СЛОВО 8.
О безгневии и кротости.
1. Как вода, мало по малу возливаемая на огонь, совершенно
угашает его, так и слеза истинного плача угашает всякий пламень
раздражительности и гнева. Потому скажем теперь по порядку о безгневии.
2. Безгневие есть ненасытное желание бесчестий, как в тщеславных
людях бывает бесконечное желание похвалы. Безгневие есть победа
над естеством, нечувствительность к досаждениям, происходящая
от подвигов и потов.
3. Кротость есть недвижимое устроение души, в бесчестии
и в чести пребывающее одинаковым.
4. Начало безгневия есть молчание уст при смущении сердца;
средина - молчание помыслов при тонком смущении души; а конец
- непоколебимая тишина при дыхании нечистых ветров.
5. Гнев есть воспоминание сокровенной ненависти, т.е. памятозлобия.
Гнев есть желание зла огорчившему. Вспыльчивость есть безвременное
воспаление сердца. Огорчение есть неприятное чувство, гнездящееся
в душе. Раздражительность есть удобопреклонное движение нрава
и безобразие души.
6. Как при явлении света исчезает тьма, так и от благовония
смирения истребляется всякое огорчение и раздражительность.
7. Некоторые, будучи склонны к раздражительности, нерадят
о врачевании и истреблении сей страсти; но сии жалкие не размышляют
о сказанном: устремление ярости его падение ему (Сир. 1,
22).
8. Быстрое движение жернова в одно мгновение может стереть
и истребить больше душевной пшеницы и плода жизни, нежели медленное
обращение другого в течении целого дня: посему мы и должны благоразумно
внимать себе. Иногда пламя, вдруг раздуваемое сильным ветром,
более нежели продолжительный огонь сожигает и истребляет душевную
ниву.
9. Не должно быть от нас
сокрыто, о друзья, и то, что иногда во время гнева лукавые бесы
скоро отходят от нас с тою целью, чтобы мы о великих страстях
вознерадели [1]
, как бы о маловажных, и наконец сделали болезнь свою
неисцельною.
10. Как твердый и остроугольный камень. Сталкиваясь и соударяясь
с другими камнями, лишается всей своей угловатости, неровности
и шероховатости, и делается кругловидным: так и человек вспыльчивый
и упорный, обращаясь с другими грубыми людьми, получает одно из
двух: или терпением исцеляет язву свою, или отступает, и таким
образом очевидно познает свою немощь, которая, как в зеркале,
явится ему в малодушном его бегстве.
11. Гневливый человек по временам произвольно увлекаясь
этою страстию
[2] , потом уже от навыка и невольно побеждается и
сокрушается ею.
12. Ничто так не противно кающимся, как смущение от раздражительности,
потому что покаяние требует великого смирения, а раздражительность
есть знак великого возношения.
13. Если признак крайней кротости состоит в том, чтобы и
в присутствии раздражающего сохранять тишину сердечную и залог
любви к нему; то, без сомнения, крайняя степень гневливости обнаруживается
тем, что человек наедине сам с собою, словами и телодвижениями
как бы с оскорбившим его препирается и ярится.
14. Если Дух Святой называется и есть мир души, а гнев есть
возмущение сердца; то ничто столько не препятствует пришествию
в нас Духа Святого, как гневливость.
15. Нам известны премногие злые порождения гнева; одно только
невольное исчадие оного, хотя и побочное, бывает для нас полезно.
Ибо я видел людей, которое, воспламенившись неистовым гневом,
извергли давнее памятозлобия, скрывавшееся внутри их, и таким
образом страстию избавились от страсти, получив от оскорбившего
или изъявление раскаяния, или объяснение относительно того, о
чем долго скорбели. И видел опять таких, которые, повидимому,
являли долготерпение, но безрассудное, и под покровом молчания
скрывали внутри себя памятозлобие; и я счел их окаяннейшими неистовых,
потому что они белизну голубя омрачали как бы некоторою чернотою.
Много потребно нам тщания против сего змия, (т.е. гнева и памятозлобия),
потому что и ему, как змию плотской похоти, содействует естество.
16. Видел я людей, которые прогневавшись, отвергали пищу
от досады; и сим безрассудным воздержанием яд к яду прилагали.
Видел и других, которые, как бы благословною причиною, воспользовавшись
гневом своим, предавались многоядению, из рва падали в стремнину.
Наконец видел я и разумных людей, которые, подобно хорошим врачам,
растворив то и другое, от умеренного утешения, данного телу, получали
весьма великую пользу.
17. Иногда умеренное песнопение успешно успокаивает раздражительность,
а иногда, если оно безмерно и безвременно, способствует сластолюбию.
Итак будем пользоваться им, рассудительно разбирая приличные времена.
18. Сидя, по некоторой нужде, близ келлий безмолвствующих
мужей, я слышал, как они от досады и гнева наедине злились, как
куропатки в клетках, и на огорчивших их, как будто на присутствующих
там, наскакивали, и я благочестиво советовал им не жить в уединении,
чтобы из людей не сделаться бесами. И видел опять людей сладострастных
и похотливых сердцем, которые, повидимому, были кротки, ласковы,
братолюбивы, и любили красивые лица; сим я назначал проходить
безмолвное житие, как врачевство, противодействующее блуду и смраду
плотской нечистоты, чтобы им жалким образом не превратиться из
разумных тварей в бессловесных животных. А как некоторые говорили
мне, что они сильно увлекаются тою и другою страстию, (т.е. и
сладострастием и раздражительностью): то я запретил им жить по
своей воле; а наставникам из с любовию советовал, чтобы они позволяли
им по временам проходить то тот, то другой образ жизни, повинуясь
однако во всем главному настоятелю. Сластолюбивый повреждает только
себя самого, а может быть и еще одного, своего сотаинника; гневливый
же, подобно волку, часто возмущает все стадо, и многие души огорчает
и утесняет.
19. Великий вред возмущать око сердца раздражительностью,
как сказано: смятеся от ярости око мое (Пс. 6, 8), но больший
- словами обнаруживать душевное неистовство; если же и руками,
то это уже вовсе неприлично, и чуждо монашескому, Ангельскому
и Божественному житию.
20. Если хочешь, или думаешь, что хочешь вынуть сучец ближнего,
то вместо врачебного орудия не употребляй бревна. Бревно - это
жестокие слова и грубое обращение; врачебное орудие есть кроткое
вразумление и долготерпеливое обличение. Обличи, говорит
Апостол, запрети, умоли (2 Тим. 4, 2), а не сказал: и бей;
если же и это потребуется, то как можно реже, и не сам собою.
21. Если присмотримся, то увидим, что многие из гневливых
усердно упражняются во бдении, посте и безмолвии; а намерение
у диавола то, чтобы под видом покаяния и плача подлагать им вещества,
питающие их страсть.
22. Если, как мы выше сказали, один волк, имея беса помощником,
может возмутить все стадо; то и один премудрый брат, имея Ангела
помощником, может, как добрый мех, полный елея, укротить волну,
и дать кораблю тихое плавание (у). Сколь тяжкого осуждения заслуживает
первый, столь великую награду получит от Бога второй, сделавшись
для всех полезным примером.
23. Начало блаженного незлобия сносить бесчестия, хотя с
огорчением и болезнию души. Средина - пребывать в оных беспечально.
Конец же оного, если только оно имеет конец, - принимать поношения,
как похвалы. Да радуется первый; да возмогает второй; блажен о
Господе, и да ликует третий.
24. Жалкое зрелище видел я в людях гневливых, бывающее в
них от тайного возношения. Ибо разгневавшись, они опять гневались
за то, что побеждались гневом. Я удивлялся, видя в них, как падение
следовало за падением; и не мог без сострадания видеть, как они
сами себе за грех отмщали грехом, и ужасаясь о коварстве бесов,
я едва не отчаялся в своей жизни.
25. Если кто замечает, что он легко побеждается возношением
и вспыльчивостью, лукавством и лицемерием, и захочет извлечь против
них обоюдоострый меч кротости и незлобия: тот пусть вступит, как
бы в пратву спасения, в общежитие братий, и притом самых суровых,
если не хочет совершенно избавится от сих страстей; чтобы там,
подвергаемый досаждениям, уничижениям и потрясениям от братий
и умственно, а иногда и чувственно ударяемый, или угнетаемый,
удручаемый и ногами попираемый, он мог очистить ризу души своей
от ее скверны. А что поношение есть в самом деле омовение душевных
страстей, в том да уверит тебя обыкновенная в народе пословица;
известно, что некоторые люди в мире, осыпавши кого-нибудь ругательными
словами в лице, говорят: „я такого-то хорошо омыл". И это истинно.
26. Иное безгневие в новоначальных, происходящее от плача,
а иное . невозмутимость, бывающая в совершенных. В первых гнев
связан слезами, как некоторою уздою.; а в последних он умерщвлен
бесстрастием, как змий мечом.
27. Я видел трех иноков, в одно время потерпевших бесчестие.
Один из них оскорбился, но смолчал; другой порадовался ради себя,
но опечалился об укорившем его; третий же, воображая вред ближнего,
пролил теплые слезы. Так можно было видеть здесь делателей страха,
мздовоздаяния и любви.
28. Как горячка в теле, будучи сама по себе одна, имеет
не одну, а многие причины своего воспаления: так и возгорение
и движение гнева и прочих страстей наших происходит от многих
и различных причин. Посему и нельзя назначить против них одно
врачевство. А такой даю совет, чтобы каждый из негодующих старательно
изыскивал приличное средство для своего врачевания. Первым делом
в этом врачевании да будет познание причины болезни, чтобы, нашедши
оную, получить и надлежащий пластырь для своей болезни от Промысла
Божия и от духовных врачей. Хотящие войти с нами о Господе в предложенное
духовное судилище, да войдут: и мы исследуем, хотя и не ясно,
упомянутые страсти и их причины.
29. Итак да свяжется гнев, как мучитель, узами кротости,
и поражаемый долготерпением, влекомый святою любовью и, представши
пред судилищем разума, да подвергнется допросу. Скажи нам, безумная
и постыдная страсть, название отца твоего, и именование злой твоей
матери, а также имена скверных твоих сынов и дщерей. Объяви нам
притом, кто суть ратующие против тебя, и убивающие тебя? - В ответ
на это гнев говорит нам: „матерей у меня много, и отец не один.
Матери мои суть: тщеславие, сребролюбие, объедение, а иногда и
блудная страсть. А отец мой называется надмением. Дщери же мои
суть: памятозлобие, ненависть, вражда, самооправдание. Сопротивляющиеся
же им враги мои, которые держат меня в узах, безгневие и кротость.
Наветник мой называется смиренномудрием; а от кого рождается,
спросите у него самого, в свое время".
На восьмой степени лежит венец безгневия.
Но кто носит его от естества, тот, может быть не носит никакого
иного; а кто приобрел его трудами, тот, без сомнения, победил
восемь страстей.
