Я сверялся с греческим оригиналом, скажу на всякий случай, я всё-таки не совсем идиот. Чувствую себя пушкинским Варлаамом, который и рад бы не соваться не в свои сани, но что ж делать, коли до головы доходит!
В принципе я старался давать буквально подстрочник, сохраняя инверсии и т.п. Кстати, как и синодальный перевод — очень недурной и, на мой взгляд, не заменённый всеми прочими. Тем не менее, я сознательно уходил от любой архаизации.
В 1:17 — «пантон», «панта» — это о чём-то или о ком-то? Греческое слово обозначает, скорее, кого-то, и это мне кажется логичным, потому что перед этим речь идёт об ангелах. Слово «ангелы» принципиально, потому что послание полемизирует с теми, кто на место Христа ставит ангелов. Поэтому единственное слово в прямых скобках, которое я себе позволил — ангелы, современный читатель не в курсе, что «престолы» — это не кресла, а особый вид ангелов. Точно так же следующей фразе — Иисус должен стать первым для всех или для всего? А какой смысл первенства для неодушевлённых предметов? Иисус первый для ангелов и людей, не для кирпичей с коробками. Неодушевлённое не живёт, не поселяется, а в 1:18 в Иисуса «полнота», «плерома» именно поселяется. У Кузнецовой — как и в английских переводах — говорится об обитании «полноты Божества», но в синодальном переводе очень верно оставлено просто «всякая полнота». Божество в Иисусе уже есть, изначально — в Нём поселяются ангелы и люди, примиряясь с Богом. Но из этого следует, что «примирение» это не примирение людей или ангелов с Богом, а примирение людей и ангелов между собой. Именно людей и ангелов — почему и добавлено «кто на земле, и кто на небе».
Замечу, что в 1:21 все английские переводы говорят «отчужденных от Бога» — но «от Бога» в оригинале попросту нет.
В стихе 22 есть сложный оборот «тело плоти». Часто переводят как «физическое тело». В оригинале «сомати саркос» — «тело плоти».
Признать адекватным вариант Десницкого — «Но теперь Он примирил вас с Собой во плоти Христа, в телесной Его смерти,» — я решительно не могу. Это комментарий, толкование, а не перевод. У Кузнецовой «земное тело». Но всякое подобное добавление прилагательного ставит вопрос: а какое еще тело у Христа?
Смысл такого плеоназма выясняется в ст. 24-м, где Павел говорит о своих личных страданиях, страданиях своей плоти (сарки) — он ощущает колоссян как своё тело, и страдает, чтобы они не страдали, а жили мирно — подтягиваясь за Христом, подражая Христу, который страдал ради своего тела (соматос), которое есть Церковь, Екклесиа. Кстати, заметим, что рассуждения о том, что Христос не основывал Церкви — которые так любят некоторые расцерковившиеся люди, не будем называть имён — не стоят выеденного яйца в свете вот этого, вполне раннего текста. Христос не основывал Церковь, Христос и есть Церковь вместе с человечеством.
У Павла яркий образ — как всегда. Иисус как огромный Дом, новая Святая Земля, как варежка, в которую набиваются все замерзающие, и в этой варежке отогреваются и мирятся друг с другом. Мирятся, потому что рядом с воскресшим, который весь в кровоподтёках, неприлично, немыслимо продолжать ссориться.
Споры о том, как переводить «евангелие» мне представляются абсолютно ничтожными в сравнении с проблемой, которая вообще не обсуждается — а как переводить «Церковь»? А? Я думаю, что весь пафос Павла ведёт к тому, что для него «собрание» — это единое человечество, собранное во Христе как крошки хлеба в желудке.
Исследователи, которые отвергают авторство Павла, потому что тут есть слова, которые в других посланиях Павла нет, — это же иррационально. Что, писатель должен иметь ограниченный словарный запас? Никогда не выдвигать новых идей? Само мышление литератора, которое демонстрирует автор послания, абсолютно павлово, по размаху метафоры, по главной мысли.
Я решительно не одобряю перевода слова «святые» Кузнецовой как «народ Божий». Это не перевод, это интерпретация и очень вольная. С таким же успехом можно и «Церковь» вставить.
В 1: 22 у Кузнецовой «Он теперь примирил с Богом через Свое земное тело, через Свою смерть, чтобы в день Суда поставить вас перед лицом Бога святыми, незапятнанными и безупречными». В греческом тексте нет ничего про день суда. Вообще ничего! Нет в греческом теле и «Своего». Есть «Он» (Бог) и «Его» (Иисус).