Яков Кротов. Путешественник по времени.- Вера. Вспомогательные материалы
Оглавление
Христианство не есть откровение для племени, для нации, христианство есть откровение для всего человечества, для вселенной и для всякой человеческой души, для всякой личности. Поэтому христианство есть преодоление не только языческого партикуляризма, но и еврейского национального мессианизма. Христос был распят во имя национализма, не только еврейского национализма, как часто толкуют, но и всякого национализма, русского, немецкого, французского, английского.
Человеческая личность духовно освобождается от кровно-племенной религиозной связи, ее отношение к Богу определяется не через расу, не через национальность, не через природное общество, а через духовное общество, т.е. через церковь. Натуральные родовые связи в христианстве заменяются связями духовными. С другой стороны христианство утверждает духовный универсализм. Нет эллина и нет иудея. Это совершенно новое сознание, чуждое язычеству и юдаизму. Этим христианство утверждает духовное существование человечества. Кончается эпоха богов кланов, племен, родов, домашних очагов, городов.
В древнееврейском сознании Ягве был сначала племенным, партикуляристическим Богом, потом стал Богом вселенной. Но и как Бог вселенной он оставался связанным с еврейским народом, вследствие мессианского сознания народа. Христианство окончательно вознесло человеческое сознание до единобожия. Универсализм связан неразрывно с единобожием. Единство человечества существует только потому, что существует единый Бог.
Расизм есть, конечно, возврат к язычеству, к многобожию, и его пафос фатума крови, тяготеющего над человеком, есть натуралистическая романтика. Христианство освобождает человеческую личность от фатума крови, от порабощения духа родовым и племенным началам, от власти духов и демонов природы над человеком. Поэтому христианство утверждает в такой же степени универсализм, как и персонализм, и только христианство утверждает универсализм не как общее и отвлеченное, а как духовное качество, включающее в себя всякую просветленную и одухотворенную индивидуализированную ступень бытия.
Христианство преодолевает принципиально языческое отношение к национальности и государству, т. е. национализм и этатизм, устанавливая до преображения мира различение между «кесаревым» и «Божьим». Национализм и этатизм требуют воздавания божеских почестей национальности и государству, т. е., «кесареву», и потому означают возврат к язычеству и многобожию.
Христианство духовно освобождает личность от абсолютной власти нации, города, государства, власти над духовной жизнью, оно допускает лишь подчиненную ценность национальности и государства.
Христианство несовместимо с идеей тотального государства, которое есть диктатура над духом, над духовной и умственной жизнью, диктатура не только политическая и экономическая, но и диктатура «миросозерцания», диктатура мифа и символа, вдохновляющего массы, диктатура ортодоксии государства.
Христианство несовместимо с верховенством нации, оно признает священные права человеческой личности, независимо от воли нации и коренящиеся в порядке духовном, а не социальном. Но таково, конечно, чистое христианство, а не замутненное и искаженное, каким оно бывало слишком часто в истории.
Национализм и в частности национал-социализм сталкивается не только с принципом универсализма, т. е. ценностью мира, единства и братства народов, но и с принципом персонализма, т. е. с безусловной ценностью всякой человеческой личности.
Христианство же как раз утверждает и принцип универсализма, и принцип персонализма, т. е. требует признания ценности братства людей и народов, единства человечества, и высшей ценности личности, ценности всякого человека независимо от расы, национальности и социального положения. Поэтому единственная форма социализма, которая соответствует христианству и этике человечности, есть не интернациональный классовый социализм и не расовый национал-социализм, не социализм тотального государства, а персоналистический социализм, социализм синдикальный, соединяющий в себе принцип ценности личности с ценностью общения, общности, общинности людей. Он означает гуманизацию и этизацию социальной жизни и социальных отношений.
Техника, без которой невозможно никакое могущество, носит планетарный характер, и она в конце концов одержит верх над национализмом, окажется сильнее, она утверждает универсальность сообщений, при которой невозможны уже никакие автаркии, никакие замкнутые миры.
