«И сказал Ей Ангел: не бойся, Мария, ибо Ты обрела благодать у Бога;» (Лк. 1, 30).
Филаретовский («синодальный») перевод в данном случае (как и в большинстве других) очень удачен, потому что сохраняет перекличку между приветствием и объяснением приветствия. Почему Мария недоумевает? Её назвали благодатной (ст. 28). У Кузнецовой называют «благословенной» в 28 стихе, а в 30 объясняют — «ты обрела милость».
Конечно, теологически можно объяснить, что милость и благодать это одно и то же, но у чтения свои законы. В современном русском языке слово «благодатная» отсутствует. Оно абсолютно архаично и жаргонно — церковно-жаргонно. Можно попробовать заменить его очень расхожим словом «одарённая». «Одарённый ребёнок» — мечта родителей.
Ангел называет Марию «одарённой» — вот она и удивляется. Никто ей, видимо, этого раньше не говорил. Да и какие уж там таланты у женщины! Рожай и рожай. Машина для детопроизводства. Апостол Павел — яркий пример такой психологии. Ничего сильно радостного для мужчин в таком мировоззрении нет. Женщина — машина, мужчина — механик при машине. Вот радость-то... Талантливая женщина — многодетная женщина. Вот и вытирай всем этим таланты задницы... Вырастут — повернут их к тебе и удалятся за горизонт. Десять талантов как десять золотых кирпичей — очень мило. Лежат, пить-есть не просят. Десять талантов как десять детей...
Бог крепко разбудил Марию, назвав её «одарённой», «талантливой» — и быстро успокаивает: дар и талант — Божии, не человеческие, не биологические. Конечно, Иисусу точно так же приходилось мыть попку, как любому младенцу, зато Он — не убежал. Это единственный, быть может, ребёнок в мире, который чем далее, тем ближе к матери, который тем ближе к ней, чем ближе к каждому из людей.