Древние евреи побаивались переписей. Отчасти, видимо, это объясняет нездоровую атмосферу в Вифлееме. В нормальной обстановке потеснились бы ради Беременной, но тут народ сорван с места и скучился не по доброй воле, а по воле Августа, будь он неладен. Ни стыда, ни совести. Действительно, еврейские цари переписей не проводили. Формально подводили религиозную базу: что Бог сосчитал, того человек да не подсчитывает. Мы собственность Божья, а не императорская. По сути же это был страх человека перед очередным этапом коммуникационной революции.
При этом в Библии полно сведений о числе народа, например, во время исхода из Египта. Правда, сведения, мягко говоря, поэтические. Выражают что угодно, только не реальное количество. Поэтичность достигается одним нехитрым приёмом: гиперболизация, а по-нашему, по-простому, приписками. Мульён тысяч! Так дети считают. Как звёзд на небе и песчинок на пляже плюс ещё все шоколадки в магазине!
Человек растёт от количества к качеству. Или не растёт. В этом смысле все религии, кажется, едины: хвастают количеством. Нас много! Мы цивилизация!! При этом количество подсчитывается вполне ветхозаветно. Типа «у кого фамилия на ов, тот наш». В храме десяток человек бросили по сто рублей, а в отчёте 150 миллионов прихожан. А они жертвовали? Да вроде нет. Откуда взять недостающие деньги? Знамо дело, у кесаря.
В 2021 году между двумя рождествами очередной кесарь прославился тем, что стал искать человека. Формально он искал 11 780 человек, потому что проиграл из-за 11 779 проголосовавших за альтернативного кесаря. Но 11 779 даже не обсуждались, он делал вид, что они проголосовали за него, только посчитали жульнически. Всё должен был решить один-единственный человек, 11 780-й. Где ты, Решающий Человек?
Ровно тот же вопрос задавал Ирод волхвам с Востока. Вы только укажите направление, в котором приложить силы. Иисуса Христа хочу! Как царь с царём поговорить!
Есть закон больших чисел. Никто его толком никогда не формулировал и не проголосовывал, но примерно ясно: сила солому ломит. Плетью тренда не перешибить. Один в поле не воин.
А один не в поле. Один на соломе лежит. Ну, не без пелёнки, наверное. Хозяин караван-сарая беспокоился не о младенце, о соломе. Описает, будут ли её ослы кушать. Младенец ничего не стоит, ослы денег стоят. По закону больших чисел пацан всё равно умрёт в ближайшие две недели, если повезёт, до года, если очень повезёт, до пяти лет. Много рождённых, мало выживших. Ну, если доживёт-переживёт, так распнут. По закону больших чисел. Цезарь давеча шесть тысяч парней распял просто потому, что беглые эти рабы отказывались называть, кому принадлежат. Так не доставайся же ты никому.
По закону больших чисел человечеству вообще нет места во вселенной. По этому закону наше место под калиновым кустом сидеть, и корешки грызть, и Бога молить, чтобы большие числа в виде саблезубых мамонтов нас не задавили походя.
Мы всё думаем, что закон больших чисел против отдельного человека, а он против человечества и человечности вообще. Потому что человек не число, а двуногая свобода.
Человек боится быть малым качеством, мы предпочитаем вписаться в какое-нибудь большое число. «Подзакониться», как раньше называли брак. А надо не подзакониться, а рассвободиться. Даже Бог, и Тот – рассвободился.
Конечно, стать человеком – сомнительное удовольствие для Творца Всего, но кто сказал, что свобода непременно удовольствие? Свобода есть свобода есть свобода. Такая вот троица. Производная от любви. Ненависть умеет сожительствовать с законом, любовь живёт в свободе и благодати.
Свобода Бога – благодать нам. Свобода Бога быть человеком, свобода Бога убиться об стену нашей любви к порядке и стабильности – благодать человеку стать человеком. Человеком не по биологии, а по любви. Количество перешло в качество? Нету такого количества чего-либо, которое бы переходило в человечество. Скорее, наоборот. И Бог стал не всеми людьми сразу, а одним-единственным.
Чем дальше в лес бесчеловечности, тем ровнее разделяются голоса. Триллион миллиардов сюда, миллиард триллионов туда. На всякий вопрос есть ответ человеческого множества, и множество это разлеглось поровну, как гости на пиру у Августа или Ирода, как избиратели на американской почте, как апостолы на Тайной вечере. Решающий голос – всегда один. Не Иисус решает – Иуда решает. Каждый Иуда, и каждый Ирод, и у каждого на пути разделённое человечество, одно большое число против другого точно такого же по количеству, но противоположного по идее большого числа, и тебе решать: потесниться ради другого, раскрыть двери своей души Другому и Другой, свистнуть Ироду, чтобы послал в Вифлеем национальную гвардию или проголосовать за разрешение Богу быть человеком и с нами этой благодатью поделиться.
