Благодарность бывает разная. Благодарить человека за то, что он помог мне — пожертвовал сто долларов, к примеру — легче, чем поблагодарить за этот его поступок его жену. У жены-то, может, были свои планы на эти сто долларов, а человек отдал какому-то сектанту-отщепенцу. Вот почему литургия это всё-таки благодарность Отцу Небесному.
Иисуса благодарить тоже, конечно, нормально, но... Отец, отдающий сына, теряет больше, чем сын... Ну, «больше» — иначе, но жутчее. «А туда, где молча Мать стояла, Так никто взглянуть и не посмел». Благодарность всегда немножко наглость и неделикатность.
Воскресение не отменяет этого ужаса, и признательность всего прогрессивного человечества не уменьшает его. Наша благодарность не успокаивает Отца, да и нас не должна успокаивать. Она просто потихоньку превращает нас из свиней в людей.
В этом смысле наши молитвы после причащения не слишком хороши. Они уж очень подчёркивают потребительский момент: освяти, измени, преобрази... Освящение не самоцель, а побочный результат рождаемой в нас Духом благодарности Богу за Христа.