В Библии есть две фразы о любви к ближним. К самым ближним.
«Если же кто о своих и особенно о домашних не печется, тот отрекся от веры и хуже неверного» (1 Тим 5:8).
«Итак, доколе есть время, будем делать добро всем, а наипаче своим по вере» (Гал 6:10).
«Холодок бежит по коже». Разве не тут источник любого зла, любой войны (превентивной, но все войны превентивные, только победители превентивнее побеждённых). Разве не тут мировоззрение, которое первым гениально высмеял Сол Стейнберг в знаменитой Карте Среднего Нью-йоркца, где в центре крупно свой дом, а где-то за горизонтом крошечный Китай. Так это ещё в сравнительно передовом Нью-Йорке, а из Техаса даже Мексики не видно.
Необходимость любви к ближнему необходимо прописывать, потому что случается же такое…В евангельских посланиях речь, конечно, не идёт о социопатах вроде Ирода Великого, которые спокойно вырезали собственную семью. Речь о людях, которых жена послала купить молоко, а они по дороге свернули на митинг, да там и застряли.
Аз, буки…Аз, ближний точнее, но для многих ближние это буки. Аз это святое, это не обсуждается.
Да, не любить ближнего, не помогать тому, кого Бог послал в «свои» — предательство, глупость, шизуха.
А теперь вопрос из Евангелия: «А кто мой ближний?»
Мой ближний — тот, кто меня подобрал, перевязал, заплатил за моё лечение? Он меня любит? Или какой-то палестинский проповедник, убитый две тысячи лет назад? Ну, воскресший, но по любому не перевязавший, не заплативший и т.п.?
Так этот Господин ещё и сказал бросить отца, мать, жену, детей. Понятно — Христос не учился у апостолов Христовых. Не читал послания галатам, вот и нёс всякую муть.
В мире человека совершенно иная топология, чем в мире обезьяны. Тут физически дальний может быть ближним, чужой по паспорту и всем внешним данным может быть своим. И, увы, наоборот.
Тем более в мире верующего человека. Тут не два полюса, а один — Голгофа. Верующий в Распятого на Голгофе будет спасён. Он — свой?
Как бы не так. Голгофа это и Крест, и Кресло Судьи. Два полюса по цене одного, и плыть на те полюса не по морю-океану, по Морю Горя Человеческого. Веровал, но не накормил голодного — адьё! Гуляй, Ваня, ешь опилки, ты директор лесопилки. Не голодного единоверца, а вообще голодного, любого.
Так это ещё ладно, это хотя бы «ближний» определяется из позиции «я сверху, ты снизу». У меня хлеб, у тебя голод. Чистый Ветхий Завет. Пусти по воде твой хлеб, он вернётся к тебе размокший, в старости будет что пожевать беззубыми дёснами. А по Христу ты — внизу, свои вверху бегут по своим делам, морда мацой, а спасение со стороны. От атеиста, агностика, экстремиста-террориста, — вот сколько есть ругательств словаре ненависти, в хейт-спиче, вот они все описывают того, кто тебе больше всех свой может оказаться. Может и не оказаться, но — не плюй в колодец…Не плюй в чужака, может оказаться своим.
Так Бог выворачивается наизнанку и становится Человеком, чтобы вывернуть наизнанку наши азбучные истины и научить нас азам человечности, любви и Своему, Божьему мировоззрению: для Бога все — Свои. Поэтому в любви и разуме всё — непредсказуемо, и жизнь проживается не по паспортам и границам, а по Кресту и Христу.