«И, подозвав народ с учениками Своими, сказал им: кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною. Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее. Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» (Мк 8:34-36).
«Душа» на языке того времени это жизнь. Потерять жизнь? Да, и более того, потерять «среду», «мир», ту среду, которая порождает жизнь. Мы не выживем в пустоте.
Впрочем, и «мир» — это нас, мир без каждого человека неполный, и мир страшно, ужасно неполный. Мир, каким мы его знаем, весь в дырах, словно мишень, в которую стрелял целый отряд полицейских. Через эти дыры, где должны были бы быть живые люди, утекает наша жизнь.
Что же, и мы должны стать дырой?
А Бог — дыра?
Мы же знаем о Боге только то, что можем знать как люди. Феномен, внешность. Бог типа отец, Бог типа господин, Бог типа повар, кормилец. Образ и подобие человеческое.
То, что мы знаем о Боге как образы и подобия Божьи, как дети Божьи, трудно назвать знанием. Как любовь трудно назвать знанием. Как образ Божий человек видит в Боге невидимое. Не то невидимое, которого полно и в материальном мире, а невидимое Творца мира.
Как в нас соединяются образ Божий с образом материальным?
Как перекладина креста с вертикальным столбом креста.
Только две части креста пересекаются, их гвозди держат. А Творец и творение не приколочены друг ко другу. Материальное и Божие в человеке перпендикулярны, но не пересекаются.
Параллельные прямые, которые в бесконечности пересекаются, а в Боге пересекающиеся прямые не пересекаются.
В Боге человек может жить, хотя умер. В Духе Святом человек может дышать, хотя в материальном мире его повесили, а то и задуши газом в камере или просто ядовитым облаком лжи.
«Возьми крест» — это ведь не о том кресте, который мы рисует в крестиках-ноликах. Это о поперечной балке, которую осуждённые тащили сами. Вертикальная балка стояла, а горизонтальные отправляли на склад, чтобы не стащили, дерево было редкостью в Палестине.
Нести крест означает идти по такой дороге, у которой нет материальной основы. Нет правой стороны и левой, верха и низа.
Нести крест означает пересекать перекресток, на котором некуда свернуть. Путь Божий не пересекается с путями человеческими.
Четыре любви пересекаются в человеке.
Есть любовь мира к нам. Нас любит творение. Любит как собака и любит как кошка. Любит как гроза и любит как одуванчик. Мир любит нас так, как мы не можем и не должны любить мир, преданно и беззаветно. Часто неумело и вообще не безопасно. Мир вынашивает нас, помогает нам любить и рожать.
Есть любовь Бога к нам. Родной отец своё, а Бог Своё. Мать своё, а Дух Своё. Мир своё, а Христос Своё.
Есть любовь наша к себе. Основа основ. Да, она может быть изуродована до эгоизма и ненависти, но уродство не отменяет красоты и этой любви.
Есть любовь межчеловеческая.
Это одна и та же любовь, и всё-таки это непересекающиеся, не дополняющие одна другую любви. В этом сила Божьего замысла о человеке, самом свободном существе в мире.
Человек свободнее даже Бога, потому что человек может быть свободен даже от самого себя, а Бог всегда Бог. Человек может быть бесчеловечным, Бог не может быть не богом. Даже став человеком, Бог есть Бог.
Вот чтобы найти себя, вернуться в себя, человек и должен пройти через пустоту и смерть. Пройти сквозь эгоизм и властолюбие. Пройти не как евреи во время Исхода, а как египтяне: пройти и потонуть, захлебнуться. И возродиться, чтобы уже не догонять беглецов, а идти за Тем, Кто идёт к нам. Каждую минуту приближается, но чтобы сблизиться, надо идти Ему навстречу, не сбиваясь с прямого пути доброты, правды и любви.
