Яков Кротов. Путешественник по времени.- Вера. Вспомогательные материалы: Россия в XXI в.
ДЕМОКРАТИЯ - ЭТО БАЛАГАН
Переделка статьи с тем же названием (курсивом ниже выделен дописанный для этого печатного органа фрагмент).
Демократия — это балаган // Сокол Жириновского, №2, 1992.
Ты будешь гордиться своею женой,
Своей конституцией куцей,
А вот у поэта — всемирный запой,
И мало ему конституций!
(А.Блок, «Поэты»)
Если вы про разумную, рациональную и в силу этого похоронно-унылую организацию общественного бытия, то есть про полное корыто первосортного пойла и про прошедшего подготовку на курсах менеджеров пастуха, и про то, чтобы чаще стригли, чем резали, и про курсы, где будут обучаться овчарки из правоохранительных органов, то есть, простите, полицейские, и про исправительные заведения для волков,— то что об этом говорить, если это есть в избытке на Западе? Я за это всю жизнь борюсь, ну, так позвольте мне хотя бы об этом кошмаре не думать. Я еще не потеряла надежды, что до этого не доживу.
Я про демократию хочу поговорить, про демократию, которой нет нигде, и, может быть, никогда не будет, и скорее всего, не надо, чтобы она была. Про демократию, которая никому не нужна, кроме поэтов, артистов, инсургентов и заклинателей змей, то есть прежде всего — российской интеллигенции.
И не соль она, и не сахар, и не дрожжи, и не пряности, а что-то еще, что-то производное от всего этого, какой-то вирус, духовный СПИД, дефицит инстинкта самосохранения. Демократия — это всегда желание «по своей глупой воле пожить».
Достоевский демократию не любил, но предчувствовал и боялся, поэтому и запечатлел в с воем собрании сочинений. Однако в патриархальном обществе демократам не разгуляться, вот они у него и стреляются, вешаются, идут на «мокрые дела» или сходят с ума.
Наша русская интеллигенция (кроме надутых индюков из почвеннического крыла) всегда была камикадзе, всегда сладострастно пилила сук, на котором все (и она в том числе) сидели, всегда жертвовала синицей в руках ради журавля в небе, всегда подрывала свои устои и сжигала за собой мосты, и не только за собой, но и под собой. Третий Рим пал из-за наших саперных интеллигентских работ. И не жалко, туда ему и дорога. Он слишком много о себе воображал и принимал себя слишком всерьез. Этот мыльный пузырь мы прокололи, и истекли кровью в смуте, и легли головой под трактор. А сейчас мы потрошим Четвертый, советский Рим, и шлепаются на мостовую красные знамена, имперские комплексы, ленинские памятники, и разбирается на кубики евроазийский колосс, как при играх в детский конструктор. Очень хочется вытащить все реечки и детальки и сложить обратно в мировую коробку — пусть берет кто хочет наши тоталитарные вотчины. В старину нас, интеллигентов, называли ворами за вечный бунт. И воровали мы на Дону, на Яике, а то и в Москве. И грех не воровать, то есть не бунтовать, на Святой Руси.
СССР взорвался и загорелся, и пусть догорит ясным пламенем. Демократия и империя — две вещи несовместимые. Так же, как демократия и истеблишмент. Для меня нет демократии ни в Конгрессе, ни в Сенате, ни в супермаркете, а живет она на Бродвее, в бунте парижских студентов 1968 года, в хиппи, панках, рокерах, партиях геев и лесбиянок. Сексуальные меньшинства были всегда, но чтобы они политические движения оформили — это уже конец света.
Итак, демократия — это конец света. А нам, русским, белый свет немил от тысячелетнего нашего Рейха. Поэтому именно с нами легче всего сейчас завести первую в мире бездомную, безземельную и беззаконную демократию.
У поэтов есть стиль, школа, правила игры. Но законов для нас нет. Мерси, с нас хватит ваших законов. Манифест демократии — это радищевское: «Закон мой — воля есть моя». Мы наконец становимся нацией анархистов. Кто там про стабильность, новый порядок, жратву? Кто там шагает правой? Левой! Левой! Левой!
Тоталитаризм — это долгая зима. А у нас масленица. Сожжем зиму! Зима умерла (хотя бы в нас, поэтах). Мы слишком долго проспали в берлоге, и вот мы вылезаем, голодные, злые, облезлые, и разминаем члены, и пляшем на лужайке, и готовы задрать любую встречную власть. Это наши комоедицы. Долой православие вместе с РПЦ, они такие зануды! Да здравствует вечное язычество нашей культуры, наш жизнерадостный пушкинский карнавал, где торгуют «Темной», порнухой, Булгаковым, Библиями, «Днем» и «Независимой»!
Надеюсь, вы теперь поняли, почему мне в кайф напечататься в «Соколе Жириновского»? Жириновский — это милый старомодный Тарталья нашего российского «Комеди дель Арт». И разборки здесь выглядят глупо. В балагане все дозволено, кроме крови и глупой спеси. Работает Жириновский под Бармалея из фильма Ролана Быкова:
Я кровожадный, я очень жадный,
Я всех на свете страшней и злей,
Ношу я саблю, душу и граблю,
Я злой разбойник, я Бармалей!
Вам страшно? Мне не очень. Значит, выходит, что Жириновский в нашем балагане — демократическое явление.
А вот то, что Горбачев и Ельцин не удовлетворились присущими им ролями Бригеллы и Панталоне, а полезли в президенты — это уже не балаган, а александрийский стиль, одна, и, значит, не демократия.
Пока Жириновский не у власти, он для меня часть демократии. А вот, если он к власти придет… солоно ему придется от передового отряда демократии, анархистов и дээсовцев. Прийти к власти в России — все равно, что заболеть проказой. Все разбегаются (приличные люди, конечно), чтобы не заразиться. Власть — это звезда Полынь, которая падает на источники жизни и делает жизнь горькой. Сейчас наша интеллигенция (прикормленных властью лакеев я не считаю за таковую) — самая демократичная в мире. Мы абсолютно не уважаем власть, мы шлем ее в болото, у нас нет государственных святынь. Государство — это то место, которое для нас пусто. Похоже, что в России больше никогда не будут уважать власть и вешать национальные флаги на свой свинарник. После экспериментов с Николаем II, Павлом I, Петром III, Григорием Отрепьевым и всеми самозванцами, после того, как на свалку отправились тени Ленина, Сталина, Хрущева, Брежнева, после всех наших анекдотов и похождений нового Кота в сапогах и Маркиза Карабаса в одном лице — Горби, после канонизации идеи власти в национально-патриотическом образе Иванушки-дурачка и царя Бориса в собирательном явлении ельцинизма, ельциноидов и Ельцина — какое уж тут уважение! Мы жизнерадостно пилим свой сук. Слышите, как звенит пила? Видите порхание разных газет — той тучи опилок? Интеллигенция подрядилась пилить все суки под собой и государством, стягивать за ноги в партер с исторической сцены любую чванную власть. Я поверю в демократизм власти только тогда, когда наших Петрушек не будут тузить ОМОН (в балагане допустим клюквенный сок, но не кровь, политая 23 февраля), когда Кремль перестанут охранять люди в военном и штатском, когда не будут сажать анархистов, когда Лукьянов будет писать стихи не в камере, а дома, Язов — мирно играть в солдатики у себя в гостиной, в Крючков — шпионить за соседями по дому, а не отвечать за государственную измену. Подумаешь, фря какая — это государство! Уж и изменить ему нельзя… А у любви, как у пташки, крылья… Я лично изменяю этому государству направо и налево. То с Литвой, то с Чечней. Как говорится у Пушкина: «Старый муж, грозный муж, режь меня, жги меня»…
Когда президенты будут ходить в джинсах, обедать в кабачках и бегать по киношкам — тогда я скажу про наш сук: можно перестать пилить. И мы перекуем наши пилы на орала. А пока наши когти остры. Не могу видеть тех надутых индюков в черных «Зилах», которым нужен персональный самолет и которых приходится встречать с оркестром. К чертям Бушей, Миттеранов и Ельциных!
Итак, господа фундаменталисты и друзья народа, мы будем мочить любую власть, засыпая ее лозунгами, конфетти и полным нежеланием принимать ее всерьез и платить ей налоги. В ваш пруд мы обязательно будем бросать камни, пока все ваши лягушки не заквакают. Бродячие комедианты, каковыми являются все истинные демократы, хорошие товарищи и добрые, светлые люди. Они коронуют шутов и терпеть не могут королей. Конечно, если вы хотите крепко спать, вы должны нас уничтожить. А потом? Когда наедитесь, и напьетесь, и поимеете свой секс, и оденетесь и разденетесь — не станет ли вас скучно? В наших руках и искусство, и пресса, и тайны бытия. Мы без вас можем, а вот вы без нас — никак. Так что включайтесь в карнавал. Гуляем от рубля и выше!
С февраля 17 года только второй раз мы так хорошо сидим. Это наш второй балаган за всю историю и, может быть, последний…
