Создатель, Спаситель и Вдохновитель, создай во мне память о Тебе, спаси меня от беспамятства о своих грехах, вдохнови не помнить грехи чужие.
Боже, тысячелетиями верующие сравнивали с Тобой царей и священников, а Ты пришёл и был лучшим царём в мире, лучшим священником, но нам кажется, что Ты недостаточно повелеваешь, неправильно служишь, не вполне преодолеваешь сопротивление человеческое Богу.
Веками мы старались быть верными Тебе, вспоминая Твои заповеди, читая Твоё Откровение, а не помогло: в самый важный момент мы Тебя убили, и настала суббота, и читали Твоё Откровение, а Тебя не было с нами.
Меня тогда не было, но знаю и признаю, что Иуда в сравнении со мной не такой уж грешник, он предал Тебя всего один раз, по глупости, непониманию, отчаянию, я же сдаю Тебя ежедневно, забывая Тебя и помня лишь свои проблемы.
Дай же мне сейчас приготовиться к воспоминанию о том, как Ты пошёл на смерть, помня о нас, создавая для нас событие, которое как полюс — дальше некуда. Ты не просил палачей о пощаде, Ты просил нас — меня! — об одном: «Чтобы помнить обо Мне, повторите Мои слова, жесты, возьмите хлеб и вино, как сегодня». Ты — Бог, Который не может быть ни хлебом, ни вином, ни человеком, ни вселенной, но действие Твоё совершилось по вселенной, в человеке, в хлебе и вине, действие личное, действие самоубийственное. Самоубийственный поступок, но не самоубийство, а убийство, и память о нём есть память о том, что быть означает не убивать никогда, никого, ни за что. До Твоего Креста цари и священники приносили жертвы, чтобы подданные и миряне жили хорошо и помнили о Боге, подателе благ, после Твоего Креста каждый — и я — священник и царь, хранитель памяти о том, что любовь наступает, не убивая, побеждает, не лишая свободы, освобождает, возвращая волю, потому что отдаёт ради победы воскресения не чужую жизнь, а себя.
Боже, всё неважное забывается, даже и важное забывается, если им не пользуются, пусть же воспоминание о Тебе воскресит во мне забытое, пусть я помню главное: Ты бесконечно выше меня, Ты бесконечно близок мне, Ты неизменно одушевляешь меня вопреки моему бездушию — меня и каждого верующего, священник он или мирянин, мужчина или женщина, ребёнок или старик. Пусть Твоя жизнь войдёт в меня, как вошло в меня отчаяние, и пусть живёт во мне стремление к Тебе, а не страх за себя, и если даже я не смогу присоединиться к тем, кто вспоминает Твою смерть и Твоё воскресение, пусть память о них и о Тебе станет частью моей памяти о себе настолько, чтобы войти в наступающую неделю не в поисках денег, счастья, здоровья, а к ищущим их, напоминая своими делами и словами, что для любого человека и средство, и цель, и воздух жизни это Ты: Отец, Сын и Дух Святой. Аминь.