Рожающая женщина в Библии — частая метафора. Видимо, мужчин сильно впечатляли крики рожениц, да и беременность. Правильно по-английски-то: схватки — это «лейбор», «труд», а собственно появление на свет ребёнка — «деливери», «доставка».
В Третьей книге Ездры, одной из последних в Ветхом Завете, очень близкой по времени написания ко временам Спасителя, этот образ часто используется для обсуждения вопроса о зле и спасении.
Например, когда будет конец света, когда Бог положит конец злу, мочи нету терпеть, уж на небо невтерпёж? Всему своё время, как при беременности — досрочно рожать глупо.
Или Ездра встречает плачущую женщину, потерявшую ребёнка. «Утешь её», — говорит Бог. Ездра теряется и тушуется; ещё не родился такой еврей, который бы утешил такую еврейку. Или китаец китаянку, не принципиально. Вот как эта женщина плачет, — говорит Бог, — так Я плачу обо всех сразу. Что для нас «много», «Израиль», «человечество», для Бога — одна единица любви, и Он не утешится, если Ему сказать, что вот — десяток-то нормальных заскребется. Ему нужен один человечеств.
Несколько веков Бог, играя на не слишком благородных чувствах, убеждал евреев, что Храм должен быть один, что не каждый у себя во дворе устраивает барбекью к вящей славе Божией, а что только в Иерусалиме, только в Храме. Ко времени Иисус каждый еврей знал, что Храм может быть только один. Поэтому и Господа Иисуса Христа распяли формально именно за слова о том, что Храм нужно разрушить. (Перепутали «нужно» и «можно», предсказание с пожеланием).
И вдруг… Словно человек точил-точил карандаш и доточил до того, что грифель сломался. А ему и был нужен кончик грифеля!
Храм был нужен именно единственный, чтобы сказать: каждый человек — единственный.
Тысячу лет в Святая Святых не пускали женщин, да и мужчин тоже, кроме первосвященника раз в год — и вот девочку пускают! Кощунство!
Конечно, в реальности Марию никто в Святая Святых не пускал. Не первосвященник в Храм, а Бог — в Самого Себя её привёл. Не в Святая Святых, а в Святого Святых. Не к ларцу с засохшей чудесной манной, а к Творцу чудес.
Миф? Миф. Поэзия? Поэзия. О Матери Божией? Нет, о каждом из нас и обо всём человечестве.
Кто из нас, взрослых людей, не захотел бы разочек придти домой с улицы, а там — мама. Не та мама, с которой у меня, взрослого, вечные проблемы, а та мама, которая была как солнышко и летняя речка, как пушистое полотенце и красные кленовые листья. Та мама, которая была Святая Святых. Мы ничего про неё не знали — какие у неё проблемы, устала она или нет, когда у неё месячные, чем она занята. Она просто есть. У неё могут быть другие дети, могут не быть, неважно. Она моя и только моя. Я даже не знаю, любит она меня или нет. Она может быть оценена по шкале любви, она и есть эта шкала. Она — точнее, память о ней — моя Святая Святых. И я в этой Святая Святых — единственный, кого допустили.
Но ведь и у Матери есть тайна. У Неё был один-единственный ребёнок, Ешуа, и Она Его потеряла. Она человечество потеряла? Она потеряла Его братьев и сестёр — кто бы они ни были? Ребёнок всегда один-единственный. И мы веруем в Единого Бога, а любим Одного-Единственного Бога. Бог верит в человечество, а любит одного-единственного человека, каждого.
Да, Иисус воскрес. Но воскресение побеждает смерть, но не побеждает опыта смерти не стирает памяти о смерти.
Каждый человек — ребёнок, которого потерял Бог.
О каждом человеке Бог плачет. Плачет как ребёнок, потерявший мать. Плачет как взрослый, потерявший мать. Плачет как мать, потерявшая ребёнка.
Так и каждый для каждого. Каждый для каждого Святая Святых, куда никого нельзя впускать, но каждого нужно впустить. Но это Святая Святых мы ещё должны в себе найти, расчистить, освятить, наполнить своим присутствием.
Вот мы идём по улице в свою одинокую пустую квартиру, открываем дверь — и в этой нашей унылой Святая Святых те, кто нас любил, с кем мы дружили, ссорились, в общем — их нет в нашей жизни, но Бог нас вводит в мир, где они есть. Это «Царство Божие».
Наша Святая Святых не там, где желание видеть детей и друзей преуспевающими, весёлыми, здоровыми, любящими нас. Наша Святая Святых там, где редкий — может, реже раза в год — опыт встречи с любовью. Мы, может, побывали в своей Святая Святых раз в жизни, но каждый мы выходим в суету, помня о ней, иначе и с кровати не встать, не для чего. Побывали раз, а возвращается сто раз, и тысячу раз Бог нас вводите из обморока и морока душевного в Святая Святых любви и человечности, принимает нас и остаётся самая малость — принять в ответ Бога и людей.
