Алексей Чернов
РАЗУМ И ВЕРА В РЕЛИГИОЗНО-ФИЛОСОФСКИХ ИСКАНИЯХ ДУХОВНЫХ ХРИСТИАН-МОЛОКАН
Любезно прислано в библиотеку Я.Кротова автором, 2010.
Оп.: Знание и вера (Вторые Хайкинские чтения): мат-лы Междунар. науч. конф. 20-21 нояб. 2009 г./отв. Ред.: Н.В. Медведев, Н.М. Аверин; Федеральное агентство по образованию, ГОУВПО «Тамб. гос. ун-т им. Г.Р. Державина», Тамбовское отделение РФО. Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г.Р. Державина, 2010. 255 с. – с. 118-122
Чернов Алексей Сергеевич; аспирант; г. Тамбов; очная форма участия
В современной философии различают несколько видов рациональности: научная рациональность, религиозная рациональность и др. В настоящей статье мы будем рассматривать религиозную рациональность. Современному человеку, глубоко затронутому процессом секуляризации, трудно понять, какую важную роль играли в жизни людей в прошлом их религиозные убеждения, их вера. «Вера – это осуществление ожидаемого и «вещей обличение невидимиого» (Послание ап. Павла к Евреям 11:1). «Осуществление» - слово онтологически весомое, имеющее отношение не к психологии, а к бытию»[1]. Вера преобразует бытие человека, его внутренний мир и социальную жизнь. Вера пуритан, как показывает Макс Вебер в своей работе «Протестантская этика и дух капитализма», являлась основополагающим фактором для создания своеобразной социальной среды, из которой в XVШ – XIX вв. возник особый строй жизни Западной Европы – капитализм.
Корни религиозных воззрений пуритан лежат, как известно, в учении Кальвина. Профессиональная деятельность, по Кальвину, имеет религиозный смысл. «Любовь к ближнему находит свое выражение в выполнении профессионального долга»[2]. «Полезность профессии и, следовательно, ее угодность Богу в первую очередь определяются с нравственной точки зрения»[3]. Такая деятельность христианина направлена «на рациональное преобразование окружающего нас социального космоса»[4]. Социальная среда, по мнению Макса Вебера, принявшая эти воззрения Кальвина, воспитывала в себе новый тип человека, «мирского аскета», аскетизм которого проявлялся в непрестанной работе «на благо ближним и обществу». Этот рациональный подход к служению ближним последователей Кальвина являлся залогом возникновения капитализма (в первую очередь среди кальвинистов-пуритан).
Аналогичные процессы происходили и в Российской империи в XIX веке. Здесь носителями протестантской рациональности были приверженцы движения Духовных Христиан – молокан (примечательно, что в миссионерских документах секта молокан именовалась как рационалистическая).
К началу XX в. молокане распространились почти по всей территории Российской империи. Они составляли одну из самых многочисленных (если не самую многочисленную) групп русского сектантства. Во главу угла учения молокан было поставлено учение о Духе Святом. Дух крестит верующих, Дух их причащает, научает и т.д. При этом отвергались все видимые обряды Православной церкви как не нужные, противные учению разума. Следует отметить, что понимание слова «дух» и слова «разум» у молокан по большей части было идентичным. Духовный человек – это тот, кто живет по законам разума. Разумный человек – тот, кто поступает по духу. Одним из наиболее ярких богословов молоканства нач. XX в. был Федор Алексеевич Желтов – друг Льва Николаевича Толстого, Владимира Бонч-Бруевича, промышленник из села Богородское Нижегородской губернии. Желтов часто публиковался в издаваемых в нач. XX в. молоканских журналах «Духовный Христианин», «Вестник ДХМ», а также печатал свои произведения отдельными брошюрами. В 1999 г. была издана книга «Л.Н. Толстой и Ф.А. Желтов. Переписка». Основываясь на этом письменном наследии, мы ниже попытаемся проследить, в чем состояла рациональность веры Духовных Христиан молокан.
«Религия Духовных Христиан – религия разума и знания, а не суеверий, фанатизма…»,[5] - писал один молоканский мыслитель. «Итак, нельзя верующему ставить в свидетельство веры только заявление, что он знает и верит, что Христос есть Спаситель, но важно и необходимо разуметь, что есть Его истинная и вечная духовная сущность и знать то средство, которое указано им, как истинное средство спасения»[6]. Все учение молокан сводится, по существу, к уразумению истинного слова Христова. «Жизнь человека, его плоть, есть именно тот мост, который построил Бог для перехода в свое царство и маяком на конце его как свет, указывающий путь, поставил разум… Тем, что он (человек) идет на маяк, он исполняет волю Бога»[7]. Исполнение воли Бога напрямую связано со следованием за разумом. Разум, в понимании Желтова, есть некая духовная сущность в человеке, залог Духа Святого. «Если бы я отрицал Бога… рассудком, (то) не мог бы отрицать его своей душой и признавал бы его чрез то откровение, какое происходит у меня в совести. Я признавал бы его душой, разумом»[8]. Как видим, Желтов различает рассудок и разум. Деятельность рассудка – чисто теоретическое знание, тогда как разума – знание, данное через откровение, прочувствованное сердцем знание. Большая часть времени воскресного собрания молокан сводится к получению этого духовного знания. Отсюда почти повсеместная грамотность молокан в XIX в. и особое уважение к «беседникам» - толкователям Слова.
Отвергая церковное Предание, молокане все духовные истины пытались черпать только из Библии, постоянно размышляли над ней. Эти «мыслители в лаптях», по меткому выражению исследователя русского сектантства XIX в. Ф.В. Ливанова, все пытались постичь своим (и только своим) разумом, через непосредственное общение с Духом Святым. Это сохранилось в молоканстве и по настоящее время. Автор данной статьи 16 октября 2009 г. беседовал в Москве с одним из идеологов современного молоканства Тикуновым В.В. Когда речь зашла о церковном предании, Виктор Васильевич сказал, что оно не нужно верующему, что оно (церковное предание) чужое для христианина, т.к. это не его (данного христианина) мысли, а мысли другого человека. Бог, по мысли Тикунова, должен непосредственно вести верующего по духовному пути, а не посредством предания. Молокане отвергают внешнее исполнение церковных таинств, но понятия о крещении, причащении, миропомазании и др. присутствуют в их учении. Только суть их - во внутреннем постижении человеком Бога. Церковные обряды не имеют в себе никакого смысла, т.к., по учению молокан, они ни чего не дают для духа, для разума, а направлены только на тело.
Служение должно быть разумным, а не обрядовым - говорят молокане. И здесь мы находим почти точную копию практики «служения ближним» в западноевропейском протестантизме. В одном из выпусков «Духовного Христианина» за 1910 г. была помещена статья про земледельческую общину с веселым названием «Петровичи». Цель создания данной общины – приблизить человека к Богу посредством земледельческого труда. В 29 пункте устава общины говорится: «Все, кто отдает себя и все свои силы служению союза, должны помнить, что они служат не союзу, а Богу»[9]. Почти те же самые слова мы находим у Макса Вебера о пуританах: «Любовь к ближнему, мыслимая только как служение Богу, а не твари, находит свое выражение в первую очередь в выполнении профессионального долга»[10]. «Разумное служение» как пуритан, так и молокан состояло в организации трудового коллектива на основах честности и трудолюбия. Следствием такого рационального понимания веры было то, что у молокан в принципе не было нищих, почти все они были людьми среднего достатка или зажиточными.
Все те духовные истины, которые проповедовал Христос, должны оказывать воздействие только на дух. Поэтому крещение молокане понимают как уразумение истинного учения Слова. Причастие – это когда дух человека становится частью Божьего Духа посредством откровения последнего. «Все внутри человека».
