Яков Кротов. Путешественник по времени.- Вера. Вспомогательные материалы: Россия в XXI в.
НЕСБЫВШАЯСЯ АЛЬТЕРНАТИВА
Газета "Свободный Кузбасс" № 5, 1991. С. 1-2.
(партия Демократический Союз. Кемерово)
На 2-й странице заголовок «Несостоявшаяся альтернатива»
На нашем острове Невезения дела не идут не только с экономикой, политикой, властью, народом и прочими составляющими тоталитаризма. К сожалению, нам и с оппозицией крупно не повезло, причем со времен Анны Ивановны до эпохи Михаила Сергеевича. Если по счастливому стечению обстоятельств везло с целью, то не везло со средствами и наоборот. Во-первых, для того, чтобы определить разумную точку приложения сил оппозиции, надо сначала разобраться с Позицией, или исторической Диспозицией страны. Дабы не случилось так, что оппозиция Позицию власти не ослабляет, а укрепляет. Наша извечная Диспозиция – это недоразвитые индивидуальности, это общинное мышление, это склонность к «миру», к соборности, это слепая вера, абсолютизация идеи, харизматическое мышление, утопическая направленность сознания, поиски чуда и манны небесной. По правилам аллопатии все это излечивается противоположностями.
А мы решили, что здесь применима гомеопатия («Подобное лечится подобным»), и прогадали. К 1730 году наша первая оформленная оппозиция – заговор «верховников» достаточно четко изложила в договоре, представленном Анне Иоановне (Иван Грозный в юбке), идею конституционной монархии, Великую хартию вольностей наших российских баронов (с опозданием на 500 лет против английских вольностей образца 1215 г.). Но при верно выбранной цели про средства позабыли совсем: мало получить подпись государыни, надо иметь силу заставить ее соблюдать договор. А сила – дворянские полки – были не на стороне верховников. 1730 год – не 1825. Дворянство не понимало, что за вольностями «баронов» последует и его хартия. Дворянство бросилось к ногам государыни и требовало абсолютизма. (Узнаете наших либералов с их сакраментальным: «Горбачеву нет альтернативы?»). Верховники отправились, как водится, в каземат, дворянство туда же – чуть попозже, вместе с Волынским (заговор дворянства, но запоздалый, уже в разгар бироновщины, которую сами же дворяне своей «оппозицией» и вскормили).
1825 год. Снова западническая, верно угаданная направленность. Цель благая – политическая демократия, хотя бы на уровне Реставрации с ее либеральным Людовиком XVIII и опять-таки хартией. А средства Революция сверху? Не только не попытаться ничего объяснить народу, но и обмануть прямо-таки этот обожаемый народ, хитростью насчет защиты трона для законного монарха Константина против самозванца Николая. Вывести не ведающих, что творят, на Сенатскую площадь, под картечь, под шпицрутены, после, не свободных даже решать выйти или не выйти – во имя их же свободы? Страшный абсурд, преступление против совести. А большевизм Пестеля, готовившего смерть всей царской семье от мала до велика и казнь цареубийцы (чтобы концы в воду)? Это не 1918 год, а пока 1825 год, недаром Лунин сбежал от них еще в 1820 году и явился только к разгрому в крепость... Дальше начинается вообще катастрофическое развитие оппозиции в России. Народники верно выбирают метод – просветительскую деятельность. Но с чем они идут в народ? С убийственной социалистической идеей. Зря они сокрушались, что народ темен и их не понимает: за 4 года «хождения» они успели непоправимо заразить крестьян и фабричных социализмом, а это недуг похуже СПИДа – тотальный дефицит логики, здравого смысла, достоинства и даже нормальных инстинктов (идея муравейника не рассчитана на нормального человека). Народовольцы, в отличие от народников, политическую демократию не отвергли, но при этом остались социалистами, а про просветительство напрочь забыли. Их бомбы и выстрелы мало что прояснили в ситуации. Боюсь, что вопреки своему неоспоримому гражданскому мужеству действовали они немножко по брехтовской формуле:
Ты видишь: нехорош
Твой ближний, ну так что ж!
Ударь его по роже,
И станет он хорош!
Идея убийства немногих во имя счастья народного прижилась и нашла предельное воплощение в красном терроре. Сравните: бедные народовольцы полагали, что царь, губернаторы, министры и прочие лично ответственны (жизнью) за состояние дел в стране, за страдания народа. Большевики развили эту концепцию: за 1000-летие истории России, за все порки, казни, недород, голод, крепостничество должны были ответить потомки Салтыковой и давно истлевших помещиков на уровне класса, сословия, социального положения. Народовольцы еще меняли жизнь на жизнь, а большевики уже решили, что овчинка выделки не стоит и стали просто мясниками. Это последствия самоотверженной деятельности народников и народовольцев мы сегодня хлебаем большой ложкой. Дело в том, что шкурники ничего не сеют, а Желябов и Софья Бардина шкурниками не были. Без первых христиан, без их подвижничества христианство не стало бы мировой религией и не сожгло бы Жанну Д’Арк, Джордано Бруно, Мигеля Сервета. Без народников и народовольцев и их напрасного мученичества большевики бы к власти не пришли, ибо Россия – верующая страна, даже если она верует ложно. Так что мученичество во имя Зла – самый большой для нее соблазн.
И так случилось с тех пор, что оппозиция у нас либо верноподданическая, холопствующая и за совесть, и за страх (вечные октябристы России), либо она просто хватается за топор и еще к нему призывает Русь, и без того слишком склонную к подобной «гражданской альтернативе». Социалистическая идея наложилась на общинное мышление, возник резонанс, общество рухнуло вместе со всеми наработками цивилизации. На финишную прямую 1917 года вышли: верноподданнические либералы без воли к свободе, которые даже монархию не смогли защитить, ибо не нашли общий язык с народом, социалисты всех калибров (от эсеров и меньшевиков до большевиков), у которых с народом, на его беду, был полный контакт; правые во всем кадеты, единственные, кто знал, «как надо», но не принятые толпами, не умевшие пробиться к разуму народа, не готовые бороться с большевиками сопротивленческими методами, обреченные стать жертвами, не давшими отпора, или изгнанниками.
Далее в нашем активе борцы со сталинизмом, готовые идти на смерть за восстановление «ленинских норм» (и это еще герои ГУЛАГа, мало ли таких было, которые умирали у стенки, с криком «За Сталина!»). Потом правозащитники, многие из которых пошли на муки во имя соблюдения советской властью советских законов с максимой: «Уважайте советскую Конституцию!».
А как сегодняшний оппозиционный балаган, оппозиционеры со старыми испытанными лозунгами социалистов: «Вся власть Советам!», оппозиционеры, братающиеся с тоталитарной преступной властью; оппозиция в ошейнике регистрации, проштемпелеванная каиновой советской печатью, да еще бегущая за всем этим добром наперегонки! Оппозиция, вгоняющая страну в еще большую зависимость от власти, подотчетность, абсолютизм, гоняющаяся с цветами и ковровыми дорожками то за Ельциным, то за Калугиным, ничего не смеющая; оппозиция «в законе», но не своем, а советском, оппозиция на уровне лагерных придурков, ищущая хлебных мест!
У нас сейчас столько же единиц оппозиции, сколько и несистемности. Все остальное стоит в извечной позиции власти – общинной, абсолютской, советской и действует по принципу: «на моей бабушке сарафан горел, а твой дедушка пришел и руки погрел». Лозунг настоящей, несбывшейся нашей оппозиции сегодня: «Долой советскую власть!». Ее пароль: – Свобода, Личность, Индивидуализм, Протест, Гуманизм, Неповиновение, Революция.
