Чередование репрессий и оттепелей в истории России, начиная с 26 октября 1917 года, объяснимо прежде всего тем, что у тоталитаризма нет иного ресурса для эксплуатации, кроме свободы. Чтобы выжить, тоталитаризм должен то приоткрывать крантик свободы, то закручивать.
У отдельных же репрессий есть свои специфические причины. Например, «большой террор 1937-1938 годов» был очень понятен. Не понимают его лишь, когда остаются внутри идеологемы тоталитаризма, принимают за чистую монету концепцию Хрущёва в докладе ХХ съезду.
Сталин не занимался никогда «модернизацией». Сталин всегда занимался одним: укреплял свою власть. Назвать его репрессии «террором» — принципиальная ошибка. «Террор» по определению есть действие, призванное запугать, привести в ужас. Но главные злодеяния Сталина такой цели не ставили. Большинство злодеяний совершались тайно.
Гибель нескольких миллионов крестьян прошла незамеченной. Было подавлено несколько десятков крестьянских бунтов, но факт подавления тщательно умалчивался. Общая картина была благостной и в 1929-1932, и в 1937-1938. Отдельные враги, жалкая кучка, найдены и наказаны, но вам, дорогие сограждане, бояться нечего, вы же не враги. Таков был лейтмотив. Поэтому в целом память о 1930-х была и остаётся позитивной. Были идеалы, были надежды. Даже в головах у тех, кому пустили пулю в затылок.
Абсолютно рациональным был и выбор жертв. Сталин, как и Путин, действовал очень осторожно, не торопясь, по принципу «разделяй и властвуй». Сперва объединение с Рыковым и Зиновьевым для расправы над Троцким. Затем объединение с Бухариным для расправы с Рыковым и Зиновьевым. В промежутке расправа с крестьянством (надо помнить, что с рабочими «диктатура пролетариата» расправилась в первую очередь, ещё под руководством Ленина, именно они были главные враги).
Истребление же военных было абсолютно прагматичным следующим ходом. Тут та же логика, что в опричнине Ивана Грозного. Параноидальный тиран последовательно расправляли с военной элитой. В милитаризованной стране, «военной России», это абсолютно логично: только армия обладает ресурсом, необходимым для свержения правителя. Что неоднократно в истории России и происходило: все «дворцовые перевороты» осуществлялись именно военными и для защиты их интересов. Конечно, Тухачевский не был никаким шпионом, но он представлял потенциальную угрозу. Сталин истребил угрозу в зародыше.
Если бы Сталин не расправился с военными, его бы ожидала (в лучшем случае) судьба Хрущёва. Хрущёв не расстрелял Жукова — и в итоге именно военные сковырнули Хрущёва. Брежнев представлял военную элиту.
Аналогична была судьба Горбачёва. Вывод войск из Афганистана и Германии, доставивший ему (справедливо) нобелевскую премию мира, обрёк его на свержение. Он мог этого избежать, проведя очередной раунд репрессий, и основательных репрессий, но не переоценил «застойность» подданных. Они оказались не такие уж застоявшиеся и, объединившись, сковырнули того, кто посягнул на святая святых кремлёвской империи. Ельцин — представитель не «красных хозяйственников», а именно военного клана, промышленной части военно-промышленного комплекса.
Ельцин и Путин не репрессировали военную элиту по одной простой причине: они были ей верны. Все крики о том, что Ельцин развалил армию, были демагогией и классическим восточным «узким фасадом», причитаниями — «животишко свой волочу меж двор». За этими причитаниями скрывалось наращивание военных мускулов при Ельцине и бесконечная вереница больших и малых военных экзерсисов до центра Африки включительно.