У каждого живого существа есть потребность в безопасности. Это даже нельзя считать "свойством" человека, как нельзя считать свойством человека потребность в воде или любви. Вот любить - это человеческое свойство.
Потребность в безопасности это не патология, как стремление воды течь вниз не патология. Другое дело, что одно безопасно для кирпича или вируса, а совсем другое - безопасность для человека. Кирпичу для безопасности не нужен дом, а человеку нужен, для того и кирпич изобретен.
"Безопасная жизнь" - как "безопасное вождение", это именно человеческая жизнь со всем тем, что вирусу показалось бы излишеством. Но вирус неспособен отличать излишнее от необходимого, эта способность представляется вирусу слишком опасной. Безопасное вождение - не сидение в кафе, а стремительное (с точки зрения вируса) движение к цели. Не обязательно по прямой. Если цель - развезти товар, то безопасное вождение есть движение по очень сложной кривой. Безопасность включает в себя стабильность, но это стабильность развития.
Есть болезненное стремление к безопасности. Его можно назвать «простатоманией». "Простата" слово греческое и означает "предстоятель". Тот, кто стоит впереди, защищает, охраняет. Римляне говорили "президиум", "председатель". Перед чем сидит предстательная железа, помолчим при дамах, однако отметим, что врач проверяет состояние простаты через з...цу. Это глубоко символично. Простатомания есть попытка добиться безопасности человека через за...цу. Берётся живой человек и превращается в сотрудника органа безопасности. На этом безопасность заканчивается, во всяком случае для тех, о ком пекутся органы безопасности. Самим-то сотрудникам органов безопасности ничего не угрожает - уж об этом-то они заботятся в первую очередь. Почему, собственно, нет ничего опаснее органов безопасности и для тех, чью безопасность им доверяют.
Безопасность кирпича, возможно, и может быть достигнута путём помещения кирпича в идеально сферический сейф ("сейф" - "безопасный" на английском языке), наполненный вакуумом и лишённый замка - чтобы никто не мог кирпич оттуда освободить. Человек, будучи помещённый в такие условие, находился бы в состоянии величайшей опасности. Человек, помещённый в страну, где органы безопасности правят или хотя бы просто существуют, находится в состоянии опасности не величайшей, но всё ж великой.
Много опасностей подстерегают человека, но все они бледнеют и краснеют перед лицом органов безопасности. Государственной безопасности, разумеется, а какой ещё? Государство и есть простата человечества, а органы безопасности суть воспаление этой простаты. Безопасность человека достигается через любовь и прощение – любовь к безопасности вытесняет любовь к человеку и пытается достичь безопасности через ненависть и наказание. Безопасность человека - результат знания и прозрачности, любовь к безопасности ведёт к тотальной секретности и цензуре. Безопасность и стабильность человечества - в движении, любовь к безопасности превращает человечество в придаток к исполинскому тормозу.
Все войны - порождение любви к безопасности. Древние римляне в заботе о безопасности древнего Рима завоевали сперва все деревушки, которые окружали Рим, потом области, примыкавшие к деревушкам, потом... В общем, чем более расширял Рим зону своей безопасности, тем более опасностей возникало - ведь окружность росла. Добрались аж до Ирана, после чего опасность для Рима возросла многократно - ракеты, ядерная программа, аятоллы.
Любовь к безопасности побудила дряхлого президента Германии Гинденбурга назначить Гитлера канцлером. Гитлер - воспалённая простата Германии. Тех немцев, которых такая простата не устроила, пришлось истребить. Так что вопрос о роли личности в истории это не вопрос о Гитлере, это вопрос о Гинденбурге. Вопрос о Ленине, Сталине, Путине - вопрос не о них, а о тех больных безопасностью, кого устроили и продолжают устраивать такие простаты, для кого безопасность - это морганатическая жизнь. Мёртвые же не кусаются, да здравствуют те, кто омертвляет живых.
Так мания переходит в махию, наклонность - в действие. Простатомания переходит в элефтеромахию - борьбу со свободой.
Простатит - болезнь тела, она убивает своего носителя. Любовь к безопасности - болезнь духа. Дьявольская разница, потому что простатомания убивает окружающих. О, конечно в высшем, духовном смысле и помешательство на безопасности убивает своего носителя, иногда и физически убивает (мало ли диктаторов погибли от рук собственных телохранителей), но какое это имеет значение! Сотни миллионов людей, погибших в катастрофах ХХ века - военных и политических - это жертвы суммировавшейся жажды безопасности, перешедшей в агрессивную фазу. XXI век, к сожалению, пока тоже страдает той же болезнью - предлогом выступает опасность, исходящая от "террористов". Демагогия старая, ей в обед как раз четверть тысячелетия, потому что слово "террор" родилось в конце XVIII века, а охота на террористов велась весь XIX век. И вот ради обеспечения безопасности уже убито в тысячи раз более человек, чем погибло от всех терактов вместе взятых.
Государственная безопасность, однако, это всего лишь сумма частных помешательств на безопасности. Гражданин, исцелися сам! Не будь сам себе чекистом, гебешником, безопасником. Не живи в избушке лубянкиной, живи в безопасности свободы. В своей жизни, прежде всего, пойми, что такое безопасность применительно к человеку, будь лицо, а не кирпич. Понимание не гарантирует, что тебя не убьют террористы или (что вероятнее) сотрудники госбезопасности. Понимание гарантирует, что ты никого не убьёшь - а безопасность для окружающих и есть настоящий предстоятель, защитник, стена и помощь для духа человеческого.
