«Ибо всякий огнем осолится, и всякая жертва солью осолится» (Мк. 9, 49).
Тут, конечно, «всякий» — это человек. Даже «человечество», «земля» как «планета людей» (выражение Сент-Экзюпери). Человек есть дар Богу, торт для Бога, верующие — вишенка на торте.
Что же, человечество — жертва Богу? От кого?! Иисус — жертва Богу, и не от людей (кроме разве что Марии), а от Бога. Так и о людях можно сказать то, что говорится во время Евхаристии о Христе: «Твоя — от Твоих».
В любом жертвоприношении переплетены с древнейший времён два противоположных чувства. Одно — надо бросить Богу кусок от того, что Богу принадлежит, а мы себе забираем. Задобрить Создателя. Второе — но уж я-то, бросающий Богу кусок от того, что я у Бога урвал, я-то свой собственный! С моей стороны большое самопожертвование вообще о Боге думать. Я, может, Ему бросаю кусок от Его, но бросаю-то лично я. Я — герой самопожертвования! Мог бы (и хотел бы) сам съесть.
И тихонечко так подспудная интонация: «И ничего бы мне за это не было!»
Кстати, действительно, ничего бы не было. Кокос уродился бы. Большинство людей в церковь не ходят, ничем Богу не жертвуют, хотя бы символически, поскольку вообще в Его существование не веруют, и ничего — живут отлично. Часто даже лучше верующих. И мы ещё и хвастаемся тем, что живём хуже — мол, «блаженны нищие духом». Мы Богу пожертвовали своим благополучием, своим временем, своим здоровьем!
Больно они Богу нужны! Без моего здоровья Бог чихает!
Так начинаются странные споры о том, хорошо ли приносить в жертву Богу то, что самому не требуется, и является ли заслугой принесение в жертву своего времени или денег. «Заслуга»!
Простая иллюстрация. марта 2001 г. передача «Канон» на ТВ-6, священник Владимир Вигилянский объясняет, как вести себя в храме. Призывает обязательно ходить на всенощную, потому что литургия — это жертва Бога нам, а всенощная — наша жертва Богу. Неприлично-де ничего не дав, идти брать. При Сталине чекисты якобы называли «фанатиками» именно тех, кто ходил на всенощную. А мы не фанатики, мы — соль земли.
Так верная мысль о том, что до Христа люди шли к Богу, а во Христе Бог пришёл к людям слегка искажается — и превращается в неверную, ведь не людям же принесена жертва Христова.
Всенощную часто объясняют как воспоминание прежде всего о творении мира, о ветхозаветной истории, но это не означает, что хождение на всенощную — жертва Богу. Молитва есть молитва, и называть молитву жертвой — это либо потому, что человек молится против воли, либо потому, что слишком ценит свою молитву и забывает про sola fide («одна вера» спасает), про то, что фиде, вера — лишь соль на жертве.
Примечательно, что при Сталине все-таки различали православных не по тому, ходят они на всенощную или нет, а по тому, сотрудничают они с коммунистами или нет. И многие на всенощную, да и на литургию, не ходили, потому что какой прок от всенощной, если батюшка — стукач. Так ведь многие стукачи рассматривали своё сотрудничество с гонителями как жертву — мы, мол, собой ради вашего, паразиты, блага пожертвовали. А вы не цените.
Грех не может быть самопожертвованием, хотя всякий грех как раз притворяется самопожертвованием. Жертва всегда — созидание, грех — разрушение. Творец — Бог, а мы так… подтворники. Наша вера — всего лишь соль на благодати, а наша религия и подавно… солонка!