Октябрь 2022 года, бои в Украине в разгаре. Подхожу к Лесной — напротив старообрядческой церкви — красный свет — но справа и слева на километр никакого транспорта — перехожу; У светофора напротив стоит какой-то джентльмен лет 40, плотной сбитый, внешность приезжего подполковника, зама по АХЧ в какой-нибудь спецчасти, но в штатском, и что-то мне говорит.
Приближаюсь: он мне выговаривает, зачем я иду на красный свет, что мне, закон не писан.
Я ему — мол, живём в стране, где власть нарушает все законы и обязательства, а соблюдалово для быдла типа меня... Он: а, да вы либерал... О, вы не этот ли, с Эха...
Надо сказать, что с годами у Венедиктова волосы как-то меньше стали виться, и теперь, действительно, по волосам нас можно спутать, если не знать разницы в росте.
Я ему:
— Нет, либерал это Венедиктов, а я старый антисоветчик.
— Чего ж вы не уезжаете? — бросил он высокомерно и поторопился перейти улицу, пока я ему чего-нибудь ядовитого не ответил.
Меня тут спросили, чем либерал отличается от антисоветчика. Ну вот либерал может работать на Кремль, встречаться с вождём и рассказывать об этом без краски стыда. Антисоветчик не может. Любопытно, что диссидент может быть ближе к либералу, чем к антисоветчику — Солженицыну и Алекссеевой показалось незазорно целоваться с вождём.
Наверное, было бы интересно написать эссе (прочесть лекцию) о том, как слово «либера» развивалось в Европе от «либеральных умений» (либерал артц) до либертенов, либералов, либертариан. Ну, Быков или Эйдельман это сделают. Тимофеев-Ресовский вроде говорил аспирантам не увлекаться историографией вопроса: «Это немец напишет!» (он жил в Германии, знал, о чём говорил).
Характерно для страны лжецов, где вывески перемещены, что я, антисоветчик — сторонник власти советов. Настоящих советов, от совета жильцов лестничной клетки до совета ООН — только настоящей ООН, а не этого балагана победителей во Второй мировой войне.
