СЛОВО 23.
О безумной гордости.
1. Гордость
есть отвержение Бога, бесовское изобретение, презрение человеков,
матерь осуждения, исчадие похвал, знак бесплодия души, отгнание
помощи Божией, предтеча умоисступления, виновница падений, причина
беснования, источник гнева, дверь лицемерия, твердыня бесов, грехов
хранилище, причина немилосердия, неведение сострадания, жестокий
истязатель, бесчеловечный судья, противница Богу, корень хулы.
2. Начало гордости
– корень тщеславия; средина – уничижение ближнего, бесстыдное
проповедание своих трудов, самохвальство в сердце, ненависть обличения;
а конец – отвержение Божие помощи, упование на свое тщание, бесовский
нрав.
3. Услышим
все, хотящие избежать рва сего: весьма часто сия страсть получает
пищу от благодарения, ибо она сначала не склоняет нас бесстыдно
к отвержению Бога. Видал я людей, устами благодаривших Бога, и
возносившихся в мыслях своих. О сем ясно свидетельствует фарисей,
сказавший: Боже, благодарю Тя (Лук. 18, 11).
4. Где совершилось
грехопадение, там прежде водворялась гордость; ибо провозвестник
первого есть второе.
5. Один почтенный
муж сказал мне: положим, что есть двенадцать бесчестных страстей;
если произвольно возлюбишь одну из них, то есть гордость, то и
одна сия наполнит место прочих одиннадцати.
6. Высокомудрый
монах сильно прекословит; смиренномудрый же не только не прекословит,
но и очей возвести не смеет.
7. Не преклоняется
кипарис, и не стелется по земле: так и монах высокосердый не может
иметь послушания.
8. Высокоумный
человек желает начальствовать; да иначе он и погибнуть совершенно
не может, или правильнее сказать, не хочет.
9. Бог гордым
противится (Иак. 4, 6): кто же может помиловать их? Не
чист пред Господом всяк высокосердый (Притч. 16, 5); кто же
может очистить его?
10. Наказание гордому – его падение, досадитель– бес; а признаком оставления
его от Бога есть умоисступление. В первых двух случаях люди нередко
людьми же были исцеляемы; но последнее от людей неисцельно (ы).
11. Отвергающий обличение обнаруживает страсть, а кто принимает оное,
тот разрешился от уз ее.
12. Если от одной этой страсти, безо всякой другой, некто ниспал с неба:
то должно исследовать, не возможно ли смирением, и без других
добродетелей, взойти на небо?
13. Гордость есть потеря богатства и трудов. Воззваша и не бе спасаяй,
без сомнения потому, что взывали с городстию; воззваша ко Господу
и не услыша их (Пс. 17, 42), без сомнения потому. что не отсекали
причин того, против чего молились.
14. Один премудрый старец духовно увещевал гордящегося брата: но сей,
ослепленный, сказал ему: «прости меня, отче, я не горд». Мудрый
же старец возразил: «чем же ты, сын мой, яснее можешь доказать,
что ты не горд, как не тем, что говоришь: я не горд».
15. Таковы весьма полезно повиновение, жестокое и презренное жительства,
и чтение о сверхъестественных подвигах св. отцов. Может быть,
хотя чрез это, сии недугующие получат малую надежду ко спасению.
16. Стыдно тщеславиться чужими украшениями, и крайнее безумство – гордиться
Божиими дарованиями. Превозносись только теми добродетелями, которые
ты совершил прежде рождения твоего; а те, которые ты исполнил
после рождения, даровал тебе Бог, как и самое рождение. Какие
ты исправлял добродетели без помощи ума, те только и твои; потому
что Бог даровал тебе и самый ум. Какие подвиги показал ты без
тела, те только и относи к твоему тщанию, ибо и тело не твое,
а творение Божие.
17. Не уповай на себя, пока не услышишь последнего о тебе изречения,
памятуя, что и возлежавший уже на брачной вечери был связан по
рукам и по ногам, и ввержен во тьму кромешную (Матф. 22, 13).
18. Не возвышай выи, перстный; ибо многие, будучи святы и невещественны,
были свержены с неба.
19. Когда бес гордости утвердился в своих служителях, тогда являясь
им во сне или наяву, в образе светлого Ангела, или мученика, преподает
им откровение таинств, и как бы дар дарования, чтобы сии окаянные,
прельстившись, совершенно лишились ума.
20. Если бы мы и бесчисленные смерти за Христа претерпели, то и тогда
не исполнили бы должного; ибо иное есть кровь Бога, а иное кровь
рабов, по достоинству, а не по существу.
21. Если не перестанем сами себя испытывать, и сравним житие наше с
житием прежде нас бывших св. Отцов и светил; то найдем, что мы
еще и не вступали на путь истинного подвижничества. ни обета своего,
как должно не исполнили, но пребываем еще в мирском устроении.
22. Монах собственно есть тот, кто имеет невозносящееся око души и недвижимое
чувство тела.
23. Монах есть тот, кто невидимых супостатов, даже и когда они бежат
от него, призывает на брань и раздражает, как зверей.
24. Монах есть тот, кто находится в непрерывном восхищении ума к Богу
и спасительной печали.
25. Монах есть тот, кто имеет такой навык к добродетелям, какой другие
к страстям.
26. Монах есть непрестанный свет в очах сердца.
27. Монах есть бездна смирения, в которую он низринул и в которой потопил
всякого злого духа.
28. От гордости происходит забвение согрешений; а память о них есть
ходатай смиренномудрия.
29. Гордость есть крайнее убожество души, которая мечтает о себе, что
богата, и находясь во тьме, думает, что она во свете.
30. Сия скверная страсть не только не дает нам преуспевать, но и с высоты
низвергает.
31. Гордый подобен яблоку, внутри сгнившему, а снаружи блестящему красотою.
32. Гордый монах не имеет нужды в бесе; он сам сделался для себя бесом
и супостатом.
33. Тьма чужда света; и гордый чужд всякой добродетели.
34. В сердцах гордых рождаются хульные слова, а в душах смиренных небесные
видения.
35. Тать не любит солнца; гордый же уничижает кротких.
36. Не знаю, как это бывает, что многие из гордых, не зная самих себя,
думают, что они достигли бесстрастия, и уже при исходе из сего
мира усматривают свое убожество.
37. Кто пленен гордостию, тому нужна помощь Самого Бога; ибо суетно
для такого спасение человеческо.
38. Некогда я уловил сию безумную прелестницу в сердце моем, внесенную
в оное на раменах ее матери, тщеславия. Связав обеих узами послушания
и бив их бичем смирения, я понуждал их сказать мне, как они вошли
в мою душу? Наконец, под ударами, они говорили: мы не имеем ни
начала, ни рождения, ибо мы сами начальницы и родительницы всех
страстей. Не мало ратует против нас сокрушение сердца, рождаемое
от повиновения. Быть кому-нибудь подчиненными мы не терпим; посему-то
мы, и на небе пожелав начальствовать, отступили оттуда. Кратко
сказать: мы родительницы всего противного смиренномудрию; а что
оному споспешествует, то нам сопротивляется. Впрочем, если мы
и на небесах явились в такой силе. то куда ты убежишь от лица
нашего? Мы весьма часто следуем за терпением поруганий, за исправлением
послушания и безгневия, непамятозлобия и служения ближним. Наши
исчадия суть падения мужей духовных: гнев, клевета, досада, раздражительность,
вопль, хула, лицемерие, ненависть, зависть, прекословие, своенравие,
непокорство. Есть только одно, чему мы не имеем силы противиться;
будучи сильно тобою биемы, мы и на сие тебе скажем: если будешь
искренно укорять себя пред Господом, то презришь нас, как паутину.
Ты видишь, говорила гордость, что конь, на котором я ему, есть
тщеславие; преподобное же смирение и самоукорение посмеются коню
и всаднику его, и со сладостию воспоют победную оную песнь: поим
Господеви, славно бо прославился: коня и всадника вверже в море
(Исх. 15, 1), и в бездну смирения.
Степень двадцать третья. Кто взойдет на нее (если только возможет
взойти), тот будет крепок.
О неизъяснимых хульных помыслах.
39. Выше сего мы слышали, что от злого корня
и злой матери происходит злейшее исчадие, т.е. от скверной гордости
рождается несказанная хула. Посему нужно и ее вывести на среду;
ибо это немаловажное что-нибудь, но самый лютый из наших врагов
и супостатов. И, что еще ужаснее, мы не можем без затруднения
сказать, открыть, исповедать врачу духовному сии помыслы. Посему
они часто многих повергали в отчаяние и безнадежность, истребив
всю надежду их, подобно червю в древе.
40. Часто во время Божественной литургии,
и в самый страшный час совершения Таин, сии мерзкие помыслы хулят
Господа и совершаемую святую Жертву. Отсюда явно открывается,
что сии нечестивые, непостижимые и неизъяснимые слова внутри нас
не душа наша произносит, но богоненавистник бес, который низвержен
с небес за то, что и там хулить Бога покушался. И если мои сии
бесчестные и нелепые изречения, то как же я, приняв оный небесный
Дар, поклоняюсь? Как могу благословлять, и в то же время злословить?
41. Часто сей обольститель и душегубец многих
приводил в исступление ума. Никакой помысл не бывает так трудно
исповедать, как сей; посему он во многих пребывал до самой старости,
ибо ничто так не укрепляет против нас бесов и злых помыслов, как
то, что мы их не исповедаем, но таим и питаем их в сердце.
42. Никто не должен думать, что он виновен
в хульных помыслах; ибо Господь есть сердцеведец, и знает, что
такие слова не наши, но врагов наших.
43. Пьянство бывает причиною преткновения,
а гордость – причина непотребных помыслов. Хотя преткнувшийся
неповинен за преткновение, но за пьянство, без сомнения, будет
наказан.
44. Когда мы станем на молитву, то сии нечистые
и неизрекаемые помыслы восстают на нас, а по окончании молитвы
тотчас от нас отходят; ибо они не имеют обыкновения бороться с
теми, которые против них не вооружаются.
45. Безбожный сей дух не только хулит Бога
и все Божественное, но и слова срамные и бесчестные произносит
в нас, чтобы мы или оставили молитву, или впали в отчаяние.
46. Сей лукавый и бесчестный мучитель многих
отвлек от молитвы; многих отлучил от Св. Таин; некоторых тела
изнурил печалию; иных истомил постом, не давая им ни малейшей
ослабы.
47. Он делает это не только с мирянами, но
и проходящими монашескую жизнь, внушая им, что для них нет никакой
надежды ко спасению, и что они окаяннее всех неверных и язычников.
48. Кого дух хулы беспокоит, и кто хочет
избавиться от него, тот пусть знает несомненно, что не душа его
виновна в таких помыслах, но нечистый бес, сказавший некогда Самому
Господу: сия вся Тебе дам, аще пад поклонишимися (Матф.
4, 9). Посему и мы, презирая его, и вменяя за ничто влагаемые
им помыслы, скажем ему: иди за мною сатано: Господу Богу
моему поклонюся и Тому Единому послужу; болезнь же твоя
и слова твои обратятся на главу твою, и на верх
твой снидет хула твоя в нынешнем веке и в будущем (Пс.
7, 17).
49. Кто другим образом хотел бы победить
беса хулы, тот уподобился бы покушающемуся удержать своими руками
молнию. Ибо как настигнуть, состязаться и бороться с тем, который
вдруг, как ветер, влетает в сердце, мгновенно произносит слово,
и тотчас исчезает? Все другие враги, стоят, борются, медлят и
дают время тем, которые подвизаются против них. Сей же не так:
он только что явился, и уже отступил; проговорил – и исчез.
50. Бес этот часто старается нападать на
простейших по уму и незлобивейших, которые более других беспокоятся
и смущаются от сего; о них можно сказать по справедливости, что
все сие бывает с ними не от превозношения их, но от зависти бесов.
51. Перестанем судить и осуждать ближнего,
и мы не будем бояться хульных помыслов; ибо причина и корень второго
есть первое.
52. Как затворившийся в доме слышит слова
проходящих, хотя сам с ними и не разговаривает: так душа, пребывающая
в себе самой, слыша хулы диавола, смущается тем, что он, проходя
мимо [1]
ее произносит.
53. Кто презирает сего врага, тот от мучительства
его освобождается; а кто иным образом ухищряется вести с ним борьбу,
тем он возобладает. Хотящий победить духов словами подобен старающемуся
запереть ветры.
54. Один тщательный монах, претерпевая нападения
от сего беса, двадцать лет изнурял тело свое постом и бдением;
но как никакой не получал от сего пользы, то, описав на бумаге
свое искушение, пошел к некоему святому мужу и вручив ему оную,
повергся лицом на землю, не дерзая воззреть на него. Старец, прочитав
писание, улыбнулся, и подняв брата, говорит ему: «положи, чадо,
руку твою на мою выю». Когда же брат оный сделал это, великий
муж сказал ему: «на вые моей, брат, да будет грех сей, сколько
лет он ни продолжался и ни будет продолжаться в тебе; только ты
вменяй его за ничто». После инок сей уверял, что он еще не успел
выйти из кельи старца, как эта страсть исчезла. Сие поведал мне
сам, бывший в искушении, принося благодарение Богу.
55. Кто одержал победу над сею страстию, тот отринул гордость.
