Алексей Михайлович Лидов

Директор Научного Центра Восточной Христианской Культуры.

Образ «Христа-архиерея» в иконографической программе Софии Охридской. 1989.

Иеротопия. Создание сакральных пространств как вид творчества и предмет исторического исследования.

http://hro1.org/node/8264.

21 мая 2010 года на судебном процессе Юрия Самодурова и Андрея Ерофеева в Таганском районном суде Москвы защита добилась приобщения к делу заключений двух независимых специалистов. В этих документах дана иная, нежели представленная в обвинительном заключении, оценка выставки "Запретное искусство-2006", ставшей предметом судебного разбирательства.

Напомню, что до настоящего времени в деле фигурировало лишь экспертное заключение Натальи Энеевой, которое послужило основой для версии гособвинения. Согласно ей, бывший директор Музея и общественного центра имени Андрея Сахарова и экс-заведующий отделом новейших течений Третьяковской галереи, организовав выставку, совершили преступление, предусмотренное пунктом "б" части 2 статьи 282 УК РФ ("возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства по признаку религиозной принадлежности и с использованием служебного положения").

Между тем свидетели защиты - художники, специалисты в области современного искусства - утверждали, что никогда не слышали о Наталье Энеевой как об эксперте в данной сфере.

Первым суд допросил Алексея Лидова - директора научного центра восточно-христианской культуры, члена-корреспондента Российской академии художеств, кандидата искусствоведения.

В своем заключении специалист Лидов письменно ответил на вопросы о выставке, поставленные перед ним адвокатами подсудимых Ксенией Костроминой, Дмитрием Курепиным и Анной Ставицкой. На эти же вопросы отвечала следователям Наталья Энеева. Однако если вопросы были одинаковыми, то ответы - абсолютно различными.

Так, Алексей Лидов утверждает, что не видит в выставке оскорбления чьих-либо религиозных, расовых и иных чувств и что провокация, усматривающаяся в экспонировавшихся работах, - это не нечто из ряда вон выходящее, а "неотъемлемая черта всего искусства нового времени". Как объяснил специалист, в работах действительно есть обращения к религиозным смыслам. Это, в частности, лицо человека, похожего на Христа, в "Рекламе "Макдоналдса" Александра Косолапова и оклад в его картине "Икона-икра", а также распятие в "Известиях" Вагрича Бахчиняна и хиджаб в "Чеченской Мэрилин" группы "Синие носы". Но, как отметил искусствовед, в данном случае эти элементы имеют целью вызвать политические ассоциации, а не религиозные.

Экспозицию в целом искусствовед назвал "лабораторным исследованием в рамках новейшего искусства". По его мнению, "художники решали свои внутрицеховые задачи". И "если бы люди, инициировавшие судебный процесс не постарались, число узнавших об этой выставке было бы минимальным".

Во время дачи своих показаний Алексей Лидов заглядывал в собственное заключение, и это неожиданно очень не понравилось председательствующей Светлане Александровой. "Суд запрещает специалисту пользоваться своими заметками!" - заявила она. И, обращаясь к Лидову, распорядилась: "Уберите их в свой портфель".

"Почему?! Это разрешено законом!" - возмутился Андрей Ерофеев и напомнил, что очень многие свидетели обвинения зачитывали свои показания по бумажкам, которые они, по сведениям подсудимого, передавали друг другу в коридоре.

"По кочану!" - отрезала судья. Привести аргументацию юридического характера она не сочла необходимым.

Когда Алексей Лидов закончил давать показания, защита ходатайствовала о приобщении к делу его заключения. Сторона обвинения традиционно выступила против. По утверждению прокурора Александра Никифорова, этот документ был оформлен юридически неправильно. С его точки зрения, это было не заключение специалиста, а всего лишь "три разрозненных листа бумаги, только на последнем из которых имеются подпись и печать". Гособвинитель предъявил также некоторые другие формальные претензии к заключению специалиста Лидова (в частности, что в нем нет необходимой структуры), сославшись при этом на статью 80 Уголовно-процессуального кодекса России.

"Прокурор весьма вольно трактует статью 80", - возразил Дмитрий Курепин. Для подтверждения своих слов он открыл УПК и зачитал соответствующий фрагмент во всеуслышание. Никаких требований, которые называл Александр Никифоров, в 80-й статье не обнаружилось.

"У нас, исследователей, как-то не принято даже в пылу самой жаркой полемики называть листочками и бумажками заключения оппонентов", - заметил Алексей Лидов.

"Ходатайство защиты удовлетворяю!" - постановила Светлана Александрова.

Лицо Александра Никифорова сначала сделалось багровым, а затем покрылось фиолетовыми пятнами.

Вопросы Александра Никифорова и Дмитрия Коренева к Алексею Лидову касались не собственно художественных работ, которые проанализировал специалист, а реакции на них православной общественности. Гособвинители настойчиво интересовались, узнаваемы ли использованные в них образы и могут или не могут верующие зрители почувствовать себя оскорбленными. В свою очередь Алексей Лидов отвечал, что оскорбиться может кто угодно и на что угодно. В качестве примера он привел тот факт, что некоторые наши соотечественники оскорбительной считают картину Виктора Васнецова "Три богатыря", "потому что лица у богатырей не совсем русские". Разное восприятие произведений искусства, по мнению Лидова,"это нормально".

"Ненормально другое. Я много езжу по Европе с лекциями по древнерусской культуре и вынужден отвечать на вопросы аудитории: "А правда, что у вас в России, в Москве проходят судебные процессы над участниками проекта?" Этот процесс наносит огромный репутационный ущерб нашей стране в целом и православной культуре в частности", - заявил Алексей Лидов.