БРУНИ
См. о Библии
в живописи в целом.
Бруни, Федор Антонович - известный русский художник (1800 - 75),
родился в Москве. Его отец Антонио Бруни, итальянец, переселившийся
в Россию, был реставратором картин и живописцем плафонов. Его работы,
исполненные в Михайловском дворце, относятся к царствованию Павла
I ; впоследствии он занимался работами в Москве, по заказу князя
Куракина. На одиннадцатом году Бруни, обнаруживавший большую любовь
к рисованию, был определен в Академию Художеств, где и занимался
под руководством Егорова , Иванова (старшего) и в особенности Шебуева
. В 1818 г. получил звание художника. Отец решил, по совету Шебуева,
отправить сына для дальнейшего усовершенствования в Италию. Изучение
произведений старинных художников окончательно определило направление
Бруни. Написав несколько картин, Бруни, не достигший еще 22-летнего
возраста, принялся за первую большую картину ("Смерть Камиллы,
сестры Горация"; находится в Музее Александра III ), которая
в 1824 г. была выставлена в Капитолии и доставила автору ее немалую
известность; в Петербурге она появилась лишь через 10 лет, и за
нее Бруни получил звание академика. К работам первого пребывания
Бруни в Риме относятся: "Святая Цецилия", "Святое
Семейство", "Вакханка, поящая амура" (Музей Александра
III), "Свидание Т. Тассо с сестрою", "Богоматерь
с Предвечным Младенцем", "Спящая нимфа" и др. Кроме
того, Бруни написал копии с фресок Рафаэля: "Изгнание Илиодора
из Иерусалимского храма" и "Галатею". К тому же периоду
относятся четыре большие образа: "Богоматерь с младенцем на
руках", "Спасиситель на небесах",  "Благовещение"
и знаменитое "Моление о Чаше" (в Музее Александра III).
В начале тридцатых годов Бруни начал писать колоссальную картину:
"Воздвижение Моисеем медного змия", но прежде, чем успел
ее окончить, был вызван из Рима в Петербург для работ в Исаакиевском
соборе и для преподавания в Академии Художеств. Он прибыл в Петербург
в 1836 г., написал в течение двух лет несколько образов и скомпоновал
для алтаря Казанского собора большую картину-образ "Покров
Пресвятой Богородицы". В 1838 г. Бруни нашел возможным возвратиться
в Рим, написал там "Покров" и окончил в 1840 г. "Медного
змия" (Музей Александра III), который произвел в Риме необыкновенно
сильное впечатление. В следующем году картина была перевезена в
Петербург и выставлена в одной из зал Зимнего дворца. Все отзывы
того времени преисполнены чрезвычайных похвал. В этой картине Бруни
показал в полной силе все свое глубокое, академическое знание рисунка.
Отправляясь в третий раз в Италию, Бруни занимается картонами тех
картин, которые он должен был впоследствии написать на стенах Исаакиевского
собора. В 1845 г. он привозит в Петербург 25 картонов; некоторые
из них были исполнены фрескою в Исаакиевском соборе самим Бруни,
другие - различными художниками под его руководством. На аттике
собора находятся: "Сотворение мира", "Всемирный потоп",
"Спаситель, вручающий апостолу Петру ключи от царствия Небесного",
"Явление Господа апостолам по Воскресении". В полукружии
над аттикой: "Творец, благословляющий все созданное",
"Святой Дух в сонме ангелов"; на плафоне: "Введение
Первородного Сына во вселенную", "Второе пришествие Сына
Божия", "Прорцы на Кости" и "Егда сотворены
быша звезды, восхвалиша Мя вси ангели". Исполнение перечисленных
работ было окончено в 1853 г.; кроме них, Бруни успел написать иконостас
для православной церкви в Штуттгарте. Будучи назначен в 1849 г.
хранителем картинной галереи Эрмитажа, Бруни с любовью занимался
ею; дважды он был командирован за границу для покупки картин, послуживших
для пополнения эрмитажной галереи. В 1855 г. Бруни занял в Академии
Художеств место ректора по отделу живописи и ваяния, а в 1866 г.
перешло в его ведение и мозаичное отделение при Академии. Бруни
писал также и портреты, среди которых особенно замечательно изображение
княгини З. Волконской в костюме Танкреда (находится у князя С.М.
Волконского в Санкт-Петербурге). Последние годы жизни Бруни занимался
сочинением картонов для образов Храма Спасителя в Москве. К списку
его работ надо прибавить еще тридцать листов рисунков из русской
истории, гравированных им крепкой водкой (офорт). Вообще художественная
деятельность Бруни занимает почетное место в истории русской живописи,
и появление произведений его и К. Брюллова составило эпоху в русском
искусстве. Бруни является в России одним из немногих представителей
так называемой "назарейской школы", имевшей также большое
влияние на целое поколение германских художников 1840-х годов. Подробная
биография Бруни и список его работ составлены А.В. Половцевым и
изданы Академией Художеств в 1907 г.
"Моление о чаше" написано для церкви в имении
сенатора Г.Н.Рахманова, повторена в 1836 г. для алтаря церкви Ак.
художеств, в 1846 Николай заказал ее для наследника, копировалась,
гравюры с нее в альманахе "Утренняя звезда" и литография
А.Петровского 1847 г.
Бруни, Александр Павлович - академик архитектуры, племянник
Ф.А. Бруни , воспитывался в Академии Художеств, которую окончил
в 1859 г. Построил в Петербурге Александровский рынок. -
Его сын, Николай Александрович, родился в 1856 г.,
СПб., учился в Академии Художеств по классу живописи исторической,
в 1885 г. получил звание художника 1-й степени за исполнение программы
"Овчая купель". Преподавал у Штиглица, с 1906 академик,
мозаист, выставлялся с 1887.
28 апреля в 1891 году родился Николай Бруни — русский поэт, художник,
священник и авиатор.
5/18 сентября Слава Тебе Господи! Все делается к лучшему. Вот уже
меня сегодня просили и о кандидате на мое священническое место.
Мать священника явилась ко мне, правда она явилась как бы с покаянием,
что допустила углубиться в себе мысли устроить сына на мое место,
и не дожидает конца, обратившись ко мне самому. Я очень рад этому;
как видно из объяснения: кандидат весьма желательный, еще молодой
— 35 лет, принявший священство идейно, после революции, сам образования
светскаго и был в консерватории, обладает хорошим даром слова; звать
его о. Николай Александрович Бруни, внук того художника Бруни, который
написал образ «Моление о чаше». В данное время он служит в городе
Клин Московской губернии, в церкви Успения Божией Матери. Его отлично
знает преосв. Григорий. При развитии обновленчества он был в городе
Козельске Калужской губернии. И один устоял в Православии и доселе
остается твердым и непоколебимым православным и горячо ревностным
пастырем. Дай Бог такого заместителя, он мог бы развить дело моего
маленькаго кружка как музыкальный человек, да и для большаго кружка
мог бы быть руководителем.
http://pokrov.gatchina.ru/library/smol13.htm
Николай Бруни, высокообразованный поэт и художник, попавший в ГУЛАГ
в 1934 году по ложному доносу как "французский шпион",
в 1937 году соорудил уникальный памятник Пушкину из гипса, кирпича,
досок. В 1938 году Бруни был расстрелян.
К сожалению, практически никто сейчас не помнит имени Николая Бруни – священника,
поэта, авиаконструктора, архитектора и человека. Начиная однажды панихиду, Бруни,
вопреки церковному обряду, запел чужие слова о уставших и печальных людях, о кораблях
и о умершем ребенке. Уважаемые знатоки, чья смерть заставила священника нарушить
обряд? ОТВЕТ: Александра Блока КОММЕНТАРИЙ: Стихотворение «Девочка пела в церковном
хоре» ИСТОЧНИК: И.Губерман. Екатеринбург, 1999
Лев Бруни против гимна Путина: "Не забуду родства с Николаем
Александровичем Бруни, одним из первых российских летчиков, героем
Первой мировой войны, затем священником. Он был расстрелян в тридцатые
годы в Воркуте. Никто никогда не смел сказать, что он "прожил
бесполезную, бессмысленную жизнь".
Не забуду родства с Александром Александровичем Угримовым, высланным
в 1922 году из Советской России, героем французского Сопротивления,
вернувшимся в 1947 году на Родину, понятное дело, прямиком в ГУЛАГ.
Он, слава Богу, умер своей смертью, прожив далеко не "бесполезную"
и не "бессмысленную жизнь".
Не забуду, наконец, родства со своим отцом, Иваном, кстати, для которого война
началась 22 июня 1941 года на западной границе, а закончилась 9 мая 45-го в Кенигсберге.
Красное знамя и для него, и для меня, так же как и для Вас, г-н президент, - символ
победы. Но символ символу рознь" http://www.vesti.ru/2000/12/05/976007353.html.
И тот же самый Лев Бруни к 2003 году перешел на первый телеканал и, не
воспевая, кажется, Путина, уже безо всякой критики вел утренние телепередачи,
описывая, как прекрасен отстой.
19.9.2001 в СП. умерла театр. художница Татьяна Георг. Бруни.
Лев Александрович Бруни (1894 - 26.02.1948)
Родословная Льва Бруни читается как захватывающий исторический
роман. Фамилия его - итальянская. Род художников Бруни был известен
в Северной Италии и Швейцарии с ренессансного XVI века. По материнской
линии - тоже сплошные художники. Сам Лев Бруни в детстве был уверен:
"Все люди - художники".
Знаменитым академическим живописцем был прадед Льва Александровича
по отцовской линии, Бруни Федор Антонович. Его картина "Медный
змий" - некогда второе по популярности отечественное историческое
полотно (первое место, естественно, принадлежало "Последнему
дню Помпеи"). По материнской линии - тоже сплошные художники.
Блестящему акварелисту Петру Федоровичу Соколову, другому прадеду,
позировал сам Николай I с семейством...
Напоследок еще одна генеалогическая подробность: супругой П.Ф. Соколова
была Юлия Павловна Брюллова, родная сестра великого Карла. В непосредственном
окружении - дед-художник, отец-архитектор. Сам Лев Бруни позже вспоминал,
что в детстве был уверен: "Все люди - художники". Его
собственный природный дар был неизбежен. Когда один из рисунков
попал к самому Александру Бенуа, тот отозвался о 14-летнем мальчике
как о состоявшемся таланте. Профессиональное обучение Бруни было
довольно кратким: две зимы в Академии художеств, год в Париже. Молодой
художник, которому едва исполнилось 20, начинает выставляться вместе
с "Миром искусства" и сразу становится известен. Все дается
ему легко, все вокруг его любят, называя не иначе как Левушкой.
Один из знавших его вспоминал: "Он был моложе всех нас, казался
мальчиком, но умел собирать и сталкивать людей лбами..." В
его мастерской в доме на Университетской набережной регулярно происходили
"вечера", которые стали фактом истории русской культуры.
О них теперь говорят как о литературно-художественном кружке "Квартира
No.5". Постоянными его участниками были художники Альтман,
Митурич, Тырса, поэты Мандельштам, Клюев, Бальмонт, композитор Лурье,
критик Пунин. Появлялись в квартире No.5 Маяковский, Шагал, Хлебников,
Розанова, Зайцев, Татлин... Под влиянием Татлина Лев Бруни начал
создавать конструктивистские "контррельефы" - абстрактные
подборы из разных материалов. Вместе с Татлиным и Родченко принял
участие в футуристической выставке "Магазин", где продемонстрировал
"разбитую бочку из-под цемента и стекло, пробитое пулей".
Но вряд ли можно утверждать, будто Бруни всерьез погрузился в сражение,
которое весело вели сторонники авангарда. Для него в этом не было
борьбы, а была дружеская солидарность и, главное, поиск - "живого"
искусства, делавший жизнь такой насыщенной и интенсивной. Позже
в своих незавершенных воспоминаниях Н.Н. Пунин признавался, что,
если бы им всем "был дан другой кусок истории, возможно, эти
встречи... сохранились бы в памяти как период времени наибольшей
жизненной полноты..." Однако "времена не выбирают".
Шел 1916 год, и время, которое всем им выпало, с бесцеремонной определенностью
вторглось в такую счастливую и полную жизнь. В ноябре художника
призвали в армию. А вскоре со все нарастающей настойчивостью зазвучала
"музыка революции". Ее гипнотическому ритму поддались
многие, но не Лев Бруни. Для него гораздо важнее был другой звук
- пусть никому больше не слышная, но для него отчетливая мелодия
его собственной судьбы. Летом 1917-го он едет на Урал, в Миасс.
Там живет со своей семьей Константин Бальмонт и ходит в гимназию
дочь поэта - Нина. Венчание Нины Бальмонт и Льва Бруни состоится
в том же Миассе весной 1919 года.
Мир вокруг будет рушиться в хаосе гражданской войны. Они поедут
на восток - в Омск, потом Ново- Николаевск. В этот период бездомных
скитаний художник и перестанет писать маслом. Но зато он, как никогда
раньше, научится рисовать все: берег озера и спящую жену, цветочные
горшки и коляску их первенца в окружении кур и щенят... Это будут
не просто дневниковые "зарисовки с натуры" или протокольные
репортажи. Это будет то, что на языке искусствоведческих дефиниций
носит название "станковая графика". Короче, законченные
и самодостаточные произведения искусства. "Когда б вы знали,
из какого сора \ Растут стихи, не ведая стыда..." Самые простые
вещи обладают бесконечной ценностью и красотой. Эта истина с отчетливой
ясностью открылась Бруни именно в те "окаянные дни". Оказалось,
что в этой бездомной и не отягощенной материальными благами жизни
у него многое было - любовь, мир вокруг в бесконечности своих форм
и разнообразии таинственных связей. И, значит, было, что противопоставить
хаосу и смятению, захлестнувшим все.
Вернувшись в Петроград, Бруни вновь тесно общается с Татлиным, даже
живет у него в мастерской, где творится модель утопического памятника
III Интернационалу. И иллюстрирует фантасмагории Гофмана. В общем.
Лев Александрович не становится активным создателем нового революционного
искусства. Обстоятельства словно отводят его от этого. Так, в последний
момент был отклонен уже готовый проект ноябрьского оформления Дворцовой
площади. А сам Бруни перебирается в Москву по приглашению В. Фаворского.
С семьей уезжает в Оптину пустынь и подолгу живет там. Именно в
20-е годы в Оптиной художник создает свои лучшие вещи.
В его работах не происходит ничего, а точнее, происходит самое главное:
гнутся под тяжестью мокрого первого снега деревья, блестят только
что омытые дождем крыши, солнечный свет пронизывает лесную чащу...
Все едино, прекрасно-одушевленно и хрупко. Эта хрупкость и мимолетность
просто требуют того, чтобы быть запечатленными. И художник откликается
на это безмолвное требование.
Он работает непрерывно, жизнь и искусство для него оказываются перепутанными,
переплетенными. Творчество самой высокой пробы становится частью
его повседневного быта; должно быть, оттого он с какой-то моцартовской
беспечностью относился к своим уже завершенным работам и их дальнейшей
судьбе. Когда в середине 30-х видный художественный критик А. Чегодаев
решил отобрать на выставку несколько его произведений. Лев Александрович
выдвинул из-под дивана обшарпанный чемодан. Он был доверху набит
акварелями - помятыми, с краями то загнутыми для того, чтобы поместить
листы в чемодан, то изгрызанными кем-то, - как выяснилось, собакой.
Один лист был съеден примерно на треть. Потрясенный увиденным, искусствовед
обратился к реставраторам...
Теперь эта спасенная акварель - одна из лучших работ Бруни среди
тех, к сожалению, немногих, что хранятся в Третьяковской галерее.
Розовая лягушка замерла между тонких травинок. Можно с долгим глубокомыслием
рассуждать о том, что в визуальных искусствах аналогом звука выступает
жест, движение, а пространство всегда - вместилище таинственной
тишины и что в данной работе Льва Александровича именно пространство
листа, превращаясь в пространство мира, имеет такое определяющее
значение... Но, наверное, лучше просто остановиться посреди затягивающей
жизненной суеты, чтобы посмотреть и увидеть. И с остротой, доступной
обычно лишь детям да художникам, пережить удивление и восторг перед
каждой каплей этого мира.
Автор: Таня Юдкевич
Исходный текст: "Алфавит" No.38, 2000. http://www.peoples.ru/art/painter/bruni/
Внук Льва Бруни - Лаврентий, художник. http://www.polit.ru/documents/327295.html
|
