Появился неологизм «канселинг» — культура остракизма, бойкота, если использовать прежние выражения. Не замечать. Руки не пожимать.
Мне не нравится бойкот. Мне кажется, воспитанный человек пожмёт руку даже своему палачу. Именно своему палачу — если тот вдруг решит протянуть руку. Если палач идёт обезглавливать другого — надо подумать. Иногда всё равно пожать, может, это его задержит или вразумит.
Не знаю, откуда это во мне — может, от трусости — но я при личной встрече буду вежлив и с нацистом, и с путинистом. Они со мной — вряд ли. Я буду улыбаться и поддерживать беседу, хотя постараюсь сократить эту процедуру до минимума. Я никогда не возражал против участия в круглых столах с заведомыми стукачами, чего уж боле! Их — стучавших на меня — перекашивало от злости, а я, скорее, получал удовольствие.
Главное: я ведь изгой, маргинал не по своей воле. Конечно, стыдно об этом говорить, когда вторую неделю работаешь над очерком о Венедикте Ерофееве. Сколько издателей, журналистов и т.п. стучатся ко мне во френды — я редко подтверждаю такие запросы. Каждый, кто мог бы меня печатать, но не печатает, мог бы давать мне трибуну, но не даёт, подвергает меня и остракизму, и бойкоту, и канселингу в самом важном для меня. Другое дело, что я обычно исхожу из того, что живём мы в тоталитарной стране, что тут никакой свободы слова и прессы нет, люди вынуждены заниматься самоцензурой и пр. Поэтому я не так уж свиреп. Но всё же простое знакомство ради знакомства мне не очень по душе.
Это можно сравнить с тем, как меня иногда просят повенчать или покрестить. Я спрашиваю: а вы верующие? Будете в церковь-то ходить, пусть и не к нам? Нет, у людей венчание и крещение как хорошая примета, как социальный акт, как подарить цветы любимому человеку. Понимаю, — для них религия это просто фольклор. Но войдите в моё положение: для меня-то это вся жизнь!
О чём говорить, я однажды отказался слетать в Германию (а путешествовать я страсть как любил) повенчать совершенно замечательных, но всё-таки совсем нецерковных людей. Там своих священников полно, что я буду лезть. Если это дело веры, то личность священника неважна.
В общем, отношения должны быть глубокими. Поэтому худой мир лучше доброй ссоры. Я всегда стараюсь оставлять какую-то дверку приоткрытой. Бан сниму, при встрече улыбнусь, на просьбу помочь отзовусь, если в моих силах. Но использовать условного Трампа для победы над условным Лениным не буду, и не просите.
