ГЛАВА 3
Юстиниан Великий и его ближайшие
преемники (518-610)
Как во внешней, так и в религиозной политике преемники Анастасия
пошли по иному пути, перенеся центр тяжести с Востока на Запад.
Государями за время с 518 по 610 год были следующие лица: один из
начальников гвардии (экскувиторов), [+1]
необразованный Юстин I Старший, случайно избранный на престол после
смерти Анастасия (518-527); после него знаменитый его племянник
Юстиниан I Великий (527-565), а за ним племянник последнего Юстин
II Младший (565-578). С именами Юстина и Юстиниана связан вопрос
об их славянском происхождении, которое в течение долгого времени
признавалось очень многими за исторический факт. Основанием для
этого взгляда послужило напечатанное в начале XVII века ученым книгохранителем
Ватиканской библиотеки Николаем Алеманном жизнеописание императора
Юстиниана, составленное каким-то аббатом Феофилом, наставником Юстиниана.
В этом житии приведены были для Юстиниана и его родни особые имена,
которыми они назывались на родине и которые являлись, по мнению
лучших славистов, славянскими; так, например, Юстиниан назывался
Управдой. Рукопись, которой пользовался Алеманн, была найдена и
исследована в конце XIX века (1883 г.) английским ученым Брайсом,
который показал, что данная рукопись, будучи составлена в начале
XVII века, носит легендарный характер и исторической ценности не
имеет. Таким образом, теперь теория о славянском происхождении Юстиниана
должна быть отброшена. [+2]
На основании источников, Юстина и Юстиниана можно считать иллирийцами,
может быть, албанцами. Во всяком случае, Юстиниан родился в одной
из деревень верхней Македонии, недалеко от современного Ускюба,
на границе Албании. Некоторые ученые производят семью Юстиниана
от римских колонистов в Дардании, т. е. в верхней Македонии [+3].
Итак, первые три императора эпохи были иллирийцами, или албанцами,
хотя, конечно, романизованными. Их родным языком был латинский.
Слабоумный, не имевший детей Юстин II усыновил и сделал кесарем
начальника гвардии, фракийца Тиверия. По этому случаю он произнес
весьма интересную речь, которая произвела глубокое впечатление
на современников своим искренним тоном и покаянием. Ввиду того,
что речь была стенографирована писцами, она сохранилась в оригинале. [+4]
После смерти Юстина II Тиверий правил как Тиверий II (578-582).
Со смертью последнего окончилась династия Юстиниана. После него
правил муж дочери Тиверия, Маврикий (582-602). Источники по-разному
говорят о его происхождении: одни считают родиной Маврикия и его
семьи отдаленный каппадокийский город Арависс, [+5]
другие, называя его каппадокийцем, считают первым греком на византийском
престоле. [+6]
Одно другому не противоречит, и, может быть, Маврикий был, действительно,
первым византийским императором-греком, родом из Каппадокии. [+7]
Встречается еще традиция, выводящая род Маврикия из Рима. [+8]
Ю. А. Кулаковский считает вероятным армянское происхождение Маврикия
на том основании, что туземное население Каппадокии составляли
армяне. [+9]
Последним императором нашего периода был свергнувший Маврикия
тиран, фракиец Фока (602-610). [*1]
Сразу же после прихода к власти Юстин I отошел от религиозной
политики своих предшественников, окончательно присоединившись
к последователям Халкидонского собора и начав период суровых преследований
монофизитов. Мирные отношения установились с Римом, и разногласия
между восточной и западной церковью, восходящие к Энотикону Зенона,
пришли к концу. Религиозная политика императоров этого времени
была основана на православии. Это еще более отдалило восточные
провинции. Весьма интересный в связи с этим намек на мягкость
появляется в письме, адресованном папе Гормизде в 520 г., написанном
племянником Юстина Юстинианом, влияние которого чувствовалось
с первого года правления его дяди. Он тактично предлагал мягкость
к несогласным: "Вы сможете привести к миру народ Господа нашего
не преследованиями и кровопролитиями, но терпением, чтобы, желая
завоевать души, мы не теряли бы тела многих людей, как и души.
Подобает исправлять длительные ошибки с мягкостью и снисхождением.
Тот доктор справедливо восхваляется, кто страстно стремится вылечить
старые болезни таким образом, чтобы от них не произошли бы новые
раны". [+10]
Более всего интересно слышать такие советы от Юстиниана, который
в последующие годы не часто им следовал.
На первый взгляд, известная несообразность проявляется во взаимоотношениях
Юстина с далеким эфиопским царством Аксума. В своей войне с царем
Йемена, защитником иудаизма, эфиопский царь с эффективной помощью
Юстина и Юстиниана обрел сильную поддержку в Йемене, расположенном
на юго-западе Аравии, по другую сторону Баб-эль-Мандебского пролива,
и восстановил христианство в этой стране. Мы в первый момент удивлены,
видя как православный Юстин, который принял халкидонитскую доктрину
и начал наступление против монофизитов в своей собственной империи,
поддерживает монофизитского эфиопского царя. Однако за официальными
границами империи византийский император поддерживал христианство
в целом, вне зависимости от совпадения или несовпадения с его
собственными религиозными догмами. С внешнеполитической точки
зрения, византийские императоры рассматривали каждое завоевание
для христианства как важное политическое и, возможно, экономическое
завоевание (advantage).
Это сближение между Юстином и эфиопским царем имело весьма необычное
отражение в позднейшие времена. В Эфиопии в XIV веке был составлен
один из важнейших памятников эфиопской литературы - Кебра Нагаст
- "Слава Царей", содержащий весьма интересный сборник легенд.
Он провозглашает, что эфиопская царствующая династия ведет свою
генеалогию вглубь веков, ко времени Соломона и царицы Савской.
И в наши дни Эфиопия утверждает, что управляется старейшей династией
в мире. Эфиопы, согласно Кебра Нагаст, являются избранным народом,
новым Израилем; их царство значительнее (higher) Римской империи.
Два царя, Юстин, царь Рима, и Калеб, царь Эфиопии, встретились
в Иерусалиме и разделили Землю между собой. Эта весьма интересная
легенда ясно показывает глубокое впечатление, которое произвела
на эфиопскую историческую традицию эпоха Юстина I. [+11]
Царствование Юстиниана и Феодоры
Преемником Юстина был знаменитый его племянник Юстиниан (527-565),
являющийся центральной фигурой всего данного периода.
С именем Юстиниана неразрывно связано имя его царственной супруги
Феодоры, одной из самых интересных и талантливых женщин в византийском
государстве. "Тайная история", принадлежащая перу Прокопия, историка
эпохи Юстиниана, рисует в сгущенных красках развратную жизнь Феодоры
в ее юные годы, когда она, происходя из низов общества (отец ее
был сторожем медведей в цирке), в морально нездоровой обстановке
тогдашней сцены превратилась в женщину, дарившую многих своей
любовью. Природа наделила ее красотой, грацией, умом и остроумием.
По словам одного историка (Диля), "она развлекала, чаровала и
скандализировала Константинополь". [+12]
Честные люди, встретив Феодору на улице, рассказывает Прокопий,
сворачивали с дороги, чтобы прикосновением не осквернить своего
платья. [+13]
Но все грязные подробности о юной поре жизни будущей императрицы
должны быть принимаемы с большой осторожностью, как исходящие
от Прокопия, который в своей "Тайной истории" задался целью очернить
Юстиниана и Феодору. После столь бурной жизни она на некоторое
время исчезает из столицы в Африку. По возвращении в Константинополь
Феодора уже не была прежней легкомысленной актрисой: она, оставив
сцену, вела уединенную жизнь, интересуясь церковными вопросами
и занимаясь пряжей шерсти. В это время ее увидел Юстиниан. Красота
Феодоры поразила его. Увлеченный император приблизил ее ко двору,
пожаловал званием патрикии и вскоре женился на ней. Со вступлением
Юстиниана на престол она сделалась императрицей Византии. В своей
новой роли Феодора оказалась на высоте положения: оставаясь верной
женой, она интересовалась государственными делами, умела в них
разбираться и влияла в этом отношении на Юстиниана. В восстании
532 года, о чем будет речь ниже, Феодора играла одну из главных
ролей; она своим хладнокровием и энергией, может быть, спасла
государство от дальнейших потрясений. В своих религиозных симпатиях
она открыто стояла на стороне монофизитов, в противоположность
колеблющейся политике супруга, который большую часть своего долгого
царствования, при некоторых уступках в пользу монофизитства, держался,
главным образом, православия. В последнем случае Феодора лучше
Юстиниана понимала значение для Византии восточных монофизитских
провинций, в которых заключалась живая сила для империи, и хотела
вступить на путь примирения с ними. Феодора умерла от рака в 548
году задолго до смерти Юстиниана. [+14]
[+14]
На известной равеннской мозаике VI века в церкви св. Виталия Феодора
изображена в царском облачении, окруженная своим штатом. Церковные
историки, ее современные и позднейшие, сурово относились к личности
Феодоры. Тем не менее в нашем месяцеслове под 14 ноября мы читаем:
"Успение правоверного царя Юстиниана и память царицы Феодоры". [+15]
Она похоронена в церкви Св. Апостолов.
Внешняя политика Юстиниана и его идеология. Многочисленные войны
Юстиниана были частью наступательными, частью оборонительными.
Первые велись с варварскими германскими государствами западной
Европы, вторые с Персией на востоке и со славянами на севере.
Главные силы были направлены императором на Запад, где военные
операции византийских войск сопровождались внешним блестящим успехом.
Вандалы, остготы и отчасти вестготы должны были подчиниться императору.
Средиземное море превратилось почти в византийское озеро. В своих
указах Юстиниан называл себя Цезарем Флавием Юстинианом Аламанским,
Готским, Франкским, Германским, Антским, Аланским, Вандальским,
Африканским. Но эта блестящая внешность имела свою обратную сторону.
Успехи были куплены слишком дорогой ценой и повлекли за собой
материальное истощение страны. Вследствие переброски войск на
запад, восток и север были открыты для нападения персов, славян
и гуннов.
Главным врагом, с точки зрения Юстиниана, были германцы. Таким
образом, германский вопрос снова встал в VI веке перед Византией;
но разница была в том, что в V веке германцы теснили империю,
в VI веке империя теснила германцев.
Юстиниан вступил на престол с идеями императора римского и христианского.
Видя в себе наследника римских цезарей, он считал своим священным
долгом восстановить единую империю в пределах I-II века. Как император
христианский, он не мог допустить, чтобы германцы-ариане притесняли
православное население. Константинопольские государи, являясь
законными наследниками цезарей, имели исторические права на Западную
Европу, занятую варварами. Германские короли были лишь вассалами
византийского императора, который делегировал им власть. Франкский
король Хлодвиг получил звание патриция от Анастасия; от него же
получил свое королевское утверждение Теодорих остготский. Юстиниан,
решив начать войну с готами, писал: "Готы, захватив силой нашу
Италию, решили ее не отдавать". [+16]
Он остается естественным сюзереном всех правителей, обосновавшихся
в пределах Римской империи. Как император христианский, Юстиниан
получил миссию насаждать правую веру среди неверных, будут ли
то еретики или язычники. В IV веке Евсевий Кесарийский в своей
"Похвале Константину", писал, что после того как восторжествовавшее
христианство разъясняло творение демонов, т. е. ложных богов,
языческие государства отжили свое время. "Единый Бог возвещен
всем; вместе с тем единая империя явилась для всех: это - империя
Римская... В одно и то же время, как бы небесной волей, два зерна
добра возрасли для людей: это Римская империя и христианская вера.
Вышедши как бы из одного корня две великих силы сразу все подчинили
и соединили узами любви: это - единодержавная Римская империя
и учение Христа". Эта теория IV века жила и в VI веке. Из нее
для Юстиниана вытекало обязательство воссоздать единую Римскую
империю, которая, по словам одной его новеллы, [+17]
доходила прежде до двух океанов и которую римляне по небрежности
потеряли, и установить в воссозданной империи единую христианскую
веру как среди схизматиков, так и среди язычников. Такова была
идеология Юстиниана, заставлявшая этого всеобъемлющего политика
и крестоносца мечтать о подчинении всего известного тогда мира.
Но надо помнить, что обширные притязания императора на отторгнутые
части Римской империи не были исключительно его личным убеждением.
Подобные притязания казались естественными и населению занятых
варварами провинций, которые, попав в руки ариан, видели единственного
защитника в лице Юстиниана. Положение Северной Африки при вандалах
было особенно тяжело; они открыли суровые преследования против
православного туземного населения, заточали жителей и представителей
духовенства в тюрьмы, конфисковывали имущество. Беженцы и изгнанники
из Африки, среди которых немало было православных епископов, приезжали
в Константинополь и умоляли императора выступить в поход против
вандалов, обещая всеобщее восстание туземцев.
Аналогичное настроение замечается и в Италии, где туземное православное
население, несмотря на продолжительную религиозную терпимость
Теодориха и на его любовь к римской цивилизации, продолжало хранить
тайное недовольство и также обращало свои взоры на Константинополь,
ожидая оттуда помощи, избавления от пришельцев и восстановления
православной веры.
Но еще интереснее то, что сами варварские короли поддерживали
честолюбивые стремления императора. Они выказывали знаки глубокого
уважения к империи, заискивали перед императором, добивались всеми
силами римских почетных званий, выбивали свои монеты с изображением
императора и т. д. По выражению французского византиниста Диля, [+18]
[+18]
они охотно повторили бы слова того вестготского вождя, который
говорил: "Да. Император есть Бог на земле, и всякий, кто поднимет
на него руку, должен заплатить за это преступление своею кровью". [+19]
Несмотря на благоприятное для императора настроение в Африке
и Италии, предпринятые им против вандалов и остготов войны оказались
в высшей степени трудными и продолжительными.
Войны с вандалами, остготами и вестготами;
их результаты. Персия. Славяне
Вандальская экспедиция представлялась чрезвычайно трудной. Надо
было перевезти морем в Северную Африку многочисленную армию, которая
должна была вступить в борьбу с народом, обладавшим сильным флотом
и в середине V века уже разорившим Рим. Кроме того, переброска крупных
сил на Запад должна была отразиться на восточной границе, где Персия,
наиболее опасный враг империи, вела с последней постоянные пограничные
войны.
Историк сообщает интересный рассказ о совете, на котором впервые
обсуждался вопрос об африканской экспедиции. [+20]
Наиболее верные советники императора высказывали сомнение в исполнимости
задуманного предприятия и считали его опрометчивым. Сам Юстиниан
уже начинал колебаться и только, в конце концов, оправившись от
кратковременной слабости, настоял на первоначальном своем плане.
Экспедиция была решена. К тому же в это время в Персии произошла
смена правителей, и Юстиниану удалось в 532 году с новым государем
заключить "вечный" мир на унизительных для Византии условиях ежегодной
уплаты персидскому царю крупной суммы денег. Последнее обстоятельство
позволяло Юстиниану с большей свободой действовать на западе и
юге. Во главе многочисленной армии и флота был поставлен талантливый
полководец Велизарий, главный помощник в военных предприятиях
императора, незадолго перед тем усмиривший большое внутреннее
восстание "Ника", о котором речь будет ниже.
Надо сказать, что к тому времени вандалы и остготы уже не являлись
теми страшными врагами, какими они были раньше. Попав в условия
необычного для них расслабляющего южного климата и столкнувшись
с римской цивилизацией, они довольно быстро потеряли свою прежнюю
энергию и силу. Известное уже нам арианство германцев ставило
их в натянутые отношения с туземным римским населением. Восставшие
берберские племена также немало ослабляли вандалов. Юстиниан прекрасно
учел создавшееся положение: он при помощи умелой дипломатии обострял
их внутренние раздоры и был уверен, что германские государства
никогда не выступят против него сообща, так как остготы находились
в ссоре с вандалами, православные франки враждовали с остготами,
а слишком далекие, жившие в Испании вестготы не смогут серьезно
вмешаться в эту борьбу. Юстиниан поэтому надеялся разбить врагов
поодиночке.
Вандальская война продолжалась с некоторыми перерывами с 533
по 548 год. [+21]
В начале Велизарий в самый короткий срок рядом блестящих побед
подчинил вандальское государство, так что торжествующий Юстиниан
объявил, что "Бог, по своему милосердию, предал нам не только
Африку и все ее провинции, но и возвратил нам императорские украшения,
которые, после взятия Рима (вандалами), были ими унесены" [+22]
Думая, что война закончена, император отозвал Велизария с большей
частью войска в Константинополь. Тогда в Северной Африке вспыхнуло
ожесточенное восстание берберов, с которым оставленному оккупационному
корпусу было очень трудно бороться.
Преемник Велизария Соломон был полностью разбит и убит. Изнурительная
война продолжалась до 548 года, когда императорская власть была
полностью восстановлена решительной победой Иоанна Троглиты, как
дипломата, так и талантливого генерала. Третий герой императорской
оккупации Африки, он поддерживал там полное спокойствие примерно
четырнадцать лет. Его деяния рассказаны современником, африканским
поэтом Кориппом в его историческом произведении "Иоаннея". [+23]
Эти победы не вполне соответствовали надеждам и планам Юстиниана,
так как западная часть ее до Атлантического океана воссоединена
не была, за исключением сильной крепости Септем (Septem) на проливе
Геркулесовы Столпы (теперь испанская крепость Сеута - Ceuta).
Но тем не менее большая часть Северной Африки, Корсика, Сардиния
и Балеарские острова подчинились Юстиниану, который положил немало
труда на водворение порядка в завоеванной стране. Еще в настоящее
время величественные развалины многочисленных византийских крепостей
и укреплений, возведенных Юстинианом в Северной Африке, свидетельствуют
о кипучей деятельности, проявленной императором для защиты страны.
Еще более изнурительна была остготская кампания, продолжавшаяся
с перерывами с 535 по 554 год. Из этих хронологических дат видно,
что эта война велась в продолжение первых тринадцати лет одновременно
с вандальской войной. Вмешавшись во внутренние раздоры остготов,
Юстиниан открыл военные действия. Одна армия начала завоевание
входившей в состав остготского государства Далмации; другая армия,
посаженная на суда и имевшая во главе Велизария, без труда заняла
Сицилию и, перенеся военные действия в Италию, завоевала Неаполь
и Рим. Вскоре после этого столица остготов Равенна открыла ворота
Велизарию. Их король был перевезен в Константинополь. Юстиниан
к своему титулу "Африканский и Вандальский" прибавил "Готский".
Казалось, что; Италия окончательно покорена Византией.
В это время у остготов появился энергичный и талантливый король
Тотила, последний защитник остготской самостоятельности. Он быстро
восстановил дела остготов. Одно за другим византийские завоевания
в Италии и на островах переходили в руки остготов Несчастный Рим,
переходивший несколько раз из рук в руки, превратился в груду
развалин. После стольких неудач Велизарий был отозван из Италии.
Дела поправил другой выдающийся византийский полководец Нарзес,
который рядом искусных действий сумел победить готов. Армия Тотилы
была разбита в битве при Busta Gallorum в Умбрии. Сам Тотила бежал,
но напрасно. [+24]
"Его окровавленные одежды и шлем, украшенный драгоценными камнями,
который он носил, были доставлены Нарзесу, который послал их в
Константинополь, где они были положены к ногам императора как
видимое доказательство того, что врага, который так долго бросал
вызов его власти, больше нет". [+25]
После двадцатилетней опустошительной войны, в 554 году, Италия,
Далмация и Сицилия были воссоединены с империей. Прагматическая
санкция, опубликованная в том же году Юстинианом, возвращала крупной
земельной аристократии в Италии и церкви отнятые у них остготами
земли и привилегии и намечала ряд мер для облегчения разоренного
населения. Со времени остготской войны промышленность и торговля
на долгие времена остановились в Италии, а из-за недостатка рабочих
рук итальянские поля оставались необработанными. Рим превратился
в заброшенный, разрушенный, не имевший политического значения
центр, где приютился папа. [*2]
Последнее завоевательное предприятие Юстиниана было направлено
в год окончания остготской войны (554) против вестготов на Пиренейском
полуострове. Но забывшие ввиду грозившей опасности свои внутренние
распри вестготы дали сильный отпор византийскому войску и отстояли
свою независимость. В руки Юстиниана отошел лишь юго-восточный
угол полуострова с городами Карфагеном. Малагой и Кордовой. Его
территория, в конечном счете, тянулась от мыса св. Винсента на
западе за Карфаген на востоке. [+26]
Васильевым в последующие издания. Между тем она представляется
важной: "Подобная запущенность и отсталость Рима как города является
его характерной чертой вплоть до эпохи Возрождения".
С известными изменениями императорская провинция, таким образом
установившаяся в Испании, просуществовала под властью Константинополя
примерно семьдесят лет. Не вполне ясно, была ли эта провинция
независимой, или же она зависела от наместника Африки. [+27]
Некоторое количество церквей и других архитектурных памятников
византийского искусства было недавно открыто в Испании и, насколько
можно судить, большой ценности они не имеют. [+28]
В результате наступательных войн Юстиниана пространство его монархии,
можно сказать, удвоилось: Далмация, Италия, восточная часть Северной
Африки (часть современного Алжира и Тунис), юго-восток Испании,
Сицилия, Сардиния, Корсика и Балеарские острова вошли в состав
государства Юстиниана. Границы его простирались от Геркулесовых
Столпов до Евфрата. Но несмотря на эти громадные успехи, разница
между замыслами Юстиниана и действительными результатами была
очень значительна: западную Римскую империю в ее целом ему возвратить
не удалось. Вне его власти остались западная часть Северной Африки,
Пиренейский полуостров, северные части остготского государства
к северу от Альп (прежние провинции Реция и Норика). Вся Галлия
не только осталась в полной независимости от Византии, но Юстиниан,
ввиду угрозы со стороны франкского государства, даже согласился
на уступку франкскому королю Прованса. Не надо также забывать,
что на всем великом пространстве вновь завоеванной территории
власть императора далеко не везде была одинаково крепка; на это
у государства не хватало ни сил, ни средств. Между тем удержать
эти территории можно было только силой. Поэтому блестящая внешность
наступательных войн Юстиниана таила в себе зачатки серьезных грядущих
затруднений как политического, так и экономического характера.
Оборонительные войны Юстиниана были гораздо менее удачны и временами
очень унизительны по результатам. Эти войны велись с Персией на
востоке и со славянами и гуннами на севере.
В VI веке существовали две "великих" державы: Византия и Персия,
у которых уже издавна шли утомительные и кровопролитные войны
на восточной границе. После "вечного" мира с Персией, о котором
речь была выше и который развязал Юстиниану руки на западе, персидский
царь Хосров Ануширван, т. е. Справедливый, талантливый и искусный
правитель, уводя честолюбивые замыслы императора на Запад, воспользовался
ситуацией. [+29]
Получив просьбу о помощи от теснимых остготов и имея всегда насущные
вопросы в пограничных областях, он нарушил "вечный" мир и открыл
военные действия против Византии. [+30]
Началась кровопролитная война с перевесом в сторону персов. Призванный
из Италии Велизарий ничего не мог сделать. Хосров между тем вторгся
в Сирию, взял и разорил Антиохию, этот, по словам Прокопия, "древний,
знаменитый, самый богатый, большой, многолюдный и красивый город
из всех римских городов на востоке", [+31]
и дошел до берегов Средиземного моря. На севере персы воевали
в прикавказских странах, с лазами (в Лазике, современном Лазистане),
стараясь пробиться к Черному морю. Лазика находилась в то время
в зависимости от Византии. Юстиниану после больших трудов удалось
купить перемирие на пять лет за уплату крупной суммы денег. Но,
в конце концов, бесконечные военные столкновения утомили и Хосрова.
В 562 году между Византией и Персией был заключен мир на пятьдесят
лет. Благодаря историку Менандру, [+32]
до нас дошли точные, подробные сведения о переговорах и об условиях
самого мира. Император обязался ежегодно платить Персии очень
большую сумму денег и выговорил у персидского царя религиозную
терпимость для христиан, живших в Персии, но под непременным условием
не вести в ней дальнейшей христианской пропаганды. Что было важно
для Византии, это согласие персов очистить Лазику, прибрежную
область на юго-востоке Черного моря. Другими словами, персам не
удалось утвердиться на берегах Черного моря, которое осталось
в полном распоряжении Византии. Последнее обстоятельство имело
крупное политическое и торговое значение. [+33]
Иной характер имели оборонительные войны на севере, т. е. на
Балканском полуострове. Как было сказано выше, северные варвары,
болгары и, по всей вероятности, славяне опустошали провинции полуострова
еще при Анастасии. При Юстиниане славяне являются впервые под
своим собственным именем (с к лавин ы у Прокопия). В его время
славяне уже гораздо более густыми толпами и отчасти болгары, которых
Прокопий называет гуннами, почти ежегодно переходят Дунай и углубляются
далеко в византийские области, предавая огню и мечу проходимые
местности. Они доходят, с одной стороны, до предместий столицы
и проникают к Геллеспонту, с другой стороны, в Греции до Коринфского
перешейка и к западу до берегов Адриатического моря. При Юстиниане
же славяне уже показали свое стремление к берегам Эгейского моря
и грозили Фессалонике (Солуни), второму после Константинополя
в империи городу, который вместе со своими окрестностями вскоре
сделается одним из центров славянства на Балканском полуострове.
Императорские войска с громадным напряжением боролись со славянскими
вторжениями и очень часто заставляли славян уходить снова за Дунай.
Но уже почти наверняка можно сказать, что не все славяне уходили
обратно; некоторые из них оставались, так как войскам Юстиниана,
занятым на других театрах войны, было не под силу до конца доводить
ежегодные операции на Балканском полуострове. Эпоха Юстиниана
важна именно тем, что она на Балканском полуострове положила основание
славянскому вопросу, который, как мы увидим ниже, к концу VI и
началу VII века получит для Византии уже первостепенное значение.
Помимо славян, германцы-гепиды и кутургуры, народ, родственный
гуннам, вторгались на Балканский полуостров с севера. Зимой 558-559
годов кутургуры во главе с их вождем Заберганом, заняли Фракию.
Отсюда один отряд (one band) был направлен разорять Грецию, другой
захватил Херсонес Фракийский, а третий, конный отряд, направился
под предводительством самого Забергана на Константинополь. Страна
была разорена. В Константинополе царила паника. Церкви захваченных
областей отсылали свои сокровища в столицу или посылали их морем
на азиатский берег Босфора. Юстиниан призвал Велизария спасать
Константинополь в этой кризисной ситуации. Кутургуры были в конечном
счете разбиты по всем трем направлениям их атак, однако Фракия,
Македония и Фессалия понесли ужасный экономический урон от их
вторжения. [+34]
Гуннская опасность чувствовалась не только на Балканах, но и
в Крыму, [*3]
который частично принадлежал империи. Здесь были знамениты тем,
что сохраняли в течение веков в варварском окружении греческую
цивилизацию, два города - Херсонес и Боспор. Эти города играли
важную роль в торговле между империей и территорией современной
России. В самом конце V века гунны захватили равнины полуострова
и стали угрожать византийским владениям на полуострове, также
как и маленькому готскому поселению вокруг Дори в горах, под византийским
протекторатом. Под влиянием гуннской опасности Юстиниан построил
и восстановил многие форты и возвел длинные стены, следы которых
еще видны, [+35]
своего рода limes Tauricus, который обеспечивал эффективную защиту. [+36]
Наконец, миссионерский пыл Юстиниана и Феодоры не обошел вниманием
африканские народы, которые жили на Верхнем Ниле между Египтом
и Эфиопией, в районе первого порога - блеммиев и нобадов (нубийцев).
Благодаря энергии и искусству Феодоры нобады с их королем Силко
были обращены в христианство монофизитского толка и новообращенный
король, соединившись с византийским полководцем, заставил блеммиев
принять ту же веру. Для того чтобы отметить свою победу, Силко
оставил в одном храме блеммиев надпись, по поводу которой Бьюри
сказал: "Хвастовство этого маленького правителя было бы уместно
в устах Аттилы или Тамерлана". [+37]
В надписи говорится: "Я, Силко, царек (basiliskoV)
нобадов и всех эфиопов". [+38]
Значение внешней политики Юстиниана
Подводя общие итоги всей внешней политике Юстиниана, приходится
сказать, что его бесконечные и напряженные войны, в результате не
соответствовавшие его надеждам и планам, гибельно отозвались на
общем состоянии государства. Прежде всего эти гигантские предприятия
требовали громадных денежных средств. По преувеличенному, вероятно,
подсчету Прокопия в его "Тайной истории", т. е. источнике, к которому
надо относиться с осторожностью, Анастасий оставил в казне громадную
для того времени наличность в количестве 320.000 фунтов золота (около
130-140 миллионов золотых рублей), которые Юстиниан будто бы быстро
истратил даже в царствование своего дяди. [+39]
Но, по свидетельству другого источника VI века, сирийца Иоанна
Эфесского, [+40]
казна Анастасия была окончательно истрачена лишь при Юстине II,
т. е. уже после смерти Юстиниана. Во всяком случае, Анастасиев
фонд, принятый нами даже в меньших размерах, чем у Прокопия, должен
был оказаться Юстиниану очень полезным в его военных предприятиях.
Но тем не менее этого было недостаточно. Новые налоги не соответствовали
платежным силам страны. Попытки императора сократить расходы на
содержание войск отзывались на их численности, а уменьшение последней
делало шаткими все его западные завоевания.
С точки зрения римской идеологии Юстиниана его западные войны
понятны и естественны. Но с точки зрения действительных интересов
страны они должны быть признаны ненужными и вредными. Различие
между Востоком и Западом в VI веке было уже настолько велико,
что самая идея присоединения Запада к восточной империи была анахронизмом;
прочного слияния быть уже не могло. Удержать завоеванные страны
можно было лишь силой; но на это, как было замечено уже выше,
не было у империи ни сил, ни денег. Увлеченный своими несбыточными
мечтами, Юстиниан не понимал значения восточной границы и восточных
провинций, где находился настоящий жизненный интерес Византии.
Западные походы, являясь результатом одной, личной воли императора,
не могли иметь прочных результатов, и план восстановить единую
Римскую империю умер с Юстинианом. Благодаря же его общей внешней
политике империя должна была пережить тяжелый внутренний хозяйственный
кризис.
- Примечания
[+1] Экскувиторы
представляли собой подразделение дворцовой охраны.
[+2] J.
Bryce. Life of Justinian by Theophilus. - Archivio della Reale
[+3] С.
Jireek. Geschichte der Serben. Gotha, 1911, Bd. I, S. 86;
J. B. Bury. A History of the Later Roman Empire. London,
1889, vol. II, p. 18, note 3. О происхождении Юстиниана см.: А.
А. Васильев. Вопрос о славянском происхождении Юстиниана.
- Византийский временник, т. 1, 1894, с. 469-492. О происхождении
Юстиниана имеется множество статей.
[+4] Текст
речи воспроизведен Феофилактом Симокаттой - Ш, II; Еваг-рием -
Hist. eccl., V. 13; Иоанном Эфесским - Hist. eccl., III, 5. Инте-ресная
статья по поводу этой речи написана русским исследователем В.
Вальденбергом. Он полагает, что тексты, сохраненные этими тремя
авторами, представляют собой три разные версии одной и той же
речи. См.: В. Э. Вальденберг. Речь Юстина II к Тиверию.
- Известия АН СССР, 1928, N 2, с. 129. Английский перевод есть
у Бьюри: A History of the Later Roman Empire, vol. II, pp. 77-78.
[+5] Evagr.
Hist. eccl., V, 19; lohan. Ephes. Hist. eccl., V, 21.
[+6] Pauli
Diaconi Historia Langobardorum, III, 15.
[+7] Е.
Stein. Studien zur Geschichte des byzantinischen Reiches vornehmiich
unter den Kaisern Justinus II und Tiberius Constantinus. Stuttgart,
1919, S. 100, Anm. 2.
[+8] Evagr.
Hist. eccl., V. 19.
[+9] Ю.А.
Кулаковский. История Византии. СПб., "Алетейя" 1996, т. II,
с. 338.
[+10]
Collectio Avellana, No 106. - Corpus Scriptorum Ecclesiasticorum
Latinorum, t. XXXV, 1895, pp. 655-656.
[+11]
См.: A. A. Vasiliev. Justin I (518-527) and Abyssinia.
- Byzantinische Zeitschrift, Bd. XXXIII, 1933, SS. 67-77. См.
также: A. A. Vasiliev. Justin 1 (518-527): An Introduction
to the Epoch of Justinian the Great. Cambridge (Mass.), 1950,
pp. 299-302.
[+12]
Ch. Diehl. Figures byzantines. Paris, 1909, vol. I, p.
56.
[+13]
Procop. Hist. arc., 9, 25.
+ 14 Victoris Tonnensis Chronica, s. a. 549 (Chronica
Minora, ed. Th. Mom-msen, vol. II, p. 202): Theodora Augusta Chalcedonis
synodi inimica canceris plaga corpore toto perfusa vitam prodigiose
finivit.
[+15]
Архимандрит Сергии <Спасский>. Полный месяцеслов Востока.
Владимир, 1901, т. 2, с. 354.
[+16]
Procop. De bello gothico, 1, 5, 8.
[+17]
Justiniani Novellae Constitutiones, N 30 (44), 11.
+ 18 Justinien et la civilisation byzantine au VIe siecle. Paris,
1901, p. 137.
[+19]
Jordanis Getica, XXVIII.
[+20]
Procop. De bello vandalico, 1, 10.
[+21]
См.: Ch. Diehl. L'Afrique byzantine. Paris, 1896, pp. 3-33,
333-381. Ch. Diehl. Justinien et la civilisation byzantine
du VP siecle. Paris, 1901, pp. 173-180; W. Holmes. The
Age of Justinian and Theodora. London 1912, vol. II, pp. 489-526;
J. В. Bury. A History of the Later Roman Empire... vol.
II, pp. 121-148.
[+22]
Codex Justinianus, vol. 1,27,1,7.
[+23]
См.: J. В. Bury. A History of the Later Roman Empire...
vol. II, P. 147.
[+24]
Самое детальное описание битвы есть у Бьюри - A History of the
Later Roman Empire... vol. II, pp. 261-269; 288-291.
[+25]
Malalae Chronographia, p. 486; Theophanis Chronographia,
s. a. 6044, ed. C. de Boor, p. 228. См. также: J. B. Bury.
A History of the Later Roman Empire... vol. II, p. 268.
[+26]
Ch. Diehl. Justinien et la civilisation byzantine... pp.
204-206; J. В. Bury. A History of the Later Roman Empire...
vol. II, p. 287; Georgii Cypni Descriptio Orbis Romani,
ed. H. Gelzer, pp. XXXII-XXXV; F. Gorres. Die byzantinischen
Besitzungen an den Kusten des spanisch-westgothischen Reiches
(554-624). - Byzantinische Zeitschrift, Bd. XVI, 1907, S. 516.
E. Bouchier. Spain under the Roman Empire. Oxford, 1914,
pp. 54-55; R. Altamira. The Cambridge Medieval History,
vol. II, pp. 163-164; P. Goubert. Byzance et l'Espagne
wisigothique (554-711). - Etudes byzantines, vol. II, 1945, pp.
5-78.
[+27]
J. В. Bury. A History of the Later Roman Empire... vol.
II, p. 287; P. Goubert. Byzance et l'Espagne... - Etudes
byzantines, vol. II, 1945, pp. 76-77. (до 624 г.)
[+28]
См.: J. Puigi i Cadafalch. L'architecture religieuse dans
le domaine byzantin en Espagne. - Byzantion, vol. I, 1924, p.
530.
[+29]
Э. Штайн очень высоко оценивал Хосрова, однако не только его,
но и его отца Кавада, человека гениального. Он сравнивал Кавада
с Филиппом Македонским и Фридрихом Вильгельмом I Прусским, людьми,
чьи сыновья своими собственными успехами оттеснили в тень менее
блистательные, но, возможно, более смелые свершения отцов, на
основе которых они действовали сами. Е. Stein. Ein Kapitel
vom persischen und vom byzantinischen Staate. - Byzantinisch-neugriechische
Jahrbucher, Bd. I, 1920, S. 64.
[+30]
О персидских войнах при Юстиниане см.: Ch. Diehl.
Justinien et la civilisation... pp. 208-217; W. Holmes.
The Age of Justinian and Theodora... vol. II, pp. 365-419; 584-604;
J. В. Bury. A History of the Later Roman Empire... vol.
II, pp. 9-123; Ю. А. Кулаковскии. История Византии. СПб.:
"Алетейя", т. II, 1996, с. 159-175.
[+31]
Procop. De bello pers., II, 8, 28.
[+32]
Menandri Excerpta, ed. B. G. Niebuhr. - Corpus Scriptorum
Historiae Byzantinae. Bonnae, 1829, pp. 346 ff. To же самое -
Excerpta historica jussu imp. Constantini Porphyrogeniti confecta,
ed. C. de Boor, vol. I, pp. 175 ff.
[+33]
О деталях договора см.: К. Guterbock. Byzanz und Persien
in ihren diplomatisch-volkerrectlichen Beziehungen im Zeitalter
Justinians. Berlin, 1906, SS. 57-105; J. В. Bury. A History
of the Later Roman Empire... vol. II, pp. 120-123. Год договора
- 562. См. также - Е. Stein. Studien zur Gechichte des
Byzantinischen Reiches... Stuttgart, 1919, SS. 2, 28, Anm. 3.
У него год заключения договора - 561.
[+34]
J. В. Bury. A History of the Later Roman Empire... vol.
II, pp. 298- 308.
[+35]
W. Tomaschek. Die Goten in Taurica. Wien, 1881, SS. 15-16;
A. A. Vasiliev. The Goths in the Crimea. Cambridge (Mass.),
1936, pp. 70-73. Остатки стен Юстиниана следует изучать на месте.
[+36]
A. A. Vasiliev. The Goths in the Crimea... p. 75; Ю.
А. Куликовский. Прошлое Тавриды. Киев, 1914, с. 60-62.
[+37]
J. В. Bury. A History of the Later Roman Empire... vol.
П, p. 330.
[+38]
CIG, vol. III, 5072; G. Lefebvre. Recueil des inscritions
grecques chretiennes d'Egypte. Cairo, 1907, No 628.
[+39]
Procop. Hist. arc., 19, 7-8.
[+40]
Hist. eccl., V, 20.
- Примечания научного редактора
[*1] В тексте
русской версии (с. 124) есть фраза, исключенная А. А. Васильевым
из последующих изданий. Между тем она представляется важной и принципиальной,
ибо сходным образом завершаются у него все краткие характеристики
императоров той или иной эпохи. А. А. Васильев писал: "Таким образом,
если не считать Маврикия, который, вероятно, был греком, остальные
императоры VI века являлись романизованными варварами-иллирийцами
и фракийцами".
[*2] В
русской версии (с. 131) здесь есть одна фраза, которая не была
включена А. А.
[*3] Здесь
для англоязычного читателя А. А. Васильев объясняет, что Крым
и Таврический полуостров - синонимы и что Крым расположен на Черном
море. В данном издании эти слова опущены.
