Принцесса потому принцесса, что чувствует горошину под десятком матрасов.
Нормальный человек, напротив, не чувствует горошину, даже если она у него под простынёй.
Чувствует, конечно, но привыкает. И к гвоздю можно привыкнуть, и к жизни на коленях, и к слепоте, и к немоте. И к подлости, и к жестокости – если они свои.
Даже к предательству.
Иуда поспешил. Лёг бы спать, а утро вечера умнее. Петлю мог бы и не снимать. Большинство людей спят с петлёй на шее. С невидимой, зато обычно не с одной. У деревьев годичные кольца, а у людей еженедельные петли.
Самый простой пример: стукачи. Многолетние стукачи. Разоблачённые, но не наказанные. Живёт человек, уже сто лет не стучит, все об этом и забыли – не простили, а забыли. Пишет книги, воспитывает детей. Он же не будет день и ночь мучиться, что стучал?
Есть масса душевных матрасов, которыми можно не то что горошину, а Эверест завалить так, что не будет чувствоваться.
В конце концов, все грешны, разве нет?
Спит человек, а где-то в архивах лежит его расписка, что он будет доносителем с такой-то кличкой. Каково ему спать?
Ответ простой: легко! Как жемчужина всего лишь песчинка, попавшая в мантию, которая выделяет вещество, обволакивающее песчинку, чтобы не причиняла боль. Человек выделяет самооправдания, и моя жизнь представляется мне не пушистой, но белой, гладенькой, кругленькой.
Спится-то спокойно, а только гарехи не так опасны как оправдания грехов. Грех пришёл и ушёл, а самооправдание уродует душу. Меня простят за мой грех, да просто забудут, а мои самооправдания меня отравляют и убивают... Нет уж, лучше и я себя не прощу, и другие пусть не прощают. Лучше я тут спать не буду, поворочаюсь-покаюсь. А то как бы, заснув с чистой совестью, не проспать Царство Небесное и Страшный Суд.
