Это неверный вопрос. Так ставят вопрос те западные политики, которые десятилетиями поддерживали Кремль, как поддерживали и поддерживают другие диктатуры, чтобы расправляться с третьими диктатурами. Какие-то диктаторы объявляются «своими», чтобы обрушить все силы на того диктатора, которого в настоящий момент хотят уничтожить. Вносят раскол в стан противника, чьи силы превосходят свои. Силы недемократического Востока превосходят силы демократического Запада. Лишь с середины XIX века у Запада сформировалось небольшое преимущество, которое он использовал для создания колониальных империй, но это преимущество давно испарилось.
Почему диктаторы Востока не хотят дружить с Западом — понятно. Но почему жители Востока без большого энтузиазма думают о демократии и свободе?
У жителей России теперь есть ответ. 1990-е годы показали им, что на Запад нужно эмигрировать, только тогда есть шанс воспользоваться преимуществами западного образа жизни. Но Запад не намерен допускать, чтобы другие страны благодаря демократии вырвались вперед в экономическом развитии или хотя бы сравнялись с ним.
Западу было наплевать на то, что творил Ельцин, Запад посмотрел сквозь пальцы на уничтожение 500 000 жителей Чечни.
Запад смотрел сквозь пальцы на резкое обеднение — а для многих и обнищание — жителей России. Причем, это была принципиальная позиция: Запад и внутри себя терпит нищету, раз, и Запад предпочитает, чтобы «новые демократии» отставали от него. Да и какие уж там «демократии», если Запад спокойно смотрит на Саудовскую Аравию, которая ничем не лучше России или Ирана.
Тут принцип конкуренции и неравенства берет верх над принципом глобализации и солидарности. Это ярко видно сейчас, когда западные политики открыто говорят и пишут, что США должны быть экономически сильнее Китая. Тут уже даже не конкуренция, тут откровенное доминирование. Разговоры о том, что доминирование США есть результат экономических преимуществ демократии США, отброшены. США не потому должны править миром, что они доказали экономически превосходство свободы, а США должны даже принудительно и несправедливо отстаивать свое экономическое превосходство, чтобы править миром? Потому что США лучшие, потому что жизнь американцев важнее жизней других людей. Лучше по определению. И люди в несвободном мире видят, что речь идет не о защите идей (свободы, прогресса, мира, прав человека), что слова на эти темы — демагогия, прикрывающая шкурническую защиту своего личного благополучия и безопасности с решимостью пожертвовать миллионами жизней других людей.
Но для начала жертвуют правдой. Вся мощь лжи, которая обрушивалась то на Афганистан, то на Иран, то на Ирак, теперь обрушена на Россию. Идея коллективной вины и коллективного наказания явлена во всей красе. Хороший русский — только тот, который уехал на Запад и кричит, что Путин сошел с ума, подразумевая, что когда с Путиным целовались западные лидеры, Путин был хороший и в своем уме.
Конечно, Путин выдал Западу отличный повод демонизировать Россию, попытавшись взять Киев. Но были и другие поводы — вторжение в Грузию, не говоря уже о Приднестровье, которое почему-то никто не собирается освобождать. Но тогда почему-то Россию не демонизировали, хотя она была ничуть не лучше сегодняшней России.
Демонизация России — в заявлениях, что Россия хочет и может захватить всю Украину и всю Европу. Эти утверждения неверны. Европу Россия не может захватить и даже не будет пытаться, и вопли эстонцев или кого другого на эту тему — вздор. В Европе ядерное оружие, там в три раза больше населения, которое не пьет, не курит, сильное и сможет легко — даже без атомных бомб — дать отпор спившимся дистрофикам, каковыми являются русские, как меня уверяют на протяжении последних двух лет. Что до Украины, я не вижу там войны, я вижу позиционное противостояние. За 10 месяцев захватить один городок — это не «наступление на Киев», это даже не наступление на Харьков. Это лишь демонстрация того, что Россия не такая дохлая, как ее рисуют, и будет огрызаться.
Граница с Россией теперь пролегает по новозавоеванным землям, Кремль добивается признания этого. Он даже не добивается — Кремль окончательно поставил крест на отношениях с Западом, вряд ли рассчитывает на снятие санкций и тому подобное. Кремль явно исходит из того, что Запад опускает железный занавес, глобализация отменяется, будет идти большое размежевание, в котором Запад будет в меньшинстве и будет постепенно, скорее всего, отставать от Востока.
Кремль надежно защитил границу у Крыма и Херсона минными полями — и сам он через этих минные поля вести наступление не может. Его вялые обстрелы и атаки — простое напоминание о том, что Украина не должна рассматривать Россию как труп, не должна считать, что она может безнаказанно обстреливать Белгород, Петербург, Нижний, Псков, не должна мечтать о возвращении утраченных земель. Путин диктатор, но и диктатор заботится об имидже.
Кремль демонстрирует, что ресурс у него есть — и этот ресурс больше, чем у Украины. Больше не по технике — техники Запад может прислать много, больше, чем есть у России. Но Запад не будет умирать за отвоевание Донецка и Севастополя. Парижанину это неинтересно, техасцу или лондонцу тем более. А мужчин в Украине меньше, чем в России, видимо, раза в три. Вымирает Россия, но вымирает и Украина.
Воевать не хотят мужчины России, воевать не хотят и мужчины Украины. Мирные переговоры, какая-то фиксация положения, — необходимы не с точки зрения пацифизма, а с точки зрения здравого смысла, чтобы не гибли бесцельно свои граждане, украинцы. Цель отвоевать утраченные земли недостижима. Только об этом и напоминает Кремль своими — очень небольшими — демонстрациями силы.