Между занятием политикой и политизированностью разница такая же, как между бегущим тараканом и тараканом, который лежит на спине и беспомощно шевелит лапками.
Политизирован тот, кто лишён политики, как женщинами вообще озабочен лишённый женского общества. Гражданин не может быть политизирован, холоп политизирован всегда. Его интерес к речам властителей может быть оправдан тем, что речи эти могут помочь распознать беду и если не предотвратить её вовсе, то хотя бы смягчить последствия очередного начальственного извращения. Увы, вероятность того, что властитель проболтается, ничтожно мала.
Ни советские люди, гордившиеся умением «читать между строк», ни зарубежные «советологи» так ничего и не вычитали, не приготовились ни к одному несчастью или счастью, которое советская власть порождала. И это не потому, что власть хитро шифровала свои намерения, а потому, что у деспотизма невозможны никакие намерения. Кто хочет всех подчинить исключительно собственной воле, тот быстро деградирует. Воля его превращается в студень, который могут заколебать самые вздорные случаи.
Иногда интересоваться политикой означает не замечать речей на политические темы. Был политиком Гитлер? Нет. Интересовались политикой журналисты, да просто люди, которые напряженно слушали его речи? Нет. Они интересовались колоссальной опасностью, обнаружившейся рядом с ними и окончившейся лишь в 1945-м году. И те шестьсот журналистов, которые собираются на «пресс-конференцию» очередного русского кагана, и те миллионы людей, которые обсуждали, что там было сказано, — они не политикой интересуются, а опаснейшей для их существования ложью, агрессивностью, жадностью.
Интерес этот совершенно не имеет смысла: сколько ни анализируй ложь, результатом будет лишь враньё. Хуже того: интерес к барской риторике поощряет барство, дурь, произвол. Насколько плохо невежество («игноранцио») там, где истина, настолько же полезно игнорирование там, где ложь. Классический пример: искушения Христа в пустыне, где сатана произносит тираду, а Иисус отвечает парой слов, да и те — цитаты из Библии, и обращены не к искусителю, а к Богу. Увы, значительно чаще люди сползаются в пустыню послушать очередного искусителя.
Нет «лидера» у демократов — это замечательно. В России говорят «лидер», подразумевают — «главнокомандующий». Кто был лидером у Торо? У Джефферсона? Лидеры всегда лишь мешали демократии. Что демократия невозможна без лидера — миф, запущенный теми, кто просто не понимает сути демократии. С таким же успехом можно утверждать, что работа компьютера невозможна без ежеутренней смазки маслом.
Всякая политизированность опасна, а озлобленная политизированность российского человека к тому же бесплодна. «Все сволочи, все холопы, все лодыри…» На таких людях и держится деспотия. Держится криво, потому что психология эта кривая, национализм этот неполноценный (и слава Создателю!), но криво бывает очень долго. История реальна, потому что она всегда стоит перед риском ирреальности. История не всегда есть — во всяком случае, события не всегда интересны, а история есть лишь то, что интересно. Ну кому интересна история протестантских конфессий, принявших нацизм и развесивших в своих церквах знамёна со свастикой? А ведь эти протестанты активно вели воскресные школы, издавали набожные книги, благотворительностью занимались. Не только протестанты, но и католики, и православные в Германии тоже интересны лишь настолько, насколько были против Гитлера… Надо смириться с тем, что и наша история может быть нулевой — хотя воскресные школы есть, книги вовсю издаются, конференции проводятся, дела милосердия творятся. Тогда появится стремление уйти от нуля.
