В 2022 году неожиданно встали на место кусочки мозаики.
Была такая «Новая газета» (эмигрировала). Горбачёв её создал, и родимое это пятно на газете оставалось до конца; Горбачёв ещё успел выбить любимому детищу половину нобелевки.
В 2008 году меня удивила её сотрудница Елена Милашина, которая довела до тюрьмы Григория Грабового. Грабовой мошенник и, возможно, слегка психопат, но именно в том, в чём его обвиняла Милашина, виновен не был — не пытался содрать деньги с матерей Беслана. Посадили, через два года вынуждены были выпустить и даже заплатили по решению ЕСПЧ какие-то тысячи евро. Матери Беслана из-за этой истории раскололись.
В 2016 году меня удивила другая сотрудница «Новой газеты» Галина Мурсалиева, которая стала раскручивать выдумку о том, что есть некие интернет-сообщества, гипнотизирующие подростков, и те совершают суицид. Эта история разошлась по всей планете с мемом «Голубой кит». Не подтвердилось ничего, а городской миф сложился.
Сейчас меня удивила третья сотрудница «Новой газеты», Елена Костюченко, о её публикации 2019 года я узнал только сейчас. В публикации Костюченко рассказала, что в 2008 году, 21 году от роду, попала в «секту». Сходила на какой-то личностный тренинг и там её довели до психоза.
Костюченко упомянула один факт: в редакции все видели её ненормальное состояние и, наконец, Сергей Михайлович Соколов, заместитель главного редактора, спросил её, не пострадала ли она от секты.
Костюченко поняла: не тренинг это был, а секта! Благо в России с 1988 года тянется массовый психоз: боятся «сект», боятся «иностранных миссионеров».
Разумеется, психоз у Костюченко был вызван не «сектой» и не тренингом. Было обычное душевное расстройство, лечил её обычный психиатр. Диагноз и всё прочее — медицинская тайна. Психиатр не счёл целесообразным разуверять Костюченко, психоз которой быстро включил в себя веру в зловредное влияние «сект». Видимо, в 2019 году у неё случилось очередное обострение.
Между тем, Сергей Михайлович Соколов окончил университет Лулумбы именно по специальности «психология» и несколько лет работал психологом в школе. Одновременно в «Комсомольской правде», а потом в «Новой» вёл тему о «правах подростков». Найти его статьи я не смог, а было бы интересно. Думаю, именно он — тот фактор, который определил повышенный интерес журналисток «Новой» к такой экзотической тематике.
Соколов прославился странным поведением в 2012 году, когда заявил, что его похитил Бастрыкин, глава следственного комитета, и угрожал убить за клевету на полицию по делу о банде Цапка. Потом приносил извинения. Оказалось, что обвинения Соколова были ложными.
Страх же перед зловредным влиянием «сект» и мошенников — одна из важных составляющих российского милитаризма. Жажда безопасности: дайте отпор иностранным миссионерам, а лучше уничтожьте США и всё иностранное! Посадите всех мошенников!
А мошенники, между прочим, бывают разные. Одни действуют в рамках закона, другие нет. Помешавшиеся на безопасности хотят так раздвинуть рамки закона, чтобы мошенники были невозможны, чтобы не надо было думать — мошенничество мне предлагают или нет. Не надо двигать рамки закона. Надо принять, что мир небезопасен, что не надо доверять государству то, что должен делать сам, и что надо отвечать за свои ошибки.