус говорил о нравственном возрождении и духовной победе, и сказал, что это произойдет после того, как Он уйдет к Отцу. Что имел Он в виду при этом? Он имел в виду следующее: при жизни на земле, Он был ограничен Палестиной, но когда умер и воскрес, освободился от этих ограничений плоти, и Его Дух смог начать работу повсюду.

2. Иисус сказал еще, что молитва во имя Его будет отвечена. Вот это нам важно правильно понять. Заметьте, что Господь не сказал, что все наши молитвы будут отвечены, но что молитвы во имя Его будут отвечены. Значит в нашей молитве самое важное, говорим ли мы с Богом во имя Христа? Этим испытывается наша молитва. Никто не может молиться ради личной мести, личных амбиций, каких-то нехристианских идей и целей. Молясь, мы всегда должны задавать себе вопрос: могу ли я просить об этом честно во имя Иисуса? Молитва, которая может выдержать такое испытание, которая в конце может сказать: "Да будет воля Твоя", всегда получает ответ.

15-17

ОБЕЩАННЫЙ ПОМОЩНИК (Иоан. 14,15-17)

Для Иоанна было только одно испытание любви и это испытание - послушание. Своим послушанием Иисус показал Свою любовь к Богу Отцу, и послушанием мы должны показывать нашу любовь ко Христу. Некто сказал, что у Иоанна любовь никогда не опускается до простого сентиментального чувства, но у него она всегда моральна и проявляется в послушании. Нам хорошо знакомы те, которые, говоря о любви, причиняют скорбь и душевные муки тем, которые им близки, и кого они на словах любят. Есть дети, которые говорят, что они любят родителей, но в то же самое время причиняют им горе и беспокойство. Есть мужья, которые говорят, что любят жен, и жены, которые говорят, что любят мужей, и которые при этом в своей опрометчивости и раздражительности, и в своей невнимательной недоброте ранят друг друга и отравляют жизнь. У Иисуса настоящая любовь не что-то легкомысленное. У Него она проявляется исключительно в истинном послушании.

Однако Иисус не обрекает нас на борьбу со злом в христианской жизни на одиночество. Он обещает послать нам Помощника. Греческое слово параклетос фактически не переводимо. Русская Библия переводит его словом Утешитель, которое хотя и освятилось от времени и употребления, все же не передает истинного смысла. В английском переводе Моффата это слово переведено словом Помощник, но только изучив слово параклетос тщательно, мы можем уловить нечто от богатства учения о Духе Святом. Оно фактически означает кого-то, кого приглашают войти, но причина, почему этот кто-то был позван, придает этому слову его своеобразные ассоциации. Греки пользовались этим словом весьма многообразно. Параклетос может быть кто-то, кого позвали в свидетели на суде в защиту кого-нибудь. Он может быть адвокатом, приглашенным защищать дело обвиняемого в чем-то таком, за что надлежит суровое наказание. Он может быть экспертом, позванным дать совет в трудном деле, или может быть приглашен к упавшим духом солдатам, чтобы ободрить их и поднять их дух. Всегда параклетос (параклит) - это кто-то, кого позвали на помощь в час беды и нужды. Слово Утешитель когда-то вполне соответствовало назначению Святого Духа и такой перевод удовлетворял читателя, потому что больше значил когда-то, чем сейчас. Английский перевод слова Утешитель был взят из латинского фортис, что значит мужественный, а утешителем был кто-нибудь, кто мог влить мужество в упавшего духом человека. А в наши дни утешение почти всегда относится к скорби, и утешитель это почти всегда кто-то, кто утешает другого в горе, сочувствует нам, когда мы печальны. Несомненно, Дух Святой делает и это, но мы умалили бы Его, если бы ограничили только одной этой обязанностью. Мы часто говорим о способности справляться с жизнью, и именно в этом состоит помощь Святого Духа: Он забирает у нас нашу неспособность и заменяет ее способностью справляться с жизнью. Святой Дух заменяет жизнь поражения жизнью победы.

Поэтому Иисус и говорит: "Я даю вам трудную задачу, посылаю вас на сложное дело, но Я не посылаю вас одних, Я даю вам параклита, который укажет вам, что делать и даст силы исполнить любое дело". Далее Иисус сказал, что мир не может принять Духа Святого. Под миром подразумеваются те, которые живут так, как будто Бога вовсе нет. Суть слов Иисуса такова: мы видим только то, что мы способны видеть. Астроном видит в небе гораздо больше, чем простой человек. Ботаник видит гораздо больше в кустарнике, чем кто-то другой, который ничего о ботанике не знает. Кто-нибудь, кто хорошо знаком с живописью, увидит в картине гораздо больше, чем кто-то другой, который ничего в ней не понимает. Кто-нибудь, кто хотя бы немного понимает в музыке, получит гораздо больше от симфонии, чем тот, который не понимает ничего. Всегда то, что мы видим и переживаем, зависит от того, сколько мы сами вносим в видимое нами и переживаемое. Тот, который отверг Бога, не прислушивается к Нему, не способен принять Духа Святого. Святого Духа невозможно принять без молитвенного ожидания Его и приглашения войти в нас.

Дух Святой не ломится никому в сердце. Он ожидает, чтобы Его пригласили и пожелали принять. Поэтому, если мы думаем получить все те дивные качества Святого Духа, о которых мы слыхали, мы, несомненно, найдем время среди шума и суеты этого мира, чтобы в безмолвии ожидать Его пришествия.

18-24

ПУТЬ К ОБЩЕНИЮ И ОТКРОВЕНИЮ (Иоан. 14,18-24)

К этому времени сознание плохого предчувствия должно было охватить учеников. Они должны были теперь видеть, что какая-то трагедия надвигается. Иисус сказал: "Я не оставлю вас сиротами". Сирота - это человек без отца, но это же слово можно употребить и тогда, когда ученики теряют своего любимого учителя. Платон говорит, что когда Сократ умер, его ученики думали, что "теперь всю остальную жизнь они будут одинокими сиротами, лишенными отца, и не знали, как им быть". Но Иисус сказал Своим ученикам, что с ними такого не будет. "Я приду опять", - сказал Он. Он говорит здесь о Своем Воскресении и постоянном присутствии. Они увидят Его, потому что Он оживет, и потому что они будут живы. Он имел ввиду их духовное воскресение, новую жизнь в Нем. Сейчас они в замешательстве, онемели от чувства неминуемой трагедии, но придет день, когда у них откроются глаза, ум откроется для разумения и сердца загорятся, и тогда, они действительно увидят Его. И так точно и было после Воскресения Иисуса Христа. Его Воскресение превратило отчаяние в надежду, и тогда они поняли окончательно, что Он действительно Сын Божий. В этом отрывке три главные идеи.

1. Прежде всего, здесь любовь, потому что у Иоанна любовь лежит в основании всего. Бог любит Иисуса, Иисус любит людей, люди любят Бога посредством Иисуса, люди любят друг друга. Небо и земля, человек и Бог, человек и человек - все связаны между собою узами любви.

2. Иоанн подчеркивает необходимость послушания - вернейшего доказательства любви. Не фарисеям и книжникам и не тем, которые были враждебны к Нему, явился Иисус после Воскресения, но тем, которые любили Его.

3. Послушная доверчивая любовь приводит к двум вещам: во-первых, к высшей безопасности. В день полной победы Христа те, которые были послушны Ему в любви, будут безопасны в крахе мирозданья. Во-вторых, оно приводит к все более и более полному откровению. Откровение Бога дорого дается. У него всегда нравственная база: Бог является (открывается) тому, кто соблюдает Его заповеди. Порочный человек никогда не увидит откровения Божия. Бог будет пользоваться им, но он никогда не будет иметь с Ним общения. Только тому, кто ищет Его, открывается Бог, и только к Тому, кто несмотря на свои слабости тянется вверх к Богу, Он склоняется вниз, чтобы поднять его. Общение с Богом и откровение Его зависят от любви, а любовь зависит от послушания. Чем больше мы послушны Богу, тем больше мы Его понимаем, и человек, который идет Божиим путем, неизбежно идет с Ним.

25-31

НАСЛЕДСТВО ХРИСТОВО (Иоан. 14,25-31)

Этот отрывок до краев наполнен истиной. В нем Иисус говорит о пяти вещах.

1. Он говорит о Своем Союзнике - Духе Святом.

а) Дух Святой научит нас всему. До конца своих дней верующий в Христа должен учиться, потому что до конца его дней Дух Святой будет вести его глубже и глубже в истину Божию. Христианин, который думает, что ему уже нечему больше учиться, даже не начинал еще постигать учение о Духе Святом.

б) Дух Святой напоминает нам все, что говорил Иисус. Это значит две вещи: 1) В вопросах веры Дух Святой постоянно приводит нам на память то, что говорил Иисус. Мы обязаны рассуждать, но все наши заключения должны постоянно испытываться посредством сопоставления со словами Иисуса Христа. Нам нужно найти не столько истину, потому что Он открыл нам истину, сколько значение этой истины. Дух Святой хранит нас от заблуждений и надменности разума. 2) Дух Святой будет хранить нас на правильном пути в вопросах поведения. Почти все мы переживаем что-нибудь. Мы падаем в искушении сделать что-нибудь плохое и уже стоим на самом краю пропасти, когда вдруг вспоминаем слова Христа, стих или псалом, слова кого-нибудь, кого мы любим и кем восхищаемся, наставление, которое приняли в детстве или юности. В критический момент эти мысли мелькают неожиданно у нас в голове и это есть действие Святого Духа.

2. Он говорит о Своем даре и этот дар Его есть мир. В Библии слово мир - талом никогда не означает просто свободу от трудностей. Оно означает все, что служит для нашего высшего блага. Мир, который предлагает земной мир, это мир забытья, избегания трудностей и отказ смотреть событиям прямо в лицо. Мир, который предлагает Иисус, это мир победы. Никакие переливания не могут отнять его у нас, ни горе, ни опасность, ни страдания не могут устранить его. Он не зависит от внешних обстоятельств.

3. Он говорит о том, куда Он направляется. Он возвращается к Отцу и говорит, что если ученики на самом деле любят Его, они должны быть рады, что Он туда идет. Он освобождался от ограничений этого мира. Если бы мы действительно постигли истину христианской веры, мы бы всегда радовались, когда наши близкие и любимые уходят к Господу. Это не значит, что мы не ощущали бы боли разлуки с ними и одиночества, но мы бы радовались, что после бед и испытания земли наши любимые обрели что-то лучшее. Мы бы не огорчались тем, что они вошли в покой, но помнили бы всегда, что они ушли не в смерть, а в блаженство.

4. Господь Иисус говорит о борьбе. Крест был последней борьбой Иисуса с силами зла, но Он не страшился этого поединка, потому что знал, что зло не обладает силой победить Его. Он шел на смерть уверенным не в поражении, а в победе.

5. Он говорит здесь о Своем восстановлении. Люди видели тогда в Кресте символ поражения и позора, Иисус же знал, что придет время, когда они увидят Его послушание Отцу и любовь ко всем людям. Все, что двигало жизнью Иисуса на земле, и задавало ей тон, нашло свое самое высокое проявление на Кресте.

Глава 15

1-10

ЛОЗА И ВЕТВИ (Иоан. 15,1-10)

В этом отрывке, как и в некоторых других случаях, Иисус пользуется идеями и образами, которые были частью религиозного наследия иудейского народа. В Ветхом Завете Израиль часто изображается в виде виноградника Божьего. "Виноградник Господа Саваофа есть дом Израилев" (Ис. 5,1-7). "Я насадил тебя, как благородную лозу", - говорит Бог Израилю через пророка Иеремию (Иер. 2,21). Иез. 15 уподобляет Израиль лозе. И еще: "Твоя мать была как виноградная лоза, посаженная у воды" (Иез. 19,10). "Израиль - ветвистый виноград, умножает для себя плод" (Ос. 10,1). "Из Египта перенес ты виноградную лозу" (Пс. 79,9). Лоза в действительности сделалась образом Израиля. Лоза была эмблемой Маккавейских монет. Одним из украшений Храма была золотая лоза над входом в Святилище. Многие знаменитые люди считали для себя честью дать золото на отливку виноградной лозы или даже одной виноградины для этой лозы. Лоза была неотъемлемой частью иудейской истории, и самим образом Израиля. Иисус называет Себя истинной виноградной Лозой. Суть этого заявления в слове алефинос - истинная, подлинная, настоящая. Любопытно, что образ лозы всегда упоминается в Ветхом Завете связанным с идеей вырождения. Исаия рисует картину одичавшего виноградника. Иеремия говорит, что лоза, которую Бог насадил, как благородную и самую чистую "превратилась в дикую отрасль чужой лозы". Теперь Иисус как бы говорит им: "Вы думаете, что, если вы принадлежите к израильскому народу, вы ветвь истинной лозы Божией. Но это не так. Как народ, вы одичавшая лоза, как и пророки это говорили вам. Я же - истинная виноградная Лоза. Принадлежность к израильскому народу не спасет вас, но только живое общение со Мною, потому что Я Лоза Божия и вы должны быть связаны со Мною". Иисус объяснял им, что не иудейская кровь, но вера в Него была путем к Божьему спасению. Никакие внешние особенности не могут сделать человека праведным пред Богом. Только пребывание в Иисусе может сделать это.

ЛОЗА И ВЕТВИ (Иоан. 15,1-10 (продолжение))

Приводя образ лозы, Иисус знал, о чем Он говорил. Виноград рос по всей Палестине и растет до наших дней. Это растение, которое нуждается в усиленном уходе для того, чтобы от него получился максимально добрый плод. Его сажают обычно на уступах или террасах холмов. Почва должна быть совершенно очищенной. Иногда его пускают расти по решеткам, иногда дают плестись низко к земле на коротеньких подпорках с развилкой вверху, иногда он вьется над дверями крестьянских домов, но где бы он ни рос, подготовка почвы существенно важна. Он разрастается пышно и ветвисто и нуждается в постоянном подрезании и очищении. Виноград растет настолько буйно, что отростки приходится рассаживать на три метра друг от друга, с учетом, что они быстро распространятся по земле. Молодому винограду не дают приносить плоды в первые три года и каждый год его сильно обрезают, чтобы сохранить его жизненную энергию. Когда он достигает зрелого возраста, его обрезают дважды в год: в январе и декабре. На лозе есть два вида веток: плодоносные и бесплодные. Бесплодные обрезаются очень коротко, чтобы они не тянули силы от основного ствола. Лоза не может приносить желаемого плода без этого очищения, и Господь Иисус знал это.

Далее интересно заметить, что древесина винограда ни на что не годится. Она слишком мягка для полезного применения, и хотя по закону время от времени народ должен был приносить в жертву дерево для алтаря в Храме, виноградного дерева не позволяли приносить. Единственное, что оставалось сделать с отсеченными ветками винограда, это развести костер и сжечь их. Эта подробность еще лучше поясняет слова Иисуса о неплодных ветках винограда.

Он говорит, что Его последователи подобны ветвям винограда. Одни из них представляют собой живые ветви Лозы, плодоносные и свежие; другие бесполезны, потому что не приносят плода. Кого имел в виду Иисус, когда говорил о бесплодных ветвях винограда? Есть два ответа на этот вопрос. В первую очередь Он имел в виду израильтян. Они были ветвями Божьей лозы. Не так ли изображали их один за другим и пророки? Но они не слушали Бога, отвергали Его, и потому сделались засохшими и бесполезными ветвями. Во вторую очередь Иисус имел в виду нечто более общее - христиан, чье христианство состояло из слов без дел, которые были бесполезными ветвями, листьями без плодов и которые стали отступниками. Они слышали слово и приняли его, но отпали, сделались предателями своего Учителя, Которому обещали когда-то служить.

Итак, есть три возможности сделаться бесполезными ветвями: совершенно отказаться слушать Иисуса Христа; или слушать Его и хвалить устами, не подкрепляя хвалы делами; или можем принять Его, как Господа, а потом в трудных обстоятельствах, или от желания поступать, как нам самим угодно, можем оставить Его. Но мы должны помнить, что одним из основных принципов Нового Завета является то, что бесплодность и бесполезность навлекают бедствие.

ЛОЗА И ВЕТВИ (Иоан. 15,1-10 (продолжение))

Этот отрывок говорит о пребывании во Христе. Что это значит? Известно, что христианин таинственным образом пребывает во Христе и Христос также невидимо живет в нем. Но есть много верующих (и может быть их даже большинство), которые никогда не пережили этого на опыте. Если мы в их числе не будем обвинять самих себя, потому что есть гораздо более простое средство к обретению нужного опыта, и это средство доступно всем.

Приведем аналогию из жизни людей, и хотя все аналогии несовершенны, постараемся использовать ее основную часть. Допустим, что слабохарактерный человек впал в искушение, запутался, встал на путь преступлений, потерял душевный покой. Допустим также, что у него есть друг с сильным, приятным и любящим характером, и этот друг вытащил его из этого ужасного состояния. Исправившись, этот человек может сохранить свое новое состояние только одним путем: хранением близкой связи со спасшим его другом. Если он потеряет с ним связь, очень может случиться, что слабость характера вновь поразит его, старые искушения восстанут и он опять упадет. Его спасение зависит от постоянного близкого общения с его другом.

Нередко случается, что негодяй поселяется с порядочными людьми. Его пребывание в порядочной среде создает условия безопасности для него, но если он выйдет из-под этого благотворного влияния и станет самостоятельным, он сразу же упадет. Для того чтобы победить зло, нужно жить в близком контакте с добром.

Некто Робертсон был известным проповедником в своем городе. Его земляком был простой владелец лавочки, в задней комнате которой висел на стене портрет проповедника, которого лавочник считал своим героем и вдохновителем. Всякий раз, когда он соблазнялся вступить в какую-нибудь не совсем чистую сделку, он бежал в эту комнату и смотрел на портрет Робертсона пока это искушение не проходило. Постоянный контакт с добром делает нас добрыми.

Особенностью жизни Иисуса была его постоянная связь с Отцом. Он снова и снова уединялся для встречи с Ним. Нам нужно хранить связь с Иисусом. Но мы не можем сделать этого, если не примем решительных мер. Возьмем к примеру хотя бы утреннюю молитву: несколько минут утром помогают нам в течение всего дня, потому что мы не можем выйти на встречу злу без Христа в нашем сердце. Для некоторых из нас пребывание во Христе будет таинственным переживанием, которое невозможно передать словами. Для большинства оно будет означать постоянную связь с Ним. Оно будет означать распределение жизни, распределение молитвы и молчания таким образом, чтобы ни один день не прошел так, чтобы мы забыли о Нем.

И наконец, необходимо заметить, что два последствия вытекают из пребывания во Христе: во-первых, добрый ученик Христа обогащает свою жизнь - связь со Христом делает его плодотворной ветвью. А во-вторых, он приносит славу Богу: вид его жизни поднимает мысли других к Богу, Который сделал его таким. Бог прославляется, когда мы приносим много плода для Него и живем, как подобает ученикам Христовым. Самое прекрасное в жизни христианина то, что своей жизнью и поведением он славит Бога.

11-17

ЖИЗНЬ ИЗБРАННИКОВ ХРИСТОВЫХ (Иоан. 15,11-17)

Главный стих в этом отрывке тот, в котором Иисус говорит, что не они избрали Его, а Он избрал их. Не мы избрали Бога, а Бог в милости Своей обратился к нам с призывом и предложением любви.

Из этого отрывка можно видеть для чего мы были избраны и к чему призваны.

1. Мы призваны к радости. Каким бы тяжелым ни был христианский путь, продвижение по нему и конечная цель его радостны. Всегда приятно делать то, что правильно. Христианин всегда радуется. Он радостный воин Христов. Безрадостный христианин противоречит самому своему названию и ничто не повредило так сильно христианству, как черная одежда и длинные, постные лица. Правда, что христианин грешник, но он искупленный грешник и в этом его радость. Как может человек не быть счастливым, идя дорогой жизни с Иисусом Христом?

2. Мы избраны для любви. Мы посланы в мир любить друг Друга. Иногда мы ведем себя так, как будто бы мы посланы для того, чтобы состязаться, спорить и ссориться друг с другом. Но христианин должен всей своей жизнью показывать, что христианство - это любовь к ближним. Здесь Иисус произносит еще одно Свое великое откровение. Если мы спросим Его: "На каком основании Ты говоришь нам о любви друг к другу?" Он ответит: "Нет большей любви, как если кто положит жизнь свою за друзей своих". Он отдал жизнь Свою за друзей Своих. Он имел право говорить нам о любви. Многие говорят другим, чтобы они любили друг друга, между тем, как вся их собственная жизнь показывает обратное. Иисус же дал ученикам заповедь, которую Сам исполнил, подав пример.

3. Иисус называет нас Своими друзьями. Он говорит Своим ученикам, что уже не называет их рабами, а друзьями. Это Его утверждение звучит еще более ценно и важно для тех, которые слышат его впервые, чем для нас, которые уже свыклись с ним. Доулос - раб, слуга Божий не было позорной кличкой, а было титулом высокой чести. Моисей был раб (доулос) Божий (Втор 34,5); так же Иисус Навин носил это звание (Иис. Н. 24,29); Давид был рад назваться рабом Божиим (Пс. 88,21); Павел считал честью носить имя раба Христова и Божьего (Тит. 1,1); так же и Иаков (Иак. 1,1). Величайшие из людей прошлого гордились названием доулои - рабы Божий. Иисус говорит: "У Меня для вас что-то лучшее - вы не рабы более, но друзья Мои". Христос предлагает близость с Богом, которой не наслаждались даже самые великие мужи веры до Него. Но идея дружбы с Богом - зародилась давно. У нее есть прошлое. Авраам был другом Бога (Ис. 41,8). При дворе римского императора так же, как и при дворах восточных царей был обычай, который проливает больше света на это понятие. Среди придворных была особая группа людей, которых называли друзьями царя или друзьями императора. Им был открыт доступ к царю в любое время, они могли входить даже в его спальню в начале дня. Он говорил с ними прежде, чем со своими министрами и генералами, начальниками и государственными деятелями. Друзьями царя были те, которые были в тесной и близкой связи с ним. Иисус призывает нас быть Его друзьями и друзьями Бога. Это высокое предложение, и оно означает, что нам не нужно больше глядеть на Бога с тоской издали. Мы не рабы, которые не имели права входить в присутствие господина их, и не толпа, которая видела царя только бегло во время всенародных, торжественных событий. Иисус даровал нам эту интимную близость с Богом, чтобы Он не был для нас более отдаленным и чуждым, но близким Другом.

ЖИЗНЬ ИЗБРАННИКОВ ХРИСТОВЫХ (Иоан. 15,11-17 (продолжение))

4. Иисус избрал нас не только для целого ряда великих привилегий. Он призвал нас быть Его соработниками. Раб никогда не мог быть партнером. В греческом законе рабов называли живым орудием. Господин никогда не делился своими мыслями с ним и ему нужно было просто исполнять то, что ему поручили без всяких объяснений. Иисус же сказал: "Вы не рабы Мои, но соработники, потому что Я сказал вам все, что слышал от Отца Моего. Я сказал вам, что Я намерен делать и почему Я намерен это делать". Иисус почтил нас тем, что сделал нас Своими соработниками в Его деле. Он поделился с нами Своими планами и мыслями, и обнажил перед нами Свое сердце. Перед нами стоит серьезный выбор принять или отвергнуть предложение Христа участвовать с Ним в Его деле приведения мира к Богу.

5. Иисус избрал нас быть Его посланниками. "Я избрал вас, чтобы послать вас в мир", - говорит Он. Он не избрал нас для того, чтобы мы вышли из мира, но чтобы представляли Его в мире. Когда рыцарь входил во дворец Короля Артура, он делал это не для того, чтобы провести потом остаток жизни в пирах и общении с другими рыцарями, но для того, чтобы сказать королю: "Пошли меня на какое-нибудь славное дело, чтобы я мог проявить доблесть для тебя". Иисус избрал нас для того, чтобы мы вошли к Нему, а потом пошли в мир для Него. И таким должен быть ежедневно распорядок нашего дня и ритм всей нашей жизни.

6. Иисус избрал нас быть Его вестниками. Он избрал нас, чтобы мы шли и приносили плод, который бы выдерживал испытание временем. Для того чтобы иметь право говорить о христианстве, нужно самому быть христианином. Распространять христианство можно только с помощью наглядного, личного примера. Иисус посылает нас в мир не для того, чтобы мы доводами и спорами привлекали людей к Нему (и во всяком случае не угрозами), но нашей жизнью, то есть, чтобы мы жили так, чтобы дивные плоды христианства в нашей жизни возбуждали желание у других приносить такие же плоды.

7. Иисус избрал нас, чтобы мы были привилегированными членами Божьей семьи, и чтобы чего ни попросили у Отца во имя Иисуса, было дано нам. Здесь снова перед нами одно из тех великих изречений о молитве, которое нам важно понять правильно. Если мы подойдем к этому вопросу бездумно, нам может показаться, что христианин может просить, чего ему только угодно, и всегда получит просимое. Мы уже раньше говорили об этом, но нам полезно и снова задуматься над этим вопросом. Евангелие преподает определенный урок в отношении молитвы.

а) Молитва должны быть молитвою веры (Иак. 5,15). Если она только формальность, только привычное повторение заученных слов и фраз, она не может быть полезной. Какой смысл молиться о внутренней перемене, когда молящийся не верит в возможность такой перемены? Для того, чтобы молитва была сильной и успешной, она должна быть с верою в любовь Божию и Его неограниченные возможности.

б) Молитва должна быть во имя Христа. Мы не должны молиться о том, чего бы не одобрил Господь Иисус или просить что-то запретное, стремиться овладеть человеком или вещью, христианин не должен просить осуществления каких-нибудь личных амбиций, особенно если от этого пострадает кто-то другой. Мы не можем молиться о мести нашим врагам во имя Того, Чье имя Любовь. Всякий раз, когда мы превращаем молитву в средство осуществления наших амбиций и удовлетворения наших желаний, мы не смеем надеяться на успех, потому что такая молитва вообще не молитва.

в) Молитва должна быть по воле Божией: "Да будет воля Твоя". Молясь, мы должны всегда помнить, что Бог знает все лучше нас, и потому суть нашей молитвы должна заключаться не в том, чтобы изменилась воля Господа, но в осуществлении воли Его. Молитва должна приводить не к получению того, чего мы желаем, но к способности принять то, что Бог дает нам по Своей воле.

г) Молитва никогда не должна быть эгоистичной. Иисус разъяснял: "Истинно, истинно говорю вам, что если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного. Ибо где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них" (Мат. 18,19). Это место нельзя толковать буквально, потому что тогда получилось бы, что если вам удастся собрать достаточно людей, чтобы молиться о чем-нибудь, молитва будет отвечена. Его нужно понимать таким образом: никто, молясь, не должен думать только о себе и о своих нуждах. Возьмем такой простой пример: готовящийся к празднику, молится о хорошей погоде, а земледелец молится о дожде. Когда мы молимся, мы должны подумать, принесет ли просимое пользу только нам, или оно будет полезно и другим. Самое великое искушение в молитве - это начать молиться так, как будто бы никто другой не существует.

Иисус избрал нас быть привилегированными членами Божьей семьи. Мы можем и должны все нести Богу, обращаться к Нему со всеми нашими нуждами и радостями, но помолившись Ему, мы должны быть готовы принять тот ответ, который Бог в Своей премудрости и любви пошлет нам.

18-21

НЕНАВИСТЬ МИРА (Иоан. 15,18-21)

У Иоанна есть вот эта отличительная черта: видеть вещи либо черными, либо белыми. У него есть только две сущности: Церковь и мир, и между ними нет ни связи, ни общения. У него всегда так: "Стой ты на другой стороне, ибо на этой стою я". Он понимал, что человек либо в мире, либо со Христом, потому что между миром и Христом ничего нет.

Далее, нужно учесть, что к этому времени Церковь жила под постоянной угрозой гонения. Верующих преследовали за имя Христа. Христианство было вне закона. Судье нужно было только спросить христианин ли обвиняемый, и тогда независимо от того, что он сделал или чего не сделал, его можно было приговорить к тюремному заключению или смертной казни. Иоанн говорит о положении, которое к тому времени сложилось, в резко очерченной форме. Одно ясно - ни один христианин не мог сказать, что его не предупредили о гонениях, потому что об этом Иисус говорил совершенно определенно. "Но вы смотрите за собою, ибо вас будут предавать в судилище, и бить в синагогах, и пред правителями и царями поставят вас за Меня, для свидетельства пред ними. Предаст же брат брата на смерть, и отец детей и восстанут дети на родителей и умертвят их. И будете ненавидимы всеми за имя Мое" (Мат. 10,17-22.23-29; Мар. 13,9.12.13; Лук. 12,2-9. 51-53).

Когда Иоанн писал Евангелие, эти преследования давно уже начались. Тацит говорил о людях "которых ненавидят за их преступления, и которых толпа называет христианами".

Светоний говорил о "народе, который придерживается нового злого суеверия". Почему эта ненависть была такой жестокой?

Римское правительство ненавидело христиан, потому что считало их нелояльными гражданами. Позиция правительства была вполне понятной и простой. Империя была громадная, она простиралась от реки Евфрата до Британии и от территории нынешней Германии до Египта. В нее входили многие страны и народы. Нужно было что-то объединяющее, какую-нибудь силу которая могла бы соединить эту массу объединяющим фактором было поклонение кесарю.

Это поклонение кесарю не было навязано миру, оно пришло от самого народа. В древности существовала богиня Рима - дух Рима. Нетрудно себе представить, каким образом народ вообразил, что этот дух Рима воплотился в императоре. Ошибочно предполагать, что подданные Рима не любили правительство. Большинство народов империи были благодарны ему. Рим принес справедливость и освободил от неустойчивых, капризных царей. Рим принес мир и благополучие. Земля была очищена от разбойников, а море от пиратов. Так называемый римский мир, паке романа распространился по всему миру.

В Малой Азии зародилось понятие, что в римском императоре воплотился бог Рима, и народ пришел к этому заключению из чувства благодарности за те благословения, которые принес ему Рим. Сперва императоры не поощряли, а осуждали это поклонение, уверяли, что они только люди и не заслуживают поклонения богов, но увидели, что не могут остановить этого движения. В начале оно было ограничено только легко возбуждаемыми жителями Малой Азии, но вскоре распространилось повсюду, и тогда правительство увидело, что может использовать его. Это и был тот объединяющий принцип, в котором оно так нуждалось. Наконец, был назначен день, в который каждый гражданин великой империи сжигал свою щепотку фимиама божеству Рима. Поступая так, он показывал, что считает себя верноподданным римской империи и получал удостоверение в знак того, что он совершил.

Так создался обычай, который давал всем чувство принадлежности к Риму, и подтверждал их лояльность ему. Но Рим в то время был исполнен терпимости. После того, как человек сжигал свою щепотку фимиама и говорил: "кесарь - господь", он мог идти и поклоняться любому богу по его желанию до тех пор, пока это поклонение не нарушало общественного приличия и порядка. И вот именно от этого отказывались христиане. Они не называли никого "господом", кроме Господа Иисуса Христа. Они отказывались сообразовываться с этими обычаями, и поэтому римское правительство считало их опасными и нелояльными и жестоко преследовало.

Правительство преследовало христиан за то, что у них не было другого царя, кроме Христа. Гонение пришло на них за то, что они ставили Христа на первое место в своей жизни.

НЕНАВИСТЬ МИРА (Иоан. 15,18-21 (продолжение))

Но не только правительство преследовало христиан; толпа ненавидела их. Почему? Потому что толпа верила клевете, которая распространялась о христианах. Нет сомнения в том, что иудеи в известной мере были виновниками этой клеветы. Дело сложилось так, что у них был прямой доступ к правительству Рима. Приведем хотя бы два примера: императрица Поппея и любимый актер Нерона Алитурус были приверженцами иудейской веры. Иудеи несли через них свою клевету до правительства и широко распространяли ее, хотя прекрасно знали, что все это неправда, и таким образом образовалось четыре распространенных обвинения против христиан.

1. О них говорили, что они мятежники. Мы уже объяснили причины такой клеветы. Христианам было бесполезно оправдываться, доказывая, что они на деле самые лучшие граждане страны. Они отказывались жечь свою щепотку фимиама и говорить: "кесарь - господь", и за это их заклеймили раз и навсегда, как мятежников и опасных нелояльных граждан.

2. О них говорили, что они занимаются людоедством. Это обвинение пошло от слов из Вечери Господней: "Сие есть тело Мое за вас ломимое", и "Сия чаша есть новый завет в Моей крови, за многих проливаемой во оставление грехов". На таком основании было нетрудно распространить среди невежественного народа, готового поверить самому худшему слуху, историю о том, что на своих тайных вечерях христиане занимаются людоедством. Обвинение приклеилось, и не нужно удивляться, что толпа ненавидела христиан лютой ненавистью.

3. О них говорили, что они занимаются самым вопиющим развратом. Еженедельные вечери христиан назывались вечерами любви (агапе). Встречаясь друг с другом в начале дня, христиане приветствовали друг друга святым целованием. Не трудно было распространить слухи, что вечери любви были на самом деле оргии с половыми удовольствиями, символами которых, якобы, был мирный поцелуй при встречах христиан друг с другом.

4. Христиан считали поджигателями. Они ожидали Второго Пришествия Христа, в котором по предсказаниям должен сгореть весь мир. "Придет же день Господень, как тать ночью, и тогда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и все дела на ней сгорят" (2 Пет. 3,10).

Во время правления Нерона произошел разрушительный пожар, уничтоживший Рим, и это событие не трудно было связать с людьми, которые проповедовали всепоглошающий огонь, который уничтожит весь мир.

5. О христианах говорилось, что они разделяют семьи, разбивают браки, вносят разъединение в дома. В каком-то смысле это было верно. Христианство действительно принесло не мир, а меч (Мат. 10,34). Часто бывало, что жена уверует, а муж нет, или дети уверуют, а родители нет, и тогда естественно семья разделена и семейная гармония утрачена.

Такими были обвинения против христиан, распространяемые повсюду с помощью иудеев.

НЕНАВИСТЬ МИРА (Иоан. 15,18-21 (продолжение))

Эти причины ненависти были в начале христианства, но и в наши дни мир ненавидит христиан. Как мы уже говорили ранее, Иоанн под миром подразумевал человеческое общество, устраивающее свои дела без Бога. Разделение неизбежно между человеком, видящим в Боге единственную реальность в жизни, и человеком, который считает Бога абсолютно ненужным. У мира есть общие характерные черты, относящиеся к любому времени.

1. Мир всегда относится с подозрением к людям, которые не такие, как все. Это проявляется во всем. Возьмем такой пример. В настоящее время зонт является одним из самых распространенных предметов обихода. Но когда Иона Ханвей попытался впервые познакомить с этим приспособлением жителей дождливой Англии и прошелся под зонтиком по улицам своего города, его забросали камнями и грязью. Всякий, кто как-то отличается от других, носит ли иную одежду или высказывает иные идеи, автоматически подвергается подозрению остальных. Его могут принять за эксцентрика или сумасшедшего, или посчитать его опасным, и его жизнь наверняка будет испорчена.

2. Мир не любит людей, которые служат для него упреком. Быть хорошим опасно. Классическим примером может послужить судьба, которая постигла Аристида в Афинах. Он носил прозвище "Аристид Справедливый" и все же его выслали. Когда одного из граждан Афин спросили, почему он голосовал за высылку Аристида, он ответил, что ему просто надоело слушать, как его все постоянно называют справедливым. Подобно этому был убит и Сократ. Его прозвали "Овод", за то, что он заставлял людей задумываться и проверять себя, и люди не могли этого стерпеть и убили его. Опасно держаться более высокого стандарта поведения, чем стандарт мира, опасно вести себя лучше других. В наши дни могут начать преследовать человека даже за то, что он работает усерднее и дольше других.

3. В наиболее широком смысле мир всегда относится с подозрением к диссидентам. Он любит определенный порядок. Ему приятно прицепить к человеку ярлык и положить его в ящик, а всякий, кто не поддается этой мирской классификации, попадает в беду. Говорят, что даже куры знают своих, и если к одноцветным курам пустить курицу с другой расцветкой, они непременно заклюют ее.

Самое главное требование, которое предъявляется к христианину, это чтобы у него было достаточно смелости быть не таким, как все. Быть иным опасно, но никто не может стать христианином, не приняв этого риска, потому что должна быть разница между людьми мира сего и христианами - народом Христовым.

22-25

ЗНАНИЕ И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ (Иоан. 15,22-25)

Здесь Иисус возвращается к мысли, что знание несет с собой ответственность. До пришествия Иисуса на землю люди не имели такой исключительной возможности познать Бога. Они никогда не слыхали Его голоса в полноте, и никогда не видели наглядно того образа жизни, который Он желает видеть в них. Их вряд ли можно было обвинить в том, что они такие, какие есть. Есть вещи, которые позволяются ребенку, но не позволяются взрослому, потому что ребенок еще не все знает, а взрослый имеет знание. Есть вещи, которые позволяются тому, чье воспитание было плохим, и не позволяются тем, чье воспитание было хорошим. Никто не ожидает одинакового поведения от дикаря и от цивилизованного человека. Чем больше знаний у человека, чем больше привилегий ему дано, тем больше ответственности несет он за свое поведение.

Иисус сделал две вещи. Во-первых, Он разоблачил грех. Он сказал людям о том, что огорчает Бога, и что Ему приятно. Объяснил им, каким путем они должны идти, чтобы быть угодными Богу, и явил этот путь перед ними. Во-вторых, Он приготовил средство от греха. Он открыл путь к прощению прошлых грехов и снабдил человека силой, которая поможет Ему побеждать грех и творить добро. Таковы были преимущество и знание, которые Он принес людям.

Предположим, что человек заболел и обратился за советом к врачу. Врач поставил диагноз болезни и прописал лекарство. Если после этого человек отвергнет диагноз и не примет лекарства, ему некого будет винить, кроме себя самого, если он умрет или останется калекой на всю жизнь. Но именно так и поступили иудеи. И Иоанн отмечает, что они поступили так, как о них было предсказано: "Возненавидели Меня напрасно" (Пс. 34,19; 68,5).

Мы и сегодня еще можем поступать также. Не многие открыто враждебны ко Христу, но многие живут так, как будто бы Христос никогда не приходил, и просто не обращают на Него внимания. Но никто пренебрегающий Господа жизни, не знает истинной жизни ни здесь, ни в будущем.

26-27

БОЖЕСТВЕННОЕ И ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ СВИДЕТЕЛЬСТВО (Иоан. 15,26.27)

Здесь Иоанн пользуется двумя мыслями, которые близки его сердцу и всегда тесно сплетены в его мышлении.

Первая мысль: свидетельство Святого Духа. Что имеет он в виду, когда говорит о нем? У нас скоро будет возможность говорить об этом опять, но пока что представим себе это так: когда кто-то рассказывает нам об Иисусе, и Его образ встает перед нами, что заставляет нас заключать, что это образ именно Сына Божьего, а не кого-нибудь другого? Этот отклик человеческого разума и ответ человеческого сердца есть действие Святого Духа. Дух Святой в нас заставляет нас реагировать на представленный нам образ Иисуса Христа.

Вторая мысль: свидетельство человека об Иисусе Христе. Вы будете свидетельствовать обо Мне, потому что вы сначала со Мною", - говорит Иисус ученикам. В христианском свидетельстве есть три элемента.

1. Христианское свидетельство есть результат долгого пребывания в личном общении со Христом. Ученики были Его свидетелями, потому что долго были с Ним. Они были с Ним от начала. Свидетель - это тот, кто может посмотреть и сказать: "Это верно, я знаю". Не может быть свидетельства без личного опыта.

2. Христианское свидетельство есть результат внутреннего убеждения. Тон глубокого личного убеждения самый безошибочный в мире. Человек едва открывает рот, чтобы говорить, как мы уже знаем, верит ли он сам в то, что говорит. Не может быть успешного христианского свидетельства без этой глубокой, внутренней убежденности, которая происходит от близкого общения со Христом.

3. Христианское свидетельство - это не молчаливое свидетельство. Свидетель не только тот, кто видел и знает, но тот, кто готов сказать об этом. Свидетель Христа - это человек, который не только сам знает Христа и верит в Него, но желает, чтобы и другие познали Его и веровали в Него.

Мы имеем преимущество и это является нашей ответственностью быть свидетелями Христа в этом мире. Но мы не можем быть свидетелями без личной близости, внутреннего убеждения и внешнего, устного свидетельства о нашей вере.

Глава 16

1-4

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ И ПРИЗЫВ (Иоан. 16,1-4)

Ко времени, когда писалось это Евангелие, некоторые верующие отпали от веры, поскольку гонение уже началось. Книга Откровения осуждает всех маловерных и боязливых (Отк. 21,8). Когда Плиний, проконсул Вифиний, проверял народ, чтобы узнать есть ли среди него христиане, он написал послание императору Трояну, в котором сообщил: "Некоторые признались, что были христианами, но перестали ими быть много лет назад, некоторые уже лет двадцать". Даже среди геройства ранней Церкви были люди, вера которых не была достаточно сильной, чтобы выдержать преследование.

Иисус предвидел это и предупреждал об этом заранее. Он не хотел, чтобы кто-нибудь сказал потом, что не знал ничего о гонениях, когда принимал христианство. Когда Тиндаля начали преследовать его враги и готовы были убить его за то, что он хотел дать Библию английскому народу на его родном языке, он ответил: "Я ничего другого не ожидал". Иисус предложил людям славу, но так же и крест.

Иисус говорил о двух видах гонениях, которые постигнут Его учеников. Их будут отлучать от синагог, а это для иудея имело большое значение. Синагога, дом Божий, играла в жизни иудея важную роль. Некоторые раввины говорили, что молитва, произнесенная не в синагоге, не может рассчитывать на успех. Но тут было еще больше этого. Очень может быть, что великий ученый или богослов может обойтись без общества людей. Он может жить одиноко, погруженный в свои труды и думы. Но ученики были простые люди и нуждались в общении. Они нуждались в синагоге и ее богослужениях. Им было бы трудно пережить отлучение и полное лишение общения с другими людьми. Но людям иногда полезно вкусить то, о чем Жанна Д'Арк говорила: "Лучше быть одной с Богом". Иногда ценою общения с Богом является одиночество среди людей. Иисус сказал также, что люди будут думать, что они служат Богу, когда будут преследовать Его учеников. Здесь употреблено слово латреия, которое означает служение священника при алтаре в Храме Божием, и вообще это обычное слово для всякого религиозного служения. Одной из трагедий религии было то, что люди часто думали, что они служат Богу, преследуя тех, которых они считали еретиками. Никто не был так уверен в том, что служит Богу, как Павел, когда он пытался стереть со страниц истории имя Иисуса и уничтожить Его Церковь (Деян. 26,9-11). Мучители и судьи испанской инквизиции оставили дурную славу, но в свое время были вполне уверены, что поступают правильно и служат Богу, терзая еретиков и пытками принуждая их принимать то, что они считали истинной верой. По их мнению, они спасали их от ада. Это происходит потому, что, как выразился Иисус, "они не познали Бога". Трагедия Церкви в том, что многие люди стараются возвещать свое понимание религии, уверяя, что они владельцы Божественной истины и благодати. Страшно то, что все это еще происходит в наши дни и служит самым великим препятствием к объединению всех церквей. Гонение будет всегда. Не обязательно с убийством и пытками, но с отлучением от дома Божьего, если только люди будут продолжать думать, что только у них путь к Богу.

Иисус знал, как обращаться с людьми. Он как бы говорил им: "Я предлагаю вам самое трудное задание в мире, которое изранит ваше тело и разорвет душу. Достаточно ли вы мужественны, чтобы принять его?"

Иисус предлагал тогда и сегодня предлагает не легкий путь, но путь славы. Он желает, чтобы те, которые готовы ответить на Его призыв, вышли смело вперед ради Его имени.

5-11

ДЕЙСТВИЕ ДУХА СВЯТОГО (Иоан. 16,5-11)

Ученики поверглись в замешательство и печаль. Все, что они поняли, было то, что они теряют Иисуса. Но Он говорил им, что все это к лучшему, потому что когда он уйдет, Дух Святой, Утешитель придет Ему на смену. Будучи в теле, Он не мог быть с ними всюду и они постоянно то встречались, то прощались. Будучи в теле Он не мог наставлять умы и сердца и говорить к совести людей всюду, но был ограничен местом и временем. Дух же Святой не имеет ограничений и Его пришествие будет исполнением обетования: "Се, Я с вами во все дни до скончания века" (Мат. 28,20). Дух принесет непрерывное общение навеки и снабдит христианского проповедника силой, отчего результат будет другим, где бы он ни проповедовал.

Здесь у нас почти полный список действий Духа Святого. Иоанн употребляет слово элегхейн, которое в русском переводе означает обличить, а в других переводах означает убедить. Беда в том, что нет такого слова, которое передало бы его смысл удовлетворительно. Его употребляют при перекрестном допросе свидетелей. Греки иногда употребляют это слово для описания влияния совести на разум и сердце человека. Ясно, что такой перекрестный допрос может иметь двойное действие, он может обличить человека в преступлении, которое он совершил, или убедить его в слабости его позиции, которую он отстаивает. В этом отрывке нам нужны оба значения: обличит и убедит. Дух Святой и обличит и убедит - таково Его двойное служение. Посмотрим же, что говорит Иисус о действии Святого Духа.

1. Дух Святой обличит мир о грехе. Когда иудеи предали Иисуса на Распятие, они не думали, что грешат, а думали, что служат Богу. Но когда позже весть о Распятии Христа достигла их путем проповеди, они умилились сердцем (Деян. 2,37). Они вдруг убедились, что Распятие было самым ужасным преступлением в истории и что их грех совершил его. Что же это такое, что приводит человека к ощущению и сознанию греха? Что смиряет его перед Крестом? В одной индейской деревне миссионер показывал однажды с помощью проектора диапозитивы на побеленной стене деревенской хаты. Когда на стене показался крест со Христом на нем, один индеец вскочил и закричал: "Сойди! Я должен там висеть, а не Ты!" Почему вид человека, распятого почти 2000 лет назад в Палестине, вызывает такую душераздирающую реакцию в сердцах людей на протяжении веков? Это действие Духа Святого.

2. Дух Святой обличит мир о правде. Нам становится ясным значение этих слов, когда мы видим, что именно о правде Христовой человек должен быть обличен. Иисус был распят, как преступник. Его судили, и, хотя не нашли виновным, по требованию иудеев, считавших Его злостным еретиком, римляне приговорили Его к смертной казни, которой были достойны только самые ужасные преступники. Что же переменило этот взгляд на него? Что заставило людей увидеть, что Он есть распятый Сын Божий, как это увидел римский сотник у Креста (Мат. 27,54), и Павел на пути в Дамаск (Деян. 9,1-9)? Не удивительно ли, что люди уповают навеки на распятого иудейского преступника? Это действие Святого Духа. Это Он убедил людей в абсолютной правде и праведности Христа, подтвердившейся Его Воскресением и Вознесением к Отцу.

3. Дух Святой обличает людей о суде. На Кресте зло осуждено и побеждено. Что убеждает человека в том, что его ожидает суд? Это действие Святого Духа. Это Он дает нам безошибочное внутреннее убеждение, что мы будем стоять пред судилищем Бога.

4. Остается еще одно, что в данном месте не упомянуто. Когда мы обличены о нашем собственном грехе, о праведности Христа и о суде, что дает нам уверенность в том, что во Христе наше спасение, что в Нем наше прощение и избавление от грядущего суда? Тоже действие Святого Духа. Это Он убеждает нас в том, что в Распятом мы найдем нашего Спасителя и Господа. Дух Святой обличает нас во грехе и убеждает в том, что у нас есть Спаситель.

12-15

ДУХ ИСТИНЫ (Иоан. 16,12-15)

Здесь Иисус назвал Духа Святого Духом истины, Который должен передать истину Божию людям. У нас есть специальное слово, которым мы выражаем это возвещение истины Божией людям. Мы называем это откровением, и никакое другое место Писания не говорит нам яснее, чем это, что именно так нужно называть это действие.

1. Откровение должно быть непременно постоянным процессом. Многое Иисус не мог тогда сказать Своим ученикам, потому что они не были еще в состоянии принять и вместить всего. Человеку можно говорить только то, что он способен понять и вместить. Мы не начинаем преподавания алгебры детям с бинома Ньютона, но подводим к нему постепенно. Мы не начинаем со сложных теорем, когда беремся учить детей геометрии, но подходим к ним постепенно. Преподавая греческий язык и латынь, мы не начинаем со сложных фраз, а начинаем с простых и понятных слов. Точно также Бог открывает Свои истины людям. Он дает им то, что они в силах принять и усвоить. Этот важный факт имеет известные последствия.

а) Объяснения частей Ветхого Завета иногда беспокоят и мучат нас. В то время только ограниченное количество истины Божией было постижимо для человека. Приведем для примера хотя бы такую простую иллюстрацию: в Ветхом Завете есть много мест, в которых говорится об уничтожении всех жителей вражеских городов при захвате. За таким повелением скрывается мысль о том, что Израиль не может рисковать потерей чистоты своего народа и допустить даже самую малую примесь язычества с его языческой религией. Во избежание такого риска все те, которые не поклонялись истинному Богу, должны были быть уничтожены. Это значит, что иудеи на той стадии их истории понимали, что чистота их религии должна ревностно сохраняться, и сохраняли ее путем уничтожения язычников. Когда же пришел Иисус, люди поняли, что сохранять чистоту религии можно только путем обращения в нее язычников. Люди ветхозаветных времен постигли великую истину, но только одну сторону ее. Таким и должно быть откровение: Бог может открывать только то, что человек способен воспринять.

б) Этим фактом подтверждается также то, что у Божественного откровения нет конца. Некоторые люди ошибаются, когда ограничивают Божественное откровение только тем, что написано в Библии. В таком случае нужно заключить, что после 100 года, когда последняя книга Нового Завета была написана, Бог перестал говорить. Но ведь Дух Божий постоянно действует и постоянно открывает Себя людям. Верно, что Его высшее и непревзойденное откровение пришло в Иисусе, но Иисус не книжный персонаж, а живая личность, через которую Божественное откровение продолжается постоянно. Бог все еще ведет нас к более высокому познанию Иисуса. Он не перестал говорить в 100 году. Он все еще открывает Свою истину людям.

2. Божие откровение человеку - это откровение всякой истины. Весьма неверно думать, что она ограничена тем, что мы привыкли называть "богословской истиной". Не только богословы и проповедники получают вдохновение. Поэт вдохновлен, когда передает людям вечные слова в стихотворной форме. Когда Х. Ф. Лайт написал слова гимна "Пребудь со мной" у него не было чувства, что он сочинил их, но что он писал их под диктовку. Великие композиторы писали по вдохновению. Гендель рассказывает, как он писал свой знаменитый припев "Аллилуйя": "Я видел небо отверстым и величественного, белоснежного Бога на престоле". Когда ученый открывает что-то такое, что служит на благо всему человечеству, когда хирург изобретает новый прием, который будет спасать жизни людей и облегчать боль, когда кто-то находит лекарство, которое несет надежду исцеления страдающему человечеству, это есть вдохновение Божие. Всякая истина есть Божественная истина, и откровение всякой истины есть дело Духа Святого.

3. Откровение приходит от Бога. Он есть Обладатель и Даватель всякой истины. Истина не изобретена человеком. Она есть дар Божий. Это не что-то такое, что мы можем сотворить, но что-то такое, что уже есть и нуждается в откровении. За всякой истиной стоит Бог.

4. Откровение - это открытие перед нами значения всего, что делал и Кем является Иисус. Величие Иисуса состоит в Его неисчерпаемости. Никто еще не познал и не постиг всего, что Он пришел сказать и сделать. Никто из людей не разработал вполне значения Его учения для нашей жизни и веры, для отдельных людей и всего мира, для общества и всего народа. Откровение - это постоянное открытие значения Иисуса.

И вот в чем суть дела: откровение не приходит к нам из книги или описания, но от живой Личности. Чем больше мы становимся подобными Иисусу, тем больше Он сможет сказать нам. Для того чтобы обладать Его откровениями, нужно принять Его Господином.

16-24

ПЕЧАЛЬ СТАВШАЯ РАДОСТЬЮ (Иоан. 16,16-24)

Здесь Иисус смотрит за пределы настоящего времени. Поступая так, Он пользуется понятием, которое глубоко укоренено в иудейском мышлении. Иудеи верили, что время делится на два века: нынешний и будущий. Нынешний век полностью испорчен и находится под проклятием, а будущий век будет Золотым веком Бога. Между этими двумя веками, предшествуя явлению Мессии, Который должен возвестить начало нового века, находится День Господень. Этот День Господень был ужасным днем, в котором мир должен разрушиться перед наступлением Золотого века. Иудеи привыкли называть этот переходный период "родовыми муками дней Мессии".

Библия полна образов этого ужасного промежутка времени. "Вот приходит день Господа лютый, с гневом и пылающею яростью, чтобы сделать землю пустынею и истребить с нее грешников ее" (Ис. 13,9). "Трубите трубою на Сионе и бейте тревогу на святой горе Моей; да трепещут все жители земли, ибо наступит день Господень, ибо он близок -день тьмы и мрака, день облачный и туманный" (Иоил. 2,1.2). "Придет же день Господень, как тать ночью, и тогда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и все дела на ней сгорят" (2 Пет. 3,10). Такой была картина родовых мук дней Мессии.

Иисус употребил и эту картину, когда говорил ученикам: "Я ухожу от вас, но Я приду опять. Настанет день, когда Мое Царство на земле начнется, но прежде, чем это исполнится, вам предстоит пройти тяжкие испытания, которые будут внезапными, как муки рождения, постигающие роженицу. Но если вы устоите в верности Мне до конца, благословения будут весьма драгоценными для вас". Сказав это, Иисус перешел к перечислению всего того, что ожидает верных.

1. Печаль превратится для них в радость. Временами кажется, что христианство не приносит ничего, кроме печали, а мирская жизнь дает только одни радости, но придет день, когда роли переменятся: беззаботная радость мира превратится для него в печаль, а видимая печаль христианина обернется ему на радость. Христианин, когда вера обходится ему дорого, должен всегда помнить, что это еще не конец всего, и что печаль уступит место радости.

2. У радости христианина будет два драгоценных качества.

а) Ее никто не отнимет у него. Она не будет зависеть от случайностей и перемен мира. Дело в том, что во все времена люди, которые много страдали, свидетельствовали о дивном общении с Иисусом именно во время страданий. Радость, которую дает мир, находится во власти мира, а радость, которую дает Христос, не зависит ни от чего в этом мире.

б) Радость христианина будет полной. В самой великой радости земли всегда чего-то не хватает. В ней может быть сожаление о чем-то, или над нею висит тучка, величиной с ладонь, и омрачает ее, и память о том, что она недолговечна. Христианская радость, которая происходит от присутствия Христа в жизни человека, не имеет и тени несовершенства. Она совершенна и полна.

3. В радости христианина забыта предыдущая боль. Мать забывает боль, когда видит новорожденного младенца. Мученик забывает свои муки, когда попадает в славу небес. Когда верность стоит человеку много, он забудет ее цену в радости вечного пребывания со Христом.

4. Наступит полнота знания. "В тот день вы не спросите Меня ни о чем, - говорит ученикам Христос, - вам не нужно будет задавать вопросы". В этой жизни всегда есть неотвеченные вопросы и неразрешенные проблемы. В конечном счете, нам нужно продвигаться верою, а не видением, и принимать то, чего мы не понимаем. Мы постигаем только частички истины и видим Бога только частично, но в будущем веке в присутствии Христа у нас будет полнота знания.

5. У нас будут другие отношения с Отцом. Когда мы истинно и действительно знаем Бога, мы способны идти к Нему и просить, чего угодно нам. Мы знаем, что дверь открыта, что Его имя Отец, и что Его сердце - любовь. Мы подобны детям, которые всегда уверены, что родителям приятно видеть их и говорить о чем угодно. Иисус говорит, что когда у нас будут такие отношения с Богом, мы сможем просить Его о чем угодно и Он даст нам. Но давайте подумаем об этом с человеческой точки зрения. Когда ребенок любит отца и доверяет ему, он прекрасно знает, что иногда отец должен сказать ему: "нет", потому что мудрость и любовь отца знает лучше, что ребенку нужно. Мы можем стать настолько близки к Богу, что будем в состоянии приносить Ему в молитве все, но в конце ее всегда должно быть: "да будет воля Твоя".

6. Эти новые отношения с Богом возможны только в Иисусе. Они существуют во имя Его. Только благодаря Иисусу, наша радость несокрушима и совершенна, у нас полное знание и путь к сердцу Бога открыт для нас. Все, что мы имеем, пришло к нам от Иисуса и благодаря Ему. Во имя Его мы просим и получаем, приходим и имеем прием.

25-28

ПРЯМОЙ ДОСТУП (Иоан. 16,25-28)

Наш перевод Библии говорит, что Иисус говорил ученикам притчами, по-гречески пароимия, и всегда, когда упоминаются притчи Иисуса, употребляется это слово. Оно означает изречение, смысл которого завуалирован, и для того, чтобы он сделался ясным, нужно хорошенько подумать. Оно может, например, быть применено к содержательным изречениям мудрых с их многозначительной краткостью, которые нужно постигать умом, или к загадке, значение которой человек должен найти. Иисус говорит: "До сих пор Я говорил намеками и образами, подавал вам истину в завуалированном виде, так что вам самим нужно было догадываться и продумывать сказанное Мною. Теперь Я буду говорить вам неприкрытую правду с полной ясностью". И тут не начинает говорить им, что Он исшел от Бога и опять идет к Нему. Это величайшее откровение того, что Он не кто иной, как Сын Божий, и что Крест для Него не казнь преступника, но путь возвращений к Богу.

Затем Иисус произносит нечто такое, чего мы ни в коем случае не должны забывать. Он говорит, что Его последователи могут обращаться к Богу, потому что Он их любит. Ему уже не нужно будет передавать Богу их просьбы и просить за них, но они сами смогут прямо обращаться со своими просьбами к Богу. Мы часто склонны представлять себе Бога грозным, а Иисуса мягким, милосердным. То, что сделал Иисус иногда понимают так, будто Он переменил отношение Бога к людям и превратил Бога осуждающего в Бога любви. Такое заключение неверно, потому что здесь Иисус говорит: "Сам Отец любит вас, потому что вы возлюбили Меня и уверовали, что Я исшел от Бога". Он говорит это до Креста. Он не умер для того, чтобы Бог стал любовью, но для того, чтобы показать нам, что Бог есть любовь. Он пришел не потому, что Бог так возненавидел мир, а потому что Бог так возлюбил мир. Он принес в мир любовь Божию, открыв ему любящее сердце Отца.

Затем Иисус говорит, что Его дело закончено. Он исшел от Отца и теперь путем Креста идет опять к Отцу. Путь к Богу открыт теперь для каждого человека. Иисусу не нужно больше нести их молитвы к Богу, они сами могут молиться Ему. Любящий Христа возлюблен Богом.

29-33

ХРИСТОС И ЕГО ДАРЫ (Иоан. 16,29-33)

Странный свет проливается здесь на то, как ученики наконец сдались Иисусу. Они вдруг вполне уверовали, когда поняли, что Иисус не нуждается в том, чтобы спрашивать о чем-нибудь у других. Что имели они в виду? Мы видели как в 16,17.18 они были озадачены словами Иисуса. С начала 16,19 Иисус начинает отвечать им на их вопрос, не спрашивая их, в чем он заключается. Иными словами, Он мог читать их мысли, как открытую книгу. И вот потому они и уверовали в Него. Один путешественник в Шотландии в старое время описывал двух проповедников, которых ему привелось услышать. Об одном он сказал: "Он показал мне славу Божию", а о другом: "Он показал мне мое сердце до дна". Иисус мог делать и то и другое. Вот это знание Бога и человеческого сердца и убедило учеников в том, что Он действительно Сын Божий.

Но Иисус был реалистом, и потому сказал им, что, несмотря на их веру, наступит время и наступило уже, когда они оставят Его. И в этом одна из необычайностей Иисуса. Он знал о слабости учеников, знал их недостатки, знал, что они покинут Его в самой вопиющей нужде, и все же продолжал любить их, и что особенно дивно - Он продолжал Доверять им. Очень легко простить человека и в то же время дать ему понять, что ему больше нельзя доверять. Но Иисус сказал: "Я знаю ваши слабости, знаю, что вы Меня оставите, но тем не менее, Я знаю, что вы будете победителями". Никогда еще в истории мира прощение и доверие не были так тесно связаны. Какой здесь сильный урок для нас! Христос учит нас, как прощать и как потом доверять тому, кто способен ошибаться и виновен перед нами.

В этом отрывке есть четыре вещи, о которых Иисус говорит весьма ясно.

1. Одиночество Иисуса. Ему предстояло быть оставленным людьми, но Он никогда не бывал совсем один, потому что с Ним всегда был Бог. Никто никогда не стоит один за истину, потому что с таким человеком всегда Бог. Праведник никогда не бывает вполне оставленным, потому что с ним Бог.

2. Прощение Иисуса. Мы уже упоминали о нем. Иисус знал, что друзья оставят Его, но сейчас Он не укорял их, и позже не ставил им этого на вид. Он любил людей со всеми их слабостями, видел их и любил такими, каковы они есть. Любовь должна быть ясновидящей. Когда мы идеализируем людей и представляем их безгрешными, мы обрекаем себя на разочарование. Мы должны любить людей такими, какими они являются.

3. Сочувствие Иисуса. Один стих этого отрывка на первый взгляд кажется не к месту: "Сие сказал Я вам, чтобы вы имели во Мне мир". Дело в том, что если бы Иисус не предсказал слабости учеников, они, осознав позже, как сильно подвели Его, впали бы в полное отчаяние. Но Он как бы говорит им: "Я знаю, что это случится. Не подумайте, что ваша измена застала Меня врасплох, Я знал о ней заранее и это не меняет Моей любви к вам. Когда это будет беспокоить вас позже, не падайте духом и не отчаивайтесь". Здесь мы видим Божественное сочувствие и прощение. Иисус не думал о том, каким образом грех человека причинит Ему вред, но каким образом он повредит человеку. Иногда многое бы изменилось, если бы мы не столько думали о том, как сильно обидели нас, но как сильно эта вызвала сожаления обида повлияла на обидчика и сколько и скорби в его душе.

4. Дар Иисуса - мужество и победа. Очень скоро что-то будет неоспоримо доказано ученикам: они увидят, что мир может причинять самое ужасное зло Иисусу и все же не победить Его. И Он говорит: "Моя победа - будет вашей победой. Мир ужасно поступил со Мною, но Я вышел победителем. Вам тоже может принадлежать мужество и победа Креста".

Глава 17

1-5

СЛАВА КРЕСТА (Иоан. 17,1-5)

В жизни Иисуса кульминационной точкой был Крест. Для Него Крест был славой Его жизни и славой в вечности. Он сказал: "Пришел час прославляться Сыну Человеческому" (Иоан. 12,23). Что имел в виду Иисус, когда говорил о Кресте, как о Своей славе? На этот вопрос есть несколько ответов.

1. История неоднократно подтвердила тот факт, что в смерти многие великие люди нашли свою славу. Их смерть и то, как они умирали, помогло увидеть людям, кем они были. Они могли быть недопонятыми, недооцененными, осужденными, как преступники при жизни, но их смерть показала их истинное место в истории.

У Авраама Линкольна были при жизни враги, но даже те, которые критиковали его, увидели его величие после того, как пуля убийцы сразила его, и сказали: "Теперь он бессмертен". Военный министр Стантон всегда считал Линкольна простым и неотесанным, и никогда не скрывал своего презрения к нему, но, глядя на его мертвое тело со слезами на глазах, сказал: "Здесь лежит самый великий вождь, какого этот мир когда-либо видел".

Жанну Д. Арк сожгли на костре, как ведьму и еретичку. В толпе был один англичанин, который поклялся, что добавит охапку хвороста в огонь. "Да попадет моя душа, - сказал он, - туда, куда попадет душа этой женщины". Когда казнили Монтроза, его повели по улицам Эдинбурга к Меркатскому кресту. Его враги поощряли толпу ругаться над ним и даже снабдили их амуницией, чтобы бросать в него, но ни один голос не поднялся в проклятии и ни одна рука не поднялась на него. Он был в своей праздничной одежде с завязками на башмаках и в тонких белых перчатках на руках. Очевидец, некий Джеймс Фразер, сказал: "Он шел по улице торжественно, и его лицо выражало столько красоты, величественности и важности, что всякий удивлялся, глядя на него, и многие враги признали его самым храбрым человеком в мире и увидели в нем отвагу, которая объяла всю толпу". Нотариус Джон Никол видел в нем скорее подобие жениха, чем преступника. Английский чиновник в толпе написал своему начальству: "Абсолютно верно, что он победил больше врагов в Шотландии своею смертью, чем если бы остался в живых. Признаюсь, что никогда не видел более великолепной осанки у мужчин за всю свою жизнь".

Снова и снова величие мученика проявлялось в его смерти. Так было и с Иисусом, и потому сотник у Его Креста воскликнул: "Воистину Он был Сын Божий!" (Мат. 27,54). Крест был славою Христа, потому что Он никогда не выглядел более величественно, чем в Своей смерти. Крест был Его славой, потому что его магнитизм притянул людей к Нему так, как даже Его жизнь не могла притянуть их, и эта сила жива и сегодня.

СЛАВА КРЕСТА (Иоан. 17,1-5 (продолжение))

2. Далее Крест был славой Иисуса потому, что был завершением Его служения. "Я совершил дело, которое Ты поручил Мне делать", - говорит Он в этом отрывке. Если бы Иисус не пошел на Крест, Он не завершил бы Своего дела. Почему это так? Потому что Иисус пришел в мир, чтобы рассказать людям о любви Божией и показать ее им. Если бы Он не пошел на Крест, получилось бы, что Божия любовь доходит до определенной границы и не дальше. Тем же, что Он пошел на Крест, Иисус показал, что нет ничего, на что бы Бог не был готов ради спасения людей, и что у Божьей любви нет границ.

На одной знаменитой картине эпохи Первой мировой войны изображен связист, починяющий полевой телефон. Он только что окончил починку линии, чтобы важное сообщение могло быть передано куда следует, как его убили выстрелом. Картина изображает его в момент смерти, а внизу только одно слово: "Успел". Он отдал жизнь, чтобы важное сообщение могло пройти по линии к месту его назначения. Вот именно это сделал Христос. Он совершил Свое дело, принес Божию любовь людям. Для Него это означало Крест, но Крест был Его славой, потому что Он окончил труд, который Бог поручил Ему исполнить. Он навеки убедил людей в любви Бога.

3. Но есть еще один вопрос: каким образом Крест прославил Бога? Бога можно прославить только послушанием Ему. Дитя отдает честь своим родителям своим послушанием им. Гражданин страны чтит свою страну послушанием ее законам. Школьник отдает честь учителю, когда послушен его наставлению. Иисус принес славу и честь Отцу Своим полным послушанием Ему. Евангельское повествование говорит весьма ясно, что Иисус мог бы избежать Креста. По-человечески рассуждая, Он мог повернуть обратно и вообще не идти в Иерусалим. Но глядя на Иисуса в Его последние дни, так и хочется сказать: "Смотрите, как Он любил Бога-Отца! Смотрите до какого предела шло Его послушание!" Он прославил Бога на Кресте, отдав Ему полное послушание и полную любовь.

4. Но и это еще не все. Иисус молился Богу, чтобы Он прославил Себя и Его. Крест не был концом. За ним следовало Воскресение. И оно-то и было восстановлением Иисуса, доказательством, что люди могут причинять самое ужасное зло, но Иисус все равно восторжествует. Вышло, как будто бы Бог указал одной рукой на Крест и сказал: "Вот, какого мнения о Моем Сыне люди", а другой на Воскресение и сказал: "Вот, такого мнения держусь Я". Самое ужасное, что могли причинить Иисусу люди, проявилось на Кресте, но и это самое ужасное не смогло побороть Его. Слава Воскресения выявила значение Креста.

5. Для Иисуса Крест был средством возвращения к Отцу. "Прославь Меня, - молился Он, - славою, которую Я имел у Тебя прежде бытия мира". Он был подобен рыцарю, покинувшему двор короля, чтобы совершить опасное, страшное дело, и который, совершив его, возвратился домой победоносно, чтобы насладиться славою победы. Иисус исшел от Бога и возвратился к Нему. Подвигом в промежутке был Крест. Следовательно, для Него Крест был вратами в славу, и если бы Он отказался пройти сквозь эти врата, для Него не было бы славы, в которую бы Он мог войти. Для Иисуса Крест был возвращением к Богу.

ЖИЗНЬ ВЕЧНАЯ (Иоан. 17,1-5 (продолжение))

В этом отрывке есть еще одна важная мысль. Он содержит определение жизни вечной. Жизнь вечная есть познание Бога и посланного Им Иисуса Христа. Давайте же напомним себе, что значит слово вечная. По-гречески это слово звучит аионис и относится не столько к продолжительности жизненного срока, потому что бесконечная жизнь для некоторых и нежелательна, сколько к качеству жизни. Есть только одна личность, к которой это слово применимо, и эта Личность - Бог. Жизнь вечная, стало быть, есть нечто иное, как жизнь Бога. Обрести ее, войти в нее, означает уже сейчас проявить нечто от ее великолепия, величия и радости, мира и святости, которыми характеризуется жизнь Божия.

Познание Бога - это характерная мысль Ветхого Завета. "Мудрость - есть древо жизни для тех, которые приобретают ее, и блаженны, которые охраняют ее" (Прит. 3,18). "Праведники прозорливостью спасаются" (Прит. 11,9). Аввакум мечтал о Золотом веке и говорил: "Земля наполнится познанием славы Господа, как воды наполняют море" - (Авв. 2,14). Осия слышит глас Божий, который говорит ему: "Истреблен будет народ Мой за недостаток ведения" (Ос. 4,6). Раввинское толкование спрашивает, на какой небольшой частице Писания зиждится вся сущность закона, и отвечает: "Во всех путях твоих познавай Его и Он направит стези твои" (Прит. 3,6). И в другом раввинском толковании говорится, что Амос сократил множество заповедей закона до одной: "Взыщите Меня и будете живы" (Ам. 5,4), потому что искать Бога необходимо для истинной жизни. Но что значит знать Бога?

1. Несомненно, в этом есть элемент познания разумом. Это означает знание характера Бога и знание это значительно меняет жизнь человека. Приведем два примера. Язычники в неразвитых странах верят во множество богов. Каждое дерево, ручей, холм, гора, река, камень содержит для них в себе бога с его духом. Все эти духи враждебны к человеку, и дикари живут в страхе перед этими богами, все время боясь обидеть их чем-нибудь. Миссионеры рассказывают, что почти невозможно постичь волну облегчения, которая охватывает этих людей, когда они узнают, что есть только один Бог. Это новое знание меняет для них все. И еще больше меняет все знание, что этот Бог не строг и не жесток, но что Он есть любовь.

Сейчас мы знаем это, но мы ни за что не узнали бы этого, если бы Иисус не пришел и не рассказал нам об этом. Мы вступаем в новую жизнь и разделяем определенным образом жизнь Самого Бога посредством того, что совершил Иисус: мы познаем Бога, то есть узнаем каков Он по характеру.

2. Но есть еще что-то. Ветхий Завет применяет слово - знать и к половой жизни. "И Адам познал Еву, жену свою, и она зачала..." (Быт. 4,1). Знание друг друга у мужа и жены самое интимное из всех знаний. Муж и жена не двое, но одна плоть. Сам по себе половой акт не важен настолько, насколько важна интимность разума, души и сердца, которая при настоящей любви предшествует половой связи. Следовательно, знать Бога значит не только постигать Его головою, но это значит быть в личных, самых близких отношениях с Ним, подобных самому близкому и дорогому союзу на земле. И тут снова без Иисуса такое близкое отношение не было бы ни вообразимым, ни возможным. Только Иисус открыл людям, что Бог не далекое, недосягаемое Существо, а Отец, Чье имя и Чья природа есть любовь.

Знать Бога, значит знать, каков Он, и быть в самых близких, личных отношениях с Ним. Но ни то, ни другое невозможно без Иисуса Христа.

6-8

ДЕЛО ИИСУСА (Иоан. 17,6-8)

Иисус дает нам определение того дела, которое Он совершил. Он говорит Отцу: "Я открыл имя Твое человекам". Здесь есть две великие идеи, которые должны быть понятны нам.

1. Первая идея типична и неотъемлема для Ветхого Завета. Это идея имени. В Ветхом Завете имя употребляется особенным образом. Оно отражает не только имя, которым человека зовут, но весь его характер, насколько его возможно познать. Псалмопевец говорит: "И будут уповать на тебя знающие имя Твое" (Пс. 9,11). Это не значит, что все, которые знают имя Господне, то есть как Его зовут, будут непременно уповать на Него, но это значит, что те, которые знают, каков Бог, знают Его характер и природу, будут рады довериться Ему.

В другом месте псалмопевец говорит: "Иные - колесницами, иные - конями, а мы именем Господа Бога нашего хвалимся" (Пс. 19,8). Далее говорится: "Буду возвещать имя Твое братьям, посреди собрания восхвалять Тебя" (Пс. 21,23). Об этом псалме иудеи говорили, что он пророчествует о Мессии и том деле, которое Он совершит, и что дело это будет заключаться в том, что Мессия откроет людям имя Божие и характер Бога. "Народ твой узнает имя Твое", говорит пророк Исаия о новом веке (Ис. 52,6). Это значит, что в Золотой век люди будут истинно знать, каков Бога.

Поэтому, когда Иисус говорит: "Я открыл человекам имя Твое", Он имеет в виду: "Я сделал людей способными видеть, какова природа Бога на самом деле". Фактически это то же, что сказано в другом месте: "Видевший Меня, видел Отца" (Иоан. 14,9). Высочайшее значение Иисуса в том, что в Нем люди видят разум, характер и сердце Бога.

2. Вторая идея заключается в следующем. В более поздние времена, когда иудеи говорили об имени Бога, они имели в виду священный четырехбуквенный символ, так называемый тетраграмматон, выражаемый приблизительно следующими буквами - ИХВХ. Это имя считали настолько священным, что его никогда не произносили. Только первосвященник, входя в Святое Святых в День Искупления мог произносить его. Эти четыре буквы символизируют имя Иахве. Мы обычно употребляем слово Иегова, но эта перемена в гласных происходит от того, что гласные в слове Иегова такие же, как в слове Адонай, которое означает Господь. В иудейском алфавите вообще не было гласных букв, и позже их стали прибавлять в виде небольших знаков над и под согласными. Поскольку буквы ИХВХ были священными, гласные из Адонай были помещены под ними, чтобы, когда читающий подходил к ним, он мог прочитать не Иахвех, но Адонай - Господь. Значит, во время жизни Иисуса на земле имя Божие было настолько священно, что простой народ не должен был знать, и тем более, произносить его. Бог был далеким незримым Царем, имя Которого не полагалось произносить простому народу, но Иисус сказал: "Я открыл вам имя Божие, и то имя, которое было настолько священным, что вы не смели произнести его, теперь можно произносить, благодаря тому, что Я совершил. Я приблизил отдаленного, невидимого Бога так близко, что даже самый простой человек может говорить с Ним и произносить Его имя вслух".

Иисус утверждает, что Он открыл людям истинную природу и характер Бога, и приблизил Его настолько, что даже самый скромный христианин может произносить Его непроизнесенное ранее имя.

СМЫСЛ УЧЕНИЧЕСТВА (Иоан. 17,6-8 (продолжение))

Данный отрывок проливает свет также и на смысл и значение ученичества.

1. Ученичество основано на сознании, что Иисус исшел от Бога. Ученик это тот, кто осознал, что Иисус Христос Посланник Божий, и что Его речь есть голос Божий, и Его дела есть дела Божий. Ученик это тот, кто во Христе видит Бога, и понимает, что никто во всей вселенной не может быть тем, что есть Иисус.

2. Ученичество проявляется в послушании. Ученик - это тот, кто исполняет слово Божие, принимая его из уст Иисуса. Это тот, кто принял служение Иисуса. До тех пор, пока мы будем желать делать, что нам угодно, мы не сможем быть учениками, потому что ученичество означает повиновение.

3. Ученичество дается по назначению. Ученики Иисуса были даны Ему Богом. В Божьем плане они были предназначены быть учениками. Это не значит, что Бог одних людей назначает быть учениками, а других лишает этого призвания. Это совсем не означает предопределения к ученичеству. Родитель, например, мечтает о величии своего сына, но сын может отказаться от плана отца и пойти по другой дороге. Подобно и учитель может выбрать своему студенту огромную задачу для прославления Бога, а ленивый и эгоистичный студент может отказаться.

Если мы кого-то любим, мы мечтаем о великом будущем для такого человека, но такая мечта может остаться и неосуществленной. Фарисеи верили в рок, но одновременно и в свободу воли. Они настаивали, что все постановлено Богом, за исключением страха Божия. И у Бога есть судьба Для каждого человека, и самая громадная наша ответственность состоит в том, что мы можем принять судьбу от Бога или отказаться от нее, но мы все же не в руках судьбы, а в руках Бога. Кто-то заметил, что рок в сущности сила, которая заставляет действовать, а судьба это действие, которое Бог предназначил для нас. Никто не может избежать того, что заставляют делать, каждый же может избежать Богом предназназначенного дела.

В этом отрывке, как и в целой главе есть уверенность Иисуса в будущем. Когда он был с учениками, которых Бог дал Ему, Он благодарил Бога за них, не сомневаясь, что они исполнят порученное им дело. Вспомним только, кто были ученики Иисуса. Один толкователь однажды заметил об учениках Иисуса: "Одиннадцать галилейских рыбаков после трех лет трудов. Но это достаточно для Иисуса, ибо они являются залогом продолжения работы Бога в мире". Когда Иисус оставил мир, казалось, что у Него не было оснований на большую надежду. Казалось, что он мало достиг и мало последователей склонил на свою сторону. Ортодоксальные религиозные иудеи ненавидели Его. Но Иисус имел Божественное доверие к людям. Он не боялся скромных начал. Он смотрел оптимистично в будущее и как бы говорил: "У Меня есть только одиннадцать простых мужчин, и с ними Я перестрою мир".

Иисус веровал в Бога и доверял человеку. Сознание, что Иисус имеет доверие к нам, является для нас большой духовной поддержкой, ибо мы легко падаем духом. И нам не следует устрашаться человеческой слабости и скромных начал в работе. Нам тоже следует укрепляться Христовой верой в Бога и доверием к человеку. Только в этом случае мы не будем в унынии, потому что эта двойная вера открывает перед нами неограниченные возможности.

9-19

МОЛИТВА ИИСУСА ОБ УЧЕНИКАХ (Иоан. 17,9-19)

Данный отрывок насыщен настолько великими истинами, что мы можем постигнуть только самые малые частички их. Здесь говорится об учениках Христа.

1. Ученики были даны Иисусу Богом. Как это понимать? Это значит, что Дух Святой побуждает человека откликаться на призыв Иисуса.

2. Иисус был прославлен через учеников. Каким образом? Таким же, каким выздоровевший больной прославляет своего исцелителя-врача, а успешный ученик своего усердного учителя. Негодный человек, который стал хорошим благодаря Иисусу, есть честь и слава Иисуса.

3. Ученик это человек, уполномоченный на служение. Как Бог послал Иисуса с определенным делом, так Иисус посылает учеников с определенным поручением. Здесь объясняется загадка значения слова мир. Иисус начинает с того, что говорит, что молится за них, а не за весь мир, но мы знаем уже, что Он пришел в мир, потому что "так возлюбил мир". Из этого Евангелия мы узнали, что под миром подразумевается то общество людей, которое организовывает свою жизнь без Бога. В это то общество и посылает Иисус Своих учеников, чтобы через них возвратить это общество к Богу, пробудить его сознание и память о Боге. Он молится о своих учениках, чтобы они были в состоянии обратить мир ко Христу.

Далее в этом отрывке мы видим, что Иисус предложил Своим ученикам две вещи.

1. Во-первых, радость Свою совершенную. Все, что Он говорил им тогда должно было принести им радость.

2. Во-вторых, Он дает им предостережение. Он говорит им, что они отличаются от мира, и что им нечего ожидать от мира, кроме вражды и ненависти. Их нравственные взгляды и мерки не сообразны с мирскими, но они найдут радость в покорении бурь и в борьбе с волнами. Сталкиваясь с ненавистью мира, мы обретаем истинную христианскую радость.

Далее, в этом отрывке Иисус произносит одно из Своих самых сильных заявлений. В молитве к Богу Он говорит: "Все Мое Твое и Твое Мое". Первая часть этой фразы естественна и легко понимается, потому что все принадлежит Богу и Иисус уже неоднократно повторял это. Но вторая часть этой фразы поразительна в своем дерзновении: "И все Твое Мое". Лютер сказал об этой фразе так: "Ни одна тварь не монет сказать этого о Боге". Никогда еще Иисус не высказывал с такой ясностью Свое единство с Богом. Он един с Богом и проявляет Его власть и право.

МОЛИТВА ИИСУСА ОБ УЧЕНИКАХ (Иоан. 17,9-19 (продолжение))

Самое интересное в этом отрывке то, что именно Иисус просил у Отца для Своих учеников.

1. Мы должны обратить особое внимание на то, что Иисус не просил, чтобы Бог забрал их из мира. Он не молился о том, чтобы они могли найти для себя избавление, но молился об их победе. Тот вид христианства, который прячется в монастырях не был бы в очах Иисуса вообще христианством. Тот вид христианства, сущность которого некоторые усматривают в молитве, раздумьях и оторванности от мира, показался бы Ему сильно урезанной версией той веры, ради которой Он пришел умереть. Он утверждал, что именно в самой сутолоке и гуще жизни человек должен проявлять свое христианство.

Конечно, нам нужны также и молитва, и размышление и уединение с Богом, но они не представляют собой цели христианина, а только средство к достижению этой цели. Цель же состоит в проявлении христианства в повседневной серости будней этого мира. Христианство никогда не должно было отрывать человека от жизни, но его назначение в том, чтобы снабдить человека силой бороться и применить его к жизни в любых условиях. Оно не предлагает нам избавления от житейских проблем, но дает ключ к их разрешению. Оно не предлагает покоя, но победу в борьбе; не такой вид жизни, при котором можно обойти все задачи и избежать все беды, но такой, при котором с трудностями встречаются лицом к лицу и побеждают их. Однако, насколько верно, что христианин должен быть не от мира, настолько же верно и то, что он должен жить в мире по-христиански, то есть "жить в мире, но быть не от мира". У нас не должно быть желания покинуть мир, но только желание приобрести его для Христа.

2. Иисус молился о единстве учеников. Там, где разделение, соперничество между церквами, там дело Христово страдает, терпит урон и молитва Иисуса о единстве. Евангелие не может быть проповедано там, где нет единства между братьями. Невозможно евангелизировать мир среди разделенных, состязающихся церквей. Иисус молился о том, чтобы ученики были настолько же едины, насколько Он един со Своим Отцом. Но нет молитвы, которой бы мешали исполниться больше, чем этой. Ее исполнению мешают отдельные верующие и целые церкви.

3. Иисус молился, чтобы Бог сохранил Его учеников от нападок лукавого. Библия не умозрительная книга и не вдается в происхождение зла, но она уверенно говорит о существовании зла в мире, и о злых силах, которые враждебны Богу. Для нас является большим ободрением, что Бог, как часовой стоит над нами и охраняет нас от зла, ободряет и радует нас. Мы часто падаем оттого, что пытаемся жить своими силами и забываем о помощи, которую предлагает нам охраняющий нас Бог.

4. Иисус молился, чтобы Его ученики были освящены истиной. Слово освящены - хагеазеин происходит от прилагательного хагиос, которое переводится как святой или отделенный, иной. Это слово заключает в себе две мысли.

а) Оно означает отделить для специального служения. Когда Бог призвал Иеремию, Он сказал ему: "Прежде нежели Я образовал тебя во чреве, Я познал тебя, и прежде нежели ты вышел из утробы, Я освятил тебя: пророком для народов поставил тебя" (Иер. 1,5). Еще до рождения Бог поставил Иеремию на особое служение. Когда Бог основывал священство в Израиле, Он сказал Моисею, чтобы тот помазал сыновей Аарона и посвятил на служение священников.

б) Но слово хагиазеин означает не только отделение для специального дела или служения, но также и снабжение человека теми качествами ума, сердца и характера, которые будут нужны для этого служения. Для того, чтобы человек мог служить Богу, ему нужны известные божественные качества, нечто от Божией благости и мудрости. Тот, кто думает служить святому Богу, должен сам быть свят. Бог не только избирает человека на специальное служение и отделяет его от других, но и снабжает его всеми нужными качествами для исполнения поручаемого ему служения.

Мы всегда должны помнить, что Бог избрал нас и посвятил на особое служение. Оно заключается в том, чтобы мы любили Его и были послушны Ему и приводили других к Нему. Но Бог не предоставил нас самих себе и нашей ничтожной силе в деле исполнения Его служения, но по Своей благости и милости приспособляет нас для служения, если мы отдаемся в Его руки.

20-21

ВЗГЛЯД В БУДУЩЕЕ (Иоан. 17,20.21)

Постепенно молитва Иисуса достигла и всех концов земли. Сперва Он молился о Себе, поскольку Крест стоял перед Ним, затем перешел к ученикам, прося помощи и охраны для них у Бога, а теперь Его молитва охватывает далекое будущее и Он молится о тех, которые в далеких странах в будущие века тоже примут христианскую веру.

Две характерные черты Иисуса ярко выражены здесь. Во-первых, мы увидели Его полную веру и светлую уверенность. Несмотря на то, что последователей у Него было мало и Крест ожидал Его впереди, Его уверенность была непоколебимой и Он молился о тех, которые уверуют в Него в будущем. Этот отрывок должен быть особенно дорог нам, ибо это молитва Иисуса за нас. Во-вторых, мы увидели Его уверенность в Его учениках. Он видел, что они далеко не все понимают; Он знал, что они все скоро оставят Его в Его самой сильной нужде и беде, но именно им Он говорит с полным доверием, чтобы они распространили имя Его по всему миру. Иисус ни на миг не утратил Своей веры в Бога и Своего доверия людям.

Как молился Он о будущей Церкви? Он просил, чтобы все ее члены были бы так же едины между собою, как Он един со Своим Отцом. Какое единство имел Он в виду? Это не есть единство административное или организационное, или единство, основанное на соглашении, а единство личного общения. Мы уже видели, что единство между Иисусом и Его Отцом было выражено в любви и послушании. О единстве любви молился Иисус, о единстве, когда люди любят друг друга, потому что любят Бога, о единстве, основанном исключительно на отношении сердца с сердцем.

Христиане никогда не организуют свои церкви на один лад, и никогда не будут поклоняться Богу на один манер, они даже никогда не будут верить совершенно одинаково, но христианское единство превосходит все эти различия и соединяет людей воедино в любви. Христианское единство в наши дни, как и во всей истории страдало и встречалось с помехами потому, что люди любили свои церковные организации, свои собственные уставы, свои ритуалы больше, чем друг друга. Если бы мы действительно любили Иисуса Христа и друг друга, ни одна церковь не исключала бы Христовых учеников. Только заложенная Богом в сердце человека любовь может преодолевать преграды, воздвигнутые людьми между отдельными личностями и их церквами.

Далее, молясь о единстве Иисус просил, чтобы это было единство, которое бы убеждало мир о правде и о положении, которое занимает Иисус Христос. Для людей гораздо более естественно быть разделенными, чем объединенными. Людям свойственно разлетаться в разные стороны, а не сливаться воедино. Настоящее единство среди христиан было бы "сверхъестественным фактом, нуждающимся в сверхъестественном объяснении". Это печальный факт, что Церковь никогда не показала перед миром настоящего единства.

Глядя на разделение христиан, мир не может видеть высокой ценности христианской веры. Долг каждого из нас проявить единство любви с нашими братьями, что и было бы ответом на молитву Христа. Рядовые верующие, члены церквей могут и обязаны делать то, чего "руководители" Церкви отказываются делать официально.

22-26

ДАР И ОБЕТОВАНИЕ СЛАВЫ (Иоан. 17,22-26)

Известный комментатор Бенгель, читая этот отрывок, воскликнул: "О, как велика слава христианина!" И действительно это так.

Во-первых, Иисус говорит, что Он дал Своим ученикам ту славу, которую Отец дал Ему. Нам нудно вполне понять, что это значит. Какой была слава Иисуса? Он Сам говорил о ней трояко.

а) Крест был Его славой. Иисус не говорил о том, что будет распят, но говорил, что будет прославлен. Значит, в первую очередь и важнее всего, чтобы славой христианина был тот крест, который ему положено нести. Страдания ради Христа - честь христианина. Мы не долины думать о нашем кресте, как о наказании, но только как о нашей славе. Чем труднее было задание, данное рыцарю, тем более великой представлялась ему его слава. Чем труднее задание, данное студенту или художнику, или хирургу, тем больший почет они обретают. И потому, когда нам трудно быть христианами, будем считать это данной нам от Бога славою.

б) Полная покорность Иисуса воле Божией была Его славой. И мы находим свою славу не в своеволии, но в исполнении воли Божией. Когда мы поступаем, как угодно нам, что многие из нас и делают, мы находим только скорбь и бедствие для нас самих и для других. Истинную славу жизни можно найти только в полном послушании воле Божией. Чем сильнее и полнее послушание, тем ярче и больше слава.

в) Слава Иисуса была в том, что по Его жизни можно было судить о Его отношениях с Богом. Люди узнавали в Его поведении признаки особенных отношений с Богом. Они понимали, что никто не может жить так, как жил Он, если не будет с Ним Бог. И нашей славой, как и славой Иисуса, должно быть то, что люди увидят в нас Бога, узнают по нашему поведению, что мы в близких отношениях с Ним.

Во-вторых, Иисус высказывает желание, чтобы ученики увидели Его небесную славу. Верующие в Христа уверены, что они будут соучастниками славы Христа в небесах. Если верующий разделяет со Христом Его Крест, он разделит с Нин и Его славу. "Верно слово: если мы с Ним умерли, то с Ним и оживем; если терпим, то с Ним и царствовать будем; если отречемся, то и Он отречется от нас" (2 Тим. 2,11.12). "Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу" (1 Кор. 13,12). Та радость, которую мы ощущаем здесь, есть только предвкушение будущей радости, которая еще ожидает нас. Христос обещал, что если мы разделим Его славу и Его страдания на земле, мы разделим с Ним Его торжество, когда земная жизнь придет к концу. Может ли что-нибудь превзойти такое обетование?

После этой молитвы Иисус пошел навстречу предательству, суду и кресту. Ему уже не пришлось больше говорить с учениками. Как приятно видеть, и как дорого нашей памяти запомнить, что перед ужасными часами, которые Ему предстояли, последние слова Иисуса не были словами отчаяния, но словами славы.

Глава 18

1-11

АРЕСТ В САДУ (Иоан. 18,1-11)

Когда Последняя Вечеря, речь Иисуса к ученикам и молитва закончились, тогда Иисус со своими друзьями покинул горницу и направился в Гефсиманский сад. Им нужно было пройти воротами на крутой склон холма, сойти по нему вниз в долину Кедрона, пересечь поток и подняться на холм на другой стороне долины, где и был расположен этот масличный сад. Есть известная символика в этом переходе через Кедрон. Пасхальных агнцев всегда резали в Храме и их кровь выливалась на алтарь в жертву Богу. Число агнцев, закалываемых в Храме было громадным. Когда однажды был сделан подсчет, число их оказалось 256.000. Можем себе представить, что творилось во дворах Храма, когда кровь животных выливалась на алтарь, откуда она стекала по желобу вниз в долину и поток Кедрон. Кровь пасхальных агнцев окрашивала поток в красный цвет и в момент перехода Иисуса через Кедрон на пути в Гефсиманию. Несомненно мысль о Его собственной крови промелькнула у Него в голове, когда Он посмотрел на окраску воды в потоке.

Перейдя Кедрон, Иисус с учениками пошел на гору Елеонскую, на склоне которой был расположен Гефсиманский сад. Гефсимания - значит пресс для выжимания масла. Масло выжималось из маслин, которые росли в этом саду. Много богатых людей имели там свои частные сады. В Иерусалиме было мало места для частных садов, потому что город был выстроен на вершине холма. Помимо этого, существовало церемониальное запрещение пользоваться удобрениями для деревьев на священной земле. Поэтому зажиточные люди владели садами за городом на склонах Елеонской горы.

До сего дня паломникам показывают небольшой сад на склоне холма. За ним прекрасно ухаживают францисканские монахи, и в глубине его сохранилось восемь древних оливковых деревьев с таким обхватом, что они, как сказал Х. В. Нортон, скорее похожи на утесы, чем на деревья. Они весьма стары и известно, что их датируют периодом еще до мусульманского захвата Палестины. Вряд ли возможно, что они существуют со времен жизни Иисуса на земле, но несомненно ноги Спасителя ступали по пересекающим сад тропинкам на склоне Елеонской горы.

И вот в этот сад пришел Иисус. Какой-то богатый житель анонимный друг Иисуса, чье имя навсегда останется в тайне - вероятно дал Ему ключ от калитки в сад и право пользоваться им во время посещений Иерусалима. Иисус с учениками часто заходил сюда в поисках уединения, тишины и покоя. Иуда знал, что Иисус бывает здесь, и решил, что здесь и будет ему легче всего организовать Его арест.

Есть что-то потрясающее в вооруженной силе, которая пришла арестовать Иисуса. Иоанн говорит, что там был отряд воинов и служителей от первосвященников и фарисеев. Служители эти были охранниками Храма. Начальство Храма держало охрану для соблюдения порядка в Храме, а у Синедриона тоже были свои служители, которые приводили в исполнение его декреты. Следовательно служителями, пришедшими арестовать Иисуса, были иудеи - служители охраны Храма. Но там был также отряд римских воинов. Отряд носит название спеира, которое может означать три вещи. Этим греческим словом называли римские когорты (отряды), которые состояли из 600 человек. Если это был запасной отряд солдат, в нем могло быть 1000 человек: 240 кавалеристов и 760 пехотинцев. Но иногда, хотя гораздо реже, этим же словом называли самое малое подразделение римского легиона манипулу, состоящее из 200 солдат.

Таковы три возможных объяснения слова спеира, которое употребляется Иоанном в этом отрывке. Но даже, если бы толковали значения этого слова, как самое малое подразделение, так называемую манипулу, все равно для ареста простого галлилейского плотника такая сила кажется чрезмерной. Во время праздника Пасхи в Иерусалиме всегда было больше солдат, чем обычно. Запасные отряды располагались в башне Антония, с которой был виден Храм, чтобы в любое время можно было выступить. Однако какой комплимент силе Иисуса! Когда власти решили арестовать Его, они снарядили для этого чуть ли ни целую армию.

АРЕСТ В САДУ (Иоан. 18,1-11(продолжение))

Мало таких сцен в Евангелии, которые открывают нам качества характера Иисуса так, как эта сцена Его ареста в саду.

1. Она показывает нам Его мужество. На Пасху было полнолуние и сад был освящен почти как днем. Но для ареста Иисуса враги пришли с Факелами. Зачем? Ведь для освещения они не были нужны. Они, вероятно, рассчитывали, что им придется искать Иисуса между деревьями и во всех потаенных углах. Но Иисус не только не прятался от них, а вышел им навстречу, когда они пришли и спросил их: "Кого ищете?" "Иисуса Назорея", - ответили они. Он сразу же ответил: "Это Я". Тот, Кого они собирались искать в темных углах зарослей на склоне горы, стоял перед ними не считаясь ни с чем, во всей Своей славе. Это было мужество Человека, готового встретить все лицом к лицу.

Во время гражданской войны в Испании был осажден один город. В числе осажденных было немало желающих сдаться.

Тогда вождь их встал и сказал: "Лучше умереть стоя, чем жить на коленях".

2. Она показывает нам Его власть. Он стоял перед ними Один, невооруженный, ничем не защищенный, а их было много, сотни, и все они были до зубов вооружены. Но почему-то, когда они приблизились к Нему и стали лицом к лицу с Ним, они поверглись на землю. От Него исходил дух власти, который при всем Его одиночестве делал Его сильнее могущества армий.

3. Она показывает нам, что Иисус избрал смерть. Здесь снова ясно видно, что Он смог бы избежать смерти, если бы пожелал. Он мог пройти сквозь толпу и удалиться, как делал раньше, но Он не сделал этого теперь. Он даже помог врагам арестовать Себя. Он избрал смерть.

4. Эта сцена показывает нам его заботливую любовь. Он заботился не о Себе, а о Своих учениках. "Я сказал вам, что это Я; итак, если вы Меня ищете, оставьте их, пусть идут".

Среди множества бессмертных эпизодов периода Второй мировой войны выделяется случай из жизни миссионера в Таррау Альфреда Садда. Когда японцы высадились на его острове, с ним было двадцать мужчин, из которых большинство были новозеландскими солдатами, служителям, гарнизона. Японцы расстелили на земле флаг Великобритании и приказали Садду топтать его. Он направился к флагу, и когда подошел вплотную, круто свернул направо и обошел его. Ему снова приказали пройти ногами по флагу. Но этот раз он обошел его с левой стороны. Когда приказ повторили в третий раз, он сгреб флаг руками и поцеловал его. Когда японцы повели всю эту группу расстреливать, некоторые из них по своей молодости упали духом, но Альфред Садд ободрял их. Их выстроили в ряд с ним в центре, но в решительный момент он встал перед своими товарищами и ободрял их своей речью. Окончив речь, он встал впереди других, чтобы его убили первым. Альфред Садд больше беспокоился о других, чем о себе. Заботливая любовь Иисуса окружала учеников даже в Гефсимании.

5. Эта сцена показывает нам полное послушание Иисуса. "Неужели Мне не пить чаши, которую дал Мне Отец", - говорит Он Петру. Ведь в этом была воля Божия, и этого было для Иисуса вполне достаточно. Иисус оставался верным до смерти.

В этом эпизоде есть одна личность, которой мы должны отдать справедливость. Эта личность - Петр. Он, один из всех, схватил меч, чтобы сразиться с сотнями врагов. Вскоре Петру предстояло отречься от Учителя, но в данный момент он был готов пойти один против ста ради Иисуса Христа. Мы можем говорить о трусости и слабости Петра, однако, не будем забывать его высокого мужества в этот момент.

12-14

ИИСУС ПЕРЕД АННОЙ (Иоан. 18,12-14.19-24)

Для того чтобы наше повествование не прерывалось, мы возьмем два отрывка подряд, потому что они оба относятся к суду перед первосвященником Анной. Мы сделаем то же самое с двумя отрывками, относящиеся к Петру.

Иисуса вначале привели к Анне. Анна был известной личностью. Эдершейм пишет о нем: "Ни одна другая личность не знакома так в современной иудейской истории, как личность Анны. Ни один человек не считался таким удачником и счастливчиком, как первосвященник, но в то же самое время никто не был более ненавидим, чем он". Анна был властью за спиной у трона в Иерусалиме. Сам он был первосвященником от 6 до 15 года. Его четыре сына тоже занимали положение первосвященников, а Каиафа был его зятем. Уже сам этот факт заставляет задуматься, потому что проливает некоторый свет на вещи. Когда-то иудеи были свободны и первосвященники служили пожизненно, но когда над ними поставили римских проконсулов, служение первосвященника сделалось предметом соперничества, взяток, интриг и продажности. Оно доставалось тому, кто мог больше заплатить, кто больше других подхалимничал или готов был пойти на сделку с римским проконсулом. Первосвященник добывал себе комфорт и престиж не только взятками, но и сотрудничеством с оккупантами страны. Семья Анны была несметно богата и все ее члены постепенно пробились вверх путем интриг и взяток. Анна оставался закулисной властью у всей семьи.

Сам метод добычи денег у Анны был позорным. Во дворе язычников при Храме находились торговцы жертвенными животными, которых в свое время разогнал Иисус. Это не были простые торговцы, а вымогатели. Каждая жертва, приносимая в Храме, должна была быть без пятна и порока. Специальные инспекторы проверяли, так ли это на самом деле. Если животное покупали вне Храма, можно было с уверенностью сказать, что оно окажется с каким-нибудь недостатком, который обнаружат инспекторы. После этого жертвователя направляли к будкам Храма, где он мог купить для себя уже проверенное животное, которое не имело пороков. Такая система кажется удобной и полезной, если бы не одно обстоятельство. Вне стен Храма пару голубей можно было купить за 4 местных монеты, а внутри - за 75. Все это было самым настоящим вымогательством. Лавки, в которых можно было купить жертвенных животных, назывались "базаром Анны". Они были собственностью семьи Анны и путем эксплуатации паломников Анна нажил себе свой капитал. Сами иудеи ненавидели семью Анны. Даже в Талмуде есть такие слова: "Горе дому Анны. Горе их змеиному шипению! Они - первосвященники, их сыновья - казначеи, их зятья - охранники Храма, их слуги бьют народ палками". Да, Анна и его семья пользовались дурной славой.

Теперь мы видим, почему случилось так, что к Анне первому привели Иисуса. Ведь Иисус посягнул на его законное имущество. Он разогнал его торговцев жертвенными животными и поразил Анну в самое больное место - в его кошелек! Анна хотел первый позлорадствовать при поимке этого раздражающего его Галилеянина.

Следствие перед Анной было насмешкой над правосудием. Закон запрещал задавать задержанному такие вопросы, которые вели бы к его обвинению. Великий иудейский учитель средневековья Маимонид говорит об этом так: "Наш истинный закон не налагает смертного наказания на грешника вследствие его собственного признания". Анна нарушил этот принцип иудейского правосудия, когда допытывал Иисуса, и именно это напомнил ему Иисус, когда сказал: "Что спрашиваешь Меня? Спроси слышавших, что Я говорил". Иными словами: "Собирай свои сведения обо Мне через других законным порядком. Допроси твоих свидетелей, на что ты имеешь полное право". Но когда Иисус сказал это, один из служителей, стоявших рядом ударил Его по щеке и сказал: "Ты что учишь первосвященника, как проводить следствие?" Иисус ответил: "Если Я сказал что-нибудь незаконно (худо), созовите свидетелей. Я же только напомнил о законе. За это ли бьете Меня?"

Иисус и не ожидал справедливости. Личные интересы Анны и его коллег были задеты Им, и Он был осужден без всякого следствия. Когда человек занят злым делом, у него есть только одно желание - избавиться от всех своих противников, и, если он не может сделать это честным путем, он прибегает к любому пути.

15-18

ГЕРОЙ И ТРУС (Иоан. 18,15-18.25-27)

Когда другие ученики оставили Иисуса и бежали кто куда, Петр отказался сделать это, но последовал за Иисусом даже после ареста, потому что не мог оторваться от Него. Он пришел к Каиафе первосвященнику в обществе другого ученика, который мог войти туда по знакомству.

Существует немало предположений относительно этого другого ученика. Одни думают, что этим учеником был просто какой-то неизвестный ученик, имени которого мы не знаем. Другие думают, что это был либо Никодим, либо Иосиф Аримафейский, которые были членами Синедриона и могли быть хорошо знакомы с первосвященником. Было даже предположение, что этим учеником был Иуда Искариот. Иуде приходилось не раз входить и выходить через ворота двора первосвященника во время подготовки его предательской сделки, и он мог быть равно знаком как служанке, так и самому первосвященнику. Но одно обстоятельство исключает такую возможность. После сцены в саду роль Иуды в предательстве стала совершенно ясной и вряд ли Петр мог продолжать общаться с ним. Самым распространенным мнением является то, что этим учеником был сам Иоанн. Этот взгляд настолько укоренился, что его трудно устранить. Возникает только один вопрос: каким образом Иоанн из Галилеи был знаком, и притом близко, с первосвященником?

На это существует два предположения.

а) Ученик апостола Иоанна Поликарп (епископ смирении) написал об этом четвертом Евангелии свои размышления. Он никогда не сомневался в том, что Иоанн, написавший это Евангелие, был любимым учеником Христа. Но он рассказывает о нем еще одну весьма любопытную вещь. Он говорит, что по рождению Иоанн был священником, и носил петалос - золотую дощечку со словами "Святыня Господня", которую первосвященники носили в виде диадемы поверх своего головного убора. Если это верно, тогда Иоанн был в родстве с первосвященником, только трудно верится, чтобы он был священнического происхождения, потому что Евангелие ясно говорит нам о нем, как о галилейском рыбаке.

б) Второе объяснение принимается легче. Ясно, что у отца Иоанна был весьма успешный рыболовный промысел, так что он даже мог позволить себе наемных работников (Мар. 1,20). Рыба была основным промыслом в Галилее. Свежая рыба была роскошью, потому что тогда не было транспорта, позволяющего при перевозке сохранять ее свежей. Соленая же рыба была основной пищей. Предполагают, что отец Иоанна занимался торговлей соленой рыбы, и был поставщиком дома первосвященника. В таком случае Иоанн мог быть хорошо знаком с первосвященником и его слугами, потому что он частенько доставлял товар отца в дома заказчиков. Эта теория находит некоторую поддержку в преданиях. Х. В. Нортон рассказывает о посещении арабского кафе где-то на окраине Иерусалима. Здание было небольшим, но в нем сохранились некоторые камни и арки от христианской церкви, которая раньше была на этом месте, которое еще раньше было местом дома Заведея, отца Иоанна. Францисканцы верят, что эта семья занималась рыбной торговлей в Галилее с филиалом в Иерусалиме, и снабжала хозяйство Каиафы соленой рыбой, и потому Иоанн имел доступ в дом первосвященника.

Но как бы там ни было, Петр пришел во двор первосвященника, где трижды отрекся от Христа.

И вот что весьма интересно: Иисус сказал, что Петр отречется от Него трижды, пока не пропоет петух. Петр вспомнил об этом, сразу же после своего отречения, когда услыхал этот знакомый ему и всем звук.

ГЕРОЙ И ТРУС (Иоан. 18,15-18.25-27 (продолжение))

Итак, во дворе первосвященника Петр отрекся от своего Господа. Ни с одним человеком комментаторы и проповедники не обошлись так несправедливо, как с Петром. Его слабость и позор всегда особенно подчеркиваются, но ведь было и что-то другое, чего мы не должны забывать.

1. Мы не должны забывать, что все ученики, кроме Иоанна (если он был тем не названным по имени учеником) бежали. Вспомним также, как поступил Петр. Только он один выхватил меч против значительно превосходящих сил в Гефсимании. Только он один последовал за Иисусом после его ареста. Нам нужно запомнить в первую очередь мужество Петра, а не его падение. Мужество держало его вблизи Иисуса в то время, как другие разбежались. Ту неудачу, которую потерпел Петр, мог потерпеть только исключительно мужественный человек. Верно, что он не выдержал испытания, но это случилось с ним в ситуации, с которой другие ученики даже не дерзнули столкнуться. Он упал не потому, что был трусливым, а потому что был храбрым.

2. Мы должны помнить, как сильно Петр любил Иисуса. Другие оставили Его, а Петр остался с Ним. Он настолько любил Иисуса, что не мог оставить Его. Верно, что он не выдержал, но он не выдержал в условиях, в которые мог попасть только преданно любящий Иисуса человек.

3. Мы должны помнить, что Петр восстановил себя. Ему было нелегко. Весть об его отречении быстро распространилась, потому что люди любят злые вести о ближних. Как говорит предание, люди кукарекали, когда Петр проходил мимо, подражали тому утреннему звуку петуха, который запечатал позор Петра. Но Петр обладал мужеством и твердостью цели, чтобы восстановить себя, и начав падением, поднялся до величия.

Подлинный Петр отстаивал свою верность в горнице, подлинный Петр вытащил меч при свете луны в саду, подлинный Петр пошел за Иисусом потому что не мог допустить, чтобы Он пошел куда-то один, и не подлинный Петр подломился под давлением обстоятельств и отрекся от своего Господа.

И вот именно это видел Иисус. Самое замечательное в Иисусе то, что Он может рассмотреть подлинного человека под его внешними слабостями и падениями. Он понимает, Он любит нас, невзирая на то, что мы делаем, потому что любит нас не за то, что мы собой представляем, а за то, какими мы способны быть. Прощающая любовь Иисуса настолько велика, что Он видит нашу подлинную личность, самую ее сущность, не в нашей верности, но в нашей преданности; не в нашем поражении грехом, но в нашем стремлении к добру даже во время поражения.

19-24

Комментарии к Иоан. 18,19-24 смотрите в Иоан. 18,12-14.

25-27

Комментарии к Иоан. 18,25-26 смотрите в Иоан. 18,15-18.

28-40

Комментарии к Иоан. 18,28-40 смотрите в следующем разделе.

Глава 19

1-16

ИИСУС И ПИЛАТ (Иоан. 18,28-19,16)

Тогда наконец он предал Его им на распятие. И взяли Иисуса и повели. Это наиболее драматическое описание суда над Иисусом во всем Новом Завете и деление его на части привело бы к потере полной картины. Эту повесть нужно читать целиком. На ее изучение и осмысление потребуется немало времени. Драма этого отрывка заключается в столкновении и взаимодействии персонажей и потому ее лучше всего рассматривать не по частям, но в отношении характеров ее участников.

Начнем с иудеев. Во дни жизни Иисуса на земле иудеи были в подчинении у Рима. Римляне давали им немало свободы управления, но они не имели права приводить в исполнение смертный приговор. Так называемое право меча (иус гладии) принадлежало Риму, как и в Талмуде говорится: "За сорок лет до разрушения Храма суд в делах жизни и смерти был отнят от Израиля". Первым римским губернатором Палестины был Колоний. Историк Иосиф Флавий писал о его назначении на этот пост: "Сначала он был назначен прокуратором с данным ему от кесаря правом решения дел жизни и смерти" (Иосиф Флавий "Еврейские войны" 2,8,1). Тот же историк упоминает некого священника Ананию, который решил казнить некоторых своих врагов. Более осторожные иудеи воспротивились его решению на основании того, что у него не было права ни принимать его, ни приводить в исполнение. Анании не позволили осуществить его решение и он был смещен со службы за то, что это вообще пришло ему в голову (Иосиф Флавий "Еврейские древности" 20,9,1). Верно, что иногда, как например в случае со Стефаном, иудеи производили самосуд, но по закону они не имели права никого казнить. По этой причине они были вынуждены привести Иисуса к Пилату, прежде чем распять Его.

Если бы сами иудеи имели право казнить преступников, они бы побили Иисуса камнями. Закон гласит: "И хулитель имени Господня должен умереть, камнями побьет его все общество" (Лев. 24,16). В таких случаях свидетели, словом которых подтвердилось преступление, имели право бросать камни первыми. "Рука свидетелей должна быть на нем прежде всех, чтоб убить его, потом рука народа" (Втор. 17,7). Таков смысл стиха, в котором говорится: "Да сбудется слово Иисусово, которое сказал Он, давая разуметь, какою смертью Он умрет (Иоан. 18,32). Он сказал также, что когда Он будет вознесен, то есть распят, всех привлечет к Себе (Иоан. 12,32). Во исполнение этого пророчества, Иисус должен был быть распят, а не побит камнями. И потому, что римский закон не позволял иудеям казнить преступников, Иисус должен был умереть по-римски, потому что Он должен был быть вознесен.

От начала и до конца иудеи пытались использовать Пилата в своих целях. Они не могли сами убить Иисуса, и потому решили, чтобы римляне убили Его для них.

ИИСУС И ПИЛАТ (Иоан. 18,28-19,16 (продолжение))

Но это еще не все об иудеях.

1. Они с самого начала ненавидели Иисуса, но тут их ненависть перешла в истерический дикий вопль: "Распни Его, распни!" Под конец они настолько обезумели в своей ненависти, что стали глухи призывам рассудка и милосердия, и даже простой человечности. Ничто в этом мире не искажает так человеческое суждение, как ненависть. Позволив себе однажды ненавидеть, человек уже не может ни думать, ни видеть прямо, ни слышать без искажения. Ненависть ужасна тем, что она лишает человека здравого суждения.

2. Ненависть заставила иудеев потерять чувство меры. Они были настолько внимательны и точны в отношении церемониальной чистоты, что не решились войти в преторию, и в то же самое время делали все, что только могли, чтобы распять Сына Божьего. Для того, чтобы иметь право есть Пасху, иудей должен был быть совершенно чистым. Если бы они вошли на территорию Пилата, они бы осквернились вдвойне. Во-первых, по книжному закону: "Жилище язычников нечисто", а во-вторых, там могла оказаться закваска. Пасха была праздником опресноков и частью подготовки к нему были поиски закваски и удаление до последней крошки всего заквашенного из дома, как символ греха и зла. Войти в дом Пилата означало бы войти туда, где может оказаться что-нибудь с закваской, что было бы осквернением для иудея перед Пасхой. Но даже если бы иудей и вошел в дом язычника, где может быть закваска, он был бы нечистым только до вечера, после чего они должны были совершить церемониальное омовение, которое снова делало их чистыми.

Теперь посмотрим, что делали эти иудеи. Они исполняли все детали церемониального закона с тщательной осторожностью, и в то же самое время гнали Сына Божьего на Крест. Это и есть то, чего всегда можно ожидать от человека. Многие члены церквей заботятся о самых незначительных мелочах, а Божий закон любви и прощения нарушают ежедневно. Есть церкви, в которых правила ухода за облачениями, утварью и мебелью, церемонии и ритуалы исполняются самым тщательным образом, но в которых дух любви и общения бросается в глаза только своим отсутствием. Самое печальное явление в мире то, что человеческий разум может терять способность отдавать первое место главному.

3. Иудеи изменили свои обвинения Иисуса перед Пилатом. Между собою после личного допроса они обвинили Иисуса в богохульстве (Мат. 26,65). Но они прекрасно знали, что Пилат не примет во внимание такое обвинение и скажет, что это их собственное религиозное дело, и они могут разрешить его и без него. Так что в конце концов иудеи прибегли к обвинению Иисуса в мятеже и политическом восстании. Они обвинили Его в том, что Он выдает Себя за царя, хотя знали, что их обвинение ложно. Ненависть ужасна, она никогда не замедлит исказить истину.

4. Для того, чтобы добиться смерти Иисуса, иудеи отреклись от всех своих принципов. Самое ужасное, что они произнесли в тот день, было: "Нет у нас царя, кроме кесаря". Слово Самуила к народу было: "Господь Бог Царь ваш" (1 Цар. 12,12). Когда Гедеону предложили править народом, он ответил: "Ни я буду владеть вами, ни мой сын не будет владеть вами: Господь да владеет вами" (Суд. 8,23). Когда римляне захватили Палестину, они произвели перепись, чтобы обложить народ нормальным налогом, которому он подлежал. Иудеи же взбунтовались, уверяя, что только Бог их Царь, и только Ему Одному они будут отдавать честь. Поэтому, когда иудейские начальники и служители сказали Пилату, что у них нет царя, кроме кесаря, это было самой резкой переменой в истории. Само это выражение по всей вероятности почти лишило чувств Пилата и он глядел на них в замешательстве. Иудеи были готовы отказаться от всех своих принципов ради избавления от Иисуса.

Ужасная картина: ненависть превратила иудеев в обезумевшую толпу вопящих, неистовствующих Фанатиков. В своей ненависти они забыли всякое милосердие, меру, правосудие, все свои принципы и даже Самого Бога. Никогда еще в истории мира не была так ярко проявлена ненависть к одному Человеку.

ИИСУС И ПИЛАТ (Иоан. 18,28-19,16 (продолжение))

Теперь мы перейдем к другому персонажу этой драмы - Пилату. Его поведение во время следствия почти непостижимо. Вполне ясно и не может быть яснее, что Пилат знал, что обвинения ни иудеев против Иисуса были вымыслом, что Он чем не виноват. Иисус произвел на Пилата сильное впечатление, и он не хотел осуждать Его, и все же осудил и приговорил Его к смерти. Сперва он попробовал отказаться вообще разбирать это дело, потом предложил по случаю праздника Пасхи выпустить Его на свободу, поскольку одного преступника полагалось выпускать. Затем он велел бить Его плетьми, думая этим угодить иудеям. До конца он не решался занять твердую позицию и заявить иудеям, что он не желает иметь никакого дела с их злостными махинациями. Мы не сможем даже начать понимать Пилата, если не познакомимся сначала с его историей, которая изложена частично в трудах Иосифа Флавия, и частично в трудах Филона.

Для лучшего понимания мы должны сделать экскурсию в историю.

Во-первых, чем вообще занимался римский проконсул в Иудее? В 4 г. до Р. Х. умер Ирод Великий, который был царем всей Палестины. При всех его недостатках он был во многих отношениях неплохим царем и был в хороших отношениях с римской властью. В своем завещании он разделил царство между тремя сыновьями. Антипа получил Галилею и Перею; Филипп получил Ватанею, Аврантиду и Трахонит - дикие, незаселенные местности на северо-востоке; Архелай, которому тогда было всего восемнадцать лет, получил Идумею, Иудею и Самарию. Римляне одобрили такое разделение царства и утвердили его.

Антипа и Филипп правили спокойно и успешно, но Архелай правил с таким вымогательством и тиранией, что сами иудеи попросили римлян убрать его и назначить им проконсула. По всей вероятности они рассчитывали на присоединение к крупной провинции Сирии, которая была настолько велика, что им была бы дана полная свобода делать, что им угодно. Все римские провинции делились на два класса. Те, в которых полагалось держать войска, были под прямым контролем императора и считались имперскими провинциями, а те, в которых не полагалось держать войска, считались мирными и спокойными провинциями под контролем сената и назывались сенатскими.

Палестина была явно неспокойной, мятежной страной. Она нуждалась в войсках и следовательно была под контролем и управлением императора. Самые крупные провинции управлялись проконсулом или легатом, и такой была Сирия. Меньшие провинции того же класса управлялись прокураторами. Он имел полный контроль над военной и юридической администрацией провинции. Он посещал каждую область провинции по меньшей мере раз в год, и выслушивал дела и жалобы. Он заведовал сбором налогов, но не имел права повышать их. Ему выплачивали жалование из казны и строжайше запрещали брать взятки или подарки у людей, а если он преступал это требование, жители его провинции имели право доносить на него императору.

Кесарь Август назначил именно прокуратора управлять делами Палестины, и первый такой прокуратор был назначен в 6 г.; Пилат же приступил к этому служению в 26 г. и прослужил до 35 года. Палестина была провинцией, которая изобиловала трудностями и нуждалась в твердом, сильном и мудром управлении. Мы не знаем прошлого Пилата., но надобно полагать, он был неплохим администратором, если его назначили на ответственную должность прокуратора Палестины. Ее нужно было хранить в порядке, потому что один беглый взгляд на карту говорит, что она была мостом между Египтом и Сирией.

Однако, проконсул Пилат оказался неудачливым. Он, по-видимому, начал свое служение с полным презрением и полным отсутствием сочувствия к иудеям. Три постыдных случая замарали его карьеру.

Первый произошел во время его первого посещения Иерусалима. Иерусалим не был столицей провинции, столицей была Кесария, но проконсул нередко посещал Иерусалим, и всегда останавливался в старом дворце Иродов на западной стороне города. Пилат всегда приводил с собою отряд солдат. У солдат были знамена, на древках которых красовался миниатюрный металлический бюст императора. Императоры в Риме, как мы уже говорили ранее, считались божествами, а для иудеев они были идолами.

Все прежние римские губернаторы из уважения к тонкостям иудейской религии удаляли это украшение со знамен, прежде чем войти в город, а Пилат отказался сделать это. Иудеи попросили его снять со знамен украшения, но он упорствовал, не желая потворствовать суевериям иудеев. Он уехал обратно в Кесарию, но иудеи пошли туда за ним V. в течении пяти дней обивали его порог, и скромно, но настойчиво требовали своего. Наконец, он согласился встретиться с ними в амфитеатре. Там он окружил их солдатами и заявил, что если они не перестанут просить его, он будет вынужден убить их всех до одного на месте. Иудеи оголили шеи и позволили солдатам бить их, но даже Пилат не мог казнить таких беззащитных людей. Он признал себя побежденным и вынужден был согласиться в будущем снимать образ императора со знамен солдат во время посещений Иерусалима. Таким было начало служения Пилата, и можно смело сказать, что оно было плохим.

Второй случай произошел в связи с водопроводом в Иерусалиме. В Иерусалиме всегда не хватало воды и Пилат решил проложить новый водопровод. Но откуда взять на это средства? Он ограбил казну Храма, в которой лежали миллионы. Сомнительно, что он забрал деньги, которые клались в сокровищницу, как пожертвования, предназначенные для поддержки богослужений в Храме. Более возможно, что он взял деньги, которые назывались корван, и источник поступления которых не позволял использовать их для священных целей. Водопровод был крайне нужен городу. Его постройка была стоящим и крупным предприятием, потому что текущая по нему вода могла быть полезной также и для Храма, в котором при огромном количестве жертв всегда была нужда в воде для очищения. Но народу это не понравилось и он воспротивился Пилату публично. Толпа наполнила улицы города. Пилат пустил в нее своих солдат в простой одежде и с незаметно спрятанным оружием. По сигналу они набросились на толпу и многие иудеи были убиты ножами и дубинками. Снова Пилат оказался в опасности, ибо могла последовать жалоба императору.

Третий случай оказался еще более невыгодным для Пилата. Как мы уже видели, во время посещений Иерусалима Пилат останавливался во дворце Иродов. По его заказу были изготовлены щиты с изображением императора Тиверия на них. Они были исполнением обета, данного Пилатом в честь императора. Император считался божеством, значит изображение чуждого бога оказалось перед глазами иудеев выставленным напоказ в святом городе. Народ негодовал и все важные люди города, даже те, которые поддерживали Пилата, просили его убрать эти щиты. Он отказался. Иудеи пожаловались императору Тиверию и он велел Пилату убрать щиты. Важно обратить внимание на то, как Пилат окончил свое служение. Это случилось в 35 г. вскоре после Распятия Иисуса. В Самарии вспыхнуло восстание. Оно не было очень серьезным, но Пилат подавил его с садистской жестокостью и множеством казней. Самаряне всегда считались лояльными гражданами Рима и легат Сирии вступился за них. Тиверий приказал Пилату явиться в Рим. Когда он был еще в дороге, Тиверий скончался. Насколько нам известно, Пилат так и не попал под суд, но с этого времени он уходит со сцены мировой истории.

Теперь ясно, почему Пилат вел себя так странно. Иудеи пустили в ход шантаж, чтобы принудить Пилата распять Иисуса: "Если отпустишь Его, ты не друг кесарю", - сказали они ему. Иными словами: "У тебя и так плохая репутация, на тебя уже доносили раньше, и тебя сместят". В тот День в Иерусалиме прошлое Пилата всплыло и начало преследовать его. У него вымогали смертный приговор Христу, а его прежние ошибки мешали ему противостать иудеям. Он боялся лишиться своего положения. Невольно становится жалко Пилата. Он хотел поступить правильно, но ему не хватало мужества отказать иудеям. Он распял Христа, чтобы сохранить свою должность.

ИИСУС И ПИЛАТ (Иоан. 18,28-19,16 (продолжение))

Мы познакомились с историей Пилата, а теперь посмотрим на его поведение во время судебного следствия Иисуса. Пилат не хотел осуждать Иисуса на смерть, потому что был уверен в его невинности, но он был слишком запутан в сетях своего прошлого.

1. Пилат начал с того, что попытался свалить ответственность на кого-то другого и сказал иудеям: "Возьмите Его вы и по закону вашему судите". Он хотел уклониться от ответственности в деле Иисуса, но это есть именно то, чего ни один человек не может сделать. Никто не может решить за нас дело Иисуса. Мы должны решать его сами.

2. Пилат пытался выйти из затруднительного положения, в которое попал, используя обычай отпускать одного преступника на праздник, и предложил отпустить Иисуса. Он хотел обойти Иисуса, чтобы избежать прямого сношения с Ним Самим, но и этого никто никогда не может сделать. Человек не может уйти от личного решения в отношении Иисуса. Мы сами должны решить, как нам поступить с Ним, принять ли его или отвергнуть.

3. Пилат решил посмотреть, чего он может добиться компромиссом. Он велел бить Иисуса, рассчитывая, по-видимому, что это удовлетворит иудеев или хотя бы притупит остроту их враждебности к Иисусу. Но и этого ни один человек не может сделать успешно. Никто не может идти на компромисс с Иисусом - никто не может служить двум господам, мы можем быть либо за Иисуса, либо против Него.

4. Пилат решил испробовать уговоры. Он вывел Иисуса избитого и показал Его народу. Он задал им вопрос: "Царя ли вашего распну?" Он попытался обратиться к их чувству сострадания и милосердия и тем добиться перевеса в свою сторону. Но ни один человек не может рассчитывать на то, что призыв к другим заменит его собственное личное решение. Ни один человек не может избежать личного приговора и личного решения в отношении Иисуса Христа.

Под конец Пилат признал себя пораженным. Он предал Иисуса толпе, потому что не имел достаточно мужества принять правильное решение и совершить справедливый поступок.

Но здесь есть еще немного добавочного света, проливаемого на характер Пилата.

1. Здесь есть намек на его застарелое презрение. Он спросил Иисуса, царь ли Он, на что Иисус ответил вопросом, спрашивает ли он это, потому что сам так думает, или на основании того, что ему сказали другие? Пилат ответил: "Разве я иудей? Как можешь Ты ожидать от меня, чтобы я знал что-нибудь об иудейских делах?" Он не слишком гордился тем, что был вынужден вмешиваться в распри и суеверия иудеев. И вот именно эта гордость и делала его плохим проконсулом. Никто не может успешно управлять людьми без попытки понять их образ мышления.

2. Здесь проглядывает также своеобразное суеверное любопытство Пилата. Ему хотелось знать, откуда пришел Иисус, и он имел в виду не только место Его рождения. Когда он услыхал, что Иисус называет Себя Сыном Божиим, он еще больше забеспокоился. Пилат был скорее суеверным, чем религиозным и боялся, что тут может быть доля правды. Он боялся принять решение в пользу Иисуса из страха перед иудеями, но равно боялся решать и против Него, потому что в глубине сердца подозревал, что Бог имеет какое-то отношение к Нему.

3. В душе Пилата жила гнетущая тоска по чему-то. Когда Иисус сказал, что Он пришел засвидетельствовать об истине, Пилат не замедлил спросить Его: "Что есть истина?" Человек может задавать этот вопрос по-разному. Он может задавать его с циничным и насмешливым юмором. Английский писатель Бакон увековечил вопрос Пилата, когда написал о нем так: "Что есть истина?" - спросил шутя Пилат, и не остался чтобы ждать ответа". Однако не с циничным юмором произнес Пилат свой вопрос, и не был он вопросом человека, которому все равно, что ответят, но его броня дала трещину, Он задал этот вопрос задумчиво и устало.

По понятиям мира Пилат был человеком успешным. Он дошел почти до вершины римской служебной лестницы, был генерал-губернатором римской провинции, но чего-то все же не хватало. Здесь в присутствии простого и чем-то великого Галилеянина Пилат увидел, что для него истина все еще тайна, и что теперь он поставил себя в такое положение, в котором нет никакой возможности познать ее. Может быть, он шутил, но его шутка была горькой. Некто оказался свидетелем спора нескольких знаменитых людей на тему: "Стоит ли жить?" Он пришел к такому заключению: "Верно, что они шутили, но они шутили подобно шутам, стучащим в двери смерти".

Пилат относился к такому роду людей. В его жизнь вошел Иисус Христос и в тот миг он понял, чего ему не хватало. В тот день он мог найти все, чего ему не хватало, но у него не было смелости противостоять миру, невзирая на прошлое, и выступить за Христа ради славного будущего.

ИИСУС И ПИЛАТ (Иоан. 18,28-19,16 (продолжение))

Мы размышляли о толпе во время суда над Иисусом, и рассуждали потом о Пилате, а теперь приступим к рассуждениям о главном герое этой драмы - Господе Иисусе. Он изображен перед нами несколькими штрихами.

1. Невозможно не видеть в этом повествовании величия Иисуса. Нет чувства, что Он находится перед судом. Когда человек глядит на Христа, у него появляется ощущение, что под судом не Иисус, а он сам. Пилат, возможно, презирал многое у иудеев, но он не мог презирать Иисуса. Мы невольно ощущаем, что не Пилат здесь управляет событиями а Иисус. Пилат находится в полном замешательстве, беспомощно барахтаясь в запутанной ситуации, которой он не понимает. Величество Иисуса никогда не сияло так ярко, как в тот час, когда Он стоял перед человеческим судом.

2. Иисус говорит с исключительной прямотой о Своем Царстве Оно не от мира. Атмосфера в Иерусалиме всегда была накаленной, а во время Пасхи это был чистейший динамит. Римляне хорошо знали это и во время. Пасхи снаряжали дополнительные отряды солдат в этот город. Пилат же никогда не имел более трех тысяч человек в своем распоряжении: часть стояла в Кесарии, часть в Самарии, и не более чем несколько сот человек в Иерусалиме. Если бы Иисус пожелал поднять восстание и сразиться с ним, Он мог бы сделать это легко в любое время. Но Иисус дает совершенно ясно понять, что Его Царство не от мира сего, что оно не основано на грубой силе, а находится в сердцах людей. Он никогда не отрицал, что добивается победы, но это была победа любви.

3. Иисус говорит, зачем Он пришел в мир. Он пришел, чтобы засвидетельствовать об истине. Пришел, чтобы сказать людям правду о Боге, о них самих, о жизни. Дни догадок, поисков и полуправд прошли. Иисус пришел сказать людям правду. И это одна из главных причин, почему мы должны либо принять, либо отвергнуть Его. У правды нет остановки на полпути. Человек либо принимает ее, либо отвергает.

4. Мы видим физическое мужество Иисуса. Пилат велел бить Его. Приговоренного к такому наказанию человека привязывали к специальному столбу так, чтобы вся его спина была открыта. Бич делался из ремней или веревок или иногда веток. Ремни бича были усеяны шариками свинца или острыми кусочками кости. Они буквально рвали спину человека в полосы. Мало кто оставался в сознании во время избиения, некоторые умирали, другие совершенно лишались рассудка. Иисус же перенес это наказание. И после этого Пилат вывел Его к толпе и сказал: "Се, Человек!" Здесь снова типичное для Евангелия от Иоанна двойное значение. У Пилата было одно желание: вызвать у народа жалость. Он как бы говорил: "Смотрите, смотрите на жалкое, израненное, кровоточащее существо! Смотрите на Его несчастье! Неужели вы сможете погнать такого Человека на никому не нужную смерть?" Мы почти слышим перемену в голосе Пилата, когда он говорит это, и улавливаем восхищение глубоко в его глазах. И вместо того, чтобы говорить это полупрезрительно с тем, чтобы вызвать сожаление, он говорит это с восхищением, которого не может подавить. Слова, которые употребляет Пилат, звучат по-гречески хо антропос, что на разговорном языке означает "человек", но некоторое время спустя греческие мыслители называли так небесного человека, идеального человека, пример мужества. Что бы мы ни говорили об Иисусе, одно всегда останется верным: Его героизм не имеет равного себе в истории людей. Се действительно Человек.

ИИСУС И ПИЛАТ (Иоан. 18,28-19,16 (продолжение))

5. В этом суде над Иисусом мы видим независимость Его смерти от воли людей и верховную власть Бога над всем, Пилат предупредил Иисуса, что имеет власть отпустить Его или распять, но Иисус ответил ему, что он не имел бы никакой власти над Ним, если бы ему не было дано свыше, то есть от Бога. Распятие Христа от начала до конца не выглядит как случай с человеком, который оказался в безвыходном положении, над которым у него нет никакого контроля. Оно выглядит, как случай с Человеком, последние дни Которого были победоносным шествием к цели - Кресту.

6. Здесь также потрясающая картина молчания Иисуса. На многие вопросы Он не давал ответа Пилату. Он часто погружался в молчание. Он молчал перед первосвященником (Мат. 26,63; Мар. 14,61). Он молчал перед Иродом (Лук. 23,9). Он молчал, когда иудейские начальники жаловались на Него Пилату (Мат. 27,14; Мар. 15,5). Мы сами иногда попадаем в такое положение в разговоре с другими людьми, когда споры и рассуждения становятся просто бесполезными и лишними, потому что у нас нет ничего общего с ними, и мы как бы говорим на разных языках. Так бывает, когда люди действительно говорят на другом умственном и духовном языке. Страшно, когда Иисус не говорит с человеком. Нет ничего ужасней положения, когда ум человека настолько закрыт гордостью и самоволием, что ничего сказанное Иисусом не доходит до него.

7. И, наконец, очень может быть, что в этом суде над Иисусом есть драматическая кульминация, служащая ярким примером страшной иронии.

В этой последней сцене Пилат выводит Иисуса к толпе. "Он вывел Иисуса и сел на судилище, на место, называемое - Лифостротон, а по-иудейски Гаввафа (Иоан. 19,13). Это может означать мощенную мраморной мозаикой площадку, на которой стояло судилище. С этого места судья провозглашал свои официальные решения. Однако, в греческом тексте употреблены слова бема - судилище и кафицеин, сидеть - глагол, который может быть либо непереходным, либо переходным и может означать - сесть самому или посадить другого. Возможно, что Пилат последним насмешливым жестом вывел Иисуса к народу в старой багрянице и с терновым венцом на голове и каплями крови от него на челе, и усадил Его на судилище. Затем, указав на Него взмахом руки, спросил: "Царя ли вашего распну?" В апокрифическом "Евангелии Петра" говорится, что издеваясь, они усадили Иисуса на судилище и говорили: "Суди справедливо, Царь Израилев!" Иустин Мученик тоже говорит, что "они усадили Иисуса на судилище и сказали: "Будь нашим судьей". Может быть Пилат, насмехаясь, пытался изобразить Иисуса судьей. Если это было действительно так, какая в этом горькая ирония! То, что должно было служить издевательством, было на самом деле правдой и придет время, когда те, которые смеялись над Иисусом, как судией, встретятся с Ним пред Его вечным Судилищем. Тогда они вспомнят, как издевались над Ним.

ИИСУС И ПИЛАТ (Иоан. 18,28-19,16 (продолжение))

Мы рассмотрели главных персонажей на суде Иисуса: иудеев с их ненавистью, Пилата с преследующим его прошлым и Иисуса с Его спокойным и царственным величием. Но там были, несомненно, еще другие люди, которые были косвенными участниками этой сцены.

1. Там были воины. Когда Иисуса предали им на избиение, они развлекались со свойственной солдатам грубостью, приводя в исполнение повеление Пилата. Он царь? Значит Ему нужно достать облачение и корону. Они нашли для Него старую багряницу и сплели венок из терна и надвинули его Ему на лоб, а потом издевались над Ним и били Его по щекам. Они играли в игру, в которую обычно играли люди в древности. Воины бичевали Иисуса, насмехаясь над Ним. И все же из всех участников суда над Иисусом, меньше всего можно было винить воинов, потому что они не знали, что творили. Они скорей всего пришли из Кесарии и понятия не имели, что тут происходит. Для них Иисус был просто случайным преступником.

Здесь еще один пример горькой иронии. Воины насмехались над Иисусом, как над карикатурой царя, в то время, как Он был действительно Царем и притом единственным. Под шуткой скрывалась вечная истина.

ИИСУС И ПИЛАТ (Иоан. 18,28-19,16 (продолжение))

2. Последним участником этой сцены был Варавва, о котором Иоанн говорит весьма коротко. Про обычай отпускать одного преступника на праздник мы не знаем ничего, кроме того, что нам говорит Евангелие. Другие Евангелия несколько дополняют картину. Когда мы соберем всю информацию, то увидим, что Варавва был известным разбойником, принимавшим участие в восстании в городе, и совершившим по крайней мере одно убийство (Мат. 27,15-26; Мар. 15,6-15; Лук. 23,17-25; Деян. 3,14).

Само имя Вараввы интересно тем, что имеет два возможных происхождения. Оно может происходить от Вар Авва, что значит сын отца, или Вар Равван, что значит сын раввина. Не исключена возможность, что Баравва был сыном какого-нибудь раввина, совратившимся отпрыском благородной семьи и потому весьма возможно, что несмотря на то, что он был преступником, его любили в народе, как своеобразного Робин Гуда. У нас нет никакого основания думать, что Варавва был мелким жуликом или простым вором из тех, которые залазят по ночам в дома людей. Он был лестес, то есть разбойник, возможно из числа тех, которые наводняли дорогу в Иерехон, и в руки которых попадались запоздалые путники, или, что еще более вероятно, был одним из фанатиков, поклявшихся освободить Палестину от римского ига любою ценою, даже если это означало преступную жизнь, полную убийств и ограблений. Варавва был разбойник, но такой, у которого жизнь была- полна приключений, романтики и блеска, делавших его любимым героем толпы, и в то же самое время источником отчаяния для блюстителей порядка и закона.

У имени Вараввы была еще одна интересная сторона. Оно было его отчеством, подобно тому, как для Петра бар Ионин, сын Ионина, было отчеством, а собственным именем было Симон. Следовательно, у Вараввы должно было быть также и собственное имя. Существуют некоторые греческие манускрипты, и некоторые сирийские и армянские переводы Нового Завета, в которых Варавва назван именем Иисус. Такая возможность далеко не исключена, потому что имя Иисус в те времена было весьма распространенным, будучи просто греческой версией иудейского имени Иоша. Если это было действительно так, тогда выбор толпы был еще более драматичным, потому что тогда на предложение Пилата выдать им преступника, народ кричал: "Выдай нам Иисуса Варавву, а не Иисуса Назорея".

Выбор толпы был роковым. Варавва был человеком насилия и крови, избравшим разбой как средство для достижения цели. Иисус же был Человеком любви и кротости, и Его Царство было в сердцах людей. Трагедия истории людей в том, что на протяжении веков они избирали путь Вараввы, а путь Иисуса отвергали.

Никто не знает, как окончилась жизнь Вараввы, но в одном из своих произведений писатель Джон Оксенгам нарисовал воображаемую картину предполагаемого им конца Вараввы. Он пишет, что сперва Варавва не мог думать ни о чем, кроме свободы. Затем он начал смотреть на Человека, Который умирал, чтобы он мог жить. Это влекло его к Иисусу и он пошел за Ним, чтобы увидеть конец. Когда он смотрел как Иисус тащил Свой Крест, одна только мысль жгла его мозг: "Я должен был нести этот Крест, а не Он. Он спас меня!" Когда он глядел на Иисуса на Кресте, он думал об одном: "Я должен был висеть здесь, а не Он. Он умер за меня". Было ли это действительно так, или нет, мы не знаем, но одно можно с уверенностью сказать: Варавва был одним из грешников, за которого Иисус отдал Свою жизнь, чтобы спасти его.

17-22

КРЕСТНЫЙ ПУТЬ (Иоан. 19,17-22)

Не было более ужасной смерти, чем смерть посредством распятия. Даже сами римляне не могли думать о ней, не содрогаясь от ужаса. Цицерон заявил, что это "самая жестокая и ужасная смерть". Тацит говорил, что это "презрительная смерть". Первоначально этот метод был персидским. У персов земля считалась священной, и чтобы не осквернять ее телом преступника, они возносили его над землей. Его прибивали ко кресту гвоздями и оставляли так умирать в расчете, что орлы-стервятники и черные вороны закончат дело. Карфагенцы позаимствовали этот метод казни у персов, а римляне у карфагенцев.

Распинали только в провинциях, а не в самой стране, и то только рабов. Немыслимо было, чтобы римский гражданин умер такою смертью. Цицерон говорил: "Для римского гражданина преступно быть связанным, еще хуже быть битым, и почти подобно отцеубийству быть убитым; что же я могу сказать о смерти на кресте? Такое гнусное явление не поддается описанию, потому что нет слов, которыми можно было бы описать его". Но именно такой смертью, которой более всякой другой боялись в древнем мире, смертью раба и преступника, умер Господь наш Иисус.

Распятие всегда совершалось одинаково. После того, как дело было выслушано и преступник был приговорен, судья произносил роковую фразу: "Ибисад крусем - Ты пойдешь на крест". Приговор исполнялся сразу же: преступника ставили в центр между четырьмя солдатами, крест клали ему на плечи.

Бичевание обычно предшествовало казни, так что можно представить в каком состоянии было тело преступника. Иногда его еще подхлестывали плетью по пути к месту казни и подгоняли, чтобы он оставался на ногах до конца, до самого своего распятия. Впереди шел офицер с плакатом, на котором было описано преступление приговоренного, и его вели по многим улицам и переулкам, стараясь пройти как можно больше улиц на пути к месту казни. Для этого было две причины. Во-первых, чтобы как можно больше людей увидело позор преступника для острастки, а во-вторых, (это милосердная причина) чтобы видя плакат кто-нибудь мог еще высказать свидетельство в его защиту. В таком случае процессия останавливалась и преступника заново судили.

В Иерусалиме место казни называлось Лобным местом, а по-иудейски Голгофа. Оно было, по всей вероятности, за стенами города, потому что в городе не разрешалось никого казнить, но где именно оно находилось, нам не известно.

Лобное место, или как говорят другие переводы Черепное получило свое название по множеству страшных причин. Одно предание говорило, что оно было названо так потому, что череп Адама был похоронен там. Было также предположение, что оно получило свое название по той причине, что всегда было усеяно черепами казненных на нем преступников. Но вряд ли это было так, потому что по римскому закону преступник должен был висеть на кресте пока не умрет от жажды, голода и висения. Эта пытка могла иногда длиться несколько дней, но по иудейскому закону казненных полагалось снимать и погребать перед наступлением ночи. По римскому закону тело преступника просто отдавали на съедение стервятникам и бродячим собакам, и не хоронили вовсе, что было бы просто незаконно у иудеев, поэтому вряд ли иудейское место казни могло быть усеяно черепами. Скорее всего это место получило свое название от черепоподобной формы холма, на вершине которого оно находилось. Но так или иначе, такое название было страшным для места, на котором совершались страшные дела.

Итак, Иисус шел избитый, израненный, кровоточащий, с вырванными полосами кожи и мяса на спине, и нес Свой Крест на место казни.

КРЕСТНЫЙ ПУТЬ (Иоан. 19,17-22 (продолжение))

В этом отрывке есть еще две вещи, на которые мы должны обратить наше внимание. Надпись на Кресте была на трех языках: иудейском, греческом и римском. Это были языки трех великих держав древности. У Бога каждый народ играет свою роль в истории и каждый должен преподать какой-нибудь важный урок миру. Эти три державы тоже сделали свой вклад в мировую историю. Греция научила мир красоте формы и мысли. Рим научил мир законодательству и государственному управлению. Иудеи научили мир религии и поклонению истинному, живому Богу. Слияние всех этих вкладов явилось в Иисусе. В Нем мир увидел высокую красоту и высочайший разум Бога. В Нем был закон Божий и Царство Божие. В Нем был Сам образ Божий. Все, к чему стремился мир, и что когда-либо искал, осуществилось в полноте в Личности Иисуса. И потому не случайно все три языка тогдашнего мира назвали Его Царем. В этом была Божественная символика и промысел.

Несомненно, Пилат поместил свою надпись на кресте, чтобы раздражить и разозлить иудеев. Они только что сказали, что у них нет другого царя, кроме кесаря, и Пилат со злорадной насмешкой повесил свою надпись на Кресте. Иудейские начальники несколько раз просили его снять эту надпись или хотя бы изменить ее, но он категорически Отказался и ответил: "Что я написал, то написал". Здесь перед нами еще черта Пилата, человека неподатливого и неуступчивого, не отступающего ни на дюйм. Совсем еще недавно он колебался, не зная казнить ли ему Иисуса, или отпустить, но в конце концов позволил иудеям угрозами и шантажом сломить себя. Твердый в отношении надписи, он был слабым в отношении распятия. Иронией в жизни является то, что мы можем быть настойчивыми в мелочи и слабыми в вещах крайней важности. Если бы Пилат мог противостать вымогательской тактике иудеев и не позволить им принудить его подчиниться их воле, он остался бы в истории, как один из сильнейших и великих людей. Но потому, что он уступил в важном и отстоял второстепенное, его имя осталось покрытым позором. Пилат был человеком, который отстоял не то, что было важно, и сделал это слишком поздно.

ЗАМЕТКА О ВРЕМЕНИ РАСПЯТИЯ

В четвертом Евангелии есть одно большое затруднение на которое мы не обратили внимания, когда изучали его здесь мы можем коснуться его только слегка, потому что это по общему признанию неразрешимая проблема, о которой очень много написано.

Очевидно, что четвертое Евангелие и другие три Евангелия дают разные даты Распятия и высказывают различные взгляды на Последнюю Вечерю Иисуса с учениками.

Из синоптических Евангелий ясно, что Последняя Вечеря была пасхальной, и что Иисус был распят на Пасху. Нужно помнить, что иудейский день начинался на 6 часов вечера, что по нашему означает накануне. Пасха выпадала на 15-е число месяца Нисана, но 15-е Нисана по нашему началось 14-го Нисана в 6 вечера. Евангелист Марк выражается весьма ясно, когда говорит: "В первый день опресноков, когда закололи пасхального агнца, говорят Ему ученики Его: где хочешь есть пасху? мы пойдем и приготовим". Иисус дает им нужные распоряжения, и мы читаем далее: "И приготовили пасху. Когда настал вечер, Он приходит с двенадцатью" (Мар. 14,12-17). Несомненно, Марк стремился показать, что Последняя Вечеря была пасхальной и что Иисус был распят на Пасху. Матфей и Лука говорят то же самое.

С другой стороны евангелист Иоанн совершенно уверен, что Иисус был распят за день до Пасхи. Он начинает описание Последней Вечери такими словами: "Перед праздником Пасхи Иисус..." (Иоан. 13,1). Когда Иуда покинул горницу, все подумали, что он пошел за покупками для праздника (Иоан. 13,29). Иудеи не решались войти в преторию, чтобы не оскверниться перед Пасхою, чтобы им можно было есть пасху (Иоан. 18,28). Суд происходит во время приготовлений к Пасхе (Иоан. 19,14).

Здесь есть противоречие, для которого нет компромиссного объяснения. Правы либо синоптические Евангелия, либо Евангелие от Иоанна. Мнения богословов расходятся. Наиболее правильной кажется версия синоптических Евангелий. Иоанн же всегда искал скрытого смысла. В его описании Иисус был распят около шестого часа (Иоан. 19,14). Именно в этот час в Храме убивали пасхальных агнцев. Скорее всего, Иоанн так расположил события, что Иисус был распят точно тогда, когда закалывают пасхальных агнцев, чтобы в Нем увидели истинного Пасхального Агнца, спасшего народ, и взявшего на Себя грехи всего мира. По-видимому, синоптические Евангелия правы фактически, а Иоанн прав в отношении истины. Он всегда был более заинтересован в вечных истинах, чем просто в исторических фактах.

Полного объяснения для этого явного противоречия нет, но такое кажется нам самым лучшим.

23-24

ИГРОКИ У КРЕСТА (Иоан. 19,23.24)

Воины же, когда распяли Иисуса, взяли одежды Его и разделили на четыре части, каждому воину по части, и хитон; хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху. Итак сказали друг другу: не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет, - да сбудется реченное в Писании: "разделили ризы Мои между собою и об одежде Моей бросали жребий". Так поступили воины.

Мы уже видели, что преступник шел на место казни в сопровождении четырех воинов. Одним из приработков таких солдат была одежда казненного. У каждого иудея было пять предметов облачения: обувь, тюрбан, опоясание, хитон и внешнее облачение - халат. Пять предметов одежды приходилось в данном случае разделить на четыре части между четырьмя воинами. Они по жребию разделили вещи, а хитон остался. Хитон был бесшовный, весь сотканный из одного куска. Разрезанный на четыре части, он стал бы непригодным, и воины решили бросить о нем отдельный жребий. В этой яркой картине есть несколько пунктов, на которые мы обратим наше внимание.

1. Ни одна другая сцена не показывает так, как эта, равнодушия мира ко Христу. Там на Кресте Христос умирает в страшных муках, а у подножия Креста, как ни в чем ни бывало, воины бросают жребий об одежде Его. Один художник изобразил Христа, стоящим с широко раскинутыми пронзенными руками в большом городе. Мимо него течет толпа. Никто не обращает на Него никакого внимания, кроме одной женщины. А под картиной вопрос: "Или вам все равно, вам, проходящим мимо?" Трагедия даже не во враждебности мира ко Христу, но в равнодушии. Мир обращается с любовью Христа так, как будто она никому не нужна.

2. Существует предание, что Мария сама соткала бесшовный хитон и подарила Сыну в дорогу, когда Он выступил на Свое служение. Он был ее последним подарком Сыну. Если это правда, что весьма возможно, потому что у иудеев был такой обычай, тогда эта бесчувственность воинов, разыгрывающих последний подарок матери Сыну выглядит вдвойне ужасно.

3. Здесь есть еще нечто, сокрытое наполовину. О хитоне Иисуса говорится, что он был соткан сверху до низу без шва, но именно такого рода хитоны носили первосвященники. Вспомним, что обязанностью первосвященника было посредничество между Богом и человеком. По-латински священник называется понтифекс, что значит строитель мостов, и священник действительно занимается постройкой моста между Богом и человеком. Никто никогда не сделал этого так, как Иисус. Он есть совершенный Первосвященник, через Которого люди приходят к Богу. Мы видели снова, что во многих замечаниях евангелиста Иоанна есть два значения: внешнее и глубокое сокрытое. Когда Иоанн говорит нам о бесшовном хитоне, он не имеет в виду только одежду, которую носил Иисус, но то, что Он есть совершенный Первосвященник, открывающий совершенный путь в присутствие Бога.

4. И, наконец, мы видим, что и в этом случае является исполнение ветхозаветного пророчества: "Делят ризы Мои между собою и об одежде Моей бросают жребий" (Пс. 21,19).

25-27

СЫНОВНЯЯ ЛЮБОВЬ (Иоан. 19,25-27)

Под конец Иисус не был совершенно одинок. У Креста были женщины, которые любили его. Один толкователь говорит, что в те дни женщины были настолько пренебрегаемы, что никто не обращал внимания на учениц Иисуса, и, следовательно, эти женщины не рисковали ничем, стоя там у подножия Креста вблизи Иисуса. Такое объяснение неверно и бедно. Всегда было опасно поддерживать связь с тем, кого римская власть считала достойным распятия. Всегда опасно проявлять любовь к тому, кого ортодоксальная верхушка считает еретиком. Женщины были у Креста не потому, что были настолько незначительны, что ничем не рисковали, а потому что они любили, а любовь прогоняет страх.

Это была странная группа. О Марии Клеоповой мы почти ничего не знаем, но о других нам кое-что известно и мы остановимся немного на них.

1. Там была Мария мать Иисуса. Возможно, что она не все понимала, но она любила. Для нее присутствие у Креста Сына было самой естественной вещью, потому что она была Его Матерью. Иисус мог быть преступником в очах закона, но Он был ее Сыном. Вечная любовь материнства жила в сердце Марии, когда она стояла у Креста.

2. Там была ее сестра, которую Иоанн не называет по имени, (некоторые полагают, что здесь упомянуты четыре женщины, т.е. нужно читать: "сестра Матери Его (и) Мария Клеопова"), но о которой мы узнаем из других Евангелий (Мат. 27,56; Мар. 15,40). Это была Саломия, мать Иакова и Иоанна. Она пришла к Нему однажды и просила, чтобы Он дал ее сыновьям первые места Его Царства (Мат. 20,20), а Иисус показал ей, насколько негодны такие честолюбивые мечты. Саломия была женщиной, которая услыхала от Иисуса упрек и отказ, и все же она была здесь у подножья Его Креста. Ее присутствие говорит многое о ней и об Иисусе. Оно говорит о том, что у нее было достаточно смирения, чтобы принять упрек, и продолжать любить с не меньшей преданностью, чем раньше. Оно говорит о том, что Иисус мог упрекнуть так, что Его любовь просвечивала сквозь упрек. Присутствие Саломии урок для нас, как давать и как принимать упреки.

3. Там была Мария Магдалина. Все, что мы знаем о ней, это то, что Иисус изгнал из нее семь бесов (Мар. 16,9; Лук. 8,2). Она не могла забыть того, что сделал для нее Иисус. Его любовь спасла ее, а ее любовь была бессмертной. Ее лозунгом, написанным на ее сердце, было: "Я никогда не забуду того, что Он сделал для меня". Еще в этом отрывке есть нечто такое, что можно отнести к РЯДУ самых прекрасных явлений во всем Евангельском повествовании. Когда Иисус увидал Свою Мать, Он не мог не подумать о ее будущем. Он не мог поручить ее Своим братьям, потому что они еще не верили в Него (Иоан. 7,5). Иоанн вдвойне подходил для этого, так как был Двоюродным братом Иисуса, будучи сыном Его тетки (сестры Матери) и любимым учеником. Понятно, почему Иисус поручил Свою Мать именно Иоанну, а его Ей, чтобы они могли их одиночестве, когда Его уже не утешать друг друга будет о ними.

Есть нечто бесконечно трогательное в том, что Иисус, будучи в предсмертных муках, когда спасение мира было на весах, подумал об одиночестве Своей Матери в будущем. Он был старшим Сыном Матери, и даже в момент Его неслыханных страданий Он не забыл простых семейных отношений. Будучи уже на Кресте, Иисус больше думал о страданиях других, чем о Своих собственных.

28-30

ПОБЕДНЫЙ КОНЕЦ (Иоан. 19,28-30)

В этом отрывке мы встречаемся лицом к лицу с двумя сторонами страдания Иисуса.

1. Мы встречаемся с величайшим человеческим страданием. Будучи на Кресте, Иисус испытал мучения жажды. Когда Иоанн писал свое Евангелие приблизительно в 100 г. н.э., возникло новое направление религиозной мысли, которое называлось гностицизмом. Одним из опасных заблуждений гностицизма было то, что все духовное хорошо, а все материальное плохо. Из этого вытекали известные последствия. Одним из них было то, что Бог есть Дух и никогда не может принять на Себя тела, потому что тело материально, а все материальное худо. Поэтому гностики верили, что у Иисуса никогда не было настоящего тела. Они говорили, например, что когда Иисус ходил, его ноги не оставляли следов, потому что Он был чистым Духом в призрачном теле.

Далее они доказывали, что Бог никогда не может по-настоящему страдать, и, следовательно, Иисус не страдал по-настоящему, и прошел все стадии Креста без всякой боли. Думая так, гностики считали, что прославляют тем Бога и Иисуса Христа, когда на самом деле вредили Иисусу и Его делу. Для того, чтобы искупить человека, Он должен был стать Человеком. Вот почему евангелист Иоанн подчеркивает, что Иисус ощущал жажду, желая показать, что Он был подлинно Человеком, и подлинно перенес агонию Креста. Иоанн не щадит сил, чтобы доказать и подчеркнуть подлинную человечность и подлинные страдания Иисуса.

2. Мы встречаемся лицом к лицу равно и с торжеством Иисуса. Сравнивая четыре Евангелия, мы находим одну весьма примечательную вещь. Другие не говорят нам, что Иисус сказал "совершилось", но говорят, что Он умер с громким возгласом на устах (Мат. 27,50; Мар. 15,37; Лук. 23,46). Иоанн же не упоминает громкого возгласа, но говорит, что Иисус сказал "совершилось". Объясняется это тем, что громкий возглас и слово "совершилось" - одно и то же. По-гречески совершилось - тетелестаи и с этим победным возгласом на устах умер Иисус. Он не произнес "совершилось" унылым, побежденным голосом, а громким и победным возгласом, радостным потому, что победа была за Ним. Он казался разбитым и побежденным, когда висел на Кресте, но Он знал, что победил.

Последняя фраза в этом отрывке еще больше поясняет ситуацию. Здесь сказано, что Иисус преклонил голову и предал ДУХ. Иоанн пользуется тем же словом, которое выразило бы преклонение головы на подушку. Борьба Иисуса окончилась и битва была выиграна, и уже на Кресте Он познал радость победы и отдых человека, окончившего Свое служение, человека, который может теперь преклониться удовлетворенно и в полном покое.

Еще на две вещи нам нужно здесь обратить внимание. Иоанн упоминает просьбу Иисуса "жажду" в связи с пророчеством Ветхого Завета и видит в этом его исполнение. Он имеет в виду: "И дали мне в пищу желчь, и в жажде моей напоил;; меня уксусом" (Пс. 68,22).

Он говорит, что губка с уксусом была подана Иисусу на, иссопе. Стебель иссопа вряд ли подходил для такого дела, потому что он не был очень прочным и длинным. Это настолько невероятно, что некоторые богословы решили, что здесь ошибка, потому что очень похожее слово означает копье. Но Иоанн написал иссоп и имел в виду иссоп. Если мы возвратимся назад к первой Пасхе, когда израильский народ покидал Египет, мы вспомним, как ангел смерти должен был обойти все египетские дома и убить первенцев мужского пола. Израильтяне же должны были заколоть ягненка и помазать его кровью косяки своих дверей, чтобы ангел смерти, увидав кровь, прошел мимо. Древнее повеление гласило: "Возьмите пучок иссопа, и обмочите в кровь, которая в сосуде, и помажьте перекладину и оба косяка дверей кровию, которая в сосуде" (Исх. 12,22). Кровь Пасхального агнца спасала Божий народ от смерти. Кровь Иисуса должна была спасти мир от греха. Одно только упоминание иссопа должно было напомнить каждому иудею о Пасхальном Агнце Божием, чья смерть должна была спасти весь мир от греха и гибели.

31-37

ВОДА И КРОВЬ (Иоан. 19,31-37)

В одном отношении иудеи были более милосердными, чем римляне. Когда римляне по своему обычаю распинали кого-то, они оставляли жертву умирать на кресте. Казненный мог висеть днями под палящим солнцем и в холоде ночи, мучимый жаждой, терзаемый комарами и мухами, ползающими по его растерзанному телу. Часто люди умирали совершенно обезумев от страданий. Римляне не погребали своих казненных. Они снимали их и бросали на съедение собакам, хищным зверям и птицам.

Иудейский закон был другим. В нем говорилось: "Если в ком найдется преступление, достойное смерти, и он будет умерщвлен, и ты повесишь его на дереве, то тело его не должно ночевать на дереве, но погреби его в тот же день; ибо проклят пред Богом всякий повешенный на дереве, и не оскверняй земли твоей, которую Господь, Бог твой, дает тебе в удел" (Втор. 21,22.23). Иудейский книжный закон Мишна тоже говорил: "Всякий, кто оставит казненного на ночь, нарушает повеление". В обязанностях Синедриона было уделять два места для погребения: одно для тех, которые были казнены за преступление, и которых не полагалось погребать с их семьями, и другое для обыкновенных покойников. В данном случае было особенно важно, чтобы тела не оставлялись на ночь, потому что на Другой день была суббота, да еще не просто суббота, а Пасхальная суббота.

Суровый метод применялся для ускорения смерти преступников, если она затягивалась. Тяжелым молотом им перебивали голени, так поступили с преступниками, которые были Распяты с Иисусом, но Его милостиво обошли, поскольку Он уже был мертв. Иоанн говорит, что и это обстоятельство символизировало еще одно ветхозаветное пророчество о нем, чтобы кости Пасхального агнца не сокрушались: "И пусть не оставляют от нее до утра, и костей ее не сокрушают" (Числ. 9,12). Снова евангелист отмечает в Иисусе Пасхального Агнца, избавившего народ от смерти.

И, наконец, еще один необычный инцидент. Когда воины увидели, что Иисус уже мертв, они не перебили Ему голеней молотом, но один из них, который, вероятно, хотел убедиться в том, что Иисус умер, пронзил Ему бок копьем, и из раны потекла вода и кровь. Иоанн придает этому обстоятельству особое значение. Он видит в нем исполнение пророчества: "А на дом Давида и на жителей Иерусалима изолью дух благодати и умиления, и они воззрят на Него, Которого пронзили, и будут рыдать о Нем, как рыдают об единородном сыне, и скорбеть, как скорбят о первенце" (Зах. 12,10). Далее евангелист Иоанн подчеркивает, что это есть свидетельство очевидца, видевшего, как все это произошло и что свидетельство его истинно.

Давайте подумаем, что же на самом деле произошло. Мы не можем быть уверенными, но вполне возможно, что Иисус умер от разрыва сердца. Обычно тело умершего человека не кровоточит. Предполагают, что переживания Иисуса, как физические так и духовные, были настолько сильными, что у Него разорвалось сердце. В таком случае кровь из сердца могла смешаться с водою в околосердечной сумке, и когда копье воина пронзило бок, из нее излилась эта смесь воды и крови. Иисус в самом буквальном смысле умер от разбитого сердца.

Почему евангелист Иоанн так подчеркивает это? На это есть две причины.

1. Для него лично это было последним, неоспоримым доказательством того, что Иисус был настоящим Человеком с самым настоящим человеческим телом. Здесь был ответ гностикам с их идеями о призраках и духах и нереальном мужестве. Это было доказательством, что Иисус имел такую же плоть и кровь, как наши.

2. Однако для Иоанна это было более, чем доказательство человечности Иисуса. Это был символ двух самых главных таинств Церкви. Одно таинство основано на воде - водное крещение, а второе на крови - Вечеря Господня с чашей вина. Вода в крещении символизирует очищающую благодать Божию в Иисусе Христе, вино в чаше на Вечере Господней символизирует кровь Иисуса, спасающую грешников от грехов их. Вода и кровь, которые излились из пронзенного бока Спасителя, означают очищение в воде крещения и спасение в крови Христовой, которое мы вспоминаем, участвуя в Вечере Господней.

Вечный Камень, рассекись,

Дай укрыться мне в тебе!

Пусть вода и кровь Твои,

Что из раны излились,

Удалят грехи мои,

И очистят от вины.

38-42

ПОСЛЕДНЯЯ ЧЕСТЬ ИИСУСУ (Иоан. 19,38-42)

Итак, Иисус умер, и то, что полагалось делать с умершими, нужно было делать поскорее, потому что суббота почти наступила, когда уже никто ничего не мог делать. Друзья Иисуса были бедняками и не могли бы прилично похоронить его, но два человека позаботились о теле Господа. Первым был Иосиф из Аримафеи. Он был учеником Иисуса, но хранил свое ученичество в тайне, потому что был членом Синедриона и боялся иудеев. Вторым был Никодим. По иудейскому обычаю тело покойников полагалось заворачивать в погребальные простыни, пропитанные благовониями. Никодим принес достаточно мастей (состав из смирны и алое), чтобы помазать Царя. Иосиф отдал Иисусу гробницу в саду, а Никодим погребальное одеяние и благовонные масти.

Тут есть и трагедия и слава.

Во-первых, трагедия. Как Никодим, так и Иосиф были членами Синедриона и тайными учениками Иисуса. Они либо отсутствовали на заседании Совета, когда обсуждалось дело Иисуса и было решено обвинить Его, либо промолчали во время дебат. Как существенно изменилось бы состояние Иисуса, если бы среди осуждающих, оскорбляющих голосов, поднялся хотя бы один голос в Его защиту! Как приятно было бы видеть преданность хотя бы на одном лице в море суровых, злорадных лиц. Но Никодим и Иосиф боялись.

Мы часто сохраняем свое доброе на потом, когда человека уже нет в живых. Насколько прекраснее была бы преданность при жизни, чем новый гроб и простыни с благовониями, соответствующие царю. Один цветок при жизни стоит больше, чем все посмертные венки в мире. Одно слово любви и благодарности при жизни стоит больше, чем все посмертные восхваления.

Во-вторых, тут есть и славное. Смерть совершила для Никодима и Иосифа то, чего Его жизнь не смогла совершить. Едва только Иисус успел умереть на Кресте, как Иосиф забыл всякий страх и обратился к римскому проконсулу с просьбой отдать ему тело Иисуса. Как только Иисус умер на Кресте, Никодим был уже там, чтобы отдать честь Ему всенародно. Трусость, нерешительность, благоразумное скрывание исчезли, и те, которые боялись людей при жизни Иисуса, открыто объявили себя Его сторонниками по его смерти. Не прошло еще и часа с момента смерти Иисуса, как Его собственное пророчество исполнилось: "И когда вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе" (Иоан. 12,32). Может быть молчание или отсутствие Никодима на заседании Синедрионе огорчило Иисуса, но Он несомненно знал о том, как эти два ученика отбросят страх после Креста, и несомненно его сердце радовалось им. Сила Креста уже вступила в действие в их жизни, привлекая их к Нему. Уже тогда сила Креста превращала трусливых в мужественных и колеблющихся в твердых, решительно принимающих сторону Иисуса Христа.

Глава 20

1-10

НЕДОУМЕВАЮЩАЯ ЛЮБОВЬ (Иоан. 20,1-10)

Никто не любил Иисуса так, как Мария Магдалина. Он сделал для нее что-то такое, чего никто другой не мог сделать, и она не могла этого забыть. Предание говорит, что у Марии была дурная репутация, но Иисус восстановил ее, простил и очистил.

По обычаю Палестины умерших посещали в течении трех дней после погребения. Люди верили, что дух усопшего витает вблизи погребения три дня, а потом удалялся, потому что тело становилось неузнаваемым от процесса разложения. Друзья Иисуса не могли придти ко гробу на другой день, потому что была суббота. Совершать путешествия в субботу было нарушением закона.

Мария пришла ко гробу не в субботу, а в первый день недели, то есть в воскресенье. Она пришла весьма рано, в четвертую стражу, в промежуток между 3 и 6 часами утра. Время было предрассветное, но Мария не выдержала и пришла в сад ко гробу.

Придя, она удивилась и поразилась тому, что там увидела. Гробницы в те далекие времена не имели дверей, но перед входом в нее была выемка в земле, и по ней прикатывали камень, подобный громадному колесу и приваливали его к отверстию гробницы. Кроме того, как говорит Матфей, начальники приставили стражу и приложили ко гробу печать, чтобы никто не посмел притронуться к камню (Мат. 27,66). Мария весьма удивилась, когда увидела, что камень отвален. Две вещи могли придти ей в голову: она могла подумать, что иудеи унесли тело Господа, чтобы еще как-то надругаться над ним, не удовлетворившись мучениями Креста, или что воры похитили тело в поисках добычи.

Мария поняла, что здесь что-то такое, с чем она не может справиться сама, и она возвратилась в город, чтобы отыскать Петра и Иоанна. Мария была одной из тех редких личностей, которые могут любить и верить даже, когда ничего не понимают. Но именно такая любовь и такая вера, в конечном счете, достигают славы.

ВЕЛИКОЕ ОТКРЫТИЕ (Иоан. 20,1-10 (продолжение))

Что особенно трогает нас в этой истории, так это то, что Петр все еще остается признанным старшим из апостолов. К нему побежала Мария. Несмотря на отречение от Христа (такая весть должна была быстро разлететься), Петр все еще был главным. Мы часто говорим о срыве Петра, но должно было быть что-то выдающееся в человеке, который мог смотреть в глаза ближним после своего бегства. Что-то должно было быть в человеке, которого другие готовы были оставить своим вождем и после такого крушения. Пусть же его мимолетная слабость не заслонит в наших глазах нравственной силы Петра, и того факта, что он был рожден вождем.

Итак, Мария побежала к Петру и Иоанну, и как только они узнали от нее, в чем дело, они отправились ко гробу. Они не пошли, а побежали туда. Иоанн же, который был, по-видимому, моложе Петра, поскольку дожил до конца столетия, опередил Петра и прибежал ко гробу первым. Он заглянул внутрь, но дальше не пошел. Петр же со свойственной ему импульсивностью, вошел во гроб и был сильно удивлен тому, что там увидел. Пока Петр удивлялся, Иоанн начал кое-что соображать: если грабители унесли тело Иисуса, почему они оставили погребальное одеяние и платок, которым была обернута его голова?

Рассуждая так про себя, Иоанн обратил внимание еще на одно обстоятельство: вещи лежали не в беспорядке, а так, как будто бы их вообще никто не трогал, с теми же складками, какие должны быть, когда в них завернуто тело. По-гречески так именно и говорится, что вещи лежали нетронутыми и платок лежал сложенный отдельно. Суть этого подробного описания этой картины в том, что пелены и платок лежали так, как будто бы Иисус из них испарился. Иоанн вдруг сообразил, в чем тут дело, и уверовал, не потому что читал что-то об этом в Писании, а потому что увидел все сам воочию.

Любовь играет в этой истории исключительную роль. Мария, которая так сильно любила Господа, пришла ко гробу первой; Иоанн, любимый ученик Господа и тоже крепко любивший Его, первым уверовал в Его Воскресение. Несомненно, это навсегда осталось его самым радостным переживанием. Ведь он был первым человеком, который понял и поверил. Любовь открыла ему глаза на признаки Воскресения и сердце для воспринятия его. Иоанн посмотрел, понял и поверил.

Здесь мы также находим один великий жизненный принцип. Мы не можем толковать мысли другого человека, если мы не близки к нему всем существом сердечно. Например, когда дирижер плохо знаком внутренне с произведением композитора, он не может передать его чувства другим посредством оркестра. Любовь самый лучший толкователь. Любовь постигает истину, пока разум блуждает в темноте неуверенности. Любовь познает значение вещей, пока исследование все еще слепо к нему.

Один молодой художник принес к Доре портрет Христа, написанный им, чтобы тот дал ему оценку. Доре медлил с ответом, но, наконец, произнес только одну фразу: "Вы не любите Его, иначе вы изобразили бы Его гораздо лучше". Мы не можем ни любить Иисуса, ни помогать другим понимать Его, пока мы не отдаем Ему наши сердца.

11-18

ВЕЛИКОЕ ОПОЗНАНИЕ (Иоан. 20,11-18)

Кто-то назвал это событие величайшим признанием во всей литературе. Марии Магдалине принадлежит честь быть первой, увидевшей Воскресшего Христа.

Все эти действия пронизаны любовью. Она возвратилась ко гробу. Затем она отправилась известить Петра и Иоанна, а потом, вероятно, отстала от них, когда они поспешили ко гробу. Немного позже, когда она опять пришла туда, их уже не было там. Итак, она стояла там и плакала. Нет надобности искать каких-то сокровенных причин, почему Мария не узнала Иисуса. Самый простой и яркий факт дает нам объяснение: она не рассмотрела Его сквозь слезы.

Ее разговор с Тем, Кого она приняла за садовника, показывает о ее любви к Иисусу: "Господин, если ты вынес Его, скажи мне, где ты положил Его, и Я возьму Его". Она не упомянула имени Иисуса. Она думала, что каждый должен знать о Ком она говорит. Ее мысли были так заняты Им, т для нее не существовало больше никого в целом мире.

"Я возьму Его". Как она своими женскими силами могла бы сделать это? Собиралась ли она действительно взять Его? Куда она думала отнести Его? Она даже не размышляла ос" этих трудностях. Ее единственным желанием было выплакать свою любовь над Иисусом. Как только она окончила свой разговор с Тем, Которого приняла за садовника, она снова повернулась ко гробу повернувшись, таким образом, спиной к Иисусу. И тогда услышала единственное слово: "Мария!" и она ответила: "Раввуни" (Раввуни - это арамейская форма слова раввин - учитель, господин; между ними нет разницы).

Итак, мы видим, было две простых и глубоких причин, почему Мария не сразу узнала Иисуса.

1. Она не могла узнать Его из-за своих слез. Они ослепили ей глаза и она не могла видеть. Когда мы теряем дорого человека, боль поднимается в нашем сердце и слезь; застилают наши глаза. Но мы должны помнить, что в такое время наши слезы эгоистичны, потому что мы плачем о нашем одиночестве, утрате, опустошении, то есть о самих себе. Мы не, можем плакать о том, что кто-то ушел, чтобы стать гостем Бога. Мы о себе плачем. И это естественно и неизбежно. Но в то же самое время мы не должны позволять нашим слезам ослеплять нас так, чтобы мы уже не видели славы небес и вечной жизни. Слезы должны быть, но через них мы должны видеть славу.

2. Мария не узнала Иисуса, потому что больше старалась смотреть в другом направлении. Она не могла оторвать глаз от гроба и поэтому была спиной к Иисусу. И это тоже очень похоже на нас. В таких случаях наши глаза тоже прикованы к сырой земле могилы; но нам нужно оторвать наш взгляд от нее. Не там наши любимые, хотя их изношенные тела могут быть и там, но сам человек, его истинная сущность, находится на небесах в общении с Иисусом, лицом к лицу со славой Бога.

Когда приходит горе, мы не должны позволять слезам закрывать небесную славу, и не будем приковывать взгляда к земле настолько, чтобы забыть небо. Один пастор рассказывает как ему однажды пришлось проводить похоронное собрание для людей, которые не имели ни христианской веры, ни христианской связи: "Когда служба окончилась, одна молодая женщина посмотрела в могилу и с надрывом произнесла: "Прощай, отец!" Это конец для тех, которые не имеют христианской надежды". Для нас же это только "до свидания, до встречи с Богом!" В буквальном смысле: "до скорой встречи".

РАСПРОСТРАНЕНИЕ БЛАГОЙ ВЕСТИ (Иоан. 20,11-18 (продолжение))

В данном отрывке есть одно весьма трудное место. После того, как Мария встретила и узнала Иисуса, Он сказал ей: "Не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему". Но спустя всего несколько стихов, мы видим, что Иисус приглашает Фому прикасаться к Нему (Иоан. 20,27). В Евангелии от Луки мы находим, что Иисус приглашает учеников рассмотреть Его: "Посмотрите на руки Мои и ноги Мои; это Я Сам, осяжите Меня и рассмотрите, ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня" (Лук. 24,39). У Матфея читаем, что ученики при встрече с Иисусом, "ухватились за ноги Его и поклонились Ему" (Мат. 28,9). У Иоанна же даже сам оборот речи труднее. У него Иисус говорит: "Не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему", как будто бы к Нему можно будет прикасаться, когда Он взойдет к Отцу. Ни одно объяснение этого места не удовлетворяет вполне.

1. Всему этому делу придают духовное значение, и говорят, что по-настоящему Иисусу можно прикоснуться только после Его Вознесения, и что не физическое прикосновение важно, не касание руки к руке, но контакт посредством веры с воскресшим и вечно живым Господом. Это несомненно верно и дорого, но нам кажется, что не об этом говорит данный отрывок.

2. Говорят также, что греческий перевод с арамейского допустил ошибку. Иисус, конечно, говорил по-арамейски; Иоанн передает нам слова Христа в греческом переводе оригинального арамейского. Поэтому предполагают, что на, самом деле Иисус сказал: "Не прикасайся ко Мне, но прежде, чем Я взойду к Отцу Моему, пойди и расскажи братьям". То есть иными словами: "Не трать теперь времени на поклонение Мне в радости твоего открытия, не пойди и поделись твоей радостью с остальными учениками". "Весьма возможно, что это и есть правильное объяснение. В греческом языке повелительное наклонение в настоящем времени и в строгом смысле должно означать: "Перестань трогать Меня", то есть: "Не держись за Меня сама, потому что Я скоро уйду к Отцу, и хочу видеться с Моими учениками как можно чаще до Моего Вознесения. Пойди и расскажи им про твою и Мою радость, чтобы ни одной минуту Моего земного пребывания не прошло даром". Это имеет смысл и именно так и поступила Мария.

3. Но есть еще одна возможность. В остальных трех Евангелиях подчеркивается испуг у тех, которые Его внезапно узнавали. В Мат. 28,10 Иисус говорит: "Не бойтесь". У Мар. 16,8 говорится: "Их объял трепет и ужас, и никому ничего не сказали, потому, что боялись". В повествовании Иоанна, как видно, нет этого благоговейного страха. Иногда переписчики делали ошибки при переписке манускриптов, потому что их было не легко разобрать. Некоторые богословы думают, что Иоанн не написал ме аптоу - "не прикасайся ко Мне", но ме птооу - "не бойся". (Глагол птоеин означает трепетать от страха). В таком случае Иисус сказал Марии: "Не бойся, Я еще не восшел к Отцу Моему, Я все еще здесь с тобою".

Ни одно объяснение не является вполне удовлетворительным и исчерпывающим, но второе из трех, упомянутых нами объяснений, пожалуй, самое подходящее и вероятное.

Но как бы то ни было, Иисус послал Марию к ученикам, чтобы она рассказала им о том, что то, о чем Он им не раз говорил, скоро исполнится, и Он возвратится к Его Отцу. Мария побежала и сообщила им радостную новость: "Я видела Господа!"

В этой вести Марии сокрыта самая суть христианства, потому что христианин тот, который может сказать: "Я видел Господа". Христианство не есть знание об Иисусе, но знание Иисуса. Оно не значит спорить о Нем, но значит встретиться с Ним. Оно означает уверенность в том, что Иисус жив.

19-23

ХРИСТОВО ПОРУЧЕНИЕ (Иоан. 20,19-23)

Весьма вероятно, что ученики продолжали собираться в той горнице, в которой провели последнюю вечерю со Христом. Но теперь они собирались там в страхе. Они знали о ядовитой озлобленности иудеев, которым удалось достигнуть смерти Иисуса, и которые теперь могут устремиться на них. Поэтому они собирались в страхе и трепете, прислушиваясь к каждому шагу снаружи и к каждому стуку в дверь, боясь, что вот-вот посланники Синедриона придут арестовать их тоже. И когда они сидели так однажды, Иисус вдруг стал посреди них и произнес самое обычное приветствие. Мир вам". Это значит гораздо больше, чем: "Будьте в покое от всех трудностей", а значит: "Пусть будет вам от Бога все доброе". После этого приветствия Иисус дал ученикам поручение, которое Церковь не должна никогда забывать.

1. Он сказал, что как Бог послал Его, тем и он посылает их. Уэсткотт назвал это "Хартией Церкви". Это значит следующее.

а) Это значит, что Иисус Христос нуждается в Церкви, которую апостол Павел называет "Телом Христовом" (Еф. 1,23; 1 Кор. 12,12). Иисус пришел с вестью ко всем людям, и теперь возвращался обратно к Отцу. И Его послание никогда не достигнет всех людей, если его не понесет Церковь. Она имеет уста возвещать слова Иисуса; ноги -исполнять Его поручения; руки - исполнять Его труд. Благая весть была поручена Церкви. Церковь исполняет труд прославления Спасителя во всем мире.

б) Это значит, что Церковь нуждается в Иисусе. Чтобы быть посланным, нужно, чтобы был Пославший, дающий силы и авторитет посланию и к Кому можно обратиться за помощью. Без Иисуса Церковь не имеет послания, не имеет силы, не имеет света и защиты. Церковь нуждается в Иисусе.

в) Поручение Иисуса Церкви поставлено наравне с поручением Отца Иисусу. Но никто, читающий это четвертое Евангелие, не может не видеть, что отношения между Иисусом и Богом-Отцом основаны на совершенной покорности, смирении и любви Иисуса. Иисус мог только потому быть совершенным посланником Бога, имея вот это совершенное послушание и совершенную любовь. Потому и Церковь годится быть посланницей Иисуса и орудием в Его руках только в том случае, если будет вполне послушна Ему и пребывать в совершенной любви к Нему. Церковь никогда не должна распространять свои собственные идеи, но она обязана распространять только учение Христа - Его благую весть. Она не должна следовать человеческим уставам, но должна исполнять волю Христа. Церковь терпит урон, когда пытается разрешать свои проблемы собственными силами и мудростью, не принимал в расчет воли и руководства Иисуса Христа.

2. Иисус дунул на Своих учеников и дал им Духа Святого. Нет сомнения, что в этом есть напоминание о сотворении человека: "И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою" (Быт. 2,7). Это похоже и на то, что видел Иезекииль на поле, полном мертвых, сухих костей, и слышал слова Господа: "От четырех ветров приди, дух, и дохни на этих убитых и они оживут". (Иез. 37,9). Пришествие Духа Святого подобно новому творению, подобно пробуждению жизни от смерти. Когда Дух Святой исполняет Церковь, она возрождается для исполнения своего дела.

3. Иисус сказал ученикам: "Кому простите грехи, тому простятся, на ком оставите, на том останутся" (Иоан. 20,23). К истинному значению этих слов мы должны быть особенно внимательны, дабы понять его правильно. Одно ясно: ни один человек не может прощать грехи другого. Но и другое совершенно очевидно - Церковь имеет великую привилегию: передать людям Божию весть прощения. Допустим, кто-то принес нам какую-то весть от другого человека. Наша оценка этого сообщения будет зависеть от степени знакомства его с тем лицом. Если кто-то берется толковать для нас чьи-то мысли, мы знаем, что ценность его интерпретации зависит от его близости к тому, кого он толкует.

Апостолы имели наивысшее право возвещать слово Христа в мир, потому что они лучше знали Его. Если они видели искреннее раскаяние человека, они могли возвестить ему с полной уверенностью о совершенном прощении, дарованном ему Христом. С другой стороны, если они видели, что кто-то не имеет раскаяния в своем сердце и спекулирует на любви и благодати Божией, они говорили тому, что пока его сердце не изменится, нет для него прощения. Эта фраза не означает, что когда-то право прощать грехи было доверено одному человеку, или группе людей, но она означает, что право возвещать прощение было дано апостолам, а потом и всем ученикам Иисуса Христа, равно как и право предупреждать о том, что прощение не дается не раскаявшимся во грехах. Эта фраза говорит об обязанности Церкви возвещать прощение кающимся и предупреждать некающихся о том, что они лишают себя милости Божией.

24-29

СОМНЕВАЮЩИЙСЯ УБЕЖДЕН (Иоан. 20,24-29)

Крест не был для Фомы неожиданностью. Когда Иисус сказал, что он направляется в Вифанию после того, как пришло известие, что Лазарь болен, Фома сказал: "Пойдем и мы умрем с Ним (Иоан. 11,16). Фома не был трусливым, но был природным пессимистом. Нет никакого сомнения в том, что он любил Иисуса и был готов идти с Ним в Иерусалим и умереть там с Ним, когда другие апостолы колебались и боялись. Случилось то, чего он ожидал, но когда случилось, он был потрясен настолько, что не мог смотреть людям в глаза, и уединился где-то со своим горем.

Король Георг Пятый говорил, что одним из его правил жизни было следующее: "Если я должен страдать, дайте мне страдать, как хорошо тренированному животному - в одиночестве". Фома хотел перенести свое страдание один, и поэтому, когда Иисус пришел в первый раз, его не было с остальными учениками и когда он узнал об этом, ему показалось чересчур замечательным, чтобы поверить ему, и он отказался верить. Упорный в своем пессимизме, он заявил, что никогда не поверит, что Иисус воскрес из мертвых, пока сам не увидит и не потрогает его ран, и не вложит пальцев и рук своих в рану от копья в боку Иисуса (о ранах на ногах Иисуса нет упоминания, видимо, при распятии ноги чаще не прибивали, а привязывали). Прошла целая неделя и Иисус снова явился ученикам. На этот раз Фома был тоже там. Иисус все знал о нем. Он повторил его слова, предложив ему испытать как он хотел. Сердце Фомы переполнилось любовью и преданностью, и все, что он мог произнести, было: "Господь мой и Бог мой!" Иисус сказал ему: "Фома, тебе нужно было увидеть твоими глазами, чтобы поверить, но придет время, когда люди будут видеть Меня очами веры и будут верить".

Из этого повествования нам становится вполне ясным характер Фомы.

1. Фома ошибался, когда избегал христианского общения. Он искал одиночества, вместо общности. И потому, что его не было со своими братьями, он пропустил первый приход Иисуса. Мы много упускаем, когда отделяем себя от общения верующих, и стремимся больше к одиночеству. То, что может нам дать общение в Церкви, не даст одиночество. Когда приходит скорбь и печаль охватывает нас, мы часто стремимся замкнуться и не встречаться с людьми. Но именно тогда, несмотря на нашу скорбь, мы должны искать общения с верующими в Иисуса Христа, ибо так мы скорее встретимся с Христом лицом к лицу.

2. Однако у Фомы было два великих достоинства. Он не мог сказать, что он понимает, когда не понимал, или что верит, когда не мог верить. Это была его бескомпромиссная честность. Фома, имея сомнения, не станет притворяться, что не имеет их. Он не был таким человеком, который высказывает определенные суждения, не вполне понимая их значения. Фома должен быть всегда уверен и этого у него не отнимешь.

В человеке, который стремится быть уверенным, больше истинной, чистой веры, чем в таком, который бойко повторяет общие вещи, которые он никогда хорошо и не продумал и в которые он толком и не верит. Пытливая неуверенность в итоге переходит в полную уверенность.

3. Еще одним достоинством Фомы было то, что когда он удостоверился, он признал все, как есть. "Господь мой и Бог мой!" - воскликнул он. У Фомы не было половинчатости. Он не высказывал своих сомнений просто ради того, чтобы поупражнять свой ум. Он сомневался, чтобы лучше убедиться, а когда убеждался, отдавался этому убеждению полностью. Когда человек пробивается сквозь сомнения к убеждению в том, что Иисус Христос есть Господь, он достигает большей уверенности, чем тот, кто бездумно принимает вещи, которых никогда не в силах достигнуть.

ФОМА В ПОСЛЕДУЮЩИЕ ДНИ (Иоан. 20,24-29 (продолжение))

Мы не знаем точно, что именно произошло с Фомой в последующие дни, но существует апокрифическая книга "Деяния Фомы", которая якобы представляет собой его историю. Конечно, это только предание, но за преданием возможно скрывается немного истории. В ней Фома остается верным своему характеру. Приведем часть этой истории. После смерти Иисуса ученики разделили между собою мир, чтобы каждому досталась определенная часть для распространения Евангелия. Фоме досталась Индия (церковь Фомы в Южной Индии берет свое начало от него). Сначала Фома отказался туда идти, говоря, что он слишком слаб для такого далекого путешествия. Он говорил: "Я иудей, как могу я проповедовать истину среди индусов?" Иисус явился ему ночью и сказал: "Не бойся Фома, иди в Индию и проповедуй там слово, ибо благодать Моя с тобою". Но Фома упрямо отказывался идти: "Посылай меня куда хочешь, но к индусам я не пойду".

В это время в Иерусалим приехал странствующий торговец из Индии. Его звали Авванес. Он был послан царем Гундафорусом с поручением найти хорошего плотника и привезти с собою в Индию на обратном пути. Фома был плотником. Иисус пришел на базарную площадь к Авванесу и спросил: "Хочешь купить плотника?" Тот ответил: "Да", на что Иисус сказал: "У Меня есть раб плотник и Я хочу продать его", и при этом он указал на стоящего в стороне Фому. Они договорились о цене, и Фома был продан, а договор о продаже гласил: "Я Иисус, Сын плотника Иосифа, подтверждаю, что продал Моего раба Фому Авванесу - торговцу индийского царя Гундафоруса". Когда купчая была подписана, Иисус привел Фому к Авванесу. Авванес спросил: "Это твой Господин?" Фома сказал: "Да". Авванес сказал: "Я купил тебя у Него". И Фома ничего не сказал, но утром встал рано и молился, а потом сказал Иисусу: "Я пойду, куда Ты послал меня. Да будет воля Твоя". Это был истинный Фома - медленный на веру, медленный на согласие, но верный, когда принял решение.

Далее история повествует, что царь Гундафорус велел Фоме построить дворец. Фома ответил, что исполнит это повеление. Царь дал ему порядочно денег, чтобы закупить материалы и нанять рабочих, но Фома все раздал нищим. Царю же говорил, что дворец постепенно воздвигается. Царь заподозрил что-то и послал за Фомой: "Ты выстроил уже дворец?" - спросил царь. Фома ответил: "Да". - "Ну, тогда пойдем и покажи мне его", - сказал царь. Фома ответил: Ты не увидишь его сейчас, но когда умрешь, тогда увидишь. Сначала царь был страшно зол и жизнь Фомы была в опасности, но потом царь уверовал в Иисуса Христа, и таким образом Фома принес христианство в Индию.

В характере Фомы есть что-то милое и восхитительное. Ему всегда было нелегко верить, и послушание тоже не давалось ему легко. Он должен был иметь уверенность, он должен был заранее вычислить издержки, но когда он делался уверенным и принимал все издержки, его невозможно было остановить и он достигал крайних пределов веры и послушания. Такая вера, как вера Фомы, лучше поверхностного исповедания, и его послушание лучше молчаливой покорности, которая соглашается на все, а потом легко изменяет.

30-31

ЦЕЛЬ ЕВАНГЕЛИЯ (Иоан. 20,30.31)

Можно предположить, что по первоначальному плану Евангелие должно было закончиться этими стихами. Следующая глава выглядит как бы послесловием или приложении. Никакие другие стихи, как эти не суммируют так хорошо цели всего написанного во всех Евангелиях.

1. Очевидно, что целью Евангелий не было представление полного жизнеописания Иисуса. Они не следуют за Ним день за днем. Они разборчивы. Они повествуют не обо всем, что Иисус говорил и делал, но показывают, каким Он был и как делал дело Свое.

2. Ясно также, что Евангелия не должны были быть биографиями Иисуса. Они призваны показать Его Спасителем, Учителем и Господом. Их целью было не дать информацию, но дать жизнь. Они должны были нарисовать такой портрет Иисуса, чтобы читающий о Нем мог увидеть, что Человек, Который так говорил и учил и поступал, был ни кем иным, как Сыном Божиим и Спасителем, и уверовав в это, мог найти секрет истинной жизни.

Если мы подходим к Евангелиям, как к историям или биографиям, наш подход будет в неправильном духе. Мы должны читать их не как историки в поисках информации, но как люди, которые ищут Бога.

Глава 21

1-14

ГЛАВА 21

С любой точки зрения последняя глава кажется странной. Евангелие заканчивается 20-й главой, а потом как бы опять начинается в 21-й главе. Только желая сказать что-то чрезвычайно важное, автор мог решить написать эту главу. Мы уже знаем, что в Евангелии от Иоанна почти все имеет двойное значение: одно поверхностное, а другое глубокое. Поэтому, изучая эту главу, мы попытаемся понять, почему она оказалась присоединенной к законченному Евангелию.

ВОСКРЕСШИЙ ГОСПОДЬ (Иоан. 21,1-14)

Это повествование написано, несомненно, человеком хорошо знакомым с рыбаками на Галилейском море. Ночь была самым лучшим временем для рыбной ловли. У. Т. Томсон, автор ранее упомянутого нами произведения "Страна и Книга", описывает ночную ловлю рыбы. "Это великолепное зрелище. С горящим факелом лодка скользит по сверкающей поверхности моря, а рыбаки стоят и глядят вперед, пока не увидят рыбу, и тогда быстро забрасывают сеть или метают копье. Но часто можно видеть усталых рыбаков с грустными лицами, возвращающимися на берег рано утром без улова".

Здесь описано нечто такое, что часто случается на море. Не забудем, что лодка была всего в двухстах локтей от берега (приблизительно в ста метрах). Х. В. Нортон описывает приблизительно такой же случай, свидетелем которого он был. Два рыбака ловили рыбу на этом же озере недалеко от берега. Один вошел в воду и забрасывал сеть, "которая снова и снова оказывалась пустой. Было приятно смотреть, как он бросал сеть, надувая ее ветром, и опуская на воду так, что свинцовые грузила падали ровненьким рядком точно туда, куда ему было нужно, оставляя дружный всплеск и полукруглые линии на поверхности воды. Его друг с берега крикнул, чтобы он забросил сеть с левой стороны, что он немедленно исполнил, и на этот раз он имел успех... Часто случается, что рыбак с ручной сетью вынужден полагаться на совет кого-нибудь на берегу, кому виднее, где проплывает стайка рыб, чем ему, стоящему в лодке". Иисус был именно в этой роли советника для Своих друзей-рыбаков. Это можно часто наблюдать и в наши дни.

Может быть, потому что еще не совсем рассвело, ученики не узнали Иисуса. Но глаза ученика, которого любил Иисус, глядели зорко и он узнал Господа. Петр же, как только узнал, что это Господь, бросился в воду. Он не был совсем нагим, потому что рыбаки носили набедренную повязку, когда ловили рыбу, но все равно по иудейскому закону приветствие человека человеком было актом религиозным, и совершать его нужно было в приличном виде, поэтому Петр поспешил одеться, чтобы первым приветствовать Иисуса.

РЕАЛЬНОСТЬ ВОСКРЕСЕНИЯ (Иоан. 21,1-14 (продолжение))

Теперь мы подошли к первой веской причине, почему эта странная глава была прибавлена к уже законченному Евангелию. Она показывает реальность воскресения Христова. Многие говорили, что явление Иисуса после Воскресения было ничем иным, как видениями, которые видели ученики. Многие согласны с существованием видений, но все равно считают их только видениями. Другие идут еще дальше и говорят, что это были даже не видения, а галлюцинации. Евангелия же убедительно показывают реальность Воскресения. Они определенно говорят о том, что воскресший Христос не был ни видением, ни галлюцинацией, ни даже духом, но реальной личностью. Они сообщают о том, что гробница была пустой, и что у Христа после Воскресения было самое настоящее тело со следами от гвоздей на руках и раны от копья на боку.

Но это повествование идет еще дальше. Видение или дух не мог бы указать группе рыболовов на стаю рыб в воде. Он ВРЯД ли развел бы костер на берегу, и вряд ли приготовил бы обед и разделил его с друзьями. А в этом рассказе Воскресший Христос делает все это. Когда Иоанн рассказывает, как Иисус вошел в горницу при закрытых дверях, он говорит, что "Он показал им руки и ноги и ребра Свои" (Иоан. 20,20).

В своем послании церкви в Смирне Игнатий сообщает об устоявшемся предании, связанным с этим событием. Он пишет: "Я знаю и верю, что Он был во плоти и после Воскресения Своего, потому что придя к Петру и остальным, сказал им: "Осяжите Меня и убедитесь, что я не бесплотный дух". Они потрогали Его и поверили, потому что твердо убедились в том, что Он есть плоть и кровь... и после Его Воскресения Он ел и пил с ними, как свойственно имеющим плоть".

Первая и самая главная цель этой главы в том, чтобы показать реальность Воскресения. Воскресший Иисус не был видением, или продуктом чьего-то воображения, духом или привидением, но живым Господом, победившим смерть и пришедшим опять.

УНИВЕРСАЛЬНОСТЬ ЦЕРКВИ (Иоан. 21,1-14 (продолжение))

Тут образно показана еще одна великая истина. В четвертом Евангелии все многозначительно, и потому не может быть, чтобы Иоанн привел точное число рыб - 153 - не подразумевая чего-то. Те, кто читает поверхностно, предполагают, что рыба была подсчитана просто потому, что ее нужно было разделить между партнерами, ибо улов был исключительно богатым. Но если мы вспомним манеру Иоанна прятать глубокий смысл в своих простых с виду рассказах и изречениях для тех, которые умеют его находить, мы должны предположить, что тут есть что-то большее.

Есть множество различных предположений.

1. Кирилл Александрийский говорит, что число 153 состоит их трех частей. Прежде всего число 100, которое означает полное число язычников. Сто говорит он, самое полное число. Полное стадо пастуха состоит из ста овец (Мат. 18,12). Полный приплод семени - сто крат. Следовательно сто есть полное число язычников, которое будет приведено ко Христу. Во-вторых, число 50, которое означает число остатка Израиля, которое будет собрано. И, в-третьих, число 3, означающее Троицу, для славы которой все совершается.

2. Блаженный Августин дает другое объяснение. Он говорит, что 10 - число закона, потому что в нем Десять заповедей, 7 число благодати, потому что дары Духа семикратны. Десять плюс семь - 17, а 153 есть сумма цифр от 1-17, и означает всех тех, кто по закону или благодати почувствовали побуждение придти к Иисусу Христу. 3. Самое простое объяснение дает Иероним. Он говорит, что в море есть 153 сорта рыб, и улов представлял все сорта, и, следовательно, означает, что когда-то люди из всех народов соберутся вокруг Христа.

Мы можем обратить внимание еще на одну вещь. Это множество рыбы было собрано в одну сеть, и она удержала их, не прорвавшись. Сеть символизирует Церковь, в ней есть место для всех людей, из всех народов. Даже когда все придут, в ней найдется место для всех людей и она сможет удержать всех.

Здесь Иоанн говорит нам образно об универсальности Церкви. В ней нет ни тени исключительности, ни расовых преград, ни любого другого антагонизма. Ее охват настолько не универсален, насколько универсальна Божия любовь в Иисусе Христе. И то, что именно Петр вытащил эту сеть на берег, приводит нас к последней причине, почему эта глава была вообще написана, и присоединена к этому Евангелию.

15-19

ПАСТЫРЬ ХРИСТОВЫХ ОВЕЦ (Иоан. 21,15-19)

Здесь перед нами сцена, которая наверное на всю жизнь запечатлелась в уме Петра.

1. Во-первых, нам нужно обратить внимание на вопрос, который Иисус задал Петру: "Симон Ионин, любишь ли ты Меня больше, нежели они?" Построение вопроса может означать в равной степени две вещи.

а) Может быть, что Иисус указал рукой на лодку сети, улов и все прочее и сказал: "Любишь ли ты Меня больше всего этого? Готов ли отказаться от всякой надежды на успешную карьеру, отказаться от работы и приличных удобств, ради служения Моему народу и Моему делу?" Это могло быть призывом Петру, побуждением принять окончательное решение отдать всю свою жизнь на служение проповеди Евангелия и заботам о народе Христовом.

б) Может быть, что Иисус посмотрел на остальных учеников, и спросил: "Петр любишь ли ты Меня больше, чем остальные ученики?" Может быть, Иисус вспомнил ночь, когда Петр сказал: "Если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь" (Мат. 26,33). Может быть, что Он напоминал Петру о том, как когда-то он думал, что он один останется Ему верным, и как потом его мужество сдало. Скорее всего, второе значение верно, потому что в своем ответе Петр не делает больше сравнений, но удовлетворяется простым ответом: "Ты знаешь, что я люблю Тебя".

2. Иисус задал этот вопрос трижды, и для этого была причина. Петр трижды отрекся от Иисуса, и Господь дал ему тройной шанс подтвердить свою любовь. В благосклонном прощении Иисус дал Петру возможность стереть память о тройном отречении тройным признанием в любви.

3. Нам нужно обратить внимание на то, что принесла Петру его любовь.

а) Она принесла ему задание. Иисус сказал: "Если любишь Меня, отдай жизнь свою заботам о Моих овцах. Мы можем доказать, что мы любим Господа, только проявлением любви к другим. Любовь - самое великое преимущество в мире, но она несет с собою и самую великую ответственность.

б) Любовь принесла Петру крест. Иисус сказал ему: "Когда ты был молод, ты шел, куда хотел, но придет время, когда прострешь свои руки и тебя поведут, куда не захочешь" (21,18). Пришло время, когда Петр умер ради Господа в Риме. Он тоже пошел на крест, но попросил, чтобы его распяли вниз головой, потому что не считал себя достойным умереть, как умер Христос. Любовь принесла Петру задание и крест. Любовь всегда связана с ответственностью, и всегда сопряжена с жертвою. Мы не любим Христа по-настоящему до тех пор, пока не будем готовы принять Его задание и Его крест.

Иоанн не случайно записал это происшествие. Он хотел показать Петра, как великого пастыря Христовой паствы. Весьма возможно, да и пожалуй было неизбежно, что люди в ранней Церкви сравнивали апостолов. Одни говорили, что Иоанн был самым великим из них, другие выдвигали апостола Павла за то, что он пошел ради Христа во все концы земли, но эта глава говорит о том, что Петр занимал особое место. Он не говорил и не писал, как Иоанн, он не путешествовал так много и далеко, как Павел, но он удостоился высокой чести и прекрасного задания: быть пастырем Христовых овец. И в этом мы можем двигаться по его следам. Мы тоже, возможно, не способны мыслить, как Иоанн, или идти во все концы земли, как Павел, но каждый из нас может помочь другому не заблудиться и каждый из нас может пасти овец Христовых на пастбищах Христова Слова.

20-24

СВИДЕТЕЛЬСТВО О ХРИСТЕ (Иоан. 21,20-24)

Этот отрывок ясно говорит о том, что Иоанн, по всей вероятности, прожил до глубокой старости. Он должен был быть в живых, когда о нем распространился слух, что он не умрет до Пришествия Христа. Точно так, как предыдущий отрывок определил место Петра, данный отрывок определяет место Иоанна. Его служением было преимущественно свидетельство о Христе. Снова люди в ранней Церкви сравнивали служения апостолов. Они, наверное, указывали на Павла и говорили о том, как он путешествовал в далекие страны. Указывали на Петра и говорили, как он заботился о пастве Христовой. А потом, наверное, удивлялись, в чем же было служение Иоанна, который продолжал жить в Ефесе, до тех пор, пока не стал слишком старым для всякого служения? Ответ таков: Павел был начинатель Христов, Петр был Его пастырь, Иоанн был Его свидетель. Он был тем кто мог сказать: "Я видел все и написал об этом и слово мое истинно".

До сего дня самый веский довод христианства - личный опыт. До сего дня христианин тот, кто может сказать: "Я знаю Иисуса и знаю, что все это истинно".

Итак, в конце это Евангелие выводит двух великих служителей Церкви: апостолов Петра и Иоанна. Каждому из них Господь Иисус дал определенное поручение и задание. Петру было сказано пасти овец Христовых и в конце концов отдать за Христа жизнь. Иоанну было поручено свидетельствовать о Христе и, дожив до глубокой старости, закончить жизнь мирно. Это не сделало их соперниками в борьбе за честь и престиж, и не сделало одного больше другого, но сделало их обоих служителями Христа.

Да служит человек Христу там, где Христос поставил его! Как и сказал Петру Иисус: "Что тебе до заданий другого, твое дело следовать за Мною". Он говорит это каждому из нас. Наша честь не в сравнении себя с другими, но в служении Христу по тем способностям, которыми Он нас наделил.

25

НЕОГРАНИЧЕННЫЙ ХРИСТОС (Иоан. 21,25)

В этой последней главе автор четвертого Евангелия представил перед Церковью, для которой ее писал, великие истины. Он напомнил ей о реальности Воскресения, об универсальности Церкви, о том, что Петр и Иоанн не соперники за славу и честь, но что Петр великий пастырь, а Иоанн великий свидетель. И теперь он подошел к концу, еще раз обращаясь мысленно к величию Иисуса Христа. То, что ми знаем о Христе, есть только часть всего, что можно о Нем знать. И пережитые нами чудеса ничто в сравнении с теми, которые нам еще предстоит узреть. Человеческие категории не в силах описать Христа, и человеческие книги не в состоянии вместить Его. И потому Иоанн оканчивает свое Евангелие образом бесчисленных побед, неисчерпаемой силы и неограниченной благодати Иисуса Христа.

Далее

 
Ко входу в Библиотеку Якова Кротова