Где обедал, воробей? — В зоопарке у зверей. Так писал мой сосед (окно его квартиры я вижу из своего окна), Владимир Владимирович жил у сестры, зоопарк от нас в двух шагах. Сестра тут жила, потому что влюбилась в одного химика и устроилась к нему лабораторию на текстильной фабрике Прохоровых, на Трехгорке, которая всю эту химию сливала в Москва-реку. Впрочем, я отвлекся... В чем слабое место очень популярной сегодня позиции: я верующий православный христианин, не обожествляю Гундяева, старцев и вообще духовенства, хожу, куда хочу, причащаюсь и исповедуюсь, когда и у кого хочу?
Это паразитическая, потребительская позиция. Она на малом материале воспроизводит «политическое поведение» в России. В условиях автократии, диктатуры невозможно заниматься политической деятельностью как таковой: обсуждать проблемы публично, да и в курилках сейчас тоже не очень пообсуждаешь, создавать движения, партии, издавать газеты, проводить митинги и пикеты...
Всего этого нельзя. И тогда нерастраченная энергия находит выходы боковые, побочные, как лава из вулкана, чье основное жерло забито окаменевшей лавой от предыдущего извержения. Начинают обсуждать, как бы испортить бюллетени, как бы организовать соседей на установку новогодней елки во дворе — начнем с малого, но с этого малого начнется путь к гражданской активности и солидарности... А из малого ни horseradish не вырастает, вновь и вновь не вырастает! Ну никак из ста кроликов не выходит слон! Не выходит чаша! Начинают выбирать из скудного репертуара дозволенных политических партий и движений — огрызки Яблока, СПС, коммунисты. Да-да, и нацистами тоже начинают интересоваться, оголодали же, вот и тащут со свалки всякую дрянь в рот.
В религиозной жизни все отчасти лучше, потому что тут такой дряни как нацисты, все-таки почти нет, хотя если очень поискать, то можно записаться в православные хоругвеносцы. Но как ни ищи, христианских демократов не найдешь, уж за этим власть присматривает. Отчасти всё хуже, потому что в религиозной жизни все-таки есть некоторое пространство для самодеятельности. Оно было даже в 1950-1970-е годы (вот раньше — нет, не было, в 1930-1940-е было возможно только уголовно наказуемое подполье). Вот это пространство для самодеятельности надо бы использовать, а его не очень используют. Во-первых, потому что есть-то оно есть, а все-таки власть поглядывает. На самодеятельность «правых» власть поглядывает, скорее, нейтрально — отсюда движение кочетковцев, которые, безусловно, правые, были правые всегда, а стали еще правее, вплоть до антисемитизма. Но все-таки этосамоорганизация, хотя и с чрезмерно жесткими формами. Жесткость можно понять, ведь надо выжить в выгребной яме пофигизма.
Пофигизм — страшная сила. Святой пофигизма — бравый солдат Швейк. Пофигизм помогает выжить в несвободе. Если бы дядя Том был поумнее, как Швейк, он бы и не предал никого, и выжил бы. Но пофигизм не помогает жить, и особенно в смысле жизни вечной. Пофигизм разобщает.
Дядя Том легко организует кружок по чтению Библии и молите, Швейк не организует никогда и ничего. Хотя потреблять Швейк умеет. Сам пивной не заведет, но по пивным будет кочевать исправно. Так и православный кочевник по храмам. Кочуйте, Бог в помощь, а все-таки хорошо бы иметь идеи, взгляды, убеждения, и как-то эти взгляды воплощать в отношениях с другими людьми. Тогда и взгляды будут углубляться и укореняться, и отношения с людьми будут прочнее и человечнее.
Кочевье тоже разное бывает. Можно кочевать как романтический герой, с цыганами. А правильно кочевать как цыгане — вы понимаете, что цыганский табор это крайне самодисциплинированная структура? Что тысячелетиями находиться в постоянном кочевье среди империй, национаальных государств и т.п. — это не потребительство, это высочайший класс той самой ответственности и солидарности, о которых обыватели много говорят, но редко практикуют? Тут поход, в котором не выйдет на привале сесть в сторонке и жевать свой бутерброд. Но и слишком жесткой такая структура быть не может, надорвется. Вот с кого надо брать пример, с тех цыган, которые и в Богемии цыгане, а не с тех богемных интеллектуалов, которымм до табора как до Фавора. В общем, как писали на плакатах, призывающих бояться венерических заболеваний, остерегайтесь случайных связей. А глубоких и прочных связей не остерегайтесь, а, напротив, связывайте!
