Сидят взрослые люди и дружески общаются. Выпивают, веселятся. Люди очень разных профессий, очень разного социального положения.
Что у них общего? В одном вузе учились. Никто по специальности не работал и не работает, но дружбу сохранили, более прочную, чем отношения, которые завязывались в зрелом возрасте. Браки распадались, интересы менялись, а вот юношеский энтузиазм — исчезнувший — самое драгоценное воспоминание и поэтому общий знаменатель.
Это — тусовка. Раковая опухоль. Онкология коммуникации. Подмена общения.
Я не учился на дневном, а вечерний вуз это фикция, тут не до дружбы, лишь бы экзамены сдать между работой и детьми. Мне эта онкология знакома по Церкви.
Вот седовласые люди обоего пола, не имеющие друг с другом ничего общего, но всё же друзья — что между ними общего? А они полвека назад крестились. Уже давно никто из них (почти) не верует в Бога, да и кто верует, в церковь не ходит. Но именно тогда, на заре жизни, образовался эмоциональный и когнитивный фундамент личности. Правда, на этом фундаменте построили совершенно не тот дом, который предполагался. Предполагалась церковь, а у кого институт, у кого ларёк, у кого Кремль. Но фундамент оказывается важнее.
Идеалы предали ради выживания, но выживание стараются затушевать, вытеснить ради воспоминания об идеалах. Конечно, не вспоминают сами идеалы, это западло, это риск, а вспоминают обстоятельства вокруг идеалов. Вторичное важнее первичного. Воспоминание об исходе? Воспоминание о Голгофе? Ну, никто не собирается всерьёз про Бога, это даже неприлично, а вспомним, как мы справляли пасхи, эти воспоминания о чём-то и о ком-то, запретных для воспоминания. Воспоминание о воспоминании.
Такая «важность» — фикция. Эта важность — для рекреации, отдыха. Не для работы, не для творчества. Смысл жизни? А его нет. Либо он лежит где-то в коробке из-под обуви, потому что использовать его ну совершенно невозможно, а выбросить жалко.
Жалкое и печальное зрелище, которого по мере старения популяции всё больше. Пенсионеры, которые хотят забыть, как зарабатывали свои пенсии, как отрекались от идеалов, как плевали на самих себя. Им хочется пенсии от жизни, имитации общения и единства.
В ХХ веке жил великий публицист Абдурахман Авторханов. Наравне с Милованом Джиласом он дал одно из первых глубоких описаний номенклатурократии, этого кошмара России. Авторханов работал на «Радио Свобода» и ушёл на пенсию — и продолжил делать то, что делал до пенсии, только стал писать свободнее, не скованный ведомственными обязательствами. Но сколько же людей, уйдя на пенсию, обретают одну свободу: свободу забыть, свободу превратить жизнь в набор ничтожных символов-погремушек, которыми приятно погреметь в кампании за выпивкой. Главное — не придавать значения ничему, а то карточный домик личности обрушится и останется ни-че-го.