Сама постановка вопроса о будущем религии чаще всего есть постановка вопроса о будущем насилия. Люди, которые задаются вопросом о будущем религии, не вполне это сознают. Происходит мистификация - вполне безобидная, но мистификация. Возможно, поэтому все подобные разговоры относятся не к сфере науки, а к сфере массовой культуры. «Массовая» означает неясное, туманное определение темы обсуждения.
Религия оказывается субститутом насилия. Люди не решаются обсуждать вопрос, возможна ли в будущем армия или сохранение разделение людей на государства. Это кажется цивилизационным экстремизмом, интеллектуальным хулиганством. Не князи Кропоткины, мы же нормальные.
Ответ легко предсказать: он тоже туманен и нарочито неясен. Сводится он к тому, что религия сохранится, но это будет религия без насилия, расплывчатая медитация безо всяких обязательств, догматов, обязательных обрядов, запретов и т.п. То есть, люди заявляют, что мир без насилия возможен, с оговоркой, что насилие делегирует вниз, что каждый сам себе будет начальником, сам собой будет повелевать, каждый сам будет договариваться с другими как сейчас Папа Римский договаривается с Патриархом Константинопольским. Насилия организованного не будет, потому что насилие дезорганизуется и станет дисперсным.
Проблемка в том, что насилия меньше не станет, если оно окажется уделом индивидуальностей. Вот религия исчезнет - по той простой причине, что религия по определению есть коммуникация, а не расстройство аутисти ческого спектра.
Хорошо, впрочем, что хотя бы в таком виде люди обкатывают необходимость мира.
