Яков Кротов. Путешественник по времени.- Вера. Вспомогательные материалы: Россия в XXI в.
"Литературная Газета", 1991.
Коллектив Лефортовской тюрьмы путч не поддержал
– Лера, в котором часу и каким образом вы узнали о путче?
– О путче я узнала 19-го на допросе где-то в 10-11 часов от совершенно убитого фактом путча следователя КГБ Яналова и от своего адвоката Котова, который тут же написал два ходатайства о прекращении моих дел – по Горбачеву, поскольку он ликвидирован, и по 70-й статье – в связи с тем, что непонятно теперь, какой строй я собиралась ликвидировать и какой строй ликвидируют путчисты. Из тюрьмы он отправился прямо в Моссовет, чтобы защищать его вместе с комиссией по законности и правам человека.
– Что вы почувствовали в первый момент?
– Я ощутила радостную уверенность, что ночью меня расстреляют, и очень обрадовалась за народ, до которого теперь дойдет, что покончить с этой властью можно только революционным, а не парламентским путем.
– Вы не раз предупреждали, что сначала будут танки, а потом парламент, но вы же говорили и о том, что народ не поднимется и 1905 года больше не будет. Какой у нас сегодня год, по-вашему, на дворе?
– Я считаю, что это не последние наши танки и не последние наши баррикады, потому что поднялся не весь народ. А революция – катарсис, очищение, покаяние и прозрение всего народа.
– И все же: народ вас удивил за эти три дня?
– Я была уверена, что будут бороться ДС и анархисты и просто честные люди, но я была приятно поражена, что их оказалось так много, а то, что соратником по борьбе стал Борис Николаевич Ельцин, меня просто сразило. Я не думала, что он способен на такую степень личного мужества.
– Изменилось ли ваше отношение к Горбачеву в эти три дня?
– Когда все это происходило, мне стало по-человечески жаль Горбачева и в тот же день я написала заявление на имя Крючкова, где высказала все, что я думаю о нем и ГКЧП, отказала ему в повиновении, заявила, что Горбачев теперь политзаключенный и на него распространяется правозащитная деятельность ДС, и предложила Крючкову и компании, если им обязательно нужно совершить какое-нибудь злодейство, свою кандидатуру для расстрела. В связи с очень эфемерным существованием ГКЧП Крючков, я думаю, мое заявление не получил.
– Вы могли предположить, что это продлится три дня?
– Нет, я думала, что это может продлиться лет десять – для тех, конечно, кто останется в живых.
– Как проходил путч в Лефортовской тюрьме?
– Надо сказать, что коллектив Лефортовской тюрьмы путч не поддержал. Правда, как профессионалы они сразу же предположили, что при таком неграмотном проведении военного переворота, скорее всего, заговорщиков привезут в то же Лефортово и им придется иметь с ними дело тоже на профессиональной основе. Они ошиблись только в месте.
– И все же – что вы делали эти дни?
– Как обычно, занималась своим собственным делом по 70-й статье: днем – допросы, вечером – статьи и листовки по поводу путча.
– Доходила ли до вас какая-нибудь информация?
– Все, что делалось в городе, я знала от адвоката Котова.
– Они вам это позволяли?!
– Они сами жаждали узнать хоть что-нибудь.
– Они что – были заключены вместе с вами?
– Они оттуда не уходили. Надо сказать, что они даже давали нам полезные советы по борьбе с путчистами. КГБ давно не единый организм, там есть люди, которые просто мечтают о роспуске своего собственного ведомства и о его преобразовании в совершенно иную структуру по западному образцу.
По крайней мере по поводу своего высшего руководства и лично товарища Крючкова они высказывались очень негативно, считая их выжившими из ума рептилиями.
– Как вас освобождали?
– В пятницу 23-го, не успела я вымыться в душе, за мной пришли и срочно повлекли в следственный отдел. Мои следователи сказали мне, что в стране в очередной раз изменилась обстановка и что мне изменена мера пресечения на подписку о невыезде, которую я, естественно, не дала. Поскольку именно в пятницу мне должны были предъявить окончательное обвинение, я потребовала срочно мне его предъявить, пока обстановка не изменилась так, что я и вовсе останусь без обвинения. Они сказали, что им сейчас очень некогда и обвинительное заключение от меня никуда не уйдет, получу его в понедельник.
Причину их спешки я узнала от коменданта нашей Бастилии, который мне сказал, что народ собирается идти на штурм Лефортова и чтобы я скорее выходила на улицу и отгоняла народ и ДС от тюрьмы. Еще мне было сказано, что мне надо бы почаще садиться в Лефортовскую тюрьму, потому что, как только я в нее сажусь, в частности в 86-м и 91-м, обстановка в стране тут же меняется в пользу демократических реформ. И если я еще пару раз посижу в Лефортове, мы и впрямь до демократии доберемся.
Беседу вела Елена ЯКОВИЧ
"Лефортовские записки" Валерии Новодворской читайте в следующем номере "ЛГ".
