«Вы же бодрствуйте перед миром» (евангелие Фомы, 21).
Саймон Гейтеркол, умеренный сторонник версии «гностицизма» евангелия Фомы, противопоставляет эту фразу «канонической» идее синоптиков, которые призывают к бдительности ввиду грядущего Страшного суда, последнего времени (С. 305). «Мир» — это мертвечина, которая напирает на жизнь и пытается её ограбить, подчинить, уничтожить.
Образ «мира» как трупа у Фомы встречается несколько раз. Только вот насколько этот образ чужд каноническим евангелиям?
Самое очевидное — у Иоанна «мир» это тоже враг. «Не любите мира и того, что в мире» (1 Ио 2:15). Но Гейтеркол не случайно говорит лишь о синоптиках: традиция Иоанна выводится за скобки, потому что она, якобы, во многом гностическая. То, что нужно доказывать, принимается за аксиому.
Но разве человек, который сосредотачивается, чтобы достойно жить в ожидании Страшного Суда, сосредотачивается как-то иначе, чем в ожидании искушений? Конечно, нет, ведь Страшный Суд — это суд над грехом, над сдачей позиции смерти, греху, искушениям. Бодрствовать, давая отпор злу — ровно то же, что бодрствовать, ожидая конца зла. «Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна» (Мф 26:41). Тоже, что ли, гностицизм?
Более того, мир как мертвечина, падаль — это вполне христианское уже потому, что воскресение есть победа над смертью, победа над миром мертвечины.
Есть в осуждении «мира» что-то специфическое для гностиков? Конкретно тут — нет. Нет противопоставления телесного и духовного. Нет о знании как средстве борьбы, нет отождествления зла с невежеством. Во всяком случае, нет в этой конкретной фразе. А в следующей? В русском переводе не очень удачно «Бодрствуйте перед миром, препояшьте ваши чресла». В оригинале нет «бодрствуйте», есть только идиома «подпоясаться с большой силой». Так ведь и у Луки что? «Да будут чресла ваши препоясаны» (12:35) или, говоря нормальным языком, ремешочек потуже, рядовой, чтобы ничей шаловливый пальчик не протиснулся между поясом и бедром!
В следующей фразе, однако, появляется приманчивое для выискивания гностицизма словечко «знать»: «Да будет среди вас знающий человек». Только что этот человек «знает»? Он знает — и поэтому придёт с серпом и будет жать. Так это ж совершенно «каноническое», часто встречающееся в Евангелии — мир как поле, Бог или верные Богу как жнецы. Посмотрите на поля, колосья созрели — так ведь «посмотрите» тут синоним «поймите», «познайте», «осознайте».
Подборка притч у Фомы великолепно закольцована, по всем правилам риторики. Она начинается с поля, откуда прогоняют праведников, чтобы хозяева могли собрать урожай, и заканчивается полем, куда приходят праведники, чтобы собрать урожай. Маленькое поле «мира», «живых трупов», бандюганов, «всякая собственность есть кража» — и большое поле космоса, настоящего, Божьего мира, в котором сеется не чёрное зерно эгоизма, а белое зерно любви.
