25 октября 1917 года: день рождения номенклатурократии

Кто совершил путч 25 октября? Миф о Ленине как подобии Муссолини и Гитлера, как об одиночке, который подминал под себя, создавал секту, неверен. Путч 25 октября был совершён группой лиц, действовавших в меру организованно, но в меру и гибко. Ленин, Троцкий, Иоффе, Подвойский, Чудновский, Антонов-Овсеенко. Они выполняли разные функции, именно благодаря этому добились успеха. Любопытно, что в сталинском мифе эти люди были заменены отнюдь не одним Сталиным, а тоже группой — Сталин, Свердлов, Урицкий, Бубнов, Дзержинский.

Ленин не секту создавал, а клан — принципиальная разница! Личная лояльность была условием необходимым, но в обмен на эту лояльность он сам был лоялен. Это была не секта, а банда, совершенно та же, что у Путина. Именно это и есть суть номенклатурократии: не аморфная «олигархия», толерантная к определённому объёму прав у подданных, а власть клана. Клан этот разрастается, дробится на под-кланы, но структура остаётся та же. В дореволюционной России диктатор-самодержец стоял над элитой, с Лениным он входит в элиту, и это резко меняет многое, хотя не сам принцип государство ультра-милитарного. «Культ личности» вовсе не был диктатурой личности.

Сталин всегда был лидером клана, и его репрессии складывались как из уничтожения любых пережитков или зародышей гражданского общества, так и из изощрённой борьбы с другими кланами, борьбы часто чрезмерно превентивной, но никогда не абсурдной. Его преемники, до Путина включительно, уже не нуждаются в прополке таких масштабов, им досталась почти идеально сформированная структура.

Милитаризм номенклатурократии — черта не случайная. Клановых государств много, среди них есть вполне демократичные. Номенклатура — это кланы, победившие демократию, и добиваются они этого через тотальную мобилизацию под предлогом смертельной и скорой гибели от врага. Самодержавие на такое никогда не шло, кланы в дореволюционной России существовали, но номенклатурократией не становились.

Многие колонии, после 1990 года освободившиеся от власти России, не освободились, однако, от вируса номенклатурократии. Это относится не столько даже к странам Средней Азии, где, скорее, возродился обычнейший деспотизм, сколько к Азербайджану, Украине, Польше. Номенклатурократия более изощрённая система, чем деспотизм, она гибче справляется с угрозой демократизации, искуснее абсорбирует то из опыта свободного Запада, что ей выгодно.