— Пушкину всё можно простить за улукоморье, но какая гадость, что нужно прощать, — жалуюсь любимой женщине. — Ну вот почему он написал «зачем стадам дары свободы» — теперь любой пыльный лоботряс прикрывает свой пофигизм-цинизм Пушкиным.
— Аристократизм Пушкина кажется мне сильно преувеличенным им самим... Всё-таки он не столько юнкер, сколько камер... — задумчиво роняет жена, зачищая кальмара. — Ты знаешь, если бы Наталья Николаевна нормально кормила Пушкина, он был бы похож на мистера Пиквика... Ну нельзя же сердиться на недокормленного Пиквика! Его только покормить хочется...
