Борозды
Когда я вижу, как зеленеют злаки на полях, воспоминание бежит ко
мне. Я пишу "бежит", ибо слово это как нельзя лучше
подходит к линиям распаханного поля. Гуляя или глядя в окно купе,
я внезапно заметил бегущие борозды. Они — словно стрелы, взлетающие
к небу; словно звери, взбегающие на гору. Ничто не казалось мне
таким живым и стремительным, как эти бурые полосы, однако, провел
их с трудом и тщанием усталый, терпеливый человек. Он пытался провести
их ровно, не зная, что они изогнутся дугой.
Изогнутость взрытой земли поистине поразительна. Я всегда радуюсь
ей, хотя ее не понимаю. Умные люди говорят, что радость без понимания
невозможна. Те, кто еще умнее, говорят, что радость от понимания
гаснет. Слава Богу, я не умен, и могу радоваться тому, чего не понимаю,
и тому, что понимаю. Я радуюсь правоверному тори, хотя не понимаю
его. Я радуюсь либералу, хотя понимаю его лучше, чем надо бы. Борозды
прекрасны тем, что стремятся к прямизне и потому изгибаются.
Во всем, что изогнулось, должна быть тяга к прямизне; все, что
стремится к прямизне, должно изогнуться. Потому и восхищают нас
тугой лук, серебряная лента шпаги, ствол дерева. В живой природе
едва ли найдется пример поникшей слабости. Вся красота мира — в
немного поникшей силе, которая подобна правде, смягченной милостью.
Мироздание жаждет прямоты и, к счастью, ее не достигает. Четкая
цель, твердый идеал изогнутся в борьбе с фактами. Но это никак не
значит, что начинать надо с размытой цели или шаткого идеала.
Не старайтесь сдаться, старайтесь устоять, и положитесь в остальном
на жизнь. Стремитесь вверх, словно дерево; жизнь изогнет вас. Мораль,
как это ни странно, предшествует басне, но я бы не смог иначе передать
вам, что вижу в бегущих бороздах. Самая старая астрономия помогала
вести их; самая старая ботаника была им целью. Что же до геометрии,
переведите это слово. Когда я глядел на параллельные потоки земли,
на бегущие прямые, мне показалось, что я увидел, чем хороша демократия.
Передо мной было равенство, и оно превосходило величием любое единовластие,
ибо свободно летело через холм и дол. Не только глупо, но и кощунственно
говорить, что человек, распахавший поле, испортил пейзаж. Человек
создал пейзаж, как ему и положено, ибо он — образ Божий. Холм, покрытый
зеленой травой или лиловым вереском, уступит красотою гряде, к которой,
словно ангелы, взлетают стрелы борозд. Прекраснейшая долина уступит
бурому склону, с которого они сбегают, как бесы с крутизны.
Твердые линии порядка и равенства придают пейзажу и смысл, и мягкость.
Пейзаж так красив именно потому, что борозды обыденны и некрасивы.
Кажется, я где-то писал, что с плуга началась республика.
Примечания:
- Данный текст воспроизведен по изданию:
Честертон Г. К., Собр. соч.: В 5 т. Т. 5: Вечный Человек. Эссе
/ Пер. с англ.; Сост. и общ. ред. Н. Л. Трауберг. — СПб.: Амфора,
2000.
- В бумажном издании этой странице соответствуют страницы: 380-381.
|
