«Яков

Оглавление

История тройственной чекистской любви или Сталин под взглядом Василиска

Почти весь ХХ век Сергиев Посад был Загорском. Так его назвали в 1919 году, когда анархистами был убит ленинский наместник Москвы Владимир Загорский.

Загорский родился в 1883 году в Нижнем, за участие в первомайской демонстрации в 1902 году был сослан, бежал в Швейцарию, в 1905 году вернулся в Россию и сражался на баррикадах Красной Пресни, опять ссылка, опять скорый побег в Европу. Тут, в Лейпциге, у него часто останавливался Ленин. Его жена Ольга Пилацкая была на год моложе, тоже сражалась на баррикадах в Москве, видимо, тогда и сошлась с Загорским — в Лейпциге она уже вместе с ним принимает Ленина.

В 1917 году Загорский был в Германии, в лагере для интернированных, а Пилацкая в Москве участвовала в большевистском путче. Тогда же она сошлась с Василием Гнедовым — поэтом, был на 7 лет моложе её.

Гнедов родился в украинской семье под Царицыном, учился в Ростове-на-Дону, а когда стал поэтом, то взял себе псевдоним «Василиск».

В феврале 1917 года Гнедов был прапорщиком в Москве, примкнул к восставшим и стал начальником караулов Арсенала в Кремле.

Пилацкая познакомилась с Гнедовым, когда муж ещё был в Германии — большевики добились его освобождения лишь после заключения Брестского мира. Они сошлись. Пилацкая в 1918 году несколько раз отправляла Гнедова в психиатрическую больницу — видимо, не зря. Знал ли Загорский об этом увлечении жены? Ревновал ли? Это неизвестно, а после гибели Загорского Пилацкая и Гнедов продолжали идти по жизни вместе. Локомотивом была она: Пилацкая входила в узкий круг высшего большевистского руководства. В 1918-1922 годах работала в ЧК Московской губернии (Гнедов работал тут же библиотекарем), а затем была отправлена в Украину. Возглавляла там Институт красной профессуры, входила в президиум центрального исполкома Украины. В декабре 1937 года её и расстреляли.

Гнедова лишь посадили. Он писал Сталину жалобное письмо, подчёркивая, что является осведомителем Конторы. Дали ему всего 7 лет, может, и вправду, был осведомителем, коли не расстреляли.

В мае 1957 года Гнедов умудрился заключить брак с Пилацкой, к тому времени уже 20 лет как расстрелянной. Факт, возможно, уникальный.

Геннадий Айги видел Гнедова в 1965 году и охарактеризовал его как украинца («малороссиянина»). Гнедов выступал на вечере памяти Хлебникова, его стихи вызвали смешки, он взорвался:  «Не вам прерывать меня смешками! Я перекрывал самого Маяковского, когда выступал вместе с ним!» 

В историю русской поэзии Гнедов вошёл как «эгофутурист», автор беззвучных стихов, в общем, только историкам поэзии интересный. В 1920-1930-е он вообще не писал стихов. А потом стал писать довольно незамысловатые стихотворения, которые вполне могут вызывать смешки. Другое дело, что простота этих стихотворений очень сознательная, искусственная, даже артифициальная. А ещё Гнедов автор произведения редчайшего жанра — сатиры на Сталина:

«Летят восторгов умиления
Сердцами выбивая дробь
Привыкли к лести поколения
Наглаженных шагами троп
Над ними высший человек
И грязь его почище золота
Свой собственный он банк и чек
За подписью нужды и голода».

А ведь это посильнее Мандельштама, если не поэтически, то политически! У Мандельштама про «восторги умиления» ни слова, у него Сталин — необъяснимый тиран, злодей, «Как подковы кует за указом указ Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз». При этом по меньшей мере один поэтический образ совпадает — метафора сияния, блеска, но блеска фальшивого. У Гнедова — «грязь почище золота», у Мандельштама — «сияют его голенища», и опять Василиск-то разглядел что-то, что Иосиф пропустил.

См.: Любовь. - Чека. - Сталин. - История человечества - Человек - Свобода - На первую страницу (указатели).

Приложение. Мандельштам

Мы живем, под собою не чуя страны,

Наши речи за десять шагов не слышны,




А где хватит на полразговорца, —
Там припомнят кремлевского горца.


Его толстые пальцы, как черви жирны,

А слова, как пудовые гири верны.

Тараканьи смеются усища,

И сияют его голенища.


А вокруг его сброд тонкошеих вождей,

Он играет услугами полулюдей.


Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,

Он один лишь бабачит и тычет.




Как подковы кует за указом указ
— Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.


Что ни казнь у него, — то малина

И широкая грудь осетина.

[ Ноябрь 1933, Москва]

См.: История человечества - Человек - Вера - Христос - Свобода - На первую страницу (указатели).

Внимание: если кликнуть на картинку
в самом верху страницы со словами
«Яков Кротов. Опыты»,
то вы окажетесь в основном оглавлении,
которое одновременно является
именным и хронологическим
указателем.