«А потому сказываю тебе: прощаются грехи её многие за то, что она возлюбила много, а кому мало прощается, тот мало любит» (Лк 7:47)
Любовь — дитя свободы, грех — пожиратель свободы. Грех связывает любовь, «стесняет» её. Любовь никуда не исчезает и в грешном человеке, как человек и в сейфе человек. Только человек, в отличие от денег, в сейфе в пребольшой опасности — задохнётся! Покаяние — это крик о помощи: «Развяжи!»
Синодальный перевод крайне неудачен, перепутаны причина и следствие: женщина-де любит, потому что Бог её простил. Иисус не утверждает, что Бог простил женщину, потому что та покаялась — для Него и его слушателей это самоочевидно. Как очевидно и другое — суховатый, напряжённый хозяин, ведёт себя скованно не потому, что у него проблемы с Иисусом, а потому что у него с людьми и с Богом проблемы. Где-то что-то он недоделал или сделал не то, и вот — робеет любить. Так что точнее перевод Кузнецовой: «Ей прощено много грехов, поэтому она так сильно любит. Кому мало прощено, тот мало любит».
Только из этого абсолютно не следует, что, чем больше грехов, тем больше способность любить. Импотенты, мол, вообще любить неспособны, потому что и грешить не могут. У проститутки, скорее, меньше грехов, чем у фанатика. Ну какие особые грехи у проститутки?! Вот у клиента проститутки — жирный упитанный грех, а у неё просто мелкий бизнес. Настоящие же грехи, не жирные, а очень даже поджарые, мускулистые, бульдожьи цепкие, — они у тех, кто обличает проституток, порнографию и прочие нехорошие излишества, и делает из этих обличений и из своей чистоты кумира.
Самые трудно раскаиваемые грехи — это у святых... Потому они и святые, и любят много, что докаялись до самых чёрных залежей, о которых неподготовленному человеку и знать-то не следует, и в катехизисах об этом упоминают мимоходом — мол, гордыня... Чудо Иисус в том, что у Него этой черноты нет. А «Cын Божий», «Спаситель» — это всё следствия из этого чуда.
