Все переломы открытые, просто некоторые открытые переломы открыты, а некоторые закрыты. Открытость — настолько важная идея, настолько принципиальное действие, свойство, черта, что её присутствие или отсутствие качественно меняет любые другие идеи.
Например, есть множество религиозных групп, которые исключительно приветливы и дружелюбны — но только к своим. Московская Патриархия — один из классических вариантов. Она и в советские годы не отличалась открытостью, кроме буквально одного-двух священников, но тогда это хоть как-то извинялось «угнетённым положением». Правда, угнетали одних, а закрыты были совсем другие, так ведь и это и служило оправданием: вот, мы закрыты, нас и не угнетают, значит, помогает.
При Путине закрытость Церкви достигла сатанинского накала. Если полистать гламурные журналы, которые эта Церковь издаёт, если смотреть её телеканал, ходить на её конференции, конгрессы и т.п. — Боже мой, это же рай на земле! Со своими проблемами, не без этого, но зато сколько света, нежности, дружелюбия.
Правда, из этих журналов и телепрограмм не узнать, что есть ещё несколько миллиардов людей на планете, что в самой России есть не только больные раком дети и заботливо собирающие деньги на их лечение взрослые, но есть и множество самых разных здоровых людей, которые обсуждают совсем другие вопросы и совсем с других точек зрения. Разве что изредка вдруг лягнут «сектантов» и «раскольников».
Так при советской власти (классической) триста миллионов человек жили за железным занавесом, не подозревая, что их мир — это мирок, нищий, дурной, опасный, пусть даже в нём и любят, и женятся, и книги читают-пишут. Или в Германии под Гитлером — вроде бы жизнь шла, а жизнь-то была паскудная и мерзкая. Если знать контекст, если знать подробности типа газовых камер, убийств гомосексуалов, цыган, евреев, Свидетелей Иеговы, коммунистов и т.п., и т.д.
Конечно, до смертоубийства пока Московская Патриархия не доходила, хотя всякое оружие благословляет — но это и более вменяемые верующие делают, увы. Однако, остаётся в силе и неслышно звучит фраза Спасителя Иисуса Христа: «Если свет, который в вас, тьма, то какова же тьма?!» (Мф. 6, 23)
Тьма — это свет только для своих. Ненависть — это любовь только к своим. Распутство — это целомудрие только в отношениях со своими.
Ненависть — это не горячее жгучее чувство. Ненависть — это умение игнорировать мир. Умение сводить мир к мирку, в котором ты и твои. Тебя и твоих может быть очень много, например, триста миллионов, но это всё равно не «русский мир», а кусочек настоящего мира.
На самом деле, такое игнорирование всегда — лишь точка неустойчивого равновесия. Деланое оно, фальшивое. При малейшем соприкосновении фонтанирует злобой и агрессивностью. Правда, соприкосновений тщательно избегает — точнее, тщательно отбирает, с чем, с кем, когда и на каких условиях соприкасаться. Это и называется «сектантство», и это может быть мировая религия, но если она так себя ведёт (чего, к счастью, не замечается пока), то это мировая секта. А РПЦ МП даже не мировая религия, а так... Как МХАТ не всё театральное искусство, а сохранённая для самоуважения номенклатурой шкатулка из чуждого прошлого. Как скрипка Страдивари на стене кабинета Дзержинского. Как крест на храме при Лубянке.
Теперь о главном: а как быть тем, кто закрытость отвергает? Тебя закрывают, а ты не желаешь закрываться, тебя загоняют в подполье, а ты не хочешь быть подпольщиком — и что? Тебя посадили в карцер, и как не стать посаженным в карцер?
Так ведь и в карцере люди живут! Это тот, кто сажает в карцер, нежить, пусть он даже в кино ходит, и в храм РПЦ МП канонический ходит.
Можно жить в карцере, находиться в ситуации закрытости — и быть открытым. Это очень нелегко, но кому сейчас легко, как говорит Творец, когда сатана жалуется на тяжёлую жизнь.
Есть закрытая (эксклюзивистская, исключающая посторонних) модель жизни и Церкви, есть открытая (инклюзивная, включая посторонних). Пример инклюзивности — школьный класс, включающий в себя тех, кого большинство родителей побаивается. Это могут быть чернокожие, или евреи, или аутисты. А вот хулиганы — не могут быть включены. Пусть сперва перестанут быть хулиганами. При этом как раз закрытые сообщества очень даже благорасположены к хулиганам и сами их выращивают и поощряют, они помогают держать людей в строгости.
Инклюзия — например, у квакеров, у которых атеисты могут сидеть на собрании, не молясь. Другое дело, что всё-таки квакеры — не атеисты, так что пропорция должна быть соблюдена, а то как бы в один прекрасный день не оказалось, что уже нет Общества Друзей, а есть Общество Атеистов, где пока ещё разрешено присутствовать квакерам. Как соблюсти пропорцию? Это каждый решает сам, это и есть жизнь. Важно, чтобы атеисты не строили иллюзий, понимали, что они — атеисты в гостях у квакеров. Но для этого прежде всего квакеры должны быть квакерами, православные — православными, атеисты — атеистами. Чтобы к интернету можно было подключить всех, необходимо, чтобы интернет был интернетом, а «православным интернетом» — в Московской Патриархии и такое придумали, как придумали «московский коньяк» и «советское шампанское». Закрытая открытость высшего сорта.